К большому сожалению Северуса, в отличие от рождественских каникул, на пасхальные никто из студентов домой не уезжал. Тогда и они с Лэнсом смогли бы уехать, не вызывая особых подозрений, а так, конечно, придется остаться в Хогвартсе.
Лэнс не раз высказывал что‑то в духе «как же осточертели эти занятия», Северус старался помогать ему по мере сил, но и у него домашнее задание отнимало много времени. Так что предстоящие каникулы были весьма кстати, хотя и задали студентам, как всегда, немало. Они с Лэнсом виделись каждый день, но Северус теперь оставался у профессора далеко не всегда. Об их отношениях и так уже знает Поттер, к чему подавать и слизеринцам пищу для пересудов?
Северус не задерживался в последнее время долго в гостиной, но не мог не заметить, что все столы теперь завалены брошюрами, посвященными разным профессиям, а его однокурсники то и дело их друг с другом обсуждают.
— Ну, уж аврором‑то никто не хочет стать, конечно? — заржал Дерн, отбрасывая очередной проспект. — А то смотри, Долиш, еще пойдешь по стопам дяди…
— Не мели чушь, — отмахнулся Долиш. — И так не могу сосредоточиться… Что бы выбрать? Эй, Норри, принеси‑ка мне перо, отметить надо…
Миранда подсела к нему поближе и заглянула ему через плечо.
— А какой у тебя любимый предмет, Август?
— Защита, наверное… — Долиш взял перо из рук Норри, поставил несколько галочек, закрыл брошюру и отложил ее на стол.
— Ну точно аврор! — вставил Обри.
— Сам такой…
— А ты, Аннабелла, ты что выбрала? — спросила Миранда. — Я даже не знаю, все такое сложное…
Аннабелла хмыкнула, покачав туфелькой на ноге.
— Ничего. Я не собираюсь работать после школы, как какая‑нибудь грязнокровка или нищая.
— Вот–вот, я тоже, — быстро подхватила Миранда, а Долиш немного отодвинулся. — Только… что Слагхорну‑то сказать…
Вечером Северус рассказал об услышанном разговоре Лэнсу.
— Хм… Когда учился я, для девушек — особенно с нашего факультета — устраиваться на работу было чем‑то из ряда вон выходящим, — сказал профессор. — Так что Монтегю можно понять… Она наверняка рассчитывает выйти замуж за обеспеченного волшебника. Сейчас, насколько я заметил, ситуация меняется, взять хотя бы Септиму. Кто знает, может быть, в будущем все еще больше изменится. Ведь даже министр у нас теперь женщина.
Северус поморщился, услышав, что Лэнс называет Вектор по имени, и профессор тут же поспешил добавить:
— Ну сам подумай, как мне еще звать ее? Она же однокурсница моего младшего брата! Лучше расскажи, какую профессию ты сам выбрал.
— Я потом подумаю, — откликнулся Северус. — Все каникулы еще впереди…
А каникулы протекали довольно безмятежно, если не считать отдельных случаев. Мародеры постоянно где‑то пропадали, даже не всегда появляясь в Большом зале. Видимо, у них и в самом деле были какие‑то секреты. Когда однажды по пути в библиотеку он случайно застал их выходящими из какого‑то коридора, Блэк полез на него чуть ли не с кулаками, утверждая, что Северус за ними постоянно шпионит. Северус процедил еле слышно: «Хоть бы вас из Хогвартса исключили», — и ушел с огромным желанием врезать им Сектумсемпрой.
— За что вообще могут исключить ученика, сэр? — спросил он потом у Лэнса.
Профессор удивился, но потом, посмотрев ему в глаза, протянул:
— А, ты об этом… Боюсь, это бесполезно.
— Но почему?
— Они блестящие студенты, пусть и не по всем предметам, но по многим; они активны, общительны и, как ни странно, обладают обаянием. К их шалостям уже все привыкли, а снятые баллы и отработки — это, похоже, уже традиция… Поттер должен совершить по–настоящему серьезный проступок, может быть, даже преступление, чтобы его исключили. Я слышал, например, что так поступили со студентом, по вине которого погибла девочка, но сомневаюсь, что мародеры настолько перегнут палку…
— Но разве вам не хочется, чтобы их исключили?!
