День отправки лекарей на учебу выдался суматошным, как и все предыдущие.

Почти все маги Запада, достаточно сильные для того, чтобы открывать порталы, работали сейчас на меня. Потому что Колез савраской мотался по региону, доставляя провизию. Пару раз я отправлялась с ним, чтобы посмотреть, как он построил систему своей работы. Оревы бурно радовались провизии. В паре некрупных деревень шли серьезные разговоры на тему «кого первым есть в холода будем» до того, как заявился Колез с моим указом на перевес.

Когда на телегах находили соль и сундуки с амулетами бурная радость стремительно трансформировалась в экзальтацию. Потом из-за подвод показывался бледный Фенисталас. Его встречали настороженно, но Колез пояснял кто это и без того шумная радость становилась ликованием.

Фен же даже не здоровался. Слезал с телеги и шел чертить. Именно из-за его работы каждое поселение занимало в лучшем случае три часа. Колез, понятно не всегда его дожидался, часто уходил в другие ближайшие поселения, а военные бдительно сторожили мага. Для демонстрации, после того, как чертеж был закончен, закреплен и активирован, маг с самой мрачной рожей, ловил ближайшего нечистка и заставлял его попытаться попасть в город. Если не получалось, он шел дальше, если получалось, начинал проверять чертеж символ за символом, пока воины гоняли несчастного монстра, не развеивая его и не давая сбежать.

Ученики Фенисталаса, после того как их учитель проспал сутки, вернувшись из очередного города, придумали, как облегчить его работу. Они нанесли на очень длинные тканевые ленты рисунок, выдавили трафарет и, разложив их вокруг поселения, просто поливали специальной краской, которую тоже сами придумали. Поскольку они еще не полноценные маги, патент на них было не получить, так что я велела Хьо получить групповой патент на Фена и всех его учеников. Закончит — порадую.

Фенисталас, как только проверил все лично, стал брать одного из четверых с собой. Два бледных мрачных мага, что-то чертящие вокруг города с запасом в пол километра, вызывали еще больше подозрений у местных, но охрана представляла работяг и все вставало на свои места.

Я еще несколько раз ходила в Калогар, чтобы заключить несколько соглашений и утрясти все по лекарям.

Предмет моих холпот в первые дни не понимал что происходит и зачем им учиться, но после начала доставок провизии и под давлением народа единогласно решили, что мне виднее. Я вот не была бы так в себе уверена, но, вероятно, за десять лет все проишло в больший упадок, чем я думала, раз так безоглядно доверят едва не первой встречной.

Оставшихся лекарей пришлось тоже собирать в кучу и перераспределять, чтобы во время обучения первой партии некоторые поселения не остались без помощи. Всего набралось чуть меньше четырех тысяч лекарских голов, которые были выдернуты из своих домов и помещены в условия, далекие от привычных. На диво, роптали единицы. Может потому, что бесплатно и с гарантированным трудоустройством. Может потому, что никто не понимал, чего от меня ждать в случае неповиновения. А может еще почему, но особых возмущений не было.

Воины гоняли по региону, проверяя состояние войск. Состояние было плачевным, я негодовала. Почти во все их переходы я составляла им компанию. Лорды замков все поголовно оказались к моему визиту не готовы. Но я им кто? Я им власть. Так что выставить меня никто не посмел.

Мы перемещались к замковой стене, чтобы войти как нормальные гости и заодно, дать возможность, хоть чуть-чуть привести в порядок то, что стены скрывают. Пока мы шагали к воротам я проговаривала про себя мантру: «Я их леди. Я здесь власть. Это мои земли.» и так по кругу. В итоге, проходя под замковой стеной, я держала ровнее спину и подбородок выше, а обитатели очередного замка при виде меня гнули спины еще ниже.

Когда мы оказались в самом северном замке Запада, аккурат в день отправки лекарей на учебу, для меня все они уже слились в один, но бесконечный. Я совершенно не ожидала от лорда этих мест ничего нового. Дом Клоев не относился к великим, в его главе стоял нудный старикан, славный жесткими решениями.

— Ваша светлость, счастлив видеть вас. — Чинно поздоровался наследник дома.

