Последние новости о семи гномах

Ширнек Хуберт

Всем известна история о Белоснежке и семи гномах. Но никто не знает, как сложилась жизнь сказочных человечков после того, как их подруга вышла замуж за прекрасного принца. А гномам пришлось совсем не сладко…

Об этом — ироническая сказка известного австрийского писателя Хуберта Ширнека.

 

Вступление

Все знают историю о Белоснежке. Но никто как-то не задумывался о том, что же стало с семью гномами после расставания с их любимицей. Дальнейшая судьба этих славных ребят до сих пор была никому не известна. Но теперь у вас в руках необыкновенная книга, приоткрывающая покров тайны, и вы, дорогие читатели, первыми узнаете последние новости о семи гномах.

Начнём, однако, по порядку, как принято в приличных книжках.

Вы, конечно, помните, чем кончилась эта замечательная сказка: «ловкий» принц уронил гроб с Белоснежкой, отравленное яблоко выскочило из её горла, и она, к всеобщей радости, ожила. Радость принца особенно понятна: на мёртвой девушке он бы точно не женился. Злая королева-мачеха, наоборот, умерла, и тут больше всех радовалось волшебное зеркальце: представляете, как оно устало от одних и тех же глупых вопросов!

Короче говоря, полный «хеппи-энд». А что же наши гномы? Увы, у них-то как раз и начались проблемы…

Поначалу всё было не так уж плохо. От злой королевы они избавились, работать до изнеможения, добывая руду в недрах горы, уже не было необходимости. К тому же предприимчивые человечки отдали Белоснежку принцу не за «спасибо»: тот вручил гномам полный мешок золота. И какие прекрасные украшения они из него стали делать! С продовольствием тоже было всё в порядке: кладовые в пещерах работали не хуже холодильника, продукты всегда оставались свежими, и все семеро, как говорится, ни в чём вкусненьком себе не отказывали.

И тем не менее у гномов были свои трудности. С которыми, как вы скоро увидите, им было не так-то просто справиться…

 

График дежурства

Честно говоря, гномы очень быстро осознали, как им не хватает Белоснежки. И дело не только в том, что она была умницей и красавицей. Главное — именно она (и только она!) вела хозяйство и наводила порядок в их домике.

Гномы привыкли к чистоте и уюту, а теперь, без Белоснежки… На кухне выросли горы грязной посуды, пол неделями оставался немытым, постельное бельё давно никто не менял, не говоря уже о том, чтобы взбивать подушки.

Наконец терпению гномов пришёл конец, и они устроили собрание, чтобы обсудить создавшееся чрезвычайное положение.

— Так больше жить нельзя! — заявил Попанц, который всегда председательствовал на заседаниях.

— Это ужасно! — закатил глаза Франц.

— Боженьки мои! — сложил ручки Ниссе.

— Это невыносимо! — подтвердил Грегор.

— Просто ни в какие ворота! — согласился Хобс.

В общем, полная катастрофа, — заключил Пауль.

Хайнрих, седьмой гном, промолчал — он только ковырял в носу и следил за мухой на стене. Хайнрих вообще редко подавал голос.

Попанц оглядел присутствующих и откашлялся:

— Я в нашей компании самый старший, поэтому первым выскажу своё мнение. У нас не осталось ни одной чистой тарелки. Есть нам теперь не из чего, и, скорее всего, придётся умереть от голода.

— У нас и чистых чашек не осталось, — подхватил Грегор. — Выходит, мы теперь умрём ещё и от жажды.

— Силы небесные, — прошептал Хобс, — что же нам делать?

На некоторое время в домике воцарилась тишина, потом слово взял Ниссе:

— Хорошо бы нам найти новую Белоснежку. Вот только где её взять? Следующая может появиться лет эдак через сто…

— С женщинами всегда одни проблемы! — вставил Пауль. — Они выходят себе преспокойненько замуж за какого-нибудь принца. А нам тут посуду мыть…

Вдруг кто-то прошмыгнул в открытое окно. Это оказалась белочка, живущая неподалёку.

— Привет, Эмма, — кивнул ей Попанц. — Ты как нельзя кстати! У нас тут проблема, прямо не знаем, как к ней подступиться. Может быть, ты что посоветуешь?

Эмма перепрыгнула с подоконника на стол и обвела лукавым взглядом всех семерых:

— А у вас действительно есть проблема? Я, например, в этом не уверена.

— Конечно же есть! — обиделся Ниссе. — Или, может быть, ты сама возьмёшься навести порядок в нашем доме?

— Шутишь! — фыркнула Эмма и причесала хвостик. — Я не стану этого делать даже за все орехи на свете. Вы думаете, у меня нет своего хозяйства? А детишки, которые вечно разбрасывают мусор? Не хватало мне ещё заниматься уборкой в чужом доме! Но одна мысль у меня есть. Слушайте внимательно. В неделе семь дней, так? Так. И вас — совершенно случайно! — тоже семеро. Ну? Всё понятно?

Гномы покачали головами.

Белочка устало вздохнула:

— Всё очень просто: семь дней — семь гномов. Каждый день в доме будет наводить порядок один из вас. По очереди.

— Конечно! — воскликнул Попанц. — Семь дней — семь гномов. Гениально! Погоди, но как мы узнаем, кто в какой день должен убирать в доме?

— Вам всего лишь надо составить график дежурства, — подсказала Эмма. — Тогда и никаких споров не будет.

— Проще завести новую Белоснежку… — покачал головой Хобс.

— Вне всякого сомнения, но как раз её-то у нас и нет, — отрезал Попанц. — Поэтому давайте-ка составим график и определим, кто в какой день будет убирать дом и готовить обед. Начнём с тебя, Пауль. Какой день тебе больше нравится?

— Мне всё равно, — отозвался Пауль. — Только не в воскресенье.

— Это почему же?

В ответ Пауль сделал неопределённый жест рукой, который мог означать всё что угодно.

— Ты что, мух ловишь? — ехидно поинтересовался Попанц.

Паулю пришлось объясниться:

— Как бы это сказать… Мне не нравится работать в воскресенье.

Попанц пожал плечами:

— Ладно… Тогда в воскресенье пусть будет очередь Ниссе.

Ниссе отчаянно затряс головой и взмолился:

— Ах, нет, только не я! Ну пожалуйста!..

— Нет, вы только посмотрите на него!.. — заворчал было Попанц, но тут же умолк. Он вспомнил, что по воскресеньям семь гномов ходят к Солнечнолунному озеру смотреть танцы эльфов. Это было главным культурным событием недели, и, естественно, никто не хотел пропускать развлечения.

— Похоже, по воскресеньям никто не захочет дежурить, — развёл руками Попанц. — И как нам тогда быть, хотел бы я знать?

— Один день обойдёмся без уборки, — нашёл решение Ниссе. — Ничего страшного!

— Ну уж нет! — возразил Попанц. — Нас семеро, и в неделе семь дней. Пусть так и будет, иначе запутаемся…

— Я знаю, как быть, — объявил Пауль. — Пусть в воскресенье дежурит самый молодой из нас.

Все дружно посмотрели на Хобса. Тот втянул голову в плечи и вздохнул:

— Вот так, всегда я крайний. Ну ладно, что ж делать, придётся мне трудиться по воскресеньям…

Попанц наставительно поднял руку:

— Видишь ли, совместное проживание требует жертв. Всем приходится время от времени делать не слишком приятные вещи. Но нужные. Так было всегда, и двести лет назад тоже. Помню, когда я был маленьким…

— Мы всё это слышали тысячу раз, — перебил его Пауль. — Давайте уже, наконец, составим этот злосчастный график!

Через некоторое время график был готов. Гномы повесили его в кухне, и вскоре случилось чудо — у них снова были чистые тарелки, чашки, вилки и взбитые перины!

В следующее воскресенье шесть гномов с утра принарядились. Хобс же с самым несчастным выражением на лице надел фартук и принялся за уборку. По всему дому были слышны его причитания:

— Вот так всегда!.. Вечно они обращаются со мной, как с ребёнком. Я у них, видите ли, «самый молодой»… В следующем месяце, между прочим, мне исполнится сто восемьдесят. Спрашивается, где справедливость?..

Слушая Хобса, остальные гномы чувствовали себя очень неловко.

— Может быть, поможем ему? — нерешительно предложил Ниссе.

Попанц кивнул:

— Как-то это некрасиво: мы вшестером отправляемся развлекаться, а Хобса оставляем работать… Ну-ка, друзья, за работу!

И гномы дружно взялись за дело. Они быстренько переделали всю домашнюю работу, а потом, весело насвистывая, все вместе направились к Солнечнолунному озеру и успели к началу представления.

Все хорошие места уже были заняты, и гномам пришлось довольствоваться последним рядом. Они уселись на пнях позади всех, но и оттуда им всё было хорошо видно, ведь эльфы взлетали и парили в метре над землёй. Этот новый танец они только недавно разучили и теперь с блеском исполняли.

Гномы получали истинное удовольствие, которое немного портили юные сурки, сидевшие впереди. Они то и дело отпускали неуместные шутки, громко смеялись и вообще вели себя неприлично.

— Безмозглые грызуны! — прошипел Грегор. — Стоило бы наколдовать им заячьи уши или оленьи рога!

