Окраины г ород а N, наши дни.

Василий, радостно пританцовывая, шел домой. Пританцовывать получалось плохо — сказывалась поллитра чистого самогона, плескавшаяся где-то на уровне глаз. Впрочем, Васю это не огорчало — таким образом он добирался не впервые. Главное, чтобы тещи в гостях не было. Та еще мехера. Такую вонь подымет, что хоть не приходи!

Возникший на пути забор сильно озадачил Василия. С вечера еще ничего не было, а щас — глядь! Вот жеж…тлять. Кто-то за это должен ответить! Всю дорогу перегородили… Совсем уже страну довели, дар-рмоеды!

Вася потряс кулаком, показывая все, что думает о таких людях. Хотел путь через пустырь срезать — а тут на тебе! Дабы облегчить мыслительный процесс, другой рукой он полез в карман, где лежала еще одна, честно заныканная от собутыльников, поллитра беленькой.

На опохмел готовил, ну да ладно. Все равно жинка найдет, да отымет. В этом тоже правительство виновато. Дар-рмоеды чертовы, жулики и воры. Выпить простому человеку нельзя!

Сделав очередной замысловатый пас, Василий не удержался, и плюхнулся на пятую точку. Бутылка, выскользнув из руки, покатилась по тротуару вниз. Какой неудачный день! Издав протестующее мычание, Вася бросился вдогонку, сметя пару заградительных лент и попросту не заметив развешенных везде знаков.

"Дорожные работы" — гласили они. — "Проход запрещен".

Там же, в то же время.

Иннокентий, матерясь сквозь зубы, гнал фуру на восток, сильно превышая ограничение скорости. Знал же, что времени в обрез, но не смог удержаться. Впрочем, что теперь жалеть? Глупо это — Манька была на высоте. Ночь прошла просто великолепно, но вот утро…

Кто же знал, что эти чокнутые уроды начнут чинить дорогу именно сегодня? Еще вчера ничего разрыто не было. А самое главное — что здесь чинить? Трасса от центра города далеко, всегда пустая, самое проходное место для дальнобоя: ни постов ДПС, ни камер, ни светофоров или движения плотного. Район окраинный, домов считанные единицы, и пустырь здоровенный рядом. Хоть гонки устраивай…

Отпущенное на доставку время неумолимо истекало — двигаясь по объездной дороге, дальнобойщик точно не успевал. Отзвониться и предупредить начальство возможности не было — мобильный телефон был украден еще вчера какой-то наглой бомжихой. Запасного, увы, не было, а таксофонов в округе не наблюдалось.

Хм… А если схамить? Не могли же дорожники всю улицу перекрыть? То, что в начале ограждение, еще ничего не значит. Вдруг повезет? А если нет, то можно будет вернуться. Там уже все равно будет. Опоздание зачтут.

— А, плевать! — в запале воскликнул Иннокентий, лихо входя в поворот.

Проехав чуть дальше, и издалека рассмотрев преграду, водитель ликующе вскрикнул: заградительные щиты стояли лишь на его полосе, в то время как встречная оставалась свободной. Обогнув препятствие, водитель нахмурился: впереди оказалось еще одна преграда. На этот раз щиты стояли с точностью до наоборот. Объехав их, фура вновь выехала к щитам — точь в точь как первым.

Дальнобойщик ругнулся сквозь зубы на идиотов, нагородивших такое посреди проезжей части. Прямо как в упражнении "змейка". Влево-вправо, влево-вправо… Что за езда туда-сюда?

Короткий взгляд на часы, и…

— Успеваю! — радостно взревел Иннокентий, объезжая последнее препятствие и прибавляя газу. Дорога пустая, машин нет — почему не прибавить? Заграждений дальше на дороге не видно — лишь на обочине.

Из-за лавирования между ограждениями фура была вынуждена сбавить скорость. Только это и спасло вывалившегося прямо под колеса человека. Заорав благим матом, Иннокентий резко крутанул руль, уводя машину в сторону. Чуть не сбитый пьянчужка, гнавшийся за бутылкой, обалдело икнул и осел на подкосившихся от страха ногах.

Многотонный грузовик, груженый тяжелыми бочками, рывка не выдержал. Пролетев по инерции метров пятьдесят, фура на дорогу не вернулась — начала с протяжным скрежетом заваливаться набок, на два колеса, прямо на дорожные ограждения.

У Иннокентия сегодня был явно не счастливый день.

Там же, в то же время.

Лерия проснулась относительно рано, поеживаясь от холода. Причиной такой ранней побудки стало неожиданное отключение отопления и раздававшиеся неподалеку командные окрики. Потрепанный, видавший виды тулуп был слишком короток, и ног не прикрывал. Пока Лерия приходила в себя, окрики сменились звуком отбойного молотка.

Оклемавшись и кое-как поднявшись, она выползла из своего лежбища между трубами, щурясь от яркого света. Лерия, а точнее — Лерка Пустырница, была лицом без определенного места жительства с многолетним стажем. Женщина обитала на пустыре у черты города, днем промышляя на расположенных неподалеку автовокзале и мусорной свалке, а ночью перекантовываясь между труб теплотрассы.

Засипев, Лерия сплюнула и грязно выругалась. Ночь прошла просто паршиво — так ведь и загнуться недолго. Начинался послепраздничный отходняк. Вчера с соседями — Ромкой, да Колькой, отмечали редкую находку: на парковке вокзала раззява водитель умудрился оборонить сотовый телефон прямиком из кабины фуры. Лерка, не будь дурой, хвать его — и в кусты. А что кричать вслед, милый, коли сам проворонил? Машину же не бросишь поперек дороги, а пока припаркуешься, да запрешь — времени сколько пройдет… Не догнал и не побил самое главное.

Отбойный молоток громко шумел, стучащей болью отзываясь в висках. Лерия поморщилась — поспать ей явно не дадут. Пора отсюда убираться, пока не застукали. Скажут еще, что сломала что-нить, или украла. Ремонтники — они такие! Вечно злобные ходят. Кольку вон давеча ментам сдали, за то, что провода отрывал, на медь сдать.

Стараясь не шуметь, бомжиха начала пробираться окольными тропами, удаляясь от источника звуков. Еще немного — и трубы кончатся, открывая выход на дорогу. Заграждения, намертво заблокировавшие выход, стали для Лерии неожиданностью. Еще вчера же ничего не было! Оценив высоту ограды, женщина выругалась. В таком состоянии явно не перелезть.

Злобно сплюнув, Лерка пошла вдоль новоявленного забора, пытаясь отыскать щель. Не могли же ремонтники везде щиты вплотную поставить! Вскоре упорство было вознаграждено: меж двух заграждений красовалась дыра, в которую легко мог пролезть взрослый человек.

Единственной проблемой была расположенная рядом трансформаторная будка. Обычно закрытая на множество тяжеленных замков, сейчас она была распахнута настежь, открывая взору множество торчащих во все стороны проводов и рубильников.

Просто так их не открывают — это Лерка знала наверняка. Где-то рядом наверняка крутится ремонтник! Поскорее сваливать надо. Перешагивая через разбросанные там и тут бухты кабелей, бомжиха заспешила к дыре в заборе. Попадаться не хотелось — жалко было терять хорошее место для ночлежки.

Раздавшийся за оградой скрежет стал для женщины неожиданностью. Настороженно высунув голову в щель, Лерка огляделась. Справа было пусто, а вот слева… Хромированная решетка радиатора была последним, что она увидела. Многотонная фура, волочась по земле, влегкую смела ограждения и, сминая все в кучу, поволокла за собой дальше.

Безжизненное тело Лерии ударной волной отбросило прямо на открытую трансформаторную будку. Взрыв кучу земли, фура наконец остановилась, но было поздно. Грузовик, будто играя в салочки, на последних метрах своего пути догнал бомжиху, вминая в кучу проводов и рубильников. Тело Лерии, замкнув меж собой два токонесущих провода, невольно послужило проводником электричества. Женщина задергалась, будто марионетка, которую дергал пьяный кукловод. С грохотом обвалилась крыша будки, заискрили провода, что-то гулко хлопнуло. Под разлетающиеся во все стороны искры обугленная тушка отлипла от стены и кулем плюхнулась оземь. Завоняло паленым мясом.

День явно не задался.

Там же, с екретная лабор а тория N8, за десять минут до случившегося.

Лампы вспыхнули ярче и потухли на миг, погрузив коридор во тьму. Затем, как ни в чем не бывало, загорелись вновь. Перебои с электричеством, что-ли? Ну просто великолепно!

— Тридцать восьмой номер, ваш черед! Послужите добровольцем в нашем эксперименте, не погнушайтесь. Это абсолютно безопасно!

А как же. Верю, безусловно верю. Только вот коридор у вас длинный, слишком длинный, чтобы оставаться спокойным, пока тебя ведут к абсолютно "безопасной" камере пыток. Ой, простите! То есть камере испытаний.

И вообще, послужить добровольцем — это вообще мягко сказано. Особенно когда тебя под руки ведут двое мордоворотов, габаритами больше напоминающими шкаф. Точнее, даже два шкафа.

Впрочем, стоит ли задумываться, почему ты — тридцать восьмой номер, когда мимо на носилках проносят что-то, жутко похожее на человеческое тело, накрытое тканью, а из дверного проема тестовой камеры выходит скривившийся уборщик со шваброй?

Полагаю, что до меня, как и положено, были и другие "испытуемые": неодушевленные объекты, лабораторные мыши, да прочие животные. Теперь же идет стадия тестирования на людях. Остается лишь надеяться, что то, что мне сказали — правда, и я — первый живой человек, участвующий в эксперименте. Что тридцать восьмой — это после мышей, а не после очередных носилок и уборщика. Бедняга, судя по кислой физиономии, должно быть замаялся пол оттирать. Или стены — ума не приложу, каковы последствия неудачи в ходе эксперимента.

Наконец коридор закончился. Просторная светлая комната, пульты управления вдоль стен, большой страшный аппарат по центру, больше похожий на томограф. Вот и последнее твое пристанище, тридцать восьмой. Кроме этого белоснежного ложа ты уже ничего не увидишь. Ложа, и этих мерзких лиц "творцов науки".

— Ложитесь, голубчик, мы вот-вот начнем! — радостно улыбнулся мне один из них.

У-у-у, образина! Чем-то ты мне доктора Менгеле напоминаешь.

И вот, на голове плотно сидит шлем с кучей торчащих из него проводов, а руки и ноги плотно зафиксированы в зажимах. Чтобы случайно не дернулся, и не сбил настройку аппарата, а как же! Чтобы не сбежал. Доброволец, мать его. Впрочем, что горевать — выбора-то у меня все равно не было. Через четыре месяца опухоль разрастется — и все… Безнадежный случай, болезнь, которая не лечится — кажется так говорят? Довольно сложно называть такое болезнью — скорее… вердикт, приговор. Посмертный. И все равно, себя — жалко.

С другой стороны, много где побывал, много что видел — грех жаловаться. Заслуженный инженер СССР, коли так можно выразиться — было ведь время! Один БАМ чего стоил. Именно мы в те года страну поднимали — мы, и никто больше. Чтобы вот эти вот (я скосил взгляд на ученых и скривился) жили.

Но все равно! И что, что доживал последние годки, в утлости да нищете? Ладно бы разрешения спросили, договориться попытались… Глядишь, и согласился бы — куда еще податься смертельно больному? Так нет же, втемную взяли, похитив из больничной палаты. Ур-роды. Раз смертельно больной и родни не осталось — значит никто и не хватится, правда? Даже сопротивляться сил нет — вкололи что-то, как овощ сижу, только глаза и шевелятся.

Так, ученые затихли. Вот и долгожданный инструктаж!

Из нудных и путанных объяснений я не понял ровным счетом ничего, кроме пары фраз. Максимум, который они осилили — это перемещение сквозь континуум личностной матрицы, отделенной от физической оболочки.

Переселение души? Что ж, можно сказать и так. Смотря что понимать под этим словом — высокоорганизованную энергетическую структуру, способную существовать на энергоинформационном плане бытия, или же эфемерную часть тела, способную попасть в ад или рай за деяния свои. Помню еще что-то, надо же. Ученая степень по философии — это вам не хухры-мухры. Разностороннее образование у нас было, лучшее в мире! Теперь осталось лишь понять, зачем ее вообще перемещать — душу эту.

Ах, вот оно что. Чтобы узнавать чужие языки. Выходит, чтобы разговаривать на одном языке с собеседником, надо залезть к нему в голову? Выслушав пояснения белохалатников можно сказать даже большее — не только в голову залезть, но и мысли читать! И думать, как он. Собеседник. Познай врага своего, хех.

Кажется, до меня начинает доходить, почему творится такая секретность. Что такое единый язык для общения — тьфу! Мысленный перенос своей личности в другое тело — вот в чем здесь дело. Это же даже не телепатия — натуральное зомбирование! Захвати мысли чужого президента — и все, страна идеологического противника твоя. Марионеткой управляемая. Коли ставки так велики — неудивительно, что меня попросту похитили. Кто я для них? Разменная пешка, не более…

— Сегодня великий день! — радостно улыбаясь, яйцеголовый ученый чуть ли не лучился светом добра. Нимба еще не хватает, над лысиной, весело бликующей в ярком свете ламп. Интересно, а солнечных зайчиков ею можно пускать?

— Несоответствия в вычислениях исправлены. Прошлого неудачного опыта не должно повториться. Теперь все настроено как надо. — вторил первому другой белохалатник, с сомнением разглядывая выведенный на монитор график.

Мне это только кажется, или он действительно не уверен в своих словах? Ведь кажется?

Ученые завозились возле диспетчерского пульта, настраивая машину. В недрах зловещего аппарата послышалось монотонное гудение, нарастающее с каждой секундой.

— Он сказал поехали, и взмахнул…Га-га-га, а ничем он не взмахнул! Он же связанный! — заржал один из охранников, примостившись у входа. Кажется, меня только что сравнили с Гагариным. Надеюсь, надеюсь — ведь он вернулся живым.

— Твоя мама, кстати, просила передать, что тоже была. — буркнул я. Надо же отомстить напоследок!

— Что была? — вытаращился конвоир.

— Связана. И как уж мы с ней потом поехали! — я глумливо ухмыльнулся и причмокнул губами.

Последовала недолгая пауза. Громила, наконец то осмыслив сказанное, начал медленно краснеть, судорожно сжимая кулаки.

— Нет-нет-нет, молодой человек! — заволновался один из ученых, оторвавшись от приборов. — Подождите лучше за дверью!

Ложе подо мной задрожало, и начало медленно опускаться в недра "томографа".

— Током бьется… — пожаловался я.

— Это нормально! — отмахнулся другой яйцеголовый, предоставив первому выгонять охранника. — Потери в пределах нормы.

— Потери чего? — насторожился я.

— Мощности. — пожал плечами научный сотрудник, поправляя на моем шлеме пару проводов. — Сегодня неподалеку ремонтные работы ведутся, может из-за этого. Дорогу перекопали всю, а ведь там — транфсорматор! Но не бойтесь, если у них ничего не случится, то эксперимент должен пройти успешно. Мощности нам хватает…пока.

— А если не хватит?

— Тогда вас всего лишь расщепит на несколько отдельных матриц. — улыбнулся яйцеголовый. — Это не больно, поверьте!

— К тому же, у нас есть автономный генератор, который непременно включится, в случае чего. — поддакнул его коллега. — По крайней мере должен включиться. Его вроде бы починили.

Вроде бы?! Ну, знаете ли…

— Как вернусь — отомщу. — пообещал я. — Вы только дождитесь.

Ученый лишь хмыкнул, нажимая невзрачную маленькую кнопку. Никакого уважения! Нет бы большую красную кнопищу торжественно вдавить, откинув защитный колпак.

Крышка аппарата, словно издеваясь, закрывалась ужасающе медленно, полностью отрезая меня от внешнего мира. Наконец, пропал последний лучик света и капсула погрузилась во тьму. Боязно. Словно отвечая моим молитвам, по сторонам тут же зажглась неяркая подсветка.

За стенками "камеры" раздались едва слышные выкрики. Неужто разозленный охранник так сильно отвлек ученых, что они что-то упустили или не то нажали? Даже током колоть перестало! Потеря мощности — так он сказал? Все будет нормально, если ничего не случится? Подсветка мигнула и погасла, а провода на голове начали негромко потрескивать.

Я невольно насторожился. Кажется, оно все-таки случилось. Сейчас что-то будет.

Последовавший удар смял все мое естество, заставив выгнуться дугой и заорать благим матом. Боль была много выше той, что может выдержать обычный человек. Целый океан боли, безбрежный и безграничный, заставляющий почувствовать себя жалкой никчемной песчинкой перед Его Величием. Казалось, будто кто-то разобрал меня по частям, а теперь неспешно собирал по кусочкам обратно. Не торопясь, с лупой исследуя каждую клеточку свежеосвежеванной тушки.

Могу сказать лишь одно: если в прочитанной вами книге автор будет с умным видом рассуждать о пространственно-временном континууме и безопасном безболезненном перемещении в параллельных мирах — не верьте, чушь все это. Об этом могу твердо заявить, как первый живой человек, принимавший участие в темпоральном проекте.

Сознание щелкнуло, и тут же выключилось, спасаясь от наступившего ада.

Принимавший — в прошедшем времени. Первый и, скорее всего, не последний. Тридцать восьмой? Следующий по очереди! И уборщика позовите.

Мир мигнул еще раз и погас окончательно.

***

Ученый в сердцах стукнул кулаком по краю приборной панели. Второй, вздохнув, удрученно покачал головой. Наступившую тишину разбавляло лишь угрюмое сопение третьего.

— Поджарился. — констатировал белохалатник. — Чертово электричество вышибло в самый ответственный момент.

— А ведь если до завтра результатов не добьемся — финансирование урежут. — горестно вторил ему другой яйцеголовый.

Ученые одновременно передернулись. Эксперименты явно грозили растянуться до утра.

Открыв дверь, начальник исследовательской группы нашел взглядом охранника и скомандовал:

— Тридцать девятого ведите.

— Аминь. — радостно осклабился тот.

 

Глава 2. Сначала стрелять, потом думать. Или наоборот?

Город N, неделю спустя.

Как же я временами не люблю свою работу… Очередное запутанное дело — настолько непонятное, что всю голову сломать можно. Причем не только свою. Пожалуй, надо перевестись в отдел Уголовного Розыска — место, конечно, не такое вакантное, зато ребят кормят лучше. И такие дела, в которых сам черт ногу сломит, им не попадаются. Я грустно вздохнул, припоминания недавние события.

Три недели назад начали пропадать люди — без вести, с концами. И это как минимум странно. Ведь в крупном городе живем, а не дремучих лесах или болоте — здесь довольно сложно сгинуть, не оставив следов. Опрос свидетелей не давал ничего — пришлось напрягать информаторов. Удалось — выцепили парочку, пригрозили, немного узнали. Все улики вели к одному человеку — сотруднику Государственной Думы. В темных делишках он подозревался давно, так что дело стало за малым — найти доказательства. Увы, тщетно — ни единой зацепки, хоть землю рой носом.

Ради интереса все же попробовали — порыли. На удивление, не безрезультатно — выкопали покойника. Свеженький и относительно чистый — от силы пару дней в земле пролежал. Не соврал информатор. Более того: по заключению труп-мед-эксперта, у найденного мертвеца был полностью выжжен мозг — будто молнией долбануло. Хоть на инопланетян грешить начинай — людей похищают, мозги выжигают… Только вот в чем загвоздка — пришельцы не прячут концы в воду и не закапывают трупы. Следовательно — ищем дальше.

По наводке меня вывели на одно место — заброшенный ангар на краю города. Если информаторам верить, то в нем ошивались те, кто занимался непосредственно похищением. Возьму их — а дальше, по цепочке, распутаю весь клубок. Осталось лишь дождаться группы поддержки — напарник в отъезде, а коллеги все заняты. Одному же лезть попросту глупо — слишком неравно соотношение сил.

Ждать долго не пришлось — из подъехавшего грузовика на землю спрыгнуло трое: жилистый, пухленький и крепыш.

— Алексей.

— Сергей.

— Семен. — представились они.

— Алекс. — добавил водитель, выбираясь из кабины. — Тезка Алексея. Смотрите, не спутайте.

Один лысый, другой вихрастый. Спутаешь вас, как же. Ладно, пора делать то, зачем приехали.

Ворота склада оказались открытыми, что вызвало приступ паранойи, скрутивший меня до судорог. С одной стороны — хорошо, шуметь не надо. С другой — черт побери, это же очевидная ловушка!

Я окинул парней взглядом: вроде опытные, оружие уверенно держат. Может и прорвемся. Может и не заденет никого, пронесет. Однако, у реальности оказались совсем другие планы.

Первым умер Алексей, разметав содержимое черепной коробки по стене склада. Следом, ненадолго пережив тезку, ушел Алекс, поймав шальной рикошет. Сергей, которому больше некому было прикрывать тыл, ушел в глухую оборону, за что и поплатился — не заметил прилетевшей сверху "эфки", с глухим стуком скатившейся с ящиков прямо ему под ноги. Семен, явно пользуясь помощью Госпожи Удачи, протянул дольше всех, но и ему не повезло: парня попросту перерубило очередью пополам во время одной из перебежек. Глядя на то, как он, лежа на спине, отдувается кровавыми соплями, можно было сказать лишь одно: не жилец, и к доктору не ходи. От такого никакой бронежилет не спасет.

Я лишь утер пот со лба и продолжил штурм. Парни, ценой своих жизней, помогли мне занять выгодную позицию, откуда прекрасно простреливался "аквариум" подсобного помещения. Выбить огневую точку в проходе — и бери их голыми руками.

Надо сказать, мне почти удалось. Двойной очередью достав первого стрелка, я бездарно промазал по второму. Почти! Минус один. Стрелянные ребята, опытные — вон, как позиции грамотно меняют.

Звеня ребристыми боками, по полу прямо ко мне прикатилась "эфка". С пробуксовкой рванув за ящики, я в считанные секунды успел уйти из-под удара. Раздавшийся взрыв лишь слегка оглушил — благо в последний момент успел открыть рот. Радуйся, сорок седьмой. Костлявая мягко чмокнула тебя в затылок…

Истошно вскрикнул, имитируя жуткую боль. Из прохода тут же показалась чья-то голова, поводя дулом и выискивая подранка. А вот хрен тебе. Получай за любопытство! Поймав в перекрестье прицела вязанную шапочку, я коротко выжал спуск. Руки тряхнуло отдачей, а стену позади высунувшегося боевика забрызгало чем-то багровым. Минус два. Проход свободен.

Еще трое в аквариуме. Всего лишь трое… Последние выжившие из дюжины… Мне бы гранату…

Ворота ангара позади с треском разлетелись в стороны, пропуская бронированный УАЗик в полицейской окраске. Надо же, вот и подкрепление. Не могли они так долго ехать — тут всего километров пять. Какая-то сука задерживала выезд, специально задерживала! Крышуют, суки, покрывают эту мразь. Чай не простых боевиков накрыли… Выживу и разберусь — обяза-ательно разберусь. Приехали бы пораньше — глядишь, и сохранили бы жизни парней.

Черт, проморгал! Твари, скрывавшиеся в аквариуме, решились на безнадежный маневр — бросились на штурм. Терять все одно нечего — если сидеть, накроют еще быстрее.

Прицелился, снес одного, пригнулся, пропуская над собой очередь. Высунулся сбоку, полоснул по ногам второму, не успевшему спрятаться. Пусть живет — язык нужен. Сзади раздались воинственные крики из серии "Бросить оружие — руки за голову!". Ребят не предупредили, куда отправляют?

Последний выживший боевик, на мгновение высунувшись из-за ящиков, длинной, на пол магазина очередью, прошелся по УАЗику. Крики тут же стихли, сменившись злобным матом. Надеюсь никого не задело.

Спрятаться бандит не успел — словил пулю в лоб. Достал, черт побери. Повезло. Осталось добраться до раненного, да отобрать оружие, чтобы чего не вышло. Надеюсь, покемоны не совсем сдурели и не станут стрелять в спину? На ней нашивка все же, родного департамента, яркая, заметная. Свои мы, безопасники. Не глупое ФСБ, а кое-чего покруче. Перебежка, ящики, перебежка, ящики.

Вот и раненный — натужно дышит, за автомат попытался схватиться. Хрен тебе. Пинок — и оружие, шкрябая по полу, отлетает в сторону. Будь уверен — выживешь. Правда, лучше бы тебе умереть. Ты мне все расскажешь, падла, все! И уж поверь, я не буду стесняться в методах допроса.

Раздавшийся сзади металлический щелчок заставил меня похолодеть. С таким звуком обычно механически взводят курок. Рывком уходя в сторону и разворачиваясь, я понимал, что катастрофически не успеваю. Так и оказалось: первый, сраженный очередью боевик, с кровавой пеной на губах, наводил на меня дуло пистолета. Большого, тяжелого и крупнокалиберного. В резко наступившей тишине раздался звонкий стук бойка. Мы выстрелили одновременно и попали оба — с такого расстояния вообще невозможно промахнуться.

Упав навзничь, я чудом не приложился головой. Грудь обожгло огнем, а легкие судорожно сжались, пытаясь втянуть хоть глоток воздуха. Боль пульсировала, то нарастая, то отпуская, словно играясь со мной. И тебе тоже хрен. Я выживу. Сзади раздались торопливые шаги и окрики команд. Конечно, ребята, вы как нельзя вовремя! Когда все уже кончено…

Спас меня бронежилет, не подвел. Новая разработка — даже выстрел в упор держит. Но боже мой, как же больно… Кажется ребра сломаны. Мир подернулся пеленой, явно намекая на глубокий отруб. А вот и спасительная тьма…

Нет! Нельзя отключаться! Только не сейчас!

Мир, не послушавшись, мигнул напоследок и погас.

Город N, через десять дней после выздоровления.

Сон был коротким, обрывочным и дурацким. Я снова куда-то бежал, за кем-то гнался и в кого-то стрелял. Приснится, тоже мне. Меньше есть на ночь надо. Тело почему-то ломило, будто ночью и впрямь пережило все снившиеся приключения. Возможно сказывались последствия недавнего ранения — ребра все еще побаливали.

Впрочем, оно того стоило — выживший боевик оказался просто кладезем информации, дав несколько хороших зацепок. Казалось бы — потеряв ударную силу, их хозяева должны затаиться, но нет! Наоборот, лишь увеличили активность. Добраться бы до того, кто их спонсирует… Теперь еще этот теракт…

С хрустом потянувшись, я потер глаза и уставился на монитор. Сидящий рядом парень щелчком мышки запустил воспроизведение записи. Как хорошо, что картинка цветная! Помню, раньше камеры черно-белые были — весь зрачок сломаешь, пока разглядишь чего-либо.

Куча людей на перроне, все суетятся, толкаются… Почти наступивший вечерний час пик. Лучше в такое время в метро не соваться: ноги оттопчут, обхамят, и скажут, что так и было.

Оператор молча указал пальцем в угол экрана, обращая внимание на человека, приютившегося у колонны. С виду обычный бомж: потасканный, грязный, одетый в лохмотья.

Оборванец сидел на потертом чемодане и казалось спал, безвольно уронив голову на грудь. Услышав шум приближающегося поезда он вскочил, как по команде и, едва не запутавшись в широких штанах, опрометью бросился к эскалатору. И как таких полиция пропускает?

— Мужчина! — раздался вслед ему сердобольный женский крик, выделяемой хитрой автоматикой среди шума метро. — Чемодан! Мужчина, что же вы! Стойте! Чемодан забыли!

До чего техника дошла! Пусть женщина прямо под камерой, близко от микрофона, но все же! Даже сквозь гул поезда звук записало. Вот раньше, помню…

Кричавшая, сделав несколько семенящих шагов вслед сбежавшему, бессильно опустила плечи. Оборванца и след простыл — молнией взлетев по эскалатору, он испарился, словно его и не было.

Пользуясь тем, что все отвлеклись на женщину, к забытому чемодану подскочил вихрастый паренек цыганской наружности и, с натугой приподняв баул, ринулся прочь. Получалось у него плохо — видимо, чемодан был слишком тяжелым. Кирпичи там что ли? Подъехавший поезд распахнул двери, выпуская прорву народа и скрывая воришку. Однако, далеко убежать пареньку не удалось — всего пару шагов. Чемодан неожиданно взорвался, превратив окружающее пространство в огненный ад. Изображение помутнело — платформу заволокло дымом.

Хорошо, что это всего лишь видеозапись. Не видно деталей воцарившего на платформе Ада: ни плотной, повисшей в воздухе гари, ни брызгов крови на колоннах… Микрофон, не выдержав аккустического удара, отключился — не было слышно всей полноты криков боли и отчаяния. И все же картинка была реальной — четкой и подробной. Казалось, протяни руку — и ты окажешься там.

Вот парень, содрогаясь, склонился над поломанным силуэтом того, что еще недавно было его девушкой и беззвучно затряс плечами… Вот пожилая женщина, завалившись на бок, баюкает полуоторванную конечность… Вот мужчина, дергаясь всем телом, упорно ползет вперед, оставляя за собой кровавую полосу…

Оператор поморщился — пробрало.

— Что думаешь? — хмуро поинтересовался Макс (мой напарник).

— Один из членов "Белой стрелы" как-то обмолвился: Следствие — это Я.

— И ты намерен поступить точно так же?

— Именно. Я просто обязан найти ту мразь, что за всем этим стоит. За пропажей невинных людей. За теми боевиками на складе, положившими хороших ребят. За этим взрывом. За всем остальным. Найти его и выпотрошить, без всякого законного суда и честного государственного следствия.

— Ты ничего не слышал. — Макс сунул свой пудовый кулак под нос оператору. Парнишка торопливо закивал — аргумент был весомый, равно как и весь мой напарник. Почти сто двадцать кило живого веса и ни грамма жира — попробуй, поспорь с таким.

— Есть у меня наметки, но человечек скользкий, надо будет прижать… — бросил Макс, первым выходя из комнаты. Я шагнул следом, прикидывая на ходу план действий. Теракты, участившиеся в последнее время, накапливались: до выборов в думу оставалось буквально несколько месяцев. События закручивались в тугую спираль, вот-вот норовившую выйти из-под контроля стремительным "взрывом". Лучше бы успеть вовремя…

Пригород N, двое суток спустя после получения информации.

Выщербленные временем перила, проржавелые насквозь пожарные лестницы, обшарпанные, все в выбоинах, ступеньки. Пролет, второй, третий. Где-то там, ниже, у выхода, притаился враг. Хитрый и коварный — едва не поймавший нашу группу в ловушку. "Наметки" у Макса оказались что надо — его информатор вывел нас на очередное звено во всей этой кровавой цепи. Правда, эти ребята оказались покрепче, едва не поймав нас в засаду.

Пронесшийся сквозь арку фургон, разразившись на лету роем свинцовых пчел, лишь чудом не превратил мою команду в кровавый фарш. Маленькие, раскаленные кусочки свинца свистели совсем рядом, выбивая бетонную крошку. Вот так и появляются выбоины…

Жужжание дизеля раздалось где-то неподалеку. На второй круг заходят, гады. Ничего, в этот раз все будет иначе. Жестом дав знак следовать за мной, я принялся пробираться к бетонным блокам, в изобилии разбросанным поперек дороги. На большой скорости не проскочишь — обязательно врежешься. Именно это и надо. Неплохое укрытие — с наскоку не возьмешь. Здесь нас совсем не ждут — первая стычка была совсем другой стороны, откуда сюда выбраться практически невозможно. Даже подготовленная спецура наврядли бы справилась — особенно настолько быстро. А мы вот — смогли. Мы — элита.

Глухой рокот неспешно приближался. Нет уж, хватит. Теперь вы — жертва. Настала пора платить по счетам. Благо теперь я почти точно знаю, кто за всем этим стоит. Информатор у Макса оказался действительно великолепным…

Доберусь до вашего нанимателя и оторву ему башку. Прегрешения ублюдка накапливалась, словно снежный ком. Мало ему похищений взрослых людей было — он на детей перешел! Тот случай с детским приютом мне до сих пор снится в кошмарах. Это ж каким мерзавцем надо быть? Прикрываясь благотворительностью, открыть детский дом для сирот, цинично обозвав его "Интернатом для одаренных", а затем, на правах хозяина, вальяжно приезжать раз в пару месяцев и, глумливо ухмыляясь, неспешно выбирать себе жертву?

Ничего, жирный кусок дерьма, потерпи еще немного. Скоро, очень скоро я приду за тобой и ты ответишь за все. Стоило лишь нарыть на тебя улики — о закопанном трупе, о взрыве в метро, о найме тех боевиков на складе, как тут же сверху спустили приказ о закрытии дела. Как бы не так. Еще свежа в памяти одиннадцатилетняя девочка, зареванная и испуганно трясшаяся, когда я нес ее домой на руках, прикрыв плащом. Ее простенькая ситцевая ночнушка была безжалостно разорвана твоими грязными лапами, а на щеке остался отпечаток пятерни от пощечины. Сопротивлялась она, видишь ли. Слава богу, что я тогда успел вовремя, до того, как ты успел что-либо сделать. Но сколько раз это безнаказанно проходило раньше, а, мразь?

Жаль, не успел встретить тебя лично — предупредили гада, умудрился уйти вовремя. Ничего, ничего. Скоро все встанет на свои места. Фемида, богиня правосудия, не просто так носит повязку на глазах и притворяется слепой. Она попросту не заметит, что мы взяли правосудие в свои руки. Сейчас убьем очередных твоих прихвостней, а скоро…и тебя самого. В очередь, сукины дети!

Самосуд. — скажете вы? Нет, отвечу я. Казнь.

Весело порыкивая двигателем, из-за поворота вылетел небольшой фургон. Плохо дело — кажется инкассаторский, бронированный. С наскоку не взять.

Ладно, будем умнее. Дождавшись, пока грузовичок поравняется с подъездом, я коротко скомандовал: жги. Рация сухо треснула в ответ, а из окна третьего этажа, с негромким хлопком, в фургон полетел снаряд из подствольника. Казалось, он летел в замедленной съемке, неспешно поворачиваясь к солнышку то одним ребристым бочком, то другим. Казалось, еще немного, и фургон успеет, проскочит, уйдет от почти прямого попадания.

Но это только казалось.

Боец из убойного отдела свое дело знал — снаряд лег строго под передние колеса грузовика, чтобы секунду спустя взорваться яркой вспышкой. Фургон тряхнуло и повело вбок. Водитель, не справившись с управлением, влетел в покосившийся столб на обочине и безжалостно смял капот, из-под которого тут же повалил густой дым.

Дальше на этом авто они не поедут.

— Ждем. — скомандовал я. — Мало ли какие у них сюрпризы.

Радиомолчание можно было не соблюдать — не думаю, что после произошедшего им до прослушивания частот.

Я оказался прав — сюрпризы были. Дверь фургона, одновременно с бойницами в стенах, внезапно распахнулась. Оттуда, наискось прошив стену здания напротив, ударили длинной, во весь магазин, очередью. У страха глаза велики, как говорится. Подумали, что их целый батальон штурмует. Нет уж, мы не такие глупые.

— Живьем брать. — приказал я. — Язык нужен.

Жди, сукин сын. Жди. Мы идем.

 

Глава 3. Гроб на колесиках

Пригород M, через несколько дней.

Я загнал старенькую волгу на приусадебный участок и, облегченно вздохнув, выключил зажигание. Доехала, чахотка, слава богу. Тут точно не найдут. Есть время на отдых, пока ситуация не прояснится.

Закрыл скрипучие ворота, тяжко вздохнул. И угораздило же подозреваемого кататься именно на этом ? Массивный, мрачный гробовоз черного цвета, с надписью "Ритуал" во всю бочину. Нет бы нормальную "Волгу" взять…

Загоню-ка в гараж, подальше от любопытных глаз — а то подумают еще…

Чихая двигателем, "Газ" прошуршал покрышками по гравию, заползая внутрь. Там пусть и стоит, укрытый от ненужных взоров. Единственное что — разгружать неудобно будет, ну да бог с ним. Не думаю, что много товара везли. После нескольких наших рейдов, потеряв практически всех боевиков, жирный ублюдок задергался и совершил пару ошибок. Впрочем, это неудивительно — ведь его контрабанду стало попросту некому возить. Ошибкой было обращаться к обычным, городским бандюкам — уж в их-то среде информаторы всегда были одними из лучших.

На этот раз, судя по полученным данным, контрабандой было что-то из ряда вон выходящее — одной лишь охраны семеро было, да еще четверо конвоиров. Гробовоз еле угнать удалось, оставшись непойманным.

Что же за груз такой, особо ценный? Впрочем…неважно. Скоро увижу. Надеюсь, с разгрузкой проблем не будет: особо ценный — он на то и особо ценный, чтобы его мало было.

Брезгливо поморщившись, я потянулся к заляпанному грязью багажнику. Да уж — здесь вам не столица. Не дороги, а одни направления. Хотя и в столице такие же буераки, когда очередную порцию бюджета распилят.

Заднее стекло авто, занавешенное шторками, разжигало любопытство. За всю дорогу так и не улучил момента посмотреть, что везу — некогда было. Дверца багажника, зашипев стойкой, медленно открылась. Признаюсь честно — меня пробрало. Под ноги плюхнулся искусственный венок, а пред глазами, тускло поблескивая матовыми ручками, предстал гроб. Гадость какая. Даже нет, не так. ГРОБ. "Колода", самый большой из доступных размеров. Они что, контрабандой везли…труп? Бред, быть того не может!

Алкоголь? Тоже нет, не имеет смысла так излягаться — объем не тот. А вот кое-что подороже, что большими партиями и не возят — вполне может быть. Кое-что беленькое, порошкообразное и ж-жутко дорогое. В гроб его под центнер влезет, а то и поболе. Иными словами — "в особо крупных размерах".

Логично, черт побери. Ни внимания не привлекает, ни менты не остановят. Перевозка в гробу — чем плохой способ? Кому охота в чужом горе рыться, да проверять, что везут?

Что ж, возникает непростая задачка: как эту дуру затащить в дом? Надорвусь же один, а соседей не позовешь — не поймут. Здесь вскрывать точно нельзя — только в доме, внутри, вдали от посторонних глаз, с зашторенными окнами и при полной секретности.

Ладно, будем проявлять воинскую смекалку. Города не сила берет — хитрость. Древние египтяне вон, пирамиды без всяких погрузчиков строили — чем мы хуже? Задом к крыльцу подгоню, доски на катки подложу, а там уже как-нибудь. Главное — в дверях не застрять. Из прихожей кое-как вытащу. Надорвусь, но вытащу. Не дело такой груз оставлять без присмотру.

Как загадывал — так и вышло. Найденный скейт, забытый каким-то малолетним оболтусом в придорожной канаве, пришелся как нельзя кстати. Под доски подложил и, шатаясь и кряхтя, довез. Попыхтеть, правда, пришлось знатно — тяжесть была жуткая. Если бы не по прямой толкать — не сдюжил бы. Сволочи. Полегче вариант не могли подобрать? Наполеоновский комплекс, не иначе.

Утерев пот со лба и отдышавшись, я злобно уставился на колоду. Гроб, поглощая черной поверхностью свет, ответно уставился на меня. Если долго всматриваться в бездну, то бездна начнет всматриваться в тебя — кажется, так говорят?

Зашторив окна, я сходил в сарай за инструментом и принялся играть в гробовщика. Ларчик, к моему неудовольствию, открывать не хотел — хоть за пилой иди. На совесть заколочено, много больше, чем для похорон нужно. Впрочем, это довольно логично — если и полезет проверять кто, то плюнет — слишком много возни.

Через пятнадцать минут пыхтения гроб сдался и сыграл в ящик. Отложив гвоздодер в сторону, я глумливо потыкал в свежие царапины на лаковой поверхности. Так тебе! Будешь знать. Ящики, как известно, открываются легко, не предосторожность не помешает. Кто знает, что там внутри?

Отступив на пару шагов и на всякий случай задержав дыхание, я ломом поддел крышку и, поднатужившись, спихнул вбок. Та, словно нехотя, накренилась и медленно поползла, чтобы через мгновение обрушиться на пол с жутким грохотом. Тут меня пробрало второй раз.

Еж. Твою. Мать.

В гробу, разметав волосы по подушке, лежала девушка. Казалось, красавица просто играла в прятки и, спрятавшись в колоде, уснула — так невинно и мило она выглядела во сне. Образ портила лишь кислородная маска на лице, да легкая бледность. А кислородная ли?

Переборов себя, я подошел и оттянул веко девушки. Так и знал — одурманили. Иначе давно бы уже проснулась, от шума да тряски. А уж ругался я сколько раз, пока колоду вскрывал…Громко и некультурно.

Вот тебе и подарочек, сорок седьмой. Особо ценный груз. М-мать его.

И что теперь делать?

 

Глава 4. Здрасьте! Я — ваш новый лучший друг

Город N, через несколько дней.

Дым плавно поднимался к потолку и тут же втягивался вытяжкой. Лопасти отделанного красным деревом вентилятора неспешно вращались, разгоняя табачный дух.

Сидящие за столом люди переглянулись и радостно загоготали.

— …а он мне значит и отвечает… — продолжил беседу рыжеволосый хозяин кабинета. — Не будет вам финансирования! Хоть режьте меня, говорит — не пойду на это.

— Ну и дурак. — хохотнул второй мужчина, наливая себе коньяку. — Забыл что-ли, на кого работает?

— И я о том же. — хрякнул рыжий, подставляя свою стопку. — Так знаешь что?

— Ну?

— Что хотел, то и получил, га-га-га! Взяли и порезали его ночью "незнакомцы".

— Гха-га-га!

Отсмеявшись, собеседники выпили по рюмашке и принялись обсуждать дальнейший план действий.

— В общем, приказ сверху на недельке спустим, вышвырнут его. Возразить, чай, не сможет — из реанимации не особо получится, хха-хаха.

Посетитель, в отличии от хозяина обладавший густой чернявой шевелюрой, ухмыльнулся шутке краем рта.

— Хватит воровать, говорит! — опрокинув еще по одной, снова засмеялся рыжеволосый. — Страна страдает!

Внезапно рывком распахнулась дверь, впуская человека в неброском сером плаще. На его боку, поблескивая в лучах ламп, красовался символ, похожий на герб: дерево с раскидистой кроной, похожее на золотистый дуб. Фон был темно-бордовым, немного выбиваясь из серости плаща.

— Вован, гля! Кажись к нам бомжатина пришла! — вылупился хозяин кабинета, пытаясь сфокусировать блуждающий от опьянения взгляд. — Болезный, ты что здесь забыл?

— Виктор Павлович! — испуганно влетела в кабинет секретарша, прижимая руки к груди. — Он без записи, удостоверение показал и ворвался внезапно, не спросив даже!

— Коньков Виктор Павлович? — полувопросительно произнес нежданный посетитель, цепким взглядом оценивая рыжеволосого обрюзглого толстяка.

— Лида! — рыкнул толстяк в ответ. — Зови охрану!

Чернявый презрительно фыркнул, разливая коньяк.

— Нет надобности. — невозмутимо отмахнулся незнакомец, извлекая из недр плаща служебное удостоверение. — Отдел собственной безопасности. У меня к вам несколько вопросов, ответить на которые в ваших же интересах.

— Вов, ты посмотри, какой наглец!

Хозяин кабинета, зажав пухлым пальцем кнопку селектора, грозно заорал:

— Каира ко мне! ЖИВО!

— Вы даже меня не выслушаете?

— Делать нехй всяких покемонов слушать. — буркнул Вова, протягивая хозяину кабинета стопку.

Рыжий согласно кивнул и, одним глотком выпив напиток, добавил:

— Часы приема с обратной стороны двери. А для таких как ты, там приписка: никогда. Пшел вон.

— Чтож… До скорого свидания. В следующий раз я вернусь не один. — вежливо попрощавшись, незнакомец вышел.

Минутой спустя в распахнутую дверь ворвалось четверо крепких молодчиков в пиджаках нараспашку и с явственно выпирающими оперативными кобурами.

— Бардак. — крякнул Вова, опрокидывая очередную порцию коньяка.

— Свободны. — угрюмо бросил толстяк, доставая из ящика сотовый телефон.

Запикали кнопки, загудел динамик.

— Гера! — притворно радостно рявкнул хозяин кабинета. — Дарова! Ну как оно? Как сам? Дочку пристроил?

— …

— Да! А я что тебе говорил! Тем лохам из администрации уже втык сделали, больше вякать не будут. Да, конечно, можешь продолжать — скоро еще ежеквартальные выделения будут, смотри, аккуратней там с главбухом. Я как? Плохо! Почему, почему… Сидим щас с Вовой, отдыхаем культурно, а в двери какой-то хрен в сером ломится. Коркой тыкнул, из СОБ сказал. Да откуда я знаю кто! Опущенный какой-то — то ли не знал, к кому ломится, то ли новенький. Лицо незнакомое — не видел я его, когда к Геше приезжал, на молодняк посмотреть. Да! Умница, действуй. Разберись с этой швалью, чтобы меня больше не беспокоила. Да, до связи.

Пикнула кнопка отбоя.

— А может они? — ткнул пальцем в потолок Вова, хрустя огурчиком.

— Смеешься чтоли. — отмахнулся его патрон. — Там еще три года назад все куплено было, а самых честных еще до этого выперли. Некому нам указывать оттуда. А сопляка этого…

— Да новенький небось. — чернявый мужчина пренебрежительно махнул огрызком малосольного. — Щас Гера его шуганет — по струнке, как сука цирковая, ходить будет.

— И то верно… — цыкнул хозяин кабинета. — Ну, вздрогнем!

— Вздрогнем. — согласился Вова.

Город N, на следующий день.

— Там, хмпф, там! — Макс, заскочив в мой кабинет и размахивая руками, промычал что-то невнятное, а затем выжидательно на меня уставился.

— А теперь вытащи член изо рта и скажи члено-раздельно. — поприветствовал друга я, не отрываясь от изучения бумаг.

— Сам такой, уф. — выдохнул он, хватая стоящий на столе графин с водой. Уровень жидкости принялся стремительно понижаться.

— В общем, там… А, черт с ним. Сам должен увидеть.

Я поднял взгляд и поверх документов смерил товарища выжидающим взглядом. Картинно изогнутая бровь завершила образ.

Макс непримиримо скрестил руки на груди и уставился на меня в ответ. Хошь-не хошь, а пойдешь. Жаль, жаль. Я только начал вникать в схему недавней финансовой аферы.

Пока мы шли по родным коридорам, до меня пытались донести что-то чрезвычайно важное. Оно, впрочем, упорно сопротивлялось — понять друга было довольно сложно, даже отбросив все нецензурные слова и неизвестные величины.

— А потом он к ним зашел, да как сказал, что его эти прислали! — эмоциональным жестом сделал пояснение Макс. — А они ему…

Заметив, как скривилось мое лицо, коллега заткнулся и пару десятков шагов собирался с мыслями.

— В общем… — отдышавшись и слегка успокоившись, зашел на третий круг напарник. — К твоему жирдяю, тому самому, что в детдоме бедокурил, да в метро взрыв устроил… ну…которого ты ведешь в общем. К нему с дружком вчера ворвался какой-то хрен, представившись сотрудником отдела СОБ.

Оп-па… А вот это уже интереснее. Всех ребят из этого отдела я знаю наперечет — чем дышат, как живут. Приказа навещать того мерзкого депутата у них до ближайшего времени не было — по крайней мере мне об этом ничего не известно. Более того, такого приказа и быть не могло — сам только что проверял дело об оборотнях в погонах, покрывающих этого скота. Ребятки сидели довольно высоко, так что с наскоку их было не взять. Следовательно, депутат был неприкосновенен и подступиться (по крайней мере законно) к нему было практически невозможно. Неужто кто-то из парней решил действовать на свой страх и риск?

— Так вот… — продолжил Макс. — Отделу тут же проверку устроили, да выволочку, за своевольство. А оказалось знаешь чо? Что никто из них к нему и на километр не подходил. Пока ту продажную гниду, что его в верхах покрывает, не найдут — не собирался никто за то дело браться. Все по струночке ходят и на рожон не лезут. Боятся, местом дорожат.

— Сюрприз. — хмыкнул я. — Если не они — тогда кто это был?

— А пес его знает. — развел руками напарник. — С камер записи сняли, так прикинь — ни на одной не засветился! Матерый. А по фотороботу лицо опознать не смогли — нету в отделе таких физиономий! И ведь вернуться пообещал…

— Никому неизвестный, не улавливаемый камерами призрак, выдающий себя за представителя отдела собственной безопасности и сующий нос в мое дело… — я неодобрительно сморщился. — Ты скажи еще, что он член масонской ложи и замышляет заговор против президента.

— Все еще хуже. — скривился Макс. — Этот "призрак" имел наглость и к нам заявиться! И опять двадцать пять — ни записей камер, ни свидетелей. Лишь охранка на входе его видела, да Пал Палыч. Коли фотороботу верить — он самый, совпадение полное.

Я удивленно присвистнул. Обмануть систему безопасности родного управления — это вам не хухры мухры. Одних камер здесь — как грибов после дождя, а уж разнообразных датчиков….

— Сами понять ничего не можем. — понурился напарник. — Все аналитики на ушах ходят. Такими темпами, не дай бог, он и за нас себя выдаст. Пойдем, документы покажу — он их Пал Палычу оставил, с пометкой — твоим именем… Вот так просто, прикинь, пришел, оставил письмецо, да свалил никем не замеченный.

Я моментально помрачнел. Не отдел безопасности, а проходной двор какой-то. Насколько глубоко проникла зараза? Судя по тому, что им известно мое имя (а в наших делах не действуют поодиночке), то довольно глубоко. Что же мне оставили и где я мог засветиться?

Документы, оставленные незнакомцем, запутали дело еще больше. В них был подробный компромат на моего подозреваемого — даты, факты, доказательства. Нечто подобное я пытался составить, когда в мой кабинет ворвался Макс, но… тут все это сразу, готовое! Это какой же титанический объем работы был проделан?

Более того, тут присутствовали данные и о находке-из-гроба, той самой девушке, спасенной из цепких пут контрабанды. В какой-то момент я даже стал подозревать о непричастности депутата к ее перевозке — слишком фальшивыми были факты, а доказательства — "шитые нитками". Тут же, наоборот, все изложено в такой форме, чтобы в причастности жирдяя не осталось ни малейших сомнений. К чему это, интересно? И не подстава ли часом?

Хотел бы я знать, кто мой тайный доброжелатель и что он от меня потребует взамен… Душа тем не менее пела — даже не считая дела о "гробе", с подобными доказательствами можно будет влегкую прижать моего клиента — аргументы железные.

 

Глава 5. На пять годочечков строгенького режимчика

Город N, через несколько дней, сразу по окончанию суда.

Эта сука выкрутилась. Уму непостижимо. И ведь судья был не купленный — лично проверял биографию. Ключевое слово — был. Провернуть такую аферу под самым моим носом, буквально в последний день заменив того, кто будет выносить приговор… Я злобно смял копию документа и сжал кулак до боли в костях. Эта мразь снова вышла сухой из воды. Все доводы. Все доказательства. Все прахом.

— Да п#здец… — Макс в ярости ударил по столу, заставив всех находящихся в кабинете испуганно вздрогнуть. — Это даже не оборотни в погонах, это продажные … — компаньон грязно выругался, перечислив прогнившую систему, маму судьи и извращенный секс с участием животных.

Я с силой выдохнул — крыть было нечем. Полный провал. Следующее дело мне в ближайшие пару месяцев открыть точно не дадут — как же, очернять такого честного и благородного господина. Вся работа коту под хвост. Макс выругался еще раз. И что теперь делать?

Город N, часом позже.

Уйдя в кабинет, я заперся и начал грустить. Даже не грустить — тосковать, усевшись в уголке и обхватив голову руками. Макс побежал выяснять, по какому праву сменили судью — да что толку? Слушание ведь уже завершилось, а всякие апелляции — дело десятое. От мыслей меня отвлекло меня негромкое хмыканье. Что за?!

Судорожно вскочив, я наткнулся на снисходительную улыбку незнакомца-мужчины. Так смотрят на детей, когда те, испугавшись "монстра-из-под-кровати", несутся к родителям в спальню. Свысока и со снисхождением, по-отечески ласково.

Незваный визитер с насмешкой показал мне на стул — мол, обратно садись, что распрыгался. Чувствуя себя идиотом, я покладисто сел — и вправду, чего дергаться. Захотел бы незнакомец — убил бы давно, благо имел такую возможность. А значит — хочет просто поговорить. Ситуация — из ряда вон выходящая. Он что, сквозь стены проходить научился? Иначе каким лядом смог попасть в запертый кабинет? Причем все это — абсолютно беззвучно. Спросить что-ли "Кто вы?", да снова почувствовать себя идиотом? Нет уж, высказывать очевидное вслух — не мой стиль. Да и догадываюсь я, кто это — делать подобные фокусы умел лишь один человек. И человек ли?

Незнакомец, словно прочтя мои мысли, улыбнулся до самых ушей:

— Хотите об этом поговорить?

***

— … именно поэтому, господин сорок седьмой. Сегодня вы во всей красе увидели всю низменность и порочность человеческих страстей. Там, куда мы вас приглашаем, подобного не случится.

Я смерил незнакомца насмешливым взглядом:

— В сибирь, на лесоповал?

— Чуть дальше. — невозмутимо ответил он. — Или не чуть — смотря с какой стороны посмотреть.

— Лучше объясните, откуда вы знаете мой псевдоним, а также как умудрились проникнуть в запертый кабинет не попавшись ни одной из систем слежения и обнаружения. Причем сделали это не в первый раз: судя фотороботу именно вы оставляли мне те доказательства для суда.

— Пустяки, не стоящие внимания. — уголком рта поморщился собеседник. — Вам попросту незнакома теория модальности мультиверсума, базирующегося на…

В дверь настойчиво постучали, прерывая вопрос.

— Ах, уже пора? Поспешу откланяться. — с легким сожалением склонил голову незнакомец. — Но помните — ТАМ такого беспорядка не будет.

Раздался звук поворачиваемого ключа, отпирающего замок. Дверь нерешительно приоткрылась, но тут же была распахнута пинком.

— Чо встал, дай пройти. — рявкнул Макс, отталкивая вежливого пристава (так вот кто стучал) и врываясь внутрь.

— Пусто! — удивился он. — Но за дверью были слышны голоса! Ты чой это? — с подозрением спросил напарник, смерив меня прищуренным взглядом.

— Люблю разговаривать сам с собой. — невозмутимо пожал плечами я, неотрывно смотря в точку перед собой.

Пространство, где только что стоял незнакомец, было девственно пусто. Лишь листок бумаги на столе, которого до этого не было, говорил, что все это не почудилось.

Город N, днем позже.

Лог — это самая важная часть компьютерной слежки, так как по ней можно определить, что именно делал подозреваемый в тот или иной момент времени. Поймать на слове, ухватить за руку — именно для этого и существует лог. Именно для этого и…именно это мы с Максом только что сделали.

Бумажка, которую оставил исчезнувший на моих глазах незнакомец, оказалась той самой ниточкой, потянув за которую можно распутать весь клубок. Зацепка, позволяющая продолжить расследование.

Действуя по наводке, мы сумели накрыть руководство одного из подставных коммерческих банков, в котором отмывала уведенные из бюджета деньги Та Самая Мразь. Один из руководителей (судя по признаниям остальных, замешанный в этом больше всего) сидел прямо перед нами, привязанный к стулу.

— Был у меня знакомый компьютерщик. — громадой нависая над пленником, задушевно протянул напарник. — Так он что говорил…

— Что? — подыграл я, пытаясь подобрать пароль к базе данных на ноутбуке "банкира". Получалось плохо — пароль был длинным и содержал слишком много возможных комбинаций.

— А то, что если тебя куда-то не пускает… — Макс откинул со стола покрывало, открывая взгляду пленника целый арсенал строительных инструментов. — Значит у тебя нету до-оступа.

— И?

— А если нету доступа… — напарник взял в руку увесистый молоток и многозначительно покачал его в руке. — Значит программу надо лома-ать.

— Так ломаем же. — оторвавшись от ноутбука, удивился я, перестав понимать, куда клонит компаньон. — Это лишь вопрос времени.

— Не-е-е… — пренебрежительно отмахнулся Макс, приближаясь с молотком к банкиру. — Ты непра-авильно лома-аешь. Сейчас покажу, как надо. Берем, значит, молото-ок…

Рука напарника пошла на замах вверх, примериваясь для удара. Жертва испуганно задергалась, но деться со стула никуда не смогла — скотч держал крепко.

— И лома-ааем… — слегка увеличив скорость, компаньон повел молотком строго к коленной чашечке пленника. Тот испуганно взвыл, на удивление громко даже через заклеенный рот.

— А если пароль непра-авильный — Макс, подобно палладину, сражающему нечисть, воздел руки к полотку, примериваясь молотком к черепу банкира. Стул аж затрясся от энергичных подергиваний и попыток жертвы спастись из-под удара. — То по друго-ому ломаем.

— Твой программист случаем не из лихих девяностых? — насупился я.

— Из ни-их. — солидно закивал головой Макс, отходя от пленника к столу и поднимая с его поверхности шприц, наполненный чем-то ядовито-зеленым. — Он еще говорил, что программа лучше лома-ается, если по ней предварительно ви-ирусом постучать, но я эт-во не люблю-у. Лучше уж по стари-инке. — и любовно погладил рукоятку молотка.

— Фу. — скривился я. — Не люблю я таких методов, но ты прав — так пожалуй быстрее будет. Схожу пока, кофейку попью. Не напачкай тут особо.

Макс радостно осклабился, приближаясь к стулу. Банкир замычал так истошно, что аж резануло по ушам.

— Программа, неужели ты уже сломалась и хочешь нам все рассказать? — с легкой ехидцей вопросил я пленника. Тот закивал так усердно, что еще бы немного — и казалось взлетит.

— Вот ви-идишь. — добродушно прогудел Макс. — Рабо-отает.

***

Накрытый банк сильно помог в распутывании дела — прояснились многие ходы депутата, выдав источники его финансирования. Слишком много поддельных счетов, подставных фирм и левых транзакций. Неужели он — не один? Неужели против нас действует целая организация?

Действуя по наводкам, мы умудрились накрыть пару пособников, фигурирующих в дело. Ради поимки одного из них, увы, пришлось пожертвовать моей квартирой. Ловили "на живца" и, надо признать, не прогадали — глупцы начали затевать покушение, едва прознав адрес. Ну не наивно ли?

Таким образом, теперь я жил совершенно в другом месте. Более того — как раз пытался отоспаться после одной операции, но… Радостный трезвон в дверь этому помешал. Трезвон, а следом за ним и звук отпираемых замков.

— Что на этот раз? — мрачно покосился я на Макса, вломившегося ко мне ни свет ни заря. Тактичностью мой друг никогда не отличался, так что заимев свой комплект ключей, взял за правило наведываться без предупреждения. Часы показывали, что на этот раз Макс зашел слишком далеко: на табло горела одинокая цифра пять с двумя нулями после.

— Ну? — прибавив недовольства в голос, рыкнул я. — Какого черта в такую рань?

— В гробу отоспишься. — насмешливо фыркнул напарник, скидывая ботинки и бесцеремонно направляясь на кухню.

— Стой, сволочь! — заволновался я за содержимое холодильника. — Куда!!!

Увы, но команда запоздала. По пришествии на кухню Макс обнаружился радостно уплетающим цельный кусок свежей ветчины. Неудивительно — помимо нее в холодильнике ничего и не было. Времени в последнее время катастрофически не хватало — ни на готовку, ни даже не поход в магазин.

— Нашли твою пропажу. — чавкнул Макс. — Через третьих лиц.

— Просил же никого не впутывать. — поморщился я. — У этой мрази много прикормленных стукачков.

— Не ссы, Гоша парень надежный, не подведет. — отмахнулся напарник. — Лучше спроси ГДЕ нашли.

— И гдеже? — скопировав интонацию, вопросил я, стараясь не показать заинтересованности. Увидит — издеваться начнет, а сейчас не до этого.

— А нигде. — развел руками Макс, не выпуская ветчину. — Ни в одной базе не светится — ни нашей, ни международной. Даже в другие страны запрос сделали — пусто. Призрак, итить ее. Ни по фото, ни по отпечаткам, ни по чему прочему. Как из космоса свалилась.

Найденыш, или же девушка-из-гроба не давали мне покоя вот уже полторы недели. Ни один из поверхностных допросов результатов не дал: ничего не помнит, кто такая — не знает. Полная амнезия.

— Но знаешь что самое интересное?

— Не томи! — взмолился я.

— Наконец-то пришли результаты анализов. В ее крови обнаружены остатки пексинола.

— ЧТО?!

Макс лишь куснул ветчину и вновь развел руками. Не придуривается. Ч-черт! Этого просто не может быть. Пексинол, или же гидрат фенилпиперидин-триметилксантин-калмискин-четырепропионилоксипиперидина был секретной разработкой одной из наших лабораторий и использовался в основном для игр с разумом. Его зубодробильная химическая формула занимала аж четыре альбомных листа. Да и цели использования были… весьма специфические. Вербальное зомбирование, подмена памяти, прямое воздействие на рецепторы головного мозга. Никто из посторонних не имел доступа к разработкам такого уровня секретности — только свои. Причем настолько мало и настолько "в доску" свои, что я скорее поверю в телепатию, нежели в их предательство. Там всего человек пять, да и те — ученые от бога. Им наука много важнее, чем деньги. Тем не менее… факт оставался фактом.

— Это все? — мрачно спросил я.

— Неа. Она умудрилась сбежать.

— ЧТО?! — на этот раз я аж поперхнулся. — КАК?!

Напарник лишь виновато пожал плечами — видимо еще не узнал подробностей.

Два месяца работы коту под хвост и такой шанс посадить депутата! С-сука!

— Да не дергайся ты так. — отмахнулся Макс. — Дело уже засекретили и взяли под свой контроль парни из ОСБ.

— Среди которых водится мерзкая крыса! — злобно рявкнул я, сетуя на тупость напарника. — Которая сливает половину данных той мрази! Забыл, как он на суде выкрутился?!

— И что? — флегматично переспросил напарник, доедая ветчину. — Про находку им сообщили, а вот про пропажу — нет. На живца же легче ловить.

Действительно, что это я задергался. Раз дело приобрело подобный оборот — ни о какой секретности и речи быть не может. Пусть толстый хряк узнает о нашей находке, пусть! Авось задергается и совершит промашку — тут-то мы его и настигнем. Пусть думает, что девушка еще у нас.

— Убери лапы! — рыкнул я, заметив, что Макс потянулся к горшку на подоконнике.

— Так салат же! Зажевать! — насупился он.

— Не твоего живота дело. — отрезал я.

К слову сказать, в горшке и правда рос салат. Но вот назначение — назначение у него было иное, нежели попадание в чей-то желудок. Окна кухни выходили на дом напротив, в котором жил один из моих многочисленных должников. Парень по молодости впутался в разборки двух дворовых банд и быть бы беде, но…

По счастливой случайности мимо проходил я — голодный и злой. Заступился — так нахамили в ответ, ударить попытались! Дурилки молодые, тьфу. Теперь при виде меня члены бывших банд (бывшие члены — звучит…менее красиво) вежливо здороваются, опускают глазки и стараются поскорее пройти мимо, насколько это возможно. На костылях. Лишь те члены, конечно, кто из реанимации уже выписался.

Не люблю банды — что поделать. Нету их у меня на районе — хватило всего пары встреч. Жизнь вообще — довольно суровая штука, особенно если смотрит на тебя черным зрачком пистолетного дула. Спасенный же парень с тех пор — мой должник и присматривает за квартиркой. Есть на окне горшок — все в порядке. Нет горшка — надо бдить, а то и тревогу бить.

— Занимаем выжидательную позицию. — вздохнул я, шлепая Макса по рукам, протянувшимся к салату: — Фу! ФУ Я СКАЗАЛ!

— Больно надо. — горделиво фыркнул напарник, презрительно отворачивая голову в сторону. — Жадина. Вот возьму — и не расскажу про сорок-седьмую, тоже пожадничаю.

— Что-оо? — протянул я, стараясь не выдать нахлынувшего интереса. Сорок седьмой назвалась самая секретная из наших лабораторий. Первая цифра означала этаж под землей, вторая — удаленность от выхода на поверхность. При условии что в сорок первой ставили эксперименты с ядерным вооружением, а в сорок второй — тесты по воздействию наноботов на живую плоть… Довольно сложно предположить, ЧТО родилось в сорок седьмой. Именно благодаря ей я и получил свое прозвище — была история одна, в прошлом далеком.

— Так вот. — нарочито медленно продолжил Макс. — Они завершили тот самый проект. Скоро стадия тестирования.

Сердце пропустило удар.

— Информация достоверная? — выдохнул я.

— Более чем. — скривил уголки губ напарник. — Не было печали…

Я бросил тоскливый взгляд на часы. Пять двадцать.

— Спать вредно. — фыркнул Макс. — Пока ты спишь — враг качается.

Ну почему все вот так… не вовремя? Пришлось стоически вздохнуть и пойти одеваться.

— И НЕ ВЗДУМАЙ СОЖРАТЬ САЛАТ! Я ВСЕ ВИЖУ!

В ответ раздалось лишь подозрительно шуршание. Тьфу!

К планам на день можно смело прибавлять покупку салата.

 

Глава 6. Набор для изменения реальности

Город N, пару суток спустя.

В то злосчастное утро моим соседям вновь пришлось просыпаться от криков. Да уж, не повезло бедолагам — и как еще терпят? Нет, мне не приснился ночной кошмар и я не вскакивал с кровати с воплем ужаса. Если быть точным — сегодня вообще ничего не снилось, лишь серая, унылая пустота. Что же до криков… Я всего лишь принимал душ. Хотя, скорее, это он принимал меня. За лоха. Принимал и разводил по полной, обволакивая объятиями струй, со всеми вытекающими, в прямом смысле этого слова. Впрочем, вру.

Вытекающими — это еще мягко сказано. Когда на тебя, сонного, вместо приятной теплой водички разом бьет ключом ледяной до дрожи поток… Воистину незабываемое ощущение, во время которого трудно остаться безмолвным. Как в Арктику попал. С ледокола упав, за борт. Черт бы побрал этих коммунальщиков. И соседей — кто еще всю горячую воду выкачал?

В такт моим мыслям тут же начал разрываться дверной звонок. Возмущаться пришли? Эх, жаль что еще не успел камеры понатыкать — квартира то резервная. Как с Максом ту падаль зацепили — так и понесло-ось… Мысли невольно соскочили на одно из последний событий: новое открытие в сорок седьмой лабе. Заурчав, словно довольный кот, я радостно прищурился. Дай боги, чтобы все получилось — тогда у депутата не останется ни единого шанса! Больно полезное для нашей сферы открытие, способное разом решить почти все проблемы. Ох-х, как же хочется наложить на него руки. Жаль, что проект пока нестабилен — слишком большие риски.

Звонок тем временем продолжал надрываться. Кого черти спозаранку несут? Впрочем, чего тут гадать… И камеры не нужны — так яростно трезвонить в такую рань мог лишь один человек. Вернее, могла — живущая напротив старушенция, Клавдия Семеновна. Бабка, даром что переползла вот уже семидесятилетний рубеж, оставалась все такой же шустрой и бодрой как в молодости. Сразу видно — человек советской закалки. Такая весь дом на ноги подымет — лишь бы в подъезде порядок был. Точнее "порядок", отвечающий лишь ее взглядам на жизнь. Одних кляуз — кляуз то сколько было! А уж звонков в милицию!

Как щас помню — едва переехал (всего две недели назад), так ко мне целый наряд заявился, как к особо асоциальному элементу. Не обнаружив буйно-помешанного пьянчугу с топором, ребята слегка смутились, но докопаться все же попробовали. Пришлось вздохнуть и тряхнуть корочками. Извинились, ушли. Бабка потом несколько дней дулась, не здоровалась. Как же так! Руки не заломали, в кутузку не увезли. Кто он после этого? Самый, что ни на есть, бандит! Или шпиен. Мериканский, знамо дело. Чей еще? Взяткой откупился, как пить дать! А раз так, надо ему подгадить, чтоб жизнь медом не казалась. А то развелось тут всяких, ишь!

И взялась Клавдия Семеновна за дело. Чего стоили только жалобы участковому! Дескать — грабять, убивають, а один раз дошло и до того, что изнасиловать попыталися! Участковый, к слову сказать, парень довольно молодой и адекватный, после того случая старается со мной не встречаться. А как видит — сразу ржет, подлец, не таясь.

— Попыталися, да не успелися… — едва сдерживая смех, шутит. — Насильник бабушек!

Так и приклеилось — по-другому в районном МВД теперь никто и не называет. Хоть на доску почета такого героя вешай, тьфу! А все из-за вредной бабки.

Звонок тем временем, не желая униматься, продолжал трезвон. Точно она, больше некому. Может прямо так и выйти, в одном полотенце на бедро? Пусть знает, что человека из душа выдернула. О, да — я мстю и мстя моя страша! Насильники ведь только так дверь и открывают, а потом еще и полотенце распахивают.

Встав сбоку от косяка, я покосился на домофон. Точно, бабуля. Так и знал. Эх, жалко камер на лестничной клетке не успел наставить — вдруг там кто прячется. Впрочем, в случае с бабкой это маловероятно — она сама по себе хуже всех вместе взятых бандитов.

Рывком распахнув дверь, я обвинительно выставил указательный палец вперед и обличительно произнес:

— Ага-а! Опять вы!

И тут же поперхнулся на полуслове. Ранний визитер, а точнее — визитерша, оказалась совсем не тем, кого я ожидал. Вернее…не той. Попытка проморгаться результатов не дала.

Домофон заглючило… или меня?

Бабки не было. Вместо нее перед дверью стояла миловидная хрупкая девушка, одетая в сидящую по фигурке форму, с сумкой на боку и в кепке с логотипом. Машу-ж вать. Окинув меня задумчивым взглядом, она ехидно спросила:

— А вы всех посетителей так встречаете?

— Нет. — моментально смутился я, но тут же нашелся: — Только самых красивых.

— О-о? А полотенце потом спадает вниз? Или наоборот — вверх, если посетительница понравилась?

Под взглядом зеленых ведьмовских глаз я почувствовал себя нашкодившим ребенком, замысел которого раскрылся еще до его воплощения в жизнь. Непонятный цвет — темный, с уходом в карие. Как будто операцию по исправлению зрения перенесла.

— Тоже нет. — пришлось стыдливо улыбнуться. — В смысле — да.

— Тогда получите и распишитесь. — усмехнулась она, протягивая небольшую коробочку и ручку с листком.

— А откуда вы знаете, что я — это я? Даже фамилию не спросили.

Отпускать прекрасную незнакомку жутко не хотелось. Девушка кого-то ужасно напоминала, но вот кого? Камеры не камеры, но систему следящих зеркал (наподобие тех, что в супермаркетах на всех кассах стоят) я все же привинтил. С закрытой дверью в них не попялишься, но вот сейчас… Хвоста за ней нету, в подъезде пусто, на лестничной клетке никто не прячется. Можно немного расслабиться и попытаться ее задержать. Расслабиться, конечно, если в коробке не бомба.

— ФИО здесь роли не играет. — ответила тем временем незнакомка, пожимая плечами. — Фото же ваше. — и указала на второй бланк под бумажкой для подписи.

