Тунгусская робинзонада
Странное повизгивание собак разбудило Сергея, и на какое-то мгновение он открыл глаза. Судя по поведению животных, они так же, как и он что-то чувствовали. Это была странная дрожь воздушного судна, которая не вписывалась в монотонный звук моторов. Не дожидаясь обострения ситуации, он встал, надел свой пуховик и аккуратно, но довольно надежно пристегнул ремнем к сиденью свою спящую спутницу.
Ему не хотелось будить её, а тем более сообщать о возможных «перспективах» этого злополучного перелета. Сергей чувствовал, что реакция девушки может быть неадекватной и вызвать панические настроения всего летящего коллектива. Лютый, как можно крепче пристегнул и себя. Из своего жизненного опыта он знал, что эти ремни иногда спасают драгоценную жизнь, а иногда просто удерживают мертвое тело до приезда судмедэксперта.
С каждой минутой тряска самолета стала постепенно усиливаться, пока не переросла в такие колебания, которые не заметить было уже невозможно. Народ постепенно стал проявлять обеспокоенность, а собаки метались по всему самолету, обрывая поводки. В какой-то миг тряска самолета достигла своего апогея и через мгновение резко прекратилась. В долю секунды стало абсолютно тихо, лишь ветер завывал в плоскостях самолета, который тут же резко пошел вниз. Стало очевидно, что мотор «аэроплана сдох» и его воскрешение без вмешательства ремонтной бригады на сегодняшний день уже не ожидалось.
Чувствовался профессионализм летчиков, которые старались спасти свои жизни и жизни пассажиров. Пилотам удалось выровнять машину и перейти в режим планирования. Вот только место посадки было явно не выбрано. Экипаж даже представить себе не мог, куда среди сопок и гор посадить свой «межколхозный лайнер». Расстояние до земли с каждой секундой сокращалось все больше и больше, пока не послышались удары по крыльям и корпусу самолета. Всей своей массой АН-24 обрушился на вековые ели, покрывающие огромные площади Средне-Тунгусского плато.
Люди в панике хватали друг друга. Кто молился, а кто стучал в кабину пилотов. Глаза пассажиров наполнились ужасом, а все их действия были тщетны.
Лютый поджал ноги и, достав икону, которую подарил ему вор в законе Шаман, прижал ее к груди. Другой рукой он обхватил спутницу и притиснул к себе с такой силой, что ему показалось, как хрустнули ее кости. В тот самый миг, когда она, проснувшись, решила заорать, тяжелая машина, ломая верхушки деревьев, уже неслась навстречу земле. АН-24 всем своим корпусом, всем своим фюзеляжем, прорываясь через ветви елей, стал разламываться еще в воздухе. Сергей видел, как оторвавшиеся крылья просто разорвали корпус самолета пополам. Лютый сгруппировался и приготовился к самому страшному последнему удару.
Как ему казалось, именно сейчас его жизни придет конец. В какую-то минуту Сергей даже пожалел себя, и вся жизнь пронеслась перед его глазами.
В огромную щель с рёвом ворвался свежий морозный воздух, который раздирал фюзеляж на лоскуты. Сидящая рядом девчонка вцепилась в него и что есть мочи заорала. Хвост АН-24, в котором они сидели, моментально оторвался в районе двери. Он с грохотом понесся отдельно от самолета, ударяясь о деревья, и удаляясь от основной массы обломков. Тех, кто не был привязан к креслам, адская сила рвала на части и выбрасывала наружу. От таких кульбитов голова пошла кругом, и вся картинка перед глазами превратилась в сплошную серую стену.
От страшного удара Сергей на какой-то миг потерял сознание. Сплошная темень накрыла его, и он провалился в черную бездонную яму. Сколько он находился без чувств, он так и не понял. Первое, что он увидел, открыв глаза, это была юная особа, которая хлопала своими испуганными глазенками, и с оглушительной силой от страха и холода стучала зубами. Сквозь мертвую тишину этот звук скорее напоминал работу пулемета, который отдавал в его висках нестерпимой болью.
Хвост с последним рядом сидений лежал вдали от основного корпуса. Было тихо, лишь ветер свистел в искореженных и рваных кусках металла, придавая месту катастрофы окраску полного апокалипсиса. Первая мысль, которая пришла в голову Сергею, была мысль о наступившей смерти. Страшно болела голова. В таком состоянии он стал неуверенно ощупывать свое тело. При внешнем осмотре он убедился, что все его органы и члены на месте. Это вселяло какую-то надежду на жизнь. Превозмогая общую боль, Лютый расстегнул ремень. В те минуты нужно было выбираться из этих обломков, чтобы не замерзнуть. Девчонка тоже пришла в себя и, видя, что её спутник куда-то уползает, крепко вцепилась в его шею. Когда её руки сомкнулись в объятиях, тут же раздался страшный вой. Так человек выть не мог и это еще больше напугало Лютого.
От такого воя у него чуть не остановилось сердце. Мороз ужаса волной прошел по его коже. Лютый силой старался высвободиться из её крепких объятий, но это не представлялось возможным. Девушка от страха держала его с такой силой, что никто и никогда не смог бы оторвать её от его тела. Изловчившись, он все же выскользнул из её рук и на четвереньках выполз наружу.
Поразила тишина. Было настолько тихо, что Сергей услышал звук своего сердца, которое гнало по венам кровь, насыщенную адреналином. Место катастрофы было завалено обломками. К его удивлению во время удара о деревья почему-то не возникло пожара, как это бывает во время подобных катастроф. Вероятно, что либо бензин в самолете закончился еще до отказа мотора, либо вытек в тот миг, когда макушки сосен вырвали из фюзеляжа крылья с моторами, которые остались где-то далеко позади.
Осмотревшись, Лютый вернулся в хвост самолета и, взяв на руки девушку, вытащил её на улицу. Было довольно темно, и в этот момент трудно было определить, что же случилось. Неизвестно было и то, остался, кто жив в этой катастрофе или погибли все. Было необходимо ждать до утра, чтобы при дневном свете определить свои перспективы на спасение.
Кроме головы болела сильно нога, которая во время удара о землю каким-то образом подвернулась. Девчонка к его удивлению была в полном порядке. У неё даже не было ни одной царапины. Самое главное, нужно было необходимо осмотреться и по возможности согреться, чтобы до утра не замерзнуть в этом богом забытом месте.
Хромая и превозмогая боль, Сергей в кромешной темноте старался нащупать хоть какие-то дрова, чтобы разжечь огонь. Ничего не найдя, он вернулся в оторванный хвост самолета и куском искореженного металла порвал обшивку кресла. Газ в зажигалке перемерз и не хотел загораться. Сергей нагрел её своим дыханием и теплом ладоней рук. Наконец-то свет от вспыхнувшего огонька поджег материал и словно лучиком жизни стал наполнять черную пустоту тунгусской тайги.
В образовавшемся островке света прорисовывались раскиданные по округе вещи пассажиров. На голове Сергея от ужаса стали приподниматься волосы. Только сейчас он почувствовал запах авиационного топлива. Он был настолько сильным, что уже не оставалось сомнений, что открытый огонь может привести к пожару. Не хватало, чтобы искра от факела упала в лужу топлива и загорелась, сжигая на своем пути не только остатки нужных в тайге вещей, но и оставшихся в живых. Тогда ничего не смогло бы спасти их от смерти.
С дрожью в коленях Сергей, не дыша, дождался, когда кусок материала прогорит. В оставшемся свете ему удалось рассмотреть в хвосте самолета объемные баулы своей спутницы по несчастью, которые лежали на полке для багажа.
— Эй, принцесса, что тут в твоих баулах? — спросил он, вытаскивая сумки на улицу.
— Меня Вика звать, — тихо ответила девчонка, но на вопрос так и не ответила, оставаясь в состоянии шока.
— Мать твою, Вика, что в твоих сумках? — переспросил Сергей, четко сформулировав свой вопрос.
— А я знаю? Мои старики меня в дорогу собирали. Может быть тряпки, а может жратва? Я не знаю, не знаю, не знаю. Ничего не знаю, — заверещала девушка, и ее ответ перерос в истерику.
Сергей, не дожидаясь разрешения, стал потрошить все подряд сумки в поисках теплых вещей. В те минуты любая тряпка, любой источник тепла мог сохранить им жизнь.
В одной из сумок он обнаружил какие-то пакеты. В них была завернута копченая оленина и хороший кусок жирной красной рыбы. В другом бауле лежал теплый пуховый плед и куча всякой носимой одежды на девчонку.
— Ты еще, Вика, не околела? — спросил Лютый, видя, как девчонка тычет кнопки мобильного телефона, стараясь дозвониться до родителей.
— Может быть, перекусим перед сном? Утро вечера мудренее, — сказал Сергей, зная, что плотно набитый желудок иногда спасает от морозов.
— У меня вообще-то нет аппетита, да и к тому же я на диете. Иди лучше сюда, — сказала Вика, надеясь, что он будет греть её прямо на улице.
— Нет, милая, давай лучше ты иди сюда, здесь нет ветра, а вдвоем нам будет теплей и уютней, — ответил ей Сергей, приглашая в останки самолета.
Девчонка на ощупь стала пробираться в хвост самолета, чтобы устроившись удобнее, уснуть в объятиях незнакомого мужчины до самого утра. Сейчас ей было все равно, страх и холод заставляли идти на компромисс со своей душой и телом. А чтобы не замерзнуть, она даже слегка перекусила, несмотря на соблюдаемую диету. Есть после пережитого абсолютно не хотелось. Но это была уже элементарная необходимость, которая просто могла спасти от жуткого холода. Не стоило выживать в катастрофе, чтобы той же ночью замерзнуть от банального переохлаждения тела.
Несколько раз за ночь Сергей просыпался от собственного крика. Ему снился кошмарный сон, в котором он постоянно падал в подбитой духами вертушке.
В утренних сумерках стали проявляться предметы, которые ранее были скрыты от глаз мраком таежной ночи. Несколько минут он собирался с духом, не желая выползать из-под теплого пледа и объятий молоденькой девушки. Вдруг решившись, он не торопясь вылез из обломков самолета на улицу.
От увиденной картины его видавшего виды мужика и боевого офицера, чуть не стошнило. Вокруг среди искореженного металла валялись рваные трупы и отдельные окровавленные фрагменты человеческих тел, размазанные по каменистому плато. Вещи и одежда на погибших были пропитаны кровью и вонючим авиационным бензином. Основной фюзеляж был весь разбит. Кабина с пилотами странно висела над небольшим ущельем между скалами. Она еле держалась рваным металлом за кусок торчащего гранитного выступа.
Сергей, придя в себя, старался в первую очередь сосредоточить свое внимание на оставшихся людях. Он не верил в то, что остался в живых только с этой малолетней девчонкой. Лютый стал кричать в надежде, что кто-то его услышит, но кругом было абсолютно тихо. Ни единого звука, ни шороха не было слышно, лишь только холодный северный ветер слегка шептал в верхушках уцелевших елей. Мысль о выживших не покидала его голову, она словно камертон отдавала в мозгу определенным ритмом, повторяясь и повторяясь вновь и вновь.
После часа поисков он окончательно убедился в том, что эта привилегия судьбы распространилась только на них двоих. Усевшись на камень, Сергей стал соображать, каким образом теперь выжить в тайге до прихода спасателей. Он наивно надеялся, что с минуты на минуту этот самолет будет найден и все мытарства закончатся. Хотя из своего жизненного опыта ему было известно, что порой на поиски уходит до двух недель. Обхватив голову руками, Лютый в своей душе проклинал того судью полковника из военного трибунала, который так гуманно срезал ему полгода.
— «Неужели, неужели, прокурор, сука, не мог запросить мне восемь лет, а не семь с половиной!? Сейчас бы я сидел в зоне, пил чай с грохотушками, а об этой катастрофе узнал бы только из новостей местной телекомпании», — думал он.
Но жизнь шла по своему, внося все новые и новые коррективы и вводные. Он еще не знал, что его судьба распорядилась с ним по-своему. Эта катастрофа всего лишь логическое начало его пути к признанию и славе, а сейчас это был просто несчастный случай, который должен был перевернуть его жизнь, и за все страдания должен воздать ему огромной сторицей.
Первым делом он, как бывший разведчик, постарался собрать оружие и боеприпасы, с которыми летели охотники и инкассаторы. Оно им уже не было нужно, а ему оно могло сохранить жизнь. Сергей еще не знал, сколько продлится его скитание в этой сибирской тайге. Ему еще предстояло пройти сотни километров, пока он сможет найти человеческое жильё. Огромные рюкзаки охотников вселяли надежду, так как этот контингент как никто знал, что нужно в тайге. Лютый перенес их в сторону подальше от обломков самолета. Теперь его цель была немного сложней — осталось найти оружие. Основная его масса после падения оставалась внутри машины, и это затрудняло поставленную задачу.
Опасность этой авантюры заключалась лишь в том, что остатки самолета ненадежно висели над ущельем. Любое, даже малейшее движение, могло спровоцировать срыв кабины. Хотя высота падения была незначительной, но могла привести к гибели. Решение было одно — сделать так, чтобы самолет упал сам. Так было легче достать трупы летчиков и все то, с чем можно прожить в тайге несколько дней, а может и месяцев. Сейчас он иронично сравнивал себя с Робинзоном Крузо, который по счастливой случайности тоже остался жив. Но в эти минуты он беспредельно и откровенно ему завидовал. Робинзон жил в южных широтах и ему не нужны были теплые вещи, а здесь был жуткий холод и ветер неумолимо гнал с севера тяжелые свинцовые тучи. С другой стороны, Робинзон очень долго ждал свою Пятницу. А у него уже была «Пятница» и ее не надо было ждать. Хотя она была молодая, но вполне пригодная для того, чтобы разделить с ним радость одиночества на бескрайних просторах сибирской тайги.
Наконец-то по-настоящему стало светло. Лютый подошел к хвосту самолета, где, похрапывая под теплым пледом, спала капризная девчонка, и склонился над ней. Он попробовал разбудить Вику. Сложность заключалась в том, что было неизвестно, как она воспримет страшную картину крушения. Сергею не хотелось, чтобы при виде оторванных голов, рук и ног она в шоке бросилась бежать в таежные дебри. Нежно целуя её детское лицо, он стал медленно на руках выносить девушку из остатков некогда бывшего лайнера. При этом он говорил ей теплые слова, чтобы она ничего не боялась.
— Вика, а ты знаешь, что мы с тобой остались одни? — спросил Сергей.
— Знаю, — спокойно ответила девчонка и обняла Лютого, положив свою руку ему на плечи.
Вика равнодушно, но с неким удивлением ребенка стала разглядывать место падения. Пока её взгляд не остановился на окровавленных останках и кишках, разметанных по месту катастрофы. От них исходил зловонный запах свежего человеческого дерьма, крови и пережженного моторного масла. При виде этой страшной картины девчонка, закрывая рот руками, бросилась в сторону. Минут пять, стоя на коленях, её чистило, выворачивая наружу все внутренности. Длилось это до тех пор, пока от слабости она не завалилась на бок. От своего бессилия и созерцания этого кошмара она, лежа в собственной блевотине, рыдала, словно в этой катастрофе погибли ее близкие. Несколько минут Вика каталась по земле и выла подобно собаке, попавшей под колеса автомобиля. Вскоре лимит слез в её молодом организме полностью иссяк и она, шатаясь, поднялась.
— Ты откуда знала? — спросил Сергей, подавая ей какую-то тряпку, найденную среди вещей.
Девушка вытерла лицо от слез и расплывшейся туши и, поежившись, ответила:
— Моему отцу неделю назад про эту катастрофу туруханский шаман нагадал.
— Так поэтому он не хотел, чтобы ты летела? — спросил Лютый, закуривая.
— Да, они с мамой меня достали. Я год назад школу закончила и поступила в Красноярске в медицинский институт. Домой прилетела, чтобы юбилей отца отпраздновать. Вот тут папаня и устроил эти странные гадания. Я думала, что это вздор и никакого крушения не будет. Шаман сказал, что во время этой катастрофы со мной ничего не произойдет, кроме того, что мне посчастливиться встретиться с настоящим мужчиной-волком.
— Это как? — спросил Лютый, услышав про хищного зверя.
— Про это шаман сказал, что мужчина этот настоящий дух тайги и даже волчья стая признает в нем своего вожака.
— А, тогда это не про меня. У меня с волками дружбы не будет, — сказал Сергей.
— Давай, Вика, приводи себя в порядок, подкрепимся и за работу.
Вика вновь взглянула на место аварии, и хотела было уже заныть, как Сергей остановил ее:
— Ты лучше соберись со своими нервами и давай собирай нужные нам вещи. Еще неизвестно, сколько мы тут просидим? Не ровен час, снег ляжет к вечеру, потом вообще хрен, что найдем. А спасатели могут нас обнаружить только через пару недель, это в лучшем случае, а в худшем придется выходить из тайги самим.
— Так, что мне нужно делать? — спросила Вика, успокоившись.
— Давай подумаем, как нам кабину лайнера в ущелье скинуть. Там оружие, которое может нам пригодиться. К тому же у погибших охотников унты хорошие и теплая одежда, ножи. Я же не могу по тайге в городских сапожках бегать. Да и тебе нужно переодеться, чтобы не застудить свои придатки. Ты, Вика, в своем «переперденчике» уже к завтрашнему утру околеешь и подохнешь здесь на этих камнях. И волки тебя потом сожрут и костями твоими даже и не подавятся. Поверь мне, — сказал Лютый, наводя на девчонку ужас.
— Я не буду носить вещи покойников никогда! — сказала она, подчеркивая свою строптивость.
— Будешь! И не потому, что я так мечтаю, а потому, что через три дня ты подохнешь от мороза! Поняла меня, дура? — сказал Сергей, слегка выходя из себя.
Девчонка Сергею совсем не понравилась. Из ее поведения было видно, что у неё была абсолютно беспроблемная жизнь в надежном тылу своих богатеньких родителей. По всей вероятности, она вообще ничего не умела делать. Всю домашнюю работу за неё, видно, делала её любимая мама. Первый раз за всю свою жизнь Лютый пожалел, что в подобной ситуации столкнулся с девушкой. В его подчинении всегда были мужики, которые более покладисты и не вызывают столько раздражения. С этой же капризной девкой ему нужно будет провести долгие дни, пока их спасут. Эта мысль удручала Сергея до глубины души.
Мысль о том, что поиски ничем не увенчаются, не давала покоя Сергею.
В обществе этой экзальтированной дамы предстояло провести неизвестно сколько времени, а подобный шаг требовал от него полной концентрации всех внутренних сил. Он был бывшим боевым офицером и ему страсть, как не хотелось видеть себя в образе няньки Арины Родионовны, чтобы постоянно следить за этим капризным существом. Нервы его в таком случае могли просто сдать и тогда…
Нет, Лютый в силу своего характера и уважения к женскому полу не будет применять к девчонке физическую силу. Просто все их внеплановые «приключения» превратились бы не в уроки выживания, а время подтирания соплей и вытирания слез. Нет, во что бы то ни стало, а нужно ценой собственных нервов сделать из этого домашнего цветка настоящую таежную амазонку.
Сергей подошел к Вике и, глядя прямо ей в глаза, спокойным голосом тихо сказал:
— Вика, слушай меня внимательно. Если ты хочешь выжить, то постарайся делать то, что я буду от тебя требовать. Тебе это понятно?
— Понятно, — ответила девушка.
— Если ты не хочешь подохнуть здесь, то нам нужно дружить и друг друга поддерживать, — сказал Сергей, вложив в эти слова глубокий смысл.
Вика испугалась не на шутку. Она только после слов Сергея поняла, в каком они находятся безвыходном положении. Выжить в этой ситуации можно, если действовать и работать только в одной команде. Сергей и по возрасту, и по требованиям был скорее похож на её отца, а не на однокурсника мединститута, потому и жизненного опыта ему было не занимать.
Сергей, не скрывая своего неудовольствия, понемногу собрал все подмерзшие за ночь останки погибших и уложил их в глубокую расщелину между скалами. После этого все вещи он постарался оттащить подальше от обломков. Не мудрствуя лукаво, Сергей попросил девчонку собрать все продукты питания, которые она сможет только найти.
За всеми действиями Вики Сергей наблюдал не как мужчина, оказавшийся с женщиной на одном острове, а скорее как отец, способный научить искусству выживания. Если бы не Вика, он не стал бы ждать спасателей, а сам постарался выйти из тайги. Ему сейчас было просто необходимо поставить девчонке «диагноз», чтобы знать, с какого момента начать лечение «социальной адаптацией».
В вещах погибших охотников Лютый обнаружил довольно длинный капроновый шнур толщиной в палец. В его голове мгновенно созрела идея. Обмотав кабину самолета вокруг пня, он застраховал её от случайного падения вниз. После чего другой кусок веревки он опустил в самолет. Соорудив, таким образом, себе путь Сергей спустился внутрь, рискуя вместе с кабиной упасть с десятиметровой высоты. Дверь в пилотскую кабину самолета была заперта. Это временно осложняло задачу. В кровавом месиве погибших людей первым делом Сергей разыскал милицейский автомат. Отодвинув в сторону изувеченные тела, Лютый постарался открыть злосчастную дверь в кабину. Но она, как назло была заперта изнутри. Три раза Сергей выстрелил в замок и только после этого отворил её.
Увиденная картина поразила бывшего десантника. Фонарь самолета был разбит, а трупы пилотов вывалились из кресел и повисли на ремнях. Их тела окоченели, а на лицах застыла гримаса ужаса, который они испытали перед смертью. Лютый первым делом снял с погибшего охотника унты и прямо в самолете надел их вместо своих сапожек на «рыбьем меху». Как порой коварна судьба. Стоило Сергею позавидовать охотнику, что у него такая обувь и вот…
— «Вот он, кровавый финал зависти», — подумал Сергей, вспоминая господние заповеди.
Вымазавшись в крови инкассаторов, Сергей снял с них добротные меховые куртки, забрав пистолеты и документы. Ящик с золотом был завален телами мертвых пассажиров. Фактически добраться до него было сейчас невозможно, пока не освободишь часть салона от трупов. Собрав оружие, боеприпасы и теплую одежду Лютый привязал все это к концу веревки и спустил вниз, где вещи приняла Вика. Подрезав ремни охотничьим ножом, Лютый слегка подтолкнул летчиков, и они камнем полетели вниз.
Теперь, когда у Сергея было оружие, теплая одежда и обувь, можно было подумать о жилье, чтобы дождаться поисковой команды и не замерзнуть.
В его голове не укладывалось, с чего он должен начать? Сам себе он задавал этот вопрос и никак не мог найти ответа на него. Мысль об охотничьем зимовье несколько раз посещала его. Но где, где в тайге он должен был искать это зимовье, если на сотни километров простиралась сплошная тайга?
Неожиданно где-то в стороне от места падения Лютый услышал лай собаки. Его сердце радостно забилось в надежде, что местные охотники нашли их и теперь им ничто не угрожает. Сергей рванул с места, чтобы встретить спасителей, но к своему удивлению никого не обнаружил. Лай повторился снова и Лютый по звуку определил местонахождение несчастного раненого пса. Лайка лежала под тяжелым лапником с шишками, срезанным самолетом. При виде Сергея она жалобно заскулила и стала выползать из-под ветвей, но рана дала о себе знать и собака, заскулив, закрыла глаза. Лютый осторожно отогнул ветви и вытащил слегка помятую собаку. Почувствовав, что она освобождена из хвойного плена, собака принялась лизать лицо Сергея. Она еще не знала, что ее хозяин был мертв и теперь Сергей на правах спасителя должен был владеть ее сердцем.
Лютый, рассмотрев пса, вспомнил эту лайку, которая глядела на него еще в аэропорту и жалостно выпрашивала кусочек пирога с тайменем. Её лапка была немного повреждена. Сергей взял собаку на руки и вытащил ее на плато, чтобы показать Вике.
Он тогда не мог, не мог никак смириться с тем, что эти мертвые люди будут лежать здесь на растерзание хищникам и птицам. Возможно, что какой-нибудь охотник-промысловик чисто случайно найдет груду истлевших тел. А возможно, что медведи, росомахи и волки растащат кости по всей сибирской тайге.
— Все, я больше не могу! Нужно немедленно похоронить их, — сказал Сергей и вновь спустился в самолет.
Через дверь и разбитую кабину он с огромным усилием выбросил восемь изувеченных трупов, которые уже были скованы смертельной окоченелостью. Еще вчера это были живые люди, которые смеялись, любили, играли в карты, а сегодня это были просто безжизненные тела, лишенные тепла и души. Где теперь их души, в какой рай или ад они стоят в очередь, чтобы за деяния свои предстать перед Богом на его страшном суде? Что сможет воздать господь этим несчастным, которые так хотели жить и верили в своё будущее!?
Вдвоем с Викой они перетащили тела в расщелину между скалами. Лишь тогда, когда они были погребены под кучей битого гранита, Сергей и девушка немного присели отдохнуть.
— Помянуть бы не мешало, — сказал Лютый, вытирая со лба пот рукавом своего свитера.
— Там в рюкзаке лежит фляжка со спиртом. Я сейчас принесу, — сказала девочка и пошла туда, где лежали собранные ей вещи.
Пока Вика ходила за спиртом и закуской, Сергей вновь забрался в самолет и сбросил через пилотскую кабину ящик с золотом. Сейф был довольно тяжелый и Лютый еле справился с ним. Его крышка слегка помялась, но встроенный замок прочно скрывал содержимое от посторонних глаз. Сергей взял автомат и старым дедовским способом без всякого труда открыл инкассаторский сейф. После выстрела, запор вывернутый пулей, уже никакой преграды не представлял и крышка легко открылась.
В ящике лежали холщевые мешки, опломбированные пятачками свинцовых пломб. Вытащив один мешок, он из любопытства вспорол его и достал из мешка горсть самородного золота. Разглядывая его на своей руке он почувствовал, что не испытывает никакой «золотой лихорадки», как это описывали классики. Равнодушно глядя на презренный метал, он не мог представить себе, что уже через несколько месяцев из-за этих самородков вновь будут гибнуть люди.
Вика подошла как раз в то время, когда он высыпал золото назад в мешочек. По её холодным глазам было видно, что подобный тусклый блеск драгоценного металла её тоже не впечатляет, как впечатлила бы цепочка или красивое колечко. Позже она признается Сергею, что её отец работает директором этого прииска, с которого и везли это золото, поэтому у нее отношение к этому металлу не как к готовому изделию.
