Пришло время! Пришло! Ты долго пугал нас расплаты часом, Но с нас покаянных молитв довольно, Теперь пред судом ты предстанешь нашим И будешь молча ждать приговора. Мы сердце твое забьем как каменьями, Огромными, страшными обвиненьями. Отточены, как топоры и шашки, Они взмоют ввысь Вавилонской башней. А в небе ты, преступник великий, Окутанный жуткой межзвездной тишью, Все наши жалобы ты услышишь, Есть у твоего народа улики. Никаких долгов! Никаких долгов! И неважно, что ты нас во тьме веков Из Египта вывел на землю нашу, Но теперь все иначе! Да, все иначе! Вовеки тебе не простим обиду — За то, что нас в руки подонкам выдал, За то, что целые тысячелетья Мы были тебе как верные дети, Валясь с твоим именем вместо стона На мрамор амфитеатров Нерона, Терпя всю древность и средневековье Лишь брань, побои, кресты и колья. Ты сдал нас на милость орды казачьей, Завет твой священный в прах растерзавшей. Агония гетто, виселиц тени, Погромы, пытки и униженья, Расправы в Треблинке и жизнь под ярмом, Но мы вернем тебе долг! Вернем! — Ты тоже от гибели не спасешься! Когда мы на площадь тебя притянем, Стодолларовой монетой солнца Подкупить не сможешь охрану, И когда палач, грохоча и тужась, Тебя в душегубку силком загонит, Закроет в герметичном пространстве — Пусть жаркий пар тебя душит, душит, Ты будешь кричать, на стены бросаться А после всех пыток тебя прикончат. Но, прежде чем в яму столкнуть свирепо, Золотые звезды вырвут из пасти. А после сожгут.      И ты станешь пеплом.