Лайза открыла глаза. "Кромешная тьма. Почему так ноет плечо? Где я, в конце концов?". Лёгкий всплеск воды озадачил девушку. "Я в снаряжении, значит где-то вне Станции. Надо включить фонарь на шлеме". Пошарила на груди, пульт оказался на месте, но кнопку, включающую фонарь заклинило. Раз за разом Лайза нажимала на кнопку, но свет не включался. "Да что же это я, надо связаться с Паривой…" — кнопка связи поддалась легко, но в динамике вместо привычного аккорда — "Сигнал принят", раздалось непонятное шипение и через секунду голос робота:

— Связь не работает, вы слишком далеко от Станции. Связь не работа…

Лайза дала отбой. "Интересно, как далеко и как сюда попала?" Снова нажав на кнопку фонаря, ей пришлось зажмуриться, так неожиданно ярко вспыхнул свет. Осторожно приоткрыв глаза, она увидела, что лежит на полу в кабине подъёмника и он плавно покачивается, как будто находится в воде. Стёкла кабины сильно запотели, вода уже стекала на пол и собиралась в углу в небольшую лужицу. "Если так пойдёт дальше, я захлебнусь. Если конечно не выберусь из подъёмника". С трудом поднявшись, Лайза подошла к стеклу и смахнула с него воду. "Ничего не видно, надо опустить стекло". Рычажок с трудом, но повернулся, и стекло медленно поползло вниз. Струя горячего воздуха хлынула в кабину. Через систему вентиляции проникла в дыхательную систему скафандра и обожгла Лайзе дыхание. "Вот потому то стёкла и запотели". Пришлось немного повозиться, прежде чем удалось перевести вентиляцию на охлаждающий режим. "Вот так лучше". Стекло уже почти опустилось, открывшееся отверстие было разделено на половины, какой то блестящей линией. Девушка протянула руку, "Да это же трос, на котором был закреплён подъёмник! Он что оборвался?" Когда она выглянула из подъёмника, свет фонаря упёрся во что-то чёрное, расстояние до этой черноты было примерно метра три, но разглядеть было ничего нельзя, как будто свет поглощался, а не отражался. Лайза наклонила голову и увидела, что подъёмник действительно находится в воде и медленно плывёт. Вода в этой непроницаемой тьме тоже казалась непроницаемо чёрной. "Наверное, какая то подземная река. В кейсе есть подводные шашки! Надо посмотреть далеко ли до дна". Кейс оказался на месте. Все пять подводных шашек были целы. Сорвав колечко, Лайза крепко зажала шашку в кулаке и резко отбросила её в воду подальше от подъёмника. Шашка мгновенно вспыхнула, секунд пять крутилась на месте, освещая окружающее пространство, затем начала неторопливо погружаться. Полностью окунувшись в воду, шашка разгорелась ещё ярче и быстро пошла вниз. Но Лайза успела разглядеть, что действительно находится в подземной реке, совсем недалеко от берега, он был крутой и состоял из какой то гладкой породы с матовой поверхностью. Шашка всё глубже уходила вниз, освещая пространство вокруг себя примерно на метр. "Просто вода. Через пятьсот метров шашка догорит и должен сработать радиочип". Но свет шашки вдруг остановился. "Значит уже на дне и здесь неглубоко". Подъёмник отплыл от места, где Лайза выбросила шашку, и света больше не было видно. Через какое то время в динамике раздался противный писк. "На радиочип попала вода, значит, шашка догорела. Куда же я плыву"? Выглянув из кабины, Лайза поняла, что бесполезно вглядываться вперёд, свет фонаря терялся в непроницаемой тьме. "Подниму стекло и погашу фонарь, аккумулятор заряжен на двенадцать часов работы. Буду время от времени включать свет и осматриваться". Лайза достала надувной резиновый коврик, на который обычно ставили кейс, чтобы тот не двигался по полу подъёмника из-за вибрации во время быстрого подъёма или спуска, расстелила его и, свернувшись калачиком, крепко уснула. Казалось, что она не спала несколько суток, такая страшная усталость вдруг навалилась на неё.

Лайза вошла в подъемник, но он раскачивался и вибрировал. Командир Парива приказал ей опуститься на точку запуска зонда на ручной тяге — электричество отключилось. Она дёрнула за рычаг и кабина жалобно скрипнув, поползла вниз. Вот и точка, Лайза нажимает на тормоз, подъёмник не слушается, он продолжает опускаться вниз. Парива что-то кричит ей сверху, но Лайза не может разобрать его слов, всё сливается в какой-то свист. Свист становится всё громче, теперь это не свист это рёв падающей воды. Девушка изо всех сил дёргает за ручку тормоза, но тщетно, подъёмник уже погружается в чёрную непрозрачную воду. Крик отчаяния, но спасать её некому, резкий толчок. Лайза проснулась. Подъёмник обо что-то зацепился и теперь не двигается. Мимо с рёвом проносятся потоки воды. "Господи, откуда здесь свет"? Поднявшись на ноги, она разглядела впереди размытое пятно света. "Может, поток где-то повернул, и меня вынесло к разлому. Там, кажется, тоже есть водопад". Снова треск это волна таки сдвинула с места подъемник, и он не поплыл даже, а пополз, царапаясь о каменистое дно. "Значит здесь неглубоко, интересно, далеко ли до водопада и выдержит ли кабина удар об воду?" Но подъёмник почему-то свернул в сторону от грохочущей воды, и неторопливо поплыл в строну света. Лайза опустила стекло и выглянула наружу. То, что она увидела, не сразу уложилось в голове. Подъёмник плыл по рукотворному каналу, ложе которого было выложено огромными базальтовыми глыбами, тщательно подогнанными друг к другу. Потолок был матово чёрный, на нём через каждые метра три горели светильники. Их мягкого, зеленоватого света хватало, чтобы видеть окружающее пространство. А впереди, ровное круглое отверстие, из которого льётся яркий, похожий на солнечный свет.