— Да, теперь Росомаха будет всю тайгу прочесывать. Он такого случая не упустит. У него везде свои люди, они даже могут сюда прийти быстрее, чем эти долбаные спасатели. Нам тогда точно будет конец. Братва Росомахи старается свидетелей не оставлять. По нашей Черной речке постоянно находят трупы простых людей и зеков, освободившихся из лагеря. Доказать убийство практически невозможно, медведи эти трупы потом съедают и никто не знает, как погиб человек, — сказала Вика.
— Кто же это такой Росомаха? Я уже второй раз слышу о нем и никак не могу взять в толк, что это за царек такой местный, которого все боятся? — спросил её Сергей, стараясь представить этого братка.
— Это местный криминальный авторитет, у него все схвачено, все куплено, он даже зону держит. Все золото, мех, икра, рыба через него идет. Если ему нужно будет он и этот самолет обязательно найдет. Такой лакомый кусок он вряд ли упустит! — утвердительно сказала Вика.
— Да, милашка, влипли мы с тобой. А мне так домой хотелось, там меня мама ждет. Я ведь только вчера освободился с вашей зоны, восемь лет отбыл и снова вляпался в такую гадкую историю. Я чувствую, что как только моя жизнь начинает налаживаться, так сразу же появляются какие-то черные силы, которые мешают мне нормально жить!
Девушка испуганно взглянула на Сергея и инстинктивно стала отодвигаться от него.
— Что боишься меня? — спросил Сергей, страшно вытаращив глаза, как в фильме ужасов.
— Может ты маньяк, какой, изнасилуешь меня, а потом убьешь и положишь с этими трупами. Попробуй потом докажи после того, как медведь меня сожрет.
Сергей захохотал от её реакции и сам отодвинулся от девчонки подальше, чтобы не будить в ней жуткий страх. Он сейчас не имел никакого желания откровенничать о своих злоключениях. Это был не тот объект, которому можно было поведать о своей жизни.
Взяв у Вики флягу со спиртом, он налил его в крышку от разбившегося термоса. После чего подал девчонке. Та, не задумываясь, уже хотела было разом выпить, как Сергей придержал её руку.
— Давай за упокой их душ, пусть эти камни им будут пухом, — сказал Лютый, сделав скорбное лицо.
— Только ты не спеши, это спирт! — предупредил Сергей, открывая пластиковую бутылку минералки. — Ты хоть раз пробовала пить чистый спирт?
— Нет, а что? — удивленно спросила юная особа, заворожено глядя Сергею в глаза.
— А то, что спирт нужно уметь пить. Делай так — выдохни воздух и, не вдыхая, пей.
Вика выпила спирт. Горячей волной он ворвался в её горло, и эта огненная волна прокатилась до желудка, мгновенно наполняя организм приятным жаром.
— Теперь, не вдыхая воздух, запей водой, — сказал Лютый и подал ей минералку.
Девчонка повторила и когда холодная вода с шипением проделала тот же путь в её желудок, она вздохнула и, отдышавшись, сказала:
— Это же настоящий кайф. В животе, будто кто-то разжег костер.
Сергей налил себе половину этого колпака и еще раз, повторив свой тост, осушил алюминиевую ёмкость. Нехотя, он лишь пригубил минералку, после чего, достав сигарету, закурил с удовольствием. Его тоскливые глаза уставились в небо, где уже на горизонте наметились темные свинцовые тучи. Они, словно орда северных воинов, наплывали на них, неся с собой холодный ветер и снег, который уже вот-вот покроет всю землю.
— Ночью снег будет, нужно срочно все обследовать и найти место, где нам переждать время, пока нас найдут, — сказал Сергей, всматриваясь в почерневший горизонт.
Глаза девчонки стали блестеть, указывая на то, что действие спирта уже необратимо началось. Зашевелив своим задом, она стала приближаться к Сергею. Вика вдруг захотела стать маленьким пушистым котенком, чтобы свернувшись калачиком, устроиться в объятиях этого мужика. Страх постепенно ушел, и Сергей стал очень близким и таким уютным, с которым ей было просто хорошо.
Лютый поднялся, и сурово сказал:
— Не время сейчас нам тут лобызаться, милая, нужно искать жильё, где мы можем дождаться спасателей. Я сейчас разожгу костер, а ты будешь сидеть и меня ждать. Я пойду тут вокруг огляжусь. Стрелять-то хоть умеешь или только глазками? — спросил Сергей, глядя на её реакцию.
— Умею, меня отец научил! У нас дома есть карабин, здесь в тайге без него нельзя, — сказала Вика заплетающимся языком.
Сергей принес охотничий карабин и, зарядив его, подал девушке.
— На вот, держи, так на всякий случай, только стреляй в то, что видишь. Не хрен палить на звук, да на шорох, а то меня привалишь, придется тебе тогда самой застрелиться. Сейчас костер разожгу, дрова сама собирай, взрослая ведь уже, тут мамы, папы нет и возможно, что еще долго не будет.
Лютый собрал тряпки и вымочил их в остатках разлитого по плато масла. После чего развел в лощине костер.
— Да, принцесса, если вдруг появятся поисковики где-нибудь на горизонте, ты разожги топливо, что возле самолета разлито. А можешь и самолет поджечь, там тряпок хватает, схватится очень быстро. Вот тебе факел, подожжешь его и бросишь в самолет. Они издалека будут видеть огонь и смогут нас забрать.
Сергей взял автомат и пошел исследовать окрестности. С севера дул прохладный ветерок, и мороз слегка отступил. Чувствовалось, что уже к вечеру пойдет снег и вообще скроет место катастрофы от глаз поисковых команд. Сейчас самое главное нужно было осмотреться. Возможно, что где-нибудь он сможет обнаружить присутствие людей. Ведь должны, должны же где-то рядом быть охотники-промысловики, которые имеют и кров, и радиосвязь со своими базами.
Сейчас своей основной задачей он видел только одно. Как ему забраться на горный хребет, который и откроет обзор всей округи? В голове сразу стали проплывать кавказские картинки. Только сейчас он был в тайге и вокруг, кроме безграничного моря леса да полного безмолвия ничего не было.
С камня на камень он довольно проворно поднимался на гряду. Необходимо было спешить. Время сейчас работало против них. Он почувствовал, как его футболка начинает пропитываться потом и от этого становилось неуютно прохладно. Ведь передвижение по горам в таком темпе всегда имело для него такие неприятные последствия.
Взобравшись на самый верх каменной гряды Сергей, отдышавшись, стал в бинокль рассматривать окрестности во все стороны. В его душе тлела надежда, что вот-вот он увидит дым горящего костра или еще какие-нибудь признаки присутствия людей. Все было тщетно. Только синева леса простиралась до самого горизонта. Пристально, метр за метром он всматривался и всматривался в бескрайние просторы сибирского плоскогорья, но в радиусе десятков километров ничего не указывало на присутствие людей. Отчаявшись, он переместил свой взор ближе к основанию хребта. В какое-то мгновение увиденное поразило его воображение.
Среди лощины между скалами стояла старая ржавая строительная техника. Бульдозеры, экскаваторы, ГТСы, ГТТшки и много-много всякого изъеденного ржавчиной хлама, который по внешним признакам мог принадлежать строительным войскам.
Сергей спустился в распадок и уже минут через десять подошел вплотную к этой свалке металлолома. Судя по ржавчине и антикварности моделей, было видно, что эта техника брошена здесь лет сорок назад. Сердце Лютого заколотилось, будто он столкнулся с пропавшей в бездне Атлантидой или иной инопланетной цивилизацией. Возможно, что где-то должно быть и человеческое жильё.
Сергей стал вспоминать, как эта местность выглядит на карте. Он лелеял надежду, что где-то здесь рядом может проходить железная дорога, которая должна была соединить Красноярск с Норильском. Еще до войны, репрессированные сталинским режимом, строили эту коммуникацию. Но техника эта была более позднего периода, поэтому эту версию он сразу поставил под сомнение. Необходимо было повторно оглядеться. Следы присутствия человека должны были обозначиться и в других проявлениях цивилизации.
Обойдя свалку вокруг он даже не нашел следов, каким образом она здесь образовалась. Создавалось ощущение, что эта груда ржавого железа просто свалилось с неба. Теперь он решил опять подняться на гряду и повторно все рассмотреть.
Двигаясь по скалам, он раз от разу останавливался и всматривался, всматривался, стараясь хоть что-то обнаружить. Все было тщетно, ничего не указывало на то, что в последние сорок или пятьдесят лет тут были хоть какие-то люди. Странное чувство закралось в его душу, а голова выдавала все новые и новые анализы. Как и восемь лет назад голова работала, словно компьютер, анализируя малейшую визуальную информацию.
Взобравшись на горный хребет, он вновь стал рассматривать в бинокль прекрасные и безмолвные просторы восточной Сибири.
Вдруг, словно ток пронзил его мозги. Он не поверил первоначальным своим ощущениям. Сергей даже закурил, а голова снова погрузилась в анализ, чтобы подтвердить свое открытие. В его уме не укладывался тот факт, что один из камней на котором он сидел, словно в партере драмтеатра, теплее остальных. С виду он так же, как и другие камни, был покрыт мхами и лишайником, но единственное отличие — температура. Да, этот камень был теплый. Вернее, он не отдавал холодом, как гранит, и этот нюанс вызвал сомнение о его природной структуре.
Достав нож, Сергей со всего размаху воткнул его в этот монолит «лжегранита». Нож со скрипом пенопласта о стекло наполовину вошел в замшелый «булыжник».
— «Хрень какая-то нездоровая! Этого же быть не может!» — подумал Лютый и стал ковырять валун со всех сторон, рассматривая его природную структуру.
Сергей еще раз колупнул ножом мох и под его тщедушным корнем обнаружил пористое строение какого-то искусственного материала. Аккуратно разгребая вокруг камня грунт, он к своему удивлению обнаружил по периметру валуна анкерные болты с ржавыми гайками, замаскированные многолетним дерном. Тот уже сросся с окружающей каменистой поверхностью и не выдавал в этом месте своего рукотворного происхождения.
В одно мгновение Сергей рванул с места, и словно горный козел, помчался вниз по камням. Время неумолимо уходило, а ему необходимо было еще засветло раскрутить эти гайки и раскрыть тайну «теплого камня». Уже через несколько минут, запыхавшись, он прибежал к месту падения самолета. Вика спала, разомлев от огня и спирта. Она лежала на какой-то войлочной подстилке, обнимая оставленный карабин.
— Эй, эй, эй!!! — окликнул он её, трогая за плечо. — Вставай, я кое-что нашел, нам сегодня до снега нужно на ту гору перенести все вещи. Давай, девочка, шевелись, по-моему, это наш шанс остаться живыми.
Девчонка, ничего не понимая, встала и с удивлением стала рассматривать, как Лютый собирается. Собака, отойдя от шока, выползла из-под тряпок и стала наблюдать за действиями нового хозяина. Все рюкзаки, все чемоданы в течение нескольких минут подверглись тщательной ревизии. Необходимые вещи тут же сортировались по мере первой необходимости. Оружие, патроны, спички, спирт — все это стало мгновенно укладываться в два больших рюкзака.
Сергей еще раз влез в самолет и уже через несколько секунд вниз через кабину пилотов полетели гаечные ключи и всякий хлам, который он нашел в рундуке технарей.
Лютый прыгал в самолет и обратно. Всякий раз он приносил все новые сумки и баулы. Вика хлопала своими ресницами, ничего не понимая и, словно ленивец раскладывала то, что он приносил. Когда все вещи были аккуратно разложены, Сергей присел и перевел дух.
— Давай, девочка, посидим на дорожку. Нам километра три нужно пройти. Переносить это барахло будем завтра, когда обустроимся на новом месте.
Сергей еще толком не знал, что находится там под камнем. Тащить все вещи не имело смысла, ведь проще было часть оставить здесь.
— Собака ела? — спросил у Вики Сергей, закуривая.
— Ела, а что ей сделается!?
— Значит, будет жива, — сказал Лютый, со знанием специалиста, — все, пошли, забирай эти охотничьи баулы, а я возьму оружие.
Лютый, накинув на свои плечи рюкзак с оружием, двинулся в направлении каменной гряды. Шли они около часа. Собака шла сзади на трех лапах, поджав заднюю под свое брюхо. Несколько раз она ложилась на землю и на несколько минут замирала. Жалобно повизгивая, она вскакивала и вновь шла за людьми, опасаясь отстать. К наступающим сумеркам они достигли места. Сергей поднялся на самый верх гряды, взяв с собой только веревку, ключи и аккумуляторный фонарь, который нашел в вещах охотников.
— Со мной пойдешь, — сказал он девушке и протянул свою руку, как бы приглашая на танец.
Взобравшись на гору, Сергей осмотрелся.
— Смотри, красотища-то какая! — сказал он Вике, показывая бескрайние сибирские просторы.
— А вы, Сергей, романтик, — ответила девушка, — мы, что теперь будем здесь жить?
— Возможно, — ответил Сергей, — если царь горы примет нас.
— Вы смеетесь, — ответила Вика и глубоко вздохнула, — тут кругом скалы, камни и никакого жилья.
Сергей улыбнулся и сказал:
— Дай мне руку.
Вика покорно протянула ему руку. Сергей, взяв ее за руку, подвел к тому камню, который так напряг его, но и вселил надежду.
— Потрогай этот камень, — сказал он девушке, указывая на кусок гранитной скалы, торчащей из гряды.
Вика робко и с опаской тронула его.
— Ну, что ты чувствуешь? — спросил Сергей.
— И что ради этого булыжника мы неслись по тайге, как сайгаки от борта? Что в нем такого, что я должна его трогать?
Сергей улыбнулся и сказал:
— А теперь потрогай вот этот камень и скажи мне, чем они отличаются?
— Тебе надо, ты и трогай, — сказала девчонка и отвернулась.
Достав мобильный телефон, она взглянула на дисплей.
— Вот видишь, здесь нет связи. Здесь нет жилья, нет людей и пищи. На фига мне трогать твои камни?
Лютый спорить не стал. Достав из рюкзака пластиковую бутылку с моторным маслом, он полил им гайки анкерных болтов. Достав гаечный ключ, он стал отворачивать их.
— А что это? — спросила Вика, глядя, как Сергей откручивает гайки.
— Ну, тебе же все равно, — ответил Лютый, поборов первую.
— А откуда здесь в тайге гайки? — спросила девушка.
— Сейчас откручу, и посмотрим, — ответил Сергей, делая свое дело.
Вика робко приложила руку к валуну и, ничего не почувствовав, спросила своего спутника:
— Ну и что тут такого?
— А ты, что не почувствовала, что это не камень? — спросил Сергей.
Вика вновь потрогала камень рукой и только сейчас поняла, что хотел от нее услышать Сергей.
— Ну, он почему-то не холодный…
— Вот видишь. Можешь думать, когда захочешь, — сказал Сергей, открутив вторую гайку. — Ты бы не стояла зря, а принесла вещи, собаку. Мне осталось открутить две гайки и тогда мы увидим, что скрывается под этим муляжом.
Девушка послушно отправилась вниз к тому месту, где были брошены вещи. Собака встретила Вику радостным повизгиванием и приветливым помахиванием хвоста. Накинув на плечи охотничий рюкзак, она поманила за собой собаку. Поднявшись на гряду, Вика подошла к Сергею, который уже сидел на булыжнике и курил.
— Ну, вот принесла и собаку привела.
— Ну, что давай попробуем поднять? — спросил Сергей, бросив окурок.
— Ты, что с ума сошел? Он может несколько тонн весит?
— Давай попробуем, — сказал Сергей и улыбнулся, — попытка не пытка.
Лютый подсунул руки под валун и оторвал его от скалы. Девушка с удивлением смотрела на него, будто Лютый был не человек, а атлант, поднимающий горы. Придя к нему на помощь, они вдвоем перевернули муляж камня. Перевернув его на один бок, глазам Сергея предстала довольно широкая бетонная труба, выходящая из недр земли. Внутри трубы из стенок торчали металлические скобы, образуя лестницу. Сергей, не задумываясь, взял фонарь и стал опускаться вниз по ступенькам.
— Я скоро вернусь. А ты сиди и никуда не уходи, я очень скоро.
Сергей стал спускаться в трубу, ощупывая ногой каждую ступеньку. Опустившись на десять-двенадцать метров, он решил осмотреться.
В его голове вертелись какие-то мысли, которые никак не могли сформулировать нужную линию версии. Ему было интересно, откуда посреди тайги вдали от людей появился этот объект и кому он принадлежит!?
Осветив колодец, он обнаружил, что до самого дна еще примерно около тридцати метров. Не теряя ни минуты, он увеличил темп спуска и уже через несколько минут оказался на дне. Включив фонарь, он с удивлением обнаружил, что находится в комнате примерно два метра на два метра. В трех стенах находились круглые отверстия, перекрытые стальными решетками. Но в противоположной стене находилась дверь, закрытая на металлические винтовые запоры, которые были обильно смазаны пушечным салом. Крутанув «штурвал», Сергей без всякого напряжения открыл бронированную дверь. Слегка поскрипывая, она гулко открылась, гулко щелкнув резинкой уплотнителя. Лютый, освоившись, вошел внутрь.
В подземелье, несмотря на приближение зимы, было относительно тепло. Вдоль стен шли толстые жгуты освинцованного кабеля. Такой кабель лет пятьдесят, как был снят с производства. Пол уложен кафельной плиткой. Сергея удивило то, что кроме пыли на полу не было больше никаких следов. Осмотревшись, Лютый обнаружил, что это вентиляционная шахта, которая ведет вглубь горного массива. Подобное строение можно было отнести к замаскированному командному пункту на случай военных действий.
За годы существования Советской армии фантазия военных строителей так и осталась на уровне бетонных стен и металлической арматуры, что и отражалось в этом объекте. Нечто подобное Сергею доводилось наблюдать, когда ему по роду службы пришлось посетить командный пункт ПВО страны. Здесь, вероятно, тоже был какой-то командный пункт или бункер на случай атомной атаки, но его удаленность от крупных городов добавляла только вопросы, а не ответы.
Внутри Лютого мгновенно потух огонек надежды на скорое возвращение домой. Подобные объекты в СССР относились к разряду совершенно секретных. Полеты над ними были запрещены тридцатикилометровой зоной, а такие зоны отмечены на всех полетных картах. Так, что Сергей понимал, что спасатели вряд ли найдут место крушения самолета.
Единственной надеждой Лютого, греющей ему душу, была надежда на радиостанцию, которая возможно завалялась в недрах этой горы. На таких автономных объектах всегда были средства радиосвязи или телефонные линии правительственной связи. Потребность в электроэнергии должна была компенсироваться дизельными электростанциями, обеспечивающими нужды армии электроэнергией.
Дальше идти не было смысла, все было ясно и без предварительного осмотра. Сейчас необходимо было просто перенести все вещи в этот бункер, да сообщить девчонке, что ее возвращение домой временно приостанавливается.
Сергей вскарабкался по лестнице наверх. Вика сидела на вершине горы и со слезами на глазах всматривалась в бескрайние таежные дали, которые протянулись на многие сотни километров. По её настроению было видно, что она смотрит на север. Сейчас её родители сходят с ума, узнав о катастрофе. Вика тихо плакала от того, что ей было жалко отца и мать, которые, вероятно, считали, что она погибла вместе со всеми пассажирами самолета. Лютый подкрался к ней, как горный барс и, обхватив её сзади за плечи, нежно по-отцовски поцеловал в щечку.
— Ну, что ты плачешь? Мы живы и это самое главное! Ты представь, как обрадуются родители, когда узнают, что ты жива. У нас нет времени лить слезы, пошли быстрее, мы должны все вещи перенести. Сегодня будет снег. Вон, посмотри, какие тучи с севера идут. У нас от силы часа три времени в запасе, — сказал Лютый и, взяв за руку девчонку, помчался вниз с горы.
Как Лютый и предполагал, через час редкие хлопья снега стали медленно опускаться на землю. К этому времени все основные вещи уже лежали в вентиляционной шахте. Золото Лютый взял на себя, спрятав его недалеко от места падения самолета.
К вечеру снег повалил сплошной стеной. Попутчики, опустив вещи в жерло вентиляционного канала, прикрыли его вход, вернув ложный камень на место. Валун был сделан из кусков вулканической пемзы, пропитанной торфяной жижей. Благодаря этому вся его поверхность покрылась лишайниками и мхом. Валун представлял собой не просто люк — это был первоначальный фильтр грубой очистки воздуха. Снаружи он не вызывал каких-либо подозрений на свое неприродное происхождение. Случайность обнаружения этого объекта была равна полному нулю. Легче было найти иголку в колхозном сеновале или внеземную цивилизацию, чем найти эту шахту на просторах Тунгусского плато.
По логике Сергея было ясно, что если есть вентиляционный канал, значит должен существовать и основной вход. Сейчас его больше волновали жилые помещения, где вполне могли остаться после военных даже кровати. На памяти Лютого было бегство советских войск из Германии, где на месте группировки оставались не только железные солдатские кровати, но и склады с техникой, боеприпасами и прочим военным имуществом.
— Это что такое? — спросила Вика, осматривая бункер в свете фонаря.
— Это, детка, военный объект строгой секретности, — сказал Лютый. — Я только еще не знаю, что он делает здесь в тайге?
— Я боюсь. Мне кажется, здесь живет зло…
— Глупая ты девчонка. Здесь даже тараканы не живут, — ответил Сергей, продолжая двигаться по подземному ходу.
Все металлические двери были закрыты на замки. Из собственного опыта Лютый знал, что ключи от всех дверей должны находиться в дежурной части. Вряд ли при эвакуации этого объекта кто-то умышленно мог распорядиться ключами иначе, чем это предписывал план мероприятий. Дело было за малым, просто нужно было среди всех этих коммуникаций найти дежурную часть.
В одном месте вентиляционный коридор выходил в более просторную галерею. Галерея была настолько широка, что в ней свободно могли разъехаться сразу три машины. Около получаса Сергей и Вика двигались по этим коридорам, расследуя ходы и выходы. Сергей понимал и приблизительно мог представить структуру подобного помещения, но здесь было что-то совсем другое. Десятки дверей, лестницы различных уровней вели, как в верхнюю толщу горы, так и в ее глубину. Все это было вырублено в скальной породе и облицовано кафелем.
— Мне кажется это какой-то завод, — сказал Лютый, — здесь что-то выпускали для Министерства обороны СССР.
— А мне кажется — это шахта, — сказала Вика, держась за рукав Сергея. — А мы не заблудимся?
— Не бойся! Раз это военный объект, то здесь обязательно есть куча других входов и выходов.
— Вы мне объясните, Сергей, зачем в тайге такой секретный объект? Может это подземные ракетные шахты? — спросила девчонка. — Почему он находится здесь в самой глуши тайги? Может, тут атомные бомбы делали или еще какую-нибудь смертельную химию? Я знаю, что есть же секретные заводы, которые отраву всякую делают, чтобы потом людей поливать.
Сергей, сделав умное лицо, выдержал паузу и сказал:
— К любому заводу, милая, должна подходить железная дорога. Это, как Иркутск-35, который находится в глубине огромной горы. Там и делают ядерные бомбы, а вывозят их по железной дороге. Здесь ничего подобного нет. Нет ни дороги, ни запасного аэродрома. К тому же объект этот законсервирован лет сорок назад. Я так предполагаю, что это возможно, командный пункт Сибирского Военного Округа или какая-нибудь секретная лаборатория Министерства Обороны. Смотри, судя по расположению брошенных вещей, эвакуация данного объекта происходила очень экстренно.
В широком коридоре от луча фонаря блеснуло стекло. Предположение Сергея полностью оправдалось — это и была дежурка. Дверь в неё была открыта. На двери была деревянная табличка, на которой написано «Дежурный по объекту».
Сергей и Вика зашли в комнату дежурного. За долгие годы консервации здесь ничего не изменилось, лишь все покрылось пылью и легкой паутиной. В дежурке стояли старинные пульты с кнопками и тумблерами, полевые телефоны, радиостанции. На столе лежал пожелтевший от времени журнал сдачи и приема дежурств. Сергей осторожно открыл журнал и, прочитав последнюю запись, удивился, обнаружив, что она датирована далеким 64 годом.
— Ни хрена себе! Вика, ты взгляни на последнюю запись. Этот объект законсервирован еще в 64 году! За это время здесь не ступала нога человека. Дай-ка я посмотрю на это, — сказал Сергей и положил перед собой другой журнал.
Судя по записям, этот объект имел странное назначение. Это была секретная лаборатория научно исследовательского института Министерства Обороны. На доске под стеклом висели на гвоздиках ключи от всех бронированных железных дверей. Стекло было закрыто на маленький навесной замочек и опломбировано пластилиновой печатью, которая от времени покрылась пылью, высохла и потрескалась. Сергей ударил стволом автомата по стеклу и оно, расколовшись, посыпалось со звоном, гулко отдавая по пустым коридорам этого подземелья.
— Могу сказать тебе, что нам второй раз повезло, — сказал Лютый, — я не удивлюсь, если мы с тобой найдем здесь кухню и даже склады полные тушенки и мороженого мяса.
— Откуда здесь мясо? — спросила девушка. — За это время сгниет даже слон.
— Под нами, девочка, триста пятьдесят метров вечной мерзлоты. Здесь можно хранить не только мясо, но и любые другие продукты. Теперь самое главное найти дизель, если мы его запустим, то уже сегодня будет свет. Вон смотри, все ключи пронумерованы. Это означает, что в этом бункере работали и жили одновременно несколько сотен человек. Каждого необходимо было накормить, уложить спать, постирать, а это означает только одно — всё, что здесь было сорок лет назад, полностью сохранилось и по наши дни. Я обещаю тебе, мы уже сегодня будем жить при свете и даже примем ванну.
— А ты, что, Сергей, знаешь как его запустить?
— Я, милая, много чего знаю ведь я офицер-разведчик! Ага, смотри, вот план эвакуации.
На стене, как в любом военном учреждении висел план. Согласно ему было видно, что они находятся в самом сердце данного объекта.
Сергей взял план в руку и стал рассматривать направление движения в дизельную. Определив его местонахождение, он взял девушку за руку и прямиком направился в ту сторону. На плане, где была дизельная стояла отметка «22», это был номер ключа, которым открывалась дверь в это помещение.
