— Сударыня Агриппина, — маг склонился в поцелуе над рукой Природной магини, — Бесконечно рад был познакомиться.

— Дарик, дорогой, — в очередной раз Природная магиня просияла, думаю, теперь она каждый раз будет светиться, вспоминая брюнетистого мага, — А мы-то все как рады!

Эта маленькая большеглазая женщина, деятельная и энергичная, с хитринкой в светло-голубых глазах, окруженных едва заметными лучиками морщинок — вовсе не была похожа на ту несчастную, сгорбленную, сломленную жизнью старушку, которую четыре дня назад мы с сударем Лиодором и Данькой встретили в крохотной каморке при кухне замка. Я заметила, что даже про себя больше не зову ее «бабусей» — настолько это определение к ней не подходит.

Меня же Агриппина в очередной раз прижала к себе и расцеловала в щеки. А коловертыш и вовсе не слазил с ее плеча — с самого начала мудрая взрослая Природная магиня (не то, что я) ходила в его любимицах.

Мы с магом и Данькой покидали замок графства Менфера. С Агриппиной и слугами прощались прямо здесь, а граф с графиней ехали провожать нас верхом. Я не видела, как внезапно пришла в себя Тэя — но я видела потом лица графа, Природной магини, стражей и слуг замка, и с точностью могу сказать: таких счастливых лиц я не видела ни у кого и никогда. Пускай повсюду была привычная уже, унылая, удушливая серость, но по дороге к замку, прижимаясь к боку сударя Лиодора, и непрестанно пресекая попытки оного взять меня на руки, в то время как сам он не слишком устойчиво стоял на ногах, я видела, как на ветке серой осины пробивается единственный зеленый листок. Правда, тогда не нашлось сил повосторгаться должным образом, как и не нашлось их на то, чтобы как следует обрадоваться мавкам вместо водниц, да и Тэе, большеглазой, худенькой, кутающейся в слишком большой ей, плащ. Двое суток мы с магом спали, как убитые, окруженные заботой и укрепляющими заговорами Природной магини, правда, сударь Лиодор проснулся раньше меня — вот же резервный запас у него! Тоже хочу пройти Посвящение! — и когда я наконец-то пришла в себя, первое, что я увидела, открыв глаза, теплую и ставшую уже такой… близкой… улыбку этого невыносимого мага.

А когда в опочивальню зашли помолодевший волшебным образом граф с Тэей, я подумала, что по-прежнему сплю. Даньке пришлось ущипнуть меня, чтобы поверила. И то поверила только с третьей попытки. Хотя щипал коловертыш весьма ощутительно! Лесной бесенок, свернувшись клубочком, как домашний кот, спал все это время у меня под боком, и никакие уговоры и даже обещания угощения не могли заставить его покинуть свой пост — похоже, малыш начал привыкать к своей новой роли, причем, как будто искренне, а не подчиняясь строгому наказу Лесного Хозяина.

Наверно, не раз еще в кошмарных снах я увижу бледное, до синевы, лицо мага, спутанные, прилипшие ко лбу пряди черных волос. Не знаю, сколько просидела рядом с его телом — на обратном пути с острова. Смотрела на заострившиеся черты и молилась всем известным светлым богам и богиням, чтобы он благополучно возвратился из-за Межи. Помог неожиданно кубарем свалившийся на голову Данька — я была в таком оцепенении, что даже не смогла как следует испугаться чему-то, падающему с дерева. Коловертыш заявил, что резерв не только магических, но и жизненных сил у «ентого остолбеня» практически на нуле, как и у меня самой, «дурехи», строго наказал делиться с магом теплом, а сам сосредоточился и принялся делиться с Лиодором волшбой. Не знала, что коловертыши это умеют. Хотя, какой смысл им в этом признаваться — вон сколько недоучек, да и просто слабых от природы волшебников! Много желающих найдется заполучить в личное пользование бесперебойные магические батарейки.

— Нет, не угадала, — объяснил мне тогда Данька, — Не все так просто с нашей лесной волшбой. Коловертыш сам должон захотеть отдать, а никак не по принуждению.

