Утро наступило поздно. Ещё бы, ворочаться полночи, вспоминая перепалку с некромантом – это, конечно, сну способствует!

После завтрака вдруг явилась младшая жрица Про и, быстро кивнув, практически швырнула на мой письменный столик письмо с сине-серыми разводами на конверте.

- Приглашение на вечер. Королева с окружением будут рады вас видеть у себя в гостях.

Не может быть! Я схватила конверт, будто там крылья, на которых я смогу летать в небесах.

Честное слово, я так не радовалась, вероятно, лет с пяти, с того времени, когда мама приносила мне новое платье, совсем такое же, как у неё самой, одевала меня, гладила по спине и рукам, делала такую же, как у себя, прическу и уводила гулять в сад. Там танцевала и пела, а потом, наклонившись к поверхности воды у озера, рассматривала наши мерцающие отражения и приглушенно шептала:

- Смотри… смотри, маленькая моя, как мы похожи.

Я вздрогнула, отгоняя видение, мучительно сладкое и страшное одновременно.

- Что с вами? – требовательно поинтересовалась жрица, стойко держа ровно голову, увенчанную очередной уродующей шляпкой.

- Прошу прощения… вспомнилось кое-что неприятное.

- Так вы примете приглашение?

- Конечно же! С большим удовольствием!

День пролетел быстро. Ещё бы, когда впереди знакомство с женской частью населения замка, такими же, как я, высокородными особами, которым следует держаться вместе – так и веселее, и продуктивнее во всех сферах дворцовой жизни. Кто, к примеру, вас прикроет, когда вы встречаетесь со своим поклонником в углу коридора, завешенного пыльными портьерами? Только такая же, как вы сами, любительница пофлиртовать. В нашем замке они даже делились на группы – мы, молодые, «играющие в любовь» отдельно, те, что постарше, замужние любительницы натурально гульнуть на стороне – отдельно. Наши интересы не пересекались, и всем хватало места и времени добиться желаемого. Надеюсь, тут тоже найдутся подруги на любой вкус.

Как мне не хватает подруги! Хотя бы Гульку сюда – да я бы её зацеловала насмерть!

Итак, пора готовиться. У нас было принято выряжаться на вечера, показывать себя во всей красе и искренне восторгаться красотой других женщин. Думаю, это важно – видеть, насколько красивы женщины, и чувствовать свою принадлежность к этой красоте. Видеть, как правильно оттенять бледную кожу, чтобы она не выглядела плесневелой, а приобрела изысканную глубину, убедиться на примере взрослой, уверенной в себе толстушки, что объёмными ногами можно гордиться ничуть не меньше самых стройных – и тогда на них найдутся охотники.

В общем, я обожала наши вечера.

Но здесь кроме синего платья мне ничего не светит, да и причёску лучше сделать попроще, самой. В любом случае, надо для начала побыть скромной и незаметной, чтобы никого не оттолкнуть и заодно увидеть, как принято у них. Некрасиво было бы сразу со своими требованиями лезть на рожон, они совсем не должны быть такими же, как женщины моего замка.

Но как же хочется, чтобы хотя бы немного они оказались на них похожи!

В любом случае, настроение, вероятно, впервые с моего приезда к некрогерам сверкало и переливалось, как алмаз на солнце. Я так рада! Даже, можно сказать, счастлива!

И я смеюсь, смотря в зеркало, где мои кудри в очередной раз выскальзывают из рук и рассыпаются по плечам, не желая собираться в аккуратный пучок. Так глупо – смеяться от счастья оттого, что тебя пригласили на скучные вечерние женские посиделки. Но что поделать, я смеюсь.

Дорогу я не запомнила, но подозреваю, я не шла, а парила над полом, по крайней мере, так себя ощущала.

Покои, где мне прежде ни разу не довелось побывать, оказались довольно объёмными и, на мой взгляд, совершенно неуютными. Зато народу столько, что глаза разбегаются. Собственно, по пальцам можно перечесть тех некрогеров, с которыми я общалась по прибытию в замок. По сути, если я встречаю в течение дня двух живых людей – это практически праздник! А тут, надо незаметно посчитать… Раз, два... Тринад… Нет, шестнадцать женщин! Невероятно просто, да где же они все прячутся днём? Мне казалось, замок я исходила уже сверху донизу, но никого не видела.

