Слева и справа мелькали низко нависшие над землей деревья, а над головой переплелись темные кроны без единого просвета. Глаза еле успевали выхватить очередной торчащий корень. Лишь в самый последний момент парень в грязной футболке и ношеных джинсах перепрыгнул яму и скрытую листьями ложбину: в темноте все сливалось в неразличимую серую муть. Низкие ветки зацепились за волосы, и невидимые в темноте острия разодрали лоб. Один неверный шаг, одна незамеченная тень – он упадет, и тогда его настигнут.

Дыхание обжигало, а ноги сводило судорогой. Стиснув зубы, ринулся вперед изо всех сил. Пока глаза еще различают дорогу среди корней и ям, пока хватает сил бежать, его не настигнут. И он бежал. Как бегут только от неминуемой смерти.

Деревья впереди образовали завал. Бросился вправо, затем протиснулся между двумя сросшимися внизу стволами.

«Может… сейчас?» – мысли рождались между рывками ног.

Пальцы скользнули в карман джинсов и вытащили заляпанный грязью смартфон. Со второй попытки дисплей ярко осветился.

«Проклятие!» – сигнал так и не появился.

Экран погас, и еще мгновение ослепленные глаза ничего не видели. Левая нога зацепилась, и он рухнул на колено. Телефон отлетел в сторону, в густую траву, с растрескавшихся губ сорвалась брань.

На мгновение проскользнула предательская мыслишка: замереть, распластаться на холодной земле и покориться судьбе.

«Не дождетесь!»

Пальцы скользнули по траве, и он вскочил на ноги. Шаг до светящегося в темноте смартфона: бесполезный кусок пластика все-таки работал. И тут он увидел.

Впереди, за дальними деревьями скользнула тень. Силуэт хищника: мощное тело, больше крупной собаки, темно-серый мех и горящие в темноте янтарные глаза. Мгновение – и существо исчезло. Ни треска веток, ни шелеста листьев – лишь его хриплое дыхание да бешено бьющееся сердце.

Он повернулся, напрасно пытаясь вновь увидеть своего преследователя. Но вокруг – лишь шершавые стволы и непроходимые заросли кустарника. Опустилась обволакивающая тишина, но теперь он знал, что уже не один.

«Оно здесь», – холодный сгусток страха сжался в груди.

Пальцы привычно пробежались по экрану смартфона. Ожидание затянулось. Сейчас. Он моргнет, и вместо теней перед ним возникнет оскаленная пасть.

«Показалось или?…» Еле слышный треск раздался из самой густой тени. «Всего один шанс».

Он скорее почувствовал движение, чем увидел. И тут же метнул телефон в темноту. Экран блеснул разноцветной радугой клипа, и из динамиков вырвалась оглушающая музыка.

Он бросился бежать. Чуть отдохнувшие мышцы заработали с новой силой, а перед глазами все еще стояло призрачное видение. То, что он увидел, когда смартфон рухнул в темноту: лобастая голова с выпирающими клыками – зверь, что отпрыгнул назад от летящего в него телефона.

«У меня есть… – саундтрек оборвался. – Еще пара секунд».

И вновь замелькали лесные тени. На бегу он, как мог, пытался разглядеть хоть один сук или толстую палку. Напрасно.

Стихшее было покалывание в боку возвращалось. Он поднырнул под нависшие ветки дуба. Можно было залезть повыше. Но что дальше? Сидеть там, ожидая – чего? Ответа не было. И потому он бежал. Пока мог.

Впереди посветлело. Он обежал густую ель и оказался на опушке чащи. Свет полной луны показался сейчас ярким прожектором. Заросли по бокам брали в кольцо небольшую поляну, а впереди мир обрывался.

Несколько быстрых шагов – и он уже стоял на краю крутого склона – в десятке метров под ним раскинулись кроны деревьев, полог леса простирался еще на километр, а дальше расположился город. Погруженные в темноту кварталы, слабо мерцающие огоньки окон и редкие светлячки фонарей. На удивление, по дорогам не текли реки автомобильных фар, а небо не озарялось сверкающей рекламой. Но все это не имело значения – главное, что там были люди. По освещенным кое-где узеньким улочкам двигались далекие фигурки запоздавших прохожих, а в просвете между двухэтажными домами даже скользнул продолговатый силуэт машины.

Обрыв не оставлял шансов на спуск, и он оглянулся на стену чащи. Тени сгущались до черноты между деревьями, каждый спутанный куст выглядел непроглядной бездной. Эта полянка была крошечным просветом в ночной чащобе. Но выбора не было: нужно вновь ринуться в глубину леса.

«У меня получится, – он нервно сглотнул. – Всего пара километров – и я спасен».

Он медленно двинулся к темным зарослям.

– Замри! – Приказ раздался из пустоты.

Сердце дернулось от испуга, но это был обычный человеческий голос, и волна облегчения пробежала по застывшему в страхе телу. Только вот видел он лишь вьющийся кустарник, облепивший ствол березы.

– Медленно сложи на землю оружие и все артефакты! – Судя по голосу, говоривший или, вернее, говорившая – он был женский – медленно перемещалась. – При неподчинении открою огонь! Именем Ордена!

– Эй, полегче! Я безоружен. – Он медленно поднял пустые ладони. – И что еще за артефакты?

«И что еще за орден?»

Теперь он что-то различил: смутное искажение воздуха. Листья, ветки и ствол дерева казались размытыми, словно перед ними расположили стеклянный блок.

«Призрак?» – В этот момент даже забылось гнавшееся за ним существо.

– Зачарованные предметы, талисманы или кольца. Все долой! – В десятке шагов прямо из воздуха соткался массивный пистолет.

Длинное дуло тяжелого, окованного кольцами оружия нацелилось прямо на него, чуть выше рукояти зажглась зеленоватая лампочка. Сама же невидимка показываться явно не собиралась.

– У меня только серебряная цепочка. Забирай, если хочешь!

«Ничего себе тут гопнички. Это в какой же район я забрел?»

Вокруг пистолета затрещал воздух, сверкнули россыпи крохотных искр, очертив невысокий силуэт. И на месте пустоты возник человек. Темный кожаный костюм обтягивал стройную женскую фигуру, а лицо скрывала темная маска с круглыми стальными очками. Поверх всей ее одежды расползлась частая паутина из тонкой проволоки. Именно она искрила разрядами электричества.

Левая рука незнакомки скользнула к бедру, в ней оказалась короткая рукоять с закрепленным на ней остроносым цилиндром – нечто вроде сигнальной ракетницы.

«Ей что, одного ствола недостаточно?»

Вдруг кусты раздались, и на поляну выскочил зверь, похожий на огромного волка, но крупнее и страшнее настолько же, насколько кавказская сторожевая больше и опасней комнатной собачки.

Покрытое серым вздыбленным мехом существо в один скачок преодолело половину поляны. Девушка развернулась, припадая на одно колено, а лесной монстр уже взметнулся в прыжке к незнакомке.

Но из цилиндра навстречу зверю вылетело три стержня, между которыми сверкнули стальные нити. Сеть на глазах соткалась в воздухе, опутывая мускулистое тело лесной твари. Незнакомка едва успела откатиться, как рядом с ней на землю рухнул стянутый стальной паутиной зверь. Металлические нити тренькнули, сдерживая новый рывок монстра. Блеснул алебастр клыков, рванувших за сеть.

Дальнейшую схватку он уже не досматривал: бросился бежать, едва стрелок отвел от него дуло пистолета. Еще пара метров – и он будет в лесу. Подальше от монстров и невидимок. Через секунду деревья укроют его от пуль.

Убегая, он не заметил, как незнакомка развернулась, вскидывая пистолет, и не видел, как ствол окутался лазурными искорками. Он лишь почувствовал, как в плечо впился стальной клюв дротика.

По мышцам стегнула раскаленная плеть боли. В глазах помутнело, и судорога бросила его на колени. Впившийся в плечо дротик словно пропустил молнию сквозь тело. Рука мгновенно онемела, зубы лязгнули, он чуть не прикусил язык. Почти теряя сознание, он попытался подняться на непослушных ногах.

– Какого… – послышался из-за спины удивленный возглас.

«Электрошокер…» – мелькнула затухающая мысль.

Он все-таки встал, даже не зная, зачем, и сумел сделать еще один маленький нетвердый шаг к лесной опушке. В спину вонзился второй дротик. Он даже не ощутил, как падает на траву. Земля просто надвинулась и рухнула в лицо. Пальцы вцепились в мягкую почву, и сил разжать их уже не было. Все тело стало мягким поролоновым протезом, и только глаза еще слушались его.

В просвет между плечом и смятой травой, он увидел, как опутанный стальной паутиной монстр рванулся. Загнутые когти зацепились за сеть, из раскрытой пасти донесся яростный рык. Металлические нити впились в плоть зверя, меряясь силой с натиском мышц, и на какое-то мгновение натянувшаяся сталь застыла.

«Встать… – Мысли вязли, словно в болоте. Он напрягся, пытаясь шевельнуть хоть пальцем. – Только не сейчас!»

Незнакомка направила на монстра пистолет. Палец вжал спусковой крючок, но оружие не выстрелило. Лампочка над рукоятью сменила цвет на предупреждающий красный огонек опасности.

«Ох, не к добру это. А я валяюсь тут, как кусок мяса. Подходи и жри, – злость на свое тело и страх волной прокатились по мышцам, и он почувствовал слабый отклик. Мысли побежали бойчее. Стиснув зубы, сдавленно рыча, он рванулся изо всех сил: – Да! Еще раз!»

В паре десятков шагов от него оплетшая лесного монстра сеть не выдержала. Одна за другой нити рвались, уступая натиску. Зверь вскочил и в один короткий прыжок обрушился на незнакомку. Пистолет отлетел в сторону, в руке девушки сверкнул короткий клинок, и два сцепившихся тела рухнули на траву.

Мышцы по всему телу свело судорогой, едва спазм ослаб, он с огромным трудом перекатился на бок. В этот момент на краю обрыва мохнатый монстр пытался разорвать горло незнакомки. Клинок девушки глубоко вошел между ребер зверя, но тот словно и не заметил раны. Зубастая пасть разорвала покрывавшую костюм стальную сетку.

«Надо вырвать эту проклятую штуковину», – от впившегося в плечо дротика по мышцам растекалось бессилие и слабость.

Негнущиеся пальцы коснулись одного из двух стальных стержней, и тут же по телу стеганул новый разряд.

«Черт! Черт! Лучше не трогать!»

Зверь взвизгнул и судорожно забился на земле, а призрак начал подниматься над мохнатым телом.

Нужно было хоть уходить, хоть уползать. И тут его взгляд остановился на лежащем в пяти метрах пистолете.

«Вот он! Шанс!» Подтянув ноги под себя, отталкиваясь от земли руками, он сумел встать. Правда, тут же чуть не упал обратно.

Перед глазами все опять поплыло. Он смутно видел, как незнакомка в черном костюме поднялась и как вроде бы затихший зверь бросился на нее. Лобастая голова ударила в живот девушки. От удара она отлетела назад, на самый край обрыва, где на секунду замерла и тут же, оступившись, с криком рухнула вниз.

«А вот и финал».

Ноги не держали, и он с трудом сделал еще один шаг к оружию.

Зверь повернулся: янтарные глаза вперились в него немигающим взглядом, пасть оскалилась, обнажив крупные клыки. Теперь никто не мог помешать лесному монстру закончить охоту.

Еще один шаг. Земля медленно накренилась, все померкло, а затем он уже валялся на траве. Пистолет был в паре метров. Красный огонек на рукояти моргнул и сменился зеленым.

Монстр скакнул вперед, но тотчас припал на переднюю лапу, и из его глотки вырвалось яростное рычание. Подволакивая лапу, существо медленно двинулось к нему.

«Не сейчас! – Левая рука вновь начала неметь, и он рванулся к заветной рукояти. – Еще чуть-чуть».

Больше не оглядываясь на приближающуюся смерть, он полз к пистолету. Метр. Полметра. Он слышал лишь свое дыхание. Представляя, как через мгновение в ноги вцепятся клыки, как когтистая лапа обрушится на спину, он перетаскивал тяжелеющее, непослушное тело. И наконец схватился за рифленую рукоять.

Перевернулся на спину, едва не выпустив пистолет из коченеющих пальцев. Массивный ствол качнулся, левая рука подхватила, не дав тяжелому оружию выскользнуть, и он нацелился на надвигающуюся оскаленную пасть.

– Сдохни! – Спусковой крючок вдавился в рукоять, пистолет дернулся назад.

И дротик пролетел мимо мохнатой груди. Холод отчаяния сковал сознание. Зверь кинулся, готовый навалиться и вцепиться клыками в беззащитное горло. Но зеленая лампочка на пистолете продолжала гореть. И потому он нажал второй раз.

Когтистая лапа ударила вскользь, разорвав майку, расцарапав грудь, зловонная пасть уткнулась в живот. Тяжелое обездвиженное тело вдавило его в землю, выбив воздух из легких, и оружие выскользнуло из ничего не чувствующей ладони.

Кажется, на пару секунд он потерял сознание. Онемение вновь начало расползаться, грозя сковать все мышцы. Последний рывок и напряжение сил отдалили на время полное оцепенение. Но скоро он останется тут валяться рядом с ненадолго парализованным монстром.

Упершись локтем, он сумел столкнуть с себя мохнатую тушу.

«Обрыв… эта тварь сама подсказала, что делать». – Он уткнулся плечом в теплое мускулистое тело и напрягся.

Существо перекатилось на шаг ближе к обрыву. А сам он растянулся рядом. Спазм скакнул по мышцам спины: похоже, он задел один из дротиков. Но разряд лишь подстегнул, и он вновь уперся в густую шерсть.

Он не знал, как долго толкал тушу зверя. Временами казалось, что он уже вечно балансирует на грани небытия. Он подтаскивал ноги, почти не чувствуя под собой земли. Упирался руками, не ощущая цели, а затем растягивался на земле, борясь с накатывающей тьмой. После приподнимал голову и в плывущих перед глазами очертаниях искал обрыв, за которым исчезал мир.

И вот, наконец, он достиг откоса. Еще один рывок – и тяжелое тело зверя само заскользило вперед и затем обрушилось вниз.

Сознание уже не держалось в реальности. Он бы улыбнулся, но мышцы лица не реагировали, а в ушах затихал тончайший свист. Мир сжался.

«Вот и все». – И его забрала темнота.

Голова раскалывалась от боли: в затылок словно вонзались ножи, а виски сжимало тисками. Поморщившись, он приоткрыл тяжелые веки.

Все так же лежал на животе, лицом к обрыву. Край неба успел посветлеть.

Надо встать, все затекло после нескольких часов на холодной земле.

Но после первого же движения в глазах помутилось. И, не удержавшись в сознании, он опять впал в забытье.

Какое-то время спустя в спине резко кольнуло, и ноющая боль начала исчезать. Через мгновение то же произошло и с плечом. А затем его рывком перевернули на спину, и размытое темное пятно нависло перед глазами.

Постепенно удалось сфокусировать зрение и всмотреться сквозь полуприкрытые веки. Над ним стоял человек в черном плаще, доходившем до пят, с низким капюшоном, скрывавшим лицо. Одеяние, явно не по размеру, мешком обвисало с фигуры, держась только на плечах, и при движении незнакомца казалось, что плащ надет на вешалку. В левой руке, скрытой длинным рукавом, покоилось древко косы, а ее лезвие поблескивало тусклым металлом на фоне неба.

Правая рука незнакомца поднялась к голове, на миг из-под рукава мелькнули странные тонкие пальцы, и глубокий капюшон был отброшен.

Гладкая костяная поверхность, полное отсутствие волос, большие впадины на месте глаз и еще один провал поменьше вместо носа. Жуткая улыбка в тридцать два зуба довершала готовый образ жуткого Жнеца, посланника Смерти, скелета с косой.

«Так я все-таки помер, – пронеслась отстраненная мысль. – Вон он какой, конец. Остается ждать, когда мою душу заберут в чистилище. А дальше в самое пекло. Для рая я уж слишком весело пожил».

Страха не было – лишь странная отрешенность, словно это все происходило с кем-то другим. Все казалось нереальным. Бег наперегонки с каким-то монстром сквозь лес. Затем призрак, едва не убивший его, а теперь вот над ним нависло воплощение Смерти. Все это было бы чересчур даже для сна.

Он уже приготовился увидеть туннель со светом в конце, ведущий на небеса эскалатор или любой другой из эталонных вариантов конца жизни. Но тут тонкие сильные пальцы деловито похлопали его по джинсам. А затем за левый ботинок сильно дернули, явно пытаясь стащить с ноги. Все это абсолютно не вязалось с его представлениями о загробной жизни. Смерть не должна иметь повадки обычного мародера, вдобавок начавшего фальшиво насвистывать веселую мелодию.

«Хватит разлеживаться!» – контроль над телом уже вернулся.

Удар правой ногой по черепу опрокинул скелета на землю. Но при попытке подняться – проведенная на стылой земле ночка дала о себе знать. И, приподнявшись на корточки, он не устоял и свалился в паре шагов от растянувшегося на земле немертвого костяка.

Замерший мертвяк казался ошарашенным настолько, насколько мог казаться лишенный плоти и мышц скелет.

– Тэ эо атя, – раздались из черепа невнятные звуки. Затем костяная ладонь дернула за нижнюю челюсть, и послышался щелчок вправляемого сустава. – Ты что, живой? – повторил скелет уже вполне разборчиво. – Чего дерешься?

– А ты чего с меня ботинки стаскивал?

– Ну я решил, что дохляку они ни к чему, а зачем добру пропадать-то?

Тут здравый смысл, наконец, умудрился нагнать уехавший поезд действительности. Его мозг воспринял то, что глаза видели уже пару минут.

«Разговаривающий мертвец», – в памяти всплыли картинки фильмов и игр.

Он попытался отползти подальше от костяка, но без должной сноровки и задом наперед получилось не лучше, чем у раненого ленивца.

«Чур меня! И что теперь делать? Орать „изыди, нечисть“?» Или лучше: «Ты не можешь существовать, во имя Циолковского!» И «Куда подевался пистолет?» Оружие исчезло.

Правда, и мертвяк пока не собирался набрасываться и пытаться пожрать его мозг. Легко оттолкнувшись руками, костяк возвел себя на ноги.

– Ты это, извиняй, если что. Не думал, что кто-нибудь выживет после пары парализующих выстрелов, – хмыкнул скелет. – Даже после одного дротика живые отключаются на полдня. А уж после пары – остановка сердца гарантирована производителем!

Пора было начинать мыслить здраво. Чаща – просто обычный лес. Огромный волк мог быть крупной одичавшей собакой – их сейчас что ни день, то новую породу выводят. А призрака он просто не разглядел вначале. Но сейчас он говорил со скелетом! И это точно была не карнавальная маска на его лице! Наверное, падая, он ударился головой, и теперь ему мерещится не пойми что.

Он осторожно ощупал голову в поисках травм, что могли бы объяснить необъяснимое:

– Эмм… кажется, у меня сотрясение мозга.

– Сколько пальцев видишь? – Скелет помахал у него перед лицом костяными фалангами.

– Четыре?

«Кости! У него вместо пальцев кости! Я точно сошел с ума. Или это сон?» – он закрыл глаза и попытался успокоиться, а затем резко выдохнул. Обычно в кошмарах это помогало.

Мертвяк исчезать не собирался.

– Да? – удивился скелет, затем уставился на свою кисть. – Вот проклятие, опять безымянный отвалился. Но ничего, сейчас мы его найдем!

Костяк недолго пошарил по траве, а затем с радостным возгласом подхватил потерянную фалангу и с легким щелчком вставил ее в сустав.

– Во! Теперь все на месте, – удовлетворенно произнес мертвяк.

«Ладно. Если у меня проблемы, то надо попросить этого… парня… о помощи. Может, он настоящий, а мне просто все не так видится».

– Слушай, тут такое дело… мне что-то ненормальное чудится…

– Например, что?

– Например, скелеты… говорящие.

– Ну, если они вокруг тебя с розовыми слонами летают – то да, дело дрянь…

– Да нет, я про тебя говорю! Ты же мертвый!

– Кто мертвый? Я мертвый? Да когда же я успел помереть-то? – Скелет ощупал свою черепушку, а затем скрипнул челюстями. – Прям открытие года, мистер наблюдательность! Только ты опоздал на пару десятилетий.

– То есть ты умер уже очень давно?

«Куда я попал? В приют умалишенных?»

– А ты что, из этих, как их… некроненавистников, что нас за разумных не считают? – Костяные пальцы, скрипнув суставами, сжались в кулаки.

– Нет, ты что! Конечно, нет, я считаю любого скелета, который со мной заговорит, вполне разумным. А вот про себя я этого точно сказать не могу, – этот дружеский диалог помог ему успокоиться. – Там, где я живу, людей, которые видят всякую чертовщину, обычно прячут от людских глаз, чтобы они нормальных не раздражали…

Голова раскалывалась.

– Так что ты – просто моя галлюцинация, и стоит подождать, как ты исчезнешь, как и вся эта жуткая ночка.

Скелет помолчал с минуту, а затем покачал черепушкой:

– Да, интересный взгляд на устройство вселенной. Думаю, пара стариков в высоких шляпах из академии с удовольствием бы поболтали об этом с тобой. Но, как по мне, ты больше на обычного психа смахиваешь. Одет ты, конечно, странно, – череп повернулся из стороны в сторону, словно оценивая грязную одежду собеседника. Хотя, чем он мог смотреть, оставалось загадкой. – У нас в такое последний нищий не обрядился бы. Да и не слышал я о таких местах, где бы диковинкой показался, – череп хмыкнул. – Не то уже показывал бы себя там за деньгу. А ты давай уже, вставай, не на пляже, чай, валяешься. Будешь долго на холодной земле лежать, скоро на меня станешь похожим. Ха-ха-ха!

Скелет протянул ему костлявую руку помощи.

«Вроде неопасный», – решил он. Скелет смахивал скорее на учебную модель из пластика, чем на жуткого монстра из кино.

На ощупь кости были прохладные. Скелет довольно легко поднял его на ноги.

«Хорошо, хоть мне не какой-то зомби причудился, – при мысли о полуразложившемся трупе ему стало тошно. – Так, теперь главное, медленно отпустить его руку, а не испуганно шарахаться в сторону!»

– Хорошо, будем считать, что ты мне не чудишься.

– А я, в свою очередь, пока не буду считать тебя психом, – согласилось умертвие.

Однако холодно. Только сейчас он почувствовал, что за ночь изрядно продрог.

«Хорошо, хоть еще лето. Так, надо вспомнить, как я тут очутился. Сутки, надо сказать, выдались на редкость нескучными».

– Помню, была какая-то тварь в лесу, похожая на огроменного волка, – начал вспоминать он вслух, – потом пытавшаяся меня убить девушка-призрак, а теперь вот – живой скелет. А ведь еще пару часов назад я шел по улице, спеша домой, и мечтал хорошенько выспаться, – память была словно подернута дымкой, нужные воспоминания никак не хотели всплывать в этом омуте. – Помню лишь, как тротуар провалился, будто земля ушла из-под ног, и я полетел вниз. И больше ничего. Очнулся уже в этом лесу…

«Может, размыло канализацию, и я, свалившись вниз, стукнулся о трубу и теперь лежу там без сознания, пока мозг видит глюки?»

– Ха-ха, вообще-то только полный идиот попрется сюда в полнолуние, – остальное скелет явно решил пропустить мимо отсутствующих ушей, видимо сочтя за полный бред.

– А в чем проблема, допустим? – не удержался он.

Изрядно панибратский тон мертвяка уже раздражал. Хотя сейчас его раздражало все: грязная, потная майка, ноющие мышцы, синяки на голени и, в особенности, весь этот лес вместо пропавшего куда-то родного мира.

– О великий странник из края непуганых дураков, – скелет театрально поклонился. – У нас есть вполне милые люди, способные перевести старушку через улицу. Но когда на небе восходит она, – костлявый палец уперся в уже заходящее ночное светило, – их глаза наливаются кровью, разум тускнеет, а из каждой поры на теле начинает расти густая шерсть. И тогда старушки обгоняют молодых парней, спасая свои старые косточки. Оборотни, друг! Конечно, многие из них остаются дома, спускаются в подвалы, запирают себя в клетках. Но есть и такие, которым нравится вкус свежего, сочащегося кровью мяска.

Костяк жутко расхохотался.

Плечи у него сами собой передернулись, перед мысленным взором промелькнули кровавые сцены из ужастиков про перевертышей и вампиров.

«Замечательный сон, то есть кошмар. Ну не мог я вообразить Карибские острова, пляж и девушек! Нет, мне привиделся бульварный фэнтезийный ужастик. Ну ладно. Смирюсь и досмотрю до конца. Надеюсь, я хоть не впал в кому. Застрять здесь? Уж лучше бы в таком случае добрый доктор отключил меня от аппарата жизнеобеспечения».

– Во, гляди, что я вытащил из твоей спины, – из кармана плаща костяк извлек два стальных дротика. – И да, можешь особо меня не благодарить.

Цилиндрическую поверхность продолговатых снарядов украшала затейливая гравировка из многолучевых звезд и символов. На классическую маркировку с логотипом производителя эти иероглифы даже близко не походили. А следом костяк вытащил исчезнувший пистолет.

Его непроизвольный шаг назад сопровождался смешком скелета.

«Так вот куда пистолет подевался!» Ночью времени приглядываться особо не было, но сейчас он сумел детально разглядеть оружие. Гибрид длинноствольного пистолета времен мушкетеров и массивного револьвера Первой мировой войны. Вдобавок всю матовую поверхность покрывала та же гравировка, что и на дротиках. Пистолет выглядел как настоящее произведение искусства, вроде средневековых мечей с грифонами, гербами и девизами.

– Занятная игрушка, – осклабился скелет. – А тот призрак ничего не бормотал, случаем?

– Он упомянул какой-то орден.

Скелет озабоченно присвистнул:

– Значит, он был из Ордена…

– Звучит как «большие неприятности», – особого интереса у него не было, он просто решил поддержать разговор с разболтавшимся мертвяком, обдумывая пока свое положение. – Какая-то местная банда?

– Орден – это такая организация, состоящая из великовозрастных мальчиков и девочек в механических доспехах, с огромными пушками и мечами, которые еще верят в байки о всеобщем благе и контроле магии и в прочие светлые идеи. А воспитателями у них – добрые дяденьки в рясах из святой инквизиции. Все вместе они ищут коварных волшебников, черных чародеев или всяких колдовских тварей для занятных игр в застенках, после чего водят веселые хороводы вокруг костерков, на которых сжигают вышеупомянутых несчастных созданий. Знаешь, как говорят: боги, спасите меня от людей, уверенных, что исполняют вашу волю! Вот это в точности про Орден. Но я всегда говорил, что они воплощают благородство и честь нашего времени! – закончил скелет громче, оглянувшись по сторонам.

«Вколите мне двойную дозу адреналина или чего угодно, но заставьте меня уже очнуться!»

– Уж не знаю, каким чудом тебе удалось пережить два ранения из этой штуковины, – продолжил скелет. – Но этот пистолет еще может выпускать маленькие металлические шарики, которые оставляют такие же крохотные дырочки во всем, что помягче. Так что тебе очень повезло: думаю, первой же пули тебе хватило бы на билет в один конец прямиком в загробный мир.

Слушая вполуха увлеченно тараторившего мертвяка, он попытался вспомнить последние мгновения в своем родном мире. И наконец из тумана прошлого кое-что всплыло.

Было уже поздно, фонари, как всегда, горели через один, да еще падение. Он ничего не разглядел, но его пальцы наткнулись на какой-то предмет, а потом словно подул ледяной ветер, проходивший через одежду и тело. И вдруг все вокруг притянулось к нему, а уже через мгновение вселенная разбежалась вновь. И тут же его жестко приняла в свои объятия земля. И он очутился в этом лесу. А та вещичка, что он схватил, была похожа на моток проволоки. Вроде он решил ее выкинуть, но, впервые услышав вой той ночной твари, положил вместо этого в карман.

«Не мог же я потерять эту штуковину?»

В передних карманах джинсов было пусто, но в заднем пальцы коснулись прохладного металла. И вот тускло блеснул спутанный моток тончайших металлических нитей, сплюснутый после нескольких падений в почти плоский комок.

Скелет тут же замолчал на полуслове и заинтересованно уставился пустыми глазницами на его находку.

– Можно?

– Держи, – эта вещица казалась ему куском хлама.

Фаланги скелета ловко повертели врученную штуковину, а затем с легким щелчком на костлявой кисти развернулась проволочная сфера. Часть металлических нитей тянулась в центр, но, не доходя его, казалось, растворялась, теряя очертания.

– Вот теперь твои безумные рассказы звучат более правдоподобно, – заявил скелет. – Эта штука, похоже, вмещала океан энергии. Но сейчас полностью разряжена.

– Электрической? – В его голосе звучала робкая надежда на логичное объяснение.

– Я не знаю, что это такое, – пожал плечами костяк. – Да и не у меня надо спрашивать. Я простой мертвяк, хоть и много повидавший на этом свете. Я говорю об эфире. Энергии. Даже Энергии с большой буквы. Это источник созидания и разрушения, жизнь и смерть в одном флаконе!

Когда выяснилось, что драматическая пауза, выдержанная скелетом, не произвела на его собеседника должного впечатления, костяк удрученно вздохнул.

– С помощью электричества можно заставить двигаться множество вещей, – ему пришлось самому нарушить наступившее молчание.

Вновь компактно сложив сферу, костяк протянул ее обратно. И вещичка снова заняла свое место в глубине его кармана. Если уж это было что-то ценное, хранить следовало у себя.

Кошмар был на редкость реалистичным. Он уже слышал как-то о методике управляемых сновидений, но так никогда ее и не попробовал. Значит, следовало получать удовольствие! Он всегда мечтал погеройствовать, зная заранее, что бессмертен и все понарошку.

«Интересно, а летать не получится? – Он даже чуточку подпрыгнул, скривившись от боли в ноге. Голень все еще болела после бурной ночки. Ныло по-настоящему. – Надо бы поосторожней».

Скелет сжал найденный пистолет в том месте, где у современного аналога располагалась крышка затвора, и вынул из открывшегося углубления маленький светящийся кристалл. Размерами он не превосходил зернышка риса и был частично заполнен жидким светом. При повороте сияние и тьма протекали друг в друга, но не смешивались, будто капля лучащегося масла в чернилах.

– Это кристалл осция, его используют, чтобы запасать эфир. Есть материалы, проводящие его, и вещества, которые не пропускают. И есть существа, умеющие творить из энергии эфира, как мастера из глины.

– Этот ваш эфир, будто магия какая-то, – скептически произнес он.

– Нет, я говорю про волшебные слезы девственницы, собранные в период урожая, – фыркнул скелет.

– Правда? – Ирония в голосе собеседника с трудом доходила до его сознания, находящегося на грани тихого помешательства.

Скелет попытался изобразить жест «рука-череп».

– О боги, ты прав, у тебя явно плохо с головой, – вздохнул костяк. – Да! Эфир – магическая энергия, распространенная повсюду: и в воздухе, и в воде, и даже пронизывающая скальные породы. Из эфира черпают свою силу чародеи, его используют для зарядки кристаллов и рун. Быть может, ты еще чего-то не понимаешь? Ты не волнуйся и спрашивай обо всем! У меня же нет других дел, кроме как стоять тут с тобой и болтать об устройстве мироздания!

– Где я, вообще, оказался? – Он поежился, не понимая толком, злится или шутит его новый знакомый.

– Где? В Ардасе! – эмоционально взмахнул конечностями скелет, но через секунду как-то поник и без слов показал костлявыми пальцами за спину.

А ведь он совсем забыл о городе. До самого горизонта простиралась отливающая сине-зеленым в свете восходящего солнца морская гладь. А на песчаном берегу, на холмистой равнине и на десятке мелких островов раскинулся город.

Он словно сошел с гравюр викторианской Англии. Каменные и кирпичные дома с черепичными крышами выстроились вдоль узеньких, извилистых мощеных улочек. Над жилыми кварталами возвышались купола храмов. Устремленные в небо башни отражались в мутных водах каналов. Сооружения, украшенные колоннами и барельефами, вольготно расположились вдоль широких проспектов, упирающихся в площади с готическими зданиями.

Словно исторический центр маленького городка в Западной Европе – только вот перед ним был громадный город.

В море протянулись километровые каменные пирсы огромного порта, поднимались воздушные замки из многочисленных парусов. Между гордыми парусниками виднелись и суда, похожие на пароходы с колесами по бортам. Столько фрегатов и клиперов не наберется во всех музеях мира. Прямо какой-то девятнадцатый век, хотя все это можно было объяснить бережным отношением к истории.

В небе над городом парил корабль. Не какой-нибудь огромный дирижабль или воздушный шар – настоящий корабль. Деревянный корпус, оббитый металлическими пластинами, несколько палуб, три пятидесятиметровые мачты, паруса и масса снастей. С бортов мрачно смотрели на лежащий внизу город десятки орудий различного калибра. А под килем судна бешено крутились лопасти многочисленных пропеллеров. Над жилыми кварталами завис настоящий фрегат времен Наполеона.

«Эта махина точно начхала на известные мне законы физики», – мелькнула у него мысль.

Пара минут прошла в молчании. Провалился ли он сквозь червоточину в другой мир или видел сны в коме – продолжать сидеть на этой поляне не имело смысла.

– Ты можешь помочь мне? – Он оглянулся на мертвяка. Это был странный и чужой мир, где первое дружелюбное существо, или хотя бы пока не пытавшееся убить или съесть его, оказалось давно мертвым. – Своего посольства я тут точно не найду, а из всех знакомых здесь у меня – только ты.

– Слушай, друг, я все понимаю, но я простой набор костей, который хочет еще поскрипеть на этом свете, – скелет почесал череп. – У тебя, как вижу, какие-то разногласия с Орденом, тут я не помощник. Так что удачи и не теряй головы!

Костяк подхватил косу, заплечный мешок и побрел к ближайшим деревьям.

«Ну и ладно. Это ведь все ненастоящее», – но странное, абсолютно реальное чувство одиночества незаметно прокралось и поселилось в нем рядом со скрытым беспокойством и капелькой отчаяния.

Итак, он остался один. Без денег и знаний о новом мире. У него была только непонятная штуковина, видимо разряженная. Ах, да, еще он успел сильно не понравиться каким-то местным бандитам. День явно удался.

Но тут он заметил, что, не дойдя чуток до опушки, скелет остановился, выругался и обернулся.

– Я прямо сейчас начинаю жалеть о своем решении, но так уж и быть, провожу тебя до Ардаса. И, если хотя бы половина из нас желает остаться в живых, надо убраться отсюда побыстрее, пока никто не пришел и не открутил мой дурной череп!

Впервые за сутки на душе у него потеплело.

«Проклятый Орден испортил мою охоту», – думал, продираясь между деревьями, щуплый мужичок. Именно в такие ночи он становился тем, кого боялись и уважали все. И хозяин мастерской, никогда не благодаривший его за тяжелый труд, лишь высокомерно протягивающий жалованье, и те бугаи в трактире, что один раз пнули его, когда он нес пиво, а затем еще и заставили извиняться, – все трепетали перед ним в полнолуние.

«Вот бы повстречать их такой ночкой, тогда я посмотрел бы, кто из нас будет дрожать и просить пощады».

Но сегодня трансформация не принесла ему такого удовлетворения, как в прошлые три раза, когда он уже бегал в другом обличье по лесу. Он нашел себе добычу, тварь, что дрожала – вроде это был какой-то молодой парень – и чей силуэт заставлял его клыки вырастать еще больше. Еще минута – и он бы утолил свой голод и жажду убийства.

Из его глотки вырвался рык, но сейчас он лишь отдаленно напоминал вой во тьме. Принес какой-то демон туда и разведчика!

Грязные пальцы с уже человеческими плоскими и обломанными ногтями почесали бок с парой свежих шрамов. Быстрая регенерация в подарок к его могучему ночному облику. Конечно, ему повезло, что у разведчика из Ордена не оказалось с собой серебряного клинка, ведь другой металл ему вредил лишь на время. Но никакая регенерация не спасет от памяти: боль от вонзившегося в бок лезвия он помнил отлично.

После падения оборотень удрал в темноту ночи, но поклялся еще встретиться с обидчиками и расплатиться за унижение.

«И за потраченную впустую ночь, – подумал он, ощущая мучительную пустоту в сосущем желудке. – Теперь придется ждать еще почти целый месяц до полной силы во время полнолуния».

Поглощенный своими мыслями, он не заметил движения в лесу, а когда увидел пару людей впереди, было уже поздно.

Невысокий старичок в вышитом серебряными нитями халате и маленькой тюбетейке, прикрывавшей лысину, погладил ниспадающую до пояса ухоженную седую бороду и нахмурил черные брови. Семеня и постукивая кованым посохом древнее его самого, он прошел мимо тяжело дышавшего, то и дело вытиравшего пот молодого парня в светлой тунике, а затем обошел вокруг сверкающей сферы, которая заключала в себе трепыхающегося мужичка, и пару раз постучал по прозрачной оболочке концом посоха. В ответ сфера каждый раз колыхалась, а юноша начинал морщиться и потеть еще усерднее.

– Думаю, вы сдали зачет, – при этих словах парень в светлой тунике облегченно вздохнул, но старичок еще не закончил: – Да, несомненно, сдали бы у Хоб Зея или мудрого Цви, выпускающих таких вот неучей толпами. Их интересует лишь количество выданных дипломов. А качество знаний этих выпускников зачастую не превосходит уровень заклинателя дождя из нищей деревеньки. Так что да, если хочешь заряжать всю жизнь энергией кристаллы, то можешь бросать магию изменения и заниматься дикими плясками с распутными девками или игрой в кости.

– Но, мастер Тар-Мион…

– Никаких «но», юный волшебник! Да, время плетения заклинания соответствует этим новомодным стандартам обучения, но вложенная сила – тьфу, да и только. Удержит лишь одноногого столетнего инвалида. Запишите себе к зачету еще пять часов тренировок удержания.

Тар-Мион ненавидел кому-то что-то объяснять. Вполне возможно, очень давно он сам был несведущим юнцом, но сейчас эти воспоминания были погребены под вековыми залежами памяти. Конфедерация Магов, в чьих рядах чародей состоял уже многие десятилетия, предписывала своим высокопоставленным членам раз в пять лет подготовить труд по новому неизученному феномену или взять в ученики очередного никчемного дурня. После недолгих размышлений он выбрал последнее. Писать о какой– то ерунде – значило отрываться от насущных проблем, а ученика он всегда мог использовать. Кроме того, на книгу, конечно, можно всласть наорать, но никакого впечатления на нее это, к сожалению, не произведет. Да еще чародею когда-нибудь мог вполне понадобиться человек, который словит вместо него арбалетный болт или проклятие. Уж в чем в чем, а в немагическом искусстве подставлять других Тар-Мион преуспел.

Наконец его мысли вернулись к унылому настоящему. Пойманный неумелым учеником экземпляр безрезультатно пытался вырваться из эластичного, но неразрывного пузыря. По телу субъекта временами пробегала сильная дрожь. Ногти попеременно удлинялись и укорачивались. Черты лица менялись, словно пластилин в руках ребенка, который пытался слепить голову то ли зверя, то ли человека. Существо явно не могло выбрать нужную форму для отражения возникшей угрозы.

«Обычный случай спонтанного оборотничества, – решил чародей. – Это не настоящий оборотень, что годами привыкал к новому облику и заставлял себя контролировать звериную часть, а некто вроде мальчишки, нашедшего шлем, ржавую саблю и возомнившего себя героем. В нечеловеческом облике такое существо просто теряет разум и становится обычным зверем, только более жестоким. Жалкое зрелище. Через пару превращений навсегда застрянет между двумя обликами, то-то у местных людишек прибавится веселья».

– Текс, и что же тут у нас такое? Гомо вервольфос в его хлюпком человеческом обличье. Да еще, видимо, из диких, не окольцованных зверушек, – старичок хрипло захихикал. – Ну же, отпусти нашего милого знакомого, надо ему задать пару вопросов.

Сфера погасла, и оборотень тут же рванул в лес, костеря свою медлительность. Но уже через пару шагов ноги его словно окаменели, и мужичок рухнул на землю.

– И куда же мы так побежали? Совсем дурной, – ситуация крайне забавляла волшебника. Вервольф разразился отборной бранью. Старик его внимательно слушал, пока тот не выдохся. – Ах, я даже пару новых слов услышал, эти новомодные выраженьица, и чего только не придумают, а? Ну ладно, повеселились чуток, и хватит, пора приступать к делу, – кованый конец посоха впечатался в ребра оборотня. – Ответствуй мне, или тут и усыпим. Речь человеческую понимаешь?

– Да, – прорычал оборотень.

Посох еще раз прошелся по ребрам.

– Да, хозяин, – поправился мужичок.

– Так-то лучше. Сегодня в первом часу пополуночи в окрестном лесу произошел мощный выброс энергии. Кто-то пришел из ниоткуда и направился на юг. Видел ли ты его?

– Человек. Пах страхом и тревогой. Гнался за ним до поляны. Потом выскочил разведчик Ордена. Я его сбросил с обрыва. А потом ничего не помню.

– Ишь ты! Всех стервятников потянуло к падали. Ну тем забавней будет искать этого пришельца, – сухая длань очертила в воздухе круг, затем быстро добавила еще несколько символов.

Ноги оборотня снова ожили, и он, сорвавшись с места, припустил к деревьям. Парень в светлой тунике начал было произносить заклинание, но волшебник его остановил:

– Нет. Пусть бегает, а то окрестные крестьяне совсем страх потеряют, будут по лесу шастать. А нам нужен тот парень.

– Но, мастер, как нам найти незнакомого человека?

– Ну такой дурень, как ты, и не нашел бы. А я и не стану его искать. Лучше присмотрим за орденским патрулем. Орден его попытался сцапать, а добычу они так просто не выпускают. Останется лишь опередить их, когда они найдут этого парня.

Он закрыл глаза и сосредоточился. Даже в лесу уже ощущался неслышимый простым смертным гул нарастающего энергетического поля. Скоро этот мирный край будет потревожен, и тогда больше не будет у него никаких учеников, да и кое-кому наверху придется потесниться.

Старичок бодренько засеменил в лес. Юноша, вздохнув, постоял пару минут, а потом последовал за ним.

Ночным кошмаром должен быть он, а не то, что с ним приключается. Звериная ярость все еще играла в крови, и оборотень чувствовал, как в нем все настойчивее говорит желание вернуться и вцепиться в горло двуногим тварям. К счастью, ночь уже прошла, и ему удалось утихомирить проснувшиеся инстинкты. Даже в его зверином облике эти чародеи были ему не по клыкам.

«Накинуться на них, пока эти людишки спят в своих домишках, и вгрызться в горло», – его рот наполнился слюной, и зубы начали, подрагивая, удлиняться.

«Алая горячая кровь так и брызнула бы», – он провел языком по передним зубам, почти физически чувствуя металлический привкус вожделенной жидкости.

С каждым превращением жажда ночной погони, удовольствие от предсмертных вскриков жертв и еще бьющихся под когтями сердец захлестывали его все сильней. До сих пор над океаном пробудившихся хищных инстинктов возвышался крохотный островок разума, сдерживая животное начало. Но волны ненависти, злобы и агрессии уже перекатывались через него, грозя начисто смыть.

«И эту способность превращаться – эту силу и мощь – они называют проклятием?» – мужичок попытался рассмеяться, но сквозь зубы вырвался рык. Поначалу он старался держаться темной чащи, где лишь шнырял во мраке стремительной тенью. Но теперь он чувствовал, что пора отбросить это жалкое существование и отдаться со всей страстью своим новым желаниям.

«Зверь не ведает горя, ему не надо задумываться о будущем. Он живет текущим мгновением и потому свободен, – проносились в голове мысли. – Да, решено. Уйду подальше от города, туда, где никто не сравнится со мной силой, и заживу полной жизнью».

Треск, с которым разлетелась на щепки ветка у него над головой, прервал его беспорядочные мысли. Не задумываясь, слушая свои животные инстинкты, он бросился в другую сторону. Разум попытался восстановить на себя контроль, но когда тут раздумывать, если мышцы сами реагируют на угрозу? Причем намного быстрее сознания.

Новый выстрел заставил его броситься в другую сторону, отсекая от пути в город.

Восходящее солнце осветило полного и невысокого мужчину, одетого в серую рясу, подпоясанную простой веревкой. Он вполне мог быть одни из братьев уединенного монастыря, проводящих время в смирении и послушании, но было одно отличие. Оно состояло в том, что принадлежал он к инквизиции Ордена.

Монах подставил загорелое лицо под лучи солнца и довольно зажмурился.

«Такие деньки выдаются все реже», – печально подумал инквизитор, наслаждаясь тишиной и изредка поглядывая на спутника.

Тот возвышался над инквизитором двухметровой металлической статуей. Броня рыцаря напоминала скорее глубоководный скафандр, чем обычные латы. Гладкий металл усеивали вкрапления белых кристаллов, начертанные руны и заклинания. Вдоль скрытых под латами мышц шли поршни, трубки и провода, укрытые стальными накладками.

И никаких лишних деталей, вроде устрашающих рогов, шипов или аляповых рисунков. На грудной пластине был начертан символ – рукоять белого меча с гардой в виде багровой шестеренки с пятиконечной звездой на черном фоне. И этот знак Ордена внушал больший трепет в обитаемых землях, чем любые варварские украшения в виде скалящихся козьих черепов и связок отрубленных свиных ушей.

Механические доспехи были заслуженной гордостью северных техников. Закаленные магией сплавы шли на сверхпрочный каркас. Любое движение усиливалось механизмами, скрытыми под стальными пластинами. Компактный паровой двигатель, воду в котором разогревала энергия эфира, неустанно вращал зубчатые передачи и шестерни. А сложная система гидроприводов, опутывавшая весь доспех сетью трубок и поршней, позволяла рыцарю не только передвигаться в массивных латах, но и вести бой с нечеловеческой силой. Нанесенные же на поверхность лат заклятия и вкрапления кристаллов осция поглощали энергию из вражеской магии.

Инквизитор извлек из складок рясы объемистую баклажку, отпил немного, а затем протянул спутнику. Зеркальное забрало откинулось. Волевой подбородок, точеный нос, золотистые волосы – возможно, в другом мире этот мужчина сделал бы карьеру модели или спасал бы принцесс на белоснежном скакуне. А в этом он был одним из тех немногих бойцов, отобранных еще в юности, прошедших многолетнюю подготовку, которые получили право и возможность носить механические латы ради свершений во имя Ордена.

– Мы можем потерять этого парня, – произнес закованный в броню рыцарь. – Потом придется перелопатить весь этот муравейник в его поисках.

– Но и негоже оставлять безумного оборотня бродить по лесам, – возразил монах.

– Вы, как всегда, правы, святой отец, – усмехнулся рыцарь. – Голову этого существа наверняка можно будет загнать в мэрии за неплохую награду и выпить за здравие наших друзей.

– Вы все о мирских благах печетесь, – вздохнул инквизитор.

– О безгрешные командоры, – воскликнул рыцарь и осенил себя знаком Ордена – обрисовав круг и перечеркнув его сверху вниз. – Я раскаиваюсь в своих мелочных мыслях и готов безвозмездно отдать свой будущий трофей городской страже на воротах. Быть может, тогда они перестанут кривиться при встрече и плевать нам вслед. Да и зачем мне деньги – в тавернах все равно подливают в выпивку всякие помои из стоков, – с усмешкой добавил он.

– Правильное идеологическое мышление должны были привить вам еще при вступлении в Рыцарский Корпус. И куда катятся стандарты образования? – вопросил небеса инквизитор.

– Для вступления не нужно даже обладать осмысленной речью, главное, уметь махать мечом, не отсекая свои ноги, попадать в дохлую ворону с десятка шагов из стрелкового оружия да мычанием показывать, что приказ дошел до спинного мозга, – рыцарь, осклабившись, посмотрел на своего спутника. – А если новобранец умеет еще и говорить и писать, а также знает высшую математику, включая сложение и даже умножение, то это прямая дорога в капитулат на места пожирнее, возле торговых путей.

С дальних деревьев вспорхнула стая птиц, потревоженная звуком выстрела. Рыцарь умолк, опустил зеркальную пластину забрала и положил обе ладони на рукоять вонзенного в землю двуручного меча.

Оборотень мчался по лесу, временами припадая на все четыре конечности. Но до конца обратиться не в полнолуние не удавалось, и он вставал обратно на две медлительные задние лапы. Уже пару минут выстрелов не было слышно, и он даже подумывал залечь где-нибудь поблизости, но звериное чутье гнало вперед, подальше от опасности.

Проскочив под ветками дуба, он выбрался на поляну. Посреди нее стояло два существа. Одно было одето в блестящую кожу, в сознании даже всплыло смутно знакомое слово «латы». В лапе этого существа был длинный коготь, оно выглядело угрожающе, но казалось медлительным. Второе было на вид безобидным и мягким.

Оборотень начал медленно приближаться к ним. Один быстрый бросок решит вопрос с «мягкотелым», а от второго существа можно будет просто убежать.

«Надо их чем-то отвлечь», – подумала его человеческая половинка.

– Меня… нельзя… убивать, – он старался говорить внятно, но срывался на рычание и хрип. – Я человек!

Он подкрадывался к существу со стальной кожей, стараясь не выдавать своих намерений.

– Мы судим не по внешней обманчивой оболочке, – произнес «безобидный». – А у тебя внутри осталось слишком мало человеческого.

Слова доходили до вервольфа словно через толстую подушку. Задумавшись над их смыслом, он облизал языком острые зубы.

– Признаю свою вину. Но меня таким сделало общество, – знакомые слова сами пришли в тусклый разум. – Суд… больница… лечить?

– Опасному хищнику ни к чему суд, – произнес «безобидный». – На него есть охотник. Капитан, явите правосудие Ордена.

Создание в стальной коже подняло острый коготь и взмахнуло перед собой. Пропевшее в воздухе почти двухметровое лезвие описало контуры восьмерки. Клинок двигался легко, точно невесомый прутик, несмотря на широкое и тяжелое лезвие из магически измененного металла.

– Оборотня нельзя убивать, оборотень тоже человек, – припадая к траве, вервольф медленно двинулся к человеку со стальной кожей. Тот уже достаточно далеко отошел от «безобидного» и приблизился к волколаку на расстояние рывка. – Оборотень хочет вылечиться!

Ложный бросок влево, будто для того, чтобы впиться клыками и повиснуть на стальной руке. Упасть на самое брюхо возле рыцаря, поднырнуть под лезвие клинка, срезавшее пучок волос с головы. Быстрый перекат по траве и рывок всеми мышцами вперед, пока медлительное оружие довершает свой взмах.

Существо с длинным когтем оказалось немного проворнее, чем он ожидал. Оно стремительно повернулось, и кончик меча почти успел резануть сухожилие на задней лапе, но оборотень уже мчался на четвереньках вперед. Перед ним стоял лишь безобидный человечек, горло его ничем не защищено, у него не было ни острых зубов, ни когтей, ни надежного панциря.

Еще один рывок – и он сможет насладиться предсмертным криком жертвы. И вдруг – еле слышный свист и резкая мучительная боль в задней лапе. Бросок не удался, лапа подвернулась, не выдерживая нагрузки, и он едва не свалился на бок, но устоял на трех ногах. И в этот момент на тело обрушилась сокрушительная боль от удара настигшего его клинка.

Задние лапы перестали слушаться, от боли из пасти вырвался злобный вой. Он перевернулся на спину и вознес руки в напрасном жесте мольбы о пощаде. Тяжело ступая, над ним оказался закованный в броню воин, заслонив стальной громадой последние в его жизни лучи солнца. Меч взметнулся в могучем замахе.

«Я не хотел», – хотел было выкрикнуть оборотень, но не успел.

Сталь обрушилась вниз.

Среди деревьев показалась девушка с длинной винтовкой на плече. Почти нетронутое загаром лицо украшала пара царапин, в длинных темных волосах застряли веточки, а большие раскосые черные глаза нехорошо прищурились. Пока девушка, одетая в облегающий черный кожаный костюм с тонкой металлической паутиной по всему телу, приближалась спортивным шагом, рыцарь рубил мечом неподатливую плоть мертвого оборотня.

– Эх, надо было подождать нового полнолуния, – мечтательно протянул он, завидев разведчицу. – Тогда бы обзавелся меховым ковриком для кровати.

Голова оборотня отделилась с мрачным чмоканьем и откатилась в сторону, оставляя кровавую дорожку на траве.

– Фу, какая мерзость, – скривилась девушка. – А ты, смотрю, с первого раза только по трупу и можешь попасть своей железякой.

– Я просто дал тебе шанс проявить себя и прострелить ему лапу, – усмехнулся рыцарь, вытирая клинок чистой тряпицей. – А так все было под контролем, так ведь, святой отец?

– Безусловно, – рассеяно кивнул инквизитор. – Можете закончить побыстрее и без балагурства?

– Я бы рад помолчать, – хмыкнул рыцарь. – Но если сосредотачиваться на этом крайне неприятном занятии, меня просто вывернет наизнанку. Конечно, если есть желающие оттащить оборотня куда подальше и заняться этой работенкой вместо меня, то я с радостью помедитирую о ясном небе, радуге и о всяких там пони. В конце концов, в несуществующем контракте на работу не было указано, что после «искоренения зла» я должен буду это самое зло рубить и закапывать.

– А его надо бы сжечь, – задумчиво добавила девушка.

– Зачем тратить время? – бросил инквизитор. – Оттащим голову подальше, а к вечеру лесное зверье уже растащит его по норкам. Никакая регенерация не поможет.

Монах скользнул взглядом по запачканному костюму девушки, пустой кобуре на ремне и замер с немым вопросом в глазах.

– Чертов оборотень, – объяснила она. Далее последовало краткое изложение произошедших ранее событий. – Но кроме парня в лесу был кто-то еще, и после они направлялись к городу. И захватили мое оружие, – тонкий палец уперся в механического рыцаря. – И не смей ржать за забралом, думаешь, я не слышу?

– Надеюсь, он тебя не покусал, а то придется спасаться от тебя уже два раза в месяц, – хмыкнул рыцарь. В него полетел ком земли с травой.

– Итак, у нас мощная вспышка энергии, таинственный незнакомец, и все это как раз в тот момент, когда в городе повысился магический фон, – задумчиво произнес монах. – В Ардас, значит, направился, хм. Вызывайте воздушную разведку. С бургграфом могут возникнуть проблемы, но ничего, пусть братья капитулаты потрясут своими животами да навесят на уши его светлости побольше лапши байками об учениях.

– Александр, – мышцы перестало сводить судорогой, ноги размялись, он бодро вышагивал рядом со скелетом.

Мигом нашлась петляющая тропинка, которая затем незаметно слилась с узкой проселочной дорогой. В свете дня лес перестал казаться монолитной стеной, превратившись в рощу из редких исполинов, похожих на дубы и клены, а тьма и завалы оказались просто вывороченными пнями и кустами с багровыми ягодами. Дремучий лес перетек в городской парк, примыкающий вплотную к жилым кварталам.

– 1 7 8 4 4, – отчеканил мертвяк.

– И что это значит?

– О, это все, что было указано на моей надгробной плите – пара ничего не значащих цифр, – мрачно произнес скелет. – Мои могильщики поскупились на эпитафию, так что я даже имени своего не знаю. Но ты можешь звать меня Сол.

«После всех фильмов про живых мертвецов ожидаешь, что они вцепятся в тебя с криком: „Мозги!“ Но если на этого костяка натянуть шмотки да грима чуток – выйдет обычный парень с улицы. Пожалуй, если не вспоминать первые часы в лесу, то этот сон мне уже начинает нравиться».

– Небось хочешь понять, откуда я взялся? – полуутвердительно спросил костяк. – Алхимических подробностей я тебе не расскажу, да никто их и не знает. Просто иногда у нас в земле накапливается огромный запас магической энергии, и если не найдется никого, кто успеет извлечь или использовать, то она сама найдет себе выход, так или иначе. Природное явление, по словам ученых старцев, нестабильный источник энергии. И уж лучше тогда от этого места держаться подальше. Разряд прошел аккурат через кладбище, где лежали мои бренные останки. Мне еще повезло, – хмыкнул скелет, – слышал бы ты, как матерились мертвяки, кого без ноги или руки похоронили. Был там один толстяк, его, видимо, только неделю как закопали, ух и мерзко выглядел, уж лучше так, – костлявые пальцы помахали перед лицом Александра.

– То есть тут повсюду толпы праздношатающихся мертвецов?

– К счастью для живых, это такая редкость, что быстрее сам окажешься на кладбище, чем увидишь, как твои предки выкопаются, – Сол усмехнулся. – А то бы все работяги остались без работы. Я ведь могу вкалывать без больничных и перерывов на обед. Хотя «могу» еще не значит, что стану.

Тут и там уже попадались признаки цивилизации и «разумной» жизни: пепелища костров, обгорелый мусор вокруг, надписи на коре «я тут не был» и поляны со следами колес. Не хватало только пластиковых бутылок, консервных банок и окурков – и тогда все было бы как в его родном мире.

– Может, это невежливый вопрос, но как ты можешь ходить и разговаривать, если все, из чего ты состоишь, это кости? – Александр немного отстал, с опаской ожидая реакции костяка, но тот лишь махнул рукой.

– Лучше об этом даже не спрашивать. Вот, помню, однажды у старины Билла поинтересовались, как он может пить всякую гадость, если уже год как помер. Так он потом месяц не мог глотнуть ничего – все задумывался. Затем, правда, оклемался.

– Что, он разобрался в своей физиологии?

– Нет, просто ему по голове дубиной съездили, и он вопрос забыл. Эта волна энергии, что прошла сквозь мой труп, словно заменила все недостающие органы эдаким невидимым и неощутимым призрачным подобием. Оживила память о теле, которая сохранилась в костях.

Мимо проехала телега, запряженная понурой клячей. Возница не обратил на них ни малейшего внимания, подремывая в ранний час. На первый взгляд повозка ничем не отличалась от таких же телег на Земле, что перескрипели эпоху паровых машин, бензиновых двигателей и с нетерпением ожидали термоядерных летающих автомобилей. Между мешками и ящиками расположилась и пара корзин с овощами, напомнившими о так и не съеденном ужине.

За это время он уяснил для себя, что кроме электромагнитных и гравитационных полей в этом мире существовало еще поле так называемого эфира. Это была какая-то энергия, позволяющая некоторым людям воздействовать на окружающий мир так, что это было похоже на волшебство.

– Хорошо, если у вас везде магия, и по желанию чародеев из этого эфира можно создать что угодно, то почему у вас люди не живут в летающих городах и не проводят все дни, лежа среди райских кущ?

– Вот ты говорил, что у вас есть чем-то похожая вещь – запамятовал словечко, как-то на «э». И что, у вас все бездельничают? У нас каждый полученный из источника, накопленный камнями или аккумулированный рунами эрн энергии – а ее, я скажу тебе, получить не так-то легко – кому-то принадлежит. И никто не отдаст эфир за просто так, а только в обмен на звонкую монету. Деньги в твоем чудесном мире существуют?

«О, это, похоже, самое распространенное понятие», – подумал Александр, кивнув собеседнику.

– Так вот, ни один маг не станет колдовать тебе, ни один чудесник не отдаст свиток с заклинанием, ни один лавочник не протянет кристалл осция просто так. Работай, грабь тех, кто работает, управляй теми, кто грабит, или помрешь в мусорном отвале.

«Вполне себе обычный капитализм», – кивнул себе Александр.

Дорога вышла из-под полога леса и бодро устремилась вперед, радуясь концу пути, словно тоже могла отдохнуть. И, пройдя по каменному мостику через пахнущий тиной канал, они оказались на городской улице.

Старые каменные и кирпичные дома в два или три этажа, пережившие явно не один ремонт своих морщинистых фасадов. Неширокая улица, замощенная булыжниками, с узенькими полосками травы и редкими деревьями вдоль тротуаров. Кое-где виднелись ажурные фонари – на плафонах были выгравированы колдовские символы. В небо поднимались редкие струйки дыма из печных труб, но, похоже, магия основательно вытеснила уголь в деле растопки очагов.

Мимо Александра прокатился конный экипаж – легкая карета, запряженная парой гнедых лошадей, а следом пропыхтела механическая повозка, похожая на первые прототипы земных автомобилей на паровых двигателях. Засмотревшись, Александр чуть не ступил в лужу на мостовой.

Двигатель прогресса был в этом мире хоть и магический, но дребезжал и глох еще на первой передаче. Позднее Средневековье нехотя сменялось эпохой Нового времени, до последней повозки, арбалета и замка цепляясь за свои рубежи.

Люди были далеко не единственными прохожими. Поодиночке и группами попадались низкорослые подземные жители – гномы, лесные – эльфы, промелькнули пару раз высокие фигуры огров и каких-то иных нелюдей. Так их для себя классифицировал Александр. Он попытался на время отключить в мозгу центр удивления и спокойно взирать кругом.

Судя по всему, в моде здесь были сюртуки, камзолы, легкие безрукавки, строгие платья с длинными юбками и пышными рукавами серых и темных цветов. И рубашки, брюки, шляпы и кепки носили не только люди. Остальные жители Ардаса предпочитали тоже не выделяться из толпы и не напяливали на себя племенные шкуры драконов, ожерелья из зубов тигра или наряды из живых растений. Так что отличить человека-ремесленника, стучавшего молотком по кровле, от помогавшего ему подземника можно было только по низкому росту да широким плечам гнома.

«На человека, впервые приехавшего из глухой деревни в многонациональный мегаполис, это могло бы произвести впечатление, – подумал Александр, пропуская спешащего здорового бугая на метр выше него ростом, – но не на того, кто привык встречать на улице негров, азиатов и европейцев. Зачастую представители разных рас отличаются друг от друга цветом, ростом и строением лица куда больше, чем встреченные им сейчас нелюди. „Главное то, что внутри“, – это прекрасные слова, если не звучат из уст людоеда или патологоанатома. В конце концов, общего у торговавшего в кузнечной лавке бородатого гнома и у вращавшего ручку машинки лысого портного было куда больше, чем у оборванного нищего и сына богатого купца, следовавшего мимо в позолоченной кольчуге на породистом скакуне».

Александр заметил, что на Сола прохожие обращали внимания куда меньше, чем на лезвие его косы, то и дело опасно поблескивавшее над головами. Похоже, живые мертвяки были и впрямь здесь обыденным явлением.

Тем временем улица влилась в широкую площадь, плотно заставленную прилавками и крытыми павильончиками. Эти торговые ряды начинались уже от самой пристани, настоящий город в городе – огромный базар. Здесь можно было купить все. Это было место, куда приходили за мешком зерна, а возвращались гордыми обладателями роскошного халата и трех меховых шапок и, конечно же, без монеты в кармане, причем лишиться денег можно было и вместе с жизнью.

Город Ардас расположился на торговых путях. Рыночные площади окружали величественные здания купеческих и ремесленных гильдий, многие из которых нанимали немалую охрану. На высоких ступенях перед входом в здания стояли стражи, надменно взирающие на толчею внизу. Торговля и обмен бесчисленными товарами, услугами и жизнями были основными источниками оседающего в надежных подвалах золота.

По улице неспешно прогуливались патрули в мелкоячеистых кольчугах, увешенные амулетами и цепочками с магическими знаками и рунами, словно все поголовно были поклонниками стиля хеви-метал и прилежными сатанистами в придачу. Амуниция стражников была необыкновенно разнообразной, точно где-то ограбили целый оружейный ряд. Гибриды мушкетов и алебард, мечи, арбалеты, палицы и копья. Каждый подбирал вооружение себе сам, заботясь о нагрузке, здоровье своих ног и уверенности в защищенности нижней части спины. Ближайший стражник пристально оглядел Александра, но, не заметив ничего подозрительного, зашагал дальше вместе с напарниками.

– И куда ты собрался дальше? – поинтересовался скелет.

Сол подхватил с лотка отвернувшегося торговца горсть орехов. К удивлению Александра, мертвяк протянул их ему. Чувствуя сосущую пустоту в желудке, он радостно набросился на сладковатое лакомство.

«А действительно, что мне делать?» – орехи приглушили голод, но захотелось пить.

– Хочу выяснить, как мне вернуться домой. Может, подожду немного и вернусь обратно в лес, найду то место, где свалился в ваш мирок.

– О! Великие планы, – понимающе кивнул Сол. – Куда уж без них. Но шататься пока по Ардасу и его окрестностям я тебе не советую. Дело твое, – костяк сделал вид, что перебирает разложенные на прилавке ткани. Лавочник подозрительно уставился на мертвого покупателя и даже глянул в сторону ближайшего стражника. – Только, если ты зачем-то понадобился Ордену, то твоя прогулка окончится максимум через час в ближайшем каземате. Эх, связался я с тобой на свою буйную черепушку! Ну да ладно! Посидишь у меня, а я пока поспрошаю народ. Так спокойней будет. А то возьмут тебя в оборот, да еще мне перепадет.

Возможность остаться в чужой квартирке нисколько не обрадовала Александра. Да и странно это было – встретить в нынешние времена попутчика, вдруг ни с того ни с сего решившего тебе помочь. Это настораживало.

– Спасибо, конечно, но дальше я сам. Да и не время мне сейчас отсиживаться.

– Так уж случилось, что я знаю дельцов, никак не связанных с Орденом, да и с местной властью вообще, – Сол подвигал нижней челюстью, подбирая слова, – они, скажем так, по другую сторону закона. Пусть в разных магических штуках они не разбираются, зато умеют, как никто, находить нужных людей.

– Разумеется, не бесплатно?

– О да, это тебе не общество помощи нуждающимся. Авансом им послужит тот пистолет, что оставил тебе в наследство стрелок Ордена, благо вещичка очень ценная. Ну а дальше будешь разбираться с ними сам.

Александр крепко задумался. В реальной жизни он давно следовал пословице «тише едешь, дальше будешь», избегая вступать в конфликты. К счастью, лихие годы прошли, и теперь, чтобы нарваться на совсем уж откровенную «братву», нужно было сознательно лезть в темные делишки. Общение же с органами правопорядка сводилось к даче мелких взяток да пожеланиям «больше не нарушать». Но сейчас он был в другом мире. Нереальном.

– Хорошо, попробуем твой план, – и он уже сам протянул ладонь скелету. – И спасибо, что помогаешь мне.

– Да ладно, – чуточку замялся Сол, пожав протянутую руку. – У меня был просто скучный день.

Этот маленький нюанс не ускользнул от внимания Александра.

В просвете между крыш показался корпус парящего над городом корабля. И теперь Александр смог внимательней присмотреться к техно-магическому чуду. Корпус фрегата был обшит толстыми листами брони, местами его покрывала сетка из странной арматуры, а на борта были нанесены едва видимые с земли цепочки рисунков и кованых рун. Несмотря на все магические ухищрения этот корабль выглядел нелепым и очень уязвимым в эпоху стрелкового оружия и магии.

– Гордость городской стражи, фрегат «Неустрашимый», – пояснил Сол, и в его голосе прозвучала неподдельная гордость. – А эта сетка сделана из деэнергетического материала, она отлично проводит энергию, и, пока цела, корпус почти неуязвим для магических атак. Удержание его в воздухе требует тысячи Эрнов эфира в день. Недешево для казны Ардаса, но это символ мощи нашего города. Во время его строительства взволнованная общественность, а точнее, совет гильдии купцов попытался прикрыть дорогостоящий проект, но после того, как выяснилось, что на румяна и бижутерию ежегодно тратится в десятки раз больше средств, чем на обслуживание корабля, вопрос был закрыт.

– А если взять и без всякой магии – просто выстрелить по «Неустрашимому» из такого же орудия, как у него на борту? То что, небось пойдет ко дну, то есть полетит к земле ваш символ? – скептически поинтересовался Александр у скелета.

– Так ведь в команде корабля, наверное, не только однорукий кок, три полотера и попугай? – фыркнул Сол. – Есть там и обученные чародеи. А уж для них наколдовать защитное поле или остановить снаряд да отбросить его обратно, откуда вылетел, это раз плюнуть.

У неприметного проулка за лавочкой бакалейщика мертвяк притормозил, прижавшись к обшарпанной стене и пропуская прохожих мимо.

– Хочу глянуть, не увязался ли кто за нами, – пояснил скелет. – Поскучай тут в одиночестве пару минут. Только с чужими не разговаривай, даже если будут предлагать лакомства.

– Уж как-нибудь справлюсь, – фыркнул Александр. – К тому же мама с папой учили меня никогда не разговаривать с незнакомцами.

Скелет завернул за угол, двинувшись по улице в обратном направлении.

Уже через минуту Александру надоело разглядывать прохожих, тем более что большинство из них, заметив его пристальное внимание, начинали интенсивно ощупывать свои карманы и пояса, проверяя на месте ли бумажник. Но тут в проулок свернул пожилой джентльмен в поизносившемся сером сюртуке. Глаза мужчины закрывали темные очки, а перед собой он постукивал палочкой.

– Прошу прощения, – обратился джентльмен к кирпичной стене. – Вы не могли бы мне помочь? У меня проблемы со зрением, я направлялся к дальним родичам и забыл точный адрес. Он у меня записан тут, – он извлек из кармана помятую бумажку и протянул ее вперед. – Если вас не затруднит, прочтите, пожалуйста, вслух. Вы окажете мне огромную услугу.

Незнакомец совершенно не походил на оперативника таинственного Ордена, да и смотрелся на порядок безобидней многих прохожих-нелюдей. Александр помедлил и осторожно взял листок.

– Конечно, никаких проблем, – он всмотрелся в строчки вычурного почерка. – Улица Возничего, дом 33, спросить лавку…

Десяток следующих слов показался бессмысленной тарабарщиной, но все же Александр старательно произнес их вслух. Повеяло холодным сквознячком, от которого он поежился.

– Все, – Александр вложил листок в протянутую руку слепого.

– Вот и ладненько, – ухмыльнулся джентльмен. – А теперь выворачивай карманы и выкладывай все ценное.

– Что, простите? – опешил Александр.

Аналог фразы «есть мелочь погонять?» он ожидал бы услышать от громилы на голову выше себя ночью в неблагополучном районе, но уж никак не на оживленной улице в паре шагов от ближайших стражников.

– Доставай кошелек, дурень, – не допуская возражений, произнес «слепой». – Я приказываю тебе!

– Шел бы ты своей дорогой, – парировала жертва грабежа – наглость вымогателя просто поражала. Будто он был уверен в неукоснительном исполнении требования.

– Но на тебе же нет защитных амулетов! – Темные очки грабителя съехали на кончик носа, и на Александра уставились озадаченные глаза мнимого слепого. – И ты произнес фразу… Проклятие!

Тросточка отлетела в сторону, и неудавшийся грабитель ринулся прочь из проулка, словно Александр превратился в огнедышащего дракона. Помятый листок, сделав сальто в воздухе, опустился на грязную мостовую.

«Черт-те что творится».

Вдруг часть стены отошла в сторону, оказавшись дверью какого-то склада, и широкоплечий коротышка, брезгливо осмотрев Александра, вылил в проулок ведро помоев.

– Эй! Здесь же люди стоят!

Коротышка юркнул назад и захлопнул створку.

Александр отошел от мерзко пахнущей лужи и поднял листок, спасая его от утопления в отходах.

«И про какую фразу он говорил?»

В проулок завернул Сол:

– Работяги, не проснувшись толком, плетутся на работу, торговцы подкручивают весы, чтобы точнее обсчитать покупателей, да пара каменщиков разбирает целую мостовую, чтобы залатать очередную выбоину на соседней улице. Одним словом, будничный день Ардаса, – тут костяк заметил в руках парня исписанную бумажку. – А ты уже успел стрельнуть адресок у какой-то мамзельки?

– Меня попросил прочесть эту записку какой-то сумасшедший, а потом он решил, что я буду выполнять его требования, – пожал плечами Александр. – Псих, да и только.

– А ну-ка, дай я посмотрю, – скелет выхватил бумажку. Затем поднял бумагу над черепушкой и посмотрел сквозь лист на просвет. И только теперь Александр разглядел нанесенные на бумагу водяные знаки, складывающиеся в какие-то непонятные символы.

– Старый добрый Ардас… Если тебя за день никто не попытается надуть, облапошить или обсчитать, то ты или невидимка, или призрак, хотя здесь даже у духов есть своя мафия, – хмыкнул Сол. – То, что ты прочел, – легкое гипнотизирующее заклятие. На пару минут, но ведь жулику больше и не надо. Отнять у растяпы все деньги и шмыгнуть в толпу. Причем бумажка эта стоит как целая телега обычной макулатуры. А ты, говоришь, не зачаровался?

Скелет заинтересованно уставился на собеседника, будто видел его впервые.

– Я же не знал, что должен был поддаться колдовству, – скептически заметил Александр. – В следующий раз пусть предупреждают, а я уж постараюсь подыграть. И с чего это он выбрал меня?

– Так жулье завсегда радостно встречает пришлых крестьянских простофиль. А ты так похож на приезжего, что странно, как тебе еще не всучили путеводитель по Ардасу и связку памятных сувениров. Но тут интересней другое! Ты, словно тролль какой-то, устоял после пары парализующих выстрелов, а сейчас на тебя не подействовала ворожба. У тебя прямо ни дать ни взять – иммунитет к магии…

– Возможно, учитывая, что я в нее почти не верю.

«Как и во все происходящее».

– Тогда попробуй не верить вон в ту стенку, – костяк кивнул на обшарпанный торец здания. – Вдруг получится пройти сквозь кладку? Только разбегись получше!

– Я не в том мире для этого очутился, – фыркнул Александр.

Скелет сунул записку в карман плаща, перекинул косу на другое плечо и приглашающе махнул ему, шагнув обратно на улицу.

– Нам бы уйти с улицы, – предложил Александр, хотя вряд ли кто запомнил бы их в толчее.

– Да, пожалуй, ты прав, – Сол скрежетнул челюстями. – Уж слишком ты выделяешься…

«И это я-то выделяюсь? Ну конечно, разве в этом мире кто обратит внимание на говорящего скелета? Немертвые костяки – это ведь так банально!»

– … а шататься по улицам, где на тебя может донести даже слепой, безрассудно, – продолжал тем временем Сол. – Как насчет канализации? Нет? Тогда просто двинемся подальше от главных артерий Ардаса.

На окраинах города обстановка сильно отличалась от центральных благополучных кварталов. Старые дома буквально липли друг к другу, во многих местах верхние этажи почти сходились над узкими улочками.

Как понял Александр, эти кварталы населяли ремесленники, рабочие и торговцы победнее. Здесь ценились не пышные клумбы и ухоженные газоны, а добротная крыша над головой и пара мисок еды перед сном. Нижние этажи оккупировали мелкие магазинчики и лавочки, выставляя свой товар прямо на улицу и заставляя прохожих протискиваться подле самых стен. Стража явно старалась не посещать без надобности эти районы, считая, что неприятности найдут их сами, и незачем шляться за ними по подворотням.

Как оказалось, посмертный приют скелет нашел в подвале одного из обшарпанных домов. Александр спустился вслед за костяком в темноватое помещение, успев вовремя пригнуться, чтобы не снести макушкой водопроводную трубу под потолком.

– Вот мы и дома! – воскликнул Сол с наигранным гостеприимством.

Александр огляделся, стараясь найти свободное место посреди царящего здесь беспорядка. Внутри пристанище мертвяка поражало своей неустроенностью: жил он по-спартански, и, по его словам, эта «кладовка» была нужна, «чтобы мое барахло не утащили к утру в неизвестном направлении». С некоторых пор Сол обходился и без таких необходимых человеку удобств, как место для еды и место после еды. Так что дома у мертвяка громоздился всякий хлам, похоже притащенный им прямиком со свалки.

– Довольно… эксцентрично, – наконец, подобрал Александр подходящее слово.

Костяк одарил его взглядом пустых глазниц, от которого повеяло холодком.

– Я называю домом место, где мне придется провести хотя бы пару ночей, – проскрежетал мертвяк. – Ну а ты можешь прямо сейчас отправляться искать себе пуховую перину в другом месте, получше.

– Да нет, у тебя просто творческий беспорядок, у меня самого через день после уборки вся квартира уже завалена, – парировал Александр. – Да и спальня-мастерская-гараж – это просто мечта любого мужика! Все всегда под рукой.

Для существа, родившегося на кладбище, в сухом и прохладном подвале было вольготно. Да и Александр живал и не в таких «хоромах». На миг вспомнилась общага, студенческие годы. Комната, которую он делил с одногруппниками, выглядела иногда не лучше. Что уж говорить о походах, ночевках в палатке. А однажды даже пришлось провести ночь и полдня за решеткой, на деревянной скамье в отделении милиции, положив под голову зонтик. Хотя тот случай, многое изменивший в его жизни, вспоминать не хотелось. Одним словом, ему было не привыкать. Здесь хотя бы не было тараканов.

Ноги гудели от усталости, и Александр присматривался к набитому травой матрасу на древнем топчане, пока костяк пристраивал косу в углу рядом с другими инструментами.

– Так какой у тебя план действий? Я жду, пока ты не найдешь своих криминальных знакомых?

– Вообще-то у них вполне легальная лавка, – усмехнулся Сол. – Уже пятый год торгуют тремя стульями и раскладушкой, и не их вина, что покупателей так и не нашлось. Серьезная публика с серьезным бизнесом.

– Да хоть магазин детских игрушек, главное, чтобы смогли помочь. У тебя здесь есть что перекусить? – поинтересовался Александр, правда, уже через мгновение он понял свою ошибку.

«Очень уж легко забывается, что он не совсем, а вернее совсем не человек».

– Хорошо, на обратном пути захвачу для тебя что-нибудь на свой вкус. Еще будут пожелания?

– Один только вопрос, – Александр помедлил, но потом все же решился: – Какой тебе резон мне помогать?

– Добрые дела уже не в моде? Да, ты прав, ими кружку не наполнишь. Деньги там, где риск. И у меня чувство, что мы с тобой, мой невосприимчивый к магии друг, сможем неплохо навариться. Главное, понять – как!

Александр непроизвольно улыбнулся. Этот мертвяк ему явно нравился. Он ждал каких-то сказок, но получил вполне честный ответ без прикрас.

– Хорошо, партнер, тогда жду добрых вестей.

Сол кивнул и поднялся по ступенькам наверх. Хлопнула дверь, и загрохотал замок.

Предусмотрительно пнув матрас ногой и не дождавшись разбегающихся мышей, Александр присел на край топчана, прислонившись спиной к теплой трубе. В углу подвала на кособоком столике мягко сверкала лампа – три светящихся кристалла.

«Уже почти сутки прошли», – он вытащил из кармана джинсов таинственный предмет.

Спутанный клубок стальных нитей развернулся у него на ладони, превратившись в проволочную сферу. Паутина проводков по немыслимой траектории закручивалась и исчезала в центре, притягивая взгляд, заставляя исчезать все мысли.

Александр растянулся на спине, задумчиво созерцая артефакт.

«Он явно неспроста появился у меня в руке, когда я свалился в этот мир. Может, он меня и назад вернет? По словам костяка, прибор разрядился. Надо, кстати, выяснить, где Сол научился разбираться в таких штуковинах. А раз артефакту не хватает энергии, то надо его зарядить. Я должен вернуться домой. Любой ценой», – зевнув, он так и не заметил, как заснул.

«Это был просто кошмарный сон. Опять насмотрелся фантастики на ночь. Надо уже завязывать с таким образом жизни».

Проморгавшись, Александр уставился на отсыревшую штукатурку. Ползший по потолку жук выбрал подходящий момент, чтобы случайно не остаться незамеченным, и свалился прямо ему на лицо.

Александр смахнул куда-то насекомое и брезгливо подскочил с матраса. Он все еще лежал в том же подвале, где и заснул. Несколько часов сна не принесли долгожданного избавления от кошмара.

«Я или сошел с ума, или это все взаправду! Надо было почитать в свое время о всяких червоточинах в пространственно-временном континууме. Ну да поздно искать библиотеку, когда уже провалился сквозь дыру».

Александр почесал небритые щеки. С отсутствием зубной щетки и бритвы пока можно было смириться. А места для удовлетворения более насущной потребности, как он и предполагал, в подвале не оказалось. Пришлось подняться по ступенькам и, изрядно повозившись с замком, выйти во двор. Здесь он быстро – и частично по запаху – обнаружил небольшую будочку.

Через несколько минут он подошел к укрытой за развешанным на веревках бельем колонке и, поработав рычагом, смог умыться и прополоскать рот ледяной водой.

«Интересно, здесь есть зубная паста или ее аналог? Или с дырявыми зубами идут к магам и платят им за излечение от кариеса? Хотя, слышал, еще можно чистить толченой корой, – при мысли, что пребывание здесь затянется, Александр поежился. – Одно дело – пару дней вдали от цивилизации, а другое – застрять здесь надолго. Надо срочно найти способ вернуться. Как угодно. И где застрял этот мертвяк? Подожду еще час, а затем займусь своими проблемами самостоятельно».

Заслышав приближающиеся голоса, Александр поспешил спуститься обратно в подвал. Неизвестно, как здесь обстояло дело с любопытными соседями, но рисковать не стоило. Хотелось пить, в животе доминировала сосущая пустота, и, чтобы отвлечься, он решил устроить себе экскурсию по подвалу. Было полезно узнать больше о своем новом товарище. А что может больше сказать о нас, чем наше жилище?

Александр прошелся по подземной комнатке, подальше обходя груды старых вещей и сломанной мебели. Даже тюремные камеры пожизненно заключенных показались бы уютным домашним очагом по сравнению с этим подвалом. В любом доме постепенно накапливаются разные безделушки, слишком ценные для владельца, чтобы их выбросить. Эта же комната выглядела просто филиалом свалки. Части странных механизмов, старая мебель, ржавые инструменты – собирались явно без всякой системы и надобности.

В покосившемся гардеробе без дверок на полке лежала зачитанная книжка «Кризис посмертного возраста».

«Впрочем, что я могу знать о личной жизни после смерти? Например, спит ли Сол или, может, просто отключается на ночь. Или вообще ночует на погосте, пугая по утрам могильщиков. Местные кладбищенские сторожа наверняка привыкли к стонам и шумам из могил, небось еще и спасательные команды есть для откапывания внезапно оживших сограждан».

В углу подвала он обнаружил завешенное тряпкой зеркало. Заинтересовавшись, Александр стянул пыльную ткань, открыв матовую поверхность с рядом символов по правому краю. Жилище Сола меньше всего походило на лабораторию по испытанию опасного вооружения, и, после недолгих сомнений, иконки подверглись поочередному нажатию. Внезапно поверхность зеркала потемнела, и на ней проступило схематическое изображение лица.

– Приветствуем уважаемого пользователя, вставьте свое имя, – голос исходил от изображения. – Для вызова другого зеркала нажмите альфа, напоминаем, передаются только речь и образ, брошенные предметы отражаются обратно, а проклятия теряют свою силу. Для выбора местной сети маговещания выберите бета. Напоминаем, что за все услышанное по сети мы не несем никакой ответственности.

«Ага. Местный зомбоящик», – Александр нажал на раме первый попавшийся символ.

– … наконец завершился судебный процесс между мистером Смитом и мистером Виссоном. Напоминаем нашим слушателям, что это длящийся уже триста лет процесс по делу о кисти, найденной между двумя их могилами. Права на конечность предъявляли обе стороны. Судья Гринберг поставил точку в этой судебной тяжбе, установив, что кисть является женской. Приводим его слова: «Я счастлив, что столь важное дело завершено еще при моей жизни». А теперь перерыв на рекламу. Уважаемый мистер, имя отсутствует в банке данных, вы только что прибыли из место отсутствует во вселенной, и у вас нет занятия? Вы хотите работу на свежем воздухе, повидать мир, приобрести хороший загар? Галеры Ардаса – это ваш выбор! Далее в программе: продолжение дискуссии жрецов храма Фета и Харона о способах гадания на печени однолетней чайки…

– Надеюсь, в твоем мире нет всего этого бреда? – Скрипнув, отворилась дверь, и в подвал спустился скелет в плаще. – Новомодная дорогущая игрушка – эти магические зеркала. Не понимаю, зачем неделю назад его выбросили с третьего этажа с криком «они заполонили мою голову!»? Вот, держи обед, пятьдесят лет назад в этой забегаловке очень даже ничего готовили, – Сол кинул на топчан пакет с подозрительными бутербродами и бутылку с прозрачной жидкостью.

«Надеюсь, это не из его старых запасов», – несмотря на голод, Александр с осторожностью понюхал теоретически съедобную пищу.

– Речную воду не пей, а то изнутри водоросли прорастут, – продолжал скелет, не замечая скепсиса своего собеседника по отношению к завтраку. – Обошел я знакомых и нашел пару темных личностей, которые знают кого-то там еще – и так до бесконечности. Надо идти к ним на поклон, может, они что подскажут. Так что не засиживайся, ты и так дрых весь вечер да еще ночь. Ну, готов взяться за дело?

– Ты даже не представляешь, насколько, – пробормотал Александр с набитым ртом.

На входную дверь был повешен солидный замок – «иначе подвал сопрут», и они углубились в лабиринт узеньких пересекающихся улочек.

Александру постоянно приходилось смотреть под ноги, чтобы не попасть в заполненные мусором ямы на мощеной мостовой, или наоборот, отыскивая оставшиеся сухими камни среди непролазной грязи. Мимо проталкивались прохожие, стараясь не обращать внимания ни на что им не угрожающее. Других же, державших лапы на рукояти холодного оружия и нагло щерящих зубы, приходилось огибать самому, прижимаясь к стенам. Местный мэр, именуемый бургграфом, посчитал запрет на ношение оружия явной дискриминацией по вооруженному признаку и разрешил носить его всем. А после нередких кровавых разборок стража просто арестовывала тех, кто не смог уйти.

Но даже в этих грязных нищих переулках дома пестрели вывесками. В воздухе витали стойкие запахи горелого масла и еды, намокшей кожи и сотен алхимических реагентов. Раздавались возгласы бродячих торговцев и обманутых ими клиентов, из многочисленных мастерских доносились гул и звон, из кузниц рассыпались гроздья искр, причем правила противопожарной безопасности в них сводились лишь к вечерней молитве. Потомственные гадалки, обитающие в трущобах, предсказывали будущее на любой вкус. Сгорбленные, незрячие и одетые в лохмотья существа просили монетку или, внезапно прозрев, срезали кошелек у замешкавшегося прохожего.

На перекрестках бойко торговали жареной, пареной, вареной, а также еще трепыхающейся живой едой. После знакомства желудка с некоторыми блюдами покупателям порой приходилось следовать в сторону других вывесок, обещавших исцеление от всех мыслимых болезней, а от выброшенных под ноги объедков отворачивались даже беспризорные псы. Верхние этажи скрывались за лоскутьями сохнущих штанов и блузок, снизу нередко доносились крики прохожих, метко облитых помоями.

– Подходите, подходите, новая лотерея гильдии героев! – голосил с тумбы глашатай. – Десять искателей приключений отправляются на север за подвигами, славой и золотом! Делайте свои ставки на любого из них, дамы и господа. Угадавший того, кто вернется обратно целым и невредимым, да еще и с добычей, получает утроенную ставку! Только у нас – самые честные герои Равнины Вольных Городов!

– Чесночный репеллент от вурдалаков, вампиров, оборотней и комаров! Господин, купи два тюбика и получишь в подарок пятилистный клевер, приносящий удачу!

– Я представитель гильдии алхимиков из Синедолья. Годами мы изучали процесс роста волос на вервольфах и теперь готовы представить вам новейший крем от облысения. Гарантия результата в ближайшее новолуние! Новейшее средство, сделанное на основе секретного компонента эн-о-эн! Торопитесь, остался последний ящик этого замечательного эликсира!

Около неприметного серого здания Сол притормозил и, оглянувшись на прохожих, приблизился к скучающей в тупичке фигуре. Желтокожий здоровяк задумчиво смотрел, вернее, бездумно пялился на грязную облицовку, будто пытаясь прочесть по слогам написанные там ругательства. Выбритая голова плавно переходила в плечи, минуя рудимент в виде шеи. Из-под толстых верхних губ выпирали подточенные клыки, делая его облик более звероподобным, чем у профессионального клубного вышибалы.

«Похоже, что это орк. И этот биологический вид быстро бы вытеснил с земных рингов всех хлюпких человечков, – подумал Александр. – За исключением парочки бугаев, которые сошли бы за его соплеменников».

На окрик крепыш зарычал и потянулся к свисавшему с пояса коротких штанов палашу. Александр попятился, готовый в любой момент скрыться в толчее.

– Эй, мы к твоему боссу, – Сол тоже на всякий случай отпрыгнул назад.

– Гххр, – раздалось в ответ, затем, точно закопченная лампадка в темной комнате, в тусклых глазах бугая разгорелся огонек интеллекта. – И что за шваль его спрашивает?

– Передай, что Сол-сборщик.

– Если ты тут выделываться пришел, то лучше тебе быть подальше, когда я ворочусь, – громила сплюнул, отворил почти неотличимую от стены дверку и, согнувшись, зашагал по скрипящей в темноте лесенке.

Бродившие вокруг разносчики и случайные прохожие, все как один, нашли себе более интересные занятия, требовавшие их немедленного присутствия, и поспешили разойтись подальше от возможных неприятностей.

– И насколько мы рискуем? – поинтересовался Александр у своего проводника.

– Здесь и сейчас нас никто убивать не будет, – отмахнулся костяк.

– Свидетелей много?

– Трупы тащить далековато.

Через пару минут громила вернулся и, сплюнув по традиции еще раз, кивнул на проход.

– Босс ждет тебя, мертвяк, и твоего хмыря тоже.

Александр зло стиснул зубы, но промолчал. Разница с противником была как минимум в пару весовых категорий.

«Если что, в голову его бить бесполезно».