Всю дорогу до транспортного шлюза, Шехем молчал. Моторчик маленького кара, на котором удобно устроились Таян и его новоприобретенный тёзка — дед, жужжал как земной кровопивец, за что его так и прозвали — комар. Семь таких жужжалок ехали ровной колонной по эстакадам нулевой палубы. Всё как всегда, десять человек разведгруппы, попарно оседлали комаров, один комар нагружен оборудованием и только на первом командорском каре сегодня тоже двое седоков — Командор Шехем и седобородый советник Мадук, ноги которого покоятся на гравитаторе. Механик Вейс, он едет на втором каре, всю дорогу поглядывает на этот диковинный предмет. Ещё до отправки он пару раз пытался что-то сказать Командору шёпотом. Но Таян делал вид, что не расслышал. Он прекрасно знал, что Вейс ему скажет — двух атомных таблеток многовато для одного старенького вездехода. Он не мог пока сказать, что Советник и не собирается вместе с группой ехать на вездеходе, его ждал персональный трансформ на воздушной подушке. Из курса о транспортных средствах станции Шехем помнил, что трансформ был одновременно — автомобилем-лодкой, автомобилем-глиссером, автомобилем-аэросанями, автомобилем-аэроглиссером, автомобилем на воздушной подушке, автомобилем-экранолетом, автомоблем-самолет-амфибия. Помнить то помнил, но видел только один раз, а управлять и не мечтал. И вот сегодня он займёт место пассажира в кабине трансформа, рядом со своим древним дедулей. Комар затормозил — Таян чуть не упал на землю, задумался и не заметил, как приехали на место. Шлюз был открыт, на площадку уже вывели вездеход разведгруппы и персоналку Советника — аккуратненькую машинку с сильно вытянутым капотом. Дед прошептал внуку на ухо, что поскольку многие виды передвижения здесь не актуальны, трансформ облегчили — сняли ненужные детали.

— Вы что, мысли мои читаете?

— Да у тебя же на лице написано — какой же это трансформ?

Мужчины расхохотались. Двери трансформа поднялись, и из кабины выглянул моложавый шатен, атлетического сложения.

— Господин Советник, познакомьте меня с Командором, вы обещали.

Мадук напустил на себя угрюмый вид и произнёс заунывным голосом:

— Дорогой Таян, разреши представить тебе, самого занудного члена экипажа нашей станции — Билл Кортни, или Билли Зануда, как тебе больше нравится. А рядом с ним сидит ещё один зануда, но немного лучше Билли, некий Лекс, вернее Алексей Панкратов. Прошу любить и жаловать!

Шехем удивлённо оглянулся на деда, потом сообразил, что надо пожать людям руки. Так значит Мадук не один такой долгожитель на Станции! Советник легонько подтолкнул Командора и тот вспомнил, что пора начинать построение.

Таян вглядывался в ставшие родными лица ребят разведгруппы. В первый раз, они шли к разлому без конкретного задания. Совет приказал действовать по обстоятельствам. Командор так и сказал своим бойцам. Лазерная установка расширит пролом для пролёта шаттла, по его возвращении, будет принято какое то решение. Короткая команда и люди уже занимают свои места в вездеходе. Тут из шлюза показался буксир, тащивший за собой платформу с шаттлом. Разведгруппа мигом оказалась снаружи, первый раз с ними на задании будет летательный аппарат. Артур Вейс, легонько присвистнул, он видел шаттлы в ангаре издалека и всегда думал, что им уже не суждено летать.

— Командор, а кто будет пилотировать этого красавца?

Таян оглянулся на Мадука, он и сам не знал, кто пилот. Советник кивнул головой в сторону Билли Зануды.

— Пилотом шаттла будет Билл Кортни. — Таян был благодарен деду, что тот не дал ему ударить лицом в грязь. — Ещё есть вопросы, Вейс?

— Нет, Командор.

— Ну, тогда по местам. Пора выдвигаться к Разлому.

В кабине трансформа всё было предусмотрено для удобства пассажиров и водителя. Таян в жизни не сидел в таком удобном кресле. Дед же чувствовал себя как человек, который всю жизнь только и делал, что ездил в трансформе.

— Так, братцы, вперёд! Лекс смотри не устрой нам встряску, как в прошлый раз!

— Ну и злопамятный вы Советник! Я не виноват, что из-за землетрясения дорога была завалена булыжниками!

— Командор, видишь, никакого уважения к почтенной старости и должности. Эти ребята только и ждут, чтобы насолить твоему четыре раза прадеду!

Шехем посмотрел на Мадука и понял, что он шутит, Советник улыбался и похлопывал по плечу Панкратова, склонившегося над рычагами управления.