— Не поможет, — махнул рукой Попанц. — Они просто ничего не понимают в искусстве!

Один только Ниссе ничего не замечал и как зачарованный не сводил глаз со сцены: ему очень нравились эльфы. А одну эльфу он любил особенно сильно! Когда танец закончился, Ниссе первым вскочил и кинулся к ней, чтобы назначить свидание. Но, увы, напрасно… Все эльфы одинаковы: не успеешь к ним приблизиться, как они растворяются в воздухе, словно их тут никогда и не было…

Ниссе, конечно, загрустил, но друзья так искренне старались его развеселить, что через некоторое время он уже снова улыбался.

Затем гномы отправились восвояси и провели чудесный вечер в своём чисто прибранном домике.

 

Приятные соседи

Почти у всех людей есть хобби, то есть увлечение, которому они посвящают своё свободное время. В этом гномы мало чем отличаются от людей, и наши семеро не были исключением.

У Ниссе, как вы, наверное, уже заметили, любимым занятием было влюбляться. Хайнрих мог целыми днями постукивать по стенам, камням и деревьям и называл это занятие «поиском пустот». Хобс обожал играть в шашки, а Попанц с удовольствием лицедействовал и изображал большого начальника. У Франца и Грегора хобби было общим: они часами сидели на скамейке возле дома, вспоминали Белоснежку и поглядывали на тропинку, надеясь, что она когда-нибудь вернётся. И, наконец, Пауль был изобретателем. Однако вещи, которые он изобретал, или уже были придуманы кем-то раньше, или являлись абсолютно бесполезными не только для гномов, но и для людей. Пауля это мало смущало, и почти каждый день он демонстрировал друзьям очередное изобретение.

Вот и сегодня он прибежал к ним и взволнованно воскликнул:

— Добрый денёк, дорогие друзья-гномы!

Белочка Эмма, которая как раз зашла в гости и грела лапки у огня, хитро улыбнулась:

— Привет, Пауль! Похоже, у тебя новое изобретение?

— Точно! — гордо ответил Пауль и разложил на столе чертежи. — Нечто совершенно исключительное! Вот, смотрите: тут колёса со спицами, тут цепь, вот здесь — педали, а это — руль. Есть ещё генератор, фара, задний огонёк и даже багажник. Я назвал это великое изобретение «велосипед»!

Все присутствующие смущённо молчали. Попанц осторожно кашлянул и почесал за ухом, а Франц поспешно отвернулся, поскольку уже давился от смеха. Наконец Грегор не выдержал:

— Пауль! Велосипед изобрели задолго до тебя! Вечно у тебя так… Вчера ты изобрёл душ, позавчера — скоросшиватель, до этого — кастрюлю, громоотвод и окно с фрамугой. Всё это уже давно придумано!

Смущённый и немного обиженный, Пауль начал сворачивать свои чертежи. Но настоящий изобретатель так просто не сдаётся, и его лицо опять просияло:

— Я ещё кое-что придумал, чего точно пока нет. Это специальный лесной барабан для гномов! Кстати, я даже изготовил несколько штук. Точнее, ровно семь — по одному для каждого из нас. Пойдёмте, посмотрите сами!

«Опять какая-нибудь ерунда», — подумали остальные гномы, но послушно последовали за изобретателем. Ко всеобщему удивлению, в сарае оказались просто замечательные барабаны!

Гномы тут же притащили их в дом и принялись расхваливать на все лады:

— Прелестные барабанчики!

— И отделаны благородным деревом!

— Отличная кожа!

— Восхитительно!

Гномы тут же решили опробовать новые инструменты, и сразу стало ясно, что все они — прирождённые музыканты.

Вскоре на весь лес раздался оглушительный барабанный бой. У открытых окон домика гномов стали собираться лесные звери. Им нравилась эта музыка, они такого ещё никогда не слышали. Разве что от дятлов…

Эмму концерт почему-то не впечатлил.

— А вам обязательно устраивать такой шум? — поинтересовалась она. — Может быть, вашим соседям, наоборот, хочется тишины и покоя? Подумайте об этом!

Пауль отложил барабанные палочки в сторону:

— Ты просто завидуешь, потому что сама не можешь играть вместе с нами. Хочешь, я сделаю барабан и для тебя? Со специальной полочкой для хвоста.

— Ещё чего! — фыркнула Эмма и отвернулась.

Но тут снаружи раздались крики:

— Колдунья! Колдунья идёт! Прячьтесь!

Попанц выглянул в окно. Звери в ужасе разбегались и прятались в кустах. И это было понятно: неподалёку от домика гномов — на расстоянии брошенного камня — жила колдунья, до того злая и коварная, что никто из соседей не хотел с ней связываться. Старуха не упускала случая кому-нибудь навредить, и уже не раз проделывала с гномами разные злые шутки.

Попанц заволновался:

— Эй, прекратите барабанить! Колдунья уже совсем рядом! Или вы забыли, как однажды она заставила нас смеяться до колик? Мы тогда целую неделю покатывались со смеху, пока не начали падать от усталости. Вдруг на этот раз она придумала что-то похожее?..

— Думаешь, ей помешали наши барабаны? — Пауль опасливо покосился на дверь. — Вообще-то она и правда не любит громких звуков: злится, даже когда чихают за десять километров от неё…

Тут в дверь постучали.

— Ой-ой-ой! — испугался Ниссе. — Я больше не хочу смеяться до икоты, как в прошлый раз!..

— Тебе и не придётся, — сдвинул брови Попанц. — И перестань стучать зубами, это неприлично!

Он решительно подошёл к двери и открыл её. На пороге стояла колдунья.

— С чем пожаловала? — хмуро спросил её Попанц.

— Ах, ничего дурного, — очень любезно ответила колдунья. — Скорее наоборот: вы отлично играли на барабанах, и я решила вас отблагодарить.

— Опять обманешь? — прищурился Ниссе.

— Ну что ты! — обиделась колдунья. — Давайте забудем всё плохое, что было раньше! В знак примирения я принесла вам кастрюлю манной каши, очень вкусной. Приятного аппетита!

— О-о-о! — только и смог сказать Попанц, совершенно сбитый с толку. — Большое спасибо!

Но колдунья уже летела на метле восвояси, и её смех раздавался по всему лесу.

— Не нужно трогать эту кастрюлю, — нахмурился Хобс. — Неизвестно, что эта старуха опять задумала… Колдунья и манная каша — ох, не к добру это!..

Франц поддержал друга:

— Вспомните историю с Белоснежкой! Нельзя брать продукты у старушек…

Но остальные гномы остались глухи к увещеваниям: манная каша была их любимым блюдом.

— А вдруг колдунья и вправду хочет с нами помириться? — предположил Попанц. — Как-никак, мы же всё-таки соседи. Мне кажется, в глубине души она не такая уж и злая. Может быть, у неё просто было несчастливое детство?..

Гномы быстро накрыли на стол и собрались вокруг кастрюли. Ниссе и Франц тоже не устояли и присоединились к остальным.

Манная каша действительно была вкусной, даже очень. Однако, доев её, гномы поняли, что колдунья опять их провела: их бороды вдруг начали быстро расти. С каждой минутой они становились всё длиннее и длиннее. Борода Хайнриха росла быстрее всех, и ему уже приходилось следить за тем, чтобы не наступить на неё.

— Мы опять поплатились за свою доверчивость! — чуть не плача сказал Хобс. — Она нас снова обманула!

Борода росла и у него, хоть ему и было всего лишь сто восемьдесят лет.

— Нужно срочно что-то придумать! — воскликнул Ниссе. — Иначе утонем в собственных бородах!

Гномы поскорее собрали все ножницы, какие только смогли найти в доме, и принялись стричь свои бороды. Но они мгновенно отрастали снова!

— Ей это даром не пройдёт! — в сердцах выкрикнул Пауль. — Мы тоже умеем колдовать!

— Точно, — поддержал его Грегор. — Надо ей какую-нибудь пакость устроить! А ещё лучше — выгнать из нашего леса.

— Успокойтесь, братцы, — пробурчал Попанц, с трудом справляясь со своей густой и ужасно длинной бородой. — Наше колдовство против колдуньи бессильно. Мы можем её одолеть только хитростью.

Гномы призадумались. Однажды они уже спрашивали колдунью, не хочет ли та переселиться подальше от них. Старуха тогда только засмеялась в ответ:

— Если один из вас, гномов, превратится в великана, я сама в тот же день уеду отсюда. Но только в этом случае!

Такой ответ означал, что она вовсе не собирается переезжать.

— Что же нам делать? — спросил Хобс, в очередной раз споткнувшись о свою бороду.

Остальные только кряхтели и усердно щёлкали ножницами.

Гномы трудились весь день, пытаясь состричь бороды. Но безрезультатно. А потом бороды просто вдруг сами собой перестали расти.

— Ну, погоди, колдунья! — Пауль потряс кулачком и в изнеможении рухнул на стул. — Как же я устал от этой сумасшедшей стрижки!

Гномы отложили в сторону ставшие ненужными ножницы и без сил упали на свои кровати.

 

Ниссе отправляется в Швецию

Однажды утром Ниссе заявил остальным шести гномам, что намерен отправиться в Швецию.