Дрожащая каждой ступенькой лесенка вела в каморку на втором этаже. В ней Александр обнаружил дремавших с двух сторон от входа желтолицых бугаев, похожих, как клоны, на впустившего его качка. Отличить мордоворотов можно было разве что по цветным наколкам на вздувшихся мускулах. Хотя, наверное, и люди для них были сплошь плоскогрудые тощие создания на одно лицо.

У стены напротив разместился кособокий стол с явной претензией на конторский. Пустая чернильница и старое перо должны были придавать ему деловой вид, однако этот предмет мебели больше напоминал прилавок для разделки мяса.

За столом в черном кресле развалился еще один крепыш, похожий на отставного боксера. Уже морщинистые щеки покрывал узор из черных татуировок, лысый череп блестел в свете масляного светильника. На груди, поверх дорогого костюма, лежала толстая золотая цепочка, похожие на гайки перстни были закручены почти на каждом пальце.

– И кого же мы тут видим, а? Мне парни говорят, да помер он уже, а я им – да как он мог помереть, если мне должен, а?! – проревел главарь.

Груды мышц по сторонам от входа выдавили одобрительный смех.

– Ха-ха, я всегда говорил, что ты самый остроумный мафиози на этих улицах, – дипломатично усмехнулся Сол.

– Да так оно и есть, Харон их побери! Так ведь, парни?

Позади Александра – он даже спиной почувствовал – закипела работа мысли, после чего «парни» громко согласились.

– А это и есть тот человечек? – босс тяжелым взглядом вперился в Александра.

– Меня… – толчок в спину не дал ему договорить. Желание ответить тем же пришлось подавить. Иначе у него самого могли случайно сломаться несколько костей и нос.

– Цыц, тебе босс не разрешал говорить, – проворчал громила.

– Да, это и есть тот, о ком я тебе рассказывал, Хазрак, – ответил скелет.

– Хлюпик, однако, ха-ха. И что ты хотел?

– Я хотел отдать тебе эту вещицу, – Сол осторожно вытащил за ствол пистолет Ордена из мешка.

Александр заметил, как напряглись громилы. С учетом, что их взяли на работу явно не за научную степень – если только не по физкультуре, – с ними следовало быть крайне осторожным.

– А теперь о чем ты меня просишь? – поинтересовался Хазрак.

– Насчет того дельца, о котором я рассказывал, – Сол начал коротко излагать известную ему историю.

Слушая скелета, Хазрак повертел оружие, смотревшееся в его лапе миниатюрной игрушкой. А затем направил дуло в Александра и нажал на спусковой крючок.

Мелькнувший дротик впился в грудь, по ребрам и мышцам стеганула молния боли. Но тут же к нему подскочил Сол и вырвал стержень. Расползавшийся по телу паралич сгинул без следа, и Александр смог, стиснув зубы, сделать большой вдох.

– Ты что творишь! Мы так не… – Но тут на костяное плечо скелета опустилась ладонь одного из громил, играючи удержавшего мертвяка на месте.

– Схлопнись, если не хочешь занять место супового набора, – ствол пистолета качнулся в сторону скелета, а затем босс спрятал его под столешницей. – Ты подсовываешь мне кота в мешке, и я должен тебе верить? Так вот, я раскрыл и проверил, может, там куча сушеного навоза. Твое счастье, что не набрехал.

«Пора брать дело в свои руки», – было неприятно чувствовать себя мешком, на который лепят ценник.

– Больше ты так делать не будешь, – Александр перехватил взгляд Хазрака.

И чем дольше они мерили друг друга, тем быстрее презрение на лице главаря сменялось жестким холодом.

– С чего это?

«Спокойно. Пусть почувствует мою уверенность, пусть даже ее на самом деле и нет», – Александр заметил, как занервничал Сол, но уступать не собирался.

– С того, что ты не единственный, к кому мы можем обратиться. И еще неизвестно, кто кому нужнее.

«Главное, не отводить взгляд», – кажется, за его спиной напряглись оба громилы. Сол же бочком, медленно вдвинулся между ними, к удивлению Александра не готовясь к бегству, а занимая выгодную позицию для боя.

Главарь банды поднялся, упираясь кулаками в заскрипевшую столешницу.

«Переборщил. Но теперь уже поздно».

Но тут Хазрак криво усмехнулся.

– Без обид, парнишка. У меня все строится на взаимном доверии. Теперь я доверяю тебе, а ты, в свою очередь, можешь положиться на меня. Значит, ты свалился к нам и начхать хотел на магию. Я переговорю с нужными людьми.

– Я буду ждать, – Александр развернулся и пошел к выходу, но на пороге, между двумя напрягшимися громилами, остановился и обернулся. – И меня зовут Александр.

– Я запомню.

На улице разлилась полуденная жара, большинство горожан попрятались по домам, затаились в своих убежищах до вечера. Редкие насекомые, предпочитающие перегрев на солнце и обжираловку на помойке, тяжело гудели в воздухе.

Сол набросил на череп капюшон плаща и глухо проскрежетал:

– Ты чуть было не переиграл.

– У тебя же был запасной план? – с деланым безразличием пожал плечами Александр. Но на самом деле его только сейчас отпустило.

– Да, но он бы тебе не понравился.

– Может, все же стоило пойти в официальные инстанции?

– Из резиденции бургграфа тебя бы просто доставили в подарочной упаковке в миссию Ордена, – скривился Сол. – Хазрак хотя бы не якшается с инквизиторами. Может, он и скидывает тела своих конкурентов в мусорный отвал, платя страже, чтобы она смотрела в это время в другую сторону, но ради своей выгоды он перероет даже свинарник. Так что стоит затаиться и подождать.

Александр со скелетом как раз пересекали небольшую площадь, когда каменные плиты накрыла тень. Донесся нарастающий гул десятка включенных на полную мощность пропеллеров. Задрав череп, Сол выругался, и Александр увидел, как над черепицей домов, на высоте пятого этажа, медленно пролетел механический аппарат размером с вертолет. Только вот винты находились не наверху кабины и в хвостовой части, а бешено вращались в широких обручах по бокам машины. Округлую вытянутую кабину закрывал непрозрачный матовый колпак, а позади нее дергались поршни и крутились механизмы винтов, прикрытые пластинками металлической брони. Весь корпус покрывали ряды выгравированных рун, магических знаков и вмонтированных кристаллов.

– Проклятие. Это орденский ветролет. И если нынче не парад в честь дня их вооруженных сил, то у нас большие неприятности.

– Тогда уходим с открытых улиц. Где здесь можно спрятаться от наблюдения с воздуха?

– У меня идея получше, – скелет поспешил к двухэтажному зданию на углу. Покореженная деревянная вывеска сообщала, что здесь находился трактир. Вернее, о том, что в здании можно найти пару исцарапанных кружек со странной бурой пеной. – У нас есть пара минут в запасе. Так что заглянем в это местечко.

– Решил провести их за выпивкой?

– О, это особенный бар, – усмехнулся костяк.

Двери из толстенных досок распахнулись перед Александром, пропустив его в темное помещение. Когда глаза привыкли, он разглядел обширную залу, уставленную теми знакомыми завсегдатаю массивными столами и длинными скамейками, которыми так несподручно махать в пьяном угаре. Такая мебель обычно заменяет легкие стулья там, где бурные дискуссии часто перерастают во всеобщие драки на выбывание.

К Александру и Солу повернулась пара десятков голов. Почти половина посетителей носила шлемы. А вторая половина просто положила их рядом с кружками и емкостями с выпивкой, где уже и так лежало разнообразное оружие, способное впечатлить любой исторический музей.

– В этом заведении исстари собираются патриоты Ардаса, – Сол оглядел разномастное сборище, точно не служившее образцом собрания добропорядочных граждан. – Ну или просто сброд, которому набил оскомину Орден.

Александр последовал вслед за скелетом к длинной стойке, за которой, следуя древней традиции, бармен аккуратно втирал грязные пятна в мутные стаканы.

Метровой ширины плечи, голова, едва возвышающаяся над ними, и мощные космы черной бороды, ниспадающей к довольно близкому полу. Бармен восседал на высокой табуретке, но все равно казался не выше полутора метров ростом. Наверное, гном или очень сильный карлик. Но он назвал бы его именно гномом. Ведь никому нет дела, что немцы на самом деле «дойчи». Вот и всякие «Истинные сыны камня», «Лесные дети» и прочие стали гномами, эльфами и просто «мерзкими нелюдями».

При виде подошедшего скелета густые брови гнома опустились еще ниже к горбатому носу.

– Привет, Алхимик, – осклабился Сол, – надеюсь, не скучал. Нам полдюжины твоего самого кошмарного пойла.

Гном дождался упавших на столешницу серебряных монет и лишь затем молча выставил несколько пыльных бутылок. Сол вонзил свой костяной палец в пробку вместо штопора и с чпоканьем вырвал затычку. Налил немного в подставленный стакан. От наполнивших воздух паров спирта должна была потрескаться полироль на стойке. К удивлению Александра, у стакана почему-то не отвалилось днище. Затем Сол отправил содержимое в пространство между челюстями, но вниз из черепа не просочилось ни капли.

Скелет интенсивно потряс головой и звонко брякнул стаканом по стойке.

– Даже не спрашивай как, – ответил он на удивленный взгляд Александра. – Из чего ты эту дрянь гонишь?

– Когда это нормальный гном выдавал секреты своих изысканных творений? – Бармен погладил бороду.

– Да можешь и не говорить, сейчас лучше даже не знать, что пьешь, – хмыкнул Сол. – Так, этот малец посидит тут, а ты не смей наливать ему ничего, кроме воды, мне не нужен тут еще один жмурик.

Сол обхватил руками оставшиеся бутылки и направился к ближайшей лавке, оккупированной парочкой тех ночных работников, что любят дежурить по темноте с кистенем ради избавления путников от их тяжкой ноши.

Тем временем Александр присел на стул подле стойки и поблагодарил кивком бармена за стакан чистой воды:

– Ну и жара. Давно его знаете? – кивнул он на скелета.

– Разное бывало, – уклончиво прогудел гном. – Где ты его умудрился подцепить? На твоем месте я бы драпал от этого дохляка куда подальше. Беда за ним не просто по пятам следует, а сидит на плечах и направляет.

– Благодарю за совет, но тут еще неизвестно, кому с кем не повезло.

– Твое дело, – проворчал гном.

Тем временем Сол проскользнул на свободное место у стола. Руки сидевших мужиков не потянулись к оружию только потому, что они могли легко решить любую проблему и кулаками. Но тут костяк поставил на столешницу бутылку и наполнил опустевшие стаканы.

Взгляды подобрели, руки потянулись к выпивке. Скелет налил еще. После третьего раза сидящий рядом верзила уже по-дружески похлопал мертвяка по спине, отчего из-под плаща поднялось облачко пыли.

До Александра донеслись обрывки разговора:

– Орден… повышать цены… да они нас ни во что не ставят… а слухи о похищении людей?… Да ты что… плюют на наш город… даже не спрашивают разрешения… как у себя дома…

Гном наблюдал за происходящим мрачным взглядом из-под насупленных бровей.

Выскользнув ужом из разгоревшегося, словно солома, разговора, скелет присел за другой стол. Начавшись с выпивки, вся сцена повторилась.

Через пару минут Сол вернулся уже без бутылок и немного пошатываясь.

– Слушай, друг, на твоем месте я бы начал прятать самые дорогие бутылки, – несвязно произнес скелет, свалившись на свободный стул за стойкой. – Запиши на меня остальное.

– Боюсь, ты немного превысил свой счет, приятель, – по тому, как гном процедил последние слова, Александр услышал совсем другое.

– Когда я не отдавал, а? И еще нам нужен твой черный ход.

И в этот момент входная дверь в бар с грохотом распахнулась.

 

Ардас. Орденская миссия

Рыцарь-капитан с наслаждением потянулся на жестком матрасе.

«Как приятно проснуться самому, а не от криков командования», – он задумчиво провел пальцем по длинным ногам красотки с черно-белого плаката на стене. На пару минут капитан отдался приятным воспоминаниям о прошедшей ночке. Что ни говори, а военная форма и тугой кошелек с месячным жалованьем моментально приманивают аппетитных девочек.

Одна из легенд, ходивших об Ордене, гласила о вынужденном целибате его рыцарей.

«Но прошлой ночью я развеял все сомнения двух милашек», – усмехнулся капитан.

Утро прошло как обычно. Короткая тренировка во дворе штаб-квартиры Ордена. Пробежка по песчаным аллеям вдоль каменных стен, а затем освежающий холодный душ. Во время легкого завтрака в общем зале он успел просмотреть пару страниц исторических хроник. Местная библиотека – единственное, по чему он будет скучать дома.

«Еще десять лет службы – и денег хватит, чтобы прикупить себе кусочек земли на севере, найти жену-красотку и стать счастливым отцом семейства. А можно остаться инструктором, получать свой мешочек монет и копить на домик где-нибудь на южном берегу. С мягким климатом, симпатичными девушками и без всяких неожиданностей, норовящих вцепиться тебе в горло».

В Орден принимали любых живых существ, неживых, впрочем, тоже, но под более пристальным вниманием. «Каждый способный мыслить и сдерживать зверя внутри себя достоин вступить в Братство. Нет границ для Закона и Порядка, кроме смуты в умах», гласил Кодекс. Вне зависимости от того, вступал ли ты в Орден по убеждению, из страсти к бесконечным войнам, из любви к изучению древних письмен и новейших технологий или ради солидной платы и безбедной жизни на пенсии, ты переставал быть тем, кем был раньше, и становился одним из Братства. И от твоего собственного усердия зависело, станешь ли ты очередным винтиком в колоссальном механизме, или уже вся мощь Ордена будет подчиняться твоей воле. Главное – не упустить шанса себя проявить.

Заглянув в оружейную, рыцарь-капитан занялся проверкой магосхем винтовки – тонких нитей металла, проводящих энергию эфира при замыкании цепи спусковым крючком от кристалла осция к рунам и колдовским знакам. Попробовал, не застревают ли пули в магазине. Смазал ножны, чтобы выкованный из магически измененной руды клинок выскальзывал без трения – ведь даже доли секунды могут спасти жизнь.

«Главное, чтобы не было новой войны, – подумал капитан. – Надеюсь, господам магикам хватит мозгов держать заклинания в колдовской книге. Одно дело – редкие конфликты, происходящие на удаленных землях и даже не под своими знаменами. А другое дело, если запылают наши города, и жизнь будет стоить меньше пары добротных ботинок».

В верхних кругах Цитадели – штаб-квартире армии и флота Ордена – некоторые командиры давно обсуждали идею освободительной войны, к счастью, эти голоса не выросли из еле слышного шепотка, и пока к ним не прислушивались.

Проверка всех впаянных защитных амулетов и талисманов, соединений трубок, ведущих к поршням механизмов доспеха. Искореженный и потерявший способность поглощать магию артефакт может привести своего обладателя к безвременной посмертной отставке. Левый накопитель энергии эфира стал сдавать и плохо держал заряд. Пришлось спуститься в обширные подвалы, и после небольшого спора с отцом-интендантом, во время которого разленившийся толстяк не раз поминал сокращенный бюджет, ему выдали новый накопитель. Он успел заменить его и даже раздумывал, чем заняться сегодня, как раздался сигнал вызова.

Минута ушла на надевание шерстяного костюма, чтобы не натереть кожу, контактирующую с металлом. Три минуты – на закрепление частей брони, еще пара – дойти быстрым шагом до кабинета командора. Он старался не бегать в усиленных латах без необходимости, чтобы не выбивать металлическими ступнями камни из напольного покрытия.

У входа в кабинет командора уже стоял брат-инквизитор, перебирая четки. Монах улыбнулся и поклонился в ответ на его приветствие. Как профессионал, рыцарь уважал других спецов. Разумеется, те, кто изучал полеты бабочек или вопросы вроде «любят ли утки дождь», к ним не принадлежали. Монахи же работали не только со свитками, многие умели контролировать и использовать эфир. И этот был не из книжных червей или гасильщиков свечей.

Через минуту послышались скорые шаги, и к ним подскочила лейтенант. Разведчица быстро отдала честь капитану, и рыцарь коротко постучал в дверь.

Уютный кабинет выходил на центральную площадь города. Из широких окон открывался вид на резиденцию бургграфа и белокаменную набережную. Но сегодня, как и всегда, путь солнечному свету преграждали толстые шторы. На фоне светлого квадрата вырисовывались очертания худощавой фигуры во френче с высоким воротником. Новобранцы поговаривали, оглядываясь через плечо, что командор – вампир, но проверить пока никто не отважился.

– Командование обеспокоено резким повышением энергетического фона в окрестностях Ардаса, – раздался сухой, размеренный голос командора. – В некоторых местах его уровень возрос в десятки раз, что свидетельствует о наличии мощного источника магической энергии. Братья исследуют этот район уже два года, но резкий скачок произошел после последнего неконтролируемого выброса эфира поблизости от города. Ваш отряд отправится на поиски живого объекта, предположительно человека мужского пола, материализовавшегося в эпицентре. Захват объекта и его доставка в штаб-квартиру являются приоритетной задачей. Уровень воздействия – оранжевый. Вопросы?

Про себя рыцарь скривился и даже посочувствовал объекту: ведь оранжевый уровень обозначал разрешение противодействовать местным властям вплоть до их уничтожения. Кем бы пришелец ни оказался, он сильно заинтересовал верхушку, и выйти живым из исследовательских мастерских, если он будет туда доставлен, ему не грозило.

– Разрешите обратиться, сэр?

– Опустим формальности, капитан, – взгляд черных немигающих глаз остановился на рыцаре. Под таким взглядом многие наперегонки поспешили бы выложить всю правду о своей жизни и без всяких наводящих вопросов.

– В случае гибели объекта следует ли доставить его останки на базу? – поинтересовался капитан. К услугам Ордена были талантливые экзорцисты и мастера мертвых. Допросы не всегда заканчивались смертью заключенного.

– Да, так же как и все его личные вещи. Для поиска в пределах города направлена эскадрилья ветролетов.

– Разрешите отбыть, сэр?

– Разрешаю, во славу порядка!

– Во славу Ордена! – Капитан стукнул сжатым кулаком по бронированной нагрудной пластине.

Створки кабинета сами мягко закрылись за ним.

Вызов пришел через полчаса. На окаймленной деревьями площадке перед казармами их ждал десантный ветролет, в два раза длиннее обычной летающей машины Ордена и снабженный второй парой пропеллеров по бокам грузового отсека. Лопасти его уже крутились, потоки энергии от искрящихся накопителей эфира летели в магосхемы, где преобразовывались в отталкивающую силу заклинаний левитации и раскручивали винты, обеспечивающие контроль над полетом и подъемную тягу.

Под весом брони рыцаря сиденье транспорта скрипнуло в знак протеста, и пилот поморщился, переживая за свою машину. Разведчица и инквизитор уже сидели напротив капитана. Опустились полупрозрачные внешние перегородки, отделяя их от мира. Через секунду подача энергии возросла, и ветролет легко поднялся над крышами орденской миссии. С потолка транспортного отсека машины свисали тросы для десантирования, но прыгать в тяжелой броне рыцарь ненавидел, это было похоже на то, будто к его ногам привязывали наковальни, а в конце он на них же и приземлялся. Мысленно капитан взмолился всем богам о чуде в виде ровной площадки для приземления машины.

Некоторое время под ветролетом проносились бесконечные крыши беднейшей части города, изредка прерываемые каньонами улиц. Вдали висел еще один ветролет, барражируя над целью, а прямо под ним находилась небольшая площадь.

«Боги услышали меня на этот раз. О чем бы их попросить еще? О кружке холодного пива, что окажется рядом с уже связанным и смирно лежащим парнем, которого мы ищем?»

– Патруль доложил, что объект зашел в здание. Его сопровождал как минимум один неупокоенный, – голос брата-инквизитора был почти не слышен за грохотом турбин. – Внутри строения могут оказаться гражданские, поаккуратней там.

– Вечерком надо было потренироваться перед зеркалом в ораторском искусстве, – рыцарь прокашлялся. – Военная операция Ордена! Всем ни с места, сложить оружие, спустить штаны и поднять руки! Кошельки на стол – или расстрел! Во славу порядка!

– Надеюсь, обойдемся без кровопролития, – удрученно произнес монах. Стрельба по мирным жителям могла добавить пару черных штрихов в сложные отношения Ордена с властями города.

– Только если вы их всех превратите в жующих траву овечек, – усмехнулся рыцарь.

Ветролет завис над мощеными плитками площади, и он спрыгнул вниз. Нужная им постройка оказалась местной забегаловкой для убогих пьяниц. Случайных прохожих давно спугнул рокот турбин, и вокруг здания было безлюдно.

Брат-инквизитор позади сложил молитвенно руки, и вокруг него образовалась, а затем расширилась сверкающая сфера, а разведчица включила режим маскировки, и на ее месте тут же заколыхалась прозрачная фигура. Рыцарь кивнул и закованным в металл ботинком открыл деревянную дверь в забегаловку.

Капитан остановился в дверном проеме, сознательно вызывая огонь на себя. Все равно глазам нужно время, чтобы привыкнуть к полумраку, а пластины брони выдерживают даже лобовые выстрелы из ручного оружия. Напарники тем временем скользнули в темноту. Зал был полон народа, многие из посетителей носили разнообразное холодное и механическое оружие. В глубине помещения, у барной стойки, он увидел человека, похожего по описанию на нужного им.

– Граждане, сохраняйте спокойствие и не мешайте проведению операции Ордена! – Его голос звучно разнесся в наступившей тишине. В ответ ему посоветовали отправляться в известном направлении и прошлись по его генеалогии. Ничего необычного пока не происходило.

– Убирайся в задницу тролля! – Возле дальней стены, качаясь на нетвердых ногах, поднялся гном и выставил перед собой арбалет. Вылетевший болт пролетел мимо рыцаря в середину зала и вонзился в плечо какого-то здоровяка, сбросив его со скамьи. Его напарник по застолью, зарычав, схватил палицу и попер на рыцаря.

«И почему так каждый раз? – подумал капитан. – Почему нас не отправляют в бары, где собираются нумизматы или художники?»

Рыцарь попытался сохранять хладнокровие, но после удара по забралу, который мог бы разбить ему лицо, не будь защитного шлема, рассвирепел:

«Мы, жертвуя жизнями, охраняем их покой, а они не проявляют к нам даже толики уважения. Да чтоб их всех упыри сожрали!»

Ствол его винтовки развернулся в сторону напирающего громилы и, сыпанув снопом искр, выпустил стальную пулю, пробившую голень нападавшего. Тот, охнув, свалился под лавку. Дело приняло скверный оборот, когда к драке подключились остальные зрители.

Между тем инквизитор скользнул вдоль стены, минуя растущую на глазах свалку тел. Сверкающая металлическая фигура рыцаря привлекала все внимание, и он шел незамеченным. Лишь изредка по окружающей его сияющей защитной сфере скользила стрела или чей-то клинок, не проникая, впрочем, глубже, чем на ладонь.

 

Кварталы Ардаса

За минуту до того, когда входная дверь влетела внутрь, словно от взрыва, и, загораживая проем, в пивнушку ввалился какой-то терминатор, Александр перемахнул через барную стойку и теперь прятался там.

Вошедший рыцарь почти сразу открыл огонь на поражение по завсегдатаям. Те явно решили принять участие в побоище, и теперь на Александра то и дело лился алкоголь и сыпались разноцветные осколки, когда очередная пуля сбивала бутылку с полок позади стойки. В помещении начался настоящий ад: половина светильников уже была разбита, повсюду громоздились перевернутые столы, за которыми укрывались те посетители, что решили пока остаться в резерве.

Большинство случайных участников уже давно бы разбежались, но рыцарь, периодически озаряемый сыпавшимися из оружия искрами, возможно сам того не понимая, блокировал единственный выход из таверны.

Рядом с Александром оказался стройный парень в светлой куртке и, оттянув до уха тетиву загнутого лука, пустил в сторону входа пару стрел. Тут же от деревянной стены позади юноши разлетелись щепки, и стрелок рухнул на пол, зажимая кровоточащую рану на руке.

«И в чем состоял план Сола? Застрять в этой ловушке? Надо найти черный ход».

И тут в затылок уткнулся неприятный холодок оружейного ствола.

– Только попробуй дернуться! – произнес знакомый ему по достопамятной ночи женский голос. – Медленно вставай.

«Чертов призрак!» Еще полминуты назад позади никого не было. Александр перехватил взгляд Сола, укрывшегося за деревянной колонной неподалеку. «Он же ее не видит. Надо как-то подсветить невидимку. В прошлый раз она меня пыталась взять живым. Надеюсь, ничего в их планах не изменилось».

На стеллаже стоял горящий светильник. Поднимаясь, Александр примерился и, когда в зале раздался грохот разлетевшегося на щепки стола и дуло пистолета на миг оторвалось от затылка, сбросил лампу на пол.

Закуток за барной стойкой озарился огненной вспышкой, и за спиной Александра пламя на миг высветило прозрачный силуэт. В ту же секунду позади орденского невидимки возник бармен-Алхимик. Тяжелая дубина ударила в пустоту, однако нарисовавшийся в воздухе полуметровый клинок перерубил дубинку, которой взмахнул подземник. И тут же вокруг разлетелись осколки брошенной Солом бутылки, одновременно с донесшимся стоном Александр развернулся и ударил ногой чуть ниже стойки. Пустота с легким вскриком упала на залитый алкоголем пол.

Александр поморщился. Бить девушек было не в его правилах, но тут уж точно никто не назвал бы этого призрака слабым полом.

– Ты должен мне новый бар! – проорал бармен подбежавшему Солу. Горящее масло из разбитой лампы медленно, но целеустремленно подбиралось к бочонкам у стены.

– Вспомни старые времена, – отмахнулся скелет. – Бывало и хуже.

У выхода низкорослый гном и здоровяк в кольчуге пробивались наружу, подняв перед собой массивный стол.

– Мне приходилось менять район и начинать все заново, попутно отбиваясь от жителей сгоревшего квартала. А теперь я уважаемый собственник! – На этих словах пылающий бочонок взорвался, осыпав помещение раскаленными брызгами. Судя по сжатым кулакам и покрасневшему лицу, хозяин таверны собрался лично накостылять скелету. – Мое бурское вино!

– Надо отсюда выбираться! Сейчас перекрытия запылают! – вмешался Александр в еще одну готовую вспыхнуть драку.

– Тебе все компенсируют, сам знаешь, – вкрадчиво произнес Сол, миролюбиво подняв костяные ладони. – Ну же! У Алхимика всегда найдется запасной отнорок на случай кредиторов!

У выхода массивный стол полетел в рыцаря, блеснул двуручный топор, и хромированный ствол винтовки распался на две части. В ответ разлетелись зубы гнома, посланного в нокдаун латной перчаткой рыцаря. Повыхватывав оружие, повсюду из укрытий устремились ко входу освещенные пламенем фигуры.

– Ахрр! Проклятие на твой череп, Сол! – Алхимик вытащил из-под прилавка и нацепил на обширную талию пояс со множеством баклажек. – Там, позади, между бочкой эля и стеллажом с бутылками, нужно повернуть крюк на стене, – говоря это, гном подобрал с пола чью-то саблю. – Ну шевелись, собачий корм!

– Не так быстро, братья мои, – из-за колонны выступил улыбающийся толстяк в темной рясе. Позади него выскочил завсегдатай таверны, взмахнув окованной сталью дубинкой. Палица, однако, отскочила от воздуха, словно от резиновой стены, и так врезала мужику по лбу, что тот без звука повалился навзничь.

– Ого, кого вы тут притащили, – в правой руке гнома, словно влитой, уже лежал закругленный меч, левой он перебирал пузырьки на поясе. – Сол, бери своего парня, и делайте что я сказал. А у меня тут будет разговор.

– К чему это, достопочтенный гном? Разве нельзя решить все миром? – Инквизитор понемногу приближался к коротышке. Пустые руки толстяка были смиренно сложены на груди.

– О, причин у меня целый список, но, к сожалению, я забыл его дома, – из рассеченного в воздухе саблей мешочка посыпалась серая пыль. Порошок осел на защитной сфере инквизитора, а через мгновение уже осыпался внутрь, словно растворив магическое поле.

Александр нерешительно затормозил, пытаясь найти вокруг хоть какое-то оружие, но его поторопил костяк.

– Он справится, – проскрежетал скелет. – А мы должны открыть вход.

Александр поверил своему товарищу на слово, несмотря на то что бармен противостоял очень сильному противнику. Не раздумывая, он ринулся вслед за скелетом в небольшое складское помещение, полное исполинских бочек, где Сол уже с усилием вертел держатель для светильника в виде крюка на стене.

Подскочив к монаху, гном рубанул сплеча саблей, затем, словно волчок, развернулся и, присев, ударил по ногам. Первый выпад инквизитор парировал ребром ладони, от бритвенно острого лезвия на коже осталась лишь царапина, от второго выпада легко увернулся, подпрыгнув и ударив гнома ногой в обширный живот. От толчка тело бармена колыхнулось, как студень, и он отскочил назад, разрывая дистанцию.

«Слишком уж он крут для обычного бармена», – подумал Александр. За стеной загрохотали скрытые механизмы, и часть стены медленно начала подниматься. Из темной щели позади скрытой панели потянуло затхлой сыростью. «Хотя, кто знает, какие здесь требования к работникам. Страшно представить, на что способны официанты, если им не дадут чаевых».

Натужный скрип шестеренок вдруг оборвался, и панель рывком просела, закрывая узкую щель у самого пола. Не подумав об опасности, Александр рухнул на колени и ухватился за низ плиты. Невероятная тяжесть придавила пальцы, грозя их расплющить. Но тут же рядом с его ладонью всунулась костяная, и уже в четыре руки падение плиты было остановлено.

– Это ж как Алхимик расслабился, – проскрежетал Сол, – ежели у него даже выход неисправен.

Александр промолчал, чувствуя, как затекают мышцы. Рывком он сумел приподнять плиту.

– На счет три, – прохрипел он костяку. – Рванем еще раз.

В воздухе висели клубы черного дыма от пожарища, но из зала еще доносились крики и звон стали. Взорвавшиеся бочонки с алкоголем подожгли опоры, и огонь перекинулся на потолок.

Дав себе секундный отдых, Александр бросил взгляд назад. Уже на самом пороге склада гном без устали махал клинком, его удары сыпались на монаха со всех сторон. Но все выпады натыкались на безоружные руки противника, отражавшего смертоносную сталь, будто тростниковую палочку. Ладони инквизитора покрылись кровоточащими ссадинами, ряса сверкала длинными разрезами, но на выбритой макушке не выступило ни капли испарины, тогда как с гнома пот лился ручьями.

– Отступись, брат, это не твоя битва, – размеренно произнес инквизитор, уклонившись от очередного выпада.

– Расскажешь о своем братстве в преисподней! – выдохнул гном.

– Раз, два, три! – прорычал Александр, со всей силой толкая вверх панель. Медленно, но верно часть стены начала подниматься.

Внезапно, после блокировки левой рукой бокового удара сабли, правая длань монаха, словно копье, вырвалась вперед и, казалось, легко задела плечо гнома. Тот, охнув, выпустил саблю, но успел перехватить левой рукой оружие и кувыркнулся назад. На место, где он только что стоял, прыгнув, обрушился монах, и от удара коленом по доскам над полом взметнулось облако пыли и деревянных щепок.

– Нужно помочь ему, – проскрипел рядом с Александром костяк.

«Судя по голосу, он будто в гамаке валяется, а не выкладывается на полную катушку. А у меня сейчас мышцы напополам разорвет! – Пот бежал по лицу, заливая глаза. – Я должен выбраться. Несмотря ни на что. Это главное».

– Нет! – с натугой бросил Александр скелету. – Я не справлюсь один. Поднимем, тогда и поможем.

Люк поднялся почти наполовину, но все так же давил вниз. Еще немного – и можно будет подставить плечо. А там уже подпереть панель чем-нибудь.

Гном выпустил клинок и кинул в противника очередной пузырек, но инквизитор легко перехватил склянку и швырнул себе за спину, где разбившееся зелье полыхнуло зеленым огнем. Руки монаха скользнули в широкие рукава рясы и выбросили вперед пару сверкнувших метательных ножей. Выполнив в воздухе несколько переворотов, они вошли по рукоять в грудь Алхимика. Со сдавленным хрипом бармен осел на пол.

Чертыхнувшись, Александр со всей доступной ему ненавистью и злобой уперся в пол, поднимая люк. Внезапно в стене вновь заскрежетал механизм, и Александр почувствовал, как плита пошла легче. Сол тут же выпустил нижний конец панели и откатился костяным клубком в сторону.

Печально улыбнувшись, инквизитор шагнул было вперед, но ему в грудь уперлась поднятая Солом сабля.

– Думаешь, я не знаю, кому ты служишь, нежить? Подумай еще раз, прежде чем нападать на воина Ордена, – в руках инквизитора появилась веревка, обвивавшая ранее его талию вместо пояса.

Вместо ответа Сол рубанул саблей, но вокруг стального лезвия, как лиана, обвился тонкий канат. Резко потянув на себя оружие, скелет с жутким скрежетом смог высвободить клинок. Монах взмахнул в воздухе веревкой, с которой опали волокна пеньки, обнажая сердцевину из металла. Там, где ее кончик задел стены, остались глубокие царапины.

С холодным ужасом ожидая, что сейчас убьют и его единственного товарища в этом мире, Александр вдруг услышал раздавшийся за стеной глухой лязг, и панель крепко встала на месте. Прямо перед ним распахнулся темный наклонный проход. Пахло сырым подземельем. Это был путь на свободу. Жутко захотелось немедля кинуться прочь, подальше от огня, дыма и лязгающей стали.

Поколебавшись секунду, Александр отшатнулся от прохода, чувствуя боль в надорванных мышцах, и подхватил с пола ножку разбитого стула.

«Нет. Я не могу. Этот долбаный костяк все, что у меня есть в этом кошмаре», – смахнув с лица пот, он потащился к сцепившимся противникам.

На полу чуть привстал Алхимик, пузырящаяся кровь из ран потекла сильнее. Толстые пальцы бармена сомкнулись на последней, ярко-красной склянке, висевшей у него на поясе. Замерев на мгновение, гном собрался с силами и швырнул колбу в потолок.

Кусок притолоки буквально исчез в ярчайшей вспышке, и балки, уже подточенные пожаром, не выдержали. Вниз повалились пылающие обломки, и часть крыши рухнула, заставив Сола и монаха отпрыгнуть по разные стороны огненного обвала. Основной зал скрыла полыхающая груда обломков.

Александр и подбежавший Сол попытались оттащить гнома, но тот отстранил их.

– Нет… не надо… я всегда мог различить, когда приходит смерть… а это мой бар, я не хочу умереть в мерзком туннеле, – из уголка его рта побежала кровь. – Сол, ты ввязался в поганую передрягу, этот монах, он хорош… победил меня таки… – Бармен осел и перестал двигаться.

Александр растерянно замер. Несмотря на всю нереальность происходящего, он почувствовал опустошение и горечь.

«Если бы я… Нет, нельзя так думать. Я просто хочу, чтобы все это было галлюцинацией, иначе… иначе – это все происходит на самом деле».

Скелет молча отсалютовал павшему другу. Подхватив саблю, Сол шагнул к открывшемуся проему и прыгнул в темноту. Оглянувшись в последний раз на пылающие обломки, Александр последовал за мертвяком.

Уже десять минут Александр пробирался по узкому туннелю вслед за Солом. По стенам бесконечными змеями вились трубы разного диаметра, под ногами хлюпала мерзкая жижа, иногда путь преграждали корни, пробившие бетонные стены. Этот проход использовала обслуживающая подземные коммуникации гильдия строителей.

«Интересные друзья у моего проводника, – думал Александр, протискиваясь между исходящими паром кранами. – Больше похожи на бывших сослуживцев. „Я умру за тебя, мой верный товарищ“ и все в таком духе. Надо будет его расспросить при случае».

Судя по царившему здесь запустению, ремонтом этой части подземных путей давно пренебрегали. По туннелям разносился гул работающих вдалеке насосов, откачивающих воду. Иногда от хода в разные стороны отклонялись такие же узкие ответвления, создавая под городом настоящий лабиринт, в котором ученые боги вполне могли бы ставить опыты над двуногими грызунами, изучая их способности к ориентированию.

Александр заметил, что Сол сворачивал по туннелям, на первый взгляд, совершенно хаотично, но уверенно, видимо неплохо ориентируясь под землей.

«Еще один занятный факт в копилку догадок. Уж слишком мой провожатый необычен даже для этого мира».

Александр поморщился. На его глазах только что погиб гном. Не в кино, не на страницах книги, где за час могут зарезать сотню людей. Пусть даже он пытался отстраниться от этого мира, считая его нереальным, но он был там. В конце концов, что такое настоящее? Наш мир – это то, что мы видим, ощущаем, переживаем. Здесь и сейчас.

– Сол… – Он замялся, не зная что сказать.

– Только давай без лишних слов, ладно? – скрежетнул, не оборачиваясь, мертвяк. – Ты сочувствуешь, я это знаю, на том и закончим.

– Мне жаль, что из-за меня погиб твой друг.

– Я сам ввязался в эту историю. И теперь это личное. Помолчим, лады? – Скелет зашагал по туннелю еще шибче.

Александр проглотил вертевшиеся на языке банальности и понуро последовал за Солом. Иногда лучше просто помолчать.

Как оказалось, впереди проходил широкий транспортный туннель, из которого можно было попасть в любую точку города. Эта сеть подземных коммуникаций, настолько широких, что в них могли разминуться груженые повозки, тянулась под всем Ардасом. С учетом поднятых в воздух сил это был наиболее безопасный способ путешествия. А уже когда стемнеет, можно будет подняться на поверхность и найти место для ночлега.

Все, что сейчас хотелось Александру, это лечь и лежать, пока все не закончится, но он заставлял себя шагать дальше. А еще вспоминался легкий обед: единственный перекус за эти ужасные сутки.

Когда солнце закатилось за невидимый из-за стен домов горизонт, они выбрались из подземелья и заспешили по темным, освещенным лишь светом из окон улочкам.

Сол остановил свой выбор на маленькой гостинице, вылитой ночлежке для бездомных. За пыльным прилавком в кресле дремала сухонькая старушка, настоящий божий одуванчик, однако тут же показавший колючки в виде направленного на них заряженного арбалета. Серебряный кружок, правда, смягчил ее подозрительность, и она кинула им ключ с биркой.

– Старая карга, без сомнения, доносит обо всем властям и бандитам, но, будем надеяться, мы им пока без надобности, – шепнул Сол, когда они поднимались под пристальным взглядом консьержки по шаткой лестнице.

В скромном номере они нашли лишь скрипучую кровать и шатавшийся стул, заколоченное окно выходило в соседний переулок. Александр бездумно свалился на любезно предложенную Солом койку.

Это был долгий день. Давно в его размеренной жизни не происходило ничего подобного. А приключения заканчиваться и не собирались. Он и не заметил, как костяк вышел, услышав лишь, когда он вернулся с подносом бутербродов и кувшином лимонада. Это было все, на что хватило оставшихся у мертвяка наличных. А его матрасные накопления остались в подвале, который, скорее всего, уже был под наблюдением Ордена.

Сил едва хватило на ужин. Уже не думая ни об одном из двух миров, ни о своем настоящем, ни о будущем, Александр упал на койку и заснул.

Под столом привычно жужжал компьютер, Александр медленно покачивался в кресле, разбирая бумаги, и тут внезапно у лампы отросла костистая рука и вцепилась в плечо.

– Вставай немедленно! – Сон прервался, но рука никуда не исчезла. – Хватит валяться! У нас гости, пора убираться.

«Это никогда не закончится, – медленно отходя от сна, Александр расслышал далекие голоса, звон металла и тяжелые шаги в коридоре. – Я же только закрыл глаза. Может, стоит сдаться?»

Стул уже подпирал хлипкую дверь, а скелет выламывал закрывавшие окно доски. Последняя из них оторвалась, когда в дверь забарабанили, и раздался приказ открывать, «иначе хуже будет». Какой-то приглушенный голос поинтересовался: «А почему им худо будет, ежели они не откроют, а мы войти не сможем?»

Александр вскочил с койки, какое-то мгновение пытался найти свой смартфон и бумажник, а потом вспомнил, где находится.

– Хватит метаться! – Сол высунулся сквозь пустую раму наружу.

– Это же третий этаж…

– Тогда надейся, что упадешь в мусорный бак, – Сол согнулся почти пополам и протиснулся в окно.

Первого же крепкого пинка двери хватило, чтобы она слетела с одной петли, и, чувствуя занесенную для второго удара ногу, Александр подбежал к проему. Высота была явно не смертельной, но все равно грозила сломанными ногами при неудачном прыжке.

Цепляясь руками за подоконник, он повис, болтая ногами. Откуда-то снизу донесся шепот:

– Разожми руки и прекрати болтаться, как тряпка.

«Ага, я прям Принц Персии, чтобы скакать по крышам. Сейчас сделаю тройное сальто и приземлюсь на носочки».

Отпустив карниз, Александр постарался сгруппироваться, но лишь больно шмякнулся о землю. Вновь заныла нога. А в воротник футболки уже вцепились костлявые фаланги, пытаясь тащить его куда-то в ночь. И лучше было не думать, почему лужа, в которую он свалился, так жутко пахла.

«Опять бежать сломя голову, а ноги еще не оклемались от вчерашнего марафона», – отстранив костяка, он поднялся.

В окно наверху высунулась голова в шлеме и что-то заорала. Почти сразу же конец проулка перегородили трое стражников в кольчуге. Стоявший перед двумя своими подручными гном приставил к плечу приклад мушкета, направил дуло прямо на Александра и проорал что-то в ответ. Другую сторону улочки уже блокировала громада мускулов, еле вписавшаяся в ширину проулка.

– А вот и крышка! – рявкнул один из стражей.

– Какая еще крышка, рядовой? – бросил через плечо гном.

– Ну, серж, грят же «вот тут им и крышка». А с ними мы приключились, значит, мы и есть крышка?

– Аргх. Это просто так говорят, вроде «отбросить копыта». И хватит разговоров! Это приказ, – сержант щелкнул переключателем на мушкете. – А у вас, негодяи, два варианта на выбор: или пойти с нами, или рядовой Хурц потащит вас силой.

Трехметровый великан приветливо улыбнулся, но двухметровая дубинка в его руках исказила эту улыбку в глазах Александра до злобного оскала.

«Ну хоть бегали недолго».

 

Тюрьма Ардаса

Тюремная камера почти не отличалась от давешней комнатки, разве что в углу имелось жутко вонявшее канализационное отверстие. На каменных стенах красовались многочисленные заметки заключенных и мемориальные таблички живших тут арестантов с перечислением инициалов и дат. Над лежанкой шла надпись: «Хей, браток, тебя кинули в тюрьму? Вступай в банду Синих Лососей! Всем предоставляется крыша от мэрии, казенное оружие и пенсия».

Судя по количеству палочек в настенных надписях, арестантов дольше недели в камере не держали. Бургграф не стремился стать святым, переводя еду на мелких преступников, а для личных врагов, как поговаривали, имел специальные «увеселительные заведения» под своей резиденцией.

Днем толстый тюремщик принес миску похлебки и черствый кусок хлеба. На предложение Сола об обмене ненужной, но и не выданной ему еды на кувшин чего покрепче надсмотрщик посоветовал подождать, когда скелета отправят к родичам на кладбище, и ушел, постукивая палкой по решеткам.

– А в чем мы, вообще, обвиняемся? – поинтересовался Александр, лежа на койке. Наконец выдалась спокойная ночка. Жаловаться пока было не на что.

– О, например, в том, что ты не понравился страже и не смог от нее убежать, – скелет зарылся в тряпье на своей койке и был почти незаметен. – Или в том, что косвенно по нашей вине сгорел дом и погибла пара людишек, но вероятней первое.

– То есть скоро последует суд? – Александр еще раз оглядел камеру, но ни расшатанных прутьев на решетках, ни выпавших из стен камней, которые просто обязаны быть в таком месте, не обнаружил.

«Да кто вообще проектировал эту камеру? Даже не подумали об узниках».

– О, наш великий и справедливый суд! Конечно, если у тебя есть сундук с золотом, то к тебе мигом пожалует парочка старых вампиров из адвокатской конторы и устроит для тебя в суде лучшее представление со счастливым концом. Ну а если ты носишь последнюю рубаху, то рассчитывай на неопровержимые показания полоумной нищенки и не удивляйся, если ты точно подойдешь под описание, данное слепым. Пара минут – и по горло занятый делами судья отправит тебя росчерком пера на пожизненную каторгу.

Раздумывая, не пессимизм ли довел Сола до его нынешнего состояния, Александр начал перебирать в уме все возможные варианты избавления от затянувшегося кошмара. Исключая смерть, конечно.

«В такой момент кто-то просто обязан прийти и сказать, что это все было ошибкой».

День и вечер пролетели незаметно. Ближе к полуночи тюремщик снова притопал, ведя за собой высокого посетителя в скрывавшем фигуру плаще.

– Вот они, господин, – рука, целиком облаченная в черную кожу, опустила в протянутую ладонь тюремщика солидный кошелек, издавший мелодичный звон лучшей на свете музыки. Затем последовал жест, словно посетитель отгонял докучливую мошку. Поминутно кланяясь, тюремщик попятился и скрылся из виду. Посетитель молча ждал, когда затихнут шаги и хлопнет дверь.

– Значит, ты тот, о ком поведал мне Хазрак, – Александру показалось, что голос будто исходил из металлической трубы. А еще, если незнакомец когда-то и слышал про интонацию, то явно не понял, что это. Так мог бы разговаривать оживший компьютер. – Думаю, тебе не нравится сидеть в этой камере, хотя это и ненадолго. Скоро Орден надавит на бургграфа, и твоя жизнь на время окажется в их руках, а тело – в их мастерских. Там тебя разберут на части, предварительно допросив. Как тебе такой вариант развития событий?

«Хотел бы я видеть того, кто радостно захлопал бы в ладоши. К чему задавать такие идиотские вопросы?»

– Он меня не очень устраивает, – свои мысли лучше было держать при себе. Сол пока что лежал тихо, и посетитель его, кажется, даже не заметил.

– Не очень? А хочешь вернуться в свой мир? – Гость вынул из кармана и развернул знакомый проволочный приборчик. Александр грустно уставился на отобранный при обыске загадочный артефакт. Движения незнакомца были угловатыми, но очень быстрыми. – Я могу решить все твои проблемы и отправить тебя назад. Нужно всего лишь зарядить это устройство. Я знаю, как.

«Какой солидный пряник. Не подавиться бы ненароком».

– Все это замечательно, но что потребуется от меня?

– Ты поможешь мне вернуть отнятое. А для начала навестишь моих старых друзей.

«Ага. И живут они в доме престарелых на соседней улице. В сказках обычно требовали лишь убить дракона да освободить принцессу».

– И взять у них кое-какие вещи, – продолжил незнакомец. – Указания получишь позже. Твой ответ?

«Ну что, Фродо, поможешь дедушке Гэндальфу отнести в переплавку колечко? Тут недалеко, сразу за лесом».

– Если я отвечу «нет», то ты скажешь: «Этого разговора не было» – и уйдешь?

– Да, совершенно верно. Ни разговора не было, ни тебя.

– А что там внизу контракта написано мелким шрифтом? В смысле, это все сопряжено с опасностями, есть ли страховка от несчастного случая на производстве?

– Если ты говоришь о возможном смертельном исходе, то есть вероятность, что ты и в камере поперхнешься рыбьей костью. А так у тебя будет шанс. По сравнению с ничем в твоем нынешнем положении любая возможность выбраться стоит риска.

– Тогда я с радостью соглашаюсь, хотя это самое странное предложение работы, которое я получал.

«Ну точно – какой-то оживший робот. Небось решил захватить человечество за то, что его заставляли делить на ноль. Ну да это не мои проблемы. Я лишь хочу вернуться домой».

– Зато оно будет не последним. А теперь отойди в сторону, – взявшись руками за прутья решетки, незнакомец легко, как пластилиновые трубки, согнул их.

Шагнув внутрь камеры, загадочный наниматель отщелкнул несколько застежек на груди и вытащил из-под плаща диск диаметром десятка три сантиметров и толщиной с три пальца. После манипуляций устройство раздвинулось еще шире, а затем незнакомец прикрепил к нему несколько дисков поменьше, покрытых стеклянными на вид кристалликами.

Незнакомец нажал на крышке диска несколько символов и опустил на пол посередине камеры. Устройство начало крутиться, быстро набирая скорость, все быстрее и быстрее, пока не слилось в одно серое пятно.

Раздался визг, который освежил мерзкие воспоминания Александра о бормашине в кабинете дантиста, и диск ввинтился в пол, выбрасывая каменную крошку поверх себя. Одновременно далеко вне стен казематов раздались взрывы, легко заглушившие шум от вгрызавшегося в камень механизма.

«Интересно, а как часто у них происходят побеги – с такими-то возможностями? Или это ради меня прихватили какую-то экспериментальную алмазную буровую? Если стекляшки были настоящими брильянтами, то этот „проходческий щит“ можно использовать как регалию короля».

Через минуту на месте исчезнувшего в глубине пола механизма виднелся лишь вздрагивающий столб пыли, а скрежет стал еле слышим. Затем визг оборвался, послышался тихий удар, и колонна каменного крошева рухнула вниз, открыв узкий колодец.

– Прыгай вниз, там тебя встретит мой человек, и ты получишь дальнейшие инструкции.

В этот момент на своей койке пошевелился Сол:

– Господин, позволь мне пойти с ним, обещаю помочь за символическое вознаграждение.

Незнакомец, не говоря ни слова, легко, будто тряпичного, подхватил скелета.

– Или даже задарма, – проскрежетал костяк.

«Он мне действительно нужен. Этому мертвяку я хотя бы чуточку могу доверять. Ему единственному».

– Он мне понадобится для выполнения работы, не трогай его! – Александр ждал ответа, затаив дыхание.

Подумав немного, таинственный наниматель поднял Сола над отверстием и отпустил. Под шорох осыпающихся камней с тихими проклятиями скелет сгинул в туннеле.

Александр бочком двинулся к провалу, обходя стороной высоченного незнакомца. Чувство, что он находится ближе к смерти, чем когда-либо в своей жизни, становилось все сильнее.

– А для тебя у меня есть подарок, – незнакомец сделал быстрое движение, в воздухе змеей скользнул золотистый брусок и тут же обвился вокруг шеи Александра, превратившись в тончайший золотой ошейник. Все произошло быстрее броска кобры. – Это страховка. Попытаешься снять, повторишь судьбу Рыцаря без головы. Когда все выполнишь, я его сниму. Теперь ты свободен, можешь идти.

«А вот и кнут, в смысле кандалы», – Александр коснулся рукой стягивавшего шею металла. Ошейник пару секунд был горячим, но потом остыл до температуры тела. – «Хорошо хоть из золота, а то доказывай потом, что ты не беглый раб с плантации».

Развернувшись, незнакомец в плаще протиснулся сквозь отверстие в решетке и зашагал по коридору.

Александр взглянул в черную дыру колодца. Далекие взрывы отвлекли внимание стражи, но нужно было спешить, второй раз никто его вытаскивать из тюряги не станет. Из провала доносились далекие звуки уличного транспорта.

«Вряд ли, прыгнув туда, я сломаю себе ноги. Иначе какой смысл давать задание калеке? Если это только не игра „Тупой беглец“, а внизу меня уже ждут охранники, чтобы надорвать животы от смеха. Хотя в таком случае ползти пришлось бы по используемой канализации».

Александр осторожно скользнул в колодец. Падая, он задел края, и скоро вместе с ним вниз обрушивалась уже настоящая лавина из камней, которая зато здорово замедляла движение. А затем стенки исчезли, и он свалился на кучу мягкого тряпья, а следом – кучка песка и булыжников.

– Ляг на дно и тихо там! – услышал он, на лицо упала тряпка.

«В какую преисподнюю меня занесло? Да и куда делась вся упавшая груда камней? Нас же по ней мигом вычислят», – с тревогой подумал Александр, а затем, когда поднятая его падением пыль улеглась, он разглядел стены тоннеля и еще одну повозку, заваленную щебнем, впереди. «Похоже, это та подземная система ходов под городом, про которую мне рассказывал Сол».

Не заставляя себя упрашивать, он укрылся с головой тряпьем. Рядом неслышно лежал Сол, замерев подле корзин с бельем. Их телега тут же заняла место в веренице других повозок. Мостили туннели добросовестно, и, кроме легкой тряски и запаха старых носков, ничто не мешало кратковременному отдыху во время поездки.

«Надеюсь, белье везут не в прачечную Ордена», – он зевнул и поудобнее положил голову на что-то мягкое.

Телегу внезапно тряхнуло.

Александр встрепенулся, но повозка всего лишь попала колесом в выбоину. Кажется, они уже выехали на поверхность и теперь двигались по предрассветной улице в сторону пригородов. На облучке, слегка покачиваясь, как во сне, притулился их возница. Просторная хламида, в которую он был облачен, создавала впечатление высокого и крепкого человека.

– Кошелек или жизнь! – Из темного оврага выскочила мускулистая фигура. В качестве подсказки для правильного ответа грабитель поднял дубинку. И тут взмах серебристого клинка оставил в руке верзилы лишь жалкий обрубок.

– Простите, обознался. Э-э, удачного пути, – грабитель канул в темноту.

«Что еще за коммандоса к нам приставили?»

В скором времени повозка свернула в небольшую рощицу на окраине Ардаса и остановилась. Уже светало, но это место пока было безлюдным.

– Подъем, тут тебе не гостиница! – Звонкий голос нарушил тишину, и с него стащили тряпки.

– А я почувствовал себя прям как дома, – бодро заявил Сол, спрыгнув с телеги.

– Эй, а ты кто? – Тонкий и легкий клинок замер около черепа.

– Солон, для друзей просто Сол, а люди с мечом в руках для меня всегда друзья, – костяк осторожно отвел от себя лезвие.

Потянувшись, Александр слез с телеги.

– В контракте тебя не значилось. Только один человек, – возница почти ткнул острием в его грудь.

– Дык меня можно уже человеком и не считать, – попытался изобразить наиболее дружелюбный оскал Сол.

– Он со мной, – недовольно буркнул Александр. Вид мелькающего клинка заставил его почувствовать себя не в своей тарелке, не в своем времени и, что уж мелочиться, не в своей Вселенной. – Теперь это один из пунктов договора, и прошу, хватит махать клинком.

– Ну одним больше, одним меньше. Там, в повозке, в корзине еда и питье, и быстрее давайте, нам еще одного подбирать по дороге, – незнакомец мечом вспорол свою хламиду, обнажив блестящую сталь полного доспеха, который и придавал ему столь объемистый вид.

На самом деле ростом он оказался на полголовы ниже Александра, да и размахом плеч мог поспорить только с лишенным плоти скелетом. И были еще кое-какие детали. Конечно, длинные золотые волосы, спадающие из-под шлема, еще ничего не значили, но характерный вид нагрудника и юбка из тонких стальных пластин давали пищу для размышления.

«Отлично. Амазонка. Для полного комплекта нам нужен гном с топором или старый волшебник».

– Так ты девушка? – Сол, похоже, тоже был озадачен. – Девушка-наемник?

– Эй, повежливей, мертвяк, – надменно бросила девушка. – У меня полный диплом гильдии Героев.

– Небось отличные баллы по стирке доспехов, готовке на костре и уборке походного лагеря? – Скелет явно позабыл об остром клинке.

– О, боже, среди нас мистер гениальность, – судя по вздоху и гримасе, для нее это была привычная тема. – Что за вечные предрассудки, думаешь, в гильдию Героев девушек берут только на роль спасаемых принцесс? Или мистер скелет считает, что мое место на улице красных фонарей? – Судя по вздрагивающей рапире, она начинала злиться.

– А меня зовут Алекс, – попытался он сменить тему. – И я просто счастлив, что оберегающий нас клинок будет держать столь прекрасная длань.

Судя по ледяному взгляду, его комплименты, не достигнув цели, отскочили от доспехов и жалобно упали в пыль.

– Э, я такого не говорил, – Сол на всякий случай отошел за повозку. – Я хотел сказать, что очень необычно, что в Гильдию приняли женщину. А нет, опять не так, и не надо смотреть на меня таким взглядом, я всеми руками за, просто там были правила…

– Ну эти устаревшие порядки пришлось изменить, когда я задала трепку нескольким ученикам.

– В мире, откуда прибыл я, у всех, независимо от пола, равные права, – за реплику Александр был, наконец, вознагражден потеплевшим взглядом голубых глаз. – Вне зависимости от того, мужчина ты или женщина, людям на тебя одинаково наплевать.

– Твое сказочное мироздание сейчас так же реально, как и сны. Так что привыкай к нашему мерзкому миру, – в качестве жеста примирения клинок был вложен в ножны. – И, кстати, прошу всех к столу. Знакомые зовут меня Эллис. А остальные обычно кличут свою мамочку.

– А я Сол, – скелет протянул костлявую ладонь. – Очень приятно.

– Приятно тебе будет, когда мы уберемся подальше от Ардаса, – она недоверчиво смерила взглядом костяную руку, но затем протянула свою в кольчужной перчатке.

 

Ардас. Резиденция бургграфа

Полковник Отто Шваймс, командир городской стражи, шел по гулкому дворцовому коридору. Подбитые сапоги звонко щелкали по мрамору, и он ловил на себе презрительные взгляды придворных, почти беззвучно скользящих в мягких туфлях. Как обычно, больше всего на свете полковнику хотелось отдать приказ арестовать всех до единого в этих залах.

«Продажные клерки и канцелярские крысы, скоро на одного работягу будет по десятку чиновников, которые распорядятся за него последними грошами. Подойди к любому из них и скажи, что он арестован, и каждый сам вспомнит прегрешений на пожизненный срок».

На подходе к приемной к нему подскочил секретарь его светлости и попросил подождать пару минут – у бургграфа посетители. В скором времени резные двери гневно хлопнули, и из кабинета выкатился на коротких ножках красный от возмущения брат-капитулярий, за ним последовала пара офицеров из штаб-квартиры Ордена, явно чувствовавших себя не в своей тарелке.

«Уж лучше идти, выпрямившись во весь рост, в атаку под огнем противника, чем изображать из себя почетный караул позади этого коротышки», – мелькнула у полковника сочувственная мысль.

Напротив полковника толстячок остановился и громко заговорил, обильно жестикулируя и брызжа слюной:

– Доколе, я вас спрашиваю, доколе беззаконие будет твориться в этом городе? На офицеров Ордена устроили засаду среди бела дня! – Брат покраснел еще больше, и полковник даже заволновался, не хватит ли его удар.

– Позвольте вас спросить, уважаемый, а чем занимались ваши люди? Пивной бар вроде не самое подходящее место для времяпровождения ваших рыцарей?

– Они разыскивали особо опасного преступника, а ваши гнусные намеки оставьте при себе. Благодаря вашему попустительству по улицам расхаживают толпы вооруженного народа.

«К твоему счастью, это не так, – подумал полковник, представив описанную картину. – А то пришлось бы вызывать взвод, чтобы доставить твою задницу в стены миссии».

– Этот город вне юрисдикции Ордена, и вы были обязаны ждать разрешения властей на свои действия.

– Чтобы злостный рецидивист рыскал по мирному городу и угрожал жизням простых людей?

«На твоем месте я бы боялся как раз этих „простых“ людей: каждый второй, того и гляди, срежет подметки на ходу».

– По моим сведениям, все угрозы порядку исходили именно от ваших людей, сэр.

– Вы даже не смогли удержать его в своей тюрьме, он сбежал, не проведя там и суток! – Брат-капитулярий явно следовал по всем пунктам своего объемистого списка обвинений, даже не вслушиваясь в ответы. Один из офицеров задумчиво почесывал щетину, а второй изучал свое отражение в мраморных плитках пола. – Да, и мы убеждены, что ему оказывалась помощь извне. Будет проведено расследование и допрошены все, кто был заинтересован в его бегстве и переправке в другое место!

«Лучше бы ты с таким же рвением бегал утром по дорожке», – уже злясь, подумал полковник о брате-капитулярии.

– Последите за своими людьми, полковник! – не унимался служитель Ордена. – Я все больше убеждаюсь, что так называемое руководство города не справляется с насущными проблемами, – капитулярий развернулся и направился в сторону выхода.

– Наш город всегда справлялся с угрозами, как внутренними, так и внешними, запомните это, сэр!

Оглянувшись, толстяк наградил Отто Шваймса злобным взглядом, но, промолчав, удалился.

Постучав в резную створку двери, полковник зашел в кабинет. Его светлость Луи Матарини поприветствовал вошедшего наклоном головы и, не отрываясь от бумаг, указал на кресло. Седина уже тронула черные волосы обедневшего потомственного аристократа, сумевшего вынырнуть из нищеты, добиться всеми доступными путями влияния на высокопоставленных людей города и пробиться к вершинам власти. И вот уже в течение десятка лет Луи Матарини успешно балансировал на пике карточной пирамиды успеха.

Закончив просматривать дела, бургграф пригласил полковника пройти в небольшой соседний кабинет. В это помещение доступ имели лишь доверенные лица, а каркас из непроводящего эфир материала в стенах, а также многочисленные охранные чары оберегали от любой возможной слежки. Неяркие свечи и мягкие кресла создавали ощущение уюта.

– Угощайтесь, сударь, – его светлость указал на пузатую бутылку. Полковник налил на донышко хрустального бокала пурпурной жидкости. Матарини бесстрастно наблюдал, сцепив на груди изящные пальцы. Шваймс осторожно поднес фужер к лицу и вдохнул пряный аромат, затем посмотрел сквозь него на пламя. После чего бокал опустился на стол. Полковник макнул в вино кончик салфетки, а затем поджег ткань от свечи и понаблюдал за зеленоватыми вспышками пламени.

– Могильный яд, ваша светлость?

– Браво, мой друг, вы опять блеснули чутьем, – тонкие пальцы коснулись друг друга, обозначив аплодисменты. На столик был выставлен другой сосуд: – О нет, не волнуйтесь, это уже из моих запасов.

«Надеюсь, не из тех, что предназначены в подарок отравителю», – усмехнулся про себя полковник.

– Всего одна бутылка отравленного вина, ваша светлость? Неужели вас решили оставить в покое? – Полковник прикурил от пламени сигару и с наслаждением вдохнул дым.

– Не считая шкатулки от сенатора Амдала, с крохотным золотым ключиком, на котором случайно оказался шип с отравой, – Матарини легко улыбнулся. – В совете гильдий не смогли пока прийти к единому мнению, насколько им мешает беспокойный правитель, стоит ли меня подкупить или лучше убрать с дороги.

– Буду с удовольствием наблюдать за происходящим, ваша светлость, – пообещал Шваймс. Умело сталкиваемые Луи Матарини влиятельные кланы пока считали его наиболее подходящей компромиссной фигурой. А редкие претенденты на должность бургграфа зачастую бесследно исчезали или снимали свою кандидатуру после получения пакета с некими документами.

– Ну-с, перейдем к делам. Итак, наш приятель вышел из подполья собственной персоной. Очень интересная личность, если верить агентам, – бургграф пролистал несколько лежащих на столе донесений. – Местонахождение Устройства выяснить не удалось?

– Наши специалисты уверены, что оно под городом, но более точно определить не удастся до усиления энергетического фона. В несколько раз увеличилось количество шпионов Ордена и Конфедерации. Я уверен, что и они знают не больше нашего. По последним сведениям, они мобилизуют силы, братья шлют в Цитадель срочные секретные депеши. Расшифровать все не удалось, но, скорее всего, это просьбы о подкреплении. Маги отправили городским волшебникам письменные приглашения на срочный Совет Конфедерации.

– Второй объект удачно покинул нашу грозную темницу?

– Исчез совершенно таинственным образом, ваша светлость. Был разработан…

– План «Перехват», который результатов не дал, – подхватил бургграф. – Я подумывал, не приказать ли убрать охрану и следить за заключенным вполглаза, но ваши люди и сами великолепно справились на добровольных началах.

– Я позабочусь, чтобы виновные в этой преступной халатности поплатились своими должностями, – совершенно серьезно заверил Отто Шваймс, но бургграф лишь нетерпеливо отмахнулся.

– Проклятие, мой друг, не хватало нам еще полномасштабной войны, – Матарини отшвырнул бумаги. – Как только будет определено точное местоположение Устройства, здесь начнется светопреставление. Я не допущу оккупации, этот город всегда принадлежал простым людям, а не магам и чокнутым воякам Ордена. И так оно будет и впредь, пока я при власти. А пока начните подготовку к обороне, полковник. Гражданские учения или мобилизуйте купеческую сражу – на ваш выбор.

– Я уже распорядился. Вы уверены, что ваш план сработает?

– Единственный способ помешать этой войне – это убрать ее причину. Удача нам явно не повредит, – бургграф устало вздохнул. – Я рассчитываю на вас, Шваймс.

– Я отправил лучшего агента с объектом номер два, сэр.

– Тогда остается лишь ждать, пока все фигуры сами расставятся на доске. Итак, что у нас с пиратским союзом?…

 

Пригороды Ардаса

Недалеко от Ардаса, там, куда не долетал городской шум и неприятные запахи ремесленных слобод, расположилось небольшое поместье. Двухэтажный особнячок с высокой астрономической башенкой окружала лишь кружевная ограда, не было ни патрулирующих стражей, ни шныряющих по всем углам волкодавов. Но городское ворье согласилось бы скорее украсть любимую трость бургграфа, чем перелезть через этот забор. А все потому, что владелец поместья мастер Тар-Мион, мягко говоря, недолюбливал непрошеных гостей. Как поговаривали в тавернах, когда он пребывал в хорошем расположении духа, попавшие внутрь бедняги лишь проводили пару месяцев, квакая в болоте, а если уж он вставал не с той ноги… Даже только подумав об этом, собеседники выпивали залпом кружки и замолкали.

В данный момент владелец особняка сидел в халате напротив пылающего камина и читал письмо от Конфедерации. По залу разнесся сухой смех, и сообщение полетело в огонь.

«Этот жалкий Совет Магов думает, что сможет обуздать эту мощь. Наивные идиоты. К этому надо было готовиться всю жизнь. Как готовился и ждал я. И вот теперь колесо событий завертелось, и не успевшие покрепче ухватиться, просто улетят в небытие».

В гостиной появился его ученик. Теперь в нем уже не было надобности, но Тар-Мион не любил разбрасываться полезными вещами. В конце концов, если он отринет устав Совета, то кто осудит его за, скажем, жертвоприношение?

– Мастер, к вам гость.

– Проведи его сюда.

«Научи его и покажи ему свое мастерство», – говорили ему в Совете. Ну что же, события, при которых он будет присутствовать, войдут в анналы.

Тяжело ступая, в зал вошел посетитель. Плащ скрадывал его фигуру. Но Тар-Мион знал, что скрывается под ним. Полвека назад его коллеги устроили необычный эксперимент, заключив сущность своего неугодного коллеги в металлическую статую.

О, простых големов, оживших изваяний, и раньше создавали сколько угодно. Маги использовали их в качестве рабочей силы или охраны, но было одно «но»: как волшебники ни бились, они не смогли наделить их подобием разума. Всегда получались самодвижущиеся машины, способные копать отсюда и до обеда.

Но этот случай был особенным. Десятилетия Тар-Мион посвятил изучению хроник, восстанавливая историю полувековой давности по крупинкам несгоревших документов, свидетельствам выживших из ума стариков.

Прометей. Один из самых выдающихся изобретателей и чародеев своего времени. Вместе с товарищами он противостоял нарождавшейся мощи Ордена. Прометей был практически гением, но Тар-Мион не испытывал к нему ни малейшего почтения. Так глупо довериться коллегам – и потерять все. Он никогда бы не допустил подобной оплошности.

Сохранившиеся на обломках выгоревшего дотла сознания рефлексы и инстинкты были заточены в конструкте из неподдающегося магии сплава. Одна из попыток создать универсального бойца. После чего голем надолго исчез из поля зрения любых хроник.

Но Тар-Мион все-таки набрел на позднейшие отрывочные сведения. Развалины башни, принадлежавшей погибшему волшебнику, что создал голема… и пропавший конструкт. Похоже, спустя десятилетия разум и воспоминания частично вернулись к Прометею. И теперь он мог навести Тар-Миона на след таинственного Устройства – источника бесконечной магической энергии.

– Ты знаешь, кто я, и я знаю все о тебе, – в голосе не было эмоций, устройство просто произносило звуки.

«Интересно, – усмехнулся про себя маг, – а оно еще считает себя человеком?»

– Не будем сотрясать воздух. Я отдам тебе Источник. Мне он нужен только для одного заклинания, которое не изменит его силу.

– И что же ты потребуешь взамен? – Пусть конструкт считает себя неуязвимым. Тар-Мион не сомневался, что голем никогда не подпустит его к Источнику. Но в своей нынешней оболочке Прометей не смог бы и пушинку пошевелить с помощью магии. А железных кулаков Тар-Мион не боялся.

– Человек, что прибыл сюда из другого мира. Ты проследишь, чтобы он выполнил свою миссию. Договорились?

– Я согласен.

«Разговор, к которому готовился половину жизни, продолжался всего пару минут. Ну что же, не будем винить вселенную за краткость».

Подождав, пока гость покинет территорию усадьбы, волшебник спустился в подвал. К потолку поднялся огонек, осветив ровные ряды двухметровых доспехов. Пусть это не разумные существа, но он потратил годы на их усовершенствование. И хотя на них пошла простая сталь, но это было смертоносное для плоти оружие. Да и своего сверхразумного «товарища» они легко задержат на те несколько мгновений, пока Тар-Мион произнесет чары.

У стены лежал темный, поглощающий свет плоский камень. Его доставили с вершины горы, где он веками пролежал, впитывая лунный свет. Волшебник подошел к камню и окунул кисточку в чашу с размолотой пылью сорока редких подземных минералов. После нескольких плавных движений на каменной поверхности появилась многоугольная фигура. В местах пересечений линий маг разместил разноцветные пузырьки, причудливые камешки, пучки трав и продукты животного происхождения.

Изображение постепенно раскалялось, пока не засияло ярче висящего у потолка шарика. Тар-Мион еще раз проверил последовательность выложенных предметов и удовлетворенно хмыкнул. Поменяй он по неосторожности порядок – большинства из них – ничего не изменилось бы, но парочка артефактов при соприкосновении просто мгновенно высвободила бы всю накопившуюся энергию, разнеся поместье в щепки или превратив его в ледяные торосы.

Наконец приготовления были закончены. Тар-Мион вызвал в памяти устную форму заклятия левитации, тратя на него собственный запас сил. В очередной раз мелькнула мысль, что нужно установить механический подъемник в мастерской. Использование собственного резерва обернулось одышкой и вспотевшим лбом, но, памятуя о необходимости энергетической чистоты опыта, черпать силу из предметов не стоило.

Стальная фигура поднялась из шеренги и медленно переместилась в центр камня. В ногах конструкта волшебник поместил небольшую жаровню. С полки он снял солидный рукописный том. Это действо маг про себя называл приказированием. Написанная особыми чернилами, оставляющими сильный энергетический след, книга представляла собой список всевозможных приказов или последовательных действий. Фолиант отправился в огонь, и пламя начало жадно обращать страницы в пепел.

Сотворить жизнь из мертвой материи маги не умели. Для оживления стали эту самую жизнь нужно было из кого-то извлечь, причем дробиться она не хотела несмотря на все усилия.

Из клетки была извлечена крупная крыса.

«По разумности эти животные, веками учившиеся избегать хитроумных ловушек, ядов и хищников, превосходят даже некоторых двуногих обитателей Ардаса, – усмехнувшись, подумал маг. – Кто-то сегодня лишился ужина».

Тар-Мион поднял изогнутый серп и чиркнул острой кромкой по шее зверька. По специальной выемке инструмента побежала темная кровь. Ее капли тоже отправились в пламя. Оставалось лишь прочитать длинное заклинание. Вполне возможно, что некоторые слова в нем оказывали эффект не более чем бормотание старухи на лавке, но остальные соединяли невидимыми стяжками все компоненты чародейства в единое целое.

Простейшими заклятиями могли пользоваться даже обычные люди. Главное, чтобы руны, свитки и артефакты были созданы колдунами. К величайшему сожалению всех чародеев, это позволило простонародью почувствовать себя причастным к истинному волшебству, а Ордену – даже создать технику на основе магической энергии.

«Но попробовал бы кто-нибудь из них сотворить Такое, – с самодовольной улыбкой подумал Тар-Мион. – Никакие кособокие рисунки, диковинные колдовские вещички и аляповатые значки не смогут заменить настоящий чародейский интеллект».

«Пусть губы произносят строки из книги, руки делают сложнейшие пассы, но главное то, что ты держишь в своем сознании. Недостаточно просто представить, как кровь животного впитывается в металл, наделяя его памятью былой жизни. Или вообразить, как невидимая энергия эфира проникает в каждую крупинку доспехов, создавая магическое подобие мускул и сухожилий. Или знать, какой силой обладают правильные слова заклятий, что управляют сущим. Нужно действительно поверить в происходящее. Тот, в ком эта вера непоколебима, способен стать истинным волшебником».

Доспехи затряслись, раздался скрежет сминаемых пластин. Дергающийся, словно одержимый демонами, конструкт, казалось, вот-вот слетит в судорогах с постамента, но его части словно ударялись в некую невидимую стенку над камнем. Из щелей между металлическими деталями латных ботинок начал сочиться багровый свет, постепенно поднимаясь вверх, словно внутри доспеха поднимался раскаленный поток лавы, и, наконец, из запрокинутого в беззвучном крике шлема вверх ударил поток огня, растекшийся сверкающим облаком по потолку. Через мгновение пламя втянулось назад в конструкта, и латный доспех замер на камне.

Маг задумчиво обошел вокруг своего творения.

– Сойди с камня.

Немного скрипя соединениями, металлическая статуя грузно шагнула вниз. Следуя приказам, конструкт вооружился длинным мечом и, легко взмахнув им, разрубил надвое стол.

«Жаль, что опыты над людьми пока запрещены. Сколько их ежедневно умирает напрасно. Когда-то мои коллеги сотворили потрясающее создание из металла с сознанием человека. В скором времени можно будет продолжить их опыты, когда Совет Конфедерации уже перестанет что-либо значить».

По правилам жанра теперь следовало злобно расхохотаться, но от такой выходки у мага поднялось бы артериальное давление.

Повинуясь приказу, конструкт прошагал к следующей стальной фигуре и потащил ее к камню. Конвейер заработал.

Ветка колючего кустарника, взведенная идущей впереди девушкой, со всего маха попыталась ударить Александра по лицу. Попытка не удалась, но растение передало эстафету следующему кусту.

– … и тогда нас бросили в крытую повозку и доставили в тюрьму. Где нас и нашел этот высоченный Мистер Неизвестность, – вот уже час они пробирались по поросшей кустарником долине в городских предместьях. За это время Александр успел поведать Эллис их короткую историю.

– Итак, я должна поверить, что мистер Худой, встретив в лесу бездомного бродягу, выслушивает его безумную сказочку, верит ему и начинает помогать, рискуя жизнью? – фыркнула девушка.

– Где-то внутри я очень добрый, – Сол снял плащ, дабы не разорвать его о ветки, и теперь колючие растения оказались бессильны против голой кости.

Повернувшись, Эллис смерила взглядом просвечивающую насквозь грудную клетку.

– А на вид так совершенно бессердечный.

– Да, да. Давайте смеяться над бедным умертвием. Считаешь, что я нашел бедного умалишенного и решил озолотиться на невольничьем рынке? Да сколько бы там дали за такого доходягу, да еще с пеной у рта рассказывающего забавные истории?

– Я доверяю Солу. Если бы он не помог, меня бы уже схватил Орден или я бы заблудился в вашем жутком лесу.

– Алекс, твое мнение очень важно и будет принято к рассмотрению, но именно я лидер нашей группы и отвечаю за твою жизнь, – в словах девушки сквозила явная гордость. – И только я принимаю решение, кто с нами идет дальше.

– Отлично! Но подумай сама: лишняя пара рук всегда кстати. К тому же ему даже ничего не платят.

«Это точно ее первое задание. Что ж, подбирается просто великолепная команда!»

– Эй, народ! Я хоть формально и умер, но сейчас я здесь. Так что хватит говорить обо мне в третьем лице!

– Слушай, Алекс, если ты попал в сказочное, по-твоему, место, то не думай, что здесь сбываются радужные мечты о добрых путниках, помогающих тебе за просто так, – тонкий клинок рассек ветку, посмевшую перегородить путь. – Ладно, пусть пока идет с нами.

– Я попал в сказочное место? Ага, припоминаю! Меня пытались съесть, застрелить, потом посадили в каталажку. Сказка? Скорее уж кошмар!

– И что же ты в лесу потерял, а, Сол? – недоверчиво поинтересовалась у мертвяка Эллис.

– Собирал всякие травки. Сама знаешь, новолуние, самый пик.

– Так в черте города они же загрязнены отходами магии.

– Ну так кто их разберет, трава и есть трава, – пожал плечами костяк. – Платят за количество, а не за качество. А можно спросить, куда мы, собственно, направляемся?

– Можно, – усмехнулась девушка.

К этому времени они вышли из лощины к особнякам предместья.

Воспоминания о лучших годах ближайшей усадьбы хранились разве что в древних хрониках. Повалившаяся ограда была не преградой, а деревянным пунктиром вокруг владений, а царившие в саду сорняки праздновали полную победу.

Когда они прошли по останкам дорожки к щеголяющей облупившейся краской двери, девушка дернула за дверной звонок. После двух глухих стонов язычок отвалился и полетел в кусты.

Из глубины дома раздались шаркающие шаги. Наконец дверь со скрипом отворилась, и на пороге возникло заспанное лицо полноватого лысеющего господина неопределенного возраста.

– Да? – Уставшие глаза владельца прошлись по троице.

– О, боги, я знаю, кто это! – воскликнул Сол.

– О нет, опять зеваки! Проваливайте ко всем демонам! – Домовладелец попытался захлопнуть дверь, но ему помешал сапог Эллис.

– Эй, мы по делу, и это в твоих же интересах! – воскликнула девушка, пока дверь пыталась все так же безуспешно закрыться. – И не заставляй меня вламываться силой!

Скрипящая створка поддалась, и незваные гости вновь столкнулись с хозяином дома лицом к лицу.

– Надеюсь, ты не будешь держать даму на улице? – Девушка сняла шлем, рассыпав по плечам волну волос.

– А у меня есть выбор? – печально вопросил хозяин.

– О, он есть всегда, – Эллис шевельнула ножны на поясе.

– Ну что ж, проходите, гости дорогие! – Домовладелец театрально распростер руки. – Будьте как дома, хотя вы уже и так не стесняетесь.

Чуть приотстав от двинувшейся по коридору вглубь особняка девушки, Александр обратился к Солу:

– Давай выкладывай, кто это, вообще, такой.

– Его зовут Мидас. Это имя тебе ни о чем не говорит? М-да… Вкратце, на него то ли наложили проклятие, то ли он нашел и съел что-то нехорошее, мне неизвестно. Но в результате, чего Мидас ни коснется – все обращается в золото, – на этом скелет замолчал.

Александр окинул взглядом обтрепанную обивку мебели и облезшие стены большого зала. Как-то это все не вязалось со столь чудесным даром. Эллис расположилась на пыльном диване, сам он опустился на старое кресло, а скелет прислонился было к стенке, но затем, смахнув с себя парочку упавших с потолка пауков, отошел к давно не топленному камину.

– Итак, господа, чем, так сказать, обязан? – Александр заметил, что владелец дома носил кольчужные перчатки. Не золотые, но явно не из простого металла.

– Где же оно завалялось? – Эллис чуток поскрежетала доспехами, а затем вытащила из кармана штанов серебристое колечко и свиток, который развернула. – «Господин Мидас! Зная о постигшем вас несчастье, я уделил этому феномену достаточно много внимания и готов предложить вам свое решение. Чтобы убедиться в правдивости моих слов, опробуйте это кольцо. Надев его, вы на некоторое время лишитесь ваших способностей».

Эллис хотела было протянуть кольцо толстяку, но затем, подумав, положила его на стол. Вздохнув, Мидас стянул с левой руки кольчужную перчатку и поднял серебристый ободок.

«Судя по его кислой физиономии, это не первая панацея, которую он пробует», – решил Александр.

Подержав кольцо некоторое время на ладони и, видимо, не дождавшись чего-то особенного, Мидас надел его на палец. Все, кроме разве что скелета, непроизвольно затаили дыхание. Но ничего не случилось. Затем Мидас медленно взял в руку стоящий на столе бокал. И опять ничего не произошло. Кроме того, что толстяк истерично расхохотался.

– Да! Наконец! – По пухлым щекам потекли слезы. Выроненный бокал покатился по полу. – Столько лет…

– Эй, давай немного успокоимся! – Однако голос девушки был заглушен криками радости и раскатами смеха. Встав, Эллис энергично затрясла хохочущего Мидаса. Через некоторое время он замолк и поднял на нее все еще немного безумные глаза. – Давай я дочитаю письмо, а потом ты сможешь продолжить, ладно? – Дождавшись кивка, Эллис села обратно. – Итак, где это… «Действие кольца ограничено одним часом. Для достижения постоянного результата вам потребуется оказать мне услугу. Надеюсь, в это время вы согласно киваете, – голова Мидаса затряслась. – Вы должны последовать за предъявителем этого письма и совершить путешествие, по окончании которого вы навсегда избавитесь от своей проблемы».

– Да я согласен! На все что угодно! – закричал Мидас.

«Тут всем что-то наобещали. Интересно, а что пожелала для себя Эллис?» – задумчиво поглядел на девушку Александр.

– Тогда пакуй самые необходимые вещи. Предупреждаю, идем налегке. И это займет пару недель, а возможно, и месяц.

– Да! Подождите меня немного, я быстро, только пара минут, – подпрыгивая, Мидас исчез в глубине дома.

Некоторое время все смотрели вслед толстяку, а затем Сол и Эллис переглянулись и печально вздохнули.

– У меня возник вопрос… – договорить Александр, однако, не успел.

– … почему, если он обращает все в золото, то до сих пор не скупил все банки гномов? – закончил за него скелет. – Ха-ха, тут есть небольшая загвоздка. Приписка мелким шрифтом в договоре, которую никто не читает. Прикоснувшись к твердому предмету, Мидас превращает его в золото, да. Только вот спустя час или два это золото рассыпается в пыль. Поначалу он славно так погулял, а теперь при совершении крупной сделки, сначала узнают, где Мидас, затем ждут час и только потом хлопают по рукам.

– Ага, он тогда почти половину своего дома изничтожил, пока не заказал перчатки из непроводящего магию сплава, – добавила Эллис. – Теперь уже никто не считает это завидным даром. Разве что когда нужно что-то уничтожить. Вечно ходить в металлических перчатках – это брр, – поежилась девушка.

«А свои кольчужные рукавички ты снимаешь, только ложась спать?» – подумал Александр, глядя на боевую амазонку.

– А почему ему не переехать куда-нибудь? – поинтересовался он вслух. – Где его никто не знает?

– А теперь его портреты уже у всех купцов есть, он идет по разряду «особо опасен», – рассмеялась девушка. – К Мидасу даже экскурсии иногда водили, пока не довели его до помешательства всякими дурацкими просьбами типа: «папа, папа, а пусть дядя превратит в золото нашу злую воспитательницу».

– Да, это не тот человек, которому с радостью пожмешь руку, – хмыкнул Сол.

По коридору к ним уже спешил одетый по-походному Мидас с огромным рюкзаком за спиной. Неизменные перчатки были на нем.

– А вот и я! Ну мы вроде как спешили?

– В дне пути отсюда есть небольшая деревенька, там заготовлено все необходимое, – Эллис задумчиво посмотрела на скелета. – Только вот я не рассчитывала на наличие неживых спутников.

– О, нет проблем! – отмахнулся от нее Сол. – За последний десяток лет я привык к этому плащу.

«Я уже не верю, что все закончится само. Значит, моя судьба в моих руках», – Александр оглядел своих попутчиков. Мидас был явно полон надежд на светлое будущее, в Эллис он чувствовал решимость и уверенность в своих силах. Солу же можно было играть в покер. Когда костяк молчал и не двигался, он был ненамного эмоциональней книжного стеллажа. «Но, когда все это закончится, мне бы не хотелось забыть все, как простой сон. По-настоящему все это или нет, но это самое захватывающее, что случалось в моей жизни».

Через пару минут из старого особняка вышли четверо путников. Вокруг не было ни души, но, сколько пар глаз за ними наблюдало на самом деле, не знал никто.

 

Северные земли

Равнины Вольных Городов

Где-то высоко над лесом мелкими холодными каплями шел затяжной осенний ливень. А вниз, по стволам и ветвям, к толстому слою опавшей листвы и вспучившим землю крепким корням, прорывались уже целые ручейки воды.

Александр поправил съезжающий капюшон, заодно смахнув с него накапавшее озерцо. Тяжесть рюкзака так и тянула опрокинуться на спину и замереть под деревом. Уже несколько дней он то ли шел, то ли плыл под непрерывным дождем. Как такая замечательная идея – пройтись по лесу в безоблачный день – могла превратиться в этот мокрый ужас?

«Только не попроситься первым на привал. Держаться! – Он вперил усталый взгляд в идущего впереди толстяка: – Ну же, Мидас, ты устал, ты хочешь отдохнуть! Ты должен сдаться первым!»

Но только через полчаса Мидас, похожий сейчас на мокрого тюленя, без слов свернул в сторону и повалился под широкой кроной дуба. Толстяк уже явно не испытывал никакой радости от путешествия.

Фигура в блестящем доспехе уже сгребала в кучу листья, чтобы сбросить на них мешки. Непромокаемый плащ, на который Александр всю дорогу кидал завистливые взоры, уже повесили сушиться на ветки. За последние дни он убедился, что выполненный из легчайших сплавов доспех девушки весил явно не больше десятка килограммов и обладал магическим свойством «+100 к выносливости». Иначе как Эллис могла сохранять все время такое бодрое настроение?

– Привал на обед! – скомандовала более чем жизнерадостно девушка.

Скинув рюкзак, Александр поплелся в поисках веток для костра, выполняя свою часть лагерных работ.

«Хотя по такой сырости их придется сначала отжимать. Иначе даже Эллис не разожжет костер посреди этого болота».

Сол тем временем возился с котелком. Скелет оказался неплохим поваром, от него следовало лишь прятать соль и перец. Выражение «добавить по вкусу» в понимании костяка Александр уже успел оценить: к таким блюдам подошел бы стакан воды из Мертвого моря.

Взглянув на сваленную к ее ногам кучу промокшего хвороста, Эллис лишь вздохнула и потянулась за бумагой для розжига. Через пару минут робкие язычки пламени разрослись и недоверчиво охватили деревяшки. С развешенной вокруг отсыревшей одежды и частей доспехов повалил пар.

На коленях Эллис появилась потрепанная карта. Большую ее часть покрывали белые пятна – терра инкогнита, наглядно иллюстрируя все те случаи, когда сошедшие с тропки исследователи больше никуда не выходили, видимо обнаружив некие сказочные королевства и оставшись там навсегда. Возможно, в роли завтрака.

– Сегодня к вечеру мы дойдем до деревушки Лисий Холм. Предположительно там находится один из нужных нам людей, – девушка указала на некие кружки и линии на карте, видимо показывающие их местоположение, хотя Александру с тем же успехом можно было описывать маршрут на кофейной гуще.

«Карта и навигация со спутника, точные координаты, да я даже за репеллент отдал бы полжизни», – он прихлопнул очередного присосавшегося к шее комара.

– Итак, мы должны прийти в этот поселок, опросить жителей, опираясь исключительно на точный словесный портрет «старик с седой бородой», затем найти этого субъекта и вытрясти из него некий магический предмет? – поинтересовался он. – Вот так все просто?

– На месте разберемся.

Все замерли, восхищенные планом.

– Чую я, что кому-то настучат по макушке, и как бы не нам, – сырая погода вернула скелету его пессимизм. – Но мы можем попробовать отвалить им кучу золота.

– Если хотим, чтобы через час за нами пришла толпа с факелами, – буркнул Мидас.

– Если вам так надо расписать все по полочкам, то вот мой план, – Эллис задумчиво поворошила палкой в костре. – Мы придем туда, устроимся на ночлег, и да, Мидас, у меня есть настоящее золото. Затем осторожно попытаемся разузнать, не случалось ли чего странного в округе. Скажу по своему опыту, что волшебники – это парни, за которыми неприятности следуют по пятам, так что найдем мы его быстро. А вот с самим чародеем могут быть проблемы. В крайнем случае бросим ему в голову скелета, а Мидас ударит его лопатой по голове. А если без шуток, то надо осмотреться на месте и потом уже решить. Если у кого есть идеи получше, то валяйте, высказывайтесь.

– Это самый лучший план после «а пойдемте и просто наваляем им», и не надо угрожать мне взглядом, все отлично, обедайте, а я пойду покараулю, – и Сол утопал под дождь.

Александр вытащил из своего мешка миску и с наслаждением вдохнул аромат готовящейся каши. Про далекий «настоящий» мир он уже не вспоминал.

За последние дни мерный гул лопастей ветролета надоел хуже зубной боли. Рыцарь-капитан прислонился лбом к прозрачной перегородке и уставился на проносящийся под машиной бесконечный ковер леса. Легче найти крупинку соли на песчаном берегу, чем людей в этой зелено-серой чаще. Единственную информацию можно было получить в разбросанных в этих краях селениях, и теперь они облетали их, пытаясь найти хоть какую-то зацепку.

Он поморщился, вспоминая ту ужасную свалку в баре: вышла жутко топорная работа, причем в прямом смысле, ибо топоров там хватало. А потом он провел несколько часов, разгребая обломки и выволакивая тех, кто только что от чистого сердца пытался раскроить ему голову мечом. Некоторые спасаемые, зачастую не успевшие протрезветь до конца, не проявляли никакой благодарности к своему вызволителю. Для предотвращения дальнейших ранений приходилось прописывать им силовую анестезию.

