ЗАМОК НАД ОБРЫВОМ, или Не обольщайтесь женской простотой

Современный детектив находится в выигрышном — как для писателя, так и для читателя — положении. Он разнообразен как за счет опыта направления — много чего написано, так и относительной жанровой свободы, права вбирать в себя лучшее из прошлого. Например — из так называемого готического романа, авторами которого, как известно, стали дамы начала XIX века. Анна Рэдклиф (однофамилица, а вовсе не пра-прабабка исполнителя главной роли Гарри Поттера в одноименных фильмах) создала «Удольфские тайны», книгу, которая определила основные черты готического романа. Продолжила ее дело Эмилия Бронте, (сестра Шарлотты) романом «Грозовой перевал». Примерно в то же время жена одного из друзей Байрона Мэри Крафи Шелли сотворила своего «Франкенштейна». Были и мужчины, например, англичанин Мэтью Люис, написавший роман «Монах», но уж очень он кровав. Готический роман одним своим боком очень плотно примыкает к романтизму, и посему должен быть столь же поэтичным, сколь и увлекательнозагадочным.

Что роднит с классическим готическим романом произведение Светланы Шиловской «Замок на гиблом месте»? Семейные тайны, фамильные портреты в галереях, странная судьба девушек-близняшек. Герои: мачеха с темным прошлым и настоящим, беспринципный братец, шатающийся в лесу одичавший здоровяк… Само место действия: замок на речном обрыве с решеткой, закрывающей подводный грот, построенный на развалинах монастыря, и его окрестности. Наконец, женское авторство.

Несмотря на все эти признаки, перед нами, конечно, современный остросюжетный текст. Человечный текст. Антураж, провоцирующий ассоциации с готическим романом, Светлана Шиловская насытила узнаваемыми и мастерски уложенными в детективную интригу элементами современной нам действительности. Галина, обладающая способностями к изобразительному искусству и искусству разгадывания житейских головоломок, порою очень опасных. Ее подруга, чрезвычайно активная Ирина, которая «Мужа выгнада в одночасье, даже не разобравшись, может, он еще не успел ей изменить с той крашеной блондинкой». Наконец, верная помощница Агафья Тихоновна, которая, несмотря на возраст и повадки скромной и воспитанной, безобидной пенсионерки, далеко не так проста, как кажется, — об этом говорит даже ее имя, имя невесты из гоголевской «Женитьбы». В компании с Галининым «любимым ментом» майором Гудковым они распутывают чрезвычайно сложное, а главное, уходящее корнями далеко в прошлое дело. Но даже не в хитростях интриги, заставляющей читателя ждать все новых обстоятельств, и шаг за шагом, вместе с «тремя смелыми леди» и майором, двигаться к разгадке преступления, кроется секрет привлекательности этого и других романов Светланы Шиловской (см. «Детективы СМ» № 8 за 2008 г.). Герои делают ее книги очень человечными. С первой фразы они думают, говорят и действуют, как мы с вами, и потому все произведения писательницы пользуются устойчивой популярностью среди читателей.

ЭРОСИТАНАТОС, или Роковые дочки управляющих

Олег Евсеев снабдил свою повесть «Забавы Танатоса» подзаголовком «Старомодный детектив» и эпиграфом из самого, пожалуй, авторитетного автора литературы об античных мифах, Николая Куна, о Танатосе. А вот что пишет Кун об Эросе (Эроте), сыне Афродиты, древнегреческой богини любви: «Эрот веселый, шаловливый, коварный, а подчас и жестокий мальчик… Стрелы Эрота несут с собой радость и счастье, но часто несут они страдания, муки любви и даже гибель». В XIX веке о людских взаимоотношениях, происходящих по воле Эроса и Танатоса, возникающей страстной любви и о идущей ей вслед трагической смерти написано немало остросюжетных романов и даже пьес, например романы Шкляревского и драмы Сухово-Кобылина. Эти произведения пользовались большой популярностью, печатались они, как правило, глава за главой в периодической печати.

«Забавы Танатоса» — искусная, весьма профессиональная и будоражащая чисто детективный интерес стилизация под детектив 80-х годов XIX века. Больше того, весьма много общего мы находим в этой вещи и в не хрестоматийном, и единственном детективном, произведении Антона Павловича Чехова «Драма на охоте», также имеющем подзаголовок — «Истинное происшествие». И у Чехова, и у Евсеева события происходят в поместье родовитого дворянина, в первом случае хозяин граф, во втором — князь. Обе жертвы — дочери управляющих этого поместья, у Чехова — Ольга, у Евсеева — Анна. Обе девицы, выражаясь корректно, не отличаются благоразумием. Обе, между прочим, зарезаны. Наконец, что весьма важно, и Чехов, и Евсеев используют одинаковый сюжетный прием: убийцей оказывается герой-рассказчик. «Извольте… Убил я под влиянием аффекта. Теперь ведь и курят, и чай пьют под влиянием аффекта… В тот вечер была она так хороша, что я, пьяный, забыл все и сжал ее в своих объятиях… И, в самый разгар клятв, ей вздумалось вдруг сказать отвратительную фразу… Я схватил маленькое, гаденькое существо за плечи и бросил его оземь… Ну… и добил ее…» (Большинство отточий здесь авторские, демонстрирующие сбивчивую речь героя.) Как Павел Владимирович Беклемишев у Олега Евсеева признается читателю в содеянном в финале, мы помним, и цитировать не будем, важно, что в обоих случаях это — речь героя, исповедь по прошествии довольно большого отрезка времени. Местами автор «Забав Танатоса» демонстрирует совершенно чеховский язык: «…продолжал отец Ксенофонт, глазами и всем лицом как бы спрятавшись в черную свою бороду». Это эталонный литературный русский язык без диких новейших изменений, яркое достоинство любого текста.

Но, конечно, повесть Олега Евсеева интересна не только этим. Детективная интрига сама по себе чрезвычайно увлекательна — следователь, берущийся расследовать первое убийство, становится очередной жертвой… Великолепно выписаны характеры последней трети девятнадцатого века, демонстрирующие стремление к прогрессу, с одной стороны, и к старине — с другой, проблема, кстати сказать, актуальная и по сей день. И совсем немаловажно то, что Олег Евсеев напоминает: русский детектив — жанр с традициями, в прошлом у нас очень много достойных авторов, Достоевский, например, пользовался детективными историями как сюжетной основой для своих чрезвычайно сложных романов, и чрезмерно увлекаться переводными страшилками нам не стоит.

Сергей ШУЛАКОВ