— Значит, ты сам хочешь с ним поделиться? — просияла я, тщательно растирая бледные до синевы руки и ноги мага и при этом отчаянно краснея, непонятно, как на такие глупые мысли силы-то еще остались!

— Захочешь тут с вами, как же! — огрызнулся бесенок, и добавил еще более сердито, — А ты кончай лободырством маяться! Так ты его не согреешь!

— А как? — к слову, я сама клацала зубами от холода: рубаха-то опять была мокрая, после очередного заплыва, уже с острова. Если бы не провожавшие меня призраки, точно бы потонула! Жаль только, что едва мы дошли до распростертого тела мага, они моментально прыгнули в его магический посох, с криком: «Догоним еще!», «Успеем!», «Еще увидимся, Сения, только вряд ли узнаем друг друга!»… Вот уж спасибо, так спасибо.

— Как-как, совсем что ли полоумная? Заголяйся давай и зазнобу своего заголяй и прижимайся к нему изо всех сил!

Коловертыш и слушать не стал, что я о нем думаю, вместе с этим самым магом, и графством Менфера, и вообще, всей сложившейся ситуацией, а ясно дал мне понять, что счет сейчас идет не на хвилины даже, а вовсе на секунды, и я, взвизгнув, сама не заметила, как оказалась полностью обнаженной, прижимающейся к холодному боку такого же обнаженного сударя Лиодора, под его, благо, что огромным, плащом. Не знаю, чем боевые маги пропитывают свою одежду, когда идут на очередной бой с нежитью, только тело от прикосновения с грубой, но теплой тканью плаща, отчаянно зачесалось. Ладно, это еще можно было вытерпеть. К тому же Данькин совет и вправду помог — я чудесным образом уже полностью согрелась, и маг, похоже, тоже начал потихоньку согреваться. Вот что мне тогда, когда я уловила едва различимое тепло от тела мага, стоило быстренько одеться и дожидаться уже его возвращения из-за Межи, как и подобает приличной барышне? Не знаю, где тогда был мой разум, когда я чувствовала только тепло его тела и чуть уловимый запах вереска — может, эссенция нежно-лиловых цветов присутствует в этом адском составе, которым боевые маги пропитывают свою одежду. Не знаю, так это или нет, но тот момент, когда сударь Лиодор вернулся, то есть пришел в себя, я благополучно проморгала. Сначала ощутила, как его рука, которую я закинула себе на плечо внезапно напрягается, а затем проводит по лопаткам, и спускается ниже… А затем услышала проникновенный горячий шепот прямо в ухо:

— Ммм… А что я еще интересного пропустил?

Зашипела на этого наглеца дикой кошкой. Первым порывом было вскочить, но вспомнила, что на мне ничего, ну совершенно ничего нет, хотела сдернуть с него плащ, но тоже вовремя вспомнила, что и на нем одежды нет совершенно — непонятно как, дрожащими руками, смотря в сторону и прикрывая его плащом, я и мага избавила от всего, что на нем было. В отчаянье закусила губу и прошипела, чтобы отвернулся и даже думать не смел поворачиваться и с быстротой молнии одела на себя все, в чем была — даже все еще мокрую и холодную нательную рубаху, которую могла бы и не одевать. Хватило бы вполне одного, подобранного на берегу платья, но эту во всех отношениях здравую мысль из головы вытеснила другая, куда менее здравая: хороша же я буду, возвращаясь из лесу с посторонним мужчиной, неся исподнее в руках. Ну а то, что этот мужчина, собственно маг, и я магиня, и мы не с гулей вертаемся, а со смертельно опасного приключения, я благополучно в тот момент как-то забыла. Словом, путь обратно был тот еще. Мы оба были настолько слабы, что еле шли, опираясь друг на друга, и у мага даже почти не было сил на то, чтобы комментировать произошедшее. Да, почти не было. Один — два — три — четыре — ну, ладно, пять раз за три милли не считается. Так что с меня еще минимум пять пощечин, которые в силу слабости не смогла отвесить этому брюнетистому наглецу. Если бы не Данька, то и дело, подбадривавший нас очередной порцией незамысловатых оскорблений, чую, спали бы мы эти двое суток не в замке, а где-нибудь под серым кустиком, нечисти на радость, если она тут есть.

