Весь новый день Люмка тренировалась прыгать. Сначала по веточкам своей ели, потом осторожно перебираясь на ветки соседних деревьев. Коленка почти не болела, и Люмка рискнула спуститься на землю, чтобы поискать что-нибудь, чем можно прикрыть вход в дупло. Сначала лунная девочка присмотрела плоский блестящий камень в ворохе каких-то колючек. Но, во-первых, одной ей было его не утащить, а во-вторых, через колючки так просто не проберёшься. Обязательно исцарапаешься, а это некрасиво. Позже, лунная девочка заметила неподалёку гнилой, накренившейся на бок пень, возле которого лежал мятый лоскут берёзовой коры. Она неуверенно направилась к нему, всё время оглядываясь. Теперь Люмка догадалась, почему у люминариков такое острое зрение. Раньше оно пригождалось только в подглядывании. Да и то лишь в том случае, если люди не зажигали в окнах свет. Но здесь, в горах, Люмке надо стать более осмотрительной. Не будешь глядеть по сторонам – точно проворонишь какую-нибудь птицу-мухоловку.

Пока что, правда, бояться было некого. Люмка заметила одну жирную и до смешного неуклюжую гусеницу под листком лопуха. Да ещё несколько мелких муравейников неподалёку. Лунная девочка остановилась в задумчивости. Трухлявый пень облепили бледные грибочки на кривых ножках. Его основание было покрыто пушистым мхом, а приглянувшаяся Люмке берёзовая кора закрывала собой небольшое отверстие. Оно было похоже на норку, и лунная девочка подумала, что в нём вполне могут оказаться мыши, хотя она не была уверена, живут ли эти зверьки в горах или только в подвалах человеческих домов. На всякий случай Люмка шла медленно, стараясь ступать по земле бесшумно. Сердце билось всё быстрее и быстрее, всё быстрее и быстрее… Когда лунная девочка приблизилась к цели и потянулась за берестой, из-за неё внезапно послышался угрожающе страшный голос: «Это моё!»

Люмка вскрикнула и прыгнула на ветку соседнего кустика. Но веточка оказалась тоньше спички и потому, не выдержав веса лунной девочки, хрустнула, наклонившись к земле. А Люмка съехала по ней вниз и не дыша замерла… Вокруг никого не было, гусеница равнодушно глазела на испуганную Люмку и дожёвывала край лопуха.

Лунная девочка с подозрением посмотрела на кучку мелких грибов.

«Может, они?» – подумала Люмка и тихонечко спросила: «Грибочки, это вы?»

– Это моё! – крикнул снова кто-то.

Люмка ойкнула и отпрыгнула назад. Говорили явно не грибы. Голос был низкий и грубый, к тому же растения не разговаривают. Наверное, не разговаривают…

– Я не буду брать, если это ваше… не буду – сказала Люмка хриплым голос. У неё от волнения пересохло в горле.

– Это моё! – не унимался незнакомец.

Люмка развернулась и, ни говоря больше ни слова, бросилась бежать. В два прыжка она взобралась на свою сосну, вскарабкалась по её шероховатой поверхности до самой высокой ветки и со вздохом облегчения уселась на неё.

«Вот это да! – подумала Люмка. – Кто там может разговаривать?» Сначала она решила, что, возможно, это Лик вздумал над ней пошутить, но потом вспомнила, что он сейчас спит… Лунная девочка посидела на ветке ещё немного и дала себе слово больше никогда не подходить к зловещему пню. Хотя лишать себя приятных прогулок из-за него Люмка, конечно, не собиралась. Ведь кто бы ни сидел в этом пне, похоже, он слишком труслив, чтобы показать оттуда свой нос. Лунная девочка кивнула, как бы говоря самой себе: «Пора двигаться дальше!», поднялась и осмотрелась. Всё кругом дышало утренней свежестью, на расстоянии двух ёлочек от сосны что-то поблёскивало. Люмке не терпелось узнать, что это может быть.

Чуточку, поразмыслив, лунная девочка разбежалась и прыгнула на верхушку крепкой низенькой ёлочки – на ту её часть, которая не была усыпана иголками. Затем Люмка отодвинула рукой колкую ветку, закрывавшую от неё то, что блестело, и увидела… паука! Точнее, Люмка предположила, что это был паук, потому что таких больших она раньше не видела. На шести полосатых ножках-палочках покоилась огромная горошина чёрного цвета с неясным цветным узором. Судя по всему, горошина была телом паука. Его голову было плохо видно, но, кажется, на ней было не два, а целых восемь глаз-бусинок.

Люмку даже передёрнуло: так враждебно выглядел паук. И потому она не сразу поняла, что блеск, привлёкший её, был всего лишь блеском капель росы. Они грелись на паутине в солнечном свете. В углу паучьего вязания висел кокон, Люмка смогла рассмотреть, что из него торчит крылышко божьей коровки.

«Бедная, – всхлипнула Люмка. – Хорошо, что у меня нет крыльев, как у Лика. Не хочу, чтобы меня съели».

Люмка ещё раз взглянула на сверкающую росу и разочарованно вздохнула – ей захотелось поскорее вернуться в дупло. Там безопаснее. К тому же настырное солнце начинало греть всё настойчивее, а лунная девочка вовсе не жаждала заполучить с десяток новых веснушек.

По дороге домой Люмка исследовала всю растительность вокруг сосны и собрала горстку лепестков с жёлтых кружевных цветов. Ими была покрыта вся изумрудная полянка неподалёку. А ещё Люмка попила воды из ленивого мелкого ручейка, сорвала ароматный листок мяты и полюбовалась танцем двух разноцветных бабочек. Уже добравшись до своего домика, лунная девочка обнаружила, что пришло время обеденного сна – солнце в это время светит особенно старательно. Живым существам лучше спрятаться…

Лунная девочка съела ягоду барбариса (она и впрямь оказалась с кислинкой) и, прикрыв желудёвые тарелки листком мяты, легла спать. Цветочными же лепестками Люмка укрылась, словно одеялом.

Закрывая глаза, лунная девочка отчетливо представила себе вредину Лика. После неудачного нападения Мухоловки, эта трусливая мошка так и не появлялась. А ведь Люмка хотела попросить Лика о чём-то очень важном… «Поскорее бы ночь», – думала лунная девочка, засыпая. Тогда-то она отправит его к бабушке, которая наверняка так переживает за внучку, что, возможно, уже не ищет цветные стёклышки…