Оп-паньки. А вот это уже попадос. Мысли моментально забегали бешенными тараканами, входя в привычный рабочий режим. Человек я все же непростой и по долгу службы засветиться на фото нигде не мог, ежели конечно мое досье не слили. А фото и вправду — мои. Первое и второе — и впрямь как из досье: анфас и профиль. Чин по чину, даже в отдел кадров не ходи — там такие же. Для официального запроса необходимо обладать не только нехилыми полномочиями, но и соответствующим уровнем допуска. Суки, неужели слили? Кто же ты, девонька… Вернее — кто за тобой стоит?

Третье фото — за стойкой, в какой-то конторе. Стою вполоборота, сверкая голыми ягодицами, из одежды — лишь фартук. Слишком роскошная обстановка, возможно — ресепшн отеля или крупной компании. Что за черт?! Я, знаете ли, ничего не забываю — по службе положено, да и знак зодиака соответствующий. Хоть убейте — не помню такого. Как так? Фотошоп или другой профессиональный графический редактор? Нет, не похоже — слишком сложно будет подогнать позу. Судя по родинкам — это действительно мое тело. Но чтобы я, нагишом, да на людях?! Не было такого!!!

Девушка тем временем терпеливо ожидала. Взгляд прямой, без прищура, в глазах — любопытство с долей ехидства. Уголки губ приподняты, но в меру, брови смещены ближе к лобной зоне — знаки заинтересованности. Поза "кривая" — вес смещен на мысок, слегка переминается, покачиваясь на пятку и обратно. Практически незаметно, но все же. Сами губы слегка поджаты и голова чуть склонена набок — в совокупности с позой сразу видно, что не терпится ей, хочет побыстрее закончить рутину. Спина расслаблена, плечи расправлены, грудь и живот открыты — не боится меня, и это при всем при том, что я практически голый. И нос — нос какой-то неправильный. Слишком неестественно ты его морщишь. При твоем типе лица он вообще должен иметь другую форму! Толстый слой профессионального грима или латексная маска? Признавайся, красавица — ты простая пешка или же мастерски имитируешь невозмутимость?

— Вы так на меня пялитесь, что у вас полотенце сползает. — вывел меня из раздумий ехидный голос девушки. — Вот-вот упадет. Рады видеть, наверное.

Тяжко вздохнув, я поправил указанную деталь туалета, незаметно смещая вес на переднюю ногу и поворачивая ее вбок. Мужское достоинство теперь в безопасности — не отшибить. Увы, красавица, но придется тебе задержаться. Лучше схомутаю и извинюсь, коли ошибся, чем упущу и буду ломать голову. Главное не переборщить — вон какая хрупкая. Взяв предложенную ручку одной рукой, другой я придержал коробку снизу, прижимая ладошку незнакомки своей лапищей. Теперь не уйдет.

На бланке отчета, равно как и на самой ручке, был напечатан один и тот же символ — золотой дуб на красном фоне.

"Один набор для изменения реальности получил. Дата и подпись." — гласила надпись на бумажке. Юмористы, тоже мне. Кто ж вы такие? Уж явно не простая курьерская служба — на часах едва пол-восьмого стукнуло, жуткая рань.

— Как вас найти? — расписавшись, спросил я девушку, и не подумав ее отпускать.

Мягко улыбнувшись, она взяла подписанный бланк свободной рукой и тепло улыбнулась:

— Мысами вас найдем.

И, смазавшись рябью, исчезла.

Метнувшись к лестнице, я как дурак закрутил головой. Сверху — пусто, снизу — тоже. Лифт — не работает. Черт!!! Уже второй раз меня обводят вокруг пальца, словно сопливого щенка, ускользая из-под самого моего носа! Сначала тот незнакомец в зале суда, испарившийся из закрытой комнаты, теперь это! Точнее — ЭТА. Сука! Почти захватил же! Так и знал, что в ней что-то не так!

Пронзенный озарением, я как вкопанный застыл на месте, пытаясь осмыслить появившуюся мысль. Черт побери, а я ведь знаю ЧТО в ней было не так. Девушка перенесла пластическую операцию, скорее всего даже не одну. Скулы, носи и брови и даже овал лица — все было… не натуральным. Я едва не застонал от обиды — и как же сразу не заметил! Единственное мое оправдание — это то, что хирург был мастером своего дела — так тонко провести операцию не каждый сможет.

Еще одна мысль, вдогонку за предыдущей, ударила в голову. Нет, этого просто не может быть. Если сменить цвет волос, обесцветить брови и смыть косметику, убрать загар, немного перекроить лицо и задрать нос… получится та самая "спящая красавица", которую я спас из бандитского гроба. Но это же невозможно! За такой короткий срок следы пластики не могли рассосаться!

Я забегал по лестничной клетке, в бешенстве кусая губы. Чертовщина, чертова чертовщина! Полотенце, не выдержав подобного обращения, окончательно развязалось и упало под ноги.

Именно в этот момент, как назло, распахнулась дверь напротив и оттуда показался любопытный нос Клавдии Семеновны.

— Оруть с самого утра, в звонки звонять — никакого порядка! — проворчала бабка и тут же наткнулась на меня взглядом.

— Террорист! — моментально буркнула она, заметив коробку в моих руках. Взгляд старушенции медленно сполз ниже, на голый торс и все что под ним. Лицо бабки начало медленно заливаться пунцовым цветом, а заспанные глаза медленно округляться.

— Карау-ул! — раздались на весь подъезд истошные вопли. — Насилу-ю-уть!

Молнией пропав из виду, Клавдия Семеновна с такой силой захлопнула за собой дверь, что с потолка должно быть посыпалась штукатурка. В наступившей тишине отчетливо защелкали многочисленные замки и задвижки. Тлять, не повезло. Жди теперь очередного визита милиции. Впрочем ладно — отомстил немного, хоть какая-то радость.

Тяжко вздохнув, я подобрал полотенце и буравящим взглядом уставился на полученную посылку. Раз до сих пор не рвануло, при всей этой беготне — значит не бомба. Хотели бы убить — не мудрствовали бы так. Идти на кухню за ножом было лень, так что коробку я начал потрошить едва зайдя в прихожую. Любопытство — жутко сильная вещь. Лишь содрав внешнюю упаковку, я усмирил свой пыл и таки поплелся на ножиком. Рисковать попросту лишний раз не стоит — кто знает, что там внутри? А вдруг с кислотой склянка, или с ядовитым газом? Или пакет сибирской язвы, разрывающийся при открытии.

Примотав нож к палке от швабры, я спрятался за дверью и, уперев другой палкой посылку в стену, принялся аккуратно разрезать картон. Захрустев, на пол посыпались мириады пенопластовых шариков, а следом за ними и обрывки пупырки, подогревая мой интерес. Черт, этот наполнитель кончится когда-нибудь или нет? Небольшая вроде коробочка, а упаковки как в здоровенном чемодане.

Наконец, мои усилия были вознаграждены. Маленькое, с кулак размером, растение, замотанное в целлофан. Уже в горшочке, с аккуратно стянутыми в пучок ветвями. Что-то мне страшновато его в руки брать — неизвестный науке вид. Вдруг ядовитое? Даже на картинках подобного не видел, а уж повидал много всякого — одна партизанская война в джунглях чего стоит.

Хотя постойте… Видел!

Больше всего росток походил на герб с посылки — золотистый дуб с широкими ветвями.

И как это прикажете понимать?

***

Не успел я отойти от двери, как звонок начал тут же надрываться вновь. Неужели прекрасная незнакомка передумала и решила сдаться?

Увы, но вместо красавицы-курьерши за дверью обнаружился сияющий Макс.

— Взяли! — радостно выпалил он. — Всех до единого!

— Очень рад. — зевнул я, захлопывая дверь прямо перед лицом напарника и спасая содержимое холодильника.

Звонок тут же начал яростно пиликать, передавая все нетерпение компаньона. От же не терпится человеку…

— Уйди, противный… — взмолился я. — Дай хоть позавтракать спокойно!

Трезвон и не подумал умолкнуть — наоборот, увеличил частоту, очередями трелей вгрызаясь в мозг. Пришлось открывать. Мой укоризненный взгляд не произвел на Макса никакого впечатления, равно как и палец, указывающий на часы.

— Потом пожуришь, потом. — засуетился он, пытаясь бочком протиснуться на кухню. — Знаю что рано.

— Кого взяли-то?

— Тех самых, что под руководством той сволочи работали.

— Депутата?

— Агась. На суде-то его оправдали, но если эти расколются — точно прищучим. Да и информация о той девке в гробу должна выплыть — они же ее похищали, а не кто-то другой. И вообще — одевайся давай поживей, а то самое интересное пропустим.

— Мм?

— Инквизитор допрашивать будет. — хитро прищурился напарник.

Да уж, на это и впрямь стоило посмотреть. С этим кадром — точно расколются, к гадалке не ходи. Инквизитор, в миру — Алексей, он же — брат Алексий, пришел в нашу контору… из монастыря. Естественно, первое время шутки не смолкали, но лишь до тех пор, пока наружу не вылезла истинная сущность новичка. В одиночку укатать банду из двадцати трех отморозков — дело, достойное уважения. Сам выследил, подловил, обезвредил и допросил, вызнав всю подноготную. Где и при каких условиях Боевой Батюшка приобрел свои навыки — так и осталось загадкой. В средствах допроса Алексий, мягко говоря… не стеснялся, осеняя пленников оплеухами пудового кулака едва ли не чаще, чем словом божьим. Благодаря такому нестандартному подходу допросы выходили на заглядение быстрыми и результативными — раскалывались все до единого. После того, как Алекс буквально за пару часов сломал серийного маньяка, имевшего очень и очень высоких покровителей, за ним плотно закрепилась соответствующая кличка — Инквизитор.

— Ладно, одеваюсь. — вздохнул я. — И не трожь салат, сволочь.

— Какой салат? — кристально честным голосом отозвался Макс с кухни. — Ничего не знаю.

Следом раздалось подозрительное шуршание.

 

Глава 7. Не у всех бывает "кофе в постель"

Пригород K, на следующий день.

Холодно. Жестко. Больно. Что со мной?

— Что с ним? — раздался приглушенный голос неподалеку.

— Да какая разница? — равнодушно бросили в ответ. — Пусть валяется. Бомж какой-то. К утру не очухается — в перегонку отправится. Сам знаешь — конвеер поползет и… чвяк его.

Нет. Не хочу чвяк. Очень.

И вообще — сам ты бомж! А я… Упс. Даже имя не могу вспомнить. Что это за конвеер? И запахи — мерзкие и вонючие. Как на свалку попал. Надо выбираться. А то чвяк.

Сил не было даже на то, чтобы поднять руку, но я все же смог превозмочь дурноту и рывком приподняться. Увы. Тело слушаться отказалось категорично, и мгновенно упало обратно навзничь, будто поломанная кукла. Больно. И холодно. На камнях что-ли лежу?

— Смотри-ка! Очухался!

— Воды… — просипел я пересохшим горлом. Звук получился премерзким, шипящим.

— И охота тебе со всякой алкашней возиться… — пренебрежительно фыркнули справа.

В тот же момент чьи-то крепкие руки обхватили меня за плечи и приподняли, аккуратно придерживая.

— Не оставь нуждающегося в беде, Глеб. — спокойно сказали над ухом. — Так сказано в писании.

— А про то, что он блохастый и заразный — в писании не сказано? — ехидно раздалось в ответ.

— Ты как, бродяга? — спросили уже меня. — Живой?

— Нет. — прохрипел я и тут же закашлялся. — Воды…

— Глеб, подай. — попросил мой спаситель. — И заканчивай вредничать.

Глеб хмыкнул, но просьбу выполнил. В зубы тыкнулось что-то железное, до крови раскроив рану на губе. Я лишь зашипел от боли — на большее не оставалось сил, и принялся жадно глотать живительную влагу. Вода была прохладной и чуть солоноватой от крови, но все же чертовски вкусной. Последний глоток выпивать не стал — выплюнул на руки и растер по лицу. Не кожа, а корка. Вместо лица — сплошные раны, наполовину затянувшиеся… Сколько же пролежал без сознания?

Незнакомец, увидев, что я творю, сочувственно вздохнул и полил еще немного. Попытка протереть глаза успеха не принесла — слишком сильно прилипла к ним грязь. Грязь? Скорее — запекшаяся кровь… Господи, как же я наверное выгляжу…

После умывания в голове немного прояснилось — наконец-то смог продрать глаза и оглядеться. Надо же — и вправду свалка. Хотя нет, над головой — крыша. Скорее — мусороперерабатывающий завод. Теперь понятно, что за "чвяк" меня ожидал. Как я здесь очутился, черт подери?!

Нет бы проснуться дома, в мягкой кроватке, да с голой девочкой под бочком. Или даже больше, как в голливудском штампе: с чашечкой кофе в постель. Но нет… Лежу на куче мусора, разбитый и вонючий. Хорошо хоть, что людей нашел, вернее — они меня нашли. Сам бы точно не выполз, силы почти на нуле. Крепко же меня зацепило… За плечи придерживает бородатый детина, неподалеку стоит еще один. Обходчики? Сторожа? Повезло, однако — в этой куче помоев могли и не заметить.

Так что же вчера было? Память медленно, но верно возвращалась. Макса помню — приперся ни свет ни заря. Контору помню — доклад Инвизитора наблюдали. Потом… Кажется, лабы. Гм. За ким хреном туда поперлись? А! Точно! В сорок седьмую пошли, проект проверять, то самое супер-полезное открытие. Потом… Кажется, вызвался добровольцем. Машу ж вать. Неужели я был настолько туп? Нет, тут что-то другое. Ч-черт, как же трещит балава.

— Из Ф-С-Б — просипел я спасителю. — Выз-вай ско-рую.

Тот лишь понятливо кивнул и мотнул головой напарнику. Либо Глеба изумленно вытянулось — вот неожиданность. Видимо на бомжа я был похож много больше, нежели на сотрудника органов безопасности. Не бойся, Глебушка — не оттудова мы, это прикрытие. Незачем тебе знать. Повыше стоим, да посекретнее сидим, более важными делами занимаясь.

Итак… сорок седьмая лаборатория. Что же они там разрабатывали? Хоть убей — не помню. Наверняка что-то достойное — иначе бы в жизни не сунулся. Очень и очень достойное и полезное — рисковать здоровьем по пустякам я абсолютно не привык. Неужели телепорт? Тогда понятно, как на свалке очутился. Не сдержавшись, я испуганно ощупал себя: руки на месте, ноги на месте, голова вроде бы тоже. По частям не перенесло — уже хорошо. Пожалуй, нет, тут что-то другое. Что-то намного более ценное, за что моя внутренняя жаба уцепилась обеими лапами, заставив выступить в качестве испытуемого. Что-то…

Но что?

Город N, парой часов позже.

— Н…н трсит-е пжлста! — промямлил я, безвольной тушкой дрыгаясь на носилках. — Не дрва н-се-те!

Тряска немного поубавилась, а над ухом раздался знакомый до боли голос.

— Живой! — облегченно пробасил запыхавшийся Макс. — Уже думал все, каюк…

— Отойдите от пациента! — возмутился кто-то рядом. — Его нельзя беспокоить!

Напарник что-то несогласно забурчал, но постепенно затих вдали — видать в операционную не пустили. Безвольным кульком меня переложили с каталки на стол и, отрывисто переговариваясь, начали раздевать. Уй-йуй, холодно-то как. Стол же железный. Живодеры.

Оказавшись в относительном покое, без тряски, мозг начал постепенно приходить в себя. Такс: свалка, спасение… А потом? Кажется до прибытия сб-шников я так и не дотерпел — отключился. И куда меня запихали?

Больница? Госпиталь? Смешно… Скорее всего — сразу отвезли в контору, в ту самую сорок-седьмую лабу. Будут последствия неудачного эксперимента устранять. Или удачного? Ч-черт, как же голова трещит. Ничего не помню.

Медики тем временем времени даром не теряли — облепили мою обессиленную тушку такой кучей разнообразных датчиков, что со стороны я должно быть стал похожим на мумию. Нет, пожалуй даже больше — мумию, по уши вывалявшуюся в гигантской паутине. Переругиваясь между собой, белохалатники через слово сыпали заумными латинскими термами, виртуозно сочетая их с зубодробильными медицинскими определениями.

Лишь к третьей минуте до меня дошло, что я понимаю практически все, что они говорят.

— Фактор флетчера инициировал начало собственной коагуляции! — пробубнил один из эскулапов, тыкая мне в висок металлической палочкой с диодом на конце. — Занятно, занятно…

Почему вся эта тарабарщина кажется мне такой простой и знакомой? Ведь я в жизни не знал, что такое фактор флечера…

Внезапно в голове засвербело, будто кто-то радостно почесывал мой затылок:

— Фактор Флетчера — непроизвольно всплыло в памяти — это белок плазмы крови, являющийся предшественником и проферментом плазменного вещества kallikrein, которое циркулирует в крови. Он расщепляется в активную форму фермента для активации XII свертывающего фактора крови и инициирует начало собственной коагуляции. В целом, XII (свертывающий) фактор крови может…

СТОП!

Стоп, стоп, стоп!

Что это было?

Я зябко поежился, зашуршав проводами. В моей голове таких знаний отродясь не было, но вот в чужой… Невозможно! Невольно покосившись на медика, продолжавшего бурчать себе под нос что-то заумное, я выпал в осадок. Вот тебе, бабушка, и юрьев день… Ничем другим, кроме его знаний это быть не могло. Или он громко говорил вслух? Нет, быть того не может! Мямлит себе под нос, сомневается, чуть ли не шепчет. Кажется, только что я прочел чужие мысли. Жуть…

Один из датчиков на панели управления противно запищал, показывая невероятно высокий уровень активности мозга. Вокруг моей многострадальной головы тут же столпилась целая куча ученых, принявшихся ожесточенно спорить друг с другом.

Закрыв глаза, я попытался сосредоточиться и плавно ускользнуть в ОВД. Получилось на удивление легко, словно после длительной расслабляющей медитации. Итак, поехали…

Вопрос всего один — ЧТО ЭТО БЫЛО?! Впрочем, ответ на него лежит на поверхности — последствия того самого эксперимента, в котором я благополучно выступил в качестве подопытного хомяка.

Быстрая диагностика тела доложила о положительном состоянии — ничего не оторвано, все конечности и органы на своих местах, несколько внешних механических повреждений и обильное количество ссадин с царапинами — не в счет. Чем бы ни был тот эксперимент — можно сказать, что он завершился успешно. Жив, здоров и мысли читаю. Но как, черт побери, я тогда оказался на той свалке?

Что ж, пусть его. Для начала стоит выздороветь. Сладко зевнув, я пошевелился, принимая позу поудобнее, и мгновенно заснул, наплевательски отнесясь к возмущенному гулу ученых. Завтра все. Завтра.

 

Глава 8. Проект "Tempos"

"Завтра" началось с того, что меня опять принялись безбожно трясти. Жалобливое мычание не прокатило — неизвестный злодей не отставал. Пришлось тяжко вздохнуть и разлепить глаза. Ну конечно! Кто еще мог глумиться над моей тушкой таким варварским способом? Макс, нависающий над моей кроватью, заметив мое окончательное пробуждение, радостно ощерился.

— В адеквате? — спросил он.

— Конечно! — согласился я, смеживая веки обратно, переворачиваясь на бочок и пододвигая поближе подушку — Еще пять минуточек.

— Нельзя! — безжалостно отрезал напарник, рывком сдергивая с меня одеяло. — Дела!

— Фашист. — промямлил я, поеживаясь от холода, но упорно не открывая глаз.

— Давай, давай! — чуть ли не подпрыгивал компаньон. — Отчет пришел, от Инквизитора, аналитики данные допроса расшифровали. И девка та, из гроба которая — нашлась.

— ЧТО?! — аж поперхнулся я, в прыжке принимая сидячее положение. — ГДЕ?!

Макс лишь виновато развел руками — сам не знаю, мол. И указал на одежду, аккуратно сложенную на стуле неподалеку. Хм, а комнатка то неплохо обставлена, в лабах такой мебели точно не было.

— Где мы и что произошло? — одеваясь, принялся расспрашивать я.

— НИИ…как-его там…пилюлькин доктор еще называл так, заковыристо. НИИ исследований мозгов короче. — напрягая память, с кряхтением выдал Макс.

В затылке снова защекотало и перед глазами появилась размытая вывеска. Сосредоточившись на надписи, я машинально выдал:

— Отдел исследований мозга ФГБУ "Научного центра неврологии" Российской академии медицинских наук.

Напарник согласно кивнул — оно мол, и лишь потом удивленно вытаращил глаза.

— Не спрашивай. — отмахнулся я. — Колдую помаленьку, мысли читаю.

И не соврал ведь! Кажется теперь мой раскачанный мозг способен узнать даже то, что пациент сам не помнит — главное, чтобы он видел или слышал это хоть раз.

Пока мы выписывались и пытались отделаться от караулящей меня охраны, Максимка вводил в курс дела. Пропал я по окончанию, точнее — даже в ходе того-самого-мистического-эксперимента. Подробностей и причин напарник не знал — лишь последствия. Очнулся на свалке, спасенный обходчиками, вызвавшими СБ. Те, не будь дураками, пробили по базе и сообщили куда надо. Контора, запугав всех подписками о неразглашении, забрала мое бездыханное тело и принялась усердно…лечить, пытаясь найти последствия эксперимента. Дрых я недолго — всего пару суток. Все-то то… Сначала мою тушку потрошили в лабах, затем, от безысходности, сбагрили на попечение профильных специалистов — "НИИ Мозгов", как выразился напарник. Те, покопавшись, "отклонений не обнаружили", за исключением небольшого усиления активности в одной из частей мозга — Planum Temporale. Теперь все ждут подробный отчет о моем самочувствии.

— Так что едем в отдел. — с сочувствием покосился на меня Макс, снимая машину с сигналки. — Бумажки марать.

Плюхнувшись на пассажирское сидение, я глубоко задумался. Где-то далеко, на самом краю сознания, забрезжили воспоминания о пройденном эксперименте. Полностью всплывать на свет они наотрез отказывались, подставляя то один, то другой бочок. Помучавшись еще пять минут, я мысленно сплюнул и полез в ОВД. Получилось практически моментально — скорость успокоения активности мозга была просто невероятной! На этот раз, все прошло как по маслу. Вспышкой озарения проклюнулась память, предоставив мне полную информацию о случившимся.

…

— Выдержка из нормативного документа #753;

кодовое название — "Tempos";

гриф — совершенно секретно.

…

…В 2020-м году, после очередного международного кризиса, в одном из Российских НИИ стартовал проект под кодовым названием "Tempos". Название было присвоено в честь нового научного открытия: один из отделов человеческого мозга, Planum temporale, отвечающий за языкознание и музыкальный слух, при определенных условиях реагировал на резонацию электро-магнитных волн. Это сулило обширные перспективы в развитии псионики: мозг не только реагировал, но и оказался способным улавливать подобные волны при определенных усилиях своего носителя. Этакий человек-радиоприемник. Естественно, замысел ученых был куда более грандиозным: планировалось создать lingua franca [4]lingua franca1 — общий (общемировой) язык, преобладающий для большинства населения. На земле lingua franca — английский.
, общаться на котором люди могли бы с помощью мозговых волн, иными словами — почти что телепатия. Глобальный язык для всего человечества, который не нужно учить, который каждый будет познавать моментально с момента инициации. Что может быть лучше и альтруистичнее? Пожалуй, только мир во всем мире.

Естественно, существовала целая куча условий и ограничений, правил использования и прочей научной информации в огромном объеме, однако факт оставался фактом: это возмножно. Перспективы при успешном завершении проекта открывались попросту колоссальные.

Едва о подобном прознало доброе правительство, как пошла предсказуемая реакция: "Tempos" был моментально засекречен и передан в особое ведомство специальных силовых структур. Из теории проект быстро перешел к практике, молнией промчавшись сквозь стадию разработки. Началась стадия испытаний — тестов на живых людях, естественно, исключительно на "добровольцах", а именно тех, кого не жалко и кого никто не будет искать. Смертники, пожизненно осужденные, наркозависимые в последней стадии, безнадежные онкологические больные, жители хосписов…

Однако, в любом эксперименте не обходится без ошибок.

…

Не открывая глаз, я мотнул головой, отгоняя видение. Теперь все встало на свои места.

Эксперимент состоял из двух частей: первая — подготовка мозга реципиента к воздействию на Planum Temporale, вторая — само воздействие. В обоих случаях подопытного помещали в большую яйцеподобную капсулу и облепляли целой кучей проводов. После — длительное время "пытали" мозг разрядами тока и прочей подобной гадостью. Необходимый отдел серого вещества постепенно менялся, приспосабливаясь к изменившимся условиям. В ходе воздействия "накачивалась" приемо-передаточная "мышца", что в конечном счете и открывало доступ к новым способностям. Первую стадию эксперимента я пережил не совсем удачно. Уже в самом конце, когда моя тушка благополучно потеряла сознание, один из деятелей науки, интереса ради, врубил передачу повышенной дозы излучения. Организм, даже будучи бессознательным, возмутился и это привело к… выбросу? Выкидышу?

Мой мозг, не выдержав такого обращения, срезонировал, наглухо вырубив всех вокруг. А включился уже на свалке. Если верить рассказам Макса, то ни одна из камер на засекла того, как я покидал лабораторию. Более того — все остальные участники эксперимента обнаружились именно на тех местах, где их застал выброс. А вот я — пропал. Как лунатик-ниндзя, сквозь систему охраны прошел, испарившись из самой охраняемой лабы. Мистика… И теперь придется все это объяснять. Как, интересно мне, если сам понятия не имею?

Впрочем…

Есть тут один фокусник-иллюзионист, способный из закрытых помещений пропадать. Тот, что после суда меня обольщал, Новой Жизнью. И девушка-курьер, та самая пропажа из гроба. И ее, если Максу не соврали, как раз обнаружили. Надо ловить. Сдается мне, что они каким-то боком ко всему этому причастны.

— Приехали! — потревожил меня голос напарника.

Выйдя из ОВД, я грустно вздохнул, наблюдая за приближающимся зданием родного Отдела. Будем ловить…как только напишем отчет.

Эх…

 

Глава 9. Официанта вызывали?

Центр города N, спустя пару суток.

"В тот день ничто не предвещало беды" — пожалуй, не лучшая интермедиа. "Расследование вновь завело не туда" — тоже. Едва с отчетом разобрался, да в дела начал вникать — опять карусель завертелась. Кто ж знал, что слежка за подручными депутата выльется в ЭТО?

Я невольно поежился — стоять голышом на ветру было довольно прохладно. Полотенце было утеряно в ходе погони, так что наряд у меня довольно пикантный — из собственной кожи. Чертова сауна! И как я только докатился до жизни такой?! Хм. Пожалуй, начну рассказ с описания местности. Это явно будет красивее, нежели мои голые ляжки описывать. Итак…

Открывавшийся с балкона вид был просто великолепным. Нагрянуло внезапное потепление: ни единого облачка на небе, ласковые лучи солнца, да вовремя подвернувшийся государственный праздник. Толпы народа на улице радостно…

Раздавшийся откуда-то сбоку мат, да крики "НАЙТИ СУКУ!" сбили меня с мыслей. Ой-йой. Неужели нагнали? Черт с ней, с природой — нету времени любоваться красотами, надо ускориться. Торопливо прошлепав босыми пятками по ковровой дороже, я миновал лоджию и, пройдя коридор, вышел в холл. С невозмутимым видом кивнул ошалевшему швейцару, распахнул тяжелую дверь, вошел внутрь. Как хорошо, что это дорогое заведение — никакого народу, ни единого посетителя!

Глаза администраторши, с приветливой улыбкой вскинувшейся поприветствовать гостя, моментально вылезли из орбит. Улыбка, к слову сказать, почти не померкла — вот он, настоящий профессионализм! Подмигнув ошарашенной девушке, я потопал в сторону лестницы, игнорируя лифт. Та еще западня. Питание вырубят — не выберусь.

— Нельзя! — пискнула было администраторша, но тут же подавилась словами. В фойе ворвался злобный гомон разъяренной толпы, обильно сдобренный матюками. Я грустно вздохнул, ускоряя шаг. Все же нагнали. Лестница была уже близко. Главное — не делать резких движений, привлекая внимание. Вдруг пронесет?

— Вон он! — раздался сиплый рев, тут же сменившийся топотом пары десятков ног.

Эх… Разве я виноват, что самые пикантные ситуации случаются именно со мной?

***

Набрать нужный номер удалось лишь с третьего раза — трясущиеся от волнения пальцы не попадали по клавишам. Слушая гудки, девушка постаралась немного взять себя в руки и успокоиться. Получалось плохо.

— Андрей Бартрудинович! Беда!

— …

— Это Элеонора, управляющая Вашей гостиницей на улице Банной, дом тридцать пять. У нас возникла проблема!

— …?

— Какая? — девушка обреченно окинула взглядом происходящее, словно раздумывая, как это преподнести. Впрочем, чего тянуть? Будь что будет. — В гостиницу ворвалась толпа вооруженных голых мужчин, преследующих еще одного. Среди них… ваш партнер, владелец соседних саун, Вениамин Валерьевич.

— …?!?

— Нет, это не ошибка. — обреченно выдохнула Элеонора. — Это действительно он.

Завершил разговор злобный рев, сменившийся звуком опрокинутой вазы. Толпа обнаружила жертву.

***

Левой — правой, левой — правой. Рукой вперед — рукой взад. Уф — фуф, фуф — уф.

Делая широкую отмашку, я несся по лестнице, проскальзывая на поворотах. Этажом-двумя ниже, бухая ножищами, неслась разъяренная толпа, отдуваясь и грозя кастрировать меня при поимке. И как только им воздуха хватает? Бежать и матюкаться одновременно. Уф — фуф, еще пролет. Припустил бы быстрее — да неудобно жутко. Хорошим танцорам, как говорится… что-то мешает. А мы не просто хорошие — мы лучшие! Элитная порода.

Те из писателей, кто в своих романах описывал сцены погони нагишом — явно не понимали, о чем пишут. Ты бежишь — оно болтается. Ты тормозишь — оно трясется. Куда уж тут неумелым танцорам… Сильнее мешается, куда сильнее.

Да уж, стыдобища. Докатился, называется. Сквозь огонь — прошел, всех исполнителей накрыл, всех боевиков перебил. Сквозь воду — тоже прошел, преодолев текучие судебные разбирательства и глубоководные поиски вины, да улик с доказательствами. Но кто ж знал, что медные трубы окажутся такими… неправильными? Чертова сауна!

Все двери на этажи, как назло, закрыты, уф-фуф. И замки — кодовые, голыми руками не взять. Только вверх — пока без вариантов. Пролет, еще один. Преследовали начинают подуставать, но и я — тоже не вечный. Ножки уже потихоньку гудят, протестуя против подобного обращения. Ступеньки, как назло, высокие, шаги широкими получаются. Не лучший выбор для обнаженного бегуна.

Очередная лестничная клетка встретила меня распахнувшейся дверью, да миловидной старушкой в чепчике и с собачкой в руках.

— Тяф! — сказала блохастая мелочь.

— ИИ-и-и-и!!! — истошно вторила ей бабуля, осознав, что объект — голый.

— Хороший песик. — кивнул я, проскальзывая мимо и врываясь на этаж. Повезло.

В коридоре обнаружилась горничная, домывающая пол. И, что самое замечательное — обычной человеческой шваброй, а не новомодной самодвижущейся мойкой. Еще раз свезло!

— Мисс — улыбаясь во весь рот, приблизился я: — Вы позволите? — и приглашающе протянул руку, второй прикрывая достоинство.

Девушка, по виду — индусска, наклонив голову, с легкой ехидцей окинула мою наготу взглядом. Клянусь, в ее чернявых остроумных глазах читалось что-то навроде: А ты сможешь, жеребец?

Немного смутившись, я указал пальцем на швабру. В голове невольно всплыла строчка из песни про летчиков, которую пришлось изречь вслух:

— Ну а девушки — а девушки потом!

Помедлив в раздумьях пару секунд, горничная протянула мне свое орудие труда, с явным интересом ожидая продолжения. Слегка поклонившись, я хапнул предложенное и рысью метнулся к двери, топот за которой слышался уже совсем близко. Спасибо, тебе, дизайнер! Ручки просто идеально подходят для того, чтобы припереть дверь. Успел вовремя — десяток секунд спустя раздались вопли в духе "Туда!", а в дверь заколошматили пудовыми кулачищами. Им тут же вторило радостное тяфканье и раздавшийся в унисон визг.

Пробегая мимо девушки вновь, я задорно подмигнул и задал драпака. Кажется, в том конце коридора еще одна лестница — мой путь к спасению. Фора есть, успеваю.

Стоп!

Затормозив, как вкопанный и едва не споткнувшись, я поморщился и вернулся к индусске. Встав вполоборота, чтобы не сверкать своим достоянием, сложил ладошки в молитвенном жесте и склонив голову, указал на передник:

— Такую красоту негоже прятать под бесформенной тряпкой!

Повезло, что попалась девушка с юмором: посмеиваясь, она нарочито медленно развязала тесемки и, выгнувшись дугой, продемонстрировала упругую грудь. Затем, видимо решив, что с меня хватит, одним движением сбросив передник, протянула его мне. Дразнится еще, ух! Ехидна!

В очередной раз благодарственно кивнув, я легкой рысью направился по изначальному маршруту, на бегу пытаясь приладить обновку. Итак, если спросят, я — повар! Жаль, колпака не хватает. А то что голый… Ограбили, во!

— Не болтайте ерундой! — всплыла в голову народная пословица, когда я, болтая ею, торопливо спускался по лестнице. Легко сказать — трудно сделать. Ерунда чувствительно тряслась, заставляя морщиться при каждом резком движении. Понастроили тут….

На одной из лестничных клеток, как нельзя кстати, встретилась тележка с подносом, накрытым красивой серебряной крышкой. Нет, я не повар. Официант! На ходу сдернув поднос, направился дальше. Вернее — ниже. Холл был совсем близко, судя по цифрам над дверью — следующим этажом.

Замереть. Успокоиться. Отдышаться. Пригладить волосы, и… Чинной походкой выйти в люди.

***

На этот раз, как назло, у стойки администратора столпилось немного народу — видимо только что закончился завтрак, или же поступил новый заезд клиентуры. Несколько человек изумленно уставились на босого "официанта", напялившего передник уборщицы на голый торс. Шлепая пятками по ковру, он горделиво шествовал с отставленной влево рукой, неся блестящий поднос с таким видом, будто там таилось самое драгоценное блюдо мира.

Раскланиваясь и ссылаясь на срочный заказ, "официант" прошествовал мимо, продемонстрировав собравшимся свою спину, отсутствие штанов и упругие ягодицы. Дамы, проводив молодого человека ошарашенными взглядами, переглянулись. Коли уж здесь такая прислуга… Отель явно обещал быть интересным.

***

Направляясь к выходу, я просчитывал ситуацию. Пло-охо. До вещей не добраться, голышом через город бежать — тем более. Общественный транспорт, естественно, отпадает, а вот такси… Не думаю, что голому идиоту поверят в долг. Неудобно, однако. Впрочем… Есть идейка.

С трудом удерживая на лице невозмутимую маску, вежливо раскланиваясь и улыбаясь, я обогнул толпу и направился к стойке администраторши. Девушка, заметив меня, заметалась, явно не зная, как себя вести. Подобные "официанты" здесь явно встречались нечасто.

Поставив поднос прямо перед ее носом, я заговорщически прошептал:

— Получите и распишитесь. Специальная доставка. Женский клуб "Маша и Медведь". Самые лучшие шоу только по пятницам. Мужской стриптиз и вип-компанты — только для специальных клиентов. С вас четыреста девяносто рублей.

Глаза бедной девушки расширились настолько, что показалось, что они сейчас выпадут.

— Н-но… Я ничего не заказывала… — неуверенно пролепетала она, окидывая меня взглядом и упираясь взглядом в голую грудь под передником.

— Ваши подруги. — доверительно пояснил я, зрительно впиваясь прямо в ее глаза. Визуальное давление — удобная штука. При наличии навыка — напрочь отключает соображалку у женского пола. Гипнотизируя бедную администраторшу, я заботливо пояснил:

— Вы же не хотите, чтобы это пропало зря? — и быстрый взгляд на поднос.

— Н-нет…Н-но…

В голове щелкнуло. Я вспомнил, что именно этот момент был изображен на фото "курьерши". Голый, в переднике, за стойкой. Тлять. Забавные ребята — кажется, они умеют предсказывать будущее. Плохо. Очень плохо. Надо во что бы то ни было их найти, но… как? Тем более, что сейчас катастрофически не до этого…

Ладно, отложим. Первоочередная задача — выбраться отсюда и доложиться на базу. Бог с ним, с такси — хватит уже у администраторши клянчить. Побирушка, тоже мне. Вроде бы в соседнем переулке от отеля есть отделение СБ, пара из сотрудников которого имеют передо мной должок. На дорогу точно дадут — главное до них добраться. Засмеют потом, конечно, но…

Добытая в сауне информация определенно того стоит. Поначалу думал — рутина, обычная скучная слежка, а получил такой подарок.

— Ладно, неважно. Подарок от фирмы. — я кивнул на прощание и, развернувшись, направился к выходу.

Веселый день, ничего не скажешь.

 

Глава 10. Тройное дно

Последующие несколько часов пролетели незаметно. Наконец, помывшись и приодевшись, я вернулся в контору. Меня встретили глумливыми ухмылками, старательно пряча их в уголках губ.

Та-а-ак…

Напарник обнаружился в общей гостиной, с пультом от телевизора в руках и обступившими его сослуживцами.

— Во, гля! — заговорщическим шепотом произнес кто-то. — Сейчас побежит!

Ответом ему раздался дружный хохот, частично переросший в скулеж: кто-то из собравшихся смотрел видео явно не в первый раз. Макс, с трудом сдерживаясь, вытирал выступившие слезы.

— Из последних новостей… — раздался голос диктора с экрана. — В центре города был замечен голый мужчина, возмутивший общественность.

Только не это…

По телевизору замелькал видеоряд: крупным планом — лицо журналиста, с радостным видом что-то рассказывающего зрителю. На заднем плане — отель, из которого чинно выходит…выхожу я. Наплевав на журналиста, оператор переключается на меня, фокусируя камеру и максимально приближая картинку… Тлять.

— … В качестве одежды экстравагантный молодой человек выбрал передник горничной — больше на нем ничегоне было. На требования сотрудников полиции остановиться мужчина не отреагировал, а после того, как началась погоня, легко и непринужденно ушел от нее дворами, обогнав патрульную машину...

На видео замелькали кадры: увернувшись от растолстевшего полицая, я с перекатом перелетел через их корыто с мигалками и, сверкая в красно-синих огнях ягодицами, скрылся в подворотне.

— … Поиски голого беглеца продолжаются.

Кто-то из сослуживцев обессиленно простонал, не в силах больше смеяться.

— Ш-што?! — с зловещим шипением протянул я. — Рас-сслабились? Дурака валяем? Косточки перемываем? С-сейчас я начну УБИВААТЬ!!! — и, перейдя на крик, проорал: — А НУ ЖИВО ВСЕ ПО ОТДЕЛАМ ЗАБИЛИСЬ, СВОЛОЧИ! И ВКАЛЫВАТЬ ДО ПОТЕРИ ПУЛЬСА!

Сослуживцы, осознав кто нарушил их веселье, кучкой встревоженных тараканов метнулись в разные стороны. Половина, правда, на бегу умудрялась посмеиваться. Ну все, пиши пропало… Конец моей репутации.

В кресле остался лишь Макс, вытирающий слезы.

— Ну ты задал… — с придыханием произнес он. — Оно хоть того стоило?

Пришлось мрачно кивнуть. Определенно стоило.

Выдохнув в последний раз, напарник вошел в рабочий режим:

— Пойдем, посмотрим что ты там нарыл.

Уединившись в кабинете и заварив себе чаю, я принялся за рассказ. С каждой фразой лицо Максимушки изменялось: челюсть падала, а глаза все больше таращились из орбит.

— Но это же невозможно… — как-то жалки, по-детски, под конец произнес он. — Это же…

— … суровая правда.

Суть моего рассказала была проста: подслушанный в сауне разговор содержал информацию о готовящемся заговоре, который все мы благополучно умудрились проморгать. Корни зла оказались настолько глубоки, что поверхностной чисткой было не отделаться — оказался замешан аж начальник ФСБ и целая прорва мелочи послабее.

Полученная от Инквизитора информация оказалась полезной — удалось узнать достоверную дату встречи верхушки, ее место и приблизительный состав приглашенных. Бомонд так сказать, илита: бизнесмены, банкиры, службисты, чиновники…

Совместными усилиями — полный подрыв боеспособности страны, временная парализация экономической и административной системы, отстранение текущей исполнительной власти, перехват контроля над аппаратом управления, перевод оперативных служб и органов на пассивное ожидание… И многие подобные шалости, что обычно следуют за крупным переворотом в верхах. По сути, ничего нового — обычная грызня за власть. Поражал лишь размах, до которого дошло дело. На этот раз у заговорщиков были реальные шансы исполнить задуманное — слишком много "влиятельных" фигур вошло в их ряды.

Замаскировавшись под одного из гостей, я проник в святая святых, представившись владельцем банка — тем самым, которого "ломал" Макс. На мое счастье, в лицо большинство заговорщиков было почти не знакомо — это была их первая личная встреча. До этого подлые трусы шифровались, пользуясь посредниками, или же общаясь через "знакомых знакомых".

Всю "сходку" подозрительно везло — лишь один раз, при обсуждении дальнейших планов, я едва не засыпался, будучи не посвященным во все детали плана. Выкрутиться удалось практически чудом: внезапно проснулось приобретенная недавно способность к чтению мыслей.

Прокол случился лишь в самом конце — когда подъехал один из опоздавших, знавший в лицо того персонажа, которого играл я. С криками "предатель", "шпионы" и "взять его!!!" меня принялись увлеченно гонять по парилке, предбаннику и анфиладе комнат отдыха. Получалось у них, к слову сказать, весьма преотвратно: банный комплекс был довольно обширным. Справиться со всеми в одиночку было практически невозможно — помимо обрюзглых "денежных мешков" хватало и сотрудников охраны, равно как и самих службистов. Посворачивав пару носов, я умудрился оторваться от основной толпы до прибытия подкрепления и уйти боковым коридором обратно в гостиничный комплекс. Что было дальше — осветили чертовы новости.

— Надо брать всех сейчас. — резюмировал я. — Пока не поздно и не началось дерганье.

Макс лишь хмуро кивнул, подтверждая мою правоту и снимая трубу телефона. Скосив глаза, я посмотрел на часы. Половина седьмого. С момента моего обнаружения заговорщиками прошло более четырех часов. Надо спешить — времени в обрез. От силы — еще столько же. В подобных ситуациях метания разоблаченных подонков начинаются в среднем часов через восемь. Чувствуя, что последние шансы добыть власть ускользают из их потных ручонок, предатели начинают суетиться, развивая бурную деятельность и стараясь в кратчайшие сроки довести выполнение плана до той точки, после которой остановить его будет уже невозможно.

Возьмем с запасом: допустим, что остается порядка пяти с половиной часов. Скольких мы успеем повязать до тех пор, пока не началось представление? Тик-так, тик-так.

Отсчет до бойни начался.

***

— Опергруппа почти в сборе. Через десять-двенадцать минут выдвигаемся. — резюмировал Макс, вешая трубку. — А можно и отдохнуть… и перекусить.

— Нет, нельзя. Фу. Плохой. — шлепнул я напарнике по руке, потянувшейся к ростку. Он скорчил обиженное лицо, но покушаться на "закусь" перестал.

"Дубок" (буду называть его так), полученный от курьерши-призрака, невольно прижился. Чем больше времени я проводил рядом с растением — тем роскошнее оно становилось. Появилась листва, окреп ствол, вроде бы даже усилились корни. Увы, но на работе я проводил много больше времени, нежели дома. Как следствие, ничего более умного, кроме как притащить "набор для изменения реальности" в контору, так и не придумал. Бедный росток прошел восемь ступеней всевозможных проверок: рентген, электро-магнитную, радиационную и прочее, прочее, прочее. Ни следящих устройств, ни вредных веществ в нем обнаружено не было. Обычное карликовое дерево, за тем лишь исключением, что ни в одном каталоге не числится. Погрешили на Карелию — мол, такая низкорослая хрень в основном в тех широтах колышется, авось и эта оттуда. Мутант какой-нибудь, новый вид. Погрешили, да плюнули — возиться с бедным растением ученым было явно неохота. Главного биолога на вас нету, у-у-у! Жаль, что он в отъезде. Не вовремя.

И вот, этот "дубок" стоит в моем кабинете. Чем не средство фен-шуя? Смотришь на него, смотришь — и расслабляешься потихоньку. Гармония там, да единство с природой и все такое. Можно, конечно, и аквариумных рыбок завести было, но кормить забуду и передохнут же… Или Максу на зуб попадут, под пиво. А то и вовсе — с задания вернусь, а вместо рыбок — пираньи прямоходящие. Смеетесь? Зря. Из сороковых лаб приспичит какому-нибудь белохалатнику новое средство испытать, для повышения боеспособности ихтиологов — и пиши пропало. Выпрыгнут "рыбки" из аквариума, да отдубасят меня по почкам по самое не балуй. Не кормил вовремя, мол. На тебе.

До сих пор тот случай с усатым позабыть не могу — и хватило же ума! Один из сотрудников, интеллектом явно не блещущий, совершенно случайно притащил на работу… кота. Самого, что ни на есть, обычного — породы "дворовый". И не менее случайно этот пушистый любимец попал на глаза нашему биологу — тому, что в отъезде. И, спустя сутки… внезапно пропал.

На следующее утро, когда кота обыскались всем отделом и дружно на это дело плюнули, усатый нашелся. Уборщица потом долго валерьянку пила — не каждый день встречаешь котофейку с сигаретой в зубах, посылающего тебя по батюшке, далеко и надолго. Велик и могуч русский язык, как говорится…

За сутки пушистая скотина умудрилась: нагадить в свежсваренный кофе начальнику, взломать с его компьютера корпоративную почту, разослать по всему отделу письма похабного содержания с голыми кисками (каждый понимает, как знает, но замечу — это был кот, так что киски… ну вы поняли); разрыть цветы по всей длине коридора, радостно разбросав землю "куда лапы глядят"; стрельнуть в течении дня четыре сигареты в курилке — обалдевшие сотрудники, завидев говорящего кота, делились без боя; сожрать какой-то особо ценный лабораторный образец, стоивший туеву кучу денег, загубив дорогостоящее исследование на корню (образец был в единственном экземпляре); поприсутствовать при испытании нового пистолета и едко пройтись по его недостаткам, доведя несчастного инженера до сердечного приступа; поиграть в "кошки-мышки", выпрыгивая из-за угла и кусая сотрудников за ногу, а потом, дразнясь и матерясь на бегу, удирать в "бабский отдел". Глупые женщины пушистику были только рады — тискали, подкармливали, да укрывали от погони.

Кончилось это все тем, что главному биологу пригрозили расправой (его было поймать легче, чем кота). Ученый, грустно вздыхая и поправляя очки, весьма недвусмысленным предупреждениям (ноги переломаем) внял, и на следующее утро беспорядки усатого прекратились, а сам он куда-то исчез. В сводках новостей, правда, потом про одну китайскую военную базу рассказывали. Как только начальство сей базы начало проводить антироссийскую политику — на ней завелся полтергейст. Внезапно появился… призрак, портящий технику и доводящий личный состав до белого каления. И, что самое интересное — надкусывающий все рыбное, да выпивающий молоко. Забавное совпадение, не правда ли? Надо ли говорить, что обнаружить его так и не смогли?

Хорошо, что у меня в кабинете тройная система защиты и подобное мне не грозит. Надеюсь. По крайней мере до тех пор, пока главный биолог не вернется, и данные по моему ростку на обнаружит. Сейчас, пока нам готовят снаряжение для облавы, можно немного расслабиться — как раз "дубок" в этом поможет. Закончив поливать растение, я задумчиво потыкал пальцами листик. Одревенел он, что-ли? Тяжелый какой-то, да твердый. Ай!

Я возмущенно затряс уколотым пальцем и тут же сунул его в рот. Нет, вы видели? Клянусь, это был шип, на миг выросший и тут же пропавший! Неужели главный биолог с "дубком" уже поработал? Капля крови, секунду назад расползавшаяся на листке, растворилась без следа. Дела-а… Я конечно слышал о хищных растениях, но чтобы настолько… Интересно, а если так? Не одному же страдать.

— Ма-акс. — ласково и как можно более дружелюбно пропел я. — Погладь его!

— Нашел дурака. — напарник, прекрасно видевший всю сцену с пальцем, отрицательно и внушительно покачал головой и на всякий случай спрятал руки за спину. — Что-нибудь посъедобнее лучше найду.

Решив рискнуть, я опасливо тыкнул в растение еще раз. Теперь все было с точностью до наоборот: моментально став мягким, листок принялся податливо "стелиться" под палец, потираясь об него, словно домашняя кошка об ногу хозяина. Мистика…. Впитал крови и признал своего Властелина?

— Дай руку. — не терпящим возражения тоном скомандовал я. — Или сам попробуй. Надо!

Макс тяжко вздохнул, но к растению все же протянулся — видать, самому интересно стало. "Набор для изменения реальности" при приближении корявки напарника ощутимо напрягся, а по сокращению расстояния между ними до нескольких сантиметров — зашипел. По крайней мере, именно так можно было интерпретировать этот звук: "нахохлившись" и подняв все листики, растение затряслось, рассержено шелестя.

— Не нравлюсь. — лаконично резюмировал Макс, убирая руку подальше.

"Шипение" тут же стихло.

— Зоофил. — припечатал напарник, явно на что-то намекая… Вернее, кого-то. — И древоё…люб.

Мда-а. На обычное растение это явно не тянет. Кажется, все же придется показывать главному биологу. Надеюсь, хуже не станет.

Освидетельствовав насупившегося Макса, с подозрением изучающего "дубок", и исподтишка грозящего ему кулаком, я хмыкнул.

Впрочем, куда уж хуже?

…

— Экипировка готова. — негромко кашлянул селектор. — На выход.

Про котейку пошутили, порелаксировали, с деревцем поигрались.

Пора и за работу.

Окраины города N, секретная лаборатория N8, немногим позже в ту же ночь.

Звон в ушах стих лишь спустя пару минут после разрыва "Зари" — одной из новейших светошумовых гранат разработок наших ученых. Даже закрытая дверь, да затычки в ушах не спасли — что же чувствуют обычные люди? Оказалось — ничего. Трупы вообще не особо чувствительны…

В комнате обнаружились два тела с подтеками крови из ушных раковин, да крошево осколков вместо стекла. С мощностью у гранаты, пожалуй, проблемы — явный перебор. Опять в тридцать пятой перемудрили… Я укоризненно покосился на Макса, настоявшего на применении "Зари". Изначально предполагалось лишь оглушить противника — язык бы нам пригодился.

Шла вторая половина бессонной ночи — нападения, аресты, убийства. План заговорщиков трещал по всем швам, но упертые мрази упорно сопротивлялись, зная что в случае провала ничего хорошего их не ждет.

На этот раз мы действовали по наводке — один из пленных, попав к Инквизитору, раскололся. Скуля от страха и запинаясь в словах, он сдал "секретную лабораторию" по разработке "супер-оружия", с учетом которого и был разработан весь их захватнический план.

Лабораторию, как самые заинтересованные, мы с Максом взяли на себя. С виду — обычное заброшенное здание, рядом с обширным пустырем, да теплотрассой. Специально искать будешь — не найдешь.

Утлый пейзаж, внушающий уныние. Обугленная трансформаторная будка невдалеке, да изрытая донельзя дорога с поломанным забором. И не поймешь — то ли авария здесь была, то ли коммунальные службы развлекаются, разрыв и забыв закопать. Хотя нет, пожалуй — авария. Вон сколько осколков — и битые фары, и часть радиатора… Фура перевернулась что-ли?

На вид штурмом взять — дело плевое, но… Не все оказалось так просто. Защита "заброшки" поражала: три периметра обороны включая колючую проволоку, вооруженную охрану и систему слежения.

Повозившись немного, мы наконец умудрились проникнуть на нижние уровни — то самое место, о котором трепался пленник. Комната, в которой "повеселилась" "Заря", оказалось второй на пути после входного тамбура.

Еще раз окинув взглядом удаляющийся вдаль коридор, Макс уважительно присвистнул. Судя по его длине, комплекс был явно немаленьким. Количество дверей по обе стороны впечатляло — десятки комнат, явно простиравшихся под землей далеко-о за пределы пустыря. Денег в строительство было вбухано немерено, а уж учитывая в какой секретности все это содержалось…

Следующая дверь была массивной, железной и…холодной. Нехорошее что-то у меня предчувствие…

— Подобные двери в морге ставят. — угрюмо пробормотал Макс себе под нос. И, обращаясь уже ко мне, добавил: — Чо замер, вышибай давай.

Я скептически окинул дверь взглядом, соотнося прочность металлической панели со своим плечом. Победа была явно не пользу последнего…

Напарник, видимо осознав, что ляпнул глупость, пристыженно смолк.

— Хитрость города берет. — пафосно произнес я, доставая из кармашка разгрузки брусочек взрывчатки. — А в ворота ломятся только такие бараны, как ты.

Макс моментально надулся и, протестуя, врезал кулаком по двери — несильно, чтобы сорвать злость. Тихо и плавно, без единого скрипа, та распахнулась, заставив компаньона замереть ошалевшей статуей с вытянутой вперед рукой. Из открытого проема моментально повалил холодный белесый пар. И впрямь морозилка?

— Упс… — сказал Макс. — Оно это…само.

— Раз не заперли — значит там нет ничего ценного. — философски констатировал я, убирая сэкономленную взрывчатку. — Разве что окорочок на завтрак.

— Из свежепойманной бомженины… — севшим голосом согласился напарник, уставившись внутрь.

Насторожившись, я высунул из-за его плеча голову и остолбенел. Сквозь клубы пара были видны полки… Нет, не так. Не полки — многоярусные стеллажи, занимающие почти все свободное пространство от пола до потолка. На них, покрывшись инеем, были свалены трупы — под сотню, если не больше. Тлять…

Некоторые из тел имели странные отметины — ровные, словно выгоревшие круги на висках и запястьях, а также вокруг сердца. Другие были частично опалены, словно их пытались поджечь заживо. Третьи… лучше бы я этого не видел. Теперь ясно, куда пропадали люди. Но чтобы их было столько…

Макс тихо выматерился и прошелся по матушке всех недобитых садистов, коих мы еще не поймали.

— Сторожи. — приказал я, направляясь к зачищенной комнате. Там, в самом углу, лежали одноразовые медицинские перчатки — самое оно. Свои тактические пачкать категорически не хотелось. Вернувшись в "морг" я поморщился, но все же принялся за осмотр. В голове уже несколько минут свербела дельная мысль, но мне никак не удавалось ухватить ее хвост. Наконец, во время возни с очередными "татуированными" останками, пришло озарение. Отметины…

Во время эксперимента в сорок седьмой лабе на меня надевали целую кучу датчиков и проводков — и именно на эти места! Желая удостовериться, я бегло осмотрел нескольких ближайших "снеговиков" — все совпадало. Предатели среди нас? Слив данных? Не может быть…

Выйдя к Максу, я мрачно скомандовал:

— Живьем брать.

И, на ходу меняя рожок с боевыми патронами на травматические, злобно сплюнул на сверкающий пол. Почти все мертвецы имели отметины на щиколотках, а также запястьях. Подобное остается тогда, когда жертву долго время держат в колодках, имеющих более широкий обод, чем простые наручники. Держать в плену, чтобы убить?

От осенившей меня мысли я моментально похолодел. Не просто убить… Все это — подопытные крысы, умершие во благо науки. Заговорщики планировали завершить проект "Tempos" и использовать его силу для достижения своих целей. Почти сотня трупов, и это лишь в этом месте. С-сука. Как далеко они умудрились зайти? С технологией "Tempos"-а их шансы на успешное завершение плана кардинально иные. И что делать дальше?

Дверь неподалеку распахнулась, и из нее выполз потягивающийся мужчина в белом халате. Вот и ответ на мой вопрос. Пытать. Мучать и истязать до тех пор, пока чертов садист не расколется и не расскажет, что же здесь было.

Ускорив шаг, я пошел на сближение.

Город N, под утро, по окончанию операции.

— … ни один сотрудник не пострадал. Трое незначительно ранены, возвращение в строй — в пределах нескольких суток. В ходе ночного рейда взяты практически все заговорщики, двум удалось сбежать, ведется преследование. Поздравляю, бойцы. Операция завершена успешно.

Выслушав эту хвалебную речь, я нахмурился. Слишком… легко все прошло. Настолько показушно, словно сходил в кино: черно-белый мир, зло отступает, побеждает добро. Но так ли это?

Максимушка был примерно того же мнения.

— Депутата-то твоего упечем, это без вопросов… — заявил он. — Но… Тот, кто стоял во главе, успел скрыться — он был одним из этих двоих. И скрыться задо-олго до появления наших. Как знал.

А в самом деле — если действительно знал? Потянув мысль за хвост, я скривился — признавать, что противник умнее, категорически не хотелось. Стыдно. Сначала заговор проворонили, потом главаря упустили.

Удалившись в свой кабинет, я принялся нервно расхаживать по комнате, пытаясь сосредоточиться на недавних событиях. Что-то царапало внимание, не позволяя плюнуть и забыть. Макс, не выдержав подобного мельтешения, отодвинул меня в сторону и включил телевизор.

— …А теперь последние новости! — в тридцать два безупречных зуба заявил диктор с экрана. — Сегодня президент ***ин посетит международный саммит в Лиссабоне. Главы государств Большой Восьмерки, а также другие гости обсудят на нем актуальные международные проблемы и попытаются прийти к соглашению насчет общих договоров о мире и торговле.

В такт словам замелькали кадры: улыбающийся президент, стоящий на фоне трапа самолета, ликующая толпа провожающих, сурьезные дяди охраны в черных очках.

В животе, разом поглотив всю доступную пищу, возникла черная дыра. Не веря своим глазам я уставился на борт-проводника, стоящего около трапа и одетого по уставу компании. Такая форма и логотип слишком часто мелькали в последнее время — "Трейтор эвиа-лайнс", одна из крупных отечественных авиалиний. Скривившись, словно после зубной боли, я едва удержался от стона. Живот схватило настолько сильно, что в голове помутнело. Даже не страх — отчаяние и апатия охватили меня. Черные, вязкие и тягучие. Это был полный провал.

Мысли в голове забегали со скоростью света, метеорами меняя друг друга.

Один из предателей, тот самый, что сбежал с Главарем, являлся владельцем этой компании.

С-сука… Случай с сауной, черт побери! Мне попросту позволили в тот момент появиться, да все разнюхать. Банальный слив информации, м-мать его. Это была умышленная, заранее спланированная утечка — грамотная, тактическая многоходовка для отвлечения внимания от главного. Зачем творцу плана эти никчемные неудачники? Как только Главарь получил то "оружие", что разрабатывалось в лаборатории, он тут же перестал в ком-либо нуждаться. Вся эта мышиная возня — лишь прикрытие для истинного злодеяния. В самолете, находящемся на высоте более десяти тысяч метров можно творить что угодно — президент полностью отрезан от людей. Стюардессу смазливую под охрану подложат, в еду снотворного или яда… А потом ментальное внушение Tempos'a. Все. Практически безграничная власть над целой страной. И до кучи — шансы воздействовать на "Большую Восьмерку"… Чертов Главарь! Как помощник президента представится — и на саммит придет вместе с ним. Разве осмелится кто перечить главе государства? Лидеры крупнейших стран мира под полным контролем одного негодяя — что может быть хуже?

На негнущихся ногах я подскочил к моноблоку и трясущими пальцами принялся листать последние сводки. Информация о лаборатории заговорщиков на пустыре- подробные сведения. Где же оно?

Вот! После того, как мы с Максом покинули ту "заброшку", на место прибыла команда зачистки. Согласно их показаниям, в подземном комплексе "были обнаружены исправные вычислительные агрегаты XBL-37I11 устаревшего образца со следами недавнего использования". В бессильной злобе я шандарахнул кулаком по столу и обиженно заревел. Напарник отвлекся от экрана и удивленно уставился на меня. Не обращая внимания, я схватился за голову.

Тлять, тлять и тлять!

Неважно, каким образом — обманом или силой, но подлый ублюдок добился своей цели — заполучил оборудование, а вместе с ним и шансы провернуть все это дело. Устаревшие образцы? И что? Зато ведь рабочие… Можно подумать Главаря волновало количество шансов выживания для реципиента. Вон, сколько подопытных было! Целая морозилка!

"Агрегатами XBL-37I11" именовалось не что иное, как машина для "накачки мышцы" "Tempos"-a. А это значит, что все мои опасения верны. Значит Главарь получил, что хотел — биоробота, способного залезать людям в мозги, а то и чего больше. И, как пить дать, полетит он на том же самолете, что и наш драгоценный глава государства. Потому и слили всех остальных сообщников — они попросту стали не нужными.

Подвергнувшийся внушению президент — что может быть хуже? Только несколько таких. Все что угодно, от легкого международного скандала до войны со всем миром. Наместник Бога на земле — по другому не назовешь. Абсолютная власть, позволяющая творить любое, что придет в голову.

Вариантов всего два: сбить самолет или же попытаться вразумить нашего президента. Пальцы забегали по клавиатуре, вызывая нужную информацию. Мигнуло предупреждение о том, что служебный допуск принят — информация считалась "полусекретной".

Тлять! Слишком поздно — вылет только что завершился. Время полета — пять с половиной часов. Догнать? Без вариантов. Не успеть, даже на боинге. И дозваниваться до безопасников поздно — самолет уже взлетел. Неужели придется сбивать? Это же какие последствия! Под несчастный случай замаскировать не получится — слишком мало времени… А если истребителем, втихаря, на пути следования?

Нет. Слишком громко. Тогда уж международного скандала точно не избежать. Буча все равно начнется — так пусть ее. Тихий выстрел агента со снайперки — в Лиссабоне должно быть пару наших. Сразу по приземлению. Или — чуть позже, при малейших признаках "подмены" личности.

Хотя… Есть еще один, последний шанс.

— За мной. — не терпящим возражения тоном скомандовал я. — В сорок седьмую.

На ходу пришлось коротко ввести Макса в курс дела. Если у меня не получится — кто-то должен отдать приказ об уничтожении.

— Рискуешь. — угрюмо выдавил напарник, выслушав доводы. Кажется моя жизнь ему более дорога, нежели жизнь президента. Прия-атно.

— Рискую. — соглашаясь, вздохнул я. — Но другого выхода нет.

 

Глава 11. Отторжение

Город N, подземный бункер, лаборатория N47, немногим позже.

На этот раз проводов было больше — гораздо больше, чем в первый раз. И "капсула полного погружения" — массивная, здоровая, похожа на томограф. Боязно…

Решение было незатейливым: завершить проект "Tempos" и попробовать перехватить мозг президента. Да, вы правы — на таком расстоянии, с учетом поправок на скорость передвижения самолета это практически невозможно. Вернее — было бы невозможно, если бы не одна из разработок сорок шестой. Что удручало — пока всего лишь тестовый образец, прототип, способный сломаться в самый ответственный момент. "Радар" направленного действия, коли эту большую страшную хреновину можно так называть. Сконструированная специально для проекта "Tempos", для пересылки "мыслей" агента на значительное расстояния. Как пить дать — для подобной ситуации приготовили, разве что с более прагматичными целями. Не своего, а чужого захапать, да крутить пойманным главой государства как вздумается. На благо Родины.

— Ваши шансы на возвращение от двух с половиной до четырех с третью процентов. — монотонно пробубнил один из ученых себе под нос.

Второй, продолжая настраивать оборудование, не менее уныло вторил первому:

— Основная проблема вовсе не в том, чтобы прыгнуть туда. Это мы научились уже давно — с подобной-то мощностью. Загвоздка в том, что тестовый образец имеет затруднения при возвращении обратно, в свое тело. Вышибить личностную матрицу, привязать ее к электро-магнитной волне, отправить на расстояние — это все пустяки. Но вот найти, спеленать после выполнения задания, да привязать к возвратному посылу…

"Ave, Caesar! Morituritesalutant!" — стараясь не допустить в голос неуверенности, гордо продекламировал я. Насколько, конечно, это было возможно, будучи укутанным кучей проводов и наполовину прикованным к лабораторному столу. Подбородок по крайней мере высокомерно задрать не получилось — сразу зашикали, чтобы не ерзал и не сбивал настройки. Эх…

Наконец, все приготовления были закончены. Макс сочувственно мигнул напоследок, так и не сумев удалить тревогу из глаз. Переживает. Приятно. Кого, как не его, можно назвать другом?

Дожил, называется: лежу на лабораторном столе, да пытаюсь философствовать. Впрочем, что еще остается за секунды до смерти? Не думаю, что у меня хватит сил вернуться обратно — все же от двух до четырех процентов. Впрочем, не тот случай, чтобы праздновать труса — чай, ради спасения мира рискую, хоть какое-то утешение.

Тело начало неприятно покалывать, подергивая разрядами тока. Над головой, словно в фантастических фильмах, зажужжал сервоприводами механический… радар? Вогнутая тарелка, трансмиттер, куча антеннок-усиков — видимо это и есть та самая гадость, увеличивающая мощность сигнала. Сейчас ка-ак долбанет…

Пес с ним, с главой государства — президентом меньше, президентом больше… А вот простой народ — их жалко. Паны дерутся, а у холопов чубы трещат. Как грызня за власть начинается — простые крестьяне больше всего страдают. В смысле — граждане.

Хи-хи, крестьяне. Тоже мне, легионер-гладиатор нашелся, возвышающийся над кастой земледельцев. Возьмет, да закинет тебя сейчас в другой мир — к феодалам, да рыцарям. Там уже не так весело станет.

— Ай!!!

Тело кольнуло особенно сильно — разряд пришелся по мягкому месту, едва не проделав в нем не предусмотренную природой дыру. У-у-у! Упыри в белых халатах. Гоблины от науки. Хм, гоблины? А ведь существуют другие миры, где вся эта пакость — реальна. Эльфы например… Магия.

Неужели меня колотит нервная дрожь? Не думал, что буду настолько нервничать…

— Приступаем.

Палец ученого коснулся невзрачной бордовой кнопки и мое тело выгнуло дугой. Раздался неприятный, басовитый гул, подобный звуку высоковольтной линии передач. Премерзкий, пронизывающий до глубины души.

Эльфы, скажете то же. Остроухие…

Ужасно схватило виски и сознание принялось меркнуть.

Эльфы…

На другом конце города, в то же время.

Гектограмма мигнула сполохом, принимая вливаемую энергию. Привратник невольно поморщился — насколько же архаичные методы приходится использовать… Впрочем, по-другому нельзя. В этом мире практически отсутствует манна. Зато…

Колдующий улыбнулся.

Зато встречаются оч-чень и оч-чень любопытные экземпляры с великолепным потенциалом. Практически девять десятых при коррелирующей шкале Року'элла! С полным сохранением адаптивности. Да еще и мозгами не обделен — вон, как бандитов на чистую воду повывел. Самый, что ни на есть, подходящий кандидат.

Жалко правда, что своенравный. Предложили же ему — давай по-хорошему, добровольно… Но нет. Упертый. О себе почти не думает — только о людях. Бессребреник — кажется так их здесь называют? Впрочем, для их целей так даже лучше.

Глупый, глупый человек… Многое еще тебе не доступно. Не видишь и не понимаешь, что в том мире твои способности принесут куда больше пользы, нежели здесь. Меньше преград для развития, меньше условностей, больше нагрузка. Быстрее обучишься, быстрее выполнишь свое предназначение. Проявишь ту самую заботу о людях. И уйдешь на покой, отступив в тень. Глядишь — даже убивать тебя не придется….

Гектограмма ослепительно вспыхнула, докладывая о завершении построения Ритуала Призыва. Сколько же сложностей, эх… И так из-за своенравности глупого человека приходится обращаться к одному из Великих. Душу из пациента людишки сами вышибут — на это у них дури хватает. А вот вернуть…

Вернее, вернуться — ей просто не хватит сил. Но… это лишь на руку. Всего-то и нужно, что немного подправить векторы, да перекинуть туда, куда и предполагалось переместить экземпляр изначально. Кровь подопытного получена и усвоена катализатором как нельзя вовремя. Привратник невольно усмехнулся: назвать "дубком" часть великого священного древа, способного проводить магию — ну надо же! Именно он — росток Sei'li и послужит маяком, корректирующим направление.

Вместо физической оболочки будет перенесена энергетическая — пожалуй, так будет удобнее. Не станет старого тела, а следовательно — и старых привычек. Новую жизнь начинать всегда проще, нежели цепляться за осколки былого. Великий в этом поможет. Тело, правда, абы какое придется ловить, любое поблизости — иначе не приживется. Слишком велики риски при длительном поиске, да удалении от точки прорыва. Впрочем, в этом есть и свои плюсы.

Привратник ухмыльнулся.

Забавная игра эти… шахи? Нет, шахматы. Особенно тот прием, что называется рокировкой. Подобным образом можно будет поступить и тут — подобрав ближайшее подходящее тело, сразу после перемещения не заморачиваться с его окончательным поглощением, а использовать в качестве промежуточной точки.

Какое-то время протянет — а там, глядишь, и чего поприличнее подобрать можно будет. Повыносливей, да поспобнее. Эр'реда'рра например. Ах, отпадает. Они все повымерли. Тогда… Точно!

Прислушавшись к мыслям экземпляра, колдующий удовлетворенно кивнул. Магический паразит исправно передавал мысли подопытного, цепляясь даже за ускользающее сознание. Эльфы говоришь? Есть и такие… Разве что вектор поправим — светлые слишком чужды твоей природе.

Решено! Перемещаем, да подсаживаем в любое ближайшее тело. Затем, дождавшись пока адаптируешься, да окрепнешь, переселяем…в кое-кого интересного.

Гектограмма засияла сотнями игл, прокалывая пространство и посылая Призыв. Четкий, законченный, сформулированный. Как только Великий уловит его — свершится предначертанное.

Привратник устало прикрыл глаза и обессиленно откинулся спиной на пол.

Проект "Tempos" кажется?

Да будет так.

Межмировое пространство, в то же время.

На энергоинформационном плане гости редки. Настолько редки, что даже способны вызвать удивление. Однако, населяющие этот пласт реальности существа на такие чувства способны не были. Всего лишь…любопытство. Не более.

Существо заворочалось и мысленно устремилось в точку разрыва пространства. Кто-то проник в его владения. Как он это сделал?

Странный визитер. Хиленький, слабый, едва светится. Зачем он здесь?

Присмотревшись, существо уловило эманации произошедших событий и отголоски…эмоций. Эмоций? Что-то знакомое, но давно забытое. Забавный гость. Более того — помеченный одним из Привратников. Запрос о помощи?

Случайное совпадение событий во времени — и вот, скачок напряжения выкинул визитера из низшего пласта реальности сюда. Просто удивительно.

Однако, таким здесь не место. Это противоестественно. Существо слегка собралось и легким усилием воли открыло визитеру путь домой — туда, где находились его последние мысли. Туда, куда указывала Метка Привратника. Мир магии и чар, эльфов и гоблинов, крестьян и знати.

Визитер, мигнув напоследок, исчез. Колебания континуума стихли и существо успокоилось, вновь начав безмятежное дрейфование в окружающем пространстве.