Дальше началась стандартная программа: нам показали войска, которые начали гонять воины. Я с еще двумя моими охранниками пошла смотреть как разместили запасы. У некоторых слуг и дворовых я требовала показать амулеты от нечисти, которые всем должны были раздать. Их все исправно носили. У одной из девушек я заметила кровавый след на шее. Удивилась, конечно, но спрашивать не стала: ее дело.

Нам накрыли обед. Мне отвели место слева от главы дома. Все шло своим чередом, пока человеческая девушка-служанка не опрокинула на меня кувшин с вином. Она сделала это ненамерено: я четко видела, как дернулась старческая рука, ударив по руке подавальщицы, держашей кувшин. Наряд был испорчен, но у меня была запасная юбочная пара. Девушка принялась извиняться, я потребовала успокоиться и дать мне минуту, чтобы привести себя в порядок.

Когда я, в сопровожлении Зуки (которая наловчилась так же в одно движение снимать с меня и юбочные костюмы и лихо их подавать) вернулась в залу, я услышала самый конец истеричной тирады сэра Клоя:

— Двести плетей!

На лице несчастной служанки и до этого был ужас, а после озвученного наказания он превратился в отчаяние.

— Милорд, — тут же влез кто-то из-за стола, — она человек. Наказание слишком жестоко. — Говорил защитник негромко, но твердо.

— Тем более за проступок, который не нанес мне никакого вреда или оскорбления. — Громко влезла я.

Сердце гулко колотилось в горле: открытых конфликтов за все время визитов до сих пор не было. Неявные противостояния — да, но с ними я справлялась без особых проблем. Все таки местные лорды закостенели сидя за завесой и их интриги не были нацелены на мировое господство, лишь пытались выманить себе больше зерна или золота.

— Не припомню, чтобы на Западе были в ходу телесные наказания. — Холодно бросила я.

— Но они и не запрещены! — Брюзгливо прошипел старый Клой.

Пообещав себе это исправить, я ожидала развязки под истеричные всхлипы девушки. Рядом тряслась всем телом Зука, глотая слезы, но мужественно не всхлипывая.

— Что стоите?! Не слышали приказа?! — На всю мощь старческих легких рявкнул лорд.

— Не слышали. — Тихо напомнила я. — Моего приказа они не слышали.

Местные дернулись было потащить девушку на экзекуцию, но от моего голоса замерли сусликами. Я сама не знала, как мне выходить из этого, но двести плетей — это перебор. Никакое платье жизни не стоит.

— Собрать всех во дворе. — Приказала я.

Народ зашевелился. Я пыталась придумать, что делать дальше. Вдруг я вспомнила о кровавом следе на шее служанки и заинтересовалась частотой таких наказаний.

— Зука, с одним воином успокоить девушку, умыть и объяснить, что ничего ей за платье не будет, кроме платья с винным пятном. — Зука смотрела на меня мокрыми глазами, с места не двигалась. — Зука! — Рыкнула я.

Ее ступоры очень мешают, надо что-то делать. Служанка, наконец, собрала мозги в кучу и метнулась к такой же перепуганной коллеге. Мой охранник широким шагом поспешил за ней.

Во дворе стояла огромная толпа — больше трехсот рыл.

— Покажите мне ваши спины. — Громко потребовала я с крыльца.

Дворовые стали раздеваться, поворачиваясь ко мне спиной. Ни одной целой. Ни одной. Дети, женщины, беременные, старики, взрослые мужики. Много свежих, еще больше застарелых.

— Одевайтесь. Не расходиться. — Отдала очередной приказ.

Я взбесилась. Это неприемлемо. Подчинение, основанное на страхе вполне имеет право на жизнь, но не в таких же объемах. Чего б тогда другие методы не применять? Или я просто не застала их. применение?

На крыльях бешенства, я летела к императорскому кристаллу.

— Вы что творите?! — Доносилось мне в спину на все лады, знатно перемежаясь одышкой и хрипами.

По лестнице я пробежала не заметив, там кинжалом разрезала палец и щедро полила кровью шар. Он быстро разгорелся морозным сиянием явив мне нашего императора.

— Что за срочность, герцогиня? — Лениво протянул он.

На вид подшофе, на звук тоже.

— Я стала свидетелем попытки наказания за несущественный проступок и хочу получить резолюцию на суд. — Оттарабанила я.