Вечером того дня командор ничего не сказал, но братья-капитулярии прямо изошли слюной и злостью, описывая свои старания поддержать хорошие отношения с муниципальными властями. Конечно, когда объекта в городе уже и след простыл, им выдали официальное разрешение на поиски в Ардасе. И теперь оставалось лишь искать иголку в стоге сена, протянувшемся во все стороны на сотни километров.

Да еще и летающая машина подходила лишь для небольших круизов. После многих часов болтанки от колебаний заклятий левитации и непрерывного гула механизмов за спиной его выворачивало уже не наизнанку, а обратно.

Далеко на западе солнце уже скрывалось за горами. Вздохнув, он постучал в кабину пилота:

– Шеф, сажай птичку. По этой темноте мы уже не разбираем, где тут земля, а где небо, – пилот кивнул и повел ветролет к ближайшей поляне.

– Капитан, нам пришла магограмма из штаб-квартиры в Ардасе, – лейтенант протянула ему записанное послание.

– Хм. Голова деревни Лисий Холм просит поддержки Ордена. Не стоит ли братьям-капитуляриям подержать это послание у себя на конторках с месяц? – Он посмотрел на инквизитора. – Тогда или проблема сама решится, если это какая-нибудь бешеная стая воробьев, или они уже будут не просить, а орать. Как их начинает припекать, так сразу вспоминают нас, а в остальные дни, значит, можно рассказывать детям сказки о «жутком Ордене».

– Беглецы от нас никуда не денутся, – ответил монах. – А людям нужна помощь.

– С другой стороны, ночевка на прелых листьях или мягкая постелька в деревянном домике, – рыцарь сделал вид, что задумался.

«А в постельке я могу оказаться и не один».

– Решено. Мы же герои в сверкающих доспехах! Кому как не нам решать проблемы и спасать безграмотных крестьян?

Соскочив с приземлившегося ветролета, он с удовольствием прошелся по траве. В ближайшие дни им удастся провести не так много времени на твердой земле. После краткого ночного отдыха перед глазами опять потянется набивший оскомину пейзаж.

 

Лисий Холм. Северные земли

Равнины Вольных Городов

К вечеру проселочную дорогу, по которой Александр с товарищами топали уже несколько часов, перегородил двухметровый частокол. За оградой скрывалась довольно большая деревня из, пожалуй, сотни бревенчатых домов. Деревянные ворота были заперты, но в надвратной пристройке горели лампы.

Подойдя к створкам, Эллис забарабанила по ним гардой меча:

– Эй! Есть тут кто? Открывайте ворота, к вам гости! – В ответ ей раздался собачий лай, а затем поспешные шаги.

В надстройке над воротами показалась голова в ржавом шлеме.

– И кого к нам принесло? – протянул с сомнением сельчанин, глядя на пеструю группу путников. – А вы, случаем, не из Ордена будете?

– Э-э… – замялась с ответом девушка.

– Да, брат мой, мы оттуда, – подхватил Сол. – Отворяй быстрее, а то отец-инквизитор порядком подустал, – костяк махнул в сторону пухлого Мидаса. – А когда он не в духе, то всегда задумывается о всякой ереси и ее искоренении, ну ты понимаешь, о чем я…

Голова стражника мигом исчезла. Послышался громкий разговор, и кто-то убежал по лужам вдаль.

Створки нехотя открылись стараниями двух одетых в старые кольчуги сельчан, подпоясанных топорами. Один из них держал масляную лампу.

– Прошу за мной, ваши орденсти, – залебезил стражник.

Вслед за сельчанином Александр проследовал к центру деревни по главной, и единственной улице. В окнах домиков, окруженных пристройками и сараями, зажигались огни, и наспех одетые сельчане пристраивались следом за четверкой путников.

На небольшой площади с двухэтажными строениями по периметру высилось здание местной сельской управы, перед которым уже толпился окрестный люд. На крыльце резиденции стоял старик в богато украшенном халате, судя по поднятой им пыли, только что вынутом из сундука. За его спиной разместилось еще с полдюжины седобородых мужиков.

– Я, Селькор, милостью богов голова этого селения, приветствую на нашей земле орденских заступников, – откашлявшись и собравшись с мыслями, произнес старик. – И от лица всех сельчан, значит, выражаю крайнюю признательность за быстрое прибытие.

– Помощь мирным гражданам – наш долг, – напыщенно заявил скелет. – Я капитан Солон, это лейтенант Эллис, капрал Алекс и отец-инквизитор Мидас.

«Не слишком ли самонадеянно называть настоящие имена? – подумал Александр. – Хотя тогда не возникнет стандартной путаницы: а как там тебя теперь зовут? Да и вряд ли в этой глуши ежедневно зубрят списки „разыскиваемых особо опасных“ преступников».

Заинтересованные взгляды жителей переместились с блестящей стальной фигурки девушки на потеющего Мидаса. На многих лицах отразился сильный испуг.

– Да, милостью порядка, я монах Ордена, – после небольшого раздумья важно добавил Мидас. – И готов принять исповедь и покаяние в грехах ваших. А также по всей справедливости воздать за деяния ваши.

Александр заметил, что многие сельчане постарались незаметно отодвинуться от Мидаса, а некоторые даже шмыгнули в тень. Какие-то темные скелеты явно показались и из шкафа деревенского головы, но тот быстро собрался с духом и продолжил:

– А мы ведь только нынче утром выслали вам просьбу о помощи, как вы успели-то так быстро? – Староста заинтересованно уставился на путников.

– А мы тут как раз выслеживали опасных преступников, – нашлась Эллис. – Совсем рядом.

Сельчане понимающе закивали, и по их рядам пронесся глухой ропот.

– Да-да, слышали мы, – поддакнул голова, – десяток стражников погубили, целый квартал спалили да тюрьму взорвали, сбежав из Ардаса. Демоны окаянные!

– Ага, – согласилась девушка, и Александр перехватил ее недоверчивый взгляд. Он явно не вязался с упомянутыми апокалиптическими разрушениями.

– Вы тут не подумайте, что мы в захолустье живем и ничего не знаем. У нашего Коревого, у купца, есть зеркало волшебное. Так мы по нему раз в неделю маговещание смотрим, – похвастался Селькор. Старики позади него согласно закивали. – Ну мы вас тут задержали, а вам с дороги-то отдохнуть, может, надо? – Он оглянулся на свою бородатую свиту. – Пожалуй, мы вас в храм Харона поселим, там и до места рукой подать, чтоб вам ходить далеко не пришлось.

– Благодарим за гостеприимство, – отчеканил Сол.

Странное упоминание «места» прочно застряло в голове Александра. Во всей этой ситуации, когда его знания об окружающем мире были на уровне детсадовца, оставалось надеяться только на интуицию. И сейчас предчувствие подсказывало ему, что ничего хорошего их не ждет.

Все тот же стражник, подрабатывающий, похоже, и местным экскурсоводом, повел их обратно. К удивлению Александра, их снова вывели к деревенскому частоколу и слегка приоткрытым воротам.

Сельчанин остановился на освещенном участке перед створками и махнул лампой в сторону недалекого леса.

– Вы, господари, по левую сторону частокола идите и на храм и набредете, никак мимо не пройти-то, – уже уходя за ворота, стражник оглянулся. – Ток мы вас просим, ежели получится, поосторожней быть, нам там еще обряды проводить надобно. Ну прощевайте.

Ворота поспешно захлопнулись.

– А никому все это не показалось странным? – поинтересовался у своих спутников Александр. – Нас не поселили в деревне, а отправили куда подальше.

– Так Орден-то в народе не очень любят, – фыркнул Мидас. – Вот и решили от нас подальше держаться.

– И все же зачем-то его сюда вызывали, – чувствуя неладное, но не в силах подкрепить свои мысли фактами, Александр двинулся следом за товарищами.

В темноте показалось массивное здание с большим куполом. Дальше за храмом тянулось холмистое поле и возвышалась стена леса. Двери здания оказались не заперты и легко открылись.

Большой арочный зал был заполнен рядами скамеек и трибуной, возвышавшейся перед алтарным камнем. По углам замерли статуи мускулистого мужчины, с плеткой в руках и закрытыми монетами глазами. Бог Харон препровождал умерших в загробный мир, требуя за это плату в две монеты. И явно редко заглядывал в эту свою полузабытую «квартирку».

Массивное здание храма вселяло уверенность, и Александр постепенно расслабился. За каменными стенами было даже безопасней, чем в деревне. Ему вспомнились старинные монастыри, так похожие на крепости. Последнее убежище, воплощение изречения «на Бога надейся, но сам не плошай». Но хотелось верить, что в этом мире и какая-то из высших сил присматривает за своим храмом.

Пока Мидас раскладывал выданные им старостой угощения на лавках, он отправился зажигать висящие вдоль стен светильники.

«Но двери я на ночь уж точно запру. Да еще и скамейку придвину».

Эллис подошла к дежурившему на входе в храм Солу:

– Давай внутрь, мы закрываем двери.

– Да-да, сейчас.

Эллис кивнула и направилась обратно, но остановилась на пороге.

– Капитан Солон, значит? – усмехнулась девушка.

– Просто удобная ложь, вот и все, – нетерпеливо буркнул скелет. Только что Сол услышал подозрительный шум со стороны поля, но теперь ему мешала девушка.

– Как-то она ладно и быстро у тебя вышла, – недоверчиво продолжила Эллис. – И почему это я лейтенант?

– О, боги, можешь быть хоть высшим командором и владычицей Западной Империи одновременно, – Сол двинулся подальше от входа в храм и его ярких ламп.

Вдруг позади него послышались шаги и сдавленное рычание.

– Что, мне еще и извиняться? – Костяк повернулся.

Чья-то рука с невероятной силой вцепилась в его плечо. Издавая хрипы, из темноты выдвинулось синюшное лицо с безумным взглядом.

– Э-э, я твое сало не трогал, девок не щупал, – Сол попытался стряхнуть руку.

Челюсти с прореженными рядами желтых зубов открылись, обдав костяка жутким зловонием, и потянулись к тому месту, где у Сола должно было быть горло.

Перехватив руку мужика, скелет шагнул в сторону и повернул запястье, очутившись за спиной странного гостя. Но вывернутая под неестественным углом рука не отцепилась. Удерживаемый в позиции, когда любой замер бы от боли, боясь шевельнуться и сломать себе руку, мужик дернулся и потянулся второй рукой.

– А ты упертый малый, – и рука мужика неприятно хрустнула.

Теперь зал был полностью освещен, и, удовлетворенно кивнув, Александр присел на скамью, подвинув ближе к себе запеченные в меду куриные окорочка. Эллис с Мидасом разливали по небольшим кружкам местный напиток с терпким запахом. Сол же, видимо, где-то еще бродил, но узенькие застекленные окошки находились слишком высоко, чтобы из них выглянуть.

«Да и что может с ним случиться? – Александр вцепился зубами в сочную ножку. Но воображение тут же пришло на помощь: – Маньяк – смотритель кладбища, на чьем счету уже десятки загубленных жизней скелетов и разумных зомби. Дикая стая собак, увидевших перед собой вкуснейшие косточки. Или учитель, придумавший, как компенсировать нехватку пособий по анатомии в местной школе».

Александр с удивлением понял, что беспокоится. Не то чтобы и раньше, в реальном мире, причин для этого не возникало. Но там уже много лет он был практически один, ему не было за кого и почему переживать.

«Вот же ж!.. – чертыхнувшись, он отложил аппетитный кусман. – Нет. Так я спокойно не поем. Ночь темна, полна всякой ереси и так далее».

– Пойду, гляну, как там Сол, – встретив удивленные взгляды, он поднялся со своего места.

Снаружи донесся топот, и в двери храма ворвался Сол с развевающимися за спиной остатками плаща. В плечо костяка вцепились чьи-то пальцы, плавно переходя в вырванную из сустава руку. Крови из нее не текло, да и вид у конечности был слегка разложившийся.

Частично съеденный ужин Александра поднялся к горлу, где все же был удачно перехвачен.

– Ты чего это? – поинтересовалась Эллис. – О! Нашел себе запасную конечность?

Сол отцепил мертвую хватку пальцев, и рука улетела во мрак ночи, откуда уже слышался хор отвратных голосов.

– Там зомбяки! – Сол захлопнул створки двери и кинулся к ближайшей скамейке.

– И? Ты вроде как тоже не особо живой, – усмехнулся Мидас, не торопясь отказываться от куска курицы.

– Они дикие!

Лица всех спутников Александра мгновенно омрачились. Толстяк бросился помогать тащить лавку. Эллис нахлобучила шлем и начала копаться в пожитках.

Александр почувствовал себя в центре надвигающейся неизвестной катастрофы.

– Эмм, может, расскажете, в чем дело?

– Это не оживленная стихийным источником магии нежить, а поднятая из земли какой-то разумной тварью, – девушка вытащила из мешка пару сабелек и кинула одну Солу. Скелет поймал ее на лету и радостно осклабился. – Разума у них меньше, чем у голубя. Только жажда сожрать кого-нибудь, – вторую саблю она протянула Александру, явно побоявшись кидать.

Александр взмахнул легким клинком. Ничего тяжелее ножа он до сих пор не держал, но хотя бы знал, за какой конец держаться. А дальше надо было просто рубить: едва ли мастерство понадобится в битве с мертвецами. Именно на это он и надеялся.

«Я ведь всегда мечтал подвесить над столом пару клинков. И сходить на фехтование или записаться в тир. Но, как всегда, все осталось в планах. Кто ж знал, что придется сражаться за свою жизнь музейным экспонатом!»

Входная дверь затрещала под могучими ударами. В створки будто бились разъяренные деревья, а не слабая человеческая плоть. Почти все скамьи уже подпирали вход, но дверь все равно ходила ходуном, и кое-где по ней начали расползаться трещины. В воздухе повис отвратительный запах разлагающихся тел.

«Может, выдержит?» – с надеждой подумал Александр, но тут стонуще-рычащие звуки переместились вдоль стен, и вот уже разлетелось первое стекло.

– К окнам, живо! – скомандовала девушка.

Сол с Мидасом подхватили две оставшиеся лавки и выставили их концами в узкие проемы. Толстяк уселся на них, не давая пропихнуть внутрь. Скелет же побежал к опасно шатавшимся дверным подпоркам.

– Давай к тем! – Эллис махнула ему на два левых проема, а сама встала у стены напротив.

Деревянная рама чуть выше девушки затрещала и вывалилась наружу. В проеме появился оголенный череп с остатками волос, и пара рук начала судорожно протискивать в проем остальное туловище.

Это было не столько отвратительно, сколько противоестественно. Нечто давно погребенное и мертвое оказалось вновь в мире живых. Пустая оболочка человека.

Александр поднял саблю и шагнул было к Эллис, но девушка остановила его жестом.

Наемница подняла над головой в замахе клинок, ожидая, пока живой труп не закупорит собой окно. Втянувшись наполовину, существо увидело людей и, забыв о необходимости ползти дальше, замахало облезлыми пальцами с отросшими ногтями.

Резкий взмах – и металлическая полоса отделила голову от тела. Череп упал под ноги девушке, его челюсти несколько раз дернулись, а выпяченные глаза дико задергались. Безголовое туловище поскребло руками по стенам, сдирая штукатурку. С перебитой шеи трупака отвалился кусок гнилого мяса, потекла мерзко пахнущая коричневая жижа.

Отвернувшись от малоприятного зрелища, Александр едва не пропустил момент, когда в его окно влез мертвяк. Застыв на мгновение, он всмотрелся в когда-то красивое лицо молодой женщины. Но пустое выражение глаз и жуткий оскал преобразили ее лик. Сейчас это был уже не человек и даже не животное, а что-то ужасное, таящееся в каждом живом существе, но находящее выход лишь в мгновения бессмысленного и жестокого убийства.

Придя в себя, он взмахнул наотмашь саблей, ударив по тянущейся конечности. Сталь легко прошла сквозь обрывки грязного рукава, но застряла, словно врубившись в полено, в жилистой плоти. Тяжелый топор дровосека был бы сейчас куда уместней легкой сабли.

«Цепная пила – вот что спасло бы положение», – картинки плоти, разрываемой зубчатой лентой, мелькали перед глазами, пока Александр пытался отрубить руку. С внезапно нахлынувшей яростью он раз за разом обрушивал саблю на гнилое мясо, бледно-желтую кость и смердящую смесь из грязи и крови. Он не чувствовал ни ненависти, ни сожаления – лишь желание жить. И он бездумно рубил и кромсал дергающуюся плоть. В этот момент во всем мире для него ничего другого не оставалось.

Умертвие будто и не заметило почти перерубленной руки и чуть не вцепилось в него грязными пальцами другой. Но, потеряв опору, оттянутый ногами назад труп вывалился из окна наружу, едва не выдернув из пальцев Александра клинок. Именно это привело его в чувство.

Тяжело дыша, Александр едва не отпустил скользкую рукоять сабли.

«Что это, вообще, было?» – он будто впервые посмотрел на оружие в своей руке. Еще неделю назад он бы назвал это сумасшествием. Но сейчас… это новое чувство, чувство силы – оно ему нравилось.

Подняв голову, Александр поймал обеспокоенный взгляд Эллис. Не зная, что ответить, он просто поднял большой палец кверху.

«Все просто замечательно. Я только что рубил чью-то руку. Теперь эта мерзость даже в моих волосах. Хочешь завтра сходить со мной на свидание?»

От входной двери отлетел здоровенный кусок древесины, и в образовавшуюся дыру просунулось сразу несколько скребущих рук. Ударом сабли Сол срубил несколько пальцев, но на их месте показались другие. Створки скрипели и дергались, сообщая о своей скорой кончине.

– Пора искать запасной выход! – Сол отбежал от шатающейся двери к алтарному камню.

«Ага, только план эвакуации в случае нападения зомби давно сперли, – чем быстрее злость и ярость уходили, тем яснее он понимал, что, прорвавшись в храм, мертвяки их просто сомнут. – Должен быть выход. Если передвинуть эти скамьи в угол и соорудить из них баррикаду…»

– А не поздно искать спасение в религии? – вонзив клинок в трепыхающееся в окне туловище, Эллис с сомнением посмотрела на бегающего вокруг алтаря скелета.

– Как говорится, уверуй – и тебе откроются пути истинные! – Сол надавил на пару неприметных барельефов, и в дальней стене храма послышался надрывный скрежет опускающейся плиты. – Прошу пожаловать! Эй, Алекс, ты с нами или решил их один упокоить?

Голоса товарищей, наконец, дошли до его сознания.

«Посреди разгромленного храма, ощерившийся, с пылающим взором и саблей наперевес. И это еще только первая битва!»

– Не даете мне стать героем, – он постарался замаскировать иронией облегчение и заглянул в открывшуюся маленькую комнатку. – Спорю, ты узнал об этом месте не проводя свои дни в молитвах.

– В таких местах священники прячут самое ценное во время опасности. То есть сами себя и свое золото, – фыркнул скелет, запрыгнув внутрь тайника. – И, чтобы найти эти сокровища – конечно, я говорю не про жрецов, – мне не раз приходилось долго искать, простукивая все стены. Отец-инквизитор! – крикнул костяк Мидасу. – Вы с нами? Боюсь, эти прихожане не оценят ваших молитв.

Дверь не выдержала, и внутрь храма, бездумно толкаясь и мешая самим себе, ввалились толпой мертвяки. Александр уже стоял за опускающейся каменной плитой рядом с товарищами. Пальцы самого шустрого зомбяка успели просунуться под край, но тяжеленная плита с хрустом их раздавила.

В наступившей темноте кто-то пошарил по стенам. Через минуту с обрадованным возгласом Сол зажег небольшую свечку.

– А мы тут не в ловушке будем? – поинтересовался Александр у своих спутников. – Вода и еда остались снаружи у наших гостей.

– Днем-то их было не видно, – устраиваясь поудобней в углу, ответил Мидас. – Мыслю, уберутся обратно к рассвету. Ты как считаешь, Сол? Это ж твои родственнички?

– Такие же, как обезьяны – твои, – огрызнулся скелет.

– Посидим до утра, а потом предпримем разведку боем, – решила Эллис. – Вы как хотите, а я спать.

«Приключение уходит на перерыв. Продолжение утром. Просьба не расходиться, – Александр сел на пол и привалился спиной к холодному камню стены. – И как я до этого докатился?»

Утром Александр, выставив перед собой саблю, поднырнул под поднимавшейся плитой и вывалился в совершенно пустой храм. Пустой и разгромленный: обломки мебели, рухнувшие створки дверей и затоптанная еда.

«Хотя зомби оказались культурней вандалов. По крайней мере они не расписали стены похабщиной».

– А теперь самое время наведаться в деревню, – Эллис спрятала свой клинок в ножны. – И поинтересоваться, что за… – тут Александр узнал несколько новых словечек, – тут происходит.

– Только не забудьте, мы и сами должны это «знать», – напомнил он об их легенде. – Нас же сюда вызвали для решения как раз этой проблемы.

– Назвался Орденом, так полезай в неприятности, – проскрежетал Сол.

Уже знакомый стражник, увидев мрачные лица гостей, без разговоров отворил ворота и впустил Александра со товарищи.

Староста нашелся вместе со своими седовласыми приятелями в управе. Селькор завтракал, чем боги послали, а послали они, судя по количеству кувшинов и тарелок, немало.

Эллис, все еще изрядно рассерженная, оперлась руками о столешницу, почти нависнув над морщинистой физиономией старосты.

– Какого демона ты отправил нас в тот сарай и ни слова не сказал о зомбяках?

– Э-э, смилуйся, госпожа, – затрепетал голова, отпрянув от девушки. – Мы все описали в нашем письме, – он с сомнением посмотрел на Эллис: – Вы же получили его, надеюсь?

– Да, просто возникло небольшое недоразумение, – вмешался Сол. – Нам сообщили о зомбес нормалус, а тут на лицо зомбес страшнус.

– Мы и слов-то таких не знаем, – с недоумением протянул голова. – Написали как есть. Мертвяки ходячие, по ночам в могилы прячутся. А уж допытываться, с чего им не покоится, нам не с руки было.

– Давайте мы сядем, и вы подробно расскажете о своих бедах, – предложил Александр. Он наклонился к Эллис и прошептал: – Мы в верном месте, раз здесь такое творится.

– Похоже на то, – тихо согласилась девушка.

– Заодно и позавтракаем, – устремил плотоядный взгляд на блюда Мидас. – У меня недавно кончился пост, знаете ли.

– Конечно-конечно, принесите отцу-инквизитору все самое лучшее, – засуетился Селькор.

После обильного завтрака староста раскатал кусочек исписанного пергамента и насыпал в него высушенную травку. Неторопливо скатав самокрутку и крепко затянувшись, он поведал о деревенских бедствиях:

– Начали они выкапываться эдак с три седмицы назад, – седобородые телохранители согласно закивали. – Побродят-побродят вокруг кладбища, да потом назад и закопаются. А теперь уже, что ни ночь, к нашей ограде повадились ходить. Трясут ее, изверги, рычат на стражников.

– А что вы сами их топорами не взяли? – поинтересовался Мидас, вытирая жирные руки о скатерть.

– Как можно-то? На своего брата я с оружием не пойду, – воскликнул один из старцев. – Это ж все наши родичи ходят. Вот, когда теща моя откопается, тогда да, наточу меч и пойду поздороваться. А родную кровь, даже в таком виде непотребном, рубить заказано!

– И вы ждали почти месяц, чтобы попросить о помощи? – удивился Александр.

– Так за частокол они не лазят, а добрые путники перехожие по ночам не шастают, – отрезал староста. – Доселе волноваться причин не было.

– А случаем, у вас стариков-волшебников в селе нет? – На вопрос скелета голова отрицательно покачал головой. – Или в округе нет ли кого странного?

– Ведьма у нас есть, это все ее рук дело, я говорил вам! – подскочил один из стариков. – Урожай в прошлом году из-за кого не уродился? Молния в дом кузнеца ударила, кто учудил? Это все старая карга!

– И вы ее терпите? – удивилась девушка.

– Ну она мне перелом залечила, травки давала в прошлом году, – смутился говоривший. – Да это она все ради денег делала!

– Так ты же ей и не дал ничего, Сем? – удивился голова.

– Дык наверняка она надеялась, а я ее обманул, вот! – похвастался сельчанин.

– Расскажите нам, как ее найти, – неприязненно оборвал его Александр.

– А это проще простого…

На поросшей пышным разнотравьем полянке стояла покосившаяся избушка, за долгие годы почти превратившаяся в землянку. Бревна почернели от старости, сквозь крыльцо проросло небольшое деревце, а печная труба угрожала прохожим вываливающимися кирпичами.

Но, подойдя ближе, Александр заметил, что прогнившие участки крыши заменили свежими досками. Растения рядом с избой были посажены в определенном порядке, а сорняки выполоты. Кто-то явно занимался мелким, но довольно сложным ремонтом, и с рассказами о древней старухе это мало вязалось.

– Значит, так. Ничего не берем, не трогаем и не едим, – на последних словах Эллис бросила взгляд на Мидаса. – Если начнет колдовать, то пусть попробует нашей стали, но это в крайнем случае.

«Как бы она эту „нашу сталь“ не сжевала и не попросила добавки», – скептически подумал Александр.

– А как мы поймем, когда начнет? – поинтересовался Мидас.

– Если у тебя начнут отрастать на руках перепонки и захочется квакать, то это оно самое, – усмехнулась девушка. – Нам нужно выяснить, не знает ли она про волшебника. А мертвяков оставим Ордену. Кто мы такие, чтобы их работы лишать, да и деревенские с зомбяками неплохо уживаются.

«Ага, только перед уходом повесим табличку: „Осторожно! Злые зомби!“ на заборе».

– И мы собираемся сунуться в логово ведьмы просто так? – Александр еще раз оглядел окрестный лес, но никаких орд мертвецов не наблюдалось. Пока что.

– Ты хочешь подпереть дверь да разжечь костер вокруг избы? – внезапно мрачно и холодно поинтересовалась у него Эллис. – Мы не Орден, чтобы крушить всех направо и налево, а потом по останкам гадать, кто тут был чудищем, а кто попал под горячую руку. Хорошо, Мидас и Сол, останьтесь снаружи и прикройте нас, если что. Теперь доволен?

И девушка решительно, а на взгляд Александра совершенно безрассудно, пошла напрямую к домику.

Когда Эллис открыла рассохшуюся дверь, Александру показалось, что где-то внутри дома прозвенел колокольчик. Стены небольших сеней покрывал ковер из засушенных трав, в углах стояли кадки, полные густой непрозрачной жижи, над ними повсюду висела крупная паутина. Эллис лезвием меча брезгливо отвела в сторону пыльные занавески, и Александр прошел вслед за ней в следующую комнату.

Помещение словно сошло со страниц детских сказок. Под потолком выпучило стеклянные глаза гигантское чучело неведомого существа. В громадном котле кипело и пузырилось какое-то зеленое варево. На столе – толстые желтые свечи в потеках воска, стеклянный шар и, конечно же, пожелтевший череп.

Нещадно скрипя, вокруг оси повернулось древнее деревянное кресло. В нем, скорчившись, сидела маленькая старушка. Длинные седые волосы покрывали всю спинку кресла, из-под нижней губы выпирала пара уцелевших зубов, но над крючком носа в морщинистых складках кожи блестели удивительно живые глаза. Старушка с явным удивлением обозрела неожиданных гостей, но спустя миг по комнате разнесся сильный хриплый голос:

– Что за странных гостей ко мне принес Харон?

– От сельских жителей мы прослышали, что живет в этих лесах умудренная годами женщина, – почтительно произнесла Эллис. – И пришли спросить у нее совета.

– Видно, непростой вопрос, раз не пожалели ног своих, – сделала вывод старуха. – За ответ сослужите, как водится, мне службу. Итак, мне требуется…

– А давайте попробуем ускоренный вариант, – предложила девушка.

– Это какой же?

– Ты ответишь нам, мы поблагодарим и уйдем, не пустив красного петуха. А ты сможешь дальше помыкать деревенскими идиотами, – Эллис грозно надвинулась на заерзавшую старушку.

Жутковатая изба, достойная сельского парка развлечений, не произвела впечатления на Александра. Все было слишком… банально. В мире победивших компьютерных спецэффектов и виртуальной реальности все это смотрелось простенькими театральными декорациями.

«Эй, под седыми волосами я вижу несколько темных прядей! – Он еще пристальней оглядел ведьмину хижину. – Здесь все ненастоящее».

– Да как вы смеете?! Падите ниц передо мной!

В тот же момент где-то над головой раздался раскат грома. Но Александру показалось, что он больно похож на грохот обычных жестянок.

Воспользовавшись тем, что все внимание старушки было сосредоточено на Эллис, он вдоль стенки зашел за кресло ведьмы.

– Выметайтесь живо из моего дома, и, может, я не пошлю на вас град и молнии!

Пожелав себе удачи, Александр с силой рванул седые волосы. Старушечья копна осталась у него в руках одновременно со звонким вскриком.

– Очень интересно, – хмыкнула Эллис. – А ну снимай маску!

Все, кроме Сола, чья доля была экспроприирована Мидасом, пили сладкий чай с пирогами. Александр расположился на диване в светлой и чистой горнице позади «кабинета», как называла жутковатую комнату Златовка, хозяйка избы. На вид бойкой девочке было лет пятнадцать, но держалась она как повидавшая жизнь женщина.

– И этим гримом и бижутерией ты дуришь окрестных крестьян? – расспрашивала ее подобревшая Эллис. Девушка явно решила взять на себя роль старшей сестры.

– Если кого я и обманываю, то только для их блага, – обиделась девочка. – Ты думаешь, очень легко изображать старую каргу? И все потому, что местные ни за что не последуют твоему совету, если из тебя пыль не сыпется и ты не стоишь одной ногой в могиле.

«О да! А еще очень ценятся советы умерших столетия назад людей, мнения „знающего человека из Интернета“ и рекомендации из серии „одна бабка сказала“», – Александр с довольной ухмылкой успел утащить у Мидаса последний кусок пирога с яблоками.

– А парик и чучело зверя?

– Переходят по наследству. Ведь даже самая страшная беззубая ведьма когда-то была молоденькой девушкой, – Златовка пожала плечами. – А создание оплывших свечей или неделями кипящего варева я считаю настоящим искусством.

– И давно ты тут одна?

– Полтора года назад умерла бабушка, которая меня и научила всему, – шмыгнула носом хозяйка. – И с тех пор я вместо нее. Лекарственных трав кому дать или роды тяжкие принять. У нас по наследству эти знания передаются. Как и окрестный люд, – усмехнулась она.

– Староста нам много небылиц о тебе рассказал, – улыбнулся Мидас.

– Да они, как зайдут, так на пороге и дрожат, глаза поднять боятся, – поведала Златовка. – Да мне и лучше, так никто присматриваться не будет, не то что вы.

– А ты случайно не замечала в округе других необычных людей? – вспомнил о деле Сол. – Мы думаем, что здесь недавно появлялся один старый маг.

– Нет. Вот если бы бабушка была жива, она бы вам точно сказала. Она все слухи собирала, лучше деревенских в их спорах разбиралась.

«Значит, ложная ниточка. Но зомбяки-то тут обретаются. Вряд ли мы ищем высокую башню или парящий город. Но что тогда?» – какая-то мысль не давала покоя Александру. Что-то несоответствующее затерянной в глуши деревеньке.

– Послушай, а в поселке много книг? – спросил он у девочки.

– Да там, может, староста и пара торговых людей еще кое-как свое имя напишут, и все. Остальные вместо подписи крестик ставят. Куда им книги?

– Спасибо тебе за приют. Но нам надо вернуться в деревню, – Александр встал с места. – У меня возник вопрос к голове.

Перед сельской управой, вокруг оживленно дискутировавших земляков собралась небольшая толпа. Судя по довольным лицам, щелкавшим семена и опустошавшим кружки с пенистым напитком, в разгаре было ежедневное развлекательное токшоу. Сам голова сидел в тени дома, устремив задумчивый взор за облака.

– Твоя яблоня бросает тень на мое поле! Я требую срубить ее! – надрывался один из деревенских.

– Она растет на моей стороне, и только попробуй протянуть к ней руки! – не отставал его оппонент.

Кое-как протиснувшись сквозь толпу зрителей, Александр со товарищи подошли к старосте.

– Нам нужно срочно обсудить вопрос, связанный с вашими мертвяками, – прошептал на ухо Селькору скелет.

– Проходите внутрь, – никто из толпы и не заметил ухода арбитра. – Они об этом дереве уже лет десять судачат. Удачно же кто-то огрызок яблока бросил.

Голова присел в кресло и устремил на них вопросительный взор.

– Я заметил, вы курите? – спросил у старосты Александр.

– У нас замечательная травка растет, даже в Ардас возим на продажу, – похвастался староста. – Хотите попробовать?

– Просто покажите нам ваши самокрутки.

Староста Селькор выложил на стол несколько трубочек из высушенных листьев, набитых перетертой травой.

– Нет, не эти, вчера я видел, как вы скатали обрывок бумаги.

– А, вы про это. У меня завалялись старые бумажки исчерканные, вот и решил к делу приспособить, – покопавшись в забитых хламом ящиках стола, голова извлек несколько старых исписанных листов. – Там все не по-нашенски, да и рассыпаются они почти, самое то для сигарки.

«Когда-то неграмотные турецкие крестьяне разбивали древнегреческие мраморные статуи, чтобы строить дома. Тот же клинический случай. С другой стороны, деревне еще повезло, что никто не сумел прочитать содержимое».

– А теперь расскажите нам, откуда вы их взяли, – вмешался скелет, мельком просмотрев листы.

– Э-э, я ж ничего плохого не хотел-то. Мне их Салта, женка нашего кузнеца, принесла, сказала, вроде как он их для растопки использовал, – всполошился голова.

На лице Эллис застыло самое холодное и пугающее выражение, которое видел Александр.

– Нам придется учесть ваше пренебрежение историческими документами и полное невежество, а теперь, если хотите хоть как-то облегчить свою участь, расскажите все, что знаете.

И, удовлетворенно глядя на трясущегося от страха старосту, Александр приготовился выслушать новую историю.

Тем временем спорщики возле управы уже перешли от слов к делу, используя в качестве аргументов кулаки.

Обойдя увлеченных зрителей, Александр вместе с товарищами двинулся вдоль плетней, по направлению к кузне, пока не услышал нарастающие тяжелые удары. В пышущем жаром помещении работали два мокрых от пота сельчанина. Старший ударял легким молотом по раскаленной заготовке, и следом обрушивался мощный удар тяжело дышащего молотобойца.

Эллис пришлось выразительно прокашляться, чтобы кузнец заметил ее присутствие.

– Мы посланники Ордена, у нас есть к тебе пара вопросов о найденных тобой бумагах!

– Мы тут работаем с материями посолидней, – кузнец подал знак помощнику выйти. – Насчет всяких бумажек – это вы к голове.

– Я сегодня уже порядком подустала от всяких историй. Тебя уже заложили с потрохами, так что выкладывай всю правду. Или доверим вести допрос брату-инквизитору? – предложила девушка. Мидас, как по команде, плотоядно улыбнулся. – Включая особые методы, – добавила Эллис, заставив мастера вздрогнуть.

– Эй, да я в жизни к нечистой волшбе не притрагивался, – попятился кузнец. – Спроси кого угодно, все подтвердят: я честный малый.

– А знаешь, вот нацепим на тебя кандалы, так они все такого порасскажут, лишь бы самим на твоем месте не оказаться, – покивал Сол. – Что и скот ты изводил, и урожай губил, и молоко по твоей вине скисало.

Участвовать в этой сцене Александр не стал, благо желающих заставить кузнеца признаться хватало. На миг он представил их в роли настоящей инквизиции: толстяка Мидаса – в одеяниях монаха, скелета – в шапке палача, – и с трудом сдержал улыбку.

– Или устроим проверку тебе, как колдуну. Свяжем да бросим в воду, коли выплывешь, значит, нечист на руку, – поведала мастеру Эллис. – Ну а утонешь – все обвинения снимем, да. Мы же не звери какие, букве закона следуем!

– Ну хорошо, взял я немного бумажек этих треклятых, – сдался кузнец. – Так они уже ничьи были и пропадали в той дыре. Ничего я не колдовал, поверьте мне!

Месяц назад мастер решил расширить свой участок, дабы еще сарайчик поставить. Но землицу со всех сторон прижали зловредные соседи, не желавшие делиться владениями. И тогда кузнец обратил взор на уже год как пустующий дом. Жившего там старика прошлым летом во время жестокой грозы убило поваленным деревом.

Под покровом безлунной ночи мастер передвинул ограду на чужой участок. Днем позже кузнец начал копать на своей новообретенной земле яму. Внезапно плотный слой почвы просел, и мастер свалился в глубокую дыру. Обрушивая несколько раз земляные лавины, кузнец кое-как выбрался на поверхность и побежал домой за лампой. Подземную полость следовало засыпать, не привлекая внимания докучливых соседей.

Придя со светильником, кузнец обнаружил большой погреб, укрепленный бревнами. Центральную часть занимал круглый стол, на котором были расставлены свечи. Вдоль стен шли полки со старыми книгами, непонятными сосудами и стопками бумаг.

Свет лампы начал тускнеть, и мастер зажег свечи, сразу осветившие погреб странным багровым заревом. Подивившись, кузнец быстро осмотрел полки, но ничего ценного или хотя бы полезного не нашел. Сомнения вызывали лишь непонятные сосуды, порождавшие образы иноземной выпивки, но попробовать их содержимое кузнец так и не решился. Задув пламя, мастер выбрался на поверхность и притащил из дома пару досок. Закрепив их поверх погреба, кузнец до утра бросал лопатой землю и утрамбовывал почву, загладив все следы.

– Ты ничего не брал оттуда кроме бумаг? – раздумывая, спросила Эллис.

– Нет, госпожа, я не вор ведь, а бумага там все равно погнила бы, – вздохнул мастер.

– А не мог кто-то видеть тебя? – вмешался Александр.

– Нет, иначе бы уже вся деревня знала, – покачал головой кузнец. – Да и землица с тех пор не потревожена.

Кузнец привел их на пустырь позади своего дома и вынес несколько лопат и лампу. Дождавшись разрешения, сельчанин с видимым облегчением убрался куда подальше.

Александр тут же подхватил лопату. С этим инструментом, в отличие от сабли, он обращался на порядок ловчее.

После недолгих раскопок в рыхлом грунте лопаты застучали по дереву, и взору открылись укрепленные кузнецом доски. Под ними, как и говорил сельчанин, оказались бревенчатые стена погреба и чернеющая дыра.

– Дамы вперед, – и Александр преувеличенно галантно уступил Эллис честь спрыгнуть первой.

Едва девушка с саблей наготове протиснулась вниз, за ней с лампой юркнул Сол. Стоя на краю ямы, Александр призадумался, но любопытство все же победило, и он оставил обрадованного Мидаса дежурить на поверхности.

Внутри все было как и описал кузнец. Бревенчатый пол и стол покрывал слой осыпавшейся земли, различные алхимические ингредиенты мирно доживали свой век на полках. На столе же оплывшие свечи были расставлены в виде пентаграммы. В тех местах, где начертанные черным мелом линии пересекались, лежали разнообразные, как Александр решил про себя, магические штуковины.

Закрепив лампу на специальном крюке под балками, Сол прошелся по погребу. Эллис осторожно подошла к столу и, сильно дунув на поверхность, подняла клубы пыли, обнажив идущие по краю символы. На взгляд Александра, эти закорючки походили на китайские иероглифы, соединенные с египетскими письменами-картинками.

– А вот это уже интересно, – прошептала наемница. – Выглядит как смесь гномских рун, эльфийской вязи и еще с полдюжины разных письменностей. Эй, народ, по законам приключений кто-то обязан знать древний, никому не нужный язык. Желающие есть?

Ответом послужило молчание.

«Да, в детстве дедушка подозвал меня к себе, показал именно эти штучки и сказал: „Запоминай, внучок“», – покачал головой Александр.

– Я знаю только вот эти, – Эллис указала на пару витиеватых иероглифов. – «Предназначение» и «смерть».

– Это откуда же такие познания? – поинтересовался скелет.

– Ну… – Девушка замялась и даже слегка покраснела. – Их часто наносят как татуировки. И не надо так на меня пялиться!

«Так, надо держать себя в руках и не думать о местах, где могут оказаться эти татушки».

– Языков я знаю всего пару, да и то матерных, но зато у меня хорошее зрение, – произнес Сол, подходя к шкафу.

– И чем это нам поможет, о зоркий?

– Тем, что я нашел пару словарей, – проворчал скелет, листая старинную книгу. – С чего вы решили, что этот маг знал иностранные? Куда проще взять умные книжки и срисовать значки. Ух, как я не люблю эти иероглифы: одна точка не в том месте – и смысл меняется на противоположный, – он указал на первую пару значков на столе. – Это или «курица плывет по реке» или «обряд жизни и смерти».

– Значит, старичок-то наш был некромантом и готовил тут обряд по воскрешению, – девушка подняла один из лежащих на столе предметов. – Но в этих вещичках нет ни Эрна энергии.

– А не мог кузнец, воспламенив свечи, начать ритуал? Он же упоминал о странном свете, – напомнил Александр.

– Вполне возможно. Предположим, старик чувствовал близкую кончину и решил сам себя воскресить. Подготовил ритуал, артефакты и заклятие, оставил все в готовности к часу икс, – начала рассуждать Эллис. – Но тут в лесу на него падает дерево, бац – и нету больше мага. А через год сюда сваливается кузнец и нажимает кнопочку с надписью «не трогать!». Только остается вопрос…

– … кто же ожил? – закончил Сол.

– А мы разве не про зомбяков говорим? – Александр припомнил атаку живых трупов прошлой ночью, его передернуло.

– Они не подходят. Кладбище далековато, – пояснил Сол. – Кто или что бы ни пробудилось, оно должно было присутствовать в погребе, а еще лучше – в центре пентаграммы.

– Да ты прям эксперт, – протянула девушка.

– Для меня это то же, что для вас – медицина и анатомия. Тут хочешь не хочешь, а начнешь интересоваться, как ты появился на свет.

– Вы там долго еще? – крикнул с поверхности Мидас.

– Ищем, кого оживил старый некромант! – обрадовал его Сол. – Присоединяйся, если хочешь!

– О, боги…

«Что может быть проще поисков предмета, которого здесь уже нет», – подумал Александр. Его товарищи разбрелись по погребу. Опустившись на колени, он заглянул под стол. Там тоже все покрывал слой осыпавшейся земли, кроме одного местечка. Похоже, нечто лежало под столом, когда кузнец обрушил крышу, и все вокруг засыпало землей, кроме этого прямоугольного участка пола.

– Эй, я кое-что обнаружил!

Рядом стукнулся костями Сол.

– Да, здесь определенно что-то лежало, – мертвяк всмотрелся в отпечаток. – И думаю, это книга. А, судя по отсутствию вокруг столь необходимых томов по некромантии, похоже, она была как раз об искусстве мертвых.

– Но кузнец клялся, что не брал ничего, кроме бумажек, – сказал Александр.

– А она могла и сама уйти, – хмыкнул Сол. – И я не шучу. В последнем номере «Мертвого вестника» доктор Жваг выдвинул интересную теорию, что при стихийных воскрешениях энергия эфира оживляет некую информацию, содержащуюся в частичках плоти, даже самых мелких. Так все разумные умертвия получают назад часть своей памяти и сознания. А книга наверняка была старая и вся перечитанная поколениями волшебников. Там на страницах не только крошки от еды должны быть, но и кусочки кожи и волос кучи чародеев.

Почему-то при этом Александру вспомнился непотребный вид своей клавиатуры: «О да, там уж было бы чему оживать!»

– То есть, упав под стол и очутившись в фокусе магического ритуала, книга обрела сознание за счет этих твоих кусочков померших магов? – скептически произнесла Эллис.

– Думаю, пробуждение у нее было не самое веселое. Полубезумное бумажное создание, окруженное пламенем горящих свечей, – хмыкнул Александр. – А эта книга не могла сама сотворить зомби?

– Тут уже все возможно, – пожал плечами скелет.

– Нам нужна эта книжонка, – решила Эллис. – Раз уж здесь нет больше волшебных вещичек, а чародей помер. И, судя по всему, придется топать на кладбище, раз уж там так неспокойно. Пойду, обрадую Мидаса.

– Стоит поторопиться, пока книга не вычитала в себе чего похуже мертвяков, – Александр увидел в этом мрачное предзнаменование новых приключений. – И почему вы вообще уверены, что она будет там?

– Если бы зомбяков подъяли для атаки деревни, они бы давно проломили ворота и всех тут порешили, – пояснила свою теорию Эллис. – А раз они тут уже давно копошатся на одном поле, значит, могут просто охранять книгу ночью, когда зажигают огни, которых она боится. В любом случае, проверив, мы ничего не потеряем.

«Ночью в поле, посреди толпы мертвяков, можно легко потерять, например, свою жизнь!» – прикинул Александр кисло.

Они залегли на небольшом холмике возле кладбища, которым оказалось то самое холмистое поле между храмом и лесом. Земля кое-где уже начала вздрагивать, и Александр насчитал как минимум десяток вспучивающихся могилок. Центр кладбища скрывала пелена тумана.

«Сегодня главное выжить. И это будет последний раз, когда я рискую. Такое ведь не должно повториться! Иначе бы послали не вчерашнюю выпускницу местного военного техникума да пару любителей, а отряд пехоты с тяжелой техникой. Собраться и не терять головы, как в прошлый раз!» – он взвесил короткий топор, одолженный у кузнеца, на который без сожаления променял легкую саблю. Клинок же ушел Солу. Костяк, на зависть, владел оружием просто шикарно. «Я уже не знаю, кто он на самом деле, но лучшего компаньона сыскать невозможно».

– Почему бы нам не подождать до утра, когда эти зомбяки отдыхают? – проворчал Мидас.

– Мы не знаем, куда потом денется книга, а сейчас она там, за работой, – отрезала девушка.

– И почему ожила не книжка детских сказок? – прошептал Александр.

– Не скажи, некоторые сказочки отличаются завидной кровожадностью, – усмехнулся Сол. – Ты бы хотел встретиться с чудовищной зубастой репой или армией разумных мышей?

– Зато в них не описываются способы приготовления зомби в домашних условиях.

– Все, хватит! – оборвала его Эллис. – Действуем как договорились. Сол, выходи первым и постарайся шуршать поменьше. А если встретишь кого, притворись дальним родственником, – скелет шутливо отсалютовал девушке саблями и исчез в темноте оврага. – Ждем минут десять – и вперед.

Отраженный от луны свет залил землю, делая тени еще темнее, а любую рытвину – гарантией разбитого носа. Приближаясь к кладбищу, Александр стиснул шершавую рукоять топора. Тяжелым колуном было сложно махать, но он придавал уверенности и, что куда лучше, давал шанс снести голову неупокоенному с одного удара.

Впереди уже слышалось приглушенное рычание ходячих мертвецов. Скоро они почуют живую добычу и ринутся на него. Нужно продержаться, привлечь внимание противника. Это легко звучало в теории, но сейчас он бы многое отдал, чтобы оттянуть момент, когда на него помчится давно умершая груда плоти, стремясь утолить жажду разорвать все живое.

«Теперь я знаю, как чувствует себя червяк на крючке, когда видит перед собой рыбу».

Рычание, шлепки и утробные звуки стали громче, и Александр скорее ощутил, чем увидел бросившихся мертвецов. В темноте рядом с ним зажглась искра, и он прикрыл глаза рукой. Вперед улетел горящий факел, и на земле вспыхнула огненная стена из облитых маслом деревяшек. Еще засветло они успели натаскать сюда дров и устроить последний рубеж. Глаза быстро привыкли, и он приподнял топор, глядя на пылающую преграду.

Рядом с ним Эллис подняла единственный найденный в деревне арбалет и замерла в ожидании. На болт был насажен острый полумесяц шириной в десяток сантиметров. Как только в пламени показалась первая прихрамывающая фигура, девушка нажала на спуск. Блеснув в пламени, болт буквально перерубил ногу мертвяка, и тот покатился, воя и разбрасывая руками пламя.

На перезарядку времени не было. Полыхая остатками одежды, сквозь костер на девушку выбежал следующий мертвяк. Александр шагнул вперед и со всей силы рубанул топором сверху, обрушив его на основание шеи. С другой стороны ударил тяжелым молотом Мидас, и жилистая плоть не выдержала, покрытый клочками кожи череп отделился и укатился прочь. Упавшее на колени тело Эллис ударом ноги отправила в огонь. С закрывших небо темных туч ударил первый раскат грома.

«О да! Ночь, мертвецы и проливной дождь. Спецэффекты на должном уровне. Осталось чтобы кто-нибудь врубил брутальную музыку».

Из пламени выбежало сразу несколько разложившихся трупов, и работа нашлась всем. Набросившееся на Александра умертвие даже не пыталось увернуться. Полученные удары нисколько не отвлекали мертвяка от жажды разорвать на куски и вонзить остатки зубов в чужую плоть, чтобы потушить бесящий его огонек жизни. Сделать мертвым все вокруг. Это был не инстинкт охотника. Это была жажда убийства.

С каждым замахом топор врубался все глубже в мертвую плоть. С двух ударов он сумел перебить кость, и одна рука мертвяка отлетела прочь. Но бездумный напор нежити, мелькающие у самого лица скрюченные пальцы и челюсти, чуть не впившиеся в плечо, заставляли его отступать шаг за шагом. И вдруг Александр почувствовал, как топорище рванулось из рук, и он чуть не выпустил оружие. Лезвие застряло во лбу отшатнувшегося назад зомби.

Вцепившись двумя руками в топорище, он рванул его на себя, но тут мертвяк дернул головой в сторону. С замиранием сердца Александр услышал треск дерева: у него в руках осталось обломанное топорище. Дергаясь, к нему подскочил отброшенный было мертвяк и, издав торжествующий вопль, кинулся на него, раскрыв пасть.

Вскинув обломок на манер копья, Александр вбил острый край в разинутый зев и, налегая со всей силы, всадил топорище дальше в череп, выламывая из челюсти пожелтевшие зубы. Не останавливаясь, он ударил умертвие плечом, вдохнув мерзкий тлетворный запах, и толкнул мертвеца назад, в огонь. Неупокоенный рухнул на колени, и пламя тут же жадно вцепилось в клочья истлевшей одежды.

Дыхание сбилось, мышцы ныли от непривычной нагрузки. На спину упали первые тяжелые капли начавшегося ливня.

«Я все еще жив, – подумал он, стирая рукавом с лица пот и грязь. – Букмекеры бы уже разорились на мне».

Слева от него Эллис сильным рубящим ударом раскроила грудь очередному зомби, затем, развернувшись волчком, рубанула мертвяка под ноги, заставив свалиться на колени, и, замахнувшись из-за головы, обрушила еще один удар, разваливший лысую голову на половинки. Вокруг нее копошились останки еще двух мертвяков, а дальше, стоя на карачках и вопя, остервенело наносил удары молотом по дергавшемуся трупу Мидас.

«Неужели мы справились?» – поток неупокоенных иссяк, а пламя погасло, оставив лишь россыпь ярких углей. Александр встряхнулся и всмотрелся вперед.

Туман в центре поля рассеялся под порывами ветра, и вспышки молний теперь выхватывали очертания парящей в воздухе громадной книги. Словно заметив гибель своих тварей, фолиант раскрылся, и его страницы зашелестели. Замерев на неведомой главе, книга осветилась зеленовато-гнилостным светом: на страницах поочередно загорались символы, складываясь в слова заклятий.

«Надо остановить ее!» – Александр шагнул вперед, затем сорвался и тяжело побежал через поле к колдовскому фолианту. Оставалась сотня метров.

Вокруг фолианта заклубился серый дым, неподвластный ударам ветра. Постепенно марево разделилось на пять сферических сгустков. Уплотняясь с каждой секундой, в них прорезались очертания огромных призрачных звериных черепов с длинными клыками.

Александр, словно не по своей воле, сбавил шаг, а затем остановился совсем. А призванные книгой черепа безмолвно отделились от земли и поплыли к нему.

«Я не знаю, как с этим справиться», – мелькнуло у него, а в памяти всплыли никогда прежде не виданные образы: темные ночные джунгли, крики во тьме и оскаленная пасть неведомого зверя. Он чувствовал, что надо бежать со всех сил, но неведомый страх парализовал все мышцы, заставляя неподвижно смотреть на приближающуюся смерть. Краем глаза он заметил, что Эллис и Мидас тоже замерли, словно зачарованные надвигающимся ужасом.

Внезапно мрак прорезали огненные росчерки. Полыхающие обмотанной паклей стрелы вонзились в землю рядом с фолиантом. Почувствовав близость огня, книга дернулась и закружилась на месте. Появившийся на небольшом холмике рядом с фолиантом Сол натянул лук и выпустил еще один горящий снаряд.

Повинуясь неслышимому приказу книги, черепа устремились к новой цели, и Александр тут же почувствовал, как с него спали оковы наколдованного страха и оцепенения. Теперь он мог добежать до книги, но в этом нужды уже не было.

Вот одно полыхающее древко вонзилось в кожаный переплет, но пламя лишь бессильно скользнуло по обложке. Снова и снова скелет натягивал тетиву, заставляя лук трещать от усилия. Призрачные черепа уже одолели половину пути до костяка, набирая скорость.

И наконец вонзившаяся в корешок стрела подожгла бумагу, и фолиант задергался в беззвучных конвульсиях. Пылающие страницы перевернулись, и, не теряя времени, засветилась целая страница. Во все стороны от тома хлынуло черное пламя, и там, где оно касались почвы, в землю всасывались язычки темного огня. Волна черноты обхватила все поле, и, лишь достигнув границ кладбища, мрак полностью втянулся в землю.

«Ну же! Быстрее! – Александр бессильно сжал кулаки, глядя на охваченные огнем страницы. – Иначе здесь откроется филиал ада».

Псевдожизнь книги подошла к концу. Раскрытые листы облетели безжизненным пеплом на мокрую землю. Дернувшись последний раз, фолиант рухнул на землю, оставшись мокнуть под падающими с неба каплями, а черепа распались туманом буквально в метре от Сола.

– Кажется, все, – облегченно выдохнул Александр.

– Проверим, – мрачно произнесла Эллис.

Медленно, то и дело замирая и вскидывая оружие, путники подошли к обгорелым останкам книги.

– Надо убираться отсюда побыстрее! – крикнул, подбегая, Сол. – Последнее заклятие мне очень не понравилось. Вся энергия этой чертовой промокашки ушла в землю, и скоро здесь будет беспокойно! – Последние слова он выкрикивал уже сквозь завывания усилившегося ветра.

Только сейчас Александр заметил, что они стоят в центре зарождающегося смерча. Капли воды уже летели почти горизонтально, а от земли отрывались подхваченные напором мелкие камни и песок.

Девушка наступила на книгу, не давая той улететь под напором вихря:

– А ее прихватим с собой! Очень надеюсь, что нашему нанимателю хватит этой книжонки!

По всему кладбищу земля взметнулась вверх грязевыми гейзерами, обнажив множество ям. За края ближайшей могилы ухватились три костяных пальца. А затем появился ржавый шлем на пробитой в паре мест черепушке с отсутствующей нижней челюстью. На шлем, смяв его, обрушился удар молота, и Мидас спихнул сапогом умертвие обратно в могилу.

– Было весело, но не пора ли нам убираться? – выкрикнул толстяк.

«Это уже не покрытые плотью мертвяки, а какие-то музейные экспонаты с ржавым оружием и в истлевших доспехах. Чертовы мародеры, не могли разграбить это кладбище еще век назад и растащить мечи и панцири, так нет, на некоторых даже золото и серебро поблескивает».

Деревья на краю леса затрещали, подпрыгнув вместе с громадным пластом земли, а затем повалились в стороны. Почва на образовавшейся прогалине вспучилась, прямо на глазах вырос сотрясающийся от толчков холм. А затем земля разверзлась, выпуская из утробы костяную конечность с когтями длиной с ятаган. Разламывая корни деревьев, из провала на четырех костяных лапах восстал скелет невиданного монстра размером с туристический автобус. Двухметровый плоский череп развернулся, и сквозь двойные ряды загнутых клыков по равнине разнесся леденящий душу вой.

«А вот и выставка динозавров подоспела», – Александр почувствовал, как душа ушла в пятки, а затем выскользнула из тела и бросилась прочь.

– Бежим! – подхватив книгу, скомандовала девушка.

Не заставляя себя уговаривать, Александр ринулся к деревне, с ужасом слыша за спиной пока еще далекие прыжки гигантского костяного монстра.

Староста Селькор задумчиво облокотился на резной подоконник второго поверха. Легкий дождик стучал по черепице, вдалеке блеснула молния. Старые пальцы по памяти скрутили самокрутку, и он закурил, наслаждаясь покоем.

«Мертвые родичи нынче решили проявить уважение к потомкам и не навязываться в гости. Да и орденские мучители куда-то убрались, – размышлял он. При воспоминании о жутком инквизиторе плечи старосты передернулись. – Уж наслышался я о них, поначалу милые и добродушные, а потом костры тут и там пылают. А этот еще для отвода глаз притворялся простым обжорой, но старосту на мякине не проведешь, я все вижу. А скелет, а? Вот сволочи, они ведь и после смерти на себя работать заставляют.

Нет, – твердо решил Селькор, – сегодняшняя ночь просто обязана быть ладной».

Александр оглянулся назад и понял, что они не успеют добежать до деревни. Чудовищный монстр уже почти догнал их, сократив разрыв раз в пять. А с других концов кладбища тянулась разномастная толпа поднятых мертвецов. Оставалось лишь одно укрытие…

Эллис будто прочитала его мысли и махнула клинком в сторону одинокого здания на краю поля:

– Все в храм!

Сшибив и растоптав по дороге несколько скелетов, они вбежали в разгромленный храм. И тут же со стороны окон на стену обрушился сильнейший удар. Камни зашатались, а с крыши посыпался мусор и песок. Александр заметил, как Сол бросил взгляд на потайную комнату, но от стенобитных ударов из стены уже вывалилось несколько блоков.

«Эта тварь развалит храм, как картонный домик, – Александр увернулся от крупного обломка, упавшего с потолка. – Был бы монстр живым, от сотрясения мозга уже валялся бы кверху лапами».

От нового удара обрушилась часть стены, и внутрь храма просунулся чудовищный череп, чуть не достав зубами Мидаса. Не дотянувшись до мяса, монстр налег на стену и ввалился целиком внутрь зала.

– Наружу! – Эллис, перепрыгнув скамейку, кинулась обратно на выход.

Уворачиваясь от падающих с крыши обломков и жутких когтей, Александр едва успел выбежать наружу, как в дверной проход за ними врезался череп. Полуразрушенный храм не выдержал такого потрясения, и каменные стены обвалились, сминая остатки фасада. Здание просело и обрушилось всей многотонной тяжестью, подняв густое облако пыли.

Выкатившийся обломок толкнул Александра под колени, и он свалился на землю. В паре метров позади замер огромный валун, который легко мог бы раздавить его на излете.

Рядом уже вставали его товарищи. Судя по нескольким вмятинам на нагруднике Эллис, латы неплохо защитили ее от прицельных попаданий обломков. Резко поднявшись, девушка обрушила клинок на подобравшееся умертвие, разрубив уцелевшие ребра и позвоночный столб. Со всех сторон, завывая, бряцая уцелевшими доспехами и скрипя костями, к ним устремилась толпа оживших мертвецов.

«Кто-нибудь, нажмите на паузу, мне бы отдышаться», – Александр попытался откашляться от забившей глотку каменной пыли.

С натугой поднявшись на покрытые синяками и ссадинами ноги, он побежал за остальными к недалекому уже частоколу деревни. За его спиной к завываниям умертвий добавился шум катящихся обломков. Чудовищному скелету было явно мало рухнувшего на спину храма для очередного упокоения.

Добежав до освещенных факелами ворот, Александр что есть силы забарабанил в створки. В окне надстройки появилась голова стражника. Мужик сонно взглянул на него, затем, судя по отобразившемуся на лице ужасу, заметил подступающих мертвецов. Через секунду за оградой раздались удаляющиеся крики.

– Твою мать! А ворота открыть?! – завопила Эллис.

Девушка сорвала шлем, рассыпав по плечам влажные от пота волосы, кинула каску, а затем и меч Мидасу, искореженный нагрудник рухнул в траву.

«В другой обстановке я просто обязан был бы сказать: „У нас остаются считаные минуты, так что не будем терять времени и займемся уже…“ – но сейчас…»

– Ну же, подставь руки! – крикнула Александру Эллис, вытаскивая из сапога острый кинжал.

Сапог девушки уперся в его сцепленные ладони, через мгновение другой опустился на плечо, толчок, грязный носок обуви смазал по губам, и девушка, подпрыгнув, вонзила засапожный нож в бревна ограды. Подтянувшись, Эллис зацепилась рукой за край частокола, скользнула наверх, и за оградой послышался звук мягкого падения.

Александр встал рядом с Мидасом и Солом, прижавшись спиной к воротам. Отступать было некуда: через поле и вдоль ограды к ним шествовала толпа полусгнивших тел.

«Наверняка будет орать, что я лапал ее любимую игрушку, – мельком подумал Александр, выхватил у Мидаса меч наемницы и выставил клинок перед собой. – Но до этого еще дожить надо».

Первым к финишу пришел почти истлевший мертвец. В качестве награды за усердие он заработал проломленный череп. Но через упавшее тело уже переступили неплохо сохранившийся бородач и совершенно голый костяк в обрывках платья. Тряпки не помогли владелице, ее снесло мгновенно, бородатый же стоически принимал на себя все удары, совершенно не заботясь о вывалившихся внутренностях.

Уже через минуту у Александра ныла левая рука: железной хваткой зомби чуть не раздавил ему кости, у Мидаса текла кровь из рваной раны на боку, куда очередной скелет успел вонзить фаланги, пробив кожаную куртку, Сол вертелся между ними, прикрывая товарищей от целой своры диких мертвяков.

Наконец за спиной раздался скрип створок, и ворота чуть открылись, пропуская девушку. Но на путников уже нахлынула безумная волна мертвецов. Не было даже секунды, чтобы повернуться и броситься бежать.

Очередное умертвие просто нанизало себя на клинок Александра и рывками начало вгонять стальное лезвие в свою плоть, стремясь добраться до живого мяса. А в сотне метров каменные обломки храма раскатились, выпуская гигантский остов кошмарной твари. Встряхнувшись, монстр кинулся длинными прыжками к воротам.

Слева на Александра бросился еще один скелет, и он понял, что в следующий момент ему просто разорвут горло или отхватят кусок плеча.

«Кажется, – мелькнула обреченная мысль, – это конец».

Проверяя ложную информацию, пришлось сделать небольшой круг к горам, и теперь ветролет летел в полной темноте. Блещущие молнии, казалось, целились прямо в летательный аппарат, но пилот целеустремленно вел машину сквозь потоки падающей с неба воды.

«Если этот ас заблудится и мне придется ночевать в лесу, – подумал дремлющий рыцарь, – то я сниму боковые панели с его дражайшей машины и сооружу себе навес».

Нахохлившийся инквизитор, который минуту назад крепко спал, встрепенулся и постучал в кабину пилота:

– Сын мой, прошу, поторопись к Лисьему Холму, – авиатор кивнул, и турбины взвыли еще сильнее. – Я почувствовал сильную волшбу, – ответил монах на вопрос в глазах капитана. – Мертвое искусство.

– Ух и повеселимся же, – улыбнулся рыцарь.

– Смотри, чтобы зомбяки тебя на этот раз не перехитрили. А то, похоже, они начали учиться на своих ошибках, в отличие от тебя, – потянулась на сиденье лейтенант. – И не бросайся сломя голову с призывными криками прямиком в их толпу.

– Да, мамочка, я постараюсь не промочить ножек, – шутливо промямлил рыцарь-капитан. – Спорим, я наберу больше очков?

– За чисто снесенную тыкву двойные, – кивнула девушка, вытащив из-под сидений части разобранной крупнокалиберной винтовки.

Монах промолчал, хоть и относился со скепсисом к подобным перепалкам. Он думал, что так его соратники скрывают беспокойство и страх перед грядущей битвой. Хотя иногда ему казалось, что в их головах могло просто не найтись места для таких сложных чувств.

Капитан достал короткоствольную винтовку и проверил магазин со стальными шариками. Из-под сидений был извлечен двуручный меч шириной в ладонь. Вряд ли кто без механического доспеха смог бы махать им дольше пары минут.

– Святой отец, вы не замечали, что использование черной магии нередко сопровождается грозами и проливными дождями?

– Среди высших иерархов бытует мнение, что заклятие управления погодой в результате путаницы попало в строки колдовских чар темной магии, – произнес монах, задумавшись на минуту. – И постепенно это стало ее своего рода «визитной карточкой».

– Стало быть, побочное явление. Магия творится, ливень хлещет, – ухмыльнулся рыцарь. – Надо еще в белое чародейство добавить всяких радуг для рекламы.

Сосредоточившись на минуту, инквизитор, чуть шевеля губами, прочел длинную литанию, а затем коснулся ладонями клинка. По лезвию разлилось призрачное сияние, затем стянулось к режущей кромке и исчезло. Лейтенант тем временем пристегнула патронташ на свой черный костюм разведчика.

Вдали показалось селение. Судя по многочисленным освещенным окнам и пылающим факелам, ночь выдалась не самая спокойная. Ветролет пролетел над центром деревни, а затем направился к раскрытым воротам, где шел неравный бой нескольких растрепанных людей против огромной толпы тех, кто ими когда-то был.

Ветролет завис на мгновение над крышей более-менее высокого дома, и от летательного аппарата отделилась стройная фигурка девушки. Набрав высоту, машина полетела дальше. Проводив ветролет взглядом, разведчица открепила от ноги длинный ствол, с бедра был снят многократный прицел и все это привинчено за десяток секунд к основанию с прикладом. От ловко собранной винтовки вниз опустились две ножки для упора, и лейтенант легла на покрытую соломой, почти плоскую крышу.

Отсюда открывался замечательный вид на освещенный факелами проход в частоколе, где толпа разлагающихся мертвяков и белеющих скелетов окружила нескольких дилетантов.

Лейтенант поймала в перекрестие прицела ощерившийся череп нависшего над парнем мертвяка. Указательный палец лег на спусковой крючок.

– Скажи «привет», – она мягко нажала на холодный металл.

Александр выпустил застрявший по рукоять в груди мертвеца клинок и попытался увернуться от набросившегося скелета. Но тут же запнулся о дрыгающееся на земле тело и рухнул прямо под ноги умертвия. Изуродованное лицо мертвяка ощерилось во вполне человеческом выражении торжества, прежде чем вцепиться в него зубами. И тут череп разлетелся, словно фарфоровый котелок от метко брошенного камня.

Мгновение Александр с отвисшей челюстью тупо пялился на неживую орду, осознавая, что жизнь-то еще не закончилась. Но второй зомби, отлетевший назад с развороченной грудной клеткой, пробудил его от шока, он перекатился на живот и сноровисто пополз вдоль ближайшего забора. Сол вовремя прыгнул в тень, чудом избежав прицельного попадания. Эллис и Мидас исчезли.

В ворота позади Александра вбежало сразу полдюжины мертвяков, пули неведомого стрелка оставили от одного из них трепыхающиеся ошметки, но остальные прорвались вперед. И в этот момент на фоне ночного неба раскаленным метеором пронесся снаряд и врезался в свору умертвий. Яркая вспышка ослепила Александра, но в памяти запечатлелся миг, когда гниющая плоть разлеталась ошметками посреди языков пламени, а кости превращались в облака осколков, словно под ударом незримого великана. Ударная волна бросила на него горящие обломки ворот и странные фрагменты, о происхождении которых он постарался не думать.

Второй снаряд пролетел за частокол, осветив темные небеса огненным фейерверком. А над головой, бешено вращая четырьмя винтами, пролетел силуэт обтекаемого аппарата. Александр сглотнул, избавившись от пробки в ушах после взрыва, и поднялся, цепляясь за доски изгороди. Сквозь пылающий проем разрушенных ворот в паре дворов от него было отлично видно поле и подступающие орды.

С летательного аппарата вниз сиганула двухметровая фигура в похожем на космический скафандр доспехе. После удара – будто свалилась наковальня – во все стороны полетела размокшая земля. Выпрямившись, гигант в механических латах легко, как тростинкой, взмахнул зажатым в правой руке двуручным клинком. Размерами меч больше напоминал железнодорожную шпалу, чем обычное человеческое оружие.

Мертвяки замерли на миг, оценивая новую еду, а затем, завывая, четверо умертвий ринулись к рыцарю. Полутораметровая стальная полоса описала дугу разрушения, и сразу три мертвеца распались на половинки. Останки тут же загорелись белым пламенем, обратившись за секунды в прах. Оставшийся зомби бросился на рыцаря, но тот лишь поднял зажатую в левой руке винтовку. По короткому стволу оружия пробежали молнии, и вместо выпирающих ребер в грудной клетке умертвия появилась сквозная дыра. Стальной сапог расплющил в грязи свалившийся череп.

Александр смотрел на происходящее, забыв обо всем на свете. В какой-то полусотне метров от него разлетались ошметками мертвяки, бушевал огонь и сверкала сталь. Круговорот смерти и разрушений легко мог зацепить и его, но непреодолимое желание остаться и увидеть все своими глазами пересилило инстинкт самосохранения.

Умертвия замерли, а затем, словно остатки их разума осознали необоримость цели, оббежали рыцаря, устремившись к развороченным вратам селения. Стальной гигант даже не обратил на них внимания, с интересом рассматривая, как зоолог редкую зверушку, приближающийся скелет гигантского чудища.

Лапа монстра метнулась к механическому доспеху, но ей навстречу взлетел тяжелый клинок. На месте столкновения лезвия и мертвых костей взметнулись языки белого пламени, и на землю упала пара начисто срезанных когтей. Зарычав, чудовищный скелет отпрыгнул назад, разрывая дистанцию, и, прижавшись к земле для смертельного прыжка, начал медленно обходить окаменевшую в ожидании атаки стальную фигуру с занесенным клинком.

В небе над головой Александра развернулся винтокрылый аппарат и, пролетев несколько дворов, завис над полем. В одном из навесных устройств с рядами круглых дыр сверкнуло, и огненный взрыв под ногами костяного монстра подбросил тварь в сторону, разметав несколько громадных ребер. Чудище развернулось с невообразимой скоростью и прыгнуло на десяток метров вверх.

Лишь молниеносная реакция пилота позволила аппарату ускользнуть от щелкнувших челюстей, но второй выстреливший снаряд пронесся метеором над деревней, взорвавшись за домами огненным гейзером.

Упавшая на землю тварь извернулась в сторону рыцаря, но блистающая фигура уже взвилась в невозможном для человека прыжке и обрушилась на хребет монстра. Взметнувшийся клинок, словно карающая стальная балка, пал на шейные позвонки. Языки белого пламени схлестнулись с черным огнем. Свет и тьма – два непримиримых вечных соперника – перевились и вгрызлись друг в друга, и острие меча вонзилось в окаменевшую кость. Чудовищный костяк извернулся, стряхивая непрошеного наездника, но ощерившийся клыками череп, распахнувшись в последний раз, обрушился на размокшую землю.

Сброшенный рыцарь перекатился и вскочил, держа наготове клинок, но обезглавленный скелет лишь взрывал когтями почву, крутясь на одном месте. Зашедшая на новый круг винтокрылая машина обрушила на костяной остов ураган огненных снарядов, раздирая ставшие внезапно податливыми кости на пылающие осколки.

Александр встряхнул головой, отгоняя желание оказаться там, в механических доспехах, а не тут, прячась под оградой в грязи.

«Это не для меня. Это не моя жизнь», – бросив последний взгляд на барражирующий в воздухе аппарат, он двинулся к дальнему краю деревни.

Выглянув из окна, староста Селькор задумчиво осмотрел пылающий во дворе сарай. Голова тяжело вздохнул и поднес к тлеющим на подоконнике щепкам очередную самокрутку.

«Нынче что ни день, так один интересней другого, а я так стосковался по спокойным временам», – подумал староста, закрывая ставни.

Александр прихромал на задворки очередного домика и укрылся за сараем. Сейчас до деревни дорвется орава мертвецов, и здесь разверзнется ад. Надо было поскорее убираться куда подальше и постараться не наткнуться по дороге ни на кого разлагающегося или закованного в доспехи.

По единственной деревенской улице шагал, смиренно сложив руки на груди, улыбающийся толстячок в рясе, в котором Александр признал смертоносного инквизитора из таверны. Дойдя до останков ворот, монах замер в ожидании. Остатки подкрепления мертвяков добежали до невысокого толстячка и замерли, словно зачарованные. Инквизитор поднял раскрытые ладони вверх, и неуспокоенные подняли свои взоры к его дланям, словно он держал самую желанную для них вещь. Руки толстячка упали вниз, и вместе с ними безжизненными грудами рухнули все умертвия вокруг. Сокрушенно качая головой, словно жалея нашаливших озорников, инквизитор побрел дальше.

Скользнув в темный овраг вдоль чьих-то владений, Александр пополз по грязи. Раздумья о том, кому сейчас меньше всего ему хочется попасться: в руки Ордена или лапы зомбяков, – он решил оставить на потом. Где-то здесь неподалеку он в последний раз видел Сола, а там, может, и остальные подтянутся.

«Как бы не сподобиться стать похожим на умертвие», – подумал он, памятуя о засевшем где-то снайпере. Выглядел он сейчас вполне подходяще для роли неупокоенного.

Отползши, по своим расчетам, достаточно далеко, Александр осторожно встал и побежал вдоль изгороди. И тут ему подставили подножку, и он опять свалился лицом в грязь.

– Я надеюсь, ты принес обратно мой меч, – раздался гневный шепот.

– И я тоже очень рад тебя видеть, – пробурчал Александр, даже не пытаясь перевернуться на спину.

Рядом сидел Мидас с остекленевшим взглядом, вцепившись мертвой хваткой в чудом уцелевший шлем девушки.

– Итак, на всех у нас один мешок с кое-какой провизией и вещичками, и, как вы думаете, кто сберег его? – донесся ехидный голос Сола. – А также две сабли и молот Мидаса, который он, возможно, согласится обменять на шлем.

– Я удивлена, что ты вдобавок не успел стянуть с трупов сапоги и обобрать карманы, – отозвалась Эллис. – Книга у тебя?

– Да там сапоги – дыра на дыре, я лучше подожду, пока вы с голоду лапти в лесу отбросите, – Сол раскрыл мешок и показал край обгоревшего фолианта. – Тут она, родная.

Александр поднялся и вытер лицо. На ладонях остались грязь, пот и ошметки разложившейся плоти. Его товарищи, впрочем, выглядели не лучше.

– А они говорили мне, пусть туристы ходят, преврати одну-две ложки в золото, они тебе похлопают да монеток бросят, – четко и ясно произнес толстяк, размеренно качаясь вперед-назад. – Я даже табличку придумал: мастер – золотые руки.

Последовало общее молчание.

– Ты, главное, держи себя в руках, друг, – пробормотал Сол. – Только не снимая перчаток, конечно.

– Эмм… давайте выбираться отсюда, с рассветом сюда прилетят ветролеты с солдатами, – вздохнула Эллис. – А уж тогда они старосту основательно допросят, да так, что он вспомнит все, начиная с украденных в детстве яблок.

Девушка с усилием вырвала из рук Мидаса шлем и водрузила на грязные спутанные волосы. Поникший мрачный толстяк кое-как поднялся на ноги, за ним вышел с мешком за плечами Сол.

Делая один маленький шаг за другим, Александр поплелся следом. Он уже боялся думать о том, куда дальше приведет их дорога. Да и зачем об это думать, спрашивается? Все равно подобный ужас он вообразить не сумеет.

Староста Селькор, трясясь и нервно вертя самокрутку, ждал решения своей судьбы в управе. Стоял словно простой деревенский батрак, поджидая милостивого господаря. За спинкой пустующего кресла напротив возвышался черный штандарт с изображением белой рукояти меча в виде багровой шестерни с пятиконечной звездой в центре.

Позади хлопнула дверь, и Селькор выронил самокрутку. На его сигарку опустился сапог, размазав ее по полу. Худощавый мужчина во френче с высоким стоячим воротником прошел по залу и опустился на стул старосты. По стороны от него вытянулись двое солдат с винтовками наперевес.

– В-в-ваша милость!.. – запричитал Селькор.

– Командор, – сухо произнес господин.

«Взгляд-то какой. Будто насквозь читает», – старческие коленки подгибались от страха.

– Ваше командорство, я же не знал… они же наплели тут всякого, угрожали мне…

– Вы свободны, – господин открыл папку с бумагами.

– Что?

Командор пристально взглянул на голову:

– Вы можете идти. Хотя стойте, – метнувшийся было к двери старик замер, ожидая расстрельной команды. – Мои люди должны получить ваше разрешение на любые действия в поселении. Вы меня поняли?

Кланяясь и мямля, старик выскочил из управы. Командор подал знак адъютанту, и тот достал перо и бумагу.

– Эксгумировать тело некроманта. По отпечатку души выяснить личность. Поднять в воздух все имеющиеся ветролеты. И, – он задумался на секунду, – отправьте в Цитадель депешу: «Угроза подтвердилась. Временные рамки – неделя».

Весь следующий день они блуждали совершенно хаотично, по мнению Александра, или «путали следы, сбивая с толку погоню», по словам Эллис.

«Что нам точно удалось, так это сбить ноги себе», – подумал он, ощупывая очередную мозоль.

Выбравшись из деревни, они около часа шли по руслу ледяного ручья, до тех пор, пока ступни в конце концов не начали казаться ему набитыми ватой. Возможно, это им и помогло, вряд ли кто стал бы преследовать их, стуча зубами от холода, если есть возможность облетать лес, сидя в удобном кресле винтокрылой машины. А может, они смогли оторваться от погони потому, что поначалу вояки Ордена даже не догадывались о существовании беглецов.

Лишь в полдень Эллис посчитала, что они ушли достаточно далеко, и согласилась на привал. Александр заметил, что боевая собранность и решительность девушки стали сменяться сомнениями и раздумьями.

Дождавшись, когда Сол и Мидас ушли в лес на поиски хоть чего-то съедобного, он подошел к мрачной девушке, вытряхивавшей, сидя на пне, камешки из сапога.

– Да ладно тебе хмуриться. Все прошло довольно неплохо, – начал он как можно бодрее. – И даже задание мы выполнили!

– Неплохо? – гневно сощурившись, подскочила Эллис. – Меня поставили во главе этого отряда! А я в первый же день осталась без меча, доспехов и самоуважения!

– Головы на плечах зато остались, – уже серьезно парировал он.

– По чистой случайности, – произнесла она дрожащим голосом, и Александр с тревогой понял, что она на грани срыва. И неважно, от злости или бессилья. Уж лучше бы она кричала и топала. – Нас спас Орден. Никогда себе этого не прощу. Вам, вообще, будет лучше без меня.

– Отставить нытье! – Он крепко взял девушку за плечи и встряхнул. К своему удивлению, даже не заработав хук в челюсть. – Кому еще быть лидером? Я тут как дошкольник в тайге, Сол обязательно забудет о еде и сне, Мидас, наоборот, вообще лишь за десятичасовой отдых. Если мы хотим выживать и дальше, то ты должна собраться и взять ситуацию в свои руки. Ясно?

Девушка повела плечом, стряхнув его руку, и плюхнулась обратно на пень:

– В следующий раз надо будет все продумать, – чуть хриплым голосом произнесла она спустя минуту.

Александр мысленно вздохнул. Могло быть и хуже.

– Да и вообще ныть должен тут я. После одного случая обещал себе больше ни во что не ввязываться. Только зря зарекался.

– Хех, – к ним вышел Сол с котомкой ягод. – Ты что, однажды вышел из дома, и тебя облаял пес?

Эллис бросила на костяка подозрительный взгляд, да и сам Александр задумался, как давно скелет мог обретаться поблизости.

– Это долгая… – начал было Александр, но на полуслове понял, что куда правильней будет рассказать о себе хоть что-то. Как можно требовать искренности от других, если молчишь сам? – Однажды я решил погеройствовать и поплатился за это.

Воспоминания об этом давно уже стали просто грустью и больше ничем.

– Вечером возвращался после пробежки и увидел, как в переулке к девушке пристают двое дегенератов, хотели ее в машину запихнуть. У меня с собой был… – он задумался, как лучше описать травмат, – шокер. Без него мне бы просто переломали кости, а так я разрядил его в двоих, прежде чем они очухались. И тут же приехали стражники, похоже вызвал кто-то из соседей. Девушка пошла в отказ. Те двое от всего отказались и дали страже взятку, чтобы уехали куда подальше. А мне прямым текстом пообещали найти и отбить внутренности. Единственным выходом было валить из города. Я оставил родных, учебу, друзей – все, что было, и уехал далеко.

– Ну ты и… рыцарь печального образа, – хмыкнул Сол. – Драпать надо было сразу же! Разрядил – и ноги в руки, а не ждать благодарности.

– Это теперь я ученый.

Эллис задумчиво посмотрела на него и спросила лишь одно:

– А если бы ты знал, что так повернется, ты бы прошел мимо?

– Да кто его знает, наверное, не смог бы, – ответил Александр честно.

Теперь путники напоминали остатки разбитой и бегущей армии, у которой мародеры вдобавок отняли все ценное. Оставшиеся пожитки легко вместились в заплечный мешок Сола. Как гордо заявил скелет, он успел схватить все необходимое для комфортного похода. И, безусловно, отряд неприхотливых мертвяков смог бы этим барахлом ограничиться.

В последующие дни Александру время от времени казалось, что он слышал гул лопастей, но густые кроны ревниво скрывали все происходящее в небе. На четвертый день начали попадаться старые пни, оставшиеся от срубленных деревьев, обломанные ветки и обобранные кусты ягод. Впереди намечалось чье-то жилье, ну или же по лесу ходили толпы полуслепых зверей, аккуратно сгрызающих деревья.

И вот лес поредел, и за последним рядом древесных гигантов открылась холмистая равнина. Первыми о себе заявили зной и яркий солнечный свет, после лесного сумрака и тенистой прохлады летний день показался открытой дверцей пышущей печки. Над доходящим до пояса разнотравьем носились степенные шмели и деловитые пчелы. Горизонт перестал ограничиваться ближайшим покрытым мхом стволом и превратился в уходящую вдаль полусферу. Раскинувшаяся равнина могла порадовать глаз степняка, но его взор споткнулся бы о небольшую деревушку в часе ходьбы от опушки.

Александр настороженно оглядел идиллический пейзаж в поисках орд мертвецов, летающих машин и механических рыцарей с винтовками. Но единственным опасным существом поблизости была пятнистая корова, угрожавшая медленным геноцидом сочной траве.

– Итак, нам нужна провизия и информация. Поблизости должен быть один из старых товарищей нашего нанимателя, – Эллис стащила оставшийся от доспехов шлем. – Но, учитывая то, как мы выглядим, думаю, в нас сначала выстрелят, а уже потом будут спрашивать.

– Да уж, вам скоро встречные нищие милостыню и вещи отдавать начнут, – усмехнулся скелет.

Из мешка девушка вытащила неказистое серое платье.

– Я всегда говорил, что настоящая женщина успеет найти время даже в бою, чтобы припасти себе новые шмотки, – оскалился Сол.

– К сожалению, мечи и доспехи для просушки на веревках не вывешивают.

– Я смотрю, от бесстрашной героини до воровки всего один шаг?

На это Эллис просто повернулась к скелету спиной и ушла за деревья.

Через пару минут к ним вышла обычная крестьянская девушка, которая провела в дороге пару недель. Впечатление портил лишь острый кинжал, который Эллис на ходу засунула в сапог.

– Эй, мастер золотые руки, для тебя есть работенка, – девушка кинула Мидасу несколько вырезанных из дерева кругляков.

– Скелет едва ли сойдет за обычного крестьянина, Мидас у нас вместо ходячей достопримечательности, так что пойдешь со мной ты, – обратилась она к Александру.

«Это же почти свидание! – угрюмо подумал он. – Хотя я бы его сейчас обменял на освежающий душ, банку холодного пива и удобное кресло».

Обширный экватор плотного тела и несколько подбородков явно служили отличительным знаком профессии у местного продавца в единственной деревенской лавке. Маленькие, заплывшие жирком глазки подозрительно осмотрели посетителей.

– Провизии на неделю, говоришь? – дыхнул жиробас вчерашним перегаром.

На прилавок упала пара золотых монет, и все внимание толстяка переключилось на них. Придирчиво рассмотрев ряд непонятных символов на монетах, торгаш все так же подозрительно покосился на покупателей.

– В первый раз зрю такие закорючки.

– Сам знаешь, клады то и дело находят, а золото веками не гниет, – ответила Эллис.

Торговец мазнул по девушке липким взглядом и надкусил монету. К будущему сожалению торгаша, верный зуб не подсказал, что шоколадная монета в золотой фольге через час будет стоить дороже этого кругляша.

– И чем набарыжили? – окликнул Александра и Эллис веселый голос пахнущего нагретой землей и навозом мужика. Он с парочкой чумазых углежогов отдыхал за дубовым столом. Там же присутствовало и глиняное вместилище источника хорошего настроения.

– Книгами из Ардаса, – нашелся Александр.

– Может, и мне купить парочку, вдруг читать научусь, в вельможи подамся, – засмеялся крестьянин. Его приятели тут же отпустили пару едких замечаний относительно мест, куда он точно попадет в будущем.

– К сожалению, все продали, теперь вот обратно в Ардас возвращаемся.

– Случаем, не в замке продали? – не отставал мужик. Видимо, путники были главным событием на неделе.

– Нее, а что, там купили бы?

– Там хозяева сами не свои до стареньких книжек али вещичек каких древних, – охотливо поведал ему мужик. – Они ж у нас волшебники, ха! – Тут сельчанин получил в бок от своих приятелей и, внезапно протрезвев, выскочил из лавки. Его собутыльники, чуть приотстав, двинулись следом, озираясь по сторонам, словно ожидая скорого возмездия не в меру болтливому другу.

Торговец же буквально впихнул Александру мешки с провизией, недвусмысленно указав на дверь и посоветовав убираться ко всем демонам. Экспертиза золота торгаша уже не занимала.

– Я вот абсолютно уверен, что нам понадобится тащиться в этот замок, – выйдя, сообщил пустой дороге Александр.

– Туда не пустят первых встречных оборванцев, – задумчиво произнесла девушка.

– Значит, нам нужен план!

 

Замок Красной Скалы

Рано утром Клермент проехал под хищно нависшими зубцами надвратной решетки и направил скакуна по дороге вниз. Ночной дождь оставил кое-где лужи, но жеребец сам выбирал дорогу, следуя знакомому пути, и не заставлял задумавшегося хозяина править. Легкая тряска не отвлекала Клермента от мысленного путешествия по обширным подвалам замка. Близилась зима, и следовало проверить, все ли закуплено согласно его указам, высечь для профилактики работников, укравших часть припасов, и в очередной раз попытаться нанести поражение местной популяции крыс.

Дорога сбегала с поросшего елями холма и за следующим поворотом уже спускалась на равнину. Чуть приотстав, за ним следовали двое всадников в легких кольчугах, ведь нынче неспокойные времена, хотя и разномастные тати с некоторых пор стали обходить владения стороной. Этому содействовало таинственное исчезновение всех местных разбойников, породившее множество слухов. Неизвестность пугает куда больше правды.

Внезапно с крутого склона донесся шорох, и осыпалось несколько камней. В следующий миг с откоса скатилось бешено крутящееся бревно, смяв его эскорт, словно пушинку. Не успел Клермент стегнуть коня, как на него упала и затянулась поперек туловища петля, в следующее мгновение сдернув его с лошади.

От удара о землю выбило дух, и заныли все уже немолодые кости. Клермент разглядел надвинувшийся силуэт с мешком на голове, дубинку, и тут сознание уплыло в гостеприимно распахнувшееся небытие.

Темнота. Раскалывающаяся голова. С некоторым трудом Клермент прокрутил воспоминания и быстро дошел до сцены «удар по черепушке», от чего боль только усилилась. Попытался было растереть занемевшие части тела, но руки отказались повиноваться, скрученные сзади толстой веревкой. С ужасом он подумал о слепоте и только затем приметил пробивавшийся сквозь мешковину тусклый свет.

Стараясь не выдать своего пробуждения, он замер. Неподалеку трещал костер и тихо переговаривались люди. И тут вокруг закричали, раздались глухие удары, звон и скрежет металла. В ужасе, извиваясь как червяк, Клермент постарался уползти в сторону. Но ему удалось лишь скатиться в полную жидкой грязи канаву. Ор и гвалт начали удаляться, послышались победные вопли. Кто-то спрыгнул в овраг, сильные руки приподняли его, вытащив на сухой участок, и мешок был без промедления сорван.

Щурясь от яркого солнечного света, Клермент увидел молодого парня в видавшей виды кожаной куртке. Когда юноша выхватил кинжал, Клермент дернулся, но незнакомец лишь перерезал его веревки.

– Благодарю вас за спасение, молодой синьор, – произнес, потирая запястья, Клермент. Вряд ли парень даже издали видел настоящего аристократа, но приличия следовало блюсти.

– Не стоит, это долг каждого порядочного человека, – ответил его спаситель, к которому присоединилась изрядно запыхавшаяся тройка людей. Ну в основном людей.

– О, я ценю свою жизнь, потому еще как стоит! Примите мою искреннюю благодарность, леди и джентльмены, – поклонился он красивой девушке в шлеме и остатках брони, полному мужчине и разумному скелету. Нежить внушала тревогу, но даровым избавителям в зубы не смотрят. – Я Жан Клермент, сенешаль Замка Красной Скалы. Позвольте узнать ваши имена и поинтересоваться, что привело вас во владения графини Аорист?