Так лучше. Правильнее.

Интермедиа.

Голод был первым, что я почувствовал после того, как очнулся. А потом пришел еще и холод, за компанию. Истощен и едва двигаюсь. Что же произошло? Глупый вопрос, конечно…и весьма несвоевременный. Что бы не произошло — оно уже произошло. Сейчас намного важнее узнать другие вещи.

Жив ли я и здоров? Ответ…положительный. Мыслю — значит существую. Да и не болит вроде ничего. Это, конечно, если не принимать во внимание, что болеть нечему.

Где нахожусь? Ответ…отрицательный. Темно и ни черта не видно.

План действий? Ответ…отрицательный. Сначала надо узнать ответ на вопрос номер два.

Облегчая мои муки, невдалеке из ниоткуда появилось пятно света. Просил? Получи! Вот и ориентир. Какая удача! Смиренно вздохнув, я направился к свету. Есть ли жизнь после жизни? Есть ли смерть после отторжения души от тела?

Сейчас мы это узнаем.

 

Неизвестно где, неизвестно когда.

Вот уж не думал, что оживать — так больно. Все тело ужасно ломило, будто его пропустили через мясорубку несколько раз подряд. Соберись, тряпка! Уже почти на свет вышел! Хихи. Из утробы.

Мир смазался и веселье прервала очередная вспышка боли. Секунды спустя картинка наладилась, обрела цвет. Темнота отступила перед светом, позволяя обозреть окрестности. Итак, ответ на вопрос номер два найден!

Я нахожусь…в подземелье. Какого черта?!

Свет факела осветил прямоугольный провал, черным зевом раскинувшийся прямо под моими ногами. Нет, я туда не полезу. Там темно, страшно и плохо пахнет. Пожалуй, даже в детстве, в школьной каморке у сторожа-алкоголика не было такого смрада. Точно не полезу. Раздавшееся сзади шарканье заставило меня усомниться в непоколебимости решения. Шарканье, а следом за ним и негромкий звон. Мерзкий, пугающий до глубины души звон.

Подобный звук можно получить, если тащить что-то железное и тяжелое по выщербленному полу. Очень железное и очень тяжелое. И ржавое.

Предмет, подпрыгивая на выбоинах в полу, будет чиркать об твердую поверхность, эхом разнося звук в замкнутом пространстве. Каменному полу — по земле такого эффекта не добиться. А каменный пол поблизости был только в одном месте: в двух шагах от поворота, совсем невдалеке от меня, в арке тоннеля. Просто прекрасно!

Судя по уровню звука, обладателю большой ржавой железяки осталось пройти до меня жалких пятнадцать-двадцать метров по прямой и взять голыми руками: в такой темноте не видно не зги, а факел не сильно-то и поможет.

Пора сделать первые выводы:

Во-первых, я не умер. Мертвые ничего не слышат, не видят, и не боятся. Им вообще ничего не надо — а я кушать хочу!

Во-вторых, кажется, эксперимент все-таки… не удался. Или наоборот? Будем надеяться, что все получилось. Наилучший вариант, например: президента спас, но вернуться не смог. И, за неимением выхода, аки тать ночной занял чужое тело. Первое встречное, находящееся поблизости. Тело, кстати, довольно странное. Нормальный человек в такую глухомань вряд ли полезет, да еще с факелом. Что за гребанное средневековье? Из самолета что-ли на землю упал, в далекую провинцию, к дремучим крестьянам?

И вообще, что у меня за нынешний статус? Могу ли я управлять новым телом? Ну-ка… Попытки захватить контроль над носителем провалились с треском: лишь когда я полностью сосредоточился — человек слегка шевельнул рукой.

Катастрофа.

Что же мне, безучастным зрителем сидеть? Мозговым бестелесным паразитом? Хотя… Свои плюсы в этом определенно есть. По крайней мере я не смогу обделаться от страха, когда то существо с ржавой железякой наконец-то до нас доберется.

Скрежет повторился совсем близко, эхом отражаясь от стен коридора. Ай-яй. Пора отсюда бежать. Даже не бежать — драпать без оглядки.

Я уже говорил, что сегодня явно не мой день? Вместо того, чтобы вселиться в тело президента, или, на худой конец, одного из охранки — попал в тело какого-то первобытного охотника за приключениями, да еще и в самый неподходящий момент.

Неподходящий — это еще слабо сказано: по коридорам древнего, позабытого всеми могильника, за нами гонится…что-то. Еще точнее — что-то злобное, большое, и весьма недружелюбно настроенное. А мы от него спасаемся, унося похищенную…реликвию? Артефакт?

Кажется, доморощенный Индиана Джонс и сам толком не понял, что умудрился свистнуть прямо из захоронения владельца склепа. Не знаю, кем тот владелец был, но знаю, что человеком весьма и весьма влиятельным. Отгрохать себе монументальный склеп в самом центре могильника, расположенного среди богом забытых катакомб не каждый сможет. Сможет, а еще и додумается! Впрочем, то дела давно минувших дней.

Стоп. Какой склеп?! Какой могильник?! Где вы на земле двадцать второго века вообще такое нашли?! И откуда, черт побери, я все это узнал?

Из провала дохнуло сыростью и чем-то приторно сладким. Кажется, именно так должна пахнуть мертвечина. Много мертвечины. Мерзкой, тухлой, и давно залежавшейся. Очень давно.

Я уже говорил, что здесь плохо пахнет? Пожалуй уточню: здесь очень плохо пахнет.

Равномерное шарканье по полу отвлекло меня от философских мыслей. Оно уже близко. Выбирать не из чего: и прыгну — смерть, и останусь — тоже смерть. Однако, если прыгну, появляются хоть какие-то шансы спастись.

Если вы подумали, что я, молодецки ухнув, сиганул в провал, то сильно ошиблись. Во-первых контроля над телом все еще нет, а во-вторых… Не люблю, знаете ли, бездумно прыгать во тьму. Особенно такую, пугающую. Казалось, она шевелится и перебирает сотней маленьких лапок, ехидно ожидая моего прыжка. Хрен тебе, не дождешься.

Хозяин тела, видимо, тоже не горел желанием сигать в неизвестность. Поплевав на руки, он поправил экипировку и присел у края. Кажется, сейчас придется поиграть в Принца Персии. Займемся поскорее аутотренингом. Итак…

Мне на страшно! Пусть это будет яма, всего лишь яма. Большая — да, страшная — да, неизвестная — тоже да. Но бояться в ней нечего, разве что того, что может поджидать неосторожных путников на дне. Наивных глупых путников, заблудившихся посреди древнего могильника. Меня передернуло. Впрочем, яма в этом не виновата — нормальный человек сюда бы и вовсе не сунулся. Как жаль, что это не относится к моему носителю.

Тяжко вздохнув, он спустил ноги в провал, и, перенеся вес, повис на руках. Дно нащупываться упорно не желало. Черт. Все-таки придется прыгать.

И-и раз… И-и два… И-и-и ТЛЯТЬ!

Большой, откормленный паук, размером едва ли не в полтора кулака, шлепнулся на нашу руку, вцепившуюся в край провала. Мерзкий, пушистый и судорожно дрыгающий длинными лапками. Дернувшись от неожиданности, носитель понял, что падает, да только заорать и смог.

Вот и конец…

Под спиной что-то хрустнуло, отдавшись болью в ушибленной лопатке.

И-и тлять еще раз!

Мы рывком… хотя нет. Хватит отождествлять себя с телом этого человека. Носитель рывком поднялся и, выхватив из-за спины факел, судорожно заводил им по сторонам, освещая помещение. И как тот только из петель не вывалился при падении?

В нос шибануло невообразимое амбре, заставив желудок трусливо съежиться. К горлу подступила тошнота, а по телу прокатился неприятный спазм. Приторный, концентрированный запах смерти и тлена, слегка сладкий, но в то же время совершенно невыносимый для человеческого обоняния. Так может пахнуть только одно: мертвечина. Точнее — очень много разлагающейся мертвечины.

Ай!!! По кисти скользнула какая-то склизкая белая дрянь, похожая на сколопендру. Рассадник, мать его. Ненавижу членистоногих. Тело, стряхнув насекомое, вытащило из ножен меч и продолжило озираться. В одной руке факел, в другой клинок. Взгляд влево, взгляд вправо, обернуться.

Страшно носителю, еще бы. Будь я на его месте — так вообще бы со страху обгадился, и мне бы ни капельки не было стыдно. По могильнику бродить — это вам не бандитов ловить. По населенномучем-то могильнику.

Под ногой что-то хрустнуло. Что-то? Ну надо же — это всего лишь череп! Обглоданный, с болтающими кусками тухлого мяса и раздробленной в клочья черепной коробкой. Всего лишь человеческий череп. Тлять, и еще раз тлять. Как носитель это вообще выносит? Я-то ладно, сижу себе, кино смотрю, от первого лица: ни контроля над телом, ни отголосков эмоций.

Еще один хруст… Очередной череп. Кажется, тут их целая гора, на вершину которой мы благополучно приземлились. Странно только, что свежие. Раз еда свежая — значит, ее кто-то ест. Раз ее кто-то ест — значит он может быть неподалеку. А это в свою очередь означает…

Что надо убираться отсюда как можно быстрее. К счастью, носитель пришел к такому же мнению. Не мешкая, он принялся спускаться с горы костей, освещая путь под ногами. С одной стороны, хорошо, что здесь нету света. Неизвестно, что еще за гадости находятся в этой комнате. Не вижу — значит не страшно. С другой…

Темнота, освещаемая лишь неровными всполохами света, давила на нервы. Молча и монотонно она выдавливала все светлое и все доброе, заставляя мозг панически генерировать мысли об опасности, одну хлеще другой. Кто знает, что, например, висит под потолкомнад нашей головой прямо сейчас. Висит и радостно облизывается. Черепа сами собой в пирамидки не выстраиваются. Особенно свежие.

Наконец, случилось то, чего я опасался: носитель, запнувшись, кубарем полетел вниз. Черт бы тебя побрал, ФАКЕЛ!!! Только факел не вырони, умоляю! Это я сейчас такой спокойный, первое время после перемещения, пока личностная матрица не структурировалась, да не срослась с твоей. А немного времени пройдет — и вправду же ведь, от страха обделаюсь.

Носитель, чудом предотвратив стремительный спуск, въехал лбом в очередной полусгнивший костяк. Меня аж передернуло, а его чуть не вывернуло — какая гадость! Главное, чтобы в глаза не попало. Факел, все же выроненный из рук, на удивление не потух, застряв в паре метров сверху по склону. Давай, родимый, давай! Немного осталось! Вон, внизу уже пол виднеется.

Никогда бы в жизни не подумал, что обычная темнота может быть настолько…темной. Скорее даже не темнота — тьма. Страшно, мать его. Действительно страшно. Когда ноги носителя ступили на твердую поверхность, мои воображаемые коленки уже вовсю тряслись, а меня самого колотила нехилая дрожь. Довольно необычные ощущения, особенно, если ты не имеешь собственно тела, а находишься гостем в чужом. Кажется, мы начали сливаться.

Спереди и немного слева подуло свежим воздухом, заставив пламя факела отклониться.

ВЫХОД!!! СПАСЕНИЕ!!! СКОРЕЕ ТУДА!!!

Хруст под ногами, чавканье под ногами, шорохи по углам помещения. Шорохи? ШОРОХИ?!

Пронзая тишину, по комнате раздался негромкий, клокочущий рык. Точнее даже не рык — рычание. Угрожающее, горловое, пока еще тихое, но постепенно наращивающее громкость. Носитель испуганно заводил по сторонам факелом, мгновенно вскинув наизготовку меч.

Рычание затихло и тут же сменилось треском, будто что-то стремительно рвануло вперед, скользя по костям. Вперед, к нам, единственному источнику света в этом царстве тьмы.

Тлять.

***

Когтистая лапа ударила быстро, слишком быстро, чтобы успеть увернуться. Выронив меч, носитель покачнулся, схватившись за быстро намокающую куртку. Кровавое пятно медленно расползалось по ткани, намекая на то, что спешить некуда. Не жилец — и к доктору не ходи.

Как хорошо, что я не чувствую его боли. Неужто опять умирать? Мир начал медленно меркнуть, а перед глазами заплясало разноцветное марево. Интересно, смогу ли я переселиться в другое тело? Чуть более удачливое, нежели это. Пожалуй, нет. Не думаю, что поблизости найдется хоть один подобный дурак, способный забраться в самый центр проклятого всеми богами могильника. Жаль, жаль. Кажется проект "Tempos" подошел к концу.

Второй удар, такой же стремительный, как и первый, оборвал мучения человека — он попросту вырвал кусок горла. С премерзким бульканьем носитель грохнулся оземь, орошая все вокруг алыми брызгами.

Из поясной сумки вывалился позолоченный диск с дыркой по центру — кажется, тот самый краденный артефакт. Глупец ты, человек. Неужели он того стоил? Твоей жизни? И моей заодно. Эх…

Пара капель крови отлетело на диск и тут же, зашипев, испарились.

Артефакт, ярко вспыхнув, осветил комнату и замершего неподалеку монстра. Вот это страхолюдина! Да уж, против такого у обычного человека шансов точно не было.

По телу разлилось покалывание, а ноги начало утягивать куда-то вниз. Интересно, а ад существует?

Ай! Ай-яй-яй!

Вслед за ногами меня рывком вытянуло из тела и засосало точно в центр диска, прямиком в засветившуюся призрачным светом дырку.

Мир мигнул, и вновь погас.

***

Пробуждение было не из приятных — что может быть приятного в том, когда от тебя нагло пытаются откусить кусок? С трудом продрав глаза, я с интересом уставился на призрака, застывшего около моей ляжки.

Дожили — уже привидений вижу. Едва заметный, полупрозрачный контур, повторяющий человеческие очертания, с жалким подобием черт лица и едва обозначенными гениталиями. Мужскими. Машинально взглянул на себя — опаньки! Тоже голый. И вновь встает вопрос номер два: где это…мы?

Осмотр окрестностей принес следующие результаты: лежу абсолютно нагой, по центру небольшого круглого помещения, метров восемь в диаметре. Стенки мягко фосфоресцируют желтым дневным светом, глаза не режет. Приятный цвет. Пол бежевый, с уклоном в коричневатость, потолка не видно. В ногах копошится призрак, безуспешно пытаясь откусить от меня кусок. Безуспешно по той простой причине, что зубов нет — лишь слегка обозначенный овал рта.

Хотя нет, наврал. Там, где присосалось привидение, моя конечность стала чуть более…прозрачной. Призрак же наоборот, поплотнел и набрал контрастности. Пиявка, тоже мне.

Э, нет! Слушай, дорогой, так дело не пойдет. Пшел вон!

Отпихнув существо ногой, будто шелудивого пса, я задумался, что же делать дальше. Можно измерить помещение шагами, но что толку? Точно! Ответ на вопрос номер два.

Если верить логике, то в данный момент я нахожусь в чем-то…круглом. А диск, в который меня засосало после смерти носителя, был именно такой формы. Логично. Выходит, можно смело сказать, что это не призрак — это личностная матрица убитого хозяина тела.

На земле, конечно, много чего есть, но наверняка нету заброшенных катакомб с кучами черепов и злобных монстров, их охраняющих. И уж точно нету магических артефактов, пожирающих души владельцев. Продолжая логическую цепочку, можно сделать вывод: я не на земле.

Просто великолепно!

Молодец, сорок седьмой. По возвращении домой получишь нобелевку за удачно прошедший эксперимент по переселению в параллельные миры. Если, конечно, перед своим попаданством ты успел спасти главу государства и мировой саммит. Авось Третья Мировая так и не началась. Чтобы удостовериться — остался сущий пустяк: вернуться!

Впрочем, пес с ним, с президентом. Главное сейчас — расставить задачи по приоритетности. Для начала — выбраться из артефакта. Но как? Хотя… Что-то мне подсказывает, что призрак способен в этом помочь. Он пытался меня съесть, почти удачно, надо сказать. Очнись я немногим позже — сам бы такой бестелесной тенью стал.

Есть у американцев довольно забавная игра, "Делай как Джек" называется. Иными словами — раз призрак смог, смогу и я.

— Куть-куть-куть…

Существо насторожилось и медленно подалось назад.

— У-тю-тю, поди к бабушке! Конфетку дам. — я поднялся и начал наступление, приманивая привидение рукой. Хотя нет. Привидение — слишком пафосно звучит. Обычный энергетический конструкт, слепок личностной матрицы умершего, информационный анахронизм.

Существо развернулось и пустилось…бежать. Выглядело это завораживающе: ног ниже колен у призрака почти не было и казалось, что он парит над землей.

— Стой, сволочь! — заорал я, бросаясь вдогонку. — Стоять, конструкт несчастный!

По замкнутому помещению долго не побегаешь — пару кругов спустя я настиг несчастного, и, схватив за плечо, рванул на себя.

Существо, не ожидавшее такой подлянки, дернулось, замерцало и неожиданно лопнуло, будто пакет с мукой, взорвавшись миллиардами серебристых искр. Часть их них попала на мою руку, принеся с собой бодрящий заряд энергии. Вкусно! Еще!

Подобно отощавшему воробью, неделю не видевшему хлебных крошек, я с жадностью бросился на пол, собирая искорки. Успевал далеко не всегда: одни растворялись в воздухе, другие падали прямо сквозь пол и мгновенно исчезали.

Когда подъедать стало нечего я, сыто икнув, откинулся на спину и мечтательно уставился в потолок. Было хорошо, пожалуй, даже чересчур хорошо. Так может чувствовать себя разве что удав, оприходовав целую антилопу зараз. От такой трапезы можно валяться целый месяц ничего не делая, лишь переваривать. Лепота-а.

Непреодолимо начало клонить в сон. Не знаю сколько времени я провел в таком состоянии, но явно немало. Внезапно, прерывая дрему, над ухом раздалось неприятное шипение, будто кто-то включил пылесос.

— Мнямс…угумс. — с трудом приподняв веки, я уставился на появившуюся в центре комнаты воронку.

Невольно померещилась рожа зловредного кондуктора, радостно гаркающего: ВАМ ВЫХОДИТЬ! Что-то подсказывает, что дрыхнуть больше нельзя — не дадут.

Заметив, что ноги постепенно засасывает в воронку, я не стал противиться и, шевельнув попой, соскользнул точно в центр водоворота.

Что день грядущий нам готовит?

***

Под ногами лежит обугленная туша. С пальцев, сжимающих меч, на землю капает что-то красное и липкое. Золотой диск шипит, впитывая попавшие на него капли. Точно, артефакт же кровью активируется!

Неужели еще один глупец сунулся в эти катакомбы? Не только сунулся, но и выжил? И меня вдобавок вызволил, случайно активировав диск. Царапина на предплечье, конечно, опасная, но не смертельная. Спасен! Я чуть было не пустился в радостный пляс. Спасен, машу вать!!! Из плена артефакта выкинуло в ближайшего носителя, а им оказался…непонятно кто. Интересно, сколько времени прошло в реальном мире?

Я прислушался к ощущениям. Усталость, боль, сильные незнакомые ароматы и звуки. Обычный человек такие оттенки точно не различает: вот запах с легким оттенком гнильцы, а вот тонкое дуновение свежего воздуха. И свет…Его же попросту нет!

Только сейчас я понял, что вижу мир в зеленоватых тонах с повышенной контрастностью. У носителя при себе не было ни факела, ни какого-либо магического светильника. Неужели сбылась мечта идиота? Как жаль, что контроля над телом мне не видать! Дорого бы дал, чтоб всего лишь поднять руку, и пощупать уши. А вдруг они острые?

Искатель приключений чертыхнулся и, пнув поджаренную тушу монстра, сел перебинтовывать руку. Такую страшилищу уделать, на помесь гориллы и зубастого крокодила похожую, отделавшись всего лишь царапиной? Думаю, не каждый сможет. А вдруг он еще и колдун?! Наверняка колдун — иначе с чего монстру быть настолько поджаренным?

Пользуясь временной передышкой, я решил провести инвентаризацию. Итак, что у нас есть?

Участник неудачного (или удачного, смотря с какой стороны посмотреть) научного эксперимента — одна штука.

Параллельный мир — одна штука.

Четкий план действий — ноль штук.

Носитель неизвестного пока роду-племени — одна штука.

Артефакт, способный поглощать души — одна штука.

Невероятное везение — одна…хотя нет, ноль штук. Было бы везение — я бы сюда вообще не попал.

Негусто, негусто.

Хозяин тела тем временем, закончив бинтоваться, собрался идти дальше.

— Стоять!!! — испуганно заорал я, все силами пытаясь перехватить контроль над телом. — Диск возьми! Халява! Взять ее, взять!

Носитель недоуменно замер, будто прислушиваясь к своим ощущением. Затем, хмыкнув, поднял с пола артефакт и, обтерев об одежду, начал заинтересованно разглядывать.

Умница! С собой забери. Пригодится.

Словно услышав мои мольбы, хозяин тела запихнул диск в сумку и двинулся в путь. Кажется, какую-никакую, но минимальную власть над ним я имею. Ладно, мы не обидчивые. Пока контроль над носителем недоступен, побудем голосом интуиции и предчувствия.

Как нельзя кстати, подвернулась развилка. Носитель, недолго думая, повернул влево. Вот оно — как раз попробуем очередное внушение:

— Тпру! Стоять я сказал! Ты в левый коридор не ходи: камень бошка попадет — совсем дурной будешь! Ты право ходи! Право! Сюда!

На удивление сработало. Носитель послушно повернул в правое ответвление и как ни в чем не бывало зашагал дальше. Интересно, почему мне захотелось именно сюда? Назло, или же… внутри меня сидит точно такой же "глас интуиции"? Призрака ведь поглотил, а в инвентаризации не указал. Непорядок. Должно быть благодаря нему и выжил, подпитавшись энергией.

Пока носитель монотонно шагал по коридорам, пользуясь моими подсказками на развилках, я пытался найти в себе что-то чужеродное. Воспоминания, эмоции, знания. Получалось туго — не было конкретной точки отсчета. Давай, гад, покажись!

Однако поглощенный энергетический конструкт оказался на удивление упорной скотиной и показываться не желал. Хм… А что если попробовать по другому?

Закрыв глаза, я попытался успокоиться. Полное умиротворение. Спокойствие и гармония, единство с миром. Жуткие страшные подземелья, бедный, заблудший путник, не знающий ни языка этого мира, ни его обычаев и нравов.

Как бедному человеку выбраться отсюда, из Дейворских катакомб? Ведь они расположены в самом захолустном уголке Нейвского королевства, и до ближайшего населенного пункта отсюда чуть ли не две недели пути! Да и в этом населенном пункте путника вряд ли встретят с хлебом-солью. В этих краях не принято по-доброму привечать: обычно в гости кроме нежити никто не заходит. Нежити, и охотников за проклятыми сокровищами катакомб, причем еще неизвестно, кто подобрее. Дураков много, шастают часто — надо ли удивляться, откуда кучи черепов возникают? Легкой наживы все ищут, артефактов редких. Один раз головой рискнул — зато всю жизнь в золоте купаться будет. Так же меня заставили…

Боясь спугнуть момент, я затаил дыхания, прислушиваясь к воспоминаниям поглощенного человека. Получилось!!!

Секунды спустя на меня обрушился такой поток знаний, что пришлось схватиться за воображаемую голову. О, боги, какая боль!

Носитель спотыкнулся на ровном месте и замер, мотая головой. Бедненький, тебе тоже досталось?

Информационный шторм продолжался несколько минут, а затем стих так же внезапно, как и появился. Я заинтересованно начал копаться в новых приобретениях, не обращая внимания на трещащую голову. Теперь мы образованные! Знаем два языка, географию этого мира, курсы валют и еще кое-чего по мелочи. Впрочем, это все ерунда. Самое главное — что теперь мы знаем примерную карту этих гребанных катакомб! Неспроста же интуиция подсказывала.

Давай, носитель, чего встал? Нам вроде бы прямо, потом два раза налево и вверх. А дальше авось ориентиры появятся.

Послушался. Умница. Скорость передвижения правда упала — нерешительно идет, почти спотыкается. Словно пыльным мешком нахлобучили. Каждый шаг — будто шажок в пропасть, трусливо и нерешительно. Как спрашивает себя: "А это точно мне надо? А зачем?" Нет, носитель, не тебе это надо, а мне. Потерпишь немного, пока я не адаптируюсь — тогда скорость твоих реакций в норму вернется. Ты меня пока слушайся, тогда глядишь — и выберемся отсюда быстро, живыми и здоровыми.

Предоставив хозяину тела выполнять всю грязную работу (вышагивать по пыльным коридорам, то и дело вляпываясь в паутину), я принялся составлять дальнейший план действий.

Что мы имеем среди полученных знаний? Каноническое до тошноты средневековье. Рыцари, короли, вассалы своих сюзеренов и зависимые крестьяне. Натуральная экономика, меновая стоимость вещей и продуктов. Первые проявления избыточного прибавочного продукта. Простая, как пень, денежная система: один золотой равен ста серебряным, один серебряный — ста медякам. На пару медяков можно купить немного еды, на серебряный — закатить пир горой на несколько человек, или же снять номер в трактире. Про золотой и так понятно, без слов. Мало у кого есть. Жалко, что диск на золото распилить нельзя — богачом бы стал, с такими-то расценками.

Впрочем, не думаю, что с чем-либо из этого могут возникнуть проблемы. Облапошить доверчивых крестьян или же тугодумов рыцарей, которых постоянно дубасят по голове? Элементарно, Ватсон. Проблемы кроются совсем в иной области.

Если верить полученным сведениям, то здесь не просто мир меча — скорее, меча и магии. Магии, естественно, самой разнообразной: начиная от бытовой и хозяйственной, вроде сушки белья щелчком пальцев, минуя среднюю по сложности: боевую, погодную, шаманскую и прочую (например артефактную, вроде диска золотого), и заканчивая высшей — внематериальной. Чарами жизни и смерти, разума, перемещений и прочего. Отдельной категорией стоят "живые" воплощения магии — например, пакость вроде той нежити, что моего прошлого носителя скушала. Согласно его воспоминаниям, кого в этом мире только нету: чуть ли не русалок с вампирами. Прочей дряни послабее, да поменьше — так вообще как грязи. С этим будет намного сложнее. Особенно с негуманоидными расами: ксенологию и ксенобиологию я в детстве не изучал. Классических эльфов с гномами еще более менее можно будет понять и предугадать, но вот остальных… Пожалуй, людей-змей и прочую дрянь, вроде неведомых пустынников, о которых известно лишь то, что они есть, стоит опасаться.

Кстати говоря, про опасаться — ведь мы почти добрались до выхода! Вон он, маячит светлым окном впереди. Даже странно — ни одной твари по дороге не встретили. Хорошая карта, безопасная. Или же просто повезло?

Ноздри носителя затрепетали, уловив дуновение свежего ветерка. Ночное зрение автоматически выключилось и глаза стали медленно привыкать к яркому, ослепляющему свету. Еще немного осталось, не спеши, потерпи. Что-то гложут меня смутные сомнения… Плохо, что боеспособность у нас почти на нуле.

Видать, мое вторжение что-то перемкнуло — движения носителя вялые, неуверенные, словно он не сам не знает, чего хочет. Как пьяный идет, едва не шатаясь. В глазах не двоится конечно — но и зоркости особой нет. Как только в тело вселился — все чувства явно острее были, а сейчас — притупились. Думаю, всему виной моя адаптация — слишком уж чужеродное тело. По привычке ограничители ставлю, ибо привык быть человеком — слепым, глухим увальнем. Хозяина тела даже жалко — внезапного ухудшения состояния он явно не ожидал. И не понимает ведь, с чего вдруг такое: как горячка накинулась. И плохо, и дурно, и зрение резко село со слухом, и конечности стали ватными. Даже соображает туго теперь — с запозданием, как древний компьютер. Плохо, очень плохо. Сколько это может продлиться? А если на нас в таком состоянии нападут?

Не хочу я в подобном виде выбегать на поверхность — вдруг там тварь затаилась какая? Мы против нее сейчас, словно котята — на один зуб. Хозяин тела, не обращая внимания не предостережения, прибавил шагу, радостно вылетев на залитый солнцем простор из затхлого подземелья.

Тлять!!!

Не послушался, поторопился, за что и поплатился. С резким свистом левое плечо носителя прошило сразу два арбалетных болта, а секундой позже, в правое предплечье, прямо в забинтованную рану, вонзилась длинная оперенная стрела. Завалиться на землю не дали — подхватили сзади, передавив горло широким кожанным ремнем, полностью перекрывая воздух. Проклятье. Попался как ребенок. Мир замерцал разноцветными пятнами и мы начали банально задыхаться. В обычном состоянии носитель легко бы смел нападавших, но сейчас…

Больно, больно, БОЛЬНО!!!

— Придержи! — раздался зычный окрик. — Он пока живой нужен.

Грузно переваливаясь, откуда-то сбоку к хозяину тела вышел верзила бандитской наружности. Спереди и справа, из-за камней, вышло еще трое. Как минимум еще один сзади. С перебитыми руками, да не соображающей от слияния головой — без шансов. Подкараулили, суки. Подловили на том, что адаптироваться от тьмы к свету не успел. Засада была явно спланирована заранее.

Мне показалось, или он действительно сказал "пока живой"?

Верзила довольно ухмыльнулся, подтверждая мои мысли. Кажется, это главарь — все держатся строго за ним. Шрам через все лицо наискось, перевязь с ножнами за спиной, потрепанная и неоднократно латанная одежка, легкая кожаная броня.

— Попался, крысеныш? Думал мы за тобой сквозь катакомбы полезем? — он презрительно сплюнул, оскалившись во весь рот. — Наивный щенок.

Главарь, беззлобно ударив носителя под дых, порылся у в его поясной сумке и вытащил на свет небольшой рубин в золотой оправе.

— Не ожидал, да?

На камне был искусно выгравировал глаз, переливающийся багровыми тонами и из-за смены оттенков казавшийся почти живым.

— Kavel'lashiktesh! — сквозь зубы выдохнул хозяин нашего тела. Поглощенный призрак такого языка не знал. Черт побери, может уши действительно острые? Как жаль, что их сейчас будут отрезать.

— Именно. — глумливо заухмылялся верзила. — От самого дома следили, спасибо твоей маменьке. Как в подземье сунулся — не пошли следом. Обошли, да у выхода засаду устроили. И черта бы с два ты нас обнаружил — "глушилку" дала, не пожалела.

Побегать, конечно, пришлось — не знали, с какой именно стороны тебя ждать. Но затем… Выход в этой части гор всего один. Что ноги бить, когда птичка сама в клетку летит. Скоро и сестренки твоей черед, только она так легко не отделается. Негоже ее сразу убивать, да, парни?

Банда радостно загоготала, предвкушая мучения очередной жертвы. Как жаль, что мой второй носитель оказался ничуть не удачливей первого. Где это видано, чтобы мама сыну следящее устройство подбрасывала, да головорезов по следу отправляла снабжая их средствами маскировки? Походу проблемы в семье у парня нешуточные.

Хозяин тела при упоминании сестры яростно задергался, но тщетно — с передавленным горлом и простреленными руками особо не повоюешь. Крепко же я его подставил, вселившись в тело и притупив скорость реакции…

Один из бандитов, подойдя к главарю, протянул тому предмет, отдаленно похожий на охотничий рожок. Лицо верзилы покрылось морщинами, выказывая титаническую работу мысли. Послышалось невнятно бурчание:

— Га…Как там она сказала? Кровью наполнить, за цепь дернуть… К голове… А, нет. К сердцу приложить, крышкой закрыть. Или не так?

Наконец, решившись, головорез перешел к действиям.

— Держите его!

Сзади тут же потянули за руки, чуть ли не до хруста выворачивая суставы. Хозяин тела застонал от нестерпимой боли и едва не потерял сознание. Выходит, сзади трое.

— Да не так, идиоты! — поморщился верзила и рявкнул: — Кистями вперед! Откуда я по вашему кровь сцеживать буду?!

Сзади тут же исправились, на всякий случай передавив горло еще сильнее. Носитель засипел и начал безвольно обвисать. Не обращая на это внимания, главарь полоснул ножом по подставленным запястьям и начал собирать закапавшую юшку в рожок. Нужное количество накопилось довольно быстро и верзила, не мешкая, перешел к заключительной части.

Дернув за цепочку с краю, он приставил артефакт (а что еще это могло быть?) к груди носителя точно напротив сердца. Поначалу ничего не происходило и я уж было подумал, что все обошлось. Наивный. Рожок внезапно ожил и, зашумев точно так же, золотой диск, явил миру сероватую воронку, которая начала затягивать в себя личностную матрицу носителя. Меня почему-то не тронуло. Необычные ощущения. Как будто из работающей машины на ходу вытащили ключ — тело начало оседать на землю, сломанной куклой повиснув на руках у бандитов.

Тлять!

Попытки всосаться в артефакт вместе с носителем успеха не принесли — я будто натыкался на невидимую стену. Точно! Это же магия на крови, а моей в рожке нету.

От отчаяния я схватился за последний кусок "души" носителя, исчезающий в воронке, и потянул на себя. Получилось на удивление легко. Перетягивание каната длилось почти минуту с переменным успехом, пока артефакту не надоело со мной тягаться. Резко сузив воронку, рожок попросту разорвал матрицу носителя на две неравные части: себе побольше, мне поменьше. Я победно воскликнул и потряс в воздухе своим куском — знай наших! Бедный, бедный хозяин тела — это, должно быть, очень больно.

Шум стих, и раструб рожка захлопнулся крышкой. Глаза носителя закатились, а картинка смазалась, как на неисправном телевизоре. Главарь удовлетворенно кивнул и, вручив артефакт помощнику, принялся обшаривать практически бездыханную жертву.

— Интересно, зачем ей этот рог? — задумался один из головорезов, снимая с трупа сапоги.

— Поисковые заклятия найти щенка не смогут. — пояснил довольный главарь. — Даже некромант не поможет, а его нанимать обязательно будут — щенок ведь не абы-кто. А раз ни живого, ни мертвого найти нельзя — значит пропал без вести. А раз пропал — то по законам все наследство ее будет. И наше. Осталось только до сестры сопляка добраться — и дело в шляпе.

— Ты гля, чо нашел! — востороженно воскликнул бандит, потроша сумку носителя. — Золотой блин!

Чертов чурбан! Сам ты блин! Ущербный. Положь диск на место!

— Странный он какой-то. — верзила повертел артефакт в руках и с подозрением осмотрел с разных сторон. — Да и хрен с ним. Меняле толкнем по частям, забирай.

Сволочи. Это же была моя последняя надежда выжить! И так из последних сил держусь, мир перед глазами меркнет и расплывается. Не везет тебе, сорок седьмой. Взял, да подставил носителя, дуростью своей заразив, да медлительностью. Без тебя он бы бандитов разнес, как нечего делать. Сидел бы тихо, не пытаясь перехватить управление — выжил бы.

— Оттащить тело обратно, под землю, чтобы гнарры полакомились? — спросил бугай со свернутым носом, закончив мародерствовать.

— И охота тебе возиться? — отмахнулся верзила. — Тут тоже падальщики есть — от него к утру лишь костяк останется. Забираем вещи и сваливаем.

Дальнейшие переговоры я уже не слышал, скатываясь в бессознательное состояние. Картинка перед глазами, сузившись до луча света, грозила вот-вот выключиться.

Сегодня мне определенно не везет.

***

Не знаю точно, сколько времени я сдерживался из последних сил, пытаясь остаться в живых. Из тела даже кровь перестала течь — видимо, уже нечему было вытекать. Сил с каждым моментом оставалось все меньше и меньше и, как следствие, начали появляться подлые мыслишки о том, чтобы сдаться.

Не бывать тому! Сдаются лишь слабаки. Сильные трусливо убегают, а потом возвращаются мстить. Только как тут убежать, если некуда? Да и чудесного спасения просто не успею дождаться — сил не хватит.

Хотя…

Одного призрака я уже поглотил — так почему бы не попробовать еще раз? Терять все одно нечего. Закрываем глаза, отстраняемся от реальности, ищем внутри себя…себя. То есть его. Темнота, темнота, ага! Небольшое пятно света, то самое, что мерещилось мне последние мгновения перед смертью носителя. А вот и сама душа — овальной кляксой расползлась по полу, точно по центру освещенного круга. Приятного аппетита, сорок седьмой!

Недолго думая, я ухватился обеими руками за бесформенный энергетический сгусток и сдавил. С таким же успехом можно было водить по воде вилами: остатки души носителя оказались мягкими и поддатливыми, словно горячий воск и в буквальном смысле утекали сквозь пальцы.

Чтобы добраться до содержимого — силы души, тех серебряных искр, надо разрушить внешний каркас энергетической матрицы. Тому призраку хватило легкого тумака, а этот жидкий слишком. Точнее наоборот — твердый и не разрушается. Валяется себе тут, прямо в центре, поглотить себя не дает. Сволочь.

Точно! А что, если…

Будто воду из лужи, я попытался сгрести сгусток к краю светового пятна. Нулевой эффект. Едва до границы света оставалось менее метра, чертов энергетический слизень, утекая сквозь пальцы, стремительно возвращался обратно.

Не хлебать же его как кисель, в самом то деле! Впрочем, а почему бы и нет?

Не можем по-научному — будем по-старинке. Зачерпнув в ладони-лодочки кусок сгустка, я с хлюпаньем принялся его пить. Ничего так, терпимо. Чем-то лакричные сладости напоминает. Сделав еще несколько глотков, я замер, прислушиваясь к ощущениям.

Силенок вроде бы прибавилось, но как-то мало. От прошлого поглощения явно больше было. Видимо, при работе на энергетическом уровне КПД выше.

Осталось девяносто девять ведер, дорогой Карабас-Барабас. Хлебайте, времени не теряйте. Эх!

Прервал мои размышления зов. Даже нет, не так. Это был ЗОВ, притягивающий и манящий, заставляющий слепо бежать за ним сломя ноги. Захотелось вскочить и помчаться вдаль, туда, откуда этот призыв исходил. Как подавил этот порыв — уму не приложу. Остатки души носителя затрепыхались и, задрожав как желе, потянулись куда-то вдаль, за границы светового круга. Надо же, как задергался! А ведь только что дохлой кляксой лежал.

Если меня от пары глотков так на Зов тянет, то каково же ему?

Энергетический конструкт собрался в упругую каплю, всколыхнулся, и целеустремленно пополз к границе света. Спасибо тебе, кто бы ты ни был! С радостным воплем я прыгнул на сгусток, обрушиваясь сверху всем своим телом. От такого удара локтем мало кто выживет!

Капля прогнулась под моим весом, забулькала, замерла на месте. Это было ее последней ошибкой — не теряя времени, я принялся осыпать маслянистую поверхность градом ударов. Колыхнувшись пару раз, энергетический сгусток не выдержал. С негромким хлопком лопнув, он осыпался миллиардами долгожданных искорок. Большая часть из них тут же впиталась в мое тело, плашмя рухнувшее сверху. Оставшиеся я принялся усердно подгребать к себе руками и ногами, изображая снежного ангела.

Не прошло и нескольких секунд, как все искры были поглощены. Довольно откинувшись на спину, я блаженно застонал и расслабился. Вот это прилив сил! Божественно!

Внезапно меня что-то начало дергать за ногу. Поначалу легонько, затем все сильнее и сильнее. Кажется, с больной головы все переложили на здоровую. Зов вернулся и, за неимением носителя, перенесся на меня. С каждым рывком моя конечность дергалась все неистовее, вот-вот грозя быть оторванной. Без ноги плохо будет. Надо бы подчиниться.

Не без труда поднявшись, я прислушался к ощущениям. Тянуло вперед и вбок, прямо во тьму, туда, где кончалась граница света. Чтож… Раз зовут — авось безопасно. Надеюсь, носитель не сдохнет во время моего отсутствия. Хотя, кто знает, что меня ждет дальше? Подойдя к самому краю освещенной площадки, я вздохнул и решительно шагнул в неизвестность.

***

Небольших размеров комнату освещало несколько шаров, развешанных вдоль стен и светящихся ровным белом светом. Обстановка скудненькая: шкаф с фолиантами у стены, да пара полок в углу. На полу были четко прорисованы линии, исчерченные вдоль и поперек причудливыми завитушками, а несколько квадратных метров между ними было испещрено кабалистическими знаками. Рисунок был заключен во внушительных размеров гексаграмму, опоясанную в замкнутый круг. Вся эта наскальная живопись приглушенно фосфоресцировала фиолетовым, то и дело мерцая сполохами.

Как и полагается в таких ситуациях, я оказался точно в центре пентаграммы, лицом к лицу с…начинающим демонологом?

Почему начинающим? Потому, что женщины редко становятся профессионалами. Даже бесформенный балахон оказался не в силах скрыть характерные округлости.

Едва спала тьма, как я понял, что влюбился. Знал же, верил и надеялся — и вот, сбылось. Такого даже на обложках модных журналов не увидишь — редкая в наше время естественная красота. Минимум косметики, максимум от матушки-природы. Густые русые волосы, волной ниспадающие за плечи, идеальный овал лица, ведьминские зеленоватые глаза, небольшой вздернутый носик. А самое главное — у призвавшей меня были остроконечные уши!

На какое-то время я замер, в ступоре разглядывая красотку. Кого-то она мне ужасно напоминала, но вот кого? Эльфийка была довольно странная. Где это видано, чтобы у светлых высокородных была смуглая, загоревшая кожа и русо-каштановый цвет волос? Никак в солярии побывала? Или же…ты просто не светлая? Учитывая скудную освещенность можно предположить, что передо мной молодая представительница расы дроу, или же, по простому говоря, темных эльфов.

Лишь спустя несколько секунд, когда девушка нахмурилась, я понял, что полностью выпал из реальности. Вон, говорит чего-то. Даже не говорит — орет!

— Взываю к kae'lle Валлидратиса! Ответь мне!

— Тута он! — гаркнул я во всю мощь легких.

Девушка от неожиданности ошатнулась и, потеряв равновесие, плюхнулась на пятую точку. Глазки засверкали, волосы растрепались. Ух, красотища какая! Продолжая логическую цепочку, можно сказать, что это — моя…сестра?

Точнее — его сестра. Валлидратиса. Поглощенного носителя. Зов создала, по имени знает, волнуется.

Он же как раз в темноте подземья без факела справлялся! С детства приучен, сразу видно. Тоже дроу. Был. А жаль…

— Валли? — нерешительно спросила эльфийка, вглядываясь в размытые очертания моей призрачной фигуры. Эх, была не была! Будем блефовать.

— Да, сестренка. — закинул я пробный шар и попал в яблочко.

— С тобой все в порядке? — взволнованно переспросила девушка, поднимаясь с пола. — Ты долго не отвечал.

Клюнула. Будем развивать успех.

— Не считая сломанного кадыка и перерезанных запястий, все в норме. — фыркнул в ответ я.

Глаза красотки засверкали искорками.

— Как всегда, братец. — рассмеялась она. — Твои шутки быстро поднимают мне настроение.

— Шутка скоро закончится. — угрюмо буркнул я. — Когда меня падальщики по частям растащат.

— Хватит. — нахмурилась девушка. — Одного раза было достаточно. Ты же знаешь, я волнуюсь.

И почему меня вечно не воспринимают всерьез? Странная она — наивная, как малый ребенок. Дроу, насколько я знаю, другие совсем — хищные, злобные. Как носитель в тот момент, когда монстра прибил — убийцы с ледяным сердцем.

На краю сознания послышался шепот. Знакомые, до боли родные интонации, словно шепчу сам себе. Ох ты! Кажется догадываюсь, кто это. Неужели хозяин тела еще не помер? Наверное нет — ведь остатки его души я впитал. Кажется, этот шепот — его мысли. О, боги — какая каша творится в его голове. Думать столько мыслей одновременно человек не способен! Каждое слово содержит два-три понятия, а уже все предложение в целом обозначает сразу несколько смыслов… Уф, вдох выдох. Попробуем разобраться.

— Доверчивость (глупость, наивность). Взращивание (рост?) неверно (неверное, некорректное?). Люди (раса), влияние (воздействие?).

Если не ошибаюсь — похоже, что это он про сестру. Судя по всему, она уникум — единственная такая добрая в роду, головой в детстве ударилась. Ну или не головой, а… взращивание, хм. Ага! Сказалось то, что вдали от дома росла, с человеческой нянькой. Скрывать ее тогда отец вынужден был, как наследницу. Не хищницей выросла, как прочие дроу, а чем-то невнятным — как глупые люди. Человечной, что-ли? Сложно перевести этот поток мыслеобразов. Вроде слова знакомые — но смысл кардинально иной.

Не дождавшись ответа, сестричка начала нервничать:

— Ведь знаешь же, что я далеко и не смогу успеть на помощь, случись с тобой чего. Ты же пошутил? Ответь!

Эх… Мое спасение накрылось медным тазом. Да и девушка задергалась — вон, как распереживалась, подол затеребила. Лучше не буду ее волновать — все равно ничем не поможет.

Пожалуй, надо девчонку отвлечь. Попробуем закинуть второй шар:

— Опять мачеха лютует? — сочувственно спросил я.

Эльфийка понурилась, а остроконечные уши горестно поникли. В точку! Ничего, если выживу, разберусь с этой злодейкой — мою…в смысле, его сестренку обижать. Главное чтобы до красотки те головорезы не добрались.

— Собирайся, и уезжай. Никого не предупреждай. Бери лишь самое необходимое. — начал командовать я. — На нас открылась охота.

Глаза девушки удивленно расширились, чтобы через мгновение злобно сузиться:

— Она не пос-ссмеет!

Приврать чуток никогда не мешало, правда? Зато красотка окажется в безопасности. Пошустрей собираться будет, если припугнуть.

— Еще как посмеет. — скривился я. — На меня уже было несколько покушений. Поэтому так и шутил.

— Сделаю. — подобралась эльфийка. Губки сжаты, в глазах молнии, поза застывшей для прыжка кошки. — Как мне тебя найти?

Не умеешь думать сам — заставь противника. Это же мир колдовства и магии, что за глупые вопросы!

— Используй тот самыйспособ для дальней связи.

Девушка задумалась на мгновение, а затем понятливо кивнула. Вот и ладушки. Всего-то делов — подтолкнуть к правильному выбору. Интересно, что это за способ вообще? Амулет может какой?

Гексограмма замерцала фиолетовыми сполохами, прерывая нашу беседу. Кажется, прием окончен.

— Никому не доверяй. — на прощание брякнул я. — Особенно типу со шрамом.

Картинка смазалась, а комната начала медленно расплываться перед глазами. Эльфийка кричала что-то вслед, но тщетно — звуков не было слышно. Хоть одно благое дело перед смертью сделал. Предупредил девчонку, надеюсь, не пропадет.

Пространство поглотила тьма и мир окончательно исчез.

Вот и конец.

 

Глава 2. Доноры — это не только ценный мех…

Очнулся я от немилосердной тряски. Что происходит, черт побери?! И что уже произошло?

Память упорно отказывалась выкладывать мне подробности недавних событий. Перед глазами всплывали лишь образы, размытые и смутные, словно после сотрясения мозга.

Ладно, начнем с самого простого. Кто я? Ответ отрицательный, не помню. Где я? Аналогично. Что произошло? О! Какие-то проблески. Кажется была эльфиечка, до жути симпатичная… Помню, помню, как же такое забыть. Затем, долгое время бродил во тьме и чудом вернулся в круг света, истончившийся до полуметра в диаметре. Кажется, он грозил вот-вот потухнуть и что-то мне подсказало, что с его угасанием угасну и я.

О, вот еще кусок памяти! Призрак… Призраки? Я — призрак? И, кажется, после смерти попал в тело другого… человека? Нет, не похоже — у людей не бывает подобных сестер. Остроухих. Стоп. Эльфийка — сестра? Тогда кто же… я? Вернее, мы? Тоже — эльф? Забавно.

А еще забавнее то, что он…вернее, мы — умирали. Решено, буду призраком! Допустим, я вселился в чужое тело — так будет намного проще. Кажется, умирать вместе с носителем жутко не хотелось — я(мы?) собрался и попытался носителя оживить, энергии ему передать. Целитель, тоже мне. Потомственный маг сорок седьмой лечит наложением рук. На себя, ха-ха. Стоп. Кто такой сорок седьмой? Я, который я, или же я, который мы? Впрочем неважно.

Несмотря не неумелость моих попыток, круг света немного разросся. Увы, это не помогло — лишь отсрочило неизбежное. Победу я-мы праздновал недолго — вскоре круг вновь начал сужаться. Мои тщетные попытки были всего лишь отсрочкой. Носитель умирал в глуши, вдали от людей…точнее, эльфов, и помочь ему было совершенно некому.

Кажется, самое интересное началось тогда, когда я, потратив последние крупицы энергии, начал готовиться к посмертию — круг света истончился буквально до пары ладоней. Интересно, как далеко призраки могут отлетать от своих останков? Вернее, наших.

И вот, внезапно, вроде бы затормошили меня…то есть его. Затрясли, перевернули. На падальщиков, помнится, подумал, что пришли наши мучения оборвать. Однако, вывод был ложным. Кажется, меня тогда подняли и понесли куда-то.

А потом — темнота.

Хм, пока память освежал — тряска прекратилась. Правда, хрен редьки не слаще — заместо тряски пришел холод. Даже хуже — лютый мороз, пробирающий до самых костей. Мерзко. Так холодно, будто голышом в прорубь кинули, во льдах Антарктиды. Интересно, это где? Впрочем, неважно. Перед нами вновь встает извечный вопрос номер два — где я?

Тело меня не слушалось, словно его кто-то обхватил со всех сторон и держал, причем очень крепко. Ни рукой не пошевелить, ни ногой, ни чем-либо другим. Попытка открыть глаза успеха также не принесла.

Хорошо, вопрос где — отпадает. Давайте думать — что я.

Умер, или все же дождался чудесного спасения? Как та лягушка, что в крынку с молоком упала, но так усердно барахталась, что взбила масло и ушла, аки посуху. Глупо. Глупо и наивно. Пожалуй, хватит рассуждать как маленький мальчик.

Души носителя я больше не чувствую — словно и не было его. Кажется, дроу все же не выдержал — и погиб, улетучившись. Тело теперь целиком и полностью в моей власти — никакого шепота на крае сознания, да никакого чужого присутствия. Плохо это — одному теперь обживаться, а многих навыков — нет. Да и вообще: если дроу — умер, то я тогда что? Тоже коньки двинул, или не до конца? Судя по ощущениям — жив еще (если это, конечно, можно назвать жизнью). Впрочем пес с ними, ощущениями — они часто обманывают. Давайте попробуем логически порассуждать:

Кому мог понадобиться полудохлый, эльф, удерживаемый от окончательной смерти лишь силой души? Чужой души, надо заметить. Особенно если он валяется посреди пустынного безлюдного каменного плато, расположенного черти где. Вдали от обжитых земель, рядом с заброшенными катакомбами, полными жутких монстров.

Будем исходить из правдоподобного варианта: я-мы все же умер. Умер, и попал в местный аналог ада — жуткую ледяную пустыню, где водятся снежные черти и люто морозят человека за его грехи. Звучит глупо, но логично — холод никуда не делся, а на голом от растительности плато ему точно неоткуда взяться. Зима за такой короткий промежуток времени явно не могла наступить.

Что ж, умер так умер. Тогда план действий на ближайшее время таков: найти чертей, отобрать ледяные вилы и начать игру под названием "Догони меня кирпич". Авось за плохое поведение и выгонят, хотя не слышал, чтобы из ада выгоняли. Холод тем временем опять сменился тряской. Никакого уважения, блин. Потише там, не картошку везете!

Как это ни странно, но моя просьба была услышана. Дернуло особенно сильно, что-то оглущающе хрустнуло прямо над ухом, а затем все стихло. Секунду спустя по носу вдарили запахи. Именно так — слишком насыщенными они были. Оттенков было так много, что я на миг замер — невообразимый коктейль ароматов почти оглушил чувствительное тело носителя. Вот запахи горелого дерева, сена, каких-то пряностей и трав. Вот запахи лошадей, мятой кожи, стали, пота и крови.

Кажется, даже в ледяном аду скучать не придется!

Меня вновь дернуло, а над ухом раздался очередной хруст. На этот раз ветерок подул прямо в левый глаз. С трудом открыв его, я попытался оглядеться. Все было синим, скользким и мокрым. У снежных чертей оттепель?

Следующий хруст наполнил мир звуками. Треск огня, ржание лошадей, командные окрики и отдаленный лязг стали. Где-то совсем близко захрипел человек — обычно такие звуки издают, получив что-то острое в живот. Что-то острое, но не перец. Метр остро наточенной стали например.

Потянулись тягостные минуты ожидания. Наконец, мое терпение было вознаграждено.

— Всех добили? — глухо раздался командный голос неподалеку.

— Группе студентов удалось уйти. — ответили ему с негромким смешком. — Пусть побегают — в этом лесу им долго не протянуть.

— Ты ш-што, совс-сем идиот? — аж зашипел командир. — Именно ради этих студентов и была объявлена охота! На кой ляд заказчику сдались эти старые замшелые пердуны и воины сопровождения?

Тон подчиненного моментально сбросил градус с дружелюбного подсмеивания на звенящую сталь:

— Эти, как вы выразились, замшелые пердуны, положили почти половину моего отряда, а это более пяти десятков элитных рубак. Если бы не награда, после получения которой даже внуки моих внуков смогут оставить кровавое ремесло наемника, и жить безбедно — я бы и не подумал соглашаться! Напасть на кортеж Академии Магических Искусств насчитывающий почти дюжину преподавателей, пару дюжин воинов и несколько десятков студентов!

Если бы не защитные амулеты заказчика и подробная информация о том, как с ними бороться, эти старики положили бы всех нас! Причем без каких-либо потерь со своей стороны!

— Ладно, тише. — примиряющее цыкнул командир. — Однако студентов придется найти. Всех до единого. Особенно женскую половину.

— Да куда они денутся. — беззлобно буркнул подчиненный, вновь возвращаясь в насмешливое состояние. — Из этого леса только две дороги: к нам в лапы, или же на тот свет в виде экскрементов.

— Надеюсь на это. Заказчику нужен результат.

— Сделаем. Кстати, а что с этим делать?

— С этим? — задумчиво переспросил командир. — А черт его знает. Кто этих магов разберет, что у них на уме. Вот ты мне скажи — на кой ляд надо было с собой тащить вмороженного в глыбу льда дроу?

— В качестве анатомического пособия. Или на органы, на ингредиенты для зелий. Кто их знает?

Стоп. Это они про меня что-ли? Вмороженного в глыбу льда?! Только не это!!! Выжить то выжил, а вдруг кое-что отморозил?!

— В любом случае. — продолжил главарь. — Нам он точно не нужен. Оттащите его в ближайшее болото, да утопите, чтобы следов не оставлять.

— Командир, ты издеваешься? — возмутился подчиненный. — Он же неподъемный!

— Не спорь, Фриам. Все должно быть чисто, будто кортеж сам в пути сгинул. На телегу погрузите — все одно быстрее будет, чем пытаться растопить или расколоть.

— Сделаем. — недовольно отозвался тот. Тащить тяжеленный кусок льда ему явно не хотелось.

Надо сказать, я был такого же мнения. Медленно тонуть в болоте меня абсолютно не прельщало — слишком бесславный конец для такого крутого парня, как я. Вернее, эльфа — мы же теперь дроу. Пока есть время, надо придумать план спасения, пораскинуть мозгами. Вернее тем, что от них осталось — не думаю, что полная заморозка пойдет этому телу на пользу.

Что мы имеем на данный момент? Чудесное спасение: шли маги по шоссе…в смысле, по плато. Глядь — дохлый дроу валяется! Надо подобрать, в хозяйстве пригодится. А чтобы не испортился — на лед его. Авось не протухнет, пока до дома довезем. Удивительное рядом, как говорится.

Раздались окрики команд и началась тряска. Ровнее, идиот, меня же дергает! Интересно, долог ли путь до болота?

О, вот еще кусок памяти проклюнулся! Сначало было подземье, да катакомбы могильника. Потом поглощение конкурента призрака, спасение в артефакте, да подлая засада. Колобок — и тот бы обзавидовался: от монстров могильника я-мы ушел, от бандитов ушел, даже от падальщиков ускользнул. И от тебя, Фриам, уйду — только вот оттаю немножко.

Жаль, что память отказывает — абсолютно не помню, как я попал в этот мир. То, что он чужой — абсолютно точно, хоть режьте. Предчувствие. Хорошо хоть, что все, что с момента попадания произошло — вспомнил. Да и былые знания отголосками плавают — авось помогут, в случае чего. Холод этот чертов, правда, мешается — с голой жопой на льду не повспоминаешь особо.

Что-то мне подсказывает, что везли мое тело в таком состоянии долго. Уж не день-другой точно. Больше. А последствий — никаких, не считая частичной потери памяти. Холодно, конечно, но не более того. Думать могу, шевелить разморозившимся глазом — тоже. Даже омертвение конечностей не началось. Жив-здоров, а это самое главное.

Может меня маги и впрямь на органы сохранили — зачем еще полумертвый эльф нужен? Точнее не эльф, а дроу. Это бы все объясняло. Глыба, в которую я вморожен, должно быть магическая — все питательные свойства продуктов сохраняет. Чтоб витамины круглый год — разморозил и ешь. Или режь, в моем случае.

Тряхнуло еще раз, раздался громкий плеск. Только бы не головой вниз!

— Она так не утонет, идиоты! — раздался злобный окрик. — Поглубже в болото заталкивайте.

— Тебе охота — ты и лезь в эту в дрянь. — спокойно бросили в ответ. — У меня пара царапин и я не хочу подцепить заразу. Как растает глыба — глубины за глаза хватит.

— И черт бы с ним. — буркнул кричавший. — Все равно искать никто не будет, в этой трясине-то. Уходим.

Спустя некоторое время шаги стихли вдали, и тишину нарушало лишь бульканье болота, да шелест ветвей. Вода от разморозившегося глаза оттекла, открывая мне мутный обзор. Горизонт завален наискось, а сверху колышется жижа. Выходит, голова постепенно в болоте тонет, а ноги кверху задраны. Так и без воздуха можно остаться. Плохо дело. И сил практически нету — последние на выживание потратил.

Что-то мне категорически не везет в последнее время. Не успел из одного заговора выбраться, семейного, как сразу же вляпался в другой, помасштабнее. Остроухой мачехе до такого размаха, пожалуй, еще далеко — счет уже на сотни идет, не десятки. С какой-то стороны мне даже жаль убитых магов — спасли все же, не бросили подыхать. И неважно зачем спасли.

Слегка собравшись с силами, я попробовал подергаться. Вернее, подумал, что попробовал — ледяная глыба держала намертво. Поверхность жижи неспешно приближалась к глазам, а к бульканью прибавилось злорадное…кваканье.

Пожалуй этот мир мне не нравится. В который раз при смерти нахожусь, а утешительных призов до сих пор не выдали. Ни тебе меча-кладенца, ни благосклонности принцессы. Хотя… Насчет принцессы я бы поспорил. Всегда мечтал полапать эльфийку, особенно темную. Жаль, что нельзя — ведь она моя…в смысле, его сестра. Начинаю вживаться в роль — вон, уже отождествляю себя с носителем.

Кстати, интересный своевременный вопрос: умеют ли остроухие дышать под водой? Особенно под болотной: тягучей и мутной, больше похожей на кисель, нежели на обычную H2O, с тиной и ряской и торжествующе квакающими земноводными.

Время тикало, отсчитывая последние секунды моей жизни. Хотя нет, рано унывать! Один раз маги меня спасли и кто знает — может и во второй раз получится? Обнадежив себя подобными мыслями, я принялся ждать. Занятие довольно глупое, но поверьте: будучи вмороженным в ледяную глыбу, больше заниматься нечем. Размышлять, выстраивать планы, стратегии.

Когда ждать порядком надоело, а все более-менее умные мысли были обдуманы, я сплюнул и решил спасать себя сам. Поверхность жижи колыхалась ужасающе близко от уровня глаз, что немного нервировало. Итак, дамы и господа, сейчас вашему вниманию предоставят уникального дроу: он умеет дышать под водой! А если и не умеет, то быстро научится — ведь другого выхода у него попросту нет.

Прервало мои дыхательные упражнения обыкновенное чудо, принявшее облик неведомой лесной зверушки. Поначалу я не придал шорохам особого значения — мало ли, что там шуршит. Однако шорох сменился шорканьем и вскоре к глыбе вышел небольшой зверек, чем-то похожий на нашего земного тапира. Хм, на нашего земного? Такими темпами, глядишь, и вспомню все.

Уткнувшись мордочкой в глыбу, зверушка принялась рассматривать меня, а я, в свою очередь, ее. Ростом едва достает до колена, с умильным выражением мордочки и потешным гибким хоботком. Уши колыхаются лопухами, на лбу складки и небольшой костяной нарост. Аппетитные, мясистые, сочные ляжки. Пухленький весь, упитанный. Я уже говорил, что помимо холода мне еще и голодно?

Осталось только разморозиться и развести костер для шашлычка. Это, правда, после того, как плавать в глыбе льда научусь, без воздуха. Грех такой шанс упускать, когда еда сама в гости пришла!

Зверек, тем временем, закончив копошиться около глыбы, запыхтел и принялся забираться наверх. Стоять!!! Сволочь, ты же меня потопишь! Тапир, не обращая внимания на мое мычание, продолжал делать свое черное дело. Получалось у него плохо — катастрофически не хватало роста.

— Зачем тебе это, маленькая ты сволочь? — простонал я, всем телом ощущая тряску.

Глыба с каждым нажатием чертова слоненка плюхала по жиже, норовя вот-вот сползти в самую топь. Наконец, зверек осуществил задуманное. Выпрямившись, он поднял хоботок вверх и торжествующе затрубил. Тоже мне, покоритель Эвереста. Даже злорадное кваканье стихло.

Только не топчись, умоляю! Увы, тапир меня не послушался. Пара радостных прыжков по глыбе, сопровождающихся не менее радостным ревом — и глыба неспешно поползла, с бульканьем погружаясь в трясину. Глубоко вдохнув в последний раз, я зажмурился. Секунды спустя сквозь трещину начала капать густая, вязкая жижа. Вот и приплыли…

Сколько может задерживать дыхание подготовленный человек? Минуту, может быть чуть больше. А подготовленный эльф? Точный ответ мне узнать так и не дали. Когда перед глазами уже пошли разноцветные круги, а легкие жгло огнем, я почувствовал рывок: кто-то принялся вытаскивать глыбу из болота. Трясина сопротивлялась, не желая отдавать добычу.

Держаться! Не вдыхать! Выжить!!!

Сердце яростно застучало, намекая на то, что без кислорода жить крайне нелегко. Дождавшись очередного рывка, я не выдержал, и попытался выдохнуть, в надежде продуть трещину. Рассчет был на то, что часть глыбы уже находится воздухе. Думаю, что все, кто нырял с маской и трубкой, меня поймут.

Естественно, ничего не получилось — жижа была куда более густой, нежели вода, и выдуваться не пожелала, на вдохе заползая мне в нос. Судорожно закашлявшись, я начал захлебываться — видимо, дышать с забитым носом не умеют даже эльфы.

Последовавший рывок оказался самым сильным из всех. Судя по ощущениям, глыба взлетела и, перевернувшись, упала набок. Почти потеряв сознание, я попытался продуть трещину еще раз. Видимо, боги смилостливились: на этот раз получилось. Пожалуй, таким сладким и вкусным воздух не был еще ни разу в жизни.

Находясь на грани беспамятства и пересчитывая радужные круги, я усердно задышал, стараясь наполнить легкие кислородом. Застонать от наслаждения не получилось лишь по той простой причине, что на это требовался воздух и силы, а у меня была явная нехватка и того и другого.

Стоило слегка отойти и отдышаться, как я, помимо своего шумного пыхтения, услышал голоса. Неужто солдаты передумали и вернулись? Может, цену кто хорошую предложил? На органы бедного остроухого.

Звуки доносились словно сквозь вату, но все же можно было что-то понять.

— …никогда такого не видела.

— Конечно, не видела — он же совсем голый!

— Ха-ха-ха, Лисс, не стоило так смущаться! Ты красная, как помридор.

— Заткнись, Рут! Лучше скажи, что с ним делать.

— На этом саркофаге знак магистра Дэрелла. Думаю, стоит очистить верхнюю половину и посмотреть на лицо.

— Да уж, на ягодицы любоваться не очень увлекательно. Как хорошо, что он к нам спиной лежит. Ха-ха-ха, Лисс, ты опять покраснела!

Пора делать первые выводы. Глыба — это не просто глыба, а саркофаг, созданный неким Дэреллом. Ничего необычного, учитывая то, что я еще жив, будучи вмороженным в огроменный кусок льда. Называть создателя сего шедевра магистром могут лишь маги, хоть отдаленно с ним знакомые. Учитывая то, что маги по лесам шастают довольно редко, можно предположить, что это и есть те самые выжившие студенты. Судя по голосам, их двое, а скорее даже трое — слишком отличаются интонации.

Возможно, тапир — также их рук дело. Прибежал, глыбу нашел, внимание привлек. Студенты тут же на зов и слетелись. Из этого следует что? А то, что ищут они магистра своего, надеются, что он выжил. Слоненок, будучи тупым куском мяса, привел их туда, где магистром посильнее пахнет. Саркофаг мой, небось, фонит в магическом плане, поболе, чем труп этого Дэрелла. Студенты, правда, еще не знают, что он труп, но это поправимо. Главное чтобы разморозили.

— Как только переверну — прикрой его чем-нибудь.

— Боишься вместе с Лисс хлопнуться в обморок?

Два негодующих вопля раздались практически одновременно:

— Фу!

— Рут!

Значит, все же трое. Судя по разговорам — две девушки и парень. Жаль, что они видят лишь нижнюю половину — ведь на лицо мой носитель тоже симпатичный. По крайней мере был. Надеюсь. Ничего, как от жижи глыбу очистят, так задиристо подмигну. Авось испугаются — ведь трупы не подмигивают.

— Только аккуратнее. В прошлый раз…

— …неудача произошла по чистой случайности. И вообще, если такой умный, то сам давай.

— Последние силы на поисковика потратил.

— Тогда заткнись и не лезь под руку.

"В прошлый раз…"? Что-то мне это не нравится. Глыба ощутимо задрожала. Кажется, сейчас опять полетаем.

— Чуть больше каркас запитай.

— Так?

— Да, и в направляющую тоже силы добавь. Нет, не в эту.

Саркофаг резко дернуло вверх, в неведомые небесные дали, а затем так же резко потянуло к земле.

— Стой! Ты что твори…

Остаток фразы потонул в хрусте. Меня со всего размаху приложило об землю, с силой ударив по ногам. Как будто с вышки в воду неудачно прыгнул, солдатиком. Органы подпрыгнули к горлу, а дыхание перебило начисто. Глыба, не вынеся такого обращения, покрылась сотней трещин, расползшихся во все уголки. Приток воздуха и слышимость стали ощутимо сильнее.

— Ты что натворила… — застонал женский голос.

— Я случайно! — пискнуло в ответ.

— Держи! Упадет!!! — рявкнул мужской, но было уже поздно.

Глыба, криво поставленная на попа, накренилась, и, замерев на секунду, опрокинулась навзничь, со всего размаху грохнувшись оземь и разлетевшись на сотни кусков.

— Варрак-кош! — в бешенстве рявкнул Рут.

— Кранты саркофагу.

И не только саркофагу…

Глыба раскололась благодаря тому, что упала прямиком на выступающее острие небольшого камня. Всего лишь один точечный удар, попавший в нужную точку. К сожалению, вес, а следовательно и давление были слишком большими. Пробив лед, острие камня вонзилось мне в живот, разрывая плоть, словно бумагу. Как бабочку пришпилили.

— Смотрите — кровь! — раздался испуганный женский голос.

— Откуда у духа кровь?

— Он до сих пор не развеялся…

Раздались шаги, и после наряженной паузы в мое плечо нерешительно ткнули пальцем.

— Х-холодный. — боязливо протянула студентка. — И твердый. Это не дух.

— Как не дух? — удивилась другая, подходя и склоняясь надо мной.

Сил хватило лишь на то, чтобы рывком поднять голову и щелкнуть зубами. Последовавший визг потонул в темноте, в очередной раз поглотившей окружающий мир. Эх, вновь умирать. Надоело. Не хочу, и все тут! К сожалению, мир меня не послушался. Сознание затуманилось, и выключилось окончательно.

 

Глава 3. Зовите меня Темпус

Голова трещит, тело ломит, мыслить тяжко. Опять какая-то ересь снилась, в которой раз уже. Как в бессознательное сползу — так видения и донимают. Куда-то бегу, в кого-то стреляю… Странное оружие, кстати. Не лук, не арбалет, не магический желз. Палка с раструбом, с огромной скоростью плюющаяся железными пчелами. Жуть какая. От таких снов только хуже становится — лучше б обычные кошмары снились, ей-богу. Ох, голова…

Во всем остальном пробуждение в кои-то веки оказалось приятным. Лежу, накрытый чем-то большим и мягким, укутанный по самые ноздри. Настолько тепло и уютно, что даже вставать никуда не хочется. Над ухом негромко потрескивает костерок, а чуть поодаль раздаются приглушенные голоса. Секунды спустя повеяло чем-то съедобным и жутко вкусным. Да уж, с ледяным пленом не сравнить.

Вопрос "где" даже не встает. Раз очнулся — значит живой. Раз живой — значит выходили студенты, смогли рану залечить. Должок за мной. Впрочем, информация, которой я владею, легко этот должок покроет. Пожалуй, лучше остаться со студентами, чем самому по лесу шастать — не зря опасностями пугали. Резюмируя, можно выдвинуть три цели:

Первоначальная — спасти дураков, помочь им до города добраться, втереться в доверие.

Вторичная — пройти процесс социализации, освоиться, перенять повадки, а также пробудить навыки поглощенного куска…Валлидратиса, кажется так звали почившего дроу, тело которого я занимаю. Иными словами — стать своим среди чужих. Благо с памятью первого впитанного носителя это получилось. Надеюсь, тут будет тот же принцип и обрывка души дроу хватит.

Третичная — повысить свою боеспособность, научиться магии, восстановить у тела навыки мечника.

И все это как-то надо уместить в неделю — думаю, этого времени хватит, чтобы из лесу выбраться.

Более долгосрочные цели ставить лучше не будем, ибо не факт, что я до них доживу. А что? С таким круговоротом событий любой пессимистом станет, не то что тот, кто им уже был.

Выбор сделан, жребий пал. Показушно затрепетав глазами, я попытался встать, за что тут же и поплатился. Живот скрутило такой сильной резью, что стон вырвался сам по себе.

— Очнулся! — раздался чей-то возглас, тут же сменившийся хрустом веток. Чип и Дейл спешат на помощь?

— Лежи, лежи, ты еще не поправился. — ласково раздалось сбоку, и мне на лоб плюхнулась мокрая повязка. Глаза открыть не получилось — в них тут же натекло воды, пеленой застилая обзор. Господи, как же я ненавижу эту дрянь… Никогда не понимал, зачем так над больными издеваться — разве что у них температура под сорок. Интересно, а какая у темных эльфов температура?

