Мы шли к нужному дому и держались за руки.

– У тебя рука дрожит. Страшно? Я же говорил, надо было тебе в машине остаться.

– С тобой разве может быть страшно?

– А что ж трясешься тогда?

– Нервы ни к черту.

– Прекрати нервничать. Все будет хорошо. Вот увидишь. Мы обязательно прорвемся.

А я и сама не понимала, почему меня так сильно колотит. В последнее время я пребывала в каком-то совершенно непонятном мне состоянии. Будто в прострации. Все, что я делала, я делала почти автоматически, даже не осознавая того, что делаю. Я автоматически грабила банк, автоматически отдалась Сергею, автоматически вошла в его жизнь и автоматически иду следом за ним в дом к незнакомой женщине. Мне показалось, что я нахожусь в замкнутом круге отчаяния, горя, слез и пустоты и мне никогда не вырваться из этого круга. Никогда. Как наяву, у меня перед глазами встало личико моего ребенка. Он сейчас далеко от меня, мой маленький Стасик. Я так давно его не видела. Сначала потому, что была за решеткой. А сейчас вынуждена прятать, потому что боюсь за его жизнь. Мне показалось, что если бы мне попало сейчас в руки оружие, то я автоматически могла бы убивать тех, кто сделал со мной все это. Меня довели до отчаяния, и я ощущала, что в борьбе с жестоким миром, в который меня затянуло, дозволены абсолютно любые методы. Мать, доведенная до отчаяния, способна на самые непредсказуемые поступки…

– Алиса, очнись! – Сергей потряс меня за плечи. – Ты в себе?

– Я немного забылась.

– Знаешь, на кого ты похожа?

– На кого?

– На Алису из Страны чудес. Только чудеса вокруг тебя почему-то злые.

Мы подошли к дому и осмотрели высоченный каменный забор.

– Да уж, заборчик что надо… – почесал затылок Сергей и сразу заострил внимание на массивном дубе, стоящем за забором, с внешней стороны, но так, что его мощные ветви свешивались и на саму территорию. – По-моему, это как раз то, что нам надо. Алиска, все не так плохо, как кажется на первый взгляд.

– Ты о чем?

– О том, что… Слушай, а ты лазить по деревьям умеешь?

– В детстве лазила.

– Играла, что ли, во что-то?

– Да нет. Я с ребятней на соседской даче яблоки воровала.

– Ничего себе! Вот это признание! Ты еще и воровала…

– Это грехи моего детства. Можно подумать, что ты ничем не грешен?

– Грешен. Я в детстве на чужих дачах воровал клубнику. Ну что, лезем?

– Лезем.

Мне не хотелось показаться Сергею слабой, и я полезла вместе с ним на дерево. К моему удивлению, у меня это получалось, несмотря на то что я всегда боялась высоты. Просто я сейчас старалась не смотреть вниз.

Сергей меня страховал, а я ловила себя на мысли, что с этим мужчиной действительно ничего не страшно. С ним невозможно упасть, потому что его руки всегда поддержат. С ним невозможно бояться, потому что при нем хочется казаться сильной, быть с ним наравне.

Когда мы долезли до уровня забора, оба замерли, устроились так, чтобы не упасть, и стали рассматривать местность. В доме горел свет, почти во всех окнах.

– Только бы тут не было собак… – прошептал мне на ухо Сережа.

– Я их пока не вижу.

– Послушай, ты сиди на дереве, а я спрыгну вниз и проверю обстановку.

– Я с тобой. Ой, а вдруг здесь все-таки есть собаки?

– Будки я вообще-то не вижу. Думаю, если бы здесь была хоть одна собака, то она не могла нас не почуять и уже бы залаяла. Хотя… Может, собака в доме. Пожалуй, все же сначала спрыгну я. Осмотрюсь, а затем спрыгнешь ты.

– Договорились. Только будь осторожен.

– Не переживай.

Спрыгнув вниз, Сережа обошел дом и вернулся к дереву.

– Ну, что там, Сережа?

– Пока все спокойно.

– Не видно, кто в доме?

– Пока нет. Давай, аккуратно прыгай. Я тебя поддержу.

Я прыгнула и обхватила шею Сергея руками. Он поймал меня на лету и поцеловал.

– Сережка, что же нам с тобой делать? – прошептала я ему в ухо.

– Ты о чем?

– Да так, о жизни вообще.

– Не думай об этом. Жизнь сама все покажет.

Опустив на землю, Сергей взял меня за руку и подвел к обратной стороне дома.

– По-моему, хозяйка должна быть в доме одна.

– Почему ты так думаешь?

– Машина во дворе стоит всего одна. Кабриолет. Чисто женская машина.

– Господи, как же мне кабриолеты нравятся… – мечтательно произнесла я. – Как же мне они нравятся…

– Теперь ты можешь себе его позволить.

