Академический весенний бал начался, когда садилось солнце. Неспешно отворились высокие массивные двери, украшенные искусной резьбой и девушка, неуверенно смотря вперед, ступила на начищенный до блеска мозаичный паркет.

Как прекрасно! Огней было столько, что они не только слепили глаза, а окутывали целиком, так плотно, что казалось, будто постепенно в них растворяешься. Громкая музыка в исполнении императорского оркестра, щедро предоставленного самим Императором по случаю весеннего бала, в котором участвует его сын, мягко окутывала и чаровала. Как сказка…

А вот и он… наследник. Стоит в компании лучших парней академии, высокий, спокойный, одетый в безупречного покроя темный костюм. Вот он медленно оборачивается и его глаза сияют от восхищения, словно наследник увидал лучшее из всего, что мог увидеть.

И он делает шаг вперед, к ней, протягивает руку. Потому что ждал именно ее…

…И вот как просыпаться, когда твоя фантазия только-только создала самую идеальную ситуацию из всех возможных? Разве мыслимо проснутся выдернутой из бала, когда перед тобой практически встали на колени, чтобы подарить свое сердце и просить руки… проснутся — и сохранить при этом хорошее настроение?

Вряд ли такое возможно! Вот и Илия, подскочив от писка будильника, огляделась, не увидала вокруг ничего напоминающего украшенный праздничный зал и с досадой выругалась.

— Если бы будильник был живой, я бы его уже трижды придушила, — пробормотала Тая, не высовывая головы из-под подушки. Она всегда так спала, спрятавшись под подушку, чтобы 'не слышать окружающих шелестов и дыхания'. Илия давно привыкла, хотя до сих пор считала, что это вредно. Почему-то.

— Только после того, как его утоплю я. Такой сон перебить! — присоединилась Илия.

Подушка тут же отлетела в сторону, упав на пол.

— И тебе? — подозрительно сверкая глазами, спросила Тая. — Какой такой сон? — тут же переключилась, понимая, что спросонья проболталась.

— Первая рассказывай, — не поддалась Илия.

Ко времени, когда был готов кофе, обе, наконец, выяснили, что снилось им практически одно и то же. Еще бы… После появления месяц назад в академии наследника престола вся поголовно женская часть спала и видела, как заполучит его в свои сети.

Илия была готова губы кусать от досады, потому что думала о том же самом, хотя обычно подобное поведение по отношению к молодым людям сильно презирала.

И вот попалась! Днем, конечно, можно сдержаться и скрыть, как быстро начинает биться сердце, стоит наследнику оказаться в пределах видимости. Но со снами бороться куда труднее. Не пойдешь же в лазарет к медсестре за настойкой, блокирующей сновидения? Она спросит, что случилось и нужно будет ответить. А что ответить? Признаться в своей принадлежности к тому множеству поклонниц наследника, что караулят у аудитории, когда он выйдет с пары? Караулят под окнами комнаты, не выглянет ли в окно? А вдруг он еще и прогуляться по академическому саду соберется, вот где простор для попыток завоевать его сердце!

Признаться в подобном? Да ни за что!

Вот и приходилось терпеть. Кроме Таи, которой она могла рассказать все, Илия больше никому в своей постыдной слабости не признавалась. Даже сестре. Марисель старше всего на год и они всю жизнь были очень дружны, но все равно почему-то не так близко, как с Таей, с которой Илия делила комнату все три года обучения в академии. Кроме того Тая, кажется, наследником интересовалась не очень сильно.

— Бездна поглоти этот весенний бал! — неискренне пожелала Илия, натягивая чулки, которых, кстати, чистых больше не осталось. Не забыть бы еще вечером заняться стиркой одежды.

Тая только хмыкнула, пытаясь расчесать длинные волосы. Как жаль такую красоту стричь, но как же сложно за ними ухаживать!

Они уже собирались выходить, когда в дверь постучали. Тая бросилась назад в комнату и мгновенно спряталась за ширмой, знаками показывая соседке, чтобы не вздумала открывать. Она пряталась от Длинного Пабло, у которого три дня назад позаимствовала (без спроса) кристалл с лекциями по запрещенному ментальному подавлению и, так получилось, разбила его тем же вечером.

— Надо было не стеклянный покупать, а алмазный! — сердито вынесла свой вердикт, но заявить подобное Пабло побаивалась, потому предпочитала действовать иначе — уйти в подполье.

— Кто там? — послушно косясь на подругу, поинтересовалась Илия, внутренне готовясь врать, что соседка уже ушла учиться в числе самых первых и прилежных. Может и поверят…

— Ласка, это я, — раздался голос Патрика. Илия тут же бросилась открывать, впуская выпускника этого года, сокурсника своей старшей сестры и поговаривали, что ее будущего мужа.

Они втроем были знакомы с детства и росли практически вместе. Их семьи соединяла одна штука, настолько крепкая, что полностью способны понять только те, кто непосредственно в этом деле завязаны. Все члены их семей давали императору Связку Кровных зароков. Дети, впрочем, отделывались гораздо меньшим, то есть всего одной клятвой из связки — принципом Платы. Это обязывало их никогда не позволять никому делать себе одолжения, а если такое случилось — поскорее отдавать долг, пусть даже ценой собственной жизни. Ничего страшного, особенно по сравнению с теми клятвами, что давали их родители и о которых они даже толком не знали. Но в силу возраста не особо-то и хотели знать. О чем тут расспрашивать, если результат общеизвестен — после введения магами императорского двора обязательной Связки Кровных зароков покушений на действующего Императора, как и любых предательств его интересов, не бывало и даже более того, просто не могло быть — задумавший подобное умирал раньше, чем смог бы осуществить свой замысел.