Мать Рондо, ныне действующая королева и её спутница, как выяснилось позже, незамужняя старшая сестра королевы, она же старшая жрица Про оказались самыми взрослыми среди собравшихся в зале. Они вели беседу о чём-то своём и не пожелали от неё отвлекаться при моём появлении, просто вежливо кивнули и продолжили обсуждать свои важные вопросы.

Это радовало. Неохота, знаете ли, в такой чудный вечер тратить массу лишнего времени на обмен любезностями. С королевой я познакомилась в первые дни моего пребывания в замке, она показалась мне довольно скучной женщиной, постоянно погруженной в свои сложные мысли, поэтому оставалось только радоваться, что она не стала сломя голову обо мне заботиться и всячески меня опекать.

Так, теперь можно и к ровесницам перейти. Девушки моего возраста в основном сидели без рукоделия и просто болтали, только некоторые были заняты вышиванием или плетением паутинных кружев – у нас такое плетение не прижилось, слишком тонкая работа, выдержки ни у кого из моих знакомых не хватало. А тут, смотрю, довольно востребованное хобби, что тоже своеобразным образом характеризует некрогеров.

Вот это кружево, например…

- Потрясающий узор. Просто невероятно!

У первой же кружевницы на валике лежало потрясающее серое, вернее, жемчужное кружево, настолько искусно сплетенное, что каждое произнесённое мною слово похвалы было совершеннейшей правдой и шло от самого сердца. Я, конечно, мало видела кружев и кружевных дел мастериц, но эта девушка в тесном плотном платье, которое заставляло её сидеть так ровно и прямо, будто было деревянным корсетом, сразу среди них выделялась. Она медленно повернула голову и коротко взглянула на меня. Стройная или, скорее, худая, тёмные, просто убранные волосы, тёмные глаза. Обычный облик некрогерки. И взгляд такой же, как будто перед ней вдруг запрыгал на задних лапках и громко подтявкивает неразумный щенок, к примеру.

- Прошу прощения за свой неуёмный восторг, но прежде я никогда не видела такого красивого кружева, - нашла нужным добавить я.

- Ну что же… Тогда спасибо.

Я даже слегка смутилась. Она была бледна, спокойна, но думаю, в ней течет живая кровь. То есть она первая, кто в землях некрогеров не вызывала у меня отторжения на каком-то необъяснимом глубинном уровне. Если подумать, такое же отвращение во мне поднимается, когда я вижу тараканов, особенно ту крупную породу, которая прибывает в замок из лесных поселений. Прямо дрожь отвращения пронизывает.

Так вот – эта девушка – первый некрогер, кто не запустил во мне, пусть и непроизвольно, эту реакцию-отвращение.

Или второй?

Ну вот, не хватало ещё сейчас некроманта вспоминать! Нет, моя текущая задача – завести полезные знакомства, которые сделают мою жизнь веселой и беззаботной, прямо как дома.

И вот - моя задача с треском провалилась!

Общаться со мной никто не стал. Конечно, некрогерки отвечали на вопросы, но с таким видом, будто им заплатили за безграничное терпение. Искреннее слово я услышала всего однажды – ту самую первую благодарность из уст мастерицы кружев. И то, впредь она общалась в двумя другими девушками, сидевшими поблизости, а на меня даже ни разу больше не взглянула. Как и все окружающие. Вернее, не так... все они время от времени смотрели на меня. И не видели, как будто я пустое место.

Вскоре мне уже казалось, что со стороны я похожа на глупого жука, залетевшего в комнату, который тупо бьётся всем своим весом в стекло, не понимая, что выхода нет.

Когда вечер закончился и некрогерки принялись собирать книги и рукоделие, я скованно попрощалась со всеми присутствующими, заметив, что теперь тоже смотрю как бы мимо – прямо, но никого не замечая, и пошла обратно, в свои комнаты, ушла первой, чтобы не разрыдаться прилюдно.

И в пустынном коридоре, где никого не было, всё пыталась сдержать слёзы, запереть их внутри и не впадать в отчаяние.

Весь день я мечтала, что вскоре всё изменится к лучшему и я перестану быть одной, стану частью местного общества, а теперь поняла – ничего не изменилось.

В моих ли силах вообще что-нибудь изменить?

Не понимаю, почему так произошло. Снова одна.