– Меня зовут Эллис, – ответила ему реверансом девушка. – Это Сол, Мидас и Алекс. Мы следуем к Пестрым Горам в поисках украденного волшебного меча и потому приносим извинения за свой потрепанный вид. Когда занят поиском приключений, то уже не до полировки туфель.

– Да, я понимаю, – кивнул Клермент. – Я уверен, что ее сиятельство графиня с удовольствием примет отважных героев в своем замке. После ухода неделю назад трех горных гномов, странствующих в поисках пяти Колец Силы, а также сэра Кихота с его слугой Пансой, победителей великанов, в замке, увы, царит скука.

– К сожалению, напавшие на вас разбойники скрылись и избежали нашего праведного гнева, – добавил Алекс. – И они увели ваших лошадей.

– О, бросьте, от наказания они не сбегут, – пожал плечами сенешаль. – А путь до замка не займет много времени.

Расположившийся на плоской вершине лесистого холма замок окружала каменная стена с несколькими пузатыми башнями.

«В моем мире такие цитадели пришли в упадок с появлением огнестрельного оружия, – подумал Александр, оглядывая массивные блоки стен и укреплений. – А здесь они пережили даже появление летающих машин. Повсюду, куда ни плюнь, магия. Заклятиями можно и стены укрепить, чтобы снаряды отскакивали, как горох. А для магов замок просто роскошная резиденция, вроде виллы, положенная по статусу. В одинокой башне посреди леса сидеть скучно, да и слуг разместить негде. А так, со всеми удобствами, можно и магией заняться».

Следуя за сенешалем, Александр со товарищи прошли под двумя поднятыми решетками арочного входа в просторный двор. Между мастерскими, кузницей и конюшней сновали люди, рядом с длинным невысоким зданием с узкими окнами-бойницами на скамейке дремала пара стражников. На противоположной стороне мощеной площади возвышался пятиэтажной громадой донжон, занимавший половину двора.

К сенешалю вальяжно подошел одетый в латы рослый стражник, по всей видимости начальник стражи, и, судя по жестикуляции Клермента, тот красноречиво поведал о происшествии. Шеф безопасности, учинив им фейсконтроль и проверив дресс-код, убедился, что такой сброд захватить замок не сумеет, кивнул сенешалю и удалился в казармы.

«А без сенешаля нам бы только выкинули объедков с черного хода».

Зайдя в прохладный сумрак главного здания, Александр поднялся вслед за Клерментом по широкой каменной лестнице на второй этаж и проследовал по обитому резным деревом коридору в большой зал.

В мягком кресле перед пылающим камином расположилась дама средних лет в строгом темном платье, держа в тонких ухоженных пальцах бокал вина. Сенешаль склонился перед аристократкой в почтительном поклоне.

– Ваше сиятельство, позвольте представить вам отважных путешественников, кои волею судеб спасли жизнь вашего покорного слуги.

«Одинокая женщина в замке. Наверняка или вампирша, или колдунья. Остается надеяться, что любопытство пересилит недобрые желания», – шутки шутками, но было у Александра нехорошее предчувствие. Пробежал некий холодок по чувствительной антенне позвоночного столба.

Тем не менее он последовал примеру своих товарищей и учтиво раскланялся с хозяйкой.

Большие темные глаза на изящном бледном лице с интересом оглядели путников:

– Нам, конечно, не терпится услышать ваши рассказы, но вам после дальней дороги требуется совсем другое. Жан проводит вас в покои, а после отдыха мы встретимся за ужином, тогда и побеседуем.

Повинуясь легкому кивку, сенешаль попросил гостей следовать за ним. По пути к комнатам Александр не заметил никаких традиционных частей мертвых животных или груд старинных доспехов. Даже коллекции ржавого оружия на стенах, и той не было. Лишь пасторальные картины, богатые драпировки и уютная мебель из темного дерева.

– Внутри вы найдете чистую одежду, а также сможете принять ванну, – сказал сенешаль, открыв несколько покоев.

«Вот только не надо морщить нос. Поглядел бы я на тебя после недельного перехода», – Александр вновь почувствовал запах пота, к которому уже успел порядком привыкнуть.

– Вы всегда держите комнаты готовыми для гостей? – настороженно поинтересовалась Эллис.

– Ее сиятельству не чуждо волшебство, смею предположить, она заметила наше приближение к замку и приказала слугам все приготовить, – пояснил сенешаль. – Ужин будет в семь, вы услышите гонг, а теперь позвольте откланяться.

– Будьте начеку, – прошептала Эллис на пороге своей комнаты, дождавшись ухода Клермента.

– Может, хоть раз отдохнем без вашей паранойи? – понуро поинтересовался Мидас и хлопнул своей дверью.

– Мы уже и так увязли по макушку, – хмыкнул Сол. – И здесь должно быть отличное вино!

– Мидас в чем-то прав, – нехотя согласился Александр. – Давайте сегодня побудем простыми путешественниками, а свою подозрительность прибережем на завтра.

Кивнув на прощание, он зашел в свои покои.

Главным сюрпризом для него стала большая лохань, полная горячей воды. Конечно, это была не душевая с гидромассажем, но после ледяного ручья или пробирающего до костей ливня окунуться с таким комфортом было сущим наслаждением.

На бортике он нашел скребок и мочалку, чем и воспользовался, стирая с себя грязь, из-за которой уже начал чувствовать себя настоящим спецназовцем на задании. Затем старательно отмыл тонкий золотой ошейник. За неделю он почти привык к этому магическому ярму, как привыкают к обручальному кольцу или цепочке.

Сквозь тело прокатывались легкие волны холода и жара, захотелось расслабиться и забыть обо всем, с чем он столкнулся в этом безумном мире.

Кое-как заставив себя выползти из расслабляющей ванны, он накинул пушистый халат и рухнул на мягкую двуспальную кровать, провалившись, словно в сугроб, в перину. Мир и покой заполнили сознание, впервые он мог наслаждаться отдыхом в этом странном мире.

По телу прошелся холодок.

«Сквозняки в каменных замках были настоящим бедствием», – подумал он, погружаясь в сон.

Александра разбудили протяжные удары гонга. Легкий сон освежил, и он почувствовал, что в желудке пусто, а последние дни были проведены на сухом пайке, и его захватили мысли о плотном ужине. На стуле висела свободная шелковая рубашка с завязками на груди и пышными манжетами и штаны из темной плотной ткани. Как же ему не хватало этого ощущения чистоты и свежести!

Одевшись, Александр вышел в коридор и остановился у кадки с пламенеющими розами. Открылась соседняя дверь, и в коридор выпорхнула прекрасная девушка в белом платье с облегающим корсетом и широкой юбкой. Заметив его ошеломленный взгляд, Эллис победно улыбнулась и отбросила со лба несколько выбившихся золотых прядей.

Чувствуя вонзающиеся в пальцы шипы, Александр, не глядя, сломал за спиной неподатливый стебель и протянул девушке цветок:

– Вы сегодня обворожительны, миледи.

Эллис вдохнула аромат и закрепила розу в волосах:

– Нам всем пошел на пользу небольшой отдых.

– Так необычно видеть тебя без сверкающего металла доспехов.

– Я к ним тоже привыкла, – вздохнула она. – Но все же так приятно сбросить с плеч этот груз!

Мимо них к лестнице прошел буквально лучащийся радостью Мидас, а следом насвистывающий песенку скелет. Каким образом Сол выполнял этот трюк, Александр постарался не думать, что получилось легко, благодаря занявшей его мысли девушке.

– Вот уж никогда не думал услышать от тебя эти слова, – улыбнулся он Эллис.

– Ты еще многого обо мне не знаешь, – девушка подошла к нему ближе.

– Мечтаю узнать о тебе все. Позволь проводить тебя на ужин.

Тонкие прохладные пальцы скользнули в его ладонь, и, поддавшись порыву, он приблизился вплотную к Эллис и коснулся губами ее приоткрытых уст. Девушка страстно ответила, на миг прильнув к груди, а затем отпрянула назад, ускользнув от объятий.

– Всему свое время, сударь, а сейчас нас заждались внизу.

Следуя под руку со златокудрой красавицей в зал, Александр задумался. Когда он раньше мечтал об этом поцелуе, то думал, что при попытке получит удар в челюсть, а также обещание сломать ему что-нибудь на будущее. Однако его товарищи вдруг стали какими-то беспечными. Это было странно. Но мотылек сомнений быстро сгорел в пламени вспыхнувших чувств.

Ужин проходил в огромном двухэтажном зале, рассчитанном на пир целой армии. Но сейчас в нем присутствовали лишь графиня и ее гости да мелькали серыми тенями слуги. На длинном столе громоздилось множество блюд, тарелок, кувшинов и чаш всевозможных форм и содержаний. Александр старался вкушать лишь те яства, состав которых мог распознать хотя бы наполовину, что было довольно затруднительно. Ее сиятельство изволила попробовать по паре кусочков от самых замысловатых блюд. Эллис уделяла больше внимания десерту, Мидас изо всех сил пытался наверстать прожитую впроголодь неделю, а Сол изучал содержимое самых застарелых кувшинов.

Наконец графиня утолила легкий голод и задумчиво всматривалась в путников поверх края бокала с багровым вином. К Александру вернулось странно знакомое чувство прокатывающихся по телу волн холода и жара: «То же я чувствовал совсем недавно. Но когда?»

– Надеюсь, вы смогли утолить аппетит и теперь поведаете, зачем явились в мои владения, – тонкий палец леди Аорист указал на скелета: – Отвечай правду!

– Мы путешествуем в поисках пяти магов, заточивших несколько десятилетий назад своего коллегу в теле голема, – непринужденно заговорил, оторвавшись от кубка, Сол.

Александр поперхнулся утиной грудкой. Скелет не только не придерживался выдуманной легенды, но и поведал незнакомые ему детали.

Его кашель привлек внимание графини, и он тут же почувствовал, как температурные перепады усилились. И теперь Александр вспомнил: в первый раз это ощущение возникло у него, когда ему в спину вонзился парализующий дротик, а во второй – когда его пытался загипнотизировать жулик в Ардасе.

«Неужели я так ощущаю магию? Вот в чем причина их странного поведения», – Александр принял расслабленный вид и начал глупо улыбаться.

Графиня перестала в него встревоженно всматриваться и обратила взор на остальных путников.

– О, как интересно! И кто послал вас искать этих магов?

– По моему предположению, этот самый голем, – с радостью поведал Сол и залпом осушил кубок.

– Что насчет тебя, толстяк?

– Сказали, избавят меня от проклятия обращать все, к чему прикоснусь, в золото, – промямлил с набитым ртом Мидас.

– Забавно, – усмехнулась графиня. – А ты, девушка?

– Меня наняли охранять их, – сказала Эллис, увлеченно разрезая что-то ножом.

К огромному сожалению Александра, это был обычный кухонный нож, а не острый меч.

– О, милашка, я вижу, у тебя все отлично получается. А как насчет тебя? – указала графиня на Александра.

– Я просто сидел в тюрьме за мелкую кражу, и мне предложили свободу в обмен на помощь, – протараторил он с наичестнейшим выражением на лице.

– Ну и ну, кучка идиотов, и кто же додумался посылать их на поиски Устройства? – рассмеялась графиня Аорист. – Полагаю, вы трое очень устали, и сейчас подниметесь в свои покои и спокойно заснете на постелях. Ну а ты совершенно бесполезен, – вздохнула она, глядя на Сола. – Так что поднимайся на пятый этаж донжона и спрыгни во двор, может, хоть собачкам радость доставишь.

Вылив напоследок в череп кубок вина, Сол согласно кивнул и бодро зашагал к лестнице. Эллис и Мидас, зевая, побрели в сторону своих комнат.

«Я не подвластен ее чарам. Могу уйти в любой момент. Но что будет тогда с Солом и Эллис, с Мидасом, наконец? Да, я должен дойти до конца и вернуться в свой мир, но для этого мне нужны они. С ними будет проще. Именно так. И именно поэтому я должен им помочь, а не из-за какой-то глупой добродетели. Ну почему опять ничто не идет по плану?» – и Александр пошел вслед за товарищами, на ходу пытаясь придумать, как помочь всем или, для начала, хотя бы себе.

Притаившись в укромной нише, Клермент наблюдал за представлением в зале, оставаясь невидимым зрителем.

«Вся эта магия до добра не доведет», – повторил он себе в который раз.

Вздохнув, Клермент пожалел явившихся путников. То, во что они ввязались, погубило множество жизней, а эта четверка даже рядом не стояла с отважными героями. Но сценку с театральным нападением и своим спасением он оценил по достоинству.

«Может, у них и есть шанс, кто знает», – вздохнув вторично, сенешаль побрел вниз за мешком и лопатой.

Александр оглянулся, но в коридоре было пусто. Не бренчали металлом кольчуги стражников, не шелестели одеяния слуг, и даже не состоялось финальное появление графини. Только неспешно бредущий в свою комнату и зевающий на ходу Мидас да Эллис, поминутно трущая глаза.

«Их надо остановить. Кто знает, зачем магичка послала их обратно в комнаты».

– Стойте, вас околдовала графиня! – Он преградил им дорогу к спальням.

– Со мной уж точно все в порядке, – буркнул притормозивший Мидас. – А еще я очень хочу спать, так что оставь свои теории заговора до утра.

– А вот я ему верю, – померещилось или Эллис состроила ему глазки? – Ему часто приходят хорошие идеи.

«Слава Богу, возможно, она еще не поддалась магии».

– А еще он такой замечательный друг, только чересчур застенчивый, никак не может решиться пойти чуть дальше, – Эллис подошла к нему ближе.

«Я явно поспешил с выводами», – Александр судорожно сглотнул.

– Вам нельзя идти к себе в комнаты и ложиться спать! – Он не убедил бы сейчас даже самого себя.

– А кто говорил, что мы будем спать? Можем пойти и к тебе, – промурлыкала девушка. Ее игривые интонации, разжигающие пламя чувственности, томный взгляд голубых глаз и полуоткрытые влажные губы, обещавшие райское наслаждение, нежная шея, созданная для поцелуев, и чуть выступающие из низкого разреза полусферы бархатной кожи заставили бы вспыхнуть даже мраморную статую.

«Я же не железный. При других обстоятельствах мне бы хватило и меньшего, чтобы подхватить тебя на руки и унести к себе, – он мысленно выругался. – Зато теперь я понимаю, что испытывали святые, когда к ним ночами прилетали суккубы».

– Мне что-то попало в туфельку, – и она оперлась о его плечо рукой. Затем пальцы скользнули чуть дальше, следуя за ними, к нему прильнула и Эллис. Теперь их не разделяла даже условная прослойка воздуха. Ее рука обвилась вокруг его шеи, и девушка, томно вздохнув, привстала на цыпочки и закрыла глаза.

Он нежно коснулся ее уст, девушка чуть прикусила нижнюю губу, а затем он почувствовал, как распахнулся, словно бутон цветка, ее рот, и их языки соприкоснулись. Дыхание замерло, сердце зашлось в груди, и, пока они сливались в страстном поцелуе, бушующее пламя страсти нарисовало картины ближайшего будущего. Вот он относит ее в спальню, срывает одежды, обнажая точеную фигурку. Вот его руки нежно и страстно обхватывают ее, шелковое золото волос щекочет лицо, и они сливаются в блаженном экстазе…

– Потрясающе, и ради этого мне не дают поспать? – Ворчливый голос Мидаса разнес в прах все его грезы. – Ну все, я пошел, а вы постарайтесь не шуметь всю ночь, другим тоже нужен отдых.

Александр отстранился от Эллис, разрушая прекрасный мир иллюзий.

Девушка еще мгновение постояла с закрытыми глазами. Хлопнула дверь в комнату Мидаса.

«Проклятие, старый пень таки завалился спать», – трудно сказать, что вывело его из себя на самом деле.

«Просто продолжай, – предложил тот голос, что зачастую давал ему „советы“. – Тебе достаточно взять ее за руку и отправиться в мир чувственного наслаждения».

– Нам не стоит продолжать, – выдавил Александр, наступив на горло подспудным желаниям. – «Она же сама хочет!» – Проклятие. Ты мне очень нравишься, но продолжать сейчас – все равно, что заняться сексом с пьяной вусмерть подружкой. Один бокал мартини поможет преодолеть границы, но пара бутылок смоет в сортир весь рассудок. Я хочу, чтобы этого желала ты, а не твоя помутненная магией плоть!

Пока он говорил, страсть и истома в ее взгляде сменялись холодом голубых льдинок.

– Итак, – ему что-то подсказало, что Эллис пропустила почти все его слова мимо ушей. – Ты мне отказываешь? Тогда между нами все кончено!

«Что кончено? О, помогите мне понять…»

Ее туфелька врезалась ему в коленку, а кулак смазал по челюсти. Александр едва не свалился в кадку с цветами, а Эллис рванула по коридору и хлопнула дверью.

«Я… ный рыцарь, безмозглый аскет, – думал он, хромая к ее двери. – Это ж надо быть таким „благородным“. Должен был уже запомнить, что благодарности никогда не дождешься. Воистину от ненависти до любви один шаг, а в обратном направлении – один пинок».

Он постучал и решительно открыл дверь.

Если бы на него наорали и посоветовали проваливать куда подальше, Александр бы даже обрадовался, но Эллис неподвижно лежала на постели. К его облегчению, она ровно дышала, но жилка на шее билась едва заметно, а по лицу разлилась неестественная белизна.

«Теперь буду неделю ворочаться во сне, думать о несбывшемся. Надо подать заявку на получение нимба и медали „Прекраснодушный идиот“».

Александр легко потрепал девушку за бессильную руку. Затем, мысленно извинившись, отвесил легкую пощечину, но, кроме чуть покрасневшей щеки, не добился даже пустякового шепота или движения. Попытавшись поднять ее руку с кровати, он чуть не надорвался, словно тащил памятник.

«Истинный герой убедил бы своих спутников проникновенной речью и сжег бы подлую колдунью с помощью народного ополчения из слуг и стражи. А я лишь получил по морде лица. Остается разгребать последствия. Все дело в этих комнатах. Как только они днем здесь отдохнули, сразу же сбрендили».

Но на вид все было самым обычным: никаких устройств, надписей или рисунков. Александр обыскал каждую щелочку, но ничего подозрительного так и не обнаружил. В отчаянии он обшарил и комнату Мидаса, которая отличалась лишь сильнее просевшей кроватью под грузным и совершенно неподвижным телом.

Осталось лишь выяснить судьбу Сола.

«Ему же приказали спрыгнуть с крыши. Проклятие! Надо было сначала его остановить, все равно тут я ничего не добился».

Стражи в донжоне Александр не заметил, видимо, графиня полагалась на магические чары, считая, что то, что не покорится им, уж точно не по зубам рядовому мужику, пусть и с острым мечом. А слуги скользили по коридорам, не поднимая глаз, стараясь не видеть ничего из того, за что им не платили.

Таясь при каждом подозрительном шуме, Александр спустился на первый этаж и дошел до выхода из донжона. Несмотря на поздний час, во дворе было полно работяг и прочего праздношатающегося люда. Веселые крики, удары кузнечного молота и ржание лошадей. Поблизости разгружали полную бочек повозку, и крестьяне выразились отнюдь не литературным языком, когда одна из бочек упала на чью-то ногу.

Стараясь не попадаться никому на глаза, Александр обошел донжон. Теперь он держался уверенно, напустив на себя тот вид, который всем дает понять, что ты выполняешь важное задание, и у того, кто тебя побеспокоит, возникнут проблемы.

На задворках главного здания, там, где оно примыкало к крепостной стене, Александр расслышал знакомый голос: «Это Сол… Значит, он еще жив, то есть не мертв окончательно».

В свете висящего на стене факела Александр заметил сенешаля, что-то перебиравшего на земле среди растущих цветов.

– А ну не двигайся! – Александр попытался представить, чем он собирается угрожать сенешалю в полном стражников замке, да еще и с пустыми руками. – Не заставляй меня угрожать тебе!

«Осталось еще погрозить пальцем».

Клермент поднялся, держа в руках какой-то округлый предмет. Александр с ужасом признал знакомый череп.

– Ты чего делаешь?

– Спокойно, человек, не допустивший, чтобы мою тазовую кость утащила вшивая дворняга, это наш друг, – заверил его череп голосом Сола.

– Так ты разбился?

– Знаешь, когда прыгаешь с крыши, то тут или расправляешь крылья, или брякаешься вниз, – раздраженно ответствовал череп. – Эволюционировать за пару секунд во что-то летающее я не успел.

– Но ты еще разговариваешь?

– Ну, образно говоря, он и так был уже мертвым, так что умереть снова было бы для него чуть сложнее, – вставил сенешаль. – Если, конечно, обойтись без огня и развеянного над рекой пепла.

– Эй, ты, хватит уже рассказывать ужасы! – щелкнул челюстью череп. – Мне сейчас и так бестелесно.

– Ты хотя бы очнулся от морока, – Александр немного успокоился – магия графини была не всесильна. Но затем ему пришла в голову тревожная мысль, что и остальным придется оказаться на краю гибели ради избавления от волшебства.

«Попадись мне эта ведьма!.. Хотя что я ей сделаю? Надо быть реалистом, вытащить своих и бежать дальше».

– Ага, очнулся еще ДО шлепанья об землю, но УЖЕ после того, как оттолкнулся от парапета. Та еще радость была, – фыркнул Сол. – Так, давайте соберем меня в мешок и постараемся протянуть руку помощи остальным, кстати, где моя конечность валяется, никто не видит? А еще я ожидал повторно увидеть всю свою жизнь перед глазами, пока летел вниз, но меня нагло обманули с показом.

– Вообще-то я намеревался только пособить сэру скелету, – заволновался Клермент. – Вредить госпоже – это не в моих правилах, чем бы она ни занималась.

– А порча ее имущества будет считаться вредительством? – поинтересовался череп. – Потому что вот он может взять меч и подпортить твою шкуру.

– Мы никому не хотим причинять вреда – просто помочь своим друзьям, – успокоил задрожавшего сенешаля Александр. – Ты можешь нам помочь? Почему мои друзья не приходят в себя?

– Я просто хозяйственник, ничего не смыслю в волшебстве, – встревоженно начал Клермент. – Но на полу под кроватями, если вынуть верхние доски покрытия, можно увидеть странные символы. Они древние, как сам замок. Ходит легенда, что один из первых его хозяев жил очень долго и выглядел молодо до самой смерти. А графиня, когда… эмм… поселилась здесь, очень заинтересовалась этими символами. Больше я ничего не знаю.

Александр раздумывал, не попытаться ли надавить на сенешаля, но затем решил, что не стоит рисковать, чтобы заиметь себе еще одного врага.

– Спасибо, что помогаешь нам. К сожалению, нам нечем отплатить. Но, если выберемся, твой подвиг будет воспет в рассказах о наших странствиях, – он пожал трясущуюся длань сенешаля и поднял мешок с останками скелета, взяв череп в другую руку.

«Не хватает только говорящего ворона, – оценил Александр свой живописный вид. – Правда, тогда бы я от гвалта с ума сошел. Хватит мне одного болтливого мертвяка».

Сенешаль горестно вздохнул, что уже явно начало входить у него в привычку, и не спеша побрел вдоль стены в темноту ночи.

Александр же вернулся обратно в главное здание и поднялся тем же путем в покои Эллис. Ничего не изменилось, кроме еще более заметной бледности, покрывавшей лицо девушки. Поставив череп Сола на тумбочку рядом с массивным канделябром, отчего комната сразу напомнила театральные декорации, Александр начал разбирать доски пола.

К тому времени, когда в царившем под балдахином полумраке обнажилась мерцающая болотной зеленью многолучевая фигура, Александр уже порядком разозлился на сыплющий советами и упреками череп.

– И что теперь? – Присев рядом с кроватью, Александр потерянно уставился на магический знак.

Никогда прежде он не интересовался, как работает волшебство, скучающе пролистывая в браузере статьи о черной магии и проклятиях. Как оказалась, зря.

– Если тебе еще не надоело тискать нашу спящую красотку, – начал было Сол, но, заметив гневный взгляд парня, сменил тему: – Попробуй, ну там поскрести его чем-нибудь, только это все обычно до добра не доводит, – вздохнул череп. – В таких местах пишут: «Опасно для здоровья, высокое напряжение!»

Александр осмотрел комнату. Касаться начертанного рисунка хотелось еще меньше, чем оголенного провода под напряжением.

«Позаимствовать бы перчатки у Мидаса. С другой стороны, мне еще рано становиться золотой статуей».

Он скинул огарки свечей с канделябра и поскреб им светящиеся линии, но те были словно вытравлены на камне кислотой. Затем он сорвал драпировки с окна и обернул ими металл.

«Потом попробую найти молоток или зубило, может, их хоть разрушить можно», – и тут канделябр скользнул по поверхности рисунка, и, потеряв равновесие, Александр коснулся светящихся линий рукой.

Внутри него словно столкнулся полный льда рефрижератор с пылающей автоцистерной. Он горел в ледяном огне, парализованный пронзившей его энергией. Сознание заволокло мглой, и он провалился в забвение.

Гвалт. Рев толпы.

«Я не в замке».

С трудом сфокусировав взгляд, Александр начал судорожно пытаться встать, но тут понял, что доносившиеся до него вопли были не из разряда: «Тут он! Мы его нашли! Тащи веревку!» – а скорее – восторженный ор футбольных фанатов, увидевших чемпиона любимой команды.

Он лежал на спине между рядами длинных деревянных скамеек, в ногах у улюлюкающих людей. Приподнявшись на ноги, он увидел высокие трибуны вытянутого овалом стадиона. Скамейки плотно оккупировали зрители, но, бросив на них мимолетный взгляд, Александр тут же начал усиленно тереть глаза. Однако это не помогло.

У всех восторженно орущих людей были смазанные, замутненные лица, будто Александр смотрел на них сквозь чужие очки. Так в воспоминаниях выглядят лица незнакомых прохожих, встреченных вчера на улице. Вы можете вспомнить цвет их одежды, даже какие-то детали, но остальное всплывет в памяти лишь мутным пятном.

В центре стадиона лязгнуло, заскрежетал металл и с треском расщепилась древесина, на миг заглушив даже вопли толпы.

– Судью на кол! – послышались крики с трибун. – Выбит же трехочковый в щит! Куда смотрели маги?! Повторите схватку!

На вытянутом поле, шатаясь, стоял конь в разноцветной попоне с сорванным седлом, а рядом с ним напрасно пытался подняться с земли рыцарь в светлых доспехах. Возле руки сбитого всадника валялся расщепленный обломок турнирного копья. Другой рыцарь в черном снаряжении тяжело доскакал до конца поля, где к нему поспешили слуги. На поле вышел герольд, торжественно дунул в трубу и прокричал что-то, потонувшее в воплях зрителей.

«Какое уж тут избавление от кошмара, – кисло подумал Александр. – Скорее уж я провалился еще глубже».

Он начал подниматься по узкой лестнице на верхний ярус заполненного до отказа стадиона. Внизу рыцарь в темных доспехах уже снова выехал на поле и поднятием копья поприветствовал очередного противника.

«Я дотронулся до магического символа, как-то одурманившего Эллис. И, если меня опять не забросило в очередной безумный мир, это место должно быть связано с магией. Возможно, именно здесь пребывает разум Эллис. Но тогда где она сама?» – Александр улыбнулся новой мысли, уже не сомневаясь в правильном ответе.

Но первым делом он решил подняться до верхних рядов стадиона. И там ему открылся мир за пределами ристалища. Вернее пустота, ибо за бортиком разливался лишь серый туман. Деревянные панели подмостков постепенно таяли, делались прозрачнее, а затем втягивались в колышущееся марево цвета городского смога.

Вздрогнув, Александр отпрянул подальше от края.

«Если весь этот мирок состоит из стадиона, то в центре его и должно быть сознание сновидца, – он начал спускаться обратно. – Хотя в моей „Теории сна“ пока явно не хватает надежных экспериментальных данных».

Перепрыгивая через ступеньки, он поспешил к краю поля, где стояли оруженосцы темного рыцаря, одержавшего очередную сокрушительную победу.

Дорогу к спешившемуся турнирному бойцу ему преградили двое стражников, но тут рыцарь снял шлем и, радостно вскрикнув, вприпрыжку устремился ему навстречу.

– Алекс! Я так рада тебя видеть! – Легко, словно массивные турнирные доспехи ничего не весили, к нему подскочила Эллис. – Мы не виделись с тех пор, как… – девушка на секунду задумалась, – как завершилось то странствие, – закончила она неуверенно.

К ним степенно подошла пара статных рыцарей и с явной неприязнью уставилась на некстати возникшего Александра.

«Хм, надо как-то вытащить отсюда Эллис, – он, в свою очередь, недружелюбно оглядел обоих. – Только вот что ее здесь держит?»

– Это сэр Алекс, мой старый друг, а это виконт д’Эштон и барон Фредерик, они участвуют со мной в турнире, – оба рыцаря сухо кивнули.

– Миледи, вам пора на последнюю схватку. Герольд через минуту объявит раунд, – сказал барон.

– Да, я сейчас, просто так приятно встретить давнего знакомого, – медленно произнесла девушка. Нахмурившись, она сосредоточенно и явно безуспешно пыталась вспомнить то, чего никогда не было. – Можете пока оставить нас, – бросила Эллис своим спутникам, не отрывая взгляда от Александра.

Он взял ее под руку и отвел в сторону от всех.

– Послушай, тебе кажется, что наше приключение тогда закончилось, и что прошло уже много времени, но это совершенно не так, – начал убеждать он девушку. – Ты до сих пор находишься в замке, где попала под магическое влияние хозяйки. Ты все еще лежишь в глубоком сне на той же кровати.

– Эй, уже прошло пять лет. О чем ты, вообще, говоришь? – встревожилась Эллис.

«Она просто видит перед собой психа. Если начать на нее давить, то она испугается и закроется. Пусть сама сделает выводы».

– Ну хорошо, а ты можешь вспомнить подробности, что случилось после того, как ты выбралась из замка, и как ты оказалась здесь? – Он подождал ответа, но девушка, задумавшись, молчала. – Об этом я и говорю, на самом деле это всего лишь сон, в котором ты застряла. И сейчас ты лежишь в комнате, а я не могу тебя разбудить!

– Тогда и ты должен быть частью моего сна, – немного раздраженно сказала Эллис. – Видение, которое пытается убедить меня, что весь мир – плод моего воображения!

– Ну я просто влез сюда без спроса. Я же и в ваш мир умудрился случайно попасть, – улыбнулся он. – Сама подумай: ты сшибаешь с коней тяжеленных стальных гигантов, а на самой, я уверен, ни царапины, да ты даже устать не успела. И все потому, что это все ненастоящее!

– Как ты смеешь оскорблять миледи недоверием, – к ним, выхватив меч, незаметно подскочил виконт.

«Подумаем еще раз о реальности смерти во сне?» – Александр примерился, как бы выбить оружие из лап видения.

– Я же попросила покинуть нас, – ледяным тоном произнесла Эллис.

– Вам пора отправляться на последнюю схватку, – появившийся барон вклинился стальной скалой между девушкой и Александром. – А мы разберемся с этим юродивым!

По кивку виконта к Александру заспешили, выхватывая на ходу оружие, стражники и оруженосцы. Зрители, о которых забыли, уже начали растворяться в тумане, их крики стихали.

– Если бы ты только могла увидеть, как за твоей спиной все пропадает, – крикнул Александр, увернувшись от рухнувшего на скамейку клинка. – Ты должна проснуться!

Наступающие толпой солдаты пытались достать его мечами и пиками, и ему приходилось взбираться все выше по трибунам. Эллис попыталась помочь ему, но девушку тотчас окружили люди. Грезы преображались в кошмар.

И вот он уже вновь стоял на верхнем бортике, окружавшем ристалище, дальше клубился лишь безбрежный туман.

– Поверь мне! – крикнул Александр, чувствуя, как скользнувший удар копья сталкивает его с надежной опоры, и как нога, стремясь не дать упасть телу, ступает на прозрачный камень и проходит сквозь него.

Заваливаясь назад, в разъедающее все марево, он увидел, как Эллис, вырвавшись на миг из рук стражников, выхватила кинжал и замахнулась им.

Мир исчез.

 

Замок Красной Скалы

На дороге, недалеко от главных ворот замка, стоял старичок в темной мантии и маленькой тюбетейке и задумчиво теребил седую бороду.

«На кой ляд конструкту посылать таких идиотов? – в который раз подумал Тар-Мион. – Они же прут вперед, как стадо баранов, а вокруг замка пространство аж завихряется от волн изменяющей восприятие и разум магии. Понятное дело, что никто их не считает за достойных противников и все смотрят сквозь пальцы на их махинации. Но, стоит кому взять их в оборот… Хотя именно на этот случай меня к ним и приставили. И, пожалуй, уже придется вмешаться».

Стоящий рядом ученик уже начал бездумно улыбаться в пустоту. «Учениками» звали всех его учеников, ведь не стоит зря тратить ячейки памяти на имена абсолютно заменяемых людей.

«Как удобно иметь под рукой предмет для анализа», – восхитился маг и начал понемногу дергать за ниточки заклинаний, направлявших потоки энергии. На замок было наложено так много иллюзий, что некоторые из этих заклятий он мог использовать и сам.

Спустя пару минут Тар-Мион довольно улыбнулся и щелкнул пальцами возле уха ученика, от чего тот, пошатнувшись, вздрогнул и начал тереть лоб.

– О, боги, как можно быть настолько тупым? Соберись и поставь защитные заклятия, – для мотивации чародей стукнул ученика древним посохом. – Очень надеюсь, что мои механизмы не отстали.

«Если бы не ошейник на шее того парня, пришлось бы искать их по всей округе», – а так Тар-Мион и ученик просто следовали в отдалении от четырех дурней на нескольких фургонах, в которых лежали штабеля оживших доспехов.

Для комфортабельных перелетов еще придет свое время. А пока сподручнее изображать очередных странников. Благо их число только растет от года к году. Неизвестные земли всегда притягивали бедноту, и порой она ехала по одной и той же дороге, но в разные стороны.

Дремавший на крепостной стене стражник заметил медленно бредущего к замку старика. Потрепанная одежда, старая тюбетейка и порядком сбитый посох в руках. Похоже, еще один нищий попрошайка или странствующий по святым местам пилигрим. А перехожих калик, торговцев всякой всячиной и странствующих проповедников ему строго-настрого запретили пускать.

– Эй, старик, тебе нельзя сюда! – окликнул стражник деда. Потом, вспомнив престарелого отца, вздохнул и высунулся снова. – Но, если подождешь у ворот, я вынесу тебе мясной похлебки и соломенный тюфяк.

Седобородый старик сильно закашлялся, похоже простыл в такой холод.

Часовой пошел к лестнице, но тут ему под ноги брякнулся небольшой мешочек. Заинтересовавшись, стражник открыл его, и ему на ладонь выкатилось несколько золотых монет. Снизу же донесся протестующий скрежет сминаемого железа, и опускная решетка вылетела, словно испуганная птица, из ворот. В это же мгновение в голову стражника взбрела удачная мысль о смене работы, а заодно и карьеры.

Центральный двор замка встретил Тар-Миона хлопающими ставнями казармы и катящейся через всю площадь бочкой. Стража встретила бы без страха орды захватчиков из плоти, но противоборство магии не входило в их обязанности по условиям контракта.

Тревога и сомнение царили в душе чародея, но он старался идти уверенно и прямо. Лишь напускная самоуверенность и блеф помогут выиграть схватку. Врываться в обиталище чужого мага, где он сильнее всего и годами укреплял позиции, стягивая в один послушный узел магическую энергию со всей округи, было верхом безрассудства. Так мог поступить лишь не особо одаренный интеллектом и неопытный маг. Волшебники штурмовали укрепления других чародеев, имея не только четыре туза в рукаве, но и крапленую колоду, зеркальце и быстрых лошадей наготове. На это Тар-Мион и рассчитывал. Пусть недруг считает его слишком опасным противником: заставь врага поверить в твои неодолимые силы – и битва выиграна наполовину.

Со ступеней донжона ему навстречу сошла графиня Аорист.

– А я все гадала, когда за пешками последует фигура покрупнее, – ядовито улыбнулась колдунья чародею.

– А я считал себя, по крайней мере, игроком, – криво усмехнулся маг.

– Со стороны вы кажетесь лишь опутанной нитями марионеткой, – ехидно парировала графиня.

– В любом случае, мы находимся на разных полях сражений. Отдайте мне неразумных людишек, что проникли в ваши владения, и мы обойдемся без напрасных потерь времени и сил.

– Тогда проси и умоляй, если не хочешь развеяться пылью по ветру, – рассмеялась колдунья.

Тар-Мион закрыл глаза. Нужная картина возникла не на сетчатке глаза – она соткалась прямо в мозгу, где способный видеть мог различить поля эфира.

Внутреннему зрению предстало сияющее облако. Местами сверкающий туман эфира образовывал яркие скопления – в местах источников, – а вблизи мага целые потоки энергии текли к вершине главного здания. Вся округа питала колодцы силы графини, а чародей был словно путник в пустыне с единственным бурдюком воды.

Тар-Мион поднял посох, и с чистого неба во двор замка низринулось копье молнии.

Много лет назад только что поступившие студенты Семибашенной Академии расселись по древним скамейкам амфитеатра. У кафедры внизу стоял маленький старичок в мантии, постоянно улыбающийся всей вселенной. Несмотря на преклонные годы, профессор передвигался по аудитории вприпрыжку.

– Итак, господа студенты, ответьте мне на такой вопрос. Почему, читая непонятные каракули и рисуя забавные картинки, мы получаем огненные шары и защитные сферы?

– Потому что верим в них, – раздалось с последнего ряда.

– Почти что так, – рассмеялся профессор. – На самом деле, никто этого не знает. Маги всего мира уподобляются крестьянину, который зажигает костер в надежде согреть похлебку. Знает ли он, какие алхимические реакции протекают в спичке или почему пламя греет котел? Нет, и это ему знать не нужно. Так и волшебники используют свое воображение, чтобы с помощью спички эфира поджечь костер действительности. Мы нажимаем на некоем черном ящике кнопки заклинаний и видим, что возникает на выходе из коробки. Мы понимаем лишь то, во что способен поверить наш разум. Подставляем в бесконечное уравнение новые переменные и изменяем старые, но никогда не видим всего уравнения целиком.

– А что будет, если кто-то найдет способ увидеть все?

– О, тогда он станет БОГОМ.

Сидевший на скамейке Тар-Мион усердно записывал.

Искры бессильно рассыпались по колдунье, чародей же порывом ветра отвел в сторону острейшие ледяные иглы, вонзившиеся на глубину ладони в каменные плиты вокруг. Одновременно Тар-Мион чуть расшатал скрепы заклятия, направленного на него ведьмой, которое должно было остановить его сердце, и энергия эфира безвредно рассеялась в пространстве.

«Надо заставить ее поверить в мою силу, принудить бежать в главное здание, или скоро я умру от истощения. С обратившихся в зыбучий песок плит просто сойдем, кислотные брызги чуть отклоним в сторону. А вот заклятия, заставляющие левую руку дернуться к горлу, придется топорно отражать», – голову старика пронзила боль, а ноги начали дрожать.

Древний посох исходил искрами и дымом, принимая часть отдачи, но древко уже трескалось под ударами магического урагана. На теле чародея один за другим вспыхивали и распадались защитные амулеты и талисманы, вбирая в себя смертоносные заклятия.

Атака шла и на разум. Чужие шепотки и образы, начиная с подсказок «отбросить посох и молить о пощаде, пока еще не поздно» и заканчивая советами броситься в безрассудную атаку голыми руками, ведь «именно этого она не ждет». Пока что Тар-Мион умело им сопротивлялся, загоняя непрошеные мысли в дальние уголки сознания.

В древних стенах замка таилось собственное колдовство, его былые хозяева тоже играли с разумом людей. В недрах донжона сейчас творились странные ритуалы, и, похоже, один из них насильно прервался, оставив открытую пробоину в энергетическом поле.

С торжествующей усмешкой маг понял, что нашел уязвимое место в единой колдовской сети замка, той кровеносной системы магии, что питала силой колдунью. И именно в эту пробоину устремил чары Тар-Мион, словно паук, впился в обнажившиеся жилы энергии и устремил по ним яд заклятий все дальше, минуя возведенные ментальные барьеры графини по каналам ее же чародейства. Закрыв глаза, маг скользнул мыслью по тонким нитям энергии туда, где в сияющем центре паутины находился разум колдуньи.

Тень Тар-Миона оторвалась от земли, ее неестественно вытянутые конечности из мрака обросли игольчато-острыми клинками тьмы. Чернота незамеченной скользнула к замершему чародею.

Тар-Мион мысленно продолжал двигаться по текущим к графине потокам эфира мимо решеток защитных чар, заставляя исчезать барьеры, проникая в ее разум с энергией. Он вызвал в памяти нужные страницы заклинаний. Буквы вспыхивали в воображении, колебля и заставляя меняться эфир. Разум создал же и мнимые артефакты, и направляющие знаки и руны.

«Если хватает сил и мастерства, все воплощенное в сознании становится явью в мире колдовства».

Закрыв глаза, Тар-Мион наблюдал, как в мире сверкающего энергетического тумана на разум графини опустились темные сеточки управляющих заклятий – невидимые ниточки умелого кукловода.

«Творящий иллюзии сам же подвержен их влиянию».

Клинки тени уже почти коснулись шеи Тар-Миона, когда маг сжал один из оставшихся защитных амулетов. Яркая вспышка, ослепившая чародея даже сквозь закрытые веки, и впившиеся в ладонь осколки стекла. На земле и стенах отпечатались выжженные контуры тени – отпечаток призванной графиней нематериальной твари.

Из ворот башни и казарм высыпали солдаты. Огоньки безумия в глазах, капающая слюна – магия полностью подавила беззащитные умы. Замахнувшийся мечом парень даже не думал уклоняться от огня и продолжал идти, объятый пламенем. Только за миг до смерти безумие отпустило его, и в глазах промелькнула тень изумления. С крепостных стен полетели арбалетные болты. Но стрелки лишь палили в кусок стены с призрачным подобием чародея.

Через искореженные врата во двор замка пробежали его конструкты, но графиня лишь рассмеялась. Первые бегущие статуи тут же начали покрываться ржавым налетом. Металл распадался рыжей пылью, и через пару шагов ноги големов трескались, а падающий доспех истлевал еще до удара о землю. Разверзлись каменные плиты двора, и открывшиеся провалы жадно втянули пару конструктов.

Оставшиеся големы врубились в толпу нахлынувших солдат. Размашистые удары огромных мечей в неживых руках, вспарывающих одинаково легко кольчуги, ребра и плоть, остановили бы натиск любых храбрецов, но не ведомых магией безумия.

За эти мгновения Тар-Мион успел укрепить оберегающие чары и накопил силы для последнего натиска. Обычному человеку показалось бы, что к колдунье устремились призрачные ленты мрака, обретшие на концах зубастые пасти. Эти щупальца тьмы впились в защитные барьеры, выставленные графиней, сминая заклятия и сжигая энергию в ее волшбе. Двое големов добрались до Аорист, и острия их мечей начали медленно, словно вонзаясь в вековую древесину, продавливать окружающий ее воздух.

Плоть мага горела, словно легкие у пловца, задержавшего дыхание на лишнюю пару минут. Всплыть на поверхность или навеки погрузиться во тьму небытия. Зачерпнув остатки своей жизненной силы, Тар-Мион вложил эту последнюю энергию в подготовленные чары, нацеленные на разум волшебницы. В ее сознании он должен был предстать пышущим силой, а не обессилевшим магом. Но это было лишь начало.

«Надо отправиться в безопасное место на вершине главного здания, восстановить свои силы и уничтожить оттуда это надоедливое насекомое», – эти его слова должны были сейчас звучать в голове колдуньи.

И, когда Тар-Мион ощутил энергию заклятия перемещения, он привел в действие последние, внедренные им в голову графини, чары. Эта его иллюзия всего лишь чуть изменяла окружающий мир в сознании волшебницы. Но это «чуть» и отделяло жизнь от смерти.

«Теперь все решится», – подумал Тар-Мион. Сил у мага не оставалось даже на собственное бегство.

Фигура волшебницы замерцала и переместилась в пространстве. Тар-Мион застыл, ожидая вердикта судьбы, он был готов ко всему, однако его тело не попыталось рассыпаться в пыль или превратиться в камень. Ничья воля не привела в действие скопившуюся в главном здании энергию. Оставшиеся в живых стражники замерли, а затем, побросав оружие, бросились в разные стороны. Конструкты, не пытаясь убивать безоружных без приказа, замерли подобно статуям по всему двору.

На минуту Тар-Мион позволил себе почувствовать, что значит быть безумно уставшим стариком, а затем взмахнул посохом. Повинуясь приказу, часть конструктов направилась в донжон, остальные блокировали выходы из замка.

В сопровождении пары големов маг, прихрамывая, двинулся к массивному зданию.

«Пора насладиться результатом. А затем вытащить этих идиотов и пинком отправить выполнять задание дальше».

Падая, Александр почти коснулся серой хмари.

Мир исчез, и воцарилась тьма. Но лишь на мгновение.

– Хватит дрыхнуть! Здесь черт-те что творится, а у меня нет ног, чтобы убежать самому, – поприветствовал его с тумбочки череп Сола.

Заручившись помощью спинки кровати, Александр поднялся на ноги.

«Подустал я от ненастоящих миров», – он присел на краешек постели и осторожно похлопал Эллис по щекам.

Во время третьего замаха девушка молниеносно перехватила его кисть.

– Еще одна пощечина, и я сломаю тебе руку, – сообщила Эллис, открыв глаза.

Девушка довольно бодро вскочила с ложа и, хотя ее глаза на миг затуманились, устояла на ногах. Оглядев свое одеяние, Эллис скорчила недовольную рожицу.

– Вот это наша девчонка! А то были какие-то платьица-цветочки, – согласился череп.

– Зато ты, смотрю, собран как никогда, – с издевкой фыркнула девушка.

Александр мог бы припомнить и другие деликатные подробности этого вечера, но, вовремя заметив гневный взгляд Эллис, успел прикусить язык.

– Ты все же мне поверила. Но как ты прервала сон?

– Вытащила нож и вонзила в себя, – медленно проговорила Эллис. – Причем до сих пор не знаю почему. Конечно, во сне умереть нельзя, но если бы это был не сон…

Сквозь открытые ставни всю комнату осветила вспышка, и в раме напротив окна загорелся шедевр неизвестного портретиста. Александр растянулся на полу, ожидая еще одного огненного шара. Но действо пока что прекратилось.

– Да что тут успело случиться? – чертыхнулся он, вставая.

– Об этом и толкую, – проскрежетал череп. – Там во дворе местные устроили фейерверки с гуляниями. И под шумок нам хорошо бы убраться.

– Алекс, ты отправляйся с нашим суповым набором спасать Мидаса, – Эллис взвесила вместо оружия в руке канделябр. – А я пока займусь мародерством. Кроме того, нам все еще нужно забрать сувенир для нашего нанимателя. Пойду поищу какой-нибудь артефакт этой ведьмы.

– Только будь осторожней, – отпускать ее одну не хотелось. Но девушке явно нужно было пару минут побыть наедине с собой, собраться с мыслями.

– Ты тоже смотри по сторонам, – на миг Эллис улыбнулась, а затем выскочила в коридор.

– Я что-то упустил или у нее из головы еще не вся дурь вышла? – прокомментировал череп.

– Тебя оставить на полке книги подпирать? – вместо ответа поинтересовался Александр.

– Молчу-молчу.

В покоях Мидаса было прохладно, и неудивительно: часть стены замка обратилась в прозрачный лед. Замерзшая кладка уже начала оттаивать, и на полу собрались лужи. Сквозь лед доносились яркие вспышки – во дворе продолжалось фееричное представление выездного театра магии.

Изрядно поднаторев в разрушении деревянных полов, Александр затратил всего пару минут, чтобы открыть символы под кроватью Мидаса.

– Как долго я отсутствовал? – спросил он, собираясь с мыслями перед погружением в очередной кошмар.

– Минуты полторы от силы, – ответил Сол. – А что ты видел во сне нашей девчушки? Спорю, она там не цветочки собирала.

Вместо ответа Александр коснулся сияющих линий.

Переждав вспышку холода, Александр огляделся.

Перед ним было смутно знакомое крыльцо, остальной фасад здания размывался и исчезал в паре шагов. Оглянувшись, он увидел расплывчатые очертания цветущего дворика, хотя в прошлый раз он был настоящим царством запустения.

Мидасу грезился его собственный дом в Ардасе.

«В тихом семейном особнячке обычно не ходят толпами оружные люди, – размышлял, подбадривая себя, Александр, но тут он вспомнил собственные сны. – Хотя кошмары особой логикой не отличаются. И даже сковорода может стать орудием массового уничтожения в нужных руках».

В ответ на стук дверь моментально распахнулась, и перед Александром предстал улыбающийся Мидас. Выглядел толстяк как обычно, только не было уже привычных перчаток из диэнергетического сплава.

– Привет, Мидас, думаю, ты очень рад меня видеть и совершенно не понимаешь, как я тут очутился, так? – решил ускорить процесс Александр. Долго шастать по чужим галлюцинациям его не прельщало.

– Безусловно, я обрадован, но ты же должен был… – Мидас замолчал, уставившись на него в ожидании подсказки. Позади толстяка возник силуэт женщины. – А ты, должно быть, незнаком с моей женой?…

– Нам нужно срочно поговорить, это очень важно, – Александр завел правую руку за спину и расставил пошире пальцы.

«Здесь всем управляет сознание Мидаса, и существует только то, во что верит сам толстяк. А я уже знаю способ, как его отсюда вытащить».

– Времени объяснять нет, так что просто знай: в моей правой руке лежит острый кинжал.

Пальцы сжались на тут же возникшей рукояти. Не медля, он сделал выпад, но Мидас чудом увернулся и бросился бежать по коридору.

Дверь за спиной захлопнулась, отрезая Александра от тумана, но стены дома уже начали блекнуть и развеиваться. Из-под порога пробилось первое щупальце серой мути. Чертыхнувшись, Александр бросился было за толстяком, но услышал за спиной скрежещущий голос:

– Чужой, умри! – Облик «жены» толстяка размылся.

На ее месте вытянулась однородная беспросветная тьма, похожая на тень человека. И, хотя существо уже стояло в разъедающем сны тумане, оно не исчезало, будто не имея никакого отношения ко сну.

Со стороны двухметровой тени хлынула волна холода, словно он окунулся в прорубь. Рука тьмы удлинилась и почти коснулась его груди, когда он опомнился и отшатнулся назад. Очертания руки втянулись обратно, и тень зашагала к нему.

«Ноги в руки – и драпать!»

Александр рванулся вслед за скрывшимся Мидасом, пытаясь оставить между собой и тенью как можно больше стен и закрытых дверей. Но плотность сновидений была для призрака категорией явно необязательной к рассмотрению, и тень неумолимо следовала по пятам.

«Да куда делся Мидас? Во сне он прям чемпион по бегу».

Окружающая обстановка все меньше походила на дом Мидаса. Очертания помещений, по которым он бежал вслед за толстяком, быстро менялись. На стенах, на секунду перед исчезновением, проступали висящие гобелены, деревянные панели уступали место каменной кладке.

Взбежав по винтовой лестнице, Александр остановился. Перед ним был знакомый коридор донжона. Правда, кадки с цветами сменили рыцарские доспехи, висящие на стене скрещенные топоры и чучело огромного зверя в углу.

«У Мидаса разыгралась фантазия или это воспоминания, навеянные той тварью?»

Прикинув, как кошмар мог развиваться дальше, он с уверенностью двинулся к покоям, в которых должен был лежать Мидас в реальности. Кинжал в руке уже давно растаял, словно ледышка в жаркое лето. По пути Александр попытался снять экспонаты, но те составляли со стеной единое целое, и у него получилось лишь повиснуть на небрежно прислоненной алебарде.

«Чтобы остановить эту сущность, мне нужен сам Мидас».

На пороге спальни толстяка Александр оглянулся: сквозь ступеньки лестницы в конце коридора уже просачивались очертания тени. Войдя, он инстинктивно захлопнул за собой дверь, хоть и понимал всю бессмысленность поступка.

Внутри комната осталась неизменной. Только пол покрывала густая шкура, а на ложе лежал высохший труп старика. Мидас, испуганно смотревший на мумию, увидев его, в ужасе прикрылся руками:

– Где я и что происходит?

– Ты спишь беспробудным сном под действием каких-то чар в замке, а я пришел сюда спасти тебя.

«Вот бы кто пришел спасти и меня!»

– И давай повременим со всеми «что и как». За нами прется черт знает что, а это твой сон, так что постарайся придумать нам оружие!

– Какое оружие? Ты о чем, вообще? – попятился от него Мидас, пока не уперся спиной в угол комнаты.

– Представь что-нибудь, что может отогнать или убить призрака! – навис над толстяком Александр. – Ту же бутыль со святой водой. И верь изо всех сил, что она нам поможет.

«Зря я так», – но оказаться в леденящих объятиях тени хотелось еще меньше.

Но Мидас, похоже, перестал сопротивляться и поддался увещеваниям «безумца». Толстяк закрыл глаза и сосредоточился.

Мир вокруг начал плыть и дрожать, воздух стремительно охлаждался, а дыхание превратилось в облачко пара. Сквозь стену просочилась рука тени. Существо уже сменило оттенок темной ночи на цвета глубокого космоса – даже черной дыры, похищающей свет. Теперь это была бездна в пространстве в форме человека, излучающая жуткий холод. Отступать было некуда.

На тумбочке возник кувшин. В глаза бросилась корявая надпись «102 % святая вода. Принимать наружно. Противопоказания: у умертвий вызывает отпадание конечностей и разжижение внутренностей».

– Эй, освежись! – Ударом об тумбочку он отбил запечатанное горлышко и щедро окатил водой нависшую тень.

Жидкость смыла, словно растворитель, тонкий слой краски, черные контуры, заполняя пустоту блеклыми цветами сновидения. Но темнота никуда не исчезла. Капли упали на пол, сливаясь, будто живые, в небольшую лужицу.

Через пару секунд с едким шипением вода испарилась, на поверхности оставшейся на полу черной кляксы умерли последние отблески света, превращая ее в провал.

Отступив от разрастающейся бездны к стене, Александр оглянулся на мумифицированный труп.

«Это же сон, оставлены только необходимые детали. Как в квесте, если ты нашел шприц, пчелу и воздушный шарик, значит, в скором времени они тебе наверняка понадобятся. Труп находится в кошмаре, значит, это важный элемент, возможно ключ к спасению».

Он сорвал со стены масляный светильник и ударил его о бортик кровати. На иссушенный труп пролилось оставшееся масло, и туда же был брошен горящий фитиль, заставив вспыхнуть покрывало и мертвое тело.

«Я обязан быть прав!»

Нехотя, словно еще сопротивляясь, мумия занялась ярким очищающим пламенем. Вместе с ней полыхнул черный провал и серый туман небытия. В следующую секунду мир исчез.

Покряхтывая и костеря про себя длинную лестницу, Тар-Мион преодолел последнюю ступеньку. Двери были распахнуты, и уставшему взору чародея открылся кабинет графини. Скользнув взглядом по полкам с древними фолиантами и по шкафам со всевозможными вещичками, маг двинулся к дальней стене.

От мощи энергетического узла начали вставать дыбом последние седые волосы мага. Если бы волшебница добралась сюда и атаковала из этой комнаты, защищенной от всех воздействий многоуровневыми чарами, от чародея не осталось бы даже праха. Все слишком зависело от случая. А риска быть не должно. Лишь расчеты и вероятности. Никаких неожиданностей.

Кладка замка немного оплыла, словно от жара, и из камня торчала безжизненная рука. Чуть ниже была видна часть ноги и клок подола платья.

«Проникни в разум, незаметно замени правду на ложь. Заставь поверить, что мир чуть сместился. В таких заклинаниях, как мгновенный перенос предметов на расстояние, иначе называемый телепортацией, это подобно смерти, – самодовольно усмехнулся Тар-Мион. – Ну что ж, с волшебницей покончено. Остается отправить дальше этих жалких героев. Надеюсь, они скоро приведут Прометея и меня вместе с ним к Устройству, а то промозглый воздух странствий вреден для немолодого организма».

Александр помог встать заметно побледневшему Мидасу. Ставшая ледяной стена комнаты с грохотом рухнула наружу, и по полу раскатились куски льда.

– Заберите меня уже отсюда! – подпрыгнул на тумбочке череп. – Веселье во дворе закончилось, а нам не с руки встречаться с любыми оставшимися на ногах гуляками.

Тут Александр заметил, что лужа на полу начала покрываться льдом, и с нехорошим предчувствием повернулся к двери. Она распахнулась, и в комнату шагнула Эллис.

– Раз все в сборе, то я тут кое-что прихватила и…

Из стены за девушкой выступила тень. Заметив исказившееся лицо Мидаса, Эллис начала оборачиваться назад, но темным кистям оставались до нее считаные сантиметры.

Удлинившиеся пальцы почти коснулись девушки, но тут она отлетела в сторону от толчка.

«Успел», – подумал бросившийся вперед Александр, прежде чем рука тени погрузилась по ладонь ему в грудь.

Обжигающий холод волной сковал тело. Мысли исчезли, мышцы задеревенели, а сердце, в последнем усилии пытаясь протолкнуть застывающую кровь, зашлось и остановилось. Последнее, что он увидел, была застилающая взгляд пелена мрака.

– Все, хватит!

Эти слова разнеслись жаром по его умирающему телу, и ледяной клинок боли исчез из груди.

Без сил Александр повалился на спину, все тело онемело, и теперь кровь с неприятным и болезненным покалыванием разбегалась по телу. Из коридора раздались звонкие размеренные хлопки. Он почувствовал, как Мидас попытался поднять его на ноги. Эллис, со всхлипом сначала бросившаяся к нему, сжав кулаки, развернулась к дверям.

Небрежно прислонившись к косяку, Клермент еще пару раз обозначил аплодисменты.

– Я поражен, друзья мои! – проникновенно заявил сенешаль и звонко щелкнул пальцами.

Стены замка поплыли и развеялись.

Александр стоял в центре огромного роскошного зала. Мебель отсутствовала, кроме единственного кресла перед ними, в котором сидел сам сенешаль. На Александре была его старая одежда, а рядом с Эллис и Мидасом стоял невредимый Сол, изумленно ощупывающий свои целые кости.

– Прошу располагаться, – по еще одному щелчку позади них возникли стулья.

– Ах ты, мелкий извращенец, – пылая от гнева, двинулась на сенешаля Эллис.

– Леди, успокойтесь ради вашего же блага, – улыбнулся Клермент.

Александр придержал девушку за плечи и мягко, но настойчиво остановил. Дрожа от злости, Эллис нехотя вернулась назад и опустилась на стул.

– Вы просто замечательно сыграли свои роли в моей маленькой постановке. Типичные герои без страха и мозгов. «А давайте обдурим старого волшебника!» Классика жанра!

– И кто же ты такой? – процедил сквозь зубы Александр, ощущая желание потолковать с сенешалем наедине.

– Можете продолжать звать меня Клерментом, – усмехнулся «сенешаль». – Я хозяин этого замка и один из тех пятерых, кого вы ищете. И не надо испепелять меня взглядом, – чародей шутливо поежился. – Хочу заметить, я просто ответил на ваш розыгрыш своим. К сожалению, на мои иллюзии наложилась древняя магия прежних владельцев замка, и возникла эта тень. Обычно она обитает в кошмарах и убивает там слабых разумом или пожилых людей. А тут вышла неувязка, что чуть было не испортило всю игру.

– Для нас это не игра, а жизнь! – бросила девушка.

– О, не будем углубляться в философские измышления, – небрежно отмахнулся «сенешаль».

– А графиня? – спросил Мидас.

– Ты про это? – По правую руку «сенешаля» возникла одетая в темное платье волшебница. Клермент расплылся в самодовольной улыбке. – Сам знаю, впечатляющая работа. Один из созданных мною статистов для постановки. И одна из систем безопасности. Кто станет набрасываться на жалкого слугу, когда рядом такой впечатляющий образ?

Ответом ему было общее молчание, и чародей продолжил:

– Вы ввязались в очень занимательную историю, и я с удовольствием подожду развязки. Нарушив правила, даже вмешаюсь и чуть проясню вам вашу позицию. Там, – Клермент поднял палец кверху, – еще бродит посланный за вами маг. Он очень силен, но слишком самоуверен. Навел иллюзию на графиню, заставил мир в ее сознании чуть сместиться, и она переместилась внутрь замковой стены, – Клермент расхохотался с безумными нотками в голосе. – Уж как он радостно прыгал вокруг ее торчащих из камня рук и ног, это надо было видеть. Тем не менее, должен признаться, очень впечатляющее колдовство, жаль, потрачено на мой фантом.

«Все окружающие для него никто, модельки в собственной игре», – чародей вызывал у Александра уже не злобу, а отвращение. Это был не враг, которого можно уважать. Этот чародей был вроде заразной болезни или пожара.

– И этот маг – лишь один из многих участников поисков одного крайне занимательного Устройства, и действует лишь в своих интересах, – продолжал Клермент. – Как только вы сыграете свою роль, он с чистой совестью смахнет вас с доски.

– И все же мы продолжим, – мрачно сказал Александр, – с вашего позволения или без.

– О, я не имею ничего против вас, – произнес Клермент. – Я просто устроил небольшую проверку, которую вы с честью прошли. Быть может, именно вас и не хватало, чтобы смешать все эти хитроумные планы.

– Проверка? – фыркнула девушка. – Вы себе позволили чересчур много.

– Да, но еще я мог бы, например, заставить вас залезть на стол и медленно избавляться от одежды в эротическом танце. Но ведь я так не поступил?

Александр почувствовал, как напряглись его товарищи. Но бросаться на мага с голыми руками было нелучшей идеей. Так что он ограничился мысленным избиением шутника.

– Вы даже не представляете, как много потеряли, – надменно бросила Эллис и, встав, вышла из зала.

«Думаю, все сейчас представили этот танец».

Клермент рассмеялся.

– Во дворе вы найдете мешки с провизией и необходимыми вещами, – Клермент снял с пальца кольцо и бросил его Александру. – А вот то, что вы искали. Наши поступки – мои и моих коллег – в прошлом были неправильными. Но так было надо. Мы не смогли решить проблему, но вы можете попробовать, – чародей усмехнулся. – Новички всегда совершают поступки, сложно предсказуемые опытными игроками.

– Такими, как вы?

«Нужно сдержаться. Пока мы в его власти».

– Нет, за пределами своих владений я лишь наблюдатель.

– А что с тем магом? – спросил Сол. – Которого послали за нами.

– Я отпущу его через полдня, – ответил Клермент. – У вас будет достаточно форы. Он силен: мне пришлось изрядно повозиться с ним, видимо старею.

«Еще пара лет – и у него неплохо выйдет смех чокнутого Темного Властелина», – неприязненно подумал Александр.

– Но опасаться вам надо не его. Да, он может превратить вас в пыль движением пальцев, но по сравнению с вашим нанимателем он никто, жалкое насекомое с большим самомнением. А теперь прошу меня извинить, мне пора развлекать гостей. В соседнем зале начинается третий акт пьесы «Могучий волшебник», а у меня билеты в первый ряд. Удачи вам, герои.

Шутливо поклонившись, Клермент исчез.

«Он может все еще быть рядом, – Александр сдержался и не стал оглядываться. – Не будем испытывать судьбу. Пора бежать дальше».

В опустевшем дворе замка Александра уже ждало четыре плотно набитых рюкзака. Порывшись среди свертков с едой и теми мелкими принадлежностями, что скрашивают любой отдых, Мидас вытащил тяжелый кошель с золотом. Эллис достала такой же из своей сумки.

– О нет! Это золото совершенно не соответствует нашему образу нищих переселенцев, – сокрушался скелет. – Да тут еще и новая чистая одежда. А я так привык к вашим лохмотьям!

Александр задумчиво взвесил свой кошель.

«Золото не пахнет, не так ли?» – он подавил мимолетное желание зашвырнуть деньги куда подальше.

– Чистые номера на постоялых дворах, свежая вкусная еда или, быть может, места в почтовом экспрессе на большаке? – все еще перечислял Сол. – И вы готовы променять на них наш замечательный тур по глухим дебрям? Мы только сумели достичь единения с природой!

– Как и все хорошее, они быстро кончатся, – произнесла Эллис, пряча все найденные деньги в своей сумке. – А наши приключения еще только начались.

– Своевременное напоминание для тех, кто уже устал от занимательных похождений, – пробурчал Мидас. – Я теперь вообще не уверен, что не сплю. Быть может, мы все еще находимся под действием магии?

Все ненадолго замолчали.

«Ага, у вас еще все не так неплохо, – язвительно подумал Александр. – А я и до этого не был уверен, что не сошел с ума или не впал в кому. Теперь двойные сомнения скрасят мои вечера».

– И куда направимся? – решил он сменить тему.

– Тебе станет легче, когда услышишь очередное незнакомое название? Для тебя весь наш мир в новинку, – фыркнул скелет.

Собрав его заново из набора костей, маг явно не стал добавлять хорошее настроение.

– Зато, услышав про наш пункт назначения, кое-кто из присутствующих вспомнил бы десяток историй о том, как пил в тамошних притонах, ограбил местный храм или сжег половину городка, – улыбнулся Александр.

– Даже не думал, что мои байки кто-нибудь слушает, – смиренно произнес Сол. – В таком случае приношу извинения своим слушателям.

– Ну, вперед! – подхватила свой рюкзак Эллис. – Мидас, ты чего такой кислый?

– Иногда начинаешь смотреть на жизнь по-другому, – толстяк оглянулся на главное здание замка. – Я был счастлив в своем сне. А вдруг это осуществимо? Как подумаю, что, пытаясь избавиться от этих проклятых перчаток, могу лишиться будущего…

– Ты же мечтал стать обычным человеком, и тебе выпал случай все изменить! Мы прорвемся, будь уверен, ведь это включено в мой контракт, – она несильно ткнула кулаком толстяка в плечо. – А потом ты подцепишь симпатичную вдовушку!

– Вы хоть проспали все время в замке, – хмыкнул Александр. – Или думали, что спите, а я бегал по всему донжону или думал, что бегал, – запутавшись, он выругался.

– Никто не запрещает думать, пока мы идем, что ты отдыхаешь, – фыркнула Эллис.

«Два из пяти магов найдены, – подумал Александр, выходя со двора вслед за болтающими товарищами. – Но вопросов становится все больше».

Нет, он не забыл оговорку Сола. Пока было не время.

С минуту посмотрев им вслед, Клермент улыбнулся, затем щелкнул пальцами и оправил появившуюся на нем ливрею слуги. Подхватив поднос с напитками, чародей отправился поздравлять Тар-Миона с удачным захватом замка.

 

Побережье Вольных Городов

В открытый иллюминатор то и дело залетали брызги соленой воды, и Александр прикрыл деревянный люк, прежде чем расстелить на некрашеном столике карту. От очередной накатившей волны палуба накренилась, и металлический кубок попытался съехать. Поправив неказистый зажим, он продолжил рассматривать расчерченный от руки пергамент.

Уже неделю Александр маялся от безделья на борту торгового корабля, следовавшего вдоль берега континента.

Первые дни он провел на верхней палубе. Вокруг распростерлась сине-зеленая гладь, обрываясь на севере береговой линией из песчаных пляжей и скалистых кряжей, поросших лиственными лесами. Но уже на третий день непрерывные крики морских птиц, круживших возле корабля, брызги холодной воды в лицо и порывы ветра, так и норовившие сдуть за невысокий бортик, порядком надоели, и он засел в каюте.

Компанию ему обычно составлял валявшийся на койке Мидас, весь позеленевший от морской болезни. Вынужденный пост давался толстяку с трудом, и, когда, не выдержав, он все же набрасывался на еду, вскоре, после очередной болтанки, бежал на верхнюю палубу кормить рыб.

Сол пропадал между вороньим гнездом – небольшой площадкой на самой высокой матче – и деревянным настилом. По вечерам, когда солнце погружалось в пылающую воду, костяк с девушкой скрещивали тренировочные деревянные мечи над грузовым трюмом.

Пару раз к ним присоединился и Александр. Владение мечом и пистолетом в этом мире ценилось высоко. Впрочем, помахав с полчаса муляжом и заработав с десяток синяков и распухшие от ударов пальцы, он удалялся зализывать раны в каюту. Оставалось, как и встарь, рассчитывать на свои мозги и удачу.

В первый же день он сверху донизу облазил трехмачтовый корабль. Наверху, в сетях канатов, вздувались огромные полотнища парусов, и стометровый клипер скользил по водной глади со скоростью не меньше двадцати узлов. Попутному ветру помогали огромные колеса с лопастями по обоим бортам корабля. Из труб над ними день и ночь вздымались клубы разогретого пара.

Заинтересовавшись, Александр спустился в машинный отсек.

В обширном трюме царила жара. Двигались поршни и приводы механизмов, от баков с пресной водой тянулись длинные змеевики, гудел раскаленный паровой котел. Не хватало лишь перемазанного кочегара, бросавшего в жаркую топку лопаты, полные угля. Вместо него воду в пар превращал колдовской огонь, за которым следили угрюмые техники и молодой парень с каким-то слабым чародейским дарованием. Сам неофит колдовать не мог, но сносно разбирался в магических технологиях и всегда мог починить, к примеру, проводку, что вела от светящихся накопительных кристаллов к начертанным на оборудовании рунам.

– А почему бы не топить дровами и углем? – поинтересовался он тем же вечером у Сола.

Костяк подвесил гамак между мачтой и бортом и наслаждался закатом.

– В глухом селении, конечно, проще развести костер, чтобы разогреть еду. Но чтобы в машинную топку дрова бросать? Это ж за кораблем надо еще один тащить, груженный деревяшками. Да еще придется вырубить все окрестные леса. Бредовая идея.

– У вас же есть алхимики, наверняка найдутся и горючие масла, – продолжил Александр, прислонившись к деревянным перилам. Вечерний ветер приятно остужал разгоряченное после трюма тело.

– Алхимики вечно подрываются во время своих экспериментов, – ухмыльнулся скелет. – Не хотел бы я быть рядом с машиной на таком топливе. А еще все эти масла добывают далеко в пустыне или в болотах.

– Неужели наполнять эфиром ваши кристаллы намного проще?

– Ну прикинь сам, – взялся объяснять Сол. – На того же кузнеца и ювелира приходится с десяток всяческих подмастерьев и учеников. Все они лелеют надежду когда-нибудь научиться толково ковать железо или гранить камни. Но в действительности только один из десятка станет мастером. Одни слишком тупы или ленивы, другие просто бросят занятия. Вот так же с теми, кто наделен магическим даром. Не у всех он настолько сильный, чтобы мановением жезла вызывать дождь из сардин в масле.

– То есть девять из десяти волшебников недоучки, заряжающие кристаллы?

– Кто-то подрабатывает на предприятиях, другие у своих более способных коллег, – кивнул скелет. – День за днем они чертят пентаграммы, крошат порошки из корешков и так далее. И все, чтобы воткнуть в этот бардак кристаллик и в случае удачи зарядить его эфиром. Тем и живут.

– А если эфир в кристалле кончится?

– А вы что делаете в своем жутком безмагическом мирке? – поинтересовался скелет.

– Бросаем машину и ловим попутку, ну то есть просим кого-нибудь нам помочь.

– Вот-вот. Да и где вам достать горючее посреди дороги? А у нас на борту есть паренек, который может накорябать свои закорючки и подзарядить кристалл. Но ты не беспокойся, в случае непредвиденных обстоятельств мы последуем твоему совету и сожжем в топке скамьи, одежду и кого-нибудь из попутчиков потолще.

– В таком случае чьи-то сухие кости рискуют оказаться среди связок хвороста, – рассмеялся Александр.

На второй палубе размещалось с десяток пушек, вроде тех, что усеивали борта галеонов его родного мира. Металлические стволы на деревянных лафетах грозно смотрели в люки. Рядом с каждым возвышалась горка снарядов размером с крупное яблоко. Не наблюдалось только бочек с порохом. Поверхность пушек была испещрена рунами и магическими знаками, соединенными светящимися линиями. И если в привычном ему мире ружья украшали гравюрами с грифонами, морскими единорогами и богатой резьбой, только чтобы продать подороже, то здесь магическая гравировка была частью технологии. Стоило зажать переключатели, как по нитям проводящего металла от кристаллов к рунам устремлялась энергия эфира. Это отдаленное подобие электрических цепей называлось магосхемами. Когда мощности для колдовства хватало, то снаряд и пушка отталкивались друг от друга, и ядро стремительно вырывалось из ствола, а тяжелое орудие отъезжало назад в подвижном лафете. Остаточная же энергия вырывалась искрящимся разрядом.

Клипер был торговым судном, но, по словам Сола, в этих водах нередко встречались пираты, а также купцы, желавшие набить карманы за счет более слабого конкурента. Так что орудия всегда поддерживались в боевой готовности, а большая часть команды щеголяла абордажными саблями и короткоствольными пистолетами, работавшими по тому же принципу, что и пушки.

Александр осмотрел один из таких пистолетов. Оружие было с двумя стволами из матового металла, с перламутровой рукояткой, внутри которой под крышкой находились магосхемы и накопительный кристалл. Пули находились в магазине, и их заряжали вручную.

«Вот что мне нужно, а не всякие там мечи и сабли, – решил Александр. – Если уж вляпался в неприятности, то хоть смогу держаться подальше от чужих когтей и кулаков».

В их общей каюте Эллис яростно водила бруском по лезвию купленной в порту рапиры.

– Как прошел поединок? – поинтересовался он у девушки. В светлой полотняной рубашке и кожаных штанах она с этим клинком смахивала на пирата из приключенческих фильмов. – Сол опять был в ударе?

– Да твоему дружку, может, уже тысяча лет от роду, – фыркнула Эллис. – А за это время даже мартышку можно научить фехтованию. С ним махаться – все равно что с тренировочным манекеном. Бей не бей, а скорее моя рапира сточится, чем он выдохнется. Чудной он малый, где ты его, вообще, откопал?

– Сама же знаешь, пристал по дороге. Хотя, ты права, много в нем необъяснимых умений.

– Пока он не мешает, мне нет дела до его прошлого и настоящего. Но если он решит ставить нам кости в колеса…

Эллис многозначительно замолчала.

«У тебя тоже свои тайны, солнце. Надеюсь, хоть Мидас у нас просто обычный мужик, а не агент спецслужб».

– Я тут осматривал орудия нашего корабля, – сменил тему Александр. – Вот в моем мире огнестрельное оружие и пушки положили конец рыцарям и мечам.

– Новые сказки о чудном мире без магии? – закатила глаза девушка. – Вот у меня, а вот у вас. А может, это твой мир неправильный? И ущербный, раз там нет эфира?

– Я никогда не говорил, что мой мир лучше вашего, – уступил он.

– Ну то-то же, – смилостивилась девушка. – В твоем мире я бы жить не захотела. В нем следовало бы запретить все ружья и арбалеты. Один выстрел в самого талантливого и важного человека – и никто его не сможет спасти. Брр. Да и замки мне нравятся, в них есть что-то суровое и величественное.

– Подозреваю, у вас все это сохранилось именно из-за магии?

– Во-первых, чародеи могут ставить различные колдовские барьеры и отклонять крупные снаряды, – начала перечислять девушка. – Во-вторых, чтобы пробить даже тонкую пластинку мифрила, нужно очень мощное оружие или выстрел под прямым углом, чтобы пуля не срикошетила.

– Мифрил?

– Металл, что добывают на севере, там, где энергетические поля особенно сильны. Алхимики говорят, что сотни тысяч лет назад это была простая руда, вроде железа или меди, но под воздействием эфира она превратилась в мифрил. Очень прочный и легкий металл. Северные рыцари из него делают оружие и доспехи, которые ни одной пулей сразу не пробьешь, а там они уже и в рукопашную вступят.

– А если стрелять этим же металлом?

– На него не работают обычные заклятия. Мифрил извлекают из руды с помощью эфира и вроде как закаляют, делают невосприимчивым, что ли. Так что магией его не разогнать.

– И как же ваши рыцари друг с другом сражаются? Или просто машут мечами, пока один не устанет и не сдастся?

– Ну нет, конечно, – рассмеялась Эллис. – Да чего только не придумают! Зачарованные клинки, ловушки, всяких существ дрессируют, алхимики кислоты и взрывающиеся бомбы делают. Что ни год, создают новое оружие и рубят всех направо и налево, а потом другие усиливают защиту – и все сначала.

После знакомства с кораблем Александр не стал общаться с попутчиками, как поступила Эллис, чтобы узнать о цели их путешествия, а отправился в общую каюту. Здесь он решил разобраться с географией окружающего мира, раз уж выдалась спокойная неделька.

И теперь он стоял над большим листом плотной бумаги, на котором неведомый картограф постарался изобразить известную ему часть материка. Это, конечно, был уже не древний манускрипт с драконами и морскими чудищами, но и на нем хватало белых пятен Terra incognita.

Почти по центру полукругом с востока на юг шла извилистая линия берега. Ниже нее на карту нанесли легкую рябь, обозначавшую воду, и большую надпись: «Узкое море». На самом юге, за морем, проступали очертания еще одного континента, но сейчас он Александра не интересовал.

Вдоль прибрежной линии располагались плодородные равнины, изрезанные многочисленными реками и темными облачками лесов, протянувшиеся до горного массива на севере. Эта часть материка называлась Равниной Вольных Городов. И на побережье, и дальше вдоль крупных рек были нанесены планы городов в виде крохотных скоплений домиков.

Ардас. Точка на берегу Узкого моря. Место, где он очнулся в новой жизни.

Это были земли городов-государств и окрестных селений, что служили перевалочными базами и рынками для торговли между севером и югом, западом и востоком. Здесь власть держали купеческие магнаты, ремесленные гильдии и коммерсанты, достаточно богатые, чтобы содержать собственные войска, не уступавшие городской страже.

В городах-государствах царило подобие Италии начала девятнадцатого века. Главным оружием были деньги, а полями битвы – дипломатия, финансы и торги. Владельцы тугих кошельков – единственные полноправные граждане этих республик. Эфир – еще один товар, который надо выгодно продать. А монстры северных земель и непонятные и чудные, с точки зрения коммерции, волшебники – лишь очередные препятствия на пути к благополучию. Именно поэтому в городах размещались миссии Ордена, и его казну пополняли солидные пожертвования от купеческих гильдий.

Из Замка Красной Скалы они отправились на запад, проведя неделю среди густых лесов и плодородных равнин. Ночевали вдали от дороги, заходя в селения, лишь чтобы пополнить запасы провизии. При первом же шуме скрывались в кустах и, только пропустив очередную телегу, дилижанс или одиноких путников, возвращались на утоптанный грунт большака.

Вечером восьмого дня они вышли к широкому водному потоку, что нес спокойные воды почти точно на юг. Ниже по течению расположилась небольшая деревенька, населенная, по большей части, лесорубами и охотниками. Основную часть селения занимали склады и речной причал со стоящими на приколе тремя баржами.

Капитаны обнаружились в полуподвальном трактире на берегу. В густом запахе крепкого табака, алкоголя и вяленой рыбы можно было коптить колбасы. Как ни старалась Эллис, ее усилий едва хватило, чтобы один из капитанов смог оторваться от облитого вином стола и промямлить, что не собирается никуда отправляться раньше утра. Второй этаж здания занимала неказистая гостиница, но никто из путников не решился побеспокоить насекомых, вольготно обитавших в тех маленьких комнатках, что показала им угрюмая пожилая женщина.

Все эти дни Эллис сторонилась Александра, уходя вперед всех на дороге или отправляясь за хворостом или ягодами на привалах. Они ни разу не остались наедине с того момента, как покинули замок, как он ни старался. И в тот вечер на берегу реки Александр решил разрубить узел скопившихся недомолвок и пошел вслед за девушкой, пока скелет и Мидас разбивали лагерь.

Эллис стояла, закрыв глаза и прислонившись к громадному клену. Ее рука скользнула по бедру к ножнам, но, узнав его, девушка лишь расслабленно вздохнула.

– А, это ты, – тихо произнесла она.

– Всегда настороже?

– Да мало ли кого в этой чаще можно встретить.

– Например, меня, да? – улыбнулся Александр.

– Похоже, пора идти ужинать, – отстраненно произнесла Эллис. С явной неохотой девушка отпрянула от ствола и пошла мимо него к лагерю.

– Постой, – он мягко схватил ее за руку и развернул к себе.

Внезапно она оказалась совсем рядом. Он вдохнул пьянящий аромат кожи и золотых волос. Руки сами скользнули вверх и обняли ее. Александр притянул Эллис к себе и наклонился, почти коснувшись ее губ. Но девушка отклонилась и мягко, но настойчиво вывернулась из рук.

– Нам надо поговорить, – сказала она, отступив назад.

– Там, в замке…

Но Эллис качнула головой.

– Та девушка, которую ты мельком видел в том проклятом замке, – ее больше нет и не будет. Это все было не по-настоящему, – грустно произнесла она. – Я лишь внешне похожа на нее. В другом мире, сложись все иначе, она жила бы в радости и не ведала горя.

– Не думаю, что магия могла бы пробудить то, чего не существует. Та девушка – это ты. Та, с которой я успел познакомиться и которой восхищаюсь. Она никуда не исчезла. Я вижу ее в глубине твоих глаз.

– Хотела бы я поверить, – печально улыбнулась Эллис. – Но, увы, в этом мире ей не выжить.

Она нежно коснулась пальцами его губ, не дав произнести ни слова.

– Сейчас не место и не время разбираться в наших чувствах. Они лишь будут помехой. У нас впереди долгая дорога, и мне сейчас нужен друг, напарник, которому я доверяю и на кого могу положиться, – она протянула руку. – Надеюсь, он у меня есть.

– Всегда, – вздохнув, произнес он.

– Тогда пошли назад. Нас, наверное, уже заждались, – сказала девушка, взяв его под руку.

В тот день Сол, передав ему порцию жаркого, понимающе кивнул и сочувственно похлопал по плечу. Эллис же вновь включилась в беседу, и все стало как раньше.

Александр же постарался выбросить все из головы. В конце концов, он был временным гостем в этом мире, и это было легко. Или же так просто казалось.

Вспоминая об этом сейчас, над картой в каюте корабля, Александр подхватил стоявшую в качестве груза чашу с вином. Молодой напиток почти не пьянил, и он выпил его залпом. Решив избавиться от навязчивых мыслей, Александр продолжил исследование материка.

Береговая линия Равнины Вольных Городов пересекала дугой половину карты, а затем уходила к северу, очертив полуостров размером с половину Австралии. Торговые города-государства сменялись здесь обширными землями, в которых царили монархи. Центр и юго-восток занимало королевство под названием Западная Империя. Именно в одно из его прибрежных поселений на границе с Вольными Городами и держал курс клипер.

Но, кроме привычных меридианов, параллелей и границ государств, карту покрывали странные окружности с центром на юго-западе далеко за пределом карты. Всего на рисунке поместилось две плавные дуги. Первая пересекала полуостров, почти точно отделяя королевства от Вольных Городов. Вторая, с радиусом чуть больше, проходила правее центра карты. На северо-востоке за ней кончались крупные поселения. Там простерлись дремучие леса, крутые холмы и высокие горные кряжи, среди которых нашли приют крепости Ордена. А восточней этой дуги, за степями, лежала Конфедерация Магов.

Об этих окружностях Александр расспросил своих спутников, когда они неделю сплавлялись на барже вниз по реке к Узкому морю. Так вот, именно во всемирном энергетическом поле – эфире – черпали силу чародеи. Но эфир был распространен не везде. Чем ближе к Полюсу Магии, что находился в океане где-то на юго-западе, тем слабее становился эфир, и тем слабее становилась волшба, исчезали необычные существа и растения, залежи колдовских металлов и многое другое. Причем исчезал эфир не постепенно, а в несколько этапов. И именно области, где эфир был однороден, показывали эти круги на карте.

Самый маленький круг назывался Высшим. В землях, окруженных первой дугой на карте, почти отсутствовал эфир, лишь небольшие редкие источники порождали его, да жречество в храмах могло управлять собранной от молитв верующих энергией. В этот круг попадали самые густонаселенные земли, в том числе громадный полуостров на западе. Цивилизация здесь напоминала Европу девятнадцатого века. Большие города, в которых ключом била жизнь, деревни и распаханные вокруг них земли и пастбища, широкие тракты, протянувшиеся во все концы королевств. Магия здесь заменила уголь на фабричных производствах, порох в военном деле и лекарства в медицине. Служители богов заняли место нефтяных магнатов его родного мира, продавая необходимый эфир. По богатству храмы затмевали аристократию, у них служили отборные солдаты, а к их мнению прислушивались правители. Энергия эфира заставляла гореть топки паровых машин, ружья – стрелять, а раны – затягиваться.

«Драконы, господин? Ну как же, знаю-знаю, мне про них няня рассказывала, они вроде живут там, за второй дугой. А еще там люди с песьими головами, всякая нечисть и рыбки, что исполняют желания. Да, господин, это мне тоже в детстве няня на ночь рассказывала. Мудрая женщина была, хотя и боялась гномов».

Эфир как-то влиял на подсознание даже не способных к колдовскому искусству людей. Одних он угнетал, другие начинали беспричинно бояться чего-то, третьи становились агрессивными. И люди веками стремились жить в пределах Высшей дуги, где эфир отсутствовал.

Но на десять человек всегда находился один, который легко переносил воздействие энергетического поля. Такие люди в течение тысяч лет покидали перенаселенные земли и устремлялись вдаль от Полюса в поисках лучшей жизни. Именно среди этих переселенцев и их потомков появились первые чародеи, что смогли черпать энергию из эфира. Ими были заселены земли за Высшей дугой, где лежали Вольные Города.

«Драконы, добрый сеньор? Да, есть драконы. Вот маринованная печень, вот несколько метров чешуи с боков, смотрите, как блестит. А еще есть толченый рог дракона. Только между нами, господин, это не совсем рог, но спрос на него очень большой, для, эмм, интимных нужд».

Эфир влиял не только на людей. Встречались волшебные травы, причудливые существа и залежи колдовской руды. Но их было мало, они редко попадались и быстро исчезали под руками и кирками, копьями и мечами людей, что пытались сделать из них реагенты для магических исследований, талисманы или алхимические препараты.

Дальше шла вторая дуга. В этих землях на десятки километров не встречалось ни одной живой души. На севере высились укрепленные замки, в тени которых росли небольшие деревни. Там из редких металлов ковали доспехи, что не пробивались пулями, а зачарованные камни укреплений выдерживали попадания орудийных снарядов. Здесь вся власть принадлежала феодалам да редким колдунам-одиночкам.

На северо-западе начинались земли Ордена с их твердынями и городками, там в течение полувека образовалось свое государство – подобие рыцарского ордена Восточной Европы с технологиями на основе немыслимого симбиоза магии и механизмов. На западе же, за бескрайними степями, лежали земли магов, несколько их городов, где рождались и жили величайшие чародеи и колдуны.

«Драконы, сир? Да, вчера одна такая тварь утащила у нашего пастуха пару овец. Только благодаря отваге крестьянина отара уцелела».

Дикие места. Но именно здесь встречались редчайшие растения, добывались металлы в десятки раз прочнее стали из Высшей дуги, росли леса зачарованных деревьев с легкой и прочной древесиной. Здесь творились самые сильные заклинания и добывались в копях редкие кристаллы, способные стать мощнейшими накопителями энергии. Но нередко встречались и монстры, чьи предки под воздействием эфира мутировали из обычных зверей. Даже люди могли не избегнуть этой участи: именно здесь появились племена оборотней и других мистических существ.

Далеко за этими землями лежали места, где обитали другие разумные существа. Что в этом удивительного, ведь и на Земле сосуществуют двухметрового роста племена из Африки и низкорослые жители Азии? Эфир и окружающий мир меняли изолированные племена. И теперь в далеких горах и подземных пещерах обитали коренастые, широкоплечие гномы, в лесах жили худощавые и высокие эльфы, в северных землях встречались племена гигантов в полтора человеческих роста.

«Драконы? Сего зверя я видел вчерашним днем, когда покупал у человеческого пастуха пару овечек. Овцепас от испуга аж кошель выронил из рук. Ну я пустил стрелу, да монстр упорхнул».

Этим народам эфир был необходим как солнечный свет. Потому они редко покидали свои земли. В Вольных Городах ушедшие из родных кланов нелюди создавали свои общины, но дальше, за Высшую дугу, они не переселялись. На это были и другие причины. Тот, кто не похож на окружающих или думает и говорит по-другому, всегда будет гоним бездумной толпой.

Скрутив карту, Александр вложил ее в потертый тубус и поднялся на верхнюю палубу. Здесь располагался общий зал, где коротали время его спутники и остальные пассажиры: несколько торговцев, чей товар был загружен в трюм, парочка аристократов, несколько наемников и еще десятка два разномастного народу.

Сол и Мидас сидели в углу за похожей на нарды игрой. Рядом с толстяком высилась горка золотых монет. Сегодня Мидас был в ударе и даже меньше страдал от морской болезни. Монеты, ясное дело, были фальшивыми. Вернее, в течение часа они были совсем как настоящие, но затем хлебный мякиш, обращенный в драгоценный металл, распадался пылью.

– Через денек мы вроде прибудем в порт? – присел он к ним.

– Угу, а все что известно Эллис – это старые сплетни, – Сол покрутил в костяных пальцах стаканчик и выбросил пару пятерок. – Ага! Придется вспомнить старые деньки и поспрашивать народ по всяким злачным местечкам.

– Подозреваю, – проворчал Мидас, – что помер ты или от цирроза печени, или от подцепленной в притоне заразы.

