В рабочий кабинет Бугра зашел Винт. Дождавшись, пока тот закончит телефонный разговор, Винт сообщил:

— Пахан, там один субъект хочет с тобой поговорить.

— Кто такой? — насторожился Бугор.

— Я его впервые вижу. Он мне сказал, что твой старый знакомый, назвался Красавчиком.

Бугор задумался на мгновение, потом воскликнул:

— Немедленно пропусти его ко мне!

Винт пошел за посетителем, а Бугор на всякий случай сел в инвалидную коляску. В ней он чувствовал себя в безопасности, готовым к любой неожиданности.

В кабинет вошел мужчина, в котором Бугор сразу узнал своего старого знакомого, знаменитого мошенника, с которым отбывал наказание в ИТК. Посчитав свой спектакль перед Красавчиком излишним, Бугор поднялся из коляски и поспешил к идущему ему навстречу улыбающемуся приятелю. Они облапили друг друга.

— Я рад, что ты здоров! — глыбой возвышаясь над Бугром, произнес Красавчик.

— Мне тоже приятно, что ты не стареешь, — рассмеялся Бугор, отстраняясь от Красавчика и разглядывая его, как манекен.

Красавчику было лет пятьдесят. Он был высокого роста, где-то под метр девяносто, худощавый, с правильными чертами лица. Его глаза чистой голубизны смотрели с детской наивностью, на которую попался не один десяток женщин. Разочарование приходило к ним слишком поздно, когда его жертвы уже не были ему нужны. Красавчику трудно было дать более сорока лет, но густая, полностью седая шевелюра, зачесанная назад, говорила, что ее владелец повидал жизнь и на самом деле гораздо старше, чем выглядит. Он был очень красив, и поэтому зеки дали ему достойную его внешности кличку.

Красавчик был одет с иголочки: в светлый твидовый костюм, шоколадного цвета рубашку и коричневые туфли. Не исключено, что одежду для себя он не покупал, а шил у личного портного на заказ. Внешний вид Красавчика являлся частью его специальности. Он прекрасно играл на гитаре, знал несколько десятков душещипательных романсов, которые исполнял приятным баритоном. В своей жизни ему столько раз приходилось вступать в фиктивные браки, что в настоящее время ему и под расстрелом невозможно было бы вспомнить хотя бы половину своих обманутых невест.

Все его жертвы были одинокими, не всегда красивыми, но обязательно очень богатыми. Своим внешним видом, хорошо подвешенным языком, на конце которого всегда были шутки и остроты, игрой на гитаре и прекрасными романсами он гипнотизировал нужных ему женщин. Брак был только гражданский, до регистрации в загсе он его не доводил. Женщины отдавали в его полное распоряжение не только свое полное любви сердце, но и все свое богатство. Когда Красавчик убеждался, что от его глаз не укрыто сожительницей ни одного медного гроша, тогда он «приступал к дележу» капитала. Он оставлял подруге ее разбитое от любви сердце, себе забирая ее деньги и драгоценности. С ними он уезжал подальше от места преступления, чтобы через какое-то время, когда все сбережения растают, вновь приступить к поискам очередной жертвы.

Иногда его бывшие жены пробуждались от гипноза любви, преодолевая стыд и позор, сообщали о его проделках в милицию, требуя возврата своего добра и сурового наказания обманщика. По этой причине Красавчику пришлось четыре раза побывать в ИТК и там отдохнуть от своих любовных похождений.

Седина в его волосах свидетельствовала о том, что не такую уж легкую для себя «профессию» выбрал Красавчик. Но другой у него не было, а поэтому, освободившись из мест лишения свободы, он вновь брался за свое прежнее ремесло.

Его рассказы в ИТК о своих любовных похождениях веселили зеков. Многие верили им. Бугор не относился к их числу, считая сказкой и брехней.

И вот Красавчик собственной персоной предстал перед Бугром.

— Каким ветром тебя занесло ко мне?

— Специально приехал!

— Скрываешься от очередной своей марухи? Крышу надо или как?

— Ни то, ни другое, — успокоил его Красавчик, закуривая сигарету.

— Ну, тогда рассказывай, зачем я тебе понадобился.

— Понимаешь, у меня сейчас такой возраст, когда через несколько лет бабье перестанет на меня клевать, да и мне они уже по горло осточертели. Поэтому и решил закругляться и бросить у последней из них свой якорь. Моей последней подруге пятьдесят пять лет.

— Как я помню из бесед с тобой, ты никогда не опускался до такой дикости, чтобы твой объект был старше тебя.

— Я тогда тебе несколько преувеличивал. У меня были такие, что и в матери мне годились, а я на них все равно подженивался. Так что возраст последней моей дамы самый подходящий для меня.

— Что тебя в ней прельстило? Ты же не просто так на нее глаз положил.

— Конечно! У нее муж был капитаном-директором плавучего завода по переработке даров моря в разные консервы. В свое время он был замешан в уголовном деле Министерства рыбного хозяйства бывшего СССР. Как бы менты его ни трусили, но кое-что у него из капитала сохранилось. Отсидев свой срок, он примерно с год пожил и умер. Я женился на его вдове и не жалею.

— И брак с ней зарегистрировал?

— А как же! Баба ушлая, ее на мякине не провести. То муж сидел, то умер, застоялась и истосковалась по мужику. Передний сальник страшно пропускает, но я ему делаю постоянно ремонт. Она довольна, и я при деле.

— Послушай, Красавчик, ты чего ко мне приехал, всучить, что ли, хочешь?

— Почему ты так подумал?

— Расхваливаешь ее, как лошадь на базаре.

— Ты должен знать, откуда и что у нас появилось, иначе не захочешь сотрудничать. Думаешь, я тебя не знаю?

