Последние несколько недель Ванр Пасуаш чувствовал себя самым удачливым и талантливым человеком в мире. О такой карьере он даже и не мечтал, когда с одной сменой белья и пустыми карманами приехал в столицу. И, хотя его нынешняя должность, в отличие от должности младшего секретаря, не была занесена в канцелярские ведомости, он знал, что не променяет ее и на место в Высоком Совете. Впрочем, рано или поздно это место ему и так достанется, нужно только подождать, а ждать Ванр умел. Пока же молодой человек неторопливо закреплял достигнутый успех. Он понимал, что должен по-прежнему оставаться для Энриссы незаменимым во всех отношениях. Уже потерявшая девство наместница вполне может заметить, что в мире есть и другие мужчины, а вот второго такого секретаря она не найдет нигде. Посему Ванр всеми возможными способами доказывал свою незаменимость, при этом соблюдая вынужденную осторожность — он хотел сохранить и голову, и другие части тела в целости и сохранности. Закон, строго карающий любого, покусившегося на честь наместницы, не признавал исключений и Ванр опасался, что ему, быть может, придется дорого заплатить за стремительную карьеру. Единственное, что его несколько утешало — закон так же строго карал и согрешившую наместницу, так что Энрисса стремилась сохранить тайну ничуть не меньше своего любовника. Они встречались редко и с величайшими предосторожностями, а на людях даже самый внимательный наблюдатель не заметил бы в отношениях наместницы и ее секретаря ничего необычного — Энрисса с детства умела владеть собой, а Ванр быстро научился, пройдя суровую школу на службе. Молодой человек сладко сощурился — порой он жалел, что вынужден сдерживать свои порывы: наместница оказалась великолепной любовницей, полной скрытого огня, и при этом нежной и ласковой. Энрисса внутренним чутьем сумела понять и провести четкую границу между делом и постелью: в минуты любви она превращалась в другую женщину, а вернувшись к бумагам и государственным проблемам — затягивала себя в броню холодной надменности, которую Ванр еще не так давно принимал за ее подлинную сущность. Ванр отодвинул от себя стопку бумаг, поднялся, потянулся, разминая затекшую спину — многочасовое сидение за столом все чаще давало о себе знать, прошелся по кабинету — да, у скромного младшего секретаря Пасуаша теперь был собственный кабинет, такой, что и министры позавидуют. Он посмотрел на клепсидру — пора идти переодеваться к вечерней аудиенции. Наместница приказала ему быть у нее сегодня в восемь и без бумаг. В своих покоях он открыл дверь гардеробной и начал задумчиво перебирать костюмы. В последнее время он несколько прибавил в весе — сказывался сидячий образ жизни. О, ничего существенного, но появилась некоторая солидность в облике, но от любимых светлых тонов пришлось отказаться. Впрочем, теперь он мог себе позволить заменить половину гардероба и даже не заметить траты. Он выбрал коричневый костюм, скромно украшенный золотой нитью, с удовольствием сменил рубашку — третий раз за день, провел щеткой по волосам, поправив чуть растрепавшуюся прическу, и подошел к зеркалу. Собственное отражение не вызвало у него никаких нареканий: приятный молодой человек с аккуратной бородкой, одетый по последней моде. Ну что ж, не стоит заставлять даму ждать, тем более что сегодня наместница явно вызывает его не для доклада.

Энрисса назначила весьма необычное место встречи — небольшая комната в библиотечной башне, на самом верхнем ярусе, так высоко, что Ванр успел запыхаться, поднимаясь по крутой лестнице. Обставлена комната была как жилая, но, судя по слою пыли, ею давно не пользовались. Наместница сидела в кресле, протянув ладони к камину, Ванр подошел, почтительно поклонился и только после этого прижал ее руку к губам. Энрисса качнула головой:

— Присаживайтесь, господин Пасуаш.

Ванр тяжело вздохнул в глубине души и сразу же отпустил ладонь наместницы, моментально превратившись в почтительного секретаря, готового выслушать и исполнить любую волю своей повелительницы (желательно прямо на этом ковре перед камином).

Наместница подождала, пока он займет место в кресле напротив, и продолжила:

— Я расскажу вам увлекательнейшую историю.

Увы, Ванр вовсе не счел эту историю столь увлекательной, когда узнал, что поисками пропавшей Аред знает сколько лет назад книги предстоит заниматься именно ему. А больше всего молодому чиновнику не нравилось, что Энрисса все еще не доверяет ему в полной мере. Тон рассказа не оставлял сомнений — наместница не поверила в страшную сказку о предстоящем конце света, но все равно хочет любой ценой найти эту книгу. При этом она предоставила своему секретарю самостоятельно догадываться, зачем. Ванр не стал спрашивать — все равно ему скажут только то, что сочтут нужным. Он привычно проглотил раздражение:

— Сколько у меня времени на поиски?

— Не больше пяти лет.

И снова Ванр молча принял сказанное к сведенью. Почему именно такой срок — он тоже должен догадаться сам.

— Понадобятся большие деньги.

— Получите из моих личных средств, сколько потребуется. Ваша задача — просто найти книгу, что с ней делать дальше, я решу сама.

— Хранитель окажет необходимую помощь? — Вопрос не был лишен смысла — Старый Дью терпеть не мог делиться с посторонними своими секретами, даже ученика до сих пор не взял.

— Разумеется, все, что вы спросите. Только не полагайтесь слишком сильно на проторенные дороги. Хранитель искал эту книгу уже больше ста лет, и до сих пор не продвинулся в поисках. Попробуйте найти свой путь.

— Я сделаю все возможное. Но если книги больше не существует?

— Значит, вы предоставите мне убедительные доказательства этого.

Ванр снова вздохнул, на этот раз уже вслух:

— Похоже, придется начать с архивов, — и медленно встал с кресла.

— Да, придется, — с улыбкой ответила наместница, — но не стоит так торопиться, ночью архивы все равно закрыты.