— А теперь, если хочешь, Таян мы продолжим твой ликбез по истории Станции.

— Да Советник.

— Буду краток. Когда станция потерпела катастрофу, никто из членов экипажа не погиб. Через несколько часов после падения, люди пришли в себя и трезво оценив обстановку, приняли решение, что надо выжить, во что бы то ни стало. Кто-то даже пошутил, что уж если терпеть крушение, то на таком прекрасно оснащённом корабле, как Станция, она практически не пострадала. Был создан Совет Станции, который разработал новые правила жизни на Станции. Ты знаешь, это Кодекс Станции, он практически не изменился за все эти годы. Главной научной задачей было установить — возможно, или не возможно, переместиться в своё время в нынешнем положении Станции. Если возможно, то непременно вернуться. А пока учёные эту задачу решали, изучить окружающее пространство — подземелье, где покоилась Станция. Поначалу что-то изучать вокруг было нереально, Станция со всех сторон была окружена вулканическим пеплом. Сканеры показывали, что Станция утонула в пепел на глубину сто двадцать метров, дальше вверх до поверхности планеты около пяти километров скальной породы. Да и что было делать на верху в аду новорожденной Земли. Поэтому занялись благоустройством станционного быта. Только за первые пять лет на Станции родилось больше трёхсот детей. Нужно было позаботиться об их воспитании и обучении. Население Станции росло, научно-исследовательские палубы перестраивались под жилые, открывались детские сады, школы, а позже и Станционные курсы. Люди работали как одержимые, пытаясь найти способ вернуться домой. Но шли годы, и решения не было. Скоро экипаж начал стареть, один за другим умирали те, кто были первыми. Но им на смену пришли их дети и внуки. И вот тут то выяснилось, что на Станции не стареют и не умирают несколько человек. В момент удара солнечной плазмы они находились в командной рубке. Феномен долго не могли объяснить. Да и теперь это только догадка — командная рубка напрямую соединена с гравитационно-торсионной установкой и датчиками на поверхности Станции. Каким-то образом колоссальная энергия солнечного выброса проникла сначала в установку, а через неё в рубку и как пошутил доктор Рише — заразила бессмертием тех, кто там находился. По крайней мере, исследования показали, что иммунная система наших долгожителей заработала совершенно в другом режиме, нежели у всех остальных. И как будто сама природа поставила на нас эксперимент — солнечная плазма изменила наш генетический код — вместо обычной двойной спирали ДНК у нас появилась четвертная. Как отражается на организме это удвоение, кроме явного долголетия, мы не знаем. Люди не планировали заниматься на станции такими глубокими исследованиями ДНК, имеющаяся аппаратура позволяет вести самые общие наблюдения за состоянием нашего здоровья. А оно отменное вот уже четыре с лишним столетия! Разве что мои ноги. Они перестали меня слушаться несколько лет назад, после одного рискованного эксперимента. Но о нём позже.

Через семьдесят три года после катастрофы, Китайская палуба выдала неожиданный результат исследований. Они вернулись к изначальным экспериментам полётов во времени. Помнишь космический футбол? С присущим им терпением, китайцы раз за разом "пинали в будущее" экспериментальную установку, подключив к ней генератор Моро, меняя частоты генерации. Открытие пришло, как всегда случайно. Разрядился аккумулятор, питающий установку, когда его заменили на другой, оказалось, что тот неисправен и не выдерживает нужный режим напряжения. Установку уже подключили, чтобы вывести её из эксперимента требовалось время. И тут приборы показали, что генерация торсионного поля опережает генерацию гравитации на двести единиц, а установка исчезла из лаборатории! Её не было ровно сорок секунд. Потом проявилась на своём месте, перед шокированными учёными. Эксперимент остановили, решили подождать появится ли установка в лаборатории в будущем. Она появилась через два часа, на своём месте, благо оригинал отодвинули в сторону, и через сорок секунд исчезла. Это был прорыв! Но радоваться было рано. Ещё пять лет ушли на расчёты и отработку технологии. Потом оказалось, что гравитационно-торсионная установка, после контакта с плазмой Солнца, потеряла свою мощность и предел перемещения вперёд — на сто пятьдесят миллионов лет, требует колоссального количества энергии. Был построен специальный аккумулятор, который копил нужное количество энергии целых двадцать лет. Ведь на станции работал только один атомный реактор, водородный пришлось заглушить, чтобы не нарушать воздушный режим Станции. Ты знаешь, что водородному реактору требуется кислород. Если бы удалось его запустить, то продвигаться во времени можно было каждые два-три года. Поэтому-то мы и ведём тщательные наблюдения за тем, как меняется атмосфера планеты. Согласно геохронологической шкале, в самом начале Протерозоя (период Сидерий), на Земле должна произойти кислородная катастрофа — возьмут верх фотосинтезирующие организмы. Будет кислород, значит, мы запустим водородный реактор! А пока, каждые двадцать с небольшим лет, Станция начала перемещаться в будущее. На третьем перемещении оказалось, что нужно смонтировать на внешней оболочке Станции лазерную установку, плавящую горную породу. Станция еле-еле вписалась на "своё место", так поменялось строение земных недр.