Когда, очнувшись, опять увидела Тэю, поняла наконец, о каком «сюрпризе в замке», который ждет меня, сказал тогда по дороге маг. Все-таки он такой герой! Встретил ее у самой Межи и сумел привести обратно! Неудивительно, если в его честь в графстве Менфера теперь песни слагать будут! Правда, грех жаловаться, и меня вниманием не обошли. Граф лично, наедине, так горячо благодарил меня за Мийке, что я не смогла ему не поверить — он действительно изменился, и изменится теперь наконец и все графство Менфера.

Собственно, граф с графиней не просто так решили проводить нас до Кабаньего Лога — там наши пути разойдутся: мы, надеемся, что сумеем застать троллей с Демкой и Йожкой у самой границы, а путь графа и Тэи пойдет на север — в самую обитель Дивьих Людей. Давно пора положить конец этой истории.

А еще к заработанным у главы Штольграда средствам прибавились вензеля на получателя в гномьем банке, которые мы с сударем Лиодором брать отказывались, и только обещание кровной обиды от всех обитателей графства, включая Природную магиню и домоправительницу, заставило нас принять этот подарок. Не заглядывала в свой конверт, не до этого сейчас, потом как-нибудь, но коловертыш, на имя которого также открылся счет, не удержался и теперь намекает, что я стала довольно-таки завидной невестой!

* * *

Граф с графиней ехали с нами почти до самого Кабаньего Лога. На последнем привале, в то время, как мы с Тэей хлопотали по хозяйству, мужчины в очередной раз разложили карты местности и занялись подсчетами. Выходило, что несмотря на потерянные нами в пути дни, шанс обогнать троллей-наемников у нас все-таки был. Судя по всему, мы опережаем их почти на день. Если, конечно, тролли не сократили путь, как мы, проезжая сквозь населенные пункты или в опасной близости от них. Надеюсь, что все же нет. Впрочем — маг меня успокоил — даже если они рискнули и проехали ближайшие к графству вески — Большую Рыску, Сосенку, Хорошенькое и Пузики, графство Менфера им все равно пришлось объезжать. Когда не в ладах с магией — в такие места, как место дислокации темного сирина, лучше не соваться. А через границу им не дали бы перейти полудницы, левавки, трясовицы и вещицы — неподкупные стражи имперской границы. С этими тоже без магии не потолкуешь. Вот и оставался — ближайший переход — только пройдя Кабаний Лог. Нам надлежало сделать магическую засаду и взять их тепленькими. Маг уверял, что его магический резерв полностью восстановлен, и я завидовала: мне до такого уровня расти и расти еще, пока Посвящение не получу — о подобном не может идти и речи. Я восстановилась примерно на одну треть, но в принципе, это и не к спеху: боевую операцию разумнее доверить боевому магу и быть, так сказать, на подхвате. А лечить, даст Макошь, некого. Так что я старалась быть полезной в другом — вот как сейчас, когда мы с Тэей занимались приготовлением обеда.

Тэя — точь-в-точь такая, как рассказывала о ней Агриппина — маленькая, светленькая, кудрявая, с такой белой кожей, что она казалась и вовсе прозрачной, с голубыми жилками у глаз и на шее, с огромными бирюзовыми глазищами и задорно вздернутым носиком. Я была очарована — в графине, похоже, и вправду течет малая толика крови Дивьих Людей. Малая, но ее хватило. Забавно. Присмотревшись повнимательнее магическим зрением к ауре Тэи, заметила странное свечение, которого раньше не наблюдалось, и поначалу даже перепугалась — что и неудивительно, от всего пережитого нервы сдают. А потом присмотрелась внимательнее к аккуратно нарезающей пышные ломти ароматного хлеба девушке, и прыснула от смеха.

Графиня подняла на меня свои глаза-блюдца:

— Сения? Со мной что-то не так? Я перемазалась в соусе? В варенье?

— Нет, ты совсем не перемазалась, ты…

— Тссс, — перебила меня Тэя и многозначительно указала взглядом на мужчин, сидевших поодаль и склонившихся над картами.

