Спокойно брели к вагонам, Как будто им все противно, По-песьи смотрела охране в глаза Скотина. Красивые офицеры Шипят, мол, нервы в порядке, Но копошится стадо. И лишь для разрядки Хлыстом по мордасам Надо! Толпа на землю осела Прежде, чем втечь в вагоны — Падали слезы с кровью в песчаный грунт. А «господа» на трупы от нечего делать бросали картонные пачки «Warum sind Juno rund» [3] . Потом, в усыпленном Штиммунгом городе Они, как гиены, в рассветный туман слегли, А загнанный скот проснулся И обнажил клыки… На улице Милой раздался хлопок. Жандарм, стоявший на карауле, Сперва понять ничего не мог: Пощупал руку с дырой от пули. Не верил: Здесь что-то не так. Все ведь шло так гладко и просто — Из добрых чувств, по протекции Вернули сюда с Восточного фронта (Вот были деньки прекрасные!) Побыл в Варшаве… Скотину гонял на транспорте… Был призван к мытью хлевов… И вдруг… На улице Милой — КРОВЬ… Жандарм от ворот отпрянул, Крича: «Меня подстрелили!» Но тут залаяли браунинги На Низкой, Дикой, Павлиньей. На стертых ступенях Где старую мать Возили за патлы, Эсэсовец Хандке Странно пузатый, Как будто смерть застряла в кишках, Как будто костью стал в горле бунт Кровавой слюной нахаркал В картонную пачку — «Juno sind rund». В пыли золотые погоны, Все вывернуто, измято, Солдат в голубой униформе Лежит на грязных ступенях Еврейской Павлиньей улицы, Не видя, как У Шульца и Тоббенса Пули в веселой пляске резвятся: БУНТ МЯСА! БУНТ МЯСА! БУНТ МЯСА! Мясо швыряет гранаты из окон! Мясо брызжет багровым пламенем! Сопротивляется, хочет жить! Эй! Славно пулю в глаз засадить! ЭТО ФРОНТ МОИ ГОСПОДИНЧИКИ! ЭТО ФРОНТ — ДЕЗЕРТИРЧИКИ! ХИР ТРИНК МАН МЕР КАЙН БИР, ХИР ХИР ХАТ МАН МЕР КАЙН МУТ БЛУТ, БЛУТ, БЛУТ [4] . Скидывайте кожаные гладкие перчатки. Прочь хлысты — надевайте каски. Утром будет коммюнике: «Захватили кварталы Тоббенса» БУНТ МЯСА! БУНТ МЯСА! ХОР МЯСА! Слышишь, немецкий Боже: евреи молятся в «диких» своих домах, в руках сжимая камни и жерди. Дай нам, Господь, кровавую битву, одари нас жестокой смертью. Пусть наши глаза при жизни не видят Уходящие вдаль составы. Но дай нашим дланям, Господь, забрызгать Их мундиры пеной кровавой. И покуда стон не сдавил нам глотки, Дай разглядеть — в их гордых руках, В их лапах, крепко хлысты сжимавших, Наш простой, человечий страх. Распускаясь кровавым цветом С Низкой, с Милой и Мурановской Наши ружья сыплют огнем. Это наша весна! Наша контратака! Запах битвы глубже вдохнем! Партизанские наши леса — Подворотни Дикой, Островской. На груди номерки висят Как медали войны еврейской. И четыре багровых буквы пышут, давят тараном: БУНТ ……………………………………… ……………………………………… А на брусчатке, в грязи и в крови, Валяется пачка — «Juno sind rund».