По закону судить главу дома я могу только с разрешения императора.

— Не будет вам резолюции. Это его оревы, он может наказывать их так, как считает нужным. — Так же лениво сообщили мне и отключились.

Клой радостно улыбнулся. Не надо быть семи пядей во лбу: тирания усилится.

Фурией я метнулась обратно во двор, старый Клой за мной.

Во дворе ничего не поменялось, только Зука с девушкой присоединились к тихо шепчушимся дворовым.

— Сэр Клой, я обвиняю вас в чрезмерном насилии над оревами. — Злобно прошипела я, но тишина, установившаяся во дворе сделала свое дело: услышали все. — Резолюции на суд я не получила, так что его не будет. — По мере моей речи улыбка претерпевала изменения от ехидно довольной до исчезающей. — Так что я накажу вас без суда. Двести плетей.

Дворовые притихли, семья Клоя лупала на меня огромными глазами.

— Ваша светлость, при всем уважении… — Начал наследник, но осекся под моим яростным взглядом. — Челядь жила так годами и не нуждается в заступничестве. — Под конец блондин совсем скис, понимая, что ничем отцу не помог.

Лицо мое перекосило и я зверем глянула на стражу.

— Я неясно выразилась? — Поинтересовалась в воздух и мои воины пришли в движение.

Столб для порки искать не пришлось — от него тут же разлетелись дворовые. Около столба стояло ведро с водой, в котором лежал флогер. Вода в ведре была мутная от крови.

Все детали, которые я замечала за время прибывания у Клоев складывались в целую картинку и приводили меня в еще большее бешенство. Где-то шевелилась мысль о том, что после этого нужно будет менять здесь власть, иначе работникам житья не дадут. Но это будет потом.

Спина старого лорда была девственно чиста.

Занести руку для первого удара было сложно, нанести его тоже. Но потом я воспроизвела в памяти недавнюю картинку, искалеченные спины, и отрешилась от человеческого сочувствия. Это моя земля. И я сказала, что это недопустимо. Клой скулил и дергался, пытлся разорвать путы, кричал, требовал у своей стражи освободить его, но я выше в обществе, все это понимали. Если они вмешаются, то ничем хорошим это не закончится.

Не знаю было ли там двести ударов, но вскоре я остановилась. Спину покрывала кровь. Тишина вокруг была мертвой.

— Лорд Кренус Клой, вы назначаетесь главой своего дома. Через час я приму вашу присягу. — Сообщила я, повернувшись к оторопевшей родне истязаемого, жмущейся друг к другу на крыльце.

Потом я обошла привязанного к столбу старого Клоя и присела перед ним, не заботясь о чистоте юбки.

— Если ты еще раз позволишь себе что-то подобное, я вернусь. — Сказала ему, глядя в глаза, полные ужаса сейчас. — И я буду считать удары вслух. На жестокость ты получишь только жестокость. — И улыбнулась.

Видимо было что-то такое в моей улыбке, что мужчина дернулся.

— Заживляющая мазь за мой счет. — Бросила напоследок я и поднялась.

После этого вернулась в замок за обеденный стол, оставив воинов у дверей с наказом не впускать никого, кроме своих. Есть не хотелось, а вот вина очень.

Даже сама себе я не могла объяснить это бешенство. Его решение чрезмерно жестоко, да, но я могла просто вернуться к себе и запретить телесные наказания. Могла высказать недовольство тет-а-тет. Вместо этого я устроила показательное выступление, уронив авторитет старого лорда, сильно пошатнув свой и показав себя неуравновешенной. Эдакий маятник: взбесится герцогиня или нет.

Я попивала вино, когда в огромную залу открылась дверь, впуская Зуку и девушку, которая послужила стартом этого бреда.

— Ваша светлость, — тихо позвала Зука, — Торина хочет поблагодарить вас.

— Спасибо, ваша светлость. — Так же тихо подтвердила она.

— Ваши проблемы только начинаются, Торина. — Грустно ответила я. — Скорее всего, один жестокий, мужчина заменен другим.

— Нет, ваша светлость. Лорд Кренус спокойный и справедливый. Все будет хорошо. — Быстро сказала Торина.

— Идите, девушки. — Махнула рукой.

