Какое тяжёлое и неприятное чувство возникает при чтении очерка «Эшелон» в № 2 журнала «Химия и жизнь» за 1989 г. Это посмертная публикация записок члена-корреспондента АН СССР И. С. Шкловского. Полная бездоказательность тяжких обвинений, предъявляемых двум учёным (астрономам) – М. С. Эйгенсону и Б. В. Нумерову, заставляет написать возражение против данной статьи. Сейчас, как никогда раньше, идёт принципиальный спор о правомерности тяжёлых наказаний (в частности, смертной казни) за самые зверские сознательные злодеяния и большинство приходит к заключению, что лучше оставить десять преступников ненаказанными, чем обвинить одного невинного. А тут, после одной доверительной беседы с «флегматичным толстяком» М. Н. Гневышевым (одновременно любуясь красотами Эльбруса), автор приходит к выводам о причине Пулковской трагедии, достоверная история которой до сих пор никому не была известна.

Пулковцы знали только одно: ночью регулярно приезжала спецмашина и увозила какую-нибудь семью. Остальные семьи с трепетом ждали своей очереди. О причинах выбора той или иной семьи в те времена не знал никто из живущих в Пулкове. Слухи и домыслы при этом, конечно, возникали в изобилии, но с работой НКВД связывать их было бессмысленно. Кто был свидетелем произвола тех лет, это прекрасно знает. В качестве подтверждения можно привести случай с арестом семьи член-корра В. Н. Бенешевича. В том же 1937 году в сентябре однажды пришли с ордером на арест сына Димитрия, но его дома не застали, тогда забрали его брата Георгия и на протест матери в связи с отсутствием ордера ответили: какая разница, выпишем потом, важно количество. Так что основывать обвинения на одной беседе с «флегматичным толстяком» Гневышевым предельно безответственно. Субъективность автора сказалась даже в характеристике своего собеседника. Это отнюдь не флегматичный и, к сожалению, далеко не безобидный человек. В живых нет ни Нумерова, ни Эйгенсона, и оправдаться они уже не могут. Постараемся выступить за них.

Весь текст стр. 77 свидетельствует о неверном представлении развития событий. В то время законом было полное отсутствие сведений «оттуда», во всяком случае, очень долгое время после ареста. Весь этот логический ход рассуждений о том, как развивались события и что следовало после чего, является чистым домыслом. А уж рассуждение о том, что Пулковская обсерватория пострадала по собственной вине в большей степени, чем другие астрономические учреждения, так как не умела за себя постоять, а в других местах нашлись решительные люди, которые дали отпор органам НКВД – просто сказка для двухлетних детей. Нельзя забывать вес Пулковской обсерватории в те годы и её связи с мировой наукой, которые сочли нужным оборвать. Потом понятие «отпор» в те годы! При аресте директора Пулковской обсерватории Б. П. Герасимовича были обнаружены письма известного астронома Кирилла Фёдоровича Огородникова, зимой 1938 года Кирилла Фёдоровича в связи с этим «прорабатывали» на открытом собрании. Обвинительную речь произносил какой-то журналист. Кирилл Фёдорович был растерян и выглядел совершенно беззащитным. Он всё повторял, что письма его были деловые, научные. Порицания высказывал и Эйгенсон, секретарь парторганизации обсерватории. Конечно, оставаться в стороне и промолчать он не мог, не те были времена. Но, к счастью, всё ограничилось выговором и, может быть, эта официальная «проработка» с осуждением и помогла Кириллу Фёдоровичу уцелеть. В дальнейшем Кирилл Фёдорович до конца жизни М. С. Эйгенсона, который умер рано, был с ним в добрых отношениях. Позже сын Г. Н. Неуймина (всем известного астронома) Ярослав Григорьевич рассказывал о том, что все сотрудники Симеизской обсерватории и их семьи, включая академика Г. А. Шайна, Г. Н. Неуймина и других ведущих астрономов, считали себя обязанными М. С. Эйгенсону за своё спасение во время войны от немецкой оккупации. Благодаря его исключительной энергии и успешно организованной эвакуации им удалось вырваться из немецкого кольца. Не случись этого, уж Григория Абрамовича мы не досчитались бы, а, может быть, и остальных учёных. Как мало мы вспоминаем то хорошее, что сделали люди.

Т. В. КРАТ,

кандидат физ.-мат. наук,

бывший сотрудник Пулковской обсерватории,

Н. К. НЕУЙМИНА-ОГОРОДНИКОВА,

член СП, зав. отделом

журнала «Звезда» (Ленинград)