Боль постепенно отступила и, проморгавшись, я сумел бегло осмотреться. Небольшая полянка, метров семь-восемь в диаметре, огорожена каким-то мерцающим полупрозрачным полем, возможно магическая защита. Костерок по центру, вокруг свалены нехитрые пожитки. Лежу чуть сбоку от него, накрытый большим рыжим покрывалом, которого хватило бы и на троих. Слегка полупрозрачное и просвечивает — неужели магическое? Впрочем, логично — зачем таскать тяжеленное и сверхобъемное обычное? Псевдоматериальное куда лучше: захотел — воплотил, захотел — уничтожил.

Вокруг столпились студенты в количестве четырех штук: один мужского пола и (!) три женского. Можно сказать, мне повезло — в малинник попал. Однако, почему их было только трое, когда я находился в глыбе? Одна на страже лагеря оставалась? Возможно.

Вон, как уставились. Две девушки с заботой и заинтересованностью, а одна с тревогой. Парень же наоборот, смотрел настороженно. Хотя какой он к черту парень? Вполне взрослый, полноценный мужчина. Ростом под два метра с гаком, а габаритами на Максимку похож. Шкаф, да и только. Одет в кольчугу, поверх которой напялена легкая кожаная броня с металлическими наклепками. Возможно рыцарь, правда не понимаю, как такого в ученики к магам взяли. Всегда думал, что в колдовстве ум важен, а не сила.

Белобрысая стрижка под горшок, небольшой лоб, пронзительно голубые глаза, смотрящие с подозрением. Нос картошкой (явно не один раз ломали), массивная, прямая челюсть, квадратное, чуть пухлое лицо. Должно быть, хороший исполнитель — уверен в своих действиях, движения точные и выверенные, что довольно удивительно для такой громадины. Даже стоя на месте громила слегка переминался, словно готовясь уйти с линии атаки.

Глупенький, у меня же дырка в животе, какая тут атака! Рано студентов перехвалил, недолечили. Кстати, а кто такой Максимка? Вроде бы друг? Забавно, чтобы у меня — и вдруг…друг. Такими темпами и студентов в их число запишу.

Кстати, про студентов… вернее, студенточек. Возможно этот медведь — выживший мечник из охраны, а не ученик магов. Больно уж не похож на представителя умственного труда. Если и так, это мне только на руку — будет с кем потренироваться.

Закончив изучение воина (для краткости, буду называть его именно так), я перевел взгляд на прекрасную половину нашего лагеря. Что ж, можно сказать, что мне определенно повезло. Все три — худенькие, как я люблю, причем, как на подбор, естественные красавицы, явно не балующиеся косметикой. Натуральная красота от природы — как раз то, что надо. Хотя откуда здесь косметика? Другой мир, как-никак.

Многие мужчины мечтают оказаться между брюнеткой, блондинкой и рыжей. Еще большее количество мечтает оказаться между близняшками или тройняшками, что уже совсем из области фантастики. И лишь совсем неисправимые мечтатели жаждут оказаться между эльфийкой, гномой и женщиной рода человеческого.

Пожалуй, отныне и меня можно записать в их ряды. О таком даже и мечтать было глупо, но тем не менее оно произошло. Богиня удачи определенно повернулась ко мне задом, наклонилась и приподняла юбку. Трусиков не было и в помине. Буду считать это компенсацией за постоянные покушения на мою жизнь… и душу.

Кажется, мое лицо произвольно растянулось в улыбке блаженного идиота. Девушки нахмурились, и принялись суетиться: откинули одеяло, осмотрели перебинтованный живот. На ногах, на удивление, были одеты штаны, пусть и втрое большего размера. Возможно из запасов рыцаря перепало, чтобы студенточки не смущались.

— Кровь не выступила. — приятным голосом откликнулась одна из них. — Значит зажило.

Черт побери, я в раю. Этого просто не может быть.

Позвольте представить вам, слева направо:

Эльфийка. Высокая, под метр восемьдесят-восемьдесят пять, стройная, грациозная, будто натянутая стрела. Одета в зеленый охотничий костюм, обтягивающий ладную фигурку. Огненно-рыжие волосы были собраны в пучок, пальмой торчавший на затылке, а затем ниспадали за спину. Этакий знак вопроса, чем-то похожий на плетку. Слегка вытянутое лицо, миндалевидные золотисто-карие глаза, тонкий нос, узкая линия губ. Кажется, в моем мире были глазные линзы именно такого цвета, и назывались они "Золотая Осень". В сочетании с волосами — просто божественно. По первому впечатлению — задумчивая и довольно скрытная. Возможно, именно она оставалась на страже лагеря. Придется потрудиться, чтобы ее раскочегарить.

Далее, по центру, надо мной склонилась…человечка? Стандартный рост в районе метр шестьдесят-метр семьдесят, фигура, к сожалению, скрыта бесформенным балахоном. Хорошо хоть капюшон откинут. Черные как смоль волосы, заплетенные в тугую косу, глаза редкого, серо стального цвета. Красотища. Чуть курносый носик, слегка пухлые щечки с ямочками в уголках губ. Голова наклонена вбок, оценивает меня. Не надо, не делай такой неприступный вид! Вон, в глазах искорки бегают. Хитрая, себе на уме. Эту главное заинтересовать, а дальше проще простого.

И наконец, справа, приблизившись ко мне ближе всех, находилась гномша. Или гнома? Не знаю, как правильнее. Ладно, пусть будет гнома. По крайней мере, я так предположил. Ростом в метр пятьдесят с плюсом, худенькая, но упругая где надо, одетая в обтягивающую кожу, со слегка детским, но миловидным, кукольным личиком. Нахмуренный лобик, вздернутый носик, сжатые губки уточкой. Глаза чуть голубоватые, широко распахнутые, заинтересованные. Волосы красивого, золотистого оттенка, кудряшками рассыпались по плечам. Блондинка, причем явно не крашенная. Корпус подан вперед, ладони открытые. С тобой, пожалуй, будет легче всего. Стратегия покровительства. Так и хочется обнять и по голове погладить — ну прямо как младшая сестренка! И вовсе я не педофил…

Пожалуй, хватит пялиться, пора переходить к действиям.

— Ням-ням. — подал голос я, переводя взгляд взад, на эльфийку.

Получилось, надо сказать, ужасно — такой тон бывает разве что у заядлых алкоголиков с жуткого перепоя. Вернее будет сказать — прохрипел, или, скорее даже просипел. С такими интонациями только девок кадрить!

— Воды? — заботливо переспросила гнома, еще ближе пододвигаясь ко мне. Осталось лишь согласно кивнуть. С ней определенно будет легче всего.

Спустя некоторое время в губы ткнулась деревянная чашка.

— Выпей, это поможет. — прищурилась брюнетка. Блондинка лишь участливо поддакнула. Эльфийка отмалчивалась, подтверждая мои подозрения.

Кое-как приподняв голову и обливаясь, я принялся пить. Жуткая дрянь — какой-то травяной настой, похоже, смешанный с соком перебродивших ягод. Стоило мне вылакать емкость до дна, как глаза тут же начали слипаться, а на тело накатилась непосильная слабость. Опоили. Сволочи. Вот очнусь — пощады не ждите.

Последнее, что удалось запомнить — это руки гномы, заботливо укутывавшие меня одеялом. Студентка из рода Homo sapiens, помогая ей, поправила у меня подушку, осторожно укладывая мою многострадальную голову. Остроухая вновь осталась в стороне, отстраненно наблюдая за происходящим.

Не выдержав навалившегося, я закрыл глаза и тут же уснул.

***

Пробуждение прошло гладко, как бывает только в праздничные и выходные дни. В такие моменты, проснувшись, чувствуешь себя просто великолепно: ведь не надо никуда идти, не надо никуда спешить. Можно просто закрыть глаза и еще чуть-чуть поваляться. Афишировать свое пробуждение я не спешил, решив провести неглубокий анализ.

Поведение эльфийки мне категорически не нравилось — за ним явно что-то стояло. Думай, сорок седьмой, думай! С чего вдруг остроухой не понравился чудом спасенный дроу? Точно!!! Как же я мог забыть! Если верить нашим земным писакам, то эльфы с дроу находятся по разные стороны баррикад. Плохо, очень плохо.

Нашим земным — пожалуй, подобное уже входит в привычку. Интересно, что это значит? Разве тут — не земля? Лежу же на ней, на родимой, безжалостно смяв травку. Кажется бывшая память вкладывает в слово "земля" немного иной смысл. Какой — остается лишь гадать. Авось вспомню. А теперь о насущем…

Если рыжая бестия невзлюбила меня с самого начала, это может означать что угодно — вплоть до комплекса из далекого детства. Отца у нее, например, дроу убили, или брата, дядю. Или в детстве заблудилась где, а в темной подворотне темный эльф из-за угла выпрыгнул, да напугал. Плащ распахнув, хи-хи. И эти комплексы теперь на всю жизнь в рыжей головке засели. Пло-охо. Работы непочатый край. Пожалуй, надо будет остроухой крышеснос устроить — например, рискуя своей жизнью, героически спасти. Дроу плохие, но хорошие. Подойдет. Пока бедняжка будет пытаться побороть когнитивный диссонанс, мы ее тут же и обработаем.

Гному пока трогать не будем — первая полезет, как увидит, что ей внимания не уделяют. Чем-то она мне детский стишок напоминает:

"И все-е что неиз-вестно…

Ужас-сно интерес-но!"

Судя по первому психопортрету, да по прочитанным книгам, гномы ко всему новому, особенно знаниям, жуть как тяготеют. А тут на тебе — живой дроу, полный этих самых знаний и новых впечатлений! Кажется, она с моей расой раньше не сталкивалась, что только на руку. Увидит, что события без ее участия происходят, обидится, надуется. Тут-то и надо будет подкатить, привлечь, показать, что про нее не забыли, помнят. Например, попросить гному о какой-нибудь жутко важной и жутко сложной услуге, с которой только она и справится. Дети просто обожают, когда им дают сложные ответственные задания. А что за задание — придумаю чуть позже. Опас-сности и пр-риключения!

Остается только брюнетка. Человеческую студенточку, пожалуй, стоит чем-нибудь заинтриговать. Любит она интриги. Точно! Люди охочи до чужих тайн, вот и сделаем ей тайну. Приоткроем завесу, так сказать. Заинтересуется, согласится помочь, полезет выяснять — и вуаля, хоть голыми руками бери. Скажу, например, что меня очень тяготит то, что эльфийка ко мне враждебно относится. Что между нашими народами слишком много непониманий и всего прочего, но это совсем не повод для недружелюбных настроев.

Чепухи намелю, интригу какую-нибудь добавлю, например то, что остроухая мне сестру напоминает, которую оберегать надо. Хотя нет, пожалуй не надо. Лучше гному с сестрой сравню, а эльфийку…с трагически погибшей подругой детства! Причем погибшей на войне с эльфами.

Думаю, беспроигрышный вариант. Помочь подруге — святое дело, особенно если с этим такая драма связана. Вражда поколений, извечная неприязнь двух рас. Клюнет человеческая студентка на такое — как пить дать клюнет. Судя по первому впечатлению — хитрая, как лиса, даром что брюнетка. Любит она всякое…таинственное, особенно интриги. Вот и получит, что любит.

Остался воин-шкаф. С этим будет посложнее, но вполне решаемо. На жалость надавлю. Они же, когда глыбу из болота тащили — не знали, что в ней что-то есть. Точнее, кто-то. А это значит, что старички-магистры без их участия меня на плато подобрали. А уже это в свою очередь означает, что можно нагло и бессовестно врать.

Скажу, что воином охраны был, таким же, как он. При нападении словил стрелу…в колено и по голове огреб. Тяжелым причем огреб, массивным. Упал, очнулся, хыпс. Причем не просто хыпс, а временная амнезия. Ничего не помню, никого не узнаю, лишь смутные, размазанные лица магистров, да атаковавших противников. Причем противник, проиграв и отступив, пообещал взять матч-реванш. Меня, как смертельно раненого, в глыбу льда тут же сунули, чтоб до города довезти, да целителям на руки сдать. И это почти удалось, но… Коварный враг в самом конце путешествия, когда я, бедный и несчастный, замороженным полутрупом на телеге трясся, атаковал из засады. Впрочем, об этом воин должен и сам знать. Откуда я это знаю? Так глыба же не глыбой была, а магическим саркофагом. Не знаю всяких колдовских тонкостей, но магистры меня иногда пробуждали от ледяного сна, разговаривали, новости рассказывали. Во время одного из таких разговоров как раз и напали.

Чтож, звучит более или менее правдоподобно. Надеюсь, воин поверит. Пусть даже следить первое время будет — скрывать все одно нечего. Да и про амнезию — частичная правда. Кем раньше был — действительно не помню. Хотя, судя по навыкам, да умениям, примерно догадываюсь. Итак, пора "просыпаться".

Сладко зевнув, я слегка потянулся всем телом и открыл глаза. Все та же поляна, все те же действующие лица. Обстановка практически не изменилась, разве что углей вокруг костра стало больше. Рядом лежал пустой котелок с остатками еды на стенках. Сволочи! Неужели все без меня схарчили? Ту вкусность, так ароматно пахнувшую?

— Свободу попугаям! — засипел я на чистом русском, пытаясь приподняться на локтях. — Жрать хочу! Где трехразовое питание больного?

Студенточки во главе с воином тут же заспешили ко мне с противоположного конца поляны. Опять двадцать пять: два заинтересованных взгляда против двух настороженных.

— Что пялишься? — уставился я прямо в глаза эльфийки. — Жрать давай, и корми с ложечки.

Несмотря на то, что сказано это было на непонятном ей языке, мимика говорила сама за себя. Остроухая смутилась, и отвела глаза, а воин нахмурился. Видимо, взгляд получился слишком требовательным — как бы за угрозу не приняли. Как же, дроу на своем наречии обругал бедную эльфийку, ненавидит ее небось! Тьфу!

Отведя взгляд от рыженькой, я уставился на воина. Ишь, насупился как. В глаза, в глаза мне смотри! Давай поиграем в гляделки? Чтобы легенда была правдоподобной, тебя сразу придавить надо, доказать свое право на власть. Скажу, что командиром охраны был.

Белобрысый громила, поупиравшись недолго, стыдливо отвел взгляд. Проиграл, проиграл! Не расстраивайся, по-другому и быть не могло. У дроу зрение особое, к темноте привычное, а значит, мои глаза априори выносливее человеческих. И взгляд пронзительнее. Хорошо хоть, что время ближе к вечеру и яркий солнечный свет не мешает.

Прочистив горло, я посмотрел на гному и, перейдя на всеобщий язык, начал задавать каверзные вопросы:

— Где мы? Где магистры? Вы — студенты? Сколько человек выжило?

Надо сказать, я попал в точку. Напряжение заметно спало, а воин убрал руку с рукояти меча на поясе.

— Откуда ты знаешь магистров? — спросил он меня.

— Был командиром охраны.

— Бедненький, то-то я смотрю ты весь в ранах… — сочувственно протянула гнома.

Хм, в ранах? Точно! Ведь на плато тело носителя утыкали стрелами, словно подушечку для иголок. Я тут же испуганно посмотрел на свои руки. Ровным счетом ни-че-го. Что за мистика?!

Хотя нет, постойте! Вижу. Небольшие, застарелые шрамы, словно после тех ранений прошло несколько лет. Побочный лечебный эффект глыбы?

— Затянулись… — ошарашено протянул я, имитируя удивление. — Ведь три болта навылет прошло!

— Три болта навылет? — удивленно приподнялись брови человеческой студентки.

— На вас напали? — заерзала гнома, почти не скрывая своего интереса.

— Да. — устало закрыл глаза я. — Их было слишком много и они ударили из засады. Хорошо, что студентов туда не взяли.

— Где это произошло? — перестал хмуриться воин.

— Каменистое плато, возле выхода из подземных катакомб. — не покривив душой, ответил я чистую правду. Все равно из присутствующих никого там не было — иначе бы не спрашивали.

— А нас магистры на плато не взяли… — взгрустнула гнома.

— Правда что ли? Да неужто?! — какой я чересчур саркастичный… — Значит вы все же студенты. Где мы и что с магистрами? И дайте наконец попить, а то в горле пересохло.

Вся компания насупилась, а эльфийка молча удалилась в сторону сваленных в кучу вещей. Ничего, недолго тебе осталось. И не на таких управу находили.

— Неужели магистры… — изобразив вселенскую скорбь, я неверяще уставился на человеческую студентку. Та лишь отвернула голову вбок. Воин, покряхтев, с трудом выдавил из себя:

— Все, до единого.

Вон он, тот момент, когда пора перехватывать инициативу.

— Кто-нибудь еще выжил? — в моем голосе прорезались командные нотки.

Молчание послужило самым красноречивым ответом.

— Из нашей группы только мы. — понурилась гнома. — Возможно кто-то из другой, но мы не можем сказать точно.

Тяжело вздохнув, я сделал вид, что задумался. Пока все идет как по маслу. Пора инициировать вторую стадию отношений: сближение. Ведь мы все такие бедные и несчастные, потеряли друзей-сокурсников и учителей-магистров. А я потерял еще и отряд моих коллег-защитников, которые были мне как…братья. По оружию. Хе-хе.

Дождавшись, пока вернется эльфийка и принесет питье, я с подозрением принюхался, осматривая жидкость в кружке. Вроде бы обычная вода, но кто знает. По крайней мере не пахнет травами, как в прошлый раз. Ладно, поверим. Отпив с помощью гномы, я начал "сближение":

— Что ж… Зла на вас за усыпление не держу. Давайте знакомиться. Командор отряда "Химера", представитель высокого дома дроу Vai'lle…Сорок седьмой.

— А почему командор? — заинтересовалась человеческая студентка.

— Так звучит внушительнее. — я нашел в себе силы и подмигнул ей.

— Сорок седьмой — это номер в строю? — спросил воин.

— Нет. Имя.

— Как имя? — изумленно распахнула глаза гнома. — Ведь это цифра!

— Неужели тебя так и зовут? А как тебя называли родные?

— Сорок седьмой.

— Что, и все?

Голову пронзило током, заставив дернуться от неожиданности. Кажется, очередной кусок памяти всплыл из небытия. Я — последний участник эксперимента по переселению душ. Вернее — первый участник удачного эксперимента. Сорок седьмой — это порядковый номер лаборатории, где происходило действо и…моя кличка. Вернее — рабочий псевдоним, давно заменивший реальное имя.

Вот задачка, так задачка. И как прикажете называться? Имя носителя слишком неудобное и до ужаса нудное. И как его только в детстве мама звала? Валлидратис, иди обедать? Валлидратис, хватит гулять, пора делать уроки! Пока выговоришь — язык отвалится, а сорванца и след простынет. Да и мое настоящее имя тоже не подойдет — слишком непривычно будет звучать для этого мира. Хм-м.

А почему бы не назваться в честь темпорального проекта? Как-никак, выжил.

— Темпус. Кажется, до вступления в "Химеру" меня звали именно так. Зовите меня Темпус.

***

Знакомство прошло гладко, как и ожидалось. Воин и впрямь оказался выжившим мечником из охраны, а трое барышень — студентками Академии. По правде говоря, полное название было куда более длинным — что-то вроде "Академия Магических Искусств, Колдовства, Ведьмовства и Навства, Спиритуализма с Шаманством, Ясновидения, Прорицания, Исследования Структурированных магических потоков и всего прочего." Должно быть, память поглощенного "призрака" не содержала всех этих слов и мозг, недолго думая, подбирал ближайшие знакомые синонимы. Planum temporale, помимо всего прочего, еще и за языкознание отвечал? Вот и результат. Решив не заморачиваться, я обозвал ВУЗ попросту Академией. И так понятно. Это вам не Москва, где подобного как грибов после дождя.

Развив бурную деятельность, я объявил минуту молчания по Магистру Дэреллу, который, дескать, спас бедного дроу, не оставил подыхать на плато. Не только спас, но и потихоньку вылечить умудрился, ледяной глыбой. А до этого еще и на работу взял, несмотря на то, что темных эльфов недолюбливают и подозревают во всех смертных грехах. Поверили безоговорочно. Видимо, почивший магистр и впрямь был в авторитете.

Мечника звали Рудгаром или коротко — Рут. Выходец из простой семьи, ничего сложного.

Эльфийку — Лиссандрой фон Шуассе алс Лисс, что подходило ей как нельзя больше. Утонченная рыжая остроухая и вправду чем-то походила на лису. Потомственная аристократка, пусть и далекого от власти, но все же древнего и состоятельного рода.

Гнома назвалась Берратрисой, чем премного меня удивила. Всегда думал, что под землей в ходу короткие имена. В штольнях много опасностей, не оставляющих языку ни единого шанса на мелодичность. Времени, в случае чего, слишком мало. Пока крикнешь: "Берратрисса, обвал!" — он уже и случится. Может она и не гнома вовсе? Всего лишь низкого роста. Пусть Бертой будет — все лучше, чем Беррой.

— Бер-та?

На подобное сокращение гнома возмущенно пожала губки — видимо не понравилось. Наи-ивная. Кого волнует твое мнение? Резко закашлявшись, я картинно ослаб и начал заваливаться навзничь. На лицо — выражение полное боли, страданий, и не-человеческих мук. Ведь мы же — не-человек.

Подхватили у самой земли, взволновались. Поверили. Сейчас главное — не переиграть.

— Слишком сложное имя. — прохрипел я. — Не могу. Не осилю.

Брови гномы удивленно поползли верх — пришлось вновь зайтись в приступе "ужасного" кашля и, незаметно прикусив щеку изнутри, сплюнуть кровавой слюной. На этот раз девчата обеспокоились не на шутку, тревожно засуетившись вокруг. Мне было милостиво разрешено называть их так, как будет удобно. Полная победа.

Эльфийка, правда, проявила норов и объявила, чтоб и не думал называть ее коротко — Лисс. Не по рангу. Ладно, пока перебьемся. Все равно скоро эта фригидность будет побеждена.

С человеческой студенточкой оказалось легче всего. Девушку звали Кэйтар Виззель, что было как нельзя кстати. Недолго думая, переименовал в Кейт и попал в точку. Красавица такому необычному сокращению удивилась, и даже слегка заинтересовалась, откуда я его взял. Какая удача! Упускать такой шанс было попросту грешно. Ответил, что придумал, а затем, раскинув мозгами еще немного, подмигнул и добавил:

— Надеюсь, что вскоре и до Кэтти дойдем.

Девушка, уловив интонации, засмущалась и отвернулась. Врешь, не проведешь! Вон, как глазки заблестели. Понравилось.

На том знакомство завершилось и началось обсуждение дальнейшего плана действий.

Попросив тишины, я вынес на всеобщее рассмотрение подслушанную информацию. Удивление, повисшее в воздухе, можно было расфасовывать по банкам и продавать на базаре с лотка. Студенты несколько минут не могли поверить, что охота велась именно на них, а не на преподавательский состав.

— Раз это кажется вам…странным. — нарушил тишину мой голос. — Значит вы не владеете всей полнотой данных.

— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Рут.

— То, что не все так просто, как кажется, а многое в этой жизни имеет двойной дно. — слегка грустно отозвался я. — Например я не понравился свой мачехе.

— И?

— Она наняла убийц для моего устранения.

Гнома ахнула и прикрыла рот рукой. Ух, какая страшная история!

— А сделано это было ради наследства. Та же участь ожидает и мою сестру, если не успеет спастись из отчего дома. — произнес я, вперив взгляд в эльфийку.

— Ты на что-то намекаешь? — с вызовом отозвалась она. Приятный голос, мелодичный. Возможно, остроухая хорошо поет, но как и многие из прекрасной половины человечества, скрывает это. Хотя тут скорее — прекрасной половины эльфийства. Лишний козырь в мою колоду, можно будет попробовать на этом сыграть.

— Именно что намекаю. Допустим, вы единственные выжившие из трех десятков студиозусов. Логично предположить, что раз противник до сих пор не успокоился, значит ему нужны именно вы. Иначе, враг бы попросту плюнул на трех балбесок недоучек — кому охота бродить по лесу, выискивать, сбивая ноги? Тем более, что лес этот довольно опасен.

— Мы не балбески! — возмутилась эльфийка.

— То есть… — нахмурила лобик гнома. — Кто-то из нас…

— Представляет для противника огромную ценность. — закончила начатую фразу Кейт.

— Причем в мертвом виде. — добавил я. — Предполагаю, что это Лиссандра, как единственный представитель аристократии среди вас…нас.

Главное — уметь перевести стрелки. Все выжидающе уставились на остроухую, разглядывая ее так, будто видели в первый раз.

— Вздор и чепуха! — тут же вскинулась она. — Вы что, не видите — он стравливает нас между собой!

— Чего нет, того нет. — примиряющее поднял руки я. — Но подумай над тем, кто из близких мог желать твоей смерти.

— Наш-ш народ не такой, как ваш-ш. — практически зашипела эльфийка, с ненавистью прожигая меня глазами. — Никто из моей родни, слыш-шиш-шь, никто! Не опустился бы до такого.

— Слишком самоуверенное заявление, ну да ладно. Не буду спорить. Это было всего лишь предположение, не обижайся.

Ответом послужил грациозный разворот на месте. Шипя себе под нос, как рассерженная гремучая змея, Лиссандра удалилась в сторону костра и начала рыться в пожитках. Яд ищет, не иначе. Бедного дроу устранить. Ничего, пожалуй, так даже лучше. После такой ссоры намного легче к человечке подступиться будет.

— Еще какие-нибудь предположения есть? — спросил я, продолжая наблюдать за эльфийкой.

На удивление, не было. Все лишь задумчиво сидели, переваривая услышанное. Негусто, негусто. Это же студенты, молодняк! У них воображение в десять раз сильнее моего должно быть!

— Раз предположений нет, предлагаю завтра собираться и выдвигаться — сегодня до темноты не успеваем.

— А магистры? — слегка грустно спросила Кейт.

— Нету их больше. — копируя ее грусть, ответил я. — Вы меня-то чудом нашли, да и то лишь потому, что саркофаг в магическом плане фонил.

— У меня никогда поисковое заклятие не получалось. — скуксился Рудгар. — Пришлось воплощать.

Хм, неужто воин владеет зачатками магии? Хотя логично — кого еще в охрану к колдунам можно взять? Ляпнешь чего не-то, случайно даже, а тебя бац! И в лягушку. Или заднюю точку огненным шаром поджарят. Какую-никакую, но защиту надо иметь. И знания с умениями. Что ж, плюс ему. Еще большему обучаться придется.

— Дальнейшие поиски не просто бесполезны — они еще и опасны! — продолжил я. — Солдаты могут вернуться в любой момент. Неподалеку где-то рыщут, местность прочесывая. Пока ва…нас только лес и спасает, но при грамотном районировании и разбивке территории на поисковые квадраты… Вычислят, и пикнуть не успеем. Удивляюсь, как до сих пор не выцепили — наверное, слишком мало времени прошло, а кусок леса слишком большой. Людей у них все же нехватка — половину перебили.

— Но ты ведь ранен? — заботливо спросила гнома, пододвигаясь еще ближе. Девочке у меня в ногах уже не сидится — вон, практически на расстояние вытянутой руки приблизилась. На "ты" первая перешла, волнуется, переживает. Легкая добыча. Хорошая сестренка, хи-хи.

— Рана более-менее зажила, так что передвигаться и сражаться уже способен. — нахмурился я и тут же покачал головой: — Полного выздоровления ждать опасно. Слишком долго. Не могу подвергать вас опасности.

Рут, сидящий в стороне и молчавший большую часть беседы, удивленно приподнял брови. Почти незаметно, но все же… Кажется, не одна эльфийка была о дроу нелестного мнения.

— Выдвигаемся на рассвете. — укладываясь, брякнул я избитую фразу.

Интересно, а сам-то глаза смогу продрать хотя бы к обеду?

 

Глава 4. Выживальщики

Побудка прошла на удивление бодро. Поднявшись ни свет ни заря я, кряхтя и постанывая, принялся будить остальных. Часовых не было — сказывалась магическая защита вокруг лагеря. Дети, что с них взять — на сигнализацию надеются. Надо будет это исправить.

Первым, как я и предполагал, очнулся Рут. Стоило мне приблизиться на несколько шагов, как он, не открывая глаз, протянул руку к лежащему неподалеку мечу. Вот она, настоящая выучка! Странно что и ты про часовых не подумал.

Пересилить себя и выдавить "доброе утро" я так и не смог — слишком сильна была человеческая привычка щемить харю "еще пять минуточек" после звонка будильника. В теплой постели, с зашторенными окнами, ага. Не в жутком лесу, где перекореженные, трясущиеся на ветру сучья напоминают тянущиеся из темноты лапы монстров, а сам ветер настолько промозглый, что продувает до самых костей. Как хорошо, что магический купол такой ветер не пропускает.

Остроухая, дернувшись от хрустнувшей под ногой ветки, проснулась почти так же быстро, как воин. Дитя леса, что с нее взять. Доброжелательно кивнув, я получил в ответ изумленный взгляд и слегка расширенные зрачки. Хорошо ночное зрение иметь — даже в полутьме все видно! И чему она так удивляется?

Следующей по очереди оказалась гнома. Лобик разгладился, рот приоткрыла, волосы по подушке разметались. Сопит лежит. Какая прелесть — даже будить жалко! Склонившись, я провел ладонью по ее щеке.

— Подъем, нас ждут великие дела!

Причмокнув, Берта очнулась и, тряхнув головой, уставилась на меня с еще большим удивлением, чем эльфийка. Правда, на этот раз к удивлению добавилась еще и заинтересованность. Заспанные глаза широко распахнулись, осматривая меня с головы до ног. Да что происходит, в самом деле?

Лишь добравшись до постели человечки, я понял причину. Все было банально и просто — голый торс. Штаны (видимо из запасов Рута) на мне были, а вот что-либо еще…Как из лежанки выбрался, так и пошел побудку производить. Вожатый, мать его.

Кейт проснулась сама, благодаря производимым Рудгаром звукам. Мечник, ухая и крякая от натуги, производил утреннюю зарядку, то и дело поглядывая на меня. Точно! Ведь по легенде я такой же воин, как и он. Тоже что ли размяться?

Кряхтеть после подъема вроде перестал, боль отступила. Задумчиво покосился на перебинтованный живот и задумался. А и ладно, чем черт не шутит. Встряхнул руками и произведя "поклон солнцу", я медленно, принялся делать тест фишера, постепенно наращивая темп.

Лишь на третьем, финальном кругу, я заметил удивленные глаза Рута. Опять?! На этот раз что?!

Мечник, не переставая пялиться, продолжал собственную разминку. Вот и ответ. Совсем другие упражнения, на мой взгляд, куда менее эффективные. Видимо до теста фишера в этом мире еще не додумались. Палимся, дорогой, палимся!

Ладно. Притворимся, что это секретная тренировочная техника дроу, и пусть только попробуют не поверить! Интересно, а в бою так же будет? Мое кун-фу круче твоего?

Спустя пару часов, когда совсем рассвело, лагерь был полностью собран и команда стояла готовой к выходу. Не зевал никто — видимо, привыкли рано вставать. Студенты, что с них взять. Замучали небось бедных занятиями. Одеждой меня одарили с Рудгаровского плеча, слегка ужав ее с помощью магии. Перешить не вышло — не владел никто из компании бытовой магией, что поделать. Вместо ботинок пришлось обтянуть ноги тряпками. Получилось тяп-ляп, но все же лучше, чем босиком.

Дальнейшие события были до тошноты однообразными. Мы шли-шли, шли-шли, потом немного отдохнули и опять принялись делать то же самое. Чертов лес казался бесконечным. Маленькая тропинка постепенно сменилась широкой дорогой, уменьшив вероятность нападения из засады. Вскоре, наплевав на безопасность, я не выдержал и принялся напевать песенку Элли. Авось чуткие остроухие уши заранее о неприятностях предупредят. С трудом, но удалось перестроить строфы на местный язык — возникла лишь путанница со словом "страшила". Эх… Можно сказать — это я. Единственный из компании, обряженный в обноски. Темный эльф — пугало. Ни плаща тебе, ни лука, ни снаряги. На нищего и то больше похож, нежели на благородного дроу. Ролевики увидят — удавятся. Мда.

— В город изумрудный, идем дорогой трудной… — нахмурился Рут. — Не слышал о таком городе.

О, а вот и кандидат на роль железного дровосека! Такой же железный и непробиваемый, в умственном плане. И почему мозги только страшиле нужны были?

Самое интересное началось, когда солнце было почти в зените, а мы расположились на привал.

Полянка была побольше прошлой и поудобнее. В самом центре обнаружилось место для кострища, а вокруг были свалены охапки сухих сучьев. Даже подозрительно слегка — откуда их столько нападало? Деревья вокруг молодые, не высохшие. Как к нашему приходу подготовили. Рут, не особо задумываясь на этот счет, принялся разводить костер. Что ж, твоя правда. Раз они здесь есть — почему бы и не использовать? Главное — вовремя задать драпака, если хозяин вернется.

Хмыкая себе под нос, воин принялся что-то варить в поставленном на огонь котелке. Вскоре повеяло чем-то съедобным и весьма вкусным. Эльфийка, по обыкновению своему, букой сидела чуть в стороне, а гнома с человечкой принялись перебинтовывать мою рану.

Заживало все на дроу, пожалуй, даже лучше, чем на собаке — рваные края затянулись и покрылись засохшей коркой. Такими темпами, глядишь, скоро и шрама не останется.

Раздавшийся из чащи скрип насторожил не только меня одного.

Именно тогда это и произошло. Все вокруг начала застилать густая белая пелена, а перед глазами словно зарябил рой мошек. Калейдоскоп, мать его! Вон как цвета меняются. Контрастность заскакала почище, чем на неисправном ламповом ТВ.

В ушах раздался голос, призрачный и далекий, эхом отражаясь от барабанных перепонок:

— Пр-р-риди к-ко мн-не, путн-ник. — заикаясь, но тем не менее довольно маняще звал кто-то. Голос был бесполым, но чертовски привлекательным: — Пр-рид-ди к-ко мн-не!

С каждым разом призыв становился все более требовательным, заставляя подчиниться. Именно это и спасло ситуацию. Черта с два! Не люблю, когда мне приказывают незнакомые люди.

Да и люди ли? Тем более, что это слишком похоже на зов, который не так давно был испытан мной на собственной шкуре. Собрав мозги в кучку, я принялся бороться с ментальным захватчиком. На удивление, получилось — постепенно голос стал тише, а пелена отступила от глаз. Борись, сорок седьмой, борись! А то сожрут! Зачем еще куда-то в лесу заманивать?

Встряхнув головой и кое-как прийдя в себя, я вернул зрение в норму. Зов практически стих, лишь едва слышимые отголоски плескались на краю сознания. Однако, времени на рассуждения не было — положение в лагере скатилось до катастрофического!

Рутгар, вытянув руки вперед, лунатиком брел к краю поляны. Лиссандра, Берта и Кейт, шаркая ногами и то и дело спотыкаясь, подобно зомби следовали за ним. Надо что-то делать и причем срочно! Мысли вихрем заметались внутри черепной коробки.

Просто так останавливать — глупо, не выйдет. Лучшее спасение от гипноза — это экстренный вывод организма из состояния транса. Однако, как разом вывести четырех людей? Точнее, не совсем людей, но это не так важно в данный момент.

Зачерпнув из котла похлебки, я, стиснув зубы от боли, кинулся к мечнику, ближе всех подошедшему к краю поляны. Что-то подсказывало, что выпускать его за край нельзя ни при каких условиях.

Горсть горячей, исходящей паром крупы, плюхнулась прямо за отворот кожаной брони воина. Секунду спустя, Рут, чередуя матерные вопли с криками "Горячо-о-о!!!" принялся бешенным зайцем скакать по поляне, пытаясь вытрясти из-за шиворота ядреный гостинец. Конечно горячо! Всю руку обжег, пока донес.

Во время одного из своих пируэтов Рудгар, спотыкнувшись, завалился на Кейт, уронив студентку на землю и подмяв под собой. Загипнотизированная девушка затрепыхалась, будучи не в силах продолжить свое шествие. Тщетно — поди, попробуй такого кабана сдвинь! Габариты не те.

Взгляд как нельзя кстати упал на флягу с водой. Схватив оную и на бегу отвинтив крышку, я, набрав полный рот, догнал гному и пшикнул прямо ей в лицо. Попутно, как мог, принялся поливать из фляги сверху. Кудряшки поникли и слиплись, а сама девушка вздрогнула от неожиданности. Ничего, высохнешь! Зато в глазах появилась осмысленность.

Эльфийка тем временем оказалась буквально в паре шагов от края поляны. Подбежать, ухватить за руку, не пускать… Воды во фляге на полноценный пшик не хватило — так, лишь брызги. Остроухая, не обращая внимания на мои потуги, перла вперед словно ледокол. Пришлось схватить за пояс и попытаться удержать — больше ничего не оставалось. Вот уж не думал, что в таком хрупком теле окажется столько силы! Рыжая бестия принялась вырываться так, будто от этого зависела ее жизнь. И ведь придушить нельзя, даже слегка — не враг же!

В третий раз от мелькнувшего кулачка я увернуться не успел. Бац! Бо-ольно. Синяк теперь будет.

Ну все, ты сама напросилась! Злорадно оскалившись я схватился правой, не обоженной рукой за левую эльфийскую грудь, безжалостно помяв костюм. Ух ты, какая упругая!

Раздавшийся визг, должно быть, услышали на другой стороне местной луны. Кулачки засвистели со скоростью, вдвое превышающей недавнюю.

Бац, бац, бац! Еще пара гематом мне гарантированна.

Кое-как развернув бушующую фурию к центру поляны, я выпустил остроухую из объятий, напоследок мстительно сжав грудь еще разок. Из вредности, не иначе. В качестве компенсации за синяки.

Отбежав на десяток шагов, Лиссандра замерла. Затем, медленно, с силой сжав кулаки, развернулась. На этот раз визга не было. Были лишь глаза, способные все прожечь на своем пути. Я уже говорил, что цвет красивый? Золотистые искорки вон, замелькали. И руки зашевелились, описывая невидимую окружность.

Опс! Про прожечь, кажется, не было шуткой. Вечно забываю, что здесь в ходу магия! Мимо меня, чудом не задев и не поджарив, пролетел сполох огня. Захлопав руками по задымившейся повязке, я принялся драпать по кругу, стараясь не приближаться к краю. Эльфийка, вконец осатанев после пары безуспешных попыток, с гортанным выкриком метнула в меня огромный огненный шар. Ишь, какая неотходчивая! Пригнувшись, я кувырком ушел вбок, спасая свою жизнь. Файрбол, окатив меня жаром, улетел в кусты где мгновением спустя взорвался яркой вспышкой.

Раздавшийся следом рев пронял до глубины души. Рев, а за ним и скрип, похожий на тот, что прозвучал перед гипнозом, но куда более жуткий. Что-то огромное, охваченное огнем, проломилось сквозь заросли на поляну и вновь заревело. Это было размерами с дерево, хотя постойте… Это и было дерево! Тело-ствол, сучья-конечности, злобно раскрытое дупло-пасть. Дернувшись еще раз, монстр зашатался и, покачнувшись в последний раз, грохнулся оземь, чудом не проткнув меня особо острой веткой.

Эльфийка, "потушив" взгляд, ошарашено уставилась на догорающего дендроида, весь бок которого был разнесен в щепки ее атакой. Тишину нарушал лишь треск догорающих обуглившегося ствола, жадно поглощаемого огнем. Попался, который кусался. Нечего нас гипнотизировать было.

Хихикнув один раз, остановиться я уже не смог. Смех постепенно перерос в дикий, истеричный хохот. Теперь то мы знаем, чьи это сучья были, сваленные у кострища. Приманка для дураков.

Так я и сел на пятую точку — с блаженной улыбкой идиота на лице, смеющийся как припадочный, с одной обожженной рукой и с другой напряженной, застывшей в форме полусферы.

Остроухая, видимо не в силах более сдерживаться, отвернулась и, вздрагивая плечами, заплакала.

Не в силах более сдерживаться, я заскулил со смеху. Пусть скажут, что дроу — бессердечные сволочи, но…

День явно удался.

***

— …редко где встречается, смертельно опасна.

— Выходит, эта дрянь с труднопроизносимым названием охотится на все живое, задурманивая разум гипнозом?

— Не знаю, что такое гипноз. — пожала плечами Кейт. — Создание использует ментальную магию второго порядка. Неподготовленным ее заметить практически нереально. Х-хоп! И еда сама в рот идет. Они как кроколиски — покушали, и могут месяц "спать", переваривая. Желудочный сок ого-го!

— Иными словами: если бы не Темпус — нам всем каюк. — резюмировал Рут, перемешивая угли в кострище. На лице воина блуждала глумливая ухмылка — ведь кострище было в буквальном смысле сделано из "костей врага".

— Я этого не прощ-щу. — змеей прошипела эльфийка, с ненавистью глядя на меня. Поплакала вроде, успокоилась, а теперь опять!

— А что такого произошло-то? — удивилась враждебности Кейт.

Конечно, ты же не помнишь! Тебе туша Рудгара весь обзор заслонила. Удержаться от подколки я попросту не смог. Переведя взгляд на ладонь, задумчиво поиграл пальцами, делая вид, что сжимаю что-то округлое. Остроухая, вскинувшись было, мгновение спустя безвольно осела.

Глаза, яростно блестевшие секунду назад, заблестели еще больше, однако на этот раз от влаги. Отвернувшись от всех, Лиссанда встала и, пошатываясь, ушла на противоположный конец поляны. Вскоре плечи девушки едва заметно затряслись. Упс. Переборщил.

— Что это было? — непонимающе спросил Рут.

— Не обращай внимания. — отмахнулся я. — Легкое недопонимание двух рас-антиподов. Чуть позже я с ней поговорю и все будет в норме. Лисс просто не может принять, что ее спас не благородный рыцарь эльф, в сияющих доспехах и на белоснежном единороге, а страшный дроу, одетый в лохмотья. И к тому же безлошадный.

— И вовсе ты не страшный. — слегка смутилась Кейт.

— И храбрый. — добавила гнома. — Кстати, спасибо за спасение.

Я уже говорил, что день явно удался? Прогресс идет полным ходом.

— Это… — промямлил Рут, явно пытаясь что-то осмыслить и поймать ускользающую мысль. — Так ведь, у остроухих рыцарей — нет! Они же железо не носят никогда.

Я лишь тяжко вздохнул и покачал головой. Ну и что, что недалекий! Зато сильный и надежный.

— Ладно, доедайте без меня. Пойду утешу.

Поднявшись, я отставил миску и двинулся к эльфе. Куй железо, пока горячо, особенно с девушками. Кажется, именно так поучал меня один психолог. Прекрасную половину надолго нельзя одну оставлять — у нее от этого крыша едет, а в голове такая мешанина начинается, что хоть стой хоть падай. Не расхлебаешь потом.

Подойдя, я отодвинул в сторону сумку и плюхнулся вплотную к остроухой. Правой рукой приобнял за плечи, левой перехватил молниеносно метнувшийся к моему горлу кинжал.

— Ну что ты, глупенькая? — аккуратно отняв нож, я отбросил его за спину, покрепче обнимая девушку.

— Как ты смел… — глухо раздалось в ответ. Нет, так не годится. Взгляд в землю уткнула, переживает жутко, небось еще слезы капают.

— Тиш-ше. — я успокаивающе погладил эльфийку по голове, слегка отклоняя тело назад и остроухую невольно повело следом. В таком положении смотреть в пол было практически невозможно, что вынудило Лисс поднять голову. Ненависти в глазах нет — одна печаль. Сомневаюсь, что от простого облапывания такое начнется. Как знал, блин. Кажется, мы столкнулись с фобией или комплексом.

— Тиш-ше, дураш-шка. — стараясь говорить нежно, прошептал я, указательным пальцем вытирая девушке слезы. Что это она в кармане принялась рыться? Пришлось обнять эльфийку покрепче, дабы предотвратить очередную атаку.

— Жизнь же тебе спасал. Поверь, так надо было. Не со зла ведь. — продолжил шептать я, поглаживая остроухую по голове.

Утешать девушку, пусть и с помощью кинестетики — самое утомительное занятие! Это сейчас она ошарашена, не понимает, почему "враг" так себя ведет. Допуск к телу есть. Как придет в себя — лучше руки убрать. А потом вновь, в самый неподходящий момент, облапать. Пусть привыкает.

Лиссандра, задумчиво уставившись на меня, постепенно прекратила плодить слезки.

— А ты не врешь. — констатировала эльфийка.

Такс, пора нанести негхит! А то подумает, что мир вокруг нее вертится. Пусть огорчится слегка, захочет вернуть утерянное внимание.

— А зачем тебе врать? — вытаращил глаза я. — Что, эльфийских грудей в жизни не трогал?

Остроухая возмущенно вздрогнула. Хотя да, не трогал. Но не палимся, врем дальше.

— Мой долг вас защищать! И так уж вышло, что ради снятия гипноза…

Немного пафосно, но сойдет.

— Хам! — фыркнула девушка и, скинув с плеч мою руку, направилась к костру.

Наивная, ты даже не представляешь, как много мне рассказала, сама того не желая.

Поднималась с земли с неохотой, направив ступни в мою сторону, с поворотом налево, ко мне — вот и направление твоего интереса. Хотела бы побыстрее уйти — встала бы по направлению к костру. И руку с плеч скинула с запозданием, слегка придвинувшись ко мне и чуть прижавшись. Почти незаметно, но… Язык тела не врет. Не хотела уходить, поддержки искала. Запястья ко мне, открытыми ладонями, голову набок склонила, про "долг" услышав. Открытые жесты, жесты доверия. Это конечно все предположения, но они работают в девяноста процентах из ста.

Еще Кэрол отметил, что и кошка, и собака виляют хвостом из стороны в сторону, но означает это абсолютно разные вещи. В нашем же случае… скорее всего нет. Судя по тому, что я успел увидеть за эти дни, у эльфов практически те же реакции с жестами, что у людей. У гномов, если по Берте судить, тоже. А значит — весь накопленный опыт "языка тела" будет как нельзя кстати. По мимике пока не буду судить, слишком мало информации для анализа. Вдруг у остроухих лицевые мышцы по другому работают?

Одним словом, утешение успешно, Лисс успокоилась. Пойду, тоже перекушу, да перебинтуюсь наконец.

***

На этот раз на мою перевязку собралась вся прекрасная составляющая нашего отряда. При виде эльфийки, помогающей с бинтами, мои брови с картинным изумлением взметнулись вверх.

— Что?! — тут же раздраженно взъярилась Лисс. — Всего лишь благодарность за спасение, не более.

— Ничего. — невозмутимо ответил я. — Пожалуйста, продолжай. Буду благодарен.

Треск повязок сменился насупленным сопением эльфийки. Не услышала, что ожидала. Злится. Как ребенок, ей-богу. Главное на засмеяться, а то обидится.

Как нелепо и глупо. Надо отметить — постоянно ищет подвох и враждебные намерения, а когда их не находит — впадает в ступор. Неужели при встрече все дроу пытались ее обмануть? А то и убить — вон, как пыхтит. Или же, это просто затаенная обида детства? Пожалуй, на этом можно сыграть. Главное — этой самой враждебности не показывать. Пусть помучается.

Закончив процедуры и собравшись, мы двинулись в путь. Где-то ближе к вечеру я вконец осатанел: чертов лес никак не желал кончаться! Уже на ночлег пора устраиваться, а вокруг все чащоба, да чащоба, причем с каждым пройденным метром все гуще.

— Последний рывок. — умоляюще покосился я на девушек. — И так темп низкий держу, чтобы вы не устали. В ответ на меня уставились четыре пары глаз. Понимающий взгляд, два благодарных и один — раздраженный. Несложно угадать, чей, правда?

Побродив впотьмах еще с полчасика, мы наконец-то нашли подходящее место. Очередная поляна, на этот раз, правда, не круглая — скорее овальная. Из земли то там, то здесь, выпирали корни, огораживая пространство, по форме напоминающее саму поляну. Удобное место для сна, если всем лечь рядом. Надеюсь, что эти корни — не живые.

Стоило нам более менее устроиться, разложив вещи, как разом опустилась ночь. Поначалу я даже не понял, что произошло — для меня все осталось как было. Однако, спотыкающиеся и презабавно ругающиеся члены отряда заставили задуматься.

— Рут! — окликнул я чуть не растянувшегося плашмя воина. — Три шага вправо и два вперед. Разводи костер.

— И как ты только видишь? — пожаловался мечник, пытаясь последовать моему совету. — Темень — хоть глаз выколи.

— И выколешь. — буркнул я. — Если еще раз так упадешь. Слева в метре от тебя сучок, не напорись.

Разводить костер вслепую — должно быть, довольно увлекательно занятие. По крайней мере наблюдать за этими потугами было забавно. Лишь потом до меня дошло, что я опять перешел на ночное зрение. В том, что ты дроу, определенно есть свои плюсы!

— Да зажгите уже кто-нибудь свет! Вы маги или нет, в конце то концов?! — взвыл мечник, распоров палец о сучок. — Я до сих пор после поискового заклятия не восстановился!

— А мы не можем. — горестно отозвалась Кейт, пытаясь нашарить что-то в заплечной сумке. — Ментальная магия все запасы выпила. Чертово дерево!

Гнома лишь угукнула, благоразумно не двигаясь с места, а остроухая, как всегда, отмолчалась.

— Защитного круга, как понимаю, не будет? — спросил я, беззвучно приближаясь к человечке и кладя руку на плечо. Девушка испуганно вздрогнула, но, совладав с собой, кивнула. Кажется, сегодня сон мне не светит. Отстранив Кейт и засунув руку в сумку, я нашарил искомое. Извлеченный предмет оказался банальным огнивом: камешек с палочкой, чиркаешь — искру получаешь.

— Вы что, совсем ничего не видите?

— Абсолютно. — подала голос остроухая. — И это довольно странно. Я должна неплохо видеть в сумерках, но тут…

И то верно. У эльфов ведь более острое зрение.

— И я. — подала голос Берта. — Но не сейчас.

Точно. Гномы же под землей живут, а там света не особо.

Ладно, пора развести костер.

— Остался без магической энергии — живи, как человек. — хмыкнул я, запихивая огниво в руку мечника. Тот вздрогнул не хуже Кейт, но подношение принял, тут же принявшись радостно чиркать. Неужели дроу настолько бесшумно ходят? Полетели первые искры, слепя и заставляя зажмуриться.

С грехом пополам, вскоре костерок был разведен, озаряя слабым светом поляну. Ночное зрение тут же выключилось, спасая сетчатку от засвечивания. Ого-го! И впрямь, не просто темнота — тьма! Будто бутылку чернил сверху вылили.

— Не нравится мне это. — насупился Рудгар, нервно теребя рукоять меча. — Неспроста так темно.

— Других вариантов все равно нету. — горестно отозвалась Кейт. — Или ночевать тут, или идти туда.

После этих слов девушка ткнула пальцем за спину, в сторону леса. Точнее, бывшего леса. Не было видно ни травы с кустарниками, ни даже стволов деревьев. Лишь темнота, переползающая с места на место.

— Похолодало что-то. — шмыгнула носом гнома, протягивая ладони к костру.

— Без магической защиты сюда кое-кто придет. — задумался я. — И думаю, довольно скоро.

— Кто? — настороженно переспросила эльфийка.

— Неверный вопрос. Верный — зачем?

— И зачем? — на этот раз тон остроухой был уже подозрительным.

— Чтобы сожрать трех студенток и двух воинов. — флегматично пожал плечами я.

— Не надо. — зябко поежилась Берта, боязливо оглядываясь назад. — И так страшно.

Пожалуй, она права. Нечего девчонок пугать, а то не уснут. Вдруг закон жанра не сработает и сюда и вправду никто не придет? Голодный и умеющий напускать тьму никто.

Сорок седьмой, а сам-то в это веришь? Конечно же нет. А раз не веришь — тогда и дежурить тебе. Ничего неожиданного — изначально же знал, что некому кроме ночного остроухого жителя. Знал, но увильнуть попытался. Ладно, спишем это на нервную усталость. Как там девиз ВДВ гласит, "Никто, кроме нас!"?

— Укладывайтесь, завтра рано вставать. — я пошерудил угли палкой, заставляя их вспыхнуть поярче.

— А ты? — спросил мечник, заранее зная ответ.

— Остаюсь дежурить.

— Разбудишь на вторую половину?

— Можно подумать от тебя будет толк. — фыркнул я. — Разве что нос себе расшибешь.

В ответ раздался лишь тяжкий вздох. А что спорить, если это чистая правда?

Спать все легли меж выступающих корней. Какая-никакая (сантиметров в десять), но защита. По крайней мере, так поспокойнее. Да и лечь здесь больше нигде — ровной поверхности всего ничего. Спустя некоторое время раздалось умиротворенное сопение. Черт знает сколько километров отмахали пешком, по кочкам да буеракам. Намаялись за день, бедняжки.

Меч я решил не брать, но, подумав немного, вытащил из сваленных в кучу вещей Лиссандровскую перевязь с тремя кинжалами. Воровать, конечно, нельзя и хорошо, но пока не видят — можно и простительно. Развернувшись к костру спиной, я отошел в противоположную сторону и, подложив под себя пустой мешок, уселся прямо на землю. Теперь, спящие были защищены с двух концов: с одного огнем, с другого мной. Плюнув на правила безопасности и уважение к оружию, воткнул ножи в землю рядом с собой. Авось не споткнусь и не напорюсь. Наизготовку, так сказать. Что-то подсказывало, что атаки со стороны костра ждать не следует, а вот с моей…

Зрение дроу не заставило себя ждать: из темноты неспешно проступили силуэты ночного леса. Как же хорошо снова прозреть! Теперь осталось лишь ждать, а пока никого нет — можно поразмышлять.

День сегодня выдался насыщенным.

Настолько насыщенным, что от моего внимания ускользнуло несколько вещей. Теперь читать собеседника было намного легче. Может быть, это следствие участия в эксперименте? Казалось, приложи я чуть больше усилия — и действительно научусь читать чужие мысли по собственному желанию. Можно сказать, что отчасти темпоральный проект удался.

Как там эта часть мозга называлась? Planumtemporale. Отвечает за чувство слуха и языкознание. В какой-то степени, правдиво. Разговаривать на языке другого мира и впрямь оказалось легко. Правда, черта с два поймешь, почему: то ли из-за поглощенных душ и их знаний, то ли из-за участия в эксперименте.

Нет, надо определенно вынудить эльфийку спеть. Двух зайцев одним ударом — и девочку раскрепостим, и себя проверим заодно, на чувство такта и музыкальный слух.

Х-р-русть.

Хотя слух может быть не только музыкальным. Мне показалось, или я действительно что-то слышал?

Хр-русть — хр-русть.

Он может быть еще и обычным. Вон, как сейчас. Точно, слышу, как что-то сюда…идет.

Хрусть, хрусть, хрусть.

Или кто-то? И не идет а бежит.

ХРУСТЬ — ХРУСТЬ,ХРУСТЬ — ХРУСТЬ!!!

Такие звуки может издавать лишь что-то большое, бегущее по сухим веткам и сносящее мимоходом ветки и сучки, мешающие проходу. И судя по звукам оно вот-вот выбежит прямо мне в лоб. Не хочу. Страшно!

Кинжал, одним движением подхваченный с земли, молнией улетел в сторону звука. Именно там, на самом краю поляны, в этот момент затряслись кусты, готовясь выпустить это на свет. Удара, взвизгов боли и чего-нибудь подобного я так и не дождался. Все стихло, словно ничего и не было. Фантазия расшалилась, а как же!

Пожалуй, останусь-ка я на месте. Что-то не тянет идти в эти заросли, кинжал возвращать, совсем не тянет. Жалко, что тут лески еще не придумали — привязал бы, метал, а потом к себе обратно притягивал. Ладно, еще два в запасе. Если не хватит — схожу за мечом.

Тот наемник определенно был прав — чертов лес чертовски опасен! Зуб даю, что кроме моих подопечных не выжил ни один студент. Этим всего лишь катастрофически повезло и, думаю, везет до сих пор: как иначе объяснить произошедшее днем?

А раз так, то надо выбираться поскорее.

Прошло приблизительно полчаса. Стоило мне успокоить мозг и задуматься, доходя до глубокого анализа, как "атака" повторилась, правда, на этот раз немного левее. Грустно посмотрев на оставшийся кинжал, а затем на вновь застывшие без движения кусты, я вздохнул. Идея о мече теперь казалась не такой уж и глупой.

Делаем выводы: тварь слаба и скорее всего физически неразвита. Нападает лишь на спящих, беззащитных, не способных дать отпор. Иначе зачем ей такая маскировка? Тьму напускает, выжидает, а потом хоп!

Но почему оно не нападает сейчас? А потому, что пребывающий в своих мыслях человек, особенно глубоко задумавшийся — почти тот же спящий. Я конечно не человек, но принципы те же. Активность тела понижается, дыхание замедляется, мозг начинает работать плавнее и совсем по-иному. Вот и думает монстр, что все уснули и пора обедать. Точнее, ужинать, ну да кому что.

А значит, единственный шанс его убить — это подкараулить, притворившись спящим. Например снова глубоко задуматься. Компаньонов будить не буду — лишь испортят ловушку. Только меч возьму, на всякий случай. Мало ли — укусит?

Сказано — сделано. Тяжелый, черт бы его побрал. Тот клинок, что у Валлидратиса урки свистнули, много легче был. Темноэльфийское качество наверное. Невосполнимая в нынешних условиях потеря. Жаль, жаль. Ладно, сейчас любой сгодится. Главное — не промазать, а то из меня тот еще снайпер. Хорошо хоть, что знаю, с какого конца браться, и каким бить.

На этот раз ждать пришлось более часа, а то и двух. Мысли плавно текли, неспешно сменяясь одна за другой.

Х-р-русть.

Чувство времени в темноте скрадывалось, не позволяя определить, сколько осталось до рассвета. Надеюсь, что не так долго, а то у меня ножи закончатся.

Хр-русть — хр-русть.

Давай, родной! Еще ближе. Я как тот тибетский монах, познавший гармонию и единение с миром. Невозмутим и недвижим, и "типа сплю". Ты только нос свой из кустов покажи.

Хрусть, хрусть, хрусть.

Стараясь оставаться предельно спокойным, я потянулся за кинжалом. Чай, не впервой.

ХРУСТЬ — ХРУСТЬ,ХРУСТЬ — ХРУСТЬ!!!

И-и-ии…

ХРУСТЬ.

На этот раз окончательный. Прямо в голову, если это, конечно, была голова.

Видимо, третьего ножа тварь не выдержала — зашаталась и молча растянулась во весь рост. Надо же, какой дроу снайпер! Всего пару шагов успела пробежать от края поляны, как остро наточенный "подарок" словила. Темнота, нехотя но верно, начала отступать, превращаясь в обычную ночную полутьму.

Хорошо, что добивать это не надо. А вдруг бы меч на ногу уронил? Проблем — не оберешься. Ой. Кажется, накаркал. Тьма отступала не просто так. Черными клоками, стелясь по земле, она начала окутывать распластавшуюся тварь, налипая сверху и придавая форму.

Вскоре, вместо чего-то угловатого, похожего на кучу веток, на земле лежала вполне узнаваемая гуманоидная фигура, габаритами не уступающая Рудгару. Сотканная из первородной тьмы, клубящейся и перетекающей, она слегка зашевелилась, пытаясь подняться. Не получилось. Однако, тварь попыток не оставляла и с каждым всасываемым куском тьмы делала это все увереннее.

Что-то мне подсказывает, что нельзя этого допустить.

Приблизившись к порождению ночи, я с негромким хэканьем ткнул монстра мечом. Затем, устыдившись своей неумелой попытки, взял клинок двумя руками и, сверху вниз, как при рубке дров, рубанул в район шеи. Затем, пытаясь развить успех, повторил удар несколько раз.

Нулевой эффект. Плохо. А ну как сейчас поднимется и сожрет? Тварь, словно читая мои мысли, и впрямь попыталась — едва успел ногу отдернуть. Очень плохо.

Внезапно меня осенило. Идиот!!! Забыл про Геракла, да? Лернейскую гидру? Это же так очевидно!

Я метнулся к костру и, зачерпнув в котелок углей, рысью бросился обратно. Ночное зрение тут же выключилось, пытаясь спасти сетчатку от чересчур ярких пятен. Тлять, как же не вовремя! Видимость мгновенно упала до нескольких метров.

Ага, вот и тварь! Уже на ноги поднялась, правда стоит неуверенно, шатается. Почуяла! Атакует!

Увернуться от стремительного взмаха лапы я не успел. И когда только когти отрастить успела? Из пореза моментально закапала кровь. Хорошо хоть, что не брызнула.

Очередная атака едва не выбила из меня дух. Плюхнувшись на землю, я схватился за живот, пытаясь втянуть хоть глоток воздуха. Интересно, старая рана разошлась или выдержала?

Из последних сил, перебарывая адскую боль, я схватился за чудом не перевернувшийся котелок, и сыпанул его содержимым в сторону твари. Тлять! Опять руку ожег, причем ту же самую.

Предположение оказалось правдиво: огонь бил тьму по всем параметрам. Монстр в агонии задергался и принялся метаться в судорогах. Раскаленные угли, попавшие в цель, произвели эффект выстрела из дробовика в упор. Каждый из них прожигал в теле твари дырку размером с кулак, заставляя страшилище извиваться, подобно червяку на крючке.

Живот скрутило непереносимой резью, а рубашка начала стремительно пропитываться чем-то мокрым. Опять накаркал. Старая рана все же разошлась. Кажется, удача на сегодня закончилась.

Рискуя потерять сознание, я потянулся за выроненным мечом. Сказанное еще не сделано!

Ползти с тяжелой железкой в руке было нелегко, даже очень нелегко. Пришлось стиснуть зубы и молча ползти дальше — кричать с дырой в животе, чтобы разбудить компаньонов, будет всяко больнее.

Сил на полноценный замах уже не оставалось, поэтому я лишь вяло тыкнул острием куда-то в район головы. Судя по хрусту, вроде бы попал. Тварь еще разок дернулась, и замерла окончательно.

Вот теперь можно и баиньки. Только смену разбужу.

— Рудгар! — сильно севшим голосом прохрипел я. Пожалуйста, пусть мне повезет в последний раз, и он меня услышит. — Рут!

Юбка у богини удачи все еще находилась в приподнятом состоянии.

Рев разбуженного мечника, не обнаружившего рядом своего клинка, мгновенно разбудил весь лагерь. Спустя пару секунд, ко мне подлетело наше великолепное трио, испуганными глазами взирая на открывшуюся картину.

— Бинтуйте меня. — я вяло пошевелил пальцами. — И сиделку посимпатичнее.

Последний образ, отпечатавшийся в памяти — это забрезживший над горизонтом рассвет. Неужели я боролся с тварью всю ночь?

 

Глава 5. Обновка

Голова трещала, а тело ломило — кажется, подобное пробуждение уже входит в привычку. Что же мне снилось? Попытка поймать ускользающие воспоминания провалилась с треском: лишь смутные, неясные образы. Огромные железные птицы, летающие безо всякой магии, величественные, возносящиеся ввысь здания, сверкающие на солнце тысячей граней-провалов, безлошадные кареты, исторгающие жуткую вонь из-под хвоста и с большой скоростью носящиеся по улицам. Как необычно…и чуждо. Впрочем, хватит мечтать — пора просыпаться.

М-м-м, как вкусно пахнет! Принюхавшись, я пошевелился, чем вызвал радостный взвизг.

— Живой! — заорал гнома. — Скорей сюда!

Приоткрыв один глаз, я смерил Берту заду задумчивым взглядом. Запыхавшись, к ней подлетела Кейт, а следом и Лисс с Рутом.

— Конечно живой, какой еще. — на мое лицо наползла ехидная ухмылка. — Или избавиться от меня захотели? Не дождетесь!

— Тьфу на тебя! — едва не поперхнулась от возмущения человеческая студентка. — Лечишь его, лечишь, а он паясничает.

— Да ла-адно. Точно знаю, что кое-кто здесь просто мечтает от меня отделаться. — продолжил зубоскалить я, наблюдая за реакцией эльфийки. Рыжая лишь фыркнула и, сморщив нос, отвернулась, скрестив руки на груди. Надо же, не ушла! Какой прогресс!

— Мы волновались! — печально склонила голову Берта. — Глупый.

— Раз волновались, значит пожрать дадите. — констатировал я и улыбнулся. — Ведь так?

Напряжение спало, послышались облегченные вздохи.

— Раз жрать просит — значит вне опасности. — пробасил Рут, добродушно ухмыляясь. — Как поешь — айда трофеи смотреть. Наделал ты делов ночью.

После завтрака компаньоны принялись проводить разбор полетов. Почему на разбудил? Почему не кричал? Зачем рисковал? Прервав поток вопросов взмахом руки, я устроился поудобнее и принялся отбрехиваться:

— Не разбудил, потому что спали вы.

— Гениальная причина… — закатила глаза Лисс.

— Не просто спали, а были магически усыплены. Тварь свое дело знала. На вас плясать можно было — не проснулись бы. Поначалу еще думал, будить — не будить, а как за кинжалами сходил — передумал.

— Усыплены? — нахмурилась Кейт.

— Именно. — кивнул я. — Рыжая, скажи, ты почувствовала, как у тебя из сумок ножи свистнули?

— Сам ты рыжий! Не смей меня так называть! — тут же вскинулась эльфийка.

— Да или нет?

— Нет. — смутилась девушка.

— А должна была?

— Да. — еще больше смутилась остроухая.

— То то и оно. Потому будить и не стал — бесполезно. Не кричал, соответственно, по той же причине. Лишь в конце позвал, когда тварь победил, да магический сон снял. Рисковал — по той же причине, ибо по другому нельзя было. Если бы не эта метаморфоза…

— Бог с ним, главное что выжил. — вздохнула человечка, пресекая дальнейшие оправдания.

— Не делай так больше. — попросила гнома, глядя мне в глаза.

— Постараюсь. — улыбнулся я.

Рану лишний раз тревожить не захотелось, так что пришлось просить Рута притащить монстра ко мне. Мечник, скривив рожу, просьбу тем не менее выполнил.

Поверженный гуманоид отдаленно походил на человека: две ноги, две руки, голова. На этом, пожалуй, сходство заканчивалось. Угольно-черная шкура существа обтягивала тщедушное тельце, на котором то там, то здесь выпирали конечности. Худой, как дистрофик в последней стадии истощения. Бесполое лицо без носа и глаз, лишь рот, выделяющийся на темной коже смутным зеленоватым овалом. Чем-то он мне пиявку напоминает — гадость жуткая.

— А где дырки то? — непонимающе спросил я, пальцем тыкая в бездыханную тварь. — Его же углями насквозь прошило.

— Пока ты без сознания был, затянулись дырки. — пожал плечами Рут. — И в объеме оно спало, разика в три. Больше же было, жирнее!

И то верно. Ночью монстр не уступал габаритами мечнику, а теперь стал едва ли не в два раза тоньше гномы, самой хрупкой из нашего отряда. Скорее всего, это была экстренная мобилизация всех ресурсов организма, продолжившая заживлять раны даже после отруба хозяина. Рассвет "восстание из мертвых" благополучно прервал — пронесло, слава богу. В остальном все совпадает — тварь, как я и предполагал, оказалась тщедушной и физически неразвитой.

— Шкуры снимать умеешь?

Рудгар лишь ухмыльнулся, с металлическим звоном вынимая из чехла нож.

Алхимии, как выяснилось, мои подопечные еще не проходили, равно как и демонологии. Плохо. Никто не имел даже приблизительного понятия, какие филейные части монстра можно использовать в качестве ингредиентов. Это что получается — пол-ночи боролся, а теперь бросать, как есть? Такое богатство посреди леса оставлять? После того, как оно меня чуть не укокошило? Недопустимо, абсолютно недопустимо!

— Кейт, найди мне герметичных банок. Плевать, откуда ты достанешь — хоть наколдуй.

— Каких банок? — не поняла человеческая студентка.

— Плотно закрывающихся контейнеров без доступа воздуха.

Покряхтывая от боли в животе, я добрел до Рута, почти закончившего снятие шкуры. Картина, преставшая моим глазами, была мягко говоря, неаппетитной. Крови почти не было, а мясо оказалось противного, тухло-серого цвета. Отпоров ножом последнюю лапу, мечник устало выдохнул:

— Думал, легко пойдет, а она как каменная!

— Что-то мне подсказывает, что солнце ей губительно. Спрячь пока куда-нибудь, потом, когда подсохнет, на маскировочный плащ пустим. Ночью самое оно будет. — отмахнулся я. — И нож оставь.

Попытки воскресить в памяти знания элементарной биологии окончились относительно успешно — хоть вспомнил, где расположены основные органы. Однако, никто не дает гарантии, что кишки этой твари построены по схожему принципу. Да и…черт бы с ним. Возьму то, что плохо лежит. Запас карман не тянет.

— Кейт, ты скоро там? — крикнул я, переворачивая тварь на спину и намечая линию разреза. — Где мои банки?

— Нету. — подошла ко мне человечка. — Зато вот что нашла!

На протянутой ладони, сверкая на солнце, искрилась россыпь бирюзовых камней. Размером не более ногтя, прозрачные и на вид довольно крепкие. На мой немой вопрос тут же последовала инструкция по применению:

— Кристаллы стазиса. Могут хранить в себе все что угодно на какой угодно срок без потери полезных свойств. Чем больше размер — тем больше вместимость. У этих лимит приблизительно в килограмм. Активируются плетением второго уровня. — на этих словах девушка повела в воздухе свободной рукой, словно рисуя какой-то знак. — Запомнил?

— Красавица… — многозначительно шепнул я. — Не все в отряде — маги.

— Ой! — спохватилась студентка. — Вечно забываю. Тогда придется тебе помогать.

— Не вырвет? — съехидничал я.

— Фу, как грубо. Не волнуйся, на занятиях по темному искусству у нас было нечто подобное. Преподаватель на живых пособиях заклятия демонстрировал.

— Вот и чудненько. — оскалился я, поудобнее перехватывая нож Рудгара. За неимением скальпеля и он сойдет. Сейчас проверим информацию о невозмутимости дроу. Говорят, в крови мы хоть купаться можем, а вид выпотрошенного врага для нас — как праздничный торт на юбилей. Ну-ну.

Кейт, как я и предполагал, выдержала недолго. С каждым последующим действием девушка белела все больше и больше, тем не менее стараясь казаться невозмутимой. Однако, минуту спустя, когда я принялся увлеченно копаться в районе надпочечников, выбрасывая на поверхность горы кровавой требухи, человечка сдалась. Активировав все оставшиеся кристаллы разом, она чуть ли не бегом бросилась в противоположную от меня сторону. Эх, люди… Какие чувствительные и нежные создания.

Кровь у монстра оказалась странного, багрово-черного цвета, настолько темного, что это затрудняло поиски. Плюнув на брезгливость, я принялся обеими руками рыться в выпотрошенной наполовину тушке, твердо намереваясь вытащить все до последнего органа. Вроде получилось — вскоре больше ничего не нашаривалось.

Кристаллы стазиса оказались жутко удобной штукой: берешь один, подносишь к чему-либо, прикладываешь. Вспышка! И вот, у тебя в руках остается лишь кристалл, слегка потускневший, но с угадываемой внутри картинкой сохраненного предмета. Домой бы такие, вместо холодильника. Кстати, вот и ответ на вопрос, откуда студенты продукты брали — благо россыпь кристаллов много места не занимает. Хоть на роту солдат пропитания набери.

Отмывшись с помощью мечника (воду взяли все из тех же кристаллов), я скомандовал общий сбор и выступление. И так полдня убили, дожидаясь, пока командир очнется.

