Джаг осторожно дотронулся до лба и понял, что рана, полученная при падении самолета, вновь открылась. Вытирая кровь рукавом, он огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Волки в страхе разбежались, а камнеголов в агонии куда-то уполз и забился в кусты.

Джаг осторожно встал на ноги и, поиграв мышцами, проверил, нет ли переломов. Все было нормально, за исключением правого плеча, которое пронзила резкая боль.

Джаг уже мысленно порадовался, что легко отделался, как вдруг земля зашаталась под его ногами, и, чтобы не упасть, он ухватился за высохшее дерево. Слишком тяжелыми оказались эти последние часы. Две травмы головы и возбудитель старика Гарри сделали свое черное дело. Джаг чувствовал себя слабым, как новорожденный ребенок. Он открыл глаза и замер от ужаса. Гора показалась ему огромной и неприступной. Ощутив свое бессилие, он понял, что не сможет подняться на вершину.

Однако образ Энджела вновь возник в его сознании, отогнав прочь все сомнения. Джаг, как сомнамбула, начал подниматься вверх по извилистой тропинке.

Каждый шаг давался с огромным трудом. Дыхание становилось прерывистым, ноги наливались свинцом, и Джаг вынужден был сделать передышку, затем еще одну. Как только он садился, на него наваливались усталость и безразличие. Несмотря на все его усилия, веки закрывались сами собой. Жутко хотелось спать, и голова безвольно опускалась на грудь. Собрав последние остатки сил, Джаг выругался и принялся с остервенением карабкаться наверх, кляня себя за то, что сделал остановку. Он понимал, что следующая передышка может оказаться для него роковой.

Притаившись в верхней части тропы, Джага поджидала безволосая пантера. Это был редчайший экземпляр животного мира, чудом уцелевший после катастрофы, вызванной падением гигантского астероида. Никто не знал причин появления этого редкого вида кошачьих с совершенно голой розовой шеей и плотным черным мехом, покрывавшим тело зверя.

Время диссертаций по зоологии давно уже кануло в лету, и сейчас все знали лишь то, что данный вид кошачьих никогда не нападал на человека. А если кто-то и имел несчастье встретить агрессивную пантеру, он неизбежно погибал в результате молниеносной и жестокой атаки.

Несмотря на страшную усталость и заторможенность всех рефлексов, Джаг все же учуял близкое присутствие хищника. Он понял, что за ним наблюдают, хотел было выхватить кинжал, но ножны оказались пусты – Джаг потерял нож во время борьбы с камнеголовом. Это являлось лишним подтверждением его безмерной усталости. В обычной ситуации он никогда бы не тронулся в путь, не убедившись в наличии оружия.

Оказавшись безоружным, Джаг заволновался, не зная, на что решиться. Снизу поднимался плотный туман, и вечерние сумерки медленно окрашивали горы в однообразный серый цвет. В этих местах ночь опускалась на землю постепенно, а не резко, как в пустыне.

Джаг понимал, что ему следует двигаться наверх, но в то же время он знал, что нельзя пренебрегать нависшей над ним опасностью.

После недолгих раздумий он решил во что бы то ни стало двигаться только вперед. Его друзья обитали на верху, а единственным средством защиты были голые руки.

Легкая дрожь пробежала по мускулистому телу пантеры. Ее жертва остановилась. Расстояние было слишком большим, чтобы преодолеть его одним прыжком, поэтому пантера начала медленно выходить из укрытия. Глухое рычание, вырвавшееся из пасти огромной кошки, насторожило Джага. Увидев, как длинный черный силуэт оторвался от скалы и бросился в его сторону, Джаг метнулся в сторону и скатился в овраг.

Пантере достался лишь лоскут кожи с бедра Джага, и она взвыла от ярости. Стараясь не закричать от боли, Джаг сжал зубы. Он катился вниз, хватаясь за корни деревьев, которые обрывались, не выдерживая его веса.

Буквально в двух метрах от края пропасти Джаг сумел ухватиться руками за древовидный плющ и повис над бездной.

Сверху медленно подходила пантера...

* * *

В лагере остались лишь два человека: облаченный в белый халат химик с длинными грязными волосами, а также один из охотников, который накануне вывихнул лодыжку и поэтому не смог принять участие в погоне за Джагом.

В первую очередь Кавендиш проверил прочность пут, которыми был связан. Ни тонкий металлический трос, ни толстые и прочные корни ивы не оставляли ему никаких шансов на побег. Кавендиш был реалистом и прекрасно понял, что охотники ничем не рисковали, оставив его одного, без охраны.

Оставшемуся в лагере охотнику было наплевать на Кавендиша. Он даже ни разу не взглянул в сторону пленника. Присев у костра, охотник лениво подбрасывал в огонь ветки, то и дело отрезая ножом куски мяса от задней ляжки дикого кабана.

Кавендиш окликнул его.

– Чего надо? – проворчал охотник, обратив к нему измазанное жиром лицо.

– Я голоден! Вот уже несколько дней у меня во рту не было ни крошки!

– А кто тебе мешал поесть? – засмеялся охотник.

– Слушай, хватит шутить, дай хоть кусочек...

Хромой пожал плечами.

– Тебе будет легче умереть с набитым желудком? – усмехнулся он.

– Бочок кабанчика, сдобренный стаканом водки, только облегчит мне переход в мир иной, – парировал Кавендиш.

Охотник на мгновение задумался. В конце концов, он не имел ничего против Кавендиша. Ему даже понравилось, как ловко тот обработал нахального Кривого, который слишком много о себе мнил. Но с другой стороны, вроде бы не полагалось вступать в контакт с пленником, который посягнул на интересы всего лагеря.