Попанц от неожиданности даже уронил нож:

— Ну не одно, так другое! Каждый день новости… С чего это вдруг ты решил махнуть в Швецию?

— Не вдруг, — отозвался Ниссе. — Я долго это обдумывал. Мои предки из тех краёв, у меня даже имя шведское… Может быть, я хочу навестить своих родственников!

— Похоже, дело не только в этом, — предположил Грегор.

— Да, не буду лукавить. Дело в овсяной каше.

— В чём?!!

— Да-да, именно в ней, — подтвердил Ниссе.

Всем известно, что в Швеции домашним гномам дважды в день полагается миска овсяной каши. Гномы в обмен на это обещают хозяину дома не безобразничать и даже помогать в несложных домашних делах. А в остальном им живётся замечательно, так же, как и в других странах.

— Но ты же не можешь просто так с нами проститься, — заметил Попанц.

— Почему это? — удивился Ниссе.

— Никто из нас ещё никогда никуда не уезжал. И, кроме того, кем же мы станем без тебя? Шестью гномами? Такого нет ни в одной сказке! Что мы людям скажем? Нас должно быть семеро!

— А как ты собираешься попасть в свою Швецию? — ехидно поинтересовался Хобс. — Ты даже не знаешь, в какую сторону идти!

— На то существуют дорожные указатели! — важно ответил Ниссе. — Только соберу вещи — и в путь!

Как оказалось, он и не думал шутить: быстро связал в узелок нехитрые пожитки, взял посошок, простился с товарищами и двинулся на север.

Попанц схватился за голову:

— Нужно его остановить! А вдруг он не найдёт дорогу назад? Пропадёт ведь… А нас должно быть семеро!

— Ну, есть одна идея, — подал голос Франц. — Ниссе думает, что до Швеции можно добраться по указателям. Будут ему указатели!

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовались остальные и подошли поближе.

— Слушайте внимательно! Неподалёку есть пустующий крестьянский хутор…

И Франц посвятил друзей в подробности своего плана. А под конец добавил:

— Времени у нас не так много! Поспешим!

Гномы отправились самым коротким путём, поэтому смогли обогнать Ниссе и первыми добрались до брошенного дома. В нём при помощи нескольких заклинаний Попанц превратился в крестьянина, Хобс — в его жену, а Грегор — в слугу. Пауль и Хайнрих стали коровами и отправились в хлев.

— Ну, теперь дело за тобой, — сказал Попанц Францу. — Спускайся сразу в погреб и там… Только аккуратно, не сожги дом!

Гномы издавна владеют колдовством, и запросто могут превратиться в человека, в животное или в какой-нибудь предмет. Но задумка Франца требовала поистине ювелирной работы.

Тем временем Ниссе, весело насвистывая, шагал по просёлочной дороге и вскоре увидел развилку с дорожным указателем: «Швеция».

«Всё оказалось намного проще, чем я предполагал», — подумал гном и доверчиво свернул в указанном направлении.

Ближе к вечеру он добрался до крестьянского хутора и постучал. Дверь тут же открылась.

— Добрый денёк, — поклонился Ниссе, вежливо сняв свой красный колпачок. — Это, надо полагать, Швеция?

— Можно и так сказать, — отозвался крестьянин. — Швеция.

— Надо же, я дошёл быстрее, чем ожидал, — обрадовался Ниссе. — А можно мне пожить у вас? Буду вашим домашним гномом…

— Очень кстати, заходи, — пригласил крестьянин и открыл дверь пошире. — У нас как раз нет домашнего гнома.

— А я могу рассчитывать на овсяную кашу? — уточнил Ниссе.

— Само собой. Такой уж у нас в Швеции обычай. Овсяная каша дважды в день. Но за это тебе придётся кое-что делать по дому.

— Уговор есть уговор, я готов. Что именно мне нужно делать?

— Мыть посуду, подметать пол в кухне, доить коров и кормить скотину, что живёт в подвале. Не слишком много, справишься?

— Конечно! — кивнул Ниссе. — А что за животное вы держите в подвале?

— Скоро узнаешь, — подала голос жена крестьянина. — А сейчас — спокойной ночи. В Швеции рано ложатся спать.

Оставшись один, Ниссе обвёл глазами кухню и действительно обнаружил миску овсянки. Перед ужином он собрался, по обыкновению, произнести застольную молитву и призадумался. Никогда ещё ему не приходилось есть в одиночестве. Семь гномов благословляли трапезу по очереди, и всякий раз друзья Ниссе выдумывали что-то новое, чтобы это было весело. Так, Хобс облекал молитву в стихотворную форму, Хайнрих был немногословен, а Попанц, напротив, использовал очень цветистые выражения. И каждый раз все они вспоминали Белоснежку, которая часто готовила им что-нибудь вкусненькое.

Ниссе вздохнул и начал молитву: вспомнил Белоснежку, всех своих друзей, а заодно и шведских крестьян.

Овсяная каша была очень вкусной. После ужина Ниссе быстренько переделал всю работу и улёгся на печи.

На следующее утро он поднялся ещё до восхода солнца, с удовольствием потянулся и, насвистывая, отправился в сарай доить коров. Управившись с дойкой, Ниссе собрался было в подвал, но остановился: снизу доносилось устрашающее рычание.

«Это домашнее животное?» — подумал он, и по его спине пробежал холодок.

Гному очень захотелось очутиться подальше отсюда, но он вовремя вспомнил об условиях договора и об овсяной каше.

Когда Ниссе открыл люк, ему показалось, что он попал в печь — таким жаром его обдало. Бедняга с нескрываемым ужасом взглянул на «домашнее животное». Оно в действительности оказалось… семиглавым огнедышащим драконом!

Ниссе хотел тут же сбежать, но опять вспомнил про кашу и пролепетал:

— О, какой милый зверёк… Простите, пожалуйста… Я пришёл вас покормить… Э-э-э… А чем вы вообще питаетесь?

Дракон пыхнул огнём и проревел:

— Гномами! Больше всего гномов люблю!

Ниссе в ту же секунду выскочил из подвала и побежал к хозяину.

— В вашем подвале чудовище! Огнедышащий дракон! Он ест… гномов!

Крестьянин лениво потянулся и зевнул во весь рот:

— Да знаю я, знаю… Гномы — его любимая еда. Ну и что ж тут такого? У нас в Швеции драконы издавна гномов едят. Всех уже слопали…

— Ну, нет! Я тут ни секунды больше не останусь! — завопил Ниссе и пулей вылетел из дома.

Он пробежал, не оглядываясь, не один километр и только тогда решился перевести дух. Отдышавшись и убедившись, что дракон за ним не гонится, Ниссе продолжил путь.

До дома он добрался вконец измученным. Шестеро его друзей уютно расположились за столом — со стороны могло показаться, что они сидят тут уже очень давно.

— Ты вернулся? — лукаво ухмыльнулся Попанц. — Быстро, однако!

— Ну и как тебе Швеция? — поинтересовался Франц.

— А лосей ты видел? — поднял глаза Грегор.

— Самое главное — овсянка-то понравилась? — ехидно добавил Хобс.

Пауль с Хайнрихом только молча улыбались.

— А вы что, и вправду подумали, что мне так уж хочется в Швецию? — отмахнулся Ниссе. — Я пошутил: до Швеции слишком далеко, и там, говорят, небезопасно.

— Небезопасно? — удивился Пауль. — А что такое?

Но ответа не последовало. Ниссе так устал от приключений, что сразу улёгся в постель и моментально заснул. И всю ночь ему снились шведские чудовища, мирно поедающие овсяную кашу. Может быть, конечно, во сне ему привиделась и Белоснежка, но он не рассмотрел её за драконами…

 

Заколдованный Грегор

Как-то Грегор отправился в лес за травами. Гномы издавна готовят из растений всевозможные лекарства — от хандры, от зубной боли и даже от излишней смешливости.

В тот день Грегор выкопал корень валерианы, собрал цветки ромашки и лаванды и уже решил отправиться на поиски других растений, как дорогу ему преградила колдунья.

— Наконец-то ты попался! — воскликнула она. — Так вот кто всё время уводит у меня из-под носа травы, которые мне нужны для колдовских зелий!

— Но нам тоже нужны растения, — робко возразил Грегор. — Мы из них делаем лекарства…

— Чушь! — отрезала колдунья. — Травы принадлежат мне, и только мне. Немедленно убирайся отсюда или пожалеешь!

— Почему пожалею?

— Если ты не перестанешь со мной препираться, я превращу тебя… в терновый куст!

У Грегора от страха затряслись коленки, ведь всем известно, какой силой обладает колдунья. Но гном не собирался отступать.

— Лес большой, и трав хватит на всех… — и гном нагнулся, чтобы сорвать цветок клевера.

Тут колдунья направила на него свой костлявый палец и пробормотала какое-то заклинание.

«Какие уродливые у неё руки…» — только и успел подумать Грегор, как превратился в большой терновый куст.

— Ты сам напросился, карлик! — ухмыльнулась колдунья. — Теперь молись, чтобы с твоих колючих веток никто не оборвал сливы. Потому что как только сорвут последнюю, ты не сможешь вернуть себе прежнее обличье и навсегда останешься терновником!

