Обернувшись на звук, Джаг и Кавендиш увидели, как из глубины тоннеля на них накатывается черная волна. Звук постепенно усиливался, и теперь уже походил на шуршание бумаги или на треск сухих веток, пожираемых огнем.

Джаг и Кавендиш, оцепенев от ужаса, смотрели, как надвигающаяся на них темнота вдруг стала вспыхивать тысячами маленьких сверкающих огоньков.

— Господи! — прохрипел разведчик. — Это же летучие мыши!

В тот же миг стая летучих мышей атаковала их. Светящиеся точки превратились в глаза, горящие слепой и бездумной ненавистью. Со всех сторон надвигались приплюснутые морды с разинутыми ртами, в которых блестели влажные от слюны острые зубы.

Через секунду хлопающее крыльями облако полностью поглотило людей.

Охваченные внезапным страхом, всплывшим из глубин подсознания, ужасом, рожденным легендами об этих странных существах, Джаг и Кавендиш бросились бежать, втягивая головы в плечи, спотыкаясь и ударяясь о стены галереи, преследуемые шелестом крыльев, который, казалось, теперь шел отовсюду.

Разведчику, пострадавшему значительно меньше Джага, удалось вырваться из клубка летучих мышей. Он бросил взгляд назад и понял, что дела его друга совсем плохи: летучие мыши облепили его, как металлические опилки магнит.

Ослабев от потери крови, Джаг никак не мог вырваться из-под груза живой мантии, мгновенно окутавшей его. Он зашатался, не выдерживая огромного веса повисших на нем летучих мышей.

Разведчик мгновенно понял, в чем дело.

— Их привлекает запах крови! — крикнул он, приблизившись к товарищу.

Пересилив отвращение, он попытался помочь другу, но тут же оставил эту затею. Джаг полностью скрылся под шевелящейся мантией из мохнатых телец и кожистых крыльев, толщина которой достигала сантиметров тридцати.

Придавленный огромным весом, Джаг чудом держался на ногах. Но вскоре он не выдержал и рухнул на металлический пол тоннеля.

— Джаг, вставай! — взволнованно кричал Кавендиш, суетливо бегая вокруг шевелящегося холма. — Не сдавайся! Покажи им, что ты еще жив!

Разведчик растерялся и, не зиая, что делать, кричал, чтобы хоть чем-то поддержать приятеля.

В данный момент Кавендиш ощущал себя совершенно бесполезным, и это страшило его больше всего. Ему казалось, что он абсолютно бессилен перед таким количеством летучих мышей, которые все продолжали прибывать.

Вдруг Кавендиша осенила удачная, как ему показалось, мысль. Пошарив по карманам, он выхватил зажигалку. Огонь! Вот единственное средство, способное отпугнуть этих тварей!

Но тут он понял, что ему нечего жечь. У Кавендиша не было ни единого кусочка бумаги, ничего такого, что могло бы сразу загореться. Оторвав полу своей льняной рубашки, разведчик поднес ее к фитилю зажигалки.

Ткань стала постепенно разгораться. Сначала в ней прогорела довольно большая дыра, потом она вспыхнула. Размахивая ярко пылающей тряпкой, разведчик двинулся вперед, превозмогая собственный страх.

В дрожащем пламени факела Кавендишу открылась ужасная картина. И хотя душа разведчика закалилась за время долгих скитаний, ему пришлось собрать в кулак все свое мужество, чтобы ринуться в бой.

Летучие мыши заполнили весь тоннель. Как Кавендиш и полагал, пламя заставило их отпрянуть. Хлопая крыльями, мерзкие твари пронзительно заверещали. Можно было лишь гадать, переговариваются ли они между собой, или просто пищат, испугавшись огня. Множество мышей, подхваченных воздушными завихрениями, возникшими от взмахов тысяч крыльев, падали на землю, ломая крылья и давя своих собратьев.

Первый успех ободрил Кавендиша. Теперь он более уверенно продирался сквозь шевелящуюся массу, которая доходила ему почти до груди. Летучие мыши, будто приклеившись друг к другу, колыхались, как океанские волны, скрывая под собой тело Джага.

Кавендиш с беспокойством взглянул на свой факел. Ткань горела слишком быстро, значит, действовать надо было еще быстрее. Но разведчик совершенно не представлял, где именно ему следует искать Джага.