— Еще как хочется, — мрачно сказал Лэнс. — Не всех — Поттера. Я думаю, ты можешь представить, до чего он выводит меня из себя… Даже если бы это не было связано с тобой, вряд ли мы нашли бы общий язык, а уж теперь… И я даже не могу ничего сделать, я никак не могу тебя защитить… Если бы я был студентом, то с удовольствием угостил бы его каким‑нибудь заклинанием — руки, если честно, так и чешутся, — но в своем нынешнем положении я могу повлиять на ваши с ним отношения только разговорами, и то ни к чему не приводящими…
— Так вы с ним говорили? — удивился Северус.
— Еще осенью, — кивнул Лэнс.
Они с Лэнсом теперь часто разговаривали о самых разных вещах, и обоим доставляло огромное удовольствие делиться своими знаниями или впечатлениями. Лэнс в течение трех вечеров пересказывал ему самые интересные эпизоды из скандинавского эпоса, и хотя Северус, как известно, относился к подобным вымыслам с неодобрением, даже просто слушать голос Лэнса было удовольствием. К тому же иногда повествование и в самом деле захватывало. В свою очередь, Северус рассказывал ему некоторые примечательные факты из маггловских наук, и часто Лэнс относился к этому примерно так же, как сам Северус к скандинавским легендам.
— Это ты что, серьезно говоришь? — не выдержал и перебил его он однажды. — Магглы утверждают, что весь мир — весь, включая весенний воздух за окном, солнце, листву на деревьях, облака, твои волосы — состоит всего–навсего из ста с небольшим элементов?
— Да, так оно и есть, — кивнул Северус. — И все эти элементы перечислены в периодической таблице.
Лэнс посмотрел на него непонимающе, и Северус пояснил:
— Той, которую открыл Менделеев.
— Менделеев, Менделеев… Где‑то мне встречалась эта фамилия… — задумался Лэнс. — Это случайно не известный русский изготовитель сверхвместительных чемоданов, живший лет сто назад?
— Нет, — досадливо отмахнулся Северус. — Хотя не знаю, может, и он, но не в этом суть…
— И все равно не верится, — упрямо сказал Лэнс.
Северус вздохнул, взял перо и принялся восстанавливать по памяти периодическую таблицу. Сейчас он ему все объяснит…
***
С домашним заданием Северус разобрался в первые же дни. Ничего особенно сложного не было. Самый забавный случай произошел в среду, когда Северус с утра был занят очередным эссе. Поглощенный работой, он не сразу осознал, что Лэнс к нему обращается.
— Вы что‑то сказали? — спросил Северус, торопливо сворачивая очередной исписанный свиток и доставая новый. — Простите, я не расслышал…
— Я говорю, что тебе не мешало бы перекусить! — сказал Лэнс, подходя ближе к Северусу и заглядывая ему через плечо. — Время близится к обеду… Что это ты все строчишь?
— Домашнее задание, — ответил Северус, обмакивая перо в чернильницу. — Я пока не голоден, спасибо.
Он начал новое предложение, но, чувствуя кожей теплое дыхание Лэнса, не смог как следует сосредоточиться и, выведя первое слово, отложил перо в сторону и обернулся.
— Ого! — удивился профессор, выпрямляясь в полный рост. — С самого утра? Это кто же вам задает так много? — Взгляд Лэнса метнулся к горке густо исписанных свитков, лежащей на краю стола.
Северус изумленно посмотрел на Лэнса.
— Вы же сами сказали, чтобы на каникулах мы написали двадцать два свитка про дементоров! У меня уже готово про состав их тела, образ жизни, о том, что они не размножаются, а растут, как грибы, в местах распада и разложения, и сейчас как раз хотел перейти к заклинанию…
— Северус!!! — взволнованно перебил его профессор. — Ты что? Я сказал «два свитка», а не двадцать два!
— Что? — слабым голосом переспросил Северус, не веря своим ушам. — Два? Не может быть!
— Я бы не стал давать такое большое задание! — воскликнул Лэнс. — Ты уже совсем заучился, пошли, пообедаем!
Северус отрешенно встал и пошел к двери.
— Северус, да не переживай ты так! — Лэнс взял его за плечо. — Неужели ты думаешь, что я не зачел бы тебе эту работу в любом случае? Ну что ты на меня так смотришь — я же все равно знаю, что ты это знаешь!
