Ванр сидел за обеденным столом как на раскаленных углях. В другое время он бы с удовольствием насладился и изысканной кухней, и обществом очаровательной хозяйки, и прекрасным видом на скалы, но сейчас с нетерпением ждал конца обеда, чтобы пойти в библиотеку. Он все еще не мог поверить, что многолетняя охота завершилась, и в скором времени он будет держать в руках книгу, попортившую ему столько крови. Был, конечно, шанс, что Ванр ошибался с самого начала, и это проклятое описание погребального обряда и впрямь досталось мышам на ужин двести лет назад, но об этом не хотелось даже думать. Он поддерживал ни к чему не обязывающую светскую беседу, щедро одаривал комплиментами герцогиню и повара, смаковал вино, но мысленно уже перебирал фолианты на книжных полках. Однако обед затягивался, хозяева решили впечатлить столичного чиновника: холодные закуски сменялись горячими, горячие — первым блюдом, первое блюдо вторым, и так до бесконечности. Платье герцогини, поначалу казавшееся милым в своей уютной провинциальности, к концу обеда начало раздражать, как быка красная тряпка, выдержанное вино отдавало уксусом, а воздушные пирожные, поданные на десерт, уже просто не лезли в горло.

Он с трудом держал себя в руках: герцог не должен заподозрить, насколько важен этот визит в библиотеку. Иннуон и так удивился, что наместница прислала своего личного секретаря со столь пустяковым поручением. Ванру удалось развеять подозрения герцога — любовь наместницы к чтению была известна по всей империи, желающие заручиться королевской милостью присылали ей в подарок редкие книги, ходили слухи, что Энрисса один раз прочитала всю дворцовую библиотеку и теперь начала заново. Несколько смущаясь, он сообщил герцогу, что библиотека Суэрсена немногим уступает дворцовой, и наместница надеется найти здесь книги, способные заинтересовать ее. А кто, как не личный секретарь наместницы, лучше всего разбирается в ее интересах? Объяснение, как Ванр и рассчитывал, польстило и без того самоуверенному герцогу. Разве могла хоть какая-нибудь дворянская библиотека сравниться с книжным собранием рода Аэллин? Потому и переписывали их мелкие чиновники, а в Суэрсен приехал секретарь наместницы. Наконец, обед закончился, Ванр поцеловал герцогине руку, по привычке задержавшись губами на бархатной коже, раскланялся с герцогом и спешно удалился. Желудок настойчиво требовал послеобеденного отдыха, но Ванр решительно поймал слугу и приказал проводить себя в библиотеку. Он больше не мог ждать.

Как и в королевском дворце, библиотека занимала отдельную башню. Ванр подозревал, что в этом не было никакой необходимости, книги прекрасно бы разместились в нескольких залах, но герцоги Суэрсен не терпели чужого превосходства. Заполнить всю башню книгами они не смогли, но с умом распорядились свободным местом. Поднимаясь наверх, в книжные залы, Ванр прошел через комнаты для занятий и переплетную мастерскую, и только на третьем ярусе началось собственно книгохранилище. В чем-то эта библиотека была даже удобней дворцовой — она строилась позже, окна были шире, а лестницы не такие крутые. А самое главное — все книги удобно располагались на полках на верхних этажах, а не лежали стопками в пыльном холодном подвале, где даже свечи соглашались гореть с большой неохотой. В отличие от герцога Ойстахэ, хозяин Суэрсена заботился о своем книжном собрании. Никакой пыли, не говоря уже о паутине или мышином помете, самые ценные книги прятались каждая в отдельном ящичке — такой роскоши Ванр не встречал и в библиотечной башне Сурема. Остальные тома просторно стояли в один ряд на широких полках вдоль стен. Библиотекарь почтительно поприветствовал чиновника из столицы и предложил свои услуги. Ванр сначала планировал перерыть тут все самостоятельно, но увидев объем работ, передумал и решил воспользоваться столь любезно предложенной помощью:

— Я думаю, стоит начать с исторических хроник — наместница наслышана о вашем собрании.

— Как вам будет угодно, господин Пасуаш, здесь эти книги мало кто читает, в большинстве своем они на старом наречии.

Ванр хмыкнул — аристократов в обязательном порядке обучали старому наречию, но чтение на нем оставалось сомнительным удовольствием: не удивительно, что герцог не засиживался в библиотеке над старинными фолиантами. Они прошли через полукруглый зал, потом поднялись еще на один уровень, и там, в небольшой комнате первым, что увидел Ванр, был маленький мальчик, лет четырех, в голубой тунике. Мальчик удобно разместился на подоконнике, забравшись туда с ногами, и перелистывал небольшую книгу в черном переплете, слишком быстро, чтобы успеть прочитать, даже если он и умел читать, в чем Ванр сомневался, но осторожно, чтобы не помять страницы. Заметив вошедших, он поднял голову от книги, но даже и не подумал слезть с подоконника. Ванр с удивлением спросил библиотекаря:

— Сюда пускают детей? Они же могут повредить книги!