Торина быстро вымелась из зала, а Зука осталась.

— Вы верно поступили, ваша светлость. — Тихо, но решительно проговорила она.

Я хотела ее одернуть, но не стала. Зачем? Я знаю, как ко мне относятся в массах, но если человеку, который рядом двадцать четыре на семь необходимо высказать одобрение, пусть.

— Никому на такое смелости не хватало. — Уже смелее продолжила служанка. — Графу Таришу тоже, хотя он был Хранителем, как и вы.

— А если я принесла им еще больше бед? — Посмотрела на собеседницу.

— Кренус Клой уже давно управляет баронством, так что кроме подписи на документах ничего не изменится. А для местных изменится, возможно, все.

— Смелая ты стала, Зука. И умная. — Улыбнулась я. — Приведи юбку в порядок. С собой у нас больше нет.

Могла бы создать пространственный карман для еще одной перемены одежды, но сил и времени на это не было совсем. Было чем заняться. Оказалось, что в Закатном я почти ничем не занималась.

Зука достала откуда-то щетку и быстро сделала юбку чище. Потом поправила прическу и улыбнулась мне.

По выходе из зала меня пригласили в кабинет нового лорда дома.

— Ваша светлость, — поднялся Кренус.

— Сэр, — кивнула я.

— Я принесу вам присягу. — Сразу сообщил он. — И лично отдам отчет по нашим землям, раз вы почтили нас визитом.

В глаза смотреть мне он избегал, нервно перебирая бумаги на столе.

— Сэр Кренус, я сделала то, что сделала и приносить вам извинения не буду. Вам доставят заживляющую мазь и все будет в порядке. Уже сегодня вечером выйдет запрет на телесные наказания. Вы уже давно управляете вашими землями, так что справитесь. — Медленно, с однородным ритмом говорила я.

По мере того, как я произносила слова, собеседник успокаивался и под конец замер в своем кресле.

— Отец грозится вам всеми карами. — Доверительно сообщили мне.

— Пусть грозится. — Легкомысленно пожала плечами я.

Кренус кивнул, и мы перешли к сути. Присягу я приняла, сама создав вспышку, забрала отчет и засобиралась восвояси.

Вечером от Гросса получу отчет по тем, кого мы посетили сегодня. Больше мне ничего интересно не было.

Дома царила обычная суета. Что-то колотили, таскали и собирали. Все было в порядке.

— Зука, до вечера свободна. — Сказала я и девушка, бросив на меня обеспокоенный взгляд, ушла в замок.

Ко мне бежал Фром, но я остановила его рукой. Позвала Чувака, который сразу прибежал и с ним вместе покинула замковую территорию. Там залезла зверю на спину, и мы понеслись сперва по дороге, а потом и по лесу.

Не знаю, сколько мы двигались, но скоро Чувак замер на поляне, предложив мне слезть. Я послушно свалилась с его спины и улеглась на траву: рассматривать небо в просвет деревьев.

Вертеск радостно носился по поляне, иногда врезаясь боком в кусты. Нарычал на белку и, судя по треску веток, спугнул еще какого-то зверя, потом припал на передние лапы, радостно гоняя ветер хвостом.

Это был первый раз, когда я не выпустила его за стену, сама оставаясь неподалеку от нее и продолжая выдавать директивы желающим, а ушла гулять с ним.

Движение, которое я заметила краем глаза, принадлежало не Чуваку и вызвало мой тяжелый вздох.

— Теплого дня, видящая. — Разнесся гулкий голос над поляной.

Обращение было непривычным, и я повернула на голос голову.

— И тебе не хворать. — Отозвалась, вызвав у мекорна смешок.

— Ты творишь великие дела, и я пришел выразить почтение. — Сообщил новоприбывший.

— А чего ж в замок не явился?

— Не хотел беспокоить. Но сегодня ты пришла в мою вотчину, и я пришел знакомиться. — Снова улыбнулся он. — Мое имя Динир.

— Хелена. — Представилась я и вернулась к созерцанию неба.

Мекорн был взрослым и на вид представительным. Определенной внешности он не имел, постоянно меняя те или иные черты, но лейтмотив был общим у всех образов: взрослый мужчина с чуть заметной сединой и богатырским разворотом плеч.

