Утро опять началось с физзарядки под руководством неугомонного демона, и Джонни поблагодарил судьбу за то, что отец воспротивился идее выделить жениху и невесте общую спальню.

— Пойми, сын, — объяснил граф, — я не желаю на старости лет остаться без замка и жить на развалинах.

— А замок тут причём?

— Притом! Таинство венчания поможет природной боевой ведьме хоть немного контролировать свою силу во время… во время… ну, ты понимаешь о чём я. Иначе говоря — до свадьбы и не думай! А у комнаты Ирэны будут стоять часовые.

— Внутри? — хихикнул виконт, чем заслужил недовольный взгляд отца.

— Я предупредил!

И вот сегодня Иван радовался, что сохранил хоть немного сил. Впрочем, после пятого круга с дополнительной нагрузкой закончился и тот небольшой запас.

— Вова, больше не могу…

— Надо терпеть, — демон был полон бьющей через край энергии. — А здорово мы вчера всем накостыляли?

— Они твоего топора боялись.

— Топора? — норваец заржал. — Я их жалел — голыми руками вообще бы убил нахрен.

— Ага, ага… — Иван всё же остановился, выплюнул тягучую, с металлическим привкусом слюну, и со стоном помассировал селезёнку. — Точно сдохну.

— Без этого сдохнешь ещё быстрее, — Вова стал предельно серьёзен. — Это тело хоть и подходит тебе идеально, к тому же оно немного тренировано, но на мышечной памяти далеко не уедешь — свою надо иметь.

— Погоди, — перебил виконт. — А куда делся прежний владелец тела?

— Тебе не всё ли равно?

— Но как же? Жил себе человек, и тут бац, лезет попаданец, и просит подвинуться.

— Виконт Оклендхайм убит на поединке с гномом у стен замка Ла Фергюс. Забудь о нем.

— Но я же остался жив.

— Ты остался, не он.

— Понятно.

— Если понятно, то побежали дальше.

Потом опять была тренировка, во время которой Ивану пришла мысль:

— Вова, ты как‑то про мозги говорил.

— Говорил.

— Но мы мышцы качаем и фехтовальные приёмы отрабатываем.

— Если появились глупые вопросы, значит ты ещё не дорос до понимания. До настоящего понимания, имею в виду. И улыбайся, чёрт побери, на нас со стен смотрят!

Джонни и сам уже заметил Ирку, машущую платочком сверху. Ей‑то что не спится в такую рань?

— Вова, она точно ведьма?

— Все женщины ведьмы, только некоторые не научились это скрывать.

— Я серьёзно.

— Я тоже. Кстати, ты о свадебном подарке подумал?

— Нет, а что?

— Есть тут одна идея, но нужно посоветоваться с сэром Людвигом.

Граф Оклендхайм идею норвайского рикса поначалу забраковал, но после некоторого раздумья нехотя признался:

— В вашем предложении что‑то есть, сэр Вован. Но дело в том, что свадьба должна состояться через две недели, и времени нет.

— Мы управимся раньше, отец! — заверил виконт. — Дней за десять, не больше. Но двух недель хватит точно.

— Сомневаюсь.

— В крайнем случае, отложите свадьбу на немного, — поддержал Ивана норваец. — Но представьте, сэр Людвиг, как это прекрасно — подарить невесте подвиг! Да о виконте всё королевство будет говорить.

— Вот как раз лишняя огласка нам не нужна, — Оклендхайм — старший покачал головой. — Герцог Ланца может обидеться за своего родственника. Но мысль и в самом деле хорошая.

Через полчаса граф стал воспринимать предложение навестить маркиза де Рамбуйе и забрать у того коллекцию старинного оружия покойного барона Ла Фергюс как своё собственное. Не нужна большая армия — трёх человек достаточно для незаметного проникновения в замок через подземный ход. А там спокойно режь глотку спящему сэру Гийому, и вывози что душе угодно, включая казну, молоденьких служаной, и винный погреб.

— Но откуда вы знаете о тайном проходе, сэр Вован?

Демон многозначительно улыбнулся:

— Риттер фон Тетюш некоторое время был наёмником у вышеупомянутого маркиза, и…

— И выведал?