Старуха довольно потёрла руки и унеслась прочь на своей метле.

Вечером гномы, как обычно, собрались за столом. На ужин были картошка и морковь, а на десерт — фруктовое желе.

Попанц собрался пожелать всем приятного аппетита, но вдруг запнулся:

— Постойте-ка! Что-то у нас не так.

— Что именно? — поинтересовались остальные.

— Один стул не занят. К чему бы это?

— Вероятно, к тому, что кто-то отсутствует, — заметил Ниссе, и с этим нельзя было не согласиться.

— Так. И кто же? — спросил Попанц.

— Я не отсутствую, — объявил Пауль.

— А я даже присутствую, — поднял руку Хобс.

— Тебя трудно не заметить, — проворчал Попанц.

— Грегора нет, — подсказал Хайнрих. — Он ушёл за травами.

— И до сих пор не вернулся? — удивился Попанц. — Уж не случилось ли с ним чего?..

— Надо его найти. И прямо сейчас! А то после ужина мне придётся одному высматривать Белоснежку, — подал голос Франц. — А одному неинтересно!

Гномы, не без сожаления оставив ужин нетронутым, отправились на поиски. Они знали места, куда Грегор обычно ходил за травами. Но сколько они ни кричали, Грегор не отзывался.

— На сегодня поиски прекращаем, — объявил Попанц, — скоро стемнеет. Продолжим завтра, с самого утра. Придётся ужинать без Грегора…

До полуночи гномы обсуждали исчезновение товарища. Они были очень обеспокоены: ведь никто из них ещё не оставался в такое позднее время на улице.

После короткого тревожного сна гномы снова отправились на поиски. С раннего утра они бродили по лесу, но не нашли даже следов Грегора. Зато к полудню обнаружили чудесный терновый куст.

— Какие крупные сливы! — восхитился Франц. — Надо бы взять с собой немного, из них получится вкуснейший компот!

Гномы принялись рвать сливы, продолжая говорить о Грегоре. Где его искать? Может, на этот раз он отправился на другой конец леса?..

А бедный Грегор тем временем был совсем рядом с ними! И ему было больно, когда друзья обрывали сливы с его веток. Бедняга пытался привлечь к себе внимание гномов, но его голос был слишком тихим. А товарищи Грегора разговаривали так громко, что не могли его услышать.

Наконец Франц различил какой-то слабый голосок. Он как раз протянул руку за последней оставшейся на кусте сливой, но замер.

— Ну-ка тихо! Кажется, я что-то слышу!

Гномы притихли, и тогда тоже различили еле слышный шёпот:

— Остановитесь! Не срывайте последнюю сливу! Ни в коем случае!

Друзья всполошились и загомонили наперебой:

— Грегор где-то рядом!

— Он в этом кусте!

— Эй! Где ты?

— Что случилось?

— Почему мы тебя не видим?

— Колдунья, — ответил Грегор так тихо, что лёгкий ветерок почти заглушал его слова, — она меня заколдовала.

— Она тебя во что-то превратила?

— Да, в этот самый терновый куст, возле которого вы стоите.

— Наш Грегор стал терновником? — ужаснулся Ниссе. — Какой кошмар!

— А какое заклинание она произносила? — спросил Пауль.

— Я не знаю…

Хобс сбегал в домик и принёс «Большой словарь заклинаний». Гномы принялись искать в нём слово «терновник», чтобы попытаться расколдовать Грегора. Однако колдунья использовала довольно сложную формулу, и гномам никак не удавалось отыскать подходящее заклинание. Они перепробовали множество вариантов, но куст терновника оставался на месте.

Наконец после долгих совместных усилий гномов куст всё же исчез, но вместо него появилась ветряная мельница.

— О, не так плохо! — обрадовался Ниссе. — Теперь мы сможем сами молоть муку!

Несчастный Грегор не разделял его восторга. Он только печально поскрипывал крыльями в ожидании избавления.

Попанц поискал в словаре слова «ветряная мельница» и нашёл подходящее заклинание:

Мельница, восстань от снов, Оживи от наших слов!

Заклинание сработало, правда мельница превратилась не в гнома, а в собаку — в огромного сенбернара.

— Проклятая ведьма! — в сердцах выкрикнул Франц.

— Чтоб её леший уволок! — поддержал его Пауль.

— Леший вряд ли сделает нам такое одолжение. А жаль! — вздохнул Попанц. — Но теперь по крайней мере мы сможем забрать Грегора домой…

— А вдруг он навсегда останется собакой? — задумчиво спросил Хобс.

— Ведь он тогда не сможет есть с нами за одним столом… — расстроился Хайнрих.

— М-м-да, ситуация, — почесал затылок Ниссе. — Придётся нам построить собачью будку.

Расстроенные, гномы вернулись в свой домик. Грегор улёгся у камина, положил голову на лапы и грустно поглядывал на друзей снизу вверх.

Попанц раздражённо заметил:

— В этой книжке ничего не написано о том, как собаку превратить в гнома. Тоже мне, словарь называется!

— А если пса поцеловать? Может быть, он превратится обратно в Грегора? — предположил Хобс.

— Глупости, — отмахнулся Ниссе. — Он же собака, а не лягушка!

Грегор тихонько заскулил, гномы задумались и замолчали. Потом они поставили перед псом миску с едой и отправились спать.

Посреди ночи раздался громкий вой. Первым проснулся Попанц. Он зашёл в кухню, но собаки там не обнаружил. А за столом в одиночестве сидел гном и уплетал фруктовый пудинг.

— Слушай, ты собаку не видел? — сонно спросил Попанц, заглядывая под стулья. — Э-эй, пёсик… Хм-м-м… Э-эй, Грегор!

Но сидящий за столом гном явно не собирался помогать Попанцу в поисках. Он только усмехался и быстро работал ложкой, приговаривая:

— Ох, как же я проголодался!

Тут Попанц наконец заметил, что это Грегор.

Постепенно проснулись и остальные гномы. Они бросились обнимать друга и плясать от радости.

— Как тебе удалось снова стать гномом? — спросил Попанц.

Грегор улыбнулся:

— Мне пришлось перелистать весь словарь, и только в самом конце обнаружилось подходящее заклинание. Но его нельзя выговорить словами, его можно только провытъ!

— Как тебе повезло! — восхитился Франц.

— Это точно, — согласился Грегор. — Причём повезло дважды. Ведь если бы ты сорвал последнюю сливу, я бы навсегда остался терновым кустом!

Где-то вдалеке раздался злорадный смех колдуньи.

Грегор покачал головой:

— Старуха так просто не отстанет. Будет придумывать всё новые каверзы, чтобы досадить нам.

— Не будем сейчас об этом думать, — махнул рукой Франц. — Сегодня мы будем праздновать!

— Точно! — воскликнул Ниссе. — Пусть только попробует сунуться! В конце концов нас ведь семеро, а она — одна!

Тут гномы принялись петь и танцевать. Весёлый праздник продолжался до самого рассвета.

 

Шедевр Хайнриха

На следующий день Грегор опять пропал, как раз перед обедом.

— Ну почему у нас каждый день что-то случается? — взмолился Попанц. — То бороды растут ежесекундно, то кому-то в Швецию срочно понадобится, то в терновый куст кто-то превратится! И это называется спокойная жизнь гномов?! Неужели нельзя хоть один день прожить нормально?

— Э-э, да у тебя просто плохое настроение, — заметил Франц.

— Вот именно! — ответил Попанц. — И сегодня, прежде чем снова отправиться на поиски Грегора, я сначала как следует поем! Я уже не так молод, чтобы натощак бегать по терновым зарослям!

Однако идти никуда не понадобилось, поскольку Грегор уже появился на пороге. Правда, с ним что-то было не так: он шатался, как лунатик, и хрипло бормотал:

— Я видел Белоснежку… в лесу… Да-да, это её чудесное платье… Как всегда, изящная… Она стояла на поляне и улыбалась мне…

Попанц от неожиданности даже уронил ложку:

— Он так и не пришёл в себя после вчерашнего превращения! И теперь видит то, чего нет. А вдруг он вообще никогда не станет прежним?

— Что случилось, Грегор? — осторожно спросил Пауль. — Может быть, ты мухомор съел? От него могут быть ещё и не такие последствия. Это называется галлюцинация…

— Нет-нет, — тихо ответил Грегор. — Я точно видел Белоснежку там, на поляне, только не решился к ней подойти. Я подумал, что сперва нужно сказать об этом вам.

— Ты не мог видеть Белоснежку, — безапелляционно заявил Франц. — Она давным-давно живёт в другом месте! С ней был тот принц, который увез её отсюда?

Грегор отрицательно покачал головой, но опять как-то неуверенно, будто в полудрёме.

— Вот! — констатировал Франц. — Если бы она собралась нас навестить, то приехала бы вместе с мужем и со свитой. С камеристками всякими, горничными…

— Погодите, — мягко вмешался Попанц, — давайте после обеда прогуляемся до этой поляны и сами посмотрим, есть ли там кто-нибудь…

Но гномы решили идти немедленно, их разбирало любопытство. Только Хайнрих равнодушно плёлся позади всех, словно ничто на свете его не интересует. Правда, все остальные уже давно к этому привыкли.