— Ты знаешь? — удивилась я.

Счастливая графиня кивнула.

— Но откуда? Даже мне видно пока просто небольшое изменение в ауре, и то, только потому, что я много раз такое видела.

Тэя пожала плечами.

— Не знаю, Сенечка, правда. Просто поняла, и все, — и добавила шепотом, — Атти пока ничего не знает. А узнает — еще развернется обратно, и не даст мне больше сесть в седло. А нам очень надо в Дивьи земли, понимаешь? И трястись в карете мне кажется намного опаснее, чем верхом…

Я вздохнула. Понимаю, еще как. Земли графства достаточно настрадались, необходимо навсегда избавить их от этой вездесущей серой плесени, покрывшей все живое. И кто как не Дивьи Люди, лучше помогут в этом? Но и графа можно понять: решив, однажды, что потерял Тэю, он теперь будет пылинки с нее сдувать, и вероятнее всего, она права — беременную женку он к лошади и близко не подпустит. Я присмотрелась к графине повнимательнее: свечение ровное, аура чистая, и не скажешь, что человек недавно буквально вернулся с Межи. Наездница она уверенная, несмотря на внешнюю хрупкость, обладает сильным характером — в этом я уже сумела убедиться. Вообще-то аристократки на своих четвероногих любимцах и с животами гарцуют, слезая только за два — три месяца до родов. А Тэя лер Илиенси, хоть и из обедневшего рода, но выросла практически на манеже, она рассказывала. Ладно, пусть едут. Все равно срок еще совсем не срок.

А мило она «Аттадаила де Менферского» до Атти сократила. Даже Агриппина в своем рассказе называла его, не иначе, как «граф». Почтительно и ясно, о ком речь. Ну да нынешний граф, не чета тому, что был.

— Сударь Аттадаил, я в сотый раз повторяю вам: мы с сударыней Хессенией ценим вашу помощь и поддержку, но все-таки с троллями-наемниками лучше разберемся без вас. Магическая засада и боевая магия — вот и все, что для этого нужно. Вдобавок, пусть они видят лучше как можно меньше людей, это усыпит их бдительность. А с вашими провожатыми…

— Граф, — вступила в диалог я, — У вас неотложное дело в Дивьих Землях. И вы нужны сейчас, как никогда, своему графству. Сами видите — земля оживает, но пока очень медленно. А магией вы нам никак не поможете, несмотря на дар целительницы графини.

— Сударь, сударыня, — граф кивнул мне, — Мне все-таки не по себе, когда представлю, что нужно отпустить вас одних. Понимаю, что вы оба маги, но все равно.

Тэя положила узкую кисть на широкое плечо графа:

— Я тоже очень беспокоюсь, милый, — она одарила мужа нежной улыбкой, — Но еще больше я волнуюсь о том, не помешаем ли мы нашим друзьям? Я никогда себе этого не прощу.

Граф шумно вздохнул.

— Вдобавок, — нехотя добавила я, — Я даже думать об этом не хочу, но все-таки…

— Все-таки, если не удастся перехватить их у границы, придется проследовать за ними на территорию Темной Стороны империи, — закончил за меня маг.

Я обернулась к нему, стараясь не выдавать своего страха и отчаянья, и оборотень взял меня за руку:

— Я почти уверен, что этого не случиться, но нельзя отрицать такую возможность.

— Нет! На это я пойти не могу! — заявил граф.

— Мы с тобой это уже обсуждали, — напомнил маг.

— Где пройдет маг, не всегда пройдет обычный человек, пусть даже граф, — поддержала я Лиодора, — Граф, правда, нам хватит беспокойства по поводу Йоганы и Никодема, а следить еще и за тем, чтобы вами не пообедал какой-нибудь невежливый упырь, который не знает о том, что вы граф…

Мда, шутка не очень удачная, но с долей правды.

На том и порешили. В конце концов, журавлиную почту никто не отменял. И мы всегда сможем обратиться к графу де Менферскому за помощью, как только — так сразу. Да, да. В любом случае. А как же.