— Тогда приступай к делу, считай, что вступление уже было.

— А дело в том, что у нас с подругой имеется сто сорок семь царских червонцев. Это по настоящему времени огромный капитал.

— Я помню, когда червонец стоил сто пятьдесят — триста рублей, — сожалея о прошлом, вспомнил Бугор.

— Было дело, но сейчас червонец стоит не менее шестнадцати кусков. Мы решили их превратить в бабки, вложить в банк и жить на проценты. Чего им у нас лежать мертвым капиталом? Ты не найдешь нам на них покупателя?

— А почему ты именно ко мне обратился с такой необычной просьбой?

— Я тебя знаю и надеюсь, что из-за червонцев ты нас не угрохаешь. К другим я боюсь обращаться с такой просьбой, очко-то не железное. К тому же ты работаешь по-крупному и у тебя должны быть денежные друзья, которые могут стать клиентами на мою лису.

Пораскинув мозгами и быстро сориентировавшись, Бугор решил царские червонцы Красавчика из своих рук не упускать. Правда, он планировал пустить их на закупку новой партии товара в столице. Теперь надо было определиться, то ли покупать золото, то ли отказаться от этой затеи и продолжать заниматься уже известным и проверенным бизнесом, тем более что в универмаг надо было поставлять новую партию товара.

— На такое количество рыжего не так легко найти оптового покупателя. Если его продавать малыми партиями разным клиентам, то можно влететь в неприятную историю, вывести ментов на свой хвост. Поэтому надо найти оптового покупателя, — размышлял вслух Бугор.

— Я тоже так думаю, — согласился Красавчик. — Но где его взять?

— У меня в Краснодаре есть один подходящий клиент. Я могу с ним потрекать, но заранее сказать тебе о результате не могу. Так что если хочешь, чтобы я тебе помог, то придется подождать.

— Мы подождем.

— Тебе крышу надо?

— Мы с подругой остановились в гостинице.

— Там и живите. Я позабочусь, чтобы никто вас там не беспокоил. Обо мне со своей дамой не распространяйся. Я знаю тебя, но не знаю ее.

— Поэтому мы и остановились в гостинице.

— И правильно сделали, — похвалил Бугор Красавчика.

— Ты можешь мне для жены что-нибудь сказать о нашем клиенте? Иначе она меня своими расспросами в покое не оставит.

— Мы с тобой еще не договорились о цене рыжика и моих услуг, — напомнил Бугор.

— Какую плату ты хочешь за свое посредничество?

— Четыре монеты.

— Дороговато! Это больше чем два миллиона.

— Ну вот, ты уже начал со мной торговаться.

— Ладно, не буду торг устраивать. Скажи точно, сколько я могу получить за свой товар?

— Двадцать лимонов.

— Как думаешь, хватит мне их до косой?

— Смотря как будешь транжирить.

Почесав затылок. Красавчик решился:

— Хрен с тобой, пускай будет по-твоему! Все равно монеты не мои. Я скажу своей подруге о твоих условиях. Скорее всего она примет их.

Записав на листке от календаря свой служебный телефон, Бугор отдал его Красавчику.

— После нашей беседы мой шофер отвезет тебя в гостиницу. Ты передашь жене наш разговор. В течение часа я буду ждать от вас телефонного звонка: принимаете вы мои условия или нет, ехать мне в Краснодар к товарищу на сговор или не стоит.

— О нашем решении постараюсь сообщить как можно быстрее. Но все же хотелось бы знать, кто будет нашим покупателем? О своих тылах я тоже должен думать.

— Больше того, что это будет американец, я тебе сказать не могу, — пытливо глядя в лицо Красавчику, ответил Бугор.

— Моя подруга может сносно шпрехать на английском, — гордо поведал Красачик.

— Где она насобачилась?

— Я же тебе говорил, что ее муж был капитаном, побывавшим во многих странах, не забывая таскать за собой свою ненаглядную. Толкаться в магазинах, барах для нее в прошлом была повседневная потребность. Вот там и почерпнула она свои знания в английском.

— Если я столкуюсь с вами, то попрошу американца, чтобы он бабки за монеты прислал через свою жену. Так что пускай само бабье устанавливает между собой контакты. Они не будут слишком бояться друг друга. Хотя я беру на себя ответственность за безопасность обеих сторон. Если пожелаете, то я поручу своим парням охранять вас до банка, где вы решите сделать свой вклад.

— Я все это передам своей кубышке. Как она решит, так и будет.

— Ну, тогда до завтра. Встречаемся в это же время.

Перед тем как уйти, Красавчик напомнил другу:

— Не забудь организовать нам охрану, чтобы никто не обидел. Мы остановились в триста пятнадцатом номере гостиницы «Дружба».

— Не волнуйся, я все помню и распоряжусь как надо.

Через сорок минут раздался телефонный звонок.

— Иван Захарович! — услышал в трубке Бугор голос Красавчика. — Менее чем за очко моя половина не соглашается расставаться со своей радостью… Слышишь меня?

— Слышу и думаю над ее предложением.

— Ну и что скажешь?

— Ради тебя беру издержки на себя. Так и быть, пускай будет по-вашему.

— Спасибо, дружище, уважил, — пропел в трубку Красавчик.

Не обращая внимания на его последние слове, Бугор напомнил:

— Завтра мы с тобой встречаемся у меня в восемь утра.

Положив трубку, он задумался: «Безусловно, монеты стоят этих денег, требование подруги Красавчика обоснованное и не принимать его из-за принципа было бы глупостью с моей стороны. Я и так покупаю товар по дешевке. Надо будет мне уже завтра к вечеру провернуть эту сделку».

Еще при встрече с Красавчиком у Бугра созрел в голове план. Поэтому не раздумывая, он немедленно приступил к его выполнению.