Так вот, Патрик был для Илии почти братом, потому она ему прощала даже жутко нелюбимую домашнюю кличку Ласка.

Распахнув дверь, тут же посторонилась, впуская гостя. Патрик вошел, наступив на хрустящие обертки от конфет, случайно высыпавшиеся на пол, когда их несли к мусорному уничтожителю и даже не поморщился. Илия надеялась, что он не заметит, какой полнейший бедлам царит в комнате, впрочем, она знала, что он достаточно воспитан и в любом случае просто сделает вид, будто ничего лишнего не видит.

— Патрик! Как дела? В такую рань! Что случилось! Ничего, надеюсь? А то бы я уже знала…

Пришедший терпеливо выслушал все словоизлияния и только после протянул книгу в темной обшарпанной обложке.

— Марисель просила занести. Ты же не забыла, что послезавтра у нас практика по вызову демона? Нас, конечно, близко не подпустят, но могут задавать вопросы по ходу процедуры, отчего будет зависеть общая выпускная оценка. Мы уже просмотрели, у тебя есть на просмотр целых два дня. Там вырезка самой важной информации в очень упрощенном виде.

— Как раз для меня? — многозначительно спросила Илия. Патрик не улыбнулся, пожал плечами и развернулся к выходу.

— Привет Водяной крысе, — нежно пожелала Илия ему в спину. Сестра любила свое домашнее прозвище не больше, чем Илия — свое. Патрик, однако, никогда внимания на это не обращал и когда его просили, передавал привет именно в таком виде, как было сказано.

Закрыв за почти братом дверь, Илия увидала, что Тая уже сидит на кровати, листая принесенную им книгу. Заинтересовавший ее абзац на первой странице она тут же зачитала вслух:

'…несанкционированные вызовы демонов были запрещены после случая в Галийской академии, где трое студентов эльфов провели обряд, усиленный собственной кровью. Вместо ожидаемого очень сильного демона они случайно притянули одного из младших потомков правящей на тот момент династии. Несмотря на огромное количество энергии, необходимой демонам для проникновения в наш мир, оскорбление династии не осталось безнаказанным — тем же вечером воины демонов проникли в эльфийский замок, где вырезали всю верхушку правящегося эльфийского дома. Хотя точно известно, что ради рядового демона организовывать подобную по масштабу и затратам сил процедуру демоны не станут, все вызовы с тех пор законно проводить только по санкции магической гильдии'.

— Бр-р-р, — закончила Тая, захлопывая книгу. — От эльфов одни неприятности!

— Ага. Ну, бери книгу и пошли, — Илия доплела косу и уже на бегу завязала ее лентой. Что поделать, длинные волосы в обществе академии почти дело чести. Впрочем, даже иначе она бы не смогла их остричь — цвета темного шоколада, они почти единственное, что есть в ней действительно красивого. А так обычная девчонка — кожа, пожалуй, слишком светлая, как и глаза, бедра слишком узкие, грудь слишком маленькая. Хотя мама и говорит, что это временно и нужно просто подрасти и заматереть. Но когда уже стукнуло девятнадцать, куда еще расти?

— Ты не настоящий! Мне неинтересно! — сообщила Илия напоследок миражу наследника, который после ночного сна все еще не желал сдавать свои позиции и незримо присутствовал (парил) где-то вокруг головы.

Получилось фальшиво, но, слава небесам! никто, кроме нее самой, не услышал.

На первую лекцию они почти не опоздали, но только потому, что восьмой корпус, где находилась аудитория, располагался прямо через небольшую площадь от общежития.

Пока старичок-профессор второго круга Сатинол расчерчивал на доске виды магических решеток, рассчитанных для дождей разной силы и протяженности, Тая изучала книгу по демонам.

'…в отличие от людей, демоны владеют материализацией и могут создавать предметы, хотя и нестабильные. Самый известный пример — мешок золота, отдельные монеты из которого не распадались почти шесть месяцев. Хотя некоторые исследователи считают, что созданные демонами предметы могут оставаться материальными бесконечно долго. Этим объясняются слухи, что до сих пор совершено неожиданно с вами могут расплатится Меченной монетой'.

Тая тут же подсунула книгу Илии и после прочтения они изумлено переглянулись. Надо же, вот откуда взялись эти Меченые монеты, одна из самых страшных академических баек! Кому попадется такая монета, тот долго не сможет пользоваться магической силой, причем действуют они только на людей! Всегда эльфов винили, а оказывается это демонских рук делишки!

— Похоже, эльфы тут не причем, — недовольно, словно получила личное оскорбление, вздохнула Тая.

— Зато они вывели Труповодов! — находчиво напомнила Илия самую главную причину ненависти к эльфийской расе. Кстати, выражать презрение к ушастым прилюдно тоже было одной из новомодных фишек академического сообщества. Самым странным было то, что на учащихся в академии эльфов по обмену данная неприязнь совершенно не распространялась и с ними общались так же запросто, как и с остальными студентами.