– На какие шиши?

– У тебя есть двести пятнадцать тысяч долларов.

– Но ты же знаешь, что это деньги чужие и предназначены они совсем на другие нужды.

– Подожди, может, сейчас мы так повлияем на жену Петра Петровича, что на нужды подобного плана деньги совсем и не понадобятся.

– Если бы так…

Осторожно подойдя к окну, мы заглянули внутрь и увидели сидящую у телевизора хорошо одетую женщину. Она сидела и пила виски прямо из горлышка бутылки. И нервно посматривала на часы.

– Ты когда-нибудь видела подобное?

– Нет.

– Я тоже не видел, чтобы такая элегантная дама пила прямо из горла.

– Тебе не кажется, что она очень сильно нервничает, а потому и пьет?

– Может быть.

– Да уж. Вот тебе и молодая жена. Виски пьет, как настоящий мужик.

– Ну что, может, составим ей компанию?

– Составим.

Мы подошли к входной двери и все так же осторожно ее толкнули. К нашему удивлению, дверь была даже не заперта. Зайдя внутрь, мы не услышали других звуков, кроме звука работающего телевизора, и сразу поняли, что женщина в доме одна. Увидев нас, она вздрогнула, сделала еще один глоток виски и посмотрела на нас пьяными, почти бессмысленными глазами.

– Что вам угодно? – как ни в чем не бывало спросила хозяйка дома, словно такие странные посетители заходили к ней каждый день.

– Нам нужно с вами поговорить, – жалобно произнесла я и сделала шаг вперед.

Сережа достал пистолет и наставил оружие на женщину.

– К чему вот это? – движением головы она показала на пистолет и произнесла, пожав плечами: – Не вижу смысла.

– В доме кто есть? – не убирая пистолета, сурово спросил Сергей.

– Я в доме одна. Но под дулом пистолета я не буду разговаривать, – пьяным голосом ответила женщина и в который раз посмотрела на часы.

– Вы кого-то ждете?

– Нет, – покачала та головой.

– Тогда зачем вы постоянно смотрите на часы?

– Я думаю о том, как медленно тянется время.

Сергей спрятал пистолет в кобуру и взволнованно проговорил:

– Вы извините, что пришлось достать пистолет. Это так, на всякий случай. Простите, как вас зовут?

– Кира.

– Кира, вы поймите нас правильно. У нас не было возможности с вами поговорить иначе, и нам пришлось войти в ваше жилище. Мы проникли в него потому, что у нас к вам разговор, который жизненно важен. Дело касается вашего мужа. Меня зовут Сергей, а это Алиса.

– Здравствуйте. И извините нас, пожалуйста, – вежливо улыбнулась я. Потом я повернулась к своему спутнику: – Сережа, можно я сама все расскажу?

– Рассказывай.

– Понимаете… – немного нерешительно начала я, подыскивая убедительные слова, и вдруг… почувствовала, как что-то холодное и твердое уперлось сзади в мой затылок. Я резко замолчала и только тихо выдохнула: – Ой!

– Кирушка, все в порядке, – послышался позади меня хриплый мужской голос. – Не переживай. Я этих двоих еще во дворе дома засек, но позволил им войти в дом. Их здесь удобнее взять.

– Эти двое меня раздражают, – пьяным голосом произнесла Кира. – Особенно девка. Я ее ненавижу.

– Меня? За что? Что я вам сделала? – перестала хоть что-то понимать я.

– Мужик, сними кобуру и брось ее на землю, – проговорил все тот же мужской голос. – Я два раза повторять не люблю. Если ты сделаешь лишнее движение и попытаешься ее расстегнуть, то я сразу продырявлю твоей бабе башку. Ты все понял?!

– Понял, – сдавленно ответил Сергей.

– Ее уже давно нужно продырявить, – сморщилась пьяная Кира.

Только тут до меня дошло, что в мой затылок упиралось не что-нибудь, а дуло пистолета. И мне стало по-настоящему страшно. Я хотела было что-то сказать, но не смогла произнести ни единого звука.

– Ну, мужик, кидай кобуру на пол. А то я стреляю.

– Все-все, уже кинул.

Я услышала: что-то тяжелое упало на пол – и поняла, что Сергей снял с себя кобуру с оружием. Мужчина, держащий пистолет, пододвинул ее к себе ногой и сказал властным голосом:

– А теперь иди и встань к стене. Ну, давай, а то я в девку стреляю.

Сергей отошел к стене и заговорил, пытаясь достучаться до здравого смысла того, кто держал пистолет возле моей головы.

– Отпусти девушку. Наставь пистолет на меня. Я за нее.

– Ни хрена! – выкрикнула Кира. – Пусть каждый сам отвечает за себя и за свои поступки!

– Да что она сделала-то?