* * *

Какое же это счастье дышать свежим, лесным воздухом, видеть, как красива наша Мать Сыра Земля, слушать щебет, и сдается мне, местами переругивание птиц, ощущать вокруг жизнь — бурлящую, настоящую, радующуюся! За пределами Менферы, мы как будто попали в иной, сказочный мир. И хоть Кабаний Лог в другое время показался бы мне местом довольно мрачным, по сравнению с моим родным Лесом Йагинь, после серого унылого графства, я почувствовала себя, как в раю.

Экипаж с ничему не удивляющимся кучером мы отправили в Штольград еще из замка, и теперь передвигались верхом на трех лошадях, предоставленных нам графом. Маг — на гнедом красавце-мерине, я на мышистом коне, уже почтенного возраста, но все еще крепком, и темно-игреневый конь в шоколадных яблоках вез поклажу. Я сомневалась в своей манере езды — практика у меня была неважная, но граф успокоил, сообщив, что на выделенного мне коня не страшно посадить и ребенка. Гм, дети бывают разные.

— Все, сударыня, дальше ехать не стоит.

Хвала дивной Макошь! У меня от напряжения пальцы не хотели разгибаться и выпускать повод, что говорить о трясущихся коленках и негнущихся ногах!

Значит, сейчас мы разобьем лагерь, обиходим лошадей, а граф исследует местность, а также наметит предполагаемые ловушки для троллей. На магов они не подействуют, так что Йожке и Демке ничего не угрожает, главное, чтобы не испугались, ну да, мои мелкие как-то не из пугливых.

— Сударь, — стараясь, чтобы голос мой звучал как можно более бодро, позвала мага я, — Идите вперед сейчас, пока не стемнело. Если тролли могут появиться уже на рассвете, лучше не тратить время впустую. А лагерь я разобью сама.

— Сударыня…

— Сударь, — твердо сказала я, — Ладно, не лагерь, но расседлать и обиходить лошадей смогу, а палатку поставите, как вернетесь, — в этом месте сложно было не покраснеть, впервые мы собирались провести ночь бок о бок. О том, чтобы ночевать в отдельной палатке близ Темной Стороны, я и думать не могла, и мысль о том, что мы практически на границе, заставляла замолчать голоса нравственности и морали. Эх, еще бы гормоны замолчать заставить… Как оказалось, мораль победить куда легче.

— Эй, остолобень, ну чего уставился, дело Сенька говорит, пошли, разведаем, что к чему!

Коловертыш упорно именовал мага «дураком», хотя ко мне уже как будто начал относиться с должным уважением.

— А ты рот не разевай, дуреха, лес прощупай, конями займись. Не стой!

Вот паразит!

Но совету коловертыша я последовала: считав пространство, убедилась, что вокруг — ни души. А значит, я вполне смогу о себе позаботиться.

— Сударь, теряем время, — поторопила я мага, который уже направился вперед.

Сама же постаралась не думать ни о чудовищной усталости, ни о том, что нам предстоит. Расседлала лошадей, растерла их сухой травой, дала напиться, отвела пастись. Теперь можно заняться собой. Пожалуй, даже хорошо, что мага так долго нет — можно спокойно переодеться и заняться чисткой одежды, насквозь пропитавшейся запахом лошадиного пота. Надо будет сказать спасибо магу — он настоял, чтобы я ехала верхом по-мужски, и я путешествовала в бриджах Тэи, которые обтягивали все округлые особенности мой фигуры, ведь Тэя и ростом меньше, и более хрупкая. То, что бриджи коротки, надежно скрывают сапоги, а вот с довольно откровенным подчеркиванием того, что у приличной барышни должно быть надежно прикрыто платьем, юбкой, сарафаном и нижней рубахой… Впрочем, я еще в замке переделала из своего гардероба себе пару туник, доходящих до середины бедра. Вид, конечно, тоже не ахти какой порядочный, но все-таки. Зато в седле по-мужски сидеть удобно, даже представить страшно, как проделать такой путь сидя боком, не имея возможности управлять шенкелем, да что там шенкелем — не иметь возможности в случае, когда конь спотыкается или меняет ногу, или делает вид, что шарахается чего-то, обхватить его ногами от страха — вот где ужас-то!

