Которую уж ночь Джимми коротал на улице. Одеялом ему служили старые газеты, матрацем — кусок картона, бывший когда-то коробкой из-под сигарет, а подушки не было вовсе. Мальчишка лежал, свернувшись калачиком, и стоило вытянуть ноги, как голые пятки касались мокрого асфальта. От каменной стены старого обшарпанного дома несло холодом. Джимми зябко вздрагивал, ежился и подтягивал колени к подбородку. «Собачья жизнь! — думал он сквозь дрему. — Скорее бы утро…»
Где-то неподалеку заскулил щенок. Было это похоже на плач ребенка. Джимми тихонько свистнул, почмокал губами. Щенок перестал скулить и, оскользаясь на булыжной мостовой, пополз на зов. Мальчишка вытянул руку из-под газет и, пошарив в тем ноте, нащупал мокрый дрожащий комок.
— Эх, ты, бедолага… Ну, иди, иди ко мне, не бойся…
Джимми погладил щенка и спрятал под рваную куртку.
— Я вам так благодарен, сэр…
— Что? — удивился Джимми. — Ты умеешь говорить по-человечьи?
Но щенок ничего не ответил. Он уже посапывал у мальчишки под боком.
Джимми натянул на себя съехавшую пачку газет, подышал на озябшие ладони… «А может, мне все это снится?» — подумал он. Ветер громыхнул листом жести на крыше. Прошуршала шина ми машина. И снова все стихло…
Едва порозовело небо, Джимми был уже на ногах. Притоптывая босой пяткой, он посматривал на своего приемыша.
— Ну, как спалось? Как настроение?
— Нормально, сэр. — Щенок преданно глядел на Джимми и повиливал хвостиком. — Первый раз выспался по-человечески!..
— Так ты в самом деле умеешь говорить! — обрадовался Джимми. — Чудеса!
— Ничего удивительного, сэр, — заметил щенок. — Люди-то очень часто говорят друг с другом по-собачьи, рычат и даже грызутся… Так почему же собаки не могут говорить по-человечьи?..
Джимми рассмеялся:
— А ты, пожалуй, прав. Тут и возразить нечего. Только, знаешь что, не называй меня сэром. Ну, какой я сэр, сам подумай? Разве сэры ходят в таких шикарных лохмотьях, а?.. Да, — спохватился он, — мы же еще не познакомились.
Джимми назвал свое имя.
— А меня зовут Рэкс, — сказал щенок и протянул свою лапу.
Джимми пожал ее.
— Ты, конечно, со вчерашнего дня ничего не ел?
— С позавчерашнего, — грустно уточнил Рэкс.
— Ну, это дело мы сейчас поправим. Хочешь, покажу фокус?
Джимми поднял руку с растопыренными пальцами:
— Видишь, ладонь пустая… А теперь…
Он глубоко засунул руку в карман брюк. Рэкс, водя носом, внимательно следил, как шевелится штанина где-то возле колена Джимми.
— Оп! — мальчишка вытащил руку из кармана. В ней был сухарь.
— Вот здорово! — восторженно воскликнул Рэкс.
Джимми разломил сухарь:
— На, замори червячка… Половину тебе, половину мне.
Мальчишка жевал неторопливо, стараясь подольше держать во рту хрустящие комочки. А Рэкс сразу проглотил свой кусок и, вздохнув, виновато посмотрел на Джимми.
— А ты не смог бы еще показать этот фокус? — простодушно спросил он.
Джимми покачал головой.
— Очень сожалею, но больше не получится.
— Это такой трудный фокус, да?
Джимми усмехнулся:
— Ну, почему же… Вообще-то, у меня этих сухарей — вагон и маленькая тележка… Только надо за ними сходить кое-куда.
— Так пошли же скорей!..