Северус не выдержал и прыснул. В ответ на удивленный взгляд Лэнса он пояснил:
— Ситуация — глупее не придумаешь! Ладно, пойдемте, что‑то я в самом деле немного проголодался…
После этого случая Лэнс сказал Северусу, чтобы тот «не занимался ерундой» — и освободил его от выполнения заданий по защите от темных искусств. «А если тебе так нравится этот предмет, — добавил он, — лучше помоги мне с конспектами. Больше времени высвободим».
— А на каком курсе вы даете боггартов? — спросил однажды Северус, когда они сидели и вместе составляли очередной план.
— Ни на каком, — отрезал Лэнс. — Ни к чему всей школе знать, чего я боюсь.
Северус смущенно замолчал, и они продолжили подготовку.
***
Когда в тот вечер Северус вошел в гостиную, он увидел, что в дальнем углу столпилось довольно много народу, и разговаривали они… весьма оживленно. Он заинтересовался и подошел поближе.
— …по собственному желанию! — услышал он окончание чьей‑то фразы.
— Хорошо, так и записываю… — протянул Розье, царапая остро заточенным пером по пергаменту. — Галлеон, значит?
— Меня, меня запиши! — настойчиво пробилась вперед Агата Тиммс. — Он женится!
Все расхохотались.
— Опять ты за свое! Уж не на тебе ли? — поддел ее Грэм.
— Да ладно, тоже вариант, — сказал Розье. — Пусть будет. Сколько ставишь?
Агата извлекла из кармана позвякивающий мешочек.
— Пять галлеонов! Можете пересчитать.
Уилкс присвистнул. Глэдис Найт с беспокойством спросила:
— А твои родители тебе разрешают так много тратить?
Агата лишь отмахнулась. Розье цепко выхватил у нее мешочек и внес ее имя в список, а потом, подняв голову, увидел Северуса.
— О, Снейп, ты что, тоже ставку решил сделать, что случится с Лэнсом? А деньги‑то есть?
Северус почувствовал, как от его лица отхлынула кровь, и он сжал кулаки так, что ногти впились в ладонь.
— И какие же у вас варианты? — холодно спросил он.
— О, вариантов масса, — сказал Уилкс. — Самый распространенный — что он уволится сам, потом — что его уволят, еще есть, что заболеет, что умрет… Вот, Тиммс говорит — женится. Если и в самом деле вдруг такое случится, сто пятнадцать галлеонов огребет… Так что?
Северус закусил губу.
— Ставлю четырнадцать сиклей, — медленно сказал он, припоминая, сколько у него вообще осталось денег, — что ничего не случится.
— То есть как? — удивился Розье, перо его застыло в воздухе.
— Я выразился недостаточно ясно? — поднял бровь Северус. — Ничего не случится, и в следующем году Лэнс тоже будет преподавать защиту. Ставлю на это.
— Ну, как знаешь, — пожал плечами Розье, — в принципе, такой мелкой суммой вполне можно рискнуть… Будь по–твоему.
Северус скрипнул зубами и пошел к себе за деньгами.
— Вот если бы я был директором, — мечтательно сказал Долиш, — знаете, кого я бы взял на эту должность?
— Кого? — спросил Обри. Северус остановился на полпути.
— Профессора Бинса! — с самым серьезным видом сообщил Долиш. — Очень интересно, как бы на него проклятье подействовало…
***
Неделя пролетела незаметно. Казалось, каникулы только начались, но вот уже наступило воскресенье, а на следующий день студенты должны были приступить к занятиям. Утром в гостиной однокурсники Северуса договорились о прогулке вокруг озера — погода выдалась прекрасная, и сидеть в подземельях никто не хотел. А Северус, конечно же, пошел к Лэнсу. Тот вот уже больше часа готовился к новому триместру в кабинете.
— Я пока что‑нибудь почитаю в спальне, — сказал Северус. — А вы что, опять почти все оставили на последний день?
Лэнс смущенно улыбнулся.
— Да вот, получил посылку с книгами, не мог оторваться… Правда, они не совсем по защите от темных искусств, там разное… Придется идти в библиотеку. Литературы мало…
Северус подошел к столу и взял верхнюю книгу из стопки. Но его постигло разочарование — страницы пестрели непонятными иероглифами.
