Тимофеев шел по коридору главного следственного управления, пристально рассматривая изъяны ковровой дорожки. Ему было стыдно поднять голову. Коллеги здоровались с ним, но он не поднимая головы, отвечал лишь кивком и невнятным бормотанием. Расследование убийства Солдатова и отставного майора Афанасьева обрастало все новыми и новыми эпизодами. Какую тайну скрывали все эти «мокрые дела», можно было знать только после того, как будет подшит последний в дело протокол. С каждым днем трупы множились с катастрофической скоростью. Следом за Котом к праотцам отправились не только банкир Зяма Меер, Казимир Плышевский, но и трое его охранников. Двоих правда удалось откачать, но их состояние не вызывало радостного оптимизма в виду физиологических изменений мозга.
О взрыве особняка банкира Меера Тимофеев узнал из новостного блока российского канала. Не дожидаясь, когда жена приготовит завтрак, он, не смотря на то, что за окном суббота, схватил свой кейс и вылетел из дома, словно мог чем-то помочь уже остывшим телам. Тимофеевич завел машину, и, откинувшись назад задумался, прокручивая в мозге маршрут следования. Ему показалось, что время тянется, словно резиновое. Не дождавшись когда двигатель, как положено, прогреется, он нервно дернул сцепление, и его в БМВ взвизгнув резиной, полетел в сторону МКАДА. Утром в субботу по идее должно быть свободно и в период утреннего часа пик ему показалось, что этим маршрутом было легче добраться до Рублевского шоссе. На этот раз Тимофеев ошибся. Полтора часа проведенные в пробках и вот он заветный поворот, от которого до места преступления оставалось не более десяти километров. Подъехав к дому Меера, Тимофеев увидел кучу пожарных машин, скорую помощь, взрывотехников и прокуратуру. Ворота к замку были открыты настежь. Припарковав машину, Тимофеев вышел из БМВ, и на ходу застегивая плащ, помчался к месту трагедии. Полицейский, стоящий в оцеплении остановил Тимофеева. Тот показал удостоверение следователя следственного комитета северо-западного района Москвы. Сержант отдал честь и, подняв ленту оцепления, пропустил Тимофеевича на место кровавой драмы.
— Что тут Коля, такое произошло, — спросил Тимофеев, увидев опера из наружного наблюдения. — Я из новостей узнал, что дом Меера взлетел на воздух.
— Тут товарищ майор, был настоящий ад. Вчера у этого хохла была нехилая вечеринка. Гуляли долго. Мы насчитали аж пятнадцать машин классаVIP. Все было пристойно. Продукты из ресторанов на фирменных машинах. Короче маленький такой междусобойчик клим-бимчик.
— Ну что дальше, было Филюрин, не тяни кота за яйца, — сказал Тимофеев, заставляя опера быстрее реагировать.
— Дальше вечеринка закончилась. Гости стали разъезжаться по домам. Последним выезжал пикап ресторана «Гусятникофф». У нас есть запись на регистраторе. Потом около часа было тихо и вдруг в два часа ночи, как долбанет. Мы с Санькой выскочили из машины, а там за забором пламя до неба. Ну, мы по каналу вызвали пожарную, скорую помощь, взрывотехников, короче всех. Пожарники прибыла через тринадцать минут. Они ворота выломали своим ЗИЛом. Дом весь был объят пламенем. Окон нет половина дома одни руины. Мы с Сашкой, забежали за особняк, а там, в беседке около бассейна еще пять трупаков. Тут, как раз и скорая подъехала. Из пятерых жмуриков двоих увезли в «склиф». Возможно, что выживут, а может, и нет.
— Я видел утром по телевизору, в новостях сказали, что двое вроде бы живы, — сказал Тимофеев и вытащив сигарету, закурил. Он сделал только две затяжки.
— Вы бы потушили сигаретку товарищ, — сказал подошедший пожарник. Эти слова взорвали Тимофеевича и он, бросив окурок на землю заорал: — Тут замок сгорел до фундамента и ничего, а я закурил, так вы тут как тут. Ты знаешь пожарник, что там сгорели люди?
— У нас каждый день горят люди, — ответил пожарный и отошел в сторону подальше от возбужденного полицейского.
Тимофеев достал телефон и позвонил Селезневу.
— Алло Иван Васильевич, ты как? Ты представляешь по нашему делу нас опять жмуры. Теперь взорвался дом предполагаемого заказчика. Что там у тебя по Санникову, ты нашел его координаты?
— Следов Циклопа я пока не обнаружил, но они я чувствую есть. Хотя скоро начинается сезон летних отпусков, и я уверен, что он нарисуется здесь. Но это только в том случае если мы на правильном пути, — сказал Иван, не проявляя энтузиазма.
— Это Селезнев, всё, что ты хотел мне сказать? — спросил Тимофеев, срываясь на каждой мелочи.
— А я что тебе Тимофеевич, маг и волшебник? Сейчас махну волшебной палочкой, и сразу все преступники окажутся в тюрьмах. Придет время, поймаем! У меня нарисовалась вся логика этих преступлений. Я знаю точно, с чего началось и где логический конец всей этой трагедии.