Наследник, кстати, потому и появился в человеческой магической академии только на последнем курсе. Он начинал свое обучение в эльфийской, а после побывал в сульфидской школах и только к выпуску вернулся в людскую, потому что будущий император должен получить диплом своей страны.

— Без эльфов мир бы был лучше! — почти хором закончили девчонки.

— Да замолчите вы! — зашипели с переднего ряда и к ним развернулась Глория. Вот уж кого смело можно было бы назвать красавицей: невысокая девушка с чудной фигурой, чистым лицом и пухлыми губками бантиком.

— Глория, прости нас, смертных, — тут же зашептала Тая, быстро-быстро хлопая глазами. — Прости, а? А то я сегодня не засну.

— Ага, — тут же подхватила Илия, — не уснем, как пить дать! Без твоего прощения совесть спать не даст, все будет мучить и мучить…

Отвечать Глория посчитала ниже своего достоинства, потому просто презрительно скривила губы, разворачиваясь обратно к преподавателю.

Тая быстро зашелестела страницами, открывая книгу в первом попавшемся месте и, улыбаясь Илии, довольно громко и отчетливо зашептала.

— Вот, смотри, что нашла… Итак, демоны… несколько раз в год по неустановленной точно причине (хотя многие источники утверждают, что для участия в темных ритуалах) демоны тратят энергию, чтобы проникнуть в наш мир и украсть девушек (их количество также остается спорным вопросом). Похитители предпочитают красавиц следующего типа… Та-а-ак, — Тая быстро взглянула в сторону Глории, — смотри… волосы светлые, длинные, естественно… Рост невысокий, глаза — голубые, губки — пухлые, грудь… так, какого там размера… ну, грудь, в общем, обычная. Прическа… что-нибудь с заколками из синего стекла и серебра, — разглядывая волосы сидящей впереди и уже даже не заглядывая в книгу, сообщила. — И одета жертва должна быть в голубую блузку и темную короткую юбку, — очень быстро закончила.

Глория, на которой красовалась вся перечисленная Таей одежда, тут же развернулась, посылая тяжелый, полный обещания всяческой мести взгляд.

— О, Глория, — удивлено протянула Илия, быстро переводя глаза от книги к девушке, — посмотри-ка… да тут прямо как будто про тебя написано…

'Жертва' тут же отвернулась, а девчонки, не выдержав, прыснули со смеху. Некоторые из соседей тут же к ним присоединились.

Когда-то в самом начале учебы, на первом курсе, Глория с подругами очень некрасиво посмеялись над двумя наивными подружками, свято верящими, что все встреченные люди с удовольствием станут с ними дружить.

С тех пор времени прошло немало и дружить с Глорией давно уже не хотелось. Но прощать жестокий розыгрыш они все еще не собирались.

— Семейство: две редкостные дуры, — соизволила выдавить Глория и можно было считать, что на сегодня интерес к ним потеряла.

Они еще немного полистали книгу по демонам, но ничего нового не узнали.

После второй пары отправились на поздний завтрак. Пока добрались до столовой в низком, сплошь стеклянном третьем корпусе, обзавелись сопровождением в виде целой толпы знакомых. За один стол не поместились, потому с ними сели только две подружки курсом меньше, парень одной из них и еще один ничейный, Картер. Он был из бедной семьи и подрабатывал у магистра Никона, который был даже главнее декана и считался одним из трех самых сильных магов империи. Именно поэтому магистр всегда отвечал за происходящий в академии выпускной вызов демона. Подобное действие происходило по выдаваемому гильдией магов разрешению и проводилось раз в два года. Как объяснили преподаватели, демонстрация ритуала была вызвана намерением познакомить студентам последних двух курсов с опасностями, связанными с вызовом, чтобы предотвратить попытки проделать подобное самостоятельно. Демона вызывали под присмотром всего преподавательского состава, в совершено безопасном месте — кольце стен пятого корпуса с единственной аудиторией, больше похожей на бункер. Он был наполовину погружен в землю и обустроен всеми существующими видами защиты. Эту самую аудиторию Картеру и предстояло подготовить к послезавтрашнему дню.

Илия украдкой поглядывала на него и не могла понять, как можно ходить таким обтрепанным и неухоженным! Пусть даже мало денег, но все равно, хотя бы элементарный комплект новой сезонной одежды пополнять нужно… И стричься хотя бы два раза в месяц. И одеколон покупать, пусть не самый дорогой, но хотя бы с приятным запахом, а не с больше похожим на скисшую бражку.

Впрочем, встречаться с ним она не собиралась, потому недолго размышляла о его финансах и жизни. Куда интереснее было придумывать новые детали своего гардероба: какие платья в него включить, а какие заменить на более модные в сезоне цвета и фасоны. Хотя они с Таей не считали себя особыми шмоточницами и меняли одежду скорее по необходимости, чем по требованию жаждущей совершенства души — ведь студентки самой престижной в империи магической академии должны были выглядеть соответствующе.

Хорошо хоть питание было бесплатным. Илии было бы неудобно, если бы Картер не смог купить себе полноценный обед. Пришлось бы предлагать ему помощь, она долго бы не решалась этого сделать, так как была твердо убеждена, что подобные подачки только унижают. В общем, всем было бы не по себе.