Через какое-то время было засекречено всё, что было связано с перемещением Станции во времени. Тогда поделили Станцию на верхние и нижние палубы и придумали легенду о Станции, которую ты изучал как её историю. Совет решил, что новые поколения не должны знать правду до поры до времени. Люди, рождённые на Станции, не знали другого бытия, было неразумно вселять в них надежду на возвращение на Землю. Неизвестно, сколько ещё пройдёт времени и сменится поколений, когда Станция, наконец, достигнет временной точки, из которой отправилась в своё первое и последнее путешествие в прошлое. А люди должны просто жить здесь и сейчас, пусть и в условиях застрявшей в прошлом машины времени.

Ну, вот мы, кажется, прибыли на место! Удивительно, что этот болтун Лекс за всю дорогу ни проронил, ни слова!

— Я вёл трансформ, как ты учил — смотрел под ноги. И потом, как я мог встрять в твою блестящую лекцию! Я бы никогда так не рассказал! Даже начал гордиться своей причастностью к событиям!

— Брось, это он так заливался перед внуком. Видимо совесть заела, что никогда ни ему, ни его отцу и бабке сказок не рассказывал. — Двери трансформа поднялись, и Билли Зануда вышел наружу, даже не оглянувшись, направился к платформе с шаттлом.

— Не обращай внимания, Таян. Он всегда так ворчит. Наш первый Капитан Станции, остался один, после смерти жены. Детей у них не было. Мы хоть и ушли от своих правнуков на верхние палубы, всегда наблюдали за их жизнью. Могли даже встречаться иногда — в Школе, на Курсах, не выдавая себя, как-то помочь. А Билли… Он одинок.

— Я понимаю, дедушка…

— Ну, наконец, то! Ты слышал Лекс, он назвал меня дедушкой!

Командор негромко разговаривал с альпинистом Ридом и механиком Вейсом. Прежде чем лазерная установка Станции увеличит отверстие в проёме, необходимо снять зависшие зонды. Подъёмника больше нет, можно воспользоваться лебёдкой, прикрепив к ней сиденье.

— Что-то вроде качелей?

— Да, Рид, ты усядешься, а мы тебя поднимем к зондам.

— Может лучше залезть самому без лебёдки?

— Может и лучше, но времени уйдёт больше, да и приказ слышал — людьми не рисковать.

— Понятно.

— Командор, а лебёдку крутить вручную или моторчик приделать? — Вейс, как всегда подшучивал.

— Артур, конечно вручную и именно тебе мы поручаем это ответственное дело.

— Да я же пошутил…

— Я тоже. Группа Паривы уже установила лебёдку, за нами только кресло для Стива Рида.

— Всё будет сделано! — Вейс поспешно удалился к вездеходу, чтобы не дошутиться ещё до чего-нибудь.

На модернизацию лебёдки ушло двадцать минут. И вот уже Рид раскачивается над пропастью, страхующий Панкратов, кричит по-русски:

— Вира! Трави помалу!

Ничего не понявший Вейс уставился на Шехема:

— Что он говорит?

Шехем и сам ничего не понял, но сделал вид, что не расслышал:

— Что вы говорите, Лекс?

— Я говорю, поднимайте, готово!

— Так бы и сказал… — проворчал механик.

Лебёдка плавно пошла вверх. Рид, не торопясь, один за другим снял зонды и махнул рукой. Вейс поставил рычаг на самый малый ход, лебёдка так же плавно опустилась. Когда альпинист уже стоял на твёрдой земле, все увидели, что стекло его шлема сильно запотело.

— Рид, как ты работал, так же ничего не видно!

— Немного видно, но очень жарко, такое впечатление, что внизу кипит котёл с водой.

Мадук поднял руку. Все замолчали.

— Друзья, сейчас нам предстоит очень важная и необычная работа. Через три минуты, лазер расширит проход и стартует шаттл. Я не хочу приказывать, но с пилотом должны полететь ещё два человека. Может, есть добровольцы?

— Я полечу, — шагнул вперёд Командор.

— Хорошо, Таян. Ты будешь наблюдателем. Но нужен ещё один человек, который будет вести видеозапись.

— Это по моей части, — проворчал Вейс — Сухой паёк с собой брать?

— Не помешает лишний галлон воды.

— А что такое галлон?

— Почти пять литров, как раз как в твоей фляге. Все в укрытие!

Лазер очень аккуратно вырезал прямоугольный проём в разломе, отрезанные глыбы с шумом полетели в пропасть. Командор с восхищением смотрел, как сработала лазерная установка Станции. Они добирались сюда почти час, от Станции до разлома семьдесят километров, а лазерный луч со станционной установки, за какие то пять минут прорубил в скальной породе ворота для шаттла, да ещё выровнял небольшую взлётно-посадочную полосу. Шаттл уже съехал с платформы и выруливал к месту старта. Вот он замер, кабина поднялась, показалось довольное лицо Билли Зануды.

— Ты не представляешь, Мадук, он слушается, как новенький!

— А он и есть новенький — проворчал Советник — чего раскричался на всю площадку?

— А да, давно не работал с потомками. Вы бы там, в Совете быстрее уладили это недоразумение, я человек старой формации, всё равно где-то что-то брякну.

— Уж потерпи, голубчик! — похлопал его по плечу Панкратов — немного осталось, год или может больше и мы выйдем в большой мир!