— Поделись, Вань, — попросил Тимофеев успокоившись. — Меня в понедельник вызывают в управление на ковер. Я должен хоть что-то сказать в свое оправдание зам. министра генералу Малашенкову.
— Скажи, что скоро возьмем мы этого упыря. Я солью тебе через интернет фотки Циклопа и всю выкладку по алгоритму следствия. У тебя завтра день и ночь чтобы приготовится к докладу. — Сказал Иван и отключился.
— Филюрин, — крикнул Тимофеев опера. — Короче я уезжаю в отдел, а вы с Сашкой тут проведите опрос и все под подпись. Мне бумаги нужно к делу подшить. Справки и экспертизы я потом соберу. Я уезжаю, мне должны по почте прийти фотки на подозреваемых.
Тимофеев кинув на переднее сиденье кейс, завел машину и, пристегнувшись, поехал в отдел. Дело было дрянь. Кто-то лихо зачищал территорию от свидетелей и участников всей этой истории. Это мог быть только тот, кто заинтересован в отсутствии доказательной базы по делу. У Сергея Тимофеевича Тимофеева уже не хватало мозга, чтобы охватить масштаб этого дела простирающегося уже на три области.
— Уважаемые телезрители, — услышал Тимофеев, и, оторвав свой взгляд от дел, посмотрел на экран телевизора, — На наш вопрос о причинах взрыва особняка господина Меера согласился ответить ответственный за связи МВД с общественностью полковник Сергей Михайлович Ивлев.
На экране возникло лицо полковника. Тимофеев подперев руками голову, и с интересом уставился в экран, желая знать, к какому заключению пришли эксперты и следственное управление МВД.
Гибель председателя и соучредителя «Укрприват банка» господина Меера и его начальника охраны Казимира Плышевского, произошло сегодня ночью на Рублевском шоссе. По заключению взрыво-технической экспертизы, взрыв дома произошел в результате несчастного случая. Виной всему была утечка бытового газа. Нашими экспертами на месте несчастного случая не обнаружено никаких следов взрывчатых веществ. По факту несчастного случая, и гибели нескольких лиц, следственным комитетом возбуждено уголовное дело по статьям 109, как убийство по неосторожности и статьи 219, как нарушение требований пожарной безопасности.
Уважаемые телезрители с последними новостями нашумевшего дела мы познакомим вас в следующих блоках новостей нашего канала. Оставайтесь с нами!
Тимофеев бросил ручку и, улыбнувшись, допил остывший кофе. Он понимал, что в столь короткое время установить причинно-следственную связь было физически невозможно. Радовало одно, что уголовное дело по факту гибели Меера и его окружения изначально трактуется, как несчастный случай. Вероятнее всего, что в свете последних событий на Украине, политическое руководство России приняло решение не усложнять и без того сложные отношения с правительством Украины, которое пришло не демократическим путем, а в результате государственного переворота.
Откинувшись на спинку стула Тимофеев, вытянулся и, достав мобильный, набрал Селезнева.
— Алло Иван Васильевич, привет это Тимофеев, тебя беспокоит. У меня Вань, хорошая новость. Мне кажется, мое руководство решило слить наше дело в архив.
— С чего ты взял, — спросил Селезнев. — А как Циклоп!?
— Только что по новостям передали, что смерть украинского банкира Зиновия Меера признали несчастным случаем, а не криминалом. Эксперты не нашли признаков преступления. В легких трупов обнаружен бытовой газ метан. Ну, ты сам понимаешь, они надышались, а потом сами себя взорвали. Ну, по типу одесской бойни, где сепаратисты облили себя бензином и подожгли в доме профсоюзов.
— А теперь я понимаю. И что мы перестаем работать по Циклопу?
— Я Вань, пока еще не знаю. Твою выкладку по алгоритму преступления я получил. Сегодня ознакомлюсь. В понедельник мне на доклад к генералу, — сказал Тимофеев. Ну, давай-бывай.
Иван потянулся. Бросил телефон на стол и, достав из пачки сигарету, блаженно закурил.
— И опять виноват газовый вопрос, — сказал сам себе Иван, и глубоко затянулся.
— Циклоп, Циклоп, Циклоп — крутилось в голове Тимофеева, глядя на присланные Иваном фотографии Циклопа и Соньки. Его не покидала мысль, что он где-то он уже видел это лицо. Тимофеев взял трубку служебного телефона и набрал номер.
— Филюрин, ты в отделе?
— Так точно товарищ майор.
— Слушай Коля, зайди ко мне в кабинет, но только захвати с собой флешку с видеорегистратора по рублевке. Что-то мне кажется, я тут кое, что нарыл.
— Сейчас буду, Сергей Тимофеевич, один минут!
Тимофеев снова откинулся на спинку стула и упершись ногами в пол, вытянулся, словно гвоздь снимая таким образом между дисковое напряжение позвоночника. Похрустев шейными позвонками, он вернулся в рабочее положение и, взяв в руки фотографию Санников сам себе сказал.
— Ах, вот ты, какой господин Циклоп! Рад буду с вами познакомиться!
В эту минуту в кабинет Тимофеева вошел капитан Филюрин.