Картер о мыслях сидящей напротив Илии не подозревал, ел очень быстро и молча, хотя обычно, как все нормальные студенты, любил долго, со вкусом поболтать и никогда покидать столовую не спешил (так же, как и на лекции).

— Работы много, — пояснил, очистив все тарелки и хватая компот. — За день нужно выстроить круговую ячеистую защиту из пластин смеси зеронита и серебра, а они прикрепляются к каркасу… а каркас еще собирать. В общем, велено возвращаться быстрее, потому как и ночью, скорее всего, придется работать. Зато и платят за внеурочное время в тройном размере, — закончил Картер и, не озаботившись прощанием, тут же вылез из-за стола и торопливо направился на выход.

— Да-а-а, — вздохнула полная рыжеволосая Сесилия, — такая горячка вокруг этого вызова, лучше бы вовсе не вызывали.

В беседу тут же влез ее молодой человек, один из тех очаровательных зануд, которых так и тянет потрепать по пухлым щечкам — тощий и вечно серьезный Давидка. Голос у него был как всегда пренебрежительный и томный.

— Дак нужно ж на деле показать потенциальным идиотам, что происходит, когда нарушается запрет на вызов. Итак каждый год несколько случаев несанкционированных вызовов фиксируется… а без подобной демонстрации и вовсе бы половина выпускников пробовала. Сложно, знаете ли, удержаться, когда возможность получить все желаемое кажется такой простой и доступной.

Судя по сказанному, к потенциальным идиотам Давидка себя не причислял. К концу его монолога Тая, уже не скрываясь, листала страницы пресловутой книги по демонам, а Илия нащупала в юбке один из карманов, сразу туда залезла и среди всего мусора, вытащенного на белый свет, обнаружила несколько серебряных монеток! Вот так подарок… Их даже хватит оплатить вход на сегодняшние танцы, хотя в деньгах Илия не нуждалась. Но все равно приятно, бездна поглоти, когда их немного больше, чем ты думал!

Договорившись с Сесилией встретится вечером в Цветущей таверне, что прямо за территорией академии, они расстались.

Следующие три пары прошли без происшествий. Ну, разве что пришлось скрываться от Длинного Пабло, неизвестно как узнавшего про краденый запоминающий кристалл, но они успели выскользнуть из аудитории раньше, чем он поднялся, собрал все свои вещи и догадался броситься вдогонку.

— Откуда он вообще узнал, что это я? — на ходу с трудом выговорила Тая.

— У него вроде предсказатели в роду были, может дар передался, — поделилась Илия своими соображениями. Тая состроила кислую мину, если это так, попробуй отоврись, что она ни при чем!

— И дался ему этот кристалл!

На следующую пару они пришли после звонка, когда Пабло уже сидел на обычном месте в самом верху. Предусмотрительно устроились прямо рядом с выходом.

В этот раз преследователь был умнее и вскочил с места за минуту до звонка. Но, хотя Тая и была начеку, их спасло другое — профессор Словенка схватила пробегавшего мимо Пабло за рукав, требуя несданный до сих пор отчет по практическим занятиям состава сложных зелий и Илия с удовольствием понаблюдала за его отчаявшимся взглядом, когда он следил, как демонстративно неспешно 'присвоительницы чужого добра' выходят в коридор.

Потом девчонки пообедали и отправились домой.

Путь проходил мимо корпуса, где чаще всего занимался последний курс. Судя по толпе девушек у его стен, наследник еще не выходил. Илия непроизвольно притормозила и Тая тут же остановилась, делая вид, что они просто прогуливаются, дышат воздухом и любуются окрестностями.

И как можно на что-то надеяться, когда тут такие девчонки вокруг? — обречено думала Илия, оглядывая кандидаток, распушивших перья прямо у крыльца. Тут была первая красавица академии, второкурсница Леночка и даже эльфийка, тонкая высокая Кириатолия. Наследник, конечно, на эльфийскую красоту наверняка насмотрелся, пока обучался в их академии, но даже если не брать в расчет Кириатолию, все равно выбор больше, чем можно желать. Илия понимала, что до внешности большинства присутствующих девушек она не дотягивает.

Может, поэтому почти не расстроилась, когда в момент выхода наследника, в преддверии чего толпа одновременно громко и протяжно вздохнула, ее вдруг позвал проходящий мимо помощник декана Старый Ларсон.

— Илия, хорошо, что вы мне попались, — широко улыбнулся Ларсон и даже изобразил нечто, напоминающее вежливый поклон. — Отойдем на минутку?

Илия оглянулась и увидала, как на ступеньках появляется охрана — два угрюмых высоких человека, а после выходит он… Самуил. Честно говоря, наследник не был самым красивым парнем из тех, кого видела Илия, но, то ли атмосфера власти, то ли безупречная выправка и окружающая аура уверенности… В общем, что-то неуловимое придавало ему вид того самого идеала, который ищут практически все девушки. Илия смотрела, как наследник останавливается, привычно оглядывает окружающих, ни на ком не задерживаясь. А после… вдруг смотрит в ее сторону.

— Такого не может быть, это случайность, — сама себе сообщила Илия, когда на его лице вдруг появилась легкая улыбка, как будто он улыбнулся… именно ей.

— Не верю, — преувеличено бодро сказала и быстро отвернулась к Ларсону. Он тут же двинулся по дорожке и Илия, больше не отвлекаясь, пошла рядом.