Грегор подвёл их к поляне.

— Вон там, — указал он пальцем.

Неподалеку действительно стояла Белоснежка. Гномы принялись звать её и махать руками, но та оставалась безучастной.

Такое странное поведение их любимицы стало понятным, когда гномы подошли поближе: Белоснежка была сделана из картона, укрепленного на деревянном каркасе, — чтобы не упала.

— Кто-то явно хочет нас одурачить! — воскликнул Ниссе. — Наверняка проделки колдуньи! А вдруг это западня?

— Западня? — удивился Попанц. — Эта безобидная картонная фигурка?

— А вы не думаете, что это была настоящая Белоснежка, а старуха её заколдовала? — робко спросил Грегор, вспомнив собственный горький опыт.

Гномы призадумались. Тут наконец подошёл Хайнрих и рассеял их сомнения.

— Колдунья тут ни при чём, — сказал он. — Это я сделал. Вырезал фигуру из картона и раскрасил… Если уж настоящая Белоснежка нас покинула, пусть у нас будет хотя бы её портрет. Но не просто скучная картинка на стене, а вот такая — чтобы её можно было поставить в доме и воображать себе, что Белоснежка действительно здесь.

— Да ты просто гений! — обрадовались гномы. — Кто бы мог подумать! Что же ты молчал?!

— Я её только сегодня сделал, — пожал плечами Хайнрих, — даже краска ещё не высохла. Хотел преподнести вам сюрприз.

Гномы отнесли картонную фигуру в домик, поставили на кухне и принялись от души расхваливать:

— Прямо как настоящая! То же прелестное личико, вздернутый носик, те же розовые щёчки!

Естественно, за стол с гномами Белоснежка сесть не могла, она только издали наблюдала за ними, но это никого не смущало.

Однако радость семерых друзей была недолгой. Дежурным в этот день был Франц. Когда он принялся наводить порядок в кухне, Белоснежку пришлось всё время передвигать.

— Дурацкая картонка! — ворчал он. — Настоящая Белоснежка никогда никому не мешала, от неё наоборот была только польза!..

Восторги остальных гномов тоже постепенно поутихли. Мало того, что картонная Белоснежка занимала слишком много места, так с ней ещё и нельзя было поговорить.

— Почему она не складная? — спросил как-то Пауль. — Это было бы гораздо удобнее…

— К тому же неподвижная Белоснежка — это нелепо! — поддержал его Ниссе. — Настоящая Белоснежка не стояла на месте!

Вскоре картонная фигурка оказалась сначала в спальне, оттуда её перенесли в читальный зал, а затем в кладовку. И, наконец, отправили в сарай.

— Ну что с ними поделаешь! — ворчал Хайнрих. — Никакого представления о прекрасном!

Он достал Белоснежку из сарая и поставил перед домом. «Пусть так стоит, — решил он. — Издалека можно подумать, что она к нам вернулась».

Однажды ночью разразилась гроза. Проливного дождя Белоснежка не перенесла — и наутро перед домом красовался лишь реечный каркас, с которого свисали клочья размокшей бумаги.

Хайнрих, вздыхая, убрал рейки в сарай. Он погрустил немного, а потом взял масляные краски и нарисовал картину. Гномы потом повесили её на стену в спальне.

 

Великан Муккеншнап

Однажды обед гномов был прерван необычным явлением: земля вдруг затряслась, тарелки и ложки задребезжали, а приготовленное на десерт желе задрожало сильнее, чем обычно. Даже мебель зашаталась.

Хобс в ужасе ухватился двумя руками за стул и сказал Паулю:

— Я знаю, что тебе срочно нужно изобрести! Посуду, которая не брякает, и мебель, которая не скачет по всему дому, как необъезженный мустанг.

— Это, похоже, землетрясение, — пожал плечами Пауль. — А против него ничего не изобретёшь!

Попанц вскочил со своего места и выбежал на улицу. Обратно он вернулся, задумчиво почёсывая голову:

— У нашего домика выросли два столетних дуба. И оба… Как бы это получше выразить… Словом, они в сапогах!

Но ведь каждому гному известно, что столетние дубы не вырастают за пару минут, а деревья сапог не носят! Все семеро высыпали на улицу и замерли, запрокинув головы. И тут было от чего оцепенеть!

Первым пришёл в себя Ниссе:

— Это не дубы — это ноги… А это значит… — и слова застряли у него в горле.

Ему на помощь пришёл Хобс:

— Это значит, что у нашей двери стоит великан!

Он сказал это так буднично, как будто дело было самое обыкновенное. Как если бы кто-то из нас сказал: «У моей двери стоит продавец пылесосов».

Но пришелец пылесосы продавать точно не собирался. Он был без галстука и без портфеля. Всё, что при нём было, — огромная дубина. Это был настоящий великан, причём довольно крупный.

— Это вы верно подметили! Я и есть великан! — возвестил незваный гость.

От его громового голоса с окрестных деревьев попадали белки, а вслед за ними и птицы.

— Эй, малыш, — крикнул Хобс. — Ты не мог бы говорить потише? Наши уши не выдерживают такого грохота!

— Ох, простите, — смутился великан и заговорил намного тише. — Я редко с кем-нибудь разговариваю, потому и попадаю иногда впросак… Да, я ведь ещё даже не представился: меня зовут Муккеншнап. Будем знакомы.

— Очень приятно, — учтиво склонил голову Хобс и по очереди представил великану своих друзей.

Тут вперёд выступил Франц:

— Похоже, у тебя там наверху отличный обзор. Ты не видишь, не гуляет ли по одной из семи гор наша Белоснежка?

Муккеншнап послушно приставил руку ко лбу и внимательно оглядел окрестности.

— Нет, ничего похожего я не вижу.

— Что ж, очень жаль, — вздохнул Грегор. — А что тебя к нам привело?

— Я путешествую, и хотел бы немного отдохнуть. Не дадите ли приют усталому путнику?

Гномы расхохотались, один только Попанц остался серьёзным.

— Мы бы с радостью, — сказал он Муккеншнапу. — Но как же мы сможем пустить тебя на ночлег? Ведь ты раз в пять больше нашего дома! Эй, вы, перестаньте смеяться! — обратился он уже к своим товарищам.

Франц хитро улыбнулся:

— Может быть, ты превратишься в гнома? Всего на одну ночь!

— Нет, меньше мне не стать, — сокрушённо вздохнул великан. — Вечно этот рост доставляет мне кучу проблем: и одежду толком купить не могу, и подруги у меня нет… Девушки не хотят смотреть на меня снизу вверх…

Гномы загрустили. Во-первых, потому что у них тоже не было подруг, а во-вторых, потому что они издавна славились своим гостеприимством и просто не могли отказать путнику в ночлеге.

— Придумал! — вдруг воскликнул Пауль. — Муккеншнап не может уменьшиться. Зато мы можем увеличить наш дом!

— Как ты себе это представляешь? — изумились остальные.

— Изобретатель всегда может найти походящее заклинание!

— Думаешь, это так просто? — засомневался Грегор.

— Ну, конечно!

И Пауль быстро написал палочкой на земле несколько слов.

— Хм, кажется, должно сработать, — почесал в затылке Попанц.

Гномы глубоко вдохнули и хором произнесли:

Домик маленький без спору Великану станет впору!

Вдруг из леса потянулся густой туман. Он окутал всю поляну. Несколько секунд что-то громко скрипело, а когда туман рассеялся, хижина гномов оказалась выше лесных деревьев.

Да и внутри дома всё выросло. Муккеншнап-то чувствовал себя вполне комфортно, а вот маленькие гномы испытывали массу неудобств. Путь от кухни до спальни теперь занимал чуть ли не полчаса. Миски, из которых они обычно ели, стали размером с ванну. На каждой из кроватей можно было играть в футбол, а дверцу холодильника не удавалось открыть даже совместными усилиями.

— Не расстраивайтесь, — утешил их великан. — Я неплохой повар и сегодня готовлю на всех! У меня с собой есть спагетти.

Через час гномов ждало роскошное угощение: на первое — грибной суп, на второе — спагетти по-болонски, а на десерт — шоколадный пудинг.

Суп гномам пришлось есть из напёрстков — другой подходящей посуды не нашлось. Они так наелись, что ко второму блюду даже не притронулись. Только Хайнрих с Грегором решили не обижать великана и попробовать спагетти. Они поделили одну макаронину на двоих, но с трудом её осилили.

После обеда Муккеншнап принялся рассказывать гномам о своих дорожных приключениях, но вскоре начал зевать. Тут хозяевам дома пришлось уцепиться друг за друга, чтобы их не втянуло в рот великану.

— Пожалуй, пора спать, — наконец объявил Попанц. — Доброй тебе ночи и сладких снов, дорогой Муккеншнап. Набирайся сил для новых путешествий!

Кровати в «подросшем» домике теперь были как раз для Муккеншнапа. Гномы же улеглись все семеро на одной, и на кровати осталось ещё достаточно места. Всю ночь великан так громко храпел, что хозяева до рассвета не сомкнули глаз.

Поутру Муккеншнап чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. За завтраком он в самых изысканных выражениях поблагодарил невыспавшихся гномов за приют и уже собрался отправиться в путь, но его остановил Хобс:

— Не мог бы ты помочь нам в одном деле?