– Заткнись! – Кира вновь отпила виски и ухмыльнулась: – Захотел поиграть в защитника, так стой и молчи! Нет, сядь на стоящий у окна стул.

– Зачем?

– Сядь, я сказала!

– Зачем? – не хотел сдаваться Сергей.

– Шлепни девку, – повернулась женщина к тому, кто стоял за моей спиной. – Он не хочет садиться.

– Я уже сижу! – воскликнул, послушно выполняя приказание, Сергей.

– Вот и сиди. Если рыпнешься, твоей девке труба.

Вновь отпив виски, Кира поставила бутылку на стол, пошатываясь, дошла до тумбочки и достала из нее скотч.

– Что ты собралась делать? – Сергей слегка приподнялся, но тут же опустился назад на стул.

– Ничего страшного. Не считая того, что я могу попортить свой маникюр. Положи руки на колени.

Она привязала его скотчем к стулу, не переставая при этом посматривать на часы. Когда дело было закончено, Кира устало потерла руки и вновь принялась пить виски.

– Девку привязывай сам. У меня с маникюром проблемы. Один ноготь сломала из-за этой сволочи. Надо же было им так не вовремя заявиться!

– Кира, завязывай пить! – проговорил позади меня все тот же хриплый мужской голос.

– Не хочу. У меня нервы.

– Да все будет хорошо Можешь не сомневаться.

– Я надеюсь.

– Ты, по-моему, уже перебрала.

– Я знаю норму.

Все так же под дулом пистолета мне пришлось сесть на стул, стоявший у противоположной стены. После того как меня тоже обмотали скотчем, я смогла наконец разглядеть мужчину, державшего пистолет.

Ему было около сорока, и у него было злое лицо, и оно было мне совершенно незнакомо. Мужчина заметно нервничал, посматривал на часы и постоянно говорил:

– Кира, скоро… Осталось совсем немного… Скоро…

– Я вижу, – нервно отвечала женщина, не переставая отхлебывать виски.

Подняв бутылку, она сделала вид, будто с нами чокнулась, и заговорила пьяным голосом:

– Через двенадцать минут не станет моего мужа Петра Петровича. Царство ему небесное! Ровно через двенадцать минут его машина взлетит на воздух. В ней сработает взрывное устройство. Он был в Питере, а сейчас уже на подъезде в Москву. Я недавно говорила с ним по телефону. Мы очень мило пообщались. Петруша сказал, что меня любит. Он даже и представить себе не может, что я его взрываю! Петруша думает, что я его тоже люблю, ха-ха. А я его ненавижу! Кто бы только знал, как я его ненавижу! Я люблю другого мужчину, его зовут Гоша, и он перед вами. Гоша является правой рукой Петруши, и он не мог не влюбиться в его молодую жену, а я не могла не ответить ему взаимностью. У нас редкостное взаимопонимание, и это судьба. План убийства Петруши мы задумали уже давно, но ушли месяцы для того, чтобы его осуществить.

– Зачем нам чужие тайны? – перебил Киру Сергей. – Оставьте их лучше при себе. Нам не стоит этого знать.

– Заткнись и слушай. Через десять минут взорвут моего мужа, а через двадцать убьют вас. Я не люблю, когда меня перебивают. А что касается чужих тайн… Покойники не умеют выдавать тайны, а вы без двадцати минут покойники. Так вот, перед тем как убить Петрушу, мы решили, что его нельзя отпускать в мир иной, пока он не соберет долги, а долгов у него будь здоров. И самый главный должник – Ветер.

Услышав это имя, я вздрогнула и посмотрела на Киру испуганно.

– Мой муж дал ему два «лимона», а тот прогорел. Я только сейчас узнала, что он прогорел, а тогда я еще этого не могла знать. Тогда я поставила цель, чтобы Ветер вернул Петруше два «лимона» с процентами. Сначала я попробовала поговорить с Ветром сама и дала ему понять, что дело пахнет керосином. Ветер перепугался и даже поснимал со своих счетов остатки денег. А однажды… Однажды он приехал к Петруше на разговор и застал меня с Гошей… в самый интимный момент. Он понимал, что закладывать ему меня нельзя, что в таком случае можно лишиться головы, но понимал и то, что теперь его жизни угрожает опасность не только со стороны Петруши за взятые деньги, но и с моей – за то, что он видел. У Ветра начала ехать от страха крыша. Он даже поругался с Анжелой Поповой.

Услышав еще одно знакомое имя, я снова вздрогнула и прикусила нижнюю губу, сразу ощутив вкус крови.