Через несколько минут поисков они уже находились в нужном месте. Посреди комнаты стояло два генератора с танковыми дизелями. Сергей осмотрел основной дизель, который перед остановкой был обильно смазан пушечным салом. Найдя подачу топлива, Лютый открыл кран. Затем установил воздушный клапан в рабочий режим и, отвернув вентиль воздушного баллона, пустил воздух. Дизель ожил и послушно зашевелил поршнями. Мгновение и молчавший пятьдесят лет мотор, завелся. Радости путешественников не было предела. Двигатель исправно работал, раскручивая генератор. Сергей нашел электрощит и, перекрестившись, включил рубильник. Мгновенно вспышка яркого света больно ударила по глазам. Девушка от такой неожиданности даже присела и закрыла руками глаза.
— Вставай, принцесса, в нашем королевстве зажглась лампочка Ильича! — сказал он, торжествуя первую победу.
Постепенно глаза привыкли к свету и Сергей начал досконально изучать карту подземных коммуникаций. Сейчас необходимо было наметить маршрут и открыть те двери, которые были нужны для жизнедеятельности в условиях тайги и полной изоляции от человечества. Первым делом Лютого интересовал кабинет начальника лаборатории. Он открыл его, чтобы установить принадлежность объекта. Там по его подсчетам можно было организовать временное пристанище и расположиться в ожидании спасателей.
— Ты хочешь кушать? — спросил Сергей девушку.
— Ты хочешь пригласить меня в ресторан? — спросила девчонка.
— Нет, я просто нашел на схеме столовую и хотел бы посетить ее.
Сергей, взяв Викторию под ручку, вальяжно, подобно хозяину, направился в столовую, которая была в одном из проходов от центральной галереи.
— Представь, что мы идем по Арбату в ресторан «Прага», — сказал Лютый, вживаясь в роль.
— Вы, Сергей, фантазер, но мне почему-то нравится ваш ход мыслей, — ответила Виктория, послушно следуя рядом.
Лютый достал ключ и открыл двухстворчатую дверь с надписью «Столовая». Пошарив рукой около входа, он обнаружил выключатель. Включив свет, Сергей даже присвистнул.
Просторный зал с большим количеством столов говорил об основательности этого объекта. Теперь Сергею становилось ясно, что они попали не просто на командный пункт, они попали в настоящий подземный город, который был вырублен в горном хребте неизвестно ради каких целей.
— Ну, ни хрена себе! — сказал Лютый.
— Эй, эй, тут есть, кто живой? — проорал он, что есть мочи.
— Не пугайте меня, Сергей, я боюсь. Мне кажется, мы на этой планете остались одни, как Адам и Ева, — сказала Виктория, прогуливаясь между рядами столов. — Интересно, а какая у них кухня? Где они готовили пищу для такого количества людей?
— Да, пожалуй, мне тоже интересно это знать.
Сергей прошел к «раздаче» и, перемахнув через прилавок, влез на кухню. Две огромные электроплиты с духовыми шкафами и несколько котлов на полтонны литров говорили о том, что одновременно здесь питалось не менее тысячи человек.
— Вика, здесь кухня примерно на тысячу человек. Я такую кухню видел только в военном училище в Рязани.
В зале столовой раздался странный шум. Девушка вскрикнула. Сергей вновь выскочил в зал, но увидел радостного пса, который прыгал на трех лапах и махал хвостом. Вероятно, что собака, оставленная в вентиляционной камере, услышала крик Сергея. Соскучившись по новым хозяевам, она по следу нашла их.
— Вот видишь, мы не одиноки. Еще бы найти продукты, — сказал Лютый и словно хозяин принялся открывать все двери подряд, стараясь обнаружить склад, где хранились продукты.
В одном из коридоров сзади кухни Сергей обнаружил железные двухстворчатые двери, примерно такие, как он видел во время нарядов по кухне.
— Сим-сим, откройся! — сказал он и, отворив засов, открыл двери в холодильную камеру, у которой не было ни начала, ни конца.
Включив свет, Сергей увидел, что складское помещение под уклоном уходит в толщу скалы. Оттуда из недр скалы странно тянуло холодом, и уже через несколько метров он обнаружил на своде потолка толстый слой многовекового инея.
— Я же говорил тебе, что они продукты хранят в вечной мерзлоте.
— Холодно как! — сказала девушка, ежась. — Настоящий северный полюс.
— Ровно двенадцать градусов мороза, — сказал Сергей, показывая на градусник, висящий на стене гигантского холодильника, — это похоже на спецрезерв страны. Только сюда не заходит поезд с вагонами полными продуктов питания. Сотни, тысячи тонн гречневой и перловой, и рисовой крупы. Сгущенное молоко, тушенка, печеночные паштеты, жиры и тонны подсолнечного масла, замороженного до двенадцати градусов. Короче, здесь можно прожить лет тридцать-сорок не поднимаясь на поверхность.
— А кто хозяин всего этого добра? — спросила Вика. — Нас не обвинят потом в воровстве?
— Судя по шильдикам на оборудовании, хозяин всего этого добра Министерство обороны СССР в лице маршала Малиновского, который видно строил этот объект для партийной элиты страны на случай ядерного апокалипсиса. Раз последняя запись датирована шестьдесят четвертым годом, значит, в Министерстве обороны России уже давно забыли об этом объекте.
Сергей прошел вглубь тоннеля и обнаружил трехъярусные стеллажи с картонными коробками. Собака, прыгая на трех лапах, скакала следом за Лютым. Сняв одну из коробок со стеллажа, Сергей бросил ее на пол. Картон лопнул, и из нее посыпались банки с тушенкой.
— Браво, вполне профессионально, — сказала девушка, собирая смазанные солидолом банки.
— Меня этому Родина научила, — ответил Лютый, — тут еще макароны есть в мешках. Ты макароны любишь?
— Люблю я макароны, а кто же их не любит, — запела Вика песню «Машины времени».
Насыпав в поварской халат тушенки и несколько пачек макарон ракушек, Сергей связал концы халата и закинул баул на плечо.
— Ну что, детка, пошли на кухню, сварим себе ужин, да собаку накормим, — сказал он и двинулся к выходу.
К удивлению девчонки уже через полчаса на плите в сковороде жарилась тушенка с вареными макаронами. Собака, как ни в чем не бывало, слопала целую банку консервов и теперь, лежа на полу, вылизывала алюминиевую миску до зеркального блеска.
— Вика, ты кушать будешь? — спросил Сергей, накладывая в фарфоровую тарелку горячую еду.
— Буду, — ответила девушка и почувствовала, что ее спутник не такой уж и страшный уголовник.
Он был в меру воспитан и в отличие от однокурсников и студентов старших курсов не навязывал свое общество и не приставал с дурацкими вопросами о любви.
Сергей накрыл стол, поставив перед девушкой большую суповую тарелку с горячими макаронами, которые плавали в натуральном мясном соке. Удивительный запах качественного тушеного мяса без признаков жира, всевозможных пленок и хрящей радовал глаз приятным красноватым цветом настоящего мяса.
— И заметь, какого качества эта тушенка. Во рту тает, — сказал Лютый, ловко орудуя ложкой, — жаль хлеба нет.
— Хлеб есть в рюкзаке, — ответила Вика, наворачивая за обе щеки пятидесятилетние продукты питания.
— У нас еще чай со сгущенкой и галеты, — сказал Сергей.
Набив желудок полноценными продуктами, Лютый достал сигарету и, откинувшись на стул, блаженно закурил.
— Тут можно жить до самой весны, пока самолет не найдут спасатели. Ты знаешь, почему нас не нашли?
— Снег засыпал место катастрофы, — сказала Вика, отложив ложку.
— Это один из факторов, но не самый главный. Главный фактор, что вокруг объекта запретная зона и сюда не летают ни самолеты, ни борты. Сюда не заходят охотники и вообще, об этом бункере на сегодняшний день знаем только мы. Здесь можно прожить хоть десять лет. Запасов продуктов хватает. Здесь есть все. Вода, тепло, электричество и много секретов, о которых нам с тобой неизвестно, — сказал Сергей.
— Хорошо бы отдохнуть, — сказала Вика, поглаживая живот, — я вчера еще была на диете, а сегодня нажралась, как последняя свинья.
Сергей вытащил схему и, положив на стол, стал изучать ее, двигая пальцем по нарисованным маршрутам.
— Тут через три прохода на другой стороне центральной галереи находятся квартиры или номера вольнонаемного состава. Пошли отдыхать, там должны сохраниться кровати и матрацы.
Вика послушно поднялась и поплелась следом за Сергеем. Сзади них семенила лайка, которая не упускала теперь их из вида и постоянно терлась рядом.
Двери с надписью «РУК. ПРОЕКТА» в отличие от множества других металлических дверей были обшиты не фанерой, а вагонкой, покрытой лаком. К тому же находилась эта дверь совсем недалеко от места, где располагался «дежурный по объекту».
— Смотри, Вика, тут видно шишка какая-то квартировала, — сказал он, отворяя дверь, — шпон дубовый, раскладка из ясеня. Такие двери могут быть только у начальства.
Сергей открыл двери, и его взору предстала прекрасно меблированная двухкомнатная квартира. В ней было все: туалет с ванной комнатой, диван, радиола с кучей пластинок. На стенах висели репродукции великих мастеров живописи из фондов дрезденской картинной галереи.
Сергей внимательно осмотрел жилое помещение и вошел во вторую комнату, где была спальня. Полутораспальная кровать, прикроватная тумбочка, полка для книг с книгами в заплесневелых переплетах и даже платяной шкаф с кучей нового постельного белья. Все это указывало на то, что здесь когда-то жили и работали люди, но по какой-то причине они внезапно покинули этот бункер, оставив его тайну будущим поколениям.
— Это будет твоя комната, — сказал Лютый, — тут ты будешь в безопасности. А я буду жить в зале. Там и радио есть, и пластинки всякие, и диван пока еще в хорошем состоянии.
— Сергей, а почему здесь все в такой удивительной сохранности? — спросила девчонка, рассматривая апартаменты.
— Здесь советский народ ковал для Родины щит обороны! — с пафосом ответил Сергей и завалился на диван. — Видишь ли, детка, в эпоху холодной войны здесь находилась лаборатория по производству страшного оружия массового уничтожения. А в этой квартире жил и трудился какой-то знаменитый советский ученый. За этим столом он напрягал свой мозг, а люди под его руководством вершили историю нашей страны. Атмосфера, которая тут находится, идеальна для жизни под колпаком. Минимальная влажность, постоянная плюсовая температура — все эти условия и сохранили данный объект в таком состоянии. Заметь, что здесь практически нигде нет пыли. А если она есть, то ее слой минимальный.
Вика присела рядом с Сергеем на диван и, достав с полки пластинки, принялась изучать модный в те времена репертуар.
— А вы, Сергей, можете включить этот аппарат? — спросила она. — Здесь жутко тихо. Хочется, чтобы что-то напоминало о жизни на этой планете.
— Да, Вика, ты права. Я сейчас попробую, — сказал Лютый и, нажав на кнопку, запустил радиолу.
Динамик противно захрипел, указывая на отсутствие радиоволн в данном помещении. Переключив кнопку на проигрыватель, треск прекратился. Сергей открыл крышку и, поставил пластинку Утесова. И неповторимый голос знаменитого певца наполнил безжизненное пространство подземелья.
— Радио тут под землей не работает, видно антенна у них стоит активная. Нужно подать питание, чтобы можно было слышать новости.
Сергей поднялся с дивана и зашел в ванную комнату. Он попробовал приоткрыть кран и удивился тому, что кран исправно работает. За эти годы он лишь слегка покрылся зеленой окисью меди. Изучив устройство, Сергей обнаружил, что вода, прежде чем попасть ванну проходит через газовую колонку. Там она нагревается от горения природного газа и уже горячая течет в кран. Лютый осторожно открыл газовый кран и поднес зажигалку к горелке. Включив вентиль с водой, он увидел, как в колонке вспыхнул огонь и уже через минуту из крана пошла горячая, но очень ржавая вода. Сергей сел на край ванны и засмеялся так сильно, так заразительно, что Вика даже испугалась. Все это напоминало какую-то нереальную сказку, наподобие «Аленького цветочка», где купец попал на остров, а там были дворцы и апартаменты, и пища, но людей, кроме жуткого чудовища не было.
— Ты сошел с ума? — спросила девушка, увидев, как Лютый смеется.
— Представь себе — да, — ответил Сергей.
— Ты сама посмотри! Здесь даже горячая вода есть, — сказал Сергей и показал, что из крана действительно идет ржавая, но горячая вода.
Открыв все краны холодной, горячей воды и вентиль унитаза, Лютый стал наблюдать, как постепенно рыжий цвет начал бледнеть и уже через десять минут из кранов потекла чистая прозрачная вода. Пятьдесят лет никто не пользовался системой и естественно, трубы изнутри поржавели и покрылись слоем ржавчины. Стоило Сергею подать напор, как струя под давлением стала смывать с поверхности труб накопившуюся за эти годы гидроокись железа.
— Ну что, можешь принимать ванну, а я пойду, пройдусь по местным достопримечательностям, — сказал Сергей и уступил девушке место в ванной.
Сейчас, когда все страхи по поводу зимы были позади, Лютый решил более досконально обследовать этот подземный город, где было еще столько интересного.
— Не бросай меня, я боюсь, — сказала Вика и ее глаза оказались на мокром месте.
Она захныкала, но Сергей, коснувшись ее плеча, спокойно сказал:
— С тобой останется Тузик, а я через час вернусь.
Недалеко от столовой Сергей нашел комнату с надписью на дверях «ЛМП». Лютый вскрыл кабинет. Внутри все по-прежнему стояло на своих местах. Кабинет врача был обставлен с армейским аскетизмом. Здесь не было ничего лишнего: стеклянные шкафы с остатками медикаментов, бинты, пожелтевшая вата, да высохшие за пятьдесят лет мази, которые превратились в абсолютно непригодную субстанцию. Интересного в этом кабинете ничего не было.
Мягко ступая в унтах по бетонному полу, Сергей бродил по коридорам, открывая подряд все комнаты. Его тянула не жажда приключений, а вполне продуманный расчет, направленный на выявление возможности покинуть это место. Странное чувство не давало покоя, и он старался найти этот источник беспокойства, который был спрятан среди этих пустых помещений. Сергей изменил направление движения и вышел в коридор, где по обе его стороны было больше двух десятков дверей.
Глядя на схему, Сергей начал понимать, как обустроен бункер. В плане он напоминал британский флаг с двумя главными пересекающимися галереями, по которым могли двигаться даже автомобили. В центре на перекрестии находилась дежурная часть, стеклянное окно которой выходило в главную галерею. От главной галереи в стороны расходились второстепенные, с шириной коридора не более трех метров. Жилой блок, где располагались личные кабинеты и помещения казарменного типа для проживания охраны, располагался с правой стороны от «дежурки».
Лютый вновь вернулся в дежурку и стал внимательно изучать оборудование прошлого века, которое размещалось здесь в помощь дежурному по объекту. Разобравшись в кнопках и тумблерах, нашел кнопку включения активной антенны. Все здесь подчинялось особым условиям подземной службы, даже прослушивание радио было строго лимитировано.
Вернувшись в «номера» Лютый настроил радиоприемник, который перестал шипеть и вполне исправно работал, как будто в его судьбе не было долгих лет забвения. Поймав «Маяк», Лютый взял со стола сигареты, закурил и вернулся назад в дежурку, чтобы обследовать оставшиеся помещения.
Первым делом ему не терпелось обнаружить средства радиосвязи. На таком объекте не может не быть радиостанций или простого телефона, который бы имел связь с Кремлем. Несмотря на то, что здесь он с Викторией был в безопасности, Сергею хотелось иметь возможность связаться с людьми и вызвать спасателей.
Сергей прошел в дизельную. Дизель работал исправно, словно вчера сошел с заводского конвейера. Лютому необходимо было изучить электросхему питания объекта, чтобы найти всех потребителей, получающих электроэнергию. Только они могли дать исчерпывающие ответы на все вопросы, которые крутились в его голове. Генератор послушно тарахтел, обеспечивая энергией не только нужды Лютого, но и второй дизель-генератор, который находился в режиме аварийного ожидания. Система охлаждения одного через сеть труб и шлангов была связана с другим. Он был постоянно готов к запуску. Достаточно было первому генератору выйти из строя, как тут же автоматически запускался другой. Датчик топлива, расположенный на приборном щите, показывал, что в наличии еще сто шестьдесят тонн солярки. Этого должно было хватить по его подсчетам на пять лет беспрерывной работы дизеля. Но такой вариант Сергей исключил сразу. Ему не хотелось сидеть здесь, приговорив себя к дополнительному сроку. Необходимо было изыскать способ выбраться из тайги. По всей вероятности, сделать это раньше весны вряд ли представится возможным.
Прошло уже больше часа, как Сергей расстался с девушкой, и он решил вернуться. Открыв двери своей новой квартиры, он вошел в апартаменты «РУК.ПРОЕКТА» как к себе домой.
Вика лежала на кровати, натянув на себя сразу три одеяла. Она, повернувшись лицом в подушку, плакала, тихо всхлипывая. Собака лежала под кроватью на разостланном солдатском одеяле, положив голову на лапы.
— Ты чего, принцесса, нюни тут распустила? — спросил Сергей, присев на край кровати. — Вон, смотри, у тебя какой шикарный дом! Одних квартир штук сорок, столовая на целый полк, баня. Три цистерны солярки по шестьдесят тонн. А самое главное, температура здесь, что зимой, что летом всегда одинаковая. Я подсчитал, что в этих условиях мы смело можем просидеть здесь лет пять, а то и больше. Нам, Вика, теперь не страшны ни атомная война, ни конец света, который все человечество ждет с нетерпением. Живи себе живи и радуйся!
— Вот нам, Сергей, точно придется теперь сидеть пять лет. По «Маяку» недавно передавали про катастрофу самолета АН-24 рейс «Тура-Красноярск». Поиск затрудняется в связи с погодными условиями. Циклон с севера движется и это делает поиск нашего самолета вообще невозможным. Ты понимаешь, невозможным!?
— Ну, ты Вика, даёшь! Тебя Родина вон, какой жилплощадью обеспечила. Тут всю жизнь можно прожить. Оглянись, глупенькая, всё же есть. Будем жить здесь, может, кто сюда из хозяев нарисуется, вот тебе и спасение. А в тайге, представляешь, сейчас мороз и снегу по уши и волки страшные ходят вокруг. Дождемся весны, а там и в путь двинемся. Я еще попробую с большой землей по радиостанции связаться, может нас услышат? А сейчас пойду приму ванну. Утро вечера мудреней! С утра разберемся, что это за бункер такой?
Сергей пошел в ванную. Около часа он плескался, подливая постоянно горячую воду, чтобы снять стресс и те ощущения, которые накопились за этот день. Приняв ванну, он вышел в комнату и, закурив сигарету, с блаженством лег на диван. Пока он изучал подземелье, Вика успела найти годное к использованию белье и постелила ему на диване. Сергей курил, рассматривая журнал «Огонек» за 1964 год, который он обнаружил в куче всевозможных бумаг. Глаза Сергея начали слипаться и он, отложив журнал в сторону, крепко заснул.
Вика около часа ждала, что Лютый проснется и придет к ней в кровать. Как никогда ей хотелось простого человеческого тепла, которое ей было просто необходимо. Но Сергей спал и абсолютно не проявлял никакой мужской активности. В его голове вновь закрутилась карусель воспоминаний, и он вновь окунулся в этот бездонный омут своей прожитой жизни.
Вначале, будто прелюдия, проскакивали отдельные фрагменты службы на Кавказе, лица боевиков сменялись лицами погибших бойцов. Будто из тумана вдруг нежданно вынырнуло лицо начальника особого отдела майора Брайцева. Он хохотал и улыбался золотозубым ртом сиськастой блондинки. Он, схватив за хвост борт, стал колотить им по скалам, в надежде вытряхнуть оттуда Лютого, которого он ненавидел всей своей сущностью. Сергей держался из последних сил, а Брайцев огромным глазом циклопа заглядывал в иллюминатор и своим заскорузлым пальцем старался подцепить Лютого и вытащить его из вертушки. В тот самый миг Сергей чувствовал себя тушкой кильки в консервной банке, которую хочет проглотить это страшное и неземное чудовище. Он упирался ногами в обшивку борта, махал каленой сталью «Катрана», пока не полосонул им по огромному пальцу майора.
Проснулся Сергей в холодном поту, и какое-то странное чувство страха пронзило все его тело. Он впервые испугался. Испугался не за свою жизнь, а за жизнь этой юной и беззащитной девчонки, которая сейчас была в другой комнате. Почему память из миллионов сюжетов, лежащих в файлах мозга, достала именно эту папку, про которую Сергею даже вспоминать не хотелось? На какое-то мгновение он открыл глаза и тут же вернулся в тот мир, который окружал его со вчерашнего дня. Только сейчас он осознал, что оказался в этой каменной ловушке вдали от цивилизации, вдали от людей. Чувство горечи и безысходности защемило его сердце и Сергей, глубоко вздохнув, вытер рукой повлажневшие глаза. Сейчас его больше тревожила мысль о возвращении домой. Сергей знал, что кроме матери его никто не ждет. Необходимо было что-то делать, что-то предпринимать, иначе в этом подвале можно было провести долгие годы.
Вика крепко спала. Её длинные русые волосы разметались по всей подушке. Она тихо сопела, и эта картина на какое-то время успокоила его душу и сердце.
В подземелье абсолютно не чувствовалось времени. Было неизвестно, что на дворе: утро или же полночь. Здесь постоянно горел свет, который сглаживал эту контрастную разницу времени суток. Закурив, Сергей оделся и, выйдя из своего пристанища, продолжил осмотр бункера. Ему не хотелось будить Вику. За последние сутки она вымотала свой молодой и цветущий организм скитаниями по тайге.
Легкое чувство голода дало о себе знать урчанием желудка. До столовой было не так близко, чтобы ходить туда по первому требованию желудка, и Лютый принял решение перенести часть продуктов, благо апартаменты предполагали приготовление их на месте. Маленькая кухня с газовой плитой и допотопным холодильником «ЗИЛ», который также работал, как и все остальное. Русские инженеры, рабочие и строители вложили в этот объект столетний запас прочности и это интриговало Лютого до самых корней волос. Был бы такой бункер в пределах европейской части России, его можно было включить в сферу своих интересов. Но к великому сожалению, объект был спрятан в недрах тунгусского плато на глубине не менее пятидесяти метров в гранитной скале. Здесь можно было пережить любую атомную войну и даже ядерную зиму, которая была следствием разборок между русскими и американцами. Даже прямое попадание ядерного боеприпаса не смогли бы принести этому подземелью ощутимый урон. Что атомная бомба? Падение тунгусского метеорита не причинило бы этому «заведению» никакого вреда.
На мысли о тунгусском метеорите мозг Лютого почему-то заработал в ином ключе. Ассоциативное мышление стало выстраивать образы в логическую цепочку и Сергей начал кое-что понимать.
Сейчас его захватывало чувство авантюрного приключения. Жажда раскрытия тайны этого объекта настолько изменило его мышление, что он не выдержал.
Как Сергею представлялось, очень давно здесь работали и жили люди, полным ходом кипела жизнь. Почему военные ушли отсюда и почему они бросили все это, будто в один момент поменялась политическая или какая другая обстановка в стране? Сергей задавал себе вопросы, а ответа найти не мог. Чтобы узнать тайну, нужно было более тщательно обследовать остальные комнаты. Необходимо обследовать и те оставшиеся помещения, которые могли бы указать на выход из этой рукотворной западни.
В комнате дежурного Сергей, смахнув со стула пыль какой-то тряпкой, которая оказалась лабораторным халатом сел за пульт дежурного. Включив «мозг», Лютый собрал в кучу всю документацию и принялся изучать ее. Ему хотелось узнать, что же осталось здесь от бывших хозяев, что скрывали эти стальные двери, за которыми должна была храниться разгадка.
При более тщательном осмотре, ничего такого, чтобы ответить на его вопросы, Сергей не обнаружил. Страсть, азарт, жажда приключений закипели внутри него, и Лютый прямиком направился в кабинет «начальника лаборатории», который он вычислил по схеме. Возможно, что здесь Сергей решил найти ответ на свой вопрос, который вот уже несколько часов мучил его.
Пройдя по центральной галерее до первого поворота, он уперся в проход с надписью «административный блок». Поднявшись по лестнице на второй уровень вверх, Лютый оказался в широком коридоре, вдоль которого располагались какие-то пронумерованные кабинеты. Открыв первую попавшую дверь, Сергей вошел в кабинет. Диван, стол, сейф, на стене портрет Никиты Сергеевича Хрущева, словно в машине времени переместили Лютого в то время, когда он еще даже не родился.
Но, увы, как и дежурная часть, кабинет начальника абсолютно не изобиловал секретными бумагами, лишь стопкой лежали антикварные газеты и любимые советскими людьми журналы «Огонек», датированные тем же загадочным 64 годом.
Сейф, стоящий в углу этого кабинета, был открыт и абсолютно пуст. Взглянув на план подземелья, Сергей нашел еще один кабинет с надписью «РИЦ».
Не задумываясь, он помчался к тому месту, разыскивая в карманах ключ с номером 17. Открыв кабинет, он снова был удивлен отсутствием информации. По аббревиатуре РИЦ он, как бывший офицер сориентировался и дословно в голове перевел «Разведывательный Информационный Центр». Только кроме четырех столов и стола начальника этого отдела, на котором лежало толстое стекло, он также ничего не обнаружил.
Но взгляд его уперся в скомканный пожелтевший кусок бумаги, который явно не долетел до мусорной корзины. Лютый аккуратно развернул его и принялся читать, будто тот мог пролить тайну на это сооружение. Но на нем ничего не было. Это просто была складская накладная с буквами и сериями цифр, которые не могли пролить свет на эту тайну. Но единственное, что привлекло его внимание, это надпись в углу — «Проект Гость».
Мгновенно голова начала работать, словно в ней закрутился компьютерный диск. Умственно просматривая файлы своей памяти, он старался вспомнить — где, где он мог прочесть подобное? Где раньше, он слышал про этот секретный проект? На мониторе его мозга появилась картинка, где крупными буквами было написано «Чужой», еще раз, запросив информацию, его мозг выдал — «Чужой».
— Эврика, эврика!!! — воскликнул он подобно Пифагору, — это же американский фильм, который он видел еще в восьмом классе. Там тоже проект назывался «Гость». В том фильме рассказывалось о летающей тарелке, которую случайно сбили ПВО США. Тогда какое отношение может иметь русский гость к американскому?
Усевшись в кресло начальника РИЦ, он старался связать «Проект Гость» с 1964 годом и американским фильмом. Вырисовывалась довольно логичная картина.