— Угу! — только и успел ответить Билли, к шаттлу подошли Шехем и Вейс.

— Как в него забираться, Командор, он совсем не похож на вездеход!

— Вейс, если тебе не по душе лететь с нами так и скажи, полетит Джуди, она тоже владеет съёмкой…

— Джуди, Джуди, большие… Э… Глазки… Я хотел сказать, никаких проблем Командор.

— Отлично. Трап по правому борту.

Советник Мадук, как фокусник из рукава, достал пластиковую карту.

— Вот полётное задание, Таян. Судя по яркости сияния, вам следует опустить на шлемах защитные фильтры. И смотри за Билли, он любитель погонять во всю прыть. Разрешаю лететь на любимой скорости Зануды, только в случае опасности для жизни.

— Интересно, какая это моя любимая скорость, многоуважаемый Советник?

— Предельная, сынок!

— Тоже мне, папаша выискался… — Кортни полез в кабину, что-то бурча себе под нос.

— Ну, вот и всё, Командор Шехем, сегодня у тебя и Вейса полётное крещение. Смотрите там во все глаза. Даже мимолётная деталь, может оказаться крайне важной. И будьте всё время на связи.

— Да, я понял. Можно тебя о чём-то спросить?

— Конечно, спрашивай.

— А мои родители знают, что ты… Что мы…

— Отец догадался. Мы ведь с ним на одно лицо и я очень придирчиво его опекал на курсах Совета. А вот сказал ли он Лине, я не знаю.

— Он уже больше года не был дома…

— Скоро вы с ним увидитесь, обещаю!

Когда шаттл мягко разогнавшись, нырнул в пропасть, Шехем зажмурил глаза. Ощущение неминуемого падения не покидало его с момента старта.

— Открой глаза, Командор! Бесславного крутого пике нам удалось избежать! — Билли Кортни смеялся. Таяну стало стыдно, за свой страх. Но, посмотрев на Зануду, он понял, что тот смеётся не над ним, он смеялся от радости. "Надо же, он ведь безумно счастлив потому, что снова летит" — понял Таян.

Шаттл приближался к источнику света — сиянию, как его называли на Станции. Лет десять назад, произошло извержение древнего вулкана, в недрах которого лежала Станция. Скальная порода, отделявшая разлом от жерла дала трещину. И с тех пор время от времени там возникало сияние. Учёные Станции считали, что это светится лава, поднимаясь вверх по жерлу. Командор достал карту, которую дал ему дед. Опять иероглифы!

— Билли, вы умеете читать иероглифы?

— А что?

— Да вот, Советник дал…

Кортни забрал у Таяна карту и вставил в бортовой компьютер. На экране тут же высветился перевод:

"Загрузить новое программное обеспечение?"

Билли нажал подтверждение.

— Твой дед не может без фокусов. Это программа подключения силового поля, которое раньше использовали для защиты от космического мусора. Здесь оно вроде бы ни к чему, корпус шаттла достаточно прочен и устойчив к высоким температурам, как ваш вездеход. Хотя, кто его знает, может Мадук и прав. Всё внимание вперёд!

Перед ними развернулась необычайная панорама. "Рваные" края трещины приближались, и стало видно, что они светятся отражённым светом от неизвестного источника.

— Таян рассчитай размерчик этой трещинки, может, сумеем пролететь через неё.

— Да, Капитан.

Билли удивлённо взглянул на Командора:

— Понятно, дед проболтался.

— Пролететь можно, только боком.

— Значит проскользнём!

— Разрешите вмешаться, в разговор. — Это Вейс подал голос с заднего сиденья. — Края трещины, усеяны какими то кристаллами, подлетим поближе, будет понятно, что это за минерал, хотя моя версия — горный хрусталь, типичные для него друзы и кристаллические щётки.

— Так, так. Значит на лицо гидротермальные процессы. А гидротермальные процессы бывают когда? Когда в наличие горячие водные растворы и высокое давление. В двуокись кремния кристаллизуется когда?

— При остывании…

— Умница, Шехем!

— Посмотрите, сияние усиливается и мигает через равные промежутки времени!

— Вейс, компьютер твоей камеры может сделать спектральный анализ?

— Уже! Ничего необычного, мистер Кортни.

— Ладно, остальные показатели тоже в норме. Внимание, через минуту пройдём через трещину!

Но тут случилось что-то непонятное — шаттл как будто уткнулся носом в вязкую субстанцию и через метров двадцать остановился, словно застрял в каком то желе.

— Чёрт побери, это что ещё такое! — Билли Корни лихорадочно переключал кнопки на пульте управления. Но ничего не происходило. — Задом мы летать не умеем! Шехем, что показывают сканеры?

— Ту самую двуокись углерода! Видимо в желеобразном состоянии.

— Ещё минуту назад я бы поклялся, что впереди ничего нет. Она что абсолютно прозрачна?

— Выходит так, Капитан.

— Что теперь прикажете делать, мы висим над бездонной пропастью, запутавшись в какой-то дьявольской паутине.

— Внимание! Нас выталкивает назад! — Вейс от волнения сорвался на фальцет. — Отключите двигатель!

— Замечательно! Если так дальше пойдет, придётся уходить с места в вираж. Только бы не подвёл режим зависания!