— Примешь мою службу на своей земле, Хелена? — Спросил он после паузы.

— Это чего ж на моей? Твоя ж земля. — Я даже привстала на локте.

— Это ты природе расскажешь, а со мной спорить нечего. Сказано, земля теперь только видящей подчиняется от восточных озер, до западных болот; от северных хребтов и до южной расселины. — Тут же забурчал мужик.

Это он, получается, точненько мой Запад очертил.

— Ну раз моя, то приму. — Просто согласилась я.

— Тогда должен тебе сказать, зрячая, что к тебе злой человек идет. Ты ему уже два раза помешала, теперь он тебе палки в колеса ставить собрался. — Принял серьезную мину собеседник.

— Это кто ж такой смелый, ко мне с мечом идти? — Я села на траве.

— Имени не назову — скрывает он его. Но он уже близко. Вот-вот доберется до твоих границ. — Ответили мне.

— Раз земля моя, то и все мекорны на ней мне служить должны? — Уточнила я.

Вспомнить точно ли это так я не смогла.

— Да, так и есть. — Степенно отозвался Динир.

— Тогда попутайте его. Недосуг мне им заниматься. — Распорядилась я. — А как он в дне от меня будет, так ты приходи, не стесняйся — предупреждай.

— Это ты у всех разом службу принимаешь, так? — Прищурился мекорн.

— Получается, так. — Улыбнулась я.

— Хорошо, Хелена, послужим тебе добром. — Поклонился он.

— На третий день весны собирайтесь в этом лесу. — Уже в спину пригласила я. — Знакомиться будем.

— Как скажешь, видящая. — Не поворачиваясь ответил и ушел.

Изредка, земля, как главный источник магической энергии, сама выбирала себе «хозяина»: того, кто должен будет заботиться о ней в час нужды. Тогда даже те, кто раньше видящими не был, приобретали эту способность и получали возможность помочь. Для меня это значило две вещи: вероятность самого неприятного развития событий была настолько велика, что природа решила перестраховаться, вверив моим заботам ту часть, которая зависит от меня.

В замок мы возвращались пешком и вернулись, когда уже совсем стемнело.

— Вы вовремя, ваша светлость. — Улыбнулся мне поджидающий Хьо. — Ужин уже накрывают.

— Чудно.

Я поднялась к себе. Там ждала беспокойная Зука, приготовившая мне платье к ужину. Она ни слова не сказала, но смотрела очень красноречиво.

Чувак, весь извозившийся в траве, пошел в ванну. Зука все поняла и пошла мылить моего компаньона. Вот и здорово — делом займется.

На ужине собрались все и все поглядывали на меня. Пожелание приятного аппетита вызвало две вещи: все приступили к трапезе и рисковали заработать косоглазие, постоянно поглядывая на меня. После второй перемены я не дала никому начать:

— Зука растрепала? — Мрачно спросила я.

— Да, а потом у моих воинов все выпытали. — Тут же сдал лавочку Гросс.

— И что теперь? Бояться будете? — Поинтересовалась я.

— За всех не скажу, а я не буду. — Высказалась Ритана. — По мне старик получил, что заслужил.

Все взгляды скрестились на ней.

— Я родилась в том замке и до пятнадцати лет там работала. — Пояснила она. — Тогда он был еще в силах за юбками волочиться, а вот разрешения у девок уже не спрашивал. — Мрачно закончила женщина.

— Кто-то еще хочет прокомментировать? — Уточнила я.

— Я думаю, что наказать его надо было. Но метод… — Склонил голову Гросс.

— Что ж, раз бежать от меня вы не собираетесь, я жду ваши отчеты. — Устало попросила я.

Потянулась привычная шарманка.

Молодой плотник закончил все детали проекта по нашим зданиям и хотел, чтобы я ткнула пальцем на место постройки первых образцов.

Чак не мог нарадоваться на своих новых щенков, из которых двенадцать оказались охотниками, пятеро, похоже станут охранниками, а остальные пока не показали явных наклонностей.

Нарет в своей кузнице выполнил все имеющиеся заказы и требовал новых.

Кухня вошла в ритм и стабильно работала, что мы и видели на столе.

Горничные включили в зону уборки казармы, которые пустовали во время тренировок воинов.