Где, как не здесь, в тунгусской тайге существовать этому проекту? «Гость» — это название тунгусского метеорита, упавшего в 1908 году в районе Подкаменной Тунгусски.
Сергей спрашивал себя, почему этот бункер находится в трехстах километрах южнее? Почему же тогда лаборатория законсервирована именно в 1964 году? По его подсчетам, это время приурочено снятию Хрущева с должности генсека. Не в этих ли катакомбах живет знаменитая на весь мир «Кузькина мать»? Все странным образом сходилось, и он решил проверить свои подозрения.
Рассмотрев план, Лютый обнаружил на нем помещение с надписью «лаборатория». Не теряя ни минуты, он выдвинулся на её поиски. Пройдя по широкому коридору, Сергей уперся в двухстворчатые бронированные двери. По потолку коридора проходили какие-то рельсы, которые прятались за створом бронированных ворот. Вероятно, здесь за этой сталью и скрывалась тайна этого бункера. К ним не было ключей, да и к тому же замок механический дублировался замком кодовым. Хоть и выглядело все это примитивно, но вскрыть его без автогена было практически невозможно. Даже автомат АКМ не в состоянии был повредить его механизм. При более внимательном осмотре было заметно, что двери эти опечатаны пластилиновыми печатями. Сергей старался рассмотреть надпись на пластилине, но время сделало свое коварное дело. Печать расплылась и покрылась слоем пыли, который впитался в его жирную структуру. Идея попасть за железные двери плотно засела в его сознании. Она теперь доминантой будет преследовать его до конца этой одиссеи, пока ему не удастся удовлетворить свой интерес.
Вернувшись в апартаменты, Сергей обнаружил, что Вика еще спит. Как ему показалось, девочка в страхе просидела всю ночь в ожидании посягательства на свою девственность. Не дождавшись таковой, она, устав бороться со своими фобиями, просто крепко уснула.
Увидев спящую Вику, Сергей не удержался. Он присел рядом с ней и стал пристально рассматривать ее спящее лицо. Её пухленькие губки, курносый носик и цвета ржаной соломы волосы, притягивали к ней его душу, которая впервые за восемь лет получила шанс на любовь. Глубоко вздохнув, Лютый привстал и, вытянув губы трубочкой, поцеловал девчонку в щеку. От подобного прикосновения в его сердце стало так тепло и приятно, что он не удержался от того, чтобы не совершить поступок.
В столовую Сергей летел на крыльях возрождающейся любви. Вскрыв склад, Сергей спустился в хранилище и стал рассматривать все, чем бывший хозяин был богат. Сотни, тысячи коробок с боевыми рационами фактически сохранили свое первоначальное состояние. Правда, сахар за это время слежался и превратился в монолит, но хрустящие хлебцы сохранили свой цвет и вкус. Осматривая запасы, Лютый обнаружил много мешков с сушеным картофелем и макаронами, которые время совсем не испортило.
Включив электроплиту, Лютый стал готовить завтрак. Замочив картофель в воде, Сергей продолжил экскурсию по закромам Родины, которые простирались на десятки и даже сотни метров под землей. Здесь не было ни крыс, ни мышей. Здесь, в вечной мерзлоте не было даже бактерий, которые могли повредить продукты питания. Здесь, на глубине в несколько сот метров было настоящее царство Снежной королевы. Иней толстым слоем покрывал потолок, стены и даже пол. Было такое ощущение, что тоннель был вырублен в огромной ледяной глыбе. От таких мыслей Сергею стало холодно.
Вскрыв банку с тушенкой, он долго всматривался и внюхивался в её содержимое, но никаких признаков просроченного срока хранения он не обнаружил. Когда сковорода на плите нагрелась, он вывалил на неё тушенку и стал жарить, наслаждаясь давно забытым запахом армии. Как только тушенка поджарилась, Сергей слил с картофеля воду и засыпал в сковороду. Закрыв крышку, он присел на стул и закурил, погружая свой мозг в пучину логических размышлений.
Время шло, картофель шкворчал на сковороде, а в мозгу Сергея шевелились разные мысли, которые не давали ему покоя. Тайна бункера как-то автоматически отошла на второй план, выдвинув на первый образ жены Ленки. Она довольно легко порвала с ним все отношения, как только узнала, что Сергей, вернувшись домой из командировки, вновь собирается на Кавказ.
— Я выходила за тебя замуж не для того, чтобы в двадцать пять лет стать вдовой, — кричала она. — Я, Сергей, так больше не могу. Я не могу тебя бесконечно ждать.
— Лена, это последний раз, — сказал Лютый, прижимая ее к груди, — последний раз и я весь твой до конца наших дней.
— Да, это последний раз. Чаша моего терпения переполнилась, и у меня больше нет сил ждать. Я ухожу, Сережа.
В эту секунду Лютый представил себя в образе красавца-гусара Ивана Анненкова, который за декабрьскую смуту был сослан на каторгу в Сибирь. Его жена-француженка Полина Гёбль пошла за ним до самого конца. Ленка, в отличие от Полины, не была той самоотверженной влюбленной декабристкой, наполненной до краев романтизмом. Она не способна была так крепко любить Сергея всем сердцем и поэтому в одно мгновение она из любимой и своей превратилась в совсем чужую и холодную. Сергей снял ее руки со своих погон и, глядя в глаза, сказал:
— Когда я вернусь, вас девушка, здесь быть не должно. Постарайтесь к этому времени убраться к вашей маме и очистить помещение от предметов женского обихода.
— Что с тобой, Сережа? — пролепетала жена. — Ты, что сошел с ума?
— Я в своем уме, а вы я вижу, сошли с ума. Я русский офицер, и у меня, кроме жены, есть еще долг, честь и совесть. А они в отличие от женщин, не так продажны, — сказал Сергей и, взяв «тревожный чемодан», покинул квартиру даже не обернувшись.
Вернувшись из воспоминаний на кухню, Сергей взял ложку и перемешал картошку, чтобы та не подгорела. Запах картофеля и тушеного мяса пробуждал внутренние инстинкты. Слюна обильно смочила ротовую полость, а желудок запустил свою урчащую, словно кот, мелодию. Завернув в мокрое полотенце хлебцы, Лютый положил их в духовой шкаф.
Как раз в эту минуту его внимание привлекла дверь с надписью «БУФЕТ», которая была заперта. Ключей к ней не было ни в дежурной части, ни в шкафу, где висели почти все ключи. Какое-то чувство закралось в подкорку мозга и Сергей, не выдержав, взял милицейский автомат, с которым он не расставался со вчерашнего дня и выстрелил прямо в замок. Пуля, пробив фанерную дверь, вывернула холодную сталь металла внутрь помещения, оставив после себя дыру в двери величиной с ботинок. Гулкое эхо разнеслось по всей столовой, многократно отражаясь от бетонных стен. Ударив ногой жалкие остатки двери, Лютый распахнул ее, как в былые годы. Инстинктивно ствол автомата уже «шарил» по помещению, подыскивая для себя достойную цель, но тут все было чисто.
— Фу ты, бляха-муха, еще не отвык, руки-то помнят, — сказал себе Сергей и, поставив «калаш» на предохранитель, закинул его за плечо.
Включив свет в буфете, Сергей от неожиданности даже присвистнул. Запылившиеся от времени бутылки с красным вином «Шардене» и «Каберне», «Дербентским» и «Армянскими» пятизвездочными коньяками, ромом «Гавана клуб» стояли на полках в ожидании уже давно ушедших отсюда покупателей. Многих уже, наверное, не было в живых, а те, кто остался, сюда никогда не вернутся.
Взяв по бутылке коньяка, вина и рома, Лютый сложил все в картонную коробку и перевязал бечевой, которой раньше вместо скотча обматывали в магазинах покупки.
Взяв сковороду с картошкой и тушенкой, он с осознанием выполненного мужского долга двинулся в сторону своей «квартиры». Радости его не было предела. Теперь, когда он обнаружил запас столь благородных спиртных напитков, возвращение домой ушло на самый последний план.
Вика сидела на кровати, поджав ноги и обхватив их руками. Слезы текли по её лицу. При виде Сергея она радостно вскрикнула и бросилась к нему на шею.
— Сергей, никогда не оставляй меня одну, я очень боюсь, мне кажется, что здесь кто-то ходит, я слышала шаги!
— Дурочка, откуда здесь кому взяться?! Здесь уже сорок пять лет никого не было! Садись лучше кушать, я приготовил картошку с тушенкой, а на десерт у нас такое, чего ты не могла себе представить, — сказал Сергей.
Вика перестала плакать, улыбнулась и, вытерев слезы, сказала:
— Дай мне слово, что больше никогда меня не бросишь.
— Я, Лютый Сергей Сергеевич, перед лицом своих товарищей торжественно клянусь, что больше никогда не брошу…, - тут Сергей запнулся, — слушай, Вика, а как твоя фамилия?
— Моя?
— Ну не моя же? Я свою знаю, моя фамилия Лютый, сын казака Сергея Лютого.
— Моя фамилия Ермакова. Виктория Ермакова, — сказала Вика и протянула Сергею руку.
Сергей нежно взял ее и сразу не понял, что делать с ней. Он пожал ее, а потом, опомнившись, нежно поцеловал.
— Вот и познакомились, — сказал Сергей, — эх, надо бы вспрыснуть за знакомство!
— В рюкзаке спирт есть, я сейчас достану, — сказала Вика и бросилась к баулам.
— Не спеши, детка, у нас есть и получше, — сказал Сергей с чувством гордости за себя.
Он вышел из апартаментов и скрылся за дверьми. Вика принялась накрывать на стол, расставляя найденную на кухне посуду. Уже через минуту появился Сергей. В его руках была картонная коробка, которую он торжественно нес перед собой.
— Это что? — спросила девушка, сгорая от любопытства.
— Это то, ради чего тут можно остаться еще лет на пять, — ответил Лютый, интригуя спутницу.
Сергей поставил на стол коробку, достал нож и разрезал бечевку. Там внутри Вика увидела бутылки. Вино, коньяк, ром настолько поразили ее, что она от такой неожиданности даже присела на диван.
— Это все наше? — спросила она, округляя глаза.
— И это и еще столько, что мы можем открыть здесь в тайге винно-водочный магазин. Будем тунгусам продавать за золото и меха огненную воду, — сказал Сергей, вытаскивая бутылки на стол. — Тогда нас быстрее найдут, потому что надо будет налоги от продажи платить. Я теперь пока не выпью весь запас, отсюда даже ногой не двину.
Это был весомый аргумент, чтобы не спешить покидать это странное сооружение. Алкоголиком Лютый не был, но вкус коньяка и «Каберне» такой выдержки оценить мог по достоинству.
— Откуда это? — спросила девочка, широко открыв глаза.
Она взяла пыльную бутылку и, вытерев вафельным полотенцем, стала рассматривать этикетку, которая по краям уже стала превращаться в труху.
— Там в столовой еще буфет есть. Я открыл его, там этого пойла полный лабаз. Под самые потолки ящики стоят. Смотри. Вот, к примеру, коньяк пять звездочек и плюс еще почти пятьдесят. В таком возрасте уже на пенсию уходят. «Каберне» тоже, как и коньяк, такой же самой выдержки. Убийственная должна быть вещь, — сказал Лютый, причмокивая языком, предвкушая настоящий праздник.
— Ну что, Вика, давай выпьем за успешный исход нашего чудного спасения. За наше знакомство и за тех людей, которые все это сотворили. Я предполагаю, что здесь без Бога не обошлось. С таким запасом еды, вина и водки, можно жить, жить и жить в этом странном подземелье, хоть всю жизнь, как жил Робинзон с Пятницей на необитаемом острове.
— Я кушать это боюсь, — сказала Вика, глядя на жареную картошку с тушенкой, — лучше я съем копченой оленины из моих запасов, а ты давай ешь свою картошку с тушенкой. Я девушка избалованная и боюсь загнуться здесь от этих продуктов, которые пролежали столько лет!
— Я, Вика, согласен! — сказал Сергей и налил себе рюмку коньяка, — предлагаю выпить за то, что Бог не оставил нас. Нам, Вика, дан еще один шанс, чтобы начать жизнь с чистого листа. Я считаю, что мы должны его использовать.
Запрокинув рюмку, Лютый выпил коньяк, и как только содержимое рюмки оказалось в его желудке, Сергей от удовольствия погладил себя по животу.
— Да, это был поцелуй самого Господа! — сказал он, не скрывая радости.
Вика неуверенно пригубила вино. Распробовав, она тут же осушила рюмку, выпив все до самого дна. Её глаза через несколько минут заблестели, словно бриллианты и она, выдержав небольшую паузу, вновь потянулась к бутылке с вином.
— Эка, как тебя вставило! — сказал Сергей, перехватывая у нее бутылку. — Ты, девочка, попридержи коней, а то так и спиться можно! Там этого вина еще на двадцать лет и коньяка тоже. Я предполагаю, что выдавали его в качестве пайка. Это как на подводной лодке ежедневно выдают вино. Мне кажется, что здесь есть какая-то доля радиации. Нам обязательно нужно проверить, если я найду дозиметр.
Сергей навалился на картошку и моментально вспомнил вкус армии, когда старшина роты, приносил в командирскую палатку солдатский бачок жареной тушенки с сушеным картофелем. От ностальгических воспоминаний, Лютый налил себе ещё коньяка и запрокинул очередную рюмку. Девчонка, глядя на него, тут же последовала его заразительному примеру. Выпив рюмку, она смело принялась наворачивать тушенку, что-то мыча себе под нос. Алкоголь слегка затуманил разум Вики, и она с жадностью накинулась на тушенку, абсолютно забыв свои опасения и надуманные фобии.
Тузик, как шутливо назвал Сергей собаку, выполз из-под кровати в самый разгар пиршества. Сергей, не скупясь, наложил ей суповую тарелку еды, и стал наблюдать, как собака накинулась на пищу.
— Собакевич на поправку идет, — сказал Лютый, подливая коньяк, — нам бы еще кота завести, курочек, коровок, пару пятачков и никакой цивилизации не надо.
— Ты мечтаешь быть фермером? — спросила Вика.
— Я мечтаю добраться до одного урода, из-за которого я оказался в этой заднице, — сказал Сергей и, налив коньяк, выпил его залпом.
— За тех, кого с нами нет, — сказал он тихо, опасаясь напугать Вику и ввергнуть ее в воспоминания вчерашнего дня.
Он заткнул бутылку и отставил в сторону.
— Эх, сейчас бы кофейку испить…
Вика встала из-за стола и пошла на кухню, где на плите стоял чайник с кипятком.
Налив две чашки кофе, она поставила их на стол перед Лютым.
— А вот и кофе!
Сергей удивленно взглянул на нее, безмолвно задавая вопрос, где она его взяла, но Вика опередила его и спокойно сказала:
— В рюкзаках охотников его много… Он ведь им уже не нужен, а нам пригодится.
В этот миг Сергей увидел, как на ее глаза накатили слезы. Хоть здесь под землей и было хорошо и тепло, но жутко хотелось домой к людям, в городскую суету, от которой Сергей отвык за восемь лет пребывания в лагере.
Он сидел, откинувшись в кресле, и наслаждался древними хитами, которые воспроизводила старинная радиола. Майя Кристалинская, Утесов, Зыкина, Трошин и много других хитов навевали ностальгическое настроение, от которого на душе скребли кошки. Как бы ни было тут хорошо, но дома среди друзей, среди родных было намного лучше.
Сергей, откинувшись на спинку, курил. Вика, подогретая вином, старалась соблазнить его, запустив программу активного флирта. Сергей сочувствующим взглядом глядел на девочку и старался не подавать ей повод, чтобы не оказаться в такой ситуации, когда придется за свою слабость рассчитываться годами в лагере. Её молодость пугала его. Как и то, что находясь здесь не хватало еще совершить глупость и зачать в условиях далеких от нормальных, внепланового наследника.
— Вика, нужно глянуть, что там на улице. Нам сегодня необходимо найти отсюда выход, кроме того вентиляционного канала по которому мы попали сюда.
— А может, мы лучше поспим? Меня что-то клонит в сон. Я тебе спинку почешу, — сказала Вика, заигрывая.
— Я пойду один, а ты оставайся и ложись спать, — ответил Лютый, заранее зная, что она не согласится.
— Нет! Я тут одна не останусь. А если с тобой что случится? Что мне тогда делать, повеситься или застрелиться? Не бросай меня, я пойду с тобой, я очень боюсь! Я чувствую, что тут кто-то есть еще! — сказала девчонка, слегка пошатываясь.
— Ладно, ладно, пошли. Сеть ходов здесь не очень большая, вдвоем будет сподручней. А чтобы ты не боялась, держи это, — сказал Сергей и протянул ей пистолет «Макарова», который он забрал у погибшего инкассатора.
— На держи, если боишься. Стрелять-то хоть умеешь из такого?
— Нет, я из пистолета еще никогда не пробовала, — сказала девушка, рассматривая вороненый ствол, вытертый в выступающих местах до стального блеска.
— Ну, вот и хорошо. Сейчас попробуешь, нам нужно только выбраться на улицу, в своем доме обычно не стреляют, — сказал он и надел на себя теплую летную куртку и унты.
Вика стала собираться тоже, стараясь найти в своих вещах пригодную для путешествия одежду. Наконец ее дефиле с демонстрацией нарядов подошло к концу, и она предстала перед Сергеем в куртке, джинсах и зимних сапогах.
— Ну, слава богу, что в самолете кроме тебя не было женщин. Так бы пришлось ждать, когда ты перемеряешь все их наряды.
— Я же не могу выйти на улицу в таком виде, — сказала Вика, забыв, где находится.
— А что, для местного зверья важно, как ты выглядишь? Кто здесь в тайге сможет оценить твои тряпки — кабан дикий или лось сохатый, — спросил Сергей ерничая.
— Не издевайся надо мной. Я женщина и мне важно, чтобы меня любили, — сказала Виктория, капризно топнув ножкой.
— Ладно, принцесса, пошли, — сказал Сергей и двинулся по коридору.
Следом за ним послушно поплелась Вика, а за ней Тузик, который уже жалобно скулил, желая освежиться.
Лютый и Вика направились в дежурку. Сергей еще прошлый раз видел там кнопку с надписью «Глав. Вход». Судя по аббревиатуре, это как раз было то, что нужно. Раз помещения находились в таком удивительном состоянии то и «Глав. Вход» должен работать, как швейцарские часы.
Перекрестившись перед тем, как нажать на пуск, Сергей трясущимися руками нежно утопил кнопку в панель. Вдали коридора что-то со страшным скрежетом затарахтело, видно заработал масляный насос, который нагнетал давление в гидравлической системе подъемника. Огромная дверь со страшным скрежетом стала медленно подниматься вверх, взметая клубы накопленной десятилетиями пыли. В узкую щель ярким потоком ворвался белый свет от свежего снега. Металлическая дверь, подергиваясь и лязгая железными деталями, странно и неестественно заворачивалась внутрь бункера, пока под ней не образовался довольно широкий проход. По всей видимости, металлическая дверь тоже была изготовлена из пемзы, которая в свою очередь была закамуфлирована под огромную гранитную скалу. В какой-то миг дверь остановилась, и камни вместе со снегом посыпались с горы, преграждая ей дальнейший путь. Собака, увидев свет, рванула на выход, чтобы оправить свою нужду.
— О, глянь, чуть наш Тузик не обгадился, — сказал Лютый.
— Бедняжка, он целые сутки терпел. У тебя, Сергей, видно никогда не было собаки. Ее же надо выгуливать по утрам и вечерам, — сказала Вика, ежась от ворвавшегося в подземный ход холода.
После небольшого обвала, когда все прекратилось, Лютый первый вышел на улицу и взглянул на белоснежный снег, который падал уже второй день. С первого взгляда, было понятно, что он шел целую ночь и день, и снова ночь, и снова день и что он будет идти еще пару дней.
Морозный воздух вошел в тоннель, и сразу стало неуютно и зябко. Недалеко от главного входа в нише стены находился пакетник. По всей вероятности, раскрыть гору мог не только дежурный по объекту, но и часовой, стоявший возле входа. Лютый нажал на черную кнопку. Собака, услышав, что ворота стали закрываться, влетела на трех ногах в бункер и благодарно облизала Виктории руки. Ворота стали послушно опускаться, пока не зависли в открытом положении. И тогда Сергей понял причину грохота, который раздражал всю нервную систему.
— Что это так грохочет? — спросила Вика, дергая Сергея за рукав.
— Тут все на хрен заржавело. Нужно смазать цепной механизм, направляющие рельсы и тогда грохота будет меньше.
Сергей вновь вдавил кнопку, и ржавый механизм послушно встал на свое место.
— Вот, видела? Все работает, и мы имеем вход и выход. Сюда не то, что на танке въехать можно, хоть на комбайне заезжай. Нужно теперь смазать полозья, да несколько раз оживить эти ворота, чтобы они открывались без нагрузок и шума. Таким ревом, даже в тайге не стоит привлекать внимание, потому что — закон тайга, а медведь прокурор. Придут тунгусы, узнают про наш склад с огненной водой и тушенкой и тогда нам спасатели уже будут не нужны.
— А если ворота сломаются, что мы будем делать? — спросила девчонка.
— Не переживай, мы вылезем отсюда в любом случае. Тут по крайней мере еще вентиляционных шахт, как минимум штук пять есть. Надо только их найти, мы же с тобой не изучили и трети всех ходов и дверей. Я могу даже предположить, что под нами есть пара этажей и над нами еще этаж. Теперь у нас времени до самого лета, сколько угодно. Я бы тут занялся грибным бизнесом. Тут в этой горе должны хорошо расти шампиньоны. Они любят такие места.
— Я грибы люблю. У нас в тайге их столько, что выращивать не надо.
— Ну что стоим, пошли со мной. Хочу в дизельную сходить, проверить уровень масла в дизеле, да взять циатима или сала пушечного. Необходимо петли цепи смазать на этих дверях.
Войдя в дизельную, Сергей от удивления почти подпрыгнул. Сегодня, как ни странно работал совсем другой двигатель, а тот, что он заводил сутки назад, стоял, как вкопанный. В эту минуту Сергея охватил ужас. Он подумал, что дизель накрылся «медным тазом» и он уже собирался готовиться к худшему. Рассмотрев оставленную документацию, он успокоился. Дизель запускался через 24 часа в автоматическом режиме. Сергей понял, что генераторы работают попеременно для того, чтобы за это время можно было сделать профилактику другому мотору.
Сергей, вытянул щуп и посмотрел на уровень масла. Убедившись в его наличии, Лютый успокоился.
В подсобном помещении рядом с дизельной станцией находился склад ГСМ. Бочки с дизельным маслом, луженые квадратные банки со смазкой и пушечным салом стояли на деревянных стеллажах. В ящиках находились детали, которые были завернуты в промасленную бумагу. Насосы, форсунки, плунжера и много, много всего того, что сможет в короткий срок оживить любой «мертвый» двигатель.
В другой комнате, видно, было жилое помещение. Здесь располагалась дежурная смена дизелистов. За железными дверями стояли две кровати, две тумбочки, стол, радио и телефонный аппарат. Кровати были застелены в соответствии с уставом, в шкафу висели комбинезоны.
— Ну, прямо сказка, — сказал Сергей, — мне даже противно стало. Все тут есть, как в супермаркете.
— Тут люди, наверное, к войне готовились. Вот поэтому все и есть. Они хотели здесь двадцать лет просидеть, а потом выйти и…..
— И обнаружить пустую планету, — сказал Сергей с иронией.
Он взял банку пушечного сала, чистый комбинезон и чистую ветошь. Открыв банку со смазкой, он налил туда из топливопровода солярки и черенком от швабры стал размешивать циатим с соляркой, чтобы получить более жидкую консистенцию.
— Что ты делаешь, Сергей? — спросила Вика, с любопытством наблюдая за таинством приготовления смазки.
— Надо жиже разбодяжить, чтобы ржавчина до металла пропиталась, — сказал Лютый.
Вернувшись к воротам, он обильно смазал полученной субстанцией направляющие полозья и ролики. Сергей трижды поднял ворота и опустил, пока звук ржавого железа не превратился в мягкое, приятное уху жужжание. После процедуры обновления смазки, ворота стали закрываться первозданно плавно, что уже само по себе радовало новых постояльцев.
— Ну что, прогуляемся? — спросил Сергей, приоткрыв ворота на метр, — пролезай под воротами, чтоб не пускать холод в наш дом.
Вика взглянула на Сергея, а после на щель, которая открывала выход на улицу. Там ярко светило солнце, и этот свет прямо резал глаза.
— Я же не какая-нибудь корова! У меня пока еще фигура присутствует!
— Тогда здесь подожди, я схожу, возьму оружие, так на всякий случай. Вдруг, какой медведь-шатун пожалует, а нам и защититься нечем.
Сергей быстрым шагом направился домой. Взяв с собой несколько банок гречневой каши, чай, сахар, оружие, он сложил припасы в рюкзак. Неизвестно было, сколько времени они пробудут в тайге и сколько километров им придется пройти по уши в снегу. Ему не хотелось оставлять девчонку в бункере, рассчитывая, что в любой миг могут появиться спасатели.
Взяв автомат, он накинул его на плечо и, шагая по коридору, вернулся к главному входу. Вики внутри галереи уже не было. Сергей пролез под воротами и увидел, как девушка стоит на другой стороне, подставляя солнцу свое юное и красивое лицо.
Когда глаза привыкли к свету, перед ним открылись бескрайние просторы сибирской тайги. Все пространство от горы до самого горизонта было покрыто свежим снегом.
— Хорошо-то как! — сказала Вика и мило улыбнулась Сергею. — Прямо, как весной.
— Да, хорошо. Просторы тут роскошные. Тайга — вон до самого Енисея, — ответил ей Сергей и стал осторожно прощупывать ногой путь под снегом.
Девушка покорно пошла следом за Лютым.
— Эх, нам бы сейчас лыжи, — сказал Сергей, проваливаясь в снег по колено.