— Ну что вы, лорд Леар обращается с книгами осторожней иного взрослого. Вот его старшего брата я в библиотеку в ближайшие лет пять не пущу, в прошлый раз он умудрился разбить три чернильницы!

— Так это младший сын герцога? А, — чиновник понизил голос, — а они в самом деле так похожи, что не различишь?

— Не знаю, как их мать отличает. Впрочем, мне-то проще — лорда Элло книги не интересуют.

— Неправда, — вмешался в разговор мальчик, по-прежнему не слезая с подоконника, — Элло любит читать, только не умеет.

Ванр рассмеялся:

— Так как же он тогда может любить читать?

— Я же люблю, — в голосе ребенка звучала непререкаемая уверенность, что если что-то нравится ему, то понравится и брату.

— Ну-ну, — Ванр не нашелся, что ответить, и предпочел вернуться к тому, ради чего он сюда пришел. Если мальчишке охота сидеть на подоконнике и строить из себя великого грамотея, пусть сидит. Он поблагодарил библиотекаря и подошел к полкам, достав для виду перечень из поясной сумки. Исторические хроники занимали три ряда полок, рядом, как Ванр и предполагал, стояли труды по географии и сборники обрядов и обычаев разных народов. Суэрсенский библиотекарь придерживался общепринятой схемы расположения книг, облегчавшей поиск. Он быстро перелистывал книги, некоторые откладывал в сторону, другие сразу ставил на место. Похоже, слава суэрсенской библиотеки была сильно преувеличена — пока что ему не попалось ни одного названия из списка Хранителя.

Мальчик слез с окна и, зажав книгу под мышкой, подошел к чиновнику:

— Ты не умеешь читать? — Поинтересовался он совершенно серьезно, показывая на стопку книг, которую Ванр отложил в сторону едва раскрыв.

— Я умею читать, а вам, молодой человек, лучше заняться каким-нибудь полезным делом, — «а еще лучше, убраться отсюда к няне под юбку», — со злостью подумал Ванр, он не сказал вслух. Он понятия не имел, как нужно разговаривать с четырехлетними детьми, а уж тем более с маленькими лордами.

— Я занимаюсь, я книжку смотрю. Там буквы красивые, только непонятные, — вздохнул мальчик, — я такие еще не знаю.

Ванр оглянулся, убедился, что библиотекарь оставил их одних, и передвинулся сразу к книгам с обрядами. Их он проглядывал куда внимательнее, и ставил обратно на полку с нескрываемым разочарованием. С каждым фолиантом становилось все труднее отгонять мысль о возможной неудаче. Он перебрал первую полку, вторую, третью, опустился на колени, чтобы удобней было заняться самой нижней, четвертой, и оказался лицом к лицу с Леаром, наблюдающим за поисками. У мальчика оказались черные отцовские глаза и округлый подбородок матери — красивый ребенок, впрочем, это еще вопрос, что из него вырастет. Вон, младшая сестра Ванра в детстве была очаровательной пышечкой, а выросла в неуклюжую расплывшуюся девицу, от которой шарахались даже самые непритязательные женихи. Не стань Ванр секретарем наместницы, она так бы до сих пор и ходила в девках.