Не решилась пока разложить костер — надо сначала дождаться Лиодора с Данькой, что они скажут. Можно ли здесь привлекать внимание столь явственно, нет. Все-таки, граница с Темной Стороной. Подумать только, каких-то пару недель назад, и думать не могла, что приближусь к темным так близко. Нет, ну я представляла себе практику в Темном Университете, когда-нибудь… Но на официальных основаниях, под надежной защитой сопроводительных документов и по специальному приглашению. А лезть сюда вот так, наобум — никогда бы не подумала, что окажусь на это способна.

Автоматически щелкнула пальцами, зажигая магический светлячок, и поняла, что Лиодора с коловертышем до сих пор нет. Давно уже нет. Ой, светлая Макошь, очень давно! Чувство тревоги грозило перерасти в панику, когда я вскочила и решила последовать за магом и коловертышем в чащу, по направлению к границе. В последний миг одернула себя — ну, как мы разминемся — и я окажусь на той стороне одна? Что же делать, Сеня, что же делать?

Я успела так накрутить себя за каких-то несчастных несколько хвилин, и поняла, что больше в таком режиме не выдержу. Ну, не выдержу, и все тут. Углубилась в чащу, искать мага с коловертышем. Может, им нужна моя помощь?

Запах мокрых иголок и березовых веников говорил о том, что не так давно перед нашим приходом прошел дождь, причем после нескольких дней сильной жары. Неудивительно — конец страдника на дворе. Деревья иногда поскрипывали, что заставляло меня подпрыгивать, и озираться по сторонам, при этом я отчаянно злилась на себя — прав коловертыш, тысячу раз прав в отношении всех нелицеприятных эпитетов в мой адрес. Ну ведь что я, а? Как в первый раз в лесу! А ощущения были такие, как будто действительно в первый: Лес Йагинь — он был таким родным, лес в графстве Менфера — унылым и мрачным, больным… А этот… Древний, как будто реликтовый, он нависал надо мной неясной в полумраке массой, пугая непривычными запахами и звуками. Светлая Макошь! Ну, куда меня понесло! Ведь маг, наверняка уже вернулся обратно, в лагерь, не нашел меня и жутко злится. Наверняка отправил Даньку на мои поиски. И Данька меня обязательно найдет, очень скоро найдет, очень и очень скоро…

Глухое рычание из шевелящихся кустов заставило меня враз забыть обо всех размышлениях — я не успела даже возблагодарить богов за то, что оказалась в штанах и удобной обуви — развернувшись назад, я понеслась с такой скоростью, которую с поднятыми юбками и представить было невозможно. О том, что сама установила на себя охранные заговоры, действующие на крупных хищников, которыми умело пользовалась с самого раннего детства — в этом чужом лесу я благополучно забыла. И вообще, проверять местную фауну на лояльность к заговорам Йагинь, и, собственно, к самим Йагиням, как-то не хотелось. Все-таки, граница рядом, кто его знает, каких только тварей нет там, в пугающей темноте.

Два или три раза я упала, зацепившись носком сапога за коряги, выпирающие из земли, перекувыркнулась, буквально на лету успевая сгруппироваться, и продолжала бежать, пока не поняла, что не слышу за спиной никакого рычания — вообще никаких звуков не слышу. Обернулась — и в следующую секунду уклонилась от встречного дерева, в которое с трудом не впечаталась и сбавила бег, похоже, если кто страшный там и был, меня он преследовать не собирался. Перешла на шаг, слушая глухие удары своего сердца и в следующий миг поняла, что не имею никакого представления, где нахожусь. Нет, когда я уходила с опушки леса за Лиодором и Данькой, я имела это представление — позади была наша стоянка, впереди — маг и граница с темными… Потом, после этого самого непонятного, этих звуков, напугавших меня, я развернулась… Но точно ли на сто восемьдесят градусов? То-то и оно, что тролль его знает. Как-то мне в тот момент было не до арифметики с геометрией… А долго ли я так бежала? Вроде бы долго, а вроде и нет… И что теперь делать? Маг с Данькой ушли в лес и не вернулись, и теперь вот я еще… Дивная Макошь, похоже, я и вправду заблудилась! И что может быть хуже?!