— Нет, что вы, сэр Сьёрг связан словом чести и никогда не выдаст тайн доверившегося ему человека, особенно если не знает их. Всё просто — на службе у маркиза он пристрастился к чтению, и ведомый этим благородным влечением посетил вашу библиотеку, и вот там… — Вова сделал театральную паузу. — И там нашёл старый трактат о строительстве крепостей в эпоху Его Величества Фердинанда Быстрого. Замок де Рамбуйе построен примерно в те времена?

— Да, его род достаточно древний.

— Вот видите!

О том, что бывший участковый назвал затею друзей идиотизмом в чистом виде. Графу лучше не знать. Во многих знаниях многие печали! Серёга вообще потребовал не приписывать ему авторство дурацкого проекта, ведущего к бесславной гибели.

Тут риттер ошибался — Вова вовсе не собирался отправиться на тот свет (хотя домой иногда тянуло), а хотел провести испытание демонических способностей в обстановке, максимально приближенной к боевой, и захват замка неприятного во всех отношениях маркиза как нельзя более ей соответствует. Небольшая диверсионная операция. И что в ней идиотского?

К походу готовились до позднего вечера, занимаясь в основном разбором упакованных перед переносом баулов. Иван только диву давался, когда из сумок появлялись вещи, о существовании которых в собственной квартире он давным — давно позабыл. Зачем Ирка прихватила две мясорубки, причём одну электрическую? А тормозные колодки от отцовской, к тому же проданной машины? Или две гранаты Ф-1? Ходя, да, феньки сам положил… не пропадать же подаркам на позапрошлый день рождения?

Говорят, что Господь потратил на сотворение мира целых шесть дней. Много, очень много. Если женщине дать на сборы пятнадцать минут — она способна этот самый сотворённый мир распихать по сумкам, и ещё останется время на макияж.

— Это что тут у нас? — Вова понюхал содержимое жестяной банки из‑под растворимого кофе.

— Охотничий порох.

— Понятно. А мыло зачем так много?

— Толовые шашки. Папа любил на рыбалку ездить. Только детонаторов нет.

— Обойдёмся, — демон рассовал бруски, действительно похожие на мыло, по седельным сумкам. — ПЗРК нигде не завалялся?

— Шутник хренов, — обиделся Иван. — Здесь драконов нет, Хоттабычи на коврах — самолётах не летают… Куда ты стрелять собрался?

— Я так, между прочим поинтересовался. Нож разведчика тоже папин?

— От прадеда на память. И ещё вот это, — виконт осторожно открыл коробочку из‑под старинного «Эйнема». На чёрном бархате блеснуло золото и серебро наград. — Тоже его.

Вова осторожно погладил лучик ордена «Красной Звезды»:

— Хороший у тебя прадед был. Правильный.

— Угу, герой. А я сраные книжки про эльфов и принцесс пишу, — с неожиданным ожесточением произнёс Джонни, и закрыл коробку. — Пистолет тебе не попадался?

— Что, и пистолет был?

— Охотничий, под шестнадцатый калибр.

— Милитарист.

— Оно само накопилось в квартире. Понемножку.

Появившийся чуть позже риттер Сьёрг фон Тетюш с удивлением увидел в комнате виконта целую кучу вещей, за каждую из которых законодательство предусматривало немалый срок за решёткой без надежды на последующее условно — досрочное освобождение. Да за такое богатство минимум два райотдела могли бы рассчитывать на внеочередные звания всем без исключения, даже кинологам вместе с собаками и уборщице со шваброй, а так же на премию в размере половины месячного оклада.

— Ваня, ты дашь мне «парабеллум»?

— Нету, — ответил виконт, безуспешно пытающийся найти срок годности на банке со свиной тушёнкой. — Могу подарить упаковку одноразовых китайских зажигалок. Надо?

— Я шучу.

— А я нет. Ты где вообще шляешься? Нам утром выезжать, а некоторые… эх…

Риттер поправил воротник, стараясь спрятать оставленные деревенскими красотками следы, и удивился:

— А зачем нам что‑то брать? Пожрать в дороге купим, а остальное… Детство в заднице играет и хочется устроить пострелушки?

— Серёжа, заткнись пожалуйста, — пришёл на выручку демон. — Ты ничего не понимаешь в попаданстве — здесь любят героев, а не бабников. А будешь выёживаться — дам в рыло.