– И что занесло в эти места чародея? – продолжил, не обращая внимания на толстяка, Сол. – Чтобы кое-как колдовать, ему пришлось бы жить на одних энергетических кристаллах. В пределах Высшей дуги он мог получить эфир только у местных жрецов, а они страсть как не любят чародеев. Они вроде как конкуренты в других дугах, но здесь полное преимущество имеют служители богов, чем они бессовестно пользуются.

– А если он просто решил спокойно пожить на пенсии?

– Это все равно, что богач бросил бы все накопления и подался в глухую деревню жить в шалаше из веток, – усмехнулся Мидас.

– Ага, – согласился скелет. – Если он был одним из этих, высших, то и задницу подтереть уже не мог без магии. На старости лет просто так ничего не меняют. Мидас, не тяни эльфа за уши, кидай уже!

– А значит, он от кого-то или чего-то скрывается, – подытожил толстяк.

Выкинув две шестерки, он сгреб оставшиеся у скелета монеты. Один из золотых кругляшей проскользнул сквозь пальцы и тихо скатился под столешницу. Скелет и Мидас встали из-за стола и, не торопясь, пошли вдоль борта. Александр нагнал их, когда оба остановились и, вроде как скучающе, прислонились к деревянной переборке. Но на самом деле его товарищи исподтишка наблюдали за оставленной монетой. За неделю плавания это стало их любимым развлечением.

– Вот это мне и не нравится, – проскрежетал скелет. – Та самая опасность, от которой он сбежал, может, нас и наняла.

– В таком случае, она пока на нашей стороне, – возразил Мидас.

Почтенного вида седобородый купец медленно встал из-за стола, вытирая потное лицо платком величиной с небольшую наволочку, и двинулся по проходу. Возле их пустого столика платок выскользнул, и купец, чертыхаясь и кляня богов, в три этапа нагнулся за ним, чему порядочно мешали жировые складки на объемном животе. До Александра даже донесся отчетливый треск швов на одежде. Кряхтя, торговец таки подхватил платок и кое-как выпрямился. Естественно, лежавшая возле ножки стола монета исчезла.

– Две минуты, – хмыкнул Мидас.

– До рекорда далековато, – покачал черепом Сол. – Все что нам известно: этот маг тесно якшался с местным губернатором, а потом возьми да помри.

– Не иначе как сказалась нехватка эфира, – вставил Мидас.

– Так что придется нам заниматься эксгумацией останков, не иначе, – подытожил скелет. – Нет чтобы послать нас за эльфийским священным кубком или там магическим кольцом каким-нибудь! Одни старики, что так и норовят сапоги откинуть.

Смотря на заходящее чуть левее носа корабля багровое солнце, Александр понял, что будет скучать по этому месту. Пусть эти недели были полны опасности, но и таких красот, мест и людей он не встречал никогда в своей жизни. И, если уж быть честным, вряд ли встретил бы даже в будущем. Этот мир заслуживал быть реальным. Быть может, даже больше, чем его родной.

 

Западная Империя. Сантагос

На крутобокой каравелле поднимали паруса, по сходням трехмачтовой барки взмыленные грузчики тащили тюки с тканями и стальные ящики с пряностями, рядом покачивалась грузовая баржа, с которой портовые краны сгружали необработанные бревна редких пород.

Повсюду, сколько хватало глаз, тянулись причалы из досок и каменные пирсы, почти борт в борт их облепили десятки парусников и пароходов, сновали рабочие, кричали перекупщики, пытались сбыть дневной улов торговцы рыбой и моллюсками. Вдаль от порта тянулись кварталы двухэтажных складов, а за ними возвышались здания фабрик и дымились печные трубы заводов в промышленном районе Сантагоса.

Сойдя по шатким сходням с палубы клипера на камень набережной, Александр был готов буквально расцеловать твердую землю.

«Как круто, когда пол под тобой не ходит ходуном, нож со стола не пытается оттяпать пальцы на ноге, а за шиворот не залетает ледяная волна», – секунду спустя ему по ноге чуть не проехалась бочка, и двое мужиков наградили его отборным матом и чудовищным перегаром.

– Да не стой столбом, – подпихнул его Сол. – Вытаращившись и раскрыв рот, что выловленная рыбешка, ты привлекаешь местную фауну в лице карманников и головорезов всех стран и народов.

– Делай вид, что ты здесь уже в сотый раз, и целеустремленно иди хоть куда-нибудь, – согласилась с ним Эллис.

– В компании с ходячим умертвием мы в любом случае выглядим как приехавший на гастроли бродячий цирк, – буркнул все еще не оклемавшийся после плавания Мидас.

«А здесь действительно одни люди, – Александр огляделся. Даже в порту – центре торговли – он заметил всего парочку нелюдей и какое-то косматое существо. – А если здесь и магии почти нет, то это настоящая Европа двухсотлетней давности. Вот где я бы мог остаться, если что. Ха-ха, шучу, конечно».

Мимо, громыхая, проехала повозка, груженная горой ящиков, и путники пристроились в широком проходе, который, словно от ледокола, оставался за ней в сутолоке. Обойдя очередной склад, они вышли на улицу, устремившуюся широкими ступенями на вершину холма. Сразу же за зданием фабрики начинались жилые кварталы из стоящих впритык трех– и четырехэтажных домов. Вверх и вниз катились повозки с товарами. Редкие всадники в камзолах и сюртуках старательно огибали оставшиеся после дождя лужи на мощеной мостовой. Вдали неслась одинокая карета, запряженная четверкой лошадей. Возница кричал и отгонял прохожих, щелкая в воздухе кнутом.

«Чтобы здесь найти человека, понадобится передача „Жди меня“ или целая свора экстрасенсов».

На вершинах холмов, отделявших Сантагос от равнины, поблескивали многочисленные купола, пирамидальные шпили и башенки храмов. На одной крутобокой возвышенности, где когда-то, по-видимому, стоял замок, сейчас расположился небольшой дворец, резиденция губернатора.

– Какие у нас планы? – поинтересовался Сол. – Найдем гида и пройдемся по достопримечательностям?

– Для начала найдем сносную гостиницу, – серьезно ответила Эллис. – А затем разделимся, и каждый в меру своих «особых» возможностей попытается разузнать про мага. Не шумя, никого не грабя. Очень тихо и осторожно. Тот, за кем погонится толпа с вилами и факелами, будет пенять сам на себя.

«А способность притягивать неприятности считается особой?» – подумал Александр, но вслух ничего не сказал.

Следуя указаниям прохожих, Александр очутился в довольно старом квартале. Кирпичные дома явно давно пережили свои лучшие годы, но все же были отремонтированы, стены аккуратно оштукатурены, а двери покрашены. В этом районе обитали небогатые горожане, трудившиеся на фабриках, заводах или в небольших ремесленных мастерских. Но улицы, в отличие от более богатых мест, были подметены, а мусор явно вывозили не раз в месяц.

О присутствии в этом мире магии почти ничто не напоминало. Простые люди – небогато одетые мужчины в сюртуках и костюмах, женщины в ситцевых неброских платьях – спешили по будничным делам. В крошечных садиках между домов отдыхали горожане в летах, присматривая за играющими детьми. Эти люди были далеки от проблем непонятных чародеев и рыцарей из дальних земель.

«После дел часок можно будет посидеть на лавочке. Просто посидеть. Если останется время».

Обогнув торговавшего выпечкой с телеги булочника, Александр подошел к двухэтажному серому зданию, занявшему половину квартала. «Городской архив и библиотека» – еще читались полустертые буквы на фасаде. Хулиганское граффити на стене смотрелось куда ярче.

Поднявшись по ступенькам, он очутился в прохладном помещении, вдоль стен которого шли высоченные книжные шкафы. На полках громоздились скрученные свитки, стопки пергаментов и корешки толстых фолиантов. Из-за дубовой стойки на него поверх полукруглых очков посмотрел клерк.

– День добрый, – поприветствовал Александр, хотя на лице клерка читалось явное сомнение в этом факте. – Я хочу узнать о смерти одного чародея в Сантагосе года два назад.

– Имя, фамилия, прозвище или титул, – устало перечислил конторщик. Видя, как замялся Александр, клерк вздохнул. – «На деревню дедушке» – это не у нас, а у гадалок и предсказателей кварталом ниже.

«Ну, конечно, маги же здесь вроде ученых. Никто не знает, что умер известный физик, зато о приезде трубадуров и шутов гудит весь город».

– Он вроде как состоял на службе у губернатора и скончался два года назад, – Александр вытащил из кошелька и положил на конторку пару серебряных монет.

В глазах клерка день явно стал добрее.

– Можно проверить архив еженедельных листовок, – протянул служащий. – Но, чтобы найти там хоть что-нибудь, придется перелопатить целую бумажную гору.

Александр добавил еще две монеты.

– Подождите в соседнем помещении, – смахнув монеты, произнес служащий.

В кольчуге и закрытом шлеме Сол, конечно, притягивал взгляды прохожих. Но, по крайней мере, перед ними был не голый череп, делавший его целью номер один для зевак. Сейчас Сол походил на одного из бедных северных рыцарей, что зачастую околачивались в пограничных городах Империи или Равнины в ожидании случая, который принесет им славу, ну или хотя бы мешок золота. Таких парней обычно нанимали для поиска редких ингредиентов во второй дуге и дальше, где большинство рубак, только покинувших родной дом и слишком бедных для полноценного снаряжения, бесследно пропадали. Те же, что поумнее, сразу поступали на службу в наемные полки или уплывали за Узкое море.

Поплутав по переулкам, Сол вышел на улицу ремесленников. В соседнем доме весь первый этаж был занят гончарной мастерской. Сверившись с вывеской, скелет юркнул в тесный магазинчик. Кругом стояли горшки и тарелки всевозможных размеров, а позади прилавка высился стеллаж с тонкой работой из дорогого фарфора.

– У вас есть чайники из белой глины Энигма? – поинтересовался мертвяк у продавца.

Лавочник бросил быстрый взгляд за спину, убедившись, что больше покупателей нет.

– Ожидаются через восемь дней.

– К сожалению, я не могу ждать, – в руке Сола появился запечатанный конверт. – Но буду признателен, если заказ доставят побыстрее.

Конверт упал в стоящую на прилавке вазу. Торговец едва заметно кивнул.

– А я пришел по поводу партии горшков, а, нет, из-за кувшина, что… – Скелет чертыхнулся. – Может, хватит говорить как умалишенные? Тут все равно никого нет.

– Это выдержанная временем традиция, – сухо произнес торговец. – Тайная речь секретных агентов.

– В следующий раз обязательно подискутирую с тобой об обжиге, керамике и сортах вашей грязи. А сейчас просто скажу на нормальном языке. Лады?

– О, боги, с каждым разом все хуже. Никто не желает наслаждаться тайными и многозначными переговорами, все спешат и торопятся, – торговец горестно вздохнул. – А что бы ты сказал о языке пересвистов!

– Года два назад в Сантагосе умер чародей, прибывший с востока. Тесно контактировал с губернатором. Знаешь про него?

– Я простой торговец, откуда мне знать, – развел руками лавочник, но его взгляд посерьезнел. – Я слышал, смерть была внезапной. Никто не ожидал. Хотя он слишком часто и близко общался со жрецами, что нехарактерно для волшебников. А есть причины полагать, что ему указали дорогу в мир иной?

– Пока я просто задаю вопросы.

– Могу я еще чем-то помочь?

– Не подскажешь, куда стекаются сплетни? – спросил напоследок торговца Сол.

– Таверна через три квартала к северу, на улице Каменщиков, – подумав, ответил лавочник. – Там ты найдешь отдыхающих стражников, наемников и всякое отребье, что охотно поведает все свои тайны за кувшин вина.

Александр скучающе прогуливался между стеллажами. В зале еще пара человек работала за столами да клерк в сером сюртуке искал что-то в объемистом томе.

«Книга „Эфир для чайников“ пользовалась бы успехом в этом мире», – подумал Александр, мимоходом читая замысловатые названия фолиантов.

Из коридора донесся шум шагов. Он повернулся, надеясь, что это служащий отыскал нужный листок. Но в зал вошли сразу четверо. Двое в белых ниспадающих одеждах жрецов, двое других – в тонких кольчугах, причем идущий позади солдат даже не снял закрытый шлем. На наброшенных поверх стали черных накидках красовалась знакомая стилизованная белая рукоять меча с гардой в виде шестеренки с багровой звездой посредине.

«Неужели выследили? Надо было не плыть на корабле, а пробираться лесами», – Александр шмыгнул на скамью и уткнулся в ближайшую книгу, распахнув ее на какой-то диаграмме.

Четверка, приближаясь, шла по залу.

– Прошу прощения, – кашлянул сидевший напротив парень в темной сутане. – Но вы держите Круги Мора вверх тормашками.

– Ничего подобного, – мысли забегали, пытаясь придумать объяснение. – В своей книге «Вени, види, вичи» Юлий Цезарь доказал, что так Круги Мора легче запомнить. Инверсивная память.

– Надо же, – уважительно протянул его собеседник. – Надо попробовать.

Четверка прошла мимо, не повернув и головы.

Облегченно выдохнув, Александр уставился им вслед поверх книги.

«Неужто не по мою сбежавшую душу?»

И тут клерк в сером сюртуке, видимо углубившись в чтение, неловко ступил назад и натолкнулся на жреца. Солдат Ордена бросил руку на рукоять клинка, но растяпа уже отпрянул назад, смущенно извиняясь, и четверка проследовала дальше.

И возможно, только пристально следивший за сценой Александр заметил, как клерк коснулся расшитого золотом пояса жреца. Небольшой предмет, зажатый между указательным и средним пальцем служащего, скользнул за полоску ткани.

Лишь только четверка вышла из зала и углубилась в недра библиотеки, клерк положил книгу на стол и скользнул в соседний коридор.

«И что бы сделал трезво мыслящий человек? Он дождался бы служащего, получил выписку из архива и спокойно ушел. И уж он точно не последовал бы за этим типом, словно недавно сохранился и всегда может начать заново», – додумывал он, уже идя вслед за подозрительным клерком.

Коридор несколько раз вилял, то и дело минуя заставленные книжными шкафами помещения, а шаги клерка уже стихли где-то впереди. Наконец проход закончился тупиковой комнаткой.

Никого. Лишь горы рукописей и папок ждали конца света в виде зажженной спички.

«Сама судьба против моей авантюры, – с облегчением подумал Александр. – Похоже, таинственный шпион свернул в другом месте. Миссия провалена. Теперь идем обратно за выпиской».

Но тут он заметил стеллаж, полный книг в таком же переплете, как та, что держал незнакомец. Вдобавок на одной полке осталось пустое место. Точно под пухлый томик.

«А, нет, вот и наживка на крючке очередной проблемы. Надеюсь только, когда бед станет слишком много, они передерутся между собой за очередность».

В стеллаже и на полках не оказалось ничего примечательного. Ни тебе царапин на полу, ни застрявших кусочков бумаги под шкафом.

«Кто-то явно не подумал обо мне и не оставил ни одной подсказки».

Наудачу он пошарил рукой на полке там, где не хватало тома, но наткнулся лишь на деревянную панель задней стенки.

«Как бы я поступил, пытаясь скрыть что-то в шкафу, если бы не хватало одной книги? Причем вариант „сжечь библиотеку“ отпадает».

Все фолианты принадлежали одной серии. Составитель не поленился даже проставить нумерацию, и шестая книга во втором ряду вызвала бы оскомину у перфекциониста неправильным порядковым номером.

«Ее вытащили с другой полки, чтобы скрыть пустое место».

За пролезшим без очереди томом оказалась панель, поддавшаяся нажатию, и с легким скрежетом весь шкаф выдвинулся чуть вперед. Взявшись рукой за полку, Александр легко повернул тяжеленный стеллаж. Создатель скрытого хода явно позаботился о системе противовесов.

За книжными полками открылись узкие проходы, тянувшиеся вдоль внешних стен в обе стороны. В слое пыли отпечаталась цепочка следов. Не хватало только указателей направления: «Секретный комитет», «Встреча шпионов» и «Заседание масонов».

Кувшин с вином стукнулся о столешницу одновременно с бряцанием кольчуги, когда Сол приземлился на свободное место у стола. На костяка недружелюбно уставились четыре пары глаз. Двое стражников в нечищеных красно-синих мундирах, парень в кожаной куртке с нашивками наемного полка и дородный мужик в поношенном сюртуке с резким запахом селитры. И ни одной роже новый сосед не приглянулся.

– Мой кувшин не помешает? – поинтересовался скелет.

– Он-то может остаться, – процедил стражник. – А вот ты ищи другую лавку.

– Так я могу заказать еще, – Сол махнул рукой трактирщику. – Парочку для моих новых друзей!

– Может, хоть шлем снимешь, дружок? – Наемник сплюнул на пол, от чего тот стал только чище. – А то будто нас не уважаешь.

– Я бы с радостью, но дал обет не снимать доспехи и шлем, пока не совершу подвиг, – с пафосом ответил Сол.

– Кому ты отдал обед? – переспросил стражник.

– Клятву он дал сам себе, бестолочь! – вмешался пожилой, налив в кружку вина.

Пара подоспевших кувшинов смягчила выражение окружающих рож.

– Так ты из этих, северных, – протянул наемник, поглядев с легким презрением и сожалением на Сола. В глазах сражавшегося лишь за звонкую монету солдата удачи давший обет мужик мог быть лишь слабоумным. – Брр. Я понимаю, еще с месяц можно не мыться, кому от этого плохо, но потом-то кожа яро чесаться начинает.

– Пить-то тебе можно? – осклабился стражник.

– Такого обета ни один мужик не даст по своей воле, – фыркнул скелет.

Взяв глиняную кружку, мертвяк запрокинул голову, приподнял забрало и в два захода осушил емкость.

Когда-то шкафы отодвинули от стен во избежание сырости, а потом проход за ними заделали тонкими деревянными панелями. И теперь вдоль всей внешней стены тянулся потайной ход. Слой земли под ногами заглушал шаги, и вряд ли ее успело нанести сквозняками. В тонких панелях, отделявших проход от залов и комнат, прорезали небольшие отверстия, и проникавшего сквозь них света Александру было вполне достаточно.

«Надеюсь, никто не обратит внимания на чихание за стенкой, – поднятая пыль немилосердно свербела в носу. – Посчитают, что заболело одно из привидений».

Александр успел далеко продвинуться вдоль здания, один раз даже свернул, обходя внешний угол строения. Несколько раз он заглядывал в прорези, но ничего, кроме старых книг, стеллажей, фолиантов, редких посетителей и снова книг, не видел.

Едва он напомнил себе, что минут через пять следует все же повернуть назад и бросить нарываться на неприятности, как расслышал приглушенный голос:

– … мы всегда с терпимостью относились к проводимой вами политике. И лишь напоминаем вам ваш же принцип. Невмешательство во внутренние дела других стран и народов.

– Я неплохо помню устав Ордена, – усмехнулся другой человек. – И мы сами примем решение без чьих-либо подсказок.

– Мы и так терпим ваши богохульнические изречения на наших землях, – бросил третий.

Александр прильнул к оказавшейся рядом дырке. Говоривший был облачен в белоснежную сутану жреца. Напротив него стояли оба уже виденных им орденских солдата.

– Если вы пригласили нас ради пространных споров, то я бы переложил эту ношу на отцов-инквизиторов, что с радостью проведут остаток жизни, обсуждая с вами тонкости бытия, – холодно произнес воин Ордена.

Второй рыцарь в закрытом шлеме звучно вдохнул воздух и, повернувшись, уставился прямо на Александра, затаившего за стенкой дыхание.

– Боги относятся с пониманием к той тяжелой ноше, что взвалил на себя Орден в далеких землях, – первый голос принадлежал сидевшему священнику. – Но что, если они не одобрят уход людей в полные магии и опасностей края? Кого вы сможете нанять тогда?

– Ваши слова звучат словно угроза, – нехорошо прищурился воин Ордена.

– О, я приношу извинения, если так показалось. Я лишь напоминаю, что Орден должен, как и всегда, соблюдать нейтралитет. Что бы ни случилось на этих бренных землях, боги одарят нас мудростью, дабы мы прошли все испытания сами.

Уже задыхаясь, Александр дождался, когда рыцарь отвернулся, и выдохнул как можно тише.

«Надо пройти чуть дальше», – впереди что-то темнело, закрывая проход.

Он вытянул руку, и тут же острый и холодный кончик кольнул бок в районе печени. Воображение сразу же дорисовало клинок в чьей-то руке. Очень осторожно Александр опустил руку. Неприятное прикосновение в области живота исчезло.

«А я уж забеспокоился, не случилось ли чего с тем клерком».

– Можете не сомневаться, – продолжал священник, – Орден сможет все так же набирать добровольцев в наших городах, а мы будем покупать ваше оружие. А взамен вы должны лишь ничего не делать.

Солдат смерил священника презрительным взглядом и вышел из комнаты. Вслед за ним двинулся и его спутник, оглянувшись напоследок на скрывавшую Александра перегородку.

Оба жреца молча ждали.

– Как там дело с губернатором? – спросил сидевший.

– Он душой и телом наш человек, – хихикнул второй священник. – Пока мы знаем его маленький секрет.

– Тем не менее его нужно заменить доверенным лицом. Недалеким человеком, что будет предан богам.

Как только жрецы покинули помещение, темнота в проходе перед Александром исчезла. Но еще пару минут он стоял неподвижно.

«В который уже раз я мог умереть? Кто-нибудь считает?»

– Маги, говоришь? – заплетающимся языком молвил стражник. – Да кому они нужны, эти твои волшебники?

– Ну не скажи, – качнул головой ремесленник. Волнообразное движение прокатилось по всему телу, и мужик чудом не сполз на пол. – Вон старый козел к себе лет пять назад приблизил одного колдуна. Подлинно подцепил хворь от девок, а к нормальному жрецу обратиться не решился.

– Ты это случайно не про губернатора? – Поставив на стол очередную кружку, Сол почувствовал легкий хмель в голове. Хотя там была лишь пустота.

– Ну козлов тут полный город, но самый подлинный из них – это наш городской голова, – кисло усмехнулся стражник.

– И что дальше случилось с чародеем? – Теоретически, хмель не мог действовать на давно мертвые голые кости, но по той же теории они и двигаться не могли.

«Наверное, психологический эффект», – подумал Сол. Пора было выпить еще: при мыслях о своем настоящем мертвяк тут же трезвел.

– Дык тута без эфира своего и помер, – брякнул наемник.

– Сам губернатор и замочил! – перебил его ремесленник. В дородное брюхо влилось даже больше вина, чем осилил Сол, но мастер еще держался. – Когда, стал быть, волшебство мужскую силу не вернуло, губернатор осерчал и башку колдуну и отчекрыжил!

– Ну уж это ты бред несешь, – возразил стражник. – Губернатор толстяк, куда ему с магом тягаться. Орден это все! Их вербовщиков тут, как вшей. Мага-одиночку нашли и того, кокнули, а позже на тайном сборище его останки между собой разделили и съели.

– А вот и нет! – толкнул его в плечо ремесленник. – Кто тут еще завирает? С чего бы тогда губернатору в своем склепе хоронить останки волшебника-то?

– Там и погребли? – уловил Сол сквозь хмельной туман нужную ниточку. – И где этот склеп находится?

– Точно тебе говорю, – заверил ремесленник. – Брат моего свояка работает садовником графини, так ее кучер все почти своими глазами видел. А склеп тот в усадьбе губернатора на холме. Они все там… дохлые, – пробормотал толстяк, отключаясь.

– Где?

– В склепе… – Ремесленник, захрапев, осел на стуле.

– Слабак, – пнул его ногой стражник. Затем солдафон вгляделся в Сола: – Пля, померещится же, – и рухнул на залитую вином столешницу.

Сол опустил забрало шлема.

В таверну зашли еще двое стражников. Пока что трезвые и при оружии, солдаты целеустремленно заспешили к стойке. Протиравший грязной тряпкой кружки хозяин окликнул стражников и, показав пару уже совсем не золотых монет, махнул в сторону Сола.

– Прощевайте, хлопцы, – пробормотал своим собутыльникам мертвяк. Хотя вряд ли кто из них сейчас заметил бы даже парад гвардии.

Выйдя на задворки трактира, скелет остановился. Рядом на стене висел фонарь, уже зажженный по случаю сумерек. Костяк поднял с земли какую-то мешковину и набросил на светильник.

Дверь открылась, выпуская первого стражника. Сол рывком сорвал тряпку с фонаря и тут же ударил локтем в живот ослепшего солдата. Позади согнувшегося и судорожно ловящего воздух стражника вырос второй, его рука лежала на рукояти рапиры. Сол опустил свою латную перчатку поверх пальцев солдата, вдавив клинок обратно в ножны, и тут же со всей силой ударил стальным шлемом тому в лоб.

– Полезно иметь пустую голову, – подытожил Сол, оглушив и второго. – В ней нечему сотрясаться.

Александр возвращался по своим следам. Клерк-шпион исчез, и следовать за ним было так же опрометчиво, как пытаться второй раз подряд выиграть джекпот.

– Смотри сюда! – рявкнул прямо за стенкой прохода чей-то голос.

Александр замер, но в следующее мгновение подумал, что немедленно бежать было бы куда лучше.

Тонкая древесина буквально взорвалась напротив лица, разлетевшись щепками от пробившей тонкую стенку, словно таран, кольчужной перчатки. Стальные пальцы сжались вокруг горла. Александр инстинктивно схватился за металлические фаланги, но разжать хватку было не проще, чем объятия статуи. Второй кулак обрушился на панель рядом, выламывая перегородку, и его с нечеловеческой силой выдернули в комнату вместе с куском древесины.

Мертвая хватка вокруг горла на мгновение разжалась, отбросив панель в сторону. Но не успел Александр и дернуться, как громила в кольчуге и закрытом шлеме припечатал его к стене, придержав за горло.

– Он. Стоял. Слушал, – отрывисто прорычал схвативший его воин Ордена.

– И кто же у нас здесь? – произнес второй рыцарь. – Какой-то жалкий простофиля.

Александр возликовал, постаравшись не выдать своего облегчения. Его фотография еще не висела на доске розыска с пометкой «живым или мертвым».

– Убить? – вопросительно пролаял первый воин. Судя по голосу, человеком он не был.

«Да какая разница, кто он, если пригвоздят меня сейчас клинком к стене, словно мотылька булавкой. Надо думать, как выбраться!» Меч рыцаря висел в ножнах, так что теоретически был шанс выхватить оружие и, видимо, тут же помереть.

– Не стоит, – задумавшись на бесконечное мгновение, произнес второй. – Он услышал лишь то, что мы не ввязываемся в местные дрязги. Если исчезнет, пойдут домыслы о тайных сговорах. А я уже перестал надеяться, что насчет Ордена фантазия у народа кончится. Пусть себе бежит, исполняет долг.

– Покедова! – рыкнул солдат, и Александр рухнул обратно в разрушенный проход, обалдело глядя, как удаляются воители.

«Как прекрасно, когда всем на тебя наплевать».

– Значит, один из вас «случайно» подслушал «тайную» встречу, – Эллис отлично передела голосом всю иронию факта случившегося. – Прошедшую чуть ли не в общественном сортире. А другой узнал, что губернатора съел Орден?

– Все совсем не так! – взвыл скелет. – И еще я выяснил, что останки находятся в резиденции, что на вершине холма.

– Даже если так, – продолжила Эллис. – Мы что, придем туда и скажем: здрасте, мы дальние родственники чародея, не отдадите ли нам труп дорогого дяди?

– Есть одна безумная идея, – зловеще произнес Александр, заработав неодобрительный взгляд Мидаса. – Если повезет, нам нужно будет лишь зайти и выйти. А если нет, вы завсегда успеете ограбить склеп.

 

Ардас. Резиденция бургграфа

Полковник Отто Шваймс залез на последнюю перекладину шаткой лесенки и уцепился за деревянную балку притолоки. Черный глаз крупного ворона смерил его презрительным взглядом.

– Демонская птаха! – Острый клюв клюнул полковника в палец. Ворон замахал крыльями и отпрыгнул по балке еще дальше. – Чтоб тебя на перья пустили!

Посасывая окровавленный палец, полковник вспомнил о припасенном лакомстве. В обмен на кусочек сырого мяса ворон разрешил снять с лапы донесение.

– Еще разок цапнешь и… – Ворон демонстративно повернулся к Отто Шваймсу хвостом. – Хитрая бестия!

Полковник слез по скрипящим перекладинам, сдвинул лесенку и укрыл ее куском холста. Затем Отто Шваймс направился к залу заседаний двумя этажами ниже, на ходу читая короткую шифровку.

Коридоры и приемные резиденции пустовали. Трусливые клерки и чиновники проявили неслыханную смекалку и попрятались в самых дальних уголках здания. Причиной были гневные голоса полсотни сенаторов, заседавших в округлом зале.

Отто Шваймс остановился у резных дверей и прислушался.

– … выделить дополнительные средства на стражу? Кому нужны эти хромые оборванцы, что только и могут полировать камни мостовой? Где, я вас спрашиваю, где сотни раскрытых дел?

– Видимо, наша доблестная стража одним своим присутствием защищает нас от преступлений, – спокойно ответил бургграф. – А, как вам известно, подсчитать то, что так и не случилось, невозможно.

– На улице солеваров охрану обеспечивают наши собственные охранники!

– То есть, господин председатель гильдии соли, вы берете на себя всю ответственность за безопасность в своем квартале? Секретарь, вы записали слова достопочтенного мэтра?

– Э-э-э… Я не то хотел сказать. Наши стражники, они… личные…

– В этом случае они облагаются налогом на армию. Десятая часть жалованья идет в городскую казну. Кроме того, по постановлению, принятому в прошлом месяце, все наемники могут нести службу лишь во владениях своего нанимателя. А территория рынков… секретарь, не откроете эту папку? Да, рынки все еще находятся в собственности города.

– Ваша светлость, позвольте обратиться?

– Конечно, господин мастер-оружейник, у нас свободное обсуждение бюджета.

– Благодарю, ваша светлость. Думаю, что говорю от лица всех моих товарищей-сенаторов. Мы уверены, что расходы на стражу окупятся с лихвой и согласны повысить их на необходимую сумму.

– Вы являете образец благоразумия, мэтр.

– Благодарю, ваша светлость. В свою очередь, кузнечная слобода готова взять на себя семь процентов расходов.

– Семь процентов? – вскричал чей-то тенор, перекрыв возмущенный ропот сенаторов. – Да ты ж, седая борода, на той неделе второй особняк отгрохал. И всего семь процентов?

– А вы месяц назад извели сто тысяч золотых на свадьбу дочери. Понимаю, иначе кто бы взял, но прибедняться-то теперь не надо! – хмыкнул мастер-оружейник.

Весь зал взорвался криками. Отто Шваймс расслышал звук смазанного удара, стук упавшего тела и звон разбившегося кувшина.

Дверь открылась, выпуская Луи Матарини.

– А, полковник! – На изможденном лице бургграфа промелькнула тень улыбки.

– Ваша светлость, – Отто Шваймс отдал честь. – Вижу, заседание прошло успешно?

– Вполне, вполне, – Луи Матарини заспешил к своему кабинету. – Сенаторы были неподражаемы, как всегда. Только вот магистр стеклодувов проявил излишнюю осведомленность. Узнайте через его любовницу, мадам Жюстин, кто ему нашептывает информацию.

– Ваша светлость, – полковник откашлялся. – Почему я? Множество более талантливых и подходящих людей с радостью готовы заняться такими… щекотливыми делами. Я же просто старый солдат.

– Именно потому, что вы единственный человек, который пытается отказаться от этой работы, – бургграф прошел большой кабинет и открыл дверь малого. – Пока вам претят интриги и предательства – я вам могу доверять. А вот в день, когда вы начнете называть себя в мыслях «серым кардиналом», «визирем» или иным мудреным словечком и с радостью возьметесь за грязную игру, я немедля вас отстраню. А теперь к неотложным делам, – Луи Матарини присел в кресло и устало положил подбородок на сцепленные пальцы. – Вы получили донесение?

– Группа добралась до Сантагоса. Орден потерял след возле деревни Лисий Холм и продолжает поиски на Равнине Вольных Городов. Хотя мизерный размах их деятельности говорит о том, что они просто чего-то ждут.

– Они прекрасно знают, что конечной целью будет Ардас, – вздохнул Луи Матарини. – Им достаточно забросить сети вокруг города и ждать рыбешку.

– Думаете, они знают о?… – Полковник многозначительно поднял бровь.

– Всегда полезно считать, что противник лучше осведомлен и опережает вас на несколько ходов, – губы бургграфа дернулись в усмешке. – И Ордену, и Конфедерации – им всем нужен повод. И, как бы я ни старался, скоро он появится.

 

Дворец губернатора.

Сантагос. Западная Империя

Извилистая дорога петляла по склону холма. Далеко внизу сияло море огней никогда не спящего ночного города. Этим видом из окна кареты Александр наслаждался уже с полчаса.

– Приглашения свои все взяли? – в который раз спросила Эллис.

Александр достал из кармана сюртука небольшую карточку с золотым тиснением. «Приглашение на бал-маскарад во дворце губернатора». Далее шел объемный список титулов достопочтимого главы Сантагоса, а ниже и имя приглашенного – виконт Алессандро Бальзамо.

– Миледи, – шутливо поклонился Сол. – Вы даже не представляете, насколько уже надоели своими бесконечными вопросами.

Изящная белая туфелька ударила в колено скелета.

– А еще вашему облику совершенно не подходит эта манера драться, словно портовая девка, – от второго пинка скелет увернулся.

Несколько золотых монет в типографии, а также сбережения, потраченные у лучшего портного и цирюльника, превратили их троих в знатных вельмож.

Темно-синий шелковый камзол, расшитый золотыми и серебряными нитями, пышные кружевные манжеты, изящные ножны, дорогой клинок, модные остроносые туфли – и Алекс стал неотличим от правящей аристократии города.

Рядом в бордовом сюртуке сидел Сол. Длинные пепельные кудри парика, умелый грим и заранее надетая маскарадная маска скрывали костяную голову. В сюртук скелета пришлось напихать местами ваты и марли, чтобы он не болтался, как на пугале. А его карнавальная маска изображала не что иное, как череп. После того как Сол заметил ее в лавке, отговорить мертвяка было уже нереально, Эллис пришлось согласиться после часа пустых уговоров и угроз.

Сама девушка нарядилась в белоснежное кружевное платье. Тугой корсет обхватывал тонкую талию, делая ее действительно осиной, а верхние части полушарий, что боролись за место в вырезе платья, притягивали взгляды всех окружающих. Увидев пышные юбки подола, Александр усомнился, что девушка вообще сможет поместиться в карете. Над всем этим великолепием возвышалась витиеватая прическа, закрепленная золотыми шпильками.

На настоящее золото денег уже не хватило. И потому булавки, золотые пуговицы камзола, ожерелья и перстни были скоропортящимся товаром.

– Вы помните, что они через час рассыплются в прах? – устало спросил Мидас, возвращая им купленные в лавке медные и стальные украшения перед самым отъездом.

– А карета не превратится в полночь в тыкву? – усмехнулся Александр, но был встречен непонимающими взглядами. Не все сказки становились явью в этом мире.

Повернув в очередной раз, экипаж въехал на вершину холма, где располагался ухоженный парк площадью несколько акров с десятками бьющих фонтанов. Проехав по дорожке, освещенной цепочкой фонарей, карета остановилась у узорчатых ворот. Солдаты в красно-синих мундирах отошли в сторону, и ажурные металлические решетки распахнулись.

Округлую площадь оккупировали кареты с изобилием золотых и серебряных гербов на дверках. Проскользнув между ними, их экипаж подъехал к самому особняку – трехэтажному дворцу из белого мрамора и стекла, сверкающему, словно хрустальная игрушка.

Одетый кучером Мидас спрыгнул с козел и с поклоном открыл дверцу кареты.

– Нам надо разделиться, – произнесла Эллис. – Но помните, что начинаем через двадцать минут.

– Господа позволят своему слуге сыграть роль до конца и нажраться с другими кучерами? – едко поинтересовался Мидас.

– О, боги, не начинай, пожалуйста, – вздохнула девушка. – Мне эти туфли уже мозоли натерли, а в юбках ноги заплетаются. Мы сами выбрали свои роли или тебе вдруг захотелось пойти внутрь?

– Уже и спросить нельзя, – буркнул толстяк, забравшись на козлы.

Щелкнул кнут, и четверка лошадей укатила экипаж к выходу из парка.

– Заходим по отдельности, незачем попадаться на глаза всем вместе, – приподняв подол, девушка начала подниматься по ступенькам к открытым дверям особняка.

– Двадцать минут, двадцать минут, – проворчал Сол. – Я ж даже винную карту проинспектировать не успею. Нет чтобы отложить на часок-другой.

– Через час народ уже разойдется по закоулкам, а нашему представлению нужны зрители, – и Александр закрепил на лице черную маску Арлекина.

Эллис вступила в мраморный зал, освещенный огромными хрустальными люстрами. Свет отражался от множества зеркал и полированных поверхностей. У дальней стены десяток музыкантов играл вальс, а по залу кружились дамы в кружевах, шелке и атласе под руку с кавалерами в строгих сюртуках и фраках.

Перед девушкой на миг ожили забытые сцены из детства, надежно спрятанные в глубине памяти. Блеск драгоценностей и сверкание хрусталя, смех и улыбки женщин и мужчин, звон бокалов и цокот каблучков по паркету под звуки скрипок и виолончелей. И то, что произошло дальше. В уголках глаз, укрытых за белой маской, засверкали капли слез.

Пожилой мужчина в ливрее поднял на Эллис безразличный взгляд и протянул руку. Вздрогнув, девушка очнулась от непрошеных воспоминаний и коснулась своей атласной перчатки. И с ужасом поняла, что приглашение исчезло.

Слуга все еще тянул к ней руку, а Эллис замерла в растерянности.

– Если миледи дозволит, то для меня будет честью сопроводить ее на бал, – Эллис кивнула и взяла под руку высокого мужчину в черном сюртуке, чей лик был скрыт под маской сокола.

Кавалер небрежно протянул приглашение слуге и мягко повел ее в зал.

– Барон Альберт Скорсезе с прекрасной незнакомкой! – произнес мажордом.

Александр подхватил бокал шампанского с подноса и залпом осушил его. Уже пару минут он не отводил взора от кружившейся в вальсе Эллис и ее кавалера. Улыбка на лице девушки, чужие руки на ее тонкой талии – кулаки то и дело невзначай сжимались, и он понял, что уже давно перемалывает зубами косточку от маслины.

– Готов? – тихо спросил Сол.

– Еще как.

Скелет проследил за его взглядом и усмехнулся.

– Если полегчает, можешь на моем месте представить этого дворнягу. Только не переусердствуй.

– Мы сюда болтать пришли или делом заниматься? – воскликнул Александр и с размаха бросил бокал в Сола.

Эллис кружилась в объятиях своего кавалера, когда крики и звон разбитого стекла в другом конце зала разрушили сказку.

Скрипачи испуганно замерли, а пары остановились. Высвободив руку, Эллис устремилась в ту сторону. У открытых дверей на террасу друг на друга кричали двое. Седовласый аристократ попытался заговорить с дебоширами, но его грубо оттолкнули. Часть дам поспешила прочь, другие же оживленно пересмеивались, наблюдая за неожиданным зрелищем. Несколько кавалеров театрально касались рукоятей шпаг и рапир, но в действительности никто и не думал вмешиваться.

– Позовите губернатора! – крикнул кто-то.

– К демонам его, охрану сюда!

К моменту, когда Эллис пробилась сквозь столпившихся людей, оба соперника уже вытащили клинки и вышли из зала.

Александр поднял узкий клинок рапиры. Легко стукнув по лезвию противника, он сделал резкий выпад. Скелет легко уклонился и сам провел череду ударов. Один их них располосовал камзол, чуть не проткнув бок.

Александр с проклятием отпрыгнул назад и отвел лезвием выпад. Мертвяк был хорош в бою, и, если бы они дрались по-настоящему, он уже бы корчился с пронзенной печенью. Ответный удар скелет непринужденно парировал. Переступив назад, Александр еще отошел в темноту террасы, удаляясь от дверей в главный зал.

На безопасном расстоянии за ними с подбадривающими криками и советами, как лучше ударить, следовали зрители, а в первом ряду собравшейся толпы стояла побледневшая Эллис, напряженно сцепив руки.

«Волнуется», – подумал он и победно улыбнулся.

Резкий выпад в сторону – Сол уклонился. Александр воспользовался моментом, шагнул назад, а затем, резко скакнув вперед, почти пронзил скелета. Позади толпы показались красно-синие мундиры.

Люди раздались, вперед вышел грузный пожилой мужчина в сюртуке, жрец в белом балахоне и пара солдат в кирасах и закрытых шлемах. За ними протиснулись четверо стражей, придерживая висевшие на ремне за спиной ружья.

– Сложить оружие! – зычно прокричал грузный аристократ в сюртуке. По его знаку вперед шагнули солдаты в кирасах, обнажив длинные мечи. – Всякий не подчинившийся приказу будет арестован именем Императора! Дуэли запрещены официальным указом!

«Губернатор. Что ж, главный зритель занял свою ложу», – парировав очередной удар, Александр подал своим друзьям условный знак.

– О нет! – Эллис вскрикнула и безвольно упала назад. Девушку поддержал кавалер в маске сокола. На мгновение внимание толпы переключилось, и Александр, отразив удар соперника, шагнул вперед и вонзил клинок в грудь скелета.

Выдернув лезвие, он отступил и опустил рапиру. Вниз по лезвию стекала густая темно-бордовая кровь. На багровом камзоле скелета проступило темное пятно, клинок выпал из белой перчатки и жалобно звякнул по мраморному полу. Сол, пошатнувшись, рухнул навзничь.

Оживленная толпа обступила приходящую в себя девушку и обоих противников. Протолкнувшись сквозь людей, жрец опустился на колени рядом с павшим и возложил руки на грудь Сола.

Александр молча ждал. Судьба их плана решалась в эти мгновения.

«Только бы нам не нарваться на настоящего врача. Давай же, используй только магию!»

Священник грустно покачал лысой головой и поднялся:

– Мне жаль, милорд, но я ничем не могу помочь, он мертв.

– О, мой кузен, почему боги были так немилосердны к тебе! – Плача, Эллис опустилась возле Сола. Ладони спрятали лицо, а тело сотрясали рыдания.

– Мои соболезнования, миледи, – произнес губернатор. – Что ж, вы арестованы за убийство, сдайте оружие капитану стражи!

Повернувшись, аристократ направился к выходу с террасы. Но ему пришлось остановиться, когда за полу его сюртука схватилась Эллис.

– Милорд, – всхлипывая, прошептала девушка, – я не в состоянии сейчас этим заниматься. Не позволите ли оставить моего кузена в своей усыпальнице хотя бы до завтра? К тому времени я хоть чуточку соберусь с силами.

Губернатор скривился, явно не обрадовавшись такой идее, но ответа уже ждали все гости.

– Не лучше ли отправить тело вашего двоюродного брата в моей карете в город?

Эллис снова разразилась рыданиями, и губернатор явно смутился.

– Милорд, с вашей стороны было бы великодушно выполнить просьбу дамы, – обратился к нему кавалер в маске сокола. – Она только что понесла тяжелую утрату, и ей необходимо прийти в себя.

– Хорошо, я отдам приказание слугам, и вашего кузена разместят в моем родовом склепе под взорами богов.

Несколько аристократов, из тех что победнее, угодливо прокричали здравицу, и губернатор направился обратно в бальную залу. Вслед за ним ушли жрец и часть стражи.

С оружием наголо к Александру подошел солдат в кирасе. Двое стражей позади него сняли со спины ружья, держа их на изготовку.

– Вы слышали милорда губернатора, – произнес капитан. – На вашем месте я бы не стал сопротивляться.

«По всем правилам боевиков, сейчас я должен голыми руками обезвредить всю стражу, – он чувствовал, что собравшая толпа жадно ждет от него именно попытки сопротивления. – Не дождетесь. Я вам тот еще герой».

Александр вложил клинок в ножны и, отстегнув их от пояса, протянул капитану, вызвав разочарованный вздох и презрительные взгляды у публики.

Офицер принял оружие левой рукой и уже тогда расслабленно убрал свой меч.

– Вы приняли правильное решение, сеньор.

Зеваки, видя, что продолжения ждать не стоит, потянулись вслед за губернатором. Кавалер в маске сокола увел, поддерживая за талию, Эллис с террасы.

– Теперь следуйте за мной.

– Одну минуту, отдышусь, – Александр шагнул назад.

– На вашем месте я бы не стал пытаться бежать, – офицер обошел неподвижного Сола и положил руку на эфес.

Оба стражника встали по бокам от кирасира, блокируя пути к бегству.

– Бежать? – усмехнулся Александр.

Позади стражи бесшумно приподнялся Сол. Сняв с левой перчатки пару массивных золотых перстней, скелет добавил их к кольцам на правой руке.

Капитан уже начал поворачиваться, когда в его шлем врезался импровизированный золотой кастет. Со сдавленным стоном офицер завалился навзничь. Оба оставшихся стражника в страхе попятились, увидев внезапно ожившего мертвеца.

Левому солдату Александр подставил подножку и, когда тот пошатнулся, с силой толкнул плечом. При падении охранник ударился головой о поручень ограждения террасы и распластался на полу. Второго скелет оглушил прикладом его же собственного ружья, которое страж пытался навести на Сола.

Оставалось проникнуть в склеп. Александр бы с радостью доверил костяку доиграть роль до конца, но любой, кто попытался бы поднять или положить на носилки скелета, заметил бы подставу.

– А если бы жрец отстегнул твою маску? – поинтересовался он у напарника.

– Эллис бы оголила ножку или распустила корсет, и все бы уставились на нее, – ухмыльнулся скелет. Расстегнув камзол, костяк вытащил пронзенный и залитый бычьей кровью пузырь и швырнул его за ограждение. Туда же улетели заляпанные клочья ваты и тряпок, а на свет показался моток веревки. – Помоги их связать и надевай мой камзол, времени уже совсем нет.

– А если меня потащат не в склеп, а в свежевырытую могилу?

Александр накинул на себя и застегнул окровавленный камзол. Сол в это время освобождал офицера от кирасы и округлого шлема.

– Посетую на злой рок и пойду оплакивать твою безвременную кончину в ближайший кабак, – проворчал мертвяк.

Нахлобучив шлем на череп, скелет повернулся к Александру, и тот затянул застежки на боку кирасы. Трое стражей были выпихнуты за ограждение террасы в густые кусты. Затем Александр растянулся возле лужи натекшей крови, а скелет в доспехах офицера встал рядом, дожидаясь прихода слуг.

– Я подожду, пока тебя не подхватят, а потом найду нашу красавицу. Встречаемся у выхода из дворца, – прошептал Сол.

Александр закрыл глаза и постарался усмирить дыхание. Мертвец из него был неважный, и оставалось уповать на обычное безразличие обслуги.

«Главное, расслабиться. Трупное окоченение же наступает через несколько часов? Вроде бы. Ладно, едва ли это кто-то знает», – когда он неглубоко и часто дышал, грудь почти не поднималась. Этого должно было хватить.

Минут через десять он услышал шарканье ног.

– Господин, – спросил кто-то, – этого человека нам отнести в гробницу?

– А ты здесь видишь других мертвецов? – рявкнул скелет из-за опущенного забрала.

Александр почувствовал, как, тихо бурча себе под нос, к нему приблизилась пара человек. На пол рядом уронили что-то, судя по всему носилки. Затем за ноги и руки бесцеремонно ухватились и, чуть приподняв и сместив в сторону, его бросили вниз.

От удара вырвался сдавленный выдох, но слуги, похоже, ничего не заметили или же списали это на естественные процессы покойника.

«Помнится, я где-то читал, что после смерти расслабляются и некоторые мышцы внизу. Но такое изображать я не собираюсь ни за какие гонорары».

Его подняли над землей и, слегка покачивая, понесли с террасы вглубь парка.

Под предлогом уединения со своим горем Эллис отбилась от гостей и скрылась в отдаленной галерее, недалеко от выхода из особняка. Здесь, нервно прохаживаясь из угла в угол, девушка приготовилась ждать условленного часа. А затем выручать команду.

Но тут в галерею вошел ее недавний кавалер.

– Миледи, прошу прощения за беспокойство, но мне не хотелось оставлять вас, – произнес барон Альберт Скорсезе, подходя ближе.

– О, прошу, не беспокойтесь, мне лишь требуется побыть одной. Я справлюсь с этим. Вам стоит вернуться к остальным гостям: наверняка собравшиеся дамы мечтают о танце с вами.

– Миледи прогоняет меня, – усмехнулся под маской аристократ. – Тогда скажу напрямик. Если вы решили обокрасть сокровищницу в фамильном склепе губернатора, то зря пошли на такой риск.

Эллис застыла от удивления.

Бряцая металлом, в галерее появился офицер в кирасе. Барон развернулся и выхватил из ножен тонкую рапиру.

– Вижу, без меня не скучали, – насмешливо проскрежетал офицер, доставая клинок. – И кого ты подцепила на этот раз?

– Слишком любопытного прилипалу, – Эллис приподняла кружевные юбки, вытащила из кобуры на бедре пистолет и приставила его дуло к голове аристократа. – А любопытство до добра не доводит.

Барон медленным движением отбросил шпагу и чуть развернулся, подняв руки:

– Уверяю вас, миледи, что даже в мыслях не держал зла. Вы разыграли неплохой спектакль и обманули всех этих светских львов, что привыкли держать оружие только в ножнах.

– А ты, значит, у нас глазастый? – Сол нагнулся и подобрал клинок.

– К сожалению, должность обязывает, – барон чуть повернул кистями, и в его пальцы из рукавов выскочило два коротких дула. Теперь одно из них смотрело на скелета, а другое в лицо девушки. – И я вновь предлагаю все обсудить.

Как только шум стих, Александр открыл глаза и огляделся. Бесплатное такси доставило его в нужное место.

Стены широкого прохода изобиловали глубокими нишами. В каждой, под небольшими статуэтками местных божеств, стояли поминальные урны. Вазы с прахом покрывал слой пыли, как и таблички внизу с именами усопших. Рядом лежали серебряные и золотые блюдца с погребальными дарами.

«Фамильный склеп губернатора? Неужели этот пост в Империи передается? Хотя есть же династии врачей, учителей. Это даже и лучше. Каждый новый губернатор пытается обеспечить себе достойные пенсионные накопления, а у этих уже все готовое. Так от безделья можно и о народе задуматься».

Миновав пару десятков ниш, Александр свернул по проходу вправо. В этой части склепа находились современные захоронения. Он остановился перед последней могилой, дальше которой шли лишь пустые ниши.

Последнее погребение, судя по дате, состоялось уже больше двух лет назад. Но были заметны следы, словно некто регулярно не просто навещал покойного, а двигал и урну, и даже каменное основание, на котором стояла ваза.

«Даже родственники отделываются одним часом в год, проведывая могилы усопших. А кто будет часто навещать почти незнакомого человека? Рисковать не будем, кто знает, какая у них тут сигнализация, может, лампочки замигают, а может, руку оттяпает».

Вернувшись назад, он захватил овальное золотое блюдо из соседней могилы. Сняв камзол, он обмотал им руку и вернулся к нужному захоронению. До уровня пояса нишу размером чуть меньше кладовки занимал каменный пьедестал, на котором стояла урна с прахом.

Тарелка почти коснулась ее, и он уже решил, что напрасно перестраховался, когда в блюдо и замотанную руку из стены ударили лазурные искровые разряды. Золото мгновенно нагрелось, обжигая пальцы даже через материю.

Выругавшись, Александр попытался отпрянуть, но рука словно залипла в застывшей смоле. Бьющие из двух небольших камней по бокам ниши лазурные молнии раскалили блюдо, и камзол начал дымиться там, где пальцы намертво ухватились за тарелку с пляшущими искрами. Разряды начали перескакивать уже и на руку, пронзая током и жаром через рубашку.

Александр рванулся, затем уперся ногами в края ниши, но сил вырваться на свободу не хватало. Тлеющий камзол уже готов был вспыхнуть. Он коротенькими рывками перемещал одну ступню за другой вверх по краю ниши, пока не оказался почти параллельно полу, и напрягся, чувствуя, как сводит мышцы спины и трещат суставы разрываемой надвое руки.

Ткань вспыхнула, и пальцы соскользнули с раскаленного металла. Часть молний, бивших из стен, перескочили на руку, продолжая удерживать Александра на месте. Но большая их часть облепила висевшую в воздухе тарелку, что уже начала оплывать, как восковая свеча.

Последнее усилие – и он отлетел в противоположную нишу, обрушившись на постамент и раскидав погребальные дары.

«Я бы извинился, – он сорвал с руки подпаленную ткань и подул на обожженные пальцы. – Но покойнику уже все равно».

С трудом поднявшись, Александр мрачно смотрел, как тает под лазурными разрядами зависшее в нише блюдо. На полу остывала багровая лужица драгоценного металла.

– Итак, барон, как тебя там… – протянула Эллис, удерживая пистолет приставленным к голове аристократа.

– Барон Альберт Скорсезе, – кавалер чуть склонил голову, не меняя положения направленных в путников стволов. – Сказал бы, что к вашим услугам, но это прозвучало бы лживо.

– Ваши услуги нам ни к чему, мы и сами прекрасно справляемся. А теперь хочу услышать пару правдивых слов.

– Я с удовольствием поведал бы историю своей жизни за бокалом подогретого вина, – улыбнулся барон. – Но если в данный момент ваш товарищ вскрывает одну новенькую урну в склепе, то времени у нас в обрез.

– И что же такого особенного в этой вазе с прахом? – поинтересовалась девушка.

– Главное то, чего в ней нет.

– Мы торопимся, так что в угадайку сыграем как-нибудь в другой раз, – проскрежетал скелет, держа острие клинка в опасной близости от горла барона.

– Хорошо. Я так надеялся на взаимную симпатию, а вы разбиваете мне сердце, – вздохнул барон. Однако, почувствовав, что девушка уже закипает от ярости, Альберт быстро продолжил: – На урну или место, где она хранится, наверняка наложены охранные чары. И ваш друг, если его уже не заколдовало вусмерть, сейчас будет пойман охраной, а после и вы.

– А с чего нам тебе верить? – спросила девушка.

– Пока же я вас не сдал?

– Подозреваю, ключевое слово здесь «пока»? – фыркнул Сол.

Из соседнего зала послышался топот и приглушенный голос:

– Она ушла в тот коридор! Вы двое, заходите через те двери.

– У меня только два выстрела, – произнес Альберт Скорсезе, – и мне не хотелось бы тратить их на вас.

– В случае чего разок выпалить я успею, – Эллис убрала дуло пистолета от виска барона.

Скелет тоже опустил клинок, и Альберт, удовлетворенно кивнув, коснулся по очереди каждого запястья. С легким щелчком потайного механизма, закрепленного на руке, стволы втянулись обратно в рукава.

– Попрошу вас встать рядом со мной и соблюдать тишину, несмотря ни на что, – барон потянул за серебряную цепочку на шее, вытащив из-за воротника камзола продолговатый брусок зеленоватого камня.

Эллис и Сол подошли вплотную к Альберту, а барон шагнул в центр коридора, подальше от стен, и крепко сжал камень. Сквозь пальцы Скорсезе по коридору растеклось зеленоватое свечение. Словно отразившись от невидимых границ, сияние образовало цилиндр в два метра высотой и метр радиусом, повторяя контуры камня.

– Ближе, уверяю, я не оборотень и не кусаюсь.

Через секунду двери с обоих концов галереи распахнулись, и с каждой стороны забежали по три стражника. Эллис прицелилась в ближайшего, но скелет перехватил ее руку.

Стражники осматривали галерею, словно не замечая их присутствия. Один из солдат с ружьем наперевес прошел несколько шагов и встал буквально в паре метров от Альберта. Барон медленно поднял руку и направил выдвинувшийся ствол потайного пистолета в лицо солдата. Солдат, не видя грозившей ему опасности, качнулся вперед, словно собираясь пройти галерею насквозь.

Наконец решившись, страж повернулся и пошел обратно.

– Кажется, мы ее упустили, – пробормотал солдат.

– Тьфу ты, – сплюнул другой. – Теперь губернатор с нас три шкуры спустит.

– Предупредите охрану у спуска, – дверь захлопнулась, приглушая голоса.

Барон Альберт коснулся граней зеленого камня в совершенно случайном, на первый взгляд, порядке, и сияние исчезло.

– Камень-невидимка? – усмехнулся Сол. – А как же старые добрые плащи и шляпы?

– Вы сами представляете, как сложно было бы сделать шляпу-невидимку? Как далеко должно простираться поле и где будут его границы? – делано поразился барон. – Да и мы с вами не в диких землях по ту сторону дуги. Сложная магия здесь, увы или к счастью, не работает. А тут все просто. Все, кто находится вне зеленого света, не видят то, что находится внутри него. И заряда хватает лишь на несколько минут.

– А если в зеленый свет попадет часть стены? – поинтересовалась Эллис.

– А тогда незадачливого шпиона подвесят на ближайшем суку, – улыбнулся барон.

– Быть может, вы снимете маску?

– Уверяю вас, лучше оставить все как есть. Иначе через вас смогут выйти и на меня, и мысли об этом не дадут мне спокойно спать по ночам.

– А как насчет того, чтобы помочь нам выручить друга?

– Какой резкий переход от угроз к просьбам, миледи. И зачем же мне вам помогать?

– Вы уже вмешались, и, кроме того, мы могли бы оказать вам ответную услугу.

– Есть, конечно, кое-что, что вы могли бы для меня сделать, – задумчиво произнес барон. – Но поверить на слово грабителям в доме губернатора?

– Так мы можем и письменный договор заключить, – фыркнул скелет.

Александр подкинул в лазурные молнии очередной кубок, и разряды тут же начали жадно стегать по золоту. Сам же он просунул вдоль стены, вне досягаемости искр, металлический прут и продолжил расшатывать оставшийся блок.

«Просто удивительно. Когда надо что-то отремонтировать, нигде днем с фонариком отвертки не сыщешь, а как что-то разломать, так всегда под рукой оказывается арматура».

Первый камень-источник, размером с кулак, валялся на полу, посылая лазурные молнии в потолок. На счастье, магические штуковины были просто вложены в пазы каменной стены, а не закреплены, к примеру, цементом.

«Халтурили строители. Небось себе на загородный замок воровали стройматериалы».

Наконец и второй камень повис на самом краю углубления. Александр укрылся за краем ниши, не давая молниям ни единого шанса вцепиться в себя еще раз. Легкий завершающий толчок – и, перевернувшись несколько раз, осыпая все вокруг потоками лазурных искр, камень слетел на пол. Теперь разряды били в пол коридора, и каменная плита начала нагреваться.

Помахав прутом в нише и убедившись в отсутствии других мер безопасности, Александр осторожно приблизился к урне. В который раз он подумал о том, нужны ли вообще им эти останки. Хотя, теоретически, прах подходил под категорию личных вещей покойного, а других предметов, связанных с волшебником, они найти не смогли.

«Что уж может быть роднее, чем собственное тело?» – Александр поднял крышку урны.

Внутри продолговатой вазы было пусто.

Рассмеявшись, Александр в сердцах швырнул урну, и она, жалобно позвякивая, укатилась в угол. Как никогда, хотелось побить кого-нибудь или сломать хоть что-нибудь. Сдержавшись, он, однако, не стал с проклятиями лупить кулаком в стену.

«И сегодня даже не первое апреля! Найти бы устроившего этот аттракцион шутника да воткнуть в эту магическую микроволновку, пока совесть от жара не проснется. И кому мог сдаться прах волшебника, исключая таких же „героев“, как мы?»

Немного успокоившись, он обратил внимание на каменную плиту постамента. По краям шли глубокие царапины, словно ее часто двигали вперед-назад.

«Может, внутри спрятали что-то принадлежавшее тому чародею?»

После нескольких безрезультатных попыток плита щелкнула, и каменная крышка отошла чуть в сторону. Из открывшейся щели вырвался ледяной, словно из морозилки, воздух. Всю нижнюю часть плиты покрывал иней, а под ней виднелась темная полость.

«Что это еще за холодильник?»

После очередного натиска крышка откинулась на шарнирах.

«Нет чтобы здесь валялась пара банок пива и замороженная пицца», – подумал он, с отвращением изучая содержимое.

В полости лежало заледенелое, словно древний мамонт, покрытое инеем тело. Труп довольно грузного пожилого мужчины.

Содрогаясь от омерзения и с трудом сдерживая тошноту, Александр призадумался. Вытаскивать отсюда целый замороженный труп точно не входило в их планы. Некогда роскошный камзол был довольно легко разорван пополам. Обмотав тряпками руки, Александр, стараясь не смотреть на мертвеца, ухватился пальцами за замерзшее плечо.

Примерзшее к камню грузное тело двигалось с трудом. Он весь взмок, несмотря на прохладу, пока развернул труп лицом к себе. А соскребя налипший лед с синюшной мертвой рожи, Александр удивленно присвистнул.

«Хотя, если подумать, это многое объясняет, – он смотрел на точную, но мертвую копию губернатора. – Наличие мощной магической ловушки в краях, где волшебство редкость. Подслушанный мной тайный разговор о маленькой тайне губернатора. Вот он, настоящий городской голова. А наш маг только что принимал гостей в своей резиденции».

Дверь склепа с грохотом распахнулась, и он услышал шаги и бряцание железа вошедших в усыпальницу охранников.

«Быть может, карма все же существует? – подумал он и, крадучись, пошел назад к повороту. – Не ройся в могилах, не грабь мертвых, не мешай делам живых – и будешь жить долго и счастливо».

Из старой части склепа стражи его пока не видели, но и другого выхода отсюда не существовало. Взяв плоскую тарелку, Александр высунул ее краешек из-за угла и осторожно вгляделся в почти зеркальную золотую поверхность. В тот же миг свистнула пуля, и блюдо вырвало из пальцев. Солдаты уже почти прошли через первое помещение склепа.

«В морозилке прятаться не стоит, если не хочу повторить участь губернатора. И за труп себя уже не выдать: я скорее смогу убедить Станиславского, чем стражу».

Александр поддел арматурой магический камень, бивший лазурными искрами в потолок, и выпихнул его за угол коридора.

Треск молний и испуганные крики. Несколько выстрелов – и пара пуль, срикошетив от пола, пролетела мимо. Александр подпихнул за угол и второй камень, успев заметить, что лазурные разряды порядком ослабли. Похоже, запасу эфира в выломанных магических устройствах наступал конец.

«Как и мне в этой норе», – подумал он, прикинув свои шансы.

Пропустив спешащий по аллее патруль, Эллис, Сол и барон вышли из-за подстриженной стены кустарника и приблизились к одноэтажному мраморному зданию усыпальницы. Стальная дверь была распахнута настежь, а на ведущей вниз каменной лестнице плясали синие отсветы. До них донеслось шипение магических выстрелов и свист пуль.

– Миледи, – обратился к девушке Альберт. – Вам придется ненадолго примерить роль цирковой артистки.

– Это еще в каком смысле? – насторожилась девушка.

– В том, что мы будем в вас стрелять, но не попадать, – барон вытащил за цепочку свой камень. – Я включу его, и вы пройдете мимо стражи до своего друга, а потом обратно.

– Там же не бальный зал, чтобы я запросто протиснулась мимо всех этих солдат.

– Они все попрячутся в нишах, – видя непонимание, барон пояснил: – Мы откроем огонь, и они спрячутся в укрытиях по краям коридора. Заряда почти не осталось, так что идите быстро.

– А вы сами в меня не попадете?

– Так в риске же вся суть номера! – Увидев, как гневно сузились ее глаза, Альберт быстро продолжил: – Шучу-шучу. Просто идите строго по центру, я буду стрелять по левому краю, а наш неживой товарищ по правой стороне. Если же кто-то из них прицелится, сразу же падайте плашмя на пол.

– А почему идти должна я? – поинтересовалась Эллис. – Я стреляю не хуже.

– Себе я доверяю больше, – усмехнулся барон. – И, кроме того, это не мой товарищ там в западне. Скелет же скрежещет в кирасе так, что никакая невидимость не поможет.

– Я могу и снять доспехи, – вставил Сол, но девушка уже скинула туфли и схватила протянутый камень.

Приподняв белые кружева юбки, Эллис отстегнула от левой ноги пару коробочек с боеприпасами и передала их скелету вместе с пистолетом. Услышав, как барон шутливо присвистнул, Эллис лишь устало вздохнула.

– Милорд, напомните потом, что я должна вам пару пощечин, – девушка приняла из рук барона камень и надела на шею.

Вокруг Эллис возникло изумрудное свечение, а через пару шагов она растворилась в воздухе над ступенями.

– Эх, какая девушка!.. – протянул Альберт. – Я беру тех, что слева, а ты тех, что справа.

– Ты, главное, сам не запори наше выступление, – заботливо бросил скелет, проверяя свой пистолет. – А за меня не тревожься. Итак, добрые зрители, встречайте же нас овациями!

Очередной выстрел пришелся прямо в заколдованный камень. И уже второй магический артефакт раскололся надвое, а через секунду его обломки распались пылью. Бившие в разные стороны искры исчезли, открыв проход для солдат.

К этому времени Александр сумел вытащить труп из саркофага и облокотил мертвеца о стенку перед собой. Если повезет, то первые выстрелы придутся в промерзшую плоть. Правда, что делать с солдатами потом, он придумать не сумел.

«Хм, а если крикнуть им: не стреляйте, за меня живого Орден назначил гору злата?»

Александр глубоко вздохнул и приподнял мертвеца, приготовившись выбежать с диким криком и трупом наперевес. И тут в первой анфиладе вновь засвистели пули. Заглянув за угол, он обнаружил, что осаждавшие его стражи сами оказались атакованными.

«Только как это поможет мне? Я же не Копперфильд, чтобы ходить сквозь стены».

Стражники рассыпались по нишам, скрывавшим погребения. Кто с ними перестреливался, укрывшись за входной аркой, разглядеть Александр не сумел, но в груди затрепетало пламя надежды. Ближайший солдат навел на него ружье, и он еле успел отшатнуться, прежде чем пуля высекла каменную крошку из стены рядом с головой. Незнакомцы явно берегли патроны, стреляя, лишь чтобы загнать стражей по нишам и не дать им добраться по коридору до Александра. Охрана тоже не торопилась рисковать жизнями за жалованье, когда время работало на них.

Вслушиваясь в свист пуль, доносящиеся редкие хлопки, шипение магосхем и треск мраморных плит, разлетавшихся мелкими осколками при попадании, Александр сосредоточенно пытался набросать хоть какой-то план побега. И потому он чуть не отпрыгнул в испуге, когда прислоненный рядом к стене труп частично растаял в воздухе. А мгновение спустя вокруг все залило зеленым светом, и перед ним возникла Эллис. Придержав почти выскользнувшего у него из рук мертвеца, она красноречиво приложила палец к губам.

– Привет, – прошептала девушка.

Александр чуть было не бросился ее обнимать. Эллис, да и Сол, рисковали жизнью. Быть может, только сейчас он понял, что его товарищи по приключению давно перестали быть ему всего лишь попутчиками. Прежде никто не был готов подставить шею на плаху ради него. Да, он, быть может, спас их в замке, они вместе драпали от орды мертвяков, но сейчас… это было совершенно новое, светлое чувство.

– Держись рядом в зеленом свете, – прошептала девушка. – И брось уже этого мертвяка.

– Это наш билет на свободу. А еще он прикроет спину, словно верный товарищ.

Поднатужившись, он приподнял за подмышки труп и медленно потащил мертвеца вслед за девушкой. Солдаты не обращали на них внимания. Стоя спиной к невидимкам, стражники перезаряжали ружья, делали неприцельные залпы в сторону выхода и лишь изредка бросали взгляды назад. Но медленно идущего Александра они не видели в упор. Стрелявшая же по охране парочка целилась по сторонам прохода, и бояться нужно было только случайного рикошета. Так что, пока они не достигли ближайших солдат, неудобства доставлял только мертвый груз.

«Вот бы они поржали, увидев всю картину целиком», – подумал Александр, с натугой таща за собой труп мимо стрелков.

Но потом солдаты остались позади. Теперь Александр и Эллис по минуте отлеживались на полу, прикрывшись трупом, ожидая, пока их товарищи перезаряжали пистолеты. Затем следовало по два поочередных выстрела. И, пока стража укрывалась в нишах, они могли прошмыгнуть чуть дальше по проходу.

Такими перебежками они миновали уже последний альков, когда камень в пальцах девушки сильно засветился, ослепив Александра вспышкой зеленого света. А затем изумрудное сияние погасло. По изумленным лицам солдат, перед которыми из воздуха возникли двое беглецов с мерзлым трупом в охапку, он понял, что поле невидимости исчезло.

Моля всех богов, чтобы пули не пробили замерзшую плоть, Александр боком припустил к выходу, прикрывая мертвецом себя и девушку и чувствуя, как вздрагивает в руках тело. Труп спас им жизнь, закрыв от двух последних выстрелов. Прежде чем опешившие солдаты смогли как следует прицелиться, они успели добежать и скрыться за аркой входа.

Поднявшись по лестнице до ворот склепа, Александр облегченно осел на землю, выпустив тяжеленную ношу из окоченевших рук. Скелет и барон захлопнули стальную дверь мавзолея и задвинули засов.

«И откуда только силы взялись? – Адреналин или что-то еще, но снова протащить замерзшего мертвеца хоть метр он бы уже не смог. – Он же весит больше чем я».

– Итак, вы вломились в дом губернатора, поставили на уши всю охрану, чтобы украсть… труп? – усмехнулся барон, перезаряжая пистолет.

«Может, выйдет как-то разоблачить лжегубернатора? Ну сразу после того, как докажем всем, что устроили перестрелку и вломились в склеп ради его спасения».

– Планируете отрубить ему голову и повесить на стену? – Заинтересовавшись, Альберт носком туфли подцепил мертвеца и перевернул на спину.

Явно признав в нем городского главу, барон пару раз цокнул языком.

– Вынужден согласиться. Действительно стоящий улов. Бросать это тело нельзя, пусть оно и будет вашей платой.

– Кто он, вообще, такой? – выдохнул Александр.

«Не прошло и получаса, а они успели набрать помощников прямо с улицы. Что, конспирация – всего лишь труднопроизносимое слово?» – минутная передышка стремительно возвращала его к жизни.

– Можешь забирать это и заниматься с ним чем хочешь, – фыркнул Сол.

– Очень рад был с вами познакомиться, но вынужден откланяться. Нельзя допустить, чтобы мое сокровище продолжало тухнуть, – подхватив за шею труп губернатора, Альберт потащил его за собой по аллее.

– Итак, кто это был? – поинтересовался Александр вторично.

Уже перестав чему-то удивляться, он наблюдал, как незнакомец скрывается со своей добычей за парковыми кустами.

– Если бы мы сами знали, – фыркнула Эллис.

– И спасибо, что пришли за мной.

– А как иначе, – пожала плечами девушка.

– Ты еще должен сделать меня богатым, помнишь? – хмыкнул Сол.

Александр не стал сдерживаться и обнял своих друзей.

Мощеная площадка перед дворцом губернатора была тесно заставлена экипажами. Недалеко в свете фонарей виднелись кованые ворота и выезд на дорогу с холма. Рядом с каретами возились слуги, но красно-синих мундиров охраны заметно не было.

– Уж слишком покойно, – пробормотал Сол.

Александр подобрался к каретной стоянке, насколько позволила темнота и пышная растительность парка. Подкрасться ближе смогли бы только персонажи некоторых комедий, прикрывшись ветками и выдав себя за внезапно выросший куст.

– Я вроде вижу Мидаса на козлах нашего экипажа, – прошептал он товарищам. – Но он может быть приманкой. Думаю, следует разделиться. Один из нас пойдет проверить, все ли в порядке. А другие прикроют из укрытия.

– Сол, пойдешь в открытую, – скомандовала Эллис. Скелет согласно кивнул. – А мы прокрадемся за теми каретами.

Александр со смешанными чувствами принял из рук костяка пистолет. Тяжелое оружие, будто сошедшее с гравюр восемнадцатого века, явно не имело предохранителя, так что он остерегся засовывать его себе в карман. Не хватало еще прострелить себе ногу из-за осечки или неловкого движения. Да и палить в людей… Чтобы спасти кого-то или в неразберихе перестрелки он бы еще нажал на спусковой крючок, но хладнокровно приставить дуло к голове незнакомого человека с мыслью его убить, он бы не смог.

– Как обычно, я доброволец. И никто не скажет: «Вот он, герой, идет вперед, невзирая на опасность!» – проскрежетал скелет.

– А как же поговорка, что двум смертям не бывать? – фыркнула девушка.

– По законам приключений, в каждой группе должен быть кто-то, кого не жалко послать на самоубийственную миссию, – добавил с улыбкой Александр.

– Даже в моей пустой грудной клетке найдется больше сочувствия, чем во всех вас вместе взятых, – фыркнул Сол. – Живые – они все такие.

Вслед за девушкой Александр начал перебегать от одного экипажа к другому. Запряженные в кареты двойки и четверки лошадей тихо пофыркивали, уткнувшись в подвешенные кормушки с овсом. Сол все в той же кирасе и шлеме тем временем шел, не таясь, мимо экипажей. Несколько встречных конюхов и слуг пропустили костяка, не обратив внимания на офицера стражи и продолжая лениво обсуждать последние сплетни.

Оторвавшись от колес кареты, Александр прошмыгнул за двуколку, стоявшую недалеко от их экипажа, к которому уже приблизился скелет. Эллис притаилась за соседней каретой.

– Эй, там, на козлах! – окликнул Сол Мидаса.

– И где же твои дружки? – поинтересовался солдат в красно-синем мундире, вставая из-за толстяка. – Мы уже вас заждались.

Из-за карет вышли пятеро стражников с ружьями на изготовку. Около ажурной решетки ворот появилось еще с десяток стрелков, перекрывая выезд.

«Мы попали, – Александра еще не заметили, но, стоило высунуться, и он бы стал отличной мишенью. – С такого расстояния даже я бы в себя попал. Пора вспомнить пару уроков стрельбы на ОБЖ».

– Эй, где бы вы ни прятались, выходите! – выкрикнул солдат, привстав на козлах и скользнув дулом пистолета по ближайшим экипажам. Толстяка, обильно потевшего и нервно дрожавшего, стражник за противника явно не считал.

– А то что ты мне сделаешь? – усмехнулся скелет, вытягивая клинок из ножен.

– Не тебе, так твоему дружку, – осклабился страж. Дуло пистолета начало опускаться к понуро сидевшему Мидасу, когда толстяк схватил колено стража. Без перчатки.

В следующий миг красные штаны солдата начали покрываться золотой коркой. Стражник заорал, выронив из руки пистолет, и Мидас столкнул его с козел. Пара пуль срикошетила от кирасы и шлема Сола, выбив искры из металла и оставив на них вмятины. Одна пуля даже пробила панцирь, но скелет уже укрылся за экипажем вместе с толстяком.

Александр приподнял оружие над постромками кареты и нажал на один из двух спусковых крючков. Руку несильно дернуло назад, а из ствола вырвался сноп белых искр, выпустив пулю в сторону охранников.

«Многие, не державшие никогда в руках оружие, наивно полагают, что первым же выстрелом попадут в яблочко мишени. А еще сразу же научатся управлять вертолетом и командовать армией».

Стрелять в людей ему не хотелось. Но сейчас было не до пацифистских сомнений. Когда на кону жизнь друзей и своя собственная, выбор очевиден.

Его выстрел, конечно, не попал в цель, но солдаты, в которых из-за укрытия дважды пальнула Эллис, попрятались за экипажами. Шум и крики напугали лошадей, и они начали испуганно переступать в хомутах.

Зайдя с другой стороны двуколки, Александр осторожно высунулся и навел ствол на прицелившегося охранника. Второй спусковой крючок вдавился в рукоять, и стражник выронил карабин, ухватившись за покрасневшее от крови плечо.

«Гордиться нечем, я целился в ногу. Хотя кто об этом узнает?» – вместе с тем он облегченно вздохнул, что лишь ранил стражника. Не сегодня он мечтал открыть счет убийствам. А лучше – вообще никогда.

Над головой разлетелась щепками деревянная стенка кареты, посыпались осколки стекла. В одну из лошадей то ли попала пуля, то ли ее довели до безумия звуки выстрелов, но она закусила удила и ринулась вперед, волоча за собой экипаж.

Александр перебежал в укрытие рядом с Эллис.

– Не пора ли нам отсюда сваливать?

– Если у тебя тут не припаркован личный броневик, то у нас без шансов! – выпалила девушка. – Они изрешетят любую повозку, прежде чем мы доедем даже до ворот.

Над Александром прожужжала шальная пуля, срикошетив от стального обода колеса.

– Предлагаешь сидеть здесь до конца?

– Я с радостью выслушаю любое предложение, – отрезала девушка. – И перезаряди, наконец, свой пистолет или отдай его мне.

Александр присел на корточки, прислонившись спиной к экипажу, и отщелкнул задвижку на длинной рукоятке оружия. Из углубления на ладонь высыпалось несколько металлических зерен. Отобрав пару, он заложил остальные обратно.

– Похоже, они собираются окружить нас, – бросила ему девушка, высунувшись из укрытия.

На верхней части пистолета Александр зажал выпуклый сегмент, и в стволе открылись два канала. Вокруг тянулись металлические контакты магосхем и цепочки рунических символов. Заложив два стальных шарика, он захлопнул крышку ствола.

– Раз у нас остались считаные минуты, может, рискнем все-таки нашей дружбой? – шутливо спросил он Эллис.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась девушка, повернувшись. С растрепанными волосами, покрасневшая и взъерошенная, она выглядела просто обворожительно.

«Ну как же, во время самой серьезной перестрелки герои должны слиться в страстном поцелуе! При этом враги должны одобряюще зааплодировать, время – остановиться, а из-под кареты вылететь стая белых голубей, ни на кого не нагадив».

Едва только все это промелькнуло в мыслях, как раздался топот копыт. По свободной аллее к ним мчался экипаж.

Затормозив так, что из-под подков четверки черных лошадей посыпались искры, повозка остановилась, заслонив Александра и Эллис от стражников.

С козел помахал мужчина в черном камзоле и маске сокола.

«Опять он!»

– Я появился, как всегда, вовремя? – расхохотался Альберт. Послышался жестяной стук, словно выстрелы солдат пришлись по стальной коробке. Сам Альберт и не думал пригибаться от пуль: над экипажем колыхалось голубоватое сияние. Один из стражей почти в упор разрядил карабин в барона, но пуля отразилась от возникшего барьера. – Да не стойте как вкопанные! Энергия скоро кончится, а я еще в расцвете лет.

Александр помедлил, уж очень ему не хотелось снова быть обязанным этому господину своим спасением, но Эллис первой бросилась к экипажу, а за ней помчался и Сол, прикрывая собой толстяка.

«Откажусь в другой раз», – и Александр запрыгнул в салон экипажа последним.

Барон щелкнул вожжами, и повозка рванулась вперед. Было непросто сидеть внутри и слышать, как щелкают пули по металлическому корпусу. Один раз в стекло дверцы возле Александра ударил стальной шарик, но прозрачная поверхность лишь покрылась паутинкой мелких трещин.

Экипаж несся прямо в закрытые ворота. Солдаты бросились врассыпную, а карета, не замедляясь, врезалась в ажурный металл. Ударив в ворота постромками, что выдавались стальной балкой перед четверкой лошадей, карета вынесла их с петель, и стальная решетка упала под копыта лошадей, а затем на ней подпрыгнул на рессорах и экипаж.

– Да кто он такой? – воскликнул в сердцах Александр. – Местный суперагент 007?

– Даже не знаю, о чем ты, – пожал плечами Сол. – Но он явно не промах.

– Мне все равно. Главное, чтобы вывез нас отсюда живыми, – бросил Мидас.

Эллис смолчала, но ее задумчивый взгляд, брошенный в сторону козел, вызвал у Александра приступ нехороших эмоций.

Проходя на скорости очередной поворот, карета так накренилась, что проехала часть пути на двух колесах. Видя, как приближается обрыв, Александр пожалел, что сел с этой стороны.

«Уж лучше внезапно рухнуть в пропасть, чем видеть край дороги и бездну за ним», – но в следующий миг экипаж грохнулся на все четыре колеса и склон чуть отдалился.

Сквозь скрип и скрежет экипажа донесся настигающий стук копыт. В задней части салона было небольшое окно, и Александр отбросил в сторону занавески. Из-за поворота вырвались четверо всадников в красно-синих мундирах. Как ни мчалась четверка запряженных лошадей, кавалеристы явно догоняли.

– За нами погоня! – крикнула Эллис барону.

– Не смейте беспокоиться, миледи! – Альберт откинул потайную панель на козлах, открыв блок с рычагами. Когда барон с натугой потянул за один, Александр снова оглянулся назад.

С гулом из-под днища вылетело несколько стеклянных колб, тут же разлетевшихся осколками и расплескавших лужицы испаряющегося газа. Дорога под этим туманом моментально покрылась замерзшей коркой.

Первый всадник достиг ледяного участка серпантина. Копыта несшейся галопом лошади заскользили по льду. Конь заржал, свалился на бок, придавив всадника. Второй конник успел потянуть за поводья, заставляя скакуна сбавить ход. Но, тщась перепрыгнуть через бившую копытами и пытавшуюся встать лошадь, солдат потерял равновесие, подпруга не выдержала, лопнула, и стражник вместе с седлом рухнул на землю. Два оставшихся всадника миновали ледяное пятно по краю дороги и продолжили погоню.

– Открой-ка это окно, – Эллис подождала, пока Александр приподнимет бронебойное стекло в задней части салона, и выставила в амбразуру пистолет.

Тщательно целясь, девушка нажала на один спусковой крючок, а затем и на второй. Ближайший всадник схватился за бедро. Покачнувшись в седле, солдат выронил ружье и дернул за удила лошади, останавливая ее. Последний кавалерист тоже сбавил ход и начал отставать. Карета нырнула за очередной поворот, и больше всадники не показывались.

– Так-то! – удовлетворенно произнесла Эллис, перезаряжая пистолет. Прошло пять минут, а они преодолели не меньше половины дороги.

«А что дальше? – Александр помнил, что у подножия холма была застава. – У кареты выдвинутся крылья, и мы спланируем со склона?»

Барон натянул вожжи, и экипаж затормозил.

– Эй, мы вроде куда-то торопились! – крикнул Сол.

– Через пару поворотов блокпост у подножия холма. И даже на моей карете нам через него не прорваться, – Альберт спрыгнул с козел. – Выходите, всем найдется работа. И чем быстрее мы ее выполним, тем меньше будет вопросов у охраны.

Барон уже начал срывать с кареты черную бархатную материю. На ткани с правого борта отлично виднелись следы попаданий. Это лучше всяких слов свидетельствовало о переделке, в которой только что побывал экипаж.

– Так, вы, – махнул Альберт Александру и скелету, – снимайте это покрытие, а остальные – за мной.

Александр ухватился за оторванный край и с силой потянул. Под черным бархатом оказался слой светлой краски, а на дверце кареты – внушительный золотой герб. В это время Альберт с помощью жесткой щетки чистил шкуры замыленных лошадей. При каждом движении скребка с коней слетала темная пыль, обнажая истинную светло-серую окраску.

– Сажа – старый трюк конокрадов, – ухмыльнулся скелет, помогая Александру сдирать оставшиеся куски материи. – За вороных всегда больше давали, хотя разницы в скорости и выносливости почти нет. А вот с каретой это вижу впервые.

– Зато я уже насмотрелся, – Александр легко припомнил похожие фильмы. – У него еще и номера сменные.

– Номера?

– Ну, в смысле, герб другой.

– Их все равно никто не запоминает. Нынче каждый выбившийся в богатеи пытается показать, что он уже не простая чернь, и этих эмблем, что бабочек в тропическом лесу, – фыркнул скелет. – Без атласа и не разберешься.

Через минуту Александр стоял уже перед белым экипажем, запряженным четверкой серых лошадей.

«Может и прокатить».

– Прошу садиться, – произнес барон. – Время не ждет.

Проехав около километра по серпантину, экипаж добрался до подножия холма. От равнины склоны отделяла невысокая каменная стена, скорее украшение, чем препятствие для ловкого человека. Но для карет оставался один-единственный выезд. И сейчас его перекрыла бронированная машина величиной с микроавтобус. Корпус из толстых листов ребристого матового металла, узкие щели смотровых амбразур. Пластины брони доходили почти до земли, оставляя просветы для четырех стальных колес высотой в полтора метра, позади которых виднелись подведенные поршни. Почти половину крыши машины занимала цилиндрическая башенка с четырьмя короткими крупнокалиберными стволами. И сейчас черные дула смотрели прямо на экипаж.

– А ну стоять! – крикнули из укрытия в стороне от дороги. Показалось около десятка солдат в красно-синей форме. Держа руку на клинке, к карете осторожно направился офицер в кирасе. – Приказываю выйти из повозки!

– А в чем, собственно, дело? – поинтересовался Альберт, уже сменивший наряд на поношенную ливрею. Маску барон снял тоже, но уже приближаясь к заставе, так что шанса разглядеть его лицо у Александра не было. Да он и не старался. – Милорд граф очень торопятся.

– Нам приказано останавливать и проверять все кареты, – произнес офицер.

Отделение держало ружья на изготовку, но Александра больше беспокоил броневик.

– Есть шанс, что те пушки не пробьют корпус нашей таратайки? – тихо поинтересовался он у товарищей.

– Лобовой удар на таком расстоянии даже адамантий не выдержит, – пробормотал скелет.

– Ну это смотря какой толщины, – не согласилась Эллис.

– Так мы вроде говорим не про броненосец, а про нашу повозку, – фыркнул Сол.

– А что насчет того барьера, что защитил карету? – спросил Александр. – Может, он его снова включит?

– А он и не отрубал, думаю, просто эфир вышел, вот барьер и исчез, – хмуро произнес Мидас.

– То есть вы разыскиваете именно карету милорда? – делано удивился Альберт, продолжая разговор с офицером. – Других мы по пути не встречали.

– Нам дали описание черной кареты, запряженной буланой четверкой, – с сомнением произнес офицер.

– То есть позади нас движется повозка с бандитами, а вы удерживаете милорда графа, чтобы его могли захватить в плен? В таком случае прошу меня арестовать, чтобы потом меня не сослали на рудники за подвергание опасности жизнь его милости.

– В чем дело, Альберт? – громко крикнул из кареты Александр. – Почему мы все еще стоим? Я обещал губернатору не задерживаться.

– Не знаю, ваша милость! – отозвался барон, поднимая руки и начиная спускаться с козел. – Но лучше вам выйти из экипажа и укрыться в безопасном месте!

– К демонам… проезжайте быстрее! Эй, освободите дорогу! – крикнул офицер стражи в сторону броневика и выругался. – В конце концов, нам приказали задержать черную повозку, а не каждую встречную.

Покрытая металлическими пластинами машина загудела, и бронеавтомобиль отъехал в сторону. Альберт не заставил себя ждать и, запрыгнув обратно на козлы, щелкнул вожжами. Как только экипаж проехал, броневик вновь перекрыл дорогу.

Несколько минут прошли в тишине. Блокпост скрылся вдали, экипаж катился по аллее в Сантагос. В этот ранний час дорога была совершенно безлюдна.

– Интересно, офицер поверил сказке или просто оказался достаточно умен?

– Ты это о чем? – спросил Мидас.

– Останавливать таких людей, как наш кучер, дороже для карьеры и жизни, – пояснила Эллис.

– Жаль, что со всей этой кутерьмой мы ни на шаг не приблизились к нашей цели, – вздохнул Александр. Еще совсем недавно он хотел завязать со всеми опасностями, но везение и успех умеют окрылять. – Губернатор мертв, значит, его двойник и есть наш клиент.

– Давайте переждем ночь и попробуем еще разок, вдруг они уже все позабудут, – фыркнул Сол. – Валить надо отсюда, пока за нас не принялись основательно! И хватит с меня этих безмагических земель. Тут, если череп треснет или опять с башни скинут, то кости обратно не срастутся. Вот добудем остальные вещички, можно и сюда вернуться.

– Все согласны с Солом? – спросила Эллис.

– С каких это пор у нас демократия? – буркнул Мидас. – Да все равно куда, лишь бы там в меня не стреляли, не тыкали мечами и не пытались съесть. Хотя так будет уже везде. Меня ведь только что могли пристрелить! И кто дернул меня из дома вылезти, – добавил толстяк уже почти неслышно.

– То ли еще будет! – хмыкнул Сол, лишь подкрепив темные мысли Мидаса.

«А куда подевался лжегубернатор-маг? – Бросать неоконченное дело не хотелось. – Решил свалить? Как-то не по-приключенчески».

Салон кареты озарился красными и бордовыми бликами, словно экипаж оказался посреди лесного пожара. Выглянув в окно, Александр понял, что практически так оно и есть. Впереди на дороге вздымалась стена бушующего пламени, в которое словно влили цистерну бензина, заставив взмыть вверх, а не лизать утрамбованную дорогу.

«Сглазил. Накаркал. Накликал».

Альберт натянул вожжи, но четверка сама остановилась как вкопанная. Почуяв раскаленный воздух и запах гари, лошади заржали и подались назад. Но за каретой уже вздыбилась вторая огненная стена. По бокам аллеи шелестела плотная живая изгородь, и экипаж оказалась в западне.

Альберт, вновь надевший маскарадную маску, не торопясь, слез с козел. Смысла оставаться в явно не огнеупорной карете не было, так что Александр открыл дверцу и тоже вышел на дорогу.

На фоне бушующего пламени показался темный силуэт. Сквозь огонь спокойно брел пожилой толстяк: точная копия трупа из склепа, но явно поживее – он держал в правой руке посох из светящихся белых кристаллов.

– Господин губернатор, – улыбнулся Альберт, делая шаг к чародею. – А я уже начал беспокоиться, не случилось ли с вами чего.

Подняв руку, маг указал перед собой, и утоптанная земля аллеи мгновенно обратились в воспаривший столб пыли. Камни посоха мигнули, их сияние чуть ослабло.