— Почту за честь отплатить за гостеприимство! Что это за дело?

— Видишь ли, — начал объяснять Хобс, — недалеко от нас живёт злая колдунья, она постоянно строит козни нам и другим обитателям леса. Сами мы не можем с ней справиться, поэтому приходится терпеть её проделки. Но у колдуньи есть одно слабое место: если она не сдержит обещания, которое дала, то умрёт. Помните, что она нам обещала? — обратился он к остальным гномам.

— Ещё бы! — воскликнул Попанц. — Она сказала: «Если один из гномов превратится в великана, я тут же переселюсь подальше отсюда».

— Вот именно! Надо сказать, это был очень опрометчивый шаг с её стороны! — Хобс довольно потёр руки и изложил товарищам свой план, который те с восторгом поддержали.

Гномы тут же приступили к его выполнению. Великан укрылся за горой недалеко от дома колдуньи, а Хобс постучал в дверь.

— Кто посмел меня тревожить? — старуха отворила дверь и воскликнула: — Опять эти уродливые карлики! Ну я вам сейчас задам!..

— Добрый денёк! — весело сказал Хобс. — Ты подло поступила с Грегором, превратив его в терновый куст. Мы больше не намерены терпеть твои проделки. Пора тебе убираться подальше от нас!

От такой неслыханной дерзости колдунья даже растерялась, но быстро нашла, что ответить:

— Я же сказала: перееду отсюда не раньше, чем один из вас, коротышек, превратится в великана!

— И сдержишь обещание? — прищурился Хобс.

— Естественно. Только ведь этому всё равно никогда не бывать!

— Секундочку!

Хобс юркнул за гору, а через мгновение оттуда появился Муккеншнап.

— Ну что? — спросил великан громовым голосом и погрозил колдунье кулаком. — Выполняй свое обещание, а не то…

У колдуньи от изумления чуть глаза на лоб не вылезли. Она поняла, что проиграла. Без слов она вынесла из дома свои чемоданы и так же молча удалилась.

Вот это был праздник! Гномы ликовали и от души благодарили Муккеншнапа.

— Рад был помочь, — поклонился великан, взвалил на плечо свою дубину и двинулся в путь.

А гномы вернули домику прежний размер и потом ещё неделю доедали остатки шоколадного пудинга.

 

Бесконечный день

После ухода колдуньи на поляне воцарился долгожданный покой. Гномы почувствовали себя в безопасности и спокойно могли предаваться своим любимым занятиям.

Пауль стал много времени проводить в сарае и просил его не беспокоить. Шестеро его друзей отлично знали, что это означает, и заранее предчувствовали недоброе.

Как-то раз дверь сарая отворилась и на пороге появился гордый Пауль:

— Можете меня поздравить: я сделал необыкновенное открытие!

— Опять?! О Боже! — простонал Хобс. — Дорогой наш Пауль! Позволь напомнить тебе, что ты изобретаешь вещи, которые уже давно существуют: велосипед, громоотвод, кастрюлю, скоросшиватель…

— Ну, положим, не всегда! — возмутился Пауль. — А лесные барабаны? Такого до меня точно не было!

— Кроме неприятностей, это нам ничего не принесло, — напомнил Хобс. — Колдунью раздражал их грохот, и мы чуть не лишились Грегора!

— Но ведь всё кончилось хорошо! К тому же сегодня я изобрёл нечто очень полезное и не издающее никакого шума… — Пауль выдержал паузу и объявил: — Бесконечный день!

— И что же это? — поднял брови Попанц. — Главное, какая от него польза?

— Это, как следует из названия, день, который не заканчивается. Исключительно полезное открытие! Сами подумайте: обычно за день не успеваешь сделать всё, что собирался. Ты встаёшь, чистишь зубы, завтракаешь и… тебя уже зовут к ужину! А ты ещё даже не придумал, как этот день провести…

— А ведь верно, — сказал Ниссе. — Иногда не остаётся времени даже в шашки сыграть!

— У меня тоже такое бывает, — подтвердил Франц. — Вот если бы день был вдвое длиннее!..

— Именно! — воскликнул Пауль. — А день, который я изобрёл, вообще бесконечен! Солнце не заходит, не темнеет. И не надо отрываться от любимого занятия и ложиться спать. У нас будет время буквально на всё! Вот, смотрите!

Гордый изобретатель вынул из кармашка золотые часы, которыми очень дорожил. Эту семейную реликвию он получил от прадеда, а тот в своё время хитростью выманил их у одного вельможи. Пауль открыл заднюю крышку часов и вынул из них маленькую шестерёнку.

— Видите? — сказал он. — Всё гениальное — просто! На часах ровно полдень. Без шестерёнки часы не пойдут, и день станет бесконечным!

Остальные шесть гномов молча переглядывались — от удивления они не могли произнести ни слова.

Пауль, который явно рассчитывал на похвалу, но так и не дождался её, громко зевнул и сказал:

— Мне требуется вздремнуть и восстановить силы. Открытия и изобретения — это очень тяжёлый труд, доложу я вам…

— Кажется, он окончательно сбрендил, — пробормотал Попанц, глядя ему вслед.

— Не знаю, — пожал плечами Хобс. — Но день, который не кончается, — это очень неплохо!

И гномы разошлись по своим делам. Попанц рубил дрова. Хайнрих работал в саду. Грегор наводил порядок в доме. Франц ремонтировал крышу. Ниссе и Хобс играли в шашки.

Пауль отсутствовал довольно долго. Он отлично выспался и чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, как будто проспал два дня и две ночи. Но его часы по-прежнему показывали полдень.

Попанц заглянул в кухню и спросил:

— Скоро ли ужин? Я умираю от голода.

— Ужин? — удивился Пауль. — Ещё ведь за полдень не перевалило!

— А я уже нарубил столько дров, что хватит на две зимы, — сообщил Попанц. — Посмотри, у меня все руки в мозолях. Если я буду так продолжать, нам придётся построить ещё один дровяной сарай.

Хайнрих прополол грядки, вскопал весь огород, посеял семена и даже собрал урожай; работы у него больше не осталось.

Грегор перемыл всю посуду, выбил пыль из мебели и трижды вымыл пол. Дом сверкал, как новенький.

Франц не только просто починил крышу — он перекрыл её заново. И так разошёлся, что уже поглядывал на сарай.

Ниссе и Хобс играли уже триста семьдесят третью партию в шашки.

— Как-то мне стало это надоедать, — пожаловался Хобс. — Может, лучше в шахматы сыграем?

— Я устал, как собака, — отозвался Грегор. — Когда наконец наступит вечер?

Но солнце стояло в небе всё так же высоко и не думало двигаться с места. Птицы устали петь одно и то же, а на новые песни у них уже не хватало сил. Лесные звери тоже начали удивляться тому, что обед сегодня как-то затянулся…

— Так не пойдёт, — заявил Попанц. — Мы переделали всю работу, но за это время не прошло и минуты. Мы проголодались, устали, и нам скучно. Ни один гном такого не выдержит! Может, ну его, твоё изобретение?..

— Ну и пожалуйста, — Пауль даже не старался скрыть своё разочарование. — Так и знал, что вы не сможете его оценить. Ладно, мне надо просто вставить шестерёнку на место. Только куда же она подевалась? Я её положил на стол…

Гномы обыскали сверху донизу весь дом, потом сарай и вольер для кроликов. Каждый из них дал торжественную клятву, что он не прятал шестерёнку…

Гномы в задумчивости сидели на кухне, напряжённо соображая, что же им делать. Хайнрих при этом по обыкновению ковырял в носу, а Попанц морщился, глядя на него. Головы у некоторых уже начинали дымиться, но тут, к счастью, в окне появилась белочка Эмма. И сразу же во всех семи гномьих головах появилась одна и та же мысль: если никто из них шестерёнку не брал, то…

Эмма вела себя как ни в чём не бывало:

— Шестерёнка, говорите? Это которая со стола? Ах да, ну конечно! Видите ли, в чём дело: у меня дома есть машинка для колки орехов, но она давно сломалась. Я вставила в неё эту шестерёнку, и теперь она работает. Представляете?

— Долго же нам пришлось бы её искать! — воскликнул Попанц. — Эмма, нам крайне важно вернуть эту шестерёночку на место, иначе в мире больше никогда не наступит вечер, понимаешь? То есть больше никогда не стемнеет! А я при свете не могу спать.

— А как же мои орехи? — возмутилась белочка. — Ты хочешь сказать, что мне опять придётся разгрызать их зубами? Мои зубки уже не такие крепкие, как раньше.

— Не придётся. Я отремонтирую твою машинку, — пообещал Пауль, а затем со вздохом добавил: — Вот так всегда: кто на многое способен, тому приходится много работать…

Он починил машинку для колки орехов, потом поставил на место шестерёнку, и часы снова начали тикать. Солнце, похоже, ещё немного подумало, двигаться ли ему с места, поскольку за это время успело очень удобно устроиться на небе. Затем оно всё же покатилось и вскоре, как ему и положено, скрылось на западе. Семь гномов поужинали киселём и с удовольствием вытянулись на своих кроватках.