Скорость передвижения отряда, из-за девушек и так невысокая, теперь упала практически до нуля. Увы мне, раскрывшаяся рана дала о себе знать. Нет, определенно в носителе-дроу есть свои плюсы. Психика более устойчивая, тело более выносливое. Человек в таком состоянии шагать бы точно не смог. Точнее, не только шагать, но и продираться сквозь чащобу.

Без карты, конечно, было туго — идешь себе, идешь, а потом вдруг выясняется, что город в противоположной стороне. Попытка задействовать эльфийку в качестве дитяти леса с треском провалилась. Деревья, мол, мертвые, земля проклята, ничего определить нельзя и силы жизни здесь нет ни на грамм. Иными словами — не компас я вам. А кому надо — пусть сам на верхушку сосны лезет и дорогу высматривает.

Про сосну, конечно, вру. Вместо нее было труднопроизносимое название того дерева, которое недавно пыталось нас сожрать. Плохой из меня командир — свои же солдаты ни во что не ставят, подначивают. Отшлепать рыжую на привале что ли?

Пусть медленно, пусть с покряхтыванием, но отряд все же продвигался вперед и до вечера успел выйти к очередной поляне. Цветочки, кустики, травка. Спокойная, мирная поляна. Ой-ли? У меня такими темпами скоро фобия начнется. Полянобоязнь.

Когда Рут, насобирав веток, собрался было развести костер, мимо меня мелькнули три молнии: рыжая, черная и белая. Я с изумлением вытаращился на облепивших мечника девушек, пытающихся выбить из его рук огниво. Это было похоже на то, как стая бойцовых собак повисает на медведе, пытаясь повалить его на землю.

Рудгар, удивленный не менее меня, положил огниво на землю и мягко стряхнул с себя студенток.

— Что? — шепотом спросил я, не желая нарушать трагичность момента.

— Там. — едва слышно ответила эльфийка, указывая пальцем куда-то вбок.

— Магия. — кивнула Берта.

— Враг. — пояснила Кейт.

Из путанных пояснений мы с мечником уяснили лишь несколько вещей:

— где-то неподалеку, в пределах нескольких километров, девушки засекли чужое колдовство

— отпечаток силы мага был чертовски похож на тот, что они запомнили при нападении на кортеж магистров

— колдунов врага было как минимум несколько

— Выходит, все еще ищут. — вздохнул я.

— Отходим обратно? — спросил Рут.

— Ни в коем случае! — замахал руками я. — Раз враг дежурит именно здесь, значит это неспроста. Неужели ты думаешь, что им охота по лесу рыскать? Куда проще перекрыть несколько выходов и ждать, пока добыча сама в лапы прибежит. А не прибежит — так схарчили ее, в лесу этом проклятом.

— Твоя правда.

— Эх, того дендроида бы. — мечтательно прошептала эльфийка. — Сожрал бы их к чертовой матери.

— Лопнул бы. — понурилась Кейт. — Размер защитного круга почувствовала? Зачем такой ставить на маленький отряд? Там человек двадцать, не меньше, из которых как минимум пара — колдуны.

— Лук есть? — спросил я.

А в ответ тишина…

— Командир приказывает найти ему оружие!

Опять тишина.

— Ладно, поясню. Я ранен. Что из этого следует? А то, что даже если отберу у Рудгара меч, то махать им все равно не смогу. Вывод: необходимо найти оружие, которым сможет пользоваться даже раненый. Например бьющее с дистанции, издалека. То, что позволит не вступать в прямой контакт. Понятно?

— Угумс. — ответил мне нестройный хор.

Кажется, кое-кто пытается зажилить имущество.

— Угумс, но лук я не дам, да?

Лиссандра невозмутимо продолжила делать вид, что ее здесь нет.

— Их много, я один. Упор надо делать на скорость и скрытность. Если будет лук, то, как истинный дроу, ночью пойду на охоту. Что всех убью — не обещаю, но подстрелить магов имею неплохие шансы. Не будет магов — некому будет нас засечь. А раз так, то наши шансы проскочить без боя значительно повышаются. Еще раз спрашиваю — все понятно?

— Угумс?

— Тьфу на вас! Еще конкретнее поясняю: остроухая, не будь жадиной. Отдай, не то отшлепаю. Попользуюсь — верну.

— Что?! — вскинулась эльфийка, поймав на себе взгляды всей компании. — Нету у меня ничего!

— А ведь Темпус прав… — протянул Рут.

— Чтобы светлый эльф, да без лука? — вторила ему Берта.

— Кстати, а почему мы его никогда не видели? — тут же спросила Кейт. Ага! Вон, как глазки заблестели. Интрижку почувствовала, хитрюга. Ох и любишь же ты тайны! Надо бы тебя начать приручать, жаль, руки никак не дойдут.

Помявшись еще немного, рыжая принялась колоться:

— Лук ко мне попал лишь благодаря…необходимости. Это…фамильная реликвия. Если что-то случится — отец будет вне себя.

— Давай, доставай, здесь все свои.

Лисс сделала резкий взмах рукой, будто рисуя линию перед своим лицом. Воздух заискрился, и в руках эльфийки проявился золотой лук. Хм, золотой? Что за пафос.

— Подпространственный карман! — ахнула гнома. — На такое не каждый артефакт способен!

Одним концом на земле стоит, другим эльфийке в плечо упирается. Полноценный ростовой лук.

— Какие у него ТТХ?

— Что? — вытаращилась Лисс.

— Дай сюда, говорю. — хмыкнул я, внаглую выхватывая лук и начиная его бесцеремонно осматривать. Фамильная реликвия, тоже мне. И не из такого стреляли! По крайней мере, надеюсь, что у носителя немалый опыт в сей сфере.

Остроухая лишь открыла рот от такого отсутствия такта.

А что, красивая вещица. Чем-то похожая на два сросшихся меж собой громадных бивня. Края загнуты не вперед, а чуть назад, как раз, как я люблю. Хрупкий, правда, какой-то. И позолота дурная. Ночью с таким тяжко будет — слишком светлый, слишком яркий. Заметный. Тряпками обматывать придется, маскировать.

— Это же Керро'тарн, верно? — внезапно нахмурилась Кейт. -

Эльфийка лишь понурилась, будучи не в силах дать ответ.

— Керро…чо? — переспросил я, пробуя оттянуть струну. Тугая. Дальнобойный.

— Керро'тарн, проклятый лук Керотисса Ро-Тарна, одного из мастеров древности. — замогильным голосом начала стращать человечка. — По легенде выпил душу своего создателя и с тех пор является проклятым оружием.

— Не совсем так. — тяжко вздохнула Лисс. — Мастер сам вложил свою душу при создании, превращая обычный лук в довольно мощный артефакт. С тех пор, как Керро'тарн сменил пятого владельца, им владеет моя семья. В этом поколении жребий пал на меня — отныне и до самой смерти я его хранитель. Пользоваться, сами понимаете, не получается.

— Так чем это плохо то? — не выдержал я.

— Тем, что смерть наступит довольно скоро, коли ты надумаешь пользоваться этим. — пояснила гнома. — У нас тоже встречается проклятое оружие, правда большей частью в музеях. Или закрытых хранилищах, если совсем опасное.

— Музеях? — удивилась Кейт.

— А по-твоему найдется много дураков, готовых использовать то, что сожрет их душу и лишит жизни? — иронично отмахнулась Берта, насмешливо тряхнув кудряшками.

— То есть он для красоты просто? — возмутился я, потрясая луком. — Так повесили бы на стенку и любовались.

— Нельзя. Вдали от хранителя проклятие начинает пить жизненные соки из любых находящихся рядом существ.

— Из него стрелять что-ли вообще нельзя?

— Можно. — лаконично пояснила гнома.

— Но сдохнешь. — добавил Рут.

— Потому и не доставала. — горько усмехнулась Лисс. — Не хочется без души остаться.

На этих словах меня пробрало и я хихикнул. Сначала тихо, на грани слышимого, затем громче и громче. Вот и появилось у сорок седьмого оружие. Опасное, не спорю. Но… Каждый мужчина любит оружие, причем чем оно мощнее — тем больше его хочется. Особенно такое, которое способно сожрать душу своего владельца. Однако, как можно забрать то, чего нет?

Кажется, я смеялся до тех пор, пока Рут не затряс меня, как тряпичную куклу.

Ой-ой. Животику больно.

— Извиняюсь, нервное. — все еще всхлипывая, попытался успокоиться я.

На меня тут же уставились четыре пары глаз, требуя объяснений. А вот не скажу! Пусть сюрприз будет. Неожиданный и нежданный.

Болезненно охнув, я освободился из медвежьих объятий и повернулся к эльфийке:

— Остроухая, лук у тебя конфискую. Папа будет только рад, что дочурка от такой гадости избавилась.

— Думаешь, все так просто? — помрачнела Лиссандра. — Проклятое оружие для смены владельца должно пройти инициацию на крови, причем добровольную.

— Инициация — это просто его кровью помазать?

— Не совсем. Скорее, дать ему вкусить крови нового владельца, подпитав добровольно небольшой толикой жизненной силы. Обряд передачи, правда, бессмысленный. Кто захочет повесить на свою шею проклятье, в любой момент готовое выпить душу и лишить посмертия? Кто захочет взвалить на себя такую ответственность?

— Я захочу. Ради тебя, дорогая, все что угодно. — при этих словах я слегка прикусил губу и приложил к ней лук. Все это произошло настолько быстро, что истошный вопль остроухой слегка запоздал. Лук, приняв подношение, вспыхнул и начал меняться. Позолота медленно отступала, сменяясь антрацитово-черной древесиной, сотканной, казалось бы, самой ночью. Наконечники вышли немного иного колера, отдаленно напоминающего слабый лунный свет. Божественная красота, идеальная для ночной охоты.

— Н-нет… — эльфийка, повиснув у меня на руке, неверяще смотрела за трансформацией артефакта. — Поч-чему…

— С обновкой тебя. — мрачно констатировал Рут.

— Класс! — восхитился я, едва процесс превращения завершился. — Оружие настоящего дроу!

Поменялся даже размер, слегка укоротив оружие. Теперь, закинутый за спину, он не будет мешаться на бегу. Полностью черненый, не считая наконечников — идеальная цветовая гамма для скрытных операций. Упругий и гибкий, с плавным утолщением к центру и небольшой выимкой под стрелу. Как раз под мою руку. Люблю магию, черт побери!

— Но ПОЧЕМУ? — едва не плача, спросила Лисс, обхватывая меня еще крепче. Вот это буря эмоций! Глаза остроухой сверкали золотом, выражая смесь удивления и недоверия, непонимания и неприятия происходящего. Неужто опять заплачет? Бедная девочка… Кажется, она все еще не осознала, что этоужепроизошло — эльфийка просто не могла в это поверить.

Пожалуй, фраза "Как камень с души свалился" здесь не подходит. У эльфийки с души свалился целый камнепад или даже обвал, причем здоровенных таких валунов, размером с дом. Разрыв шаблона: плохой дроу продолжает делать хорошие поступки. Надо дожать, пока ступор не кончился и она ментально беззащитна.

Зрачки остроухой расшились, взгляд заблестел еще больше, а дыхание сбилось. Ни черта ж себе, как взволновалась! Ладони вспотели, пульс участился — даже сквозь рубашку чую! И прижимается вон как, сама того не замечая. У нее что, ноги подкашиваются? Практически повисла на мне!

Как там было в учебнике?

"… Если человек в ходе разговора беспричинно опирается о какой-либо предмет — он высказывает свои претензии на владение этим предметом. Например, если подпирает спиной колонну, опирается обеими руками о стол, прислоняется плечом или налегает всем весом на дверной косяк. Это объясняется неуверенностью в собственных силах, желанием укрепить свои позиции за счет мнимого "обладания" предметом. … … В случае же с живыми людьми, а именно с женщиной, цепляющейся за мужчину, происходит эмоциональный перенос на объект вожделения. Это трактуется как проявление интереса к партнеру и поиск уверенности в нем, желание обрести патронаж и получить ощущение надежности и спокойствия. Уверенность в своих силах смещается на уверенность в силах партнера. По сути, это является завуалированной просьбой о защите и поддержке, …"

Что ж, да будет так.

— Мы в ответе за тех, кого приручили. — прошептал я, приближая свое лицо и не мигая глядя прямо в глаза рыжей.

— Почему ? — как заведенная, вновь спросила она.

Не дав эльфийке опомниться, я приблизился еще больше и мягко поцеловал девушку в лоб. Одновременно, незаметно для окружающих, сжал выступающую косточку на хрупком запястье. Полезный якорь будет, пригодится.

Отпустив меня и пошатнувшись, остроухая отпрыгнула назад, но на ногах не удержалась.

— Ты… — заикаясь, студентка принялась тыкать в мою сторону пальцем. — Ты, т-ты!

— Да, дорогая. Я тоже тебя люблю.

Вот это эффект! Такого покраснения мне еще не встречалось. Щеки эльфийки запылали, а лицо по колеру сравнялось с огненно-рыжей шевелюрой.

Рут добродушно усмехнулся, гнома завистливо вздохнула, а Кейт, стараясь оставаться невозмутимой, потупила взор. Кого ты пытаешься обмануть, хитрюга? Желание быть причастной к этой интрижке из тебя так и плещет, хоть ведрами вычерпывай. Ты у нас и так до сих пор не при делах. Не помогаешь мне, несчастному дроу, решать проблему межрасовой вражды. Хе-хе. Как только освобожусь — займусь этим.

— Лагерь не разбиваем, сидим "на вещах". Все должны быть готовы немедленно отступить, в случае чего. — скомандовал я. — Ждем темноты, одним словом.

— Как ты собрался стрелять из этого? — спросил Рут. — Он же смертельно опасен.

— Пусть это будет моей маленькой тайной. — подмигнул я мечнику. — Все просчитано на несколько ходов вперед, не переживай. Лучше веток мне наруби.

— Зачем веток? — не понял воин.

— А стрелять я по-твоему чем буду?

— Эм… — встряла в беседу гнома. — Темпус, это проклятое оружие, понимаешь?

— Не-е-т. — чувствуя себя идиотом, ответил я.

Берта закатила глаза к небу, но до объяснения все же снизошла:

— Керро'тарну не нужны стрелы. Боезапас — бесконечный.

— Совсем-совсем бесконечный?

— Проклятое оружие питается жизненной силой и душой владельца. Пока у тебя остается хоть капля — оно будет стрелять.

Вот задачка так задачка. Я то, наивный, предполагал что все легко и просто. Раз нет души — то и бояться нечего. А вот накуся-выкуси. И чем стрелять теперь? Пальцем?

— Дам совет, который знают далеко не все. — продолжила Берта. — По крайней мере в общедоступной литературе его нет — во избежание. Всегда найдется дурак, готовый рискнуть. Все процессы обратимы. Артефакт забирает энергию изнутри наружу, но возможно и противоположное.

— Иными словами, грохнуть врага, скормить луку его душу, и стрелять за чужой счет. — интерпретировал я.

— Именно.

— Рут, наруби-ка все же веток. Попрактикуюсь для начала.

Кейт с Бертой, посчитав разговор законченным, подхватили все еще пребывающую в ступоре эльфийку, подняли с земли и увели подальше от жуткого меня. Видимо из женской солидарности. Шушукаться будут. Сплетничать. Пусть их. Мне только на пользу пойдет.

***

Оставшееся до вечера время пролетело незаметно.

Тело носителя, несмотря на отсутствие у меня большинства навыков, с луком управлялось довольно споро, всаживая самодельные стрелы точно в центр мишени. Хотя кому я вру? Без оперения и наконечников это были всего лишь заостренные палки. Тем не менее, в мишень (разросшийся пушистый куст шарообразной формы) они прилетали, почти туда, куда целился. По крайней мере, разброс был в пределах метра, что для заостренной палки являлось практически эталонной точностью. Глядишь, при большом везении и попаду куда надо.

Жаль, что на плато только кусок души Валлидратиса оттяпать сумел. Был бы полноценным дроу, гибким, ловким, опасным, так нет! Горе мне! Надеюсь, когда рана заживет, полегче станет. А то по сравнению с пластикой той же Лисс выгляжу столетней бабкой, ковыляющей в магазин за кефиром. Да и то, пожалуй, бабка половчее будет.

В этом теле, конечно, есть свои плюсы — та же невозмутимость, отсутствие каких-либо эмоций, пониженный болевой порог. Но в то же время это и минусы — слишком много безразличия. Большинство событий, несущих в себе сильные чувства, воспринимаются как должное. Все лишь работа, монотонная и скучная. Убил монстра? Задание выполнено. Перешел на новый уровень в отношениях с остроухой? Задание выполнено. Ни торжества, ни радости, ни возбуждения — лишь слабые отголоски.

Впрочем, не факт, что поглотив душу Валлидратиса полностью, я бы чувствовал больше. Психика дроу намного отличается от людской. Темные эльфы, по логике вещей, являются просто квинтэссенцией невозмутимости. Прирожденные убийцы, скользящие в ночи. Без страха, жалости и сомнений. Или же наше слияние еще не произошло.

Хотя… Я же являюсь личностной матрицей человека, что само по себе означает наличие более сильного эмоционального фона, нежели у дроу. Что будет, если одно наложить на другое? Плюс на минус?

А что мне может помочь этого достичь? Медитация? Не совсем. Скорее, контролируемое изменение личности. Высшая ступень психологии самоконтроля, которую я освоил. Хотя освоил, конечно, громко сказано. Лишь попытался. Жаль, нету времени для полноценного погружения в себя. Пока что я лишь пользуюсь этим телом, вместо того, чтобы быть им.

Мои самокопания были прерваны окончательно наступившими сумерками. Пора.

Подошел Рудгар, все это время мастеривший полноценные стрелы, и протянул шесть длинных, ровно оструганных снарядов. Ого! Наконечники из железа, заточенные, острые.

— Откуда?

— Запасную пластину для брони пожертвовал.

Точно. Он же в кожанке с наклепками ходит. Взяв одну из стрел, я повертел ее перед глазами, внимательно осматривая:

— Почти идеально, для слепленного на коленке, конечно. Осталась лишь пара штрихов.

Внезапно руки стали как чужие. Короткими, отточенными движениями я неглубоко вогнал стрелы в землю, полукругом перед собой, а затем, взяв нож, принялся легкими движениями убирать едва заметные шероховатости. А еще вот здесь и здесь надо добавить канавки. Добавит вращения и улучшит баланс.

Я затаил дыхания, боясь прервать появившуюся связь. Кажется, пробудилась память дроу. Помнит тело, помнит! Теперь мечты о полном слиянии казались не такими уж глупыми.

Жалко только, что дерево светлое, в темноте может демаскировать. И костра нету — не закоптишь. Единственный выход — испачкать землей. Кустарничество, конечно, но все лучше, чем ничего.

На удивление повезло с оперением — на него был пущен веер, невесть как завалявшийся в сумке у Кейт. Кажется, для занятий по шаманизму. Черт с ним — новый купит. Мне нужнее.

Полчаса спустя я был окончательно готов. Провожали меня всем отрядом — нахмуренные, решительные.

— Ждите, готовьтесь отойти, в случае чего. — бросил я на прощание. — Рудгар, охраняй девочек и запали костер. Вручную только, без магии, огнивом по старинке. Навряд ли заметят — слишком далеко. А когда заметят — будет уже слишком поздно. Не до вас им станет.

Мечник подобрался и уверенно кивнул.

— Все будет хорошо.

От колкости напоследок, увы, удержаться так и не смог. Погруженной в себя эльфийке, все еще пребывающей в легком ступоре, я подмигнул и помахал ладонью, имитируя сжатие чего-то упругого.

Миндалевидные глаза Лисс распахнулись настолько широко, что по форме стали такими же круглыми, как и то, что имитировал жест.

Не в силах сдержать смех, я скрылся в кустах, давясь смешком.

Тут же, разгоняя тьму, щелчком включилось ночное зрение.

Шутки кончились.

Пора за работу.

 

Глава 6. Мистер Скрытность

Костерок тихо потрескивал, неяркими сполохами освещая поляну. Кейт, нахмурив лоб, усиленно размышляла. Наконец, не выдержав, девушка решила поделиться своими с окружающими.

— Темпус, он…

— Ты тоже это заметила? — негромко спросил мечник.

Студентка кивнула, с полуслова поняв воина.

— Темпус — необычное имя для дроу. — отрешенно произнесла эльфийка. — Да и не похож он на темного эльфа. Такое поведение попросту необъяснимо.

— Возможно беглец, изгой клана. — предположила гнома. — Поэтому и не такой, как все.

— Да уж. — краем рта усмехнулась Лисс. — Совсем не такой.

— И именно это и пугает… — поежилась Кейт. — Дроу попросту не может так себя вести, даже тот, что вжился в общество. Возьмите тех же студентов из Академии. Как они себя ведут? Эгоистично — да, цинично — да, самодовольно — тоже да. Но стал бы кто-либо из них заботиться об окружающих, не принадлежащих к их клану? Тем более о светлой? Ответ очевиден. Разве что сокурсника-приятеля свого защитят, или девушку. И то лишь потому, что это их собственность или их самка. А Темпус? С какой невозмутимостью он принял проклятое оружие? А невозмутимый смех перед этим? Тут явно что-то не так. Он определенно не простой дроу, а возможно и не дроу вовсе.

— А кто же?

— Мало ли…Личину наложить дело нехитрое.

— Но как тогда его приняли на охрану студентов? — подал голос Рут.

— А кто сказал, что приняли? — удивленно вскинула брови брюнетка.

— Оборотень, маскирующийся под темного эльфа. — хихикнула гнома.

— На саркофаге был знак магистра Дэрелла.

— Это не значит ровным счетом ничего, кроме того, что запихал его в саркофаг магистр Дэрелл. А вот с какой целью…

— Не доверять ему попросту глупо. — вздохнула эльфийка. — Особенно после того, как он дважды спас наши жизни.

— И сам при этом пострадал, причем сильно. — покачала головой Кейт. — Подумать только — добрый дроу! Кому скажешь — не поверят.

— Он хороший. — встряла гнома. — Чем-то на мой народ похожий. Иногда вижу, как застывает на мгновение — явно о чем-то задумывается. Как будто спрашивает себя: а оно мне надо? А если надо, то зачем? И как это сделать?

— Добрый, ничего не умеющий и наивный дроу. — раскатисто рассмеялся мечник. — Как в сказку попал. Ты преувеличиваешь.

— Отнюдь. — нахмурилась человеческая студентка. — Ведь был же разговор про потерю памяти. Это единственное правдоподобное объяснение.

— Угу, как память к нему вернется, так тут же и перережет нас всех. — съязвил Рудгар. — Чтобы компенсировать сделанное добро.

— Пожалуй, Рут прав. — резюмировала гнома. — Кем бы он ни был, это в прошлом. Темпус дважды спас мою жизнь, и я в долгу перед ним. Сейчас он с нами, такой, какой есть. Пусть им и остается. В данный момент, между прочим, он вновь своей жизнью рискует, чтобы довести нас до города. Раненный и уставший. И пусть тебе будет стыдно, Кейт, за такие нелепые подозрения. Я лично о таком брате всю жизнь мечтала. И о парне, пожалуй, тоже.

— Что ты, что ты… — примиряющее подняла руки брюнетка. — Это не подозрения, всего лишь интерес. Не могу спокойно сидеть на месте, когда перед глазами такой феномен бегает.

— Что верно, то верно. — мечтательно улыбнулась эльфийка, пробуя слово на слух. — Фе-но-мен.

— Как до города доберемся… — пробасил Рут. — Надо его отблагодарить. Кто за?

Собравшиеся одновременно кивнули.

— Единогласно. — удовлетворенно констатировал мечник. — Вот так сразу бы. А то добрый дроу, злой дроу, рассусолили тут…

***

С проклятиями и чертыханиями, невесть сколько пробродив в потемках, я все же умудрился подкрасться к стану врага.

Как хорошо, что в этом мире еще не придумали растяжек. Зацепил бы где-нибудь в кустах гранату — и все, привет. Хотя какие-нибудь примитивные ловушки должны быть, просто обязаны! Например, арбалет с привязанной к спусковому крючку веревкой, или же подвешенное на веревках бревно. На худой конец — яма с кольями. Однако, суровая действительность никак не хотела отвечать моим параноидальным мыслям. Ловушек не было. Са-авсем не было. Ну как можно быть настолько беспечными? Даже не верится. В чем же подвох?

Полчаса блужданий вокруг лагеря противника не дали ровным счетом ничего — разве что пару удобных для скрытной стрельбы мест наметил. Сквозь силуэты деревьев виднелся полупрозрачный розоватый купол, похожий на тот, что ставили девчонки. Защитный барьер и сигнализация в одном лице. Не хочется сквозь него соваться, ой как не хочется… Да и не факт, что пропустит.

А давайте проведем эксперимент! Кодовое название: "Против лома нет приема". Пожалуй, плюну на безопасность и подберусь поближе. Метров двадцать хватит — дальше станет проблематично стрелять. Лес же, не открытое пространство.

Закончив приготовления, я устроился поудобнее в примеченной заранее ложбинке и покосился на собранную рядом кучу камней. Думаю, для начала хватит. Размахнулся и точным броском запустил в щит небольшой булыжник. От точки попадания по поверхности купола неспешно поплыли волны, разрастаясь во все стороны. Как в воду попал! Кажется это и есть эффект сигнализации.

Приготовив лук для стрельбы, я принялся ожидать. Свечение наконечников было едва заметным, похожим на фосфорецирование ночных грибов. Еще и переливалось при этом, черными пятнами. Когда лук получил, думал, будут демаскировать, ан нет. Беру свои слова назад. Одолженная у Рудгара рубаха в темноте и то заметнее. Пока по чащобе продирался — лук ярко светил, а как залег — сразу же потух. Чертовски удобно. Пока бредешь — вместо ночного светильника, а как затаился — моментально демаскировать перестает. Для острого зрения дроу в самый раз будет, много лучше слепящего фонаря.

Единственное, что мне не нравится — это название. Керро'тарн. Как переводится интересно? Переименовать бы в Валли-тарн, в честь носителя, или Темпус-арн, да не оценят боюсь. Легендарное же оружие, артефакт, как никак. Не хухры-мухры.

Провалявшись минут пять, я понял, что дальше ждать бесполезно. Рассуждение про оружие — это конечно хорошо, но вот в деле попробовать — еще лучше. А не на ком. Насупившись, я запустил в щит сразу три камня. Затем, выждав пару секунд, еще пять. Им там что, совсем похрену на безопасность?

Когда от кучи камней осталась всего пару штук, мое упорство было вознаграждено. Из купола выступили две человеческие фигуры и, отойдя от него на пару метров, принялись оглядываться. Либо они совсем дураки, либо желторотые новобранцы. Это каким надо быть идиотом, чтобы встать на фоне ярко светящейся…стены, выделяясь как клякса на чистом листе? Идеальные мишени. Нет, слишком легко. Лучше проверить.

Задев животом сучок и поморщившись от боли, я метнул один из оставшихся камней правее воинов. Щит вновь пошел волнами, заставив дозорных нехотя обернуться.

— Птицы. — беззлобно сплюнул один из них. — Летают тут…

— А нам проверять тащиться. — согласился другой. — Чертовы ублюдки, нет бы в городе задание найти. Кукуй здесь теперь.

— Ладно, давай проверим немного. А то старший орать будет.

Треск, с которым два воина пробирались по лесу, наверное был слышен за километр. Убей сейчас одного — второй даже не заметит. Теперь понятно, почему вокруг лагеря ни одной ловушки. Тот наемник, что элитной сотней командовал, видимо не смог перекрыть все выходы из леса оставшимися людьми. В город съездил, быстро набрал разного сброда, да сюда нагнал. Бедное, бедное пушечное мясо. Зря вы на эту работу согласились.

Тетива, тихо скрипнув, со свистом отправила стрелу в цель. Точно в горло, минус один. Дозорный, идущий первым, удивленно обернулся на булькающий звук и тут же схватил стрелу точно в сердце. Минус два. Хороший лук, однако.

Короткими перебежками я подобрался вплотную к трупам. Одеты в поношенные кожаные доспехи, металлических блях местами не хватает, мечи старые, ржавые. К оружию так относиться — себя не уважать. Хотя да, похоже на то. Лица у убитых были не обременены интеллектом — клейма некуда ставить. Такс, стрелу из горла надо бы вытащить, пригодится. Нечего боезапас растрачивать. А вот вторую, из груди торчащую, спасти не получится — крепко сидит, да и надломилась, когда тело падало.

Внезапно Керро'тарн задергался в руках, пытаясь уткнуться в мертвого воина. Точно! Его же кормить надо! Ути моя маленькая зверу-ушка, покушать захотела? Немного помедлив, я приподнял лук и одним концом уткнул в лоб падшего дозорного. Наконечники проклятого оружия вспыхнули и тут же потухли, вернувшись к притушенному сиянию. Однако, что-то явно изменилось. Покрутив Керро'тарнв руках, я понял, что именно. На древке лука, там, где была выимка под стрелу, появилась татуировка. Рисунок чем-то походил на кельтскую вязь: плавный и изгибающийся, со множеством завитушек, по форме напоминающий морского конька или скрипичный ключ. Длинною в ладонь, серо-черного цвета, треть поблескивает угольными искорками. Индикатор боезапаса, как я понимаю?

Мои догадки подтвердились, стоило лишь приставить конец лука ко второму трупу. Теперь поблескивала уже вся нижняя половина знака, оставив верхнюю неактивной. Знать бы еще, на сколько это выстрелов…

Плюнув на осторожность, я вернулся в ложбинку и принялся закидывать купол всяким мусором. В ход пошло все, что было под рукой: палки, комки земли и даже пара твердых древесных грибов.

На этот раз ждать пришлось еще дольше. Спустя десять-пятнадцать минут из-под щита выступила очередная жертва.

— Бамир, мерзавец, куда ты пропал? — зло рявкнул воин, озираясь и высматривая дозорных. — Два клятых заврида, где вас носит!

Где, где — метрами двадцатью левее и ближе ко мне, в ямке лежат, листьями присыпанные. Черта с два ты их до утра заметишь без ночного зрения.

— Варрак-кош! — выругался мечник,спотыкнувшись о кочку. — Найду — убью обоих. Два федераста. Как вернетесь — на всю ночь у меня сядете, выгребную яму копать.

Ого! Кажется это командир. Тебя убивать не будем, пригодишься. Да и тех, пожалуй, не следовало, но сразу не додумался. Жаль, что все хорошие мысли приходят с запозданием. Языка надо взять, численность и все прочее узнать. Пожалуй, этот пухлый начальник — самый идеальный вариант.

Оставив лук в ложбинке, я метнул далеко вправо небольшую корягу и смазанной тенью бросился к воину. Глупый человек слепо вытаращился в сторону упавшей и хрустнувшей палки, пытаясь вычислить источник звука.

— Бамир, Гарн, живо ко мне! — в бешенстве заорал командир, брызнув слюной. Да уж, идиотизм не лечится.

Беззвучно возникнув за спиной у воина, я резким ударом под колено уронил его на землю, одновременно выхватывая честно украденный у Лисс кинжал. Как хорошо быть дроу! Ни одна веточка под ногой не треснула, ни один листик не прошуршал. Толстяк испуганно дернулся, за что тут же схлопотал смачную оплеуху, от которой его голова дернулась, будто резиновая.

— Это опас-сный лес-с, человек. Раз-све тебя не преду-преж-ждали? — ласково прошипел я командиру в ухо, слегка щекоча небритую шею острием клинка. — Думал все так прос-сто? В лес-с пришли, выход перекрыли и с-сиди, ж-жди, пока добыча с-сама в руки придет?

Стоящий в коленопреклонной позе "храбрый командыр" испуганно заскулил.

— С-страшно? — громко облизнулся я, запрокидывая командиру голову. — Моих девочек обидеть х-хотел?

Человек испуганно затряс головой, стараясь уклониться от моего взора.

— З-снаю, ш-то вы, с-солдатня, с-с девочками молоденькими с-сделали бы. — слегка придушил толстяка я, склоняя свое лицо точно над ним.

Интересно, а какого цвета глаз-са у дроу, ос-собенно в-ф темноте? С-судя по сказ-скам — крас-сные и страш-шные. Надо будет в-ф городе з-серкало купить, а то до с-сих пор не знаю, как в-фыгляжу.

— Догадываеш-шьс-ся, ш-што я с-с тобой с-сделаю? — злобно оскаливаясь, прошипел я, ловя взгляд командира и впериваясь глазами в его осунувшееся от страха лицо.

— Т-только н-не ешь м-меня!!! — истошно завизжал толстяк, забившись в моих руках. Лучше отпустить, а то обгадится еще. Хотя, похоже, уже — вон как завоняло.

Брез-сгливо отбросив человека от себя, я устало потер переносицу и задумался. Неужели глаза все же крас-сные, и с-светятся? Это же покруче любого вампира будет! Да и ш-што это за шш-ипение было? Тьфу ты! Хватит прис-свис-стывать.

Хотя врать не буду, ужас-сно понравилось. Ощущение безнаказаннос-сти, полного с-спокойс-ствия и хладнокровной увереннос-сти в с-своих с-силах. А с-самое приятное — что вс-се это было не навязанным психотехниками и тренингами с-самоконтроля, а дано от природы. С-стальные нервы дроу. Выходит, правы были пис-сатели, что из темных эльфов выходят прирож-шденные убийцы. Никакой человечнос-сти. Чело…вечности? Ох!

Только сейчас до меня дошло, что неподалеку лежат два трупа, павшие от моей руки. Два человеческих трупа, не монстра. Я прислушался к ощущениям. Легкое удовлетворение от хорошо проделанной работы, не более того. Ни жалости, ни нравственных терзаний — как комара прихлопнул. И вправду, а чего жалеть? Это же всего лиш-шь ж-шалкие людиш-шки, корм!

Стоп! Возьми себя в руки, сорок седьмой.

Неужели произошло частичное слияние с носителем? Мне конечно доводилось ранее убивать людей, но не настолько же безразлично. Чем еще объяснить такое поведение? Одни догадки. Впрочем, в этом есть и свои плюсы. Как там по-английски "человек"? Human? Чтож, под шипящий язык дроу подходит как нельзя кстати.

— Хуманс-с, у тебя есть ровно минута. — бросил я отползшему на несколько шагов человеку. — Количес-ство воинов, число магов, с-способ пройти через-с это.

Последовал короткий жест за спину, в сторону купола, и злобный взгляд в испуганное лицо командира.

— Д-десятеро, плюс д-двое, что ушли. — сбиваясь и запинаясь, судорожно принялся колоться воин. — Магов д-двое, в п-палатке у себя сидят, к-командуют. П-пройти можно п-по амулету, в-вот!

Толстяк задергался, пытаясь сорвать с шеи кругляш в форме медальона.

— С-спас-сибо, хуманс-с. — поблагодарил я, принимая из трясущихся рук пропуск. — Ты мне больш-ше не нуж-жен.

Короткий взмах, короткий вскрик… Моя спина была последним, что увидели испуганно округлившиеся глаза командира. Не обращая внимания на захлебывающееся бульканье за спиной, я направился к куполу, оттирая кинжал небольшим лопухом. Проверю, пожалуй, свои силы, а потом вернусь и замету следы.

Минус три.

***

От купола удалось отойти всего на пару шагов. Невдалеке тут же послышались крики, рев команд, бряцанье оружия и конское ржание.

— Попался! — подумал запаниковавший сорок седьмой, видевший лошадей лишь на картинках, и начал готовиться к неравному смертному бою.

— Придурок, откуда в лесу конные? — подумал хладнокровный дроу, рывком забрасывая наше тело в кусты.

Надо ли говорить, что бывший владелец тела оказался прав? И вот, успокоившись, я сидел в кустах и подслушивал. В лагерь с проверкой нагрянуло начальство, заставив всех бегать подобно испуганным внезапным дождем муравьям. Поэтому и крики, поэтому и лошади.

Кусты были ужасно неудобные и жутко колючие, но приходилось терпеть. Такой шанс упускать было нельзя: закончив проверку, наемник и его командир разбили свою палатку невдалеке от моего убежища. Те самые ублюдки, что стоят во главе напавшей на караван магистров банды.

Не думаю, что кто-то заметит темного эльфа на фоне темного леса. Каламбурю сижу, а надо действовать! Стоит подлезть еще ближе. Как раз за факелом окажусь — не видно будет. Не охрана, а идиоты — кто же так освещение расставляет? У патруля попросту зрение не успевает адаптироваться.

Мимо медленно прошел воин, вглядываясь в темноту и морщась от слепящего света факела. Кажется, этот из элитного отряда — и снаряжение другое совсем, и повадки. Ладонь на рукояти меча держит, к свету боком и вполоборота идет — старается зрение не напрягать. Как хорошо, что освещение до тебя расставили, да еще и дилетанты — пробираться намного легче.

Если ты не глядишь во тьму — это не значит, что она не глядит в тебя. Хи-хи. Выждав, пока воин отойдет, я прошуршал по неглубокой канавке и оказался точно за палаткой начальства. Зарывшись в ковер из листьев, слегка приподнял полог, подложив под него мелкую веточку. Образовавшейся щели толщиной в палец хватало с лихвой. Вуаля, есть прием! Подслушивать с чуткими ушами дроу — одно удовольствие.

— Кого-то просто убили, кого-то сожрали — лишь вещи остались. Нашли несколько практически растащенных костяков, а также добрую дюжину трупов. И еще пару мест, где остались только пожитки, а следов студентов вообще нет. Скорее всего это работа нескольких видов монстров сообща. Без остатка поглотили. — говорящий безразлично зевнул, словно говорил не о найденных трупах, а о собранном на грядке урожае.

— Чудесно. Это все? По списку сверял? — ответил ему твердый командный голос.

— Увы, не все. Если считать, что те, от кого остались лишь вещи — убиты, то осталось еще трое. К удивлению, из женской половины — и как только выжили?

— Плохо. Наниматель будет в ярости. Необходимо найти!

— Их всего трое и им никуда не деться. — насмешливо отозвался его собеседник. — Мои люди обнаружили несколько кострищ, а также пару убитых монстров. По таким следам вычислить их путь проще простого. Результат прост: мы знаем, где они.

— И где же? — сталью отозвался командный голос, будто приказывая доложить ему по всей строгости.

— Неподалеку, в этом квадрате. Выход здесь всего один, по обеим сторонам огороженный оврагами, сквозь которые пробраться практически невозможно. Именно поэтому мои люди и привезли вас сюда, вместе с остатками наших сил. Осталось только дождаться, когда детки сами выйдут к нам в руки.

— Это недопустимо. Завтра же отправляйте поисковый отряд для прочесывания местности.

— Сделаем, начальник. — говорящий усмехнулся, умудрившись интонацией изобразить абсолютно наплевательское отношение к приказу.

Вот и закончилась твоя удача, сорок седьмой. Полностью и бесповоротно. Всего одного дня не хватило. Даже не дня — пары часов! Теперь вместо дюжины легко убиваемого сброда в лагере находится почти с полсотни элитных рубак. И магов, мать их за ногу, прибавилось. В одиночку точно не одолеть. Не было печали, блин.

Ладно, хватит рисковать — и так слишком много узнал. Это не бегство — это тактическое отступление! Главное шуршать потише — не шпионы мы, а мыши. Шур-шур.

Убрался я вовремя: стоило выйти из купола и пройти всего пару шагов, как по его поверхности поползли зеленоватые линии, образуя некое подобие сетки. Густо оплетя поверхность щита и образовав нечто вроде каркаса, колдовские жгуты спустились на землю и принялись расширять сферу влияния. Кажется, прибывшие маги взялись за дело. Пожалуй, это не просто сигналка — больно уж много сил вложено. Вон, как светится.

Заполнив собой площадь в пару десятков метров перед щитом, зеленоватые линии остановились, застыв на месте. Яркое свечение притухло, оставляя лишь слабо фосфоресцирующую сетку, разделившую местность перед куполом на ровные квадраты. Как хорошо, что трупы дозорных прикопаны чуть дальше — едва до них не достало!

Попробовать позлить, или не стоит? А что, если рискну, а на мои поиски вся элитная полусотня сбежится? Хотя черт бы с ним, с ночным зрением, думаю, смогу оторваться. Слегка напрягшись, я поднял массивную корягу и швырнул в сторону щита. Упала, по земле прокатилась, задела пару линий. А где реакция то? Где вспышки, вой сирен? Не верю, ой не верю! Слишком подозрительно — не просто так же маги эту сетку поставили. Может, она только на живое реагирует? А что — идея.

Поиски длились недолго — стоило лишь отойти чуть подальше в лесок. Вот она: небольшая, легкая на подъем, вся в пупырышек. Зенки пучит, щечки надувает. То, что надо. Куть-куть-куть…

Сидевшее на сгнившем пеньке земноводное не успело даже квакнуть, как было схвачено. Короткий размах, бросок, и… вспышка огня. Бедная жаба — даже пепла не осталось. Вот и узнали мы назначение сетки. Теперь точно можно отступать — под купол уже не вернуться.

***

Полчаса. Я блуждаю, сбивая ноги, уже гребанных полчаса. Интересно, как герои фантастических книг ориентируются в ночном лесу? Хотя даже не будем брать "ночном" — просто в лесу. Деревья, кусты, трава. Пни, коряги, выступающие корни, свисающие ветви, опавшие листья. Все до ужаса одинаковое. Как?!

До врага-то я еще удачно добрался, благо Кейт дала небольшой амулетик, чувствующий магию, да и защитный купол было видно издалека. Но как, скажите на милость, попасть обратно?

Ладно, попытка номер…цать. Допустим, наш лагерь где-то в той стороне. Великолепно! "Та сторона" — это понятие ужасно растяжимое. Настолько растяжимое, что скоро я уже начну грешить на очередного монстра, задурманившего мои мозги ментальной магией. Впрочем, что на зеркало пенять, коли рожа крива? Признайся самому себе, сорок седьмой — ты заблудился. Не могу же я, как дурак, ходить по кругу битых полчаса и ни разу этого не заметить! Или могу?

Метки что ли начать ставить… Хотя нет! Есть идея получше. Что делает заплутавший грибник? Свистит в спасательный свисток, кричит "Ау" и ждет спасателей или МЧС? Вовсе нет! Он достает мобильный телефон, включает GPS навигатор и находит путь домой. Навигатора у меня нет, зато есть кое-что получше: полноценный… Ладно, вру. Не полноценный, а слегка кастрированный (в переносном смысле, конечно) темный эльф. Дроу просто не может быть таким тупым (в отличии от меня), чтобы не запомнить дорогу домой.

Самое сложное тут — это воззвать к его памяти и произвести частичное слияние. Хотя не думаю, что с этим будут проблемы, особенно после того, что случилось в лагере со стрелами или же при допросе толстяка. Надо придумать кодовую фразу, да повесить на нее якорь. Например, окружили меня, безвыходная ситуация. Произношу негромко: Дроу, дроу, выходи! Происходит моментальное полное слияние, носитель перехватывает управление телом и разделывает нападающих под орех. Недурно, очень недурно! Жаль, что до этого пока далеко, но мы не гордые — нам и частичного соития хватит. Соития, хм. С кастрированным темно-эльфом. Хи-хи.

Итак, гкхм…Дроу, дроу, выходи! Я замер, пытаясь в точности воспроизвести ощущения, которые чувствовал при допросе начальника дозорных.

Уверенность, хладнокровие, ощущениесилы. Есть отклик!

Носитель! Надо добраться до лагеря, поесть, отдохнуть, защитить девчонок, разработать план убийства наемников.

Вопрос, непонимание, неприятие. Нету отклика.

Ясно, надо мыслить образно — слишком сложные предложения носитель не воспринимает, что довольно логично — от него всего лишь кусочек души остался.

Лагерь, поиск дороги. Еда. Отдых. Самки. Думать, потом убить врага.

Согласие, задумчивость, ожидание. Есть отклик!

Я замер, боясь спугнуть удачу. Тело, внезапно ставшее чужим, повернулось несколько раз вокруг своей оси, осмотрелось, подняло взгляд сначала на небо, а затем опустило под ноги. Мох что ли ищет и по звездам идти собирается?

Носитель, обойдя вокруг пары особо толстых деревьев, повернулся куда-то на восток и уверенно двинулся в самые заросли. Ладно, верю. Ужин, я иду! Нет, мы идем!

***

Стоит ли говорить, что дроу вышел к лагерю в течении жалкой четверти часа? Причем так тихо и незаметно, что прозевавший Рут, почувствовав чье-то присутствие, запоздало вскочил, хватаясь за меч. Жестом успокоив воина, я огляделся. В тишине, однако, нужны не было — никто не спал.

— Ну что? — слегка напряженно спросил Рудгар, опуская клинок.

— Минус три. — лаконично отозвался я.

— С тобой все в порядке? — подошла слегка взволнованная гнома. Переживает. Глупый вопрос. Стоял бы я так спокойно, если бы был ранен или попал в другие неприятности? Впрочем, Берте подмигнул и успокаивающе кивнул.

Вскоре, когда все расселись у костра, а мне вручили остатки подогревшейся похлебки, я принялся рассказывать о своих похождениях.

— Слишком много. — нахмурился мечник. — Не прорвемся.

— Обидно. — нахохлилась Кейт. — Ведь почти выбрались из этого проклятого леса!

— Не все нужно решать силой. — я поднял в воздух ложку и многозначительно ей потряс. — Бывают моменты, когда побеждает хитрость и воинская смекалка.

— У тебя есть предложения? — высказывая недюжий интерес, приблизилась гнома, слегка наклонив голову. Человеческая студентка лишь заинтригованно прищурилась.

— Конечно. — я облизал ложку и горестно покосился на опустевшую миску, намекая на добавку. Меня поняли и тут же уважили, выделив из припасов пару сухарей и кусок вяленого мяса. Кейт заерзала, не в силах сдержать нетерпение. Ладно, теперь можно и рассказать.

— Кто может атаковать в лоб большу ю дружину? — прочавкал я.

— Еще бо льшая. Только отряд, превосходящий численностью. — тут же отозвался Рут. — Или имеющий несколько магов.

— Или же обладающий мощным оружием. — задумалась гнома. — Артефактом массового поражения, например.

— Именно. — ухмыльнулся я.

— Но у нас такого нет. — впервые подала голос эльфийка.

— Есть.

— И откуда же? — саркастически подняла брови остроухая.

— Оглянись вокруг. Видишь что-нибудь?

— Лес? — первым догадался, и удивленно переспросил мечник.

— И его обитатели. — согласно кивнул я. — Кто сказал, что обязательно вступать в бой? Что мешает натравить на них монстров, а самим тихо прошмыгнуть мимо?

— Слишком опасно. — покачала головой Кейт. — И непродуманно.

— Но может сработать. — отозвалась Берта. — Это логичнее, чем попытка партизанской войны. Слишком велика разница в численности.

— До рассвета еще куча времени. — резюмировал я. — А потом придет поисково-карательный отряд и отрежем нам всем головы. Надо успеть. Думайте, как: приманки, ловушки, телепортация монстров лесной дорогой или что-то другое. Кто в конце концов в Академии учился?

— У меня еще идея — фыркнула Лисс. — Обмазать одного глупого дроу свежей кровью и отправить бегать кругами около их лагеря.

Как мило — она пытается мне отомстить! Подкрасться и поцеловать что ли следующей ночью?

— Есть другой способ, получше! — радостно вскинулась Кейт. — Когда магистр Дэрелл замещал, помните? На защите от темных искусств! Мы еще в бестиарий потом ходили, на практику!

— Зов тьмы? — переспросила Берта.

— Да!

— А что… — задумалась гнома. — Может сработать.

— Поподробнее для тупых. — скомандовал я.

— Зов тьмы, заклятие из школы магии тьмы, на стыке тауматургии и некромантии. В радиусе нескольких километров от заклинателя раздается призыв, на который сползается вся нежить и подобные ей существа. Использовалась некромантами долины Ар-вей для сбора своей костяной армии в случае атаки на их замок. Для нормальных, живых людей — смертельно опасно. На тебя все равно что метку вешает: вот она — еда! Вкусная, взять ее, взять!

— Провести такой около их лагеря?

— Не совсем. Зов привязывается не к местности совершения ритуала, а к самому заклинателю и действует в течении получаса. Можешь хоть по кругу бегать около врага, как Лисс сказала — все будут к тебе тянуться.

— После тридцати минут метка исчезает?

— Нет. Истончается грань, и зов становится тише, пока не угаснет окончательно. На все про все еще час сверху.

— Боюсь, сожрут меня там за этот час. — пригорюнился я. — Лес по ночам злобствует а я еще не поправился, чтобы как лось круги наматывать.

Гнома открыла рот и, широко распахнув глаза, ахнула, а затем вскочила и бросилась к сумкам. Хм?

— Вот!!! — вернулась девушка, гордо протягивая мне шкуру убитого прошлой ночью монстра. — Одевай!

Неужели придумала чего?

— Одевай. — настоятельно повторила Берта, выразительно потряхивая трофеем. — Так надо.

Послушался, накинул на плечи. На Геракла теперь похож, тот тоже в шкуре ходил. Лапы под горлом завязать — и хоть щас на подвиги.

— Думаешь, в ней за своего сойду? И кусать не будут?

Гнома лишь согласно кивнула. Что-то не верится.

— И не надо корчить такую недоверчивую рожу. — фыркнула студентка. — Ты просто кое-чего не знаешь!

— А ведь точно! — спохватилась Кейт. — Мы же ему не сказали.

— Не сказали чего? — насторожился я.

В чем же подвох? Подстрекают бегать добрых полтора часа в виде наживки, спасаясь от клыков и когтей всех окрестных монстров. Предатели! Это заговор?! И когда только успели?

— Скучно было, интересно. Пока ты в себя приходил, после убийства, мы труп твари исследовали. — пояснила человечка, видя мое замешательство. — Сильно фонил в магическом плане.

— И?

— Действие шкуры аналогично "плащу тьмы". Скрывает носителя в тенях, делая практически незаметным для обычного взгляда. Максимум, что можно уловить — это размытое и бесформенное темное пятно. Также перекрывает тепло живой ауры, на которую и наводится большинство монстров.

Опля. Очень даже круто, особенно для предстоящей партизанской войны.

— Минусы?

— Во-первых, чем больше скорость передвижения — тем меньше маскирующий эффект.

Ну, тут понятно. Буду как хамелеон: пока бегу — заметен, как застыл — слился с окружающим миром.

— А во-вторых, не все смотрят только глазами. Некоторые виды нежити полагаются не только на зрение — скорее даже наоборот. От них скрыться не получиться. И до кучи маги противника — придется выбить их первыми, иначе конец. Шкура фонит на магическом плане и от колдовского взора не спасет.

Плюсов выходит намного больше. Я задумался, взвешивая сильные и слабые стороны такой маскировки, и неспешно изрек:

— Там, где живет мой народ, есть такое существо — ящерка. Маленькое, юркое, в пол-ладони длиной. От хищников оно спасается тем, что попросту отбрасывает свой хвост.

— Ты это к чему? — почесывая затылок, вопросил Рут.

— Учитывая то, что эту накидку можно будет сбросить в любой момент… Скрыться неподалеку… Подождать, пока на такую наживку клюнут маги…

— Шансы на выживание существенно повышаются. — додумался мечник.

Тяжко вздохнув, я одернул шкуру, расправляя складки. Не было печали — теперь еще бегать по лесу.

— Начинайте свой ритуал, девочки. Быстрее отделаемся.

***

Полог отодвинулся, пропуская в шатер низкорослого человека довольно преклонных лет. Спокойная уверенность, сквозившая в каждом его шаге, а также походка и манеры выдавали в нем представителя высшего сословия, не терпящего возражений и привыкшего отдавать приказы, как нечто само собой разумеющееся.

Ни мантии, ни придурковатой широкополой шляпы, которые так любят носить волшебники преклонных лет — казалось, ничто не выдавало в этом человеке опасного колдуна.

Наемник окинул визитера взглядом, в очередной раз поражаясь тому, как хорошо сохранился старик для своих лет. Ни сгорбленности, ни прихрамывания — наоборот, упругая, пружинистая походка. Небольшая борода в пару ладоней, густая, ухоженная, и шевелюра ей под стать. Практически полное отсутствие седины — лишь пара серебристых прядей у висков.

Морщин тоже нет — словно посетитель и не был втрое старше хозяина шатра. Особо сильный маг может дожить и до тысячи лет — кажется, так говорят? Этому уже под сто двадцать и, судя по всему, он явно намеревается продолжать в том же духе.

— Детишки решили порезвиться. — чуть хрипловато усмехнулся старик.

— Поясни.

— Недалеко от лагеря в данный момент проводится магический обряд, кажется, что-то из темной магии. На таком расстоянии трудно отличить — доносятся лишь отголоски. Поднимай людей…

— …И хватай бладей. — перебил говорившего командирский голос из дальнего угла шатра. — Если верить спискам, то там целых три молоденьких студенточки. Даже жалко немножко.

— Тебе жалко не их, а упущенные деньги, которые можно будет выручить на невольничьем рынке. — усмехнулся наемник. — Собирай людей, Ксандр. Укажешь нам путь.

Пожилой маг лишь сухо кивнул, разворачиваясь на выход.

— Na therimEred'ru in, Belano ramo rdanosneеna r. - покачал головой командир, дождавшись, пока старик покинет шатер.

— Смерть-в-ночиЭредара, проклятый странник Ордена мглы.- вторил ему наемник. — Если честно, то я его даже побаиваюсь.

Командир лишь кивнул, полностью соглашаясь. Наниматель был очень состоятельным, раз смог позволить себе нанять такую одиозную личность. У бедных студенток не было ни единого шанса.

***

Перелетев через поваленное дерево и чудом не спотыкнувшись, я сломя голову бросился дальше. На боль в живот обращать внимание было попросту некогда. Мерный топот за спиной и не думал стихать — лишь изредка сменялся хрустом сучьев или треском ломаемых деревьев. Из всей когорты местных монстров Зовстуденток умудрился приманить самого большого и самого голодного.

Разная мелочь, навроде привычных с детства скелетов, упырей и вурдалаков благоразумно разбегалась, заслышав кто охотится за моей аппетитной тушкой. Страх перед больши м, видимо, был сильнее зова метки. Монстр был чем-то похож на каменного голема — такой же здоровый и непробиваемый. Плоское лицо, практически отсутствующая шея, фигура, похожая на…кусок скалы. Руки-колонны, с пудовыми кулаками, и ноги под стать. Метра четыре с половиной в высоту, а то и больше. У-у-у, вражина! Отбойного молотка на тебя нету!

Что самое обидное — убивать нельзя, хотя руки так и чешутся. Очень уж хочется новый лук опробовать, энергией душ напитанный.

Топ — топ — хрусь, топ — топ — тресь. Поднажми, сорок седьмой, а то будет топ — топ — чавк.

Ко врагу подвести надо бы, да не слушается, дурное животное. И уставать, скотина, даже не собирается — уже второй круг наматываю, а хоть бы хны. Как только к лагерю противника приближаюсь — замедляется, как отвадили. Хотя кто знает, что там за защиту поверх купола намагичили.

Плюнув на безопасность, я остановился, переводя дух. Как хорошо быть дроу! Такой марафон, а дыхание ровное, спокойное и ни капли не устал — мышцы лишь слегка разгорелись. Ладно, попытка нумер три. Сделаю вид, что утомился и подпущу поближе. Не трусь, каменная башка! Я тебя к еде выведу, ее там много! Ты, главное, за мной иди. Еще ближе! Ага, вот так. Вот теперь пора драпать. Упс!!!

Неожиданно удлинившаяся каменная лапа пронеслась в считанных сантиметрах от меня — едва успел увернуться. Дерево толщиной в мою голову было сметено, словно пушинка — казалось, монстр даже не заметил его. Недовольно заворчав, гигант подтянул к себе конечность и повторно замахнулся, намереваясь наконец-то пришибить юркую букашку. А вот хрен тебе!

Отпрыгнув в сторону, я отбежал на добрый десяток шагов, и выжидательно замер.

Монстр, злобно загудев, пошел за мной. Удар…Мимо! Рвем дистанцию. До лагеря противника осталось немного. Еще десяток метров, второй, третий. Идет, грузно переваливаясь, как собачонка на привязи. Разве что ворчит недовольно. Черт, надо было так сделать с самого начала! А то наматывал круги, как дурак.

— Говорил же: это — не бегство, это — тактическое отступление. — хмыкнул я себе под нос, когда за деревьями показался отсвет защитного купола. Вы мы и вернулись, с подарочком. Большим, злобным, каменным и оч-чень голодным подарочком.

Защиты на мое удивление не было видно — вокруг купола раскинулся девственно чистый лес. Да и сама защита потеряла насыщенность, поблекла и потускнела. И в чем же подвох?

Впрочем, неважно. Бей в щит, скотина! Куче всего научиться нужно, и сразу к трем девушкам втереться в доверие — времени на волокиту попросту нет! Спросите, чему научиться? Да той же самозащите. Фехтованию как минимум — это же мир меча и магии! Давешний ночной монстр меня чуть в клочки не порвал, а все почему? Да потому, что каждый уважающий себя "попаданец" просто обязан уметь фехтовать. Я в этом правиле позорное исключение, разве что знаю, с какого конца сию заостренную железяку держать, чтобы не обрезаться.

Память носителя, к несчастью, активируется то тут, то там — при случае, да кусками, отрывками. С фехтованием мне дроу не помощник. Самому надо, но как?! Тренировка — это неспешное занятие с тренером, передающим тебе свой жизненный опыт. Я же, словно бобик, свесив язык, уже которую ночь по лесу бегаю — тренером и спокойствием здесь явно не пахнет.

Ни минуты покоя, черт побери! Да, я ною, и буду ныть до тех пор, пока не попаду в город. Вещисты мы. Комфорт любим и удобства. Мягкую кровать например. А в лесу какие удобства? В кусты сходить, разве что — "удобства во дворе", так сказать. Тьфу!

Впрочем, что толку ныть? Вот она, цель, перед тобой — возьми и получи желаемое! Но как это объяснить безмозглому каменному громиле, упорно не желающему атаковать щит? Сплясать перед ним, что ли?

Внезапно на душе стало тревожно и муторно, настолько, что захотелось выть на луну. Причину подобного перепада настроения я найти не смог, и на всякий случай, отскочив подальше от монстра, нырнул в кусты. Предчувствие чего-то нехорошего лишь усилилось, заставив покрепче сжать зубы и начать зарываться в пожухлую листву. Машу вать, да что со мной?!

Купол замерцал, выпуская наружу одинокую фигуру, спокойно оглядевшуюся и неспешно направившуюся к каменному гиганту. И не поймешь сразу, что за фрукт: вроде бы и бородатый и пожилой, а по виду не скажешь. Статно держится, походка упругая, с нарочитой ленцой. Молодцом держится, но что-то все же подсказывает — этот визитер мне в деды годится. Какой-то он…неправильный. И не скажешь точнее.

— Ходять тут всякие, круг тревожат… — донесся до меня неразборчивый шепот. — Никак собраться не дадуть.

Куда это он собрался на ночь глядя, по враждебному лесу? Неужели это один из магов?! Затаив дыхание, я сдернул лук со спины.

— Странно. — удивился старик, поводя в воздух рукой. — Вроде же два сигнала было.

Упс…Защита никуда и не девались, ее лишь изменили на невидимую.

Монстр, обидевшись, что про него забыли, негодующе загудел и ударил мага. Вернее, попытался это сделать. Стоило каменному кулаку подлететь достаточно близко, как его охватило белое пламя, в считанные секунды перекинувшееся на другие части тела. Громила, жалобно застонав, отпрянул, но было поздно. Короткий щелчок пальцами, неяркая вспышка… Казалось, монстра попросту разорвало на части. По кустам и деревьям застучал град шрапнели из остатков убитого гада, а один из них, особо большой, грохнулся прямо у моей головы. Ой-ой.

Нервы, и так натянутые до предела, не выдержали. Сейчас или никогда, пока он отвлекся! Свистнув в воздухе, к магу метнулась стрела, а следом за ней, вдогонку, вторая. Поборов испуг, я умудрился использовать проклятое оружие по назначению.

Снаряды, не долетев до старика и пары метров, попросту испарились в воздухе. Обидно! Колдун, сделав крутящее движение пальцем, развернулся в мою сторону и безошибочно взглянул строго в глаза. Неудача. Добить гада! Почувствую всю мощь Керро'тарна ! Уповая на удачу, я оттянул тетиву не вкладывая стрелы. Умри! Из лука, мелькнув в воздухе размытой тенью, к магу метнулась эфемерный заряд тьмы. Мышцы рук заныли, а сухожилия обдало жаром — я умудрился уложить семь выстрелов всего в несколько секунд. Снаряды, будто ударившись обо что-то невидимое, моментально развеялись в воздухе темным пеплом.

— Ух ты! — изогнулась бровь старца. — Какой любопытный экземпляр.

Я судорожно сглотнул. СТРЕЛЯЙ И БЕГИ!!!

В наступившей тишине отчетливо прозвучал еще один щелчок пальцев.

 

Глава 7. Смутные времена

Волна мурашек прокатилась сверху донизу, пройдясь практически по всему телу. С головы и до пяток — ни единого незатронутого клочка кожи. Конечности отнялись практически моментально — что руки, что ноги стали будто чужие. Тлять. Что со мной?!

Старец засвистел под нос незатейливый мотивчик и легонько мотнул пальцем вперед. Тело начало заваливаться навзничь, медленно, словно раздумывая, стоит ли падать. Затем, зависнув на миг в воздухе, все же плашмя грохнулось оземь. Ни боли, не неудобства я не почувствовал — полное отмирание ощущений. Как полено, ей-богу. Чертов колдун! Шевелит руками, что-то нашептывает… Это гипноз? Нет, не похоже. Какой-никакой, но иммунитет к подобным вещам у дроу все же должен иметься, да и я парень не промах… Был. Вроде бы.

Скорее на зомбирование похоже — какая-нибудь магия подчинения. Словно отвечая моим подозрениям, сердце застучало плавнее, замедляя ток крови. Мысли начали путаться, словно после долгой бессонницы. Глазки тут же начали слипаться и неумолимо потянуло в сон.

НЕТ! Бороться! Сопротивляться!!!

Увы мне. Поупиравшись какое-то время я бездарно продул схватку и…уснул.

Дальше все помнилось словно в бреду. Забытье — и пробуждение. Открываю глаза, и…ничего. Пустота — мерзкая и белесая, словно манная каша. Затем пелена отступает, позволяя разглядеть Колдуна, выписывающего пасы руками над моей головой. И снова забытье…

В следующий раз сознание прорезалось по завершении подчинения — тело очнулось, поднялось и само по себе побрело в сторону лагеря. Какая ущербность… Настолько беспомощным я не был аж с подземелья, будучи запертым в человеке-носителе без возможности управления. Мысли путались, а в голове прилично шумело. Почему он меня не убил? Или убил, но я…выжил? Увы — логическое мышление напрочь отказывалось работать. И вновь забытье…

И пробуждение. Тело, добравшись до лагеря и поприветствовав девушек, сказало, что дорога свободна. Надо же — оно и говорить может! Увожу подопечных полуоврагами, прямиком мимо лагеря врага. Увожу… Или уводим? Ведь нас же теперь двое! Захихикал бы — но увы, тело не слушается.

Защитного купола больше нет, а откуда-то из-за деревьев раздаются истошные крики. Кажется, лагеря супостата больше не существует. И что-то подсказывает, что это веселится Колдун, уничтожая всех возможных свидетелей. Но… почему?

Тело брело роботом, на автопилоте раздвигая ветки клятого леса. Студентки, то и дело испуганно вздрагивая от криков, плелись позади. Сдается мне, они думают, что это работа монстров. Темных тварей, которых я навел "ритуалом призыва". Наивные. Надо…предупредить. Чтобы спаслись.

Жаль, что язык уже…не ворочается. Язык…и мысли. Путаются. Со…всем.

Мир померк окончательно и меня поглотило забытье.

 

Глава 8. Амнезия

На этот раз вместо головы болела шея, словно на ней прокатился ездовой медведь.

Протерев глаза, я огляделся. Сижу за широкой деревянной стойкой, видимо спал, уронив голову на руки. Понятно теперь, почему шея помялась. У стены из грубо отесанного камня, прямо передо мной, стояло несколько шкафов с посудой, а под ними внизу — целый ряд бочонков. В помещении царила полутьма, которую едва-едва рассеивали факелы с масляными лампадками. На глаза нависал капюшон, защищая от всполохов света.

Внезапно откуда-то из-под стойки вынырнуло хмурое создание и буркнуло что-то вопросительное. Ростом мне где-то по грудь, точнее сказать сложно, пока сижу. Широкие плечи, конечности в несколько раз толще, нежели у людей. Относительно грубые, будто вытесанные из камня, черты лица. Дварф что-ли? Или как таких коренастых карликов называют?

О, боги! Кажется, это она — дварфиха. Под бесформенным балахоном и не поймешь сразу — не видно округлостей. О стойку оперлась — они и выступили. И вновь вопросительное бурчание — кажется, это мне.

— Айн гляс оф вассер энд э кап оф ти. — просипел я.

Никакой реакции. Ладно, попробуем проще. Оттопырив указательный палец вверх, я жестами изобразил, как пью что-то. Затем, подумав еще немного, уточнил, еще раз показав палец:

— Одын штука!

Сработало. Дварфиха исчезла под стойкой, чтобы через мгновение появиться обратно с пыльной кружкой и ополовиненной бутылью с чем-то мутным внутри. В воздухе тут же запахло ядреной сивухой. Надираться, едва глаза продрал? Ну уж нет! И так голова трещит и не помню, что вчера было. Кажется, девушек благополучно проводил до Академии, а вот дальше…

— Найн. — отрицательно помотал я головой, для верности помахав ладонью из стороны в сторону. — Воды!

На мое удивление, барменша меня поняла. Самогон исчез, сменившись бутылью из темного стекла. Откупорил, принюхался. Не вино и не алкоголь, разве что настой какой. Вроде бы травами пахнет. Сойдет, думаю. Благодарственно кивнув дварфихе, отлил немного в кружку и осторожно пригубил. Терпкий и слегка горьковатый, чем-то на настой шиповника похоже. На усыпляющий не похож.

Хм, мне показалось, или она только что подала мне знак? Как иначе растолковать это судорожное дерганье головой? Вот, еще раз! Кажется пытается указать на что-то за моей спиной. Точно. Я ведь еще не оглядывался. Как бы сделать это незаметнее?

Впрочем, к черту! Чего терять? Обернувшись, я окинул помещение беглым взглядом. Низкие потолки, пара широких дверных проемов в дальней стене, светильники на стенах. Везде, куда хватало глаз, столы и стулья, несколько меньшего, чем обычно, размера, но помассивнее, да подлиннее. Напрашивается логичный вывод: я в пабе для дварфов, причем во внеурочное время. Судя по зашарканному полу, стесанной мебели, да по отполированной до блеска стойке это заведение явно не страдает отсутствием посетителей.

В дальнем от меня углу примостилась влюбленная парочка: торт, свечи, сдвинутые стулья и даже пара хрустальных фужеров. Шикуют, ничего не скажешь. Не думаю, что при местном уровне производства стекло будет дешевым. Воркуют, целуются.

Ровно по центру зала, за сдвинутыми столами, расположилась довольна внушительная компания, человек в десять. Вернее, дварфов — люди в такие места не ходят. Кожаная броня с металлическими заклепками, молоты в петлях на поясе. С этими все ясно: наемники, а то и просто обычная банда.

Общаются на своем лающем наречии, но то и дело кидают на меня алчущие взгляды. То один, то другой — кто-то украдкой, а кто-то внаглую.

В стороне от них, чуть ближе к выходу, пара крестьян, одетых в простоватого вида тканную одежду, хлестала самогон. Через три стола слева, уронив голову на грудь, спал бомж, одетый еще хуже. То там, то здесь, из-под видавшего виды латанного плаща выглядывали серые лохмотья.

Роли распределены, пьесу можно начинать. Вопрос лишь в том, когда меня начнут грабить и успею ли я допить свой отвар. Не люблю шакалов, сбивающихся в шайки и упивающихся превосходством в своих силах. Надо проучить.

Развернувшись обратно, я долил травяного настоя и принялся размышлять. Один против десятка — не есть хорошо, ребята выглядят довольно опытными. Зуб даю, сыгранная команда: по парам будут действовать. Один атакует, другой прикрывает — по другому и не умеют. Дварфы же! Наверняка привыкли к боям в тесных коридорах, а там больше двух воинов за раз не уместится.

Влюбленная парочка и крестьяне вмешиваться не станут, а если и решатся, то быстро до меня не доберутся — все же другой конец залы. Опасение вызывает разве что бомж, вполне способный под плащом прятать арбалет, а то и кое-что похуже. Гранат здесь, конечно, не водится, но мало ли… Магический Артефакт Мгновенной Смерти например, а то и попроще чего — банальную склянку с кислотой или алхимзельем. Такая на небольшом расстоянии похуже гранаты будет.

В голове постепенно прояснялось и мысли потекли плавнее. Глядишь, скоро и трещать перестанет, вспомнить смогу, что же произошло. Увы, долго расслабляться мне не дали. За спиной раздалось скрежетание отодвигаемого стула, а следом неспешные, слегка вкрадчивые шаги. Началось.

Царящая в баре тишина, нарушаемая лишь негромкими переговорами, да стуком стаканов, давила на уши. Напрягись немного — и расслышишь любой шорох с дальнего конца залы. Врали все земные писатели, что орут дварфы как резанные, с громким гоготом чистя друг другу морды и разбивая кружки о пол, подобно скандинавским викингам. Ни громкой музыки, ни гомона. Может быть, мне попались неправильные дварфы? Надо будет сюда вечерком заглянуть, когда народу побольше станет.

Шаги, приблизившись вплотную, затихли, а на плечо опустилась тяжелая ладонь. Спрашивает что-то, постепенно понижая интонацию до угрожающей. Забавный язык, чем-то на сербский похож. Вроде бы слова знакомые — да не понять ничего. Половина звуков проглатывается, делая фразы отрывистыми, лающими. Впрочем, довольно логично. Не будешь же ты в штольнях политес разводить? "Гав — обвал!", "Раф — золото!", "Таф пар ням — я твое пиво вылакал!". С именем гномы определенно что-то не так — слишком неподходящее. Тоже аристократка может?

Обернувшись, я смерил дварфа непонимающим взглядом. Ага, проняло. На жесты перешел. В меня тыкнул, затем в свой кошель, затем пальцем по горлу провел. Несложно догадаться, правда? Слишком ты смелый, коротышка. Наивный и доверчивый. И глупый вдобавок — так близко подошел, безбоязненно, не зная, на что твоя жертва способна. Забыл что-ли, как темные выглядят? Или не видел дроу никогда? Бояться разучился — сейчас научим.

Изобразив понимание, я радостно замотал головой, повторив жесты с кошелем и рукой по горлу. Дварф самодовольно кивнул, а его подельники, наблюдавшие за развитием событий, негромко хохотнули. Дурачье, прости господи. Молниеносным движением я выхватил кинжал и, с силой резанув по горлу неудавшегося рекетира, отклонился в сторону, спасаясь от брызгов. Затем, плавно соскользнув с табурета, толчком сбил фонтанирующее кровью тело на пол и принялся деловито его обыскивать. Дварф умирать не хотел категорически: конвульсивно дергаясь, пытался зажать края раны. Какой у меня острый кинжал, однако. Кровь, выплескиваясь толчками, мгновенно организовала скользкую лужу. Нельзя меня в приличные места пускать — так и норовлю намусорить…

Повисшую тишину, казалось, можно было потрогать — такой осязаемой она стала. Нарушающее ее горловое бульканье наконец-то затихло, а я обогатился на увесистый кошель и богато отделанную серебряную печатку в виде двуручной секиры. Вот и деньжатами разжился!