— Так бы сразу и сказал.

— Вот говорю. Легче стало?

— Значительно легче — сейчас взлечу.

Старший лейтенант постарался свести разговор к шутке. Он вообще воспринимал случившееся с ними, как забавное приключение, которое скоро закончится хэппи эндом, фейерверком и раздачей сахарной ваты. Это как новогоднее представление из детства с ряженым Дедом Морозом и слегка поддатой Снегурочкой. Из рамок игры немного выбивался собственный несостоявшийся арест по ложному обвинению, но это было давно и неправда!

Вздохнув, риттер стал помогать сборам. Куда теперь денешься?

Но утром уехать не успели — слухи о баснословном выигрыше сэра Людвига мгновенно пронеслись по округе, и в замок Оклендхайм тут же стали появляться гости. И ведь нельзя выгнать верных вассалов, ранее годами не показывавшихся сюзерену на глаза. Общество не поймёт! Хуже того — осудит и объявит сквалыгой!

А вот весть о появлении у младшего Оклендхайма невесты, скорее всего задержалась. Иначе с чего бы благородным господам тащить с собой дочерей от четырнадцати лет и выше? Барон Хиггис фон Бозон вообще привёз трёх наследниц неопределённого возраста, про коих злые языки утверждали, будто те родились ещё при прошлом царствовании. Привирают, конечно, злопыхательницы, но не так чтобы очень на много.

— Ты знаешь, Джонни, странное у меня появилось чувство, — пожаловалась Ивану разглядывающая гостей Ирка. — Вроде бы приличия требуют выцарапать соперницам глаза, но что‑то не хочется. Жалко мне их.

Визитёры умудрились прибыть почти одновременно, и виконт с невестой воспользовались суматохой, чтобы улизнуть и понаблюдать за действием со стороны. А ещё леди Ирэна немного стеснялась — робость и застенчивость сироты с окраины Окленда пока не растворились в решительности и беспардонности рыжей ведьмы. Немного осталось, но всё же… И наряд, слишком смелый для местной моды, вызывал сомнения. Да, мастер Юдашек превзошёл самого себя и выполнил заказ в рекордный срок, прислав его нарочным вчера вечером, но предугадать воздействие…

— Нас уже ищут, — заметил Иван.

— Чёрт с ними, — Ирка плюнула со стены, попав какому‑то франту на роскошную шляпу с разноцветными перьями. — Мы имеем право на личную жизнь, или как?

— Что, прямо здесь? — покраснел Джонни.

— Ну — у–у… — протянула рыжая. — Мне нравится направление твоих мыслей, но я вообще‑то имела в виду обсуждение нашей дальнейшей жизни.

— Мы поженимся.

— Это само собой. А потом?

— Детишек наплодим!

— Обязательно, — улыбнулась Ирка. — Но неужели ты думаешь, что я только о том и мечтала. Как сидеть в замке и дожидаться за вышиванием шляющегося в поисках приключений мужа? А ху — ху не хо — хо, Джонни? Я тоже поеду учиться в Университет!

— Но девушек туда не принимают уже двести лет.

— Насра… ой… в смысле — это проблема Университета, но никак не моя. Кто виноват в том, что в чёртовом Груманте женщины потеряли интерес к образованию?

— Это невозможно!

— Да, ты прав, это невозможно терпеть и я исправлю ситуацию!

— Ты сумасшедшая!

— У всех гениев есть недостатки — Мусоргский вообще бухал! И не спорь со мной, Ванечка, ладно?

Пролетавшую мимо замка ворону вдруг закрутило в воздухе, перебросило через стену, и обезумевшая от вмешательства неведомой силы птица принялась в панике метаться над двором. И ещё одна ворона… а потом целая стая голубей.

— Вот видишь, дорогой, кое — какие способности у меня есть.

— Солнышко, прекрати! — Иван пожалел гостей и их одежду.

В этом и заключался дар ведьм, в устраивании неприятностей. Лишь немногие из них могли нанести ущерб противнику напрямую, и они встречались редко — боевые ведьмы не появлялись в Груманте несколько столетий, а остальные довольствовались устроением пакостей. Впрочем, это не делало их менее опасными. Нельзя смять вражеское войско ураганом? Да и чёрт с ним, всегда можно заставить испортиться обед прямо в котлах, а жуткий понос по своим последствиям вполне сравним с разгулом стихии.