Таким был самый долгий день в истории нашей древней Земли.

 

Привидения в доме колдуньи

— Что это за шум? — спросил как-то Попанц во время ужина. — Ну-ка, прекратите стучать ложками и чавкать!

Гномы затихли. Где-то поблизости и впрямь что-то хлопало, шипело, хрустело и фыркало; громко раздавались какие-то голоса. Всё это было похоже на шум подготовки к новогоднему празднику.

Гномы высыпали во двор и обнаружили, что в покинутом колдуньей доме горит свет. Они подошли поближе и попытались заглянуть в окно. В доме вспыхивали молнии, в клубах дыма виднелись расплывчатые силуэты.

— Неужели колдунья вернулась? — испуганно спросил Грегор.

— Вряд ли, — возразил Хобс. — Такого переполоха у неё не случалось, даже когда она колдовала. Громкие звуки старуху раздражали. Здесь что-то другое.

— Злые духи, не иначе… — предположил Попанц. — Лучше держаться от них подальше!

Опасаясь неприятностей, гномы вернулись в свой домик и заперли дверь. Вскоре шум прекратился — так же неожиданно, как и начался. А на следующее утро всё повторилось: ставни колдуньиного дома хлопали, из трубы валил чёрный дым, а крышу так трясло, что казалось, она вот-вот рухнет.

Посовещавшись, гномы решили разыскать колдунью и прибегнуть к её помощи: ведь со злыми духами шутки плохи. Друзья прочесали весь лес и наконец обнаружили старуху возле Солнечнолунного озера. Сгорбившись, она сидела с удочкой на берегу — ловила рыбу. Рядом стояли её чемоданы. Выглядела колдунья далеко не жизнерадостно.

Гномы с опаской остановились неподалёку.

— Какая-то она грустная, — заметил Попанц, — и кажется очень одинокой.

— Почему одинокой? — спросил Ниссе.

— Ну, семьи-то или близких у неё нет, она всегда одна. Нас, например, семеро, поэтому живётся нам намного легче и веселее.

— Думаешь, если бы у неё была семья, она не была бы такой вредной? — удивился Франц.

— Конечно! К тому же по-настоящему злой наша колдунья никогда не была. Не в пример многим другим! Помните коварную королеву с её волшебным зеркалом?

Тут вперёд вышел Хайнрих, который редко вступал в разговоры.

— Попанц прав, — сказал он. — Колдунья только делала вид, что она злая. Её проделки были не лишены юмора — как, например, история с нашими бородами. Без неё стало скучно. Старушка на самом деле вполне симпатичная. Давайте подойдём к ней!

И Хайнрих смело двинулся вперед. Остальные последовали за ним.

— Привет! — поздоровался Попанц.

— Привет, — буркнула колдунья, не глядя на него. Она ловко вытащила из озера рыбку, потом сняла её с крючка и бросила назад в воду.

— Я не голодна, — объяснила она удивлённым гномам. — Ловлю рыбу просто так, от скуки. А вы решили прогуляться?

— Нет, мы тебя искали, — сказал Ниссе. — Есть у нас одна проблема…

— Ну, проблем у всех хватает: у гномов, у колдуний, у зверей. Даже у людей есть проблемы… А почему вы пришли ко мне? Я, как и обещала, переехала и оставила вас в покое. Вот и вы, будьте любезны, меня не тревожьте.

— Видишь ли, эта проблема связана с тобой, — пояснил Попанц. — Точнее, с твоим домом.

И гномы рассказали колдунье обо всём, что они видели и слышали.

Колдунья расхохоталась:

— Ах вот оно что! Тогда я знаю, в чём дело! Если это злые духи, то я — английская королева и можете звать меня Елизавета Вторая.

— Кстати, — перебил её Франц, — а как тебя зовут на самом деле? Наверняка не Елизавета Вторая. Мы ведь не знаем твоего имени…

Колдунья даже покраснела от смущения:

— Меня зовут Саманта.

— Красивое имя, — заметил Франц.

— Вам нравится? Правда?

— Конечно! — дружно воскликнули все семеро.

Колдунья поднялась и быстро смотала свою удочку.

— Ну, пойдём, посмотрим на ваших злых духов!

Домой они вернулись все вместе.

— Вам лучше спрятаться в своём домике, — посоветовала колдунья.

Гномы не стали спорить, поплотнее прикрыли дверь и столпились у окна, чтобы наблюдать за происходящим. Сможет ли Саманта справиться со злыми духами?

Колдунья вошла в дом. Сначала там было тихо, потом раздался страшный шум, а затем послышался голос Саманты — она явно кого-то строго отчитывала. Через несколько минут дверь дома распахнулась и на пороге показалась улыбающаяся колдунья, окружённая ребятишками разного возраста.

Гномы тут же высыпали на крыльцо.

— Значит, это были вовсе не злые духи, — засмеялся Ниссе.

— Нет, конечно. Это всего лишь мои внуки. Они пришли, чтобы отпраздновать мой день рождения, — объяснила Саманта. — Но поскольку меня не было, они тут немного порезвились. А колдовать-то они ещё толком не умеют…

— Так у тебя день рождения? — воскликнул Попанц. — Вот здорово! А сколько лет тебе исполняется?

— Сколько? Хм… Думаю, четыреста, а может, и пятьсот, точно не знаю…

— Да какая разница! — махнул рукой Ниссе. — Сто годков меньше, сто больше… В любом случае, это отличный повод для праздника!

Гномы искренне обрадовались: большого праздника они действительно уже давно не устраивали. Только колдунья выглядела несколько обеспокоенной.

— Ты чем-то расстроена? — спросил Франц. Он уже не держал на колдунью зла и простил ей прежние выходки.

— На день рождения всегда дарят подарки… Я и подумала… Можно мне что-нибудь попросить?

— Всё, что пожелаешь! — Попанц сделал широкий жест рукой. — Хочешь новую метлу?

— Нет, мётел у меня вполне достаточно, я всегда покупаю с запасом. Видите ли… — колдунья замялась. — Я немного… немного скучаю по своему домику. Может быть, вы позволите мне снова тут жить? Обещаю больше вас не беспокоить. Ну, разве что изредка. Но уж точно — не каждый день. Честное колдовское!

— Конечно, ты можешь вернуться! — воскликнул Попанц. — Вообще-то мы тоже по тебе немного скучали. Решено! А теперь — праздновать!

— Не получится, — поспешно возразил Ниссе. — Сегодня же воскресенье. Неужели мы пропустим танец эльфов?

— Не хотелось бы… — пробормотал Попанц, но тут же просиял: — Знаешь что? Отправляйся-ка ты к эльфам и спроси, не согласятся ли они сегодня по случаю праздника танцевать на нашей поляне?

Ему не пришлось повторять дважды. Ниссе от радости закрутился волчком и убежал.

Не успел он скрыться из виду, как вдруг земля задрожала от уже знакомых гномам великанских шагов. И точно — через минуту перед ними возник улыбающийся Муккеншнап.

— Я был неподалёку и подумал, не навестить ли мне друзей, — пробасил великан.

Гномы испугались, что колдунья догадается, на какую хитрость они пустились, чтобы выжить её с поляны. Но Саманта только рассмеялась:

— А вы молодцы, здорово придумали! Примите мои поздравления!

— Так ты не сердишься? — обрадовался Грегор.

— Ну, разве что немного. Ладно, я думаю, что сегодня всем нам следует забыть о прежней вражде. Я много размышляла об этом, пока рыбачила на Солнечнолунном озере. Я ведь уже немолода, и пора мне бросить свои шалости.

— Ну, тогда — да здравствует доброе соседство! — провозгласил Попанц.

— Вот и замечательно! — поддержал его Хобс.

— Присоединяйся к нам, дорогой Муккеншнап! — предложили гномы.

— С удовольствием, — поклонился великан. — И тогда уж позвольте мне приготовить еду — спагетти с томатным соусом и шоколадный пудинг.

— Принимается без возражений! — обрадовался Попанц и мечтательно облизнулся.

Тут вернулся Ниссе, а с ним пришли и эльфы.

— Они согласились! — радовался Ниссе, и его глаза сияли от восторга. — Эльфы не только станцуют для нас, но и останутся праздновать день рождения Саманты!

Он всё время смущённо поглядывал на свою возлюбленную и всячески старался ей угодить.

— Пора снова увеличить наш домик, — сказал Грегор. — Только не хотелось бы, чтобы наши кровати и посуда опять выросли до чудовищных размеров. Можно что-то придумать?

— Не получится, — возразил Пауль. — Такое уж заклинание — либо всё вырастет, либо ничего.

— Но заклинание можно немного изменить… — тихонько заметила колдунья и объяснила, что она имела в виду.

Гномы собрались в кружок и пропели новое заклинание:

Домик маленький без спору Великану станет впору. Остальные вещи дома Будут по размеру гномам.

И у них всё получилось! В доме стало достаточно места для Муккеншнапа, но при этом мебель гномов и их домашняя утварь остались прежних размеров.

На лугу перед домом был сооружён длинный-предлинный стол, за которым хватило места всем — гномам, колдунье с внуками, эльфам, белочке Эмме и многочисленным зверям, живущим поблизости. Великану доставляло огромное удовольствие всех угощать.

