Увидев Вику, Александр тут же отпрянул от меня. Разглядев в руках Вики поднос с полными рюмками и фужерами, он прямиком ринулся к нему, желая хоть немного успокоить свои раздерганные нервы. Взяв полную рюмку водки, накрытую тоненькой долькой лимона, он осушил ее до дна и сразу схватился за вторую.
– А я подумала, может, вам выпить чего принести… Вы так долго… – растерянно заговорила Вика, окидывая нас ничего не понимающим, испуганным взглядом.
– Молодец! Ты как раз вовремя! – воскликнул Александр. – Когда я сюда шел, я и не подумал о том, чтобы запастись спиртным. На деле оказалось, что без спиртного тут никак не обойтись.
Александр пил все подряд, что стояло на подносе: вино, шампанское, водку и даже сладкий ликер, который обычно наливают только для дам. Он успокоился только тогда, когда поднос опустел и на нем осталась только пустая посуда. В глазах у Вики мелькнуло смятение, она захлопала своими длинными ресницами и с опаской поинтересовалась:
– Саша, ты это что?
– Ничего.
– Что с тобой происходит?
– Вика, не переживай, со мной все в порядке, – разыгрывая спокойствие, говорил Александр, но старался не встречаться с ней глазами.
– Зачем ты намешал столько напитков? Это же очень вредно. У тебя может быть отравление.
– Я думаю, все обойдется. Просто организм захотел алкоголя.
– Но не в таких же количествах…
– Да разве его поймешь? Ему то много, то мало.
– Кого поймешь-то?
– Организм.
– Ах, организм…
Выдержав паузу, Александр не без тоски в глазах посмотрел на поднос с пустыми рюмками, который Вика поставила на стол, и все так же наигранно заговорил вновь:
– Вика, я хотел поблагодарить тебя за встречу.
– Какую встречу? – не сразу поняла его Вика.
– С барышней Любой. Такая нужная, полезная и приятная встреча. Вика, спасибо тебе еще раз! Удружила, Викуля. Я всегда знал, что ты настоящий друг. Выручишь в трудную минуту. Не оставишь в беде…
– Ты о чем?
– Да так…
– Когда я сейчас вошла, ты бил Любу головой о стену… – Голос Вики заметно дрожал.
– Ну что ты! Я никогда не бью женщин. Тебе просто показалось.
– У меня со зрением все в порядке.
– Вика, мы просто решали некоторые деловые вопросы. Ты же знаешь, иногда бывает, что бизнесмены не сходятся во мнении. Нервы, взаимные обиды… Вика, это же бизнес!
– Такой бизнес я не понимаю, – как-то несмело заявила Виктория. – Что это за совместные проекты с битьем собеседника о стену?!
– Вика, в бизнесе бывает и хуже. Ты просто в нем ничего не понимаешь.
– Извини, Саша, но в таком бизнесе, с битьем головой о стену, я и в самом деле ничего не понимаю. А если бы я не пришла… Если бы я не пришла, то ты бы ее убил!
– Не говори ерунды. Если бы ты не пришла, мы бы до чего-нибудь договорились и пришли к единому мнению.
Прислонившись к двери, Вика посмотрела на меня внимательно и заговорила вполголоса:
– Ребята, я вообще не понимаю, что сегодня происходит. У меня создалось впечатление, что все просто сошли с ума. Какой-то сумасшедший дом. Если бы я не зашла, то вы бы тут точно друг друга убили. Это что ж за совместные бизнес-проекты должны быть, чтобы люди разговаривали друг с другом подобным тоном и добивались единого мнения при помощи рукоприкладства?! А что там творит Татьяна…
– Что творит Татьяна? – тут же спросил Александр и посмотрел на Вику с тревогой.
– Она хлещет водку как заправский мужик. Рюмку за рюмкой, и я не могу ее остановить. Спрашиваю, что произошло, а она ничего не хочет мне объяснять и говорит всего одну-единственную фразу: «Сашка – козел». Я сразу поняла, что вы поругались. Я ее так и спросила, сказала, что если вы поругались, то ничего страшного. Столько лет вместе живете. Не впервой. Сегодня же помиритесь.