До разбившегося самолета шли около часа. Когда вышли к месту катастрофы, то глазам Лютого предстала трагическая картина. Санитары леса — волки подчистую выкопали из-под снега то, что Сергею найти не удалось. Скелет человека был растерзан волчьей стаей и до костей обглодан, словно кто-то острым ножом срезал с него все мясо. Череп, словно муляж из школьного кабинета биологии лежал тут же, рядом. Места, где были зарыты погибшие, тоже были раскопаны почти до самых камней. Сергей, оглядывая эту кровавую картину, даже присвистнул от удивления, и снял автомат с предохранителя. Ему были неведомы «моральные принципы» волчьей стаи, поэтому при виде кровавого снега и остатков разжеванных костей, Сергей почувствовал, как адреналин толкнул сердечную мышцу, придав ей ускорение. Сейчас Лютый до глубины души был поражен созерцанием кровавого пиршества. Ему показалось, что сейчас в снегу лежит не скелет чужого человека, а его собственный. Сергею показалось, что он — это просто его душа, которая, воспарив в небеса, наблюдает со стороны за этой вакханалией.
Расковыряв в хвосте самолета снег, Сергей нашел остатки вещей и сумки пассажиров. Сложив останки человека в один из мешков, он решил захоронить их вместе с теми, кто уже был погребен под слоем камней. Вика, стояла поодаль.
— Вика, возьми автомат. Он мешает мне, — сказал Сергей, отдавая ей оружие. — Нужно похоронить парня, бог нам не простит, если мы оставим все так.
Раскидав булыжники, которыми было присыпано захоронение, Лютый сложил в него человеческие останки и завалил их тяжелыми камнями, чтобы ни один дикий зверь не мог добраться до тел погибших.
Вдруг за спиной Лютого раздался выстрел. Он даже не успел обернуться, как какое-то чудовище с огромным волосатым телом навалилось на него всей своей массой. Сергей упал лицом в снег. Тело чудовища скользнуло по его спине, и он увидел перед своим лицом огромные клыки с остатками мяса и крови между зубами. Волчья пасть застыла всего в нескольких сантиметрах от его шеи, готовясь вцепиться в нее.
Волк был ранен пулей, которую успела выпустить Вика в тот момент, когда он бросился на Сергея, защищая свою добычу. Сергей вскочил на ноги и увидел, как седой матерый волк тоже поднимается на лапы. Его глаза еще сильнее заблестели яростью. Из пасти волка торчал кусок воротника, который он все же успел выдрать из летной куртки. Волк зарычал и приготовился к прыжку. В этот миг Сергей не видел, как девчонка ползает по снегу, держа наготове автомат, и ищет возможность для выстрела.
Лютый тупо стоял в полный рост на линии огня, мешая ей прицелиться в животное. Вика кричала, чтобы Лютый отпрыгнул в сторону, но Сергей в эту секунду не слышал ее. Он словно отключился, и все его сознание и внимание было направлено на волка.
Он смотрел в глаза хищника и понимал, что пришел тот миг, когда умение и сноровка должны решить исход схватки. Сергей прыгнул первым. Он, вцепившись в шею животного и, сделав ему мертвый захват, стал душить раненого волка. Волк не сдавался, клацал зубами, стараясь укусить Сергея за руку. Дотянувшись до ножа, который носил в унтах, он воткнул холодную сталь прямо в трахею дикого зверя. Алая кровь из разрезанной артерии брызнула на снег, окрасив его цветом крови. Сергей в тот миг почувствовал, как холодный пот струйкой побежал по его позвоночнику в трусы, и неприятный холод пронзил все его тело.
Окровавленное тело зверя лежало на снегу, закрыв глаза. Хищник был мертв. В самый последний момент, когда Лютый отпрянул от волка, разрезав ему глотку, вторая пуля, выпущенная девчонкой из автомата, окончательно поставила точку в жизни вожака.
Пока человек дрался с главарем стаи, молодые волки наблюдали за схваткой со стороны. Вика все эти страшные секунды держала их в прицеле автомата, не давая молодым самцам броситься на помощь своему вожаку. Два выстрела, сделанные по хищнику, на мгновение охладили их пыл и они, отбежав метров пятьдесят, замерли, глядя, чем закончится схватка между человеком и их вожаком.
Оскалившись и рыча, они стояли на краю скалы в ожидании команды нового вожака. Стая, увидев, что главарь мертв, сцепилась между собой. Они рычали, кусали друг друга так, что шерсть летела во все стороны. Продолжалось это до тех пор, пока в этом яростном клубке не остался единственный сильный самец.
— Ты как? — спросила Вика, не упуская из вида дерущуюся стаю.
— Нормально, — ответил Сергей и несколько раз, воткнув нож в снег, вытер его от крови.
— Я думала, что он тебя сожрет, — сказала девушка.
— А ты молодец! — похвалил девушку Лютый.
— Сергей, что это? — спросила девушка, показывая на волчью свалку.
— Это у них выборы такие. Нового вожака стаи выбирают.
В этот миг, разогнав всех претендентов на «престол», новый вожак, оскалив пасть, злобно зарычал на своих собратьев. Звери, повинуясь, тут же поджав хвосты, отошли в сторону и склонили покорно перед ним головы. Молодой вожак подошел к Сергею и Вике на расстояние не более десяти метров и, оскалив пасть, зарычал. Он с ненавистью смотрел на Лютого и, оскалив свои окровавленные клыки, несколько раз страшно клацнул ими. Сергей, направив на зверя автомат, пристально смотрел ему в глаза, как бы стараясь загипнотизировать. В ту минуту он телепатически говорил зверю:
— Не надо, не делай этого, я ведь человек и я сильнее тебя.
Противостояние двух хищников продолжалось около минуты. Именно в этот миг зверь почувствовал решительность и силу человека. Лютый смотрел на него, сверля взглядом насквозь, указывая на твердость воли и бесстрашие. Никто в этот миг не хотел ощущать себя побежденным. Сергей был сильнее и тверже, чем хищный зверь. Волк почувствовал это и, отвернув свои желтые глаза в сторону, побрел в сторону стаи.
В данной ситуации волк признал за человеком его превосходство. Волк, увидев, что человек его не боится, поднял к небу голову и завыл. Тут же вой вожака подхватила вся стая, нарушая таежную тишину хоровым пением. Неизвестно, был ли то вой победы или скорбь по своему погибшему вожаку. Волки выли, и эхо катилось по заснеженной тайге на долгие километры. Подобное поведение диких животных вызвало в душе Сергея легкий трепет, и даже холодок, который волной прошел по всему телу. После этого ритуала волк прыгнул в снег и, перемещаясь по снегу прыжками, исчез в тайге, уводя за собой свою стаю.
В глазах Сергея Вика за убийство волка стала набирать очки. Из изнеженной и избалованной вниманием девушки она стала превращаться в настоящую русскую женщину, которая могла не только войти в горящую избу, но и убить волка, который покушается на ее любовь.
— Отвернись, — сказал Лютый девчонке, стесняясь мочиться при ней.
Сергей знал, что в схватке с коварным и умным зверем он сегодня одержал заслуженную победу. Теперь, как водится в дикой природе, нужно было закрепить эту победу за собой. Территорию ареала его обитания нужно было обязательно пометить. Теперь, по праву сильного весь этот район принадлежал ему и его молодой «волчице» по имени Вика.
Девчонка отвернулась, а Сергей, попросив прощения у мертвых и господа бога, оросил могилу своей мочой. Это не было неуважением к усопшим. Это было предотвращением разграбления могилы дикими зверьми. Из книг Сергей знал, что зверь, столкнувшись с такой меткой, по закону тайги никогда не будет претендовать на эту территорию. Запах человека будет лучшим доказательством его прав на эти охотничьи угодья.
— Вика, ты можешь найти стреляную гильзу, она где-то там, рядом с тобой?
Девчонка внимательно осмотрела снег и обнаружила в снегу протаявшее отверстие. Запустив руку, она достала сияющую «золотом» гильзу и бросила Сергею прямо в руки.
— Сережа, держи! — с нескрываемым гонором юной властительницы тайги крикнула она ему.
Лютый, поймав гильзу, понюхал и положил её прямо на камни братской могилы. Теперь он знал точно, что ни один зверь, будь-то волк, или росомаха и даже медведь-шатун не тронут этого захоронения. Весть о том, что человек убил вожака волчьей стаи, уже сегодня разнесется на десятки километров.
— А ты, Вика, молодец, я даже не знал, что ты так умеешь стрелять. Чья у тебя школа? Охотского, Павленко, а может самого Мотарели? — сказал Сергей, называя ей чемпионов мира по стрельбе.
— Это что, твои друзья? — спросила девушка, надевая автомат на плечо.
— Нет, милая, это чемпионы мира по стрельбе! Ты, молодец, последний выстрел прямо в сердце. Можешь даже назначить судебную экспертизу.
— А ты откуда знаешь? — спросила Вика, интересуясь.
— С пулей в сердце и зверь, и человек может жить еще несколько секунд. За это время он успевает сделать последний рывок и иногда, даже мертвый, он одерживает победу! Я видел однажды на охоте, как кабан с пробитым сердцем бежал метров триста. По пути своим телом он пробил металлическую сетку. От этого удара его рыло завернулось, но он еще продолжал бежать около ста метров. Погляди, волк сука, выдрал какой кусок, что теперь с курткой делать? Хоть бери и выкидывай.
— Если мы найдем нитки и иголку, я заштопаю твой воротник так, что ты не заметишь, — сказала девушка, в словах которой Сергей услышал настоящую женскую уверенность.
— А ты, Викуля, молодец! Я ведь теперь по закону жанра должен на тебе жениться. Ведь он, сука, мне прямо в шею метил, а ты мне жизнь спасла. Благодаря тебе я может и остался жив. А так бы он точно разорвал мне глотку. Волки инстинктивно бросаются в горло и стараются как можно глубже прокусить его, — сказал Сергей, наводя ужас на девушку.
— Я ведь, Сережа, иногда с отцом ездила на охоту. Правда, мне не приходилось много живности стрелять, ведь жалко же. Но вот бутылки крошить я научилась неплохо. Еще бы мне пистолетик освоить, вот тогда я вполне смогу за себя постоять в любой ситуации.
— Клянусь, я завтра научу тебя. У нас два «макара» и четыре обоймы патронов. Для тренировки патронов десять пульнуть можно, а вот остальные, детка, извини. Сама видишь, условия приближенные к боевым! — сказал Сергей.
— А знаешь, я вижу, что ты, Сергей, бывший военный. Как же тебя угораздило угодить в тюрьму? За что ты на нашей зоне восемь лет оттрубил? — спросила Вика, ехидно подбираясь к прошлому Лютого.
Сергей, услышав про зону, на какое-то время даже обиделся. Он вспомнил годы, которые ему довелось провести в заключении.
— Сейчас я тебе ничего не скажу. Будет время на досуге, под настроение я поведаю тебе о своих злоключениях и о том, как русский офицер достойно служащий Родине может превратиться в махрового уголовника, — сказал Сергей и бросил окурок в снег.
Солнце уже спускалось за линию горизонта, отбрасывая длинные-длинные тени от елей, которые перечеркивали их следы. Мороз с каждой минутой становился все крепче и крепче. Спасателей уже можно было не ждать. Поблизости или даже в нескольких километрах за время войны с «санитарами» леса над тайгой не пролетел ни один самолет или поисковый борт.
— Ну что, идем домой, — сказал он, видя, что Виктория уже дрожит как осиновый лист на ветру, — ванну горячую и бокал вина не помешает после такой прогулки.
— Чур, я первая, — по-детски застолбила очередь Виктория.
— Да ради бога, — ответил Сергей и, взяв палку, двинулся по следу в обратном направлении.
Сергей вновь тоскливым взглядом посмотрел в безбрежную таежную даль и, повесив автомат на плечо, протянул девчонке свою руку. Вика, схватив его за руку, спустилась на камень, который лежал ниже края расщелины. Она заметила, что Сергей после того, как она убила волка, стал относиться к ней чуть-чуть внимательней, чем раньше. Теперь его глаза не блестели равнодушием, а стали заметнее теплее и даже нежнее.
— Пошли, а то уже скоро стемнеет, — сказал Сергей, помогая девчонке.
— Пошли. Мне жутко хочется есть и поваляться в ванне, да и собачку кормить нужно, — сказала Вика, покорно ступая следом за Сергеем.
Дорога в обратном направлении была немного быстрее. Идти по своему следу было значительно легче, потому что изначально был уже пробит путь.
Подниматься на гору к «норе» пришлось другим курсом, чтобы на всякий случай запутать след. Сергей не хотел, чтобы кто-то из охотников обнаружил их пристанище. Сейчас любая встреча в тайге с человеком могла закончиться для них трагически. Ведь секретом не был тот факт, что в самолете летели инкассаторы с большим запасом золота. Как правило, в тайге при обнаружении чужака на своей охотничьей территории сначала стреляют на поражение, а потом уже задают вопросы о цели визита.
Вернувшись «домой», Сергей закрыл поднятые ворота. Войдя в квартиру, он обнаружил, что Тузик лежит под кроватью и жалобно скулит. По всей вероятности, он почуял запах волка, который исходил от его рваной куртки. Когда Лютый нагнулся к собаке, то лайка, оскалив пасть, зарычала. Искушать судьбу Сергей не стал и подальше от греха убрал снятую одежду. Странное поведение собаки сильно насторожило девчонку, но Сергей на это внимания не обратил, считая это животным инстинктом. Через несколько минут собака вылезла из-под кровати и стала лизать ему руки, прося прощение. Было видно, что пес понемногу стал приходить в себя и теперь он уже более устойчиво стоял на ногах, и даже приветливо вилял своим хвостиком.
— Чур, я в ванну! — сказала девчонка и, включив горячую воду, закрыла за собой двери.
Лютый, достав из холодильника боевые рационы, стал готовить ужин на местной кухне.
Вика плескалась в воде что-то мурлыкая себе под нос. Судя по репертуару у нее после прогулки было хорошее настроение. Она напевала набившие оскомину молодежные хиты, которые Сергею доводилось слушать в лагере по телевизору.
Когда ужин был готов, Сергей налил Вике вина, а себе коньяк. Счастливая, румяная юная особа вышла из ванной комнаты и, завернувшись в чистую простынь накинула на себя теплый родительский плед.
— Садись, русалка, кушать подано! — сделав реверанс, сказал Сергей, показывая на сервированный ужин на столе.
От услышанного приглашения девчонка улыбнулась и присела рядом с ним, поджав в кресле ноги. Все разногласия и взаимное отторжение постепенно угасали. Сейчас было ясно без слов, что это начало каких-то новых, совсем иных отношений, которые получили развитие за последнее время.
Сергей сегодня увидел, что девочка эта не из робкого десятка. При случае она вполне могла за себя постоять, и это импонировало Сергею.
Такой расклад вселял и Вике надежду на долгосрочные отношения, о которых она уже перестала мечтать. Все эти дни она присматривалась к Сергею, каждый раз находя в нем все новые и новые положительные черты, которые могли стать ключевыми в их отношениях. За его отцовской строгостью проглядывалась добрая и отзывчивая душа. Все мысли теперь были о нем, и девушка даже не могла представить, как бы сложилась её судьба, не будь рядом этого сильного и мужественного человека.
— За твою удачную охоту! — произнес тост Сергей и, держа бокал высоко над столом, нагнулся к девушке и поцеловал ее в щеку.
Вика выпила вино и, предчувствуя приближение к мозгу алкоголя, затянула какую-то старинную песню, которая в ее исполнении напомнила вой волчьей стаи.
— Слушай, а тебе можно вино пить? Ведь спиртные напитки детям до 21года запрещены! Папочка твой, как узнает, меня потом снова посадит за склонение к сожительству и распитие спиртного с малолеткой. Я все же надеюсь, что нас найдут в ближайшее время.
— А это все, мой милый, зависит от меня. Вот я скажу папе, что ты меня изнасиловал, вот тогда он и заставит тебя жениться на мне, — сказала девчонка пьяным голосом.
— Хрен возьмешь с тарелки деньги — нарисованы они! Я лучше еще один срок отсижу, чем я женюсь на тебе! — сказал Лютый, отвечая на её шутку своей шуткой.
— Чем же я плоха для тебя? — спросила Вика, подогретая вином.
Вскочив на кровать, девчонка скинула с себя простыни.
— Посмотри на меня, какая я красивая и аппетитная! — представ перед Сергеем, как Ева перед Адамом в полном своем обнаженном обличии.
Сергей внимательно, но без мужского интереса, взглянул на девушку. Взгляд инстинктивно скользнул сверху вниз, рассматривая её девичьи прелести.
— Тебе нельзя пить. Тебя всегда после стакана вина тянет на секс? — спросил Сергей, укрывая ее сброшенной простыней.
— Но только я лучше отрежу себе член, чем стану его использовать с тобой по прямому назначению. Поэтому, дорогая, одевайся и не устраивай здесь мне стриптиз. Меня ты этим не растрогаешь, — сказал Сергей, закуривая от волнения.
— Ты, ты, ты, просто бесчувственный солдафон. Ты, наверное, импотент? А может ты «голубой»? Да ты, наверное, «голубой»!? — сказала она, хотя сама не верила в сказанное.
Ей в те минуты просто хотелось подтрунить над Лютым, чтобы склонить его к близости.
— Ты угомонись, коза. А то я не посмотрю, что ты созрела! Отхожу сейчас ремнем по твоей жопе вместо батьки. Видно, не так он тебя воспитывал, что ты со старшими так разговариваешь. Я одно тебе скажу! Я вдвое старше тебя и абсолютно не имею желания с тобой связывать свою судьбу. Мы сейчас, как два пассажира в одном автобусе. Каждый сойдет на своей остановке. А если нам и суждено ехать вместе до конечной, то это не говорит о том, что мы должны сидеть на одном сиденье! Ты меня поняла?
— А я, а я! Я все равно затащу тебя в постель. Я женщина и мне хочется любви и ласки. Мне уже скоро восемнадцать лет и я тогда смогу позволить себе любую интимную связь в любом удобном для меня месте! — сказала Вика, шатаясь.
Она легла на диван и, протянув свою руку, ласковым эротическим голосом, почти по-киношному прошептала:
— Иди ко мне, мой ласковый котик, я вся твоя навеки! Делай со мной, что хочешь!
Сергей закурил и, крепко выругавшись матом, пошел в ванную. Ему самому хотелось смыть с себя волчий запах, который въелся во всю одежду и даже тело.
— «Вот же, сучка, коза драная! Не успела писька мхом порасти, а она уже трахаться хочет. Я её трахну, так трахну, что жопа будет, как у павиана, нет, как баклажан! Не хватало еще бегать тут по тайге в поисках повитухи!» — подумал Сергей, ложась в горячую воду.
После такого насыщенного событиями дня его тянуло в сон и Лютый, закрыв глаза, задремал. Но все равно в голове крутились мысли о девчонке. Сердце Сергея разделилось надвое, на большую и маленькую части. Маленькая проявляла к девочке симпатию и нежность, но большая подавляла эти чувства, подчиненная холодному разуму. Глядя в ванной на свой детородный орган, Сергей обратился к нему, словно к другу. Он рассказал ему о тех последствиях, которые могут наступить после, и по-братски попросил исключить эту девчонку из сферы своих интересов.
Помывшись, Сергей вышел из ванной и, присев в кресло возле радио, налил себе коньяку. Хороший коньяк приносил огромное удовольствие и вселял в душу надежду на скорейшее спасение, а значит и на душевное спокойствие.
Вика лежала под одеялом и молчала. По её щекам катились слезы, и она по-детски обиженно всхлипывала. Вот теперь, в своём сознании она четко желала того, чтобы их никогда не нашли. Ей хотелось на всю жизнь остаться с этим мужчиной. Ей нравилось, что он не размазня, как некоторые, а настоящий крепкий и надежный мужик. В одно мгновение, ей стало нестерпимо стыдно за то, что она назвала Сергея «голубым». Ведь она видела, как он обиделся. Видела, что это слово, сказанное ей, ранило Сергея до самой глубины души. Ей, как никогда хотелось тронуть его сердце, чтобы он смог забыть все свои неприятности и мог полюбить её.
Вика поднялась с кровати и, одевшись, тихо подошла к Сергею. Сев на край дивана, она положила руку ему на голову. Сергей хоть и не спал, но не подал вида. Прикинувшись спящим, было легче переносить ее выходки.
— Спишь?
Лютый молчал.
— Прости меня. Я выпила лишнего. Я не знаю, что нашло на меня и мне стыдно, — сказала Вика так искренне, что Сергей почему-то сразу забыл этот инцидент.
— Прости меня, я ведь не хотела тебя обидеть. Я сегодня была вне себя. Знаешь, Сережа, а я всегда считала, что я красивая и желанная. Я думала, что когда я вырвусь в этот взрослый мир, то все мужики будут мои. Они будут валяться в моих ногах. Будут дарить мне дорогие подарки, будут мечтать о том, как уложить меня в постель. Но теперь я вижу, что есть настоящие мужики. Они не ухлестывают за бабскими юбками, и мне кажется, что они намного надежней и желанней. Прости меня, Сережа, я ведь еще несмышленая девчонка, — сказала Вика и заплакала.
Сергей лежал, не подавая виду, хотя в его душе уже что-то щелкнуло, и маленькая половинка сердца стала увеличиваться. Странно, эта девочка с каждой минутой набирала очки все больше и больше. Она делала те ходы, которые Сергей просчитать никак не мог. В своем сознании он сопротивлялся напору этой бестии, но её чары все больше и больше затягивали его душу.
Вдруг Сергей поймал себя на мысли, что он хочет её. Внутри него что-то зашевелилось, и что-то такое пушистое и нежное стало наполнять его внутренности. Было такое чувство, что кто-то невидимый щекочет его сердце и кишки мягкой пуховой кисточкой. Раньше ему доводилось испытывать нечто подобное, когда еще в военном училище влюбился в красивую девушку. Она, правда, недолго ждала, пока Сергей служил на Кавказе. Она верила, что по возвращении из очередной командировки он останется с ней. Она верила, что заживут они долгой и счастливой жизнью, но приговор военного трибунала поставил в их жизни финальную точку. Красивый роман, воспетый их влюбленными сердцами, просто лопнул, как мыльный пузырь. Елена не чувствовала себя декабристкой. Она совсем не понимала, как это она, такая красивая и перспективная девушка, должна сидеть и ждать его восемь долгих лет. За это время она станет толстой, дряхлой и никому не нужной бабой. Лена тогда еще не знала, будет ли Сергей её также любить, как и раньше? Станет ли он для неё надеждой и опорой в оставшиеся годы? После недолгих размышлений она сделала свой выбор и бросила Лютого.
А Сергей мгновенно, зажав свое сердце в кулак, поставил крест на всех отношениях с женой. С тех пор Сергей думал, что женщины не способны на самоотверженную любовь. Не способны на высокие и нежные чувства, как это могут делать мужчины. Этот факт и сдерживал его от посягательства на тело Виктории. Сергею не хотелось разбивать ей веру в любовь, как и не хотелось связывать свою жизнь с этим сильно молоденьким существом. Нужно было держать её на дистанции, чтобы не разбить ей сердце.
— Ладно, проехали, зла я на тебя не держу, но и ты должна понять меня. Я не хочу с тобой связывать свою жизнь. Эти мимолетные отношения могут повредить тебе и мне. Когда нас найдут, я уеду домой в Калининград к маме. Ты уедешь в Красноярск и найдешь там свою любовь, выйдешь замуж, будет у тебя семья. Будут дети, и ты забудешь эти приключения, как кошмарный сон.
— А знаешь, Сергей, а мне кажется, что я свою любовь уже нашла. Я сегодня целый день думала, что богу видно было угодно, чтобы мы только вдвоем остались в живых. Сколько нам придется здесь жить, еще неизвестно, но каждый день будет приносить все большие и большие страдания. После того, как мы с тобой убили волка, мне уже не хочется уходить отсюда. Я согласна всю жизнь прожить здесь, если рядом будешь ты. Ты мой человек-волк, про которого нагадал шаман.
— Ладно, проехали. Иди, Вика, спать, утро вечера мудренее, — сказал Сергей и отвернулся к спинке дивана.
Он закрыл глаза, и на душе стало как-то тепло и уютно.
Вика почему-то не выходила из его головы, она стояла перед глазами, и Сергей вспоминал, как сегодня девчонка убила хищного зверя. Только сейчас, через несколько часов после схватки с волком, когда в мозгу смонтировался кинофильм, Лютый увидел этот сюжет, как бы со стороны и перед его глазами вновь возник образ волка. Хищник, оскалив окровавленную пасть, прыгал по заснеженной целине. Он решительно несся на Лютого, сидевшего к нему спиной и не видевшего нависшей над ним смертельной опасности.
Перед глазами возник образ Вики, которая что-то ему кричала, но почему-то звук не доходил до слуха Сергея. Ноги ее скользили по снегу. Вика, упав на колени, и тут же, раскидывая снег, вскочила и, передернув затвор «калаша», выстрелила в хищника. В тот миг, когда волк уже в прыжке летел на спину Лютого, пуля прошила зверя насквозь. Волк по-инерции все же сбил Сергея с ног и на лету выхватил кусок меха от воротника его куртки. Когда Сергей обернулся, то краем глаза заметил, что Вика стоит на коленях и стреляет еще. Пуля, прочертив по снежной целине пунктир, впивается волку в грудь и из раны вырывается струя крови. Теперь, когда он вспомнил этот случай, Сергей понял, что эта девчонка до конца оставалась на взводе. Убить хищника, который покушался на жизнь Сергея, при этом нужно было иметь не только умение стрелять, но и личное мужество и сноровку. Сергей всегда думал, что подобные качества присущи только мужчинам, но здесь ведь была хрупкая девушка. Теперь Лютому стало ясно, почему она выкинула такой фортель. Она просто утопила свой стресс в бокале вина, рассчитывая, что алкоголь и мужская ласка выведут ее из этого состояния.
Сергей уснул, и его тело растворилось в пучине сна, пока рука девушки не тронула его за плечо.
— Вставай, уже утро, — сказала девушка, улыбаясь, — мы вчера славно провели время.
— Утро доброе! — ответил Лютый сурово и, скинув одеяло, поднялся с дивана.
— Вы меня, Сережа, простите за вчерашнее. Я напилась, как дурочка. Ведь не кадый день убиваешь волка, — сказала Вика, глядя в глаза Лютому, словно побитая собачонка.
— Я, девушка, еще вчера простил вашу дурацкую выходку, — сказал Сергей и пошел в ванную, чтобы умыться.
Вика в эту секунду поняла, что поступила в отношении Сергея, как последняя шалава. Вместо того чтобы показать свое истинное лицо, она решила сыграть роль доступной девки, которая ради мимолетного сеанса любви готова была залезть к взрослому мужику в постель.