— Если у вас найдется полчаса свободного времени, прошу сейчас же пройти в Измерительную лабораторию и проверить уровень своей силы. Вы пропустили последний обмер по болезни и я только сегодня утром случайно выяснил, что про это все благополучно забыли. Так не пойдет, порядок прежде всего! Так что будьте так любезны, пойдите и измерьте, — Ларсон ждал согласия и причин отказывать не было.

— Схожу прямо сейчас, — уверила его Илия и действительно повернула к корпусу практических занятий, где находилась Измерительная лаборатория, в быту именуемая 'яйцемеркой'. Она сама понять не могла, зачем проверять уровень силы каждые полгода… ну не становиться он больше, чем изначальный, полученный в наследство, почти не увеличивается даже после тщательных тренировок. За долгие годы методических упражнений уровень возможно поднять не более чем на 5–7 процентов, а уж с ее прилежностью…

Лаборантка Вия встретила почти насторожено и с удивлением на нее посмотрела. Видеть студента в лаборатории, когда ему не назначено там работать — одна из академических плохих примет.

— Уровень силы проверить, — коротко сказала Илия, которой все еще не давала покоя улыбка наследника. Ну не мог он ей улыбнуться! Просто она оказалась на одной линии с той, кто ему понравилась и все!

Яйцемерка получила свою кличку за форму, в которой при определенном излучении проявлялась силовая оболочка каждого мага. Форма перевернутого тупым концом вверх яйца, окружающего тело. Самые сильные маги могли настраивать свое зрение определенным образом и видеть чужую магическую силу без всяких специальных приспособлений, невооруженным глазом. Илия упражнения по медитации, приводящие к развитию подобного зрения делать, конечно же, постоянно забывала.

Ее уровень не изменился — 779 миллиметров, как и полгода назад.

Илия получила справку с данными и отнесла в здание деканата, где отдала одной из дежурных студенток. Теперь можно и домой.

В общежитии жизнь кипела и бурлила. Из открытого окна первого этажа неслась какая-то новомодная песенка про человека, решившего сделать мир лучше. 'Первым делом он простил эльфов', - громко орал певец и хор на заднем плане бодро подпевал: 'взял, да и простил!'.

Нечто подобное играет и по вечерам, на танцах, но тогда кажется более веселым.

Прямо на лестнице ко второму этажу расположилась кампания Блудного рыцаря. Их кудрявый главарь оживился, увидав новую жертву, перегородил проход и заявил, что пропускает наверх только после поцелуя.

— А мальчишек как пропускают? — тут же поинтересовалась не в меру любопытная Илия.

— Э-эээ, — пока кудрявый раздумывал, чтобы ответить, неуверенно посматривая на друзей, Илия создала порыв ветра, неожиданно дунувший им в лица и с хохотом, совершенно бесплатно быстро проскочила наверх.

Каждый из этажей делился на две половины, женскую и мужскую. На доске объявлений рядом с дверью в женскую часть уже висел листок оценки качества студенток, еженедельно вывешиваемый тайными шутниками. В нем каждая из проживающих на этаже третьекурсниц оценивалась по десятибалльной шкале по нескольким параметрам, и, исходя из общего результата, занимала место в списке. Илия каждый раз с удивлением убеждалась, что попала в первую десятку, хотя и в самый конец. Всю малину ей портила грудь (по десятибалльной шкале — тройка) и характер (по той же — двойка). За ноги и волосы она неизменно получала твердую десятку, остальное плавало. В этот раз, внимательно изучив список, никаких изменений по сравнению с прошлой неделей Илия не заметила, Тая все так же была местом выше и уже без приключений добралась до комнаты.

Там ей удалось вспомнить про чулки и целый час они с Таей потратили, плеская их в чане с подогретой магией водой, а после развесив на веревке и обдувая ветром. Можно было сдать в прачечную, средства позволяли, но так было гораздо интереснее.

Еще приняли нелегкую попытку убрать кавардак, распихав вещи по местам (по крайней мере те, у которых были эти самые места), а таких вещей нашлось немного, потому даже после уборки вид комнаты практически не изменился.

Так, за бытовыми заботами, и наступило время собираться на танцы.

Тая копалась в общем шкафу, что-то временами восклицая, то радостно, то разочаровано.

— Нашла! Пойду сегодня в этом! — она вытащила клетчатое платье с расклешенной юбкой чуть ниже колен и прилагающимся кружевным фартуком.

— Но это мое! — возмущенно сообщила Илия.

— И что? — не поняла Тая.

— Может, я тоже захочу его надеть!

Тая надулась и молча продолжила копаться в вещах.

— Я еще подумаю, — смилостивилась Илия, но при ближайшем рассмотрении платье оказалось закапано свечным воском и перекочевало в кучу грязного белья.

В результате пришлось одевать не то, что хотелось, а то, что оставалось чистого.

Таверна уже была доверху набита народом. Когда-то в этом здании останавливались отдыхать торговые караваны, но с тех пор, как ученики академии повадились устраивать здесь танцы, распугав всех караванщиков, хозяин быстро сориентировался и изменил обстановку зала, оставив под танцпол всю центральную часть, а столики и диванчики разместив под стенами.

Илия уже от входа увидела компанию с Сесилией во главе, занявшей им места, так что через несколько минут они уже сидели, громко перекрикиваясь сквозь такую оглушительную музыку, что в разговоре больше приходилось рассчитывать на жесты и выражение лица.