– А она что? – Щеки Александра пламенели прямо на глазах.
– Она говорит, что с козлами не ругается, что она отправила тебя в огород капусту жевать.
– Вот дура! Ну, я сегодня ей дома устрою… Что она себе позволяет? Совсем от рук отбилась. Я ей такую капусту покажу! Я ей по первое число всыплю! Будет у меня как шелковая.
– Ну вот, и ты туда же. Что с вами со всеми сегодня происходит? Таня там пьет, а вы тут деретесь. Это я во всем виновата.
– А ты тут при чем? – спросили мы с Александром в один голос, и я посмотрела на Вику, не скрывая своего удивления.
– Мне не нужно было организовывать эту выставку. У меня муж погиб, а я устроила это мероприятие… Это Юрка на нас всех разозлился и посылает на нас с небес испытания… Мы все разозлили Юрия Константиновича. Он не одобряет мою затею.
– Вика, о чем ты говоришь? – попробовал успокоить ее Александр. – Ты только вдумайся. При чем тут Юра? Мы все рады, что ты организовала выставку, и я с самого начала поддержал тебя в твоих начинаниях. Тем более что ты организовала не просто выставку, а выставку, посвященную памяти своего мужа. Пойми, Юра никак не может влиять на отношения между нами. Эти наши отношения сугубо личные.
Но Вика словно и не слышала Александра и твердила себе под нос:
– Это Юра разгневался. Это все Юра. Не нужно было мне делать эту выставку. Он все видит и слышит. Он сверху наблюдает за всеми нами.
Подумав, что сейчас самое время, я решила вступить в разговор и грустно сказала:
– Вика, Юрий тут действительно ни при чем. Я беременна… От Александра.
– Что ты сказала?! – Вика застонала.
– Я беременна от Александра.
– Как так?
– Вика, ну не смотри ты на меня так, словно не понимаешь, как женщина может забеременеть от мужчины! Я сказала Александру, что буду рожать, а он стал бить меня головой о стенку.
– А как же…
На мгновение Вика потеряла дар речи и не могла произнести даже звука.
– Вика, я не сотворила ничего ужасного. Просто у Александра Игоревича, помимо маленького внука, будет еще маленький ребенок, которому тоже нужна любовь, забота и материальная поддержка. Банальная жизненная ситуация. Такое же сплошь и рядом бывает. Это жизнь, и от нее никуда не денешься.
– Вика, она все врет! – начал выкручиваться Александр. – Я с ней не спал! Я ее не знаю и первый раз вижу! Это самозванка! Она от кого-то забеременела и хочет повесить на меня чужого ребенка! Ты же сама понимаешь, сколько сейчас таких ловкачек развелось. Но этот номер у нее не пройдет. Я вижу ее насквозь. Это лживая, наглая дрянь!
Как только Александр замолчал, я свела брови и серьезно бросила:
– Заставлю тебя сделать анализ на ДНК и подтвержу отцовство, а потом придам это дело огласке.
Александра затрясло от моих слов.
– Мне на старости лет для полного счастья только ребенка грудного не хватало… – прорычал он.
– Знаешь, при пьяных случайных контактах иногда бывают и дети, – снова подлила я масла в огонь.
– Бывают. У таких нерадивых матерей, как ты, которые в первую очередь думают не о ребенке, который должен родиться по пьяному залету, а о своем самоутверждении и совершенно необдуманной мести. Даже если это и мой ребенок… Но я ведь был в дупель упитый и обкуренный травой! Даже страшно представить, что там может родиться.
Посмотрев на потрясенную Викторию, я попыталась привести ее в чувство и крайне осторожно произнесла:
– Вика, я уже говорила это Александру, но теперь хочу повторить еще раз при тебе, как при свидетеле.
– Что еще? – Виктория вздрогнула, у нее на глазах показались слезы.
– Если со мной что-то случится…
– А что с тобой может случиться? – Она уже пришла в себя и, кажется, могла рассуждать здраво.
