– У тебя есть мобильный? – спросила я, как только мы вышли на дорогу.

Олег похлопал себя по карманам и огорченно вздохнул:

– Вот беда, дома оставил. Я так за тебя волновался, так спешил, что забыл телефон.

– Уж как ты спешишь, я поняла. Трижды помереть можно. Сегодня я вполне наглядно тебе показала, как нужно не спеша улаживать конфликты подобного рода.

– А ты кому хотела позвонить?

– Катьке.

– Не огорчайся. Скоро ты ее увидишь. Сев в такси, я украдкой посмотрела на часы. Отведенные мне сутки близились к концу. Я вспомнила угрозы Глобуса, и мне захотелось схватить Олега за грудки и вытряхнуть из него эти злосчастные бумаги. Мы проезжали мимо уединенного дикого пляжа. Я постучала водителю по плечу и попросила остановиться.

– Хочу искупаться, – сказала я. – Немного освежимся, а потом словим другую машину и – домой.

– Я могу подождать, – услужливо предложил таксист.

– Нет, спасибо, – отрезала я, вышла из машины и решительно направилась в сторону пляжа.

Олег плелся следом.

– И что это ты надумала купаться? – проворчал он удивленно.

Я огляделась по сторонам. Это было поистине чудесное место. Такое уединенное, такое дикое и такое величественно красивое. Отсутствие отдыхающих говорило о том, что вблизи нет ни пансионатов, ни домов отдыха.

– Я здесь не для того, чтобы купаться, – еле слышно сказала я и поправила повязку на руке. – Я остановила машину потому, что хочу тебя.

Олег вытаращил глаза.

– Ну что ты так на меня смотришь? Я тебя хочу! Мы же не могли это сделать в такси на глазах у водителя. Ему бы тоже захотелось.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты сумасшедшая?!

– Я это слышу каждый день.

– И часто тебя посещают такие желания?

– Иногда бывает.

– Ты сейчас убила одного человека, второго замочила гранатой! После всего этого ты еще хочешь заниматься сексом?

– Я хочу тебя, – повторила я и скинула платье.

Олег жадно смотрел на мое обнаженное тело.

– А где твои трусики? – спросил он. – Почему ты без них?

– Их разорвал твой Витек.

– И эти синяки поставил он?

– Он лежал сверху, а я отчаянно сопротивлялась…

– Ну тогда ты правильно сделала, что этого гада замочила, – сквозь зубы процедил Олег и стал сбрасывать с себя одежду. – Ты ко мне хоть что-нибудь испытываешь или просто развлекаешься? – спросил он, опуская меня на песок.

– Хочу, хочу тебя… – тихо прошептала я и стала жадно его целовать.

Не знаю, сколько времени мы занимались любовью, да я и не хотела этого знать. Я наслаждалась его великолепно сложенным телом, горячими, страстными поцелуями, его тяжелым дыханием и стонами, которые вырывались из моей груди. Ялтинское солнышко обнимало наши тела, и от этого моя страсть усиливалась все больше и больше. Я, как изголодавшаяся кошка, бросалась и бросалась в любовный омут…

Когда все закончилось, мы остались лежать на песке, не в силах встать и одеться. Я вновь украдкой посмотрела на часы. Время растворялось прямо на глазах, и это приводило меня в удручающее состояние.

– Как долго я тебя искал, – совсем неожиданно сказал Олег.

– Допустим, это не ты меня искал, а я тебя. Если бы я тогда не засекла тебя на пляже, ты бы никогда в жизни меня не встретил.

– Я заметил тебя еще в тот момент, когда ты шла к бару.

– Не ври. Ты болтал по мобильнику и не обращал на меня никакого внимания.

– Да на тебя трудно не обратить внимания! Ты была в таком откровенном купальнике, что на тебя обращала внимание вся мужская половина пляжа.

– Тогда почему ты не подошел ко мне знакомиться, когда я сидела в баре и пила виски?

– Потому что я совсем не такой, как ты.

– А я, по-твоему, какая?

– Ты непредсказуемая, и тебе неизвестно, что такое стеснение.

– Можно подумать, ты у нас стеснительный.

– Ну, я не стеснительный, но и не такой наглый, как ты.

– Я, по-твоему, наглая?

– Просто я видел, как ты бесцеремонно расчищала площадку… На тебя кричали, а тебе хоть бы хны. Я еще подумал – какая наглая девица, ведь люди места с шести утра занимали, там даже яблоку было негде упасть.

– Так ты все это видел?

– Я просто делал вид, что ты совсем меня не интересуешь. Когда ты сняла купальник и стала маячить перед моим носом своими грудями, я понял, что пропал.