Почему меня отталкивают, отторгают, как инородное тело, даже не пытаясь ко мне присмотреться? Не пытаясь дать шанс приспособиться к некрогерам?

Коридоры текли, сменяли друг друга.

Почему эти женщины были так… так бессердечны? Так жестоки? За что? Ведь друг с другом они общаются. Что не так?

Может, я сделала нечто дурное?

Нет, это не мой путь – начать винить во всем происходящем себя. Конечно, святых нет, но если я сделала что-то плохое или неправильно, то не нарочно, и можно просто объяснить, в любом случае это лучше, чем бросать одну в воду и смотреть, как я тону, безуспешно пытаясь выплыть.

Та-ак, а это что?

Передо мною, оказывается, раскинулся подвал, а я стою у того самого поворота коридора, который ведёт к логову некроманта.

Вообще-то я была убеждена, что направляюсь в свою комнату.

Но с другой стороны… что меня там ждет? Обои, рисунок которых я уже выучила наизусть? Скучные книги, не менее скучный пейзаж за окном и полные гулких звуков коридоры за стенами? Там, за стенами, по всей вероятности теплится жизнь, хорошая или плохая, неважно, но она существует, а в комнате меня точно ждёт одно только одиночество.

Похоже, я боюсь его, одиночества? Честно говоря, раньше я никогда не думала, что наступит время, когда я буду тосковать по подружкам и кавалерам, по смеху и болтовне. По обществу. Мой будущий муж относится ко мне так, будто не особо-то и рад моему присутствию, что, впрочем, не помешало попытаться затащить меня в постель. Действительно, почему нет? Остальным до меня дела ещё меньше. Жрица Про постоянно намекает, что нынче в землях некрогеров сложилась сложная политическая ситуация, что землю раздирают бунты и народ некрогеров-сао, это часть населения более низкого происхождения, не даёт стране подняться и наладить нормальное существование, так как не желает и дальше жить под гнётом власти королевской семьи, которая правит уже более полутора веков. Так что им не до веселья. А значит,  и не до меня. Звучит так, будто я пустоголовая капризная принцесса, у которой на уме одни только развлечения, причём я активно чего-то выпрашиваю и даже требую. Но пока на моей совести только язык, который я не успела вовремя прикусить и поэтому позволила себе пару раз нагрубить тем, кому грубить не стоило. А в остальном я вполне вменяема и уж в любом случае способна понять, что, когда в государстве появляется настолько важная проблема, требующая грамотного решения, нужно бросить на поиски выхода все силы.

Но это не значит, что в остальное время нужно забиваться… в подвал, лишать себя общества себе подобных и навсегда стереть улыбку со своих губ.

Свет из зала некроманта всё ближе… Обнаружив себя в подвале, я не развернулась и не пустилась наутёк, ничего подобного. Я отправилась дальше.

 Не могу сказать, зачем. Да и какая разница?

Только что в мою голову пришла очень необычная мысль. Некрогеры, и женщины, и мужчины, изо всех сил стараются сохранить внешнее подобие гостеприимства и расположения, но каждого из них при виде меня, а тем более при необходимости общаться со мной, прямо перекорёживает.

И только некромант был рад моему присутствию… по крайней мере, вначале, пока не понял, что я вовсе не собираюсь оказывать ему сексуальных услуг.

И даже потом... Ну, не то что бы он был шибко рад, но хотя бы не делал вид, будто всё происходящее в порядке вещей и нужно просто потерпеть, пока раздражающий факт самостоятельно не догадается убраться прочь.

По сути, он единственный, кто был со мною предельно честен и не притворялся вежливым и радостным в моём обществе.

Вот и зал…

Где хозяин? Станей нет, големов не видать. Тишина.

Видимо, всех уже починил?

Стол пуст, затаился и прячется в тени. Очень тихо. Не помню, но вроде бы раньше тут постоянно раздавался разнообразный шум? Громкие шаги или тихое постукивание металла и стекла? Или нет? Не могу вспомнить.

Так где же он? Так пусто.

Ну вот, некроманта нет! Не думала, честно говоря, что отсутствие некроманта так… покажется почти предательством. Как он мог уехать? Неужели насовсем? Неужели он больше не вернётся?

Я вздрогнула, когда раздался шорох.

За колоннами, скрывающими стену, что-то есть.