Но что, собственно, просит, этот пленник? Ничего, кроме как набить свое брюхо...

Охотник отрезал кусок мяса, поднялся и, превозмогая боль в ноге, заковылял в сторону попрошайки. Увидев, что руки пленника связаны, он в нерешительности остановился.

– Мне нужна хотя бы одна свободная рука, я справлюсь, – попросил Кавендиш.

– Я видел, как ты завалил Кривого, – ответил охотник, присаживаясь рядом на корточки. – Тебе вполне хватит и одной руки, чтобы разделаться со мной.

– И это говоришь ты? – вздохнул Кавендиш, с трудом сдерживая отчаяние.

Он откусил от куска, протянутого ему охотником.

– Что ты так смотришь на меня? – удивленно спросил Кавендиш, прожевав мясо.

– Хочу задать тебе один вопрос.

– Да? Пожалуйста, спрашивай.

– Я хочу знать, как и зачем ты собираешься защищать крылатых людей? Ты их видел вблизи? У них нет глаз, а у большинства из тех, которых я лично сбил, нет ни рук ни ног! Но все-таки они отличаются друг от друга!

– Это мутанты, – ответил Кавендиш. – Они находятся в стадии эволюционного развития.

– Ты говоришь об эволюции! Но ведь они не умеют даже говорить! А защищаться – тем более! Кстати, тебе бы понравилось, если бы твоя жена легла в постель с подобным мутантом? – рассмеялся охотник.

– У меня нет жены.

– У меня тем более, но это так, к слову пришлось. Лично я за то, чтобы уничтожить их всех до одного, пока они не завоевали нас и не пришли в наши дома!

– Я придерживаюсь точно такой же точки зрения, – кивнув, согласился Кавендиш.

Охотник озадаченно нахмурил брови.

– Не понял!

– Я могу продолжать есть? – спросил Кавендиш.

– Ты согласен, что их следует убить, а сам их охраняешь? – удивился он, протянув Кавендишу мясо.

Кавендиш тщательно прожевал очередной кусок и ответил:

– Мое мнение ничего не значит. Мне платят за то, чтобы я их охранял. Мои интересы не совпадают с моими убеждениями, но они для меня важнее.

В глазах охотника появился странный блеск.

– Дай выпить, – попросил Кавендиш, заметив, что охотник погрузился в какие-то размышления.

– И больше ты ни о чем не попросишь, да? – хмыкнул охотник, снимая с пояса металлическую фляжку.

Кавендиш сделал несколько больших глотков и откинулся на спину, притворившись, что захмелел.

– И много? – спросил охотник.

– Что много? – приподнялся Кавендиш.

– Тебе много платят за охрану икаров?

– Значительно больше того, что получишь ты, продав все свои запасы кораллового масла.

Охотник замолчал, застыв с полуоткрытым ртом. Его глаза вновь заблестели, и стало ясно, что он в уме начал подсчитывать свои будущие доходы.

– А кто тебе платит такие деньги?

– Я не из тех, кто называет имена своих покровителей. Каждому свое. Ну что, карты раскрыты, не так ли?

– Ты блефуешь! Ты хочешь меня обмануть!

– Зачем мне пудрить тебе мозги? Твои друзья поймают сейчас моего друга, крылатые люди будут, естественно, уничтожены. Кривой убьет меня, даже не моргнув своим единственным глазом. К чему мне водить тебя за нос? В любом случае двадцать мешков золота не достанутся никому.

– Двадцать мешков золота?! Ты получишь двадцать мешков в случае успеха?

– Я уже получил первые двадцать мешков золота. В качестве задатка...

Заметив, что его собеседник накален до предела, Кавендиш как бы между прочим добавил:

– Глупо, если такие ценности пропадут. За то, что ты меня накормил и напоил, я, пожалуй, сделаю тебе подарок. В самолете ты найдешь две полные седельные сумки с золотом и карабин. Это мой подарок тебе. Сходи туда, и ты убедишься, что я не лгу.

Потрясенный услышанным, охотник заколебался, взвешивая все "за" и "против". А через минуту он уже ковылял по тропинке, которая вела к обломкам "юнкерса".

Кавендиш только улыбнулся, наблюдая за ним.

Ночь медленно опускалась на землю. В почерневшем небе начали зажигаться звезды. В этот момент Кавендиш отдал бы все на свете за одну сигару-медианитос.

* * *

Пантера мягко подошла к краю пропасти, наблюдая за своей жертвой. Затем она легла и, как резвящийся котенок, попыталась достать Джага лапой. К счастью, ей удалось лишь слегка поцарапать руку Джага. Несмотря на всю драматичность создавшейся ситуации, он облегченно вздохнул, поняв, что пантере не удастся достать его, не свалившись при этом в пропасть.

Вскоре пантера сама поняла, что ее усилия напрасны и, сменив тактику, начала бить лапой по дереву, чтобы заставить своего противника сменить позицию. Однако ей удалось сбить лишь несколько листьев, сам же ствол не поддавался.

Наконец пантера прекратила свои маневры и принялась облизывать лапы, очищая их от грязи.

Джаг глянул вниз и ужаснулся. Под ним была глубокая пропасть, и спастись он мог, лишь поднявшись вверх по склону.

Терпение пантеры казалось беспредельным, и очень скоро Джаг почувствовал, что силы его иссякают. Начали болеть мышцы плеч и рук.

Он попытался спугнуть пантеру громким криком. Все было напрасно. Она не сдвинулась с места и, видимо, настроилась провести всю ночь на краю пропасти, оставив Джагу только один выход – вниз. Такой вариант никак не устраивал Джага, но его мышцы слабели с каждой минутой и отказывались повиноваться ему...