— Джаг, помоги же мне! — вскричал он.

Его отчаянный крик был похож на мольбу.

Кавендиш прекрасно понимал, что у него слишком мало шансов на успех. Одежда сгорала чересчур быстро, да и огонь был не очень эффективным средством в борьбе с таким огромным скоплением летучих мышей. Адское видение, казалось, парализовало Кавендиша. Он довольно много знал о летучих мышах, но никогда не думал, что они могут представлять реальную угрозу для человека.

В дрожащем свете пламени разведчик узнал несколько видов летучих мышей. Размах крыльев некоторых из них достигал двух метров. Здесь были и насекомоядные, и плотоядные летучие мыши, но кроме них были и те, которых называли вампирами. Кавендиш успел заметить несколько особей, которые питались цветочной пыльцой. У них были длинные трубчатые язычки, придававшие приплюснутым мордочкам еще более отвратительный вид. Обычно этот язычок служит тварям лишь для того, чтобы втягивать в себя пыльцу. Абсолютное большинство летучих мышей — вполне миролюбивые создания, но людям удалось изменить их натуру, превратив беззлобных тварей в агрессивных хищников.

Внезапно безбрежная масса мышей зашевелилась, но не так, как раньше, когда по ней словно бы пробегали волны. На сей раз вся масса всколыхнулась, а потом вдруг оторвалась от земли.

— Джаг! — забормотал Кавендиш, пораженный странным зрелищем.

Вспыхнувшая надежда окрылила разведчика.

Придавленный к земле, Джаг собрал волю и силы в кулак и попытался встать вместе с окутавшим его живым одеялом. Такой вес мог бы свалить с ног любого человека, не говоря уже о раненом, ослабленном потерей крови. Кавендиш, мгновенно оценив ситуацию, нашел удачный способ помочь Джагу.

Присев на корточки, разведчик сунул горящую тряпку под пирамиду летучих мышей, которые сковали Джага, словно тяжелые рыцарские доспехи. Но огню, чтобы не погаснуть, требовалось побольше свободного пространства.

— Выше! — крикнул Кавендиш. — Выше, Джаг!

В колеблющемся свете разведчик увидел, как живая пирамида закачалась. Кавендиш ужаснулся, представив себе, какое усилие прилагает Джаг, чтобы приподнять всю эту массу. Ведь под таким количеством мышей можно запросто задохнуться!

Пирамида больше не двигалась, рубашка почти вся догорела, и разведчик решил толкнуть живую пирамиду на стену, хотя при одной мысли о прикосновении к ней, его охватывала дрожь. Именно в этот момент вершина пирамиды ударилась о свод галереи и частично рассыпалась.

— Держись, Джаг! Продержись еще немного! — закричал Кавендиш, сдирая с себя рубашку и поджигая ее от догоравшей тряпки.

Мышей было так много, что им потребовалось некоторое время, чтобы осознать опасность, исходившую от огня. Вскоре в галерее завоняло горелым мясом, и обожженные твари с паническим писком стали разлетаться в стороны.

Увидев, что рубашка вот-вот сгорит, разведчик на мгновение растерялся, но, быстро опомнившись, принялся лихорадочно расстегивать пояс на брюках…

Летучие мыши шарахались от огня. Визг тех, кто получил ожоги и корчился на земле, усиливал панику в их рядах. Поспешно разлетаясь, летучие твари исчезали во тьме.

В волнении Кавендиш наблюдал, как гигантская пирамида постепенно распадается снизу, словно вязанный пуловер, который потянули за нитку. Наконец глазам разведчика предстал сам Джаг.

Освободившись от страшного груза, он часто моргал, словно ослепленный пламенем факела. Друзья, будто после долгой разлуки, молча рассматривали друг друга.

Как ни странно, но Джаг, казалось, полностью пришел в себя, хотя его плечи и спина напоминали сплошную рану. Его глаза блестели, на губах появилась хищная улыбка.

— Похоже, что мы и на этот раз выкрутились, — сказал Кавендиш. — А я уже не надеялся тебя увидеть.

Улыбка на лице Джага стала еще шире.

— Никто не рассчитывал на твое секретное оружие, — с хитринкой в голосе произнес он.

Разведчик пожал плечами.