– Ветер – хитрый жук, – продолжала исповедоваться Кира. – Он решил направить всех по ложному пути, а на самом деле он всего лишь опасался за безопасность Анжелы Поповой. И ведь все в самом деле поверили, что он любит какую-то замужнюю даму! По-моему, поверила даже сама Анжела. И я поверила. Но к тому времени я уже поняла, что он не вернет никаких денег, а будет только пудрить нам мозги. И послала своего человека для того, чтобы его убрали. Но тут произошла накладка. Ты какого черта оказалась на месте преступления?! – повернулась Кира в мою сторону. – И тебя видел не кто-нибудь, а Анжела Попова?! Эта Анжела так потеряла голову от расставания с Ветром, что вылетела следом за ним и увидела тебя в самый неподходящий момент. Все улики были против тебя. Я тогда была уверена, что ты и есть любимая женщина Ветра и знаешь, где лежат Петрушины деньги. Я и представить себе не могла, что Ветер почувствовал слежку за собой и что он на роль придуманной своей дамы выбрал в Египте именно тебя. Он хитер. Я его просто недооценивала. Когда тебя посадили, мне пришлось приложить много усилий, чтобы муж вытащил тебя из тюрьмы. И он тебя вытащил. И приставил к тебе своего человека. А тот вскоре стал утверждать, что это не ты. Вернее, что ты не знаешь ни Ветра, ни про его деньги. Я думала, он ошибается, пока… Пока у меня не появились точные сведения, что бизнес Ветра прогорел. Мои люди раскопали все документы и все цифры. Была проведена большая работа и сопоставлены все факты. Горе-бизнесмен Ветер сдул Петрушины два «лимона», как мыльный пузырь. Тогда я поверила приставленному к тебе человеку – ты действительно к Ветру не имеешь никакого отношения. Мне ничего не оставалось, как просто списать этот долг, эти два «лимона», хоть и жалко, деньги-то немаленькие. Но так как моему мужу вернули почти все долги, кроме одного, я подумала, что сейчас самое время отправить и его в последний путь. Осталось восемь минут.

– До чего? – траурным голосом спросил Сергей.

– До Петрушиной смерти.

…Кира сделала еще пару глотков и продолжила:

– Признаться честно, я не ожидала вас тут увидеть. Сегодня очередь Петруши. Только завтра Гоша должен был убрать тебя, Алиса. Ведь раз Петруши уже не будет, то и закрыть тебя обратно в тюрьму некому. Петруша вытащил тебя по своим связям и посадить должен был по ним же. Алиса, я хотела отдать команду моему человеку из «БМВ», чтобы он завтра отвез тебя в лес. Там тебя убили бы и положили записку в карман. «Два – ноль. Ты проиграла», – Кира рассмеялась. – Это я придумала про записку и подсказала эту мысль Гоше. Окружающие бы подумали, что тебя порешил маньяк. Так же они подумали и про Анжелу Попову. У нее тоже была записка подобного плана.

– А за что ее убили? – задала я вопрос.

– За то, что она хотела назвать тебе мое имя.

– Но откуда она его знала?

– Оттуда, что однажды вечером застала меня на складе Ветра, в котором он когда-то торговал оружием. Она заехала туда, чтобы что-то взять, а я сидела там вместе со своими людьми и читала бумаги, пытаясь понять, куда же делись два «лимона». Анжела увидела меня на складе, закричала и убежала. Она догадалась, кто руководит процессом и кому больше нужны эти деньги – мне или Петруше. А рядом со мной сидел тот самый человек, который убил Ветра в Египте. Она его узнала. Он жил на том же этаже в гостинице. Она вспомнила. И все поняла. Под утро ее уже не стало.

Кира вновь отхлебнула виски и нервно посмотрела на часы.

– Осталось уже совсем немного. Скоро не будет Петруши, человека, который мешал мне жить и пользоваться деньгами так, как я считаю нужным. И никто не догадается, что за всем этим стою я. У меня железное алиби. К тому же все знали, как я любила своего мужа. Ну что могут подумать о смерти человека из криминальных кругов? Конечно же, что это очередная криминальная разборка. Завтра я сыграю безутешную вдову, а сегодня я буду пить виски! Только вот какого черта вы сегодня тут появились?! Опять ты, Алиса, оказалась не в том месте и не вовремя. Мне не остается ничего, как просто тебя убить. Тем более – кто спросит за твою смерть? Да никто! Для всех ты так и останешься любовницей Ветра.

– Кира, отпусти нас, – глухо сказал Сергей. – Отпусти. Мы ничего не видели и ничего не слышали.

– Что значит отпусти?! Я никогда не отпускаю свидетелей.

– У Алисы маленький ребенок.

– Мне плевать!

Кира вдруг встала с места, отбросила от себя уже пустую бутылку – та ударилась о стену – и закричала:

– Все! Все! Все! Время прошло! Это произошло!

– Руки за голову и не двигаться! Стреляю без предупреждения!

Я подняла голову и увидела Сашку, который стоял с наставленным на Гошу пистолетом.

– Именем закона, вы арестованы!