Стол по-прежнему завален бумагами и мешочками с какими-то средствами. Он готовил зелье? Как он оживляет станей? Чем он заставляет их подниматься вопреки природе смерти?

А что тут, за стеной фальшивых цветов, откуда звуки?

Оказалось, проход. Наверное, там дальше комнаты некроманта? Как я раньше не подумала? Не может же он спать тут, где ни кровати, ни даже матраса на полу. Значит, там он живёт.

Рискну ли я туда зайти?

Нужно остановиться здесь, у входа, спрятавшись за вьющийся пластик и подумать. Рискну ли я?

Видимо, на этот вопрос нет ответа.

Он вышел сам. Звук шагов, решительных, но тихих – и вот он, стоит напротив, внимательно смотря на меня. Как прежде, сверху вниз.

Нас разделяет три шага, не меньше. Сегодня я без плаща и вряд ли меня получится перепутать с девицей легкого поведения. Вероятно, это покажется глупым, но думаю, что возможно, мне стоит извиниться за свою прошлую глупую выходку.

Он же не знает, что в тот раз я молчала так долго и позволила ему обманываться не потому, что хотела посмеяться, а потому, что просто не могла его остановить. Я совсем не издевалась, как он, похоже, решил, совсем не шутила и не играла в злые игры. До сих пор не понимаю, что произошло, но он имел полное право сердиться. Ещё бы, кто бы на его месте не сердился?

- Я даже не знаю, что сказать, - неожиданно заговорил некромант, и его голос, действительно, звучал растерянно. А ещё его голос звучал старше, чем некромант выглядел. Казалось, говорит мужчина, уверенный в себе и много повидавший. А на вид – мальчишка, разве что глаза непонятного возраста. Или это предательская тень скрывает истинные года, ведь в потёмках все кошки серы и только полноценный солнечный свет показывает истину во всей её откровенности?

- Мне не запрещали ходить, куда вздумается.

- Конечно.

- Я могу гулять, где пожелаю!

- Не спорю.

- И вообще…

Голос зазвенел и сорвался. Я неожиданно всхлипнула. Какая же я жалкая!

- Я ищу голема, - сообщила я, как только горло перестало сжиматься и вернулся голос. Главное, сделать вид, будто слёзы на моих глазах в порядке вещей.

- Этот голем ушёл… ушёл позавчера и больше я его не видела. Его звали Ас-асс. Это такой голем, у которого цветные стёклышки в глазницах. Он очень отличался от остальных. Временами, думаю, он мне даже улыбался. Я его обожала!

Почему он так задумчиво на меня смотрит?

- Так что? – возмутилась я. – Где он? Он же сюда ушёл, верно? Что с ним произошло?

Некромант отодвинулся и, помешкав, отвернулся.

- Я ошибаюсь, или речь о големе? – пробормотал скорее себе под нос, чем вслух.

- Да.

- Об искусственном големе? – уточнил он.

- Да! Ну и что?

- Ничего.

И некромант снова замолчал.

Глазам стало горячо и мокро. Что за вода на щеках, зачем? Отчего?

- Странно наблюдать, как молодая красивая девушка, почётная гостья замка, невеста наследника – и рыдает из-за кучи ожившего мусора. Как будто… как будто это самое дорогое, что у неё было.

Его слова поразили меня так, как будто с головы сдёрнули тёмный мешок, а вокруг – яркий свет.

- Я не рыдаю!

- Конечно, - тут же подхватил он, отводя глаза.

- Я сказала, нет!

- Я не спорю.

От такой покладистости зубы сводит. Хотя нет в ней смирения, только холод  и равнодушие. Ему все равно. А чего я удивляюсь, я же в стране некрогеров, стране холода и душевного равнодушия. А он самый отпетый из всего народа, мучитель мертвых тел.

Нет, пора отсюда уходить.

- Мне пора.

Теперь развернёмся и отправимся-ка лучше в свою комнату, спать. Сколько можно позориться перед существом, недалеко ушедшим от тех, кому он насильно возвращает жалкое существование?

С другой стороны, даже если по ожившему голему кто-то может плакать…

В моей комнате пусто. Ещё бы! Кто бы сомневался!

Будь иначе, я бы сильно удивилась.

А кстати, я так и не извинилась за появление в свой прошлый визит. Вот и хорошо – желание каяться перед этой глыбой льда полностью испарилось.