Крепких напитков тут не подавали (официально), потому все пили разведенное пряное вино или пиво.

Над танцполом горели цветные яркие шары, свет в помещении был приглушенным и атмосфера веселья и прекрасного настроения была почти осязаема на ощупь.

Марисель с Патриком сидели за столиком в углу, вместе с двумя эльфами с их потока. Эльфам очень повезло, что в академии появился наследник и все внимание слабого пола переключилось на него, иначе бы так спокойно посидеть им точно не дали.

Илия в который раз подумала, как все-таки странно — красота эльфов ее не задевала, а наследник… по отношению к нему она стала одной из множества, хотя и хотелось, конечно же, остаться во всем оригинальной.

Марисель, заметив сестру, укоризненно покачала головой, мол, вместо того, чтобы заниматься, бездельничает! Но Илию подобным не проймешь, она просто пожала плечами и отвернулась к Лакрице, первокурснице, которая уже умудрилась стать известной благодаря нескольким пикантным историям с участием самых хулиганистых студентов академии, пресловутых эльфов и одного орка, каким-то чудом затесавшегося в человеческую столицу.

Илия ханжой себя не считала, но те подробности, что рассказывала Лакрица после встречи с орком, заставляли ее краснеть, как маков цвет и сопровождались обещаниями самой себе никогда к оркам ближе расстояния арбалетного выстрела не приближаться.

Сейчас, впрочем, Лакрица была занята единственной постоянно обсуждаемой темой последнего времени — наследником. А именно тем, что до сих пор неизвестно, кого он пригласит на весенний бал.

— Говорят, он предпочитает брюнеток с бюстом, — громко сообщала Лакрица, оглядывая танцпол в поисках потенциальных соперниц. Сама она также была брюнеткой с черными глазами, а по груди всегда получала твердую десятку.

Илия постаралась об этом не думать. Еще пару бокалов вина и они с Таей отправились танцевать.

Танец в полумраке под мягкими бликами света имеет свойство прятать от действительности. Когда танцуешь, вплетаясь в ритм музыки, все остальное выветривается из головы и даже наследник пропадает, словно теряет всякое значение.

Вскоре Илия вместе со всеми окружающими уже громко подпевала новому хиту, где человек взял, да и простил эльфов.

Отдыхать они с Таей уходили только когда начинались медленные мелодии, обычно отклоняя приглашения знакомых молодых людей. Разве что эльфам не отказывали, потому как знали их обидчивость и вспыльчивость. Еще закатят громкий скандал с оскорблениями, и правда проще пять минут покружится с ними в танце, тем более что делали они это безупречно. И еще немаловажная деталь — по окончании танца всегда оставляли партнерш, не принуждая присоединится к своей компании. Просто благодарили за оказанную честь вежливым поклоном и степенно удалялись на место. Илия считала, что окружающим ее молодым людям есть чему у них поучиться.

После очередного хита, под который пришлось порядком прыгать, Илия облегчено вздохнула, так как следующая песня была медленной, а ей как раз требовался отдых.

Когда ее взяли за руку, не очень вежливо развернулась, выдирая пальцы, чтобы стало понятно, что танцевать она не желает.

— Потанцуем? — спокойно спросил наследник и, не дожидаясь ответа, тут же положил руку ей на талию. И действительно, смысл ждать ответа, когда по лицу видно, что отказать человек не способен.

Первые две минуты она просто машинально перебирала ногами, следя, как бы ни отдавить наследнику ноги. Танцевал он, впрочем, не хуже эльфов.

— Меня зовут Самуил, — сказал, в конце концов, наследник.

— Илия, — выдавила она.

— Патрик называет тебя Ласка, — вдруг улыбнулся главный представитель идеальных молодых людей и только тогда она вздохнула спокойнее, привычное раздражение немного ослабило неловкость ситуации и вернуло поведению естественность.

— Это домашняя кличка, я ее не люблю.

— А по-моему, очень красиво, — спокойно ответил он. — Мне нравиться.

Тут уж Илия ответить ничего не смогла, потому что кричать и ругаться, как обычно она кричала на домашних, на наследника никоим образом не следует, да и не очень-то хотелось. Вдруг пришло в голову, что на самом деле она готова слушать бесконечно, как именно он произносит ее доселе нелюбимую кличку.

Танец, однако, вскоре закончился, наследник вежливо поклонился, только после этого опустил руку и ушел. Наверняка у эльфов перенял такую привычку, досадливо подумала Илия, но ее уже тянули к столику, где собралась нешуточная толпа самых любопытных.

— Светлые небеса! — поражено повторяла Тая, — наследник с тобой танцевал! Что он сказал?

— Ничего, — правдиво отвечала Илия, но ей никто не верил.

Самуил провел в таверне еще примерно полчала, сидя за отдельным столиком в окружении одной только охраны и рассматривая танцующих. После поднялся и ушел.

Остаток вечера Илия чувствовала себя звездой, вокруг толпились любопытные, пытаясь узнать дословно, что и каким тоном сказал наследник. Впрочем, недовольных поклонниц тоже хватало и щеки у Илии никогда раньше так не горели, а такое количество пренебрежительно-изучающих взглядов она еще ни разу за девятнадцать лет не получала.

Потому ушла домой раньше обычного.

