Лица. Миллиарды лиц на внешности мира. Вроде бы каждое отличимое от тех, какие были и будут. Но Природа — поди ее разбери, — утомленная, похоже, нескончаемым тружденьем, повторяет свои давние выдумки и придает нам облики, когда-то уже ношенные. Быть может, мимо прошел Архимед в джинсах, императрица Екатерина в тряпках с распродажи, египетский фараон с портфелем и в очках. Вдова какого-то босоногого сапожника из крошечной еще Варшавы, художник из пещеры Альтамира с внучками в зоопарк, косматый вандал по дороге в музей, чтобы немного повосторгаться. Кто-то, павшие двести веков назад, пять веков назад, полвека назад. Кто-то, провозимый мимо в золоченой карете, кто-то — вагоном массового уничтожения. Монтесума, Конфуций, Навуходоносор, их няньки, их прачки и Семирамида, знающая только по-английски. Миллиарды лиц на внешности мира. Твое, мое, чьё — разве узнаешь? Быть может, Природа вынуждена обманывать и, чтобы поспеть, чтобы управиться, наладилась ловить утонувшее в зеркале забвения.