I.

Предполагаемый внешний облик воинов селевкидской армии II в. до н. э. Реконструкции выполнены на основании иконографических и археологических источников с привлечением данных письменной традиции.

Планшет 1

Рисунок Д. Алексинского.

1. Тяжеловооруженный воин-сариссофор. Вток копья — по рельефу из пергамского гимнасия. Шлем, панцирь и кнемиды — по изображениям на рельефном фризе храма Афины Никефоры в Пергаме.

2. Воин-фиреофор. Щит-фирея с вертикальным умбоном — по изобразительным памятникам, декорация по рельефам из Пергама и Милета. Бронзовый шлем II в. до н. э. из Пергама, хранится в берлинском собрании (Antikenmuseum, Inv. Misk. 10481).

3. Тяжеловооруженный воин-сариссофор. Шлем бронзовый, кельтский (IV–III в. до н. э.), по находкам в Северной Италии (San Ginesio, Monte Bibele, Gargnano, Montepulciano) и на севере Балканского п-ова (Истрия); нащечники по артефакту, происходящему с территории бывшей Югославии (Берлин, Inv. L 73). Кольчуга по изображению на рельефном фризе храма Афины Никефоры в Пергаме (добавлены птериги). Щит — там же; эмблема (селевкидский якорь) по изображениям на монетах.

4. Шлем, панцирь и наручи — по изображениям на рельефном фризе храма Афины в Пергаме. Поскольку данные элементы защитного вооружения представлены вместе с изображениями предметов, трактуемых как детали колесницы и защитное снаряжение колесничных коней, было высказано правдоподобное мнение, что данная паноплия принадлежала возничему колесницы (серпоносные колесницы Селевкидов упоминаются при Магнезии). В таком снаряжении представлен возничий серпоносной колесницы на реконструкциях Сильнова (Нефёдкин) и Васина. Однако, подобным образом реконструировали и селевкидского катафрактария (Warry). Последнее вызывает два возражения. Во-первых, наручи, показанные на рельефе, достаточно подвижны для возницы, но создают известные трудности для всадника ввиду необходимости одновременного управления конем и применения оружия (z.B. — длинного копья); впрочем, в более позднюю эпоху (II–III вв.) применение подобного доспеха в этом же регионе засвидетельствовано иконографией (граффити из Дура-Европос). Известен также ламинарный набедренник римского времени. Второй сомнительный момент — шлем с маской. Подобные шлемы для рассматриваемого периода не представлены артефактами. Позднейшие римские шлемы с маской-личиной, очевидно, не боевые: они обоснованно трактуются как военно-спортивное снаряжение. Необходимость подобной защиты лица для античного всадника представляется, по меньшей мере, сомнительной. Отметим, что небольшие смотровые щели весьма затрудняют обзор. Тем не менее, репрезентация данного шлема на фризе храма Афины в Пергаме среди детально и довольно реалистично переданных предметов вооружения, находящих подтверждение в археологическом материале и самостоятельных иконографических источниках, делает малообоснованными сомнения в адекватности данного изображения. Таким образом, следует, похоже, признать реальностью практику применения боевых личин на эллинистическом Востоке, причем предположение о принадлежности данного шлема колесничему представляется более уместным. Наручи, по сложившейся традиции, показаны на нашем рисунке как бронзовые, ламинарные. Однако анализ изображения на фризе позволяет, похоже, поставить под сомнение подобную реконструкцию. На наш взгляд, на рельефе изображены наручи из простеганного полотна. Впрочем, данный вывод не может быть фактически подтвержден. Обувь воина изображена на основании иконографических памятников эллинистического периода. Рукоять меча и способ крепления на портупее — по рельефу из пергамского гимнасия, устье ножен и бутероль — по изображению на фризе Телефа Пергамского алтаря.

II.

Предполагаемый внешний вид воинов Греко-бактрийского царства (с 206 г. до н. э. на правах вассального в составе Селевкидской державы) и галатского воина.

Планшет 2

Рисунок Д. Алексинского.