Свист рассекаемого воздуха заставил резко отклониться в сторону, пропуская что-то мимо. В считанных сантиметрах от моего уха пролетел массивный боевой молот, с треском разнеся часть стойки в мелкую щепу. Понеслось!

Влюбленная парочка испуганно прижалась друг к другу, попытавшись скрыться за тортом, как за щитом. Крестьяне с индифферентным видом продолжили хлестать самогон, а бомж лишь причмокнул во сне.

Банда, расположившись грамотным полукругом, наступала, оттесняя меня и загоняя в угол. Перекошенные лица, руки, с силой сжимающие оружие, до побелевших костяшек. Задела все же смерть товарища, особенно такая нелепая и глупая. Надо всех положить, чтобы проблем потом не было. Пока не отомстят — не успокоятся.

Кажется, дроу также живут под землей? Один ареал обитания, естественная конкуренция. Только вот темные эльфы — малочисленная элита, а прочие — пушечное мясо и легко плодящийся мусор. Предвкушающе вздохнув, я откинул капюшон и сбросил с себя бесформенный плащ. Возможно, главарь не опознал острые уши именно благодаря нему. Дварфы на мгновение замерли, опешив от явления истинной сущности своего врага. В наступившей тишине раздался лишь шелест складок, спадающих на пол. Пришла пора для грязной работенки…

…

Закончив оттирать кинжал от крови, я огорченно цокнул языком — кончик был безнадежно погнут, а на режущей кромке появилось несколько глубоких зазубрин. Дварфу, виновному в этом, было уже все равно: разметав руки в стороны, он раскинулся на полу, сверкая разорванной дырой в шее. Сволочь ты. Такой хороший кинжал был! Мертвец согласно промолчал, уставившись остекленевшими глазами в потолок.

Из дальнего угла залы раздалось издевательское хлопанье. Бомж, царственно откинувшись на стуле, окинул поле боя брезгливым взглядом.

— Впервые вижу такого неумелого дроу. — хмыкнул он. — Так и знал, что с тобой что-то не так.

— Сам дурак. — машинально отозвался я, продолжая оценивать чистоту кинжала. — Стоп, ЧТО?!

Ответом мне послужил сухой щелчок пальцев.

***

С натугой продрав глаза, я попытался встрепенуться. Неужели задремал? Получалось плохо — голова, как всегда, трещала, а тело ломило. Надо с этим что-то делать, а то уже входит в привычку. Сижу на пологой, почти плоской крыше, попираю плечом дымовую трубу. Хороший обзор: видно сразу всю центральную площадь, а также медицинский корпус Академии. Сейчас девушек моих осматривать будут — надо удостовериться, что все в порядке. Блуждания по ночному лесу закончились, но мало ли, вдруг какую заразу подцепили? По времени вроде бы успел: говорили ближе к обеду прийти, но лучше пораньше. Вот он я, тут как тут.

Монументальность здания, честно признать, впечатляла. Академия оттяпала у города добрую четвертую часть территории. Высокая крепостная стена из массивных блоков, подсобные постройки, в изобилии разбросанные то там, то сям, несколько многоэтажных зданий и вершина творения: главная башня, Башня Магов. Ее шпиль, казалось, протыкал облака и терялся где-то там, наверху. Для местного строительства просто небывалый уровень! "Гарри Поттер и тайная комната" — вспомнилось мне. Интересно, а у них есть блуждающие лестницы, способные завести меня прямо в женскую душевую? По счастливой случайности, разумеется. Совсем счастливой. Когда туда Лисс направится.

Найдя нужное окно в медицинском корпусе, я достал из-под плаща купленную в лавке старьевщика подзорную трубу и приник к окуляру. Дорого вышло, но все дешевле, чем новую покупать. Стекло здесь было дорогим.

Нужная комната нашлась на раз-два. Сидят мои девочки, скучают. О, а вот и хозяева башни! Вовремя успел, к самому осмотру. Девушек обступила толпа взволнованных старцев, то и дело щелкающих пальцами и поводящих в воздухе руками. Бесконтактная диагностика что ли? Хорошо быть магом, черт побери!

Неожиданно один из преподавателей коротко вскрикнул, привлекая внимание. На него моментально уставился добрый десяток пар глаз, а заодно и на гному, стоявшую рядом. Кейт с Лисс тут же оттеснили назад, а к Берте начали проявлять повышенный интерес — количество жестов в ее сторону увеличилось чуть ли не втрое. Плохого с ней быть ничего не может — это я знаю наверняка, лично охранял. Тогда что это за неожиданная буча?

Один из стариков, взволнованно бормоча, начал совершенно бескультурно тыкать пальцем в область затылка гномы, а затем указал на ее запястье. Преподаватели неожиданно хмуро переглянулись, а затем моментально оставили Берту в покое. Кажется, попахивает неприятностями. Девушек поспешно увели из комнаты, предоставив меня самому себе. Кажется, больше узнать не удастся, а значит… Пора заняться делами. Отлепившись от трубы, я двинулся к краю крыши. Спуститься удалось лишь поиграв в человека-паука, по выбоинам в камне. И как только сюда залез? Хоть убейте — не помню.

Впрочем, надо поспешить — нельзя заставлять себя ждать. Дела не ждут. Да и остатки денег надо вложить. Лишь через десяток шагов меня осенило. Стоп! Стоп, стоп, стоп.

Это кого нельзя заставлять ждать? Это какие такие дела? И откуда у меня взялись деньги на трубу, довольно дорогую, по местным меркам, вещь? Что за чертовщина вообще?! От нахлынувших мыслей я остановился как вкопанный, налетев на молодого парня, спешившего навстречу. Аргх-х, с-солнечный с-свет! Детинушка было возмущенно открыл рот, но благоразумно заткнулся, увидев, кто перед ним.

— Свят, свят… — раздалось мне в спину. — Нечисть!

Именно, хуманс-с. Нечис-сть и горжусь этим. Вернув на место слетевший капюшон и накинув его еще глубже, я завернул в ближайшую подворотню и задумался. Никогда не жаловался на провалы в памяти, а тут на тебе! Целого куска нету. Сконцентрируйся, сорок седьмой, вспомни!

А вспоминать то и нечего. По лесу бегал, от монстров студенток спасал — это было. На лагерь супостата наткнулся, когда в разведку ходил — это тоже было. Лук проклятый получил…кстати, где он? При себе нету. Ритуал Призыва провел — и это помню. И все. И провал.

Плюнув на любовь к чистоте, я уселся прямо на землю и, закрыв глаза, попытался сосредоточиться. Обрывистые куски воспоминаний сумбурно скакали, не позволяя ухватить себя за хвост. Точно! Стычка с дварфами… Аплодисменты бомжа… Очередное забвение. Нет, это было совсем недавно, а раньше? А раньше — что черная дыра. Глухо и пусто, хоть головой об стену бейся.

Ладно, начнем еще раз, с самого начала. Глыба льда, болото, слон — спас из ледяного плена он. Три студентки, страшный лес — монстр из кустов полез. Лук, разведка, ритуал. Монстры, ночь…и я попал!

Точно! Старик маг! Ощупывать себя бессмысленно — дырок во мне точно нету, по крайней мере, не совместимых с жизнью. Почему он меня не убил? Гипноз? Пожалуй, нет. Судя по тому, что в последнее время творится, скорее полноценное зомбирование магией — больно уж сильно для обычного внушения. Заклятие подчинения какое-нибудь. Но…почему? Он же враг, он же с наемниками был! Или нет? Судя по тому, что девушки добрались до города живыми и здоровыми, то скорее нет, чем да — теперь из Академии их выцарапать намно-ого сложнее, если вообще реально. Для обычных бандитов, по крайней мере.

Что за хитрую игру ты ведешь, старик-маг? Не убил меня, хотя мог, девушек пальцем не тронул. Или тронул? Вон, как Берту обступили… В чем же подвох? Не поверю, что ты за пределы купола воздухом подышать вышел, проветриться. А там глядь — ничейный дроу в кустах валяется. Дай подберу, в хозяйстве пригодится, да? Подобрал, а я теперь мучаюсь, да вспомнить ничего не могу. Да и не подвержены дроу внушению — одна природная защита чего стоит. В гляделки кого угодно поборю. Плюс недостаточность души — всего лишь кусок активен. Поэтому, должно быть, и отхожу настолько быстро — воздействие не работает в полную силу. Силен ты, старик, могуч. Кто же ты?

— Упертый экземпляр какой… — устало вздохнули над плечом. — Сказали же: не медли, а то охрана сменится! Бегом!

Увидеть, кто это был, я не успел — мир накрыла тьма.

***

Птички поют, водичка журчит, дует легкий ветерок. Лежу на чем-то жестком и явно не пять минут — уже онемела спина и немного затекли конечности. На этот раз колдун явно поленился — я помню абсолютно все. И дварфов, и крышу, и злосчастную битву у купола. В которой мне видимо двинули… по кумполу. Битвой, правда, это назвать нельзя — так, избиение малолетнего дроу. А что поделать, если в новом теле мне даже года от роду нет?

Интересно, куда забросило на этот раз? Ответ прост — в фруктовый сад. Пожалуй, это как нельзя кстати — проголодался я что-то. Благо тут и еда, и вода под боком. Фрукты, правда, странные — на поганки похожи. Страшновато есть. Овальные, бежево-белые, пористые. Впрочем, выбора у меня нет — ничего другого съестного в пределах видимости не наблюдается. Вроде бы животы дроу любой яд переваривают? Вот и проверим.

Маленький откушенный кусочек предсмертных судорог не вызвал, а на вкус оказался довольно приятным — словно слегка подсоленная курица. Черт с ним, рискну — авось не ядовито. А если и так, то все равно черт с ним. Уж с растительным ядом носитель справиться должен.

Утолив голод и жажду, я прислонился спиной к дереву и, пожевывая травинку, принялся размышлять. Баталия с дварфами явно была проверкой, и проверка эта провалилась с треском — опозорился конкретно. Чего только стоят ехидные комментарии о моей сиволапости! Осмотр девушек также был мне показан неспроста — Берта определенно хранит какую-то тайну. Узнать бы еще, какую…

Моя логическая цепочка была безжалостно прервана раздавшимися неподалеку голосами. Женскими и чертовски знакомыми голосами, к которым примешивался чужой, старческий и слегка дребезжащий.

— … когда восполните Н-фон до второго уровня, возвращайтесь. — поучал он неподалеку.

Пожалуй не стоит демаскироваться — мало ли, кто это… Подпрыгнув, я ухватился за свисающий вниз сук и, подтянувшись, скрылся в ветвях.

Чуть позже на поляну вышло четверо: три моих красавицы и их сопровождающий — чудаковатый старикан преклонных лет, одетый в мантию с бирюзовыми нашивками. Пройдя пару шагов, он спотыкнулся об оставленную мною кучу объедков и удивленно посмотрел под ноги. Каюсь, много съел. Голод не тетка, а дядька, очень большой и прожорливый. Все равно эти фрукты на один зубок — косточки большие, много больше, чем в персике.

Маг (а кто еще станет ходить в мантии?), побагровев, поднял одну из косточек с земли и принялся буравить взглядом оставшиеся. Упс… Как бы его удар не хватил — а то обвинят еще, в непреднамеренном убийстве.

— Кто… — с натугой втянув воздух, прошипел он. — Ос-смелился на такое?

Студенточки машинально попятились от старика, глядя на кучу объедков с не меньшим удивлением и даже опаской. Да что такое то, в самом деле?! Как будто плоды священного дерева съел…

— Медитировать. Живо. — совладав с собой, отрывисто скомандовал дедушка. — Нарушители не могли уйти далеко — сюда невозможно проникнуть незамеченными.

А вот и можно! Хрена тебе лысого. Кстати, интересно, почему нарушители — во множественном числе? Старик, впрочем, меня не услышал — испарился с негромким хлопком. Девушки, опасливо обойдя горку косточек, подошли к дереву, на котором я сидел. Какая удача!

Выждав, пока эльфийка развернется спиной к стволу, а Кэйт с Бертой отвлекутся, я ужом соскользнул с ветки и, свесившись вниз, ухватил Лисс за грудь. Остроухая такого коварства явно не ожидала: испуганно завизжав, отпрыгнула, на лету создавая фаербол.

— Убью! — нервно пискнула эльфийка, развернувшись к дереву и срываясь на крик. — Опять! — заорала она.

Я лишь мелочно захихикал, прячась в ветвях. Надо же, какие эмоции! Как хорошо, что у дерева густая крона и меня не видно, даже если подойти практически вплотную.

Тем не менее с играми пора заканчивать, а то шмальнет еще. Пожар, крики, нервы, старик вернется. Лишнее внимание — оно мне разве надо? Спрыгнув вниз, я выпрямился во весь рост и нагловато подмигнул ошеломленной остроухой.

— Не опять, а снова.

— Темпус?! — хором опешили Кейт с Бертой.

— Разве я мог оставить своих красавиц без присмотра?

— Я тебя убью. — мрачно процедила Лисс. — Клянусь.

— За что? — решил я сыграть в невинность.

— Но ты! — вскинулась было остроухая.

— Что? — глумливая улыбка выползла на мое лицо невзирая на попытки оставаться невозмутимым.

— Действительно, что? — переспросила Берта.

Конечно, вы же не видели. Хи-хи.

— Ничего. — стушевалась эльфийка.

— Еще скажи тебе это не понравилось. — картинно закатил глаза я, сделав жеманное лицо. Главное — не заржать!

Лисс моментально покраснела до кончиков ушей. Как мило.

— Оставьте межрасовые дрязги на потом. — пресекла развлечение человеческая студентка.

— Как ты сумел сюда пробраться? — глаза гномы горели любопытством.

— Есть тайные пути… — многозначительно повел я рукой. — Там, сям…

— Покажешь. — категорично сказала Кейт.

— Боюсь, не смогу. — пришлось тяжко вздохнуть. — Забыл.

…

Все же амнезия — универсальное оправдание.

— Дорогой, у нас сегодня годовщина! Ты приготовил праздничный романтический ужин?

— У меня амнезия, дорогая! Забыл.

— Дорогой, у моей мамы сегодня день рождения, ты купил подарок?

— У меня амнезия, дорогая! Забыл.

— Дорогой, где ты был? На тебе следы помады, на твоем пиджаке длинные волосы, а от рубашки пахнет женскими духами!

— У меня амнезия, дорогая! Забыл.

Приблизительно то же самое произошло и со студентками.

— Не верю! — фыркнула Лисс, все еще дующаяся за грудь. Скандал устраивать не стала — это определенно прогресс!

— Увы мне. Говорил же — с памятью проблемы.

— Хочешь сказать, что последнее, что ты помнишь — это ритуал призыва? — уточнила гнома.

— Именно.

— А больше, по сути, ничего и не было. — пожала плечами Кейт. — Вернулся через час, помятый, измотанный, весь фонил от чужой магии. Сказал, что дорогу в обход нашел, а маги нам теперь не помеха. Естественно, мы послушались! Метку ритуала заблокировали и выдвинулись в лес.

— Напролом сквозь бурелом?

— Куда потащил. — пожала красавица плечами. — Все ноги сбили и извазюкались вусмерть, но к городу все же вышли. Чудом незамеченными прошли, оставив наемников позади. У них суета была, беготня — не до нас в общем. Должно быть знатно их монстры потрепали — до сих пор эти крики в кошмарах снятся.

— Вот как…

— А дальше, доведя нас до самых стен Академии, ты внезапно сбежал, сославшись на неотложные дела. Рут сначала два дня в трактире горе заливал — не успел, мол, отблагодарить, за двукратное спасение жизни, а затем в рейд записался.

— Четырехкратное. — поправил я. — Что за рейд?

— На бандитов тех облава, по всем окрестностям. — ответила Берта. — Исполнителей, да нанимателей. Академии ух-х как не понравилось, что на ее представителей нападение было. Рут как начальству доложился — так его тут же пристроили, командиром назначив. Отряд теперь в рейде будет вести.

Кейт, не сдержавшись, ее перебила:

— Так куда ты пропал?! Откуда у тебя вообще взялись дела в городе, где ты ни разу не был? И при условии, что ты ничего не помнишь? Что это за дела?

— Не помню. — глумливо ухмыльнулся я. — Скажи лучше — приглашали ли вы меня на осмотр?

— Какой осмотр? — не поняла девушка.

— Магический, когда по вам куча стариков пальцами тыкала.

— Нет. — округлились глаза Кейт. — Мы сами не знали, что магистры полный тест Рейнарда запустят. Берту — так вообще два круга подряд гоняли. Не понравилось им что-то.

— Знаю, видел.

— Но как?!

— Издалека подглядывал.

— Академия защищена от магического проникновения. — нахмурилась гнома.

— Мы — глупые неотесанные дроу, с магией не знакомы. По старинке работаем, оптикой. — успокоил я девушку, задумываясь о своем.

Что за игру ведет колдун? Полагаю, осмотр был показан мне неспроста, чтобы обратить внимание на гному. Это явно имеет под собой какую-то цель, но какую? Равно как и попадание в этот чудесный сад, являющийся, судя по всему, одним из наиболее защищенных мест Академии. И фрукты определенно не просты — иначе стал бы старикан-магистр так злиться?

— Кстати, что за это за поганки? — вопросил я, указывая на кучку объедков. — Невкусные.

— Так это ты все съел?! — опешили девушки. — ОДИН?!

— Эм…Да. Кто же еще.

— Плоды Хуггуса очень полезны для магов… — наморщив лоб, процитировала гнома какой-то учебник. — Содержащиеся в них вещества позволяют ускорить процесс восполнения магической энергии, повышают пси-фон, увеличивают число связей Литтсета, улучшают общее состояние верхних слоев ауры…

— И еще три страницы описания. — прервала ее Кейт. — Если вкратце, то это невероятно дорогостоящий деликатес для магов, вырастить который могут только сами маги. Один такой фрукт за довольно короткое время полностью восстанавливает магические силы и немного их усиливает. Съесть более трех штук за раз практически невозможно и не только потому, что безумно дорогие: слишком сильное восполнение. Лопнешь, причем в буквальном смысле слова.

Я смерил задумчивым видом горстку косточек, сиротливо лежащих на траве. Штук цать точно съел. Может это и есть причина попадания в сад?

— Так что ты в каком-то случае уникум…

Решено. Буду уходить — нарву этих плодов впрок, пока старикана рядом нет. Думаю, пригодятся — продам если что. Правда, надо быть аккуратнее, товар все же опасный. Как героин почти — даже малая доза стоит больших денег и продается с большим риском.

— Кстати, обучение в этой Академии в несколько раз дороже, чем в нашей прошлой. Все же более древнее и котируемое заведение. — похвасталась Кейт. — А нас за бесплатно взяли, как потерпевших.

— А родня? Волнуется за вас?

— А что родня? — удивилась студентка. — Им только в радость, что обучение бесплатным будет. Лично я родителям правду не говорила — зачем это нужно? Сообщила лишь, что добрались, да поступили успешно. Нечего их стращать — не дай бог обпереживаются, да вернуться заставят. Здесь все совсем по другому, нежели в нашей прошлой Школе. Но…

— Но… — вторила ей Берта, улыбнувшись. — Все-же лучше, чем дома.

Вот и славненько. По крайней мере здесь они в безопасности.

— Ладно, девочки, мне пора. Как освобожусь, постараюсь навестить вас еще разок. И держитесь настороже — что-то мне эти магистры не нравятся.

— Уже уходишь? — накуксились гнома с человечкой.

Лисс традиционно отмолчалась, но было видно, что и ей хочется, чтобы я остался. Что-то невысказанное так и просилось наружу, однако остроухая сумела сдержаться. Надеюсь, это было не ругательство.

— Еще вернусь!

Подмигнув студенткам напоследок, я поднялся и двинулся вглубь сада. Меня терзало непонятное ощущение: будто у тела появился второй хозяин. Девушкам такое показывать было нельзя — у них и своих проблем хватает. Странные ощущения, двоякие. Подобное обычно бывает, когда глубоко задумываешься: идешь, ешь, делаешь любые привычные действия на автопилоте, даже не осознавая, что ты только что совершил.

Спустя пять минут бездумных блужданий до меня наконец дошло. Этого просто не может быть… Ладно, попробуем. Надеюсь что старикан-маг сейчас далеко и не нападет в самый неподходящий момент.

Собрав кучу магических плодов и забив ими все карманы и капюшон, я уселся под деревом, схомячив еще один фрукт (на этот раз чисто из вредности). Пора попытаться погрузиться в себя. Такое удавалось мне и ранее, правда не в этом мире. Здесь, в новом теле, техника самоконтроля работала из рук вон плохо — приблизительно так же себя чувствует человек, попав за руль неуправляемого бульдозера. Прет себе и прет напролом, попробуй останови.

Тем не менее, войти в ИСС один раз мне почти удалось — тогда, утром, после убийства черношкурой твари. Испортил все скотина Рудгар, помешавший завершить начатое своими первобытными воплями. Однако факт остается фактом — можно попытаться еще разок, пусть условия и не слишком благоволят.

Крепко зажмурив глаза и сосредоточившись, я попытался погрузиться в себя. Поначалу получалось плохо, но вскоре упорство сделало свое дело. Звуки окружающего мира стали постепенно стихать, сменяясь умиротворяющей тишиной. Непонятный мир впечатлений и образов, эмоций и памяти, знания и возможностей.

Где-то внутри головы, по кругу, словно рыбка в аквариуме, плавала непоседливая мысль. Попытки ухватить ее за хвост оканчивались провалом одна за одной — чертовка слишком ловко ускользала сквозь пальцы. Это что-то важное, то, что нельзя упускать.

Пять минут спустя мысль сдалась, отдавшись на волю упорного победителя. Захотелось встать и хлопнуть себя по лбу за такую недогадливость — все лежало на поверхности.

Колдун, играющий со мной в кошки мышки, просчитал все наперед. Засранец вновь и вновь тестировал меня, будто лабораторную крысу, посаженную в лабиринт. Найдешь выход — и сыр твой.

Поглощенный кусок души носителя был поглощен не полностью. Валлидратис был дроу, а темные — сильные личности и не пропадут даже в посмертии. Благодаря моей поддержке (коли это можно так назвать) он выжил и едва теплился где-то на задворках сознания. Сирый и жалкий обрубок энерго-информационной матрицы, оторванный от истинного хозяина и приживленный другому.

Обращаясь к памяти и умениям дроу, будь то в схватке с дварфами или блуждании по ночному лесу, я обращался именно к этому "куску души". Именно он, а не физическая оболочка, вот уже который раз спасал меня из передряг.

Теперь же, благодаря магическим плодам, он получил подкормку и принялся разрастаться. Отсюда и двойственность сознания: для дроу управление телом настолько естественно, что это практически не замечается.

Тем не менее, личность Валлидратиса находится в заточении, в роге того мерзкого бандита. То, что сидит во мне, является лишь жалким подобием, простым слепком памяти и умений дроу, правда с чудом сохранившимся куском поведенческих реакций и субъективного отношения к происходящему. По сути — псевдо искусственный интеллект, этакий подсознательный внутренний голос.

Вывод напрашивается только один: сохранить любой ценой, пестовать и лелеять. Подобный "помощник" необходим мне как воздух — иначе слишком многое придется постигать самому. Взять ту же стрельбу из лука или зловещ-щее ш-шипение.

Возможно, колдун понял это намного раньше — не просто же так он называл меня "любопытным образцом" и "сиволапым дроу". Правдиво до жути — по сравнению с настоящим темным эльфом я действительно выгляжу полным неумехой.

— Опять прохлаждаемся? — ехидно раздалось над ухом, оборвав плавное течение мыслей. — Бездельник ты этакий.

Последовавший щелчок пальцами вызвал у меня лишь протяжный вздох.

 

Глава 9. Клиент всегда прав

На этот раз пробуждение было относительно уютным. Мягкое ложе, атласные тюли на стенах, дымящаяся ароматическая палочка на столе. Несколько светильников, развешенных по стенам, создавали уютный полумрак. Ароматы благовоний висели в воздухе концентрированной пеленой, заставляя чувствительное обоняние дроу сходить с ума. Фу, гадость какая.

Не выдержав, я чихнул и окончательно пришел в себя. Пришел, причем, вовремя — в последний момент успел перехватить чьи-то руки, принявшиеся деловито снимать с меня штаны. Размалеванная косметикой девица жалобно засипела — довольно сложно дышать с пережатым горлом. Опомнился, отпустил, вернул штаны на место. В борделе я что-ли?

— Если клиент задремал — пусть себе лежит спокойно. Клиент спит — время идет, денюжка капает. — просветил я жрицу любви, испуганно отползшую от кровати. Не думаю, что колдун закинул меня сюда просто так. Незачем нам с дроу налево ходить — нас и так три красавицы дожидаются.

— Тебя зачем позвали?

— Информацию сообщить. — промямлила девица, пытаясь разгладить оборочки помятого платья, выставляющего все прелести фигурки напоказ. Так и знал!

— Вот и сообщай, а не лезь руками, куда не надо.

Девушка смутилась и отвела взгляд:

— Иначе меня накажут…

— Чтобы мне понравиться, надо для начала смыть всю эту гадость с твоего лица, затем сходить к парикмахеру, стилисту, визажисту и под конец сделать педикюр с маникюром.

Глаза девицы округлялись с каждым новым словом, а испуг постепенно сменялся интересом.

— …и до кучи белья нормального прикупить. А так… — я окинул жрицу оценивающим взглядом.:

— А так не годится. Только пьяная матросня и клюнет. Посолидней надо быть, с твоими то данными! Не пользуешься тем, что от природы дано.

— Научите, господин темный эльф! — метнулась она ко мне, обхватив за колени и преданно склонив голову.

Не было печали, теперь и жрицу себе на шею вешать… Впрочем, это может быть неплохим ходом: бордели кто только не посещает, а в размякшем состоянии довольно сложно держать язык за зубами. Глядишь, и проболтается кто, а она мне тут же и донесет.

— Сначала о деле. — мягко отстранил я девушку, поднимая ее за подбородок и вглядываясь в глаза.

— Собрание дварфов назначено на завтра, в полдень, в ресторации "Водный Мир" в верхнем городе. — протараторила она, с надеждой глядя на меня. — Ожидается до двадцати представителей Рургского клана и пару дюжин наших, местных. Будет решаться вопрос о переделе дварфийского отделения городского банка, там какие-то проблемы с разрешительными документами. Герцог пока не суется, но держится наготове — тоже хочет оттяпать себе кусок. Завтра с самого утра будет увеличено количество постов стражи, а ополчение приведут в боевую готовность.

Я задумчиво прищурился: опять дварфы — это явно неспроста. Колдун определенно преследует какую-то цель, связанную с этими недорослями. Пожалуй, стоит одеться посолиднее и прийти на встречу. Глядишь, и выйдет чего. Правда, один я буду выглядеть более чем подозрительно — дроу в этих краях редки, а вот со спутницей… Женский эскорт был бы как нельзя кстати.

Окинув девушку взглядом, я задумчиво пожрал губы. Беспристрастная физиономия дроу, так и не адаптировавшаяся к человеческой мимике, перекосилась и сморщилась. Красавица в испуге отшатнулась, но, совладав с собой, вернулась обратно и затихла, ожидая вердикта. В глазах жрицы читалось решение пойти до конца любой ценой и кардинально изменить свой образ жизни. Почему бы и нет? Да будет так.

— Собирайся. — вздохнул я. — Мы уходим.

Девушку как вихрем сдуло. Неужели здесь настолько плохие условия, что она готова променять постоянную работу на незнакомого темного эльфа? Который возможно и людоед — вона, как скалится!

Спустившись вниз по скрипучей лестнице, я безошибочно определил хозяина борделя. Вместо "мамочки" здесь присутствовал жирный, поперек шире себя пузан, весь увешанный золотыми побрякушками. Кольца и перстни, унизывающие пухлые пальцы-сосиски, смотрелись вычурно и нелепо, абсолютно не сочетаясь друг с другом, да и со всем остальным: одеждой и прочими украшениями. Пренеприятнейший тип. У таких обычно с психикой проблемы, да завышенное самомнение, сформировавшееся для компенсации физической неполноценности и нежелания работать над собой. Как бы проблем не было. Что-то подсказывает, что оставлять за собой везде кровавый след чревато излишней известностью, а это мне пока что не нужно. Даже наоборот — категорически воспрещено, по крайней мере до поры, до времени. Пока с Валлидратисом не разберусь.

Тем не менее, подойдя к стойке, я решил играть с позиции силы. Другого подхода подобные личности попросту не понимают.

— Девушка уходит со мной. Быть грубым не хочется, поэтому предлагаю компенсацию. Сколько?

Пухлые губы пузана растянулись в глумливой ухмылке:

— Не продается.

— Повторю еще один раз, по слогам: девушка УХОДИТ со мной. Назови свою цену.

— Тысяча золотых. — хрюкнул толстяк, делая жест кому-то за моей спиной. Ну не глупец ли? Нет бы для начала посмотреть, кто скрывается под капюшоном.

Впрочем, если не хочешь по хорошему…

Опустившуюся на мое плечо руку я сломал в трех местах, заставив вышибалу заорать благим матом. Это не так сложно, как кажется — надо всего лишь знать, куда приложить силу. Последовавший тычок в горло прервал крик, заставив бугая захрипеть и задергаться в судорогах.

— Ты сказал, что хочешь заплатить мне тысячу за моральный ущерб?

— Н-нет! — визгливо вскрикнул пузан, для которого все произошло слишком быстро.

Отбросив вышибалу и подав корпус вперед, я выстрелил рукой и, ухватив толстяка за шиворот, притянул к себе через стойку. Так королевская кобра наносит удар — резкий, молниеносный выпад.

Хозяин борделя истерично завизжал и забился в моих руках, за что был награжден парочкой смачных оплеух. Вопли тут же затихли, сменившись судорожными всхлипываниями. Надо же, как его здесь любят! Никто даже не сбежался на крики. Откинув капюшон, я принялся обрабатывать толстяка:

— Только час-с назад з-сакончил оттирать кинжал от крови твоих жалких-х с-собратьев, хуманс-с. — прошел я толстяку в лицо. — Хочеш-шь, чтобы это повторилос-сь?

Пузан, судорожно сглотнув, торопливо замотал головой и стараясь не встречаться со мной взглядом.

— Тогда повторю ещ-ще рас-с. Девушка уходит с-со мной. С-сколько?

— Н-ничего! Н-ничего не надо, так забирай! — повизгивая, зачастил он.

— Ты не понял. С-сколько ты отдаш-шь мне, чтобы с-сохранить с-свою жалкую жиз-снь? — еще раз хорошенько встряхнув толстяка, я уставился прямо в его глаза. Хозяин борделя лишь жалостно заскулил в ответ, а в воздухе тут же запахло чем-то резким и кисловатым, перебившем даже запах благовоний. Фу, гадость какая. Обмочился от страха. Может, глаза дроу излучают что-то магическое? Уже не первый пленник в таком состоянии…

Брезгливо отшвырнув пузана обратно, за стойку, я развернулся к лестнице на второй этаж, откуда донесся торопливый топоток. Секундой спустя оттуда вылетела моя жрица, одетая в простенькое, но симпатичное бирюзовое платье, выгодно подчеркивающее ее аппетитную фигурку. Сумки у девушки не было — лишь небольшой узелок с вещами.

Интересоваться тем, что произошло, она благоразумно не стала, сразу направившись к выходу. Умная девочка. Уже стоя в дверях, я обернулся и коротко бросил:

— Будешь рыпатьс-ся — вернус-сь и убью.

В ответ из-под стойки раздалось лишь нервное всхлипывание. Думаю, он меня понял.

На улице уже вечерело, а откуда-то с севера явно потянуло прохладой. Короткого взгляда на поежившуюся на ветру девушку хватило, чтобы понять: замерзнет. Плащ точно не отдам — на меня тогда каждый второй оглядываться будет. Поступим умнее — снимем карету. Быть того не может, чтобы здесь не было аналогов такси!

Пришлось немного пройтись: моим ожиданиям удовлетворил лишь третий по счету извозчик. Первые два использовали оказались владельцами открытых телеги, а тут на тебе — почти карета. Спутница все время поисков морщилась и зябко потирала плечи, но терпела молча. Уважаю.

— Куда? — хмуро спросил кучер, смерив меня подозрительным взглядом. Да уж, на платежеспособных клиентов мы явно не тянем: неизвестный в поношенном плаще, да девица легкого поведения.

— В "Водный Мир" верхнего города. — бросил я, порывшись в кошельке и бросая извозчику монетку помельче. Тот, поймав ее на лету, освидетельствовал, цыкнул зубом и посмотрел на нас совсем другим взглядом. Кажется, это была серебрушка? Явно больше, чем надо, но черт с ним.

Кучер, спрыгнув с облучка, уважительно поклонился и вежливо приоткрыл перед девушкой дверь. Вот это другое дело! Сервис, черт побери. За такое и переплатить не жалко.

Несмотря на все мои ожидания, внутри почти не трясло, а вместо грубых деревянных скамей обнаружились довольно мягкие "пуфики". Слегка подпрыгивая на ухабах, карета понесла нас в ресторацию. Подсчет финансов заставил меня задуматься: в кошеле убиенного дварфа было почти с полсотни золотых монет. Немало награбил, должно быть. Тем не менее, хватит ли денег? За двоих ведь платить, а заведение, куда мы направляемся — явно не из дешевых. Само словосочетание — верхний город — говорит уже о многом. Хотя, судя по местным ценам… Думаю, на первое время сойдет. Интересно, какой сейчас курс обмена валют?

— Сколько в одном золотом местных серебряных? — спросил я, развернувшись к новой игрушке.

— От девяти до дюжины десятин, господин. — тут же откликнулось недавнее приобретение. — В зависимости от чистоты и размера монеты.

— А сколько я должен был за оказанные тобой…гкхм…услуги?

— Нисколько, господин. — вскинулась она. — Вы спасли меня из лап мерзкого Тодда и я перед вами в долгу. Неоплатном. Это был мой первый вечер в его заведении… И после первого клиента он собирался опробовать меня лично.

На этих словах жрицу передернуло и она вжалась в спинку сиденья.

— Это и так само собой разумеющееся. — поморщился я. — Вопрос не об этом. Какой был стандартный тариф на оказание подобных услуг?

— Десять серебряных в час, тридцать за ночь, семь восьмых идет заведению, господин.

— А у обычных людей? Зарплата крестьянина, скажем.

— Тоже самое, но раз в две седмицы. У мастеров в пару раз выше, у купцов и того более.

Сложив дважды два получаем, что средняя месячная зарплата здесь колеблется в пределах пятидесяти серебрушек, а у зажиточных людей — в пределах одного золотого. А он, как мы помним, состоит примерно из сотни серебрянных. Если исходить из таких цен, то я богач, черт побери! Выходит, пузан просто издевался, когда говорил про тысячу. Подзабыл я расценки, каюсь. Жаль, что уже уехали — проехаться бы по его наглой морде. И девушку жаль — хорошенькая. Не было печали. Впрочем, раз взяли — будем воспитывать и исправлять.

— Как ты докатилась до такой жизни? — смерив жрицу укоряющим взглядом, спросил я.

— Взяли в плен во время абордажа яхты. — вскинулась она. — И тут же перепродали Тодду. Повезло еще, что на невольничий рынок не отвезли — там бы точно пропала.

Неожиданный поворот. Выходит, сам того не подозревая, я приобрел себе рабыню?

— До сих пор поверить не могу, в такое чудесное спасение… — покачала головой девушка. — Три дня в тесном трюме, в контрабандном отсеке, связанная… Затем мерзкий Тодд, сально ухмыляющийся и потирающий свои жирные пальцы. Первый вечер, первый клиент — думала, все, под немытого селянина положат, с ним и лишусь невинности. Повезло — боги прислали вас, господин. Спасибо вам. — не выдержав, она склонилась в глубоком поклоне.

Стоп. Стоп, машу вать. Я приобрел рабыню-девственницу?! Куда катится мир… С какой-то стороны, это даже удача — товар редкий, штучный можно сказать и неважно, в каком ты мире.

Заметив мой слегка ошарашенный взгляд, жрица…да какая она, к черту, жрица? Девушка подсела ближе и прижалась к моему плечу:

— Спасли от бесчестия. Спасли от Тодда. Это долг жизни. Любое ваше желание — закон.

— С чего ты взяла, что я тебя спас? — ехидно поинтересовался я. — Может сейчас приедем, разместимся, возьму, да обесчещу, а потом еще и съем.

— Лучше уж с вами, чем с пьяным горшечником. Лучше уж в ресторации, чем на затертой койке борделя. — вздохнула она. — И не съедите — не такой вы.

— Ням ням.

— Не верю!

— Дай пальчик.

— Зачем? — удивленно спросила девушка, протягивая ладошку.

Поднеся указательный палец рабыни ко рту, я прокусил кожу до крови. Красавица дернулась от неожиданности, но вырывать руку не стала. Доверяет — приятно. Слизнутая капля крови отдалась сонмом оттенков на вкусовых рецепторах. Так и думал — к обычным, уже знакомым ощущениям, примешалось что-то чуждое, растительно-натуральное. Интересно, почему вкус человеческой крови для меня "обычное, знакомое ощущение"? Шалости памяти дроу, не иначе.

А девушку явно одурманили — иначе не была бы такой. Свободного человека поди, с ходу, заставь в борделе работать — упирать и вырываться будет, пока не "сломаешь". Ее же — явно не ломали, лишь опоили чем-то. Так что рассказанной истории верить можно, до поры до времени. За такое "чудесное спасение" по жизни преданной будет, не предаст.

— И много у Тодда подобных тебе?

— Никого. Остальные по собственному желанию работали. А вышибалу покалечили — правильно, премерзкий был тип. С головой проблемной.

— Ладно, верю. Освобождаю от рабства и снимаю долг жизни.

Неудавшаяся жрица любви подняла на меня полные изумления глаза.

— Да, ты не ослышалась. Ты теперь свободный человек — вольна идти, куда хочешь.

— Некуда мне идти. Родных при абордаже все…. — плечи девушки задрожали. — После такого поступка я точно ваша, господин. — в глазах приобретения заблестели слезы. — Не бросите и не предадите. Верю. — и еще крепче прижалась ко мне, обхватив мою руку. Плечи недавней рабыни затряслись еще сильнее, а тело начала колотить явная дрожь, беззвучная и жалобная.

Разумеется, что тебе некуда идти — на то и рассчет. Не просто же так с собой потащил — будешь прислуживать. Главное в такой ситуации — создать мнимую свободу выбора. Хи-хи. Свободна, пташка, лети! Ой, ну надо же — некуда. Тогда, так и быть, милостиво разрешаю запорхнуть в мою клетку.

Вон, как дергается… Видимо отходняк пошел, и от дурмана организм избавляется. Высвободив руку, я обнял красавицу, накрывая плащом. Плачь, девочка. Сквозь слезы организм расслабляет мышцы и перераспределяет нагрузку с перегруженных нервных узлов на другие, свободные. Плачь, и тебе станет легче. Многое за день повидала, сплошной стресс. Да и у меня, признаться, денек не из легких выдался — тоже отдыха хочется. А все некогда — дела, да дела…

— Скоро в ресторацию приедем, там и остановимся. При ней и трактир постоялый должен найтись. — нарочито заботливо высказал вслух, успокаивающе поглаживая девушку по голове. — Потерпи немного.

Карета, слегка поскрипывая на кочках, везла нас навстречу новому дню. Жаль, что в моем новом дне опять будут одни проблемы… Или же нет? Человек сам хозяин своей судьбы, а я даже не человек — дроу. Решено. Отныне берем судьбу в свои руки.

Вот прямо завтра и начнем.

 

Глава 10. Обновка номер два

Верхний город разительно отличался от всего виденного ранее. Впрочем, в этом не было ничего удивительного: судя по размеру и этажности домов их жители далеко не бедствовали. Широкие мостовые с мощенными красным камнем бордюрами, скамеечки для отдыха, фонари с освещением. Да уж — это вам не халупы припортового района, где располагался бордель…

Задумчиво окинув улицу взглядом, я направился обратно в ресторацию. Зря так рано вскочил: попытки найди нужную мне лавку успехом не увенчались. Слишком большие расстояния и слишком мало времени. По-хорошему, надо бы парнишку-проводника найти, да где его взять? Все дети, что встречались по пути, были нарядными, в костюмчиках, да сплошь с прислугой — ни одного немытого оборванца. Поди, предложи такому серебрушку заработать — в глаз плюнет, да охрану позовет. А потом и стража сбежится — как же, бла-агроднаго обижают.

Вежливо, как с джентльменом, со мной разговаривать не станут — уже попробовал. По одежке, дурни, встречают, а она у меня далеко не в лучшем состоянии. Придется в ресторации втридорога костюм покупать, а жаль — хотелось сэкономить хотя бы на качестве, да по фигуре у мастера подогнать. Тем не менее, пора возвращаться — лавку я найти не успеваю, а время близится к пополудни. Место встречи дварфов изменить нельзя, особенно если ты о нем узнал из борделя, украв из него одну из жриц любви. Пожалуй, надо спросить, как ее зовут — время для небольшого допроса еще есть.

Привратник, вежливо кивнув, распахнул передо мной дверь.

— В вашем заведении костюм пошить смогут? Срочно причем. — задержавшись у входа, поинтересовался я. — А то обтрепался в путешествии.

В ответ меня окинули цепким взглядом, словно снимая мерки.

— В заведении — нет.

Я тут же скорчил недовольную гримасу. Привратник, не спеша отпускать дверь, изобразил задумчивость, хитро задвигав глазами. Тот еще жук.

— Но вот…шурин мой…

— Сколько? По времени и деньгам.

— Не более пяти минут и одного золотого, господин.

Заметив, как вытянулось от такой цены мое лицо, он поторопился объясниться:

— Так ведь по фигурке все будет, господин! Магией подогнано, из зачарованной ткани — ни пачкается, ни рвется, ни мнется — вся знать в таком ходит! Один материал чего стоит!

Взвесив все плюсы и минусы, я решил раскошелиться. Моя нынешняя одежда для солидных дел явно не подходила. Выгляжу, как будто из леса выбрался, где меня долгое время монстры жевали. Хотя почему как, если оно так и было?

— Уболтал. На меня и на леди. — скомандовал я.

— На леди чуть дороже. — словно извиняясь, всплеснул руками он. — Там же рюшечки всякие…

Я лишь поморщился и кивнул.

— В третий номер пусть приходит. Будет дольше чем пять минут — денег не получите.

Дворецкий угукнул, заходя в заведение вслед за мной и опрометью бросаясь куда-то в подсобное помещение. Портье удивленно посмотрел ему вслед, но окликать не стал.

— Завтрак в номер. Фруктов побольше. Девушке витаминов надо. — коротко бросил я, проходя мимо.

Вслед донеслось лишь подобострастное "Сию минуту". Правильно. Выслуживайся, отрабатывай свои деньги — зря по высшему разряду живу что-ли?

***

Поднимаясь по лестнице, я прокручивал в голове события прошлого вечера:

…наконец приехали.

Извозчик, уважительно склонившись, открыл перед девушкой дверь.

— Постоялый двор? — спросил я, выбравшись из кареты.

— Совмещен с ресторацией. — понял вопрос кучер.

Заведение, куда он нас привез, сразу бросалось в глаза: чистенькое, опрятное, ярко освещенное, в три этажа и с выдающимся вперед ажурным балконом. Окна были стеклянными, что не могло не радовать. У красиво отделанной парадной стоял привратник в выглаженной ливрее бордовых тонов. Классика, только пуговиц с позолотой не хватает. Надо посоветовать. И шапку меховую, как у солдат Ее Величества в Англии. Первым модником станет.

Привратник, окинув нас невозмутимым взглядом, вежливо кивнул:

— Добро пожаловать в "Водный Мир".

— Надо же, нас пропустили. — удивилась жрица, заходя внутрь. — В таком-то виде!

— Посмотрел, на чем приехали — транспорт все же солидный. Отношение кучера, опять же — перед тобой вон прогибался как. К безденежному клиенту такого не будет. — пояснил я.

Портье за стойкой, однако, был противоположного мнения.

— У господ найдется, чем расплатиться? — смерив нас оценивающим взглядом и скептически поджав губы, спросил он. — Цены у нас…недешевые.

Пришлось выложить на стойку золотой, мгновенно сменив скепсис на радушное гостеприимство. На немое возмущение девушки я лишь пожал плечами: не тот момент, чтобы мелочиться. Выдаст он сдачу, никуда не денется.

— Какой номер изволите? — радостно улыбаясь, предложил портье. — Одиночные, апартаменты, баронский или…

— Лучший из тех, что у вас есть. А также ужин и джакузи даме. — скомандовал я.

Улыбка тут же поблекла, сменившись растерянностью.

— Жа-Кузи нету. — жалобно разведя руками, попробовал выкрутиться служащий. — Но если благородный господин желает…

— Отсталая страна, сельский трактир, эх.

— Мы не сельский! — вскинулся было портье. — Мы одни из лучших!

— А джакузи — не имеется… — властным взмахом руки оборвав его причитания, я горестно вздохнул: — Хотя бы горячую ванну сможешь даме организовать? Чан с нагретой водой для омовения?

Служащий облегченно закивал. Чан в его систему ценностей вписывался.

— Действуй, да поскорее.

— Ваш ключ, сэ-эр. — на стойку передо мной лег небольшой золотой ключик. — Графский номер, третий этаж налево, дверь номер три. Полная магическая защита от вторжения, пятое измерение, шесть комнат и купальня для омовения. Горячая вода — по запросу, в углу магический краник. По выселению доплатите.

Да уж, со сдачей я погорячился — кажется ее не предвидится, а то и доплачивать придется…

Зато и отношение теперь соответствующее будет. Аристократ Темпус — звучит не так плохо. Почему бы и нет?

***

Все еще пребывая в своих мыслях, я зашел в номер. Из соседней комнаты слышалось негромкое мурлыканье, словно кто-то тихонько напевал себе под нос. Такого сорта мурлыканье можно издавать лишь будучи довольным жизнью. Никогда не понимал этих глупых людишек. Как можно быть довольным жизнью?

Спасенная обнаружилась у зеркала, с гребнем в одной руке и клоком волос в другой. Да уж, с такой длинной не поспоришь. Пришлось негромко кашлянуть, привлекая внимание — подкрадывался дроу абсолютно незаметно. Недавняя раба обернулась и моментально расцвела радостной улыбкой:

— Вы вернулись, господин.

Воздействие гребня пошло волосам на пользу — ушла вихрастость, появился объем и пышность, подчеркивая утонченный овал лица. Смерив девушку задумчивым взглядом, я пришел к выводу, что она намного симпатичнее, чем показалась вчера. Бордельная косметика, плохое освещение, неухоженность и обтрепанность после путешествия в трюме… Выспалась и частично отъелась, отмылась, отдохнула. Приодеть еще — конфеткой станет. Идеальный вариант. И вырез, вырез побольше! Чтобы все внимание на него сползало, а на бедного дроу не обращали внимания.

Итак, что мы имеем? Довольно симпатичный блондинисто-русый цвет волос, распущенных пышной копной и ниспадающих за спину, спускаясь чуть ниже линии плеч. Немного вытянутый овал лица, слегка припухлые губы, заостренные скулы, аккуратный, чуть вздернутый носик и глаза темно-зеленого оттенка, с блеском стали и уходом в карие. Такая за себя постоять сможет, случись что. Кого-то она до ужаса напоминает — но вот кого? Причем память подсказывает, что из того мира, не этого. Ладно, отложим пока это. Авось что проклюнется.

Жаль, что не успеваем совершить традиционный девчачий комплекс мероприятий по поднятию настроения — поход по магазинам, салону красоты и развлекательному центру. Или же, переходя на местные реалии: базар, торговые лавки, цирюльник и скоморохи. Или шоу магов-иллюзионистов — на такое и сам бы не отказался посмотреть. После всего этого точно писанной красавицей бы стала, что, собственно, и требуется.

— Какие у тебя размеры?

Девушка невольно смутилась, но тут же подняла глаза кверху, пытаясь вспомнить.

— Ладно, не мучайся. Скоро сюда придет…портной. Мне нужно, чтобы на тебя пошили самое красивое платье, какое только сможешь вспомнить.

— Благодарствую, господин. — девушка слегка склонилась в поклоне, опуская взгляд и пряча радостный блеск в глазах.

— Хватит господинов. — поморщился я. — Мое имя…Темпус. Твое?

— Мариер, Мэрйер или Мэрйел — в зависимости от языка, оно склоняется по разному.

Многозначительно поводя указательным пальцем слева направо, я отмел все предложенные варианты.

— Слишком режет слух. Была ваша — стала наша, а зовут тебя пусть…Маша. Мэриель, Мариель, Мариэль. Или по-домашнему, сокращенно-ласкательно: Мэри, Мари, Маша.

Девушка повторила предложенные имена, будто пробуя их на вкус.

— А что. — улыбнулась красавица. — Мне нравится.

— Вот и славно.

Еще одна странность — подозрительно легко согласилась. Имя для местного — это почти что святое. Отправная точка для статуса, магических ритуалов и подобного прочего. Чтобы настолько быстро и настолько легко перенять его смену? Что-то здесь явно нечисто…

Мои размышления прервал стук двери. Быстро, однако.

По старой привычке встав сбоку от дверного проема, я впустил в номер маленького носатого человечка, тут же шустро прошмыгнувшего в комнату.

— Кто клиент? — резво закрутил головой он, переводя взгляд с меня на девушку и обратно.

Пришлось вежливо улыбнуться, обнажив острые клыки дроу.

— Неча меня пугать, господин хороший. — встрепенулся он. — Мастер Дереванш и не таких видал, и не для таких шил.

— Значит вы мне подходите. — перешел на деловой тон я. — Мне нужен стандартный деловой костюм для переговоров, с карманами для скрытого ношения метательных ножей и секретной документации. Девушке — красивое обеденное платье.

— Обеденное? — задумался портной. — Может быть бальное?

— Бальные — слишком пышные. Начнись заваруха — в нем далеко не убежишь. Да и смотреться оно будет…нелепо, для повседневного ношения то.

— Все сделаем. — от последовавшего кивка голова мастера дернулась, едва не слетев с плеч.

— Приступайте.

— Пожалуй, начнем с вашей спутницы. — портной виртуозным движением руки выхватил из рукава складной метр и приблизился к девушке. — Чтобы успеть переделать, коли не по вкусу придется.

Снятие мерок не заняло много времени. Откуда-то из под полы мастер извлек невзрачный сверток, туго перетянутый замусоленной бечевкой и, развернув его, явил на свет нечто, больше похожее на затертую половую тряпку, нежели на дорогую ткань.

Я лишь скептически хмыкнул, но прерывать работу не стал — ему виднее. "Тряпка" оказалась многослойной и, будучи развернутой, накрыла девушку целиком, подобно старческой шали. Мастер, подкалывая то там, то тут, и менее чем за минуту умудрился превратить бесформенную накидку в нечто плотно облегающее фигуру, умудрившись не только сохранить, но и подчеркнуть все аппетитные женские округлости.

— Главный штрих. — воскликнул Дереванш, прикрепляя к отвороту тряпки маленькую брошку в форме цветка. Тряпка пошла волнами, будто неисправный телевизор, а затем, замерцав, начала трансформироваться. Спустя пару мгновений передо мной стояла настоящая красавица, сошедшая с обложки модельного журнала: платье приятного, кремового цвета превосходно сочеталось с цветом волос, а также идеально облегало фигуру, подчеркивая все женские прелести. По фактуре материал чем-то напоминал шелк — тонкий и невесомый, он производил впечатление, будто девушка вот-вот взлетит.

В руках мастера материализовалась острая заточка. Боковым зрением заметив мое угрожающее движение вперед, он примирительно поднял ладонь:

— Тихо. Все в ажуре. Не надо меня убивать.

Сгорбившись, Дереванш двумя ловкими движениями разрезал ткань платья, открывая красивый вид на стройные женские ножки.

— Бегать, в случае чего, удобно. — пояснил он, продолжая работу.

Мелкие надрезы, то там, то здесь, филигранно доводили платье до ума. Такими штрихами мастер рисует картину, каждым ударом кисти по мольберту приближая ее к совершенству. Наряд постепенно покрывался оборками, рюшечками и прочими финтифлюшками, что, впрочем, только шло ему на пользу. Все эти навороты смотрелись гармонично и органично, ничуть не умаляя красоты наряда.

Мари, не в силах прочесть что-либо на моем безэмоциональном лице, принялась кусать губы, едва сдерживая любопытство. Обернуться и посмотреть на себя в зеркало мастер ей не давал, продолжая совершенствовать обновку. Поймав взгляд девушки, я озорно подмигнул. Покусывание губ продолжилось с удвоенныем рвением — ух, как распирает то!

Наконец, Дереванш закончил и, отойдя на пару шагов, принялся любоваться результатом. Честно признаться, он имел на это полное право. Строго цыкнув на Мари, попытавшуюся обернуться к зеркалу, я склонил голову на бок, попытавшись непредвзято оценить наряд. Увы, непредвзято получалось — выходило лишь радостное восхищение. Работа действительно была шедевральной. Итоговый результат отдаленно походил на кардиган: невесть откуда появились пуговицы, пару кармашков, отвороты и манжеты, подчеркивая изящность женской фигурки. Выреза сверху не было, но, согласно конструкции платья, он и не предполагался — все внимание приковывал к себе тонкий стан и точеные ноги. Для посиделок за столом, конечно, не лучший вариант — нижнюю половину тела видно не будет. Впрочем, для коронного "выхода в свет", в смысле — в зал (переговоров) — самое оно.

— Обуви не хватает. — резюмировал я. — На каблуке.

— Все будет. — заверил меня мастер. — Подберем.

Стоя перед нашими оценивающими взглядами, бедная девушка вся аж изъерзалась.

— А теперь пора заняться вами.

Я согласно кивнул, одновременно милостивым жестом руки позволяя Мари развернуться к зеркалу. Тут же раздался сдавленный ах, а следом за ним повисла тишина, нарушаемая лишь сопением Дереванша, принявшегося снимать мерки.

С цветом моей обновки мастер угадал — угольно черный, с серо-стальными пуговицами и серебряной каймой. Золотая смотрелась бы слишком вычурно, а вот серебро… Идеальнее не придумаешь. Костюм чем-то смахивал на помесь военной гимнастерки шестидесятых годов и камзола конца восемнадцатого века. Этакая помесь служебного кителя с парадными офицерским мундиром, и неявным намеком на "ласточкин хвост" сзади. Манжеты, казавшиеся узкими и плоскими снаружи, были довольно объемны внутри, позволяя припрятать в каждый рукав как минимум пару метательных ножей. В отвороте на груди вполне можно было укрыть небольшой запас стрел, а на спине, если высоко поднять ворот, превратив его в стойку, хватало места для лука. То, что надо. И движений не сковывает — в драке будет удобен. Не запачкать главное, а то опять кровью забрызгаю, как тот плащ. Штаны были под стать — хоть по лесу опять бегай. Удобные, на вид прочные.

— Идеально. — резюмировал я. — Сколько?

— Два золотых и пятьдесят семь серебряных. — отозвался мастер, любуясь результатом. — И еще тридцать один за обувь — вам и даме.

Мари, услышав названную сумму, вышла из ступора и судорожно закашлялась.

— За такую работу… — хмыкнул я, роясь в кошеле. — И трех жалко.

Дереванш, поймав монеты на лету, освидетельствовал их и тут же спал с лица.

— Откуда у господина это золото? — немного нервно спросил он.

— В наследство от бабушки досталось.

— Я…не могу его принять. — мастер немного побледнел и, покачав головой, протянул мне монеты.

— Почему?

— Слишком опасное. Видите эту метку?

Только сейчас я обратил внимание на характерную дельтовидную зазубрину в верхней части золотого.

— Это клеймо дварфийского отделения городского банка. Вокруг него слишком много…споров в последние дни. Слишком сложно разменять.

— Портье плату принял. — задумался я.

Дереванш снова покачал головой:

— Портье — это ресторация. Официальное заведение, находящее под патронажем у союза купцов. У них проблем не возникнет, а у меня… Частному лицу намного сложнее. Если на след выйдут прошлые хозяева этих монет…

— Не найдут. — оскалился я. — Им золото…уже без надобности.

Дереванш немного спал с лица, но протянутую руку не опустил.

Видя нерешительность портного, я вручил ему еще одну монету и подмигнул:

— За молчание и возможные проблемы с обменом. А вообще… — выдержав многозначительную паузу, я продолжил:

— …можете не волноваться. Что-то мне подсказывает, что в скором времени ситуация кардинально изменится и бывшие проблемы дварфийского банка никого не будут волновать.

Брови мастера удивленно взметнулись вверх, но переспрашивать он благоразумно не стал. Ссыпав золото в нагрудный карман, портной откланялся и покинул номер, коротко сказав на прощание:

— Обувь доставят в течении десяти минут.

Мари, дождашись, пока закроется дверь, вперилась в меня жалостливо-просящими глазами. И хочется, и колется: отказаться от такой красоты сил нет, но денег жалко.

— Забудь. — усмехнувшись, я отмахнулся от переживаний девушки. — Коли по вкусу пришлось, так оставляем. Золото для того и нужно, чтобы его тратить.

— Но такие деньги… — пролепетала она, судорожно стиснув воротник, словно ища в нем поддержки.

Приблизившись вплотную, я легонько щелкнул новоявленную "даму" по носу, выводя из ступора.

Осмысленное выражение лица подначило меня продолжить шалость.

— Зато теперь ты писанная красавица и… — приблизившись вплотную, я жарко прошептал в аккуратное девичье ушко: — Тебя смело можно обесчестить.

Мари тут же запунцовела от смущения до самых кончиков волос. Мелочно хихикая, я направился в соседнюю комнату, оставив девушку наедине со своими мыслями.

День определенно задался.

***

Передохнуть мне не дали. Стоило только раскинуться на кровати, заложив руки за голову, да задуматься о нелегком грядущем, как в дверь настойчиво затарабанили.

Чертыхнувшись, я поплелся открывать. Стук продолжался с пугающей частотой, будто в коридоре поселилась целая стая дятлов. Едва слышно скрипнув, дверь отворилась, являя моему взору нечто. Нечто было под два метра ростом, небрито, помято и сильно пахло перегаром. Дятлы, а точнее дятел, обнаружился ниже — второй посетитель оказался ребенком лет восьми-десяти, едва дотягивающим мне до пупка.

— Это… — подняло на меня Нечто свой мутный взор. — Опа! Темный.

— Заткнись. — раздраженно бросил ребенок, царственным жестом отодвигая меня и заходя в номер. Хмыкнув, я захлопнул дверь прямо за ним, со всей дури приложив потянувшегося было следом незнакомца. Судя по приглушенному грохоту — попал.

— Лучше открой. — поморщился пацан (или девчонка?), устраиваясь поудобнее в кресле и воруя с тумбочки местный аналог яблока. — Ломиться начнет.

– Это баронский номер, или как его там. — я показал дулю незваному посетителю. — Магическая защита и прочие плюшки.

— Только не для него. — с аппетитом захрустел фруктом ребенок, окидывая меня оценивающим взглядом.

Дверь жалобно хрустнула и испуганно затряслась.

— Ты кто такой вообще, мальчик? — проигнорировал я нахальную попытку вторжения.

— Девочка. — сказал стриженный под горшок мальчик и потянулся за добавкой.

Пришлось дернуть скатерть с фруктами на себя. Ребенок, не дотянувшись, обиженно запыхтел.

Дверь начала трястись еще интенсивнее, постепенно поддаваясь напору. Судя по всему в нее стучали чем-то большим и тупым.

— Например головой. — словно прочтя мои мысли, согласился со мной детеныш. Затем, утвердительно ткнув в меня пальцем, добавил: — Ты — эльф.

— Правда? Вот уж не знал. — скептицизма в моем тоне, казалось, хватило бы на целую тележку евреев, кричащих о своей честной торговле.

— Темный эльф.

— И? — картинно изогнув бровь, вопросил я.

— Один во всей округе, а значит…

Девочка-мальчик взял паузу, задумчиво ковыряя в носу. Когда молчание затянулось до неприличия, он, вздохнув, закончил:

— … именно тот, кого Мастер приказал найти. — и полез рыться за пазухой.

Я моментально напрягся. Дверь, хрустнув особо сильно, брызнула щепой и пошла трещинами. Строго по центру появилась прореха, в которую жадно заскребли чьи-то нехилые когти.

Ребенок, найдя наконец то, что искал, выложил на стол некий предмет, завернутый в серую тряпку.

— Пригодится. — доверительно сказал он, пользуясь моей отвлеченностью и цапая второе яблоко. — Ну, бывай.

И исчез.

Я недоверчиво помахал в воздухе рукой, в надежде чего-то нащупать — тщетно. И пусто. Щелкнул пальцами — и исчез. Скотина. Ломиться в дверь тут же перестали — повисла гнетущая тишина. Мари, до этого затаившаяся в комнате, тут же заинтересованно высунула нос.

— Умница. — похвалил я. — Правильно сделала.

Нос, обнюхав комнату, хищно уставился на оставленный "подарок".

— Фу. — отказал я. — Нельзя. Черт его знает, что там.

Возмущенно поджав губки, девушка собралась было возмущенно вернуться в комнату, но не смогла пересилить любопытство. Заложив руки за спину во избежание потакания человеческому желанию пощупать то, что запрещено, она приблизилась и с интересом уставилась на предмет. В пару ладоней длиной, вроде бы круглый, нетолстый.

На всякий случай встав сбоку от двери, я рывком отворил ее. И тут пусто. О незваном визитере напоминали лишь царапины на внешней стороне. Прикинув их толщину, я присвистнул — борозды были сантиметра в полтора глубиной. Что бы это ни было — оно не было человеком. Впрочем, а чему дивиться? Тут дети в воздухе растворяются — а я когтям удивляюсь. Эльф мы, как ребенок сказал, темный — вот и притягиваем всякую гадость. Да и не было оно ребенком…

Раздраженно захлопнув злосчастную дверь, я принялся рыться по закоулкам номера. Мари, утолив свое любопытство в "подарке", непонимающе наблюдала за мной, пытаясь понять, что именно мне нужно.

— Он слишком большой. — отмахнулся я. — Подставку ищу. Чтобы в руках тебе удобно было держать.

Девушка тут же смущенно покраснела.

— Тьфу, дура! — затряс головой я. — О чем твои мысли!

— С-сами ск-сказали, что теперь… м-меня м-можно обесчестить… — запинаясь, невнятно произнесла девушка, еще больше краснея.

Воздев руки к потолку, я возмущенно уставился на нее. Мари, поймав мой взгляд, смущенно потупилась. Да уж, повезло мне с приобретением…

Вскоре искомое было найдено — тройной массивный подсвечник, монолитный и тяжеленный даже на вид. Резко дернув за шторы, я оборвал карниз и, чудом спася из-под него ногу, принялся играть в рваклю. Извлечь из вороха ткани длинную железную планку было непросто, но все же возможно. Спустя пару мгновений посреди комнаты громоздилась простейшая конструкция, в моем мире именуемая шлагбаумом: придавив ножку подсвечника углом тумбочки, я положил на него планку карниза и, используя ее как манипулятор, принялся ворошить "подарок" ребенка.

Мари, наконец-то постигнув мой замысел, стояла за спиной и, покусывая губы от нетерпения, пыталась помогать советами. Пара минут пыхтения — и тайна была раскрыта. Из свертка ткани на стол вывалился…ошейник. От возмущения я чуть было не уронил планку. Не магическая бомба, не склянка с кислотой, ни какая-либо другая гадость — и зачем только карниз отломал? Впрочем, предосторожность лишней не бывает.

Пояснительных записок и сопроводительной документации не было — понимай как знаешь. Прищурившись, я оценивающе посмотрел на ошейник, а затем на шею Мари. Снова на ошейник — снова на шею. И в третий раз… Результат не заставил себя ждать — пунцовая от стыда девушка снова потупилась, нервно теребя платье и сминая подол обновки.

Не удержавшись, я подошел к своему приобретению и, прижав к себе, прошептал на ушко:

— У каждого своя обновка, не так ли?

На малиновом лице Мари, казалось, можно было пожарить яичницу.

Мелочно хихикая, я с видимым сожалением отпустил девушку.

— Увы, время не ждет. Кто это был — разберемся потом, а сейчас нам пора. Встреча коротышек вот-вот начнется.

Засунув ошейник в карман (на всякий случай взяв через ткань), я подхватил под локоток смущенную донельзя белокурую обновку и двинулся на выход. Ресторация ждала.

 

Глава 11. Миссия выполнима

Чем хороши дорогие заведения — в них никогда не бывает много народу. Контролировать обстановку было легко — полупустая зала способствовала этому как нельзя лучше. Расположившись за столиком в самом углу, мы с Мари наблюдали за прибывающими посетителями. Вернее, наблюдал я, а девушка с аппетитом уплетала булочки с чаем.

Увы, но ожидания на недостаток народа не оправдались. Чем ближе близилось время встречи, тем гуще становился поток посетителей. Наконец, вереницей, зашли виновники беспорядка — десятеро дварфов, разительно отличающихся от увиденных ранее. Эти были шире в плечах, солиднее, с бородами по пояс и полны собственного достоинства. Оружие все, как один, на входе сдать даже и не подумали. Ох не получится мирных переговоров, ох не получится…

До кабинетов для приватных бесед, ограждающих сказанное от чужих ушей здесь еще не додумались, так что подслушивать было одно удовольствие. Не додумались, а может и нарочно не стали секретничать — публичная порка, не иначе. Треть присутствующих, по-видимому, пришла именно за этим: многие, как и мы с Мари, расположились вдоль стен и навострили уши, нет-нет, да поглядывая в центр залы. Там, за тремя сдвинутыми столами, разделившись на два лагеря, сидели заинтересованные стороны. С одного края — дварфы, едва возвышающиеся над уровнем стола, с другого — люди. Местных городских коротышек, на удивление, не было.

…

Начинали за здравие, а закончили за упокой… Переговоры с каждой минутой становились все напряженнее, а интонации — все выше. Вежливые расшаркивания постепенно сменились угрозами, а вскоре — и грязной руганью. Половину из сказанного мне, не имеющего представления о текущей обстановке в городе, было трудно понять, но общий смысл вполне улавливался: дварфов откровенно посылали далеко и надолго, пресекая все поползновения вернуть руководство банком. Мол, ваша родня задолжала герцогу, а значит и самому городу, и от руководства отстраняется, а сам банк — отчуждается.

Бородачи кипели, возмущались, но поделать против законной власти ничего не могли, несмотря на весь фарс происходящего. По сути, происходил обыкновенный рейдерский захват, знакомый мне не понаслышке. Старых хозяев — пинком, покусившихся на освободившееся место — еще большим пендалем.

Многие из собравшихся, решив, что услышали уже достаточно, постепенно покидали помещение. Вскоре исчезла большая часть посторонних и, наконец, удалились и представители герцога. Дварфы, оставшись на месте, принялись эмоционально переругиваться на неизвестном мне наречии, экспрессивно махая руками и стуча по столу. Представители местной налоговой службы (а кажется, коротышкам противостояли именно они), разделали бородачей под орех, в законодательном порядке отписав себе банк. Городские сородичи дварфов, те самые, которым изначально принадлежала оспариваемая недвижимость, так и не появились. То ли из-за стыда, то ли из-за кинжала в горле. Рейдерские захваты, как известно, разной тяжести бывают — где лишь по документам, а где и по факту чужих жизней.

Колдун явно неспроста хотел, чтобы я поприсутствовал на этой встрече. С бородачами явно необходимо познакомиться, втереться в доверие и попытаться разобраться в ситуации…но как? Здравствуйте, меня зовут Темпус! Давайте дружить? Да уж…

Беглым взглядом я окинул яростно жестикулирующих коротышек, пытаясь найти хоть малейшую зацепку. Перекошенные лица, бороды, стол со снедью. А почему бы и нет? При должной сноровке должно получиться.

Встав, я двинулся к барной стойке, проложив свой маршрут неподалеку от столов дварфов. Мари, удивленно посмотрев, попыталась было подняться следом, но была остановлена властным жестом руки. Не сейчас, девочка. Увы, но план с декольте отпадает.

Недовольно отталкивая стоящие на пути стулья, я умудрился привлечь внимание коротышек. Впрочем, мазнув по мне взглядом, они вернулись к своей беседе. Добравшись до стойки и заказав пару кружек вина, я дождался разносчика и вместе с ним двинулся к своему столику. К моему счастью, Богиня удачи была благосклонна к скромному дроу. Внезапно споткнувшись (и вовсе я не при чем), разносчик пошатнулся и, пытаясь удержать равновесия, отклонился в сторону на пару шагов. Один из коротышек, именно в этот момент отклонился назад и, эмоционально взмахнув рукой, наотмашь хлестнул по подносу с кружками. Надо ли говорить, что бедный половой не успел увернуться, щедро облив меня алым?

После грохота упавших на пол кружек повисла гнетущая тишина — дварфы соизволили обернуться и настороженно замолчать. Парень, подняв на меня извиняющийся взор, побледнел от ужаса, уловив мой задумчивый взгляд. Я слегка склонил голову набок и прищурился, словно взвешивая — прирезать его сразу или для начала помучить несколько суток.

Бедный, бедный парень — у тебя просто не было другого выхода. По пути к стойки я раздвинул стулья в нужной последовательности, оставив лишь одну дорогу, прямиком мимо размахивающих бородачей.

— Ос-скорбление. — прошипел я, уничтожающим взглядом вперившись в неудачника-дварфа. — С-смерть.

Тот, мигом посуровев, потянулся к молоту на поясе. Глупо. Ужасно медленно и до ужаса глупо. Одним плавным шагом я приблизился вплотную, приставляя нож к его горлу. Бородач, дернувшись было, испуганно затих, дыша через раз. Последовала немая сцена. Нагнетая напряжение, я хищно облизнулся. Жертва судорожно сглотнула, а дварфы, негодующе заворчав, потянулись за оружием.

— Мы приносим извинения, господин. — поднимая ладонь и останавливая остальных, произнес один из компании. Борода еще гуще, броня — с украшениями и вязью, на руке — два замысловатых перстня и ажурный браслет. Начальство.

— Ис-звинений — мало. — я слегка приподнял кончик ножа, заставляя жертву испуганно задрать голову и приподняться над стулом.

— Давайте будем цивилизованными людьми. — примиряющее поднял вторую руку главный бородач. — Все ваши убытки будут возмещены.

Пренебрежительно хмыкнув, я жестом фокусника мгновенно спрятал нож и, развернувшись, направился к своему столику. Дварф-жертва, ощупав горло на целостность, облегченно выдохнул и грязно выругался на своем родном наречии. Сидящий с ним рядом коротышка, не удержавшись, отвесил неудачнику подзатыльник. Напряжение немного спало — по крайней мере в спину никто не ударил.

— И так проблем по горло, а теперь еще и с этим расплачиваться. — злобно зашипел глава отряда, сверля взглядом подчиненного. — Ты хоть знаешь, сколько такой костюм стоит?

— Но… — попытался возразить было тот.