– Тогда почему не стал знакомиться первым?

– Я подумал, что если ты смогла так бесцеремонно устроиться рядом со мной, наплевав на приличия и мнение окружающих, то уж найти повод, чтобы заговорить, для тебя просто пара пустяков. Я даже видел, как ты сама оторвала у игрушечного котенка хвост.

– Да пошел ты! – громко рассмеялась я. – Получается, ты все знал?

– Ты всегда так отдыхаешь? Тебя одну вообще нельзя никуда отпускать. Я всякое видел, но такое… – Олег приподнялся и положил руку мне на грудь. Нежно ущипнув сосок, он посмотрел на меня и совсем тихо спросил: – Наташа, кто ты? Откуда у тебя фотография и список банковских бумаг? Некоторые бумаги из этого списка особой секретности. О них знают только самые близкие люди. Объясни, кто тебе это дал, на кого ты работаешь.

– Я ни на кого не работаю, – резко ответила я. – Просто я попала в такое дерьмо, что мне очень трудно оттуда выбраться. Ты замечательный мужчина, и нам было здорово вместе. Это был прекрасный курортный роман, и мне очень жаль, что у этого романа такой печальный конец. Извини, Олег, но я должна тебя разорить.

Олег уставился на меня, ничего не понимая.

– И каким же образом ты собираешься это сделать? – спросил он.

– Самым обыкновенным. Хочешь, я достану пистолет и буду держать тебя под прицелом? Хочешь, достану гранату и начну тебя пугать? У меня осталось очень мало времени, и ты должен отдать мне эти чертовы бумаги!

– Дура! – разозлился Олег и стал трясти меня за плечи. – Ты что, совсем конченая дура? Ты хоть понимаешь ценность этих бумаг? Забудь про них, поняла?!

– Хорошо, забуду, – словно в бреду сказала я и отодвинулась от Олега. – Я забуду. Только сейчас я поймаю такси и поеду в милицию, чтобы написать заявление о жестоком изнасиловании. Все мое тело в синяках, анализ спермы – пожалуйста. Даже огнестрельное ранение и то есть. Так что не видать тебе Германии как своих ушей. Ты только представь, сколько тебе за это дадут! Я сыграю роль несчастной, обманутой женщины!

Олег подполз ко мне, взял за плечи и заглянул в глаза:

– Зачем тебе это нужно?! Ты не увидишь этих бумаг. Проехали.

– Тогда ты окажешься за решеткой. Я встала, быстро надела платье и победно крикнула:

– Вот видишь, у меня даже трусов нет! Скажу, что ты их разорвал! От такого менты вообще одуреют!

Олег подошел к своей одежде, спокойно оделся и вдруг вытащил из кармана пистолет. Быстро схватив свой пакет, я бросилась со всех ног в сторону шоссе. Олег побежал следом и уже через несколько секунд сбил меня с ног. Я попыталась встать, но тщетно. Олег крепко держал меня.

– Пусти, ненормальный! – кричала я. – У меня пакет с гранатой. Одно неловкое движение, и она взорвется! У нас же дети…

Олег сел на меня сверху так, что я не могла пошевелиться. Ткнув пистолетом мне в затылок, он снял его с предохранителя и жестко сказал:

– Отодвинь пакет с гранатой в сторону, иначе я стреляю.

Я никак не отреагировала на его слова, продолжая прижимать пакет к себе.

– У тебя что, со слухом плохо, придурочная?! Я же, ей-богу, тебя сейчас убью. Ты кого хочешь из себя выведешь. У тебя дочка совсем одна останется. Мало того что у нее отца нет, так еще и матери не будет.

Услышав последние слова, я откинула пакет в сторону и расплакалась.

– Как только увидел тебя, сразу понял, что ты ненормальная. Просто не ожидал, что до такой степени.

– Убери пистолет. Мне голову больно.

– Ничего, потерпишь. И куда ты сейчас собралась?

– В милицию.

– Зачем?

– Писать заявление об изнасиловании.

– Послушай, ты что несешь? Ты в своем уме?

– В своем. Ты же не хочешь отдать мне бумаги!

– Зачем они тебе нужны?! Ты же все равно в них ничего не понимаешь?!

– Они нужны не мне, а одному человеку.

– Кому?

– Какая тебе разница?

– Говори, а то я стреляю. Ты же видела, что я снял пистолет с предохранителя!

– Видела, только я не уверена, что в патроннике есть патроны.

– Есть, можешь не сомневаться.

– Точно?

– Точно. Давай проверим.

