Стараниями пишущей братии об августовских событиях 1991 года
создана огромная литература. Авторами зарубежных и отечественных публикаций
выступили также непосредственные участники того конфликта, находившиеся по
разные стороны баррикад. Однако эти заочные "политические разборки" не
выявили истину, они лишь окутали ее густым туманом. Говорю это со всей
определенностью, поскольку по роду своей деятельности мне приходилось
знакомиться с многочисленными материалами на данную тему, а также с их
перепечатками, зачастую направленными в угоду лицам, облеченным властью, и
различными комментариями, которые нередко имели "заказной" характер и щедро
оплачивались. Все это я просматривал сквозь призму своего ведомства, имея в
виду, что "сухой остаток" информации, прошедшей анализ спецслужб, должен
быть тщательно выверен, точен и достоверен. Поэтому об Августе-91, как и об
Октябре-93, у меня собственные суждения, которые, по моему глубокому
убеждению, могут в какой-то мере пролить объективный свет на те события.
На основе известных мне фактов могу сказать, что и Август-91 и
Октябрь-93 были звеньями одной цепи, можно даже считать, позициями одного
общего плана, разработанного в недрах ЦРУ США, - плана по анатомическому
расчленению Советского Союза. Было ли у этого плана какое-то условное
название, сказать сложно, но то, что в его преамбуле и в основном тексте
мелькали наименования "Восточная Европа" или "восточноевропейский вариант",
- это несомненно. Об этом, в частности, свидетельствует копия отчета одного
из американских резидентов, под крышей дипломата срочно направленного в
только что получившую независимость новую республику, которая выделилась из
состава СССР.
В указанном документе прямо говорилось, что ЦРУ США в СССР не до
конца удалось осуществить вариант по типу "Восточной Европы", как это
произошло в ГДР и других странах Восточной Европы. Из анализа разведчика
следовало, что, в отличие от ГДР, в СССР не выполнено задание по
нейтрализации республиканских партийных органов. "Выстояли" (так в переводе
с английского) областные и районные звенья КПСС. Не ясно, какую позицию
займет армия. Она еще недостаточно деморализована, говорилось в документе,
как это могло вытекать из прежних разведывательных оценок. Что касается
КГБ, то "инициировать" (так в переводе) его разгром, захват зданий и
архивов вообще не удалось. В заключение американский резидент делал вывод о
том, что переход России к политической модернизации по
"восточноевропейскому варианту" может оказаться невозможным прежде всего
из-за крайне сильных антизападных традиций в стране. Он категорически
заключал, что имеющиеся в ней слабые либерально-западнические силы будут не
в состоянии справиться с ними без массированной помощи извне. Резидент
предлагал срочно задействовать "объединенные усилия спецслужб партнеров"
для достижения поставленных целей на перечисленных главных объектах и
направлениях (т.е. КПСС, армия, КГБ).
Цитируемое сообщение американского резидента предназначалось для
обобщения комплексной "индикаторной информации", о которой я уже говорил.
Позже мне немало приходилось заниматься проработкой такого рода
аналитических материалов, которые в копиях периодически попадали в органы
государственной безопасности. Скажу откровенно, что степень
профессионализма их авторов была весьма высокой. Они умели кратко и точно
изложить обстановку, сделать выводы и разработать предложения.
Чувствовалась в материалах и рука разного рода политологических и
социальных фондов, как грибы выросших на территории СССР.
Одновременно с этим в США с целью постоянного отслеживания
развития событий в Советском Союзе был создан так называемый "Центр
изучения хода перестройки". В его состав вошли представители ЦРУ, РУМО
(военная разведка), Управления разведки и исследований госдепартамента. В
соответствии со специальным указанием Буша этому центру предоставлялась
разведывательная информация, получаемая как из агентурных, так и
официальных источников по линии всех ведомств. "Центр" на ее базе готовит
(и продолжает готовить!) разведывательные сводки по нашей стране для
докладов лично президенту США и другим членам Совета национальной
безопасности.
Американские резидентуры методично вели и продолжают вести
"индикаторную" разведку. Кроме того, для сбора интересующей их информации
спецслужбы США привлекли партнеров, заключив с ними соглашения и договора
об обмене срочными и долговременными разведданными. Такой обмен стал
особенно активным в начале 90-х годов, когда американские аналитики и
эксперты пришли к выводу, что США могут влиять на происходящие на бывшей
территории СССР события лишь косвенно - в силу своей значительной
географической удаленности от нашей страны, а также с учетом их
геополитических масштабов.
Иное дело Германия и Япония. Их близость к границам России и
других бывших советских республик давала явные выгоды. Кроме того, события
в России имели много общих черт с обстановкой в послевоенной Германии и
Японии. Поэтому было признано необходимым тщательно проанализировать
процессы того периода с целью активного использования прежнего опыта.
Именно с этого шага начала зарождаться поэтапная коалиционная стратегия
интенсивного комплексного воздействия Запада на нашу страну - для
управления текущими событиями и достижения конечной цели - политической
"модернизации" России. Для разработки и реализации этой стратегии был
создан международный интеллектуальный штаб "Модернизации", который
внимательно следил за развитием обстановки в России, наращивая коалиционные
усилия в строго определенных направлениях. Видимо, общий ход развития
событий вполне устраивал Запад, поэтому в конце восьмидесятых годов было
обусловлено, что любой поворот в России должен рассматриваться как
антизападный и немедленно блокироваться всеми имеющимися средствами. Отсюда
и вытекала всемерная поддержка Западом Горбачева и других "архитекторов
перестройки", которые вели нашу страну в "нужном" направлении.
Естественно, что возглавили штаб "модернизации" России США. ЦРУ в
соответствии с общей стратегией разработало ряд тактических задач, которые
должны были решаться в предстоящем десятилетии. В частности, американские
стратеги считали, что независимо от складывающихся международных и, в
частности, американо-российских отношений, Россия сохраняет потенциальную
возможность начать ядерную войну против Запада, нанести упреждающие или
ответные удары своими ядерными силами. В связи с этим главной задачей на
предстоящие годы, по их заключению, является лишение России этой
возможности. По мнению американской разведки, распад стратегических ядерных
сил бывшего СССР должен был происходить под неусыпным контролем Запада. Под
такой контроль должна быть поставлена и "эмиграция" в страны "третьего"
мира квалифицированных российских специалистов-ядерщиков. Предотвращение
нелегальной доставки, а также производства в этих странах средств массового
поражения считается весьма важной задачей. Поэтому США уделяют большое
внимание созданию и финансированию нового центра по нераспространению
ядерного оружия, который отслеживал бы вероятную возможность его обладания
такими странами, как Северная Корея и Иран.