Утром будильник все-таки получил свое. Тая метко швырнула подушку и сбила его на пол, отчего тот грустно крякнул и затих. К вечеру, конечно, будильник самовосстановиться и будет снова нести свою нелегкую, а временами даже опасную службу, но все равно было приятно.

Ко всему прочему оказалось, что на улице моросит дождь, так что пришлось доставать плащи. А они, естественно, оказались сильно мятыми. Так как Илия лучше контролировала температуру ветряного потока, проглаживать ткань пришлось именно ей.

Как и прошлым утром, в дверь неожиданно раздался стук. Тая в этот раз прятаться не стала, так как дверная задвижка была заперта и даже разъяренный Пабло не посмел бы ее ломать.

— Кто там? — прилежно поинтересовалась Илия.

— Почтовая служба, — звонко ответили из коридора.

Не переступая порога, курьер с профессиональной улыбкой протянул корзину редчайших черных лилий, среди которых ошарашенные девчонки не сразу разглядели тонкий белоснежный конверт.

Из него выпала небольшая карточка. Илия прочитала ее несколько раз, прежде чем смогла понять, что там написано.

'Наследник императорского престола, Самуил четвертый рода Венценосных имеет честь пригласить Илию, младшую дочь господина Пехонского на весенний академический бал, который состоится последнего числа текущего месяца'.

В конце еще была огромная витиеватая роспись и четкая императорская печать.

Ноги подкосились и Илия опустилась прямо на пол, крепко сжимая клочок пахучей бумаги.

— О…ть! — оглушительно громко сообщила Тая, сползая рядом.

Разве кто-то смог бы сказать точнее?

Лекции тянулись бесконечным монотонным потоком. Новость жгла изнутри, требуя радостных воплей и прыжков, но еще утром они с Таей решили, что лучше будет пока никому об этом не сообщать. На молчание Таи можно было полностью положиться, она знала, когда можно болтать, а когда действительно не стоит. Впрочем, Илия не смогла удержаться и рассказала все Марисель. Та задумалась, хмыкнула и внимательно уставилась темными глазами.

— Ну, попробуй, — великодушно разрешила в конце концов.

Патрик и вовсе ничего не сказал.

Теперь Илия только и делала, что представляла переполох, который случиться, когда все узнают. Завидовать, конечно, будут дико и это приятно, бездна поглоти! Но и пакостить начнут, а это уже не так здорово.

'Ладно, подожду пока, а там что получиться. И вообще… вдруг это просто чья-то шутка?', - сделала вывод Илия. Хотя не знала ни одного шутника, даже из самых состоятельных, который смог бы грохнуть на розыгрыш столько, сколько стоила корзина черных лилий. Но мало ли кому они насолили… как знать.

'Буду молчать!', - решила Илия и, действительно, молчала.

Когда заканчивалась последняя в этот день лекция, в аудиторию заглянул помощник декана Ларсон, широко улыбнулся, увидав Илию и сообщил, что ее ждут в деканате.

Тая согласилась не тащится за ней следом, а дождаться новостей в общежитии.

Обдумать по дороге в деканат, зачем же ее вызвали, не удалось, так как сопровождающий Ларсон всю дорогу развлекал беседой, рассказывая давно уже набившие оскомину академические байки. Ту, что про экспедицию в приграничный с орками лес, освобождать безвинно взятых в плен четырех деревенских девушек, она знала не понаслышке, так как лично в ней участвовала. Повезло, что удалось обойтись без последствий. Девушки оказались очень агрессивны, освобождаться из плена не пожелали, а наоборот, заявили, что давно уже состоят с орками в законном браке, а у людей в деревне только пьяницы да буяны остались, даже глянуть некуда. Более того, когда недоумевающие таким поворотом событий студенты попробовали настаивать, пленницы взялись за оружие — метлы, коровьи лепешки и сковородки.

Орки тем временем удалились на безопасное расстояние и с интересом наблюдали конфликт, не высказывая ни малейшего желания в него вмешиваться.

Наконец, освободители постыдно бежали от порабощенных и всю дорогу назад костерили весь женский род почем зря. Илия в том числе…

Ларсон оставил ее только у кабинета декана.

Постучав, Илия решила, что все страшное все равно случится, если должно и, дождавшись крика 'Войдите', смело отворила дверь.

Седой декан Магнитий, профессор первого круга и очень умный человек ждал, сидя за огромным лакированным столом. Студенты его по-настоящему уважали, так как декан не был сторонником драконовских методов воспитания и многое своим подопечным разрешал. И прощал.

— Добрый день, Илия. Присаживайтесь, — великодушно предложил, указывая на одно из двух стоящих перед ним кресел. Во втором уже сидел… наследник. Он слегка улыбнулся и Илии пришлось потрудиться, чтобы взять себя в руки и спокойно сесть рядом. Она успела подумать, что никогда не видела, как Самуил смеется, только как улыбается. Вероятно, это последствия его положения, непросто, наверное, быть единственным сыном и надеждой Императора.

— Я вызвал вас, Илия, — негромко начал Магнитий, — вот по какой причине. Насколько я знаю, вы получили приглашение на весенний бал от одного из наших учеников, а именно от Самуила, — декан вежливо кивнул в его сторону.

Не рискуя смотреть на наследника, Илия выдавила:

— Д-да.