Он поднял руку и нажал на курок. Прозвучал громкий выстрел.

– Ну что, убедилась, Фома неверующий?

– Убедилась.

– А теперь рассказывай, кто ты и за каким чертом тебе нужны мои бумаги.

Я не стала больше испытывать судьбу и решила рассказать все от начала и до конца. Я рассказала, как приехала в Ялту к своей подруге, про Мазая, случайную перестрелку и про встречу с Глобусом. Голос у меня дрожал, я часто сбивалась. Когда я дошла до угроз в адрес дочери и подруги, я почувствовала, что больше не могу сдерживаться и разревусь.

Олег сунул пистолет в карман. Я села и обхватила колени руками. Мы долго молча ли. Я не поднимала глаз, чтобы не встретиться с ним взглядом. Первым нарушил молчание Олег. Он поднял булыжник, кинул его в море и чуть слышно спросил:

– Почему ты мне сразу ничего не рассказала? Я же твой друг.

– Да каким же ты можешь быть другом, если я знаю тебя всего два дня!

– А сколько нужно друг друга знать, чтобы быть друзьями?

– Не знаю. Иногда мне кажется, что на это требуются целые годы. В Москве у меня есть друг, Димка. Мы вместе уже очень много лет, и я всегда могу на него положиться. Я могу позвонить ему среди ночи, он примчится в любую минуту. У всех женщин есть подруги, а у меня друг. Это так необычно…

– Вы с ним спите?

– Нет.

– Он женат?

– Нет.

– Тогда в чем же дело?

– Иногда мне кажется, что это неправда: много лет назад мы были любовниками, а потом нам стало скучно в одной постели, и мы, забыв про интим, стали настоящими и преданными друзьями.

– Он тебя ревнует?

– Ревнует. Странно, за столько лет он до сих пор не может привыкнуть к моим выходкам.

– Быть может, он тебя любит?

– Может, и любит.

– Он боится тебя потерять?

– Разве можно бояться потерять то, что тебе не принадлежит?!

– Тоже верно, – задумчиво сказал Олег.

– И все-таки, почему ты не захотела мне рассказать про разговор с Глобусом?

– Потому что, если бы я выкрала у тебя эти бумаги, ты бы потерял только деньги, а я могу потерять дочь…

– Тебе нужно срочно забирать ребенка и уезжать в Москву. Сейчас заедем за девочкой, и я посажу тебя на первый же самолет. А еще лучше, приезжай в Бремен. Насовсем.

– Я не хочу в Бремен.

– Почему?

– Потому что я хочу жить в Москве. Чужой народ, чужой язык, чужая страна… Я к этому не готова. Пусть у меня убогая, ужасная, страшная Родина, но она мне родная. Это очень важно, понимаешь?

– Это бред. Я ведь привык! Мы объездим всю Европу! Нам будет здорово вместе! Ты даже не представляешь, как долго я тебя искал! Я придумал себе женщину и долгие годы жил этим идеалом, а прилетел в Ялту и увидел, что он существует.

– Не могу, прости, – грустно сказала я.

– Остаюсь в Ялте. Олег странно посмотрел на меня.

– Ты это серьезно?

– Вполне. Я не могу уехать из Ялты, пока не буду уверена, что моим дочери и подруге ничего не угрожает. У нее двое детей, и я несу за нее ответственность.

– Да при чем тут подруга?

– Мы знаем друг друга уже черт знает сколько лет. Я не могу с ней так поступить. Много лет назад я работала за границей.

– Ты работала за границей?

– Да, а что тебя так удивляет?

– И в качестве кого ты там была?

– Я пела в ресторане.

– Ты пела в ресторане? У тебя хороший голос?!

– Был когда-то, а потом я его потеряла. У меня был нервный срыв, и голос пропал.

Олег провел ладонью по моим волосам и совсем тихо сказал:

– Господи, я ведь ничего о тебе не знаю.

– Так вот. У меня было паршивое настроение. Я зашла в соседний ночной клуб, села за столик и увидела Катьку. Она пела так чисто и искренне, что у меня забегали мурашки и пересохло во рту. Мы работали в соседних заведениях и даже не подозревали о существовании друг друга. Нам было очень тяжело, и мы стали вместе преодолевать трудности. Это было страшное время, я не люблю об этом вспоминать. Мы мечтали вернуться на Родину и каждый день вспоминали своих родных, которые остались так далеко… Мы вспоминали, строили планы и твердо знали, что, как только вернемся, будем обязательно счастливы. Мы честно отработали положенный по контракту срок и с радостью вернулись домой. Но, к сожалению, и здесь не нашли того, что искали. Мы так и не смогли быть счастливы. Мне очень часто снится мой ресторан, который остался где-то там, далеко… Микрофон, сцена… В той жизни были и свои прелести… Были огромное желание жить, цель, а теперь ничего этого нет. Катька – моя подруга от бога, и я не могу уехать, зная, что ей угрожает опасность.