– Мало ли… Может, мне завтра кирпич на голову упадет или меня машина собьет у самого дома. Я связалась с адвокатом и написала письмо, в котором четко изложила, что если со мной что-то случится, то это дело рук нашего уважаемого Александра Игоревича. К письму приложена справка о моей еще совсем маленькой беременности. Так что в случае моей смерти на Александра Игоревича будет заведено уголовное дело.
– Люба, ты о чем? Саша не способен на подобное!
– Вика, ты не знаешь Сашу.
– Не думаю. Мы знаем друг друга черт знает сколько лет! Можно подумать, что ты его знаешь…
– И все-таки есть моменты, которых ты не знаешь.
– Я не хочу знать дурное об Александре, потому что очень хорошо к нему отношусь. Я все понимаю, но мне страшно подумать, как эта ситуация отразится на Татьяне. У нее больное сердце. Вы просто оба решили ее погубить.
Она не выдержит. Можете считать, что ее уже нет. Это известие убьет ее окончательно.
– И я про то же! – тут же прорвало Александра. – Быть может, хоть ты объяснишь этой дуре, что ей не стоит рожать! Что она никому и ничего не докажет и что ей лучше всего сделать аборт! Она уже не маленькая девочка, которая боится абортов и не знает, что последствия пьяного залета отражаются в первую очередь на несчастном ребенке.
– Люба, тебе это надо? – Вика поджала губы.
– Ты о чем?
– О том, что тебе не стоит рожать. Своим необдуманным решением ты разрушишь не только жизнь Татьяны и Александра, но и свою собственную.
– Вика, я готова сделать аборт, но при одном условии, – сделала я следующий ход в своей игре.
Изрядно вспотевший Александр заметно оживился и, достав носовой платок, вытер льющийся по лицу ручьями пот.
– Говори, – произнес он с надеждой.
– Говорю.
Достав из сумочки несколько сложенных ксерокопий, я положила их перед Александром.
– Это ксерокопии документов на одно помещение, которое администрация забрала за долги. Сейчас оно опечатано. У меня есть точные сведения, что в самое ближайшее время это двухэтажное здание совершенно по смешной и бросовой цене отпишут одному предпринимателю. Правда, за какие заслуги, непонятно. Думаю, что в этом варианте сыграли определенную роль родственные связи. Другого просто не может быть.
– И чего ты хочешь от меня?
– Я хочу, чтобы это помещение по той же смешной и бросовой цене отписали тебе. Цена действительно смешная. Ты в состоянии ее заплатить, она никак не отразится на твоем кармане, не переживай. Ты платишь эту цену и отписываешь помещение мне.
– Да ты с ума сошла! Я не смогу это сделать!
– Сможешь.
– Не смогу.
– А я говорю – сможешь. Глава администрации района, на территории которого находится помещение, твой очень хороший знакомый. Сделай все возможное и невозможное, но ты должен выбить это помещение в кратчайшие сроки. О сроках не забывай, потому что время бежит быстро, и на определенном сроке беременности мне уже никто не возьмется делать аборт, а пузо будет расти, словно на дрожжах. Так что времени в обрез. Смотри, иначе будет поздно.
– Люба, это слишком серьезно. Как я могу взять под себя помещение, которое уже отдают родственнику главы администрации? Сама посуди. Какие аргументы я могу привести? У меня их просто нет! Это же нереально!
– Это меня не касается.
– У меня не получится.
– Тогда я буду рожать.
– Даже если мои убеждения кого-нибудь тронут и мне пойдут на уступку, то это обяжет меня на всю жизнь и настроит против меня многих людей. Я не привык забирать из-под чьего-то носа объекты, на которые уже наложил свою лапу другой.
– Саша, ты грузишь меня теми проблемами, о которых я вообще не хочу знать. Они не должны меня касаться.
– Просто ты говоришь нереальные вещи…
– А мне кажется, что я говорю совершенно земные и приземленные вещи. Ладно, не буду вас обоих больше задерживать.