— Это вообще что такое? — удивился он.
— Это «Педагогика» Онидзуки, — пояснил Лэнс. — Я заказал эту книгу, потому что мне неоднократно встречались упоминания о его методах преподавания — говорят, оригинальных и новаторских. Но я еще не читал, да и вряд ли в ближайшее время смогу прочитать. Не до такой степени владею японской письменностью, а переводов на другие языки еще нет.
Просмотрев остальные книги и не найдя в них ничего интересного, Северус удалился в спальню, чтобы дочитать трактат о различии действия совокупности нескольких независимых заклинаний и одного, эту совокупность объединяющего.
— Северус! — Дверь спальни открылась, и из‑за нее показалась голова Лэнса.
Северус оторвался от книги — ему оставалось лишь несколько страниц — и вопросительно посмотрел на профессора.
— Я пошел в библиотеку, — со вздохом сообщил тот. — Скоро вернусь.
— Ага, — кивнул Северус и опять погрузился в книгу.
Не прошло и пяти минут, как с чтением было покончено. Поднявшись с кровати, он поставил толстый том на полку и принялся искать, что бы такое еще почитать. Кожаные переплеты теснились друг к другу, многие названия были полустерты, так что отыскать что‑либо здесь было довольно сложно. «Надо будет посоветовать Лэнсу расставить книги в алфавитном порядке… или по темам», — подумал Северус, скользя взглядом по полкам, и вдруг заметил на книгах два листа пергамента, которых, как казалось ему, еще вчера здесь не было. Он взял их и снова сел на кровать.
Это оказались письма. На верхнем листе было написано почерком Лэнса всего несколько строк:
«Привет, Роберт! Получил твое письмо еще несколько дней назад, но все никак не мог собраться и написать ответ. Наконец‑то настали каникулы, и я смогу хоть немного отдохнуть. Вчера я…»
На этом письмо обрывалось. Северус отложил пергамент в сторону и начал читать другой лист.
«Привет, Мартин! Мы с Элинор на днях были в Лондоне: нас пригласили в гости Брауны. Они только что вернулись из свадебного путешествия — их медовый месяц растянулся на три. (Ты знаешь, Саймон смотрится на редкость глупо с кулоном «Любовь моя» на шее!) В принципе, они неплохо устроились, хотя я бы на их месте ни за что не купил бы дом так близко к магглам. Но ты же знаешь Сьюзен: она так и не прошла тест на аппарацию, так что просто не перенесла бы «заточения в такой дыре без магазинов и всего прочего». До Косого переулка им теперь рукой подать. Так вот, пока Сьюзен полностью и безраздельно завладела вниманием Элинор, рассказывая ей о том, как прекрасно весной в Париже, мы с Саймоном обсуждали курсы акций. Мы оба, оказывается, вложили деньги в предприятие Катберта Мокриджа. Мои поверенные–гоблины оказались правы: это очень выгодно. За те месяцы, что я держу их акции, мой капитал вырос уже на десять процентов. Саймон говорит, что это куда безопаснее, чем многие другие предприятия: Мокридж вроде бы на хорошем счету в Министерстве, поэтому можно не опасаться, что это все лопнет, как… ну, ты знаешь. А ты, кстати, свое жалованье в «Гринготтсе» держишь? Если что, имей в виду!
Брауны очень интересовались, как у тебя дела в Хогвартсе. Я им сказал, чтобы они написали тебе и сами спросили, но не думаю, что они последуют моему совету: писать письма они терпеть не могут, вот получать — другое дело. В общем, если хочешь, черкни им пару строк.
Да, и вот еще что. Свой отпуск, разумеется, можешь провести у нас. Мы с Элинор будем только рады. Если родители Снейпа позволят, пусть тоже приезжает.
Ну давай, удачи тебе в твоем нелегком труде! Ни за что не поменялся бы с тобой местами! Привет от Элинор!»
Северус вздохнул: Роберт, конечно, не знает, что профессор может и не дожить до своего отпуска… Погруженный в свои мысли, он не сразу обратил внимание на шаги Лэнса в кабинете и скрип двери.
— А вот и я… Так, а что это ты читаешь?