Другая группа тактических задач была ориентирована на
дезинтеграцию бывшей Советской Армии, снижение боеготовности вооруженных
сил России и каждой из стран СНГ. Развал Советской армии, согласно
стратегии США, не менее важен, чем лишение СССР и его правопреемницы России
стратегических ядерных сил. Поэтому на этом направлении подрывной работы
также были сконцентрированы мощные коалиционные силы, созданные на основе
спецслужб.
Третья группа первоочередных тактических задач была связана
непосредственно с нейтрализацией органов государственной безопасности, как
наиболее организованной силы, способной оказать самостоятельное
сопротивление иностранным и отечественным "реформаторам", поставившим своей
целью политическую "модернизацию" России.
Таким образом, удары предполагалось наносить сразу по трем
"головам" российской государственности: по КПСС, которая была "ядром"
советского общества, по армии - защитнице государства, по КГБ - его
"бдительному оку", "Индикаторной" разведке отводилась при этом роль
"корректировщика" в определении точности этих ударов. Чтобы не быть
голословным, приведу на этот счет конкретные документальные материалы.
Меня, как профессионала, когда-то поразила аналитическая записка
американской резидентуры, содержавшая оценку ситуации в России вскоре после
событий Августа 1991 года. Она была изложена всего на полстранице, сжато,
беспристрастно, но исключительно четко. Вот ее текст:
"...властные позиции в стране принадлежат демократии только в
отдельных ее центрах, и даже эти позиции еще далеки от необходимой
прочности;
- не произошло сознательного и окончательного разворота масс в
сторону демократии, о чем свидетельствует пассивность большинства населения
в дни августовских событий;
- основная часть государственного аппарата, несмотря на его
департизацию, остается на прежних идеологических позициях, и им до сих пор
нет альтернативы;
- в кругах интеллигенции преобладает отрицательное отношение к
частному предпринимательству, так как оно отталкивает от себя своим
бескультурьем и откровенным рвачеством, что, как известно, является
характерной чертой любого начального периода становления капиталистических
рыночных отношений;
- рыночная реформа ведет к мощной безработице;
- сокращение центральных государственных структур бывшего Союза,
массовое сокращение армии и конверсия военного производства даст
дополнительные огромные массы безработных и социально ущемленных людей,
которые могут постепенно сформировать огромную армию контрреформы;
- существуют еще недостаточно организованные, но многочисленные
группы людей, которые по своим убеждениям, готовы при определенных условиях
пойти на создание идеологического центра контрреформы. Создание
идеологического центра при наличии огромной контрреформистской массы в
случае их слияния обречет реформу на неминуемый провал. Механизм же
возможной маргинальной оппозиции еще только начал складываться".
Как явствует из начальной части документа, ЦРУ США вполне
устраивало течение событий в России и СНГ. Однако обнаружились опасные
тенденции, которые не вписывались в планы западной коалиции. В частности
существовала опасность возникновения "оппозиции" правительствам бывших
республик СССР, которая могла бы объединиться в "идеологический центр
контрреформы". На основе этой, надо сказать, весьма трезвой и реальной
оценки американские аналитики выработали основные направления будущих
массированных коалиционных усилий Запада. Хотя "идеологического центра
контрреформы", по их мнению, еще не существовало, для его подрыва и
ослабления, помимо административных и специальных мер воздействия заранее
предполагалось создать международную программу массовой переподготовки
кадров, высвобождавшихся в результате реформы. С этой целью на льготных
условиях, в том числе путем массовых командировок в страны Запада,
предлагалось приступить к обучению и переподготовке интеллектуальной части
"контрреволюционной массы". Американские эксперты полагали, что подобная
льготная подготовка и переподготовка на базе международных центров не
только "создаст необходимый для России слой квалифицированных менеджеров,
но и значительно ослабит формируемый идеологический центр".
В основе указанной программы, по мнению ее авторов, должна была
лежать значительная материальная выгода для тех, кто будет принят и
направлен на учебу, особенно для молодежи. Иными словами, в еще больших
масштабах была продолжена практика подготовки "пятой колонны", практика,
апробированная в самые первые годы перестройки, когда на "переподготовку"
за океан отправлялись "способные молодые люди" типа Станкевича.
Предполагалось также, что указанной программе со стороны сил
контрреформы будет оказываться в России активное противодействие и это в
конечном итоге могло бы привести к желаемому результату - оттолкнуть
значительную часть "интеллекта контрреформы" от идеологического центра. То
есть одновременно ставилась задача подорвать изнутри, заранее как бы
размыть "контрреформистские силы". Эта коварная тактика свидетельствовала о
весьма глубокой, очень основательной проработке проблемы.
Для активного воздействия на саму "контрреформистскую массу"
предусматривалась немедленная организация потоков западной
продовольственной помощи на весь период перехода России к рыночной
экономике. Она ставила своей целью как бы анастезировать неизбежную в
переходный период социальную травму, которую ощутит население. Выступив
против западного товарного щита, противники реформы, так называемые
"патриоты", могли бы оказаться в невыгодном положении и дискредитировать
себя в глазах обывателя, иными словами, и здесь было "двойное дно".
Наконец, для того, чтобы нейтрализовать "контрреформистские
массы" и одновременно способствовать развитию такого нового сырьевого
пространства, как Восточная Сибирь и Дальний Восток, было признано
необходимым использовать в этих регионах огромные экономические возможности
США, Японии и Южной Кореи. Эта задача предполагала создание небольшой зоны
экономического процветания, которая предоставила бы части
контрреформистской массы высокооплачиваемую работу, льготное жилье и
избыток западных товаров. Однако, для решения этой тактической задачи,
учитывая активное экономическое участие в ней Японии, необходимо было
добиваться решения проблемы "северных территорий", требуя от России отказа
от четырех островов Курильской гряды...
Упрощенно говоря, одна из главных функций органов государственной
безопасности состоит в том, чтобы выявлять планы и намерения противостоящей
стороны, отслеживать способы, которые она избирает для их реализации и
информировать о них высшие эшелоны государственной власти для организации
противодействия. Выполняя эти функции, Комитет госбезопасности, наряду с
фрагментами документальных материалов, подобных приведенным выше,
неоднократно получал агентурные сообщения, в том числе и из-за рубежа, о
готовящейся акции по развалу СССР. Причем зарубежные источники, в
надежности и достоверности которых не приходилось сомневаться,
информировали о планах инспирирования и раздувания в республиках СССР
междуусобиц, даже об угрозе развязывания гражданской войны, об отторжении
части советских территорий в пользу третьих стран, о внешнем вооруженном
контроле над армией СССР. Эта важнейшая оперативная информация, которая
свидетельствовала об очень далеко идущих планах наших геополитических
конкурентов, как это и положено, немедленно докладывалась Горбачеву, а
также в соответствующие инстанции (Министерство обороны, МИД и т.д.)