Вика встала с дивана и, убрав простынь и одеяло в шкаф, накрыла на стол. Ей хотелось как-то реабилитироваться в глазах Лютого. Уже с раннего утра Вика взялась кухарить, чтобы осадок прошедшего дня забыть за приготовлением пищи. Особых деликатесов в этих условиях приготовить она не могла, но даже разогретые боевые рационы могли стать тем буфером, который смягчит их натянутые отношения.
— Ты приготовила завтрак? — спросил Сергей, удивляясь.
— Ну, я же хотела, как-то…, - стала мямлить Виктория, стараясь вытащить на разговор Сергея.
— Слушай, девочка, давай расставим все точки над «и». За вчерашний вечер я на тебя не злюсь. Все ж пережить такой стресс не каждому мужику под силу. У меня в разведроте некоторые солдаты тоже напивались после первого боя, чтобы забыть про первую кровь. Поэтому я привык к этому. Я еще раз хочу сказать тебе, что не собираюсь связывать свою судьбу с тобой и поэтому прошу не покушаться на мою плоть.
Сергей сел за стол и, взяв в руки вилку, без всякого аппетита стал ковырять рисовую кашу со свининой, которой в подземелье еще было несколько вагонов.
— Не могу, стоит уже вот тут…, - сказал он, проводя ребром ладони по горлу. — Еще пару дней и мы сойдем с ума в этом гребаном подвале. Хоть бы краюху хлеба. Хоть бы простой кусок сала с луком!
— Я тебе кофе налью, — спокойно сказала Вика, и как ни в чем не бывало, вышла на кухню.
Через минуту она вернулась и поставила перед Сергеем чашку ароматного напитка. Лютый взял чашку и, обхватив ее руками, стал пить мелкими глотками, погрузившись в раздумья.
— Знаете, Сергей, в чем ваша беда?
— В чем же? — спросил он, подняв глаза на девушку.
— А в том, что вы видите во мне девчонку, забыв о том, что рано или поздно, а любая девушка становится женщиной. Если в вашей жизни у вас уже была женщина не стоит думать, что все такие, как она.
Сергей задумался. Перед ним сидела восемнадцатилетняя девчонка, которая очень по-взрослому мыслила. Сергею понравился ход ее мыслей, и он для себя решил изменить к ней отношение.
— Я пойду, проверю дизель. Попробую посмотреть другие помещения, у нас тут еще не все обследовано, нужно найти связь с большой землей. Я чувствую, что где-то должна быть радиостанция, и я её обязательно разыщу.
— А можно я с тобой пойду? — спросила Вика, глядя в глаза Сергею.
— Мне страшно оставаться одной. А тебе может понадобиться помощь, может нужно будет что-то подержать, — сказала Вика, надевая джинсы.
Как заметил Сергей, Вика, даже после столь серьезного разговора с ним, все еще не теряла надежды. Изменив тактику, она не стала навязываться, а просто решила измотать «врага» эротическими сеансами. Вот и сейчас, не обращая на Сергея, как на мужчину, никакого внимания, она в трусиках и без бюстгальтера прыгала на одной ноге, надевая свои потертые джинсы. Лютый ничего не мог возразить. Он лишь смотрел на нее и его внутренности сжимались от зашкаливающего тестостерона.
— Я тебя в коридоре подожду, — сказал Сергей и, закурив, вышел из подземной квартиры.
Он закурил и вновь погрузился в размышления. Сергей, как человек военный прекрасно знал, что где-то здесь находятся средства радиосвязи, и возможно, даже тайна этого загадочного бункера. В последние дни, после того, как они попали сюда, он ни одной минуты не мог не думать о назначении этого объекта. Недалеко от дизельной он видел дверь похожую на ту, через которую они сюда попали. На двери висел навесной замок, но ключей от него, в «дежурной части» не было. Сегодня Сергей решил использовать старый «дедовский способ», который был надежно апробирован и никогда не подводил во время решения оперативных задач.
— Вика, зайди в дизельную, а то пуля, она ведь дура, неизвестно куда пойдет рикошет.
Девушка закрылась за стальной дверью, а Сергей, вскинув автомат, выстрелил в замок. Выстрел громким эхом прокатился по безжизненным коридорам. Как по мановению волшебной палочки, замок словно испарился, освободив путь. Лютый осторожно открыл дверь и увидел, что вверх уходит огромная бетонная труба вентиляционной шахты с винтовой лестницей. Посреди трубы виднелась большая ниша, в которой размещалась какая-то железная дверь. Тут Сергей пожалел, что забыл взять с собой фонарь. В трубе было довольно темно, а выключателя нигде не было видно. Дверь посреди вентиляционного канала указывала на возможное присутствие еще одного уровня, который вполне мог дать ответ на вопросы, постоянно возникающие в мозгу Сергея.
— Вика, принеси мне, пожалуйста, фонарик, — попросил он девушку довольно вежливо.
Вика, повинуясь просьбе Лютого, не споря и не пререкаясь, направилась «домой». Через пару минут до уха Лютого долетели обрывки истошного вопля, отраженного от стен подземелья, и два хлопка. Сергей бросился в сторону пристанища, а когда подбежал к квартире, то дверь была закрыта. Предчувствуя, что там что-то произошло, он настойчиво постучал.
— Открой, Вика, это я — Сергей!
Дверь открылась, и в него уставился ствол пистолета. Мурашки побежали по спине Сергея. Глаза девчонки были полны ужаса, а ее лицо было бледное, словно меловая стена. Руки тряслись, и этот испуганный вид озадачил Сергея.
— Тихо, детка, это я! Убери, пожалуйста, оружие, а то мне дырку сделаешь в голове.
Вика послушно опустила пистолет. Она смотрела на Сергея и не видела его. Ее глаза были словно стеклянные.
— Скажи лучше, что случилось? — спросил Лютый, нежно забирая у Виктории пистолет.
— Я, я, я его видела. Он стоял здесь в дверях и смотрел на меня большими глазами, — сказала девчонка, слегка заикаясь, — я, я стреляла прямо в него!
Сергей обернулся и взглянул в дверной проем. Там в бетонной стене коридора, напротив двери, сантиметрах в пятидесяти от пола были две свежие выбоины. Внизу под стеной валялись две расплющенные пули, которые еще были теплыми.
— С такой хорошей кучностью он должен был умереть на месте, — сказал Сергей со знанием дела и, нагнувшись, поднял пули с пола.
— Это у тебя, девочка, глюки. Ты, видно, вчера сильно перебрала, когда танцевала на столе, в чем мама родила, — сказал Сергей и засмеялся, — тебе нужно лежать в постели и спать, как можно больше.
— Я видела его. Он стоял за моей спиной, когда я доставала фонарь. Ты не думай, что я больная или пьяная. Я в полном адеквате и отдаю отчет своим действиям.
Сергей снял с плеча автомат и, спустив предохранитель, вошел в квартиру, направляя дульный срез автомата в сторону предполагаемой цели.
— А где собака, что-то я не вижу её? — спросил Лютый и посветил фонарем под кровать.
Там в самом углу на солдатском одеяле лежала лайка. Ее глаза, как и глаза девушки, были наполнены настоящим ужасом.
— Смотри, Вика, как ты своей стрельбой собаку напугала, совсем не признает нас, рычит, как будто мы не ее хозяева, а дикие звери.
— Я говорю тебе, я видела! Это оно стояло в дверях, когда я брала фонарь! Я стреляла в него в упор!
— Так, где же, где же это оно? — с издевкой спросил Сергей. — Где, где его тело? Я тебе говорю, это мираж или галлюцинация. Это же не рыцарский замок, чтобы тут могли шляться всякие приведения?
Сергей подхватил фонарь и, развернувшись, уже собрался идти, как вдруг…
Вика, схватив его за рукав, вцепилась с такой силой, что он почувствовал боль.
— Ладно, пошли со мной. Закрой дверь в квартиру, если боишься приведений.
Девушка хотела было закрыть двери, как собака, выскочив из-под кровати, вылетела пулей в коридор и прижалась к ноге Лютого. Только сейчас Сергей понял, что в бункере кроме них есть еще кто-то такой, которому не нужны продукты питания и электрический свет. Он гнал эту мысль от себя, не веря ни в какие нематериальные существа.
— Смотри, даже собака не осталась в квартире!
— Вика, извини, но ты настоящая дура, здесь нет никого, за пятьдесят лет тут не ступала нога человека. Если бы тут кто-то был, он бы сожрал все запасы и загадил весь бункер. А так и запасы на месте и дерьма нигде нет. Ты оглянись, чистота почти стерильная! Я раньше читал, что в таких подземельях голова человека работает иначе. Нам здесь неизвестно, где север, где юг! Неизвестно, который час и что там на улице!? Из-за этого в голове начинаются сбои. Ты мне скажи, тебе снятся сны?
— Это хорошо, что ты, Сергей, затронул этот момент. Я впервые в жизни увидела здесь цветные сны. Яркость красок была такая, словно я смотрела цветной телевизор.
— Так вот, запомни, в твоем мозгу сейчас огромная концентрация информации, которая абсолютно инертна к окружающей среде. У тебя нет внешнего раздражителя, и поэтому информационный обмен абсолютно отсутствует. Чаще ходи гулять на улицу и тогда все встанет на свои места. Ладно, ладно, сказочница, пошли дальше посмотрим, что там такое, — сказал Лютый и как ни в чем не бывало направился в ту сторону, где он десять минут назад открыл еще одну загадочную дверь. Вика последовала за ним, придерживая Сергея за руку.
Поднявшись по винтовой лестнице, Сергей открыл дверь. Освещая себе путь фонарем, он вошел в помещение. Осветив стену, нашел выключатель и включил свет. То, что он увидел, поразило даже его, видавшего виды боевого офицера.
На уровне глаз, отраженным от ламп светом сверкнула нихромовая проволока, которая уходила куда-то в нишу. Холодок пробежал по спине Сергея, напоминая ему этим отблеском фронтовые будни. Осветив нишу, Лютый увидел стоящую на боевом взводе противопехотную мину. Проволока крепилась к чеке и была натянута, так что малейшее касание могло привести к взрыву.
Сергей почувствовал, как любопытная собака хотела пролезть между ног. Он сжал ноги, так, что Тузик взвизгнул. Сергей, передвигаясь назад скользящим шагом, стал осторожно закрывать за собой двери, пока не закрыл их полностью.
— Так, детка, слушай меня внимательно и делай так, как я скажу. Мы сидим на большой бомбе. В этом коридоре три вагона взрывчатки. Ты сейчас берешь собакевича, и вы идете на улицу гулять. Там, в нише возле ворот пакетник, который откроет вам ворота, как великий Сим-сим. Пока я не позову, сюда ни ногой! — сказал Сергей так серьезно, что в этот момент Вика поняла, что он не шутит.
Позвав за собой собаку, Вика вышла из помещения. Следом за ней вышел и Лютый. Сейчас он находился в состоянии глубокого анализа, который за каких-то пять секунд изменил все представление об этом секретном объекте.
Сергей закурил, глубоко вдыхая «дым отечества». Он понимал, что его путешествие в этот мир может оказаться последним в жизни. Хоть он и был военным, он не был сапером, и это сдерживало его от необдуманного поступка. Бросив окурок, он растер его по полу и снова пошел к двери.
По всему коридору в бетонных стенах были сделаны ниши. Вокруг стояли зеленые армейские ящики. Эти ящики Сергей знал почти с детства. В них хранилась взрывчатка, и в каждом ящике было ровно двадцать пять килограммов тротила. Да, никаких сомнений быть не могло, это был тротил.
Аккуратно, чуть дыша, он осмотрел помещение и обнаружил еще одну растяжку. Лютый аккуратно снял нижнюю растяжку, вывернув ударный механизм, и извлек капсюль-детонатор. Поднырнув под проволоку, он, ступая словно кот, дошел до противоположной ниши, где обнаружил еще одну противопехотную мину. Взрыватель ее находился в боевом положении, и достаточно было коснуться этого провода, как от этого секретного объекта осталась бы только огромная воронка.
Сергей, зажав взрыватель рукой, раскрутил проволочку, которая крепилась к боевой чеке. Выкрутив взрыватель, он вывернул капсюль-детонатор и сунул себе в карман. Теперь в его распоряжении было три-четыре метра нихромового провода.
По его лбу, крупными каплями проступил пот. Сергей осторожно приоткрыл один из ящиков и фонарем посветил внутрь, выискивая хитроумные ловушки. К счастью в ящике не оказалось никаких адских машинок, которые могли сдетонировать эту массу взрывчатки. Лютый развернул вощеную бумагу. В верхнем ряду, как обычно, лежали буровые шашки по семьдесят пять граммов.
Осмотрев коридор, он понял, что бункер был подготовлен к взрыву. Длина этого заминированного коридора равнялось длине основной галереи. По количеству взрывчатки было видно, что в случае ее подрыва никто никогда не узнал бы о существовании этого объекта. Взрыв полностью похоронил бы его тайну, и скрыл её под тысячами тонн гранита.
Лютый прошел почти по всему коридору. В разных местах ему удалось обнаружить еще несколько растяжек в разных уровнях.
Далее шел еще один коридор. Одна сторона этого малого коридора была изготовлена из толстого стекла. Как Сергей понял, это была смотровая площадка, которая предназначалась для наблюдения за чем-то…
Осветив фонарем помещение за стеклом, он увидел, что там скрыта настоящая лаборатория. Только она была этажом ниже. Отсюда просматривалось фактически все таинственное помещение. В свете фонаря посреди комнаты вдруг возник странный стеклянный саркофаг с бронированными дверьми. Что находилось в саркофаге Лютому предстояло узнать. Сейчас он различить этого не мог. Его сердце странно забилось, и холодный пот мгновенно покатился по спине вниз. Ему вдруг стало страшно.
Он чувствовал, что это не просто бункер. Здесь возможно скрыта самая страшная тайна, которая может поставить все человечество на грань выживания. В своем мозговом компьютере он посчитал количество ниш, количество ящиков в ряду и количество рядов. Перемножив это на килограммы, его волосы стали подниматься от ужаса. Около двухсот тонн взрывчатки ждали той минуты, чтобы эту гору просто превратить в пыль.
— «Для чего все это? Почему взрывчатка не была подорвана?» — подумал Лютый.
Сергей вскрыл ящик и, достав тротиловые шашки, сложил их в сумку.
— «А где же искать детонаторы?», — подумал Сергей.
В этом помещении их быть не должно, а других было столько, что не хватит и месяца, чтобы изучить все комнаты объекта. Без взрывателей эта гора тротила была бесполезной кучей горючего материала, которым можно было топить даже печи.
Когда Лютый учился в Рязанском училище ВДВ им преподавали саперное дело. Сергей помнил, что в наставлении по инженерно-саперным работам сказано, что тротил относится к разряду бризантных взрывчатых веществ. Подрыв его возможен только при детонации.
Голова Сергея работала, как никогда. Тысячи вариантов проскакивали за сотые доли секунды, высвечиваясь картинками на мониторе его мозга. После анализа он явно представил апокалипсическую картину. Взрыв заряда такой мощности должен был навеки похоронить тайну этого бункера.
Но почему не было взрыва? Почему весь этот объект сохранил свою целостность? Да к тому же заминирован на уровне дилетантов? Что заставило руководство отказаться от его уничтожения? Возможно, что в последнюю минуту командование передумало хоронить тайну под миллионами тонн гранита. А может и вообще этот взрыв не планировался? Тогда, кто же этот странный «Гость», который имеет такую ценность и тайну? Может именно его видела девчонка?
Вопросы, вопросы, сплошные вопросы и ни одного ответа. Но Лютый просто так сдаваться не собирался. Сейчас необходимо было вникнуть в то, что же хранила эта гора. Теперь только азарт и жажда познания руководили его интересами. Сергей на своем веку уже повидал много интересного, но в такой ситуации он был впервые. Особой сложности проникнуть в лабораторию Сергей не видел. Замок и стальные двери скрывали содержимое объекта. Офицерская смекалка подсказала ему выход даже из такого положения.
— «Стекла, стекла», — подумал он, вспоминая, как они удерживались в рамах из металлического уголка.
Те в свою очередь прикручивались болтами к стальному профилю. Достаточно было раскрутить болты, как рама сама вывалится вместе со стеклом. Судя по его толщине, вес такой рамы не должен быть более сорока килограммов. Такой вес он вполне смог бы снять сам, чтобы не подвергать Вику риску.
Спустившись в дизельную, он уже через десять минут приступил к осуществлению намеченного плана. Ловко орудуя гаечными ключами, Сергей с каким-то жутким азартом крутил болты. Подцепив раму ножом, Сергей легко опустил её на пол. В нос ударил странный запах грибов и плесени. Точно такой же запах он ощущал в далеком детстве, когда ему доводилась лазить в фортах Кенигсберга в поисках ржавого трофейного оружия.
Зацепив веревку за петли, торчащие из бетона, Сергей спустился с восьмиметровой высоты в зал. Свет от аварийного контрольного освещения еле-еле освещал пространство лаборатории. Подойдя к входной двери с обратной стороны, он открыл дверцу электрошкафа и поочередно стал включать тумблеры.
Яркий свет вспыхнул от установленных прожекторов, и через секунду уже вся лаборатория залилась светом, словно днем. Кругом стояли металлические шкафы, столы и прочая мебель с установленной научной аппаратурой какого-то старого образца. По всей площади помещения тянулись многокилометровые освинцованные кабели.
Посреди помещения в стальном саркофаге под стеклом хранилось нечто. Все помещение лаборатории было опутано нихромом растяжек и толстым жгутом детонирующего шнура, который сквозь какие-то ходы соединялся с ящиками с взрывчаткой.
Осмотрев досконально лабораторию, Сергей обнаружил лежащий в одном из столов с приборами армейский индивидуальный радиодозиметр. Открутив крышечку, он направил его в сторону лампочки и удивился тому, что стрелка дозиметра стояла на нуле. Если бы здесь была радиация, то за пятьдесят лет этот приборчик набрал бы столько «альфа, бета и гамма частиц», что уже давно зашкалил.
Обыскав все в округе, Сергей убедился в своем первоначальном предположении. Это действительно была военная лаборатория. На это указывали не только инвентарные номера на столах, стульях, шкафах, приборах, но и всевозможная армейская аббревиатура. Сняв все растяжки, Сергей, утомленный этим занятием, сел на стул. Он закурил и, держа сигарету между пальцев, еще раз обвел помещение взглядом.
— «Что тут так усиленно изучали? Ради чего это все было построено? Неужели у нищей страны, только что победившей фашизм, были деньги, чтобы построить такое сооружение, а потом так легко его закрыть, придав забвению времени? Если объект строился, значит, что он был очень нужен стране?»
Сергей знал, что руководство Советского Союза в свое время любило расточать народные деньги на всякого рода неосуществимые проекты. Но только этот проект был явно в кругу интересов партийного руководства страны.
Что же находится там, в этом саркофаге? Из любопытства он подтащил к саркофагу стул, и старым лабораторным халатом вытер покрытое слоем пыли стекло.
Внутри лежал небольшой камень. Скорее всего, он побывал в адской температуре, от чего все его бока были оплавлены. Одна сторона его была явно разрезана каким-то острым инструментом, и блестела странным синеватым блеском, похожим на отлив вороньего крыла. Было видно, что это научный спил.
— «Вот он — гость», — подумал Лютый.
Сергей целый час обследовал все вокруг. На ощупь булыжник ничем не отличался от куска железа. Это был просто металл синего цвета. Сергей не мог поверить, что ради этого куска железа была воздвигнута вся эта инфраструктура. Находка эта еще больше прибавила ему вопросов, чем он нашел ответов в этом помещении. Почему этот камень лежал именно здесь и почему его не перевезли в академические лаборатории Москвы, Красноярска?
Саркофаг был закрыт на какие-то хитрые замки и Сергей не мог, да и не знал, как открыть их. Оставалось только смотреть на камень через пуленепробиваемое стекло и ломать голову в догадках.
Не найдя больше ничего интересного, он влез по веревке назад в окно и не спеша покинул помещение, которое еще час назад наводило на него столько интригующих загадок.
По мере продвижения по основной галерее становилось все холоднее и холоднее. Подойдя ближе, Сергей увидел, что ворота открыты наполовину, а Виктория снаружи, как ни в чем не бывало играет с собакой. Она бросала снежки, а пес, прихрамывая, ловил их, хватая зубами.
— Эй, Вика! Ты решила выстудить хату? — прокричал Лютый девушке. — На улице минус двадцать, как пить дать. Давай, пошли домой, я закрываю ворота!
Вика позвала собаку, и они вошли в подземелье. Сергей закрыл ворота, которые плотно встали на свое место.
— Ты знаешь, возможно, что я раскрыл тайну этой дьявольской норы? — высказал вслух свои эмоции и предположения Лютый.
— Зачем тебе это было нужно? Есть жилье, есть пища, есть вино и даже коньяк. У нас всё есть, зачем искать приключения на свою задницу? А вдруг там какая-то зараза сидит и ждет, как в наш организм проникнуть? — спросила Вика.
— А за тем, чтобы знать, на какой бочке с порохом мы тут сидим. Ты совсем ни хрена не понимаешь. Это военный объект, который, возможно, строился после войны и просуществовал до середины шестидесятых годов. Здесь где-то рядом свалился тунгусский метеорит. Что отвалилось от него перед падением, мы с тобой не знаем? Я когда-то смотрел американское кино, там тоже упала такая же гадость. Американцы обнаружили в ней зелененьких человечков, и ставили с ними опыты. Я сегодня видел, там за бронированными дверьми стоит стеклянный саркофаг, в котором лежит кусок металла. Возможно, что в нём такой же человечек, который только и ждет, когда мы до него доберемся, чтобы, напившись нашей крови, вырваться отсюда и уничтожить все человечество. Вау! — сказал Сергей, изображая инопланетного монстра, после чего весело засмеялся.
— Судя по защите внутреннего объекта, нам там абсолютно не хрен делать. Я не имею желания подохнуть от какой-нибудь инопланетной радиации, которую даже наши приборы не регистрируют. А возможно, что я даже мутирую от контакта с ним, превращаясь в монстра страшного? — Вика засмеялась, забыв про утренний инцидент со стрельбой.
Рассказ Сергея ее развеселил, и она почувствовала, что он простил ей вчерашнюю выходку.
— Сергей, а где мы будем искать этот центр связи? — спросила Вика, ничуть не испугавшись его дурацкой выходки.
— Где, где? Где-то среди этих комнат! Там есть схема, но на ней не все внутренние объекты подписаны. Будем идти и все подряд открывать. Сейчас я себе цель поставил найти еще и взрыватели, нам тут придется пошуметь малость. Не от всех дверей есть ключи, и не все двери откроет автоматная пуля.
— Мы, что будем взрывать что-то? — испуганно спросила Вика.
— Да, милашка, будем, если «Сим-сим» не захочет нам их открыть. Давай-ка пройдем к тем комнатам, что на схеме обозначены как солдатские «кубрики» и «караульное помещение». Возможно, что там есть где-то каптёрка старшины. У старшин всегда что-то было припрятано на лучшие времена.
Осмотрев несколько комнат, Сергей удивился, что нигде ничего нет. Кругом лежали совершенно непригодные тряпки от старых солдатских одеял, шинелей и другой одежды.
Но в одной из комнат, находящихся ближе к главному выходу, Лютый вдруг нашел «караульное помещение». В нем ничего не было, кроме старых масленок с ружейным маслом, да десятка солдатских лыж, которые, вероятно, использовались для несения караульной службы за пределами подземного гарнизона. Сергей очень обрадовался наличию здесь этих средств зимнего передвижения. Они были кстати. Только лыжи в этом суровом краю, гарантировали возможность добычи свежего мяса и рыбы, которой в реках было великое множество.
— Ну что, принцесса, слабо тебе на лыжах прокатиться по местным кручам? Теперь можно и поохотиться, набью тебе соболей на шубу, будешь у меня, как «шамаханская царица»!!!
— Ой, ой, тоже мне, Дерсу Узала! Да ты хоть зайца добудь, а про соболя можешь даже и не мечтать! Разве, что найдешь какую-нибудь дохлятину, которую даже росомаха или рысь жрать не хочет!? — сказала Вика, посмеиваясь над Сергеем.
Кто-кто, а она знала нелегкий труд промысловиков, которые месяцами по тайге накручивали километры с риском для жизни. Сергей в охотничьем деле был абсолютным дилетантом, и поэтому серьезность его намерений вызывала у девчонки гомерический смех.
Её же поведение порождало в душе Сергея невиданную злобу, но злобу не на её смех, а на самого себя. Его затронутое самолюбие кипело в душе, словно жерло вулкана Кракатау. Как это — он, боевой офицер-разведчик и не сможет добыть этой девчонке шкуру какого-то там соболя? Да во время службы в Чечне он спокойно «добывал» главарей боевиков, а тут какой-то соболь. Теперь в его голове поселилась новая идея добычи ценного зверя. Сергей ни разу за всю свою жизнь этого животного не видел, кроме, как на картинках в школьном учебнике. Не знал он ни повадок, ни мест обитания, ни условий его промысла. Вот теперь ему все это приходилось изучать с нуля.
— И что, на охоту пойдешь? — спросила Виктория, глядя, как Сергей радуется лыжам.
— А то, пойду! В подземелье хоть жратвы много, да она все одинаковая. Одним словом — консерва. А я добуду оленя или какую косулю, или кабана, — сказал Сергей, размечтавшись, — у нас же карабин есть и дробовик двуствольный.
— Дело, Сережа, не в оружии и его количестве. Раньше охотники рогатиной добывали медведя, а соболя — колодой. Белку в глаз пулькой капсюльной стреляли. Тут навык нужно иметь и хватку охотничью.
— Ладно, проехали, — сказал Сергей и, взяв две пары лыж под подмышку, потащил их к себе домой.
Он знал, что десятки комнат были еще не обследованы, и их предстояло еще изучить. Радиосвязь, вот что могло изменить их положение и вселить надежду, что они будут найдены.
Вернувшись в «квартиру», он долго сидел в кресле за рюмкой коньяка и думал. Вика тем временем стояла у плиты и готовила обед. Сегодня был борщ из концентрата, который накануне нашел Сергей. На складе было все: и сухой лук, и морковь, и даже сухой кисель в пачках. Нужно только было отыскать нужные полки и коробки, в которых можно было заблудиться, как в чужом городе.
Пока Виктория готовила, Сергей с душевным трепетом разглядывал подшивку «Огонька», которую он нашел в одном из кабинетов. В этой куче «артефактов» Сергей пытался краем глаза рассмотреть разгадку тайны бункера. Лист за листом, статью за статьей он обследовал годовую подшивку, пока не уснул.