Медленно, но верно шаттл "пятился" от трещины. Капитан Кортни крепко держал штурвал, готовый в любую минуту развернуть машину.

— Командор, сканеры работают?

— Да.

— Кусочек этого киселя на анализ не оторвём?

— Минуту. Нет! Вещество напоминает прочную резину, поэтому и выталкивает нас. Хвост уже свободен!

— Значит ещё минут десять до полного освобождения. Интересно знать, как образовалась эта "занавеска" и что поддерживает её в стабильном состоянии. Словно кто-то не хотел, чтобы мы проникли в трещину. Наверное, такое вкрапление как шаттл с тремя мужиками внутри не желательно для кристаллов!

— Подождите, Капитан! Горный хрусталь всегда использовался в радиотехнике для получения ультразвуковых колебаний. Возможно, кристаллы по краям трещины здесь для того и растут — генерируют ультразвук, чтобы "занавеска" не остывала и не кристаллизовалась!

— Так, Вейс, ты сам догадался?

— Сам, мистер Кортни.

— Неплохо для механика-водителя!

— Вейс, стал механиком случайно — однажды пришлось заменить товарища, да так и остался. А вообще он геохимик, в группе на нём двойная нагрузка — он и вездеход водит и геологические исследования проводит.

— Командор забыл, что я ещё и за съёмку отвечаю…

— Тише, мы почти освободились, включаю зависание. Мама миа, работает!

Капитан осторожно развернул шаттл на сто восемьдесят градусов.

— Фу! Теперь у нас минимум полчаса на сканирование этого природного образования. Хотя я лично сомневаюсь что оно природное. Как думаешь, Вейс?

— Ничего подобного не видел и не встречал в литературе. Сейчас пытаюсь связаться со станционным компьютером, поискать аналоги…

— Капитан Кортни, вас вызывает база! — Голос Советника Мадука прогремел из динамиков, как громовой раскат.

— Ну что ты так грохочешь, Таян! Мы же не глухие!

— Слава Богу! Билли, вы на полчаса исчезли с экрана радара. Что случилось?

— Не поверишь, приятель! Мы в буквальном смысле влипли в историю. Трещина закрыта для прохода, какой то занавеской из двуокиси кремния в желеобразном состоянии. Мы на всей скорости влетели в неё, только, она как резина вытолкнула нас обратно!

— Все целы?

— Целы! И машина в том числе. Сейчас сканируем сие явление природы в режиме зависания.

— И что обнаружили?

— Вейс, доложите нам и Советнику, как дела.

— Съёмка в предельном разрешении дала любопытное изображение. Внутри трещины происходит, какое то движение, отдалённо напоминающее движение расплавленного парафина в воде. Два встречных потока разного цвета — вверх идёт голубой, вниз ярко розовый, они нигде не перемешиваются. Жидкость, где проходят эти разноцветные потоки золотистого цвета. Я бы даже сказал, что она напоминает расплавленное золото. Потоки движутся не постоянно, а через определённые промежутки времени, которые не всегда одинаковы. Мы можем только визуально наблюдать за процессом. "Занавеска" не позволяет сделать какие-либо анализы…

— Да, вижу, потрясающее зрелище! Поэтому сияние, то усиливается, то затихает! Какие планы, возвращаетесь?

— Я вот тут подумал, Советник, а что если нам слетать в обратную сторону. Опустимся пониже и будем потихоньку обследовать пропасть. Вдруг наткнёмся на подъёмник Лайзы… А вы тем временем проанализируете наши наблюдения.

— Понимаю, Таян. Билл, как там радар, не повреждён?

— В норме! Думаю, что шаттлу хватит места для пролёта над пропастью. Если что, развернёмся и домой!

— Добро. Только не отключайте связь, я хочу всё слышать и участвовать в ваших разговорах.

— Ну вот, теперь ещё этот старый болтун будет давить на психику.

— Спокойно, Зануда, лишний раз встревать не буду.

Шаттл на самой малой скорости летел по разлому. Мощные прожекторы освещали крутые стены, по которым кое-где струилась вода.

— Что за подземные источники, Командор?

— Просто вода, Капитан. Только довольно тёплая, температура колеблется от тридцати до пятидесяти градусов.

— Думаю, что нам следует спуститься пониже, чтобы свет прожекторов мог доставать до самого дна. Пролетим мимо нашей базы и нырнём вниз. Эй, господин Советник! Сейчас мы помашем вам крылом, смотрите не проглядите, мы летим довольно быстро.

— Я вас вижу Билли. Вы сейчас похожи на светящуюся птицу. Не увлекайтесь скоростью.

— Всё, мы уже прошли мимо тебя, ты успел нас заметить?

— Успел, успел. Ты как всегда лихачишь, Капитан!

— Счастливо оставаться!

Кортни начал осторожное снижение. Когда высота достигла трёхсот метров от поверхности разлома, Капитан прекратил снижение и включил автопилот.

— Ну, ребята, теперь нам нужно включить все глаза и уши.

— Аппаратура работает нормально, господин Кортни.

— Я знаю, Вейс! Только и нам надо смотреть и слушать очень внимательно, мы на неразведанной территории. Вот, например, что шумит внизу?

— Это подземная река! У неё быстрое течение, но судя по всему, она не очень глубокая и порожистая.