Я замолчала. Олег хотел меня обнять, но я отстранила его руку.

– Все, хватит, – резко сказала я. – Мне нужно ехать к Катьке и сделать так, чтобы все были живы, здоровы и никому не угрожала опасность. Ты же ведь не отдашь мне эти чертовы бумаги?

– Нет, конечно, – серьезно ответил Олег. – Я же не псих.

Я встала с песка и заорала что было сил:

– Ну и подавись своими бумагами! Тебе совершенно на меня наплевать! Убирайся ко всем чертям! Чтоб тебе эти бумаги встали поперек горла!

Олег тоже поднялся и приблизился ко мне:

– Успокойся. Скажи, куда ты собралась? Я истерично засмеялась:

– Не бойся, я не пойду в милицию писать заявление об изнасиловании. У меня, слава богу, еще есть совесть… Это я так просто ляпнула. Я была в отчаянии. Но поверь, я бы никогда не смогла этого сделать. Хоть ты и говоришь, что я сумасшедшая, но ведь не до такой же степени! Так что уезжай в свою Германию, занимайся бизнесом и не забивай себе голову моими проблемами! Я справлюсь, я же сильная! Ты даже не представляешь, какая я сильная! У меня были передряги намного хуже!

– Да куда уж хуже, – проворчал Олег и нахмурился.

– Бывали, не сомневайся. – Мне показалось, что я разговариваю сама с собой. – Просто ты не женщина… Это очень страшные времена. Единственный плюс, что тогда у меня не было дочери. А сейчас я несу ответственность за это маленькое, подаренное мне богом чудо. Но я выкарабкаюсь! А ты возвращайся в Бремен и развивай бизнес. Только ты должен знать, что в бизнесе не бывает друзей. Там одни враги, которые постоянно заглядывают в твой карман и смотрят, чтобы ты не стал богаче. Тебя кто-то предал. Кто-то из близких. Кто-то рассказал о твоих секретных бумагах Глобусу. Я уверена, что это Вадим.

– Я тоже об этом подумал. Знаешь, о некоторых бумагах не знает никто, кроме него.

– Вот и лети в свою Германию и увольняй его к чертовой матери. И впредь будь осторожен, бизнес – штука коварная.

Вдруг меня снова охватило чувство опасности. Я огляделась по сторонам. На минуту мне показалось, что где-то там, в тени больших раскидистых кустов, кто-то наблюдает за мной, следит за каждым шагом. Я растерянно потерла виски.

– Что-то случилось? – спросил Олег. – На тебе лица нет.

– Мне плохо, – простонала я и вновь по смотрела на густые кусты.

– Рука?

– Мне просто плохо…

Олег притянул меня к себе и прошептал:

– Глупенькая, успокойся, все будет хорошо. Мы обязательно что-нибудь придумаем и выберемся из этой ситуации. Неужели ты думаешь, что я смогу оставить тебя одну?

– Тогда отдай мне бумаги.

– Не могу. Это мой бизнес, моя жизнь, я посвятил этому очень много лет.

– Господи, принес же меня шут в эту Ялту?! Сидела бы в своей Москве и ни о чем не думала. Ну почему Катька не живет в Сочи? Хотя я не сомневаюсь, что там было бы то же самое. Я всегда попадаю в критические ситуации, а потом долго из них выбираюсь.

– Это мне нужно было отдохнуть на Багамах. Правда, если бы я сюда не приехал, то никогда бы не встретил тебя.

– Эта встреча не принесла нам ничего, кроме неприятностей, – прошептала я, боязливо озираясь.

– Это наглядный пример того, что в жизни ничего не дается даром. Нужно уметь платить за счастье. Нам дано испытание, и мы обязаны его преодолеть. Мы справимся, потому что нас двое. Скажи, ты хоть немного меня любишь?

Я посмотрела на Олега.

– Какая, к черту, любовь? Моим близким угрожает опасность, а ты философствуешь.

Из-за кустов раздался выстрел, и Олег медленно опустился на песок. Я закричала и схватилась за голову. Вторая пуля пролетела в миллиметре от меня. От страха я бессмысленно металась по пляжу. Пули ложились рядом, но ни одна из них так и не задела меня. Когда выстрелы затихли, я подбежала к своему пакету, выхватила гранату и ринулась к кустам с криком:

– Получай, сука! Подлая тварь! Хочешь меня убить? Не получится! Я живучая!