Однако, никакой обратной связи не было.
Работников контрразведки все больше и больше поражало странное
молчание верхов, не реагирующих на эту важнейшую стратегическую информацию.
Нам было неизвестно, какие принимались по ней решения, и уж во всяком
случае никаких поручений в связи с добытыми данными оперативный состав КГБ
не получал.
Не могу утверждать наверняка, но в коридорах Комитета
госбезопасности ходили разговоры о том, что именно это обстоятельство
послужило поводом для выступления председателя КГБ СССР В.А. Крючкова на
закрытом заседании Верховного Совета, где он сообщил о планах Запада по
развалу СССР и впервые заявил об использовании с этой целью иностранными
спецслужбами так называемой агентуры влияния. После этого из Кремля дошли
слухи, что М.С. Горбачев крайне недоволен этим выступлением и чуть ли не
перестал знакомиться с сообщениями КГБ, начал игнорировать их, считая
недостоверными.
Спустя полвека трагически повторилась предвоенная история, когда
Сталин не доверял донесениям советской разведки о готовящемся нападении
гитлеровской Германии на СССР. Однако все мы, работники органов
госбезопасности, нутром чувствовали, что в данном случае, - в отличие от
событий полувековой давности, - речь шла вовсе не о недоверии, а о
намеренном нежелании реагировать на угрозы, исходившие с Запада. К тому же
в тот период уже достаточно явно обозначилось стремление "архитекторов
перестройки" резко ослабить органы госбезопасности. В частности, стало
известно, что член Политбюро А.Н. Яковлев предложил ликвидировать 5-е
управление КГБ, занимавшееся противодействием идеологическим диверсиям.
Конечно, никто не мог тогда предположить, что готовится настоящий
разгром советских спецслужб, означавший по сути дела подрыв безопасности
нашей страны. Однако факты игнорирования высшим руководством важнейшей
информации, поступавшей с Лубянки, множились буквально с каждым днем. И
поскольку события показали, что разведка и контрразведка своевременно
предупреждали об опасности, нависавшей над государством, что пренебрежение
их выводами действительно привело к самым трагическим результатам (развал
державы!), то безусловно тогдашнее советское руководство во главе с
Горбачевым (или какая-то часть этого руководства) несет вполне конкретную
ответственность за происшедшее. Дело историков разобраться в истинных
мотивах пренебрежения данными разведки и контрразведки, я же со своей
стороны могу сказать следующее: несмотря на уничтожение части важных
оперативных материалов, которое было экстренно предпринято в печально
известный "бакатинский" период КГБ, а также позднее, тем не менее архивы и
база данных госбезопасности устроены так, что полностью "замести следы"
практически невозможно. Поэтому рано или поздно тайное все равно станет
явным.
Кстати, на упомянутом закрытом заседании Верховного Совета СССР,
как известно, выступили также министры обороны и МВД СССР Язов и Пуго.
Анализируя складывавшуюся ситуацию внутри страны, они тоже высказали
обеспокоенность по поводу возникновения в разных регионах Советского Союза
вооруженных конфликтов, первых вспышках гражданской войны, указывали на
явную роль внешних сил в дестабилизации обстановки.
Помню, в те дни атмосфера в руководящих эшелонах КГБ была
тревожная. Один из многоопытных сотрудников как-то поделился со мной своими
мыслями:
- После этого заседания Верховного Совета надо ожидать скрытого
удара по выступавшим, скорее всего по Крючкову... Судьба его явно
предрешена... А что будет с Язовым и Пуго? Бить сразу по всем - это уж
слишком открыто...
Должен сказать, что в аппарате КГБ СССР выступление Крючкова было
воспринято с одобрением: наконец-то удалось довести тревожную информацию,
непосредственно связанную с вопросами обеспечения безопасности страны, не
только до узкого круга высшего руководства, но и до более широких слоев
государственных деятелей - до депутатов, которые могли потребовать от
президента принятия действенных мер по защите целостности СССР. Однако этим
надеждам тоже не дано было осуществиться...
Мемуаристы - участники августовских и октябрьских событий,
особенно члены так называемых "президентских команд", частенько ссылаются
на стихийность, непредсказуемость и неожиданность происходившего в те дни.
Они сетуют на своих помощников и советников, не предостерегших
заблаговременно, обвиняют в вероломстве противников. Сходятся лишь в одном
- валят все грехи на КГБ, пытаясь сделать из него некий жупел. Фигура
Крючкова при этом наделяется чертами главного заговорщика, путчиста и
властолюбца.
Но правда истории состоит в другом. Именно КГБ стояло на страже
целостности государства, а горбачевское руководство легкомысленно или
намеренно пренебрегало настойчивыми предупреждениями госбезопасности о
серьезнейших угрозах, нависших над страной. Именно КГБ стремилось выполнить
наказ народа, данный 17 марта 1991 года на всенародном референдуме, на
котором 76 процентов населения высказалось за сохранение Советского Союза.
На этом референдуме народ четко указал, каким должен быть стратегический
курс, отвечающий интересам абсолютного большинства населения страны.
Надо полагать итоги того референдума доставили немало бессонных
ночей недругам СССР как внутри страны, так и за ее пределами. В планы
развала Советского Союза надо было вносить срочные коррективы. И я хорошо
знаю о том, как забушевала так называемая демократическая пресса,
инспирировавшая забастовки и митинги. Зарубежные голоса вещали
круглосуточно. Внезапно появились новые политические лозунги. Началось
трагическое обвальное движение страны от 17 марта к августу 1991 года.