Конечно же, не все ведьмы поголовно обладали столь разрушительными способностями. И слава богу, как говорится! Иначе бы никогда не удалось взять их деятельность под контроль королевского министерства магии. А так — получи лицензию, и вреди людям за небольшую плату. Человеческая натура завистлива и злопамятна, так что специалисты по нанесению ущерба всегда востребованы. На кого лихоманку наслать в нужное время, чтобы сорвать подписание выгодного контракта, кому перед замужеством бородавку на нос посадить… Разрешено всё, что не приводит к летальному исходу.

Расшалившуюся рыжую пришлось утихомиривать старым проверенным способом — достаточно положить руки ей на плечи, заглянуть в глаза, притянуть, и…

— Сэр Джонни, его сиятельство просит вас и леди Ирэну спуститься к гостям!

Вот собака, такой момент испортил!

— Так срочно?

Стражник, один из пяти имеющихся в замке стражников, поедал глазами виконта:

— Пожелание было высказано в грубой матерной форме, сэр!

Понятно, рикс Вован уже научил графа и его гарнизон якобы норвайским ругательствам. А ещё кандидат наук!

— Мы идём, — Ирка улыбнулась воину и поправила причёску, используя его надраенные доспехи вместо зеркала. — И горе побеждённым!

— Что вы говорите, леди?

— Это я так, к слову.

Появление жениха и невесты произвело среди гостей фурор. Собственно, основной причиной тому послужил наряд леди Ирэны — в Груманте как‑то не принято носить обтягивающие юбки, едва доходящие до средины бедра, и туфли на высоких каблуках, придающих особо прелестную форму и без того восхитительным ножкам. Сверху всё благопристойно — блузка с отложным воротничком, бархатный приталенный жакет… Застёгнутые пуговки натягивают ткань в нужных местах, скрывая, но подчёркивая. Конфетка!

Интересно, у кого завтра будет больше работы — у почтенного мэтра Юдашека, или у цирюльников, принуждаемых брить дамские конечности? Кривизну, правда, бритвой никак не исправить, но вряд ли найдётся женщина, способная усомниться в собственной неотразимости даже наедине с зеркалом.

— А мужики здесь все развратники и педофилы, — тихонько шепнула Ирка. — Видишь, как слюнки текут?

— Во — первых, дорогая моя, не называй дворян мужиками — смертельно обидишь. А во — вторых, тебе здесь уже шестнадцать.

— Семнадцать через две недели.

— Тем более. И там было двадцать пять. Итого?

— Это ты про возраст знаешь, а они видят малолетку. Козлы…

— В этом мире и в четырнадцать замуж выходят, так что ничего страшного, всё в пределах нормы.

Сэр Людвиг не стал представлять их толпе, что противоречило бы этикету. Наоборот, подводил гостей к Ивану и Ирке поодиночке и целыми семьями, называл имена и титулы, у кого они имелись, и отправлял далее. В смысле, за стол, спешно накрываемый превратившимися в слуг стражниками. Мужчинам виконт благосклонно кивал, рыжая протягивала руку для поцелуя, а дамы с барышнями подставляли щёки обоим.

Сухопарая, немного похожая на лошадь матрона, которой Ирка что‑то шепнула на ухо, вдруг расцвела в улыбке. Другая наоборот, побледнела и отшатнулась, закусив губу.

— Солнышко, прекрати говорить людям гадости.

— Я не всем подряд! Ты видел, как порадовалась та тётка, когда узнала, что через год родит двойню?

— Она точно родит?

— Представления не имею. Но пусть старается!

Церемония представления напоминала Ивану сцену из «Мастера и Маргариты», только вместо Коровьева был граф Оклендхайм, а роль Бегемота играл непривычно молчаливый рикс Вован. Стоит с невозмутимой рожей, положив секиру на плечо, и оценивающе осматривает каждого гостя. Не потому ли они так приветливы и любезны?

— Вова, морду проще сделай, пожалуйста.

— Чо?

— Да ничо! Народ пугается.

— Народу это полезно. Я выпить хочу, а они всё идут и идут.