В мгновение ока Лэнс оказался перед замершим Северусом и выхватил у него письмо.
— И как это понимать? — строго поинтересовался он.
— Я нечаянно… — смущенно сказал Северус, хотя до конца и не понял, за что Лэнс так рассердился: ведь в письме не было ничего секретного.
— Тебе что, Эйлин не говорила, что читать чужие письма нельзя?
Лэнс наклонился за своими письмами, положил их обратно на полку и застыл спиной к Северусу.
Северус почувствовал, что уже начинает злиться. Конечно, он понимал, что Лэнс прав, но то, как профессор отреагировал, обидело Северуса. Было бы из‑за чего…
— Не припомню, — сказал Северус, не удержался и язвительно добавил: — А вы не находите, что эти слова звучат по меньшей мере странно в устах человека, который каждый день читает чужие мысли?
Лэнс молниеносно развернулся и покраснел.
— Ты и сам это делаешь!
— А кто меня этому научил? — парировал Северус, приподняв левую бровь.
Лэнс, прерывисто дыша, сжал руки в кулаки.
— При чем тут легилименция? — начал он, изо всех сил стараясь говорить спокойно. — Но неужели я не имею права на личную жизнь?
— Какую такую личную жизнь? — подозрительно сощурился Северус.
— Да не такую! — взорвался Лэнс. — Я вообще говорю, в принципе! Непонятно, что ли?!
— А легилименция тут очень даже при чем, — упрямо добавил Северус и встал с кровати. — Я к тому, что…
— Хватит! — оборвал его Лэнс и шагнул ближе. Северус тоже сделал шаг навстречу, мысленно подбирая слова для достойного продолжения спора. Он вскинул голову и посмотрел на Лэнса… и вдруг — Северус и сам не понял, как это получилось, — они уже стояли в объятьях друг друга.
— Прости, — сказал Лэнс, притянув к себе лицо Северуса и очертив большими пальцами линию его подбородка. — Это действительно не секрет. Но… просто именно из‑за того, что мое письмо попало однажды в руки матери, меня и лишили наследства. С моей стороны и вправду глупо было…
— Нет, что вы, это я виноват, — перебил его Северус и уткнулся лбом ему в щеку. — Конечно, мне не стоило это читать… Просто иногда я сам не знаю, что делать со своим любопытством…
— Эту твою черту я уже заметил, — нежно сказал Лэнс. — Буду прятать письма получше…
Северус виновато посмотрел на него.
«Нам нельзя ссориться, профессор. Слишком мало времени… Напоминайте мне об этом, если меня вдруг начнет заносить».
«И ты мне — тоже».
— Вы будете свидетелем уникального явления — идеальный Северус Снейп! — заявил Северус, осторожно высвобождаясь из объятий. — Давайте, я вам помогу составить планы занятий… Где новые книги?
— Эй, ты куда? Это можно и позже сделать! — запротестовал Лэнс, но Северус уже метнулся в кабинет. Ага, вот эта стопка! Ничего себе, и как профессор ее дотащил!
Сгибаясь под тяжестью увесистых библиотечных книг, Северус вернулся в спальню, в следующий же миг споткнулся о край ковра и потерял равновесие. Книги с грохотом полетели на пол, Северус шлепнулся рядом, смахнув во время падения локтем чернильницу с тумбочки. По ковру медленно расползлось черное пятно.
— Идеальный Северус Снейп? — переспросил Лэнс, помогая ему подняться. — Впечатляет…
***
На Пасху Северус не получил ни одного поздравления, зато профессору пришло сразу несколько открыток. Секрета из них он делать не стал — одна была от Роберта и Элинор, одна откуда‑то из Германии, а в последней, написанной по–шведски, Северус смог разобрать только подпись: «Эйнар Эренстраль». Лэнс пояснил, что это его дядя, который иногда поздравляет их с праздниками.
Наступил понедельник, и занятия возобновились. Северус от души порадовался, что ему следовало идти к Слагхорну как раз во время урока Кеттлберна, а не на более полезных предметах: нумерологии или тех же древних рунах. Когда после заклинаний его однокурсники потащились на улицу, гадая, кого же они будут изучать в этот раз, Северус спустился в подземелья и постучал в кабинет Слагхорна.
— А, Северус, заходи, — приветствовал его декан. — Ну что, садись.