Крупная капля, упавшая мне на нос, а за ней вторая, третья, показали, что именно. Одно дело заблудиться и спокойно ждать, когда коловертыш найдет к тебе дорогу. А вот промокнуть под дождем, магине с не восстановленным резервом не слишком приятно — насколько хватит моей волшбы, если я сплету защищающий от воды заговор, и на поддержку его уйдут все остатки магии? Проще найти какое-нибудь дерево, пораскидистей, и отсидеться под ним. С этими мыслями я вышла на небольшую полянку и разинула рот от удивления. Нет, дерева я не нашла, зато нашла кое-что получше. Или похуже. С моей удачей — это как посмотреть.

На крохотной полянке стояла небольшая избушка. С виду махонькая и очень уютная. Света не было видно — видать, хозяева отсутствуют по делам. А может, их и вовсе не будет несколько дней — хозяин может быть на затяжной охоте или рыбалке. Не знаю, эти ли мысли, или учащающиеся крупные капли дождя, или просто природная наглость загнали меня на крыльцо домика, но для магини даже моего уровня вскрыть замок, тем более такой небольшенький намного легче, чем организовать себе импровизированный зонтик. В следующую секунду я была уже внутри этого так кстати подвернувшегося домика. Щелкнула пальцами, зажгла магический светлячок — а здесь уютно: чистые половицы, накрахмаленные занавески на окнах, на столе плетеное блюдо с сочными розовобокими яблоками, недавно побеленная печь… Да, похоже, хозяин ушел не так и надолго — вон, за занавеской у печи запас дров, жбанчик с квашенной капустой, придавленной большим валуном… Вот и чудно. Пережду дождь здесь. Надеюсь, хозяин не рассердится из-за одного яблочка, такого ароматного, сочного и сладкого…

— Что Сеня, на стоянке не сидится? Мародерствуем потихоньку? — голос Даньки раздался так неожиданно, что у меня чуть половинка яблока из рук не выпала, но звучал он слаще райской музыки.

— Даня! Данечка! Вы меня нашли!

— А чего тебя искать-то? — приподнял кустистую бровь бесенок, сидящий на подоконнике — тролль его знает, как он умудрился открыть окно снаружи, — Ты в ста шагах от стоянки-то.

Как в ста шагах? Я чувствовала себя, как минимум, в непроходимой чаще… Значит я все-таки вернулась обратно?

— Вернулась, вернулась, обломала только оборотню нашенскому всю охоту!

Какую охоту? Не понимаю.

— Данечка! Я устала вас ждать и пошла за вами в лес, а там…

— Да в курсе мы, в курсе, что устала. Что ж от ненаглядного так шарахнулась-то?

— От какого еще ненаглядного? — я недоумевала.

— Забыла, что маг ентот твой еще и волк? Поохотится он захотел, понимашь? А тут ты нарисовалась, глаза выпученные, явно забыла девка о волшебных щитах!

Я смутилась. И вправду, о щитах я совсем забыла. А коловертыш продолжал:

— А он все-то вкус твой утонченный йагиньский оскорблять своей кровожадностью не хотел. Ты-то, на ягодах да кореньях вскормленная, то и дело на него волком смотрела, когда он на мясо набрасывался. Оборотень он, Сенька, волк то бишь наполовину, ну куда ему без мяса?

Я смутилась. И ничего я волком ни на кого не смотрела. Я даже приготовить для него пыталась. Как-то раз. Правда, подгорело все. Прав Данька, ну не люблю я все эти кровавые дела… Целительница я, ну какое мясо?!

— Я в себя от смеха пока приходил, только собирался рассказать тебе, что к чему, ты такого драпака дала! Я восхитился!

Восхитился он… А маг?

— А что маг? Видела когда-нибудь удивленного волка?

Увидишь его в такой темноте!

— Сеня, тебе надо отдохнуть, — неожиданно ласково сказал коловертыш, и совсем уж жалостливо добавил, — Волшебное зрение тебе на что?

Ой, дура…

— А где…

— Да здесь он, лошадей под навес определяет.