Конечно, особую роль в расшатывании государства сыграли в тот
период некоторые средства массовой информации. Но СМИ - не есть нечто
абстрактное, за каждой публикацией, за каждым телевизионным сюжетом стоят
конкретные люди, авторы и редакторы. Причем, на мой профессиональный
журналистский взгляд, сила и мощь прессы как бы должны уравновешиваться
ответственностью авторов, чтобы публичное слово не несло бы в себе
разрушительный заряд. Это как в атомном деле - есть мирный благотворный
атом, а есть ядерное оружие, физические основы и того и другого в принципе
одинаковы, а вот эффект противоположный. Так и в журналистике: желая
оказать сиюминутное воздействие на события, журналист не должен забывать,
что его слово - не воробей, вылетит, не поймаешь. Пройдут годы,
десятилетия, и следующие поколения обязательно вернутся к пожелтевшим
подшивкам, чтобы понять, кто был кто, кому было выгодно разрушать великую
державу и какие именно авторы особенно усердствовали в этом. Мне кажется,
многие молодые журналисты, активно выполнявшие в те годы политический заказ
по разрушению СССР, не задумывались над своей исторической
ответственностью, над тем, что потомки могут спросить с них за былые
разрушительные публикации, обернувшиеся трагедией страны.
Здесь нет необходимости ворошить уже желтеющие страницы, но об
одном выступлении СМИ - электронных СМИ, чья "продукция" также остается в
архивах, а особенно в людской памяти, - все же хочу напомнить. Речь идет об
одной из передач телевизионного "Взгляда", которая, помнится, особенно
поразила меня. Ведущий "Взгляда" Александр Любимов и его соратники дали
обширный сюжет из Калининграда, называя этот город Кенигсбергом, всячески
подчеркивая его немецкое происхождение и с одобрением указывая на то, что
Калининградская область уже начала активно заселяться немцами.
В любой другой стране журналист, осмелившийся дать такой сюжет,
был бы немедленно подвергнут общественному порицанию, - но только не в СССР
времен перестройки! Что побудило Любимова к такому "ходу"? Крайняя
безответственность или чей-то политический заказ? Я не могу ответить на
этот вопрос, но факт остается фактом - такой сюжет во "Взгляде" прошел и
сыграл свою особо негативную роль. И когда сегодня Любимов делает
патриотическую передачу о буднях российской армии в Чечне, я не могу забыть
того, старого сюжета о Калининграде, потому что в тот период такого рода
сюжеты и публикации служили одной цели - разрушению великой державы. А
чеченская трагедия - прямое следствие тех процессов.
Будучи журналистом по профессии, я особенно внимательно следил за
выступлениями в прессе, хорошо понимая, так сказать, внутреннюю "кухню"
некоторых публикаций и сюжетов. Возможно, об этом когда-нибудь напишу
особо, потому что это отдельная, очень интересная, поучительная и важная
тема. А сейчас хочу напомнить развитие событий драматического 1991 года.
Первоначально под лозунгом "Больше социализма!", прикрываясь
призывом сделать его "более демократичным" и "более гуманным", в толпу были
брошены требования освободить экономику и общество от
"командно-административной системы". А вслед за децентрализацией
государственного управления началась печально знаменитая компания
суверенизации и сепаратизма. Откуда-то вдруг появилась изощренная концепция
"дефедерализации", за которой скрывалось стремление окончательно разгромить
союзный центр. Активно стала рекламироваться идея "абсолютного
суверенитета", хотя такового никогда и нигде в мире не существовало.
Диверсионным скальпелем, как выразился один из публицистов, "приоритета
республиканских законов над союзными" стали подрезать правовые,
экономические, социальные и культурные связи между республиками, регионами.
Параллельно продолжалась упорная и длительная кампания по деполитизации
профсоюзов, армии, КГБ, МВД, по их "департизации" и "демилитаризации".
Все эти неистовые, хорошо отрежессированные кампании накатывали
одна за другой. Эта дорогостоящая и масштабная раскачка государства
приносила ее организаторам неплохие плоды. У опытных работников КГБ,
которые по роду своей профессии глубоко изучали формы и методы диверсионной
деятельности зарубежных спецслужб, не было ни малейших сомнений в том, что
все эти кампании являются частью общего плана и что люди, проводившие этот
план в жизнь, вольно или невольно стали марионетками в руках западных
подрывных центров. А масштабность и строгая последовательность
вышеуказанных кампаний свидетельствовали о том, что их разработка велась
комплексно и очень профессионально. Никакой "мозговой штаб" внутри страны
не смог бы справиться с такой сложной и многоплановой задачей, тут хорошо
чувствовалась рука специализированных и многоопытных коллективов
разработчиков.
Характер деятельности органов КГБ таков, что при приеме на
службу, а также в ходе спецподготовки и работы происходит как бы
естественный отбор: тем кто не обладает необходимыми личными и
профессиональными качествами на том или ином этапе приходится возвращаться
к невоенной профессии. Выслугу 25 лет и более имели в КГБ лишь сотрудники,
которые сохраняли хладнокровие и выдержку в любых ситуациях и умели
принимать решения при самом жестком лимите времени. Как правило, они
обладали высокими волевыми качествами, не пасовали перед противником. И
все-таки бывали исключения.
Однажды по "ВЧ"-связи мне позвонил один из руководителей
оперативной группы (назовем его ВМ), находившийся в Баку, и попросил
разрешения вылететь в Москву для личного доклада. Я уже знал, что
нескольких сотрудников этой группы при следовании железнодорожным
транспортом пытались спровоцировать на открытие огня, забрасывая их
камнями. Однако провокация не прошла. А ВМ в это время забаррикадировался в
гостинице и не решился прийти на помощь своим товарищам. В связи с этим
инцидентом могли всплыть какие-то неизвестные доселе обстоятельства,
поэтому согласие на прибытие ВМ в Москву сроком на сутки я дал. Но каково
же было мое удивление, когда ВМ после доклада об указанном происшествии
заявил, что не желает больше возвращаться в Баку, так как представителям
контрразведки там якобы нечего делать. В ответ я кратко ему пояснил:
- В Азербайджане чрезвычайное положение введено указом Президента
и этим указом поддерживать режим ЧП возложено на МВД и КГБ. Ваша
командировка в Баку и есть исполнение данного указа...
ВМ попросил время на то, чтобы съездить домой. А на следующее
утро принес заявление о том, что глубоко разделяет идею "департизации"
органов КГБ, в связи с чем просит приостановить его членство в КПСС и
включить в комиссию по реформированию системы органов и войск КГБ СССР,
прервав служебную командировку в Азербайджан. Вот так этот человек
воспользовался ситуацией, чтобы прикрыть элементарную трусость. Конечно же,
раньше такого рода случаи были невозможны. Питательной почвой для них стал
общий распад в государстве и в органах безопасности, в частности. Распад,
который был спровоцирован западными спецслужбами и по непонятным причинам
поощрялся частью советского руководства и так называемой "демпрессой".