Северус сел, глянув на него исподлобья.
— Ну что, экзамены уже не за горами, — продолжил Слагхорн, убедившись, что Северус приготовился слушать. — Ты уже думал, какую специальность выберешь в будущем?
— Пока я затрудняюсь ответить на этот вопрос, — сказал Северус. — Думаю, моя будущая профессия будет как‑то связана с научными исследованиями в области заклинаний или зелий. По крайней мере, сейчас это привлекает меня больше всего.
Слагхорн задумался.
— Я уверен, Северус, что с твоими оценками тебе будет это по плечу. Но действительно ли ты думаешь, что это необходимо? Я имею в виду — может, тебе лучше подумать о профессии, имеющей практическое применение? Это может принести пользу большему количеству людей. Например, ты мог бы стать целителем… или преподавателем.
— Боюсь, что в Хогвартсе нет вакансий преподавателей, сэр, — процедил Северус сквозь зубы.
— Это сейчас нет. Мне тут говорили, что у тебя вполне могут проявиться к этому способности, — добавил декан и взял со стола журнал.
— Возможно, — не стал спорить Северус, хотя и не испытывал никакого желания обучать чему‑то бестолковых студентов. Он уже насмотрелся на изнанку этой профессии.
— А если тебе так хочется заняться теоретическими исследованиями… Хм… Может быть, тебе стоит попробовать устроиться на работу в Отдел Тайн в Министерстве? Правда, никто не знает толком, чем же именно они занимаются, да и попасть туда практически невозможно… Им необходимо не меньше десяти Ж. А. Б. А., сданных на «Превосходно» — но, судя по твоим оценкам, шанс есть, — сказал Слагхорн, пролистывая журнал.
— В любом случае, я не собираюсь бросать ни одного предмета на шестом курсе и попытаюсь добиться как можно более высоких оценок на экзаменах, — пожал плечами Северус. — Я и так изучаю десять предметов. А потом, по результатам экзаменов, уже можно будет что‑нибудь говорить о моей будущей работе.
— Что ж, похвальное стремление, — улыбнулся ему Слагхорн. — Мы еще вернемся к этому разговору на седьмом курсе. Значит, все предметы у тебя остаются?
Северус кивнул.
— Я, в общем‑то, так и думал, — сказал Слагхорн, сделав в журнале пометку. — Отлично. Можешь идти, Северус.
***
Во вторник состоялся первый после каникул урок защиты от темных искусств.
Лэнс, хлопнув дверью, вошел в кабинет и сказал:
— Итак, у нас начинается последний триместр. Должен вам напомнить, что С. О. В. уже не за горами, так что советую всем вам приложить как можно больше усилий в учебе. Пожалуйста, сдайте домашнее задание.
По классу прокатился гул недовольных голосов.
— Не понял? — прищурился Лэнс.
Северус вытащил свою так и не дописанную работу. Остальные тоже со страдальческим видом копались в сумках. Рука Эванс взметнулась вверх.
— Что на этот раз?
— Сэр, простите, пожалуйста, я кучу книг в библиотеке перерыла, но нашла материал только на пятнадцать свитков… — сконфуженно призналась она.
Невозмутимый вид слетел с Лэнса в мгновение ока.
— Сколько?!
— Что, не пойдет? — расстроилась Эванс под ропот гриффиндорцев, да и слизеринцев тоже. — Но я и в самом деле не нашла больше…
Северус со скрытым торжеством уставился на Лэнса. Тот смущенно запустил пальцы в волосы и принялся мерить шагами кабинет.
— Знаете что, мисс Эванс, — наконец выдавил он, — в принципе, пятнадцати свитков достаточно…
— А семи? — спросил Долиш.
— А пяти? — тут же поинтересовалась Аннабелла.
— А… — начал было Петтигрю, но Лэнс перебил его:
— Сейчас же прекратите разговоры! Сдавайте что у кого есть, я потом сам разберусь!
В его голосе Северус явственно различил отчаяние.
Студенты, недоуменно переглядываясь, сдали свои работы. Лэнс был все еще выбит из колеи. Он положил огромную стопку пергаментов на стол, заглянул краем глаза в свой конспект и наконец приступил к занятию, стараясь не смотреть на Северуса.