«У барона пара пистолетов в рукавах, да и у меня еще будет время на один выстрел. Справимся или нет?» – Александр отряхнул волосы от осыпавшейся грязи.

– Намек понял, ваше сиятельство, – усмехнулся барон. – Вижу, коллеги из жрецов не пожалели эфира для своего друга.

– Где тело? – не обращая внимания на болтовню Альберта, бросил маг.

– Оно нужно, чтобы поддерживать новый облик? Понимаю. Но его здесь нет. Если вы меня убьете, то никогда и не отыщете.

Маг молча приподнял посох, вокруг которого начали вращаться огненные вихри.

«Я, может, еще и успел бы прыгнуть в заросли. Но надо прикрыть Эллис и остальных».

– Только не надо спешить, – Альберт просительно сложил ладони. Рукава с потайными пистолетами почти всегда были направлены в лицо чародея. – У меня есть для вас встречное предложение, – подождав, барон продолжил: – Я тайный советник ее высочества принцессы Изабеллы и могу говорить от ее имени.

– Это еще кто? – шепнул Александр вышедшему из экипажа скелету.

– Дочка императора этого клочка континента.

– Скажи Эллис и Мидасу, чтобы бежали в другую сторону, если что.

Костяк насмешливо скрежетнул зубами, но в голосе мертвяка Александр, кажется, впервые услышал уважительные нотки:

– Не волнуйся, они вышли с другой стороны кареты и готовы сматывать удочки.

– Вы уже не настолько молоды, чтобы в очередной раз бросать все и переезжать, – тем временем продолжал Альберт. – Все будет по-прежнему. Останетесь губернатором и будете исполнять свои обязанности, с чем неплохо справлялись эти два года. От нас вы будете получать каждый месяц по небольшому клочку плоти своего предшественника, чтобы, скажем так, держать себя в форме. Вы продолжите тесные контакты со жречеством, местной аристократией и, как я подозреваю, с братом ее величества. Будете все так же устраивать тайные встречи и обеспечивать заговорщиков кровом и едой. И будете присутствовать на этих собраниях.

– Что же предлагает взамен твоя принцесса? – бесстрастно спросил чародей.

Барон чуть поморщился, но продолжил, как ни в чем не бывало:

– Вы будете сообщать ее высочеству обо всех известных намерениях вышеназванных лиц. Станете нашими ушами и глазами. Ничего исполнять самому не придется. Лишь наблюдать и время от времени оставлять краткие послания.

Чародей задумчиво перебирал пальцами посох, по древку которого ритмично прокатывались волны света.

«Сейчас все решится. Стрелять в голову. Второго шанса не будет точно, а может, нет и первого».

Маг кивнул, и пылающие преграды на дороге втянулись в землю. Александр почувствовал, как сердце забилось сильнее, но не стал вытирать вспотевший лоб. Осторожно пятясь и не сводя глаз с мага, Альберт направился обратно к карете.

– Мы свяжемся с вами на неделе, – раскланялся барон напоследок.

– А в качестве подтверждения сотрудничества нам нужна ваша личная вещь, – Александр выступил вперед.

«Все же я должен вернуться домой. Все было ради этого».

– Подойдет любая безделушка. Чтобы ее высочество убедилась, что вы тот, за кого себя выдаете.

Маг посмотрел на него так, словно только сейчас заметил существование еще одного человечка. Александр перехватил и вопросительный взгляд Альберта.

– Было бы неплохо получить, скажем, одно из ваших колец, – тем не менее добавил барон.

Чародей усмехнулся, стянул с указательного пальца массивный перстень и швырнул на дорогу. Альберт подхватил подкатившуюся к его ноге печатку и протянул Александру.

– Теперь мы в расчете. Если бы не ты, тот вервольф в библиотеке мог бы за мной увязаться. Пришлось бы потом блох выводить, – тихо шепнул барон и подмигнул.

«Зато понятно, почему нас так легко отпустили из резиденции, – подумал Александр, забираясь в экипаж. – Боссу хотелось разобраться с нами без всяких стражей. Да еще и труп губернатора. Это ведь не мыльная опера, чтобы все поверили в брата-близнеца».

Экипаж остановился в порту. Грузчики по утреннему холодку разгружали прибывшие корабли, торговцы бранились с первыми покупателями, повозки и груженые телеги поскрипывали несмазанными осями. Неумолкающий гул как будто и не стихал на ночь.

– Вам лучше быстрее сесть на корабль и уплыть подальше, – сказал на прощание Альберт. Прохожие косились на маскарадную маску и ливрею слуги барона. Правда, и сам Александр, и его товарищи собирали урожай заинтересованных взглядов: порванная одежда, исцарапанная кираса и усталый, всклокоченный вид. – Чародей может и припомнить, кто стянул его сокровище. Меня он не тронет, а вот за вас никто ему и слова не скажет.

Сол и Мидас, захватив скудные пожитки из гостиницы, уже скрылись в толпе. Они должны были найти попутный и доступный по стоимости корабль.

– Спасибо за помощь, может, еще встретимся когда-нибудь, – протянула руку барону на прощание Эллис.

– Не думаю, миледи, – Альберт поцеловал ее пальцы, не обращая внимания на грязь. – Даже если так и случится, то вы меня не узнаете, – барон прикоснулся к маске.

– Прощайте, – кивнул ему Александр.

– И вам счастливого пути и удачи в ваших поисках, – барон наклонился ближе и тихо произнес: – И постарайтесь не потерять то, что уже нашли.

Александр с минуту смотрел вслед катившему среди людей и повозок экипажу, пока тот не скрылся за портовыми зданиями.

– Ну что, пошли? – спросила Эллис.

– Куда бы не завела нас эта дорога? – Он задумчиво посмотрел вдаль.

– Пффф, – фыркнула девушка. – Кончай говорить заумно, а то эта самая дорога вместе с ворчанием Мидаса и насмешками Сола превратится в сплошной кошмар.

Она взяла его под руку и склонила голову на плечо. Впереди их ждал захватывающий круиз на быстроходном паруснике навстречу опасностям и приключениям. Ну или неделя качки в пропахшем грогом трюме кособокой шхуны.

«А вот опасности впереди точно будут», – но это уже не пугало.

 

Замок Красной Скалы

Цок-цок – постукивали подкованные каблуки по каменным плитам. Звук легко разносился по пустому коридору, отзываясь вдалеке эхом. Цок-цок – человек в белом фраке и высоком цилиндре без труда исполнил пируэт. Напевая себе под нос незамысловатую песенку, он, пританцовывая, шел по коридору. Двери он прошел насквозь, не затрудняя себя открытием створок.

Обширный зал – и повсюду песок. Крупинки лежали плотно одна к другой, покрывая весь пол тончайшим слоем. Весь, кроме небольшого изображения в центре зала. Глаз с треугольным зрачком.

Человек, в котором кое-кто узнал бы Клермента, пританцовывая, пошел вперед. Потревоженные песчинки через мгновение затягивали следы, точно занимая отведенное им место. Дойдя до изображения глаза, Клермент остановился и перестал напевать. В руках из воздуха соткалась трость из черного дерева с серебряным набалдашником в виде глаза.

– Скучно, скучно, скучно, – закатив глаза, произнес Клермент. Трость выполнила несколько стремительных оборотов, проходя попеременно между всеми пальцами. – Ну и времена настали. Где зрелища?! – Последние слова чародей прокричал. Но зал ответил тишиной. – Так я и знал. Все молчат.

Клермент подбросил трость кверху. Снял цилиндр и вытащил из него кролика. Некоторое время оба молча смотрели друг на друга, потом чародей со вздохом усадил зверька обратно в недра шляпы и покопался там еще. На свет вместо кролика явилась запыленная бутылка. Удовлетворенно ворча, Клермент зубами выдрал пробку и выплюнул ее на песок, где она и исчезла. Из запрокинутой бутылки в горло чародея упало несколько капель янтарной жидкости.

– Тьфу ты, уже и это разучились делать, – скривился Клермент и выбросил бутылку прочь. После чего водрузил цилиндр на голову и протянул руку. Секунд десять ничего не происходило. – Не, ну трость-то отдайте!

В ладонь упала трость.

– Придется развлекаться самому, – Клермент с силой вонзил черное древко в пол. Песок по всей комнате взлетел вверх, сформировав вокруг чародея вращающуюся песчаную сферу.

– Как там звали этого… субъекта? – пробормотал Клермент, копаясь в кармане фрака.

На мгновение показалась колода гадальных карт с глазом на рубашке, потом мелькнула кожаная плетка и надкусанный пряник. Наконец чародей вытащил потертую записную книжку. Открытая страница раскаталась в многометровый рулон. Клермент недолго перебирал ленту, всматриваясь в размашистый почерк.

– Ах, да! Александр. Покажи все о нем.

Поверхность сферы покрылась символами и изображениями из песчинок. Буквально через секунду картинка сменилась, но Клермент уже нетерпеливо постукивал туфлей.

– Ни богов… ни артефактов… вообще пустые карманы, – чародей обрадованно хмыкнул. – Какая прелесть. Будет забавно. А теперь покажи, почему на него плохо действует магия.

Сфера осталась неподвижной, кроме совсем небольшого участка. Клермент всмотрелся в изображение, удивленно приподняв бровь:

– Вера? В то, что эфира вообще не существует? Изумительно. Я даже начинаю сомневаться в собственном существовании, встретившись с таким ярым опровержением, – чародей показушно ощупал себя. – Надеюсь, до конца своего путешествия он не успеет поверить в наш мир. Иначе вселенная может заставить поверить его в собственную смерть.

По щелчку песчаная сфера рассыпалась по полу. Клермент направился к выходу из зала, покручивая в пальцах трость.

– Надеюсь, в Ардасе еще не все билеты проданы на финал. Пропустить такое представление было бы истинной неудачей.

 

Ардас. Резиденция бургграфа

Взглянув на хмурое лицо Луи Матарини, полковник Отто Шваймс задумался, когда бургграф в последний раз нормально спал. Видимо, как и сам полковник, с месяц назад. Тогда было спокойное время: всего-то пара крупных ограблений, забастовка гномов-ремесленников и рухнувший рудник.

– Сударь, что вы скажете об этом предмете? – Бургграф указал на лежавший в тарелке скомканный кусочек бумаги и, сцепив пальцы, стал исподлобья наблюдать за полковником.

Шваймс осторожно развернул записку. «Будьте осторожны, сегодня на вас может упасть ящик с апельсинами», – прочел полковник на заляпанной крошками бумажке.

«Не требование выкупа, не шантаж и не объявление нам войны, – подумал Отто Шваймс. – Дело принимает серьезный оборот».

– Печенье с предсказаниями? – предположил полковник и вопросительно взглянул на бургграфа.

– Великолепно! – С довольным видом Луи Матарини откинулся в кресле. – Бессмыслица, которая сбывалась, только если написано что-то вроде «когда уроните бутерброд, он упадет маслом вниз». А теперь у меня клерк лежит в больнице с травмой головы.

– В окрестностях Ардаса продолжает повышаться энергетический фон, – выложил единственные известные ему факты полковник. Причем Отто Шваймс не сомневался, что бургграфу известно намного больше. – По данным городской стражи, предсказания гадалок стали сбываться на двести пятьдесят процентов чаще, фокусникам начали удаваться сложные иллюзии, а на вечерней службе жрец Таргота случайно превратил воду в фонтане в вино.

– И каковы последствия превращения? – заинтересовался Матарини.

– Три перелома, десяток выбитых челюстей, один случай почти полного утопления и разгромленная площадь, – перечислил полковник. – А еще прошение о его аресте от гильдии виноделов.

– А какой марки вино? – задумчиво спросил бургграф.

– Дешевое и кислое, но сами знаете, когда бесплатно не только наливают, но можно даже искупаться…

– Ерунда. Вынесем ему предупреждение в наказание за мелкое хулиганство, – решил Матарини. – Но если ему приспичит обратить воду в коньяк, то арестуйте и доставьте в мою резиденцию.

– В академии магов отличный результат на экзамене по телекинезу: план по успешной сдаче выполнен на сто пять процентов, – прочитал очередное донесение Шваймс.

– Сто пять?

– Эмм… – Полковник внимательно перечитал записку. – Уборщик, заметавший следы неудачного чародейства на экзамене, случайно заставил левитировать лавку. Магистры засчитали ему экзамен за второй курс обучения.

– Этот город, словно склад пиротехники, куда запустили сумасшедшего с факелом, – усмехнулся Матарини. – И скоро здесь воцарится хаос, когда каждый идиот сможет запустить в давнего обидчика шаровой молнией. Подготовьте городскую стражу и мобилизуйте гильдейское ополчение. Если будут возражать, напомни им, что у меня найдется пухлая папка на каждую шишку в Ардасе. Остается надеяться, что алхимики не найдут способ делать из свинца золото, которое будет существовать дольше часа, иначе это будет настоящим концом света.

– Эмм… – замялся полковник. – Вообще-то они вчера создали пробную партию, которая продержалась сутки.

– О, боги…

 

Аль-Хали. Халифат.

Южное побережье Узкого моря

Огромный зал, облицованный мрамором. Прохлада от взметающихся к потолку фонтанов по углам. Спешили по делам, удивленно осматривались или орали друг на друга всевозможные люди, нелюди и уже не люди.

Александр протиснулся мимо группки низкорослых бородачей с огромными баулами и поспешил к выходу вслед за товарищами. Перед проемом врат к ним, в сопровождении двух стражей в белых тюрбанах и со знаками полномочий в виде сабель, подбежал, радостно улыбаясь, мужичок в обнимку с кипой бумаг. Цепкий взгляд пробежался по потрепанной одежде и минимуму багажа, навешивая ценники и суммируя итог. Улыбка чиновника сменилась кислым безразличием, когда в калькуляторе не высветилось даже трехзначной суммы в золотых монетах.

– Незарегистрированный провоз крупного оружия, алхимических зелий и магических артефактов запрещен, – для формы заявил таможенник. Затем чиновник повернулся к Солу: – Древних археологических ценностей тоже.

– Я свежевыкопанный, – радостно пояснил мертвяк.

– Мы просто туристы, – приветливо улыбнулась чиновнику Эллис. – У нас ничего нет.

– Если что-то потребуется, у нас богатый выбор товаров на базарах, – поведал таможенник, черкая в бумагах. – Добро пожаловать в Аль-Хали!

Почувствовав приобретенным на службе внутренним локатором крупную добычу, чиновник устремился к парочке богато одетых вельмож.

– Сведения о следующем смертельно опасном приключении теряются на границе пустыни Кархари и гор, – напомнила Эллис, двинувшись к выходу.

– Говорят, в здешних городах больше верблюдов, чем жителей, везде один песок, а водой торгуют, как золотом, – хмуро поведал Мидас. – А в пустыне если упадет кактус, то задавит парочку скорпионов, ядовитых пауков и змей, а за ним окажется разбойник с ловчим арканом для рабов.

– Зато не придется скучать, добираясь до гор, – и Александр потрепал толстяка по плечу.

Настроение у него было отличное: несмотря на все препятствия, путешествие близилось к концу. И потому каждый день становился все ярче и увлекательней, ведь потом его снова ждали серые будни обычной жизни.

«Это был тот отпуск, который я так давно откладывал. Вроде рискованного тура куда-нибудь в Африку. Но отпуск тем и хорош, что имеет свойство заканчиваться».

После приятного холодка массивного здания уличный жар буквально валил с ног. Воздух дрожал от зноя, повсюду буйно росла ухоженная зелень, трепетали на легком ветерке пальмы. Вода струилась везде: в уличных арыках и акведуках, украшенных барельефами фонтанах и бассейнах. Александр начал подозревать, что если бы не тени от растительности и насыщенный брызгами воздух, то песок в этом пекле начал бы превращаться в стекло.

– А вот и бедуины уже пошли, – Мидас указал на стоявшего в тени деревьев верблюда и худощавого человечка в чалме. – Сейчас узнаем дорогу.

– О сын пустыни! – Толстяк начал бурно жестикулировать и громко орать, дабы лучше донести смысл своих слов. – Как поживает твое племя и твои верблюды? Надеюсь, дождей было много и кактусы дозрели? Не подскажешь ли нам, как пройти к постоялому двору? Ну такому месту, где люди отдыхают, э-э, много палаток, оазис, да?

– Шайтан побери этих туристов, – сплюнул абориген. – Хотя что взять с варваров? Может, у меня два высших образования и пустыню я видел только в магическом зеркале? А может, верблюда я держу, чтобы мой друг смог его нарисовать? – Местный житель махнул в сторону, где перед мольбертом сидел еще один загорелый парень.

Александр с товарищами поспешили уйти от сыплющего ругательствами горожанина, вокруг которого начала собираться заинтересованная толпа туристов.

– Денег у нас немного, а нам нужно попасть на противоположный край пустыни, – совершил открытие скелет. – Есть идеи?

– Одна есть, – Эллис показала на пестрый плакат.

«Ты ищешь место и время для подвигов? Нужны большие деньги? Ты желаешь вернуться в родной город (клан, племя, род, стаю), овеянный славой и богатый? Вступай в доблестные ряды Халифского Иностранного Легиона! И все девушки (парни, верблюды) будут твоими! Поторопись, количество мест ограниченно!» – прочел Александр надпись чуть ниже изображения потрясавшего клинком воителя по колено в золоте.

– Соваться в пустыню – гиблое дело, – пояснила свой план девушка. – А так у нас будут необходимые полномочия, вооружение, а если повезет, нас туда и довезут, – Эллис косо посмотрела на свою команду. – И, на ваше счастье, они берут даже калек и сумасшедших.

– Едва ли нам дадут просто лежать на гамаках под пальмами, – усомнился Александр.

– О, нехватка кадров вызвана как раз бурным отдыхом, – ухмыльнулся Сол. – Бег по песчаному пляжу без воды, ныряние в камни от летящих стрел и богатый животный мир, жаждущий с тобой познакомиться. Но нам все равно пришлось бы все это испытать, так что сделаем это за деньги!

– А когда мы дезертируем, за нами будет гоняться еще и Иностранный Легион, – проворчал Мидас.

– Да какая разница: одним больше, одним меньше, – и Александр потопал за Эллис и скелетом в указанном направлении.

– Для тебя-то никакой, – услышал он за спиной шепот Мидаса. Но толстяк все же двинулся следом.

Мрачный адъютант проводил их в комнату на первом этаже величественного здания. Под картой Халифата разместился стол, за которым громоздился пожилой вояка. Некогда офицер явно походил на борца-тяжеловеса, но после долгой кабинетной работы валики жирка на его животе одерживали сокрушительную победу. На одном из стульев возле входа посапывал древний старичок в потрепанном халате с облезлой палкой на коленях.

– Ну что, сынки и сударыня, надумали записаться в наш славный легион? – Вояка с радостью отодвинул подальше кипу бумаг. Подскочивший адъютант успел перехватить несколько падавших листков и встал за спиной командира. – Я майор Имра Текели.

– Нам наскучила серая повседневность в родных краях, вот мы и решили…

Удар ладони по столешнице, от которого бумаги подскочили на пару сантиметров, прервал Эллис.

«Для полного эффекта еще бы чернильницу опрокинуть. Жаль, что ее нет».

– Мне без разницы, кем вы были в прошлой жизни, легион принимает всех, но лжи в глаза я не потерплю! – рявкнул майор. Затем продолжил спокойнее: – Так что рассказывайте все начистоту или убирайтесь отсюда.

– Нами очень заинтересовался Орден, – честно ответил Александр.

Правда иногда сильнее всякой лжи. А сейчас он чувствовал, что перед ним честный и прямой вояка.

– Никогда не любил этих гадов, – рыкнул Имра. – Оружие они делают первостатейное, но от их бредовых идей уши сворачиваются. Немало славных солдат они извели. Но тут их указы, что пустое дуновение. Так что не робей, своих людей я не отдаю.

Храп со стула усилился, и на пол из разжавшихся морщинистых пальцев свалился посох, но старик так и не проснулся.

– Отец! – громко, но мягко окликнул деда майор. – Наша шарашка скоро закрывается, и это нелучшее место для пожилого господина.

– Я Мустафа ибн Хата, великий маг! – вдруг привстал старик. Дряхлая рука инстинктивно пошарила вокруг в поисках привычного древка, но вместо него схватила черенок стоявшей возле стула метлы. – Никто не смеет выгонять из дома дипломированного мага Академии!

Старик потряс руками, и это выглядело бы внушительно, если б чародей держал свой посох вместо помела. Майор внимательно выслушал мага и произнес с уважением в голосе:

– Мустафа-бей, а зачем вы пришли сюда?

– Кто? Я? А, да, – старик, слегка покачиваясь, недолго подумал, поглаживая жидкую бородку. Затем похлопал по карманам халата, вытащил старый платок, мешочек и, наконец, нашел скомканный лист бумаги. Шевеля губами, чародей прочел свои записи: – Точно, точно. Я собираюсь вступить в Иностранный Легион!

Александр подозрительно присмотрелся к старику. За время недолгого знакомства с чародеями он привык ждать всего наихудшего.

«Хотя и не стоит стричь всех под одну гребенку».

– Ты уверен, отец? – с сомнением произнес Имра. – В почтенном возрасте лучше играть в шахматы, обсуждать политику и решать споры домочадцев.

– Я уверен в этом так же, как в том, что меня зовут Мустафа, – стукнул метлой по земле маг. – Наступила пора пожить в свое удовольствие, ради золота и девушек, – замявшись, старик проговорил слишком громким шепотом: – Если вспомню, зачем они нужны.

– Саар, – негромко обратился майор к адъютанту. – У нас есть ограничение по максимальному возрасту?

– Триста лет, господин.

– Хм, – Текели окинул взором старика, – тогда он успел вовремя. Новобранец! Вы приняты в ряды Халифского Иностранного Легиона! Приходите к казармам и вы отправитесь за подвигами! – Старик-волшебник отсалютовал помелом и вышел. – Саар, догони Мустафу-бея, отдай ему вон тот посох и спроси, не затруднит ли господина вернуть нашу метлу. Насчет вас. Сходите к интенданту и получите снаряжение. Но – совет опытного солдата – если есть деньги, посетите базар и купите себе собственное обмундирование. Острый клинок и сумевшая выстрелить пищаль помогут вам продлить жизнь.

– Нам бы поскорее оказаться подальше от города, сэр, – хмыкнул скелет.

– Бывает, что и пустыня кажется прохладным оазисом, – понимающе кивнул Имра Текели. – Хорошо. Вечером приходите к казармам, мы как раз посылаем очередной транспорт. Поедете на нем. Свободны.

В лабиринте подвальных помещений они с трудом нашли интенданта. Покопавшись, заведующий складом вытащил легкие проржавевшие шлемы и несколько затупившихся сабель. Александр приподнял один клинок. Судя по числу зазубрин на лезвии, рачительные хозяева решили вместо свалки отдать саблю на переделку в пилу.

– Вы раскопали древний курган и решили поделиться самыми ценными находками? – ехидно вопросил Сол.

– Сколько мы пустыню кровью и железом ни удобряли, так ничего и не выросло, – флегматично заметил интендант. – Так что зачем переводить зря добрую сталь? Продержитесь месяц, тогда предоставим вам на выбор: жалованье или хорошую экипировку.

– И многие берут снаряжение? – поинтересовался Мидас.

– А все, кто хочет выжить до следующей получки. Если что не устраивает, так базар через пару кварталов.

«Были бы у нас средства, – Александр сгреб потрепанное обмундирование в свой мешок. – Может, хоть выйдет загнать сборщикам металлолома».

Поднявшись наверх, они остановились перед ярким проемом ворот, сулившим гарантированный солнечный удар.

– Предлагаю разойтись, походить по городу, докупить необходимое и заодно разузнать полезное, – хмуро произнесла Эллис. – К полезным вещам не относятся цены на алкоголь и девочек в квартале красных фонарей!

– Мы будем немы и слепы к искушениям, аки монахи-отшельники, – смиренно произнес Сол.

– Это те, что держат полные подвалы вина и совращают прислужниц? – поинтересовался Мидас.

– Вот ваша доля оставшегося золота, увидимся вечером, – повернувшись, девушка удалилась по тенистой аллее.

– Как говорится в Святом Писании, лучше отведать искушение, а потом отвергнуть его, чем всю жизнь ходить без грехов. Кто в бар? – спросил скелет, посмотрев вслед Эллис.

– Ты еще спрашиваешь? – улыбнулся Александр. – Впереди пустыня! Надо заранее наверстать все тяготы пути.

– Думаю, он здесь называется какой-нибудь чайханой, – немного оживился и Мидас.

– Название сути не меняет.

«Когда я там, у себя, в последний раз проводил время в хорошей компании? С теми, с кем меня связывало нечто большее, чем пустые разговоры о победах хоккейной сборной, о работе или девушках? – Александр рассмеялся очередной шутке Сола. – Пора менять свою жизнь».

Мидас устало брел посреди толпы по узкому проходу между рядами бескрайнего базара. Пинта легкого эля выветрилась из головы, и теперь его донимала жара, горластые торговцы, толкучка покупателей и невыносимое амбре тысяч запахов.

«Надо не забыть купить и то, и это… как же все оказалось сложно, – толстяк отмахнулся от назойливого продавца ковров, попытавшегося увести его за руку в лавку. – Да что я вообще мог знать?»

Никогда не упускай возможности. Напыщенная фраза, за которую все пытаются уцепиться.

«А иногда лучше просто отмахнуться, – по проходу загрохотала груженая тележка, расталкивая покупателей по сторонам. – Ведь как-то я жил раньше. Мог бы продолжать».

Жара. Кисти рук в проклятых перчатках жутко потели. Решившись, Мидас стянул металлическую варежку и с неимоверным облегчением помахал пальцами.

– Вай, господин, смотри какая слива! – И Мидас инстинктивно перехватил кинутый фрукт.

«Проклятие», – синева кожицы начала уступать блеску золотого металла, и люди вокруг завороженно уставились на магический трюк.

– Господин, вообще-то это моя слива, – первым опомнился продавец в тюрбане. – Ты испортил такой плод! Но я сегодня добр и не стану звать стражу, если господин вернет мне мою сливу.

Мидас с безразличием протянул продавцу золотой булыжник. Торговец в тюрбане помедлил, а затем жадно схватил свалившееся богатство.

– Все равно рассыплется через час, – грустно хмыкнул толстяк. – Это всего лишь проклятие.

– Вай, как плохо, – лучший день торговца померк. – Но какое же это проклятие, сагиб? Ты хоть это умеешь! Другие же ничего. Хотел бы я быть на твоем месте.

Продавец, тем не менее, бережно спрятал золотую сливу в карман. А Мидас неуверенно двинулся дальше, прячась от пристальных взглядов прохожих. Но скрыться можно не от всех.

 

Ардас

Окосевший паренек громогласно рыгнул, опустил на столешницу пустую кружку и по замысловатой траектории поплелся к выходу из кабака. За ним увязалась еще пара таких же долговязых и тощих юнцов. Паренька звали Барц, и сегодня у него был траурный день: год назад эти бесталанные сволочи отчислили его из Академии.

Эти надутые от спеси индюки вспоминали о прогулах и нелестных отзывах преподавателей. А ведь он был единственным настоящим талантом среди неудачников и ботаников! Нет, он знал настоящую причину: они просто боялись за свои места в будущем. Но ничего, он уже нашел пару полезных старых книг в лавке старьевщика. И теперь он, Клод и Забис, его знакомые, также вылетевшие из Академии, уже полгода в подвале его дома сами изучают магию. Им не нужны эти старикашки, не умеющие ничего, кроме дрянных фокусов.

Совершенно внезапно, с неделю назад, у них стали получаться первые заклинания, и Барц буквально чувствовал, как энергия эфира начинает течь по венам. Порой он еле сдерживался, чтобы не залепить огнем в те сочувствующие и наглые рожи, что он видел каждый день.

«Найди, наконец, работу и перестань целыми днями околачиваться в подвалах с этой шушерой», – требовали родители, не понимая его истинного предназначения.

Выйдя на улицу, Барц завернул за угол и был вынужден тут же размазаться по исписанной руганью штукатурке, чтобы не попасть под ноги желтокожему здоровяку.

– Смотри куда прешь, молокосос! – рыкнул увалень и потопал дальше.

Барц посмотрел на кислые рожи корешей и на бугристую от мускулов спину, словно говорившую: «Ну давай, только пискни!» Быть может, пора уже заявить о себе.

Паренек поднял скрученные от напряжения пальцы и вперил взгляд в уходящего бугая.

– Хорошо, Джо, поведай нам, с чего это в казармы стражи приковылял господин Розенкранс и накатал жалобу? В которой, цитирую, значится: «Этот мерзкий гражданин крикнул мне вслед „чтоб у тебя ноги отсохли“, после чего я упал на тротуар».

Капрал городской стражи старался держаться подветренной стороны, но профессиональный запах Хромого Джо, квалифицированного нищего с полувековым стажем и образованием попрошайки, был плотнее воздуха и не обращал внимания на такую мелочь, как ветерок.

– Сей господин харкнул на мое рабочее место! – прохрипел Хромой Джо.

– То есть налицо была попытка счистить вековые отложения мусора с помощью плевка? – Сама идея об аресте нищего воняла хуже протухшей рыбы, а уж попрошайка воспринял бы тюрьму как бесплатный санаторий. Но ради галочки в бумажках капрал был вынужден провести расследование.

– Это нарушение моего вероисповедания! Я поселился в этом уединенном месте, не моюсь, не стригусь и питаюсь одними акридами в ожидании просветления, – заявил нищий, чье отшельничество проходило на одной из самых оживленных улиц Ардаса, а уединение было достигнуто благодаря убойному радиусу действия вони.

– Да, теперь я вижу, что это была явная антирелигиозная выходка с его стороны, – с радостью согласился капрал.

С соседней улицы донеслись крики и грохот, а затем, провожаемое взглядами патруля, мимо прокатилось горящее колесо телеги.

– Не смею отвлекать стражу от выполнения их долга, – осклабился Хромой Джо.

Кованые ворота резиденции Ордена в Ардасе – скорее укрепленного форта, чем посольства, – распахнулись, открывая дорогу дюжине солдат.

Пятеро в тяжелых черных латах, испещренных гравировкой, скрывавшей защитные магосхемы, встали по периметру отряда. На каждой руке воителей висела полутораметровая бронированная пластина. Стоило солдатам свести руки, и половинки щита соединились, укрывая пехотинцев за непробиваемой преградой и позволяя при этом вести стрельбу из прорезей чуть ниже верхней кромки. А для противоборства эфиру броню латников покрывали тусклые кристаллы осция, настроенные на поглощение магической энергии.

За щитоносцами выстроились стрелки в легких кольчугах с тяжелыми винтовками, а по сторонам группы скользнули двое разведчиков в темных кожаных костюмах с металлическими нитями поверху.

По кивку глухого шлема командира отряд развернулся и двинулся быстрым маршем по улице в сторону поднимавшегося над крышами дыма.

Случайная стрела сверкнула в воздухе и бессильно отлетела от сиреневого сияния перед Барцем. Оглянувшись, паренек заметил, как поморщился Забис, поддерживавший заклятие барьера. Еще никогда колдовство не давалось им так легко. Лихо закрученный огненный шар исчез в темном проеме, где прятался невидимый стрелок, и Барц не без гордости увидел вырвавшиеся из окна язычки пламени.

– Не пора ли нам слинять? – дрожащим голосом промямлил Клод. Барц поморщился: приятелю всегда недоставало упорства и смелости, да и что взять с неумехи? – Когда ты поджег того бугая, это уже было неправильно, а теперь и дом загорелся.

– Ну хорошо, трус, – высокомерно фыркнул Барц. Он держался вызывающе, но на самом деле все больше трезвел и все сильнее начинал беспокоиться. Он был рад, что Клод первым заговорил о бегстве.

Барц двинулся к перекрестку, намереваясь затеряться в бесконечном лабиринте улочек прежде, чем прибудет стража, но путь к отступлению преградили двое латников с огромными щитами. С другой стороны на улицу вышли еще три воина и несколько стрелков с винтовками. Парень потерянно уставился на эмблему белой рукояти меча с шестерней и пентаграммой.

– Барц, мы попали, – прошептал Забис. – Это же орденские солдаты.

– Сам вижу, не слепой, – огрызнулся Барц. – Держи барьер, а я что-нибудь придумаю. Мы хотим переговоров! – крикнул он латникам.

– Переговоры с тобой, маговское отродье? – прогремел щитоносец. – Сейчас ты увидишь, как у нас с колдунами разговаривают!

Из воздуха, оставив на горле Барца багровую царапину, возникла полоска стального клинка, а позади парня соткалась фигура в черной коже. Весь мир мгновенно съежился до того мизерного расстояния, что отделяло его кадык от острого лезвия. Боясь даже сглотнуть, Барц застыл, чувствуя, как подгибаются колени.

– Не трогайте меня! – Клод дернулся, делая пассы руками.

Винтовки орденских стрелков сыпанули искрами, и в барьере перед юношей застряли металлические шарики. Забис, поддерживавший защитное заклятие, скривился и побледнел от усилий и даже попытался что-то выкрикнуть, когда из его груди на ладонь вышло окровавленное лезвие клинка появившейся призрачной фигуры.

Стрелки перезарядили винтовки, но Клод успел протараторить вызубренные слова, и, озарив всех вспышкой света и оглушив раскатом грома, в ближайшего щитоносца ударила ветвистая молния.

Светящиеся змейки разряда впились в покрывавшие черные латы кристаллы, наполняя их белым светом. И молния, бессильно скользнув по щитоносцу, ушла в землю, оплавив камни мостовой. Через секунду следующий залп стрелков достиг Клода. Пару мгновений парень смотрел стекленеющими глазами на свою окровавленную грудь, а затем безжизненно свалился на мостовую.

Даже будь у Барца силы и умения сотворить мгновенное заклятие, он все равно не смог бы собраться с мыслями. Все чего сейчас хотел оставшийся в живых маг-самоучка – жить, пусть даже в кандалах и застенках Ордена.

– Это нарушение наших договоренностей и открытое объявление войны! – разнесся по улице разъяренный глас.

За перекрестком дорог из завихрившегося воздуха выступили трое бородатых старцев. Мантии с оккультными символами и украшенные самоцветами посохи. В ближайшем старце Барц признал ректора Академии Ардаса. Орденские солдаты перегруппировались, укрывшись за стеной щитов.

– Мы устранили угрозу для мирных жителей, – рыкнул сквозь закрытый шлем латник. – Пока ты и твои прихвостни отлеживали себе бока. И не смей лгать, что они твои ученики. Это безумные колдуны-самоучки!

– Тут тебе не земля Ордена, чтобы ты поднимал руку на способных к магии людей! – стукнул посохом о землю ректор. – И сейчас ты отдашь мне этого парня.

– Попробуй протянуть к нему лапу, старик, – процедил щитоносец. Позади латника взвилась сигнальная ракета, вспыхнув высоко над кварталом черным крестообразным знаком. Со стороны резиденции Ордена в ответ взмыла красная вспышка.

Вокруг троицы магов воздух уже дрожал от сдерживаемой пока магической мощи, а стрелки навели на противников винтовки, когда на перекресток вышел попыхивающий сигаркой мужчина в сером кителе.

– Я полковник Отто Шваймс, командор городской стражи, – папироска перекатилась в угол рта. – И сейчас вы опустите оружие и поставите магию на проклятый предохранитель.

– Командуй ополчением, стражник, – процедил ректор. – И не лезь куда не следует.

– Солдаты Ордена, согласно закону, вы обязаны передать мне нарушителя порядка после поимки, – продолжил полковник.

– А то что, командор? – усмехнулся щитоносец.

– В противном случае, согласно Договору о взаимопомощи с Конфедерацией Магов, я попрошу всех присутствующих в городе волшебников оказать нам помощь, – Отто Шваймс стряхнул пепел. – А все солдаты Ордена в Ардасе будут объявлены вне закона.

– Да, и отдадите этого парня нам, – кивнул ректор.

– Никак нет, милорд, а если вы будете мне угрожать, то я воспользуюсь Пактом согласия с Орденом. И мы окажем помощь инквизиции в борьбе с оказавшими сопротивление волшебниками. А теперь нарушитель переходит под ответственность Ардаса. Благодарю за содействие.

Под молчаливыми взглядами Барц нетвердой походкой вышел из-за спин солдат. Медленно, вздрагивая от каждого шороха в наступившей тишине, парень добрел до полковника, где ему скрутили руки стражники.

– Мы объявим войну первому, кто откроет огонь в Ардасе начиная с этого момента, и окажем его противнику все возможное содействие, – полковник отправил окурок щелчком в канаву. – Хотите выяснять отношения, убирайтесь вон из города, джентльмены. А теперь прошу извинить: дела.

 

Аль-Хали.

Побережье Узкого моря. Халифат

Клонившееся к горизонту багровое солнце просвечивало огненным пятном сквозь мириады несущихся в воздухе песчинок. На окраине города никто не противился влиянию бесконечной пустыни, и под ногами скрипел слой крепчайших земных костей. Тянулись ряды глиняных домиков, засыпанные старые арыки и чахлые признаки растительности, пытавшейся пережить неравную схватку с песчаной бурей в надежде на лучшие времена.

Наконец Александр различил в мареве очертания большого комплекса каменных строений. В центре Аль-Хали возвышалась респектабельная штаб-квартира легиона, полная предметов роскоши, статуй былых полководцев и десятков величественных фонтанов. Казармы же представляли собой образчик спартанской архитектуры для быстрого и компактного размещения людей.

Дежурившие на воротах солдаты проводили их безразличными взглядами: вряд ли стоило задерживать входящих сюда по своей воле. Иностранный Легион был сборищем наемников и головорезов всех стран и рас, готовых на любой риск за звонкую монету. Благо золотой поток, льющийся из казны халифов страны песков, не ослабевал. Бесплодная пустыня была щедра на залежи редких металлов, месторождения кристаллов и источники алхимических масел. Охраной разработок, а также подавлением редких мятежей и занимались легионеры, а золотые слитки являлись залогом их верности. Местные же уроженцы шли в личную гвардию халифов, расквартированную в городах и обеспечивавшую безопасность верхушки аристократии.

Легионеры сами решали, какую часть жалованья спустить в кабаке, а что оставить в лавках торговцев оружием. А судя по количеству амулетов и оберегов, не бедствовали и продавцы магической защиты. Некоторые наемники, несмотря на жару, были закованы в сталь с ног до головы, другие же предпочитали легкие одеяния и чалму или щеголяли загорелыми телами, прикрытыми лишь паутиной татуировок, но все, как один, таскали на себе приличный арсенал как стрелкового, так и холодного оружия.

Несколько куривших в сторонке загорелых парней в посеченных доспехах при виде путников громко и презрительно засмеялись шутке о «свежем мясе».

«Только вот я уже успел чуток прокоптиться в странствиях», – недобро подумал Александр.

– Что у нас дальше по плану? – решил он поинтересоваться у Эллис, бросив около казармы скромные пожитки.

– С нашим-то везением, маг сам выскочит перед нами из кустов, стоит выехать из Аль-Хали, – фыркнул скелет. – А с ним еще десяток злобных дружков.

– В последний раз мы и так едва выдюжили, – продолжал Александр, так и не услышав ничего от задумавшейся девушки. – Не хотелось бы под конец облажаться.

– Что ты от меня хочешь? – раздраженно дернулась Эллис. – Нам надо попасть в пустыню. И вот мы скоро окажемся среди песков, вдали от всякой погони. А если ты хотел весело прокатиться в компании наложниц из местного гарема, то уж прости, я еще не успела это устроить! – Александру пришлось отступать под напором воинственной девушки, пока он не уткнулся в стену. – Если ты такой умный, то придумай план получше, а я попрячусь за твоей спиной и поною! Конец? Ты, может, и свалишь куда подальше, а мне потом разгребать эту кучу дерьма!

«Черт побери, за всеми своими мыслями о конце пути и возвращении назад я и забыл, что все закончится только для меня. А им придется оставаться здесь. Со всеми напастями, с которыми мы сталкивались по пути».

– Народ, мы все устали и вымотались. Может, не будем друг на друга с мечами бросаться, а то свидетелей вокруг многовато, как мне потом трупы прятать? – возник между ним и девушкой Сол.

«Лучше признать вину сразу, чем спустя пару часов споров и обид. И ведь дернул меня демон за язык».

– Прости, мы действительно попали в неприятности из-за меня, – произнес он искренне. – А сюда мы добрались благодаря тебе.

– Ладно, проехали, – быстро успокоилась Эллис, пригладив растрепавшиеся волосы. – Я знала, на что подписывалась. Ну почти. И ты тоже делал все что мог. Все мы делали.

– Теперь они друг друга обожают, как мило, – проскрежетал, отходя, Сол. – А на мертвяка всем наплевать.

Мидас все это время угрюмо посматривал на наемников, украшенных напоминаниями о жарких схватках или пьяных драках в виде безобразных шрамов, и все сильнее съеживался, несмотря на все еще палящее солнце.

«Надо бы его тоже подбодрить, что ли, уж очень он в последнее время хмурый. Он явно не осознавал, на что идет. Как и я, в принципе, но у меня особо выбора не оставалось», – но, как всегда, на ум приходили сплошь банальные фразы.

Но тут долго молчавший толстяк пробормотал:

– Дальше наши дороги расходятся.

– Ты о чем? – опешила Эллис.

– Было очень весело, и, наверно, каждый мечтает об опасных приключениях, когда ему запросто могут отчекрыжить голову, но я-то хотел лишиться своего проклятия, а не жизни! – воскликнул Мидас. – А вас я вообще не понимаю: рискуете ради чего? Наемница? Хотела добыть славы своим мечом? Ты добилась этого, попав в список самых разыскиваемых людей! А что мешает тебе, Сол, просто развернуться и уйти? Золотом здесь и не пахнет! Мы не благородные герои из сказочной книжки, так что вы можете идти, куда вам хочется, а я убираюсь подальше отсюда. Благо мы еще не посреди пустыни, и меня не сожрут по дороге домой!

Последние слова Мидаса потонули в металлическом громыхании, и из-за казарм выехало три машины. Первые две словно прибыли из тридцатых годов прошлого века: ретроавтомобили с высокими угловатыми силуэтами. Корпуса покрывали решетки из металла, темные стекла были забраны мелкоячеистой сеткой, а над багажником возвышались механические установки, ощетинившиеся угрожающими воронеными стволами.

Следом громыхала здоровенная махина, настоящий гибрид вагона и междугороднего автобуса на восьми колесах. Узкие смотровые щели, поглощающая эфир арматура и вытравленные колдовские знаки с примелькавшимися пентаграммами. Корпуса машин хранили следы ремонтных работ в полевых условиях: поверх пробоин просто приварили пластины подходящего размера. Разнообразные мелкие дыры и оплавленные жаром участки красноречиво повествовали о бурной жизни вне гаража.

С протестующим скрипом автобус затормозил, подняв тучу песка. В бок с лязгом съехала дверная панель. Затем сквозь пыль пробился огонек сигареты, и на Александра устремилось облачко удушливого табачного дыма.

– Принять стоячее положение, салаги! – Громыхнув прокуренным голосом, из открывшегося проема показалась невысокая жилистая фигура. – Подозреваю, вас по ошибке назвали рекрутами легиона. Похоже, канцелярские крысы опять перепутали и отослали в зоопарк не тот список, – окурок переместился в угол рта, и наемник сплюнул на песок.

Легионер был экипирован в легкую желтовато-серую униформу и круглый шлем с опускным прозрачным забралом. Довольно смуглый, офицер, видимо, был местным уроженцем или просто провел годы под палящим солнцем. Щеку легионера, чуть ниже левого глаза, прочертил глубокий шрам. На поясе у офицера висело утяжеленное обрезанное ружье, а изогнутая сабля показывала рукоять из ножен на другом бедре.

– Баба, жирный тюфяк да гуляющее пособие по анатомии, позорящее своим присутствием землю. Похоже, только парень способен выполнять работенку попроще, вроде копания выгребных ям для офицерского состава, да и он, судя по морде, не приучен к столь благородному труду. Я сержант Аббас, и если кому-то уже пора заменить подштанники, то вам дается последний шанс слинять отсюда.

– Нельзя ль повежливее? – хмуро бросила Эллис, задержав руку на эфесе клинка.

– Я тебе не молокосос, сержант, – уставился на вояку пустыми глазницами Сол. – Успел повидать, как течет и вино, и кровь.

– Ты можешь быть опытней меня только в вопросах посмертной жизни, – нагло осклабился сержант. – Так что, пока у меня в жилах течет кровь, здесь командую я. А теперь, новобранец, скажи, у нас с тобой будут проблемы?

– Нет, сержант, – все еще недобро ухмыльнулся костяк.

– То-то же! Хватит на меня пялиться, хватайте мешки и живо в транспорт, пока все кактусами не поросли.

«На долгие уговоры времени уже нет, – Александр помедлил, глядя на Мидаса. – Придется ему решать прямо здесь и сейчас».

– А ты чего примерз? Раздумал из города линять? – окликнул Аббас толстяка и, заметив удивленные лица, продолжил: – Не стройте из себя героев-добровольцев. Только безусые юнцы бегут записываться в надежде на сокровища и славу. Не знаю, чем вы удостоились благосклонности майора Текели, но он передал, что днем прибыл отряд Конфедерации с просьбой к халифу о помощи в поимке особо опасных преступников. И сиятельный владыка, конечно же, пойдет навстречу просьбам союзника. Не удивлюсь, если по какой-то невообразимой случайности эти преступники похожи на вас как две капли воды, так что решайте, стоит ли пытать счастья в городе. Транспорт уходит с вами или без вас.

Сержант легко вскочил на подножку и скрылся внутри автобуса.

– Конфедерации? – охнула Эллис. – А этим что мы сделали? Блин, Мидас, не знаю, что в действительности творится, но нам лучше оказаться как можно дальше от Аль-Хали. Я не стану тебя удерживать насильно, ты должен принять решение сам.

«А почему все решили, что ищут именно нас? Не таким способом я хотел стать популярным и известным».

Девушка грустно посмотрела на толстяка и поднялась в транспорт. Сол молча фыркнул, смерив Мидаса пустыми глазницами, и залез следом.

«А что бы на месте Мидаса сделал я? Вопя от счастья, побежал домой или продолжил путь?» – еще до Ардаса он сам, не раздумывая, выбрал бы первый вариант. Но та жизнь была бесконечно давно и далеко.

– Слушай, наш путь не назовешь легкой прогулкой, но назад дороги нет. Можешь попробовать затеряться в городе, надеясь, что одиночка не привлечет к себе внимания. Но один раз ты уже поставил на карту прежнюю жизнь, и не стоит отказываться на полпути. Иногда стоит спросить себя: а что, если получится? – Александр по-приятельски хлопнул толстяка по плечу. – Надеюсь, ты составишь нам компанию.

Заходя в транспорт, он не удивился, что Мидас двинулся следом.

Внутри царил легкий полумрак: свет проникал сквозь узкие щели, да тускло мерцали светильники под крышей салона. Рядами шли сиденья, вроде самолетных кресел, а за перегородкой находилась кабина. Везде, где можно было впихнуть хоть что-то, размещались разнообразные грузы и снаряжение.

Втиснувшись в неудобное сиденье рядом с костяком, Александр попробовал задремать, не обращая внимания на гул машины, тронувшейся с неторопливостью парового локомотива. Но спина чувствовала каждую выбоину и камень на дороге: наполненные газом шины еще не успели войти в моду.

Его попытки заснуть прервала внезапная остановка. Люк в корпусе откатился в сторону, пропуская смуглых парней, судя по ободранной экипировке, тоже только что вступивших в ряды легиона. Транспорт загрохотал дальше, не ожидая, пока рассядутся новоприбывшие.

В скором времени под колесами заскрипел песок, и тряска сменилась легким покачиванием. Передняя переборка сдвинулась, и из кабины вышагнул сержант.

Загрубевшим пальцем Аббас пересчитал по головам контингент.

– Э, а мы скоро на заставу-то припремся, а? – Продолжить новичок не успел, слетев на пол от мощной затрещины.

– Напоминаю в первый и последний раз: для вас я бог и царь в одном лице, и, когда кто-то захочет что-то вякнуть, он сначала спрашивает разрешение, усек? – проорал сержант. – Утром мы прибудем в соседний оазис пополнить запасы провизии, так что всем лечь спать, если хотите завтра передвигаться быстрее черепах. Отбой.

Светильники погасли, и в транспорте стало совсем темно. Александр попытался устроиться поудобнее, что вряд ли было возможно на старых пружинах сиденья. Убаюканный пыхтением парового двигателя, он заснул.

 

Пустыня Кархари. Халифат

К утру тело занемело, и он еле удержался на ногах, попробовав встать.

Судя по живописному виду – желтый песок, мелкий песок и просто песок, – вокруг раскинулись бесконечные просторы пустыни, кое-где вздымавшиеся холмами барханов. Поприветствовав товарищей, Александр выхлебал полфляжки воды и закусил не лезущим в горло сухим пайком.

«Ненавижу долгие перегоны, когда часами сидишь, маясь от безделья. Еще и сиденья рассчитаны на гоблинов или гномов. Еще одна причина завидовать костяку», – подумав, он решил прояснить пару давно интересовавших его вопросов.

– Народ, вот объясните пришельцу: я часто встречал в вашем мире развитые технологии, взять то же стрелковое вооружение или транспорт, а иногда единственным признаком цивилизации на многие километры будут ножницы.

«Некоторые южноамериканские племена тоже до сих пор не попали под блага цивилизации вроде налогов, адвокатов и правительства, прозябая в каменном веке. Но эти места находятся на задворках мира».

– Лет семьдесят назад самым сложным механизмом была ветряная мельница, – начал прислонившийся к переборке скелет. – А потом появился Орден. Их технологии развились совершенно внезапно, буквально за годы. Так-то инженеры давно уже сооружали всякие паровые двигатели и другие умные штуки, но применения они не находили, ведь есть же магия! Чародеи же веками совершенствовали волшебство, но больше пытаясь развивать заклинания, а не исследовать сам эфир. Главным оружием маги делали свой дар. Остальные же люди брали палку потяжелее и шли искать равных для драк. И никто до Ордена не пытался объединить магию и механизмы, науку и волшебство в одно целое. «Равенство для всех!», «Поставим под контроль необузданный эфир!». Эти лозунги до сих пор привлекают многих.

– Ага, а потом попали на костер те, кто не соизволил склонить голову перед черно-бело-красным штандартом, – мрачно добавила Эллис.

– Но согласись, если кто начнет поджигать крестьян огненными шарами на землях Ордена или строить мрачные замки с армиями скелетов, то вряд ли долго проживет, – возразил Сол.

– Орден сам сожжет тех же крестьян, если заподозрит незаконную волшбу, – отрезала девушка.

– Эй, эй, я не собираюсь защищать инквизицию, – воскликнул Сол. – Я люблю вольную жизнь, свободные города, где, если знать и богатеи начнут прижимать, то простой люд завсегда возьмется за вилы и раздаст награбленное имущество беднякам, то есть себе любимым. Места, где деревенская знахарка без разрешения свыше может усмирить боль, не опасаясь, что назавтра в дверь забарабанит латная перчатка.

– А у меня туда двоюродный племянник с семьей уехал, – добавил Мидас. – Писал, что платят изрядно и мастеровые у них в почете. Звал к себе, но я все раздумывал, да так и не надумал.

«Технологически развитая держава. Это понятно. Но на Земле любую новую „вундервафлю“ за десятилетие научатся клепать все поголовно. Не ядерную, конечно, но те же винтовки и бронемашины уж точно».

– Неужели просто нельзя скопировать их технологии?

– Собрать такой же аппарат мастеров хватает, – лицо девушки потемнело. – Те же гномы, стоит им глянуть на вещь, через день предложат тебе копию, но в два раза дешевле. Только вот, чтобы заработала техника или оружие Ордена, одной кучи металла мало. Надо, чтобы искусные маги создали магосхемы, нарисовали целый альбом заклинаний, вставили нужные руны. И наконец, нужны лучшие накопители эфира.

– Кристаллы осция, – мрачно сказал скелет. – Великий секрет Ордена. Никто не знает, что это за вещество, хотя и алхимики, и маги бьются над этой тайной полвека. Чтобы собрать новую машину, приходится вынимать кристаллы осция из старых. Или брать обычные кристаллы. Но они или слабые, или плохо держат заряд. А те, что почти так же хороши, как осций, стоят на порядок дороже.

– Орден снабжает устаревшим оружием всех, даже тех, кто считает его своим врагом, – фыркнула Эллис. – А эти дураки не задумываются, что сами укрепляют его мощь, помогая избавляться от старья за бешеные деньги.

– Орден привечает многих изобретателей и талантов, дает приют изгоям, возможно, это единственное место, где маги и жрецы не всесильны, – заметил скелет, вызвав злую гримасу на лице девушки. – Да и народ от них не бежит, прихватив детишек и скарб.

– Потому что многие готовы смириться с потерей свободы ради иллюзии безопасности. Пока за ними не придут, они верят в благие речи инквизиторов и честь рыцарей. Да, теперь они не лезут на рожон, зато проникли в торговлю, политику и власть. Так или иначе, весь центр материка подконтролен их власти. Орден – это зло. Конец свободному мышлению. И мне жаль, что мало кто видит, как расползается эта зараза.

Эллис замолкла и уткнулась лбом в корпус транспорта, глядя в пол.

«Чем же ей так насолил Орден?»

– Сейчас многие объединяются. Большинство магов прекратили вечные междоусобицы и создали Конфедерацию. Если твое дело не выгорит, и ты застрянешь у нас, то лучше податься в Ардас. В тех краях еще не все продались Ордену, – подвел итог Сол. – Город пытается как-то объединить независимые города Равнины, может, что и выгорит.

Помыслы о возвращении, на какое-то время забытые, опять всколыхнули его мысли.

«Главное, верить, что я все-таки выберусь, – угрюмо решил Алекс. – Застрять здесь навечно – чем бы это обернулось для меня? Несчастьем или благом?»

 

Оазис Мешктеп. Халифат

Колеса транспортника загрохотали по сухой земле. Мимо амбразур замелькали самые стойкие деревья, далеко убежавшие от плодородной земли, и скоро они уже ехали сквозь чахлый лесок, постепенно наполнявшийся признаками жизни.

– Остановимся в оазисе Мешктеп. Перенесете в аванпост контейнеры и ящики, а заодно наполните цистерны водой: впереди долгий переход, – громогласно возвестил сержант. – И будьте наготове, мало ли каких хищников привлечет водопой. Не все ходят на четырех лапах, а многие выучились махать острыми палками.

Александр вынул из вещмешка выщербленный шлем и удрученно воззрился на никогда не чищенную поверхность. Состояние кривой сабли тоже оставляло желать лучшего. Место таким вещам было в музее воинской славы.

– Сынок, каждый решает сам, – сержант заметил его отвращение к выданным обновкам. – Но благодаря похожему куску ржавого металла этот шрам не проходит выше через всю голову, – указал Аббас на глубокую отметину. – В следующий раз надень под шлем тканевую шапочку или положи рыбий пузырь с водой, тогда и мозги не сварятся, и голова, если что, на месте останется.

«Хороший совет, только вот я уже видел такое, что вполне может оставить невредимым шлем, разорвав все, что ниже», – однако каску он решил нахлобучить.

Сержант Аббас встал у люка и проверил короткое ружье на поясе.

Под колесами транспорта уже стелилась настоящая дорога, а по сторонам проносились невысокие глиняные домики, чередуясь с палаточными городками и богато украшенными пыльными шатрами. За машинами с визгом и воплями увязалась кучка детей, тогда как лица жителей постарше были подернуты тенью беспокойства.

Оазис разросся вокруг большого озера, берега которого заполонили густые заросли пальм и папоротников. У кромки воды расположился небольшой форпост – кирпичный двухэтажный домик и палатки. Возле него и затормозил транспорт, тогда как легкие машины заняли позиции чуть подальше на случай засады. Но, судя по беззаботно разлегшимся в тени легионерам, вряд ли спокойствию оазиса угрожало что-то страшнее голодного аллигатора.

Когда к сержанту подбежал с докладом солдат, Александр, тащивший в аванпост ящик с мукой, задержался поблизости.

«Если это опять по наши души, то это лучше узнать из первых уст», – но после пары фраз он понял, что ими никто не интересуется.

– … какие-то проблемы на раскопках, – ответствовал легионер. – Есть там один неугомонный старик, раскопал в песках некрополис, так вечно ему то блоки таскать надо, то инструменты подавай. А сегодня заявил, что явились, дескать, подземники и пытаются украсть его великие древности. Я б послал его куда подальше, но он вроде важная шишка.

Александр взвалил ящик на плечо и направился дальше.

– Ясно. Эй, солдат! – Тут же окликнул его сержант. – Похоже, тебе нечем заняться, так что сгоняй за тем суповым набором, и чтоб через минуту оба стояли передо мной в полном обмундировании.

«Опять я вызвался добровольцем. Зато веселее, чем надрываться грузчиком», – сетуя на излишнее любопытство, Александр отправился за Солом.

– Вот воскрес бы я не на кладбище в глухомани, а здесь, среди этих гробниц и погребальных зиккуратов, – задумчиво произнес сидевший на бочке Сол, завидев Александра. – Вот уж кто умел относиться с должным почтением к мертвецам.

– Думаю, они строили эти усыпальницы от радости, что их повелитель помер. Воскресшего фараона поскорей бы замуровали обратно, понадежнее завалив вход камнями. Кстати! У тебя появился уникальный шанс расширить познания о здешних некрополисах.

И он вкратце поведал костяку о предстоящем деле.

– Археологи… Не радует меня перспектива подбирать крохи после этих ученых, – проворчал Сол. – Разорители могил, честное слово! Так и норовят затолкать все по музеям и хранилищам. А ведь они крадут законную добычу у будущих героев. Это непреложный закон, что отважные смельчаки должны находить нетронутые трофеи и спускать их в кабаках.

– Но сейчас у них не будет преимущества, – Александр улыбнулся. – А при равных условиях для мародерства ты уж дашь им всем прикурить.

– Другое дело! Сумку побольше и держите мою лошадь взнузданной!

 

Оазис Мешктеп. Халифат

На противоположном берегу озера некогда располагался настоящий город, а не нынешнее скопление глиняных домиков и палаток кочевников. У этого поселения был и спутник – город мертвых. Следы жилых домов давно затерялись в земле, а каменные блоки древних захоронений все еще высились, неподвластные времени. Статуи древних божеств вперяли гневные взоры в Александра, но остановить воров и расхитителей они не сумели. Если аборигены и уважали покой своих мертвецов, то пришедшие им на смену племена не стремились отдать дань чужим умершим. Внутри каменных громад не было ничего, кроме песка и скорпионов.

За поворотом древней улицы располагался небольшой палаточный лагерь, а посреди толщи песка и остатков кладки зиял наклонный проход. И, судя по снятой плите, прикрывавшей доселе вход, подземное сооружение могло быть до сих пор не потревоженным.

«Опять мертвецы. Они торчат из каждой неприятности. Хотя умерших ведь на порядок больше, чем живых. А в этом мире они иногда устают пылиться на задворках истории».

Неподалеку от палаток в тени пальм расположилась ватага аборигенов, а возле входа в подземелье с группой коренастых мужчин оживленно препирался пожилой господин в пестром халате. Своей торчащей во все стороны сединой археолог напомнил Александру одуванчик.

Завидев Александра с сержантом и скелетом, один из малорослых, в широкополой шляпе и монокле, отослал своих товарищей, кроме двоих, к стоявшему неподалеку каравану приземистых грузовиков.

«Эти уж точно не ученые», – подумал Александр с тревогой.

Двое оставшихся подземников были облачены с ног до головы – с подошв тяжелых сапог до гребня на шлеме – в массивные латы глубокого черного цвета. Металл покрывал сплошной неровный слой каменных осколков, и казалось, что воители целиком вытесаны из необработанного гранита. Коренастые бойцы не достигали макушкой даже до плеча Александра, но шириной плеч могли поспорить с борцами-тяжеловесами. Из-под опущенных забрал его окинули настороженными взглядами, но кольчужные перчатки не потянулись к висящим за спиной двуручным топорам из матового сплава, покрытого вязью рун и иероглифов.

Невооруженный же гном лишь заложил большие пальцы за широкий пояс и с ухмылкой ждал их приближения. Но первым к ним подскочил археолог:

– А-а-а, все-таки нашлись люди, которые не стали равнодушно смотреть на расхищение бесценных сокровищ? – всплеснул руками ученый. – А ведь мне советовали нанять вооруженную охрану, да я понадеялся на добрые нравы аборигенов. Азашраф, профессор Семибашенной Академии.

– Сержант Аббас, Халифский Иностранный Легион, – отдал честь легионер.

– Сержант, эти представители глубинного народа, – профессор показал на низкорослых людей, – заявились на место раскопок и чинят там настоящий беспредел! Всячески мешают и путаются под ногами. Вы просто обязаны положить этому конец!

– Обязан я повиноваться лишь приказам командования, – усмехнулся сержант.

– Э-э-э, но как гражданин этой страны вы должны стремиться сохранять историческое наследие, – смутился Азашраф.

– Господин сержант, – у гнома был очень низкий гудящий бас, шедший словно из недр живота. – Боюсь, здесь имеет место досадное недоразумение.

Гном вальяжно приблизился к ним и, поправив монокль, протянул сержанту свернутый свиток пергамента.

– У меня имеется необходимое разрешение от халифа на поисковую деятельность.

Аббас деловито изучил свиток с несколькими тяжелыми печатями.

– Господин Кер Дж? – вопросительно посмотрел сержант на гнома.

– Да, на вашем языке мое имя звучит примерно так, – согласился подземник.

– Что ж, профессор, мы ничем не можем вам помочь, – с неохотой кивнул Аббас. – Документы вроде бы в полном порядке.

– Но это же форменные грабители, они заботятся только о том, за сколько артефакты можно будет продать! – застонал Азашраф. – Постойте, а не могли бы вы побыть, э-э, понятым? Я хотя бы перестану беспокоиться за свою жизнь.

– Ему нечего бояться, пока он не обратился в ценную мумию, украшенную самоцветами, – еле слышно фыркнул Сол.

– Именно так начинаются неприятности, – тихонько согласился с ним Александр.

– У нас приказ срочно передислоцироваться, – скривился сержант.

– Только на пару часов, пока мы произведем вскрытие гробницы, – взмолился профессор. – Я лишь быстро составлю опись найденного.

«Скажи же, что у нас миротворческая миссия по уничтожению взбунтовавшегося племени в глубине пустыни», – попросил про себя Александр.

– Вы не возражаете, сагиб? – поинтересовался Аббас у гнома.

– Если только ваши солдаты перед выходом вывернут карманы, – усмехнулся Кер Дж.

«Шикарно. Неоплачиваемая и опасная работенка? Конечно, мы добровольцы!»

Через пару минут их небольшой отряд вступил под своды каменного туннеля. Впереди вышагивали гномы-телохранители, нагруженные вдобавок тяжелыми сумками с инструментами. Следом с бездымным светильником шел деловитый Кер Дж. Вполголоса причитавший профессор держался в центре, то и дело пытаясь остановиться, чтобы разглядеть высеченные на камне рисунки, но сержант нетерпеливо подталкивал его в спину. Скучающий Сол и Александр с фонарем в руках замыкали процессию.

Через пару десятков метров спуск закончился большой залой. Стены покрывал узор из иероглифов, причем древние краски все еще сохраняли яркость даже спустя века.

«Абсолютно уверен, все эти знаки говорят одно и то же: не ходи сюда, господин, голова с плеч упадет, совсем мертвый будешь», – подумал Александр.

Высокая арка напротив прохода была перекрыта глухой каменной плитой. А в центре зала разместились четыре узкие пирамиды, высотой около метра, разделенные каждая на шесть горизонтальных участков.

«Где-то я это уже видел. Отгадай механическую загадку, и вход откроется. Какая дурость», – чем-то они напомнили ему детскую игрушку-пирамидку, детали которой можно отделить или повернуть под разными углами.

– А, знаменитая митейская головоломка! – воскликнул профессор, радостно потирая руки. – О ней повествуется в древних свитках. Как подсказывает мой десятилетний опыт исследований, чтобы открыть вход, надо повернуть части пирамид под необходимым углом. Об этом же говорят и эти вот символы, – указал ученый на высеченные на стенах иероглифы.

«Я все же не фильм смотрю, чтоб молча идти за всеми. Если они потревожат ловушку, то и мне на прическу песка насыплет».

– Серж, разрешите высказаться, – и, дождавшись кивка Аббаса, Александр продолжил: – Не может быть все так просто. Кто станет сооружать сейф и тут же вешать на дверку подсказку? Я бы не стал трогать эти штуки.

– Молодой человек, уж я, наверно, лучше разбираюсь! – И Азашраф подскочил было к одной из пирамид, намереваясь попробовать сдвинуть ее, но его перехватил Кер Дж, железной хваткой вцепившись в плечо профессора.

– А я согласен с парнем и предлагаю немного подумать, – гном отпустил разозлившегося профессора лишь после того, как тому надоело безрезультатно трепыхаться.

– Да как вы смеете! Я изучаю эту культуру уже тридцать лет!

– Ну и продолжали бы перебирать свои бумажки в надежных стенах библиотеки, – процедил гном. – Подумайте здраво, как карали за расхищение гробниц?

– Как описывает это археолог Рихман Геншли, грабителя опускали в яму со…

– Смерть, если вкратце, – перебил сержант, и Кер Дж согласно кивнул.

«Вот уж не знаешь, что и когда понадобится», – вспомнились сюжеты познавательных и псевдодокументальных фильмов про проклятие пирамид и гробниц.

– Зачем кому-то оставлять головоломку, помогающую пройти внутрь? – На этот раз перебивать Александра не стали. – Едва ли строители заботились о благополучии каких-то умников. На их месте я бы, например, обработал поверхность стел ядом, чтобы гробокопатели отравились. Это заодно отпугнуло бы других героев, разнеся слухи о смертельном проклятии, которое падет на голову всех грабителей.

– И что же тогда предлагает наш опытный расхититель гробниц? – с сарказмом поинтересовался успокоившийся профессор.

– Решать проблему с другого конца, – хмыкнул Кер Дж.

Гном обратился к телохранителям на глухом наречии с множеством твердых звуков и получил похожий на стетоскоп предмет. Воткнув раздвоенный конец устройства в уши, Кер Дж приложил раструб к камню возле заблокированного прохода и медленно пошел вдоль стены, постукивая по кладке. Сделав несколько ходок, гном удовлетворенно хмыкнул и указал на один из участков телохранителям. Те извлекли из мешков несколько зубчатых передач и рукояток и споро собрали из груды запчастей небольшую бурильную установку с острейшим сверлом.

– Что за варварские методы? – воскликнул профессор.

– Мы спешим, а для вас останется еще три стены с идентичными каракулями, – отмел возражения сержант.

Как только раздался зубодробительный скрежет, Александр отошел в дальний угол, но эхо все равно гулко отражалось от стен и вызывало головную боль. Сол же задумчиво двинулся вдоль стен, колупая подозрительные места острием сабли в поисках самоцветов. Профессор впустую пару раз пытался отогнать скелета, но скоро он и сам убедился в бесплодности вандализма.

Наконец сверло остановилось, и гномы вытащили из стены каменный круг почти метрового диаметра и в пару пальцев толщиной. Сквозь дыру Александр разглядел сплетение канатов и блоков, связывавших наполненные темной маслянистой жидкостью сосуды и противовесы. Подсвечивая себе, Кер Дж забрался внутрь полости, почти скрывшись из виду.

Скрипы нетронутых столетиями блоков некоторое время перемежались чертыханиями. Потом гном напрягся, словно повиснув на чем-то всей тяжестью тела, и из-под арки портала посыпался песок. Удовлетворенно крякнув, Кер Дж потянул еще за один канат, и на перегораживавшей вход плите появилась вертикальная щель. Дальше механизм заработал сам, и, нехотя, ворота отворились.

«Нет чтобы оставить гробницу в покое, – подумал Александр, вглядываясь в глубину туннеля. – Повесить табличку: „Единственная в мире НЕ разворованная гробница, в которой сокровища все еще на своих местах“. Пользовалась бы бешеной популярностью у туристов».

Теперь уже никто не рвался вперед, ожидая, пока гномы вставят несколько распорок под плиту и заклинят опускной механизм. Даже профессор Азашраф, похоже, смирился с технической сноровкой оппонентов.

За аркой тянулся выложенный плитами коридор. Первым вперед двинулся один из телохранителей Кер Дж. Подземника на всякий случай обвязали канатом, а перед собой гном держал стальное древко двуручного топора. Очень медленно и осторожно коренастый воитель зашагал по коридору, проверяя каждую плитку пола и лишь затем перенося на нее вес тела.

Гном прошел уже с треть коридора, когда из неприметной щели сбоку с легким звоном выскользнул сверкающий серп. Александр успел только вздрогнуть, заметив неясный блик, когда лезвие вонзилось в шедшего воителя, выбив сноп искр, и разрубило бы его, если бы не стальной обух топора. Удар был такой силы, что сдвинул назад одетого в латы гнома, а сам серп погнулся от столкновения.

Александр передернулся, представив, что стало бы с ним или с тем же профессором. Хотя тут и думать нечего: просто две половинки.

Застрекотал невидимый механизм, и клинок начал вдвигаться обратно в стену, но был перехвачен кольчужной перчаткой. Несколько минут гном, лязгая металлом, ожесточенно колотил по лезвию своим тяжелым оружием. Лишь безжалостно погнув серп, подземник отпустил механизм, оставив его, безрезультатно скрежеща, пытаться скрыться в стене.

Затем, еще через несколько шагов, вниз рухнули плитки пола. Едва гном основательно ступил на них, как тут же завалился вперед, в темнеющий провал. Но канат спас его от падения, а спустя десяток минут деревянный настил скрыл глубокую яму, позволив двигаться дальше.

«Это может показаться скучным, пока сам не окажешься на волосок от смерти. По статистике, все надеявшиеся на удачу присоединяются к мертвым зрителям на дне ямы с кольями».

К удивлению Александра, металлические двери в конце прохода легко разошлись, открыв большой зал, освещенный падающими сквозь отверстия в крыше лучами солнца. Очень осторожно, стараясь ступать шаг в шаг за гномом, он перешел в новое помещение.

В дальнем конце зала на постаменте находился громадный саркофаг, на крышке которого было высечено изображение мужчины в полный рост. К захоронению с радостными криками тут же заспешил профессор. Остальные же замерли возле стоявших повсюду множества чаш, кубков и сундуков из золотистого металла, полных драгоценностей, украшений и камней всех красок радуги. Казалось, сам воздух был насыщен золотым цветом и отблесками солнца на самоцветах.

Александр не удивился той заинтересованности, с которой Сол начал изучать росписи в самом начале зала, когда остальные продвинулись вперед.

– Ничего не понимаю, – услышал он удивленный голос профессора. – Этот саркофаг будто сделан целиком из одного куска камня.

– И в чем проблема? – поинтересовался сержант Аббас.

– Как в него тогда поместили мумию правителя?

– Есть еще более удивительные вещи, – медленно произнес Кер Дж, рассматривая один из драгоценных камней с помощью монокля. – Это цветное стекло, или можете не называть меня больше гномом.

– Вы уверены? – засомневался профессор, обходя саркофаг.

– И эти кубки всего лишь покрыты сплавом олова и меди, – проворчал гном. – Дешевая подделка, достойная лишь дурить селян.

Позади кто-то, еле слышно чертыхаясь, высыпал на пол забренчавшие драгоценности, и Александр улыбнулся.

– И кому понадобились эти подделки? – пробормотал сержант.

Неожиданно плиты на крыше зала пришли в движение, перекрывая щели, в которые лился солнечный свет. Стены заходили ходуном, словно от сильного землетрясения, и повсюду сквозь щели между камнями посыпался песок. Минуя падающие на пол кубки и вазы, Александр вместе со всеми ринулся к выходу, но на его пути встал один из гномов, загородив проход, словно пробка.

Потемневший сержант Аббас потянулся уже к ружью, но перед ним возник Кер Дж:

– Прошу вас, без паники, ничего страшного не происходит, успокойтесь! – делая пассы руками, будто пытаясь их загипнотизировать, успокаивающе начал гном.

Правда, сыпавшиеся за шиворот Александра камешки нисколько не добавляли доверия к словам подземника.

– Убери своих шавок с дороги! – закричал сержант, на которого налетел профессор Азашраф.

– Во имя богов, вы, люди, настолько пугливы, что в обычной шахте сошли бы с ума за неделю! – проорал в ответ гном. – Это просто обычные трюки, спецэффекты, как выразились бы ваши ученые. Да включите мозг уже, на самом-то деле! Какой идиот будет устанавливать механизм саморазрушения на здание, которое возводили месяцами? Чтобы первый же неосторожный рабочий, спутав камень, завалил все дело, в прямом смысле этого слова?

– Даже если так, то почему твои люди перегородили выход? – прорычал Аббас, все еще придерживая руку около оружия.

– Серж, он прав, – Александр уже заметил, что потолок и стены шатались, но не разваливались. – А если это так, то нам не стоит ломиться обратно. По логике строителей, именно сейчас, бросившись назад в страхе и панике, мы активируем все расставленные ловушки.

– Вот именно! – примирительно произнес Кер Дж.

По знаку подземника загородивший проход телохранитель развернулся и осторожно, как в первый раз, пошел в обратном направлении. Спустя пару шагов безопасная доселе плита, по которой уже не раз прошлись, внезапно утратила устойчивость и открыла взору глубокую яму.

– Но где-то здесь должен же быть настоящий погребальный зал! – в отчаянии воскликнул профессор Азашраф.

Не обращая внимания на дрожавшие стены, благо песок перестал уже сыпаться, все разошлись в разные стороны, тщательно осматривая зал в поисках замаскированного прохода. Александр подошел к краю ямы-ловушки и заглянул через край, но свет фонаря гас уже через пять метров.

– Что-то надумал? – появился рядом с ним Кер Дж.

– Чтобы обслуживать все эти ловушки, нужны механизмы, а значит, и технические тоннели, чтобы их ремонтировать и устанавливать, – и Александр столкнул вниз булыжник. Через секунду раздался приглушенный стук. – Логично предположить, что все коммуникации соединены в единую систему.

Керр Дж снял с пояса продолговатую пробирку, надломил ее посередине со стеклянным хрустом и бросил в яму. Из разбитого сосуда вылетели капли засветившейся жидкости и, достигнув дна, разлились там люминесцирующей лужицей. В неярком зеленоватом свете Александр разглядел не только торчавшие из дна штыки, но и узкий темный проход.

– Мне абсолютно точно не нравится твоя идея, – проворчал подошедший Сол.

– А ты неплохо соображаешь, парень, – хмыкнул гном. – Если захочешь бросить эти войнушки, только намекни мне. Толковым людям я завсегда найду применение. И достойную оплату.

– Благодарю, – вежливо улыбнулся Александр. – Но пока у меня чрезвычайно загруженный график.

 

Оазис Мешктеп. Халифат

Далеко на горизонте, над безбрежными барханами песка показалась точка. Постепенно она превратилась в летящий над пустыней ковер, на котором под балдахином скрючился старик в тюбетейке.

Тар-Мион поправил шелковый платок, которым прикрыл лицо от вездесущего песка, и в очередной раз проклял идею арендовать экзотический транспорт. А ведь все так хорошо начиналось! Но затем эти идиоты поперлись в Западную Империю, и ему пришлось отправить конструктов вместе с учеником обратно в Ардас. В Высшей дуге големы за пару дней стали бы бесполезным хламом. Отлеживаясь в гостинице Сантагоса, Тар-Мион чуть было не упустил шустрых путников, устроивших переполох в особняке губернатора и смывшихся на первом же попутном суденышке.

«Хотя задумка со сменой облика довольно полезна, – оценил маг идею коллеги-лжегубенатора. – Надо будет попробовать, как только доберусь до ученика».

И теперь, чтобы догнать своих подопечных в Халифате, Тар-Мион решил опробовать диковинный ковер-самолет.

Пыльная тряпка собирала песок со всей пустыни. Балдахин то и дело сносило ветром, и палящее солнце тут же пыталось обратить мага в мумию. На зубах скрежетали песчинки, а середина ковра провисала, как старый матрас. Правда, почти не трясло старые кости, и транспорт не пытался лягнуть или плюнуть ему в лицо.

Тар-Мион коснулся узорчатого шитья, намереваясь прибавить скорости, но уловил изменение энергетического поля. Ковер послушно завис, и маг убрал прикрывавший лицо платок. Заклятие Тар-Миона изменило мир, собирая воздух пред очами волшебника в невидимую линзу, приближавшую окрестности, и далекая разноцветная искорка над барханами превратилась в большой корабль.

Над пустыней скользила галера без мачт и весел, с закрытой палубой и огромными стеклянными иллюминаторами почти во весь корпус. По бокам, словно крылья стрекозы, распахнулись стометровые призрачные паруса. А для мага парящий корабль вдобавок казался заключенным во множество разноцветных сфер: заклятия левитации, защитные барьеры, дальновидение, взведенные атакующие чары.

– Конфедерация, – поморщился Тар-Мион. – Ишь, повылазили.

То и дело отбрасывая мешающие пряди волос, Эллис заканчивала наполнять бурдюки, когда по зеркальной глади озера скользнуло отражение корабля. Девушка тут же кинулась под пальмы, встревоженно наблюдая, как гигантские паруса-крылья подернулись искрами и исчезли, а наполовину стеклянное судно пошло на снижение.

«Во имя нимф, совративших орденского инквизитора! А мои, как всегда, разбрелись, осматривая достопримечательности».

 

Некрополис. Халифат

Александр потирал лоб, уже во второй раз стукнувшись макушкой о низкую балку, и протискивался вслед за гномами по техническому туннелю. Вдобавок ему доставалась вся паутина с потолка, хоть он и не шел первым в цепочке. Зато не приходилось передвигаться бочком, как одетым в латы воителям. Канат чудом выдержал вес крепышей-гномов с их складом металлолома, но оставить наверху хоть часть снаряжения подземники отказались наотрез.

В который раз помянув недобрым словом строителей, Александр уткнулся грудью в затылок внезапно остановившегося Кер Дж. Коридор впереди заканчивался ступеньками, которые вели в небольшую комнатку наверху, полную древнего строительного мусора.

«Хорошо хоть без мумий нерадивых гастарбайтеров, корячившихся на стройке века».

Помещение на первый взгляд казалось еще одним тупиком, однако через пару минут гномы нашли подозрительную стенку. Десяток тяжелых ударов массивным топорищем – и скреплявшая камни известь не выдержала напора, открыв новый зал.

Вдоль стен сферического помещения располагалось множество ниш, где на полках почивали покрытые обветшалыми тряпичными лентами тела. Высохших мертвецов насчитывалось около трех десятков, каждый с небольшим щитом и легким копьем. С двух сторон зала зияли проходы в другие идентичные комнаты.

«А вот, собственно, и обитатели некрополиса, – мрачно подумал Александр. – Спите и дальше, ну пожалуйста!»

– Крехт ишпеит, магия неумирающих, – Кер Дж кивком указал на рисунок на полу.

От одной полки к другой через весь зал тянулась нарисованная черной краской многолучевая звезда. В местах пересечения линий стояли горшки, полные багровой смеси, оплывшие огарки свечей, красовались надписи из букв древнего оккультного алфавита, похожие на стилизованных животных и насекомых.

– Вернемся прежним путем, – кашлянул сержант. – Все эти мертвяки, тьфу! Если уж они здесь, то обязательно оживут. Может, для кого склеп и родной дом, – покосился Аббас на Сола, – а мне как-то лучше под солнцем.

– Вообще-то мое кладбище расположено в живописном местечке под открытым небом, так что придержи свои гнусные намеки, – проворчал скелет.

– Но, согласно легенде, это не стража покойного, – заметил профессор. – Это скорее группа приветствия, оставленная для момента, когда умерший повелитель воскреснет после конца света. Так что сами они не восстанут, и мы можем тут бродить, ничего не опасаясь.

– Вот видите, никакой опасности, – радостно подытожил Кер Дж. – А уж здесь мы наверняка найдем стоящие артефакты, да, профессор?

– О, да, не сомневаюсь, уж здесь подделок не будет, – закивал Азашраф.

Сержант не собирался отступать от своего, несмотря на переметнувшегося ученого, но Кер Дж уже вышел на середину комнаты, а за ним последовали телохранители. Глядя, как они беззастенчиво топают по колдовским знакам, сержант злобно выругался.

Александр переглянулся с Солом:

– Лучше нам не разделяться.

Он проверил, хорошо ли выходит их ножен сабля. Это движение начинало вселять в него уверенность.

– Ага, – фыркнул костяк. – Пока их будут жрать, у нас будет шанс сбежать.

Всего анфилада древних залов включала пять обширных комнат, полных мумий. Помещения располагались в виде кольца вокруг центрального зала. Вход в главные покои Александр обнаружил в одном из переходов, связывавших комнаты вместе, наподобие планет вокруг солнца.

Стены центрального зала терялись во мраке высоко над головой, образуя где-то там купол. В центре было возвышение, на котором находился каменный трон, а перед ним – украшенный золотом саркофаг, к нему вел десяток ступеней. Вокруг – десятки ваз и сундуков, полных истлевших вещей, так необходимых в загробной жизни. Справа от саркофага даже стояла боевая колесница и стенд с позолоченным вооружением.

Кер Дж равнодушно протиснулся между трухлявыми сундуками со старой одеждой и керамикой, которую уже радостно перебирал профессор, и остановился возле саркофага.

– Если здесь и есть что ценное, то оно находится в этом погребальном ящике, – услышал Александр задумчивое бормотание гнома. – Не так ли, профессор?

– Вполне возможно, друг мой, – откликнулся счастливый голос Азашрафа из-за колесницы.

– Значит, приступим к вскрытию, – гном ухмыльнулся.

– Только не так быстро, – затараторил профессор. – По легенде, открытие саркофага должно состояться при перерождении их повелителя. Хотя маловероятно, что все эти мумии могут восстать, но кто знает эту древнюю магию?

– А что еще может случиться, если раздолбать этот гроб? – поинтересовался Кер Дж. – Ну кроме парочки мертвецов?

– А тебе этого уже не достаточно? – бросил сержант.

– Эмм… после восстания фараона из мертвых его могила должна открыться, и «вознесется он на поверхность, дабы править слугами до конца вечности», – перевел Азашраф иероглифы.

– Значит, появится еще один выход? – спросил гном.

– Ну теоретически да, – согласился профессор.

– Никто не будет трогать этот чертов могильник! – отрезал сержант. – Поторопитесь, профессор, мы уходим. Потом вернетесь сюда со всей командой и все опишете. А там, может, сам халиф пошлет парочку магов разобраться со всей этой мертвечиной.

«Отлично. Быстрая прогулка по кунсткамере – и вперед, к палящему солнцу и песку. У нас и так по программе – куча опасностей и приключений», – Александр украдкой потрогал колесницу, от которой тут же отвалилась ступица, и ушел за саркофаг, прежде чем профессор обнаружил порчу бесценного артефакта.

– Но я только приступил к работе! – Азашраф переходил от одной кучи хлама к другой, причитая и заламывая руки в бесплодной попытке утащить наверх все сразу.

– К счастью, ваши находки сами никуда не уйдут. Захватите что полегче, и выдвигаемся в обратный путь, – приказал Аббас, настороженно следя за шушукающимися гномами.

Следующие десять минут сержант пытался следить за Кер Дж и его помощниками, чему, однако, мешал громоздящийся тут и там скарб и малый рост объектов его наблюдения. Гномы всеми силами избегали слежки, делая вид, что сравнивают надписи на стенах со своим алфавитом. Сол примерился было к древнему вооружению, но, соскоблив легкий слой позолоты и обнаружив под ним медь, бросил мародерство и хмуро сидел у выхода.

Александр, убедившись, что в гробнице, на удивление, нет ничего полезного, вроде волшебного меча или непробиваемых доспехов, двинулся к другу, когда ему навстречу вроде бы случайно попался Кер Дж:

– Тебе не кажется, что господин сержант чересчур рьяно исполняет свой долг? – Гном чуть попинал обод колесницы. – Быть может, ему стоит прислушаться к мнению других.

«Мы отлично работали, – подумал Александр, глядя без всякого приятельства на подземника. – Но есть приделы риска, на который я готов пойти».

– Он здесь босс.

– Очень жаль это слышать, – грустно кивнул гном, отходя.

– Ну всё, музей закрывается! – скомандовал сержант. – Просьба покинуть помещение.

Александр обрадованно двинулся к выходу из зала. В этом месте он испытывал неприятное угнетающее чувство. На счастье, он был чужим в этом заброшенном царстве смерти.

«Даже если научного названия у боязни древних захоронений и нет, я ее точно заработаю в скором времени».

Он уже входил в сферическую комнату с техническим проходом, когда древнее здание тряхнуло. Волна пыли и каменной крошки ударила в Александра, опережая град мелких камней. В наступившем мраке он отпрянул назад, споткнулся о чью-то ногу и пребольно свалился на спину. В ушах звенело, в горло и глаза набилась поднятая пыль.

Сбросив с себя куски мумии, отброшенной взрывом, он на карачках полз обратно, пока не смог смутно разглядеть арку прохода между залами. Сглотнув, он, наконец, услышал командовавшего сержанта и встревоженного профессора. Засветившееся пятно лампы скакнуло в буром облаке к месту прохода, а затем рванулось к скучившимся в углу комнаты гномам.

– Туннель засыпан! – заорал Аббас. Сержант направил ствол ружья на скрывшегося за спинами охраны Кер Дж. – И я не верю, что перекрытия обрушились просто так. Это ты, мерзкий карлик, завалил проход!

– Не выдержали балки древнего сооружения, господин сержант, – сухо произнес гном. – Прискорбная случайность, и нам нужно думать, как выбраться, а не искать виновных, которых, к слову, нет.

Нашарив на полу свою саблю, Александр трезво взвесил шансы. Судя по рассказам о кузнечном мастерстве подземных жителей, вряд ли выстрел из потрепанного ружья сержанта пробьет латную броню гномов. А уж нажать на спусковой крючок второй раз Аббасу просто не дадут. Похоже, что сержант думал так же, во всяком случае, взбешенный легионер не спешил разрядить оружие.

– Это просто недоразумение, – продолжал Кер Дж. – Опустите ружье, и поищем другой выход. А если уж мы здесь застрянем надолго, то всегда найдется время и повод выпустить пар.

– Профессор, что вы там говорили о другом выходе, который появится после проведения ритуала? – не сводя глаз с гнома, спросил сержант.

«Меня просто насильно заталкивают в приключения, – хмуро подумал Александр, слушая сбивчивую речь профессора. – Может, стоит смириться и просто получать удовольствие?»

 

Оазис Мешктеп. Халифат

Владелец постоялого двора радостно потирал руки, славя иноземного дурака, выложившего за убогую клячу горсть золотых монет. Его счастью оставалось длиться еще минут сорок.

Неблагоразумно проданная лошадь в этот момент уходила резвой иноходью в безжизненную глубь пустыни, о чем ее наездник, стремившийся побыстрее отдалиться от оазиса, магов и собственных необдуманных решений, явно не подозревал. К счастью, ему не дали погибнуть от жажды в бескрайних песках.

Внезапно лошадь застыла на полном ходу, всадник перекувыркнулся и тяжело приземлился на склон бархана.

Едва оглушенный толстяк перевернулся, как рядом с его головой вонзилось древко древнего посоха.

– Надоело общество неудачников и зануд, решил подыскать себе более достойную компанию? – мерзко захихикал седобородый старичок в тюбетейке. – Нет, попытка пырнуть меня ножом – неверный ответ. Любопытный вариант проклятия золотой руки, стоит заметить. Уж не знаю, зачем ты понадобился Прометею, но дальнейший путь ты проделаешь без тех неимоверных физических усилий, которые позволяют тебе передвигаться.

 

Некрополис. Халифат

Сержант долго и заковыристо поминал близкую и дальнюю родню гномов и профессора. К этому времени все собрались в центральной комнате. После взрыва в воздухе осталась только мелкая пыль, мешавшая скорее дыханию, нежели взору. Но и видеть происходящее Аббас не горел желанием.

– Я добровольно подписался на воскрешение кучки мумий? – выдохнул сержант. – Скажи мне кто подобную чушь еще сегодня утром, я бы плюнул ему в лицо.

– Засим начинаем, – заключил Кер Дж.

Александр передвинул к массивным дверям еще один тяжелый сундук и встал рядом с Солом, обнажив саблю.

– Как-то в последнее время многовато мертвецов, не находишь?

– Да они вообще повсюду, – фыркнул костяк. – Не дают мне почувствовать себя уникальным.

– Чего ждем-то? – чуть погодя поинтересовался сержант у замешкавшегося профессора.

– Если честно, не знаю, с чего начать, – смутился Азашраф.

Хмыкнувший Кер Дж обошел вокруг саркофага, затем подхватил с пола массивную чашу и врезал ею по крышке.

После нескольких ударов, сопровождавшихся протестующими криками профессора, каменная плита треснула. Крякнувший от усилия гном сдвинул часть крышки в сторону, и она свалилась на пол, разлетевшись на несколько фрагментов.

Александр увидел, как на саркофаге тут же вспыхнули нестерпимым светом ряды символов. Буквы погасли, однако сияние взметнулось множеством искорок, закружившихся в звездном водовороте под самым куполом. Затем сверкающее облако мягко опустилось на лежащий в саркофаге скелет высокого мужчины в золотых одеждах. Окутав звездным туманом кости и озарив многочисленные драгоценности, свет замер на мгновение, а затем разлетелся во все стороны зала, не замечая на пути преград.

Яркое сияние – словно гребень волны от брошенного камешка – прошло и через Александра, заставив поежиться от холода. Огоньки исчезли в стенах зала, и наступила тишина, наполненная лишь взволнованным дыханием.