Ну, а дальнейшая судьба того ВМ оказалась типичной для
многочисленных конъюнктурщиков, которых в самых разных сферах жизни в
изобилии обнаружилось на рубеже 90-х годов. В конце концов он оставил
службу в органах КГБ, вступил в небольшую, но весьма озлобленную "рать"
бывших сотрудников КГБ, обличавших органы госбезопасности в средствах
массовой информации. В то время это приносило вполне сносные дивиденды. И
еще одна любопытная деталь. Неожиданно мне позвонила жена ВМ и,
представившись знакомой Раисы Максимовны Горбачевой, пригрозила
пожаловаться "на самый верх", если заявление мужа не будет удовлетворено.
Супруги действительно переехали в Москву из Ставрополя. Видимо, поэтому ВМ
в свое время был повышен в должности. Про таких, как ВМ, у нас говорили:
- Все идут в атаку, а он ложится в окоп. Как же записать этот
эпизод в аттестации? Не напишешь же "трус" - ведь он "блатной". Вот и
придумали вместо слова "трус" писать "скромен в бою".
Между тем напряжение продолжало нарастать. На экранах
телевизоров, в средствах массовой информации, на митингах "из-за спины
Михаила Горбачева" появилась целая плеяда новых в то время "политиков", чьи
имена сегодня, когда рассеялась дымовая завеса перестройки, однозначно
связаны с разрушительными тенденциями. Среди них Елена Боннэр, Юрий
Афанасьев, Анатолий Собчак, Геннадий Бурбулис, Галина Старовойтова, Валерия
Новодворская и прочая публика, просвещавшая общество, как перейти "от
стадии гниения прежней империи к стадии цивилизованного демонтажа".
По их замыслам "цивилизованный демонтаж" должен был охватить все
народы, живущие в СССР в "тех или иных административных границах, включая
этнические меньшинства". На доступном для непосвященных языке это означало,
что на карте СССР должно было появиться 15 или 20 "суверенных государств".
В то же время такие руководители страны, как Яковлев, Шеварднадзе, Медведев
и другие деятели из ближайшего окружения генсека бурно уверяли, что такого
рода сепаратистские настроения якобы никакой угрозы для Союза не
представляют. Опять-таки лишь впоследствии окончательно прояснилось, что
позиция этих деятелей как раз и способствовала развалу державы. Это
"ошибка" или злонамеренность? Как говорится, этот вопрос "повис" и ждет
ответа.
Кстати, о Шеварднадзе следует сказать особо. Его деятельность на
посту министра иностранных дел СССР прекрасно укладывалась в стиль
М.Горбачева и А.Яковлева. В период "перестройки" и реформирования СССР
господин Шеварднадзе (как позднее и господин Козырев) приложили немало
стараний, чтобы извратить внешнеполитический курс Советского Союза, чтобы
Россия утратила самостоятельность на международной арене и по всем ключевым
вопросам выступила бы как послушный сателлит Соединенных Штатов Америки.
Эта оценка деятельности Шеварднадзе неоднократно высказывалась видными
политическими деятелями. Например, один из самых надежных союзников нашей
страны Эрих Хонеккер, который знал очень и очень многое, незадолго до своей
смерти в книге, написанной в следственной тюрьме "Моабит", откровенно пишет
о предательстве Шеварднадзе. На основе конкретных материалов он обвиняет
Горбачева и Шеварднадзе в том, что сначала был сговор - их прямой сговор с
США и ФРГ "по демонтажу социалистической системы". Хонеккер считает, что
"обновление ГДР", закончившееся присоединением к ФРГ, и дальнейшее развитие
событий в СССР были запрограммированы в Вашингтоне после закулисных
переговоров Горбачева и Шеварднадзе с руководством США еще на "заре
перестройки". Но чтобы достичь этой цели предстояло дискредитировать
существовавшую в СССР систему, ослабить партийное руководство. И "ключ для
этого был выкован еще в 1985 году", - замечает Хонеккер. Далее цитирую:
"И это несмотря на то, что вплоть до осени 1989 года советское
руководство называло ГДР своим стратегическим союзником в центре Европы! В
соответствии с открытыми ныне планами американской, советской и германской
секретных служб можно сказать без сомнений: президент Буш выполнил
преследовавшуюся Рейганом цель - политически обезглавить СССР. Он смог
добиться этого только потому, что руководство СССР играло ему на руку".
В числе лидеров, "игравших на руку" США, как мягко выразился
Хоннекер, он опять называет Горбачева и Шеварднадзе, добавляя к этой связке
и А. Яковлева. В отношение первого и последнего известно многое, что
подтверждает выводы моабитского узника, но вот Шеварднадзе каким-то образом
долго удавалось оставаться в тени.
Тайное, как это часто бывает, стало явным в результате
случайности. В августе 1993 года под Тбилиси одиночным выстрелом был убит
45-летний американец Фред Вудрафф, являвшийся иностранным советником главы
Грузии Шеварднадзе. Тут-то и выяснилось, что американец являлся кадровым
офицером Центрального разведывательного управления США. Канадская газета
"Торонто стар" 16 августа 1993 г. под заголовком "смерть агента выявляет
экзотические связи разведки" со ссылкой на публикацию в американской газете
"Балтимор сан" сообщила подробности этой сенсации: впервые правительством
США не отрицается сам факт, что убитый американский гражданин действительно
- агент разведки и что он, находясь в чужой стране, выполнял задание ЦРУ.
Таким образом, смерть Вудраффа, констатировала "Торонто стар", подтверждает
недавнее сообщение прессы о том, что президент США Билл Клинтон секретным
распоряжением в начале нынешнего года поручил ЦРУ и специальным вооруженным
силам Соединенных Штатов - коммандос - выполнять специальную программу,
подразумевающую намерение удержать Эдуарда Шеварднадзе у власти в этой
бывшей советской республике, терзаемой ныне гражданской войной.
Могу подтвердить, что за многолетнюю работу в КГБ мне не известно
случаев, чтобы американские коммандос выполняли необычную для себя функцию
охраны главы иностранного государства. Они обучены совсем другому -
убийству или похищению неугодных США политических деятелей. Но поскольку в
случае с Вудраффом было замешано еще и ЦРУ, то с очень большой долей
вероятности можно предполагать, что Шеварднадзе выполнял какие-то особо
важные для этого ведомства дела и планы. Случай-то действительно
беспрецедентный.
Какую же политику должен был под охраной американских коммандос
проводить Шеварднадзе, получивший у себя на родине прозвище "седой лис", а
на Западе известный как "особенно надежный политик", сыгравший весьма
важную роль "в гибели восточной империи"? Чтобы ответить на этот вопрос,
хочу привести выдержку из находившегося когда-то в моих руках секретного
сообщения иностранного источника российских спецслужб.
