За завтраком я изложил матери «легенду». Якобы я поехал к ней на день рождения. Вёз, естественно, деньги. В поезде меня обокрали, и вытащили и деньги, и паспорт. Такие вот дела.
Мать немного попричитала, но быстро взяла себя в руки, и стала звонить в милицию, в паспортный стол, и т. д.
На следующий день я уже написал заявление об утере паспорта, потом получил взамен паспорта бумажку с фотографией.
Ни о каком возвращении в Москву речи пока не было. Мне надо было ждать около месяца, пока будет готов новый паспорт.
Вечером, на кухне, мы вместе с матерью читали письмо отца.
Кое-что из жизни новой жены отца я матери рассказал.
Мать прочитала письмо несколько раз и сидела у кухонного стола, опустив вниз руку с письмом.
— Ма, его подставили, — пытался объяснить я. — Этот Миша… А может, даже они вместе. С его новой женой, с Наташей. Ведь они любовники.
— Конечно, — вздохнула мать. — Конечно. Но ты уже взрослый, сынок. Ты, вероятно… Ты же понимаешь, что врядли отец так уж чист… Большие деньги, да за такое короткое время, почти невозможно заработать честно. Как бы нам этого не хотелось, но поговорка верна.
— Какая?
— От трудов праведных не построишь палат каменных. Конечно, его подставили. Но Богу известно, прочему дано отцу такое испытание.
— Ма, ты что, верующей стала?
— А я всегда, сынок, ею была. Только я не была столь смела, чтоб назвать вещи своими именами.
— А сейчас? Осмелела?
— Да. Я стала старше. Я не стала умнее, потому, что нельзя стать умнее, чем ты есть. Но можно стать смелее, это точно.
— Может быть, мудрее?
— Не знаю. Тот дурак, кто сам себя назовёт мудрым.
— Ну, ма…
— А наследство? Кафе отцовское? Что, будем его принимать? Ты как думаешь?
Эх, мама… я не только думал — я ведь уже и делал… Может быть, мне надо было просто тебе позвонить…
— Не знаю, — соврал я.
— И я не знаю… Может быть, надо подождать, пока он выйдет. Пусть передаст его тебе из рук в руки. Сознательно, а не в порыве чувств.
Где-то я уже это слыхал… сознательно… Ах, да! Это следователь Василий Иванов призывал меня к сознательным поступкам…
— Ладно, ма, — погладил я мать по руке, держащей отцовское письмо. — Подождём. Всё равно, паспорта у меня пока нет.
Я присел на пол рядом с матерью, как бывало в детстве. Она разлохматила мои волосы.
— А у тебя почти нет твоих болячек, — удивилась она. — «Псориаза» твоего… Наверное, ты становишься взрослее…
— Причём тут взрослее?
– Этот дерматит — болезнь, в основном, подростков и юношей. Я же читала…
Мы помолчали.
— Ма, — спросил я, — а ты всё ещё его любишь? Почему ты замуж не вышла, ма?
— Да, — ответила мне мать. — Я же говорю, что ты взрослеешь… Это заметно даже на глаз…