— Вставай, соня, обедать, — сказала Виктория голосом, наполненным какой-то нежностью и любовью.
— Я не спал. Я просто так думаю с закрытыми глазами. У меня такая привычка, — ответил Лютый, оправдываясь.
— А храпишь тоже по-привычке? — спросила девушка и улыбнулась.
— Я что, храпел?
— Храпел так, что потолок трясся, — ответила Виктория, накрывая на стол. — Сегодня борщ, макароны с тушенкой и кисель.
— Господи, кто бы знал, как хочется свежего хлеба. Нужно пройтись по тайге, может тут, где селение есть поблизости? — сказал Лютый, присаживаясь за стол.
— Марш руки мыть! — сказала Вика, видя, что он уже собирается приступить к трапезе.
— Вот так всегда. Стоит только взять в руки ложку, как сразу команда мыть руки.
Лютый встал и направился в ванную комнату.
* * *
Утро следующего дня выдалось на удивление солнечным и морозным. Голубое небо поражало удивительной прозрачной чистотой, будто это было вовсе не небо, а жидкий горный хрусталь.
Сергей и Вика, встав на лыжи, направились к месту падения самолета. Сегодня, как и вчера, там, где валялись обломки самолета, ничего не произошло. Все было скрыто белым снежным покрывалом, но местами снег был притоптан следами всевозможных животных: от росомахи, лисиц и соболя, до кабанов и волков. Сергей, словно «кобель», вновь пометил территорию и двинулся по кругу в надежде, что где-нибудь его лыжный след может пересечься со следом охотника-промысловика. Вика катилась сзади, иногда падая, и проклиная себя за бабскую неловкость.
Пройдя вокруг «таинственной горы» в радиусе нескольких километров, Лютый вышел к таежной речке. Вода, несмотря на мороз, застывать не собиралась. Она парила, словно парное молоко. Осторожно пройдя к чистой воде, он обнаружил, что в реке полно рыбы. Форель, хариус, словно палки стояли на чистине, и были хорошо видны среди каменистого дна. Расстояние от горы, где они теперь жили, было примерно около шести километров. Лютому на ум пришла идея использования тротила для добычи свежей рыбы.
— Ну что, есть там рыба? — спросила девчонка, издалека рассматривая черную гладь воды.
— Есть, нужно только найти снасти, чтобы её отсюда взять, — ответил Сергей, — сегодня займемся этим вопросом.
Перекурив, Сергей приметил основные ориентиры и двинулся дальше по кругу. Пройдя несколько километров, он повстречал около реки несколько косуль. До них было около трехсот метров. Но даже на таком расстоянии они что-то учуяли и насторожились. Сергей вскинул автомат и выстрелил. Шесть коз бросились в чащу, но одна так и осталась на месте без признаков жизни. Пуля, выпущенная из «калаша», прошила козу насквозь в районе передней лопатки. Вика от такой удачи радостно захлопала в ладоши в предчувствии сытного ужина. В голове она на радостях рисовала пищевые произведения кулинарного искусства, которые ей заложила еще бабка. Ей нестерпимо хотелось приготовить сегодня такое блюдо, чтобы через него все же добраться до сердца пока единственного в этих таежных краях мужчины.
— Сережка, да ты просто молодец! Мы сегодня закатим такое рандеву, мама не горюй! Я так соскучилась по свежему мясу, ты даже не представляешь!
— Представляю, — буркнул Лютый и, достав охотничий нож, приступил к свежеванию тушки.
Распоров брюшину, Сергей вывалил на снег кишки. Отделив печень и сердце, он сложил все это в полиэтиленовый пакет.
— Подержи, — сказал Сергей.
Вика схватила косулю за передние конечности и Сергей, подрезая мездру, профессионально стянул шкуру ее с туловища, словно это был костюм.
— А у тебя лихо получается, — сказала Вика, глядя, как Лютый упаковывает тушку.
— На Кавказе научился на баранах, когда в командировки ездил.
— О, ты воевал в Чечне?
— Довоевался, что в тайге на лесоповале оказался, — сказал Сергей почти стихами. — Давай покатили домой, чай, дорога дальняя.
— А про войну расскажешь? — спросила девушка, заинтригованная неизвестными страницами из жизни Лютого.
— Как-нибудь, — опять буркнул Сергей и, закинув рюкзак за спину, направился в бункер.
Вика послушно покатилась по лыжне, которую оставлял после себя Лютый.
* * *
К заходу солнца, они достигли своего тайного убежища. Не заходя в бункер, Сергей оставил лыжи снаружи.
— Мяса, как мне кажется, должно хватить на неделю, — сказал он, пропуская вперед Вику. — Сегодня у нас будет настоящий праздник желудка. Мы должны достойно отметить наш охотничий дебют и выпить по несколько капель.
Все мясо Сергей разрезал на части и сложил их в морозилку ЗИЛа, выделив на сегодня только хороший кусок задней мякоти. Вика смотрела на этот кусок, пуская слюнки, и вспоминала рецепты из поваренной книги. Распотрошив один из охотничьих рюкзаков, она на стол высыпала кучу всевозможных баночек со специями, которые берут с собой промысловики для приготовления пищи. Уже через полчаса вся «квартира» наполнилась благовонным запахом жареного мяса. Девчонка, словно бабочка над цветком, порхала над плитой, и все её действия напоминали со стороны «шаманский обряд».
Сергей, расположившись на диване, с неподдельным интересом взирал на происходящее. Вика тем временем кашеварила, подливая красное вино в сковородку. По всей вероятности, она хотела приготовить то, что окончательно могло навести мосты между ней и Сергеем. Она искоса поглядывала на Сергея и при встрече их взглядов мило улыбалась и облизывала ложку.
Лютый решил времени даром не терять. Он вскочил с дивана и стал крутиться вокруг стола, стараясь придать ужину некий торжественный ореол. Сергею пришла мысль, схожая с мыслью Вики, и он решил, что этот вечер должен пройти в атмосфере сближения сторон. Сергею надоела натянутость между ним и девушкой, которая спасла ему жизнь. Она не была такой, как предварительно нарисовал ее образ мозг Сергея, поэтому ради общего дела нужно было менять отношение.
Не прошло и недели, как Лютый почувствовал, что его сердце, зачерствевшее во время войны на Кавказе, стало постепенно оттаивать. Он все чаще и чаще ловил себя на мысли, что его взгляд проскальзывает в сторону девчонки. Уже не чувствовалось такого отторжения, которое он испытал в первые дни знакомства и это, что-то приятное, щекотало ему душу.
Лютому нравилась её улыбка. Нравился бунтарский характер Вики. Сейчас он со стороны наблюдал за девчонкой, и в его душе от подобной «семейной» идиллии расцветали удивительной красоты цветы. Будто совсем не было долгих лет колонии и этой страшной катастрофы, не было войны и измены любимой. Ленка всплывала в памяти все реже и реже, а с появлением Вики её образ окончательно растворился, будто сахар в горячей воде.
Он думал: — «Удивительно устроена эта жизнь, будто кто-то незримый и всемогущий тянет за веревочки, привязанные к людям. Эта неведомая сила ведет этих покорных марионеток за собой и в одно мгновение решает их судьбы. Кого милует и благословит на любовь и счастье, а кого просто убирает с их проторенного пути, давая дорогу другим».
Наконец-то все приготовления были завершены, удивительный запах свежей пищи будоражил голодное воображение. Что было нужно еще?
Приятный вечер, хорошая пища, изысканное вино и довольно милая девушка. Все это отодвигало от мысли, что кругом тайга и на сотни километров ни одной живой души, кроме дикого зверя. Сергей как-то невольно поймал себя на мысли — всё, что его сейчас окружало, создавало не только романтическое настроение, но и странное чувство. Это чувство было абсолютно противоположным его желанию добраться до большой земли и слиться воедино с массами людей, растворившись в цивилизованном мире.
На душе Сергея, было просто тепло и уютно. Вика с каждым днем становилась все ближе и ближе, и все больше притягивала к себе своим обаянием.
То ли от съеденного мяса, то ли от выпитого вина он впервые за это время возжелал это нежное и приятное существо. Сейчас он вполне мог броситься на неё, сорвать с неё вещи, раскидать их по комнате. Мог подчинить её своей страсти и своему необузданному желанию, которое он сдерживал долгие годы колонии. Но его человеческое достоинство, его гордость и благородная душа блокировали даже мысль о посягательстве на плоть этой юной особы.
Теперь силой своей воли он удерживал себя от безудержной страсти и с интересом наблюдал за девчонкой, стараясь предугадать ее действия. Ему было интересно видеть, как она, словно мотылек сгорает от желания близости. Как все её тело извивается от буйства гормонов и она, словно тигрица, ласково мурлыкая, приглашает своего «тигра» к продолжению рода.
Такое поведение девчонки забавляло Сергея, и он с интересом наблюдал за её любовными страданиями, продлевая момент своего активного участия. Своей холодностью он хотел как можно сильнеё накалить страсти, чтобы потом получить наибольший эффект от обладания этой изнемогающей от любви «самки».
В голове сами собой возникли воспоминания его первых минут пребывания на воле. Вспоминал, как уже через пятнадцать минут на свободе, он уже, глядя на её красивую попку, мечтал возлюбить это милое существо по полной программе. Но тогда это был просто инстинкт, а сейчас им руководил прагматизм, да и нежелание вновь связываться с уголовным законодательством.
Слегка подогретая «винными парами», Вика ощутила нестерпимое желание отдаться своему спасителю и сказочному герою, который стал для неё надежной опорой и стальной защитой. Видя, что Сергей абсолютно равнодушен к ней, в её голове стали возникать вопросы по поводу его безынициативности.
Она старалась предпринять всевозможные женские уловки, чтобы хоть как-то очаровать своего спутника. Наклоняясь к лежащей собаке и подавая ей остатки мяса, она через расстегнутую кофточку старалась показать всю прелесть девичьей груди, продолжая, таким образом, свою эротическую игру.
То под звуки музыки из радио она начинала танцевать, подчеркивая свою фигуру, проводя по ней руками. Но всё её обольщение никакого эффекта на Сергея не имело. Он будто спрятался за стеклянной стеной и был холоден, словно большая глыба льда, выброшенная на берег весенним паводком. Решение было одно — брать мужчину не эротическими телодвижениями, а прямой сексуальной экспансией.
Девочка, не лукавя и не выискивая никаких замысловатых ходов, просто скинула на глазах Сергея всю свою одежду. Она предстала перед ним во всем своем первозданном обличии. Обнаженной и без всякого стеснения она, послав ему воздушный поцелуй, продефилировала в ванную комнату, покачивая шикарными бедрами.
Лютый при виде столь наглого поведения своей спутницы даже привстал. В его горле застрял кусок мяса, который он размеренно жевал, продляя удовольствие. По его внутренностям прокатился какой-то необыкновенный и волнующий трепет. Глаза почти вывалились из орбит, а дыхание сделалось таким, будто он крался, чтобы убрать вражеского часового. Затаив дыхание и, не моргая, он глядел на Вику во всю ширину своих серых глаз. Такого от Виктории он не ожидал. По её решительному настроению было понятно, что сегодня она пойдет на самые крайние меры лишь бы только завладеть телом Сергея, затянув его в постель.
Через некоторое время он услышал голос спутницы. Сергей, взволнованный эротическим сеансом и задыхаясь от страсти, вылил себе в рот стакан вина. Жар от сердца кольцевыми волнами расходился по телу, заставая дребезжать каждую клетку организма.
— Сергей, вы не могли бы мне потереть спинку? — спросила Вика своим нежным голоском.
Вся его сущность, все его тело прямо затряслось от ее эротического голоса, словно огромный гонг от удара колотушкой. Превозмогая душевный трепет, Сергей, словно зомби под гипнозом подчинился её воле. Войдя в ванную, он увидел богиню Афродиту. Нет, это была настоящая Венера, которая лежала в воде и её грудь, подобно двум островкам, торчала из пены.
Голова Лютого от увиденного закружилась, а тело сделалось каким-то непослушным и томным. Теперь его желание и страсть доминировали над его волей. У него больше не было сил сопротивляться её чарам, и Сергей сдался.
— Бог мой, как ты хороша! — сказал он, присев на край ванны.
Не отрывая глаз от её груди, Сергей взял с полки мыло и стал намыливать кусок поролона, который они использовали в качестве мочалки.
Вика торжествовала победу. Все ее нутро просто ликовало от того, что рука мужчины через минуту коснется ее тела. И она, эротично поворачивая свои прелести, повернулась к Сергею спиной, слегка приподняв свои шикарные ягодицы. Блаженно прикрыв глаза, замерла в ожидании, когда Лютый решится на более активные действия. От его прикосновений все её тело мгновенно сжалось. С головы до ног прокатилась волна неописуемого ощущения. Вика глубоко вздохнула и, придерживая свое дыхание, погрузилась в фантастические ощущения, которые провоцировали мужские руки.
Сергей, до боли сжимая зубы, старался противостоять её колдовским чарам, но все его усилия просто тонули в лаве закипающей страсти. Его детородный орган уже не повиновался мозгу хозяина. Инстинкт продолжения рода, заложенный природой, просто рвал его волю на части, делая из него не господина, а покорного раба. Внутри его тела словно беличья кисточка щекотала душу. От подобных прикосновений, как волны от камня расходились по всему телу круги сладострастия, наполняя все его нутро неземной усладой.
В какое-то мгновение, не выдержав подобных ощущений, Сергей сдался. Он разделся, и в чем мать родила, стал опускаться в ванну. Вода под давлением двух тел маленьким цунами вырвалось за борта, заливая кафельный пол мыльной пеной. В порыве страсти он обнял Викторию за плечи. Прижав ее к себе с силой, он впервые за девять лет впился в женские уста. Он хотел эту женщину. Он старался со всей силы вдавить её в себя, чтобы слиться в единое целое. Он страстно жаждал того мгновения, когда он войдет в нее и растворится в ней без остатка.
Вика, глубоко вздыхая, старалась обнять Сергея. Ей хотелось целовать его в губы, целовать его волосатую грудь, целовать каждый сантиметр тела. Ее руки странно дрожали от нервного напряжения, будто по ним шел электрический ток. Они скользили по его телу, опускаясь все ниже и ниже. Через мгновение Вика ощутила то, что все эти дни хотела испытать, это страстное желание его плоти. Какой-то туман накрыл ее сознание, и она эротически прошептала ему на ухо:
— Сергей, я хочу тебя.
Подняв её на руки, Лютый осторожно, словно мину стоящую на боевом взводе, перенёс в постель. Лишь только спина её коснулась простыни, она страстно вцепилась в его шею руками и ее губы впились в его рот. Сергей страстно стал целовать ее в пухленькие губы, ощущая, как ее язычок проникает к нему в рот и нежно ласкает его язык. Впервые в жизни Сергей столкнулся с подобными ощущениями.
В течение трех часов беспрерывной работы он никак не мог насладиться этим юным и таким страстным телом. Ему хотелось, хотелось и снова хотелось быть в ней и чувствовать, как он доставляет ей настоящее удовольствие. Сергей почувствовал, как пот покатился по его спине, по груди и всему телу. Наступил тот миг, когда Лютый ощутил, что его силы иссякли. Нежно целуя Викторию, Сергей развалился на кровати, скинув с себя простынь. Постепенно его глаза сомкнулись и он, прижавшись к теплому телу Виктории, уснул.
В душе Виктория торжествовала победу. Она знала, что родители, назвав ее таким именем, верили в то, что она победит не только свои недостатки, но и достоинства других. За последнее время Сергей стал необычайно близок ей. В нем чувствовалась какая-то необыкновенная надежность. Чувствовалось, что это именно тот мужчина, который сделает её жизнь счастливой и наполненной. По крайней мере, сейчас она об этом сильно мечтала. В какой-то миг Лютый показался ей таким милым, таким родным, что, не выдержав, она встала с постели и снова заняла место около плиты. Ей очень хотелось этому человеку сделать приятное, хотелось накормить его таким кулинарным изыском, чтобы он, теперь уже её Сергей, был окончательно покорен ею на веки вечные.
Сунув пистолет за пояс джинсов, девчонка поманила с собой собаку и вышла из «квартиры». Все её мысли были заняты только одним. Ей хотелось сделать что-то такое, от чего Сергей окончательно бы потерял голову.
Поиски муки и дрожжей были недолгими. Девчонка все эти дни думала, где и каким образом здесь в этом подземелье выпекали хлеб. Если существовала такая практика, то должны были существовать запасы ингредиентов, которые довольно просто решали эту проблему. Изучив список продуктов на складе, Виктория смело пошла вглубь заиндевелого склада. Мешки с мукой хранились в большом ящике, который стоял не так далеко от входа. Набрав муки, девчонка без проблем нашла и дрожжи, которые в условиях вечной мерзлоты ничуть не потеряли своих свойств.
Доступ на кухню был свободен. Вспоминая уроки домоводства и бабушкины наставления, Вика замесила тесто и включила духовой шкаф. Оставив тесто подниматься, девчонка из остатков муки налепила пельменей. Пока Сергей спал, ей удалось так плодотворно потрудится на ниве кулинарии, что эффект превзошел все ожидания.
Все это время собака не отходила от нее ни на шаг. Тузик лежал рядом и с интересом наблюдал за Викторией, которая бегала по огромной кухне в поисках поварской утвари. Наградой ему за бдительность стала большая свежая косточка косули, которую Тузик грыз, не скрывая собачьего удовольствия. Раз от разу Вика подбрасывала ему кусочки мяса, которые она нарезала для приготовления фарша.
Вика появилась в квартире в тот момент, когда Сергей только проснулся. При виде бодрствующей девчонки он улыбнулся, и как-то совсем по-родному и ласково сказал:
— Ты, милая, уже проснулась?
— Я, Сереженька, еще и не ложилась. Мне хотелось тебе сделать сюрприз и мне кажется….
— Я заслужил это? — спросил Сергей, заинтригованно глядя на Вику.
— Вставай, мойся, я накрываю на стол. Будем с тобой сейчас завтракать, — сказала девушка и скрылась на кухне, аппетитно шевеля ягодицами, которые были облачены в тертую джинсуху.
Лютый встал с кровати и, одевшись, умывшись, уселся за столом в ожидании обещанного сюрприза. На столе под белой салфеткой стояло нечто такое, что источало удивительный запах.
— Закрой глаза, — сказала Вика, интригуя Лютого.
Сергей покорно прикрыл глаза и замер в ожидании кулинарного чуда.
— Ахалай-махалай! — сказала Виктория и словно фокусник сдернула с сервированного стола накидку. — Ну, теперь открывай глаза и только не падай в обморок!
Сергей открыл глаза и не поверил тому, что увидел. На столе стояла большая суповая тарелка желтеньких пухленьких пельмешек, а ароматные краюхи белого хлеба венчали этот изысканный стол.
— Откуда? Откуда это великолепие? — спросил Сергей, даже присвистнув.
— Ловкость рук и никакого мошенничества. Там на складе, оказывается, есть всё. В кабинете я нашла бухгалтерскую книгу со списком всего продовольствия. Вот в ней и написано о том, где что лежит, стоит и в каком количестве. Просто составляешь список и идешь в склад, как в супермаркет. Только жутко холодно, — сказала Вика.
— Ну, по такому случаю грешно не выпить. Отметим наше бракосочетание, — сказал Сергей, намекая на переход к новым отношениям.
— Ты что, сделал мне предложение? — спросила Вика, хлопая ресницами.
— Нет, милая, мы женились по обоюдному и молчаливому согласию.
— Ах, это сейчас так называется, — сказала Вика, расставляя на столе вино, коньяк и рюмки. — А я думала, будет более романтично — предложение, свечи, шампанское.
— Ты же хотела сама выйти замуж, — ответил ей Лютый, — и заметь, это не я предложил потереть тебе спинку.
Вика засмеялась, вспомнив вчерашний вечер. Ей казалось, что это была просто игра, но уже начиналась настоящая взрослая жизнь.
— А вообще-то я ни о чем не жалею, — сказала она. — Еще неделю назад я не знала, что так быстро полюблю мужчину своей мечты. Если бы не эта катастрофа, то мы бы в тот же день расстались и никогда больше не увиделись. Ты бы уехал к себе в Калининград, я бы осталась в Красноярске и на этом наши приключения закончились.
Лютый встал, разлил вино и, держа в руке бокал, сказал:
— Знаешь, я не умею красиво говорить, но я хочу сказать одно — ты мне очень нравишься. В самом начале я думал, что ты разбалованная капризная девчонка. Но после того как ты спасла мне жизнь я вижу, что случай свел меня с той женщиной, ради которой мужчина готов рисковать своей жизнью. Я хочу выпить за тебя и за то, что мы живы, а значит, у нас есть будущее.
Сергей выпил вина и, взяв в руки вилку, начал есть пельмени. Естественно это были не те пельмени из двух сортов мяса с салом и луком, которые делала мать, но это уже был шаг к лучшей пище, и этим уже можно было гордиться.
— А знаешь, Вика, вкусно, — сказал Лютый, сняв пробу, — из тебя получится настоящая хозяйка.
— Первый блин комом, — ответила Вика, вздыхая, — в следующий раз я постараюсь сделать еще вкуснее. Там на складе для того, чтобы готовить есть все. Нужно только знать на каких полках это лежит. Есть мука, яичный порошок, сухое молоко. Всякие специи. Все герметично упаковано. Ты знаешь, Сережа, я даже масло нашла оливковое, которое хранится в жестяных банках в замороженном виде. Я думаю, что оно тоже не могло испортиться.
Сергей съел всё, что приготовила Вика. Пельмени из свежего мяса, хлеб, приготовленный руками девчонки. Хоть и были эти блюда не высшей категории, но все же это был первый шаг к новым отношениям, которые сулили долгосрочные перспективы.
Вика с умилением смотрела, как Лютый ест, и не прошло и нескольких минут, как на ее глаза накатили слезы. Она, прикрыв свое лицо полотенцем, засопела и жалобно заплакала. Сергей положил вилку на стол и недоуменно стал смотреть на Викторию, ничего не понимая.
— Вика, что с тобой, ты что обиделась? Если хочешь, то сегодня вообще никуда не пойду, буду сидеть здесь в этом подвале с тобой. Музыку будем слушать, и пить вино.
— Знаешь, Сережа, мне кажется, что тебе не надо искать эти радиостанции. Я боюсь, если нас найдут, то ты меня бросишь и уедешь к себе в Калининград. Ночью ты несколько раз повторял имя Лена. Она кто — твоя девушка или жена?
Сердце Сергея сжалось. Еще вчера, до того, как оказаться в кровати с этой девушкой, он был свободен от всяких обязательств. Ведь именно этого момента он боялся — боялся того, что привыкнет, а может и даже полюбит эту девчонку. Он еще не знал, какие жизненные перспективы ждут его в этой жизни. Дорога в армию ему заказана из-за судимости, а чтобы начать свой бизнес у него не было средств. Все, что он мог, это плюнуть на все и уйти в море матросом на судно торгового флота. Эти восемь лет, которые он провел на нарах, ему пришлось вычеркнуть из своей жизни, как только он пересек запретную зону колонии. Друзья за это время достигли хорошего положения — имеют квартиры, машины, детей и прочие блага, которые зарабатываются годами. У него сейчас, кроме матери никого не было. Необходимо было устраиваться на работу, искать жилье и это тогда, когда за твоими плечами не послужной список служению Отечеству, а лишь годы заключения. Необходимо было свою жизнь начинать с нулевой отметки. Кому нужен был он со своим послужным списком? Идти с поклоном к бандитам, которые смогут оценить его профессиональные качества сапера и бойца, или раскручивать свой бизнес? Вот — вот та дилемма, которая стояла перед ним, а сейчас нужно было просто выжить в этих жестоких условиях. Все его мысли сводились к одному, что он, как бывший офицер, сохранивший свою честь, свое достоинство, не сможет бросить эту девочку, которая сейчас уже стала такой родной и такой близкой.
Снег хрустел под лыжами и Лютый пробирался по уже накатанному пути. Мороз слегка пощипывал, а на спусках с горы даже обжигал нос и щеки. Солнце уже поднялось выше макушек кедров и искрилось в снегу на ветвях деревьев миллиардами бриллиантов.
Весь путь от бункера до самолета пролетел незаметно. Все мысли Сергея были теперь заняты приятными воспоминаниями о прошедшей ночи. От них на его душе было не то, что хорошо, в эти минуты казалось, что она просто пела. Вика после своего «секс-штурма» стала для него не просто «товарищем по-несчастью», она стала настоящей женой.
Как и вчера, на месте падения самолета не было ни одной души, лишь изредка все это пространство перечеркивали многочисленные следы зайцев, да каких-то других зверушек, разыскивающих остатки богатого угощения.
По намеченному курсу Сергей шел, осматривая свои владения, чтобы хоть сегодня встретить обещанного девчонке соболя. Где-то вдалеке с высокого кедра обвалилась шапка снега и три огромных глухаря, тяжело взмахивая крыльями, скрылись за лесом.
Снег, рассыпаясь, волной перекатывал через лыжное крепление, а за его спиной стучал охотничий карабин, напоминая Лютому о своем присутствии. По следам Сергей знал, что в его районе охотится стая волков, поэтому просто так кататься для собственного удовольствия желания не было. Волки были очень умными хищниками. Они четко соблюдали границы его территории и редко охотились в угодьях Сергея, помеченных им, как его мочой, так и лыжней.
Бывшему десантнику были неведомы таинства охоты. С этим промыслом он ни разу по жизни не сталкивался, и все приходилось познавать из собственного опыта, который он приобретал каждый день. К вечеру он прошел уже две трети намеченного расстояния, но лишь несколько глухарей, да волки, которые следили за ним на протяжении всего пути, вот и вся дичь, которая попалась ему на глаза.
«Санитары» леса шли параллельным курсом и старались не пересекать лыжню. Вероятно, победа человека над старым вожаком ещё была свежа в их памяти.
Взобравшись на горный хребет, Лютый через оптику в лучах заходящего солнца стал просматривать окружающую местность, пока его взгляд не уперся в странные черные комья, которые рылись в снегу. Расстояние было примерно около километра, и Сергей с подветренной стороны стал приближаться к пасущимся в пойме реки кабанам. Где на лыжах, где ползком, он, ныряя в глубокий и пушистый снег, сократил расстояние почти вдвое. Заняв позицию, Сергей перевел дыхание и поймал крупного зверя в перекрестие прицела. Стабилизировав дыхание, Лютый снял меховую рукавицу и теплым пальцем коснулся холодного спускового крючка. Карабин «Тигр» ничем не отличался от боевой снайперской винтовки «Драгунова». Мягко, как учила его Родина, Сергей нажал на спуск. Громкий выстрел карабина эхом разнесся по тайге, пугая лесную живность. Пуля покинула канал ствола и, вырвавшись наружу, понеслась в сторону дикого зверя. Кровь, фонтаном вырвавшись из раны между ухом и шеей, окрасила снег кровавым аэрозолем диаметром около двух метров. Кабан рухнул, упершись рылом в снег. Остальные животные с визгом бросились врассыпную, ломая на своем пути сушняк, присыпанный снегом и, исчезая в лесной чаще.