— Kar'lo! — рявкнул на него сидящий рядом бородач. — Из-за таких как ты родня банк и просрала! Даже и не явились сюда, тр-русы! De-kart!

И вновь ругань на родном наречии, и вновь взмахи руками. Как дети, ей-богу. Хорошо хоть пока держатся и до драки не дошло, хотя… Того и гляди друг другу в бороды вцепятся.

— Так как, говоришь, их клан называется? — спросил я Мари, искоса наблюдая за разгорающимся скандалом.

— Рургский. — пожала плечами девушка.

Был, да сплыл. Не думаю, что у бедного Дереванша теперь возникнут проблемы с разменом золота — уж после окончательной национализации банка-то. Да и не факт, что городские дварфы вообще живы — с чего бы еще им не посещать эту встречу? Да, стыдно, да, позорно, но все же хоть какие-то шансы. Не думаю, что коротышки настолько трусы, чтобы прятать голову в песок в такой ответственный момент.

Однако, как эту мысль донести до приезжих Рурговчан? Вон, какой лай стоит — поди, сунься к ним сейчас. Думай, Темпус, думай! Погладив по голове Мари, сцапавшую очередной пирожок, я принялся строить коварные планы.

***

Переговоры продолжались еще несколько дней. В первой половине дня я подслушивал в ресторации, во второй — шнырял по городу и подслушивал уже там. Привычка дроу вести ночной образ жизни заставляла проявлять неуместную активность — ближе к вечеру вместо сна хотелось бегать, прыгать, да преследовать жертву невзирая на любые преграды. Ловкость тела, ставшего после частичного слияния почти родным, позволяла забраться во многие недоступные простым смертным места.

Один раз, со скуки, даже на многоэтажное здание умудрился забраться, почти по отвесной стене. Согласно услышанным в городе сплетням здесь жил довольно богатый купец, возможно принимавший непосредственное участие в афере с национализацией банка. Забравшись на козырек, я тут же прилип к одному из окон — в комнате, при свете камина, под умиротворяющее потрескивание поленьев, готовилась отойти ко сну девушка. Повезло, что день выдался жаркий и створки были приоткрыты. Худенькая, с длинными волосами, она стояла ко мне спиной и готовилась снять платье. Я стыдливо потупился, но смотреть остался — интересно же!

Увы мне, видимо местные боги не любили подглядывающих. Прекрасная дама, развернувшись к окну, оказалась не дамой вовсе — парнем субтильного телосложения, с премерзким порочным выражением лица. Моментально скуксившись, я по стеночке стек обратно на карниз и насупился. Подстава, однако. Раздраженно сплюнув вниз, вздохнул и пополз к следующему окну. Скудненько тут — видимо комната для слуг. Ничего интересного. Ползем дальше…

Удача улыбнулась мне в седьмом по счету окне, самом высоком и труднодоступном. В небольшой зале за ажурным столиком сидели двое — тучный бородач и сухой дистрофичный хлыщ. Тощий как жердь и смотрящийся невзрачно на фоне дородного собеседника он, тем не менее, вел себя по-хозяйски — один приказной тон чего стоил! Может быть это и есть тот самый купец? А тот мерзкий длинноволосый дохляк — его сын. Яблоко от яблоньки так сказать.

Стараясь не высовываться, я приник ухом к краю окна.

Поначалу было немного непонятно — много имен, фактов, перекрестных связей. Однако потто-ом… Стало понятно, что во всем виновата тайная канцелярия. Более того — было сказано, что дварфы-банкиры еще живы, и содержатся в одном заведении на краю города. Радостно потирая ладошки я едва удержался от возбужденного писка — о такой удаче и мечтать не стоило! Это даже не козырь в рукаве — это козырище в штанах, большой и тяжелый. Выложи такой на стол — и победа твоя. Теперь ясно наверняка, что банкиров просто подставили. Но…

Я прищурился и задумчиво потянулся к кинжалу. Больно уж гладко все вышло — взял и подслушал. Как можно настолько беспечно обсуждать тайны государственной важности, не озаботившись вопросами безопасности? От проникновения и прослушки например. Хотя…

Я невольно отлип от окна и посмотрел вниз. Метров двадцать отвесной стены, а то и поболе. Собаки во дворе, мужичье с дрекольем, периодически патрулирующее территорию, да внешние дозоры вдоль стен участка. Пожалуй, все же не подстава — с такой защитой довольно глупо опасаться незваных гостей. И сам карниз, на котором я сейчас полусижу-полулежу. Узкий и тонкий, буквально в половину ладони шириной. Человек бы точно сорвался. А я — смог. Погладить что-ли себя по голове, да назвать умничкой? Нет, здесь определенно должно быть что-то еще… Какая-нибудь магическая защита например.

Подтверждая мои подозрения, во двор вылетел пожилой мужчина в бесформенном балахоне и сияющей сферой в руках. Накаркал. Сторожевой маг (а кто еще это мог быть?) принялся бормотать что-то невнятное, с каждым выкриком наращивая громкость. Долго же ты реагировал — я тут уже все углы обползал. Сфера, отзываясь командам, засветилась ярче, напоминая солнце в миниатюре. Упс. Кажется, пора сваливать.

Убивать мага нельзя — тогда точно засуетятся, планы могут сменить. Негоже. Надо уйти по-английски, по-тихому. Зашуршав, я поплотнее закутался в плащ из убитой в лесу темной твари. Идеальная маскировка, уже не раз помогавшая мне в ночи против обычных людей. Надеюсь и от магии спасет. Фон этот неумеха явно не видит — иначе бы не пользовался сферой.

Над головой настежь распахнулись створки окна, с грохотом врезавшись в стену. Я судорожно вжался и затаился — тебя еще не хватало! Худой хлыщ, окинув изучающим взглядом двор, заорал что-то магу. Себе "под ноги", на узкий карниз, расположившийся прямо под окном, он смотреть не стал — даже не мазнул взглядом! Лежу тут понимаешь ли, в комочек сжавшись, едва дышу — а на меня ноль внимания! Убить гада что-ли? Вон как шейка открытая выпирает, беззащитная такая… Тык — и буль буль будешь делать, весь двор орошая своей благородной кровушкой. Нет, нельзя. Тогда точно планы сменят.

Маг, отмахнувшись от окриков хозяина, заклинание закончил: из сферы, изгибаясь, будто щупальце осьминога в воде, высунулся тонкий белый луч и, словно поисковая собака на поводке, принялся шарить по окрестностям. В одном из углов двора, у дерева, луч на мгновение замер, а затем молниеносно метнулся куда-то в самую крону, ловко огибая ветки. Яркая вспышка, и… На землю упало нечто обгорелое, отдаленно напоминающее птичье гнездо. От хозяйки не осталось даже и перьев… Нет, определенно пора сваливать!

Худощавый, нависая над моей головой, хмыкнул — кажется для него такое было не в новинку. Крикнув напоследок магу, чтобы не шумел, он вернулся в комнату. Парой мгновений спустя донесся булькающий звук и звон стаканов. Все, баста — переговоры закончились и ловить здесь больше нечего. Все равно все, что надо, я услышать успел. Пора спасать свое мягкое место — оно мне еще пригодится.

Стараясь не шуметь, я зашуршал по карнизу, уползая подальше от мага. Тот, раздухарившись, тыкал своим световым щупальцем куда попало, заставив попрятаться всех собак и патрульных. Дурачина, прости господи — так выбираться будет еще легче. Переставить руку, переставить ногу. Повторить. Еще раз. Ползем-ползем-ползем отсюдова, да поскорее… Тлять!

При переносе веса на руку камень из кладки с негромким хрустом вывалился из общего строя и полетел вниз. Чертыхнувшись, я рывком преодолел пару метров и тут же замер недвижимым изваянием, вспомнив о хамелеонских свойствах плаща. Чем быстрее движение — тем меньше маскировка. Черт, черт и еще раз черт!

Как назло, внизу оказались хозяйственные пристройки. Камень с громким "БУЛТЫХ!" упал в поилку для лошадей, заставив тех испуганно заржать. Маг, словно гончая, взявшая след, метнулся к месту падения, едва ли не опередив свой луч. Щупальце света тут же зарыскало по сторонам, выискивая затаившегося противника. Только бы не додумался поднять голову! Мы тучка-тучка-тучка, а вовсе не шпион!

Маг, не поленившись намочить руку, достал из поилки кусок каменной кладки и недоуменно его осмотрел. Затем, поддавшись озарению, медленно запрокинул голову и посмотрел вверх, на стену, прямиком на меня. Нее-е-ет! Чувствуя себя попавшим в силок зверем, я затаил дыхание. Только не луч, только не луч!

Маг, почесывая затылок, осматривал совершенно "пустую" на его взгляд стену, пытаясь выискать место, откуда отвалился камень. Получалось у него довольно плохо — человек практически не видел в темноте. Наконец, плюнув на безопасность жителей, он додумался подсветить себе лучом. О, боги… Кажется все же придется убивать. Я плавно потянулся к кинжалу на поясе — для стрельбы из лука положение было черезчур неудобным.

Щупальце света, подобно ласковому щенку, вовсю "лизало" стену, выискивая неровности в кладке и обшаривая этаж за этажом. Все выше и выше… Все ближе и ближе… Окна оно старательно огибало, видимо опасаясь навредить живым людям внутри. Спасение! Я на глаз оценил расстояние: до ближайшего окна было метров шесть-семь.

— Легко! — сказал бы глупец, ни разу не лазавший по отвесному карнизу шириною в половину ладони. — Это же всего пять широких шагов!

Конечно-конечно. С откляченной в зенит пятой точкой, рискуя ежесекундно сорваться, в тщетных попытках сохранить баланс, прижимаясь вплотную и обтирая всю грязь со стены… "Шагов" двадцать ползком, а то и больше. Ладно, рискнем. Стараясь не нарушать маскировки и плавно переставляя конечности, я зашуршал по карнизу. Щупальце добралось до моего этажа и принялось неумолимо догонять. Заветное, спасительное окно приближалось медленно, будто свет в конце тоннеля, явно действуя мне на нервы. Как хорошо, что у дроу они практически стальные…

А вот и спасение… Будь вечен бог, ниспустивший сегодня на землю такую жару — ставни были открыты настежь. Щуп наступал практически "на пятки", находясь от меня всего в нескольких метрах. Плюнув на незаметность, я рывком поднялся и ужом заскользнул внутрь. Надеюсь, что ничего кроме легкого колебания воздуха маг уловить так и не смог.

Комната оказалась темна, тиха и печальна — совсем как холостяцкий холодильник. Никого, пронесло! Луч света, равнодушно мазнув по карнизу под окном, пополз дальше. Еще раз пронесло! Везет мне сегодня.

Пару мгновений спустя зрение привыкло к темноте и я принялся осматриваться. Кажется это музыкальный класс: деревянный покатый потолок, улучшающий акустику; тканевая драпировка на стенах; учебная доска да скамьи со скатертями; нечто похожее на арфы в углах, да прочие неведомые мне музыкальные инструменты. С трудом подавив в себе желание накорябать на доске матерное слово, я все же не смог удержаться от пакости: подошел и с наслаждением высморкался в самую чистую на вид скатерть. Был бы более бескультурным — вообще бы, аки поручик Ржевский, поступил. Правда, по большому пока что не хочется, но если себя заставить…

Встряхнув головой я невольно удивился тому, какая ересь порой приходит на ум. Переволновался наверное — не такие уж у дроу и стальные нервы. Или просто слияние не до конца произошло.

Впрочем, хватит рефлексировать — пора отсюда выбираться. То, что я умудрился подслушать, с лихвой покрывает все испытанные неудобства. Глядишь — и отхвачу свой кусок пирога. Дварфы дорого дадут, лишь бы узнать то, что теперь знаю я.

Маг с лучом убрался обшаривать противоположную стену, так что путь был свободен. Местная луна, по размерам превышающая земную в несколько раз, радостно мне подмигнула. Хмыкнув, я взобрался на подоконник и подмигнул в ответ. С улицы веяло свежим воздухом, скорым ужином и… большими деньгами.

 

Глава 12. Проверка на прочность

Передел имущества практически завершился. Любопытствующих зевак, поначалу забивавших ресторацию до отказа, с каждым днем становилось все меньше и меньше — судьба коротышек была понятна без слов. Бородачи кипятились, возмущались, но поделать ничего не могли — возвращать контроль над банком им никто не собирался. Городские дварфы за все это время так и появились, что еще больше уверило меня в успехе задуманного.

Наконец, на четвертый день склок, переговоры подошли к завершению. Коротышкам в ультимативной форме объявили о том, что по решению суда дело окончательно и бесповоротно закрыто решением в пользу города, так что господа Рурговчане могут собирать вещички и уматывать откуда приехали. И не возвращаться. С гадливыми улыбками, тихонько посмеиваясь себе под нос, представители власти поспешили откланяться. Каких трудов дварфам стоило не схватиться за боевые молоты — одним богам ведомо.

Тихо хлопнула дверь, выпуская последнего хуманса. В зале повисла угрюмая тишина. Насупившись, бородачи молча переглядывались. Ни ругани, ни эмоций — все кончилось. Лишь унылые, будто из камня высеченные лица, затвердевшие от негативных эмоций. Пожалуй, пора — сейчас самое время действовать. Главное — суметь с ходу заинтересовать.

Поднявшись, я двинулся к столу дварфов. Предводитель, заметив меня, помрачнел еще больше.

— Господин желает вернуть долг? — ровным голосом сказал он, стараясь не выказывать своего настроения.

— К черту. — хмыкнул я, рывком пододвигая себе стул и усаживаясь напротив. — Господин желает свой кусок пирога.

Брови коротышки медленно поползли вверх, а пасмурное выражение отчасти сменилось заинтересованностью.

— Не понимаю, о чем господин говорит. — попытался было солгать он, но был прерван пренебрежительным взмахом моей руки.

— Увольте. — поморщился я. — Прекрасно понимаете. Меня интересует всего лишь один вопрос: сколько.

— Сколько — что? — настороженно переспросил дварф.

— Сколько вы готовы мне предложить. — хищно улыбнулся я, спуская с цепи дроу и обнажая оскал. Бородач слегка спал с лица — почти незаметно, но все же.

Переговоры растянулись на несколько часов — коротышки торговались до хрипоты, перебивая друг друга и не желая расставаться даже с сотой долей процента от прибыли. Тем не менее, получить все сразу и даром у них не удалось — Российские рынки и приезжие носатые продавцы кого угодно торговаться научат. В ходе коллективного обсуждения я с трудом умудрился отговорить бородатых от мести и террористической деятельности.

Ведь главное в беседе — это что? Это убеждение собеседника в том, что мысль пришла ему в голову сама, а не была привита извне. Вот и пришлось, задействуя все свое ораторское искусство, намеками выводить низкорослых в нужное русло. Уходить, мол, из города — негоже, для начала необходимо найти пропавших без вести сородичей, да выяснить, что с ними, живы ли. Если да — то разузнать, как те умудрились настолько напортачить с документацией, что суд смог конфисковать банк. Если нет — так хотя бы попытаться докопаться до истины. Кстати говоря, в такую подлянку от родичей пришлые коротышки поверить не могли до сих пор (и правильно делали). Больно уж гладко все было, подозрительно идеально для властей и печально для них.

Наконец, солидно кивнув головой, предводитель пожал мне руку. Сошлись на том, что я, как специалист узкого профиля, нахожу пропавших или хотя бы информацию о них. Причем не бесплатно — естественно за солидную денежную компенсацию. Точнее, пока что фиктивную и воображаемую — деньги предполагалось выделить из пассивов банка, коли удастся вернуть контроль над ним. Ну а нет — так и денег нет. Местная романтика голого альтруизма, так сказать. Надо ли говорить, что я был изначально в выигрышном положении? И что пресловутая информация у меня уже была?

***

Быстро собрав Мари, я отправился на разведку. Подслушать и быть в курсе — это конечно хорошо, информация как пить дать достоверная, только вот… проверка никому и никогда не мешала. Сходим, прогуляемся, разнюхаем, что к чему. Ошибиться, благо, практически невозможно — координаты более, чем точные. На окраине города такое строение всего одно, если, конечно, верить дворецкому. Обманывать ему в данном случае смысла нету — понимает ведь, что если что не так будет — с того света вернусь, оторву башку и отберу деньги. Башкой-то он может и не особо дорожит, но вот валютой… Прямо счастьем лучился, когда ту монету получал, да взахлеб рассказывал, что к чему.

Путь к заданной точке, увы, оказался неблизким — топать пришлось прилично, покинув Верхний и пройдя почти половину Среднего города.

Все дороги ведут в Рим? Как-бы не так! Забудьте это глупое изречение. В средневековых городах все дороги ведут на рынок, а точнее в нашем случае — на Базарную Площадь. Покупать и продавать — одно из самых важных занятий для аборигенов из этого пласта времени. Больше им заниматься все равно нечем — телевизоров и интернета здесь пока не придумали.

Рынок оказался… стереотипным до тошноты. Крикливые торговцы, палатки, лотки, навесы, извечная толкучка да воришки-карманники. Несмотря на возбужденно загоревшиеся глаза Мари, в центр торговых рядов мы все же не пошли — ненавижу скопления людей и давку.

— Потом, потом. — прошептал я, чуть ли не силой пытаясь увести за собой девушку, жалобно уставившуюся на меня и то и дело бросающую алчные взгляды на палатки с украшениями и одеждой. — Сейчас не время шопинга. Вернемся и купим тебе все, что пожелаешь.

У побитой и вымокшей до нитки собаки, пожалуй, вид был бы и то менее жалкий, нежели у моей спутницы. Горестно повздыхав, она тем не менее нашла в себе силы усмирить желание скупить все и сразу, и позволила себя увести.

Рынок мы обошли по самому краю, стараясь не приближаться к палаткам торговцев, каждый на свой лад нахваливающих товар и зазывающих "всего лишь посмотреть". От матрицы дроу прокатилась волна… солидарности? Кажется он тоже не любит скопления ж-шалких х-хуманс-сов.

Когда до цели оставалось пройти всего пару улочек, мой взгляд привлек силуэт вдали. Зрение, резанув по глазам, резко приблизило объект внимания. Он! Точно он! Черт возьми, тот колдун, тот самый, поработивший меня старик! Взять его!!!

С обреченностью скосив глаза на девушку, я ухватил ее за руку и потащил за собой. Без нее, конечно, бежать много быстрее, но оставлять Мари одну довольно опасно — мы уже слегка удалились от благопристойных кварталов.

Колдун, свернув с улицы, зашел в какое-то здание. Быстрее!!! Спутница, отдуваясь и пыхтя, старалась выдержать темп. Две сотни шагов… Сотня… Пятьдесят… Вот оно! Книжная лавка?

Оповещая о нашем визите, тихоньку звякнул колокольчик над дверью. Пусто — лишь продавец за стойкой, да бесчисленное множество фолиантов вдоль стен.

— С-сука. — злобно прошипел я. — Уш-шел.

***

— Амбассадор — таинственный остров, затерянный далеко вдали от южных окраин империи. Там, на границе земель Ссешес и Вилрнов, где Меченная проклятым богом река впадает в Большой залив, кроется крохотная гавань, укрытая от посторонних глаз. В ней, среди скал, острыми клыками вспарывающими воду, таится грот, черной пастью поглощающий солнечные лучи. За тем гротом, коли путник сумеет его проплыть, прямо в толще камня находится огромная пещера, раскинувшаяся почти на всю подземную территорию остова. Она имеет множество ходов и отнорков, входов и выходов, ответвлений и шахт. Одни из них давно обвалились и недоступны, иные открыты и по сей день. В самом центре пещеры, в зеленой роще, стоит на костях заброшенное святилище. В нем, в самом центре острова, лежит его сердце — Око Зула, плоть от плоти давно покинувшего этот мир демона. Хранит то Око вещая стража — семеро воинов во главе с владыкой Кштари. Каждый из них ростом много выше человека, о семи хвостах с ядовитыми жалами, да рогами диавольскими. Владыка же — о девяти хвостах, как и подобает истинному Хранителю Ока. Артефакт дает им великую силу, но и подчиняет себе — покинуть тот храм стража не может. Само же Око никто не видел, а тот, кто все же сумел — уже никому о том не расскажет. И лишь один путь есть на тот остров…

Рассказчик закашлялся, прерывая рассказ на самом интересном месте.

Я укоризненно посмотрел на старика, а затем на девушку, едва ли не ерзающую от плохо скрываемого интереса. Люди, что с них взять…

— Что-нибудь еще помимо этой глупой сказки?

Хитро сощурившись, хозяин лавки ответил:

— Кто знает… Нельзя достоверно определить, где сказание, а где правда, молодой человек…

Я поморщился и передернулся. Человек. Впрочем, мои остроконечные уши скрыты волосами, а зрение у старика явно не как в молодости.

— Больше он ничем не интересовался?

Книголюб лишь отрицательно покачал головой.

Сущая бессмыслица получается. Колдун зашел сюда лишь для того, чтобы почитать…сказку? Око Зула, если верить книге, всего лишь один из многочисленных артефактов, коих в этом мире, как собак нерезаных. С красивой историей и описанием, но все же. Не думаю, что хозяин лавки врет. Фолиант, которым по его словам интересовался колдун, является чем-то навроде каталога-инструкции, содержащего перечень всех магических штук, ну или по крайней мере большинства из них, известных широкой общественности. Может это был намек? Надо будет изучить на досуге.

— Мы берем эту книгу.

— Хороший выбор, молодой человек. — одобрил старик. — Нынче такого не пишут.

Я лишь жалобно сморщился, оценивая толщину фолианта на глаз. Читать не перечитать.

***

Когда цели путешествия мы наконец-то достигли, на языке у меня вертелись одни ругательства. Строение было большим. Даже нет, не строение — скорее полноценный замок. Этажей десять-двенадцать на первый взгляд, высокие, неприступные стены, охрана по периметру, да дозорные на каждом углу. Внутренний замок, сам по себе представляющий крепость-внутри-крепости, да высоченная башня строго по центру. Осмотр карманов результата не принес — к моему сожалению там не завалялось никакой, даже самой вшивенькой армии. Без нее же идти напролом будет сущей нелепостью — слишком много охраны. Крепкий орешек — днем точно не взять. Эх… Опять партизанить без сна.

Смерив твердыню очередным оценивающим взглядом, я вернулся к трапезе. На противоположной от "замка" стороне улицы как нельзя кстати располагалась кафешка, откуда в лучших традициях шпионских боевиков можно было "наблюдать за объектом".

— Что там? — с интересом пискнула Мари.

— Не что, а кто. — грустно вздохнул я, оценивая неприступность укреплений и количество стражи. — Пропавшие без вести городские дварфы. Если, конечно, верить одним важным шишкам, сыгравшим ключевую роль в банковском переделе.

Девушка, смерив замок взглядом, на удивление рационально для своего пола покачала головой:

— Одному их не вызволить.

— Вот именно. — скривился я. — Проникнуть-то можно, но вот вытащить кучку широкоплечих мужланов, скорее всего полностью обессиливших за время пленения…

— Почему они до сих пор живы? — снова удивила меня Мари здравостью суждений. — Банк ведь полностью отсудили.

— Ждут, пока господа приезжие Рурговчане не уберутся за черту города. — пожал плечами я. — Мол, почувствовать что-то могут, али магический поиск устроить, на крови например. А так — дождутся, пока те не уедут, да удавят пленников втихую. Ищи их потом свищи — ни один некромаг не подкопается. После передела банка умерли, и все тут. На душегубов залетных свалят например — стандартная практика.

Нарочито громко шаркая, сбоку подошел хозяин кафе. Белоснежный передник, могучее пивное пузо, густые рыжие гусарские усы — колоритная личность! Веселый молочник, тоже мне.

— Господа любуются красотой Баш-ор? — вежливо кивнув, вопросил он. — Может, они захотят послушать его таинственную историю за кружечкой доброго Валлийского?

Вот же жук! Заметил мой интерес и пытается на этом нажиться. Валлийское — это одна из местных марок вин — самых дорогих сортов с каких-то малых южных плантаций, выдающих лишь ограниченное количество урожая в год. Точнее даже не вин — настоек с применением магии, которые может себе позволить лишь знать, да весьма и весьма обеспеченные люди. Чтобы услышать эту самую "таинственную историю" — придется раскошелиться. Припугнуть его что-ли? Бесплатно все расскажет.

Я выпустил на волю сущность дроу и смерил хозяина заведения пронзительным взглядом, мимолетно мелькнув краснотой глаз, появившейся и тут же пропавшей. Тот разом спал с лица и едва сдержался, чтобы не попяться от страха.

К слову сказать, гложут меня смутные сомнения… В костюме аристократа, да с острыми ушками я конечно похож на состоятельного клиента (читай — богатого иноземца; разве бывает бедная не-людь?), способного позволить себе подобною роскошь, но… Откуда в Среднем города такое дорогое "вино"? Ладно бы лучший трактир был, у базарной площади, где купцы на постой остаются, но тут, вдалеке от рынка и торговой улицы… Для кого такая бутылка в этом заведении лежит? Уж не для таких ли, как мы, туристов-разведчиков?

Судорожно сглотнув, владелец кафе попытался было спрятать от меня глаза и вежливо откланяться, но был перебит:

— С-соизволят. — почти ласково прошипел я, буравя его взглядом. — Валлийс-ского и ис-сторию, да поинтерес-снее, хуманс-сс.

Окончательно побледнев, человек промычал что-то навроде: "с-сей момент!" и поспешно удалился, семеня и едва не срываясь на бег.

— Заикаться теперь будет. — надулась Мари. — А я так хотела историю!

— Куда он денется. — отмахнулся я. — Будет тебе история. А припугнуть надо — чтоб знал, с кем дело имеет. Подозреваю, что информацией он торгует — упаси боги, протреплется о нас кому-нибудь. Черт, а ведь может. Как я в этот замок наведаюсь — по всем окрестностям его хозяева шуршать начнут, вынюхивать, чьих это рук работа. Его за жабры возьмут — и все, сразу же сдаст.

Прерывая мои размышления, вернулся хозяин кафешки, трепетно сжимая под мышкой объемный пузатый кувшин. Подойдя к нашему столу и почтительно остановившись поодаль, он выжидательно замер, не решаясь встречаться со мной взглядом. Приглушив личность дроу, я выдвинул из-за стола стул, жестом приглашая хозяина присоединиться. Тот, понурившись и грустно вздохнув (видимо надеялся, что мы передумаем), с опаской приблизился и кряхтя опустил свое седалище. Хлопнула пробка, раздалось бульканье по кружкам. В воздухе моментально повеяло луговыми травами и каким-то фруктами. Не удержавшись, я невольно принюхался. Пахнет-то как! Человеческое обоняние не способно ощутить и трети из этого букета!

— Вы правы, господин. — поняв, что я не кусаюсь и заметив мой интерес, слегка оживился человек. — Валлийское в основном нелюди заказывают! Ой…

Я смерил глупца пристыжающим взглядом, поджав губы, на что он тут же смутился и сник.

— В смысле — тоньше чуют. И аромат и вкус. — попытался было исправиться хозяин, но я лишь вяло отмахнулся рукой:

— Моей с-спутнице интерес-сно про с-самок.

— Самок? — удивился владелец кафе. — Но бордель дальше по улице…

— З-самок, de-bil. — невольно перейдя на русский, я злобно тыкнул пальцем в неприступную громадину.

— Ах, Баш-ор! — спохватился человек, пытаясь спрятаться от моего гнева за стаканом и сжимая его обеими лапками.

Минутой спустя, поборов страх и собравшись с мыслями, он принялся рассказывать:

— Таинственное место. Началось все еще в давние времена, когда мой прадед только обживался в этих краях. Поначалу это действительно был обычный замок, однако с тех пор…

В ходе повествования выяснилось, что крепость неспроста такая мрачная и неприступная. Название Баш-ор произошло от ругательства на языке кочевых народов — оно было последним словом, слетевшим с языка вождя одного из диких племен. Последним потому, что после этого выкрика голова вождя покатилась отдельно от тела, а в дальнейшем была нанизана на кол перед воротами. В назидание, так сказать — полгода висела, не меньше. С тех пор иначе как Баш-ор это здание и не называли — в переводе "проклятое богами место". Изначально крепость строилась как городская тюрьма, совмещенная с разбойными приказом, пыточной и дознавательной. Затем, когда город разросся и свободного места стало хватать, темницу перенесли в другое место, а замок оккупировал местный орден инквизиции. Надо ли говорить, что пыточная отнюдь не простаивала без дела? С годами, когда на фанатиков пути Божьего наконец-то нашли управу, крепость плотно заняла местная ФСИН, на местном языке КСИН — Королевская Служба Исполнения Наказаний. До сих пор ходят ужасные легенды, какое славное применение нашел главный городской палач той самой пыточной. Предпоследними, сменив опричников, Баш-ор заполонили сотрудники Тайной Канцелярии. Кто это были такие — мало кто знал наверняка, однако кладбище вокруг замка медленно, но верно, продолжало расти. Наконец, сменив серых и немного "украсив" замок (например, убрав ужасные колья для отрубленных голов), крепость населили маги.

Не сдержав интереса, я переспросил и получил утвердительный ответ. Именно маги — не "черные" колдуны, да некромаги, а те самые безобидные старикашки в балахонах, обследовавшие моих девочек, владельцы городской Академии. Баш-ор использовался частично как филиал для практики темных и опасных для города дисциплин, частично — как испытательный полигон при разработке новых боевых заклятий и зелий.

Стараясь удержать на лице безразличную маску, я принялся грязно ругаться про себя. Маги — это плохо. Очень-очень плохо. Маги — это не только ценный мех и вкусное мясо. Маги — это поисковые щупальца света, от одного из которых я удрал незаметным только чудом. Маги — это чертова колдовская сигнализация, способная существенно затруднить мне доступ в замок (один лишь купол в лесу чего стоил!). Маги — это в конце концов… Черт, черт и черт. Если против обычных людей у меня и были шансы, то вот против клятых волшебников…

— А почему господин заинтересовался именно нашей частью города? — закончив рассказ, проявил вкрадчивое любопытство хозяин кафе.

— Туризм и достопримечательности. — слегка улыбнулся я и добавил про себя: А также бывшие низкорослые владельцы банка, упрятанные глубоко в подземелье Баш-ора.

— Но все же? — проявил настойчивость рассказчик. — Ж-жуткие места же. Дамам обычно другие места показывают, покрасивее да повозвышеннее.

Больно ты любопытный для простого трактирщика. И заведение твое — под стать. Как, интересно мне, оно на плаву держится и с чего прибыль имеет? Богатые сюда точно не ходят — окраина все же, не центр. Постоялого двора — нет, только кафешка, времянка. На бедняках наживаться, да объемом брать? Пф! Тогда откуда Валлийское? Уж не с рук ли пресловутой тайной канцелярии ты кормишься, стуча на каждого встречного-приезжего?

— Антуражно — можно спутницу попугать. — понизив голос, я слегка наклонился к человеку и прошептал: — А она потом льнуть к тебе будет. И ночью, от страха, прижиматься, хе-хе. Очень тесно и очень крепко.

Хозяин кафешки запрокинул голову и раскатисто захохотал, прихлопнув рукой по столу. Коварство хитрого дроу его явно позабавило. Ложь. Наглая и намеренная ложь. Голову слегка набок склонил — льстивое выражение интереса к собеседнику, от естественного отличающееся неестественным углом наклона. Чем больше вбок — тем больше фальши, вплоть до показушности. На спинку стула откинулся — с одной стороны для удобства, плечи свои распрямить да расправить, с другой — закрытый жест, жест неприятия и отстранения от происходящего. И плечи, к слову сказать, так и не распрямил — немного сутулится, вперед их подав. Неуверенно себя чувствует — такая осанка и поза отображает слабое, подавленное состояние души. Сидит, лапками своими пухленькими на подлокотники стула опираясь — стремится найти поддержку, высказывает притязание на предмет. Ладошечки закрыл — запястьями вниз, да перпендикулярно друг другу. Очередной негативный жест, а именно несогласия и неприятия происходящего. Один кулак прямо смотрит, мимо меня, как высказывание вежливого внимания, а другой согнут вбок, под девяносто градусов, в сторону подсобной двери. Едва мы отсюда выйдем — туда стучать побежит, гаденыш, как пить дать побежит. И взгляд — вроде бы на мне, как на собеседнике, зафиксирован, но все равно временами блуждает, затравленным тараканом по комнате бегая. И в сторону то и дело убегает, огибая мою персону. Боится, трусит, но все равно по-своему собирается сделать. Ох и пожалеешь ты об этом, человек…

Вежливо закруглив беседу, мы откланялись. Проводив Мари до соседней улицы, в очередную кафешку, я сказал что отлучусь ненадолго. Девушка все поняла, но расспрашивать благоразумно не стала — лишь потребовала денег на очередную порцию пирожков. Заведение было приличным и довольно популярным — хоть какая-то гарантия безопасности. Оставить одну можно.

Едальня радушного рассказчика к моему возвращению щеголяла запертой дверью и задернутыми шторами. Закрыто? Надо же, какая досада! Так даже лучше — случайные свидетели ничего не заметят. Я плотоядно ухмыльнулся — похоже мои подозрения были верны. Ну-ка, где тут у нас черный вход…

***

— Узнал что-нибудь? — с интересом спросила Мари, добивая десерт.

— Две вещи сразу. — кивнул я.

— Не томи! — возмутилась девушка, обессиленно откидываясь на спинку стула и складывая ладошки на надутом животике. — Ну же, Темпус!

— Первая — это то, что в его кафе хорошая звукоизоляция. — плотоядно улыбнулся я. — Боров визжал так, что даже на другом конце города должно было быть слышно.

— Фууу! — Мари сморщила носик и замахала рукой. — Вечно ты опошлишь все. А вторая вещь?

— А вторая — это то, что тонкая ткань очень плохо счищает кровь с моего кинжала. — еще более гадостно ухмыльнулся я, продолжая провоцировать девушку. Та надулась и возмущенно запыхтела, но с места не встала и даже не отвернула в сторону голову — двойная порция мясных пирожков и дессерт на закуску дали о себе знать. Когда женщина сытая — она практически не истерит и ведет себя куда менее эмоционально, нежели обычно. Хитрый шовинистический ход, которым я пользовался при каждом удобном случае. Да и ведет себя прекрасная половина человечества намного более развязано, когда сыта — уже никакого господина, а "ну же, темпус!".

— Ладно, ладно. Не дуйся. — сжалился я. — Толстяк и вправду стучал на всех подозрительных прохожих, и стучал, судя по всему, именно в замок. Прибор для связи у него был, возможно магический — точнее не скажу, ибо он случайно…разбился. Об его голову. Это же каким неуклюжим надо быть?! Чтобы сначала дорогостоящее оборудование поломать, а потом упасть на нож… Несколько раз подряд. Хихи.

Мари опять сморщилась и погрозила мне маленьким кулачком.

— В общем, что внутри самого замка — он не знал, но карту с нанесением внешних построек все же имел. Солдатская караулка, если конечно верить карте, расположена идеально для скрытого проникновения: почти вплотную к стене. Где, как не в ней, хранятся данные о ввереном для охраны объекте? В общем, в ночь я иду на разведку.

Чуть помедлив, девушка оперлась локтями о стол и, вперив в меня пронзительный взгляд, нахмурилась:

— Пообещай, что будешь осторожен.

Вот это номер! Такой прогресс и так быстро? Корпус подала вперед, кулачки сжаты, голова слегка наклонена, кулачки сжаты — сильные переживания. Взгляд слегка исподлобья — вроде бы намек на агрессию, но… В такие моменты почти всегда крепко стискивают зубы, фигурально выражаясь "готовясь к драке и получать по зубам", собираясь твердо и непоколебимо отстаивать свои позиции, а тут же — наоборот. Нижняя челюсть слегка опущена, словно какая-то фраза так и норовит вырваться изо рта; все мимика лица смещена вверх: брови едва уловимо приподняты, верхняя губа смещена маленькой складочкой к носу. Такое бывает, когда человек собирается что-то сказать, но никак не может решиться — весь его вид говорит о том, что он вот-вот вскинет склоненную голову вверх и, слегка подавшись вперед, донесет свою мысль до собеседника.

Кажется, она действительно сильно за меня беспокоится, причем именно как за парня, а не за обычного спутника. С одной стороны — чертовски приятно, с другой… Неужели я похож на ходячего Аполлона? Местные девушки так и льнут к носителю. Что трио студенточек, что эта… Может быть их на экзотику тянет? Ведь мы все же Дроу, в местных краях музэйная редкость, штучный экспонат. Хотя… Возможно это потому, что мы их всех спасли. Глупые хумансы. Низ-сшая рас-са. Никогда в жиз-сни не понимал их нелепую мотивацию.

Я мазнул задумчивым взглядом по Мари, взвешивая, стоит ли разложить девушку сегодня вечером или лучше повременить. Стол вроде бы достаточно широк, но… Стоит ли расходовать семя?

Спутница, продолжавшая что-то втолковывать, осеклась, заметив выражение моих глаз.

Или все же не стоит? Проникать в замок я конечно не собираюсь, всего лишь разведать обстановку, но кто знает, как оно повернется. Пожалуй стоит сберечь силы… Или не стоит? Ведь помимо с-стола есть еще и кровать. Глупые хуманс-сы, глупые коротыш-шки с их з-сагадками. С-стоит рас-слабиться, или ш-ше нет?

— Т-темпус? — немного испуганно спросила Мари, едва заметно отодвигаясь назад.

— А? — вздрогнул я.

ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЧТО ЭТО БЫЛО?!

Я ошарашено потряс головой, возвращаясь в реальность.

— Прости, задумался. Можешь повторить последние несколько фраз?

Девушка обеспокоенно склонила голову, но все же продолжила, поучая быть осторожным и вернуться "домой" в номер "отеля" целым и невредимым.

Демонстрируя интерес (естественно фальшивый и лживый), который мужчины обычно изображают слушая свою прекрасную половину, я задумался о том, что только что произошло.

Фрукты-овощи из магического садика Академии наконец-то принесли долгожданные плоды — личностная матрица носителя ощутимо восстановилась. Триггером, кажется, послужило очередное убийство — от крови толстяка носитель слегка оживился. В который раз ведь уже — что в лесу, что в баре дварфийском, что теперь.

И ведь не поймешь — к добру это, али к несчастью. Пес его знает. Главное — чтобы дроу своевольничать не начал. Во всем остальном — стоит научиться извлекать из таких ситуаций выгоду и взять под контроль эту "темную" (в прямом и переносном смыслах) часть моей души. Если совместить мои знания с умениями носителя, ух-х! Одна физиогномика чего стоит — он, с его чутким зрением, замечает даже малейшие изменения мимики, а я их тут же расшифровываю. Дроу, конечно, в этом плане и без меня хороший "следопыт", но все же лишь по примитиву, в основном по сильным эмоциям, да и то больше негативным. Страх, панику, нерешительность или малейшее волнение уловить — для него раз плюнуть. Хищник все же, привык моментально звериным чутьем жертву определять. А вот оттенки — с этим уже туго, особенно с добротой, лаской и заботой. У расы носителя, судя по всему, не то что чувств — слов таких в лексиконе нету. Защита и поддержка — да, а вот опора и вера…

Мари тем временем закончила очередную тираду и набрала воздуха, готовясь разразиться очередной нотацией.

— Обещаю, что буду осторожен. — умело воспользовался паузой я. — А пока пошли домой — мне надо проверить ширину стола.

— Стола? — изумленно распахнула глаза девушка.

— Именно. — радостно оскалился я. — И прочность.

В конце концов — почему бы и нет?

До ночи было еще о-очень много времени.

 

Глава 13. Испытание разумаразма

Всю дорогу до "дома" меня напрягала одна мысль — нестандартное поведение девушки. Слишком быстрая адаптация, слишком шаблонное, иногда даже — нарочито показушное и легко предугадываемое поведение. И отголоски былого — как будто я ее знаю. Вернее — знал.

Нет, конечно всему можно придумать причины. Быстрая адаптация? Так не смирилась она с участью проститутки — свободной же родилась, не рабой. Подумаешь — схватили, полонили, на кораблике покатали. Пусть даже и в трюме, пусть хоть в цепях. В борделе, хи-хи, и дня не проработала — сразу "спаслась" чудным образом. И, буквально за пару суток, из образа покорной служанки, почти что рабыни, вернулась к психотипу "наседка", заботливо расправляя надо мной крылья. Слишком быстро, учитывая мою специфическую внешность и расу. Не вяжется ну никак! Ладно бы рыцарем был, на белом коне! Хотя, согласно местным реалиям, скорее крутым магом на черном драконе (или о ком тут все девки мечтают?).

Идем далее — шаблонное поведение. Допустим, крестьянка она дремучая, привыкла себя так вести. Сенокос, анадысь, сумняшеся и сверхзабото о "близких". Скоро растолстеет и, надев сарафан, да лапти, будет меня плюшкам пичкать и борщом-из-печи. Вернее, щами — кажется их в русских избах варят. Только вот с чего вдруг такое спокойствие при разговоре о человеческой смерти? Не просто же так в той кафешке дразнился, про резню толстяка рассказывая. Восприняла смерть себе подобного и глазом не моргнув, словно заправский убийца. Киллер в юбке, тоже мне.

И вовсе я не перебарщиваю! Паранойю придумали те, кто хочет вас обмануть! И убить. Хотя нет, пожалуй не так. Не думаю, что она хочет меня уничтожить — давно попыталась бы уже, столько "удобных" случаев было. Тут скорее такое: Если у вас паранойя — это еще не значит, что за вами не следят. Почему бы и нет? Не убийца, а скорее разведчик — сисястый шпион при моей персоне. А докладывает обо всем…. Кому?

Например — Колдуну. Не все же ему рядом тереться — надо и отлучаться. Дел небось невпроворот — девственницу на алтаре зарезать, демона вызвать, проклятие наложить. Или хотя бы в туалет отойти. Звучит довольно логично — с того момента, как девушка была взята под опеку, о Колдуне ни слуху, ни духу. Не хлопает по плечу, но указывает, куда идти и что делать. Не считая, конечно, сегодняшнего случая — но и тут явно что-то…не так. Намеком та книга является, как пить дать. Жалко, нет времени почитать.

Кстати, насчет, девственниц… Соврала или нет? Может зомбированная, как и я после леса? Оттого и двойственность поведенческих реакций. И это не она ко мне приставлена, а наоборот — чем дроу плох, как охранник? Бегать будет вокруг, холить, лелеять, да защищать до поры до времени. А как нужда появится — можно и на алтарь, под нож. Если не соврала. Проверить, что-ли?

Увы, но додумать столь важную думу мне так и не дали. Сначала привязался с расспросами чертов портье, затем дварфы, а потом и сама Мари (!), устроившая мне выволочку за слегка испачканный костюм. Опять материнско-крестьянский инстинкт?

— И что, что ткань магическая! — возмущалась она, пытаясь отмочить маленькое бурое пятнышко (кто же знал, что пузан будет так брызгаться?). — И что, что самоочищающаяся?! Целую кучу денег стоит, за ней ухаживать надо! Темпус? Темпус, я тебе говорю!!!

— А… — вздрогнул я, выходя из своих мыслей. — Да, конечно. Извини, я больше не буду. Давай сделаем проще…

Увы, но проще и дешевле — не всегда синонимы. К счастью господин Дереванш был "свободен", насколько вообще может быть один из лучших портных, по уши загруженный заказами. Доплата за срочность, впрочем, моментально сняла все вопросы — носатый коротыш внимательно выслушал мою хотелку и, задумчиво покачав головой, удалился за материалом.

Вернулся он с небольшим свертком, задорно поблескивая глазами.

— Из старых запасов, последнее. — пояснил портной. — Дорого.

Я лишь поморщился и отмахнулся — главное качество.

После многочисленных обмеров, кройки, шитья, да подгонки по фигуре мне вручили именно то, что и было заказано: защитную тактическую накидку. И в воде не горит, и в огне не тонет и, что самое главное — не засекается магическими лучами, а также дает носителю защиту от нескольких заклинаний подряд, вплоть до второго порядка. Копье смерти, конечно, не выдержит, но вот пару огненных шаров или чего подобного — легко. Я предвкушающе облизнулся. Как вспомню тот луч света, что на пятки наступал — до сих пор передергивает. Уж с таким-то плащом — всяко безопаснее будет. Да и свойства у материала хорошие — этакий стелс местного разлива. Вместе с моей шкуркой той Темной твари — вообще маскировка идеальная, двуслойная, как хамелеон в квадрате стану.

Так, незаметно, в хлопотах и заботах, пролетело время до вечера. За окном окончательно стемнело и пора было выходить. Вещей с собой было решено брать по минимуму — лучше идти налегке, а всем необходимым разжиться на месте. Ведь, как известно, караульные стражи — это не только ценный мех… но и хорошее оружие, факелы, запасы выпивки и многого другого. Разве что кинжал возьму, да веревку — для скалолазания пригодятся, стена там высокая.

С легкой печалью покосившись на стол, я поджал губы и недовольно покачал головой. Провожающая меня Мари, перехватив взгляд, недоуменно подняла брови, но спрашивать не стала.

— Вернись. — с надеждой попросила девушка. — Я буду ждать.

Осталось лишь молча кивнуть и выйти за дверь.

Баш-ор ждал.

***

"Разум воина подобен клинку — точный и острый, быстрый но мощный. Тогда, когда другое оружие утеряно, он всегда под рукой и способен прийти на помощь." — гласила надпись на двери.

Почесав затылок, я пришел к мнению, что новые хозяева Баш-Ора мне не нравятся. Категорически не нравятся. И как это прикажете понимать? Мало того, что карта, честно сворованная в караулке, нагло врет, так теперь еще и это! Можно подумать я на детский утренник попал, где за разгадку конфеты дают.

Познай, мол, смысл жизни, о незваный гость. А не познаешь — секир-башка. Волшебники, мать их за ногу. Тьфу! Наш Конфуций куда круче был! А уж президент — и подавно. Как завернет бывало что-то — заслушаешься. Сидишь, вникнуть пытаешься, а смысл все ускользает и ускользает, и ускользает…

Стоп. А кто такой Конфуций? И президент? Тлять, опять ничего не помню. Когда же восстановится память? Возмущенно помотав головой, я очередной раз сверился с картой. Тщетно — проход во внутренний замок был всего один и, судя по рисунку, располагался именно здесь. Ладно, будь по-вашему. Поиграем в монахов. Умильно сложив ладошки домиком, я тут же вызывающе сплюнул на пол и толкнул дверь от себя. Протяжно скрипнув, она нехотя поддалась.

Хм?

Пусто. И темно, как у негра…под мышкой. Заинтересованно вытянув шею, я принялся всматриваться в… даль? Или в близь — расстояние скрадывалось кромешной теменью, не позволяющей разглядеть ничего дальше метра от две ри. Что-то не хочется мне туда соваться, ой как не хочется… Внезапная вспышка ярко резанула по глазам и мир смазался. Неведомая сила…силой затолкнула мое тело внутрь комнаты и захлопнула следом дверь. Говорил же — маги это плохо. Тлять.

***

Наспех проморгавшись, я бегло оценил обстановку. Для начала стоит сказать, что оно (или он?) было большим. Большим и желтым. В пятнышко. Я задумчиво пялился на него, прикидывая, с какой стороны лучше обойти. Он, в ответ, задумчиво пялился на меня, прикидывая, с какой стороны начать жрать.

Пелена перед глазами окончательно спала и я смог оглядеться. Вокруг простиралась большая, метров тридцать в диаметре, залитая светом площадка, огражденная высоченными каменными стенами и посыпанная чистым песочком. Колизей для нежданных путников? Стены с наскоку не взять — даже с прыгучестью дроу. А вот выход отсюда… один. И его загораживает оно.

Подумав еще немного, мы одновременно сделали выводы. Я коротко выдохнул и по-спринтерски рванул к манящей двери на противоположном конце арены, по широкой дуге огибая препятствие. Он в свою очередь, недовольно гукнув, бросился наперерез. Две ноги, как ни странно, оказались шустрее четырех — цели я достиг быстрее, правда на этом моя удача закончилась. Дверь была попросту за-пер-та. На вскрытие или взлом требовалось время, банальное время, которого естественно не было. Прыжок вбок, переходящий в кувырок спас мою шкуру — считанные доли секунды спустя в дверь с противным хрустом вмялось что-то массивное, негодуя всем телом, что добыча успела ускользнуть. Что ж, придется побегать. Интересно, кто устанет быстрее? На третьем круге по арене колизея в голову закралась мысль, что я делаю что-то не то. На пятом, когда мышцы уже хорошо разогрелись от усиленной работы, мысль укрепила свои позиции. Осознание того, какой же я дурак, пришло лишь на седьмом, когда желто-черный, притомившись бегать за черезчур шустрой добычей, немного замедлил темп. Резко взвинтив скорость, я разорвал дистанцию и, развернувшись на пятке призвал Керро'тарн. Монстру хватило всего одного выстрела — словив заряд в голову, он споткнулся и безвольно распластался на песке, раскинувшись дохленькой тушкой. Тумбообразные лапы, подергавшись в судорогах, затихли. Дверь, ехидно скрипнув, отворилась, а в углу арены внезапно зазвенело. Цепи? Точно — толстенные ржавые цепи. Замечал во время бега, но не придал внимания. А куда это они так тянутся?

Цепи, до этого присыпанные песком, теперь вытянулись в полную длину, открывая взгляду малозаметное углубление в углу колизея. Колышки, вкопанные острием вверх. Сотни маленьких колышков, судя по цвету, смазанных чем-то нехорошим и явно ядовитым. Предполагалось, что испытуемый проявит смекалку, заметит цепи и…устроит загонную охоту. Упс…

Без враждебной магии тут явно не обошлось — иначе бы не забыл про оружие, сразу бы вспомнил. Хотя ладно, кому я вру? Повел себя как последний ротозей, рассеянный, с улицы Бассейной. Что ж, будем считать, что первое испытание я провалил с треском. Впрочем, не так обидно. Думают — другие, а мы делаем. Полевые агенты мы. Безопасники. Сначала стрелять — потом думать. О! И кусок памяти заодно проклюнулся — что-то подобное помню. Пуф-пуф и прыг-бег. Ладно, хватит мусолить. Идем дальше — надеюсь больше таких сюрпризов не будет.

Увы, надежды не оправдались. Выход с арены завел меня в узкий предбанник с очередной дверью.

"Оставь одежду, всяк сюда входящий." — гласила надпись на ней. Юмористы, тоже мне. Как там в песне поется?"Разденься и жди — Вся жизнь впереди!" Вуайеристы чертовы. За голым дроу поподглядывать хотите, да? Черта с два!

Решительно выдохнув, я рванул дверь на себя. Темнота — вспышка — гипс.

***

Итак, что на этот раз? Маленькая, тесная комнатушка без окон и дверей, с тусклым шаром светильников и подозрительными отверстиями на потолке. Щелей в полу нет, в стенах — тоже. Каменные блоги подогнаны друг к другу с точностью до миллиметра. Ой-ой, что-то сейчас будет…

Подтверждая мои подозрения, сверху раздался тихий звук. Тихий журчащий звук текущей по трубам воды, не предвещающий мне в этой комнате ничего хорошего. На пол радостно закапало, моментально превращаясь из тоненькой струйки в мощный ливень.

Только вчера помылся ведь, ну елки-палки!

Делать было нечего — пришлось обшаривать стены. Тщетно. Камни, камни, камни — ни одной, даже самой завалявшейся щелочки или трещинки, ни одного нажимного блока, открывающего секретный проход. Уровень воды все прибывал, мерзким бульканьем предрекая неизбежное. Моя человеческая составляющая начала нервничать, ускоряя темп суетливого пинания стен. Так, хватит. Надо собраться. Подумать. Сделав три глубоких вздоха и насытив легкие кислородом, я выпустил наружу дроу. Мы, простые крестьяне, с подобными фокусами не в ладах — пусть сам отдувается. Ему это с детства должно быть знакомо — чай, не просто так в лабиринте-могильнике меня подобрал.

Остроухий, недолго думая, плюхнулся прямо на пол, в лужу, уже достигавшую колен. Это еще что за фокусы? Вода продолжала пребывать а уровень все поднимался и поднимался, что меня крайне нервировало. Делать ведь что-то надо! Выход искать! Увы, на мои дергания не обратили внимания. Усевшись в позу лотоса, дроу закрыл глаза и задумался. Сначала было мокро только ногам, затем — где-то в районе пупка, а потом уровень взобрался и по локоть с грудью. Беспокойство росло с каждой секундой — выхода то нет! Хотя… Дроу, явно улавливая эманации моих эмоций, недовольно морщился.

И вправду — что это я так разнервничался? Ведь всегда хладнокровным, да спокойным был. Опять магия отупения? Вернее, нагнетания. Обстановки. Может быть дроу и прав. В этой комнате на то и рассчет — психологически давит, да магией переживания усиляет. Что толку бе з толку метаться, если можно просто подождать…своей смерти? А и тлять… Остроухому виднее. Злобно сплюнув, я попытался успокоиться и уподобился остроухой части своей души.

Вдох — выдох.

Журчание воды лишь умиротворяет, позволяя проникнуть в тайны бытия, выводя в транс и увлекая вдаль от бренного тела.

Вдо-ох, вы-ыдох.

Мир и гармония, спокойствие и процветание.

Вдо-о-ох, вы-ы-ыдох.

Ощущения окончательно притупляются и наступает ИСС.

Вдо-о…

Стоп. Куда пропало журчание? С подозрением приоткрыв один глаз, я поднял взор к потолку. Сухо. Надо же — не капает. Вода плескалась где-то на уровне плеч, слегка сковывая движения. Дроу, презрительно хмыкнув, принялся плескаться в водичке, проплыв почетный круг по периметру комнаты. Оставь одежду, говорите? Надежду, всяк сюда…трусливо входящий. А коли смог успокоиться — значит достоен идти дальше. Значит разум свой острым держишь, как на первой двери. Тьфу!

Вода, отзываясь моим мыслям, начала убывать, а в стене появилась очередная дверь, соткавшись буквально из воздуха. Уф-фуф, вот и выход. Как там говорят — бог троицу любит? Что ж, подавайте сюда последнее испытание. На быстрое мышление было, на медленное — тоже. Что теперь?

Истекая ручьями воды, я шагнул к двери.

***

"Степень превосходства кого-либо из людей зависит от его собственного потенциала. [11]Шандор Ла-Вей, Сатанинская Библия.
" — гласила очередная загадка. И как это прикажете понимать? Это все равно что посоветовать кому-то представить себя мороженным. Да-да, беленьким таким! И иметь под этим в виду, что, мол, станьте таким же холодным и хладнокровным. За ногу вас всех, да на удочку, в качестве наживки для рыбалки на акул. Я уже говорил, что ненавижу загадки? Скрипнув, дверь отворилась, вновь ослепив меня вспышкой.

***

Поигрывая фиксой, человек сверкнул золотым зубом и добродушно мне улыбнулся:

— Заходи, начальник, гостем будешь. — радостно протянул он, поудобнее откидываясь на нарах. Шпана вокруг радостно загоготала. Юра Борщ и вся банда в сборе. Тридцать девять убийств, двадцать шесть изнасилований, семьдесят восемь грабежей, из них около пяти десятков с разбоем. Даже в Европе засветились, прижав пару молодок после футбольного матча. Болельщики, тоже мне. На всю голову…больные.

О, а вон сзади еще знакомые лица! Серийный убийца… Маньяк-педофил… Садист… Семьеубивец… Поджигатель… Растлитель… Какая дружная компания! А самое главное — всех до единого пересажал именно я…Ой.

Ой-йой-йой. Кажется сейчас кого-то будут рвать на сотню маленьких Темпусов. И ведь помню их всех откуда-то… Смутно правда, расплывчато, но все же. Память никак не уляжется — видать мозг дроу по-иному построен. Пока там синапсисы с нейронами выстроятся…

Что до банды — забавно. Неужели это испытание… страхом?

— Понимаешь ли, Юра… — приблизившись к вожаку, я остановился строго напротив и вперился ему в глаза:

— Даже при полном ментальном контроле эмоционального состояния у человека есть такие вещи, на которых, как на столпах, держится все его величие. Это те вещи, которые человек принимает больше, чем на веру. Те, что человек зарывает настолько глубоко в своей душе, что они становятся много большим, чем простой мечтой или желанием, страхом или боязнью, привычкой или приязнью. Они становятся частью личности человека, частью его характера, даже если не проявляют себя никоим образом в повседневной обыденной жизни.

Лицо уголовника с каждой фразой выражало все меньше и меньше интереса, напрягаясь от обилия умных слов. Не обращая внимания на нарастающее напряжение, я продолжал:

— И в те редчайшие моменты, когда по воле обстоятельств у человека затрагиваются эти…вещи, его непробиваемая для всего остального мира броня легко ломается и лопается, словно мыльный пузырь. Это не атака снаружи, против которой долгие годы выстраивалась Идеальная Защита и латались дырки. Это атака подло, в самое сердце — атака изнутри, там, где все мягко, пушисто и слишком доступно, там, где человек не ожидает и абсолютно не готов. Более того, это опасно тем, что человек сам для себя не может решить, плохо ему от таких атак или хорошо — ведь они затрагивают те струны его души, о которых практически никто не знает. Боится ли писатель узнать, что он плохо творит? Что выберет музыкант — контракт на баснословную сумму и всеобщую известность, или девушку, восхищающуюся им лишь потому, что он есть? Стоит ли расценивать такие моменты как плохое, раз это заставляет человека чувстовать, или как хорошее, указывающее на то что он не совершеннен и нужно стать непробиваемым и изнутри?

Юра осоловело икнул, хлопнул глазами и с щелчком выкинул лезвие ножа, раздраженно наставляя его на меня.

— К чему было все это… — я приблизился и, не обращая внимания на угрозу, похлопал вожака по плечу: — К тому, что детство давно прошло. Моя Абсолютная защита — абсолютна, не только снаружи, но и внутри. Я — смог. Я — Личность. А вы… Вы — не самый страшный мой кошмар, отнюдь нет. Всех вас пересажал и, при необходимости, повторю это еще раз, без какого-либо страха.

Распрямив плечи и обведя медленно звереющую толпу насмешливым взглядом, я добавил:

— Хотите знать, какой мой самый страшный кошмар?

Уголовники немного притихли, невольно заинтересованно подавшись вперед.

— Мой самый страшный кошмар — это проснуться без члена. — грустно вздохнул я. — Плохо мне без него будет. Вот так-то.

И направился к двери, появившейся сбоку от Юры.

***

Толчка в спину, как я и ожидал, не последовало. Очередная вспышка, и-и-и… Коридор? Всего-то?! Самый обычный, из одинаковых до тошноты каменных блоков, освещаемый факелами на стенах, да светильниками на потолках. Что за стереотипность, тьфу! Вы же маги — где широта мышления? Нет бы стрелочки мерцающие на пол колдануть, как в Хогвартсе, чтобы показывали, куда идти! Хогвартс, хм. Это не там ли меняющиеся лестницы, способные привести в женскую душевую? Как там Лисс, интересно?

Покрутив головой и попытавшись было задуматься, я тут же бросил это бесполезное занятие. Коридор был абсолютно идентичным: что налево, что направо, с точностью до миллиметра. Как под копирку делали, или, скорее всего — магией. Ладно, что думать? Делать надо! А дело наше…правое. Поэтому мы пойдем налево — нечего тут рассусоливать. Мы всегда налево ходим, хи-хи. Левша мы.

Комнат или ответвлений, как назло, по пути не попадалось. Стены, факелы, светильники. Пол, потолок, темнота вдали впереди. Хм… Мне кажется или коридор действительно бесконечный? Резко затормозив, я насупился и зашагал обратно. Тлять. Так и думал.

Дверь, из которой я вылез, была тут как тут — словно не десять минут от нее уйти пытался, а лишь на пару шагов отошел. Точно магия. Опять что-ли дроу на свободу выпустить? Нет уж, хватит нянечку звать — сам справляйся давай. Налево не пускает? Значит придется послушаться хозяев. Тяжко вздохнув, я повернулся и двинул направо. Минуты через три ходьбы, предвкушающе сморщившись, обернулся. Тлять. Аналогично, словно пол под ногами прокручивается, заставляя меня маршировать не сходя с места. Тыкание пальцем в холодные камни эффекта не принесло — твердые и вроде бы статичные. Без колесиков. Черт.

Нахмурившись, я вернулся к двери и подергал за ручку. Разумеется заперто — стоило ли ожидать иного? Злобно сплюнув в сторону, я плюхнулся прямо на пол и, скрестив ноги, задумался.

Опять помедитировать что-ли? Впрочем, а почему бы и нет? В прошлый раз помогло.

Вдо-ох, вы-ыдох, вдо-о-ох, вы-ы-ыдох…

Тело передернуло и меня "накрыло".

***

Короткая череда воспоминаний — вспышка, в одно мгновение уместившая целый отрывок из памяти. Закончилось все, как и водится у ясновидящих, сакраментальным намеком.

— А если пароль непра-авильный — Макс, подобно палладину, сражающему нечисть, воздел руки к полотку, примериваясь молотком по черепу банкира. — То надо лома-ать…

А почему бы и нет?

***

Я очнулся и резко вздохнул глоток живительного воздуха. Сердце колотилось как бешенное, а в ушах раздавался едва слышимый звон. Легкие, подобно кузнечным мехам, с натугой гоняли воздух туда сюда. Вдох-выдох, вдх-выдх… Вот это вштырило.

В голове, стучась о черепушку изнутри, билась всего лишь одна мысль: ЛОМАТЬ!

Довольно логично, не правда ли? Если тебя куда-то что-то не пускает — сломай это! Неважно, живое оно или нет. Отдышавшись и кое-как приведя себя в порядок, я поднялся на ватных ногах и, облокотившись спиной о стену, осмотрелся. Ни влево, ни вправо меня не пускает; а еще в здании живут маги. Исходя из этого можно предположить, что защита здесь — магическая, а так как я не маг, то и допуска у меня нет. К коридору. Вернее, доступа. Правда, загвоздка — что здесь ломать? Стены и пол с потолком — больно, тяжело и бессмысленно, дверь, из которой я вышел — тем более. Но… Свинья грязь везде найдет, как гритца. Остаются светильники с факелами.

Давненько я не был в тире! Призвав Керро'тарн и прицелившись в шар света вдалеке (а вдруг рванет?) я выстрелил на минимальной мощности. Жалобно дзинькнув, светильник хрустнул и распался на пол кучей красно-желтых осколков. Дзинь-дзинь-дзинь! — вторили ему еще три.

Коридор загудел, явственно недовольно реагируя на разрушения. Лучше и быть не могло!

Дзинь! И с другой стороны: Дзинь-дзинь! И до кучи еще факелы, правда уже руками — благо дотянуться легко можно. Со стены и на пол, со стены и в сторону. Надо же — не тухнут! Тоже замагичены? Светильники на потолке возмущенно замерцали, явно не одобряя подобный вандализм. А вот накуся-выкуси! Дзинь!

Система защиты сдалась за каких-то жалких пару минут разрушений. Слабачка. Всего то и потребовалось, что разложить под дверью костерок из факелов, перемешав их с кучей "углей" из разбитых шаров. Коптило оно знатно…

Оставшиеся целыми факелы, а следом за ними и светильники на потолке начали активно семафорить, привлекая мое внимание. Один за одним, зажигаясь по очереди, они манили в правую сторону. Слева, наоборот, освещение потемнело до минимума, едва позволяя разглядеть очертания коридора. Намек вроде бы очевиден, не так ли?

Тем не менее, от мести я удержаться не смог. Разве это вежливо — уходить по-английски, не попрощавшись? Звук расстегиваемой ширинки коридор явно насторожил — где-то далеко, в самых его недрах, раздался "вопросительный" гул. Нет, ну а что? Костерок же горит — потушить надо, а как тут еще потушишь, если не по-пионерски? Звук журчащей струи окончательно добил систему защиты. Гул перерос в злобный раскат, явно не предвещая ничего хорошего.

Освещение слева окончательно потухло, а нахлынувшая туда тьма начала подозрительно клубиться комками. Кажется, пора сваливать…

На бегу застегивая ширинку и утрясая хозяйство, я задал драпака в сторону света. Вперед, воины добра, к Свету во имя создателя! Символично, не правда ли?

***

Бежать долго не пришлось — буквально через несколько сотен метров гул за спиной утих, а коридор привел меня к очередной двери. Ну надо же — хоть какое-то разнообразие! Пара небольших колонн вместо косяка, искусная резьба по дереву, молоточек с латунной бляшкой.

Ну уж нет! Гости мы незванные, так что стучать пожалуй не будем. Воровато оглянувшись, я легонько толкнул дверь — вдруг открыта? Опыт морозильной камеры из накрытой лаборатории оказался полезным: и вправду, на удивление легко поддалась. Опять кусок памяти? Сколько можно… Трупы какие-то, отметины — фу!

Что до двери — ой, как не хочется мне туда голову совать… Любопытному дроу, как известно, на базаре уши открутили. Впрочем ладно — где наша не пропадала!

Пнув дверь ногой, я отшатнулся к косяку и призвал Керро'тарн. И тиш-шина-а… Ни звука, ни шороха — живых в комнате явно нету, а если и есть, то это не люди. Не дышать и не шевелиться столько времени, ничем не выдавая своего присутствия человек попросту не способен. Чем-то мне это дом с привидениями напоминает, из парка аттракционов. В нем самого факта, что тебя "вот-вот" будут "пугать" ты боишься намного больше, чем самой пугалки, зачастую убогой и утлой — например, пластмассового скелета на ниточках.

Из дверного проема, как назло, повеяло чем-то вкусненьким. Живот по-предательски забурлил, явно призывая войти и скоммуниздить питание, пока не вернулись хозяева. А и пес с ним — почему бы и нет? Держа лук наизготовку, я с опаской заглянул в комнату.

Пусто.

Пусто и накрытый стол прямиком по центру. Прямо как меня ждали — ах, какая щедрость! Настолько подозрительная, что даже не смешно. Спасибо, угощаться не буду. Нагибаясь за бесплатным сыром, задумайся — кто будет иметь тебя в следующую минуту…

Чуткий слух дроу уловил шаркающие шаги. За спиной, далеко позади, откуда пришел. Зуб даю — это хозяева. Черт! В коридоре деваться некуда — забегаем в комнату. И зачем? Испуганно заметавшись из стороны в сторону, я проклял свое любопытство. Дверь? Нет, заметят! Окно в углу? Тоже нет — услышат! А-а-а!!! Оббежав комнату по кругу, как лихая собака, я в последний момент юркнул за портьеру у стены. За ней оказалась на диво удобная каменная ниша — вот это удача! Практически идеальное место для подслушивания.

***

Устроившись поудобнее, я затаился и стих, едва не чихая от пыли и стараясь морщиться потише. Халтурит прислуга, не убирает — вон сколько скопилось! Лет пять, не иначе. Или киллограмма два — смотря какими величинами мерить.

Наконец мое терпение было вознаграждено. Ленивые и неспешные шаги послышались практически у самого входа. Всего двое, один — скорее всего старик, у молодых совсем другая походка. Другой… и не скажешь точно. Ступает осторожно и вкрадчиво, будто прощупывая трясину болота.

Раздался щелчок пальцев, и треск поленьев. Магией огонь разжег? Ах, точно, в углу был камин…

— Да-а, Джек, давненько таких не было… — раздался старческий голос. — Выдающийся экземпляр.

— Да ну его к черту. — раздалось угрюмое пыхтение в ответ, а следом и скрежет пододвигаемого к огню кресла. — Лучше вина налей, раз прихватил моего любимого.

Раздавшееся бульканье заставило меня судорожно сглотнуть — от жадности резко пересохло в горле. Захотелось пить. Может экспроприировать? Как выпрыгну из-за портьеры, да как сыграю с ними в "Ух-ах! А мы разбойники-разбойники-разбойники…. Пиф-паф! И вы покойники-покойники-покой-ники!" Хотя нет, лучше еще послушать — мало ли чего ценного скажут.

— И когда все начнется? — лениво спросил Джек.

— Ско-оро… — не менее лениво отозвался старик. — Из-за презренного металла глупец готов положить даже самых преданных царству людей.

— А этот — скоро?

— Когда ему надоест подслушивать — тогда и вылезет. — усмехнулся пожилой маг. — Можно подумать ты в детстве не играл в шпионов.

Я похолодел и потянулся к кинжалу. Это невозможно! Они же не могу меня видеть!

— И слышать… — продолжая потешаться, захихикал старик.

— Интересно, о чем он думал, вламываясь в рабочие покои архимага? — задумчиво отхлюпнув вина, спросил в пустоту Джек.

Ох тлять…

— О том, как правильно сажать сельдерей. — мстительно подумал я, призывая проклятый лук и истошно пытаясь найти выход из положения. Мысли заметались как бешенные, молниями сменяясь одна за другой.

Напороться на архимага, нет, ну надо же… Вот это попадалово. Дверь слишком далеко. Успею добежать до окна или нет? Выдержит ли плащ хотя бы один его удар? В кого стрелять первым — старика или Джека?!

— Огрызается еще! — восхитился архимаг. — Поразительное хладнокровие! Что же насчет окна: если тебя не смущает одиннадцатый ярус- то дерзай!

— Авось летать научишься… — флегматично отозвался Джек.

— Какой?! — аж поперхнулся я, вываливаясь из-за портьеры с луком наголо.

— А что еще ты ожидал? — улыбнулся старик. — Это же Башня Магов. Зашел-то ты может и на первом, но вот вышел…

— Уже на одиннадцатом. — с насмешкой процедил Джек, оказавшийся довольно молодым парнем лет двадцати-двадцати пяти на вид. — А теперь по делу. Кто послал?

— Сам пришел. — буркнул в ответ я, спуская тетиву по старику, как наиболее опасному противнику. Проклятая стрела, метнувшись к нему, исчезла с легким шипением, а дедок не повел даже и бровью. Драпануть мне уже не дали — все тело моментально онемело, не позволяя двинуть и пальцем, а по затылку пошла легкая щекотка. Тлять! Кажется кто-то хочет залезть ко мне в голову… Пора начинать думать о розовом медведе. Милом таком, мягком и плюшевым… С бантиком…

— Неплохо. — оценил парень. — Но недостаточно.

Голова тут же затрещала, будто по ней застучали сотни маленьких молоточков, а мысли о медведе начали плавно превращаться в воспоминания за последний месяц.

— НЕЛЬЗЯ!!! — мысленно взвыл я, пытаясь войти в ОВД. — Хрен тебе!!!

— О-очень неплохо! — удивился Джек, увеличивая давление. — Как минимум четвертый курс. Дикий правда, необученный.

— Не сожги. — заботливо откликнулся дедушка, слегка ослабляя мой паралич и наблюдая за нашей борьбой. — Живым пригодится еще. Давненько их брата не видел — лет двести уже как…

— С-старый коз-сел… — прошипел я, безвольно падая на колени и из последних сил удерживая мысли на месте.

— С четвертым, пожалуй, помелочился. — признал Джек, не меняя позы. — Полноценный выпускник по силе.

— И при этом полный новичок по умениям. — согласился старик, одним щелчком пальцев ломая мою защиту, словно ураган карточный домик.

Невозмутимость обоих канула в лету, стоило им прочесть воспоминания о Колдуне.

— Na therimEred'ru in, Belano ramo rdanosneеna r. - с ненавистью выдохнул архимаг.

— Жив! — потрясенно выдохнул Джек.

— И явно что-то замышляет.

— И что с этим теперь делать?