— Узнаешь еще, — утешил он мальчика и продолжил поиски. Книг с описаниями обрядов оказалось не так много, не прошло и получаса, как Ванр поставил на место последнюю. Он сел прямо на пол и обхватил голову руками — пять лет брошено в выгребную яму! Книги здесь нет! Конечно, он проверит остальные полки, сверит со списком, осторожно расспросит библиотекаря, не забрали ли какие-нибудь старинные фолианты в переплетную мастерскую, или почитать на сон грядущий в спальню, но уже без всякой надежды на удачу. Он представил себе лицо Энриссы, выслушивающей его оправдания, и тихо застонал. После стольких лет близости он уже не боялся, что наместница выгонит его вон после первой же неудачи, но молчаливое сожаление в ее взгляде действовало на Ванра сильнее высказанного вслух неодобрения. Только Энрисса, не сказав ни слова, одним взглядом, могла заставить его почувствовать себя глупым щенком, нагадившим в туфли благодетельнице. Ванр ненавидел это ощущение — прожив с наместницей столько лет, он давно уже не сомневался в ее любви, но одной любви для него было недостаточно. Быть рядом с сильной женщиной оказалось для Ванра Пасуаша непомерным испытанием. Его мужское естество требовало даже не равенства, а превосходства, и не только ночью, но и днем, но с рассветом Энрисса превращалась в строгую наместницу, изначально стоящую выше простых смертных. Иногда он даже думал, что оно того не стоило, и чувствовал, что сам загнал себя в ловушку, из которой нет и не будет выхода, пока жива наместница. Он будет стареть рядом с ней, навсегда оставшись секретарем, услужливо протягивающим бумаги на подпись. Самый мелкий чиновник — хозяин в своем доме, его слово — закон для жены и детей, Ванр же обрек себя на положение вечного слуги. У него никогда не будет ничего своего — только дарованное наместницей, и ставший привычным спутником страх разоблачения умрет вместе с ним, если, конечно, не убьет его раньше. Даже его карьера, и та закончилась, не успев начаться, несмотря на стремительный взлет. Ванр успел понять, что Энрисса не станет менять ради него правила игры, места в Высоком Совете ему не видать, не говоря уже о титуле. Разве что какие-нибудь именитые болваны поднимут восстание и в империи сразу освободится несколько герцогских кресел. И все же Ванр знал — доведись выбирать заново, он поступил бы точно также. Судьба дала мелкому чиновнику Пасуашу всего один шанс, и Ванр использовал его, как сумел. И что теперь с того, что плата порой кажется непомерной?

Леар, тем временем, обошел вокруг Ванра и, просунувшись под его руку, раздвинул книги на полке, поставил в образовавшуюся дырку свою книжку и с укоризной заметил:

— Ты их неправильно поставил, не по росту. Тут маленькие книжки должны стоять, а ты большие поставил, — и принялся деловито переставлять. Ванр не стал ему мешать, он протянул руку и вытащил только что поставленную на полку книгу, сердце заколотилось как после чашки крепкого карнэ, он осторожно открыл обложку и с первых же слов понял: оно, наконец-то оно!

Книга оказалась старой, настолько старой, что чернила успели поблекнуть и из когда-то черных превратились в светло-коричневые, почти сливающиеся с пожелтевшим пергаментом. Пришлось поднести текст прямо к носу и разбирать по слогам, словно Ванр и в самом деле не умел читать. Он с трудом продирался через выцветшие буквы, соединяющиеся в слова старого наречия, и чувствовал, как его коротко стриженые волосы медленно встают дыбом на затылке, а по спине стекает липкая струйка пота. Этого просто не могло быть! Наверное, он неправильно понял прочитанное, может быть, это какой-то диалект старого наречия и знакомые слова означают совсем другое? Но к концу рассказа хрониста не осталось никаких сомнений — эта книга действительно может уничтожить империю. И Аред тут не при чем. Стало понятно, почему эльфы так боялись, что эта история всплывет на поверхность. Как же, судьба мира их беспокоила! За свою шкуру боялись, бессмертные, никакая магия бы их не спасла! Энрисса правильно сделала, что поручила ему поиски, для любого другого соблазн мог оказаться непосильным. Он осторожно отложил книгу в сторону, борясь с желанием засунуть ее под рубашку и немедленно удрать из замка, бросив все свои сундуки, а мальчишку — придушить, чтобы никаких свидетелей. Но нет, нельзя привлекать внимание. Он пороется в библиотеке еще несколько дней, отберет книги, а потом придет к герцогу за разрешением на покупку. Ванр не сомневался, что Иннуон эту книгу не читал, кто ж по доброй воле станет слепить глаза и забивать голову хитросплетениями старого наречия?

Леар, тем временем, закончил расставлять книги по своему разумению и обратился к Ванру:

— Только ты ее на место поставь, вот сюда, где дырка. А то будет некрасиво.

— Поставлю, поставлю, обязательно поставлю, ты не волнуйся.

— Я завтра приду проверю, — грозно заверил его малыш, и, с трудом открыв тяжелую дверь, выбежал из зала.

Ванр подошел к окну, распахнул ставни и жадно глотнул свежий воздух, пахнущий недавним дождем и мокрой травой. Великие боги, а ведь в его руках страшное оружие — он, Ванр Пасуаш, неприметный чиновник, по женской прихоти сделавший блестящую карьеру, может изменить ход истории. Вместо наместницы — на троне король, обязанный короной Ванру Пасуашу. За такую услугу его точно сделают герцогом или графом. «Или отправят на тот свет, чтобы не болтал лишнего» — услужливо подсказал внутренний голос. Нет уж, от добра добра не ищут, он привезет книгу наместнице, а Энрисса пускай решает, что с ней делать. По крайней мере, Ванр сможет быть уверен, что его не придушат потихоньку в темном коридоре дворца за то, что слишком много знает. Пусть другие дерзают менять многовековые устои.