— Может, спустимся ещё пониже? Командор, что там показывает наш радар?

— Мы можем лететь на бреющем. Разлом к низу сильно расширяется.

— Ты знаешь, что такое бреющий полёт?

— Обижаете Капитан. Ещё в школе мы все сдаём тест Навигатора!

— Извини, забыл. Много лет сам принимал у курсантов этот экзамен. Значит снижаемся. Пятьдесят метров достаточно?

— Вполне. Прожектора достают до самого дна. Что там интересного, Вейс?

— Пока внизу просто вода. А вот стены…

— Что стены?

— Погодите, они гладкие и матовые и поглощают свет! Сканер пока не может определить, что это за порода.

— Капитан, радар показывает, что через пятьсот метров река разделяется на два потока. И, похоже, впереди водопад.

— Водопад?

— Да, его уже слышно, падает поток, который уходит влево. А в конце правого… Мой бог! Это рукотворный тоннель, он заканчивается идеально круглым отверстием, из которого идёт яркий свет!

— Внимание, слева по борту искусственное тело! Командор, это подъёмник Лайзы!

— Вейс, ты ничего не перепутал?

— Взгляните сами.

— Точно подъёмник! И он целёхонек, только стекло опущено. Зависаем!

— Но он пуст! Капитан, надо найти Лайзу.

— Надо, только сесть здесь негде. Сколько до светящегося отверстия?

— Метров сто.

— Шаттл пройдёт через него?

— Свободно!

— Только бы не напороться на ещё одну "занавеску"!

Но никакой "занавески" не было. Шаттл на самом малом ходу влетел в огромный зал с куполообразным потолком.

Источника света не было видно, казалось, стены сами его излучают. Поток воды впадал в бассейн, дно которого тоже подсвечивалось. Арка в противоположной стене видимо была проходом в следующий зал.

— И здесь приземлиться негде, значит, будем приводняться!

— Подождите Капитан, смотрите!

От арки начала медленно выдвигаться какая-то конструкция.

— Похоже, нам сейчас перекинут мост!

— Нет Вейс, скорее подиум.

— Что такое подиум?

— Помост, для демонстрации модной одежды.

— Так или иначе, это идеальное место для посадки шаттла!

— Вижу, Командор, иду на посадку!

— Билли, вы, что нашли подземный дворец?

— А я и забыл, что ты подслушиваешь, Советник.

— И подглядываю.

— Значит, ты сам всё видел. Мы пытаемся найти Лайзу.

— Она в снаряжении, у неё есть связь, вы уже наверняка в зоне досягаемости.

— И чтобы мы без тебя делали! Шехем попытайся связаться с Лайзой!

— Лайза, ответь, это я Командор Шехем. Мы прилетели на шаттле и приземлились в зале с куполообразным потолком и бассейном. Мы нашли подъёмник. Лайза ответь! Странно, каждый раз я слышу зуммер, что сигнал принят, значит, передатчик Лайзы работает. Но почему она не отвечает?

— Погоди Таян, мы не отключили подарок твоего деда — силовое поле. Кажется, оно отражает внешние радиосигналы, хотя пропускает наружу наши. Вот так. Теперь попробуй ещё.

Пробовать не пришлось, на груди Шехема запищал передатчик.

— Командор Шехем слушает! Лайза это ты?

— Это я Таян. Ты не слышал меня?

— Лайза, я счастлив, слышать твой голос! Где ты и как тебе удалось спастись?

— Меня спасли. Сейчас я выйду к вам.

— Кто спас? Те, кто построили эти каналы и дворцы?

— Вы сами всё увидите. Это люди.

— Люди? Какие люди?

Но Лайза уже дала отбой.

— Вейс, ты проверил здешний воздух?

— Да Командор, самый оптимальный состав для дыхания и практически стерилен.

Первым из шаттла вышел Билл Кортни. Он вглядывался в сторону арки, но минут пять никто не появлялся. И вот наконец показалась группа людей в странных костюмах напоминавших одежду бедуинов во время кочевых переходов по пустыне. Широкополые плащи, полностью скрывали фигуру, на голове были платки, напоминавшие куфию, закрывавшие лицо, открытыми оставались только глаза. Среди них шла Лайза, шлем, она держала в руках.

— Ребята, вы только посмотрите! Лайза, каждому из них, чуть выше пояса. Кто бы они ни были, они великаны!

Командор вышел из кабины в тот момент, когда великаны остановились метрах в пяти от шаттла, а Лайза увидев Шехема, побежала бегом и бросилась ему на шею.

— Таян, как я рада тебя видеть! — Тут из кабины показался Вейс, и девушка как-то поспешно отпрянула.

— Артур, и ты здесь…

— Волею судьбы. Интересно, кого это ты притащила на своём хвосте, Ящерка?

— Ребята, это идоны, они меня спасли! Пойдёмте знакомиться! Ой, а кто это?

— Да уж, я самый незаметный человек на Станции. Меня зовут Билл Кортни, я пилот вот этой летающей машины. И кто это такие идоны, маленькая леди? — Билл Кортни, как-то странно напрягся. — Командор, в вашем снаряжении не положено никакого оружия?

— Не положено чего?

— Да, вы же чистые технари, оборона в вашем обучении не предусмотрена, нападение тем более. Лайза, что ты о них знаешь?

