Дети! Бог, всего творец, Наш Спаситель и Отец, Что ни создал в свете сем, Все премудро создал в нем; Нету в міре ничего, Что могло бы без его На то воли всесвятой, Само сделаться собой. Силой Он своих словес Солнцу стать среди Небес И лучи велел простерты Жизнь в его руке и смерть. Малый червь и страшный кит Им единым лишь дышит. В месте всяка вещь своем, Он премудро правит всем. Есть однако ж мудрецы, Или попросту глупцы, Кои свой ничтожный ум Дерзостью высоких дум Выше божеского чтут. Гордостью такой надут Некакой безумец был, Имя я его забыл; Он однажды на траве Тыквы взросшие узрел, И в безумной голове Мысль такую тотчас сплел: Не прилично им расти На столь маленькой трости; Я бы это пременил. Тыквам рость определил, По такой их толстоте, На дубу, на высоте. Так помысля, продолжал Он по-прежнему свой путь. День был жарок, он устал, Захотелось отдохнуть. Дуб увидя на пути, Лишь успел к нему прийти, Лег под оным и уснул. Вдруг престрашный ветр задул, Воды все смутил тотчас, Ветвями древес потряс: С верху дуба, как на смех, Сорвался большой орех, (Кои желудьми зовут), И лежаща мужа тут За его неправый толк По носу всей силой щелк. Вспрыгнул мудрый гогольком. Полно свет переправлять! Он с разбитым в кровь носком Начал тако размышлять: Худо, худо я судил: Если б тыквы дуб носил, И теперь из них одна Вдруг упала на меня, Был бы я без головы. Кто себя поставить смел Судиею Божиих дел, Все безумны таковы.