В самый разгар праздника Грегор подсел к колдунье.

— Праздник и всё такое — это очень хорошо, — сказал он. — Но мне не даёт покоя один вопрос. Попанц считает, что твои проделки были совсем не опасными. А помнишь, как ты превратила меня в терновый куст? Ответь мне, только честно: если бы кто-нибудь тогда сорвал с меня последнюю сливу, я бы и правда навсегда остался терновником?

— Я просто хотела тебя напугать, — призналась колдунья. — Через три дня ты бы снова стал гномом.

— Почему я должен тебе верить?

— А ты и не должен. Но мне бы очень хотелось, чтобы мы начали доверять друг другу.

Грегор помедлил немного, а потом протянул ей руку и сказал:

— Мир!

Колдунья пожала ему руку и тоже сказала:

— Мир!

Праздник продолжался допоздна. Всем было очень весело, только Хобс время от времени вздыхал.

— Жаль, что сегодня с нами нет Белоснежки, — с грустью сказал он Попанцу.

— Очень жаль, — согласился Попанц. — Но когда мы снова устроим большой праздник, мы обязательно её пригласим, причём заранее.

— Обещаешь?

— Обещаю.

 

Таинственное письмо

Праздник закончился. Жизнь снова вошла в привычное русло, и гномы занялись повседневными делами.

Вот тут-то и произошло нечто совершенно необычное: на столик перед домом опустился голубь. К его лапке тонкой ниткой был привязан белый листок.

Хобс первым обнаружил послание и позвал остальных.

Когда все собрались, он поднёс записку поближе к глазам и прочитал вслух:

— «Для семи гномов. За семью горами».

— И это всё? Читай дальше! — нетерпеливо кричали остальные.

— А больше ничего и нет…

— Очень странно! Что всё это значит? Непонятно! — заволновались гномы.

Все семеро тщательно осмотрели записку, покрутили в руках и даже обнюхали — но так ничего и не поняли. Очень необычное послание!

Голубь по-прежнему спокойно сидел на столе и улетать не собирался. Обеспокоенные гномы тщательно осмотрели его со всех сторон и забросали вопросами. Откуда он прилетел? Кто дал ему записку? Что всё это значит?

Но голубь не отвечал, по крайней мере, ничего вразумительного добиться от него не удалось. Он громко ворковал, но и только.

— Наверное, это городской голубь, поэтому мы не понимаем его языка, — предположил Франц.

— А! — сказали остальные шестеро, словно это всё объясняло.

Гномы знали про существование городов, в том числе и от Муккеншнапа, но ещё никто из них не бывал в городе. И поэтому всё, что приходило оттуда, казалось гномам странным и непривычным.

Друзья напоили голубя водой из мисочки и отпустили его в обратный путь.

— Прочитай записку ещё раз, — попросил Попанц. — Может, в ней есть какой-то скрытый смысл? Ну-ка, внимание!

Гномы замерли. Хобс откашлялся и, сознавая важность момента, громко прочитал:

— «Для семи гномов. За семью горами».

— Хм… — Попанц приложил палец к подбородку и задумался.

— Что мы гномы — мы знаем. Что мы живём за семью горами — это нам тоже известно. Ничего нового записка не сообщает. Непонятно!

Мимо проходила колдунья, и гномы обратились за советом к ней. Саманта осмотрела записку и несколько раз её перечитала.

— Это явно послание, — заявила она. — Кто-нибудь из вас ждёт сообщения?

Семь гномов покачали семью головами, а Ниссе спросил:

— Но зачем посылать нам записку, если всё, о чём в ней написано, нам и так известно? Какой же в этом смысл?

— Может быть, кто-то решил над нами подшутить? — предположил Франц.

— Вряд ли, — подал голос изобретатель Пауль. — Скорее всего, в действительности сообщение намного длиннее, но прочесть его можно только с помощью специального волшебного заклинания.

— Умница! — воскликнула колдунья. — Спасибо, Пауль! Но тут нужно не заклинание, а… Вы когда-нибудь слышали о тайных чернилах?

Ни о чём подобном гномы не слышали, и потому заволновались ещё больше.

— Не беспокойтесь, — утешила их колдунья. — Я пойду в свою лабораторию и хорошенько исследую вашу записку.

Саманта унесла записку в свой домик и билась над разгадкой не меньше часа. Она перепробовала все известные ей способы, с помощью которых можно прочесть письмо, написанное тайными чернилами, но безрезультатно.

Она вернулась к гномам и пожала плечами:

— По-прежнему ничего не видно. Но записка довольно толстая. Может быть, тайна связана не с чернилами, а с бумагой?

К счастью, тут прискакала белочка Эмма. Она навещала свою племянницу на другом краю леса и теперь возвращалась домой.

— Ну, что у вас на этот раз? — поинтересовалась она.

Гномы наперебой принялись рассказывать белочке о таинственном послании.

Эмма взглянула на записку и сразу поняла, в чём дело, ведь в отличие от гномов ей уже приходилось получать письма.

— Это — письмо, — объявила она. — Снаружи на нём написан адрес и имя того, кто его должен получить. А всё остальное — внутри. Понятно? Вот смотрите!

Она с легкостью вскрыла конверт и вынула из него исписанный листок.

Гномы не могли скрыть своего восхищения:

— Ах!

— Как изысканно!

— Потрясающе!

— Какая изобретательность!

— До этого нужно додуматься — спрятать в одной записке другую!

Колдунья была раздосадована тем, что не смогла догадаться распечатать конверт. Она вытащила из кармана не слишком чистый носовой платок и уткнулась в него, чтобы скрыть смущение.

Однако гномам было не до этого. Они обступили Эмму, которая по-прежнему держала в лапках письмо, и наперебой кричали:

— Что, что там написано?

— Читай вслух!

— От кого письмо?

— От Белоснежки, — коротко ответила Эмма.

— От Белоснежки! — воскликнул Ниссе. — Какое счастье!

— А я боялся, что она нас совсем забыла, — признался Пауль. — Что же она пишет?

Эмма откашлялась и принялась читать вслух:

«Милые мои семь гномов!

Как вы поживаете? Надеюсь, у вас всё хорошо. Вы по-прежнему добываете руду в горах? Я часто думаю о вас. Ночами я мечтаю о том, чтобы увидеть вас и ваш домик.

Как дела у ваших соседей? Как там Эмма? Вам с ней очень повезло, она умница и наверняка часто вам помогает.

О чём же вам написать? Не могу сказать, что у меня всё хорошо. Мой супруг совсем меня забросил. Иногда мне кажется, что принц меня больше не любит. Он теперь каждый день уезжает на охоту и оставляет меня в огромном замке одну-одинёшеньку. Конечно, мне ужасно скучно.

А когда он дома, то не переставая ворчит и жалуется. От этого у меня начинаются мигрени и портится настроение.

Вначале всё было неплохо, но теперь жизнь в замке стала безрадостной и я мечтаю сбежать отсюда. Больше всего мне хочется снова жить с вами, вот только я не уверена, хотите ли вы, чтобы я вернулась.

Я вынуждена попрощаться: муж возвращается с охоты, он рассердится, если увидит, что я вам пишу.

Это письмо я отправлю с почтовым голубем, который быстро до вас долетит.

Жду ответа!

С сердечным приветом,

Ваша Белоснежка».

Гномы пришли в крайнее негодование от услышанного.

— Он охотится! Какая мерзость! Мы отдали нашу Белоснежку человеку, который убивает животных! — сокрушался Попанц.

— Возможно, как раз сейчас он целится в какого-нибудь зайчика или горную козочку… — тихо произнёс Хобс.

— Омерзительно! — согласился Ниссе.

— Нельзя никого убивать — ни гномов, ни людей, ни животных. У него нет на это права! — объявил Пауль.

— Бедная Белоснежка!.. — протянул Хайнрих. — Мы должны ей помочь.

— Обязательно! Иначе она умрёт от тоски и скуки! — горячо поддержал его Франц. — Как будет хорошо, если она опять поселится в нашем домике! И вовсе не из-за чистых тарелок. Она сама нам нужна!

— Полностью поддерживаю! — сказал Грегор. — Если бы мы знали, что Белоснежке будет так плохо в замке, мы бы её ни за что не отпустили.

Попанц откашлялся и произнёс:

— Так вы считаете, мои друзья-гномы, что вторая попытка привести в дом женщину будет удачнее?

Гномы подумали немного и радостно загалдели:

— Ну, разумеется!

— Конечно!

— Обязательно!

— Непременно!

— Ну, хорошо, — кивнул Попанц. — Чтобы соблюсти все формальности, давайте проголосуем. Кто за то, чтобы Белоснежка снова поселилась у нас?

Семь гномов подняли руки. Эмма и остальные звери, из любопытства собравшиеся на поляне, тоже подняли лапы или крылья — каждый голосовал, чем мог.

Только два дождевых червя никак не могли решить, что им поднять, поэтому замешкались и не приняли участия в голосовании.

Гномы, конечно, тосковали по Белоснежке больше всех остальных обитателей леса. И надеялись, что она тоже скучала по ним.

Поэтому они придумали план, как им вернуть свою любимицу.

Но это уже совсем другая история…