— Когда идоны обнаружили, что силовое поле их реактора, повредило трос моего подъемника, и он падает в пропасть, они сделали так, чтобы он не разбился, а опустился в подземную реку. Потом подъёмник приплыл сюда, они забрали меня к себе на базу, накормили и спросили, откуда я взялась. Я подумала, что это представители какой-то подземной цивилизации, где-то читала об их существовании и рассказала, что я со Станции, которая много лет назад потерпела крушение в океане, и у нас нет никакой возможности пробиться наверх. Идоны очень удивились, они не знали, что планета обитаема. По их словам на поверхности существуют только примитивные одноклеточные организмы. Сначала они приняли меня за велайку, это другая раса с их планеты. Как раз ожидается прибытие корабля велайцев. А когда вы расширили проход в проломе, им пришлось отключить силовое поле, чтобы оно не повредило шаттлу. Но сначала вы полетели не в ту сторону — прямо к реактору и если бы не плазменная защита, вы бы погибли.

— Плазма! Я так и знал! Мадук, ты всё слышал?

— Всё, Билли.

— Тебе не кажется, что пора будить дедушку Рише. Пусть теперь наш теоретик социальных наук разрабатывает способ возвращения всего на круги своя. Ведь сбылась его мечта, мы встретили пришельцев! А ты, Лайза, представь нас этим таинственным идонам. Но сначала скажи, откуда они прилетели и почему так странно одеты?

— Они не выносят повышенной влажности, на их планете Идоне, которая кажется в созвездии Лиры, в системе какой-то двойной звезды, очень жарко. Эти наряды защищают их кожу, здесь же бассейн. Я не изучала подробно астрономию, но на карте я узнала Вегу. Вега же в созвездии Лиры?

— Совершенно верно, в Лире. А ты видела их без балахонов?

— Да. Они такие же, как мы, только гораздо выше ростом и внешне напоминают скандинавов — светлые волосы, голубые глаза.

— Викинги значит. И как же ты с ними разговаривала?

— Они владеют телепатией, но сказали, что смогут быстро выучить наш язык.

— Телепатия? Ну, тогда проблем с общением не будет. Вперёд!

Маленькая Лайза шла впереди, за ней Кортни и Шехем, Вейс с камерой замыкал шествие, он пытался заснять исторический момент встречи братьев по разуму.

— Слушай, Шехем, а кто такие викинги?

— Вейс, ты, что историю в школе не учил?

— Я её прогуливал. Читал в библиотеке минералогию. Думал, что раз мы под землёй, зачем тратить время на исторические сплетни.

— Тоже мне установка молодого учёного. Викинги древние жители прибрежных стран Северного моря, кажется там теперь Дания.

— А ты уверен? Эти идоны говорят, на поверхности только примитивная жизнь!

— Да тише ты, уже пришли.

Лайза подошла к идонам вплотную. Они молча смотрели друг на друга. Потом Лайза повернулась к Шехему и скороговоркой произнесла:

— Они приглашают вас на свою базу.

— На базу говоришь, — ответил за Таяна Кортни, — ну пошли, им, наверное, дышать здесь тяжело.

— Да, правильно. — Она повернулась к великанам, те жестом пригласили людей следовать за собой.

— Лайза, а почему они обратились телепатически только к тебе?

— Не знаю. Я думала вы, тоже слышите наш мысленный разговор, пока идоны не сказали, что не слышите, и мне следует перевести.

Миновав арку, они оказались в разветвляющемся тоннеле. Хозяева свернули на право, Лайза уверенно шла следом, а мужчины постоянно озираясь, Вейс даже потрогал стену. Через несколько шагов все оказались в светлой, небольшой комнате, где стояло несколько сидений, похожих на земные стулья.

— Идоны попросили подождать, пока они снимут верхнюю одежду.

— Это, наверное, чтобы мы их лучше разглядели.

— И это тоже. Но просто здесь им не нужно защищаться от влажности.

Вошли идоны, и Кортни ахнул. Это действительно были самые обыкновенные люди, две молодых женщины и пожилой мужчина. На этот раз они были одеты вполне по земному — обтягивающие разноцветные комбинезоны. Мужчина уверено подошёл к Капитану и протянул руку, при этом ему пришлось наклониться. Кортни протянул в ответ, и его рука утонула в тёплой и мягкой ладони пришельца. Тут все услышали мысленное обращение:

— Здравствуйте, я Камт, глава миссии Идоны, на третьей планете системы Луоми. Мы назвали эту планету Эган, что на нашем языке означает — вода. Лайза сказала, что вы называете её Земля. Мы приносим свои изменения, что вторглись на вашу планету. Мы не знали, что она обитаема — многолетнее сканирование показывало, здесь только зарождается жизнь, причём в анаэробной форме, которая редко развивается в разумную.

— Ну, как говорится, добро пожаловать…

— Господин, Кортни, отвечайте мысленно, так они не понимают!

— Да, простите, не привычно, — подумал Капитан, — я Билл Кортни, первый капитан Станции, которая теперь застряла в недрах планеты, а раньше была космическим кораблём.

— Чего, чего, — это Вейс открыл рот от удивления, — Шехем, что он несёт! Какой ещё космический корабль?

— Помолчи Вейс, всё правильно. Я потом вам всё объясню.