– И это все? – услышал он чей-то удивленный голос.

Из недр анфилады донесся гул высокой тональности, мигом заложивший уши. Пол зала завибрировал, и от стен к трону за саркофагом устремились полосы белого света. Каменное сиденье вздрогнуло и начало подниматься вверх на выдвигающейся из пола колонне. Но, сдвинувшись на пару локтей, трон замер, слегка вибрируя, а гул из-за пределов зала притих.

– Вот что описывали древние источники, говоря о вознесении фараона! – воскликнул профессор.

– Сдается мне, строители малость напортачили, – скривился Кер Дж.

– Возможно, все дело в некоторой асимметрии, – указал профессор. – Видите, эти светящиеся линии образуют пентаграмму с вершинами в тех пяти комнатах. Но вот один луч так и не загорелся, потому процесс и остановился.

– Ну так стоит выйти и глянуть, в чем проблема, – заключил гном, давая знак телохранителям.

Оттащив от прохода часть баррикады, подземники осторожно приоткрыли створку двери, ведущей в соседнее сферическое помещение.

«Осталось чтобы кто-нибудь предложил разделиться и поодиночке отправиться выяснять причину поломки», – невесело усмехнулся Александр.

Прислушиваясь к малейшим шорохам, он вместе со всеми медленно пошел по проходу. Уходящие из центрального зала лучи проходили через стены и достигали комнат-спутников, где сейчас ярко сияли письмена на полу, а высохшие тела больше не лежали на опустевших койках. Покрытые истлевшими бинтами мумии стояли в центре помещения. И большинство сжимало заржавевшее оружие и легкие щитки.

Один из мертвяков вытянул изогнутый клинок и хрипло выкрикнул. В следующий миг, со свистом разрезав воздух, мимо головы Александра пролетело дисковидное лезвие. Два таких же снаряда врезались в доспехи стоявшего рядом гнома. Еще одна забинтованная фигура замахнулась пращой, но справа от Александра сыпанули искры, и мумия отлетела назад.

– Отступаем! – заорал сержант, отточенным движением закладывая в ствол патрон и целясь в ближайшего неупокоенного.

Их настигли в узком проходе, на пороге главного зала. К Александру бросилось с десяток высохших тел, занося для удара серповидные клинки и короткие копья. Ударив наискось саблей, он отрубил с древка наконечник и увернулся от удара меча. Двое гномов рядом принимали удары на древки секир, лишь изредка делая резкий выпад и разрывая тела мумий отточенными лезвиями. Сержант, не целясь, выстрелил через шлем низкорослого воителя.

Александр бросился за спины гномов, ставших плечом к плечу в проходе. Копейные острия и лезвия мечей то и дело вонзались в их доспехи, но пока так и не смогли пробить черный металл. Выхватив из рук очередного упавшего мертвяка копье, Александр через плечо подземника ударил им в грудь еще одной мумии и еле успел увернуться от мелькнувшего зазубренного диска. Неупокоенные шли по падающим под ноги телам, напирая с такой силой, что гномам приходилось отступать, чтобы в буквальном смысле их не завалило трупами.

– К выходу! – заорал сержант.

Александр отбил саблей взмах копья, нацелившегося в шлем гнома, и бросился в зал к воротам. Рядом с ним к створке прислонился Сол, сержант и Кер Дж уперлись в соседнюю. Добравшись до входа в главный зал, подземные воители сделали последнее усилие, потеснив мумий назад, и тут же отпрыгнули обратно в зал.

Александр налег на сворку, чувствуя, как с другой стороны в ворота упирается все больше рук. В какое-то затянувшееся мгновение его прошиб пот при мысли, что они не сумеют захлопнуть двери, а затем, едва не придавив ему пальцы, сверху упал засов.

– Мы справились! – радостно вскрикнул профессор.

«Ага, загнали себя в ловушку, – зло подумал Александр. Створка заходила ходуном под градом ударов, и с окружавшего петли камня уже начали сыпаться осколки. – Скоро двери вышибут, нас вытеснят из коридора и окружат в зале».

– Не слишком ли они резвые и умные для мертвяков? – прохрипел сержант, налегая плечом на дверь. – Обычные зомбяки тупы как пробки.

– Технически после смерти правителя они, скажем так, были законсервированы, – пояснил пытавшийся отдышаться в стороне профессор. – Это не настоящие подъятые мертвецы. Их, скорее, пробудили ото сна, а не оживили.

– Они помнят свою прошлую жизнь? – выдохнул сержант. – Еще не захотели поболтать с ними о былых деньках, а, профессор?

Упираясь в дрожащую створку, Александр в отчаянии оглядел бесполезный скарб в помещении. Выхода не было, и помощи ждать было неоткуда. И тут ему на глаза попался саркофаг.

Идея была абсолютно сумасшедшей. Как и вся его нынешняя жизнь.

– Эй, Сол. Все еще хочешь побыть фараоном?

 

Оазис Мешктеп. Халифат

Стройная фигурка в парандже и легкой шелковой накидке скользнула в тень глиняного домика и затаилась. Корабль Конфедерации уже приземлился на площадке перед местным фортом. По выдвинутым сходням сошли двое мужчин в расшитых золотом белых туниках до лодыжек и чалмах с символом скарабея, а за ними выдвинулось полдюжины пехотинцев в светлых кольчугах. К магам-конфедератам поспешил десятник, а остальные легионеры сгрудились в тени пальм, нагло и неприязненно поглядывая на гостей.

«Извечная вражда меча и магии, – усмехнулась переодевшаяся Эллис. – Грех этим не воспользоваться».

У каждого в жизни найдутся воспоминания, от которых на глаза навернутся слезы. И Эллис не была исключением. Отдавшись на минуту воле чувств, девушка совсем непритворно всхлипнула и двинулась к отдыхавшим легионерам.

– Эй, малыш, что случилось? – ощерился ближайший детина в посеченных латах. Возможно, это была его самая дружелюбная физиономия.

– Господин, вы не сможете помочь мне, – Эллис всхлипнула и зарыдала, собрав вокруг себя всех легионеров. – И я не хочу навлечь на вас беду.

– Значит, так, а ну выкладывай все! – Парень с парными клинками пробежался по фигурке девушки похотливым взглядом. – А мы уж сами решим.

– Я просто не знаю, что делать, – заломила руки Эллис. – Эти солдаты конфедератов снова в оазисе. Они… они всегда пристают к девушкам. А в прошлый раз они грубо лапали меня и сестру, а, уходя, эти животные сказали, – тут слова опять потонули в потоке рыданий, – что… теперь… мой черед…

Легионеры высказали свое мнение потоком отборного мата, заставив Эллис взаправду покраснеть, и, бряцая оружием, двинулись к приземлившемуся кораблю. Девушка же юркнула обратно за домики, где распорола ножом накидку и скинула изрядно надоевшую ворованную паранджу.

Жутко довольная собой, Эллис вернулась в транспорт, где обнаружила, что Мидас исчез. Пустыня еще не слышала таких забористых словечек, каких она послал ему вслед.

 

Некрополис. Халифат

Массивные створки дверей, в которые как раз ударил наскоро собранный таран, распахнулись сами. В сиянии золота и драгоценных камней пораженные слуги фараона увидели воскресшего Владыку.

Мгновенно все мумии распростерлись на полу, не смея поднять головы, дабы не осквернить Великого нечистыми взглядами. Пятясь, слуги освободили своему повелителю дорогу к залам, куда Он держал путь из священных покоев. За фараоном вышли несколько пришельцев, что недавно посмели вторгнуться в Его покои, но, не получая от Владыки приказов, мумии безропотно пропустили чужаков.

– Не хватайтесь за оружие, – прошептал Кер Дж. – Эти создания могут воспринять такие действия крайне негативно.

– Я будто плаваю с аллигаторами, – процедил сквозь зубы сержант.

– Но, согласитесь, пока наш план работает. Главное, чтобы они не зашли в центральный зал и не обнаружили там своего фараона все еще в саркофаге, – заметил профессор, на которого все сразу зашикали.

Следуя за величественно шествующим Солом, на котором бренчали все золотые побрякушки фараона, отряд медленно продвинулся в комнату. Что делает царя царем?

Скипетр, корона да трон. Все скелеты же выглядят похоже, да и при жизни охрана умершего властителя едва ли всматривалась в лицо фараона, вдобавок постоянно скрытое за ритуальной золотой маской.

«Только бы среди них не было революционера-цареубийцы», – подумал Александр, искоса поглядывая на следовавших за отрядом мумий.

Подъемник под троном не работал из-за обломков и упавших после взрыва чаш. Все, кроме царственно взиравшего скелета, бросились очищать светящиеся линии. Мумии явно заволновались. Из толпы слуг фараона раздался какой-то вопрос, но стоило Солу вскинуть руку, как все умертвия попадали на колени.

– Кажется, они встревожены, – прошептал сержант.

– Может, потому, что их дражайший владыка воскрес в виде скелета? – фыркнул Кер Дж. – Надо быстрее сматываться, пока их сомнения не переросли в желание подойти и пощупать.

Убрав очередной обломок со светящихся линий, Александр заметил, что гул из-под пола начал нарастать. Они были на правильном пути. Правда, и шепот в толпе мумий тоже усилился, из их рядов он уже пару раз слышал недовольные возгласы.

– А вот сейчас начнется: «Фараон-то не тот!» – усмехнулся сержант, доставая ружье.

В этот момент последнее препятствие на пути света исчезло, и все лучи устремились обратно в центральный зал, а мумии выхватили клинки и копья.

– Всем лечь! – Кер Дж швырнул в толпу умертвий хрустальную колбу и сам упал на пол, зажимая уши.

Гром взрыва разнесся по помещению, но не успел град осколков отбарабанить по спине замершего на плитах Александра, как он подхватился и бросился в сторону главного зала, таща под руки вместе с Солом профессора. По пути гномы секирами расшвыривали в стороны оглушенных и шатавшихся мумий, а сержант отстреливал наиболее прытких созданий.

Трон посреди зала уже пришел в движение, поднимаясь на колонне к куполу. Одновременно в крыше раздвинулось отверстие, сквозь которое виднелось небо. Александр вскочил на верхушку выдвигающегося столба, рядом сгрудились на небольшом пяточке остальные. Ударом ноги он сбросил уцепившиеся за край колонны пальцы, рядом Сол сбил мумию обломком саркофага. Мимо пролетело легкое копье, но трон уже почти поднялся к круглому отверстию в крыше. А затем колонна перекрыла узкий колодец, скрыв подземный зал.

«Только бы этот чертов подъемник не сломался. А то все лифтеры мертвы уже тысячу лет», – но через пару минут подъема показался край шахты, и Александр вдохнул горячий воздух пустыни.

Колонна с троном замерла, доставив их на крышу гробницы, откуда открывался захватывающий вид на окрестности озера. Хотя сейчас он бы обрадовался даже голой пустыне или леднику.

– Взрыв – твоих рук дело! – зарычал Аббас в лицо Кер Дж.

– Относитесь к этому проще, господин сержант, – усмехнулся гном. – Мы живы, и даже никто не ранен. Профессор совершил фантастическое открытие. К тому же внизу целая толпа почти живых свидетелей истории. Халиф получит несколько килограммов золота и камней, которые, конечно, не забудет мне сейчас отдать ваш мертвый легионер. А ваш командир сможет ходатайствовать о присвоении вам очередного воинского звания за проявленный героизм и самоотверженность.

Пару секунд Александру казалось, что сержант все же не сдержится, но ствол ружья опустился вниз.

– Не попадайся мне больше на глаза, гном.

– Как скажете. Только позвольте на пару секунд задержать вашего легионера, – улыбнулся Кер Дж. – Люблю скелетов: все на виду, нигде даже песчинки не утаят.

Когда их небольшой отряд вышел на берег озера, и некрополис скрылся из виду, Александр приотстал от спешившего сержанта и пошел рядом с Солом:

– Жаль, что ничего не урвали, а я еще и смертельно устал.

– Ты, может, и пялился на всяких там мумий, – усмехнулся Сол. – А я вот челюстью не щелкал.

Остановившись, скелет яростно затряс головой, и откуда-то из черепной коробки вместе с песком высыпалась горсть крупных драгоценных камней.

– Я даже не хочу представлять, где ты их прятал, – поежился Александр.

– Это я еще не рассказывал, как переправлял контрабанду, – хохотнул Сол.

Они успели пройти половину пути к лагерю вдоль озера, когда позади раздались крики. К ним бежал один из помощников профессора.

– Стойте!

– Да чтоб они все провалились в зыбучие пески со своим некрополисом, – глухо выругался сержант. – Что еще стряслось?

– У господина Азашрафа возникла небольшая проблема… – задыхаясь, затараторил помощник.

– А уж это ко мне никак не относится, – перебил его Аббас.

– Понимаете, – помощник сделал вид, что не услышал ответа, – произошло недоразумение с указом халифа, который отдал нам господин Кер Дж: чернила с него куда-то исчезли. Видимо, нечаянно намочили. И нам нужна другая копия.

– А Кер Дж уже и след простыл? – рассмеялся сержант.

– А откуда вы знаете?

– Боюсь, халиф очень удивится, если его спросят об этом гноме.

– Вы хотите сказать, что это были обманщики? – ужаснулся помощник. – Тогда вы должны поймать этих проходимцев!

– Эти гномы были посланы чужой страной с целью захвата наших территорий? – поинтересовался Аббас.

– Нет, но…

– Тогда это внутренняя проблема государства, – отрезал сержант. – Сообщите об этом халифской гвардии. Хотя на месте Азашрафа я бы не стал указывать в своем отчете о нескольких килограммах исчезнувшего золота и камней. Это известие может очень расстроить его высочество.

Расхохотавшись, сержант двинулся дальше.

Уже на входе в поселение сержант притормозил.

– А вы молодцом, ребята, – усмехнулся Аббас. – Есть в вас жилка солдат удачи.

«О да, у меня шикарные перспективы. От предложений нет отбоя».

– А это еще что? – Сержант остановился. Над оазисом посреди ясного неба соткалось грозовое облако, и вниз, за глиняные домики, ударила ветвистая молния. – Живо за остальными и ко мне!

Аббас бросился вперед по улице, туда, где на берегу озера размещался местный аванпост. Александр повернул было в сторону транспорта, но тут в него прилетел ком глины из зарослей папоротника.

– Эй! – Он всмотрелся в болотистую низину.

– Тихо! И мигом сюда, – воскликнула притаившаяся Эллис.

– Что еще случилось? – Сол спрыгнул к девушке в ложбинку. – Нам надо к Аббасу спешить на подмогу…

Из грозовой тучи вниз хлынул ливень. До них, правда, не долетало ни капли.

– Нам надо бежать! – прошипела девушка. – В оазис налетели маги Конфедерации. Они нас ищут.

– Так, может, поинтересуемся зачем? – Ему уже жутко надоело бегать от всего на свете.

– Вот, когда догонят, тогда и спросишь, – проскрежетал скелет. – Хватаем Мидаса и деру.

– Мидас сбежал, – помрачнела девушка.

– Куда? – Александр и не представлял, куда мог податься посреди пустыни толстяк.

– Не знаю! – зло отрезала Эллис. – Знала бы – уже нашла бы. Надо собрать что успеем, разобраться, куда Мидас направился, догнать этого засранца и валить куда подальше.

– Он вполне самостоятельная личность и даже ничего у нас не спер, – фыркнул Сол. – Какой смысл бросаться в погоню? У нас нет ни времени, ни возможности его преследовать. Оставим для него уголок в сердцах и продолжим наш путь.

– Сол прав, – эти слова дались Александру нелегко. – Мидас ушел сам. Если бы его похитили, мы бы его выручили. Кроме того, преследователи сейчас увяжутся за нами, так что Мидас сможет спокойно уйти. Как он сам этого хочет.

«Вернуться домой. Это ведь главное?»

– Даже если забыть о морали и этике, то он был зачем-то нужен нашему нанимателю, – возразила Эллис. – Ведь он же наш товарищ!

– Тьфу ты! Какая этика? – проскрежетал скелет. – Мы не ватага отважных героев из легенды. Мидас хотел избавиться от своего проклятия, а теперь раздумал. Так и скатертью дорога! А если он нужен нашему нанимателю, так пусть тот сам его и ищет. Мы должны были доставить ему вещички старых знакомых? Мы это сделаем!

– Нам. Надо. Сматываться, – раздельно произнес Александр. – Если останется свободное время на выходных, то поищем Мидаса.

– То есть не в ближайшую сотню лет, пока в Ордене нас не внесут в списки умерших естественной смертью, – пояснил Сол.

– Ага, – мрачно парировала Эллис. – А если я попаду в неприятности, вы через сколько – через пять минут обо мне забудете или продержитесь час?

– В таком случае я постараюсь передать тебе напильник и ложку для рытья подкопа, – усмехнулся Сол. – Итак, на чем мы сможем удрать от магов и их летающего корыта?

– Возьмем в аренду машину легиона. Когда они очухаются после заварушки с магами, мы будем уже далеко.

«Я должен вернуться», – повторил он про себя. Так было правильно. Но почему его не покидало чувство, что он делает огромную ошибку?

Тар-Мион занял отличное место, откуда разгоравшаяся свара легионеров и кучки конфедератских солдат была как на ладони. Затем к стычке даже присоединился один из чалмоголовых, напустив на сцепившихся мордоворотов «легкий» дождик с громом и молниями.

Чародей и сам раздумывал, как ненадолго отвлечь незваных гостей от своих подопечных. А тут подвернулось отличное пушечное мясо. Конечно, легионеры были с ног до головы увешаны ширпотребными амулетами, и, чтобы заставить их, к примеру, прыгать на месте, ему пришлось бы попотеть. Но вот сильнее разжечь и без того разгоряченное чувство злобы, жажду почесать кулаки и пересчитать зубы удалось легко.

Нужно было лишь проследить, чтобы троица оставшихся простофиль перестала топтаться на месте и удрала из оазиса.

– Мэтр? – От неожиданности Тар-Мион чуть не подпрыгнул. Нехорошо, что к нему удалось подойти почти незаметно. – Приветствую в наших краях достославного Тар-Миона Ардасского! Что привело вас в Халифат?

Молодой паренек в белоснежной тунике с вышитыми золотыми символами почтительно взирал на чародея.

«Неплох, неплох. Звезд с небосферы не хватает, но молодость пока компенсирует нехватку опыта».

– Грею ноги на южных пляжах, – фыркнул Тар-Мион.

– О сиятельный, простите мою наглость, – парень склонил голову в чалме с золотым скарабеем. – Но мой наставник Хоб Зей отзывался о вас столь почтительно, что я…

– Ближе к делу, – годы научили чародея не тратить слова попусту.

– Мы преследуем опасных преступников, – моментально отбросил разглагольствования парень. – И ваша помощь была бы неоценимой.

Тар-Мион мгновение взвешивал «за» и «против», но каюта на борту летающего корабля перевесила все минусы.

– Мы же братья по разуму, – улыбнулся чародей. – И должны помогать друг другу.

 

Ардас

Рано утром самые наблюдательные жители города – слепой нищий с улицы кожевников, считавший ворон клерк и старушка с моноклем – заметили появившуюся на севере одинокую тучу. Это темное облако приближалось намного быстрее обычного и двигалось против ветра.

Двухсотметровый летающий корабль. Вытянутое веретено стального корпуса. Черные пластины брони, покрытые кристаллами осция, каркасы и решетки из проводящего эфир сплава, скалы поворотных башен с орудийными расчетами. Десятки работающих турбин. Могущественные заклятия, от которых искажался сам воздух под днищем корабля. Корпус, ощетинившийся ажурными вышками, антеннами и приборами. Оккультные символы, руны и строки заклинаний, вытравленные на пластинах брони.

При подлете к городу лопасти винтов замедлили бешеное вращение. Из бронированного днища появился флагшток, и на металлической мачте развернулось черное полотнище. Белоснежная рукоять меча с ажурной шестеренкой вместо гарды и багровой пятиконечной звездой в центре воспарила над пригородом Ардаса.

Крейсер Ордена. Олицетворение мощи и славы инженерной и магической мысли.

На верхней палубе сдвинулись металлические щиты, открыв поднимающиеся площадки с ветролетами. Минуту спустя от крейсера в сторону города, стрекоча турбинами, вылетело три механических аппарата.

Горожане бросали тревожные взгляды на парящего гиганта. По Ардасу заметались слухи. И все чаще среди них повторялось слово «война».

 

Горы Бен-Азали. Западная граница Халифата

Угнанную машину с дымящимся паровым двигателем, в котором выкипали последние капли воды, они бросили в предгорьях. Им повезло: погони никто не успел организовать. Дальнейший путь лежал в селения, затерянные среди горных вершин на западе Халифата. Шли налегке, но извилистые тропинки в тени отвесных склонов, холод ночи после жаркой пустыни и усталость вытягивали последние силы.

Иногда Александру казалось, что он слышит далекий стрекот винтокрылых машин, но это могли быть лишь камни, упавшие под копытом горного козла. Эхо разносило по ущельям тревогу, наполняя тягостными мыслями. Уход Мидаса подкосил их задор. Шли молча, погрузившись в мрачные думы.

Возможно, впервые он задумался о доме. Чего действительно он хотел? Вернуться? Но куда и зачем? Он тратил жизнь на нелюбимые занятия, терял одни дни, чтобы дотянуть до других. Чем ему мог запомниться весь прошлый год? Парочкой фотографий, записями в Интернете и неосуществленными мечтами. По-настоящему он жил именно в этом мире. В мире, в который даже не верил. Так куда он хотел вернуться? И хотел ли на самом деле?

В сумерках они нашли небольшую пещерку недалеко от тропинки. Стены закопчены факелами, по углам – отсыревшие ветки: похоже, в ней часто коротали ночи случайные странники. Оставаться в убежище, хорошо известном другим, было небезопасно. Но теплой одежды не было, а ночью ожидались заморозки. Костер же под открытым небом выглядел бы сродни приглашению зайти на огонек.

Поужинав остатками провизии, Александр притащил запас сухих веток, отобрав наименее колючие, утоптал и подвинул одну из импровизированных лежанок Эллис. Не нуждавшийся в отдыхе костяк первым ушел на вахту.

Подбросив в костер деревяшки, девушка угрюмо уставилась вслед мертвяку.

– Никогда не верила предсказателям, – грустно усмехнулась Эллис. – А сейчас сама готова предречь нам близкий конец.

– Да, – устало улыбнулся Александр. – Есть что-то такое в воздухе.

– Твой друг-костяк умеет водить транспорт, – совершенно серьезно продолжила Эллис. – Обычный мертвяк, случайно попавшийся тебе по дороге.

«Сам-то я так и не удосужился выучиться. В мегаполисе машина уже не средство передвижения, а лишь повод взять кредит. Никогда и не думал, что права понадобятся», – устало подумал Александр и ответил девушке:

– Про тебя я тоже знаю не много. Тебе дали задание сопровождать нас, и я абсолютно уверен, что цена вопроса отнюдь не деньги. Но я чувствую, что могу тебе доверять. Мне не важно, кем ты была, что совершила, важны лишь поступки сегодня, сейчас. То, что мы делаем друг для друга. И точно так же мне все равно, кто на самом деле Сол. Он мой друг, и мне этого достаточно. А ты… если когда-нибудь тебе захочется поделиться своей историей, ты найдешь во мне благодарного слушателя. Если, конечно, мы не будем в это время драпать от монстров из очередного подземелья.

Эллис промолчала. Александр растянулся на подстилке. Подождав в тишине пару минут, он уже начал проваливаться в сон, когда услышал негромкий рассказ:

– Восемь лет назад беззаботная девочка жила в богатом доме, в одном из городков Равнины Вольных на самой границе с Орденом. Главным там считался выбранный мэр, но реальная власть была у орденской миссии. Отец девочки был купцом и часто отлучался, но всегда возвращался домой к жене и единственной дочери. Его дело росло и приносило неплохой доход. У девочки было все, чего она могла пожелать, и дни пролетали незаметно. В мечтах о будущем был лишь принц на белом коне и свадьба, – глаза девушки поблескивали.

Эллис не знала, кому и как перешел дорогу ее отец, но однажды в родной дом во время званого ужина ворвались солдаты Ордена. Закованный в механические латы воин выбил дверь и зачитал приказ о задержании ее матери за незаконную магию, а всех присутствующих – за подготовку заговора с целью мятежа. Отец всегда следовал букве закона и не подумал хвататься за оружие, надеясь мирно разрешить недоразумение. Но кто-то из гостей выхватил спрятанный пистолет и выстрелил в солдата Ордена. Вероятно, начавший стрельбу был провокатором, ведь потом его никто так и не нашел. Зачинщик сбежал, а всех, кто был в доме, ее семью и их друзей, задержали как заговорщиков против Ордена.

Оставшиеся на свободе знакомые отца не посмели заступиться за впавшего в немилость товарища. Девочку отдали дальним родственникам в отдаленный поселок. А ее родители бесследно исчезли в застенках Ордена. Тому, кто организовал фальшивое обвинение, не составило труда добиться нужного приговора для уже арестованного человека.

Сбережения отца помогли Эллис безбедно дожить до совершеннолетия и оплатить путешествие в Ардас. Когда-то отец в шутку показывал ей приемы обращения с мечом. А теперь единственная мечта девушки была найти виновного в бесследном исчезновении родных и отомстить за разрушенное счастье. Часть денег пошла на оплату Академии Героев Ардаса, где изучали навыки боя и готовили будущий офицерский состав независимых городов побережья и вольных искателей приключений. Но регулярная или наемная армия не была ее целью. Информаторы могли попытаться найти записи в архивах Ордена о ее семье, но это стоило огромных денег. И, едва закончив трехлетнее обучение в Академии, Эллис взялась за первый же предложенный контракт.

– Если я провалю это задание, мне могут уже не предложить ничего стоящего, и тогда я не смогу исполнить свою мечту. Но самое главное, у моего нанимателя есть определенная информации о моей семье, и в случае успеха он передаст мне имеющиеся у него сведения, – закончила девушка. – Поэтому я дотащу тебя до конца, пусть даже на собственной спине.

– Значит, ты готова идти до конца несмотря ни на что?

– А чего ты стоишь, если отступаешь от цели при первой неудаче или малейшей угрозе? Я бы все отдала, чтобы обнять еще раз родителей. Или отомстить за их гибель. Это моя жизнь, и я распоряжаюсь ею сама.

Некоторое время они молчали.

– Тебе не кажется, что доверять такое задание – прости, но это факты – молодой и неопытной девушке – нелогично?

– Может, мой наниматель не хотел привлекать внимания, – пожала плечами Эллис.

В чем-то он не одобрял ее решимость, но промолчал, боясь разрушить то взаимопонимание, что возникло между ними.

– А у тебя осталась родная душа там, в твоем мире? – прервала затянувшуюся паузу Эллис. – Тот, кто скучает по тебе и ждет назад?

– Родители живут вместе с младшей сестрой, я их не видел уже около года. Мы живем далеко друг от друга.

– И все-таки у тебя есть родные, есть к кому вернуться, – тихо прошептала девушка. – Почему-то мы никогда не ценим то, чем обладаем, пока не потеряем это безвозвратно. Ради них ты должен вернуться назад. Нельзя обрекать любимых на страдания.

– Значит, ради своих родных мы одолеем все препятствия и предъявим наш договор к оплате. Но здесь и сейчас знай, что у тебя есть друг, на которого ты можешь положиться. И он будет у тебя всегда, даже в другом мире.

Их взгляды встретились, и он погрузился в озера ее глаз. Легкая благодарная улыбка промелькнула на ее устах, и в этот миг он забыл обо всех невзгодах и бедах. Окружающий мир поблек и отошел на второй план. В это мгновение существовали только он и она. Как никогда прежде, ему захотелось нежно сжать ее в объятиях и защитить от всего.

– Холодает, и, похоже, костер нам не поможет, – с этими словами Эллис скользнула со своего места вплотную к нему. Он обхватил талию девушки, а его губы встретили влажные раскрывшиеся уста. Внутри сражались страсть и нежность. Хотелось продлить этот миг единения, но пылающая буря требовала сорвать с нее одежды.

– Жаль прерывать вас на самом интересном месте, но остальные зрители не пожелали купить билеты на ваше эротическое представление, – в освещенный костром круг медленно вышел Сол. За ним в тени угадывалось несколько человек: поблескивали полоски металла на древках копий и ружей.

Александр почувствовал, как расслабленное тело Эллис мгновенно напряглось, и в следующий момент девушка вспорхнула с земли, сжимая саблю. Сам Александр откатился в сторону к своим вещам и потянулся к мешку.

Голову пронзила всепоглощающая боль, мир поплыл, а звуки истончились и пропали.

 

Ардас. Резиденция бургграфа

С балкона на верхнем этаже резиденции открывался великолепный вид. Прислонившись к перилам, бургграф Луи Матарини смотрел на зависший недалеко от его города военный корабль. Фактического объявления войны не было, но столь близкое размещение войск Ордена отметало все договоренности.

Чем дальше к северу, тем сильнее становились энергетические поля. На протяжении столетий обычные животные поколение за поколением менялись до неузнаваемости, а люди порой превращались в опасных мутантов. Север. Густая непролазная тайга, бурные и холодные реки, покрытые ледниками горные пики и бескрайние степи. Редкие городки и поселки почти не сообщались между собой, торговля отсутствовала. Отходя вдаль от человеческого жилья, любой рисковал не вернуться назад.

Именно там появился Орден. Первоначально как союз одиночных охотников на опасных тварей и борцов с чародеями, ставившими себя над законом. Тогда главной целью Ордена было сберечь жизни разумных существ от населявших негостеприимные территории созданий. Постепенно в недрах Ордена зародился свой устав, возникли традиции и свои взгляды на мироздание.

Ни вольные города юга, ни надменные феодалы запада, ни державы нулевой дуги не претендовали на бросовые земли. Одна за другой на севере росли крепости Ордена. И там магия усмирялась, монстры исчезали, племена нелюдей отступали на нетронутый север. Обосновавшиеся в тех краях чародеи-одиночки бесследно исчезали, оставляя пустые башни.

Орден не мог конкурировать с чародеями, у него не было многочисленных армий. Но, по таинственному стечению обстоятельств, кто-то из основоположников Ордена оказался техническим гением. И его изобретения не остались пылиться на полках, чтобы спустя столетия их выставляли в музее, где посетители могли бы восхититься нереализованными гениальными задумками вроде моделей вертолетов или древних паровых игрушек. Война всегда была двигателем прогресса, и, попав в нужные руки командоров Ордена, смелые технологии оказались востребованными.

Первое стрелковое вооружение на отталкивающих заклинаниях, паровые машины, действующие на магическом огне и многие другие изобретения, зачавшие эпоху технического прогресса, появились именно в недрах северных цитаделей. За десятилетия новинки распространились по всему миру, но до сих пор самое совершенное оружие и техника производились на заводах и фабриках Ордена.

Заложив основу для своего процветания, Орден получил контроль и над многими ресурсами безлюдных регионов севера, где добывали редкие руды, древесину, магические камни и множество других востребованных материалов. С перенаселенного юга потянулись крестьяне, ремесленники, от сеньоров, притеснявших своих вассалов, бежали целые общины. Под надзором отцов-настоятелей оживали дороги и появлялись торговые пути. Нелюди, которых изгоняли свои же племена, вступали в ряды Ордена, где толерантно относились к расе, виду, цвету кожи или религиозным предпочтениям. Невиданные технологии привлекали талантливых мастеров со всего света.

Но если у тебя дар управлять эфиром, то у тебя было лишь два пути. Либо служить в инквизиции, либо пытаться использовать свой талант под постоянным контролем Ордена. Совершивших недозволенное колдовство тащили в застенки, откуда редко кто возвращался назад. В основе политики Ордена лежала доктрина, полагающая свободную магию злом. И искоренять это зло там умели.

С ростом богатства и военной мощи границы Ордена постепенно приблизились к густонаселенным землям, и уже недалеко было до всеобщей войны. Но Орден заявил о политике невмешательства во внутренние дела любой страны.

«Неподконтрольная магия есть величайшее зло мира». Эта мысль легла в основу Кодекса, важнейшего документа Ордена. Формально оставшись в стороне от геополитики, Орден сохранил за собой право вмешательства в случае магической угрозы. За полвека небольшие контингенты этой организации появились почти во всех землях, выступая в роли своеобразных миротворческих сил. А на территории Равнины Вольных Городов, к коим и причислялся Ардас, Орден стал стражем над магией, получая не только сверхприбыли от торговли, но и процент от купеческих гильдий за охрану спокойствия коммерции.

Инквизицию же можно было назвать теологической опорой Ордена, если бы, конечно, была в наличии сама вера. Новой религией стали буквы Кодекса и «Порядок, закон, честь». Вероисповедание в Ордене не имело значения.

Конечно, кроме культов сомнительных божков, требующих человеческих жертвоприношений. Таких верующих печальные старцы в рясах приговаривали к очищению. Естественно, очиститься могла только душа, бренная плоть подлежала перерождению. Это не добавляло инквизиции любви окружающих, другое дело, что монахи за ней и не гнались. Боятся – значит, уважают.

Своей главной целью Орден провозгласил контроль эфира – магической энергии – и изолирование несведущих от его стихийных источников. Это зачастую приводило к конфликтам с «неразумными людьми, магами-отступниками и прочими, кои сами не понимают, какое зло творят». Но Орден не останавливался ни перед чем, железной пятой попирая несогласных. В умах граждан Орден был выискивающей ересь и незаконную волшбу инквизицией, закованными в броню солдатами и повышением цен на кристаллы осция, загадочного материала, который создавался только в недрах северных цитаделей, и лучшего из всех известных носителей эфира.

Мастера из разных стран смогли скопировать многие устаревшие технологии Ордена. Да и сами северяне активно сбывали старое вооружение кому угодно. Но золото в оплату Орден не принимал. Зато охотно прибирал к рукам ненужные земли, которые местные властители не хотели развивать, на которых обитали опасные существа или племена. И жители окрестных деревень уже обращались не к магам или владыкам своих стран. Они посылали челобитные в Орден и просили помощи.

Многочисленные верования с ненавистью следили за расползанием Ордена и по мере своих сил ограничивали его влияние. Враждебно к нему относились и в землях, где имели влияние чародеи. Но выросли уже целые поколения, которые считали злом магов и жрецов, а не северных рыцарей с черно-бело-красной символикой на знаменах.

Луи Матарини разделял точку зрения Ордена на вольную магию. Владевших даром управлять эфиром следовало держать под контролем. Однако жесткий тоталитарный режим надзора за каждым человеком претил бургграфу. Не верил Луи Матарини и в мирные намерения Ордена.

С каждым годом трения между Орденом и Конфедерацией магов на востоке нарастали. И уже скоро наступит момент, когда обе стороны не захотят сдержаться. В эту всеобщую войну втянется весь мир. Для победы Ордену будут нужны ресурсы, люди, земли, города. И первой целью станут независимые города Равнины.

Лишь объединение городов-государств в союз могло сберечь их независимость. Именно эту цель перед собой поставил Луи Матарини. И работа постепенно шла. Он нашел единомышленников в других землях. Но неожиданно появившийся не просто очередной источник энергии, а совершенно новая технология получения эфира смешала все карты. Война могла начаться в момент, когда бургграф был еще не готов к ней.

Легкий стук в дверь возвестил о приходе Отто Шваймса. Прикрыв двери на балкон, бургграф вытянулся в кресле за столом и включил светильник.

– Герр полковник, присаживайтесь. Опасения подтвердились, – годы забот и опасностей вырастили из неплохого рубаки одного из лучших командиров, которых знал бургграф. В Отто Шваймсе было и благородство древнего рода, и честь и верность своему долгу. – Над нашим общим домом нависла опасность, угрожающая независимости и свободе Ардаса.

– И она начала привлекать стервятников, ваша светлость. Не думал, что появление всего одного источника ускорит начало войны.

– А ее пока не будет. Нас не поддержат другие независимые города Равнины. Произойдет лишь оккупация одного-единственного города со свержением местного тирана и установлением народовластия. Все вокруг осудят военное вмешательство, но останутся сидеть по своим норам, – бургграф печально усмехнулся. – А новое марионеточное правительство отдаст источник миротворцам.

– Наш агент сообщает, что поиски Источника вышли на финальную стадию. Не только Орден, но и конфедераты открыто вступили в игру, – доложил Отто Шваймс. – Раскроете секрет, как вам удалось внедрить этого агента?

– Это не моя заслуга, а судьбы, – задумчиво произнес бургграф. – Никто ведь не мог предположить, что расследование того всплеска энергии в окрестностях Ардаса приведет к забытой легенде о неиссякаемом Источнике эфира. Этот пришелец, которого обнаружил агент, сам по себе нерядовая загадка. А теперь он еще и впутался в клубок интриг, в котором эта легенда – лишь видимая вершина айсберга.

– Этот ваш агент – отважный человек и, по-видимому, не боится смерти.

– Чего-чего, а смерти он точно не страшится, – усмехнулся бургграф, но тут же посерьезнел: – Агент далеко не безупречен: чуть было не провалил задание, устроив ту стычку в баре, в которой погиб его связной. Он мог не знать, насколько сильную команду отправил Орден, но такое проявление непрофессионализма непростительно. Кроме того, он чужд материальных благ, а плотские услады ему почти недоступны. А я не люблю людей, к которым нет подхода.

– А что вы скажете про меня? – хитро поинтересовался полковник. – Какие слабые стороны, как вы считаете, есть у меня, если не секрет?

– Вы честны, – Отто Шваймс разочарованно вздохнул, но бургграф еще не закончил: – Привыкли командовать, быть лидером и чтобы ваше мнение принимали в расчет. А еще вам нравится кофе и поджаренный бекон «У Мадлен», который вы получаете бесплатно, как начальник городской стражи, – полковник чуть покраснел. – Власть развращает, друг мой. Но вернемся к плану обороны. Корабль Ордена уже здесь, через два дня прибудет эскадра Конфедерации.

– Стража мобилизована, ваша светлость, «Неустрашимый» готов к бою. Как только месторасположение Источника станет известно Ордену, северяне сразу же ударят по чародеям. Нам нужно бросить все наши силы под финал битвы и разбить победившую сторону, – однако в словах полковника не слышалось уверенности.

– Даже если мы сумеем одержать верх, что крайне сомнительно, это лишь затянет время до прибытия их подкреплений, – Луи Матарини задумчиво опустил подбородок на сцепленные пальцы. – Нам же нужно напрочь отбить охоту соваться к нам.

– Вы уже продумали план действий, ваша светлость?

– Мы уничтожим причину, – произнес после недолгого размышления бургграф. – И тогда все последствия перестанут быть.

 

Горы Бен-Азали. Западная граница Халифата

Равномерная тряска прекратилась, и Александр очнулся. Попытка пошевелиться вызвала боль от впившихся в тело ремней. Смирившись с прочностью узлов, он постарался понять, где же оказался.

Высоко над головой синела полоска неба, окруженная каменными стенами глубокого ущелья. Связанный, он лежал в подобии гамака между вьючных животных.

Впереди раздавались гортанные голоса. Говорившие приблизились, и после пары рывков Александр свалился на землю. Его перекатили лицом вниз и развязали узлы за спиной. Сжав зубы, он простонал, когда по онемевшим за ночь конечностям заструилась кровь.

Люди в шерстяных накидках и скрывавших лицо повязках подождали, пока он сумел подняться на ноги. Поодаль были другие вьючные животные, десятка два человек и несколько стреноженных коренастых лошадей. Смуглой кожей и одеждой его пленители походили на горцев из восточной Азии. Все без исключения носили холодное оружие, преимущественно копья и изогнутые сабли, а у горцев, одетых побогаче, были и длинные ружья с украшенными прикладами.

«Где же Эллис и Сол? Надеюсь, их просто увели раньше».

Один из горцев легко ткнул его древком копья в спину и повелительным жестом указал в сторону круто вздымавшейся стены ущелья. В каменном массиве темнели отверстия вырубленных проходов и узких оконных проемов. Ущелье казалось похожим на узкий проулок в большом городе, где дома почти срастаются верхними этажами.

Под недвусмысленными намеками горцев Александр вошел в один из коридоров. Путь освещали белые бездымные факелы. В разные стороны разбегались узкие и широкие коридоры, образуя в горе настоящий лабиринт.

Изрядно проплутав по пещерам и переходам и пройдя несколько ведущих вглубь лестниц, конвоиры остановились у ряда пещер, закрытых металлическими решетками.

«О, да. Стены местных казематов для меня уже привычнее родного дома».

Позволив бесцеремонно запихнуть себя в камеру, он первым делом уделил внимание санузлу в виде вонючей дыры, а затем присел на набитый соломой тюфяк. Вряд ли его притащили сюда, чтобы оставить гнить в подземной камере, так что Александр приготовился ждать привета от местного властителя. Следующий час он потратил на попытки вспомнить маршрут, пройденный по пещерным коридорам, на случай гипотетического побега, но быстро заплутал в мысленном лабиринте.

Надежды оправдались через полтора часа, когда те же или очень похожие стражи отворили решетку и вывели его в коридор. На этот раз они проследовали в верхние ярусы пещер. По мере приближения к вершине коридоры становились шире, появлялись следы отделки, а сквозь неприкрытые двери он видел богато обставленные помещения. Изредка он проходил мимо охранявших каменный лабиринт горцев, но других людей не встречал.

Коридор закончился у массивных дверей, распахнувшихся при их приближении. Открывшийся зал занимал три уровня горного комплекса. Стены были покрыты необработанными самоцветами вперемешку с кусками породы. Вместо люстр с потолка свисали вытянутые сталактиты. Высокий свод поддерживали массивные колонны, а поверху зал опоясывал балкон со стоявшими на нем вооруженными горцами.

В дальнем конце, на слегка обработанной каменной глыбе в виде трона, сидел безволосый старец в тоге из простого льна. Время над ним усиленно поработало, но в блеклых глазах все еще светилась сила разума и жажда жизни.

У стены, в окружении горцев, он увидел Эллис и Сола. Наконец-то Александр смог вздохнуть с облегчением. Не считая синяка под глазом, девушка казалась невредимой, а когда Эллис подбадривающе кивнула, он совершенно успокоился, и перед ним замаячила надежда выбраться и из этой передряги. Все кости Сола тоже были на месте.

«Хотя что я знаю о восставшем умертвии? Чувствует ли он вообще боль?»

– Возможно, мои люди переусердствовали и проявили грубость, доставляя вас пред мои очи. Однако вы сами вошли в их земли без спроса, – произнес старец. – Очередные герои, что бросились вершить подвиги направо и налево? Но вам, как я погляжу, сопутствует удача, раз вы смогли навестить почти всех моих старых знакомых. Многие из них совсем одичали за эти годы.

– Вижу, вы осведомлены чуть ли не лучше нас самих, – усмехнулся скелет.

– Мы не собирались вам угрожать никоим образом, – слова Александра вызвали смешок старика.

– И, поскольку мы полностью в вашей власти, позвольте поинтересоваться вашими намерениями, – закончила Эллис.

Старец, не торопясь, оглядел их всех, затаенно усмехаясь своим мыслям и иногда радостно кивая догадкам.

– Я знаю о вас даже больше, чем вы сами. Что уж говорить о деле, в которое вы ввязались. И, прежде чем мы решим, что будет дальше, вы услышите о том, что же было.

 

Ардас. Крейсер Военного Флота Ордена

Посреди полусферы обзорного экрана из прозрачного материала стоял, задумавшись, высокий мужчина в темном костюме офицерского покроя. Капитан смотрел на раскинувшийся у его ног город. В преддверии сумерек повсюду зажигались мириады огней, и даже отсюда он чувствовал бурлящую жизнь этого человеческого муравейника.

Вошедшим в привычку движением капитан поправил фуражку, украшенную серебряными нашивками и символом Ордена. Спустившись на пару ступенек, он ступил на командный мостик нависшего над Ардасом боевого корабля флота. Вокруг суетился десяток помощников, рулевых и командиров служб. Уже неделю команда пребывала в полной боевой готовности, ожидая дальнейших приказов из Цитадели.

Имея за плечами многолетний боевой опыт, капитан чувствовал разлитую в воздухе тревогу и ловил напряженные взгляды. Ежедневно он запрашивал командование, но получал в ответ лишь пустые отговорки. Вынужденное бездействие претило его натуре. Лучше неравная битва с врагом, чем неделя, проведенная под прицелами орудий корабля и защитных башен возможного противника.

– Сэр, командор и отец-инквизитор ждут вас в каюте обсуждений, – доложил помощник.

Капитан прошел мимо отдавших честь солдат, стоявших на посту возле штурвалов, и отодвинул в сторону защитную переборку. На пару мгновений он задержал руку на обшивке корпуса, ощутив мельчайшую вибрацию работавших в глубине корабля двигателей. Дрожь и скрипы наполняли огромный крейсер подобием жизни. И сегодня ему должны доказать, что есть достойная причина рисковать кораблем и тремястами жизней на борту.

В каюте для обсуждений капитана ожидал командор и присевший в углу пожилой монах в рясе. Обменявшись приветствиями и почтительно склонив голову перед инквизитором, он расположился в кресле в ожидании долгой беседы.

– Сын мой, – произнес монах. – Все мы занятые люди на службе Ордена. Понимаю вашу обеспокоенность и благодарен за терпение.

– Я солдат и готов отдать жизнь во имя Ордена, – холодно произнес капитан. – Но, как командир, отвечающий за экипаж, доверивший мне свою судьбу, я должен знать цель миссии.

– Тогда запаситесь терпением и выслушайте мой рассказ, капитан. Командор в курсе некоторых событий, но и он не знает полной картины. До последнего момента было опасно разглашать эту информацию. Боюсь, это лишь старт событий, которые могут начать даже не войну, а конец всего мира. Вы же помните краткий курс истории Ордена?

– Отцы-основатели создали общество, защищающее нас от магии и ее порождений, – слова, засевшие в памяти капитана со студиозусной скамьи. – Сплотив умы и технологии, они обуздали эфир. К чему вы ведете?

– Терпение, сын мой, – мягко произнес монах. – Основатели положили жизни на восстановление порядка и мира в те темные времена. Не желая вмешиваться во внутренние распри и стремясь создать свое общество, они удалились на север, который в то время начинался на многие сотни километров южнее сегодняшних пределов. В тех краях буйствовал свободный эфир, рождая как зло, так и добро, как и всякая природная сущность. Основатели возвели крепости в местах источников энергии и за последующие десятилетия усмирили ее буйство и уничтожили большинство порожденных ею монстров в окрестных землях. Очистили леса, поля и реки для мирных переселенцев, построивших под сенью наших крепостей города. Однако север никуда не исчез, и основатели продолжали набирать добровольцев для охраны мирных жителей, обучать своим технологиям ремесленников, чтобы защитить бренную плоть от магии, когтей и мечей. Со временем и властители южных земель начали принимать нашу помощь в борьбе как против монстров, порожденных эфиром, так и против людей, использующих магию во зло.

– Ближе к делу, прошу вас, – вставил явно скучавший командор.

Капитан знал людей такого типа, для них слово Ордена было законом, и они следовали приказу, не задумываясь ни над чем, без укоров совести и чести. В этом человеке было также нечто отталкивающее, порождающее неприязнь. А своей интуиции капитан привык доверять.

– Итак, семьдесят лет назад Орден принял под свое недремлющее око обширные земли и направил миссионеров в дальние уголки мира. В те времена процветали колдуны, что творили чары безнаказанно, умножая горе простых людей. И им пришлось не по нраву наше стремление оградить от их влияния тех, кого они использовали как скот. У крестьян и мастеровых не было защитников, знать лишь сидела в замках, наслаждаясь богатством, или проводила время в бесчисленных междоусобных войнах. И тогда подвижники Ордена отринули принцип невмешательства. Многие славные воины положили свои жизни, дабы остановить насылающих зло колдунов. И, заплатив дань кровью во имя порядка, мы уничтожили большинство этих чародеев, а остальные сбежали в дальние уголки мира, откуда все еще строят козни. Орден скорбит по каждой невинно загубленной душе, что последовала наветам наших врагов и обнажила меч. Мы преследовали не всех колдунов – ведь даже среди них были те, кто пытался в меру сил творить благие дела. Часть из них вошла в Орден, создав первую инквизицию. Остальные, вместе с теми недобитыми колдунами, что творили недоброе, удалились в юго-восточные земли. И до сих пор там влияние магов сильнее любой светской или духовной власти.

– Годы спустя чародеи создали свой Совет и фактически объединили остальные восточные земли в единый союз. Так появилась Конфедерация, – продолжил капитан. – Правда, там все так же нет единства во мнении, существует множество школ и обществ и нет единой центральной власти, за исключением их Совета, который старается не вмешиваться в личные дела чародеев.

– Так и есть, сын мой. Но обратимся к тому моменту, когда возникло собравшее нас здесь сейчас зло. Во времена становления Ордена существовал один союз, объединивший сильнейших магов этих земель. Ныне о нем никто не знает, за исключением лишь избранных. Этих магов было числом восемь. Тех, кто воспринял Орден исключительно как угрозу вольной магии. К несчастью, желая нас остановить, они переступили все границы разумного в попытках создать абсолютное оружие. Многие беды нашего мира обязаны своим появлением этому союзу, и с тех пор Орден неустанно искореняет последствия его деяний. Полной правды о тех временах мы не знаем, но сейчас вы узрите одно достоверное видение. Как говорится, лучше один раз глянуть самому, чем сто раз услышать.

Монах поместил посредине каюты блюдце и осторожно налил в него из фляжки темную густую жидкость. Затем замер, опустив голову, и, сосредоточившись, еле слышно зашептал незнакомые слова.

Капитан постарался занять мысли чем-нибудь отвлеченным, не желая вслушиваться в творимые чары. Считая себя простым солдатом, далеким от магии, он не хотел иметь ничего общего с волшбой, пусть даже из рук инквизиции.

Налитая жидкость начала быстро испаряться, и поднявшийся туман стал заполнять каюту. Капитан отодвинулся к стене, подальше от магической субстанции, однако марево остановилось и даже обратилось вспять.

Постепенно посредине каюты возникло несколько облаков, сходных очертаниями с людьми. Остатки пара создали подобие обстановки какого-то храма или лаборатории, похожей на закрытый амфитеатр. Приглядевшись, капитан заметил, как шевелятся губы этих туманных людей, а затем появились и звуки. Он словно смотрел глазами одного из участников событий.

Это было воспоминание.

 

Видение первое

– Я собрал вас здесь, чтобы вы первыми увидели рождение новой области магического искусства, – говоривший стоял поодаль от остальной группы из семи человек.

Все эти люди были молоды, но одеты элегантно и богато и уже носили отличительные знаки магов высшего звена. За спиной говорившего виднелась часть механизма и несколько ажурных треног над необычным устройством. Остальная видимая обстановка напоминала алхимическую лабораторию вперемежку с подобием инженерного отсека крейсера. Сотни постоянно движущихся деталей, множество трубок с жидкостями и проводов. Вдоль стен зала расположились идолы местных культов, окруженные вычурными знаками, иероглифами и механизмами.

– Доселе вся существующая магия держалась лишь на единственном доступном нам источнике эфира. Мы поступали словно древние дикие племена, что искали себе пропитание охотой и собирательством. Мы слетались, словно тучи гнуса, на источники энергии или пытались накопить эфир с помощью специальных устройств, редких артефактов и магических камней. Или же черпали из собственных жизненных резервов, теряя годы жизни или, в лучшем случае, оставаясь без физических сил на дни, а то и недели. Но совсем рядом с нами с незапамятных времен был другой источник. Тот, что питает пантеоны богов всех известных религий. Вера!

Похоже, последние слова потрясли и обеспокоили собравшихся чародеев. Семеро начали взволнованно переговариваться. Оратор же не обращал на них внимания, полностью поглощенный возможностью поведать о занимавшей его идее.

– Да, я говорю именно о силе сознаний несметного числа существ. На каждого, кто способен управлять эфиром, приходятся тысячи других, неспособных. Но у каждого из них есть внутренний резерв, собственная энергия. Пусть они не могут в одиночку даже колыхнуть пушинку, но, сосредоточившись на одном объекте или идее, они могут создать поистине всемогущий поток эфира. Именно с его помощью безвестные духи обретали такую мощь, что становились величайшими богами. Допустим, тысячи людей поверят в оберегавшую их лес богиню, что представляет собой юную деву, живущую под сенью деревьев и вечно молодую. И пусть, по случайному стечению обстоятельств, поблизости окажется лесной дух, нимфа или берегиня, отдаленно сходная с их представлением. Тогда тысячи ручейков олицетворенных желаний устремятся к этому существу и наполнят его той силой, которую люди не могут использовать сами. Этому же потоку веры обязаны своей силой магические предметы – лишь потому, что миллионы поверили в их возможности.

Оратор обвел взглядом напряженно слушавших чародеев.

– Тысячи лет никто не мог обуздать этот источник эфира. А кому он достается? Полуразумным духам, обладающим лишь желанием получать все больше энергии? Что даруют верующим многочисленные божки? Взамен той мощи, что безвозмездно отдают им миллионы? Прекращение засухи, легкий дождик или исцеление болезни? Любой из обученных волшебников сумел бы сделать то же, обладая и в сотни раз меньшей энергией. Так, может, мы достойны, наконец, обуздать и направить на благое дело этот безбрежный океан мощи?

– Прометей, многие ученые мужи посвятили этому вопросу свои жизни, – произнес один из семи собравшихся чародеев. – Жрецы и маги веками исследовали эту область, но было доказано, что лишь объект веры способен накапливать эфир и управлять им.

– Огонь, вспыхивавший от ударов молний, тоже казался первобытным племенам божественным чудом. Но однажды и люди смогли зажечь его в первый раз. Я посвятил этому вопросу долгие годы труда, прочел все возможные трактаты. Также я благодарю вас за помощь в исследовании сознания, эфира и искусства воздействия на разум.

Появление Ордена и его преследование одаренных магическим даром лишь подстегнуло меня.

– Безусловно, ваша теория будет выслушаны магическим сообществом, и, возможно, в случае одобрения и при отсутствии угрозы, мы даже проведем эксперимент, если он, конечно, возможен, – мягко и явно осторожничая произнес один из семи чародеев.

Прометей истерично расхохотался, похоже находясь на грани эмоционального и физического истощения.

– Зная уважаемых и опытных чародеев Совета, а точнее, давно впавших в маразм и обуреваемых параноидальным бредом стариков, я никогда не позвал бы вас, моих товарищей, сюда, если бы не провел удачно завершившийся эксперимент. Все, о чем я говорил, не только голая теория. В этой лаборатории я уже создал действующую модель установки по получению эфира. Именно поэтому мы находимся здесь, около одного из крупнейших городов побережья. Здесь поклоняются десяткам религий, тысячи верующих каждый день возносят молитвы во множестве храмов. Только представьте, на что мы будем способны с таким источником нескончаемого эфира!

Чародеи, до этого лишь с любопытством осматривавшиеся вокруг, с явным ужасом оглядывали лабораторию.

– А как же боги? Поток веры не достанется им, и мы навлечем их гнев! – воскликнул один из чародеев.

Судя по одобрительному шепоту, и все остальные маги боялись обратить на себя гнев высших сил.

– Мы станем равными им! – Глаза Прометея лихорадочно блестели, а руки тряслись, словно у жаждущего очередной дозы наркомана. – А они, лишившись потока энергии, станут обычными духами.

– А как же сами источники веры? Люди? Теперь их будут считать еще одним ресурсом? Как сидящие по замкам феодалы считают своих овец? – скептически произнес другой маг. – Сколько времени пройдет, пока мы начнем заставлять их верить по нашему повелению?

– А разве они свободны сейчас? Есть у них выбор? Мы, чародеи, сможем заботиться о простых смертных. Я выбрал именно вас, потому что вы так же молоды, как я, и не закоснели во взглядах, в отличие от седых старцев в их башнях. Я хотел создать орудие для борьбы с Орденом. Однако это открытие изменит весь мир. И вам пора решить, готовы ли вы к свободе.

 

Видение второе

Из тумана соткалась просторная комната, полная чародеев. Двое сидели в глубоких креслах, покуривая трубки, один облокотился на подоконник стрельчатого окна, еще четверо разбрелись по залу.

– Нет, вы его глаза видели? – произнес нервно вышагивающий по комнате чародей. – Точно вам говорю, свихнулся Прометей, клянусь богами!

– Быть может, он перетрудился просто, – спокойно произнес сидевший маг. – Но вот его идея точно безумна. Никто никогда не посягал на эту силу. И нам не следует. Как только о его исследованиях узнают, Прометея тотчас объявят отступником, чернокнижником, а потом лишат разума. И нас заодно, когда выяснят, что мы во всем этом участвовали.

– Ты лучше не об остальных магах волнуйся, – фыркнул его сосед. – С ними, может, и договоримся, а вот с богами точно уж нет. Очень они злопамятные, и никто никогда на их силу не покушался. Вдобавок против нас восстанут все жрецы и тьма верующих.

– Безумный гений, демоны его побери, – словно не слыша их, продолжал носившийся из угла в угол маг. – На кой он нас-то втянул в эту ересь?

– А может, обратимся к Ордену? – Все остальные уставились на говорившего волшебника. – Уж они-то его смогут обуздать. Это, хе-хе, их обязанность.

– Успокойся уже, – бросил другой волшебник, державшийся намного уверенней. – Эту проблему мы решим сами. И решим быстро, пока о ней знаем только мы.

– Но Прометей не даст нам уничтожить эту проклятую установку! – воскликнул третий.

– Проблема не в его устройстве, а в нем самом. Заключим его под наш надзор, глядишь, он и одумается. Ну или придется устранить все проблемы разом.

– Хотите предать нашего товарища? – с негодованием произнес стоявший у окна чародей. – Уж точно не мы ему судьи. Я не подписывался на это.

– Мы создали эту проблему, мы ее и решим, – угрожающе произнес второй. – Можешь сваливать куда подальше, но помни, Клермент, ты теперь один. И не вздумай его предупредить, если не хочешь быть следующим.

– А вы, перед тем как примете окончательное решение, запомните, что все ваши поступки имеют последствия, – и стоявший у окна маг исчез в сером вихре.

– Надеюсь, ренегатов больше нет, – сурово процедил второй. – Что ж, обсудим наши действия.

 

Видение третье

Непроницаемая чернота затягивала проход в зал. Хрипевший и пошатывавшийся чародей прислонился к стене прохода.

– Все. Это место отрезано навек. Никто из нашего мира не пройдет за преграду, а Источник будет вечно поддерживать барьер.

– Проклятие, Прометей не дышит, – отозвался другой маг, склонившись над безжизненным телом. – Оставшаяся тень сознания не способна поддерживать в нем жизнь.

– Так пусть отправляется к праотцам!

– Я бы мог его использовать для своих нужд, – пробормотал третий. – Давно хотел ставить опыты над столь сильным сознанием. Прометею ведь уже все равно. Да и он наверняка хотел бы послужить науке и после смерти.

– Пусть будет так. А в случае чего мы сможем выдать Совету если не тело, то хотя бы остатки его разума. Только убедись, что никаких ошибок больше не будет.

– Я заложу остатки его сознания в одного из своих новейших конструктов из антимагического металла. Даже если, по невероятному стечению обстоятельств, он вернет себе разум, то уж колдовать не сможет точно.

– Он весь твой. А нам следует покинуть север.

 

Ардас. Крейсер Военного Флота Ордена

По мановению руки инквизитора туман рассеялся, и монах устало вытянулся в кресле.

– Ох уж эти погрязшие в неведении еретики. Именно от таких колдунов, способных принести в жертву своим амбициям тысячи людей, мы и защищаем мир.

– Неужели у него получилось аккумулировать эфир? – Капитан был потрясен.

– К несчастью, да. Прометей был одним из величайших умов своего времени. И к величайшему сожалению Ордена, опасным ренегатом. Ах, если бы он направил свой интеллект на обуздание того вреда, что уже нанесла магия, – инквизитор вздохнул и сожалеюще покачал головой. – Но все усилия Прометей устремил лишь на приумножение новых бед. Маги с силой богов? Этому миру не нужны ни те ни другие!

– Однако над этим гением одержали верх.

– Ты прав, сын мой. По-видимому, толика здравого смысла проснулась в его сообщниках. Прометей стал жертвой своего творения. Во время схватки с былыми товарищами он попробовал воспользоваться своим устройством, перенаправить поток преобразованной в энергию веры со всего Ардаса на себя, но бренная плоть не выдержала, и эфир выжег его сознание. Уцелевшие осколки его разума чародеи поместили в голем, созданный из антимагического сплава, чтобы лишить его способности к магии. Он стал подопытным для экспериментов остальных еретиков.

– Вряд ли такая участь лучше смерти.

– Оставшиеся чародеи закрыли лабораторию с устройством могущественным барьером, пересечь который не может ни одно существо из нашего мира. Потом маги покинули эти края и перебрались в бескрайние пески Халифата, создав там новое убежище. Насколько мне известно, они начали эксперименты над различными живыми существами в попытках создать новое оружие или целую армию. Но из-за последовавших разногласий их союз распался, и они разбежались по всему миру, – инквизитор откашлялся. – Двадцать лет назад один из этих чародеев, державший голема в своем убежище, был убит. А Прометей, заточенный в теле конструкта, бесследно исчез.

– Как я понял, сами волшебники считали невероятным, чтобы к нему вернулся здравый рассудок. Не могли ли державшего голема чародея погубить его противники или те же бывшие товарищи?

– Мы тоже так посчитали, и, так как угрозы конструкт уже не представлял, это дело было забыто. Но несколько лет назад наши разведчики вышли на след голема. Помог ли ему кто-то или его разум сам сумел восстановиться, но рассудок и часть памяти по крупицам вернулись в его новую оболочку. И, можете поверить нам, Прометей почти так же умен, как и раньше. А сейчас вдобавок одержим жаждой мести, – инквизитор вздохнул и продолжил: – Похоже, память о расположении лаборатории так и не вернулась к Прометею. Эти годы он, скрываясь и не участвуя в делах мира, искал способ вернуть себе былую силу и обрести новое могущество. Сейчас он не способен управлять эфиром, но ум его куда опасней любого заклятия.

– Это видение… Похоже, что один из участников этой истории стал с нами сотрудничать?

– Да, это так. После недавних событий один из тех чародеев обратился к нам, – инквизитор позволил себе самодовольную улыбку. – По его словам, он признал ошибки и понял, что только Орден способен остановить надвигающуюся угрозу. Но, честно говоря, он теперь дряхлый старик, цепляющийся за свою жалкую жизнь, и просто боится праведной мести Прометея. Однако в обмен на ценные сведения он получил нашу защиту.

– И вы послали целый корабль с тремя сотнями людей на борту ради одного неспособного колдовать мага? – Капитан удивленно уставился на монаха. – Разве людей командора недостаточно?

– Наша цель не просто остановить Прометея. Во имя мира мы обязаны также найти лабораторию и не дать никому овладеть ее силой в будущем. Мы не единственные, кто ищет ее. Многие люди годами осторожно собирали крупицы информации и таились в тени. Но сейчас некие события подтолкнули Прометея начать активные действия.

– Что же послужило тому причиной?

– Около месяца назад в окрестностях Ардаса был зарегистрирован колоссальный всплеск эфира, – включился в беседу командор. – Я послал на место отряд, и солдаты обнаружили там молодого мужчину. Он смог скрыться, и его след потеряли на некоторое время. Опустив детали, скажу, что спустя какое-то время он попал в городскую тюрьму, откуда той же ночью сбежал, применив передовые технологии бурения гномов. Уже этот факт заставил нас бросить все силы на его поиски. На первый взгляд, беглец начал совершать абсолютно хаотические передвижения. Однако его маршрут оказался связан с членами того союза волшебников, о котором святой отец только что поведал. А в ночь его побега к нему кто-то приходил. После восстановления стертых воспоминаний тюремного надзирателя посетитель был опознан как голем.

– Теперь мы уверены, что Прометей пытается собрать с помощью этого инкогнито информацию о своем прошлом и о местонахождении лаборатории, – сказал инквизитор. – На поиски он отправил четверых. На первый взгляд, они похожи на неопытных искателей приключений, и поэтому на них никто не обращал внимания и не воспринимал как угрозу. Они смогли очень далеко продвинуться в своих поисках. Сейчас они где-то на границе Халифата. Но скоро мы их схватим, и тогда у нас будет информация по местонахождению лаборатории. Однако все, кто заинтересован в поиске устройства Прометея, тоже не сидят на месте, поэтому вы должны проявить терпение и быть готовыми к столкновению с противником.

– С теми, кто предал его?

– Быть может. А возможно, придется отвлечь военные силы Ардаса, пока наш десант будет прорываться к лаборатории.

– Нельзя ли обсудить этот вопрос с властями города и решить его мирным путем?

– Боюсь, наши враги проникли в структуры Ардаса, и они не дадут нам дойти до объекта без кровопролития. Кроме того, такая огласка привлечет внимание Конфедерации. Мы специально направили сюда лишь один корабль, будто бы для решения возникших дипломатических проблем. Волшебники послали сюда целую эскадру, но, если мы увеличим наш контингент, они вышлют свои основные войска. Мы должны действовать стремительно и обезвредить устройство без лишних жертв. Пока весь мир не погрузился в сумерки войны.

– Вам известно хотя бы примерно, где располагается лаборатория?

– Она находится под Ардасом. Пока точное место неизвестно, но в течение пары дней оно будет установлено, – инквизитор поднялся, и капитан преклонил перед ним колено. – Во имя порядка, закона и чести, я благословляю вас на свершения. Воля Ордена да исполнится вашими руками.

 

Горы Бен-Азали. Западная граница Халифата

– Забавная байка из склепа, – проскрежетал Сол, когда старик замолчал.

– А сейчас вы пишете в ней новые страницы, – усмехнулся чародей. – Юная дева, чьи мечты лишь разрушают ее жизнь.

Ты готова к тому, что ради исполнения твоей мести запылают города и земля покроется трупами? – Эллис смолчала. – А ты, пришелец, веришь, что наш мир ничто, галлюцинация, игра твоего воображения? И ты готов обратить его в прах ради возвращения домой? Да вы хоть знаете, что ваш товарищ, бывший человек, пытающийся искупить даже ему неизвестные грехи, служит городу, разрушить который вы так стремитесь?

Сол издал невнятный звук. Так мог бы подавиться мертвяк.

«Сюрприз! Сейчас должны взлететь цветные шарики и ударить гонг. Хотя чего-то в этом духе я и ожидал».

– У нас нет секретов друг от друга, – ледяным тоном произнесла Эллис.

Девушка смотрела прямо перед собой.

– Сейчас вы пешки в игре. Однако иногда даже самой маленькой и незначительной фигуре выпадает шанс поставить свои условия королю. Не ошибитесь в выборе, когда он вам представится, – выбившись из сил после рассказа, старик обмяк на каменном троне.

– При всем уважении к вашей выпавшей седине, мы притопали сюда не ради промывки мозгов, – совершенно серьезно произнес Сол. – Сами разберемся.

– Скольких бед можно избежать, если прислушиваться к людям, совершавшим уже подобные ошибки, – вздохнул старец.

– У каждого есть право на собственные неверные шаги, – ответил ему Александр.

– Все, довольно! – взмахнул руками старик. – Ни капли почтения к старшим. А остатки осторожности у вас, похоже, выбило на ухабах по дороге. Но не только вам предназначена моя история. Возможно, еще хоть кто-то не совершит моих ошибок в будущем, – старец махнул в сторону пустого места. – Ну же, все свои! Хватит притворяться неровностью стены!

Воздух пошел пятнами, словно потревоженный хамелеон, и рядом с Александром появился седобородый старик в тюбетейке. Но, если хозяин пещеры готовился обрести в недалеком будущем вечный покой, то этот маг был бодр и свеж, несмотря на порядком запыленный плащ и сношенные сапоги.

– Я лишь хотел услышать историю о том великом дне из уст участника событий, – произнес ставший видимым Тар-Мион. – Мое почтение бывшему великому магу.

– За кучкой героев следовала крупная рыба, на которую никто не обратил внимания? – беззубо улыбнулся хозяин пещеры. – И кому же ты служишь? Кто еще решил докопаться до похороненных тайн тех дней? А уж что до «бывшего», то я не поставлю и медяка, что ты переживешь меня, ввязавшись в это дело.

«История повторяется. Как только начнется махач, самое время будет сваливать. Главное, подождать, пока они про нас совсем забудут», – стоявшие наверху горцы, как и стражи пленников, ушли из зала во время рассказа старика, оставив их наедине с магом. И это было странно.

– Я не служил никогда и никому, – зло усмехнулся Тар-Мион. – И пришел сюда не болтать попусту. Я забираю этих людей, а тобой займутся мои коллеги из Союза Скарабея. Боюсь, им не понравилась твоя история.

«Клермент говорил, что за нами послали чародея. Быть может, его? Тогда он вроде наш союзник?» – но интуитивно Александр чувствовал, что этот появившийся чародей опасней всех в зале.

Дверь распахнулась от взгляда Тар-Миона, и в зал вступила пятерка магов в белых мантиях с золотыми символами священного жука на чалмах. Позади чародеев вошли десятка два пехотинцев в светлых кольчугах и с саблями наголо. Призрачные шансы на побег мгновенно испарились.

– Сразу к делу? – рассмеялся старец. – А как же традиции восточного гостеприимства? Быть может, мои гости хотят вкусить шербета?

– Придержи красноречие для суда в Круге, – надменно бросил один из вошедших магов.

– Спрячь свой язык в задницу, молокосос! – прошипел старец. – В те времена тебя еще на свете не было, как и всей вашей Конфедерации. Не перед вами мне отчитываться.

– Мне твои спутники без надобности, – Тар-Мион подошел к Александру. Происходящее в зале чародея уже не интересовало. – Если хочешь сохранить их жизни, повинуйся мне.

– Мы же на одной стороне? – вмешалась Эллис.

– Когда мне захочется поделиться с кем-нибудь своими планами, я тебя обязательно извещу, – бросил Тар-Мион. – А сейчас издашь еще один звук, и я сращу твои губки.

– Тронешь ее – и ничего от меня не получишь, – процедил Александр.

Ему отчаянно не хотелось стоять вот так, абсолютно беспомощно.

«Если вцепиться ему в горло, он успеет что-нибудь наколдовать? Хотя меня просто порвут солдаты».

– О, какие мы храбрые перед девками, – усмехнулся Тар-Мион. – Твои ноги мне не нужны. Проверим, как ты поживешь без них?

По знаку чародея к путникам подошли трое солдат с тонкими кандалами.

«Похоже, это последний шанс», – он быстро глянул на внутренне собравшуюся девушку и делано смиренного костяка.

– Довольно! – воскликнул старец на троне. – Я помешал этому тогда. И сейчас не дам реализоваться этому замыслу. Даже если я сам лишь беспомощный старик, найдутся другие.

Позади трона вверх поползли плиты, открывая темный проход. Маги в белых одеяниях сблизились, над ними возникла прозрачная полусфера, а солдаты Конфедерации, обнажив клинки, сомкнули ряды вокруг чародеев.

Александр услышал в проходе скрежет и глухие удары металла по камню. А затем свет из зала отразился в черном стальном нагруднике и литом шлеме. Высекая длинные злые искры массивными наплечными пластинами, из узкого прохода вышел двухметровый рыцарь в механической броне. Металл покрывали ряды белых кристаллов, решеток, впаянных амулетов и магических символов. Вдоль мускулов под доспехами тянулись толстые трубки с поршнями и искрившимися механизмами, позволяя рыцарю с легкостью двигаться в чудовищно тяжелом скафандре. Штурмовой щит на левой руке прикрыл бы двух людей за раз, а полуторный меч едва ли удержала бы рука человека.

Увидев на его черном плаще белый с красным символ Ордена, Александр готов был запрыгать от радости. Тар-Мион подернулся дымкой и исчез, а солдаты, забыв о кандалах, вытащили сабли. Теперь побег перестал казаться таким уж самоубийством.

Шагнув в сторону, рыцарь пропустил двух других бронированных гигантов. Вслед за воителями в механических доспехах выстроился десяток пехотинцев в кольчугах с длинными винтовками.

Старец поднялся с каменного трона и, кряхтя, прошел мимо солдат Ордена. Обернувшись в проходе, маг ехидно изрек:

– Не сомневаюсь, что вы сможете обо всем мирно договориться, – и, хихикая, скрылся в туннеле.

Взмахнув полуторным мечом, механический рыцарь проревел:

– Готовсь!

На балконе верхнего яруса выстроился еще один взвод стрелков.

Александр приготовился.

– Орден не властен на этих землях! Вы не посмеете атаковать… – закричал один из магов.

Багровый свет вырвался из узкой прорези забрала рыцаря, а с механизмов доспеха повалил пар.

– Огонь!

«Мое имя Забури, – зажимая пальцами кровоточащую рану в плече, второй рукой он опирался на щербатую стену и медленно брел вперед. – Я третий сын Ахмадаша».

Эти слова помогали не забыться в наплывавшем сером мареве. Как последнюю молитву, он повторял их, шаг за шагом переставляя непослушные ноги.

«Там, впереди, был выход», – тряпица, которой он заткнул развороченное плечо, уже набрякла темно-багровой жижей. Кровь текла и по светлым кольцам кольчуги.

Перед глазами проносились воспоминания прошлого. Возник помутненный образ друга Кадифа, что устроил его в гвардию Скарабеев. В тот день они отмечали долгожданное назначение.

«Сам подумай, как тебе повезло, – покачиваясь, говорил приятель. – Почетная служба, друг! Неплохие деньги: ты сможешь помогать семье. И никаких обязанностей: постоять в карауле, пока маги сами разбираются с проблемами. Кто устоит против волшебников? А через пару лет станешь офицером, как я, и тогда, почитай, вылез из нищеты навсегда».

Десять минут назад Кадифа припечатал к стене механический рыцарь. «Заклятия, наложенные на кольчугу магистрами, не пробить никаким оружием» – так Забури сказали, когда он приносил клятву верности Конфедерации.

Да, кольчуга осталась цела. Спина Кадифа упиралась в каменные плиты, ноги болтались в сантиметрах от пола. Латная перчатка рыцаря удерживала солдата за горло, пока вторая неудержимо неслась к груди. Хруст ломающихся ребер, изо рта его друга вырвались кровавые сгустки, заплескав забрало северянина. Еще раз и еще раз, словно кувалда, усиленная поршнями и гидроприводами, впечатывалась латная рукавица, заставляя дергаться переломанные руки.

Забури с яростным криком, почти обезумев в тот миг, вонзил саблю в бронированный бок рыцаря. Из перебитой трубки вырвался обжигающий глаза пар. Зачарованное оружие сумело пронзить черные доспехи, погрузившись на ладонь в тело северянина.

А затем глухой шлем с багровевшей прорезью забрала медленно повернулся и слепо уставился на него. Пальцы рыцаря выпустили сползшего на пол Кадифа, и стальная балка взмахнувшей руки смела Забури, отшвырнув далеко в зал. Затем северянин вырвал его застрявший клинок из брони, и из разрыва проступила кровь. Оккультные символы на пластинах доспехов озарились голубым свечением, затягивая рану темной пеленой.

Облака мельчайшей кристаллической пыли налипли на кольчугу Забури, и сияние защитных чар начало стремительно тускнеть. Плечо пронзила жгучая боль. Выстрел. Не глядя, он нашарил пальцами разрыв в кольчуге, сквозь который сочилась его кровь. Мимо прогрохотали латные сапоги. До сознания доносились крики, скрежет и вопли. Скорчившись от боли, он пополз туда, где должен был быть выход.

И вот он, пошатываясь, шел теперь по коридору. Далеко впереди показался прямоугольник яркого дневного света. Надежда. Жизнь.

«Мое имя Забури, – за спиной послышался лязг стали. Сил, чтобы обернуться, уже не было. – Я третий сын Ахма…»

Александр сбил с ног солдата Конфедерации и упал сверху, ударив его коленями под ребра. В дюжине шагов что-то взорвалось, заполонив весь зал кристаллической пылью.

«Кольчуга. Хауберк», – даже горло солдата была защищено сталью.

Он ударил в ухо, почти насладившись вскриком боли; в челюсть – разбив в кровь костяшки. Над головой грохнул залп, осыпались камни, а один булыжник вмазался ему в поясницу, через зал пронесся огненный вихрь. Конфедерат тут же перекатился и ударил ногой ему в бедро, чуть промахнувшись мимо паха. Александр подхватил откатившийся булыжник, почувствовал в руках тяжесть угловатого кирпича и со всей силы опустил его на голову солдата. Поднимавшийся конфедерат завалился назад, и Александр потянулся за его саблей.

Но тут в боку взорвалась боль. Чей-то сапог вмазался ему в ребра, бросив его на пол. Над ним навис другой пехотинец, и его сабля скользнула уже вниз, готовая вспороть ему живот. Но тут над конфедератом возникла стальная громада.

Щит механического рыцаря обрушился плашмя, словно таран, на спину солдата. Грудь конфедерата неестественно выгнулась, его голова резко мотнулась, и уже бездыханный труп рухнул вниз, придавив ногу. Тяжелая винтовка в руках рыцаря сдвинулась, нацелилась в затылок первого, оглушенного Александром, солдата и сыпанула искрами.

Затем черный шлем чуть повернулся. Александр почувствовал, как его мгновенно изучили, определив опасность и важность как объекта.

Выхода не было. Он мог дотянуться до выпавшей из рук солдата сабли, воткнуть ее в видневшиеся под броней шланги и, может, даже пронзить доспех. Но затем… затем он повторит участь конфедерата.

Глаза ослепила молния, и сквозь него будто продул леденящий ветер. С потолка скользнул электрический разряд, оплелся вокруг металлической скалы рыцаря, зазмеился по поршням и плитам брони, а затем собрался в центре щита и исчез там внутри вспыхнувших кристаллов. Северный воитель тут же перешагнул через придавившего его ноги конфедерата и выпустил разряд из винтовки в сторону защитного купола магов. Не останавливаясь, механический рыцарь зашагал дальше.

– Ты не ранен? – Из сверкающего облака мельчайших кристаллов возникла Эллис. Девушка упала на колени и вцепилась в тело конфедерата, стаскивая труп с его ноги.

Александр лишь мотнул головой, глядя в бронированную спину рыцаря. Движения механического воителя замедлились, вокруг него начали собираться тени, но доспехи тут же воссияли рядами вытравленных символов, разгоняя тьму.

– Нормально! – крикнул он сквозь заложивший уши визг. В дальнем конце зала из пола начали просачиваться какие-то призрачные силуэты. – Где Сол?

– Мне плевать на этого предателя! – выпалила девушка, и Александр понял, что спорить с ней бесполезно.

– Ладно, он же секретный агент, справится! Убираемся отсюда.

Часть балкона обрушилась вниз, а одного из упаших орденских стрелков засосало в разверзнувшуюся в стене трещину. Александр прыгнул за одну из уцелевших колонн, притянув девушку к себе.

Сквозь разлетевшееся по залу сверкающее облако показался один из чародеев в белых одеяниях. Мага окружал дрожащий защитный барьер, но, чем больше на него оседала кристаллическая пыль, тем сильнее он начинал мерцать. Из раскрытого рта колдуна вырывался красный туман, собираясь перед ним в струящуюся фигуру.

Эллис сжала поднятую саблю, но он остановил ее. Пока еще маг их не заметил, а Александр только что видел, как меч механического рыцаря не смог пробить похожую преграду. Оглянувшись, он увидел в паре метров лежащего на спине орденского стрелка. На поясе у пехотинца оставалась еще пара тех гранат, что поглощали эфир. А дальше, за троном, зиял секретный проход.

«Вот где нас не будут искать».

– Давай за мной, – прошептал он девушке и выбежал из укрытия.

Пригнувшись, он распластался на оплавленных, еще теплых плитах возле трупа пехотинца и потащил из карманов его пояса гранаты. В центре зала с полотка вниз падали ледяные иглы, в углу в тумане мельтешили парящие тени.

Потянув Эллис за руку, он помчался к трону, когда из-за покинутой ими колонны, оставляя за собой кровавую полосу, на коленях выполз один из чародеев. Из-за спины мага вспорхнуло нечто багровое и многорукое. Чародей, теперь уже заметив их, что-то забормотал.

И в этот момент Александр понял, что граната не имела чеки.

– Дай мне! – Эллис вырвала у него из рук шарик и швырнула под вздымавшуюся багровую сущность. Вторая покатилась к умирающему магу.

– Бежим! – И они кинулись в проход.

Глухой взрыв достиг их на половине коридора, обдув бурей из сверкающих песчинок.

– Не так быстро, – сначала из дыма показались винтовки, а затем к ним приблизились два орденских стрелка.

– Даже не думай, – сурово произнес пехотинец, заметив порыв Эллис схватить саблю. – Простреленное колено – очень серьезная травма, так что или вы пойдете сами, или одному придется нести второго.

– Не сопротивляйся. Наверняка у нас еще будет шанс, – шепнул Александр девушке. Эллис нехотя кивнула.

Один из пехотинцев махнул винтовкой, и они двинулись дальше под конвоем идущих позади стрелков. Тут и там он замечал следы еще идущей битвы: дырки от пуль в мебели, опаленные огнем стены и чьи-то кровавые отпечатки ладоней. В отдалении слышались крики, треск разрядов и звон металла. Их провожатые настороженно оглядывались, видимо не до конца уверенные, в чьих руках сейчас крепость.

Некоторое время спустя свет факелов впереди померк под лучами яркого заходящего солнца. Свернув в очередной раз, Александр оказался на открытой террасе. За каменным парапетом открывался вид на горный перевал.

«Чертова боязнь высоты, – он инстинктивно шагнул ближе к стене, поймав встревоженный взгляд Эллис, и покачал головой: – Не сейчас».

Деревянная створка двери на дальнем конце террасы разлетелась кучей щепок. Из прохода вылетел чародей, паря над каменным полом. Богато украшенное золотой вышивкой парадное одеяние было изорвано, белоснежный тюрбан исчез. Из мага во все стороны били искровые разряды, волосы стояли дыбом, а в глазах застыло безумие.

Стрелки тут же выпалили в колдуна. Пули вошли в мага, забрызгав кровью его одеяния, но тот словно и не заметил смертельных ран. Искрящиеся заряды втянулись в сжатые кулаки, чародей резко выбросил руки вперед, и по балкону к ним устремился световой серп.

Александр, не раздумывая, развернулся спиной к заклятию и притянул к себе Эллис, закрыв ее от колдовства.

Яркий свет залил все вокруг. Александра словно пропускали через ледяное решето, просеивавшее плоть слой за слоем. Он чувствовал, как оно прошло сквозь кожу и кости и исчезло, достигнув внутренностей. На секунду застыла кровь в жилах и даже воздух в легких.

Стекленеющим взглядом, без возможности даже моргнуть, он видел, как за ним разделился, словно огибая крупный камень, световой серп и достиг перезаряжавших оружие пехотинцев. Кольчуги стрелков затянулись ледяной коркой, а лица покрылись инеем. На обледеневших за секунду статуях лишь тускло сверкнули перед угасанием защитные амулеты.

Горячая кровь вновь хлынула по жилам, но застывшее тело не слушалось, и Александр рухнул на пол. Не в силах пошевелиться, он лишь смотрел, как невредимая девушка высвободилась из его объятий и бросилась к зажатой в руках замерзшего солдата винтовке. Вокруг чародея завихрилось электрическое поле, и Александр понял с замершим уже отнюдь не от холода сердцем, что сейчас на его глазах погибнет Эллис.

Тем временем позади мага на террасу вышел настороженно оглядывавшийся Тар-Мион. Если бы у Александра были силы, он бы заорал, прося и умоляя этого мага, чтобы он защитил девушку. Но губы и язык едва шелохнулись.

И тут, опережаемый грохотом турбин, над парапетом поднялся прозрачный колпак кабины. Рассекая воздух бешено вращавшимися винтами по бокам корпуса, из ущелья взлетела орденская машина. Маг в белых одеяниях обернулся на гул и выбросил зажатый кулак в сторону ветролета, послав второй световой серп на аппарат.

Сердце Александра застучало сильнее: на какое-то мгновение Эллис была спасена. А сияющая полоса достигла кабины ветролета и бессильно растеклась по решетке из матового металла. Лишь корпус машины покрылся инеем да засветились кристаллы осция, вбирая в себя эфир.

Пилот зависшего ветролета отпустил штурвал и, дернув несколько рычагов, нажал на переключатель. Закрепленные под кабиной спаянные стволы турели пришли в движение и задергались в возникшем искровом облачке. Град пуль мгновенно преодолел ничтожное расстояние и с чмокающим звуком вонзился в грудь чародея Конфедерации, буквально расплескав его кровавым месивом по стене террасы. Турель повернулась в сторону Тар-Миона.

Александр даже не знал, кому из противников пожелать удачи. Но пронзившие воздух пули разлетелись в стороны перед сведенными ладонями Тар-Миона, лишь искрошив стены. В его ладонях возникло темное облако, и маг со всей силы дунул на него, посылая в сторону машины. Черный туман принял в себя следующую очередь пуль. Шарики металла замедлялись в полете, покрывались ржавчиной, стремительно старея на столетия за доли секунды, и рассыпались облачками ржавчины.

Эллис почти удалось выдернуть винтовку из замерзших пальцев стрелка, но в следующий миг девушка безвольно опала на пол. Александр, бессильно дернувшись в очередной раз, заметил возникшую улыбку на изможденном лице Тар-Миона. Чародей пошатнулся и даже уцепился за стену, чтобы не упасть.

Уже через мгновение черный туман достиг ветролета. Защитный металл корпуса вскипел пузырящейся накипью. Кристаллы ослепительно засветились и начали взрываться один за другим, а по помутневшему колпаку кабины побежали глубокие трещины.

Вокруг летчика заискрились панели приборов, показались тонкие струйки дыма. Пилот тут же рванул за рычаги и увел машину в сторону, вылетая из облепившего корпус тумана. Натужно взревев, аппарат скрылся за отвесной стеной ущелья.

Страшно осунувшийся чародей повернулся к Александру. Тар-Мион подхватил с пояса несколько пузырьков и залпом опрокинул их содержимое в рот. Попытавшись перевернуться на бок, Александр смог лишь немного шелохнуть пальцами рук. Изрядно посвежевший маг переступил через него, по пути заехав в бок носком сапога.

Натужно крякнув, волшебник с неожиданной легкостью взвалил на плечо бесчувственное тело Эллис.

– Ты знаешь, где искать, – прохрипел Тар-Мион, проходя с ношей мимо.

Когда старик уже достиг выхода с террасы, Александр расслышал приближающийся тяжелый топот. Появившийся механический рыцарь отбросил в сторону меч и выхватил из кобуры громоздкий пистолет, целясь в спину мага.

– Нет! – смог прохрипеть, раздирая непослушные губы, Александр, дернувшись к стальной фигуре.

Палец в латной перчатке замер на спусковом крючке. Войдя в коридор, Тар-Мион взмахнул свободной рукой, и позади него с грохотом обрушились каменные блоки, намертво завалив проход.

Александр безвольно распростерся на спине. У него не осталось больше ни сил, ни желаний.

«Я все потерял».

 

Центральный район Халифата

Слева и справа его сжимали металлические бока двух рыцарей. Стальная скамья под ним мелко дрожала в такт вибрации корпуса. За пару часов, что прошли после вылета из горной крепости, Александр почти отошел от парализовавшего его заклятия и уже не заваливался при резких рывках машины.

Сейчас он летел над ночной пустыней на борту большого транспортного ветролета, вмещавшего конвоировавших его солдат. Где-то по сторонам от основной машины парила еще пара легких винтокрылых аппаратов.

Постоянная болтанка не давала уснуть, как того хотело измученное тело. Всю оставшуюся ночь он то и дело проваливался в забытье, чтобы затем внезапно вскочить от очередного сотрясения.

Около полуночи желудок подпрыгнул к горлу, вызывая приступ тошноты. Винтокрылая машина начала стремительно снижаться, пока шасси с легким толчком не коснулись земли.

Удерживая под руки, его грубо выволокли из аппарата и повели по темному двору, освещенному лишь сигнальными огнями. На фоне звездного неба он различил стены и высокие зубчатые башни. Дерзнув вывернуться из крепких объятий стальных фигур, он заработал лишь тычок латным локтем под ребра. После этого он позволил и дальше наполовину тащить себя по пустым переходам внутрь неизвестной крепости.

Путь закончился в огромном ангаре, центральную часть которого занимал широкий канал. Над темной массой воды выступала металлическая башня. Александра провели по легкому мостику, перекинутому к открытому в стальном массиве круглому люку.

Он почти не помнил, как сумел спуститься по вмонтированным в шахту прутьям и пройти узкими коридорами. По пути попадались спешащие люди и нелюди, одетые в униформу Ордена, но никто не задал ни единого вопроса.

Лязгнул очередной люк, и его затолкали в продолговатую каюту. Он добрел до узкой койки и упал на нее лицом вниз.

 

Узкое море

Три шага от вибрирующей стенки корпуса до округлого люка и столько же обратно.

Шел уже пятый день заточения. С каждым сделанным шагом он вспоминал прошедший месяц. Своих спутников. Все невзгоды и радости их путешествия.

Незаметно пролетавшими часами он думал о родном мире. О том, что потерял. О том, что приобрел.

В очередной раз задавался вопросом, где сейчас его товарищи. Надеялся, что Сол смог выбраться и сейчас на свободе. В бессильной злобе думал о судьбе Эллис.

В каюте была лишь койка, раковина-унитаз в углу и кран с холодной водой. Еду приносила тройка пехотинцев. Пару бутербродов на деревянной тарелке он получал под прицелом винтовок.

Мыслей о побеге даже не возникало. Бежать было просто некуда.

Шагая от одной стены до другой, он думал.

 

Окрестности Ардаса

Утро Александр встречал, проведя бессонную ночь на борту стремительно летящего ветролета.