Я остановилась, выдернула чеку, швырнула гранату и упала на песок. Прогремел мощный взрыв. От едкого дыма заслезились глаза, а сердце забилось так, что я отчетливо слышала его глухие удары в своих ушах. Подождав немного, я поднялась, добрела до кустов и прочесала их вдоль и поперек. Я и сама не понимала, что ищу. Быть может, труп, а может, разорванные части тела… Но в кустах ничего не было. Ничего, кроме пистолета. Подняв его, я нажала на курок, но патронник был пуст.

– Сбежал, падла! – вздохнула я и направилась к Олегу.

Олег слегка приподнялся и пытался перевязать руку, из которой струилась кровь. Я не на шутку перепугалась и поспешила наложить повязку, оторвав рукав у его рубашки.

– Ерунда, пуля прошла насквозь, – сказал Олег. – Точно такое же ранение, как и у тебя.

– Эта сволочь только по рукам стрелять умеет, – выругалась я. – Чтоб у него самого руки поотсыхали. Тебе нужно в больницу.

– Черт с ней, с больницей. До свадьбы заживет.

– А свадьба-то когда?

– Как скажешь, так и устроим. Наташка, ты опять гранатами кидалась!

– Не говори. И все-таки я этого гада уложить не смогла. Убежал, зараза. Пустой пистолет выкинул и дал деру!

– Ты хоть знаешь, кто это такой?

– Не имею понятия.

– Может, ты с кем-нибудь конфликтовала?

– Я вообще бесконфликтный человек.

– Тогда это люди Глобуса.

– Это тоже отпадает. Если бы Глобус хотел меня убить, то сделал бы это прямо на своей вилле. Зачем ему меня убивать, если он хочет вытрясти у комерса деньги? Я имею в виду тебя.

Олег встал. Он был ужасно бледен, губы посинели до такой степени, что я испугалась:

– Олег, тебе плохо? Поехали в больницу.

– Нет. Мне хорошо, – сморщившись, проговорил он. – Мне очень хорошо. Скажи, отведенные тебе сутки уже истекли?

Я посмотрела на часы.

– Осталось ровно два часа.

– Я нашел выход. Я сделаю то, что исправит положение и сохранит жизнь твоей дочери, тебе, твоей подруге, ее детям.

Голос Олега дрожал. Он говорил бессвязно, и могло показаться, что человек не в себе.

– Что ты собрался сделать?

– Я собрался облегчить тебе жизнь. Но прежде хочу сказать, что ты замечательная женщина. Ты очень красивая и очень отважная. Ты обязательно будешь счастлива, вот увидишь.

Он достал из кармана пистолет и пошел к морю. Я бросилась следом:

– Олежка, ты куда?!

– Отправляйся домой, звони Глобусу и скажи, что я погиб. Нет человека – нет проблемы, а это значит, что нет и никаких бумаг.

– Ты что, совсем спятил?!  – опешила я. – Неужели для тебя бумаги дороже, чем собственная жизнь?

Раздался громкий выстрел, и Олег упал. Через несколько секунд его накрыла волна. Я подбежала и стала искать его под водой. Это мне удалось. Я пыталась оттащить его от воды, чтобы он – если жив – вздохнул воздуха. Он стал таким тяжелым, что я с трудом удерживала его. Наконец вытащила на берег и, обессилев, упала на песок, громко рыдая:

– Господи, ну зачем ты это сделал?! Я же влюбилась в тебя, дурачок! Я хотела поехать к тебе в Бремен, варить тебе щи и ждать тебя с работы! Олег, ты живой?!

Накатила огромная волна и накрыла Олега. Схватив его за плечи, я оттащила его по дальше, упала рядом и затихла. То, что Олег был мертв, не вызывало сомнений. Его глаза были открыты и смотрели в одну точку. Нос заострился, а губы приняли синюшный оттенок. Наверное, пуля попала в сердце. Меня трясло, но из глаз больше не капали слезы. Видно, я выплакала все, что можно. Я погладила Олега по голове.

– Ну зачем ты это сделал? Это не выход из положения. Ты даже не посоветовался со мной. – Я поцеловала его в лоб. – Я не развлекалась с тобой. Я тебя полюбила. Просто по-другому я не умею… В моей жизни все происходит быстро. Быстро знакомлюсь с мужчинами, быстро с ними расстаюсь и быстро остаюсь совсем одна…

Посидев немного рядом с Олегом, я достала из своего пакета пистолет, сунула его под мышку, всхлипнула и пошла к шоссе.