Бани и прачечная просили больше работников, но в целом справлялись.

Ритана просила больше места для огорода, потому что хотела высадить еще и картошку. Я сообщила ей, что по весне она поедет по Западу, проверять поля и помогать их засевать и с тех пор она будет ответственна за сельское хозяйство на моих землях.

Гросс сообщил, что воины, которых мы видели сегодня во вполне приличном состоянии, хотя стоит улучшить те или иные стороны военного искусства. Я предложила зимой провести большой военный смотр и учения, к нему приуроченные. Капрал идеей загорелся, отключившись от разговора.

Каменщики просили что-нибудь сделать с выработанным массивом, потому что держать его было негде. По всему двору, действительно, тут и там располагались кучки. В долину стаскивать камень я запретила. Я сообщила, что этим камнем мы будем отделывать все общественные больницы. А если он знает, где добыть породу другого цвета, то она пойдет на школы. Фром от такой перспективы засиял.

Травницы попросили охрану через две ночи: будут цвести какие-то растения, которые раз в году, а роль их неоценима. Получили, что просили.

Швеи были загружены по самую маковку и радовались. Кодаса просила никого ей не нанимать, потому что ее девочки и так должны с таким объемом справиться. Иначе, «куда они потом, если семь одинаковых костюмов в день пошить не могут?»

Фенисталас сказал, что закончил еще два поселения, осталось сто восемьдесят шесть. От помощи традиционно отказался. Его ученики закончили заявленные амулеты от нечисти и теперь делали ленты для городов и другие амулеты для замковых и заказов.

Хьо выполнил все поручения, передал в академию Самука копии свитков и размножил их для наших. Он подсчитал, что для Запада потребуется примерно двести зданий школ и сто двадцать больниц, чтобы обеспечить доступность к заведениям в дневной пеший переход у всех страждущих. Эту информацию причастным к строительству предстояло пересчитать на материалы и, пока строятся первые образцы, вывести итоговое количество материала.

Колез сообщил, что до конца недели закончит с распределением припасов. Из того, что он слышал, народ меня любит, чиновники боятся. Новый налог исправно капал в казну. Некоторые города продолжали отсылать старые, но эти платежи неизменно возвращали.

— Ваша светлость, а что мы будем делать на первую ночь? — Робко спросила Аллория.

Первая ночь — это вроде новогодней ночи, только это последняя ночь зимы и первая весны. Погода обычно не меняется резко, так что празднуют, частенько и на снегу. В Закатном я не праздновала первую ночь — работала. А тут…

— В этом году первую ночь мы посвятим своим. В нашем замке будет общий праздник для всех обитателей. Поскольку Ритана у нас по зиме загружена мало, заниматься подготовкой будет она. Потом обсудим.

— Да, ваша светлость. — Радостно откликнулась садовница.

Она уже прекрасно себя показала в организации мероприятий, пусть продолжает в том же духе, коль скоро ей это дело приносит удовольствие.

— На третий день наступившего года в ближайшем лесу соберутся мекорны. — Сообщила своим. — Я пока не могу предсказать, что будет. На пятый день, Хьо, объяви бал для лордов и праздник для остальных. Для народа объявим выходной. Подробнее оговорим позже. — Мужчина кивнул, принимая к сведенью. — Сегодня же издать приказ о запрете телесных наказаний. У нас есть судебная система — пусть функционирует. Она, конечно, требует доработки, и мы этим обязательно займемся, но пока что путь работает как раньше.

— Да, ваша светлость. — Улыбнулся Хьо.

— Хьо, после ужина ко мне в кабинет. — Распорядилась я. — Продолжайте трапезу.

Каждый вечер я обязательно говорила им о том, что они могут продолжать трапезу. Один раз забыла, так они разошлись, как только я вышла, оставив недоеденными блюда второй перемены и не тронув десерты.

В кабинете мена ждала гора отчетов от лордов, огромный список дел и так и не законченное уложение. Сейчас я время от ужина до ванны я старалась посвящать именно ему, а то уже как-то неловко. Но я была близка к завершению этого труда, чтобы отдать его на проверку Хьо. Я, конечно, молодец и все дела, но сама все сделать не смогу. Именно за этим мне и нужны заместители и помощники.