Повернувшись к Александру, я одарила его проникновенным взглядом и язвительно улыбнулась:
– Какое-то несчастное двухэтажное здание в одном из районов Москвы, и мы с тобой расходимся с миром. Я же не прошу у тебя особняк в центре Москвы! Я делаю аборт и полностью исчезаю из твоей жизни. Я никогда тебя не видела, ничего о тебе не слышала и нигде с тобой не встречалась. – Я бросила взгляд на ксерокопии и с надрывом спросила:
– Документы оставить или забрать?
– Если я не ошибаюсь, то твое деяние называется шантажом, – мрачно подметил Александр.
– Может быть. Я этого не отрицаю.
– По-моему, за это срок дают.
– По-моему, и за некоторые твои деяния положен определенный срок.
– Вы о чем? – вступила в наши дебаты Вика.
– Саша знает, о чем. О том, что он делает мне помещение, и мы с ним вполне миролюбиво расходимся. И больше не встаем друг у друга на дороге.
С этими словами я направилась к выходу и знаком показала, чтобы Вика немедленно освободила мне проход. Вика отошла от двери и еле слышно сказала:
– До свидания, Люба.
– До свидания, Вика.
– Мне очень жаль, что я пригласила тебя к себе на выставку. Думаю, что мне совсем не стоило этого делать.
– Мне тоже жаль, что все так вышло. Извини. Я должна идти. Я слишком плохо себя чувствую. Шампанское выпила, и сразу начался токсикоз.
– Не рано ли?
– Токсикоз у всех начинается по-разному. Все это зависит от индивидуальных особенностей организма. Ну, я пошла?
– Иди. Тебя никто не держит.
Выйдя из комнаты, я громко хлопнула дверью и направилась в зал. Я увидела Татьяну, пьяно подпиравшую плечом колонну, в окружении неизвестных женщин. Татьяна пила очередной коктейль и словно попугай повторяла: «А мой Сашка-то, оказывается, козел…»
Почти у самого выхода я столкнулась с женщиной, лицо которой мне показалось знакомым. Увидев меня, она заметно смутилась и неловко выронила поднос с хрустальными бокалами, в которых было налито шампанское. Поднос с грохотом упал на пол, женщина извинилась, присела на корточки и принялась собирать осколки.
– Полина, здравствуйте.
Я присела рядом и попыталась ей помочь, но она тут же отказалась от моей помощи:
– Прекратите немедленно. Что вы делаете? Вы же гость! Это моя работа. Вика пригласила меня помочь официантам. Она будет ругаться, если увидит, что вы мне помогаете. Мне же за это платят. Я на работе.
– Хорошо. Я не буду. Вы меня помните?
– Нет. – Полина покраснела. Было видно, что она меня сразу узнала, просто не хотела в этом признаться.
– Но как же так… Я вас помню. Вы домработница Юрия Константиновича. Помните ту ночь, когда вашего хозяина убили? Как Александр труп Галины в багажник положил? Представляете, труп моей подруги так и не нашли. Он куда-то пропал.
– Я вас первый раз вижу. Вы меня с кем-то путаете, – мотала головой женщина и еще больше краснела. – Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Оно и понятно. Александр приказал вам молчать. Я все поняла. Я тоже молчу. Я сказала об этом только вам. Считайте, что я ничего такого не говорила. Я просто хотела спросить, как ваша дочка? Она хоть пришла в себя?
– Я не понимаю, о чем вы. Я вас вижу первый раз в жизни. Вы меня с кем-то путаете.
– Вас зовут Полина? – начала я терять самообладание.
– Полина.
– Вы домработница Юрия Константиновича?
– Я домработница Виктории. Юрий Константинович погиб. Царство ему небесное. – Женщина перекрестилась, но по-прежнему отводила от меня глаза в сторону.
– У вас есть дочь?
– У меня есть дочь. Она помогает мне по дому.
– Ее Лесей зовут?
– Лесей.
– Тогда что вы отпираетесь?
– Я не отпираюсь. Просто я вас не знаю. Простите, но вы мешаете мне работать. Я должна идти. До свидания.
– До свидания.
Собрав острые осколки на поднос, Полина пошла прочь и даже ни разу не оглянулась. Я долго смотрела ей вслед, затем ухмыльнулась и вышла на улицу ловить такси, чтобы ехать домой.