Здоровая свиноматка килограммов на сто шестьдесят лежала в снегу в той позе, в которой ее застала смерть. Пуля, попав в мозг, в одно мгновение убила её так стремительно, что животное даже не почувствовало, что уже мертво. Судьба дикой свиньи была решена всего лишь одним выстрелом. Её мясо с небольшим слоем жирка должно было стать хорошей калорийной пищей на довольно продолжительное время.
Сергей хотел было пожалеть, что не взял с собой девчонку, но тут же передумал. Мяса хоть и было много, это было всего лишь мясо, а рисковать здоровьем молодой и красивой жены он не мог. Достав нож, Лютый вспорол кожу вокруг задней ноги и вырезал увесистый окорок. Сняв рюкзак, он положил в него мясо, а остаток туши бросил на растерзание волкам.
Сейчас, когда в рюкзаке лежал здоровый кусок мяса, мысли вернули его в волчью стаю. Он подумал, что с соседями стоит дружить и пусть лучше волк будет сыт, чем изловчившись потом от голода, порвет Сергею глотку. Взвалив на себя бездонный охотничий рюкзак с добычей, Сергей, глубоко проваливаясь в снег, поспешил к дому. Сопоставив свои силы, и, просчитав дистанцию до «дома», не спеша побрел в подземелье, оставляя за собой глубокую лыжню. Запасов мяса теперь должно хватить на целый месяц и это давало время для дальнейшего изучения бункера. Отойдя метров на триста, Сергей вдруг услышал, как голодные волки, учуяв свежатину, бросились рвать тушу кабана, набивая желудки свежим мясом. Гулкое эхо звериного рыка разнеслось по заснеженной тайге и от него на душе Лютого стало не очень уютно.
Вика встретила Сергея улыбкой счастливой женщины. Как только Сергей вошел в «квартиру», она бросилась ему на шею, целуя в слегка обветренную щеку. Мешок с грохотом упал на пол и только его звук приостановил кипящие в её душе страсти.
— Сережка, ты опять с добычей? — спросила девушка, развязывая узел рюкзака.
— Викуля, милая моя, я задолбался, как раб на галерах. В этом мешке килограммов сорок чистого веса. Дай мне что-то перекусить и я, пожалуй, лягу, посплю, — сказал Сергей, валясь от усталости.
Комната благоухала кулинарным творением этой милой и обаятельной девчонки. За время отсутствия Сергея, она вовсю изощрялась в приготовлении изысканных блюд. Ей хотелось укрепить вчерашнюю победу над мужчиной, и она с успехом это сделала еще до возвращения Сергея.
Не обращая внимания на чистоту и порядок в жилом помещении Лютый, словно подбитый в схватке с «Мессершмитом» трудяга ЛАГГ-3, расправив крылья-руки, упал на диван лицом в подушку. Всего минута и он провалился в пучину сна, отключившись от реальности. Все его тело ныло и было разбито, как в первые дни службы в армии, когда он поступил в Рязанское училище ВДВ. Первые месяцы учебы были для Сергея настоящим кошмаром, пока тело не привыкло к физическим нагрузкам. Он засыпал в любой позе и в любом месте.
Сергей спал. Ему достаточно было полчаса, чтобы вновь почувствовать себя в хорошей физической форме. Теперь, где-то во сне в своем подсознании его мысли стали склоняться к тому, что в свои тридцать четыре года лучшего варианта, чем Виктория он уже не найдет. Да и нужен ли ему этот вариант? Девочка молода и хороша собой. Она в меру сексуальна, да к тому же очень чистоплотна. Что еще нужно мужчине в его возрасте? Ему нужна была надежная и приятная боевая подруга. За неимением альтернативы, Вика была тем человеком, на которого можно было положиться. Поэтому чаша весов неуклонно с каждым днем склонялась в сторону её кандидатуры. Сергей чувствовал, как его сердце начинает принадлежать ей и он ничего не может с этим поделать.
Вздремнув полчаса, Лютый поднялся.
— Я долго спал? — спросил он Вику.
— Минут тридцать, — ответила она, срезая с окорока волосатую шкуру кабана.
— Это, Викуля, привычка у меня такая с армии. Как только есть пять минут свободного времени, засыпаю мгновенно. Давай помогу, он же тяжелый, — сказал Сергей и, взяв охотничий нож, принялся освобождать мясо от тугой шкуры. — Сегодня опять волков видел. Они всегда идут за мной, будто я их кормить должен. Со своей добычи я себе только один окорок взял. Остальное «санитары» употребили.
— А ведь не зря шаман в бубен бил и говорил, что я полюблю человека-волка. Вот и сбылось его предсказание, — сказала Виктория. — Ты иди, прими ванну. Пока ты спал, я тебе горячую воду набрала.
Завалившись в ванну, Сергей ощутил, как все его тело устало. Оно ныло от многокилометрового путешествия и даже тридцать минут сна не вернули ему потраченные силы. На какое-то мгновение, разморившись в теплой воде, он опять закрыл глаза и вновь вздремнул. Он даже не слышал, как в ванную комнату вошла девчонка и присела рядом на краю ванной. Она, ничего не говоря, смотрела на него, и все её тело вздрагивало от пробуждающегося желания. По своей женской логике в голове она уже прокручивала планы совместной жизни. В её фантазиях она строила дом, рожала детей, покупала машины и всякую мебель и постепенно погружалась в болото бытовухи, которая и мужчину превращала в пузатого телепузика. Все эти фантазии она представляла и отождествляла сейчас только с Сергеем. Для неё теперь не было человека любимее и надежнее, чем Лютый и она верила ему. Сергей был её рыцарем, её спасителем, и за эти дни, что они провели в тайге, Вика подарила ему свое любящее сердце.
Сергей от её прикосновений проснулся. Взглянув на неё снизу вверх, он улыбнулся и положил свою руку ей на колено. Ему до мозга костей была приятна её чувственность, было приятно её присутствие, и эта очаровательная улыбка, которая могла заставить биться любое каменное сердце. Вика наклонилась и нежно поцеловала Сергея в губы.
— Давай я потру тебе спинку, — сказала она и принялась намыливать кусок поролонового матраца, который Сергей использовал вместо мочалки.
Лютый повернулся к ней спиной и, закрыв глаза, опустился в омут блаженства. Ее рука скользила по телу, вызывая в нем не только приятные ощущения, но и позывы к продолжению рода.
— Ты волнуешь меня, — сказал Сергей, заводясь.
— Не спеши. Сперва ужин, а уже потом активный отдых, — сказала она, подавая Сергею махровое полотенце.
Он вылез из ванны и предстал перед Викторией подобно Аполлону Бельведерскому. Все его тело, его мышцы были олицетворением мужского идеала. Несмотря на эту божественную стать, взгляд девушки был направлен не на трицепсы и бицепсы, и даже не на бугристый пресс. Она заворожено смотрела на его достоинство, а её глаза искрились, словно «бенгальские огни». От одного лишь вида мужского органа она уже желала его. Вика мечтала о том, как ощутит его блаженное тепло внутри себя, совсем забыв о безопасности.
Ужин выдался на славу. Обжаренный сушеный картофель с тушеным мясом косули под «Дербентский» коньяк, вызывали в желудке приятное чувство сытости. Коньяк теплой и ласкающей волной расходился по всему телу. Голова приятно кружилась и легкое, почти невесомое опьянение налило все мышцы Лютого удивительно приятной истомой.
— Нас больше никто искать не будет. Так, что нам придется здесь задержаться надолго и привыкать к одиночеству.
— Ты откуда знаешь? — спросил Сергей, слегка заинтересовавшись.
— Сегодня, когда ты ходил на охоту, передали по радио, что поисковые работы прекращены. Назвали фамилии погибших. Мы с тобой тоже есть в этом списке. Вот только почему-то говорят, что самолет с пассажирами пропал без вести?
Сергей с удивлением смотрел в глаза своей спутницы по-несчастью, и его поразило её равнодушие к происходящему. Создавалось впечатление, что она ничуть не жалеет о случившемся, и даже совсем не желает, чтобы их обнаружили.
— Вика, а разве ты не хочешь домой к папе и маме? — спросил Сергей, глядя на её реакцию.
Девчонка налила себе бокал вина и, глядя Сергею в глаза, вкрадчиво сказала:
— Знаешь, Сергей, я вообще не хочу изыскиваться — мы умерли для них. Зачем нам воскресать? Я готова всю свою жизнь прожить с тобой в этом месте. У нас же есть все: есть пища, есть вода и теплое жилье, у нас есть любовь. Что нужно для счастья — деньги? Я так не думаю. Вон у тебя почти сто килограммов золота, ты, что его на хлеб намажешь, или пожаришь на нем картошку?
— Возможно, ты права, стоит ли возвращаться, если тебя никто не ждет? Может, богу было угодно, чтобы мы остались живы. Может бог хотел, чтобы мы нашли это убежище и пересмотрели свои взгляды на весь мир. Я больше не буду искать радиостанцию, чтобы поведать миру, что мы живы. Лично для меня — лучше жизнь начать с нуля. Пусть все идет, как идет, суждено будет нам попасть на большую землю, значит это промысел господний. Не суждено, будем жить здесь до последнего дня.
Вика присела Сергею на колени и обхватила его за шею. Слезы счастья катились по её щекам и она, прижав его голову к своей груди, поцеловала его в макушку. Она весь день ходила, как не своя.
Вика, когда услышала по радио эту новость, считала, что Сергей будет рвать и метать и их зарождающееся чувство просто рухнет, как карточный дом. Он ведь так хотел попасть домой. Он хотел увидеть свою мать и мечтал начать новую жизнь.
Сергей понимал, что в ближайшее время не суждено сбыться тому, что за долгие годы в колонии он наметил для себя. К удивлению девчонки Лютый вполне легко и тихо смирился со своей участью. А это и стало для неё настоящим подарком. Каждый прожитый день прибавлял больше шансов на то, что они навсегда останутся вместе. Если же вдруг, когда-нибудь и кто-нибудь найдет их, это уже будет просто очередное приключение, не более. Сейчас Сергей был рядом, был необычайно близок ей, и это было для Виктории настоящим счастьем.
Как и водится в медовый месяц, молодые много времени посвящали любовным играм. Этот вечер явно не был исключением. Все в таких случаях происходило само собой и уже с сегодняшнего дня это носило характер супружеских отношений.
Девчонка, используя свое обаяние, без всякого труда заманивала Сергея в кровать, высасывая из него все жизненные соки. Сергей удивлялся её прыти и физической страсти. Было такое ощущение, что она просто ненасытна. Теперь Сергей точно был уверен, что до вступления в половую жизнь, Вика теоретически постигла все таинства великого учения камасутры. К ее фантазиям и кипящим страстям Сергей относился философски. Даже оральный секс, исполненный юной особой с виртуозностью профессионалки, не омрачил его восприятия, а наоборот сделал эти ощущения сказочно приятными и поистине близкими.
Вика нравилась Сергею своей непосредственностью и первозданной раскованностью. Её страсть была продиктована скорее не распущенностью, а жаждой познания и еще большего посвящения своей сущности в жизнь этого мужчины. Все, что она делала, возбуждало Сергея каждый раз с новой силой.
Наконец-то, утолив свой сексуальный голод, девчонка ушла в ванную и появилась через полчаса свежей и удовлетворенной. Её чистоплотность импонировала Сергею. Чувствовалось, что она получила в семье достойное и правильное воспитание.
Лютый не мог пропустить возможности касаться и созерцать этот божественный цветок, поэтому не мог оставить ее один на один со своими интимными проблемами. Он следовал за ней, как нитка за иголкой Он нежно касался, бережно мыл её тело, благоговейно исполняя обряд интимного омовения.
Вика старалась доверять Сергею всю себя без остатка, как и он, доверял ей свое тело. Женское любопытство во все времена было безгранично, как вся вселенная. Этот порок не миновал и юную особу, которая обожала лежать на груди своего героя. Сейчас, когда Сергей был пойман в искусно расставленные силки, пришла пора узнать, за какие грехи ему довелось провести в колонии восемь лет.
По поведению Сергея было видно, что он не матерый преступник, живущий только волчьими идеалами и законами преступного мира. Нет, в нем явно прослеживалась противоположность к недостойным людским проступкам, а это было несовместимо.
— Сергей, ты мог бы мне рассказать о том, как ты попал в лагерь — ты убил человека? Или изнасиловал малолетку? Судя по твоей физической активности, ты мог вполне изнасиловать не одну женщину, а женское общежитие камвольно-суконного комбината, — пошутила Вика.
Сергей улыбнулся, поцеловал Вику в щеку и, прижав ее к своей груди, стал рассказывать ей о своей жизни, чтобы удовлетворить её женское любопытство.
На память пришли дни его последней командировки на Кавказ.
Борт, уходя в сторону Шали, уносил его и всех тех, кого он вытащил из ада чеченского плена. На залитом кровью полу с простреленной шеей лежал сержант Аверин. Он, как настоящий воин, несмотря на смертельную опасность, в самый последний миг закрыл своим телом командира от пули бандита. Лютый, стиснув зубы, и, рукавом вытирая на глазах слезы, стоял на коленях перед его трупом до самого момента посадки борта на базу. В ту минуту его скорбь была так тяжела, что Сергей, не стесняясь своих бойцов, вслух просил господа простить его и принять душу сержанта. Достав с шеи сержанта нательный крестик, Сергей крепко сжал его в своей руке. Будто через этот невидимый глазу портал он передавал душе сержанта свою нестерпимую боль и скорбь, которая в эти минуты терзала его сердце.
Весть о возвращении группы старшего лейтенанта Лютого на базу в Шали облетела все службы и штаб сводных войск на Кавказе. На площадке собрались все: командир полка, командир батальона и даже представители особого отдела армии.
Всему офицерскому корпусу высшего звена не терпелось видеть «героя», который ценой собственной свободы нарушил приказ и даже сорвал график ротации войск.
Борт, разрезая воздух лопастями, словно гигантскими саблями и, поднимая клубы пыли, приземлился на площадку. Как только двигатель самолета остановился, и пыль улеглась, дверь МИ-8 открылась. В дверном проеме появился старший лейтенант Лютый. От усталости и размазанных по щекам слез и краски боевого камуфляжа, его лицо было покрыто налетом грязи. Под глазами черными полосами размазаны слезы горечи. Старший лейтенант спрыгнул на поле и, взяв поручень носилок, вместе со своими бойцами поднял тело погибшего сержанта Аверина. Осторожно ступая на землю, он двинулся в сторону стоящих поодаль офицеров, которые с интересом наблюдали за новоявленным полковым «террористом». Среди штабников послышалось шипение:
— Лютый с «двухсотым»…
Сергей шел вперед, гордо глядя на командира полка. Следом за ним борт покинули уставшие бойцы и бывшие пленники, которых освободил Лютый из бандитского плена. Даже издали по лицам десантников было видно, что этот рейд был для разведгруппы не экскурсией по горячим и лечебным источникам Аргунского ущелья, а настоящей боевой операцией. Было видно, что весь взвод скорбел по поводу потери своего сержанта и боевого товарища Аверина. Передав носилки одному из бойцов, Лютый подошел к командиру полка и, стараясь принять офицерскую выправку, по всей форме доложил:
— Товарищ полковник, разведывательная группа поставленную задачу по спасению пленных выполнила. Потери: один раненый, сержант Аверин убит. В результате проведенной операции уничтожено около пятидесяти бандитов незаконного бандформирования полевого командира Саида Аргунского. Сам полевой командир Саид Аргунский в результате операции убит, а его база полностью уничтожена вместе с запасами оружия, боеприпасов и наркотиков. Прошу Вас, товарищ полковник, сержанта Аверина представить к правительственной награде посмертно.
Полковник слушал доклад Лютого, а в его душе кипел гнев. Буквально несколько часов назад полковник Мелентьев стоял перед командующим северокавказским военным округом и словно первоклассник выслушивал от генерала Трошева очередное порицание за самоуправство и разгильдяйство военнослужащих 104 полка ВДВ.
— Да ты знаешь, что ты, старший лейтенант Лютый, своей самодеятельностью сорвал график ротации войск? Он согласован не с тобой и не со мной. Он согласован генеральным штабом СКВО и президентом Чеченской республики Рамзаном Кадыровым. У нас, бля, из-за твоей самодеятельности очень большие неприятности. Ты, старлей, не думай, что ты герой — ты преступник и террорист! Борты он, видите ли, захватывает! Кем, кем ты себя, бля, вообразил? «Рембо», ты сраный. Ты у меня под трибунал пойдешь, «сучий потрох»! Командиру батальона, подготовить рапорт о передаче дела в трибунал. Пусть суд разбирается, какое наказание заслуживает старший лейтенант Лютый. Сдать оружие! Вы арестованы до выяснения!
Сергей равнодушно, будто заранее зная, расстегнул разгрузку, жилет и, глядя в голубое небо, бросил надоевшую за двое суток амуницию вместе с автоматом себе под ноги. Полными глазами горечи и обиды, он обернулся к своим бойцам и усталым голосом сказал:
— Мальцев, дипломат!
Сержант подал командиру дипломат. Сергей, глядя в глаза полковнику, открыл замки кейса и бросил его под ноги Мелентьеву. Кейс при ударе открылся и из него на траву посыпались пачки долларов.
— Это что такое, товарищ старший лейтенант? — скрипя зубами, спросил полковник. — Постарайтесь объяснить, что это за денежные знаки?
В тот миг, когда кейс упал на землю, полковнику показалось, что Лютый бросил ему этот дипломат, словно это была «сахарная» косточка, а он, полковник Воздушно Десантных Войск, бездомная собака.
— Это, товарищ полковник, деньги за партию наркотиков, продажу которых удалось пресечь моим бойцам.
— Майор Брайцев, арестуйте старшего лейтенанта и определите на гарнизонную гауптвахту под следствие, — приказал полковник курирующему ФСБешнику.
Бойцы, видя, что их командир попал в немилость, окружили его плотным кольцом и, передернув затворы, решительно ощетинились стволами, давая понять, что не дадут в обиду своего командира.
Глаза полковника и всей штабной шушеры, то ли от страха, то ли от удивления, прямо вылезли из орбит. Подобное неподчинение с применением оружия носило не просто характер нарушения устава, это уже было ЧП армейского масштаба.
Челюсть полковника затряслась от нервного тика. Четырнадцать автоматов смотрели на него черными зрачками стволов, готовые в любую секунду высадить четыреста двадцать патронов.
— Старший лейтенант Лютый, это что за балаган? Командуйте своими бойцами и не доводите ситуацию до предмета судебного разбирательства, — сказал спокойно полковник.
— Я приказываю опустить оружие, — сказал старший лейтенант и посмотрел на своих солдат таким взглядом, что они беспрекословно подчинились.
— Старший лейтенант Смирнов, принимайте командование подразделением, — сказал Сергей, переводя своих бойцов под руководство другого офицера.
— Взвод, становись, — скомандовал Смирнов.
Солдаты, исполняя приказ, встали в соответствии с требованием устава.
— Оружие разрядить!
Отстегнув от автоматов магазины, каждый воин проверил автомат и, передернув затвор, поставил оружие на предохранитель. Когда воины спрятали магазины в подсумки, Смирнов скомандовал дальше:
— Равняйсь! Смирно! Оружие на пле-е-е-чо! В подразделение шагом м-а-р-ш!
Взвод, выполняя приказ, строем двинулся расположение роты, неся попеременно на носилках тело Аверина.
Полковник Мелентьев, видя, что арест боевого разведчика может спровоцировать настоящую «гражданскую войну» смягчил свое решение. Видно в эту минуту он вспомнил девиз ВДВ — «Мы своих не бросаем».
— Арест Лютого отставить. Объявляю вам, товарищ старший лейтенант Лютый, на первый раз неполное служебное соответствие. До возвращения на место постоянного расквартирования полка в Черёху я не хочу видеть вас. Как наказание за самодеятельность и самовольный захват дежурного борта приказываю вам, товарищ старший лейтенант, доставить тело сержанта Аверина домой к родителям. Им будете объяснять, почему их сын погиб. Это для вас и будет наказанием, да и меня избавите от объяснений перед советом солдатских матерей. Майор Брайцев, подготовьте документы на старшего лейтенанта. Денежные знаки США оприходуйте в соответствии с законом.
Полковник, не скрывая эмоций, пнул кейс, и пачки с долларами вывалились на летное поле.
— Да, о проведении операции, товарищ старший лейтенант, доложите боевым донесением. А вашего сержанта Аверина включите в ходатайство о награждении, — сказал полковник и, развернувшись, сел вместе с офицерами полка в командирский УАЗ, оставив Лютого посреди летного поля.
Сергей плюнул густую, как после пьянки слюну и, наклонившись, поднял с поля автомат и разгрузку. Накинув «калаш» на плечо, он не спеша побрел в сторону расположения своего взвода, стараясь сообразить, что сказать родителям Аверина, и какую водку купить в военторге, чтобы вечером напиться на поминках сержанта.
«Черный тюльпан» уже прогревал двигатели, когда Лютый, сопровождая «груз 200», появился согласно приказу начальника штаба. Дорога предстояла дальняя.
Мать и отец сержанта Аверина проживали далеко в Иркутске, откуда и призывался их сын. Весь полет, глядя на цинковый ящик, Лютый в голове прокручивал слова утешения, которые он должен сказать родителям своего бойца. В голове крутились всевозможные варианты. Он вспомнил все — от того момента, когда впервые увидел этого парня в числе молодых командиров, прибывших в четвертую роту в составе нового призыва.
А через несколько дней Лютый с ним уже вылетел на первое задание. Там он смог своими глазами оценить храбрость и смелость молодого сержанта, который уже тогда подавал большие надежды. В отличие от других, у этого не было «тормозов». За чужие спины Аверин никогда не прятался. Из любой ситуации выходил достойно и со знанием дела. Иногда в разговорах Лютый намекал Аверину, что если он окончит военное училище, то из него выйдет первоклассный офицер. В нем была такая изюминка, которой у других сержантов роты не было.
Иркутск встретил Сергея неприветливо. Сентябрь, а было почему-то ужасно холодно. То ли его знобило от перелета, то ли от предстоящей встречи с родителями Аверина. Руки от волнения вспотели и были мокрыми, будто он помыл их, а вытереть забыл. На полосе уже ждал дежурный ГАЗ-66 из областного военкомата. Сам военком в чине подполковника стоял возле машины, ожидая разгрузки цинкового гроба с телом сержанта.
Лютый через аппарель вышел на поле и, увидев подполковника, по форме доложил о своем прибытии и прибытии «двухсотого» груза. Сергей представился и пожал военкому руку.
— Скажи мне, это твой боец, товарищ старший лейтенант?
— Мой, товарищ подполковник. Должен был уволиться через месяц.
— Это правда, что сержант прикрыл командира? — спросил подполковник.
— Так точно! Он мне спас жизнь. Мы уже в борт садились, когда дух выстрелил. Аверин прикрыл меня. Его орденом «За мужество» посмертно наградили, — сказал Лютый с чувством глубокого сожаления и, достав из кармана красную коробочку, открыл ее и показал подполковнику.
— Вот, надо родителям торжественно вручить.
Подполковник вздохнул глубоко и, глядя в землю, тихо сказал:
— Сам отдашь. Ты же командир и знаешь своего бойца лучше, чем мы, тыловые крысы.
Солдаты местной комендатуры погрузили гроб в машину. Лютый последний раз сел в кузов со своим бывшим сержантом и погрузился в раздумья.
Город показался мрачным и унылым. В центре него стояли еще двух-трехэтажные деревянные постройки времен Николая II.
Родители сержанта встретили старлея без особой любви. Им казалось, что в смерти сына виновны не чеченские террористы, а вся Российская армия в лице старшего лейтенанта Лютого. Разговора с родителями не получилось. Сергей отдал орден отцу, который все время исподлобья смотрел на него, будто хотел просверлить взглядом. Мать сидела в изголовье, раз от разу заливаясь неистовым плачем. В квартире, в подъезде дома и во дворе собрались одноклассники, друзья, знакомые и просто те, кто знал о гибели сержанта ВДВ. Одна за другой к дому подъезжали машины. Люди в скорбном молчании несли венки, которыми уже была заставлена не только квартира, но и часть подъезда. Молоденькие девчонки стояли возле подъезда и плакали.
Вдруг мать сержанта Аверина вскочила и в истерике завопила:
— Не верю, не верю! Я не верю, что мой сын погиб! Я не верю в это!
Она кричала и стучала по крышке, стараясь своими ногтями разорвать злосчастный металл. Отец, как под действием гипноза, схватил молоток и, рыдая, стал зубилом вскрывать запаянный гроб. Родственники, близкие, друзья старались остановить его.
Он орал:
— Мы с матерью должны проститься с сыном! Мы должны видеть, что это он, наш мальчик! — кричал убитый горем отец.
Люди старались успокоить батьку, но тот махал молотком и никого к гробу не подпускал. Изловчившись, он все же пробил его. Воздух с шипением ворвался внутрь. Через пять минут отец уже оторвал крышку.
Сержант Аверин в парадной форме десантника лежал в гробу, будто не был мертв, а спал. Улыбка застыла на его лице и говорила не о страданиях и смертных мучениях, а о том, что он с честью и достоинством исполнил свой солдатский долг и как десантник снискал славу.
Как только отец увидел лицо сына, слезы градом хлынули у него из глаз. Нервы его сдали, ноги подкосились, и он рухнул на пол. Мать бросилась обнимать сына. Поправляя простынь, ее рука в тот момент нащупала злополучный кейс, который лежал в ногах покойника. Как он оказался в цинковом гробу, Сергей представить не мог.
В голове Лютого мгновенно вспышкой выстрела в ночи, промелькнула мысль, но было уже поздно. Доллары пачками медленно, словно в кино посыпались на пол.
Десятки глаз увидели это, и оцепенение охватило присутствующих на похоронах. Военком сурово посмотрел на Сергея, и ему все стало ясно.