1. Военачальник (царь Евтидем I, 235–200 гг. до н. э.; в центре). Панцирь — бронзовый торакс, покрытый позолотой, по рельефу фриза храма Афины Никефоры. Каусия — по изображению на монете Антимаха (вторая четверть II в. до н. э.) и фреске из Помпей, изображающей Антиоха. Рукоять махайры в виде протомы грифона из Тахти-Сангин (слоновая кость, ранее — в коллекции Академии наук Таджикской ССР), устье ножен по находкам в Тахти-Сангин. Царский шлем (показан в руках оруженосца) гипотетически воспроизведен по изображениям на монетах греко-бактрийских царей Евкратида (171–155 г. до н. э.), Архебия (130–120 гг. до н. э.), Антиалкида (115–100 г. до н. э.), Аминты (85–75 гг. до н. э.). Серебряный фалар с горгонейоном из собрания ГЭ. Изображение Евтидема — по синхронным памятникам: мраморной портретной голове рубежа III–II вв. до н. э. (Рим, частное собрание) и изображениям на монетах.

2. Оруженосец (греко-бактрийский тяжеловооруженный всадник; слева). Шлем — бронзовый, III–II вв. до н. э. (из бывшей коллекции А. Гутманна; нащечники — гипотетические). Рукоять ксифоса из цельного слонового бивня, украшенная рельефным изображением сцены борьбы Геракла с Ахелоем (Тахти-Сангин, греческая работа IV в. до н. э. по И.Р. Пичикяну; ранее — в коллекции Академии наук Таджикской ССР). Костюм (рукавный хитон (χειριδωτος χιτών?), подвязанные шаровары, обувь) и панцирь (ламеллярный?) представлены сугубо гипотетически, на основании иконографии (золотая бляшка (Тилля-Тепе, II в. до н. э.; по прорисовке в «Para bellum» № 15, с. 75), костяные ритоны из Нисы, другие изобразительные памятники того же круга).

3. Наемники-галаты составляли значительную часть селевкидской пехоты (при Магнесии — 5000), они неоднократно упомянуты в источниках (Pol. V, 53, 3 и 8; XXXI, 3, 5; App. Syr., 32 = Liv. XXXVII, 18, 7; Iustin. XXVII, 2, 10; Polyaen. VIII, 50). Однако, их экипировка представляет известную проблему; несомненно, похоже, только то, что галаты на селевкидской службе были фиреофорами и имели на вооружении длинные (галльские?) мечи (vasta scuta, praelongi gladii; Liv. XXXVIII, 17, 5). На изображениях галатов (статуи из «даров Аттала», терракоты) акцентированы характерные этнические атрибуты: шейные гривны-торквес, плащи, пояса (поясные портупеи?), овальные щиты-фиреи, наконец — прически и форма усов. Вероятно, галаты, не утратившие в Малой Азии национальную идентичность, сохранили в значительной мере и традиции вооружения. Заметим в этой связи, что галльское влияние на военное дело эллинистического Востока несомненно (щит-фирея, кольчуга). Однако, единственная эллинистическая статуя, представляющая галата в шлеме (Неаполь, Национальный археологический музей), показывает не традиционную галльскую, а типичную для эллинистического Востока и Греции форму. Вполне возможно, это отражает современные реалии: смешанный характер вооружения малоазийских галлов, распространение в их среде предметов защитного вооружения местных образцов, т. е., в конечном итоге, взаимовлияния галльской и восточно-эллинистической традиций. В свете сказанного, представленная реконструкция весьма условна. Она показывает галльскую паноплию III— начала II вв. до н. э.; с известными допущениями можно предположить, что галаты на селевкидской службе использовали идентичное или похожее вооружение. Типичный галльский шлем со сфероконической тульей (артефакт III в. до н. э. происходит с территории бывшей Югославии (Batina), хранится в венском Музее естественной истории) дополнен нащечниками a la greque вместо характерных галльских, подтреугольной формы. Ножны меча — из того же погребения. Железные детали портупеи — кон. III — начало II в. до н. э., Dobova (территория бывшей Югославии; хранятся в Brešice, Posavski Musej). Золотая гривна — по артефактам III в. до н. э. с территории Южной Франции (Saint-Germain-en-Laye, Musée des Antiquités nationales); серебряная фибула II в. до н. э. из коллекции Археологического музея в Кордове (аналогичные, но более простые по декорации, происходят с территории современной Турции (Kayzeri, Mersin), хранятся в берлинском Museum für Vor-und Frühegeschichte). Щит — по изображению на пергамском фризе храма Афины Никефоры (II в. до н. э.) и археологическим памятникам. Отделка плаща бахромой — по кельтским изображениям (статуя галла со щитом из авиньонского Musée Calvet).