"США в настоящее время уделяют особое внимание усилению влияния
на правительственные круги Грузии и Армении. С этой целью в регион
направляются разного рода советники и специалисты, как правило,
располагающие здесь родственными связями. Некоторые из них проходят
предварительную подготовку на законспирированных "точках" ЦРУ. Деятельность
таких лиц ориентирована прежде всего на дестабилизацию обстановки в Грузии
и Армении, инспирирование конфликтов на их границах с тем, чтобы под видом
"голубых касок" ввести в регион американские войска, а затем разместить
здесь тактическое ядерное оружие. Что касается России, то США стремятся
поставить под свой контроль вопросы сокращения и уничтожения ее
стратегических ядерных сил, чтобы в последующем диктовать свои условия,
располагая тактическим потенциалом на Кавказе. В США бытует мнение, что
такая стратегическая линия разработана администрацией Буша и будет навязана
Клинтону, так как в этом заинтересованы крупные финансовые "боссы" и
стоящий за ними ВПК. В этих кругах поговаривают о том, что если Клинтон
будет противиться, то может разделить участь Кеннеди".
Эта разведывательная информация поступила в органы безопасности
России еще в тот период, когда руководителем Грузии являлся Звиад
Гамсахурдия. Ни в коем случае не одобряя действия националиста Гамсахурдии,
в то же время должен сказать, что очень много неясного и в войне,
развязанной против него и в его гибели. Невозможно избавиться от
впечатления, что кровавые события в Тбилиси расчищали путь к тому, чтобы
единовластным правителем Грузии стал Э. Шеварднадзе. Дальнейшие его
действия полностью вписываются в стратегическую линию, разработанную еще
администрацией Буша, о которой предупреждал наш закордонный источник. Чтобы
не быть обвиненным в предвзятости, далее я буду ссылаться на сообщения
зарубежных средств массовой информации.
О "голубых касках". В марте 1994 года Шеварднадзе совершил
поездку в США и во время визита, по информации прессы, убеждал Б. Клинтона
в необходимости международного военного присутствия в Грузии. Газета
"Вашингтон пост" привела слова Шеварднадзе о том, что международные
вооруженные силы должны быть введены в Абхазию, "чтобы обеспечить мирное
возвращение беженцев". "Без решающего участия Соединенных Штатов... очень
трудно увидеть урегулирование конфликта", - заявил он в беседе с
редакторами "Вашингтон пост". Не ограничившись этим, Шеварднадзе заложил
основы для развития военного сотрудничества непосредственно с США, подписав
с министром обороны Соединенных Штатов Уильямом Дерри совместное заявление
по данному вопросу. Оно предусматривало открытие военных представительств
двух стран и осуществление "программы военного сотрудничества", включающего
в себя американскую помощь и финансовое содействие перестройке вооруженных
сил Грузии. Некоторые сведения о том, каково это сотрудничество и в каком
направлении пойдет далее, также можно почерпнуть из американской прессы.
Центральное разведывательное управление осуществляет секретную
программу закупок самых современных вооружений в бывших советских
республиках, сообщила газета "Бостон глоб", ссылаясь на "высокопоставленное
официальное лицо США". По утверждению этого лица, которое пожелало остаться
анонимным, "усилия ЦРУ в этом направлении впечатляют по своим результатам -
США уже имеют в своем распоряжении бывшие советские баллистические ракеты и
новейшие боевые самолеты". Осуществляя эту программу, пишет газета, ЦРУ
преследует три основных цели: "получить доказательства того, что США в
плане военной техники превосходит Россию - на тот случай, если в России
произойдет поворот от политики реформ; обеспечить возможность использования
советских технологических новинок в американских вооружениях; обеспечить
американские вооруженные силы ценной информацией о возможностях советской
боевой техники, которая находится в арсеналах потенциальных противников,
особенно в странах "третьего мира". Большая часть вооружений, пишет "Бостон
глоб", попадает в США через "южные республики бывшего СССР, имеющие
современную боевую наземную и противовоздушную технику, через Азербайджан и
Грузию, руководитель которой Эдуард Шеварднадзе является другом двух
последних госсекретарей США".
Как указало "официальное лицо США", для закупки бывших советских
вооружений ЦРУ обычно связывается с "местными разведывательными службами".
"Определяется, что конкретно нужно из боевой техники, достигается согласие
относительно цены в долларах, и затем эта техника вывозится в классическом
стиле рыцарей "плаща и кинжала". Под покровом темноты приземляется самолет
без опознавательных знаков или что-то в этом роде... При осуществлении по
меньшей мере одной такой операции, заявило это "официальное лицо",
президент республики лично одобрил сделку".
Думаю, комментарии здесь излишни. Безусловно, у американских
коммандос были основания особо охранять Шеварднадзе...
Весьма любопытны и некоторые другие факты того периода. Помнится,
в то время широко распространялась брошюра под названием "Что делать?".
Явно подражая Ленину, ее автор Гавриил Попов излагал план перестройки СССР,
лукаво предлагая создать вместо единого Союза конгломерат из 40-50
государств, расчленив не только территорию страны, но и хозяйственный
комплекс. Суть плана - уничтожить все, на чем могла бы в той или иной форме
возродиться держава.
Тогдашний посол США в Москве Мэтлок имел устойчивые контакты со
многими "демократами". Некоторых из них он лично приглашал на официальные
мероприятия, проводимые в посольстве и в особняке посла, на частные встречи
с приезжающими из США конгрессменами и сенаторами, общественными и
политическими деятелями. В частности, у Мэтлока сложились "приятельские
отношения" со Станкевичем, Коротичем, Афанасьевым, Поповым, Бурлацким,
Арбатовым, Шмелевым (по словам посла, это "самые близкие из советских
друзей, которых он всегда рад у себя видеть").
Направленный им в январе 1991 года с частным визитом в США по
приглашению одной из нью-йоркских организаций председатель Моссовета
Гавриил Попов на встречах с американцами, среди которых были и
высокопоставленные сотрудники разведывательных органов США, подробно
информировал собеседников о позиции советского политического руководства,
сделал прогнозы дальнейшего развития внутриполитической ситуации в СССР,
обстановки в высших эшелонах власти. По оценке американцев, Г.Попов дал
весьма интересную и объективную информацию о положении в Советском Союзе, а
его беседы с американскими представителями отличались "конкретностью и
прямотой".