— Поздравляю, — спокойно продолжил декан. — Дело, однако, в том, что Самуил не только учащийся нашей академии, но и наследник престола, как вы уже наверняка знаете. А все, что касается наследника, подчиняется своим, особенным правилам. Так как вы являетесь дочерью императорского служащего, то не только знаете о Связке Кровных зароков, а и сами давали клятву возврата долга, так?

Илия быстро кивнула.

— В таком случае нам с вами будет гораздо проще объяснятся. Так вот, Илия, до бала вы должны будете дать еще одну клятву, адресованную непосредственно наследнику.

Тут Илия не сдержалась и оглянулась на Самуила. Он смотрел насторожено, но прямо.

— Какую?

— Вы поклянетесь никогда не влиять на его решения касательно управления Империей и всеми связанными с этим вопросами. Поклянетесь клятвой отдачи, это значит, что иначе ваша жизненная сила будет убывать, вплоть до полного истощения, что практически приравнивается к смерти. Подумайте, согласны ли вы на подобное. Подумайте и ответьте сейчас, пока окружающие не узнали, что вы стали… спутницей наследника.

Илия смотрела на Самуила. Он ждал, в спокойных глазах не было ни тени нервозности, но то, как напряглись его руки, многое могло бы сказать.

— Так что, Илия, вам нужно время на размышление? — мягко спросил декан.

Вмешиваться в дела империи? Заманчиво, когда читаешь о подобном в романе, но в настоящей жизни… это же такая скукота! Разбираться, кто что сказал, по какой причине и к чему это приведет… Разве кто станет заниматься подобным, если его не заставлять?

И неужели… они считают, что она имеет на наследника (или будет иметь) такое сильное влияние? Илия не верила в подобное. Перестраховываются, как обычно. В общем, если подумать, дел до управления империи ей никаких нет.

— Хорошо. Я дам такую клятву, — ответила декану, хотя ответа больше ждал наследник. Он промолчал.

— Прекрасно. За пару дней до бала вас пригласят на собрание, где все и произойдет. Думаю, не стоит напоминать, что наш разговор должен остаться в тайне и право узнать его подробности есть только у ваших ближайших родственников?

— Не стоит, — сухо подтвердила Илия, хотя именно это декан только что и сделал.

— Друзьям можете сказать, что я вызывал вас, чтобы передать студентам новость о запросе из Сот. Им нужен новый участник, одна из женщин недавно ушла на отдых и ей требуется замена. Заявка получена вчера вечером. Студент, сдавший годовые экзамены с наименьшим балом, рискует оказаться отосланным на службу в Соты, так всем и передайте.

— В Соты? — изумилась Илия. Несмотря на то, что Соты считались местом рождения их мира и работу там пытались выдать за почетную, все понимали, что это просто слова. Что может быть почетного в одиноком существовании в избушке посреди леса, где нет ни танцев, ни друзей, а из окружающих только пять таких же, как ты, неудачников, ближайший их которых живет в паре верст пешего хода?

— Да. Но не волнуйтесь, туда выберут кого-нибудь из самых отстающих. Ваша кандидатура, естественно, даже не будете рассматриваться.

Декан перевел взгляд на Самуила.

— Думаю, наш вопрос решен, — сказал ему.

— Да, профессор, благодарю.

Наследник тут же поднялся и протянул ей руку.

— Илия, разрешите вас проводить?

Только полная дура смогла бы ему отказать, потому Илия быстро согласилась.

Они медленно шли по дорожке к ее общежитию, а прямо за ними шли невозмутимые охранники. Это почему-то нервировало, словно они стояли не сзади, а прямо между ними.

— Я рад, что вы согласились, — ровным голосом говорил наследник. — Вам понравились лилии?

— Да, спасибо, — коротко отвечала Илия, не зная, что сказать. Все слова одновременно покинули голову и возвращаться никак не желали. Тем более те, сзади, все слышали…

— Как понимаете, на балу вы должны быть одеты в цвета моей фамилии.

Илия испугано сглотнула. Об этом она не подумала.

— Прошу вас выбрать невызывающее платье белого, голубого или светло-салотового оттенков. Справитесь сами или попросить мою модистку вам помочь?

— Справлюсь, — уверено ответила Илия.

Очень неожиданно они очутились у входа в здание общежития. Наследник остановился, словно не замечая окружающих любопытных студентов, которых, конечно же, уже собралось невероятное количество.

— Я рад, что вы… согласились, — официальным тоном повторил наследник, вежливо поклонился и отправился на выход с территории академии. Жил он, естественно, не в общежитии, а в личном доме неподалеку.

Илия поспешила спрятаться в комнате, чтобы не быть растерзанной в клочья любопытными сокурсницами.

Только перед сном, валяясь в кровати, она вдруг поняла, что все оказалось хоть и сказочно нереальным, но совершенно неожиданным. Клятва ладно, у нее изначально не было планов влиять не управление целой империей. Но платье… ведь ей придется постоянно соответствовать наследнику, а это будет ой как непросто. Теперь придется тщательно следить за каждой деталью своего туалета, за каждым волоском прически и уже не оденешь первое вытащенное из шкафа платье, на скорую руку разгладив смятую ткань и кое-как отряхнув грязь.

— Неважно, — отмахнулась Илия от подобных мыслей, уже засыпая, — все равно это самый счастливый день моей жизни!