Яркие лучи восходящего солнца осветили сквозь иллюминатор кабину машины, и он устало взглянул на горизонт. В нескольких километрах слева на берегу моря раскинулся город. Очертания шпилей, крепости на берегу и дворцов в центре города показались знакомыми. Ардас.

«Что ж, все вернулось к началу. Круг странствий замкнулся, и наступает развязка. Для тех, кто выживет, она будет счастливой, а остальные же никому своих историй не поведают».

Панораму города скрыл возникший под ветролетом огромный корпус из клепаных листов металла. Несколько раз перед иллюминатором проносились поворотные башни с грозными стволами орудий, надстройки с торчащими антеннами и узкие бойницы для стрелков. Поверхность корпуса покрывал многослойный каркас из металла, и теперь Александр уже знал, что это один из разработанных Орденом элементов защиты от магии. Различить этого он не мог, но был уверен, что там были и вкрапления белых кристаллов, и охранные символы и руны.

Наконец полет ветролета замедлился и аппарат завис над кораблем. Толстые бронированные плиты пришли в движение, разъезжаясь в стороны. Открылся большой ангар, на площадку которого и начал снижение винтокрылый аппарат. Вне посадочной полосы Александр увидел еще несколько ветролетов со сложенными лопастями, сновавших людей, тележки с ящиками и ремонтные боксы.

На вышедшего под конвоем пленника таращились, но никто не прерывал кипучей деятельности. К приземлившемуся ветролету подскочили несколько техников, занявшихся разборкой панелей на корпусе машины. Александра же повели к открытой кабине подъемника.

Конечным пунктом оказалась небольшая каюта с койкой и двумя раскладными стульями тремя уровнями ниже, в самой сердцевине корабля. Едва конвоиры ушли, Александр, даже не пытаясь наметить какой-то план, просто вытянулся на кровати.

Блаженные минуты покоя не растянулись надолго. В каюту вошел высокий мужчина в военной форме офицерского покроя с серебряными нашивками. Присев на стул, визитер принялся изучать его твердым, вникающим в детали взглядом. Во всем облике офицера читалась уверенность и умение держать контроль над ситуацией.

Александр же засмотрелся на явно капитанскую фуражку, в очередной раз поражаясь не только технологиям, но и многим совпадающим деталям в двух мирах. Увидев такого военного в кино, он решил бы, что это офицер европейской армии начала двадцатого века.

– Я капитан Военного Флота Ордена. Времени на болтовню нет, так что опишу два варианта твоего будущего, – произнес через минуту офицер. – Первый исходит из твоего нежелания сотрудничать с нами и будет крайне для тебя неприятен. Могу заверить, что мы сумеем получить все и без твоего добровольного участия. Для тебя же ситуация сложится скверно, не исключается физическое и магическое воздействие. Второй вариант основан на твоем благоразумии и добровольном исполнении приказов. В этом случае я буду относиться к тебе как к гостю, а не пленнику. Но обещать свободу я не могу: ты интересен инквизиции.

– Но я ничего не знаю о том, как…

Капитан пресек его, вскинув руку:

– Мне плевать на твою историю, она интересует лишь инквизицию. В моем подчинении находится экипаж этого корабля. И он готовится к бою. От твоего ответа сейчас зависит мое отношение к твоему пребыванию на борту.

– Я согласен сотрудничать. При условии, что вы освободите моих друзей и отпустите их.

– Не в твоем положении ставить какие-то условия. Но твои спутники нам не нужны, и я согласен отпустить их на все четыре стороны.

– Тогда я в вашем распоряжении, – и Александр встал с койки.

– У тебя есть час, а затем в составе отряда ты высадишься в окрестностях Ардаса. Вы проникнете на территорию лаборатории. Твоя задача – провести группу через барьер.

– Но как? К тому же я так и не выяснил, где она находится.

– Мы получили точные координаты. На месте тебе все объяснят. А сейчас у тебя есть час. Можешь провести его как пожелаешь.

 

Ардас. Крейсер Военного Флота Ордена

По кораблю разнесся железный голос, чеканивший каждое слово:

– Говорит капитан. Я знаю, что вы устали и вымотаны. Но впереди бой, и я уверен, что ни один из вас не подведет меня, Орден и своих товарищей. Мы призваны совершать подвиги, о которых будут слагать легенды, и нести мир тем, кто доверил свои судьбы нашим рукам. Нет никого, кто мог бы встать на наше место, и нет никого, кто сделал бы это лучше, чем мы. Не в первый раз мы рискуем жизнью и не в последний. Сегодня день очередного нашего триумфа. Сегодня мы совершим невозможное во славу Ордена! Честь и слава!

По командному мостику пронеслось тройное приветствие Ордена. Капитан оглядел сосредоточенные лица помощников. Закрыв глаза, он мог бы представить тысячи действий своего экипажа, слаженно готовившегося к битве.

Слева и справа сверкали метровой толщины колонны света. Тончайшим стержнем посредине сияла трубка из прозрачного осция. Словно кровеносная система, эти несущие эфир кристаллические нити пронизывали весь корпус, питая энергией сотни заклинаний и механизмов, обеспечивавших работу громадного крейсера.

Вокруг сияющих колонн стояли облаченные в серые рясы монахи, погрузив в свет ладони и закрыв глаза. Эти и два десятка других инквизиторов изучали энергетическое поле, сооружали барьеры, контрчары и защитные поля вокруг корабля.

Обслуга орудийных расчетов проверяла точность управления, боекомплект и плавность поворотных механизмов каждого орудия по всему кораблю. Бронированные плиты отъезжали в сторону, открывая сотни бойниц. Из них спустя мгновение показывались стволы орудий, готовые открыть разрушительный огонь крупнокалиберными снарядами или разрывными боеприпасами, высвобождавшими облака сверкающей пыли – раздробленных кристаллов осция. Когда энергия эфира вольется в песчинки кристаллов, любые заклинания рассеются или ослабнут.

По всему крейсеру вставали на посты тяжеловооруженные пехотинцы на случай прорыва противника на борт. В ангарах разогревались полтора десятка ветролетов с десантниками на борту. Пилоты и техники в последний раз испытывали готовность своих машин. Рыцари проверяли крепления доспехов, комплекты защитных амулетов, мечи и боеприпасы оружия. Стрелки ставали у бойниц, заряжая винтовки и проверяя амуницию.

– Рулевой, курс юго-юго-восток, скорость десять узлов, высота три сотни метров. Объявить боевую тревогу первого уровня.

Капитан поднялся по короткой лестнице на площадку, и полупрозрачная сфера тактического экрана осветилась. Под ногами, на много километров вдаль, до берега моря раскинулся город. Слева на небосклоне выстраивалась пятерка пока еле различимых кораблей противника. По бокам летающих судов Конфедерации исчезали стометровые радужные паруса.

Зажмурившись, капитан на минуту позволил себе поддаться смятению и тревоге, а затем отбросил все сомнения и, глубоко вздохнув, открыл глаза. Радостная улыбка промелькнула на лице. Долгожданный день битвы настал.

 

Резиденция бургграфа

В защищенном бункере глубоко под своей резиденцией Луи Матарини изучал интерактивную модель города и его окрестностей. Над объемным изображением Ардаса величиной со стол навстречу друг другу двигалось несколько точек.

– Мы перехватили сообщение с кораблей Конфедерации, – отрапортовал офицер в начищенной кирасе и шлеме с ярким плюмажем. Бургграфу претил столь вычурный вид, но Луи Матарини промолчал: в конце концов, молодой человек принадлежал к одному из знатных семейств. – Корабль Ордена не должен приближаться к независимому Ардасу, или же Конфедерация его атакует.

– Доложите о состоянии обороны города.

– Большинство жителей эвакуированы в подземные коммуникации. Городская стража и ополчение заняли места согласно планам дислокации. Наш фрегат готов к бою, ваша светлость.

– Передайте еще раз напоминание всем, чтобы открывали огонь только по моему прямому приказу. Никакой самодеятельности под страхом обвинения в измене. Даже если в дома, стражу и дворцы полетят отклонившиеся от цели заклятия и снаряды – никто не должен открывать огонь по противнику до моего распоряжения.

Следуя движению его руки, часть изображения увеличилась, показав плывущий по воздуху флот Конфедерации. Пять вытянутых галер с наполовину стеклянными корпусами, никаких орудий и без всякой брони. Вместо кип белоснежных парусов, как у их плавающих аналогов, у этих кораблей по бортам реяли прозрачные полотнища длиной в сотню метров. Впрочем, фантомность оснастки нисколько не мешала галерам удерживать скорость в полсотни узлов.

На верхних, частично закрытых палубах бургграф разглядел группки людей в пестрых одеждах. Во время битвы чародеи спустятся в каюты и трюм, где уже давно приготовлены магические схемы, устройства и всевозможные артефакты.

У бортов парящих кораблей замерли десятки воинов в легких светлых доспехах. Крылатая пехота Конфедерации набиралась из наемников, которым маги предоставляли свое зачарованное оружие и доспехи. Некоторое время воины могли даже парить на наколдованных крыльях и легко проходили сквозь магические барьеры, высаживаясь сверху на корабли или пикируя на войска неприятеля. Вооруженная зачарованными жезлами с заложенными в них заклятиями и окруженная защитными барьерами, крылатая пехота могла на равных сражаться даже с вражескими колдунами.

Но основным оружием Конфедерации была магия. Уже сейчас фрегаты походили на залипших насекомых в массивных кусках янтаря из многослойных магических полей. Даже погода начала реагировать на скопившуюся магическую энегрию. Облака над Ардасом разбегались в стороны, открывая синеву неба и сооружая воздушный амфитеатр на почтительном расстоянии.

– Городские чародеи готовы обеспечить прикрытие жителям от случайных молний? – поинтересовался бургграф у нервничавшего ректора из Академии Ардаса.

Матарини знал мага, идти против своих собратьев чародей не решился бы, но обеспечить защитой горожан был обязан.

– Мы сделаем все, что в наших силах, сир, – удрученно произнес волшебник.

– Занимайтесь снарядами и заклятиями, что могут пробить поверхность земли и достать до подземных коммуникаций. Дома и здания прикрывайте, только если уж совсем будет нечем заняться. Что ж, начнем, господа.

 

Крейсер Военного Флота Ордена

Согнув пальцы, рыцарь-капитан проверил гибкость сочленений перчатки. Боевые латы, усиленные механическими мускулами, давали ощущение колоссальной силы. Хотя он и голыми руками проламывал толстую доску, но именно в доспехах рыцарь-капитан чувствовал себя настоящим героем из сказаний. Подхватив только что самолично проверенную крупнокалиберную винтовку, он закрепил ее в чехле за спиной, а полуторный меч вложил в ножны на левом бедре.

Пока рыцарь-капитан спускался в нижний ангар, корпус крейсера начал сотрясаться и зазвучала канонада выстрелов. Наверху его братья и сестры по Ордену вступили в бой с еретиками, а его же посылали вниз. Раздраженно ударив кулаком, рыцарь оставил вмятину на переборке и поймал на себе встревоженные взгляды пробегавших мимо стрелков. Глубоко вздохнув, он мысленно попросил прощения. Но не у высших иерархов Ордена за сомнения в разумности их приказов, а у корабельных мастеров за удар по их детищу.

«Нас тысячи, но мы едины. Не я начал эту войну, но я исполню долг. И это не просто слова. Это обязанность, которую только ты сам можешь взвалить себе на плечи. И сам же исполнить. В мирное время есть место сомнениям и вопросам. А сейчас ты или веришь командиру, или остаешься в одиночестве и даже сам себе не будешь товарищем».

В ангаре уже собралась его команда. Отец-инквизитор сегодня особенно сильно потел и поминутно вытирал платком лицо. Лейтенант заканчивала рассовывать отточенные клинки по карманам и голенищам. При этом зрелище рыцарь взмок и скосил глаза в сторону, встретив понимающие взгляды отделения тяжелой пехоты и нескольких водителей бронемашин.

Опустившаяся площадка подъемника доставила в ангар командора. Все та же серая шинель, уже, казалась, приросшая к сухощавой фигуре, бледное лицо с глубоко посаженными серыми глазами и высокий стоячий воротник, скрывавший тонкую шею. Готовому образу учителя городской семинарии не соответствовала только грозная, внушавшая трепет аура.

Командор двинулся вдоль шеренги выстроившихся солдат широким скользящим шагом.

– Вас выбрали для важнейшей миссии. Наша цель: высадиться в окрестностях Ардаса и захватить поместье на окраине города. Вторая и третья группы обеспечат круговую оборону для первой, которая спустится в подземные коммуникации под особняком. До момента контакта с противником запрещается переговариваться и открывать огонь без приказа, – палуба вздрогнула, и раздался гулкий взрыв, словно в борт корабля врезался крупный метеорит. – Приказ соблюдать незаметность. В целях скрыть проникновение вы десантируетесь на бронемашинах в поле невидимости, так что до последнего десятка метров будете находиться в свободном падении. Левитация включится перед самой землей. Сгруппируйтесь, чтобы обойтись без травм, – командор взмахом руки отдал приказ техникам. – Во славу Ордена, бойцы!

Шестерни механизмов пришли в движение, и броневые плиты пола ангара начали сдвигаться. Далеко внизу проплывали сады и поместья городских окраин. Под кораблем мелькнул какой-то предмет, и вслед за ним вдоль всего корпуса крейсера протянулся разряд молнии. Канонада орудий грохотала марш войны. Пехотинцы устремились в открытые люки бронемашин, скрываясь в транспортных отсеках.

Рыцарь-капитан последний раз взглянул в открытый провал и двинулся к своей десантной машине, когда в проеме мелькнула тень. На краю выдвижной плиты ангара выпрямлялся воин в светлых доспехах. За спиной конфедерата нечеткой тенью складывались призрачные крылья, а в руке был зажат короткий жезл с массивным набалдашником, из которого в сторону пехотинцев тут же вырвалась огненная волна.

Выпущенные в бойца Конфедерации пули срикошетили от засиявших доспехов. И тогда монах сжал амулет на четках и, выбросив руку вперед, будто ухватил и потянул за невидимое покрывало.

Едва сияние доспехов крылатого пехотинца померкло, рыцарь-капитан, не тратя времени на широкий замах, вонзил клинок прямым выпадом в грудь конфедерата. Острие, не встретив ни малейшего сопротивления, рассекло легкую кольчугу. Резким движением он вырвал клинок из раны, забрызгав кровью светлые доспехи, и занес меч для следующего удара. Но воин магов нетвердо пошатнулся и, завалившись назад, канул в бездну.

– Заканчивайте посадку, – за весь этот короткий бой командор даже не шелохнулся.

Александр вошел в ангар на нижней палубе крейсера в сопровождении двух пехотинцев. Засмотревшись на три бронированные восьмиколесные машины, он не сразу заметил в полу открытый проем.

Далеко внизу проплывали пригороды. Ему показалось, что бездна притягивает. Заставляет шагнуть ближе и ближе. Передернувшись, Александр отошел в сторону.

«Ого. Кто-то забыл закрыть? – А потом он заметил, что броневики стояли прямо напротив провала, и нервно усмехнулся. – Это полный бред, никто в своем уме на такое не пойдет. Я просто нагнетаю».

Следуя приказу, он вошел в открытый люк между колесами. Тусклый тесный салон. Ряд сидений с ремнями. И знакомая троица.

Он перехватил враждебный взгляд девушки со сложением гимнастки в черном костюме с серебряной паутиной поверх.

«Мое первое знакомство в новом мире. Первый человек, который хотел меня пристрелить, – монах в рясе рядом приветливо улыбнулся, сохранив стальной холод в глубине глаз. – Ага. Этот и прибьет со скорбной улыбкой».

Напротив, заняв сразу два места, расположился рыцарь в механических доспехах.

«Теперь мне уж точно нечего бояться. Вот они, все мои кошмары».

Люк захлопнулся, едва Александр присел на мягкое сиденье и защелкнул на груди привязной ремень. Паровые двигатели загудели, броневик вздрогнул и покатился вперед, к бездне.

«За что? – Он пригнул голову к коленям и обхватил ее руками. – Что там советуют бортпроводницы на случай авиакатастрофы? Застраховать свою жизнь в пользу родственников?»

Бронемашина, резко накренившись, сорвалась вниз.

«Раз», – прошептал он про себя, одновременно пытаясь сдержать рвотный позыв в поднявшемся к горлу желудке.

«Два», – уши заложило.

«Три», – и тут под днищем машины словно взорвался ракетный двигатель, и резкий рывок впечатал колено в челюсть.

Стремительное падение закончилось, и машина, ударяясь о землю, подпрыгнула несколько раз на рессорах.

Пока Александр с трудом выпрямлял позвоночник, разведчица с винтовкой наперевес уже выскользнула в люк машины. Следом протиснулся закованный в броню рыцарь, монах же пропустил его вперед.

«Похоже, мы приземлились в саду какой-то усадьбы».

Бронемашину окружала группка сломанных деревьев, за которыми виднелась двухскатная крыша. И тут удар грома, словно молот, упал на округу, а вспышка озарила все окрест багровым светом.

Задрав голову, он замер, пораженный и восхищенный.

Огромный крейсер – вытянутая железная гора в две сотни метров – замер над ними, окруженный пятью вражескими судами поменьше. Все пространство между кораблями пронизывали багровые отблески взрывов, красные струи пламени, черный дым и белые вспышки света, а из орудий крейсера десятками вылетали и неслись к судам конфедератов темные искорки снарядов.

Вокруг крейсера маневрировали пять меньших кораблей. Наполовину стеклянные галеры без парусов и весел, окруженные пульсировавшими свечениями и ореолами энергетических полей. Именно там зарождались летящие в крейсер заклятия и чары.

Со всех сторон в броневые плиты били молнии, осыпая корпус длинными искрами и скачущими цепными разрядами. Летели огненные искры и крупные шары пламени, раскаляя обшивку и плавя каркас. Рои непроглядных теней сновали вокруг орудийных башен. Возникавшие в воздухе обломки камней рушились на обшивку крейсера, сминая пластины корпуса и десятками вырывая заклепки. Тучи острейших ледяных игл пронзали насквозь листы металла.

Башни крейсера поворачивались, ведя на прицеле корабли противника. Десятиметровые крупнокалиберные орудия разряжались облаками искр, один за другим посылая снаряды в сторону галер. Стальные болванки прошибали борта вражеских кораблей, круша каюты, сметая иллюминаторы, разнося в щепки ажурные поручни на палубах. Из узких бойниц вели огонь стрелки, осыпая цели градом пуль.

Широкий луч света ударил в крейсер с борта конфедератов, раскаляя добела каркас и прожигая обшивку. Но затем взорвавшиеся на его пути снаряды выпустили искрящиеся облака из мельчайших кристаллов, и луч, ослабнув в тумане, утратил яркость и погас. Вот темное облако достигло корпуса крейсера и облепило пузырящейся черной массой броню, что тут же начала оплывать, словно облитая концентрированной кислотой. Тотчас возникло дождевое облако, и ливень смыл разъедающую жижу.

Лопасти турбин завертелись, крейсер Ордена развернулся на несколько градусов, направив закругленный нос на ближайшую галеру. Разом дернулась дюжина орудийных стволов. Большая часть выпущенных снарядов внезапно изменила траекторию, пролетев мимо, и только два врезались в борт конфедератов, разметая деревянный корпус и круша стеклянные иллюминаторы.

Подбитая галера резко нырнул вниз, из пробоин вырвались жаркие языки пламени. Но спустя мгновение огонь втянулся внутрь и, вспыхнув напоследок ярким цветком, погас. Разлетевшееся облако обломков собралось вместе, латая дыры. Корабль Конфедерации, получивший только что два прямых попадания, ответил ярым потоком молний и огня.

Вокруг орденского крейсера сновал рой паривших на призрачных крыльях солдат. Пролетая над защитным каркасом, воины ударами сабель вырубали целые куски защитной арматуры, обнажая корпус. Из жезлов в бойницы били ветвистые молнии и вырывались струи пламени, поджигая солдат внутри.

Увернувшись от залпа, один из крылатых на миг подлетел к орудию и забросил внутрь канала сверкающий камень. Через мгновение ствол взорвался, оставив дымящийся искореженный остов поворотного механизма. А другой крылатый воин попал в сияющее облако и провалился вниз, потеряв опору в воздухе. Из бойниц по нему мгновенно открыли огонь, и уже бездыханное тело, кувыркаясь, полетело вниз.

Галеры двигались вокруг замершего крейсера, сохраняя положение по углам правильного пятиугольника. Крейсер висел в густом облаке из огня, дыма и сверкающего порошка, гасящего магию. Десятки бортовых батарей одна за другой посылали снаряды, а с бортов Конфедерации бил неослабевающий поток магии.

Толчок механического рыцаря заставил Александра очнуться от эпического зрелища.

– Вперед, времени мало.

 

Усадьба

Налетевший порыв ветра всколыхнул полы черного плаща. Неестественно тонкие и белые пальцы отбросили с головы капюшон, и солнце осветило алебастровый череп с жутким посмертным оскалом.

Несмотря на теплую и солнечную погоду, из окружавших дорогу зарослей не доносилось птичьего щебета, зверьки давно спрятались по норкам. Весь мир затаился, с тревогой вслушиваясь в грохочущую в небе битву.

С пронзительным свистом в дорогу врезался снаряд, забросав путника грязью.

– Мы почти на месте, – невозмутимо отряхнул плащ Сол.

Позади мертвяка собралась нестройная группка десятков из двух солдат в плащах городской стражи.

– Поточнее бы определиться, ваша милость, – нервно произнес коротышка поперек себя шире с нашивками сержанта. – А то мы здесь а-ля подсадные утки на стрельбище.

В квартале впереди прямо в воздухе, словно кролик в руках ловкого фокусника, появился броневик. Вырвавшееся пламя взрывов между здоровенных колес затормозило падение, и машина скрылась за кронами деревьев. Треск ломаемых стволов и гулкий удар о землю возвестили о приземлении.

– А вот и наш путеводный знак, – ухмыльнулся Сол.

Двинувшиеся вслед за скелетом стражники, по большей части, продолжили пялиться на сражение в воздухе, а не смотреть по сторонам. Сол же лишь изредка поглядывал вверх, отслеживая траекторию снарядов и не попавших в цель заклятий.

Их группа почти достигла искомой усадьбы, когда чуть в стороне мелькнуло несколько световых сполохов. Их цель не пришлось искать долго.

Разрушив хозяйственные пристройки, с неба рухнуло два искореженных куска металла, когда-то бывших броневыми машинами Ордена. Громогласный удар о землю – и скрюченные пластины обшивки и обломки механизмов разлетелись вокруг стальным градом.

Сол помянул забористым матом Орден, магов и всех попавшихся под руку божков.

– Это не мы их случайно подбили? – недоуменно поинтересовался сержант.

– Мы о них даже не знали, – фыркнул Сол. – Всем быть начеку. Там впереди кто-то устроил засаду на Орден. И хорошо бы они успели как следует накостылять друг дружке еще до нашего прихода.

Александр преодолел уже пятый виток винтовой лестницы, что шла вниз из подвала поместья, когда ступеньки наконец закончились.

Ударом стального сапога механический рыцарь вышиб дверь, открыв проход в старый, тянущийся на сотни метров туннель. Его построили либо коммунальщики, либо контрабандисты.

С древнего и никогда не ремонтировавшегося свода то и дело осыпалась земля, грозя похоронить заживо. Александр старался идти осторожно, но топот бронированного рыцаря сводил на нет все усилия. К счастью, потолок пока держался, лишь пугая его очередным упавшим камнем.

– Странно, что подкрепление до сих пор нас не догнало, – рыцарь обеспокоенно оглянулся.

– Боюсь, сын мой, нет времени поворачивать и выяснять, что их задержало, – вздохнул монах.

Александр ждал удобного момента. Он больше никому не даст воспользоваться собой, как разменной фигурой. Он должен войти в лабораторию сам, без эскорта Ордена или проклятых магов или любого другого провожатого. И тогда он сможет на равных говорить с сильными мира сего, раз им так нужно это устройство Прометея. Только так можно выручить друзей. А может даже, и вернуться домой.

Выйдя в просторный зал с рядами подпиравших потолок столбов и балок, он продолжил было идти вперед. Но тут его перехватил за руку монах.

Осмотревшись, Александр прильнул к ближайшему столбу. Слева растаял в воздухе серебристо-черный костюм девушки. Рыцарь, вскинув тяжелую винтовку, застыл посреди прохода – само олицетворение героизма.

– Тар-Мион был прав, – из-за дальнего столба показался мужчина в расписанном колдовскими знаками балахоне с изукрашенным посохом в руках. – И скоро нам откроются новые горизонты могущества!

Из укрытий появились еще с десяток чародеев. Расталкивая их, вперед выдвинулись двухметровые воины в полных доспехах. Их движения показались Александру странно-дергаными, словно у марионеток на веревочках.

«А вот и шанс сбежать. Правда, я до сих пор не знаю, где эта лаборатория».

Чародей явно намеревался продолжить речь, но вдруг из его шеи показалось окровавленное острие клинка. На миг за спиной мага возникла стройная фигурка, чтобы затем снова раствориться в тени.

Зажимая горло, волшебник свалился на землю. Винтовка в руках рыцаря заискрилась и задергалась. В доспехах ближайших воинов остались сквозные дыры с развороченными краями, что не остановило, однако, бросившихся вперед латников.

Александр, воспользовавшись тем, что его конвой отвлекся, бросился за ближайший столб, и в тот же момент в соседнюю балку врезался шар огня, окатив его тучей горящих щепок.

«Не время геройствовать! Я вам не офицер царской армии, чтоб во весь рост да под пули», – чертыхнувшись, он на карачках пополз к стене зала.

Внезапно в его плечо железной хваткой вцепились металлические пальцы, прошедшие прямо из кладки. Он не успел даже дернуться, когда его, словно пушинку, втянули в такие с виду солидные каменные кирпичи. Растянувшись на полу в новом помещении, он увидел, что стена колыхнулась, как густое желе, и приняла прежний вид.

Над ним нависло некое подобие человека, будто высеченное из цельного слитка железа. Если кто и работал над чертами голема, то в своем искусстве он недалеко ушел от школьника, лепившего человечков из пластилина. Кое-как обозначенный прямой нос, узкий рот и глаза.

Позади голема сгорбился Тар-Мион. Последние дни дались магу непросто: морщинистая кожа посинела, под ввалившимися глазами набрякли темные мешки. Рядом замер испуганный Мидас, пропавший, как они думали, в знойной пустыне. А к стене прислонилась Эллис. Девушка была невредима, но словно без сознания: закатившиеся зрачки, безвольная поза – она походила на лунатика.

– Эллис, – вырвалось у него, но голем легко удержал его на месте.

– Ее освободят. Как только ты выполнишь свою часть сделки, – тот же металлический голос.

Эти нечеловеческие интонации надежно засели в голове Александра с памятной встречи в казематах Ардаса.

– Но я не собрал все необходимые предметы, – пробормотал он, не отрывая взгляда от впавшей в транс девушки.

– Этого не требуется.

– Какие у меня есть гарантии? – продолжил он, пытаясь придумать хоть какой-то план.

Но тут золотой ошейник, про который он уже было забыл, сжал шею, одновременно начиная нагреваться.

– Я никогда не нарушал договоры! – громыхнул голем.

– Этим меня не заставишь, – прохрипел Александр, пытаясь как-то просунуть пальцы под сжимающийся ободок. – Если я умру, ты ничего не получишь.

– А как насчет нее? – голем указал на Эллис. – Отправив тебя странствовать, я дал тебе возможность привыкнуть к этим людям, сблизиться. Вот они – человеческие слабости. Я могу обречь ее на вечные, непрекращающиеся муки. Спрошу в последний раз, ты выполнишь наш договор?

Если бы взглядом можно было убить, сейчас голем отправился бы в путешествие по всем кругам преисподней.

– Да.

– Хорошо. Следуй за мной и ты тоже, – обратился голем к Мидасу. – А ты, маг, проследи, чтобы нас никто не беспокоил.

– Как скажешь, Прометей, – пробормотал Тар-Мион, однако во взгляде, брошенном в спину повернувшегося голема, Александр прочел неприкрытую злобу. – А ты, мальчишка, будь паинькой: твоя девчонка пока побудет со мной.

Чародей прошел сквозь иллюзорную стену, а за ним, словно сомнамбула, последовала и Эллис.

Ошейник разжался, и Александр вздохнул свободно.

Орден, маги – все это потеряло значимость. Остался только Прометей.

 

Крейсер Военного Флота Ордена

«Дэйвид Бам, пехотинец второго ранга» – значилось на его жетоне. Прислонясь к прохладной переборке, он дрожащими пальцами одну за другой вставлял в магазин винтовки стальные пули.

«Главное, держать себя в руках, – он глубоко вздохнул. – Не думать о детях и жене. Если что, о них побеспокоятся. Нет, нельзя так думать! Я жив и буду жить. И пусть они все сдохнут, но я выкарабкаюсь».

Дэйвид привстал и осторожно выглянул в бойницу. И тут же огненная вспышка опалила лицо, но он успел упасть навзничь, уклонившись от главной струи пламени.

Обожженная кожа пылала нестерпимой болью. Но глаза остались невредимыми, в отличие от ресниц и бровей. Сцепив зубы, чтобы не застонать, он сжал в руках винтовку. Его захлестнула неожиданная ярость. Вскочив и бессвязно крича, Дэйвид Бам, почти не целясь, направил в бойницу оружие и нажал на спусковой крючок.

Первая пуля прошла мимо парившей фигуры. Вторая. Он нажимал так часто, что магосхемы не успевали разрядиться. Пальцы жгло искрами. Но он все так же стрелял во врага. Вокруг не существовало ничего. Кроме него, винтовки и этого человека. Который уже вторично направил на него короткий жезл. Никаких мыслей. Только сжигающая его ненависть к незнакомцу.

У Бама даже мысли не мелькнуло укрыться. Еще одна пуля безрезультатно скользнула по светлым доспехам противника. Но следующая задела один из кристаллов на поясе. Глаза ослепила яркая вспышка на месте парившего человека.

Выронив из рук оружие, Дэйвид Бам упал на колени. Им овладело полное опустошение.

В проходе справа громыхнул взрыв, и по узкому коридору к нему рвануло голубое облако со сверкающими в глубине молниями. Вскочив, Дэйвид ударил прикладом по символу рядом с люком.

С грохотом вниз упала стальная переборка, отсекая его от колдовства. На поверхности металла засветился ряд неизвестных иероглифов.

– Мир вам, павшие, – прошептал пехотинец.

 

Усадьба

Стражники обыскали строения во дворе, но секретного хода так и не нашли. Оставалось лишь главное двухэтажное здание усадьбы. Входная дверь была не заперта, и Сол настороженно скользнул в запыленную гостиную. Стражники прошли мимо костяка и направились к другим комнатам и широкой лестнице, ведущей на второй этаж.

Сол же ждал. Именно здесь он бы устроил засаду.

– Чуете что-то, ваша милость? – вопросил сержант, натягивая тугую тетиву внушительного арбалета.

Ответить Сол не успел. Со сдавленным криком поднимавшийся по лестнице стражник схватился за горло, и солдата тут же стремительно втянуло наверх. Спустя секунду бездыханное тело рухнуло обратно, а лестничные ступеньки начали поскрипывать под шагами. Со второго этажа спускался высокий худощавый мужчина в порванной и недавно горевшей шинели.

Сержант нажал на спусковой крючок самострела. Последовало почти неразличимое движение, и стоявший на лестнице командор отбросил в сторону выхваченный из воздуха арбалетный болт.

– Мои люди попадают в засаду, и тут же, кто бы подумал, появляется городская стража, – тихо и размеренно произнес командор Ордена.

– Жаль твоих людей, погибших так бесславно, – проскрежетал Сол. – А еще мне жаль, что вместо них не сдох ты.

– Приятно слышать это от столь милого создания, – широко улыбнулся командор. Ряд белоснежных зубов начал вытягиваться и заостряться, превращаясь в пятисантиметровые иглы, а белки глаз покраснели. Повернувшись, командор начал медленно подниматься обратно на второй этаж. – Присоединяйся к чаепитию, дружок.

– Сержант, найдите потайной ход и продолжайте пока без меня, – Сол распахнул плащ и вытянул из ножен две блеснувшие сабли. – У меня тут семейные посиделки. Вход только для монстров.

Костяк бросился вверх по лестнице.

 

Лаборатория

– Так к чему это все было? Зачем отправлять меня по свету? – вопросил Александр спину тяжело ступавшего голема.

– О, понимаю, я должен поведать тебе о своих планах, – Прометей металлически рассмеялся. – Конечно, мне, достигшему кульминации своего замысла, просто необходимо поделиться с каким-то человечком.

Мидас затравленно посмотрел на голема и знаками попытался его заткнуть. Александр только сейчас заметил такой же золотой ошейник на шее толстяка.

«Лишь бы он под ногами не мешался», – рассчитывать на помощь толстяка было наивно.

– А что тебе терять? Да и вряд ли твои планы будут сейчас интересны кому-либо. Почему бы не похвастаться?

– Хорошо, поступим как полагается главному злодею в сказках, – прогрохотал Прометей. – Послав тебя за моими бывшими товарищами, я лишь заставил всех вспомнить старую легенду. Она казалась уже простой небылицей. А тут внезапно кучка оборванцев отправлена бывшим магом в поисках устройства, отбирающего эфир у божков. Вы были столь мизерной и незначительной угрозой для Ордена и Конфедерации, что никто даже не стал вас перехватывать и уничтожать, лишь наблюдая, как глупцы несутся по миру. А затем, когда все вспомнили о моем устройстве, они, словно падальщики, так и ринулись на добычу. Орден. Конфедерация. Даже городская стража и мои бывшие соратники. Все здесь. Но никто не заподозрил западни.

Александр ощущал в словах бывшего мага колоссальную ненависть. Кое-что в Прометее все же осталось от человека – затаенная злоба ко всем, кто живет, пока он заточен в металле.

– Приди я сюда сразу, что бы я получил? Мое устройство было разряжено. А теперь вокруг кипит бой! Гибнут сотни, эфир бурлит, и тысячи горожан молятся божкам.

Страх и ужас сотрясают мироздание. Сейчас мое устройство собирает обильную жатву, – в стальном голосе промелькнуло наслаждение. – Я хотел стать для них мудрым и милостивым отцом. Уберечь от бед и напастей, которых они даже не способны представить. Но мне показали истинное лицо разумной толпы. И я учел этот урок. Плебс жаждет поклоняться, ему нужны статуи и алтари, он хочет ненавидеть, бояться и трепетать. Что ж, я стану их богом. Богом, которого они заслужили, – Прометей повернулся к замершему Александру. – Но ты, ты можешь не бояться за свою жизнь. Я всегда держу слово. И ты отправишься в свой мир. Оставив мой – мне.

Проход впереди перекрывал глубинный космический мрак. Абсолютно чужеродное Ничто, обретшее форму и сущность.

Прометей остановился напротив барьера и коснулся преграды. Пальцы голема погрузились на пару миллиметров, и капли тьмы тут же начали обвиваться вокруг металлической руки. Когда Прометей с явным усилием выдернул руку из барьера, вылетевшие капли мрака с неохотой устремились обратно.

– Никто из нашего мира не сможет туда проникнуть. Разумные существа, изначально рожденные здесь, не смогут пройти сквозь этот барьер, а мое устройство будет вечно подпитывать его изнутри. Они славно потрудились, мои друзья. – Прометей на секунду замолчал. – А теперь дело за тобой. Сама судьба послала тебя сюда. Не в этом ли предназначение всей твоей жизни? – Голем молниеносным движением сжал его плечи стальными пальцами и легко, словно тряпичную куклу, встряхнул. – Ты вернешься в свой мир. Не этого ли ты хотел? Что тебе до этой вселенной? Нелепые друзья? Они могут предать тебя так же, как когда-то мои. Но я обещаю, что не трону их и пальцем. Просто пройди сквозь барьер. Устройство на твоей шее само отключит поле.

Александр смотрел в непроницаемую бездну. Да, он ввязался во все это ради дороги домой. Там его ждет привычная жизнь. И шанс умереть в своей постели. Ну или под колесами автомобиля, от рук террориста или просроченной сосиски. Да и весь этот мир может оказаться просто кошмаром, и, возможно, пройдя сквозь мрак, он проснется или хотя бы очнется в психушке.

Полный смятения, Александр шагнул вперед. Подсознательно он ждал леденящего холода или жара, но не почувствовал ничего.

 

Крейсер Военного Флота Ордена

Пошатнувшись от очередного взрыва, капитан ухватился за шедший вдоль полусферы экрана поручень. Из дальних панелей в боевой рубке валил густой дым. Двое техников безрезультатно пытались привести в порядок оборудование. Вспыхнув, обрушилась светящаяся колонна слева от штурвала. Стоявшие вокруг монахи чудом успели отшатнуться от разрушившегося энергетического столба.

– Доложите о состоянии корабля!

– Потеряна часть обшивки с левой стороны корпуса, пятьдесят процентов кристаллов распалось, – начал судорожно перечислять помощник. Его голову стягивал бинт. – Треть орудий выведена из строя.

– Концентрация энергии вокруг кораблей Конфедерации превосходит все мыслимые пределы, – перебил его инквизитор. – Все маги задействованы в грандиозном колдовстве. Смотрите сами, капитан.

Все пять галер Конфедерации были связаны пучками света. Лучи утолщались, по ним проносились пульсировавшие сгустки. Крейсер Ордена был сейчас заключен в километровую пентаграмму.

Погода – надежный барометр сверхъестественного – начала меняться в очередной раз. Белоснежные облака, собравшиеся на границе горизонта, потемнели и двинулись по спирали к окруженному крейсеру.

– Теперь их защита ослабла, – мрачно кивнул инквизитор. – Пора переходить ко второй части плана.

Глубоко вздохнув, капитан повернулся к помощнику:

– Передайте по защищенному каналу: приказ борту номер два вступить в бой. Рулевые: приготовиться к повороту на сто восемьдесят градусов! Батареям: открыть огонь по моей команде!

 

Окрестности Ардаса

Легкий бриз гнал пенные волны по заливу. Внезапно прозрачная вода потемнела, словно под ее толщей плыло гигантское животное. Подняв огромную волну, из глубины вынырнул металлический выступ величиной с башню крепости. Стальная громада вознеслась над заливом на десятки метров, а воды все продолжали выпускать из своей бездны покрытый бронированными плитами корабль. Стометровый обтекаемый корпус, вытянутый, как хищная рыба, загребавший воду десятками винтов.

Механизмы развернули винты горизонтально, заработали заклятия левитации, и корабль оторвался от водной глади, быстро набирая высоту. По бокам сдвигались задраенные крышки люков, обнажая ряды узких амбразур с бортовыми пушками. Плиты на носу судна поднялись, и из шахт выдвинулись стволы крупнокалиберных орудий.

Не тратя времени на взлет до необходимой высоты, корабль накренился, поднимая усеченный нос выше кормы и выводя свои главные орудия на одну линию с ближайшей галерой Конфедерации, и стволы тут же окутались облаками магических вспышек, посылая снаряд за снарядом в судно магов.

Большинство снарядов преодолело ослабленные барьеры. Разлетаясь под залпами, деревянная обшивка пыталась, словно живая, собраться. Но вырывавшийся огонь охватил палубу. Нетронутые иллюминаторы вылетели под напором жара. По настилу заметались охваченные пламенем фигуры.

И тут же снаряды врезались и в противоположный борт атакованного судна Конфедерации – это всплывшему кораблю вторила слитная канонада окруженного крейсера Ордена. Не тратя времени на перезарядку, он поворачивался вокруг своей оси, и все новые и новые вспышки освещали корпус, и все новые и новые орудия посылали снаряды в галеру.

Наконец, защитные поля галеры Конфедерации не выдержали и распались. Пробив деревянную обшивку, из трюмов судна вырвались ослепительные вспышки льда, пламени, света и тьмы детонирующих накопителей энергии. Верхняя палуба разлетелась на искореженные обломки. Бьющие из галеры лучи пропали, и корабль Конфедерации рывками начал проваливаться все ниже, кренясь на левый бок. А снаряды все продолжали врезаться в поврежденное, уже неспособное защищаться судно. Наконец несущие балки корпуса треснули, и судно развалилось в воздухе.

Ничем не сдерживаемые, пылающие обломки галеры рухнули вниз.

 

Лаборатория

Темнота. Мрак. Пустота.

Шаг и еще шаг.

Тишина. Все мысли Александра остались где-то там – в той наполненной красками, звуками и словами реальности. Вокруг был не просто непроглядный мрак. Здесь не было ничего, даже пустоты. Здесь царило Ничто.

«Надо идти». Лишь эта мысль маячила перед ним, словно путеводная нить.

Шаг и еще шаг.

Секунду или день, быть может, год он идет. Но зачем? Здесь не существовало даже понятия направления. Или времени.

А был ли вообще тот сказочный мир? Или это лишь видения, иллюзии? А может, он и родился под этими невидимыми звездами, в непроглядной тьме, что заполонила все мироздание, был всегда здесь и нигде больше. Воспоминания о прошлой жизни подернулись дымкой, словно увиденный ночью сон.

Шаг и еще шаг.

А есть ли он вообще? Он забывает, кто он. Он не чувствует ни рук, ни ног. Его тела не видно в окружающем Ничто. Быть может, лишь чья-то мысль витает в этой пустоте, воображая саму себя?

Так легко остановиться. На один миг. Остаться навсегда. И перестать быть.

Шаг и еще шаг.

Ничего не происходит и не произойдет. Лишь напрасная трата бесконечного времени. Лучше остановиться.

Все бесполезно. Ведь нет ничего. И не было.

Шаг.

Внезапно что-то меняется. Он почувствовал, словно вся тьма, вся вселенная из ничего, на миг обратила на него взор.

– Ты заплутал, – произнес голос.

Слова возникали прямо в голове. Пустота не способна породить ничего, тем более звук.

– Укажи путь, – ответил он мраку.

Он готов был замереть. Но не остановился.

Шаг и еще шаг.

– Только ты сам можешь найти выход, – усмехнулся голос. – А чтобы выйти, тебе надо принять решение.

– Какое же?

– Я не знаю, я ничто. Здесь нет времени. Я знаю будущее и не помню прошлого.

Шаг и еще шаг.

– Пока я не решу, я не смогу покинуть это место?

– Если одна нога идет вперед, а другая назад, то ты будешь вечно стоять на месте, сколь быстро не бежал бы.

– Там и тогда… мне сказали, что я должен исполнить свое предназначение. Неужели я здесь только ради этого?

– Мы все здесь ради своего предназначения. Но я не знаю, для чего ты. И лишь одно имеет значение: веришь ли ты, что в этом твое предназначение? Если да, то так и есть. Если нет, то зачем спрашиваешь?

Шаг и еще шаг.

Шаг и еще шаг.

– Я знаю, как мне поступить.

Белый свет ударил в глаза.

 

Крейсер Военного Флота Ордена

– Рулевой, уводите нас из-под прицела заклятия!

Винтовые турбины крейсера на полной скорости выталкивали корабль из центра разрушенной пентаграммы. Фокус заклятия был сбит, но с крушением одной из галер оно не прервалось.

– Кажется, беды наши еще не позади, сын мой, – обеспокоенно произнес инквизитор.

В сотне метров от крейсера, между оставшимися кораблями Конфедерации, в воздухе возникла черная точка. Пространство начало трескаться, словно тонкое стекло, а затем проваливаться само в себя, в какие-то другие измерения, оставляя расширяющуюся черную дыру. Очертания предметов вокруг провала искажались, словно даже пролетавшие частицы света меняли свою траекторию.

Затянувшие небо темные облака пришли в движение. Кружась по гигантской спирали торнадо, тучи устремились к провалу в пространстве. Вековые деревья, оказавшиеся под черной дырой, трещали, их листва и обломанные ветки, кружась, взлетали ввысь, а следом исчезали и сами вырванные с корнями лесные исполины. Крыша попавшейся по пути усадьбы вместе с деревянными сараями вспорхнула, словно гигантская бабочка, и втянулась в провал.

Медленно, но неодолимо, оставляя за собой полосу голого, опустошенного скалистого основания побережья, черная дыра двинулась к кораблям Ордена.

Капитан молча, соблюдая офицерскую выдержку, но заковыристо помянул колдунов и всех их наставников.

– Не в наших силах остановить это оружие, – удрученно качнул головой инквизитор. – Возможно, если разбить остальные корабли конфедератов, то у нас будет шанс разъять чары и нейтрализовать заклятие оставшимися снарядами с осцием.

Капитан резко повернулся к помощнику:

– Поднимайте в воздух все экипажи. Приказ открыть огонь по оставшимся кораблям Конфедерации. Турбины – на полную мощность!

Броневые пластины на верхней палубе крейсера поползли в стороны, открывая десятки ангаров с винтокрылыми машинами, в которых пилоты уже заняли свои места, и спешащих техников. Один за другим в воздух взмывали ветролеты, беря курс на оставшиеся суда Конфедерации. Оба корабля Ордена развернулись в сторону флота противника, и орудия продолжили песнь войны.

 

Лаборатория

Черная пустота сомкнулась позади Александра, с неохотой выпустив добычу.

Он стоял на вершине уходившего широкими ступенями вниз амфитеатра. Вдоль черного купола, скрывшего стены и потолок, замерли мраморные статуи местных богов. Весь пол вокруг скульптур был испещрен колдовскими символами, а странные механизмы, словно готовые сомкнуться капканы, хищно обвили белоснежный камень.

Выложенные металлом рисунки тянулись от идолов к потолку, что пребывал в непрерывном движении. Разделенный на дуги и сектора купол поворачивался, его части переходили друг в друга и даже уничтожались, исчезая. Из центра купола спускалась огромная конструкция – настоящая приемная антенна космических спутников, нависая над серединой зала.

Свет. Олицетворение чистого созидания. Метровая сфера белого огня – крошечное солнце из эфира – висела в воздухе посреди амфитеатра в окружении механических треног. Иногда там, где энергия соприкасалась с тленным миром, на поверхности сферы появлялась запекшаяся корка непроглядной тьмы. Но уже через мгновение мрак прорывался лучами и исчезал под напором чистой энергии.

Усталость мгновенно испарилась. Александр чувствовал, что может простоять здесь, в лучах эфира, целую вечность. Тело наполнилось легкостью и новыми силами. Хотелось бежать, прыгать, жить. Безграничное спокойствие и счастье захлестнули его.

На шее потеплел почти забытый ошейник, и во все стороны от золотого ободка ударили красные лучи. Лишь сияющей сферы они побоялись коснуться, заполонив зал багровыми отблесками.

Окружавший амфитеатр барьер из непроницаемой тьмы начал таять под лучами, словно ледяные торосы под жарким летним солнцем. Сквозь непроглядную преграду прорвалась металлическая конечность, нетерпеливо прокладывающая себе путь в отступавшем мраке.

– Я дал им этот свет жизни, это совершенство, а они отправили меня во тьму небытия, – разнесся по залу голос Прометея. Каменные ступеньки лестницы крошились под тяжелыми шагами конструкта. – И это называют справедливостью?

Позади голема показался покорно бредущий Мидас.

Сойдя на центральную площадку амфитеатра, голем замер, созерцая свое творение.

– Я выполнил свою часть договора, – произнес Александр, и тут же с его шеи свалился распавшийся надвое ошейник.

«Неужели он сдержит слово?» – он ждал, что голем тут же убьет его за ненадобностью, надеясь лишь, что у Эллис получится выбраться живой.

– Теперь дело за мной, – в пальцах Прометея появился тот самый странный предмет, который Александр сжимал в руке, появившись в этом мире. Десяток пересекающихся окружностей таинственного устройства безжизненно поникли на металлической ладони голема.

Прометей встал напротив сферы и опустил прибор в лучистые глубины эфира. По всей слепящей поверхности шара вспухли протуберанцы энергии. Александру показалось, что свет даже на мгновение притух, словно пораженный такой наглостью.

Минуту лучи утюжили подступившего голема. А затем Прометей вытащил побелевшую от жара конечность. На его ладони сверкало маленькое подобие лучистой сферы: крохотная сияющая звезда, окруженная вращающимися кольцами.

– Удивительное устройство, – Прометей всмотрелся в бесконечные переплетения колец. – У его создателя можно многому научиться. Для вас всех это лишь магия, я же вижу чудо механики. Этому прибору нужен целый океан эфира, но теперь это лишь капля для меня. Отныне ты свободен от пут этого мира. Я сдержал слово. Сожми прибор что есть силы, представь свою родину – и вернешься домой. Ты исполнил свое предназначение. Иди с миром.

Амулет перелетел в подставленную ладонь Александра. Сфера не обожгла. От нее исходило живое тепло, словно от крохотного котенка.

«Я возвращаюсь домой. Моим друзьям ничто не угрожает, голем сдержит слово. Мне не должно быть дела до несуществующего мира, что я оставляю позади. Все кончено».

Прометей же повернулся к боязливо приблизившемуся Мидасу:

– Теперь выполним наш уговор.

– Но я превращаю всего на час, и то только в золото, – возражения толстяка были остановлены големом.

– Не в этом случае, – Прометей протянул Мидасу небольшой прозрачный брусок. – Вот образец конечного продукта. А прибор у тебя на шее поможет расширить твои возможности.

Вздохнув, толстяк стянул с ладоней неизменные перчатки и обхватил запястье металлической статуи, зажав брусок в другой руке.

Что есть реальность? Мы воспринимаем окружающее лишь как набор электрических импульсов, скачущих по нервам в мозг. Реально то, во что мы верим.

«И мы в ответе за свои поступки», – глядя на сверкающую в его руке крохотную звезду, Александр понял, что должен сделать.

В чем его предназначение.

 

Усадьба

Острие сабли вонзилось в дверной косяк, на секунду не успев за промелькнувшим противником. В ответ подкованный ботинок обрушился на ребра скелета, отбросив Сола на середину пола. Пара выломанных костей пролетела через всю комнату, загремев под комодом.

Даже не попытавшись встать, Сол кувырком ушел в сторону, и в доски пола тут же впились десятисантиметровые когти. Перекатившись за обеденный стол, скелет взмахнул перед собой оставшимся клинком, заставив похожую на человека тварь уклониться и запрыгнуть на столешницу. Ударом ноги скелет выбил ножку стола, но красноглазый упырь в шинели легко перескочил с рухнувшего предмета мебели на вершину шкафа.

Воспользовавшись секундой, Сол выхватил застрявший в косяке второй клинок и обрушил на ринувшуюся тварь град ударов. Весь его вековой опыт схваток и отсутствие человеческой усталости позволяли лишь вовремя уклоняться от ударов и парировать атаки когтей. Лучшая сталь из оружейных мастерских Ардаса, отточенная так, что рассекала на лету подброшенный шелковый платок, не могла перерубить удлинившиеся ногти командора.

В поле зрения пустых глазниц попала неполная лампадка на буфете. Сол прикинул расстояние до двери. Понемногу начал выстраиваться план.

Когтистые конечности в очередной раз достали грудную клетку скелета. Обычный человек уже истек бы кровью, но высохшие ребра упырь лишь оцарапал. Но стоит позволить сжать себя в смертельных объятиях, и эта тварь расплющит его, как соломенное пугало. Клинок в свой черед пробил опаленную шинель и вонзился в тело противника, однако упырь словно и не замечал ударов.

Пропустив пинок в колено, Сол почувствовал, как затрещали кости голени, и поднырнул под накинувшегося командора. Схватив лампадку, костяк выскочил в следующую комнату и захлопнул дверь. Бросив масляный светильник на камин, скелет вскинул клинки, приготовившись обрушить их на появившуюся тварь.

Треск расщепляемого дерева, звон разбитого стекла, а затем вниз с крыши рухнула черепица. Оконные створки разлетелись, и в облаке щепок в комнату влетел упырь.

Скелет рубанул наотмашь клинком в правой руке, одновременно нанося удар левой саблей в живот. Обе стремительные атаки были парированы когтями с нечеловеческой быстротой. Вытянув удлиненную шею, существо заскрежетало игольно-острыми зубами по голой черепушке Сола.

Ударив зашипевшую тварь эфесом, скелет выскользнул из ее лап и распахнул следующую дверь. Чулан.

Мелькнула тень, и костяк бросился плашмя на пол. Кинувшееся, словно хищная кошка, существо обрушилось на лежащий в каморке хлам. Сол, молниеносно выскользнув, захлопнул дверь и, задвинув засов, кинулся к камину. Острые когти тут же пробили деревянную доску, как лист бумаги. Бросив лампадку возле каминной решетки, Сол начал ожесточенно бить саблей по металлу, высекая град искр.

Фитиль вспыхнул в тот момент, когда командор вырвался, выбив дверь. Подцепив саблей ручку, Сол запустил светильник в бросившегося на него упыря. Тонкое стекло лампы разлетелось вдребезги, и горящее масло разлилось по ощерившейся твари. Сол ринулся к объятой пламенем фигуре, ожесточенно нанося удары и не давая командору погасить языки огня.

Глухо зарычав – тварь все же чувствовала боль, – командор отбросил костяка. Лапа упыря оторвала кусок пылающей шинели, под которой на бедре висела кобура. Длинные когти неловко дернули за крепления, пытаясь вытащить пистолет.

Подхватившийся скелет вонзил в шею командора обе сабли на манер гигантского секатора. Ни капли крови не вытекло из страшных ран, лишь зеленоватая жижа просочилась на лезвия клинков. Не пытаясь уже раскрыть кобуру, командор сорвал ее с пояса.

Сол со всех сил нажал на сабли, уже почти перерубив необычайно крепкую плоть, когда дуло оружия нацелилось на его висок.

Выстрел. Упали пистолет и осколки кости.

 

Глубоко под усадьбой

Затянутый в черную кожу локоть разведчицы вошел в живот мужчины в расшитой мантии, пробив жалкий каркас из мышц. Тело чародея рефлекторно скорчилось, голова в пестрой чалме пригнулась к полу. Ребром руки мага ударили за ухом, и он свалился на землю беспомощным кульком плоти.

Пылающая сеть соткалась в воздухе над разведчицей, но тенета беспомощно зашипели на возникшем энергетическом куполе. Девушка бросила благодарный взгляд в сторону вспотевшего от напряжения монаха и, взмахнув руками, послала в ближайшего чародея серебряные рыбки метательных ножей. Сдавленный крик лучше всякого ответа дал понять, что цель поражена.

Согнутый, словно прессом, пустотелый доспех магического конструкта врезался в балку. Латы разлетелись безжизненными кусками металла, а с потолка предостерегающе осыпалась земля, удерживаемая все меньшим числом подпорок. Парировав выпад второго конструкта рукоятью, рыцарь-капитан отвел в сторону чужой клинок и обрушил сокрушительный удар сверху. Лезвие на миг замерло, пока шлем противника стойко сопротивлялся, но металл сдался, и меч прошел дальше, развалив конструкта напополам.

Слева и справа на рыцаря уже замахнулись два других оживших доспеха, и времени извлечь меч не оставалось. Оставив клинок в завалившемся назад противнике, капитан ухватился пальцами за плоские шлемы обоих неживых воинов. Сервоприводы механических доспехов взвыли, протестуя против нагрузки, но каски начали сминаться под латными перчатками, словно жестяные банки. Колени у обоих конструктов подогнулись, клинки вывалились из их рук, звякнув на полу. Выдернув с усилием свой меч из павшего противника, рыцарь крутанул им в воздухе, снеся оба пустотелых шлема.

Высунувшийся из укрытия чародей послал огненную волну. Но на полпути заклятие словно попало на невидимое зеркало, отразившее весь жар назад. Объятый пламенем колдун, истошно вопя, понесся вглубь зала, поджигая по пути несущие балки. Оставшиеся деревянные подпорки трещали, с потолка падали все более крупные камни и осыпались уже настоящие ручейки земли.

Притаившийся в стороне от битвы Тар-Мион вырезал кинжалом на ближайшей балке несколько рун. Рядом с чародеем стояла пребывавшая в трансе Эллис. Закончив начертание, Тар-Мион отшагнул в сторону, но тут ему под ноги подкатилась пара серебристых сфер, и с пола вырвались густые облака светящейся пыли. Чародей шарахнулся назад, избежав благодаря этому вонзившегося в земляную стену кинжала. За спиной Тар-Миона появилась тень, мгновенно обретшая физическую плотность, и удар по почкам скрючил мага в приступе сильнейшей боли, а к его шее потянулся отточенный клинок.

Казалось, у чародея не осталось припасенных козырей. Но тут очертания старика смазались и сжались, и на месте Тар-Миона появилась так и не очнувшаяся Эллис. По инерции клинок разведчицы вонзился в плечо девушки, с чьих уст сорвался крик, а глаза широко открылись. Потянувшись обманным жестом к предплечью, Эллис резко ударила головой назад. Раздался хруст ломаемого носа, и тень позади нее вскрикнула в свою очередь. Вырвав еще дрожавший кинжал из стены, Эллис взмахнула им позади себя, но рассекла лишь воздух.

Возникнув на месте девушки, Тар-Мион разломил на части какой-то амулет и нырнул прямо в каменную кладку стены, покинув поле боя. Тут же оставшиеся колонны вспучились в череде беззвучных взрывов, сбивая с ног находившихся в зале людей и конструктов. Поперечные балки просели вниз, сминаемые тяжестью почвы. Потолок прогнулся и обрушился вниз.

Около припавшего на одно колено монаха по своду заструилась дрожащая, словно студень, пленка, удерживая толщу земли. В остальном зале грязекаменная лавина похоронила оставшихся в живых волшебников.

– Останови его! – натужно крикнул монах замершему рыцарю.

Побледневший и похудевший на пару кило Мидас отшатнулся от Прометея. Александр никаких изменений в големе не заметил, но толстяк явно выложился по полной программе.

– Теперь моя очередь, человек, – металлически проскрежетал голем. – Ты уверен, что хочешь лишиться своего дара? Того, что делает тебя таким непохожим на остальных?

– Ты хочешь сказать, моего проклятия? – едко усмехнулся Мидас. – О да, жажду.

– Твой выбор, но он печалит меня, – Александр чувствовал, как хотелось Мидасу послать куда подальше Прометея, но толстяк промолчал, инстинкт самосохранения взял верх.

Бывший маг не шевельнулся, но от Мидаса отделилась его призрачная копия и влилась в металлического голема.

– Так просто? – произнес ошеломленный толстяк.

– Тебе нужны балаганные фокусы или результат? – Прометей повернулся к сверкающей сфере энергии, уже забыв о ничтожном человечке.

Мидас же голой рукой подобрал булыжник и замер, но камень так и остался простым обломком породы, ни на гран не обретя недолговечной ценности. Толстяк облегченно рассмеялся, а затем, посмотрев в спину голему, побледнел и кинулся вверх по лестнице. Через пару секунд Мидас уже скрылся в коридоре, так ни разу и не оглянувшись.

Мысленно Александр пожелал ему всего наилучшего.

«Настало время исполнить мое предназначение, – он сжал в руке заряженное устройство. – Представить родной мир? Это у меня и так вошло в привычку».

И тут из прохода, в котором только что скрылся Мидас, выбежал, подволакивая одну ногу, изможденный Тар-Мион. За ним в качестве телохранителей следовала пятерка оживленных доспехов.

Александр медленно попятился, оставив Прометея между собой и колдуном. В ответ на мысли о родном мире лучистая звезда начала светиться сильнее.

«Только меня не втягивайте. Мне еще нужно время».

– Постой! – крикнул голему чародей.

– Что еще могло случиться? – Обретенное благодушие оставляло Прометея все быстрее.

– Мне не сдержать их, – отдышавшись, молвил чародей. – И, кроме того, я не дам тебе завладеть моей силой.

– ТВОЕЙ СИЛОЙ? – проревел металлический истукан.

Вместо слов Тар-Мион послал вперед своих конструктов, одновременно сосредоточенно творя заклинания. Мраморный пол под ногами Прометея расступился, затягивая голема в толщу камня, а скопившийся по углам амфитеатра мрак по мановению руки чародея обрел форму многоруких монстров. На Александра же Тар-Мион даже не обратил внимания.

– Пусть ты теперь целиком состоишь из невосприимчивого к магии металла, но это не помешает мне растащить тебя по запчастям, – хихикнул чародей, творя все новые заклятия.

Александр отшатнулся от пролетевших мимо него к Прометею смерчей. Многорукие монстры и конструкты уже сгрудились вокруг наполовину погрузившегося в пол голема.

– Ты предсказуем, словно новичок, преподносящий свою первую поделку мастеру, – прогрохотал ничуть не обескураженный Прометей.

Вытянув руку, голем обрушил ее на затвердевший вокруг его торса камень. От удара с конечности осыпалась металлическая шелуха, оголяя прозрачный материал.

– Чудеса трансмутации, – пояснил Прометей обомлевшему Тар-Миону.

Стоило Александру отвлечься, как устройство в его руке начало меркнуть.

«Нет, нет, нет! – Он попытался отключить весь окружающий мир, что было куда как непросто. – Работай, кустарная подделка!»

Прометей протянул свою кристаллическую руку в сторону творений Тар-Миона. Оживленные доспехи завалились, словно марионетки с перерезанными нитками, призрачные твари рассеялись, смерчи обернулись затихающим дуновением.

Застывший мрамор вокруг Прометея потрескался и тут же разлетелся осколками. Легко выдернув себя из ямы, голем распрямился. Со всего тела, словно старая краска, осыпался металл, обнажая прозрачный материал.

– Живой конструкт из цельного кристалла осция, как тебе такой ход? – Прометей громогласно рассмеялся. – Шах и мат.

Прометей протянул руку к энергетической сфере посреди зала, и внутрь прозрачной конечности влился протуберанец чистого света. Все тело голема засверкало, словно алмаз в лучах солнца.

– Что стоишь? – поинтересовался Прометей у Тар-Миона. – Беги!

Но стоило волшебнику дернуться, как из кристаллического голема вырвались потоки темных лучей, в мгновение ока обхвативших чародея. Александр не знал, пытался ли маг сопротивляться. Хотя разве может мотылек соперничать с ураганом.

На Тар-Мионе мигом истлела одежда. Кольца, амулеты и ожерелья превратились в потоки пылающего металла. Рот чародея раскрылся в последнем крике, но не прозвучало ни звука. Плоть волшебника, словно морской песок под дуновением ветра, слетела с оставшихся стоять костей. А затем и скелет распался прахом. Через секунду на месте могучего колдуна осыпалась лишь кучка темной пыли.

«Единственное, о чем я прошу вселенную, пусть этот мир существует на самом деле. Пусть он продолжит быть, даже если я перестану, – прибор нагрелся, обжигая пальцы, и сквозь них пробивались лучи света. – Сейчас».

И он сделал первый шаг к голему.

Не успела осесть последняя частичка праха, как на него ступил покрытый металлом сапог. По лестнице вниз спускался механический рыцарь. Из сочленений и трубок вырывался перегретый пар, бронированные пластины были посечены и покрыты кровавыми подтеками. Со спины воителя из поврежденного устройства вырвался столб искр. Зажатый не знающими усталости пальцами, полуторный клинок сиял тусклым светом.

Свободной рукой рыцарь стащил с головы смятый шлем, дав ему скатиться вниз по лестнице амфитеатра. Во взгляде северянина не было ни капли ненависти.

Александр еще приблизился к голему.

«Этот мир не для нас, Прометей».

– Смертный, ты видел, что случилось с предавшим меня существом, – произнес голем. – И все равно идешь на верную смерть?

– Пусть я один, но за мной тысячи, – ровно проговорил рыцарь. – Пусть я погибну, нанеся первый удар, но он станет для тебя роковым. Мы Орден! Мы скованы одной целью!

Темные лучи вторично вырвались из кристаллического истукана. Тьма вонзилась в латы северянина, но на броне засияли ряды букв и символов, слагая слова заклинаний. Вскинув над головой меч, механический рыцарь понесся на Прометея, перепрыгивая целые пролеты.

– За честь и жизнь! – разнесся по амфитеатру крик.

Прозрачный кулак голема ударил в приблизившегося рыцаря. Сияющая броня прогнулась, пластины треснули, кольчуга под ним задержала натиск лишь на долю секунды, и багровая кровь пролилась на прозрачный кристалл.

Клинок описал дугу и со всей силы обрушился на левое плечо Прометея. Прозрачный кристалл в месте сокрушительного удара покрылся трещинами, и в стороны полетели искры света и росчерки тьмы. Потрясенный, голем зло зарычал и свободной рукой обрушил на пронзенного рыцаря добивающий удар.

«Сейчас! – Александр бросился к бывшему магу одновременно с северянином. – Только сработай!»

Безжизненное тело в разбитых доспехах обрушилось на пол амфитеатра.

Изумленный Прометей провел пальцами по покрытому трещинами плечу.

Удар сердца, прыжок. Пространство вокруг начало завихряться, далекие стены амфитеатра стали блекнуть. Он коснулся голема рукой с зажатым прибором. Но тут Прометей молниеносно развернулся, и его запястье было перехвачено.

– Неправильный выбор.

Страшный удар. Боль, пробившая ребра, ушла глубоко внутрь и разлилась по всему телу. Он рухнул на спину, не видя вокруг ничего, лишь ощущая пустоту в руке. И тут же боль превратилась в текущую по сосудам лаву, расплавляющую каждую клетку, выжигающую мысли, воспоминания, само сознание, оставляя лишь вечную бескрайнюю муку.

Он исчез. Перестал быть.

Удовлетворенно кивнув, голем сделал пасс руками, и амфитеатр вновь окутал барьер из непроницаемой тьмы.

– Пора родиться новому богу, – пророкотал Прометей, окунаясь в свет эфира.

 

Резиденция бургграфа

С помощью модели Луи Матарини неотрывно наблюдал за идущим в небе над Ардасом сражением.

– Наш отряд сообщил точное местоположение лаборатории, ваше сиятельство, – отрапортовал подбежавший офицер стражи.

– Немедленно сообщите координаты капитану «Неустрашимого». Пусть не оставит там камня на камне, не обращая внимания на потери. Только так мы остановим…

В модели начали происходить какие-то изменения. Всмотревшись, бургграф потерянно замолчал.

 

Сэптэм

Огонь. Боль. Объятая вселенским пламенем пустыня. Пламенем, что прожигает насквозь. Вспыхивает кожа, начинает коптиться обнаженная плоть, и тлеют кости. Нет ни конца, ни края, ни времени. Вечность, дарованная лишь для боли и страданий.

Хочется кричать и кататься от боли по спекшемуся от жара песку. Но изо рта вместо крика вырывается горстка раскаленного праха. Смерть кажется избавлением от мук и долгожданной гостьей. Но даже ей нет дела до забытого здесь. Горит, не сгорая, плоть, трескаются от жара зубы.

И знание. Знание того, что звезды засияют и рассыплются в пыль, а здесь не пройдет и крохотной части от уготованной бесконечности среди плавящегося песка, вечного пламени, пыток, мук, боли и страданий.

Загребая обугленными пальцами песок, обреченный человек безумно смеется.

 

Окрестности Ардаса

Плотная туча ледяных лезвий, устремившаяся от галеры Конфедерации, растаяла, не пролетев и половины. Снаряды ответного залпа крейсера увязли, словно попав в густую смолу, и взорвались.

Прозрачный воздух меж двумя флотилиями обрел твердость и плотность кристалла. Тысячи сотворившихся в пустоте друз соединялись, сливаясь в невообразимое скопление. А затем по невидимым кристаллам устремились чернильные потоки. Тьма заливала воздух, разливаясь по бесчисленным граням, творя титаническую фигуру из непроглядного мрака.

Торс из клубов черноты площадью с городской квартал. Колоссальные руки с ладонями величиной с крейсер. Облако тьмы вместо головы в километре над городскими окраинами.

Потоки мрака заструились, и колосс двинулся, будто оглядевшись по сторонам и приняв решение. Черная туча головы повернулась от одного парившего в воздухе флота к другому. Огромная ладонь – лавина из мрака – упала плашмя. Устремившийся от нее поток воздуха вдавил оказавшуюся под ладонью усадьбу в землю и ринулся во все стороны дальше, сметая на пути вековые деревья и до фундамента разрушая дома. Лишь достигнув городских укреплений, воздушная волна рассеялась, разбившись о крепкие стены.

От флота Конфедерации к темному гиганту потянулись всплески заклинаний. Но стихийная магия первоэлементов рассеивалась, не достигнув цели, лишь расписывая красками пространство. Вблизи слагавшей колосс тьмы эфир утекал из любых чар, делая магию бессильной.

Чародеи Конфедерации по достоинству оценили возникшую угрозу. Почти достигшее корабля Ордена заклятие – черная дыра в пространстве, – повинуясь породившей его воле, перестало двигаться к крейсеру. Втягивавший все в себя провал в пространстве устремился к воплощению Прометея.

Десяток винтокрылых машин Ордена, выстроившись в плотную цепь, нанесли по колоссу слитный удар. Позади них с бортов обоих крейсеров своим меньшим собратьям вторили грозные бортовые орудия. Снаряды пронзили внешнюю границу колосса, и тьма за ними просто сомкнулась.

Посреди венчавшего фигуру облака возникла вертикальная красная щель. Черный зрачок прорезался на багровом росчерке и уставился на раскинувшийся под ним прибрежный город и маневрирующие корабли.

А затем колосса настигло заклятие конфедератов. Закручиваясь спиралью, темные пласты мрака устремились в приближающийся провал. С галер магов к заклятию потянулись пульсирующие пуповины, и по ним заструились, усиливая колдовство, новые потоки энергии.

Темное облако головы склонилось, и сгусток мрака в багровой щели всмотрелся в уничтожавшую его тело точку. Целые реки мрака вливались в бездонную дыру, но размеры колосса не уменьшались. Напротив, тьма лишь становилась плотнее.

Обе руки гиганта потянулись и обхватили провал, переполняя его мраком, и разрыв в пространстве не справился с захлестнувшим его потоком.

Галеры Конфедерации развернулись, с их бортов распростерлись призрачные полотнища парусов. Но щупальца тьмы уже обвились вокруг пуповин, связывавших корабли с заклятием. Словно лиана, растущая со скоростью летящей птицы, чернота обхватила энергетические каналы и устремилась по ним к парящим судам.

Галеры устремились прочь, но тьма нагоняла флот Конфедерации, а возводимые на пути барьеры и преграды мрак преодолевал легче утреннего тумана.

 

Корабль Конфедерации

– Беги, – прошептал Ивэну маг пятой длани. Рядом бессильно распростерлись на палубе другие чародеи высшего уровня. Изящные приборы были смяты и разрушены. Гроздья бесценных кристаллов перекатывались булыжниками по драгоценным коврам. До миллиметра выверенные магические изображения на стенках и потолке стерты испачканными руками, поверх них грубо намалеваны нечеткие символы.

– Спасайся, – промолвил один из сильнейших волшебников, которых он знал.

В руках учителя рассыпался черным пеплом инкрустированный камнями посох. Он единственный еще был на ногах, другие лежали неподвижно, так и не расцепив кольца рук.

«Но это невозможно, – пятясь, подумал Ивэн, чародей второй длани. – Они же сильнейшие. Я сам видел, с какой легкостью они меняли мироздание».

Хрустальные иллюминаторы разлетелись, и сквозь них в трюм втянулись щупальца тьмы. Его учитель повернулся к мраку и развел руки, возводя на пути наползавшей черноты барьер. Затем волшебник выхватил с пояса загнутый кинжал, полоснул по венам и, набрав полную ладонь крови, плеснул ею перед собой. Вспыхнувшая драгоценная жидкость соткала на пути мрака горящие руны. Наткнувшись на них, перевитые клубы отдернулись назад, словно от боли, вспухая волной тьмы до потолка.

Учитель повалился вниз, а Ивэн побежал к лестнице.

«Добраться до верхней палубы и прыгнуть… заклятие левитации или замедленного падения… у меня получится…»

Навстречу, вниз по ступеням, катилась черная волна. Оглянувшись, Ивэн увидел второй вал мрака, что бесследно поглотил его наставника.

Осталось последнее средство. Он сорвал с шеи бережно хранимую семейную реликвию. Талисман, что передавался в их клане из рук лучшего в руки подающего надежды. Четырехгранный кристалл засиял, соткав вокруг него лазурный кокон.

Мрак стер весь мир. Тьма скользила вокруг. Она ждала.

Яркий свет притух, и Ивэн бросил ошеломленный взгляд на талисман.

«Нет! Этого не может быть. Он должен держаться несколько дней!» – он рухнул на колени, проклиная судьбу и весь мир.

«Только не я! На моем месте должен быть другой. Так нечестно!»

Свет почти угас. Тьма устремила на него ненасытный бесплотный взор.

И в гаснущем свете, стоя на коленях перед приближавшейся завесой небытия, Ивэн взмолился. Не к кому-то конкретному. К тому, кто услышит его последнее дыхание.

Струившаяся тьма затапливала палубы, вливалась в окна иллюминаторов и обвивала корпуса. Редкие вспышки заклятий быстро гасли во мгле. Светящиеся эфирные связи угасли.

Гигантский колосс развел в стороны исполинские ладони. Наколдованный магами провал в реальности исчез вслед за потухшим разумом создателей.

Оплетенные тьмой галеры одна за другой обрушились вниз. Ни заклятия, ни намека на движение или попытку спастись. Деревянные гробы, набитые безжизненными телами.

Развернувшись, воплощение Прометея обратило свой единственный глаз на флот Ордена.

 

Сэптэм

Огненные порывы лижут обнаженную кожу стоящего на коленях человека. Секущий песчаный вихрь тысячами крохотных ножей сдирает с костей все новые и новые слои плоти. Выступающая кровь мгновенно спекается от жара.

Обреченный уже давно, быть может тысячи лет, не кричит и не катается по песку. С обгорелых губ уже не срывается истошный вопль. Обезумевший взгляд слепо смотрит сквозь пылающий мир, молча перенося всепроникающую муку. Кожа трескается и скукоживается от пламени, обнажая кровоточащее мясо. В наполненном страданием разуме гаснет последняя надежда, что держалась биллионы прошедших мгновений боли.

Но затем сквозь мглу огненного марева и безумия, в еще таящееся на самом дне сознание проникает искорка света. Из последнего усилия гибнущего разума рождается движение, и человек всматривается.

Сквозь пылающее пекло пустыни. Сквозь огненные облака, несущиеся по бесконечности из края в край. Сквозь падающий с пламенных небес град пышущей жаром гальки.

Зацепившись за ускользающую искру, человек встает и бредет. Ноги подгибаются, и он падает, катясь по углям раскаленных барханов. Но свет гаснет, живет свои последние мгновения. И человек встает на карачки и ползет, сколько может, к горизонту за последней искрой надежды.

 

Крейсер Военного Флота Ордена

Из боевой рубки капитан наблюдал, стиснув зубы и сжав до боли кулаки, за бесславной гибелью чародейского флота. Орудия его корабля продолжали бессмысленный огонь по колоссальной сущности. Снаряды один за другим пронзали очертания аватара, чтобы бесследно исчезнуть в глубине мрака.

– Пора оставить поле боя, сын мой, – послышался за спиной голос инквизитора. – Не твоя вина, что пока не в силах мы противостоять такой мощи.

– Другие корабли флота появятся здесь не раньше, чем через неделю, – мрачно произнес капитан. – А уже через несколько минут погибнут сотни тысяч горожан.

– Верующие сами лепят себе бога, а, создав, становятся достойны его. Так говорится в нашем Кодексе, – инквизитор крепко сжал плечо капитана. – Они сами выбрали свою участь, отринув помощь Ордена.

– А еще там сказано: не плюнь в просящего или подобная чушь, – встряхнув плечом, бросил капитан. – Еще не все мы сделали.

По сигналу к нему подошел, пошатываясь, помощник с пропитавшейся кровью повязкой на голове. Но рядом с капитаном офицер выпрямился и четко отдал честь.

– Объявите полную эвакуацию команды. Сажайте всех в спасательные шлюпки. Борту номер два: прикрыть отступление. И… подготовьте крейсер к самоуничтожению.

– Но, капитан…

– Выполняйте или будете отданы под трибунал, – процедил сквозь зубы капитан. – И проваливайте с моего мостика!

Замешкавшись на мгновение, помощник бросился вон из рубки, отдавая на ходу приказы другим службам.

– Сын мой…

– Не желаю слушать ваши отговорки, отец инквизитор. Можете осудить меня за ересь посмертно, – отрезал капитан.

– Я лишь хотел сказать, что для меня было честью служить Ордену вместе с вами, – смиренно сказал монах, по-военному отдав честь.

 

Сэптэм

Временами безумие снова накатывает, и человек кричит, поднимая в корчах тучи пепла и тлеющего песка. Но затем приходит в себя и бредет за почти исчезнувшей искоркой. Все сильнее бросается в обгорелое лицо огонь, но обреченный уже испытал безграничные страдания, опустошенный разум уже не знает ничего иного, кроме вселенной пламени, и теперь единственная мука – это мысль об утрате последней надежды.

Его путеводная звезда уже не сияет из-за горизонта. Едва заметная искорка горит в десятке шагов. Человек не видит, но чувствует, что из-за пределов мира поднимается некая сущность, что не желает его выпускать.

Но почти всесильное Нечто все же запаздывает. Человек делает последний шаг и исчезает из пылающего мира с последним лучом.

 

Лаборатория

Человек на мраморных ступенях открывает глаза. Он смотрит, но не видит. В глубине зрачков царит безумие, и единственная память, что ему доступна, все что он помнит – это вечность в пылающем мире.

В десятке шагов сияет последние мгновения сфера белого света. Потоки сверкающей энергии вливаются в кристаллического голема, наполняя его безграничной мощью.

И последний блик от последней искры касается глаз человека. Безумие растворяется во взоре, исчезает не мука, но память о проведенной в страданиях вечности.

Моргнув, Александр словно очнулся от долгого сна. Тело корчилось от боли, и хотелось закричать. Но он держался, как мог, стараясь даже не дышать.

Сквозь дрожащие ресницы он наблюдал за Прометеем. А совсем рядом, на мраморной плите пола, сверкала небольшая звезда так и не использованного прибора.

Судьба даровала ему еще один шанс. И, замерев на ступеньках амфитеатра, Александр ждал.

 

Крейсер Военного Флота Ордена

Капитан шел по мостику, переводя регулировку высоты и управление полетом на главный штурвал. С затаенной нежностью он провел кончиками пальцев, как по телу любимой женщины, по корпусу своего корабля. Обычно наполненный жизнью, спешащими людьми и неумолкающим треском приборов, теперь его крейсер отзывался скрежетом поврежденных переборок и шипением падающих из поврежденной аппаратуры искр.

Встав у главного штурвала, капитан отдал честь погибающему кораблю, точно достойному бойцу, с которым пройдены огонь, вода и медные трубы. Разогнав крейсер на полную скорость, он легким поворотом рычагов скорректировал последний курс.

Внезапно задраенные переборки сдвинулись в сторону, пропуская человека в рясе. Капитан коснулся кобуры пистолета, но в следующий момент удивленно приподнял бровь:

– Я думал, последние шлюпки уже покинули борт.

Инквизитор подошел к капитану.

– Я так прикинул, что одному вам, капитан, никак не справиться, – спокойно произнес монах. – Не волнуйтесь, я постою вон у той управляющей колонны и постараюсь не мешать вам геройствовать. Можете даже считать, что вы вообще один на мостике.

– У меня нет слов, отче, – капитан выпрямился и приложил ладонь к козырьку. – Для меня было честью служить с вами на одном корабле.

– Как и мне, как и мне. А теперь постараемся, чтобы наша малышка выполнила последний приказ.

Инквизитор погрузил ладони в светящуюся колонну.

 

Окрестности Ардаса

Двухсотметровый корпус крейсера разворачивался, беря курс на гигантского черного колосса. Большую часть бронированных плит испещряли подтеки застывшего металла, прикрывавший корпус каркас оплавился, стволы корабельных орудий безжизненно поникли, лишенные энергии и обслуживающих людей. Искореженные винты турбин, с трудом разогнавшись, развернули крейсер. Корабль замер, а затем, под напором работающих двигателей и заклятий, устремился вперед.

Гигант вперил взгляд черного ока в последнего оставшегося – нет, не противника, лишь досадную помеху. На корабль обрушились потоки тьмы, обвивая корпус и втягиваясь в каждую щель. Абсолютно черные смерчи потянулись от нависших облаков, разрывая каркас на мельчайшие частички.

За крейсером все отчетливее становился виден след из пыли. Это распадался в прах металл, горя белым огнем во тьме. Целые секции отрывались, уносились вниз и растворялись во тьме, стачивались грозные стволы орудий, тая, как сосульки, в пламени.

Но все дальше устремлялся гибнущий корабль. Все ближе была титаническая фигура. А затем на остов корабля обрушилась исполинская ладонь. Под чернотой вспыхнул обжигающий свет. Засветился каркас, запылала белым светом каждая частица корпуса, и корабль выскользнул из гибельной хватки, прорвавшись еще глубже.

И вот, наконец, корабль достиг призрачной границы колоссального воплощения. Вонзившись, точно снаряд, в левое плечо из непроглядной тьмы, крейсер расплескал гигантские протуберанцы мрака. И из корабля во все стороны ударили вспышки света от детонировавших последних боеприпасов с осцием.

Багровый росчерк в колоссальном облаке головы сузился от боли, и по тьме заструились темно-красные потеки.

 

Лаборатория

Александр уже решил просто броситься вперед, когда Прометей закричал от боли. Заключенный в кристаллическом теле свет заметался. Сквозь левое плечо голема выбились ослепляющие белые лучи, и трещины разрослись, покрыв большую часть торса и руки. А затем плечо разлетелось прозрачными осколками, оставив глубокую рану в теле голема.

«Сейчас! Быстрее!» – но Александр сумел лишь встать, пошатываясь. Наклонившись, он подобрал прибор и, едва не упав, поплелся к бывшему магу.

Десять шагов.

Втянутый сознанием в неведомую схватку, Прометей не обращал не него внимания. Голем слепо шарил руками, точно пытаясь вырвать из себя некий предмет.

От боли ногу свело, левый глаз переставал видеть, сердце билось отрывистыми рывками. Пол покачнулся, и Александр грохнулся на плиты.

Пять шагов.

Он поднялся. Теряя сознание, почти разделяясь на два мира, существующий и нет, он вызывал последние оставшиеся воспоминания. Самые сокровенные, самые дорогие.

Сквозь глубокую рану голема выбился целый сноп света, и разлетевшиеся по амфитеатру осколки устремились обратно. Как ни тяжела была нанесенная Прометею рана, бывшего мага было не остановить.

Шаг.

Александр поднырнул под прозрачные руки и как можно глубже запихнул прибор в узкое ущелье раны. Он едва успел выдернуть пальцы, как осколки кристаллического тела собрались воедино, запечатав рану и оставшееся внутри устройство.

Внутри прозрачного плеча засияло маленькое солнце. Бывший маг повернул голову к безразлично стоявшему перед ним Александру, и пальцы голема впустую скрежетнули по затянувшемуся плечу.

– Мы сами творим судьбу, – пророкотал Прометей. – И это лишь начало.

Ослепительная вспышка озарила амфитеатр. И тут же весь свет втянулся в центр зала, оставив лишь неяркое мерцание работающих механизмов. Закрывавшая амфитеатр тьма в очередной раз померкла и исчезла.

На месте Прометея была лишь пустота.

– Самое время толкнуть речь, – пробормотал Александр и потерял сознание.

Его растормошили жесткие и сильные пальцы.

– Хватит дрыхнуть! Пока я тут город спасал, ты, как всегда, все проспал, – услышал он знакомый голос.

С трудом подняв тяжелые веки, Александр в неясном свете разглядел пялящийся на него череп. Позади левой глазницы зияла огромная дыра.

– Неплохо смотришься, – пробормотал он, пытаясь не провалиться обратно в небытие.

– Угу, только странная пустота и ветер в голове, – он почувствовал, как Сол попытался его поднять. – Ты тоже, кстати, отлично выглядишь. Особенно для покойника, – в бок уткнулась острая фаланга костяного пальца. – Ба! Да он еще живой! Тогда беру свои слова назад.

Облокотившись на скелета, Александр смог начать подниматься по ступенькам.

– Нам бы поторопиться, – не умолкал мертвяк. – Через пару минут на этот храм будут сброшены бомбы с нашего фрегата, и тут камня на камне не останется. А еще в проходе Эллис пытается уговорить одного монаха оказать нам помощь, но на того давят обстоятельства в виде нескольких тонн земли и камней. Так что, чем быстрее мы отсюда вылезем, тем лучше. Не готов я оказаться вновь погребенным так скоро.

С поверхности земли долетел гулкий взрыв, и потолок амфитеатра покрылся трещинами. Статуи богов вдоль стен обрушились, а вниз по мраморным ступеням покатились крупные камни и обломки.

Поддерживая друг друга, двое товарищей устремились вверх по лестнице.

 

Усадьба

– Мне жаль, что у тебя не получилось вернуться домой, – плечо Эллис было перевязано лоскутом ткани, и она морщилась при резких движениях. Левая рука девушки обвивала его за шею, и, как ни удивительно, это лишь придавало новых сил.

Они обходили обломки рухнувшего на усадьбу корабля Конфедерации. Почетным эскортом впереди шел Сол и несколько городских стражников. А позади в воздухе разворачивался фрегат Ардаса, закончивший утюжить землю бомбами.

– А мне жаль, что ты ничего не узнала о своей семье, – стараясь не причинить ей боли, он обнял девушку. – Но у нас будет шанс попробовать еще раз вместе, не так ли?

– Так без меня ты и шага ступить не сможешь, не вляпавшись в очередную историю.

– Хватит уже ванильных соплей! – обернувшись, проскрежетал Сол.

– А ты вообще молчи, предатель! – фыркнула девушка. – Мы с тобой еще потом побеседуем.

– Спасибо тебе, Сол, что бы мы без тебя делали, – пробурчал скелет. – Я уже жалею, что вернулся за вами. Живые до добра не доводят.

В воздухе раздалось знакомое стрекотание винтокрылой машины. Сол выругался и по привычке тронул пустые ножны.

– Ждите меня здесь, я выясню обстановку, – и скелет поспешил со стражей вперед.

– Не нравится мне это, – Александр оглядел остов галеры конфедератов. – Подожди минутку.

Оставив девушку, он приблизился к лежащему среди обломков телу погибшего солдата. Рядом с трупом в белых доспехах валялся толстый жезл и сломанный у основания клинок. На мгновение задумавшись, Александр подобрал явно магическую штуковину и вернулся к девушке. Поддерживая друг друга, они последовали за скрывшимся Солом.

Обойдя разрушенный дом, они вышли на группу людей, готовых уже открыть огонь на поражение. Высокий человек в обгоревшей и разодранной на части шинели навел пистолет на Сола. Незнакомец будто побывал в автомобильной аварии, но тяжелый ствол в его руке не дрожал. А чуть дальше во вскинувших самострелы стражей целился из винтовок взвод пехотинцев Ордена.

– Надо было отрубить тебе голову, когда была возможность, – процедил Сол.

– Живучие мы с тобой ребята, – прохрипел командор. – А теперь сложите оружие, именем Ордена вы арестованы. А кое-кто и застрелен при оказании сопротивления, – засмеявшись, мужчина в шинели задергался, словно в приступе кашля.

– Я так не думаю, – произнес Александр, направив на командора подобранный жезл.

В воздухе продолжали стрекотать лопасти невидимого ветролета.

– Думаешь, сможешь меня остановить? – прохрипел командор.

– Думаю, уже смог.

Командор задергался в очередном приступе смеха. Внезапно стрекот винтов стих, и из-за руин дома показался спешащий монах.

– Отложите оружие, командор! – крикнул инквизитор на бегу.

– За такие слова я должен прострелить вам голову, – проскрежетал зубами командор, даже не подумав опустить оружие.

– Приказ из Цитадели, – смиренно ответил монах. – Сии отроки объявлены неподсудными.

– Совет решил отменить собственный приказ? – насмешливо вопросил командор.

– На него наложили вето, – сурово произнес монах.

По обгоревшему лицу командора промелькнула тень сильнейшего удивления. Палец на курке задергался, но, справившись с собой, он отбросил пистолет в сторону. Переглянувшись, пехотинцы тоже опустили стволы винтовок.

Багровые лучи солнца осветили корпус парящего в воздухе крейсера Ордена. Оплавленный, точно свеча, и уменьшившийся наполовину корабль рывками шел на снижение.

А следом луч заходящего солнца упал на Александра, пробудив в памяти смутные воспоминания.

О пламени и о последней искре. И о том, что впереди всегда есть Надежда.

– Я полковник Отто Шваймс, – Александр обернулся. Подошедший офицер городской стражи направил на него дымящийся кончик недокуренной сигарки. – Именем Ардаса, вы арестованы!

Облом.

 

Эпилог

Крупные капли дождя безостановочно падали с затянутых тучами небес. Сливаясь в ручейки, они стекали вниз с груд мусора, старых холодильников и пластиковых бутылок.

Из-за куч хлама донесся легкий шум работающего двигателя. Черная машина с тонированными стеклами осторожно скользила между рукотворными горами мусора.

Миновав лужу, автомобиль остановился. Открыв дверцу, из него вышел высокий мужчина с короткой стрижкой, в темных очках и дорогом костюме.

Обойдя кругом холмик мусора, он осторожно поднялся по склону и некоторое время разгребал завал, не заботясь о костюме и туфлях. Откатив под конец в сторону старый телевизор, некоторое время он изучал обнаруженный под ним предмет, затем достал из кармана пиджака тонкий сотовый телефон.

Нажав кнопку быстрого звонка, он приблизил аппарат к уху. И, не дожидаясь гудков или отзыва, произнес короткую фразу:

– Я нашел его, – и, спрятав трубку в карман пиджака, вернулся в машину.

Крупные капли дождя безостановочно падали с затянутых тучами небес на статую человека – скульптуру из удивительно прозрачного материала. И кто знает, что это было – прорвавшийся луч солнца или просто игра воображения, но в глубине кристаллических глаз вспыхнула и пропала искорка света.