— Разрешите Сергей Тимофеевич? Вот она флешка.
— Давай заходи, сказал Тимофеев и перевернул фотографию Санникова лицом вниз. Он нажал кнопку пуска компьютера и вставив в слот флешку, замер в ожидании видео сеанса. — Присядь здесь, не стой над душей. Сейчас Коля будем кино смотреть.
Филюрин присел рядом с Тимофеевым и тоже уставился в монитор. На экране возникла финальная часть вечеринки. Из ворот особняка Меера стали выезжать машины.
— Так Коля, мне нужен пикап ресторана Гусятникофф.
Николай взял мышку и навел курсор на перемотку. Запись открутилась вперед и когда появилось изображение пикапа Филюрин остановил запись.
— Ну, вот он «Гусятникофф»- сказал капитан.
— Посмотри Коля, внимательно. Вот за рулем сидит повар, видишь?
— Ну, вижу — ответил капитан.
— А без ну можно? Видишь или нет!?
— Вижу товарищ майор!
— А теперь глянь на это фото, — сказал Тимофеев, и перевернул фотографию Санникова — Похож!?
Филюрин несколько раз внимательно посмотрел на монитор, а потом на фото и не очень уверенно сказал:
— Товарищ майор, мне, кажется, похож, только я не совсем уверен в этом. Надо увеличить стоп кадр и отдать в лабораторию, пусть наши компьютерщики поработают. Они идентификацию сделают и предоставят заключение по обоим изображениям. Там же ночь была и это видео сделано в свете фонаря. А на фото, лицо, снятое на солнце. Тут можно и лохануться.
Впервые за последний месяц в душе Тимофеева расцвели розы. Он с облегчением вздохнул и сказал:
— Попался!
— А кто это Сергей Тимофеевич? — спросил капитан, рассматривая фотографию Санникова.
— Это Коля, знаменитый Циклоп. Он мне уже четыре месяца снится.
— А почему Циклоп? — спросил Филюрин.
— А потому Коля, что этому оборотню во время чеченской кампании в глаз попал осколок гранаты ВОГ из подствольника. Потом он лечился в госпитале. Работал опером в криминальном отделе Заднепровского РОВД Смоленска. Тогда еще отделы ОБОП существовали. Потом его уволили на пенсию, и тут он появляется в деле. Сперва мы думали он свидетель, но теперь я знаю точно Циклоп — вот киллер. Этот украинский особняк на рублевке, это, скорее всего, его рук дело. Вот его рожа на видео. Ты мне сделай с него фото да побольше, пусть эксперты сравнят эти два изображения для дела и составят заключение.
— Так он наш что ли?
— Нет, Филюрин, это убийца, и сдается мне счет его жертв пошел давно за десяток. Только по нашему делу уже десять человек замочил.
— Слушаюсь товарищ майор, — сказал Филюрин, удаляясь в экспертный отдел.
Тимофеев с чувством удовлетворения снова закурил. Сделав две затяжки, вспомнил про экспертизу.
— Витя дружок! Тимофеев, тебе не дает спать. Как там жмуры господина Меера поживают!? Ты докопался до истины!?
— Васильевич, это не несчастный случай! Это голимая мокруха! У всех трупов в крови огромное содержание «Клофелина»! Они отдали концы еще до пожара. У них не было никаких шансов, — сказал судмедэксперт.
— Ты мне Витенька, сделай сегодня заключение! Уж больно интересно мне на него взглянуть! — сказал Тимофеев, потирая руки.
— Завтра Васильевич, после обеда в любое время! — ответил тот и положил трубку.
Тимофеев услышав гудки, положил трубку. Он потер руки, словно штангист перед рывком штанги и откинулся на стуле. Дела шли неплохо. Осталось получить заключение взрывотехников, и версия умышленного убийства, отработана на все сто процентов. Тимофеев набрал телефон лаборатории.
— Алло это Тимофеев, из следственного комитета! Я звоню по поводу взрыва дома Меера! Готова ли у вас экспертиза господа криминалисты? — спросил он, начальника лаборатории.
— Сюрприз Сергей Тимофеевич — сюрприз! По нашим соскобам, что мы сделали на месте пожара — установлено! Газовые колонки были включены умышленно, на газовой плите обнаружены частички взрывчатого вещества. Дом был наполнен газом, а потом подорван при помощи дистанционного взрывателя. Так что можете приезжать и забирать заключение.
— Обрадовал Семен, — Сказал Тимофеев и выключив мобильник. Его распирали эмоции. Несмотря на плодящиеся трупы, дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки, и постепенно, словно маховик начало набирало обороты. В папку прятались все новые и новые изобличающие документы, и этот поток уже вызывал некую гордость за произведенную работу.
Ближе к обеду, пришел факс из Сафонова, на котором красовалось лицо пресловутого Циклопа Его физиономия, что-то в себе такое явно таило? Его взгляд смотрел на Тимофеева с листа бумаги с какой — то непонятной ненавистью. Он знал, что у «Циклопа» один глаз, но как, как виртуозно он владел протезом, что даже фотопленка не смогла определить его рукотворные свойства!? Поистине это была загадка!?