— Ну это было совсем просто, — скромно сообщил он. — Общеизвестно, что животные боятся огня.

Джаг скептически ухмыльнулся.

— Огонь тут ни при чем. Ты напрасно скромничаешь.

Кавендиш озадаченно наморщил лоб.

— Не понимаю, о чем ты.

Джаг внимательно осмотрел его с головы до ног. Обстоятельства вынудили разведчика сжечь свою одежду, и он остался только в трусах и сапогах.

— Они испугались твоего вида, — сказал Джаг. — Если бы ты имел возможность взглянуть на себя со стороны, то тоже испугался бы. Представь, каково было им…

Кавендиш возмущенно проворчал:

— Свинья ты неблагодарная! По-твоему, мне не надо было вмешиваться? Ты походил бы сейчас на куклу, из которой вытащили вату! Ты превратился бы в мешок с костями без единой капли крови! И вообще, без меня ты бы на этот раз не выкрутился!

Джаг улыбнулся.

— Как знать… Сначала я немного струсил, но должен тебе сказать, что их укусы взбодрили меня.

— Может быть. Но все равно, без меня ты пропал бы.

Джаг решил больше не дразнить приятеля, тем более, что в создавшейся ситуации было глупо тратить время на пустые разговоры.

— Согласен. Без тебя я, наверное, и впрямь погиб бы. Но если мы будем спорить, то жители города опять нападут на нас. Давай-ка пойдем дальше, пока мы еще можем это сделать.

Разведчик, продолжая ворчать, нагнулся, подобрал зажигалку, ножи и пошел за Джагом. Они вновь двинулись по темной галерее, стараясь идти как можно быстрее. Холодный ветер обдувал их тела, и почти обнаженный разведчик ругался, не переставая.

Коридор вывел их к решетке, закрытой на замок, перед которой валялось множество человеческих костей. Стало ясно, что Джаг и Кавендиш были не первыми, кто воспользовался этим коридором. За решеткой виднелась металлическая лестница, уходившая в глубь гигантской шахты.

Джаг сразу же занялся замком, пытаясь взломать его, а Кавендиш оторопело рассматривал кости, которые усеивали пол галереи.

Да, совершенно очевидно, что этим коридором уже пользовались…

— Нам повезло больше, чем им, — произнес Кавендиш, не отводя взгляда от костей. — Наверное, у тех, кто здесь погиб, не было такого надежного товарища, как я. Может быть, именно отсутствие человека, который, не задумываясь, сжигает свою одежду, чтобы обратить в бегство мышей, а потом рискует простудиться и получить воспаление легких, их и убило.

Джаг лукаво взглянул на него.

— Согласен. Ты — самый лучший товарищ для приключений подобного рода. Теперь ты удовлетворен?

— Разумеется, приятно, когда люди отдают должное твоим заслугам, — отозвался разведчик.

Щелкнув в руках Джага, замок, наконец, открылся. Сняв цепь, Джаг толкнул решетку, и она повернулась на заржавевших петлях со скрежетом, который, наверное, был слышен во всех уголках стального города.

— Пойдем посмотрим, что там дальше, — ухмыльнулся Джаг, шагнув на лестничную площадку.

Железные ступени лестницы гулко загудели под их шагами. Лестница привела путников в узкий и тесный коридор, упиравшийся в высокую стальную дверь.

— Кажется, мы уже пришли, — грустно произнес Кавендиш, рассматривая массивную дверь. — Наша прогулка закончится именно здесь. Место, конечно, неважное. Может, нам лучше притаиться в конце коридора, под лестницей?

Однако его пессимизм тут же бесследно улетучился. Джаг повернул штурвал, служивший запором двери, и она медленно распахнулась.

Яркий свет ослепил Джага. Прикрыв глаза ладонью, он с трудом разобрал, что свет исходит от длинного ряда прожекторов. Ощущая за спиной дыхание Кавендиша, Джаг шагнул вперед и вдруг услышал голос, от которого вздрогнул.

— Никогда не следует нарушать установленный порядок, господа! Все, что находится в башне, должно подчиняться общепризнанным законам! И закройте, наконец, эту проклятую дверь, я не выношу сквозняков!

Джаг и Кавендиш с ужасом переглянулись. Этот уверенный самовлюбленный голос мог принадлежать только одному существу в мире — Прорицателю.