Под навес? Что-то я не заметила… Коловертыш махнул на меня лапкой. Мол, чего с тебя взять.

— Здесь переночуем, тролли, маг твой сказал, ближе к рассвету пройдут.

— Как переночуем? Вот здесь? В чужом доме?

— Сударыня Хессения, — раздался из дверей голос брюнетистого мага, — Если бы вы не бегали по лесу, и нам не пришлось вас искать, мы бы давно уже установили палатку, организовали навес для лошадей и встретили дождь в непосредственном уюте, — маг выдержал паузу, обворожительно улыбнулся и добавил, — И близости.

Последнее прозвучало так двусмысленно, что я отогнала от себя светлячка, чтобы не было видно, как щеки в очередной раз заливает предательская краска стыда.

— А если вы перестанете вести себя как маленький напуганный воробей, — продолжал сударь Лиодор, подходя ближе, — То эта близость могла бы быть очень приятной… И не только одному мне.

Нет, это уже ни в какие рамки! Как он смеет вообще? Неужели я давала ему хоть какой-то повод вести себя со мной подобным образом?! Гормоны вприсядку во время обмена магической энергией, несколько поцелуев, нет, несколько восхитительных поцелуев, и, ну, и я нагая, тогда, под его плащом, всем телом прижимающаяся к его обнаженному боку — не в счет! Так… Так получилось.

— Сударь Лиодор? — постаралась, чтобы голос мой прозвучал как можно уверенней, но он предательски дрогнул.

— Сударыня Хессения? — брюнетистая зараза улыбалась во все свои тридцать три, как у виерны, зуба.

— Сударь!

— Сударыня? — опять участливо спросил маг.

— Вы… Вы одели лошадей в попоны?

— А как же, сударыня, — нет, эта его улыбка, и нахальный взгляд совершенно невыносимы, — Ну что же, поужинаем и будем готовиться ко сну?

Нет, они что, серьезно?

— К какому сну, какой ужин, сударь?! Мы ворвались в чужое жилище! Взломали замок!

— Не мы, а вы, сударыня, — маг не переставал улыбаться.

— Что значит…

— Вы взломали дверной замок, сударыня, мы с коловертышем всего лишь пришли вас спасать. Или обитателей сего жилища… От вас.

Ах, так он еще и издевается! Нет, ну ни в какие ворота!

— Хорошо, сударь, я ворвалась в чужой дом и съела чужое яблоко…

— Сударыня, — промурлыкал этот негодяй, — Не только разбой, значит, но еще и ограбление… Интересно, какое наказание положено за это? Мы подумаем с вами позже, — и голубоглазый нахал многообещающе улыбнулся, от чего я почувствовала уже привычную слабость в коленях. С надеждой обернулась на подоконник, где сидел коловертыш — но Даньки там не было, или побежал осматриваться в незнакомом лесу, или здесь где-то хозяйничает. Ой, лучше бы здесь. Потому что меня опять привычно бросило в жар, я не смотрела на мага, но знала, что он смотрит на меня. Смотрит тепло и с какой-то решимостью, нежно и вместе с тем уверенно, а дыхание у нас обоих внезапно стало таким тяжелым, словно вместе бежали затяжной кросс по лесу, прямо по пересеченной местности…

Невероятным усилием воли заставила себя подпустить разумных, деловых ноток в голос:

— И все-таки, сударь, о какой ночевке вы говорите? Неизвестно, как хозяин отреагирует на наше самоуправство, когда вернется домой?

— А никак не отреагирует, — развел лапами с подоконника непонятно как опять появившийся там бесенок.

О, светлая Макошь! Он так уверенно это сказал! Так уверенно! А еще он сказал, что… Что сударь Лиодор… Отпускал элсмирского волка на охоту… О боги, за что мне это?!

— Потому как это Бабаев дом, — продолжал тем временем коловертыш, — А они, как известно, выходить предпочитают по ночам.

— А утром мы уйдем, дверь за собой закроем, да еще и щедро заплатим, — поспешил успокоить меня маг. Но эта его попытка немного запоздала после услышанного только что от коловертыша.

— Бабаев дом??!

О, дивная Макошь! Не оставь своей милостью!