Позднее в интервью газете "АиФ" Г. Попов ответил на вопрос "Может
ли политик быть честным человеком?" следующим образом: "В политике главное
- цель. Если я политик, то имею право маневрировать для достижения цели". А
на вопрос о том, безнравственна ли политика вообще, Попов ответил: "Почему?
Она, наоборот, нравственна. Какой бы был прогресс, если бы не было
политики?! Но это особый тип нравственности". Кстати, Попов одобрительно
отозвался о создании специальных тарифов на услуги чиновников, назвав это
"уже иной, более культурной системой". По словам Попова, он всегда
нервничает, когда не знает, "кому сколько надо дать, хотя хочется за что-то
отблагодарить человека. А по тарифам было бы просто: скажем 10-20 % от
стоимости сделок. И все довольны друг другом. Можно ли это назвать
коррупцией? Можно. Но можно и дополнительной оплатой хороших услуг". Вот
такой у Попова "особый тип нравственности". Здесь, мне кажется, комментарии
также излишни, особенно на фоне той страшной коррупции, которая после 1991
года с легкой руки Попова окончательно разъела чиновничью власть.
Западная пресса, расхваливая Попова, сама же и "продала его с
потрохами". В августе 1991 года во время "путча" поначалу ничего не было
слышно о том, где находился и что делал Попов. По некоторым слухам, "он
отсиживался на даче, либо сматывался из Москвы", по другим - находился в
бункере Белого дома. Но в 1993 году окончательную ясность в этот вопрос
внес материал, опубликованный газетой "Вашингтон пост" (1993.02.18). В
статье говорилось:
"В разгар политического кризиса в Советском Союзе в июне 91-го
года мэр Москвы нанес незапланированный визит в посольство Соединенных
Штатов. После нескольких минут тривиальной беседы, предназначенной для
подслушивающей аппаратуры КГБ, Гавриил Попов взял лист бумаги и написал:
"Мне нужно срочно передать послание Борису Николаевичу Ельцину.
Возможен переворот. Ему следует немедленно вернуться в Москву".
(Новоизбранный президент России в то время находился с первым визитом в
Вашингтоне - В.Ш.). Продолжая беседу, как ни в чем не бывало, американский
посол Джек Мэтлок взял ручку и вывел одно слово: "Кто?"
В ответ Попов написал имена трех лиц, которые в ту пору были
ведущими помощниками президента Горбачева: премьер-министра Валентина
Павлова, председателя КГБ Владимира Крючкова и министра обороны Дмитрия
Язова. "Я немедленно сообщу в Вашингтон", - написал в ответ Мэтлок...
Примечательное откровение! Оно дает богатую пищу для размышлений
о том, кто же исподволь разжигал августовские события и кто был
заинтересован в развязывании той драмы.
Возвращаясь к событиям 1991 года, напомню, что в тот период под
эгидой парламента шла работа над проектом нового союзного договора.
Авторитетная рабочая группа заседала поочередно в кинозале и столовой
подмосковного совминовского пансионата "Морозовка", недалеко от
Зеленограда, среди "обитателей" которого бушевали политические страсти.
Директор пансионата - бывший сотрудник КГБ и мой давний друг Василий
Макарович Скидан обеспечивал работу этой группы, начиная с организации
охраны, вплоть до отменного питания и отдыха. Тот союзный договор был одной
из последних возможностей сохранить СССР и начать обновление экономических
и политических отношений его субъектов. По свидетельству Василия Макаровича
все участники тех заседаний прекрасно это понимали и трудились с большой
ответственностью. Они глубоко обдумывали и горячо обсуждали аргументы для
обоснования формулируемых статей, так как хорошо знали, что заключение
нового Союзного договора придется не всем по душе.
Что же вызывало особые опасения разработчиков? Василий Макарович
рассказывал мне:
- В договоре нельзя было предусмотреть столько президентских
постов, сколько появилось тогда претендентов на малюсенькие, но все же
президентские кресла. - И вдруг совсем не по-научному подытожил: - Слишком
многим хотелось стать лидером пусть и "банановой", но выделившейся из союза
республики... Ведь это признание за рубежом... долларовые инъекции... Слаб
человек! - заключил Скидан.
Однако, готовившийся в пансионате "Морозовка" вариант проекта
Союзного договора почему-то замалчивали. Зато в апреле 1991 года неожиданно
собралось совещание глав республик, вошедшее в историю под названием
"ново-огаревского", где был составлен совершенно другой проект. В отличии
от первого, итоги всенародного референдума 17 марта в нем были полностью
проигнорированы. Анатолий Лукьянов, вспоминая работу совещания, так и
напишет: "Ни Ельцин, ни Кравчук, ни Акаев и слышать не хотели о результатах
референдума". Вместо союзного государства речь пошла о федерации республик.
"Ново-огаревский" проект договора предусматривал превращение нашего
государства в союз государств. Как явствует из свидетельств
непосредственных участников совещания, на нем даже раздавались предложения
вообще не употреблять в договоре слова "федерация" и ввести одноканальную
(только через республики) систему поступления налогов. Речь шла о
ликвидации союзного гражданства и союзной собственности.
Совершенно очевидно, что "ново-огаревский" вариант договора,
который нарекли "горбачевским", полностью противоречил результатам
референдума, и посягал на действовавшую Конституцию СССР. Конкретные факты
свидетельствуют, что составители того проекта хорошо понимали это, а также
чувствовали, что им следует очень торопиться, чтобы протащить его,
поскольку в стране быстро вызревало недовольство политикой Горбачева, а он
был президентом, не избранным всенародно. Над Горбачевым нависла угроза
снятия с поста - путем голосования на съезде народных депутатов.
Поэтому 29 июля 1991 года в Ново-Огареве состоялась встреча
Горбачева, Ельцина и Назарбаева, на которой они договорились начать
подписание Договора не в сентябре-октябре, как это было обусловлено ранее,
а 20 августа 1991 года. Многочисленные факты и свидетельства позволяют
сделать вполне обоснованный и очень важный для истории вывод о том, что
именно это решение ускорило приближение августовских событий. Ведь проект
договора держали в тайне не только от общественности, но даже от высших
должностных лиц государства. Поэтому незапланированная Горбачевым,
внезапная публикация 16 августа в газете "Московские новости" текста
Договора стала как бы детонатором этих событий.
Между тем, Горбачев в той сложнейшей ситуации отправился на отдых
в Форос, избегая встреч с непосвященными в его планы членами высшего
руководства. Ставки были сделаны. Большая игра уже началась.