— Что-что… Вербовать. Этот остроухий — наш единственный шанс достать ЕГО.

— И даже не зомбировать? — удивился Джек.

— Во-первых, не получится. И он постарался, и естественная защита высокая. Если и удастся — то ненадолго, сутки-другие. Потом избавится и очистится. Во-вторых, зачем? Пусть видит, какое доверие ему оказано. Цените, вьюноша! — пожилой маг окончательно снял парализующее заклятие, позволяя мне обессиленно упасть на четвереньки. — Кстати, искомых вами коротышек здесь нет — их инквизиция к себе забрала, в казематы, на другом конце города.

Я лишь невнятно угукнул в ответ, пытаясь отогнать круги пред глазами. Из носа хлынула кровь, щедро забрызгивая пушистый ковер.

— Перестарался. — "извиняясь", цыкнул старик.

— Вейлу? — полувопросительно уточнил Джек. — Давно хотел посмотреть на нее в деле.

— Не надо меня в вейлу… — прогундосил я, зажимая нос рукавом и пытаясь удержаться от падения на пол.

— Видишь, он обещает, что больше не будет. — мелочно захихикал старик. — Не бойся, вьюнош, тебе понравится.

Около двери раскрылось око портала, и из него вышла она. Богиня во плоти — по другому и не скажешь.

— Знакомьтесь. — радушно предложил Джек. — Это Вейла, твой новый куратор.

— А это, дорогая, бездомный дроу, которого мы подобрали на улице. — с ехидцей добавил старик. — Его нужно покормить и отмыть, но смотри — аккуратнее! Вдруг блохастый?

Девушка пренебрежительно сморщила личико, кивая в ответ. Все, на что хватило моих сил — это метнуть в архимага злобный взгляд. Да уж, с запачканным кровью лицом, в изгвазданном пылью и копотью плаще, во все еще мокрой одежде, да шатаясь на четвереньках на полу… Вряд ли я произвел на нее благодушное впечатление.

— В общем, забирай это и приведи в божеский вид. Затем по стандартной программе.

Кажется, к Мари поутру я все-таки не вернусь…

 

Глава 14. "Почти" — не считается

Голова трещала, словно на ней отплясывал пьяный тролль. Неделю. С друзьями. Ай…

Издав жалкое сипение, я кое-как принял вертикальное положение. Носитель, слышишь? Ты — трусливая скотина. Уй-йуй-йуй, как же головушка болит…

Плюхнувшись обратно на спину, я принялся размышлять о случившимся. Вмешалась бы частица дроу — глядишь, и не сломали бы нашу защиту. Магия — увы, не моя стезя. Не знаю, как с ней бороться. Не приучен. Подлец ты, носитель — подставил нас. Ай! Что это было? Ох ты, кажется чувствую что-то… Ответ? Неужели личностная матрица остроухого настолько окрепла, что теперь может общаться?

Неприятие, недовольство, отрицание.

Вот и гадай сиди — что это значит. Не мог вмешаться? Не хотел? Ага! Кажется начинаю понимать. Носитель еще не настолько окреп, чтобы формировать полноценные фразы. Отголоски чувств, эмоций, цельные образы — вот его текущий предел. То самое абстрактное мышление, присущее исключительно разумным.

Скрытность, маскировка, угроза. Тайна, ожидание, сила.

Выходит все же — не хотел. Затаился, дабы не демаскироваться — архимаг любое проявление второй сущности враз бы почувствовал. Что ж, довольно логично — узнай маги о куске дроу, живущем во мне, охрану бы наверняка усилили. А так — кто я? Непонятная душа в чужом теле, не имеющая даже малейших навыков выживания. Подумали небось, что я — игрушка Колдуна. Гомункул какой-нибудь, опытный образец. А значит… охраны практически нет. А это в свою очередь значит… что я смогу отсюдова выбраться. И даже возможно — живым и не по частям. Но вот… надо ли это? Архимаг со товарищи явно положил на меня глаз. Оставаться и плясать под их дудку? Смешно. Выбираться из замка и бежать из города? Глупо. Завершить все дела и отомстить? Достойно, но при текущих возможностях — практически невыполнимо. Точно! Дварфы. Сумею выбраться отсюда с информацией о живых банкирах — смогу потребовать политического убежища в ихнем подземном царстве. Заманчиво, очень заманчиво. Стоп. А девушки?

Скривившись, я едва не застонал от злости и бессилия. Девушки — в опасности. Если сравнивать с методами дознания моего мира, то архимаг провел лишь первичное, поверхностное сканирование личности. Никаких длительных и изматывающих допросов, достающих из пленника всю подноготную до последней капли. А это значит, что маги получили доступ лишь к недавним событиям — от силы месячной давности. Ни знаний о моей прошлой жизни, коих я и сам целиком не помню, ни чего-либо прочего секретного у них нет. Но вот сведения о студентках, да Мари… Не нужно быть умным, чтобы соединить два конца — не думаю, что в последнее время в местную Академию прибыло так много студентов женского пола, чудом спасшихся из лесу. Следовательно, их уже ищут, а возможно уже нашли. Возьмут в заложницы и потребуют моего подчинения? Или же ничего не скажут, но усилят надзор? Черт, черт, черт. Нету времени прохлаждаться — надо действовать.

Засипев и заскрипев суставами, я попытался встать. Тело слушалось из рук вон плохо — сказывались последствия недавнего ментального удара. Сволочи, не могли матрасик подложить? Всю спину на ваших каменных нарах отлежал!

Зарядку что-ли сделать? Пыхтя и кряхтя, аки старый дед, я сполз на пол и принялся за разминку. Упражнения из теста Фишера принесли результат — с каждой секундой мышцы разогревались все больше и больше, а тело слушалось все лучше. Минут через десять кряхтений я почувствовал себя в силах начинать боевые действия.

Керро'тарн на призыв не откликнулся. Плохо. Должно быть еще настолько окреп. Придется расчищать дорогу вручную…

А собственно — где мы? Темно, но не тьма — одна из "стен" комнаты заметно светлее остальных. Штора? Проковыляв поближе, я пощупал завесу. Не штора — скорее драпировка. Толстая плотная ткань, с трудом пропускающая свет. По местным меркам, насколько я помню, довольно дорогая — неужто я не в казематах? Но ведь "каменная лежанка" под попой…

Окно за шторой оказалось без решетки, навскидку этаж третий-четвертый. На дворе ночь, да луна на небе — сколько же я здесь лежал? Судя по состоянию тела — как минимум полные сутки, в худшем случае — вплоть до нескольких дней. Уй-йуй. Не поторопился ли я с выводами? За это время из меня не то, что информацию об индустриальном мире — о плюшках, в детстве сворованных, выудить можно было. Да и соображаю что-то туго — неужели и правда пытали?

Свет луны из окна помог разглядеть обстановку в комнате — благо дроу превосходно видел в ночи. Однако! Этакая комната для дорогих гостей — и мебель, и ковры на стенах и даже королевская двуспальная койка. Непонятно правда, почему меня бросили отсыпаться на каменной плите неподалеку. На алтарь похожа. Или на стол? Да и вообще, вся комната — слишком уютная для обычного гостевого помещения. Чувствуется хозяйская рука — больно уж "мило" все вокруг.

Кажется я догадываюсь, чья это комната и кровать. Той самой Вейлы, мое…го, гкхм, "куратора". Формы, однако, у этого "куратора" довольно приятные были — этак под третий размер. Упругие, ммм… Впрочем, что-то я не о том думаю. Пора мстить и валить. За дверью наверняка ждут, без оружия туда соваться — вот уж дудки! К черту прорываться с боем — пора применить тактическое отступление.

Тушить по-пионерски ничего не будем — чай здесь не коридор, да и девушка хорошая была, вроде бы даже…добрая. Хотя и скривилась при нашем виде — стерва. Напакостить — обязательно надо. Будет знать, как на кровать не пускать. Траходром свой мягонький зажидилась — а я всю спину на алтаре отлежал!

В ящике стола нашелся малюсенький письменный нож — все лучше, чем голыми руками. Мелочно хихикая, я принялся совершать рваклю, стараясь намусорить как можно больше. Перья из вспоротой подушки запорхали по комнате, а вслед за ними наступила и очередь матраса. Одеяло я благоразумно припас на потом — ткань на нем была самая плотная.

Минут десять в комнате раздавался лишь треск разрываемой ткани, да мое пыхтение. Вскоре кровать выглядела так, словно на ней повеселилась стая бродячих бешенных псов, а от штор осталось лишь пара тонких полос.

Неприятности начались чуть позже, когда я воплощал в жизнь финальную стадию своего плана. Дверь, едва слышно шорхнув, отворилась, а под потолком разом зажглись пару светильников, сильно резанув по глазам.

— Тяф… — слепо сощурился я, зажав в зубах кусок наволочки от подушки. — Тьфу.

В проходе стояла она — кураторша. Мысли тут же заносились как бешенные, а окружающее пространство смазалось, слегка замедляя время. Ой-ой, сейчас нас будут бить. Пора драпать.

Совершив с места громадный скачок, я красивым прыжком выбросился в окно, группируясь в полете. "Веревочная лестница", сооруженная из обрезков тканей, змеей бросилась вдогонку.

ХРЯСЬ!

Со всего размаху ударившись о стекло, я мячиком отлетел обратно на пол и завалился навзничь. Раздавшийся при столкновении звук получился чем-то средним между "кхэх" и "ах". Окно, злорадно поблескивая при свете луны, осталось целым и невредимым.

Уй-йуй-йуй, больно-то как! Как об лед головой! Шишка точно будет, а то и чего похуже. И стыдно то как — второй раз перед девушкой на коленях стою, пятой точкой в зенит. Почему?! Оно же стеклянное и без решеток… Ненавижу магию.

Вейла цыкнула и, воздев очи к потолку устало вздохнула. Затем, опустив на меня взор, сморщила личико и негативно покачала головой. Как на нашкодившего в отсутствии хозяйки пса! Черт!

Мои попытки встать пресек щелчок пальцев кураторши. Тьма наступила мгновенно.

***

Сознание включилось мгновенно, пинком выкинув меня из объятий морфея. Лежать… жестко. Опять алтарь? Точно, и комната та же. Причем на удивление целая, эх! С легким покряхтыванием я сполз на пол и проковылял к окну. Опять ночь? Сколько меня здесь уже держат? Сутки? Двое? Трое? Али здесь по-другому тянется время и день все еще тот же — первый? Башня магов все же — пятое измерение и все такое. Странно в общем…

Занавеска была небрежно отодвинута в сторону, а само стекло подверглось тщательному осмотру. Еще страньше… или страннее? Кажется, я начинаю забывать русский язык. Плохо. Что-то подсказывает, что если в скором времени памяти не срастутся, то знания о прошлом мире буду безнадежно утеряны.

Что же касается стекла — оно какое-то… неправильное. Вроде бы и прозрачное, вроде бы и стеклянное, НО… Твердое.

Отступив на шаг, я несколько раз чувствительно приложил кулаком по стекляшке. Хоть бы хны. Стул, со всего размаху кинутый к окно, постигла та же участь — ударился и отлетел, будто от каменной стены. Ни царапинки. Бронестекол и плексиглаза в этом мире еще не изобрели — это я знаю наверняка. Следовательно… магия. Что еще это может быть?

Хм… Фрукты мы кушали? Кушали. Носителя возрождали, коли это так можно назвать? Возрождали. Магами сами немного стали? Надеюсь, стали. Значит и стекло сломать сможем. Ломать — не строить, решение найдено. Все гениальное — просто, не так ли? Осталось лишь додуматься КАК.

Магия, как известно по книжкам — материя тонкая, нематериальная. Энергия души, так сказать. У нас же их целых… полторы с хвостиком, не считая впитанного мной хуманса и высушенных проклятым луком стражей. Значит сможем наверняка — методом тыка например. Сказано — сделано, приступаем.

Подойдя к окну, я приложил к нему обе ладони и, закрыв глаза, попытался сосредоточиться. Сознание плавно соскользнуло в ОВД — поехали! Итак, что мы имеем? Стекло. Оболочка. Каркас. Магию можно наложить лишь поверх предмета — не думаю, что кто-то додумается запихать ее внутрь самого материала. Слишком сложно, черезчур кропотливая работа. Ну и до тройного стеклопакета здесь, чай, не додумались. Следовательно… Это какое-то силовое поле, наложенное на оконный проем, либо на само стекло. Как там было у классиков?

— На столе стоит стекло, вниз две капельки стекло…

Вот и тут также пробовать надо — не силой. Мягко, словно глину или пластилин, счистить эту гадость. Следуя своим мыслям, я попытался "нащупать" уплотнение на окне. Воображение упорно отказывалось включаться — стекло как стекло, прохладное и гладкое. И тут тоже. И тут. Ближе к углу слегка потеплее, а тут снова как везде…

Стоп.

Теплее?

Не открывая глаз, дабы не сбиться, я заелозил руками по углам окна, пытаясь нащупать хоть что-то отличающееся. И вправду — с краев немного теплее, нежели в центре. И как это прикажете понимать? От носителя повеяло недовольством, а секунду спустя пришел мыслеобраз: перед глазами возникла серебристая паутина. Точно!

Многие фантасты заклятия называли "плетениями", подразумевая то, что маг из "магических энергий" прядет нематериальные формы, пронизывающие ткань бытия. Почему бы и нет? Сплел такую "сеть", налепил на окошко — получил желаемый результат. И энергии много меньше потратил, ежели бы монолитной заглушкой без дырок закрыл.

Итак, вопрос на миллион — как это убрать? Уж не знаю, что случилось — воображение расшалилось, или же дроу проснулся, но паутина стала видна довольно отчетливо, несмотря на крепко зажмуренные глаза. Переливается себе, мерцает. Неужто магическое зрение открылось?

Хм, а ведь заклинание — неоднородное. В каких-то местах нити заметно толще, а кое-где проскакивают и уплотнения. Крепления? Основные узлы заклятия? А ежели их… развязать?

Ну-ка, ну-ка…

Не открывая глаз, я потянулся ногтем к одной из линий. Попытка сдвинуть саму нить окончилась неудачей — прочная и натянутая, будто стальной трос. Гм. А если надавить на утолщение? Или лучше — на сам узел? Уй! Горячий. Жжется. Но продавливается. Бинго!

Нехотя, но верно, узел плетения стал расползаться, распадаясь на тончайшие нити под моим пальцем. Волосик за волосиком, миллиметрик за миллиметриком — не уйдешь! Радостно хмыкнув, я оторвал слегка обоженный палец и залюбовался результатом. Заклятие висело на одной тонюсенькой ниточке, заметно потеряв яркость в точке разрыва. Как бы это попафоснее сказать?

— Да будет… свобода! — гордо продекламировал я вслух.

И с силой ткнул пальцем в последний оставшийся "волосок".

Раздавшийся следом взрыв как кутенка отшвырнул меня к стене и, чувствительно приложив об нее затылком, вырубил.

Жаль. Почти получилось.

***

На этот раз я пришел в себя в сидячем положении, заботливо прислоненным к стеночке. Вокруг было не удивление ярко — где это я? Светильники на стенах, да двери неподалеку — кажется коридор. Кричат что-то? И топают, точно. Вон, мимо троица пронеслась, все в балахонах каких-то. Все звуки — мягкие, приглушенные, словно сквозь вату. И запах вокруг…. Мерзкий. Паленый. Тело совсем не слушается — плохо. Видимо удар был черезчур сильным. Неужели сотрясение?

Из двери напротив вылетела взбешенная Вейла в закопченном балахоне и, сграбастав меня за груди, яростно затрясла. Рот девушки беззвучно открывался и закрывался, явно выражая далеко не лестное мнение о происходящем и обо мне в частности. Это выглядело настолько забавно, что я не выдержал и улыбнулся. Окончательно осатанев, кураторша закатила мне смачную оплеуху и, злобно сплюнув на пол, побежала обратно в комнату. Наконец-то — хоть какие-то эмоции. А то все холодная, словно ледышка — будто и не девушка вовсе!

Мышцы конечностей стали слегка подергиваться — пло-охо. Отток крови пошел, неудачно меня уронили. Надо пересилить себя и встать — хватит уже немое кино наблюдать. Кстати, а почему дверной проем — такой черный? Да и балахон на Вейле — закопченный был. И беготня вокруг. Нападание драконов или банальный пожар?

Минут пять спустя контроль над телом частично вернулся — опираясь спиной о стеночку, я смог приподняться. Ай-яй-яй, больно-то как. Хорошо, что дроу такие крепкие — человека бы точно размазало.

Постояв немного на месте для верности и поймав равновесие, я сомнамбулой проковылял в комнату. Ух ё…

Представьте себе угольную шахту, где темной ночью негры-шахтеры собирают уголь. Представили? Приблизительно так же выглядело и помещение — полностью черное, закопченное, с непонятными обугленными кучками то там, то здесь. Вейла обнаружилась в углу, где сидя на корточках, грустно рылась в одной из таких куч.

Напротив двери зияющим провалом торчало окно — девственно чистое, без малейших следов стекла или рамы и выжженным дочерна куском стенки вокруг. Луна, заглянув сквозь него в комнату, задорно мне подмигнула. Не сдержавшись, я мелочно захихикал — укатали сивку крутые горки. Уделал все же, снял защиту. Правда при этом… спалил к чертям всю комнату, а то и похуже.

Услышав хихиканье, кураторша обернулась и с ненавистью уставилась на меня. В руках девушки болталось что-то продолговатое и полностью обгоревшее, в ходе поисков выуженное из кучи. Фу, какая грязная тряпка. Хотя… Если зрение меня не обманывает — то это… лифчик? Вернее то, что от него осталось.

Вейла, перехватив мой взгляд, посмотрела на находку и, не сдержавшись, всхлипнула. Затем, неуклюже плюхнувшись на пятую точку, отшвырнула обгорелые ошметки в сторону и тихо заревела, спрятав лицо в ладонях. Упс…

Здесь же не двадцать первый век и модных бутиков нету. Качественное нижнее белье, особенно красивое — привилегия аристократов, весьма и весьма дорогая. До меня начало медленно доходить, какую подлянку я сделал девушке. Ладно наволочки, ладно шторы, но здесь… А ведь она совершенно не при чем, хотя от пожара пострадала больше всех.

Подволакивая затекшую ногу, я проковылял к Вейле и, с трудом усевшись рядом, приобнял. Дернулась, попыталась вырваться — не смогла. Дроу, даже с отшибленной попой, намного сильнее обычных людей.

Прижав к себе девушку, я принялся легонько поглаживать ее по голове, мерно баюкая из стороны в сторону. Подергавшись для приличия, парой секунд спустя она затихла и принялась тихо всхлипывать на моем плече.

— Обещаю, что все исправлю. — принялся ласково нашептывать я. — Какие захочешь, такие и купим. Лучшие в городе. Самые ажурные и красивые. — и, для закрепления эффекта, начал поглаживать девушку по волосам.

Пожалуй, здесь как нельзя кстати подойдут аж две пословицы сразу: "Враг твоего врага — твой друг", а также "Куй железо, пока горячо.". Вот мы кураторшу и откуе м, жалко, гкхм, что не куём. Но думаю, что такими темпами и до этого недалеко.

На удивление, обещания сработали. Постепенно Вейла затихла и, устроившись в моих руках поудобнее, подняла взгляд. Слезы, смешавшись с гарью с ладоней, покрыли лицо девушки незабываемым "макияжем" — хоть сейчас в трубочисты иди. Или в спецназ — никакого "боевого грима" не надо. Нос слегка припух, а глаза покраснели от слез. И все равно — красивая.

— И мебель купим. И шмотки. Все, что захочешь. — клятвенно пообещал я, стараясь придать пронзительным глазам дроу самый добрый и ласковый взгляд, на какой они были способны:

— Сам накосячил — сам расхлебаю.

— Точно? — недоверчиво спросила она, шмыгнув носом.

— Точно, Кнопка. — покровительственно ответил я, тыкая пальцем ее в нос. — Пойдем умываться.

Вспыхнув, девушка рванулась из моих объятий, но вырваться не смогла. Кажется до нее наконец дошло, ЧТО происходит. Вновь захихикав, я взъерошил чумазой красавице волосы:

— Куда рвешься? Разве тебе так — плохо?

Еще больше зардевшись, Вейла буркнула что-то невнятное, отведя взгляд.

Продолжить беседу помешали шаги у двери. Нехотя обернувшись, я тут же злобно зашипел.

— Ты только посмотри. — насмешило цыкнул зубом архимаг, покосившись на девушку в моих объятьях. — Двух дней не прошло!

Двух дней? Всего-то?

Джек лишь фыркнул в ответ, щелкнув пальцами.

Тьма наступила мгновенно.

 

Глава 15. Не у всех бывает "кофе в тюрьму"

На этот раз пробуждение было куда менее приятным — холодным и сырым. Проморгавшись, я легонько потряс головой, отгоняя дурноту. Опять темно! Неужели комната? Хотя нет, непохоже.

Попытка приподняться окончилась жалобным звоном — на лодыжке обнаружилась толстенная цепь. Черт. Дошалился. В темницу упекли. Теперь понятно, почему так прохладно. Хорошо хоть не капает.

От носителя пришел мыслеобраз лука. Гм. Думаешь сработает?

На удивление, Керро'тарн откликнулся с первого зова. Вот это удача! Не додумались заблокировать, или же попросту забыли? Засеребрившись в руке навершиями, проклятое оружие немного рассеяло темноту. Небольшая камера, размерами этак три на два, с низко нависающим потолком. Окон нет, дверь одна и причем прочная — железом оббита. Цепь вмурована в стену — не вырвать. Всего-то? Гордое хх-а! Главное по ноге не попасть.

Легонько тренькнула тетива, отпуская в полет разрушительный сгусток. Звенья цепи, жалобно звякнув, рассыпались ошметками. Размяв затекшую ногу, я занялся дверью. Замок или петли? Или насквозь прошибить? А если она тоже заколдована? Впрочем, чего думать…

Забившись в угол камеры я напрягся и, выдохнув, выстрелил максимально сильным зарядом. Керро'тарн, погаснув на миг, обдал меня мощным потоком магии и с грохотом разнес дверь в клочья. Хорошо хоть щепкой не убило. Свобода!

Высунув в проделанное отверстие любопытный нос, я с подозрением поводил им по сторонам. Что бы вы думали? Пра-авильно, очередной коридор, на этот раз правда короткий до неприличия. Влево — метров пять ходу, и еще одна камера, а затем тупик. Вправо — раза в два меньше, но зато дверь. Ох и не нравится мне это. Взял и выбрался. Подумаешь, дварфов не спас — черт бы с ними! Все равно "лишь на разведку" собирался сходить изначально.

Но все же — подозрительно. Слишком уж все… просто. На подставу смахивает. Ладно, нечего рассусоливать. Решился сбежать — так беги.

Коридорную дверь даже ломать не пришлось — она была попросту открыта. Выход вел прямиком на улицу, откуда маняще веяло свежим воздухом и ночной прохладой. Тьфу! Подстава, как пить дать подстава!

Прислонился к косяку, огляделся. Никого. Прислонился с другой стороны, опять огляделся. Опять никого. "Нарезал пирог", урывками заглядывая за угол двери. Тоже пусто. Ай, да и пес с вами. Кто не рискует — тот сидит в казематах. Решительно выдохнув, я метнулся наружу.

Каменный скрежет сверху заставил меня сморщиться и испуганно-предвкушающе втянуть голову в плечи.

Началось.

***

Вы когда-нибудь летали над землей? Не в счастливом детстве, радостно покоряя очередную высоту соседского гаража-ракушки, а взрослыми, перепрыгивая с крыши на крышу, перемахивая одну печную трубу за другой и подскальзываясь на плитке? Нет? И я нет. А теперь вот пришлось.

Тварь, разгадав очередной маневр, протестующе взвизгнула и метким плевком угодила строго мне под ноги — пришлось срочно менять курс. Черепица, зашипев в спину, начала растворяться в лужице мерзкой зеленоватой слизи, намекая на мою незавидную участь.

— Чтоб тебя…уф-фуф… — делая отмашку руками, на бегу пробубнил я себе под нос. — …черт побрал.

Четыре конечности: две руки, две ноги — если эти когтистые лапы, конечно, можно назвать конечностями. Перепончатые крылья за спиной и звериная голова с хищно вытянутой челюстью и маленькими невзрачными рожками. Гранитно-серый цвет…шкуры? Чешуи? Широко расставленные лупатые глаза — явно видит в темноте не хуже меня. Вон, как метко кислотой ха ркает! Черт бы побрал архимага за такую подлянку!

Горгулья (а кто еще это мог быть?) замерла на секунду и совершила очередной плевок. Пришлось уворачиваться, нырнув за подвернувшуюся тумбу. Кусок черепицы вылетел из-под ног и пару секунд спустя разбился где-то внизу с приглушенным звоном. Ой-йой. Не хотел бы я оказаться на его месте.

Хитрая тварь, хлопая крыльями, принялась заходить справа. Уже целую четверть часа меня гоняет, не давая времени выхватить лук и завершить все одним метким выстрелом. Пару раз Керро'тарн успевал призвать, да что толку? Гадина моментально увеличивала темп обстрела до такой степени, что приходилось драпать без оглядки, едва ли не подскальзываясь на плавящейся от кислоты крыше.

Плевок, перекат, перебежка. Злобный визг, хлопанье крыльев. Еще плевок. Еще перекат.

Тьфу! Да когда ж это кончится, в самом то деле! Я вам что, белкаь?! Как на такую гадость вообще разрешение выписали, чтобы в черте города ее выпускать? Перебежка, плевок, прыжок, плевок, перебежка. Уф-фуф. Она же сейчас полквартала без кровли оставит — вон уже сколько дырок! Жди дождя теперь.

Наверняка знаю — архимаг это назло сделал, в отместку за сломанное окно. Как иначе можно было додуматься заточить меня на крыше под охраной такой твари? Плевок, уворот.

И откопал ведь ее где-то… Плевок, перебежка, прыжок на соседнюю крышу. Уф.

Бедные кварталы с низкими домами, ютившимися почти вплотную друг к другу постепенно заканчивались, уступая место многоэтажных хоромам центральной части среднего города. Выбирать маршрут становилось все сложнее и сложнее, а расстояние для прыжков возрастало все больше и больше.

А вот и мой шанс! Дом на другой стороне улицы явно принадлежал разбогатевшему выходцу из низов — верхние этажи достраивались постепенно, а не были заложены в конструкцию изначально. Одна из стен, располагавшаяся перпендикулярно дороге, на добрых несколько саженей возносилась над окружающими строениями. Укрытие. Выигрыш во времени. Призыв лука.

Взвинтив темп до максимума, я на всей скорости понесся к спасительной стене впереди. Горгулья, будто разгадав мои замыслы, возмущенно заверещав, понеслась следом, заходя наперерез. И как только пол-города не перебудила?

Подобно заправскому бейсболисту, проводящему "homerun" [12]Homerun — в бейсбольной игре пробежка на "базу", стремительный рывок на заданную дистанцию, зачастую заканчивающийся скольжением по земле
я в широком прыжке перемахнул через улицу и, с хрустом приземлившись, с проскальзыванием драпанул за угол. Плевки "наступали на пятки" в буквально смысле этого слова — шипение слышалось все ближе и ближе. Да! Укрытие! Призыв прошел как по маслу. Проклятый лук отозвался мгновенно, без промедления повиснув увесистой ношей в руке. Выходи, скотина! Теперь мы на равных.

Хлопанье крыльев на секунду замерло в нерешительности — существо не могло решить, откуда начать атаку. Облететь препятствие сверху, или же сбоку? На бедных домах все крыши были покатыми и укрытия не было, но тут…

Керро'тарн, казалось, хищно подрагивал в предвкушении добычи. Поддавшись его эмоциям, я, не в силах более сдерживаться, радостно зашипел — теперь гадина поплатитс-ся.

Наконец, рогатый бомбардировщик определился и пошел на заход. Сверху. На бреющем. Едва я уловил колебания воздуха над крышей, как тут же спустил тетиву. Снаряд, черной молнией мелькнув в ночи, метнулся к добыче. Та, однако, оказалась хитрой — мгновенно изменив траекторию полета, увернулась, вылетев из-за покатого гребня немного правее. Второй выстрел немного запоздал — пришлось уворачиваться от плевка. Третий бездарно промазал, но вот четвертый…

Без головы тварь летать отказалась и камнем рухнула вниз, едва не погребя под собой. Отдышавшись, я подошел к поверженному противнику и с удивлением обнаружил, что гадина медленно превращается в камень. С-скотина. Глядишь — к утру никаких улик не останется. И опять таки — подозрительно. Слишком легко. Неужели архимаг рассчитывал, что всего лишь одна подобная тварь меня остановит?

Прожженный старик далеко не дурак — скорее наоборот. Тогда… почему освободил? Тестирует мои способности? В чем же подвох? Я с подозрением огляделся по сторонам — никто не выходил из тени, не хлопал в ладоши, не поздравлял с победой. Слишком элементарно выбрался, укатившись, как колобок.

Бежать спасать девушек? Или не стоит? Может, он не сумел до них добраться? Или более того — не знает, где искать? Не получилось выудить это из моей памяти например. А теперь следит с соседней крыши, да посмеивается. Ждет, пока глупый Темпус отведет его к девочкам, преподнеся их местонахождение на блюдечке, с голубой каемочкой.

Нет, глупости. Про Колдуна же умудрился прочесть — наверняка и про студенток знает. Боги, какой же трудный выбор. Помявшись еще немного, я махнул рукой и поплелся по крыше на север, к Верхнему городу, ориентируясь на башни Академии. Для начала "спасем" Мари, а там видно будет.

***

— Ну и зачем ты его выпустил? — спросил Джек, с интересом наблюдая за удаляющимся по крыше дроу. — Любопытный образец.

Картинка подернулась пеленой и начала медленно гаснуть — со смертью гаргульи поток энергии прекратился, и заклятие слежения стало развеиваться.

Архимаг лишь усмехнулся краешком рта, но, видя интерес ученика, соизволил ответить:

— Фатализм Абусса при встрече с ним.

Джек лишь присвистнул и сочувственно покачал головой. Чары высшей категории, артефактное заклятие, доступное лишь сильнейшим волшебникам. Подвергнувшийся закланию оставался жить, но заполучал в свою энергетическую структуру частичку демонической маны и плетение-команду, терпеливо ожидающее своего часа. Человек мог спокойно прожить всю жизнь, даже не подозревая о том, что является ходячей живой бомбой. В нужный момент (по команде наложившего плетение мага, или же от выполненного условия (например, встреча с конкретным человеком)) заклятие срабатывало, уничтожая носителя и превращая всю местность вокруг в локальный филиал ада. Любая магическая защита была бесполезна — Фатализм Абусса действовал по законам Нижнего Мира, попросту не замечая стандартной защитной магии.

— Na therimEred'ru in, Belano ramo rdanosneеna r. - растягивая гласные, неспешно протянул архимаг. Зачем же тебе был нужен этот остроухий?

— Не знаешь…И никогда не узнаешь. — вздохнул Джек. — На кого последствия сваливать будем? Взрыв целый квартал разнесет, а то и больше.

Глаза старика лишь хищно блеснули в ответ:

— Есть у меня мыслишки…

 

Глава 16. Любимый и любящий ученик мага

После смерти гаргульи скорость передвижения значительно… упала. Во-первых — не было стимула скакать по крышам горным козлом, и сверкая пятками, нестись на первой космической. Во-вторых — бедные кварталы бесповоротно закончились и теперь расстояния между домами были куда более значительными. Дальше передвигаться по крышам было практически невозможно — слишком велика разница между архитектурой и формой домов. Каждый на свой лад, да вкус лепил — у кого избушка, а у кого полноценный замок.

Каждый прыжок приходилось рассчитывать с запасом, выискивая место для разбега и относительно ровную площадку для приземления. Преодолев еще пару улочек и чудом не сверзившись вниз, я сплюнул и принял решение спуститься на грешную землю. Сделать это оказалось на удивление легко — удачно подвернулось жилище в виде квадрата, с обширной лепниной на стенах. Цепляясь за завитушки, словно обезьяна за ветки, я без проблем дополз вниз.

На горизонте плавно забрезжил рассвет — утро вступало в свои права. Режим питания нарушать нельзя — надо бы ускориться и успеть к завтраку. Да и с утренней стражей, дозором обходящей улицы, сталкиваться неохота — она вот-вот вместо ночной в караул заступит. Объясняйся потом еще, что я-не я, и шлюха — не моя. Мертвая, в соседней подворотне.

Перейдя на легкий бег, постарался немного расслабиться, передав носителю контроль над телом, а сам невольно задумался о случившемся. Подвох определенно был — так легко уйти из-под надзора архимага попросту невозможно. Но… В чем он?

Итак, давайте рассуждать логически. Старого маразматика и его ученичка, ибо ничем иным Джек являться не может, сильно заинтересовал Колдун, тот самый злодей-из-лесу. Допустим, он рос вместе с архимагом, в одной песочнице, и в итоге они чего-то не поделили. Может куличик, может лопатку, а может и бабу какую, когда выросли. Пес знает, что у старика на уме — отомстить хочет (благо реакция очень похожа), или всего лишь на общую пьянку позвать. Выпускников Академии, ага.

Колдун же, в свою очередь, имеет ко мне определенный интерес, иначе бы давно уже грохнул — еще там, в лесу прикопав. С его-то возможностями… Вполне вероятно, что ему я понадобился в качестве абсолютно такого же инструмента мести — пристрелить архимага. Натренировать меня — и по следу пустить. Что может быть круче специально обученного анти-магии темного эльфа? Разве что отряд таких эльфов.

Звучит, если честно, заманчиво — подучиться магии, равно как и защите от нее, было бы неплохо, а все именно к тому и идет. Не зря же Колдун отправил меня фрукты в Академии жрать, потенциал повышая. Без малейших магических знаний (взять ту за защиту, например магический щит) архимага не одолеть, по крайней мере без особой угрозы для жизни. Жаль, что после обучения Колдуна его скорее всего пришлось бы убить. Думаю, он поступил бы со мной именно также, использовав как одноразового киллера. Впрочем, что-то я размечтался. Перед обучением его необходимо…найти. Точно!

Я нужен архимагу как наживка, чтобы прячущегося Колдуна на свет выманить. Сначала решил меня под замок посадить, постепенно вербуя, затем, оценив сотворенные мною по дурости разрушения, передумал и позволил "сбежать". И ловит теперь "на живца".

Следовательно… Где-то на мне находится "жучок", скорее всего — магический, какое-нибудь "плетение слежения". Как я с Колдуном встречусь — тут же во всех диапазонах трезвон пойдет, и по мне, как по маячку, портал откроют. Паладины с мечами оттуда прыг-прыг и Колдуна хрясь-хрясь. И меня заодно, как свидетеля. Ай-яй-яй, нехорошо. Мне мои острые уши еще дороги. Собственно, какой изо всего этого вывод? Затаиться, да исследовать себя — авось жучка и найду. И с Мари лучше временно разбежаться — чтобы не зацепили девушку ненароком. Денег ей оставлю, пусть охрану наймет или даже больше — документы себе выправит, да горожанкой почетной станет. Или еще круче — бизнес прикупит, лавку какую-нибудь. Точно! Все деньги пускай спустит, но бизнес оформит. И стол и дом, так сказать. И конспиративная квартира. Решено. Пожалуй, не буду с ней встречаться и мордой светить — негоже девушкой рисковать. Записку оставлю. Заодно, коли она все же шпионит на Колдуна — ему весточку перешлет, без угрозы личной встречи со мной. Авось тот чего умного и придумает и маячок с меня уберет. Издалека.

До постоялого двора я добрался уже засветло, встретившись с затруднениями лишь около стен Верхнего города. Через контрольно-пропускной пункт благоразумно решил не соваться — в такой одежде и таком виде за благородного господина ну никак не сойти! Разве что из глубинки, где обнищавшие аристократы в свинарниках спят, в обнимку с хрюшками. Денег на такси разумеется не было, а из воздуха дроу их доставать не умел. Пришлось изображать человека паука, по-альпинистски покоряя преграду.

Подобным идиотом я себя давно не чувствовал — то и дело дергался, вслушиваясь в бряцанье доспехов стражи. Ползущий по стене человек представляет просто великолепную мишень, заметную издалека и со всех сторон. На удивление, "восхождение" обошлось без эксцессов — началась смена караула, что дало мне возможность беспрепятсвенно юркнуть в башенку-караулку, воспользовавшись служебной лестницей на спуск. Разводящего, равно как и дежурного караульного не было и в помине — ну что за бездарщина! Хоть голыми руками всех перебей — затаись на ступенях повыше, да дави по одному. Впрочем, что-то я размечтался — город захватывать мне еще рановато. Вдруг маг какой прибежит? Не по силам…пока что.

Улица… Другая… Третья… Важные господа, презрительно косящиеся на оборванца, кутающегося в замызганный плащ. Дозор стражи! Спрятаться! Подворотня, ответвление, соседняя улица. Ускориться! Еще дозор! Влево, за куст! Затаиться. Фуф, мимо проходят. Бегом вперед, по мостовой — кажется ресторация где-то в той стороне. Да! Вот и знакомые места: всего-то до конца переулка осталось, а там направо и сквозь подворотню на площадь.

Увы, вечного везения не бывает. Когда я практически добрался до постоялого двора, нырнув в ту самую подворотню, воздух передо мной замерцал, моментально покрывшись фиолетовой пленкой. Метнулся назад… Аналогично. Заборонили, демоны! Запертый с обеих сторон в каменном мешке, я нахмурился, призывая Керро'тарн. Ничем другим, кроме магии, это быть не могло, следовательно… это Колдун. Старый глупец! Сейчас архимаг со товарищи на сигнал прибежит и устроит здесь кровавую свару.

Смазавшись, будто от струи пара, пространство передо мной подернулось, материализуя фигуру. К моему удивлению, это оказался… Джек?! Недолго думая, я несколько раз спустил тетиву, вложив весь тот максимум ударной энергии, на которую был способен. В голове резко зашумело, а ноги внезапно стали ватными — моментально сказался откат от проклятия. Четвертый раз выстрелить я не сумел, безвольной колодой плюхнувшись оземь. Бо-ольно.

Джек, при выстрелах покрывшийся фиолетовым сполохом, дернулся от попаданий, будто от ударов по морде, но… не более того. Магический щит? Вытерев пару капель пота со лба, маг солидарно покачал головой:

— Силен, силен. Но недостаточно умел — не хватает опыта и знаний. Впрочем — сам был таким же.

Подойдя ко мне и присев на корточки, Джек принялся водить пальцами над моей головой. Сил встать и сопротивляться не было — откат еще не ушел, мерным шумом прибоя накатывая и откатываясь в острых ушках.

— Вон оно! — фанатично блеснули глаза мага. — Надо же, как глубоко запрятано… Пятая направляющая идет на блок-контроллер, ага. И тут двойная запитка, с петлей защиты. Х-ха. Старый дурак не учел того, что я все это знаю.

И, обращаясь уже ко мне, Джек добавил:

— Как думаешь, архимагу будет приятно получить свой подарок обратно? Против Фатализма Абусса не устоит даже он. А я… Я перестану быть мальчиком на побегушках. Ученик займет место Учителя, превзойдя его. Стать архимагом в таком молодом возрасте — заманчиво, не правда ли?

Ой-ой… Кажется дело принимает нежелательный оборот. Сейчас эта скотина "жучка" перенастроит — и крошить в капусту палладины станут уже архимага, а не Колдуна. И меня, разумеется, заодно. А шансы на скорую встречу с архи-старикашкой гора-аздо выше.

— А память мы тебе сотрем, чтобы не проболтался. — улыбнулся Джек в такт своим мыслям, продолжая копаться в моих мозгах. — И волю подавим — так будет даже лучше. И что, что вскоре от подавления избавишься? На полдня точно хватит — а больше и не надо.

Немного собравшись с силами, я выстрелил рукой в горло заливающегося соловьем молодого мага. Тщетно — в десяти сантиметрах от его тела кисть, словно зажатая невидимыми тисками, бессильно повисла в воздухе.

— Тш! — шикнул ученик архимага, отмахиваясь, будто от назойливой мухи. — Хватит суетиться. Не мешай, я почти закончил.

Неужели это конец?

***

От носителя, все еще не оклемавшегося после использования проклятого лука, пришла волна…возмущения? Негодования, недовольства. Нахлынувший поток мыслеобразов окончательно меня запутал.

— Голова, мысли (думать), связь. Сила, давление, удар (атака).

Хм, кажется мне намекают на то, чтобы по выстроенному каналу самому попытаться залезть в чужие мозги… или прочесть мысли Джека? Но как?! Я же не маг.

— Поиск, темнота\тьма (бездна?), озарение (знание?). Изменение, поворот (переворот?), выигрыш (победа).

Попытаться найти в себе что-то… Чужое? Чужеродное? Впрочем, может и сработать — всего-то изменить пару линий, али узлов плетения — и оно развеется, полностью обезвредившись. Или нет? А вдруг рванет, как окно? Голова-то у меня одна… И все же, КАК это сделать? Кроме ОВД в голову ничего не приходит.

Глупец, глубина (двойственность), память. Усилие (напряжение), прорыв, воспоминания (вспомнить?). Обретение, сила, победа.

Не понял… Кажется мне только что намекнули, что я…дурак? И что все необходимые знания у меня уже есть — стоить лишь…вспомнить их? Впрочем, чего терять — стоит попробовать. ОВД так ОВД.

Согласие. Спокойствие, погружение, поиск.

Отключение от реальности произошло практически мгновенно — стоило лишь закрыть глаза.

Итак… Что мы видим? Разумеется темноту — что еще. Хотя… Нет, постойте! Темнота может быть разной — начиная от полумрака и заканчивая кромешной тьмой. А у нас вообще нечто невнятное — коричневатое, с фиолетовыми сполохами. И как это понимать? Я испытал эмоцию, сродную почесыванию затылка. Сюда бы полноценного колдуна-менталиста, или буддиста какого, с его знанием чакр. Впрочем — а почему бы и нет? Это ведь мой мозг, а следовательно, правила устанавливаю Я.

Стоит лишь вспомнить "Матрицу" братьев Вачовски: твой внутренний мир может быть таким, каким ты его видишь. Кажется в том фильме герой очутился в круглой белой комнатке, с креслом и телевизором. Почему бы и нет? Только мы пойдем дальше — внаглую попытаемся воссоздать мою родную комнату, из того, другого мира. Благо о ней кусок памяти сохранился.

На удивление, хватило лишь небольшого усилия — "пространство", коли так можно выразиться о невнятном темном нечте, смазалось и постепенно начало принимать смутно знакомые очертания. Первым, что самое интересно, проявился люк под ногами — добротный такой, тяжеленный, кажется даже еще советский. И как это понимать? Канализацию посреди комнаты я точно не заказывал. Игры разума?

Спустя буквально пару минут субъективного времени темнота рассеялась окончательно, "выпустив" меня в полноценную комнату двадцать первого века. Кровать, письменный стол с персональным компьютером, книжный шкаф, доверху забитый массивными томами. Странно — у меня таких не было. Двери и окна отсутствуют, но почему-то светло. У одной стены, пронзив пол с потолком, торчит штырь темно-серого цвета, то и дело переливающийся серебрянным. На стене напротив — трещины от пола до потолка, то и дело выпускающие мерзкую грязную слизь и тут же всасывающие ее обратно. На полу, строго по центру комнаты — люк. И крышка кабаллистическими символами покрыта, мерцающими красным. Попытка "подойти" и рассмотреть объект поближе окончилась полным провалом — движение получилось моментальным и смазанным, будто телепортация с места на место. Забавное ощущение — я словно парю в воздухе, не имея тела. Впрочем, почему словно? Ведь рук и ног у меня действительно нет. Хм, а как тогда снять крышку с люка?

Если проводить параллели, то комната символизирует текущее состояние моих мозгов. Кресло с кроватью — состояния спокойствия и отдыха, тут все участки работают нормально. Стол — рабочая область, книги — текущий багаж знаний и памяти о случившемся, этакая "книга бытия", до отказа забитая воспоминаниями Темпуса. На половине корешков название нечитаемые — вот тебе и "позабытые куски". Трещины в стене… возможно это тот самый "жучок" архимага, который в данным момент курочит Джек — вот и объяснение то и дело появляющегося черного налета-слизи. А вот штырь… Может быть — дроу? Носитель, все же, практически единое целое со мной, поглощенное без остатка. Сросся со мной — потому пол и потолок проткнуты. А серебрянные вспышки — тот же проклятый лук, к его душе прикрепившийся. Люк же… гм. Пожалуй это некий багаж "черных" воспоминаний, сильно омрачивших мне жизнь, а потом запрятанных подсознанием как можно глубже и дальше.

И что теперь делать?

"Полетав" по комнате и немного освоившись с новым "телом" (вернее — его отсутствием), я задумался. В голову невольно всплыл куплет детской песенки:

И в самом-то деле: Дроу мы или не дроу? Это не нас, а нами должны запугивать! И что-то мне подсказывает, что ключик ко всему этому лежит именно в подполье, под люком. Возможно подсознание поместило туда все то, что моя бедная тушка захотела забыть или похоронить, вычеркнув из памяти. Увы, но придется вытащить это на поверхность — носитель советовал именно это.

Подлетев к люку и плюнув на отсутствие конечностей, я попытался своротить крышку силой мысли. Р-раз-два, взяли! Ноль реакции. Ладно, попробуем "дернуть" посильнее. И-и-и… Уф! Аналогичный результат. Сдается мне, тут нужен немного иной подход.

Хм, а если, как во всех фантастических книгах, попытаться "придать части ауры форму манипулятора"? Сосредоточившись и напрягшись, я принялся усиленно тужиться, пытаясь "вырастить" перед собой нечто наподобие щупальца. Поначалу ничего не получалось, но вскоре воздух спереди немного заклубился, то и дело подергиваясь рябью. Бинго! Ровнее, сильнее, длиннее! Вот так! Обрадовавшись успеху, я усилил напор. Туман принялся уплотняться, постепенно принимая конечную форму…щупа, похожего на шланг для полива. Нет — больно уж гладкий слишком, будет скользить. Поверхность уплотняем еще больше, делая шершавой, а на конце пытаемся вырастить пару пальцев. Уф, не сдаваться! Еще! Еще! Все, больше не могу. Сил хватило лишь на создание небольшой трехпалой ладошки — а чувствую себя выжатым, будто лимон. Надеюсь, этого хватит.

Вздохнув и собравшись с мыслями, я крепко вцепился получившейся конечностью в крышку люка и принялся тащить на себя. Раздался тихий скрежет и, секундой спустя, она немного сдвинулась.

ДА! ПОДДАЛАСЬ! СИЛЬНЕЕ!

Увеличив напор, я принялся "с пробуксовкой" отлетать назад, рывками сдвигая крышку. Спустя пару минут все было кончено. Люк смотрел на меня черный зевом провала, в глубине которого изредка вспыхивали алые искорки. Эх-х…

Что-то не хочется мне туда соваться, ой как не хочется. Но видимо придется.

Мысленно сплюнув, я подлетел поближе и, зависнув на самом краю на долю секунды, "рухнул" вниз. Тьма, тут же сгустившись вокруг, обволокла меня полностью, принявшись…поглаживать? До чего забавные ощущения — трется, будто котенок об ногу. Даже щекотно, я бы сказал. Ай! Какая-то черезчур сильная щекотка. Уй! Тлять, больно! Оно кусается!

Всю поверхность моего эфемерного тела стало покалывать, будто меня покусывал или пощипывал косяк рыб — есть такие в южных широтах, соль или пот с тела человека "слизывают". Отбрыкиваться не получалось — боль постепенно нарастала, словно из мелких тропических рыбок они превратились в стаю пираний. Все "тело" загорелось огнем а сознание начало постепенно меркнуть. Что за чертовщина? Тогда, когда боль стала совсем невыносимой, все резко прекратилось. Ох, не к добру…

Внезапно всего меня сотряс мощный удар — что-то массивное и тяжелое врезалось со спины, отшвырнув "тело" на "несколько метров" вперед. Голова загудела, из последних сил оставаясь на плаву. С-суки! Вместо мелких укусов собрались в один крепкий кулак! Второй удар, на этот раз в грудь, добил окончательно — я не выдержал, и отрубился, полностью растворившись в окружающей тьме.

***

Тело горело огнем, а голова попросту разрывалась, грозя в любой момент лопнуть с треском, достойным конца вселенной. Даже не боль — тяжесть "давила" на все мое тело, заставляя ощущать каждую его клеточку всеми фибрами своей души. Я чувствовал себя камбалой, спустившейся много ниже привычного ареала обитания. Раз этак в…цать. В кубе. Черная бездна, простиравшаяся вокруг, одним своим присутствием выдавливала из меня последние силы, распяв и расплющив, словно бумажный кораблик, потопленный кирпичом.

Перед глазами мелькали лица — мириады лиц, смазанных и не очень, сплошной вереницей проносящихся мимо. Смутно знакомые, они тянулись ко мне, беззвучно раскрывая полупрозрачные рты, словно стремясь донести какую-то истину. Донести… и тут же исчезнуть в окружающей круговерти. Стольких людей я не перевидал и за всю свою жизнь! Память от дроу?

Количество лиц постепенно возрастало и вскоре в окружающей темноте появился белесый шлейф, целиком состоящий из этих "призраков". Млечный путь, сонм духов. Должно быть, именно так выглядит река Харона — души, души, души… Но где их хозяин? И что происходит?

Прислушавшись к ощущениям я с удивлением понял, что давление спало, а боль слегка отступила, слабо пульсируя на краю сознания. Лица, проносящиеся мимо, прямо на моих глазах обретали плотность — мужчины, женщины, дети… Зачем они здесь?

В отсутствии физической оболочки иногда бывают и плюсы — например, в ней нельзя уронить челюсть на стол и удивленно таращить глаза. Именно это я бы и сделал — в шлейфе, радостно шерясь, пронеслось лицо Макса. Здоровяк кому-то что-то втолковывал, то и дело закатываясь в беззвучной вспышке веселья. Что со мной и откуда я его знаю? Макс, Максимка, Ма…

Голову прострелило молнией, а на месте воображаемых висков разгорелись костры боли. Кто такой Макс? Что он для меня значил? Вереница духов уплотнилась до невозможности — одно большое белое щупальце, будто акула, принялось нарезать круги вокруг, заставляя почувствовать себя обреченным. Обреченным и жалким — беспомощной жертвой, которой вскоре не поздоровится. Ой-йой.

Бездна не отступала — лишь затаилась, выжидая нужного часа. Давление, доселе пропавшее, с новой силой обрушилось на мое бедное тело, принеся ощущения точного попадания под обрушившийся дом. Старый. Советский. Из бетонных блоков толщиной в Кремль.

Замерев на мгновение, щупальце призраков развернулось ко мне, выстраиваясь этаким клином. Почувствовав неладное, я попытался свалить, но…. Тщетно. Клин превратился в стрелу, "острием" нацелившись точно мне в грудь. Пришпиленный, словно бабочка на холсте, и не в состоянии даже пошевелиться я обреченно наблюдал за готовящейся атакой. Сразу умру, али помучаюсь?

"Стрела духов" медленно поползла вперед, ускоряясь с каждым мигом и напоминая несущийся локомотив.

— Привет, поезд! — сказал человек, радостно помахав рукой.

— Привет, человек! — не менее радостно ответил поезд. — Ту-тууу!

— Чвяк… — произнес человек.

Вы думаете, что знаете, что такое боль? Наивные.

В тот момент, когда первое лицо коснулось моей груди, я закричал. Заорал, срывая связки и раздирая горло, будучи не в силах вытерпеть это. БОЛЬ с Большой Буквы. Должно быть в реальном мире мое бедное тело выгнулось дугой, едва не поломав позвоночник — грудь разрывало, словно я проглотил стаю бешенных ежей, радостно превращающих мои кишки в фарш.

Крика хватило лишь до тех пор, пока в легких оставался воздух.

А затем пришла тьма.

***

Амбициозный ученик архимага нахмурился, наблюдая за происходящим. Чертов дроу, еще недавно бывший в сознании, внезапно обмяк, практически полностью прекратив мозговую активность. Плетение, органически встраивавшееся в управляющий командный блок Фатализма не выдержало и рассыпалось, сведя на нет усилия пяти последних минут.

— Dev'ar-ta! — выругался Джек. — Что за…

Договорить молодой маг не успел — тело подопытного выгнулось дугой и забилось в конвульсиях, будто его хорошенько тряхнуло молнией. Схлопотав удар по коленке, Джек шлепнулся на пятую точку и выругался еще раз. Происходило что-то непонятное и это ему катастрофически не нравилось. Неужто сработала защита от проникновения? Нет, здесь что-то другое — симптомы совсем иные. Так дергается, будто сейчас пену изо рта пустит — похоже на бешенство, или же… Нет! Этого просто не может быть!

Маг стиснул зубы, поводя рукой в воздухе и запуская диагностику здоровья подопытного. Так и есть — в ауре шли изменения, подобные Ритуалу Роршаха — ныне старого и мало кому известного заклятия высшего уровня. Во время него, минуя физическую составляющую, знания, навыки и память от одного мага ("источника") перетекали к другому ("сосуду"). Конвульсии, равно как и любые другие сокращения мышц были естественной реакцией — тело "реагировало" на новые знания и умения, пытаясь "осознать", как исполнять их на физическом плане. Именно благодаря данному ритуалу молодой и, чего греха таить, довольно бездарный адепт превратился в магистра магии. Архимаг, которому понравилось властолюбие и целеустремленность недавно инициированного новичка, сделал его своим приспешником, исполнив заклятие и передав все свои многостолетние знания. Старый глупец не учел одного — амбиции "сосуда" простирались гораздо дальше, нежели служение в роли мальчишки на побегушках. И как только он закончит с этим дроу…

Глаза Джека сверкнули злорадством. Самый молодой архимаг века — это звучит гордо. А теперь — за работу. Сосредоточившись, интриган принялся плести заклятие исцеление — во время ритуала Роршаха реципиент, находясь без сознания, бездарно расходовал энергию, практически до смерти истощая свое тело. Окутавшись зеленоватым свечением, подопытный дроу постепенно затих, прекратив дергаться. Активность в мозгу, на удивление, затихать даже не думала — наоборот, все высвободившиеся жизненные силы были пущены организмом именно на нее. Джек, не выдержав, выдал сквозь зубы заковыристую тираду — что такого он умудрился задеть в голове этого остроухого и что могло вызвать такую реакцию? Сердце дроу молотилось как бешенное, практически втрое превышая стандартный уровень пульса. Как-бы не разорвалось… Кровь, разгоняемая по телу, с дикой скоростью приливала к мозгу, вызывая еще большее ускорение мыслительных процессов. Пришлось немного усилить напор, проводя лечение точечными проникновениями: только бы выжил. Без него планы по устранению старого пердуна придется… немного отложить. Лет этак на пятьдесят. Ну уж нет! Свечение, исходящее от мага усилилось, успокаивая судороги и привнося поток живительной манны прямиком в пациента.

Устало вытерев пот со лба, Джек облегченно выдохнул. Выживет, никуда не денется — пиковая нагрузка спала и теперь его жизнь вне опасности.

Хм. Его? Нет. Моя и покорная только моей воле.

Точно так же, как я принадлежу архимагу. Любимый и любящий ученик? А как же! Убить своего учителя, превзойдя его в мастерстве интриг — это ли не любовь? Уничтожить глупца, сбросив кандалы статуса подчиненного, взойдя на небосвод новым светилом! Освободить несчастного старика от оков власти и вечности, лишив его такой мелочи, как жизнь в этом мире. Посмертие можно оставить — подобный не-мертвый слуга еще пригодится. Это ли не любовь?

Молодой маг вздохнул пару раз, успокоился и продолжил лечение, улыбаясь и лелея мысль о Великом Будущем. Бедный, бедный архимаг…

***

Я очнулся лишь для того, чтобы увидеть, как в мою грудь "всасываются" последние полупрозрачные лица. Голова трещала — пожалуй, подобные пробуждения уже входят в привычку. Вопрос "где" даже не стоит — все там же, в кромешной тьме.

Осмотревшись, я с удивлением обнаружил новый элемент декора: по "стенам", коли таковые тут существовали, то и дело пробегали зеленые всполохи, слабыми вспышками озаряя тьму. Забавно — каждая волна немного облегчала боль, постепенно нормализуя мое состояние. Организм задействовал внутренние ресурсы, али извне кто помогает? А если попробовать похамить?

Дождавшись очередного всполоха, я мысленно потянулся к нему, пытаясь впитать без остатка. Получилось на удивление легко — усилие мысли стало настолько естественно, как держать ложку к обеду. "Черпая" подобной ложкой волну за волной я постепенно окреп, плавно наращивая мощь всасывания. Энергия, прекратив рассеиваться по сторонам, теперь устремлялась строго ко мне, подпитывая ослабевший организм. Вкусно. Хочу еще. Интересно, а если попробовать впитать всю волну без остатка?

Поднатужившись, я создал воображаемый "пылесос" — крутящуюся воронку, притягивающую всю полезную "пищу" прямо ко мне. Эффект на заставил себя ждать — волны, увеличив контрастность, сузились до луча-реки, подобного призрачным лицам и принялись вливаться в меня без остатка. Постепенно начало появляться чувство сытости, но хотелось большего — во мне проснулась жадность и жаба, просившая запастись впрок. Пыхтя и отдуваясь, я "тянул" энергию на себя, раздуваясь все больше и едва ли не лопаясь, но продолжая забор. Сколько в меня влезет?

***

Джек, покрывшись потом, из последних сил пытался удержать хотя-бы частичку маны. Очнувшийся организм дроу неведомым образом, словно отродие Абусса, принялся поглощать энергию, используя единственный источник поблизости — самого мага, по глупости наладившего канал передачи. Кто знал, что лечение обернется таким боком.

Отток манны, поначалу слабенький и контролируемый, принялся возрастать, быстро излечивая остроухого подопечного. В какой-то момент Джек даже порадовался — хорошая способность к усвояемости, не придется лечить черт-знает сколько. Но затем…

Затем узенький канал дроу расширился, мгновенно превратившись в огромное нечто, с дикой силой засасывающее всю подходящую энергию. Мага, по глупости своей не успевшего прервать контакт, принялось "выдаивать" досуха, забирая почти всю доступную ему ману. Мало получить знания архимага — надо еще и уметь пользоваться ими. Плохо. Очень плохо.

Джек обессиленно выругался, будучи не в силах даже отползти от ушастого — слишком сильна была связь по каналу. Взялся на свою голову подлечить, чер-ртов дурак! Обрывать связь нельзя — моментально погибнут оба. Только терпеть, стараясь сэкономить хоть чуточку манны. Ту чуточку, что позволит выжить.

***

На каком-то этапе поток энергии стал иссякать — казалось, кто-то пытается забрать большую часть энергии на себя. Вот уж дудки! Напрягшись, я увеличил "воронку" не желая упускать даже крохи бесплатной "еды".

Какое-то время "мы" перетягивали канат, каждый стараясь оттянуть большую часть потока на свою сторону. Затем, видимо устав, неизвестный соперник стал поддаваться, сантиметр за сантиметром сдвигаясь ко мне. Радостно заурчав, я принялся дожирать остатки, пытаясь не упустить и крохи энергии. Вскоре поток "ослабел" практически до минимума, превратившись в тончайший ручеек, а затем и в мелкую струйку. Вместе с ним обессилел и соперник — дернувшись напоследок, затих, будто его и не было. Пожав воображаемыми плечами, я "допил" последние пару горстей, оказавшимися толщиною в ноготь. И упал. Без сил. Раздутый, словно жаба, которую накачали автомобильным насосом.

Сознание подернулось пеленой и тут же пропало, унося мою обожравшуюся тушку в лучшие миры.

***

Джек горестно замычал, будучи не в силах издать даже стон. Чертов дроу выкачал его досуха, забрав все капли энергии подчистую и только тогда оборвал канал. Ни толики манны — настолько пусто, что даже встать не способен. Убожество. Как могут жить обычные люди, эти глупцы, не способные испытать таинство колдовства? Без манны мир становился серым, скудным и утлым — в нем даже не хотелось жить.

Мучительно захрипев, ученик архимага кое-как перевалился на спину и принялся медитировать, соскребая из окружающего пространства крупицы энергии. Чувствовать себя настолько опустошенным было ужасно — пожалуй, подобное способен испытать лишь тот, кого кастрировали несколько раз подряд, а затем зашили глаза и дали костыль. В последний раз подобное истощение было лишь в академии, по глупости, на одном из занятий первого курса. Непередаваемые, утлые ощущения, привносящие постоянную мысль о суициде.

Но ничего-о… Жизнь постепенно возвращалась в опустошенное тело, насыщая мир красками. Еще немного…осталось. И уж тогда дроу пожалеет. Уставившись в каменный свод подворотни, Джек усмехнулся уголком губ. Пожалуй, кастрировать остроухого будет хорошей идеей — на выполнение обязательств по устранению архимага это не должно повлиять.

Месть… Как много в этом звуке. Молодой ученик улыбнулся в такт своим мыслям и задышал ровнее, стараясь не нарушать концентрацию. Манна постепенно возвращалась, капля за каплей приближая его к цели.

Скоро. Уже скоро…

***

Приход в себя в кои-то веки был относительно приятным — ничего не ломило, а голова была кристально ясной. Сбоку послышалось чье-то сиплое дыхание — кажется, я не один.

В памяти на удивление быстро всплыли события последних часов — Джек! Убить!!!

Сказать было легче, чем сделать — сил не хватало даже на то, чтобы поднять руку, не говоря уже об активных движениях. Но, тем не менее, я смог — ведь с трудностями надо бороться! Особенно если одна из них норовит сделать из твоей тушки живую бомбу. Это знание всплыло моментально, само по себе — стоило лишь задуматься, что происходит. Затем пошли образы — вереница событий, ведущих в итоге к моей смерти. Жадность, желание, раздражение. Неужели я читаю его мысли?

Лежит себе, вроде не дергается. Временно неопасен. Почему бы и нет? Все равно пока встать не могу.

Сосредоточившись, я попытался услышать что-то, не принадлежащее к физическому миру. Отголоски, видения, эхо событий — все, что угодно. Спустя пару десятков секунд сопения это удалось, словно рядом появился… живой человек. Нет, не так. Одушевленный объект, говорящий вслух, но невнятно — будто себе под нос. Иногда ход его мыслей ускорялся — слова накладывались друг на друга, создавая полный сумбур, иногда — замедлялся, растягиваясь до неприличия. Эфемерный голос слышался с перебоями, будто был записан на старинную аудиокассету, то и дело зажевываемую плеером — именно так это ощущалось.

— Глупец! — негодовал Джек. — Не успел оборвать канал. Беспомощен теперь, лежу. Кастрирую эту суку! — и поток ненависти, направленный куда-то вбок.

Опс. Кажется это про меня.

— Как же плохо без маны… — тоскливый скулеж. — Побыстрей бы. — Ломка. Жажда. Нетерпение.

Кажется, та зеленоватая штука была…чужой. Впрочем, ему же хуже — первый полез. Где-то на краю сознания, едва слышно, забился носитель, явно пытаясь что-то сказать.

— Ненависть. Быстро. Смерть.

Э-э-э?

— Слабость. Время. Течение (утекает?).

СТОП.

Он прав, черт подери! Без маны — значит колдовать не может? Вот жеж я дурачина — он ведь лежит беспомощным, так же, как и мы! Срочно убить, пока не поздно!

С кряхтением плюхнувшись на живот, я мнущейся гусеницей пополз к Джеку. Каждое движение отдавалось вспышками боли, но останавливаться было нельзя. Еще рывок! ЕЩЕ!!!

Он очнулся, когда до нас оставалось буквально полметра — видимо слишком глубокой была медитация. Повернув ко мне голову и мгновенно просчитав ситуацию, маг скривился от ненависти.

— Умри. — незатейливо прошептал Джек, толчком выбрасывая руку с разгорающимся на ней пламенем. Увернуться я не успел, в замедленной съемке наблюдая маленький шарик огня, несущийся прямо в мой левый глаз. Как же хочется помирать…

Сдохнуть одному и не забрать с собой врага — это моветон, дамы и господа. Собравшись, из последних сил я ударил по магу, метя в горло. Булькающий звук и ощущение на кисти чего-то теплого райской музыкой отдались в ушах — когти дроу прорвали мясо, словно бумагу, мгновенно добравшись до трахеи и перебив ее пополам. Уклониться даже чуть-чуть не осталось сил — фаербол ударил прямо в мое лицо, обрывая мучения.

 

Глава 17. Вторжение

Должно быть, мой путь еще не закончен.

Последнее заклятие мага, дернувшись при его смерти, вильнуло вбок, едва не раскроив мне череп и начисто срезав кусок скальпа над ухом. Боль была адской, можно даже сказать — инфернальной: горела вся левая половина лица, моментально оплавившись и покрывшись тяжелыми ожогами. Левый глаз был потерян — то-ли вытек, то-ли просто сгорел. Но тем не менее…

Я — Ленин. И я — жив.

Сознание, помешкав еще пару секунд, отключилось, остраняя боль, а вместе с ней и весь остальной мир.

***

Вода капала равномерно, монотонно и неумолимо давя на нервы. Опять кран подтекает. Плохо. И лицо почему-то болит. И голова трещит. И не помню, что вчера было. Еще хуже, чем просто плохо. Дрался что-ли? Нет, точно помню — оперативки не было. Весь день допросы шли, да анализ данных. Неужели с Максом нажрался? Это бы все объяснило, если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что я не пью…

Заворочавшись, попытался устроиться поудобнее и тут же насторожился. Вокруг что-то подозрительно зашуршало. Хм? Тело ломило, словно от хорошей порции физнагрузок, но все же более-менее слушалось. Пошевелил руками — опять шорох. Тактильные ощущения говорят, что это нечто… мягкое, но в то же время колючее и жесткое. И матраса нет. И одеяла. Замечательно — кажется я ночевал не дома. Но где?!

Попытки разлепить глаза успеха не принесли — стало настолько больно, что я едва не потерял сознание заново. Спустя пару минут неудачных попыток удалось кое-как проморгаться правым глазом — левый отказался слушаться напрочь. Напрягшись, я схватил нечто шуршащее и попытался поднести к лицу. Оно оказалось подозрительно теплым и гладким, явно большим в размерах, нежели то, что нащупалось в первый раз. Руку пронзила вспышка боли, словно в меня вцепились мелкие зубы. Вздрогнув и шикнув от неожиданности, я дернул конечностью, отправляя предмет в полет. Тут же пришлось охнуть от боли — неизвестная дрянь вцепилась довольно крепко, оторвавшись вместе с кусочком моего мяса. Вот же гадство.

— С-сука! — прошипел я, облизывая палец и прижимая кровоточащую руку к груди, зажимая ранку одеждой. Принять положение сидя было выше моих сил — при одной мысли об этом организм начинало ломать, словно при высокой температуре. Пришлось вслепую шарить в поисках шуршащего другой конечностью.

Нащупал, взял, поднес к лицу. Если мое зрение меня не обманывает, то это — солома или сено. Даже несмотря на такую темноту ее довольно сложно с чем-то перепутать — трава и трава, разве что высохшая. Забавно. Лежу черти где, на куче соломы. Колхозник, мать его. Прохлаждаюсь, вместо того, чтобы девчонкам пойти помочь.

Стоп. Каким девчонкам? Нахмурившись, я попытался напрячь память, ловя ускользавшую мысль. Та, упорно не желая мне поддаваться, ускользала, плавая где-то сбоку, за границей доступного. Девчонки, девчонки… Черт побери, да какие? Студентки. Эм? Кто-кто? Это с каких это пор я, оперативник в расцвете сил, на малолеток перешел?

Мысль, сжалившись надо мной, перестала убегать, развернувшись во всей красе. И я вспомнил. Девчонки. Студентки. Мари. Вейла.

Голову пронзила небывалая вспышка боли, заставив меня выгнуться дугой и истошно заорать. Память быстро восполнялась, мелькая миллиардами образов всех мастей и расцветок.

Я — вспоминал. И я — вспомнил.

***

Сухой едва успел дохлебать из миски баланду, как раздался отвлекающий шорох: в дальнем углу зашуршал новичок.

— Гля. — хмыкнул Шило. — Очнулся.

Поерзав немного, новый житель камеры вскрикнул, отшвырнув от себя что-то. Крыса, пролетев через всю комнату, с премерзким писком шлепнулась об стену неподалеку. Упав на пол, она торопливо заковыляла в сторону, перевернув опустошенную миску. Шило поморщился от звука, а Сухой с интересом приподнял бровь — из такого неудобного положения, да с такой силой кинуть? Уметь надо. Кого же к ним подселили?

Зашипев что-то под нос, новичок завозился, шурша сеном. Не очнулся, что-ли?

— Слыш. — нахмурился Шило. — Он кажись припадочный.

Новый постоялец дернулся и заорал, истошными воплями растворяя тишину камеры. Крик был такой, будто его разрывают на части, оставляя в сознании. Жуткий, не человеческий.

— Точно припадочный. — поежился уголовник. — Может его… того? Очнется, да набросится…

— Тебя бы так стража разукрасила — и не так завопил. — хмыкнул Сухой. — Подождем пока — удавить всегда успеем. Сюда простых дураков не сажают — сам знаешь. Глядишь — он полезным окажется.

Шило лишь многозначительно пожал плечами:

— Как знаешь…

***

Я пребывал в прострации, пытаясь уложить в голове случившееся. Фантастичная фантастика — и это еще мягко сказано.

Находиться на страже закона — и получать преграды, создаваемые своими же. Чертов купленный судья! Практически раскрыть всероссийский заговор — о оказаться обведенным вокруг пальца, словно желторотый новичок. Чертов хитрый Главарь! Попытаться спасти родину ценой собственной жизни, принять участие фантастическом эксперименте, обрести ненаучные силы — и быть подставленным ими же. Чертов коварный… кто? Да тот же незнакомец, что добровольный исход предлагал, после суда в моем мире. Исход к лучшей жизни и более адекватному применению моих навыков. И в воздухе растворился, падлюка. Из-за него небось здесь — зуб даю. Вернее ухо — в новом-то теле. Тлять.

Ля-гранде финале просто великолепно: попасть в параллельный мир — и, поселившись в чужом теле, сдохнуть, затем чудом спастись, снова сдохнуть и снова спастись. Магия, мать ее. Фаерболы. Артефакты. Переселение душ. Уму непостижимо. И в центре всего этого — я, один из лучших оперативников отдела, прагматик до глубины души, не верящий ни в бога, ни в черта. Лучше и не придумаешь. Темпусом себя обозвал — ну надо же! Супергерой нашелся, тоже мне. Без латексных штанов и плаща. Тьфу!

Такс, стоп. Надо успокоиться.

Задышав глубоко, я попытался перейти на холотропное дыхание. Спустя пару минут пыхтения это удалось — река мыслей затекла плавнее, а информация в голове постепенно стала выстраиваться по полочкам.

Полное обнуление разума. ОВД. Проработка всего случившегося — всех, до единой, ситуаций. Лес, город, Академия, паб, подземелья, крыши, бездна души. Оценка способностей нового тела. Построение логических связей. Предсказание всех доступных сильных и слабых сторон, возможностей и угроз, грядущего и былого. Построение кратковременного и среднесрочного планов действий. Запуск самодиагностики. Мониторинг доступных ресурсов, пробуждение утерянных навыков. Возможность использования знаний из прошлого мира — предварительная проверка.

Поехали.