Секретарь явился через пол часа, видимо, давал мне время на работу. Зато пришел сразу с приказом о телесных наказаниях.

— На третий день народ работать не будет, кроме лекарей и стражи. Им повысить оплату за работу в эти смены на пол сменной ставки. — Сообщила я, когда мы перешли к делу, Хьо кивнул. — Мы готовы к зиме?

— Замок легко перезимует, как и ближайшие города. — Отчитался он.

— Подготовь приказ на облицовку больниц камнем из наших пещер. Хочу, чтобы это здание было опознаваемо во всех городах.

— Хорошо. Фром сказал, что знает, где добыть сине-серый камень для школ.

— И на это приказ издай. Военное уложение Гросс предоставил?

— Предоставил. Завтра утром отдам вам проверенное и с пометками. — Кивнул мужчина.

— Хорошо. — Я задумалась. — Выдай Фенисталасу премию за работу над защитой городов.

— Это же его работа и есть? — Удивился Хьо.

— Его работа ограничена замковой стеной. Выжимать источник ради всего края он не обязан. — Ответила я. — Главой дома Клой стал Кренус — внеси поправки в свитки.

— Сделаю.

Я подписала приказ о запрете наказаний и вернула секретарю. Он уже знал как разослать его по всем главам домов и городов — императорским кристаллом. Если к нему кто-то, кто не я, приложит документ, его точная копия появится на всех кристаллах, подчиненных моему, то есть по всему Западу.

— Как прошла отправка лекарей? — Спросила я. Это событие прошло мимо меня.

— Суматошно, но без проблем. — Сообщил Хьо. — Они уже заселились. Завтра приступят к обучению. Академии пришлось нанять персонал для такого огромного количества студиозов.

— Не моя проблема, они получили за это сполна. — Отмахнулась я. — Иди, работай. До завтра.

Вечер тек свои чередом. Работа с документами — ванна — вино и работа с документами — спать. Чувак сегодня спал со мной, чему я была несказанно счастлива.

Однако спокойно поспать мне не удалось: мне приснился Неор. Он сидел в своем кабинете, просматривал какие-то отчетные книги.

На стене висела карта Шиирила, правда устаревшая веков шесть назад, но висела.

В кабинет поскребся Дессер.

— Ваше величество, вызывали? — Поинтересовался он.

— Полюбуйся. — Он протянул ему свиток.

Мне был виде текст и императорские вензеля.

«Герцогиня Хелена Ицвер Благословенная, волею моей Хранительница Запада Шиирила отрицает инсинуации короля Закатного края Его Величества Аккорида Неормента Тавора в супружеской связи. В этой связи я отказываю в выдаче подданной Шиирила и настаиваю на прекращении угроз начала военных действий.». Это самое основное. Вообще-то до и после по пол страницы текста.

— Они правы. — Сказал Дессер, возвращая свиток. — Брачная вязь исчезла. Леди Хелена вам не жена — брак не был консумирован.

— Она — моя. — Рыкнул Неор. — Я ее верну.

— Вы пытались сделать это ритуалом и вам это не принесло ничего, кроме боли. — Парировал Дессер. — И это по свежему следу татуировки. Оставьте ее. Леди Хелене потворствуют высшие силы, и мы оба знаем, что боги тут не причем. Вы и до них докричались, припоминаете?

— Не вышло, да. — Неор потер бок. Точно там, где у меня было ощущение раны, когда я встретилась с влюбленной мекорной. — Но я не собираюсь оставлять попытки.

— Начинается зима, ей нужно позаботиться о своих подданных, как и вам о своих. — Предпринял очередную попытку помощник.

— Вы с маменькой прекрасно с этим справляетесь. — Фыркнул Неор. — Как снег сойдет, двинемся на Шиирил, раз они не хотят отдавать мне ее по доброй воле.

— Это неразумно, Ваше Величество. — Прокомментировал Дессер.

— Где твой брат? — Невпопад спросил король.

— Мне это неизвестно. — Совершенно спокойно ответил мужчина.

— Ты бы хоть вид делал, что ищешь изменника. — Откинулся на спинку кресла Неор.

— Я ищу, можете не сомневаться. — Потемнел лицом Дессер.

— Свободен.

Картинка уже темнела, когда Дессер развернулся и двинулся к выходу.