Крючков и Язов, в силу характера деятельности своих ведомств,
несомненно обладавшие более полной информацией об обстановке в стране,
сделали попытку вмешаться в ход событий. 5 августа 1991 года они, - кстати,
с ведома Горбачева, - образовали небольшую рабочую группу для изучения
вопроса о целесообразности ввода ЧП (чрезвычайного положения) и для
разработки плана соответствующих мероприятий. Язов, надо полагать, допустил
непростительную тактическую ошибку, включив в эту группу Павла Грачева,
который, зная детали плана, в критические дни августа предпочел
"выслуживать" пост министра обороны.
Хочу снова отметить, что действия Крючкова и Язова никаким
образом нельзя трактовать как "закулисные". Когда был принят Закон о
правовом режиме чрезвычайного положения, КГБ, МВД и Министерству обороны
поручили составить планы мероприятий и подготовить нормативные акты по его
осуществлению. Участвовала в этом и прокуратура. Таким образом, Крючков и
Язов действовали строго в рамках Закона.
Мне несколько раз и в разных регионах страны приходилось
выполнять служебные обязанности в условиях "ЧП". С полным основанием могу
сказать, что оно должно носить временный характер и быть строго
ограниченным конкретными сроками, в течение которых необходимо решать
сугубо специфические задачи - такие, как разоружение незаконно созданных
вооруженных формирований, обеспечение сдачи оружия от населения, пресечение
бандитизма и т.п. Основная цель "ЧП" состоит в том, чтобы предотвратить
человеческие жертвы, не допустить провокаций, ведущих к массовым
беспорядкам и кровопролитию, сохранить материальные ценности. Применение
воинских подразделений должно быть строго ограничено рамками борьбы с
незаконными вооруженными формированиями и специальными операциями. Кстати,
рабочая группа, созданная Крючковым и Язовым, пришла именно к таким
выводам, что и нашло отражение в подготовленном ею документе.
Дальнейшие события хорошо известны. 18 августа в Форос к
Горбачеву прибыла делегация, которая привезла предложения о вводе "ЧП" -
ведь над страной нависла серьезная опасность. Но так и непонятно по сей
день, одобрил Горбачев введение "ЧП" или нет. Правда, остались и другие не
менее важные вопросы.
Например, почему президент срочно не вылетел в Москву, чтобы
разобраться в ситуации на месте и навести порядок? Надо быть наивным
глупцом, чтобы поверить в его побасенки об изоляции в Форосе.
Мальчишки-первоклашки, играя в казаки-разбойники, первым делом
посылают кого то в разведку и лишь потом начинают "военные игры". Горбачев
же сам говорил, что с ним осталось 32 человека из охраны. А ведь эти люди
отнюдь не первоклашки - это были высококлассные профессионалы. Конечно, они
могли использовать самые различные каналы для связи с Москвой, в том числе
и находившиеся вне форосской резиденции...
Нет, дело было в чем-то другом. Прикрываясь недомоганием,
Горбачев просто выжидал. Кто-то "не посоветовал" ему прежде времени
покидать Форос. Чем же был продиктован такой совет? Не сомневаюсь, что в
будущем различного рода государственные комиссии найдут четкий ответ на все
форосские вопросы. Я же позволю себе высказать личную точку зрения
профессионала-контрразведчика. На мой взгляд, с Горбачевым в тот момент
"вели игру". События в Москве разворачивались таким образом, что у
американских спецслужб появилась возможность воспользоваться ситуацией и
совершить такой переворот, который помог бы разом покончить с КПСС Но для
этого пришлось бы пожертвовать Горбачевым. И с очень большой долей
вероятности можно предположить, что связавшись по срочной связи с
Вашингтоном, посольство США в Москве запросило согласие на переориентацию
своей политической ставки с Горбачева на другого лидера. Вскоре такое
согласие было дано.
На мой взгляд, в результате августовских событий, как говорится,
в дураках оказался сам Горбачев. По такому поводу в народе обычно говорят:
пошел за шерстью, а вернулся стриженным.
Я прекрасно понимаю, что многим из тех, кто не посвящен в "кухню"
спецслужб США, может показаться кощунственным само выдвижение версии о
вмешательстве американского "Белого дома" во внутренние дела суверенного
государства, с которым к тому же в то время усиленно декларировались
дружеские отношения. Однако могу привести на этот счет некоторые аргументы.
27.03.92 года пресс-служба одного из родоначальников крестового
похода против коммунизма Ричарда Никсона опубликовала меморандум по поводу
помощи России, направленный бывшим президентом США действующему президенту
Джорджу Бушу. После августовских событий прошло около семи месяцев, а это,
по мнению Никсона, очень малый срок для закрепления нового режима. "Запад
должен сделать все возможное, чтобы помочь новому президенту, - убеждал он
Буша, слишком по его мнению увлекшегося президентской предвыборной
кампанией, - иначе Соединенные Штаты и Запад рискуют выпустить из рук
победу в холодной войне, которая обернется в результате поражением". По
утверждению экс-президента "Запад пока не воспользовался моментом, чтобы
повлиять на ход истории в ближайшие 50 лет". И далее Никсон писал:
"Россия - ключ к успеху. Именно там будет выиграна или проиграна
последняя битва "холодной войны". Не может быть более высоких ставок".
Даже эти короткие выдержки из меморандума показывают, как
глобально и масштабно мыслили президенты и экс-президенты США, как быстро
росли их аппетиты. Кстати, меморандум Ричарда Никсона, видимо, сыграл
определенную роль при формировании американской политики в отношении
России, которой было обещано аж 24 миллиарда долларов. В России об этих
деньгах слышали, американские обещания активно озвучивал бывший первый
вице-премьер Гайдар. Но этих долларов мы никогда так и не увидели.
Можно было бы привести и другие доказательства того, что
американское правительство прилагало немало усилий, чтобы в нужном
направлении влиять на ход российских событий. Когда-нибудь будет выпущена
"Белая книга" по этому поводу и в ней окажется очень много интересного.
Я не ставлю своей целью последовательное описание всех
послеавгустовских событий в России, а лишь привожу факты о том, что они не
обходились без "вдохновляющей и организующей" роли западных спецслужб.
Антироссийская коалиция во главе с США, настойчиво направляла свои усилия
на распад Советского Союза, а затем на низведение России до уровня
третьестепенной державы. Это признал и сам Буш, который, выступая на съезде
республиканской партии в августе 1992 года, заявил, что крушение Советского
Союза произошло благодаря "дальновидности и решительному руководству
президентов от обеих партий, включая таких республиканцев, как Ричард
Никсон, Джеральд Форд и Рональд Рейган". Видимо, из скромности себя он в
этот список не включил.