В сложные периоды своей жизни, по утрам я обычно остаюсь в постели, размышляя о том, что, несмотря на неприятности, которые неизбежно время от времени случаются, жизнь прекрасна. Ну, или просто терпима, пока что-нибудь не изменится к лучшему.
Вчера, возвращаясь в комнату по гулким полутёмным пустым коридорам, я уже подозревала, что моё следующее утро затянется, потому что нынче для своего самовосстановления придётся положить куда больше сил, чем обычно.
Однако глаза я открыла от грохота и крика.
- Быстро! – Дорин бросилась в гардеробную за моей одеждой, выскочила и швырнула в меня скомканное платье. – Быстро одевайтесь!
Никогда не видела свою номинальную служанку такой возбужденной.
- Что происходит?
- На нас напали! Шевелитесь, ну! Быстрее же! Мне нельзя являться в убежище без вас, а я не хочу угодить в руки низших некрогеров!
- Низших?
- Одевайтесь же!
Я выползла из-под одеяла и стала натягивать своё платье. Новость ошарашила меня. Честно говоря, представить не могу, что за нападение такое. Зачем?
- Чего они хотят?
- Сменить властелина, конечно же.
- А зачем?
Дорин подскочила, помогая застегивать кнопки, потом бросилась за расческой.
- Потому что они низшие и уверены, будто жизнь сразу станет легче, стоит только сменить одного властелина на другого.
- То есть, их жизнь слишком тяжела?
Она так скрутила мои волосы, что я даже зашипела от неожиданной боли. Быстро смотала в пучок и сколола невидимками.
- Мы – некрогеры. Тяжесть жизни – наш крест. И наша честь.
Развернувшись так, что юбка взметнулась, Дорис бросила через плечо короткое:
- Идите за мной.
И исчезла в коридоре.
По пути мы не встретили никого, ни человека, ни голема, ни станя. И тишина… Раньше я считала, что в замке тихо, но по сравнению с теперешней тишиной разница была разительной.
Мы почти перешли на бег, коридоры мелькали, Дорис довела меня до входа в покои принца и нырнула туда, за дверь из серого резного дерева.
Тут я впервые. Хотя, будь желание, предложение посетить сии покои мне уже делали, я сама его отвергла. А вот Дорис очень даже неплохо тут ориентируется, судя по всему.
Комнаты я рассмотреть не успела, да и мы проскочили всего через одну, а потом свернули в очередной коридор, настолько тёмный и узкий, что даже для замка некрогеров чересчур – плечи задевали за стены.
Спустились ниже и снова пошли по коридору. Вокруг стало холодней и темнее, видимо, мы углублялись в толщу горы.
И вокруг было совсем пусто.
Потом мы добрались до укрытия. Им оказался огромный зал с низкими потолками, в котором с комфортом разместилось просто невероятное количество некрогеров. Судя по всему, нападения происходили довольно часто, раз уж тут внутри так всё удобно устроено.
Принц с королевской четой и парой солидного вида некрогеров заседали за столом, уставленном чайным прибором персон как минимум на двенадцать. Видимо, чаепитию не мешали даже нападения.
- Такое впечатление, что нападение для вас в порядке вещей, - сообщала я Дорин.
- Просто мы не позволяем страху завладеть нашим разумом. Нападения совсем не безопасны. В прошлый раз убили двух моих соседок из пяти. Так что не сомневайтесь, рано утром, ещё до рассвета, в замок проникли враги, и до сих пор вы живы только по случайности.
- Рано утром? – воскликнула я.
Дорин не ответила, кивком приглашая меня пройти к королевской чете.
Я подошла и села с краю на пустое место.
Слушая неторопливую ленивую болтовню, я внутренне сжималась. Никто моим присутствием не отягощался, говорили, как ни в чём не бывало. Итак. Сао напали ранним утром. Королевскую чету подняли тот же час и переправили сюда вместе с охраной и ближайшими слугами. Принца сопровождала его фаворитка… А я…
Наличие фаворитки, о которой говорили совершено свободно, меня, в общем-то, не удивило и не возмутило. Вполне понятно, что принцу в его возрасте и положении кружат голову десятки придворных дам и на его месте любой бы пользовался предложенным. Я, будь мужчиной, с их требовательной и капризной физиологией, тоже пользовалась бы.
Но в ступор вгоняет другое… Я.
Обо мне вспомнили только через несколько часов. Любимые слуги, охрана и фаворитка сидели тут, в безопасности и комфорте, пока меня могли в любой момент обнаружить и убить. А потом, когда обо мне всё-таки вспомнили, то послали не охрану, нет… прислали одну только служанку.
Я непроизвольно выпрямила спину, тупо таращась в стол.
Одно дело – равнодушие персонала и нежелание поддерживать дружеские отношения, тут в опасности только моё настроение и душевное равновесии… и совсем другое дело – когда твоя безопасность никого не заботит. Можно допустить, что тебе не с кем перекинутся сплетней-другой, тут нет ничего смертельного, но вот так бросать при штурме замка! Они даже вспомнили обо мне не сразу, да и то, вполне вероятно, случайно!
Я задышала глубже, переваривая свои выводы и успокаиваясь, причём второе получалось крайне плохо. Я могла ошибиться, верно? Может, всё совсем не так, как кажется на первый взгляд, и сходу предъявлять какие-то претензии - дело недостойное умного человека. Нужно уточнить… Нужно вначале уточнить…
Уловив короткий перерыв, я быстро вклинилась в текущий разговор и спросила у короля:
- Я правильно поняла, что в замок проникли рано утром? Но почему же тогда за мной явились так поздно?
Всё внутри дрожало, пока я изо всех сил сохраняла наивный вид. Ногти болели, впиваясь в дерево лавки, а ноги подрагивали, хорошо, что я сидела.
Король спокойно посмотрел на меня.
- Не волнуйтесь, вы были в полной безопасности.
Принц согласно кивнул.
- Но…
- Поверьте, - перебил король, повышая голос. – Мы печёмся о вашей безопасности.
Всё, повторные вопросы недопустимы. Значит, я права. Их не волнует, как невеста устроилась, конечно же… с чего им волноваться о такой мелочи, когда их не волнует даже то, остаётся ли она в живых! А значит… никто на самом деле не ждёт, что я стану следующей королевой, иначе бы подстраховались, хотя бы слуги. Ну, мало ли, стану королевой – припомню дурное обращение. А местная обслуга - нет, не страхуется, она совершенно точно уверена, что я – проходная пешка.
- … рад видеть.
Я вскинула глаза. Рядом стоял Филимон Марксез, близкий друг короля Некрогера. Очень вовремя подошёл – настроение портить уже некуда.
- Филимон, присаживайся, - тут же обрадовано воскликнул король, получивший отличный повод сменить тему, принц резко встал, освобождая место, и пересел ко мне, а потом пододвинулся, устраиваясь удобнее и одновременно оттесняя меня к краю. Я молча подчинилась, пересаживаясь. Перед глазами стояла моя жизнь, такая красочная, такая бесценная… которая здесь ровным счётом ничего не стоила.
Многое следовало бы обдумать, но боюсь, в настоящий момент такой возможности мне не предоставят. Это вдвойне сложнее – когда не можешь уйти и остаться в одиночестве, чтобы скрыть то, чего не хочешь показывать на людях. Свою боль, свою растерянность. Разочарование. Тоску.
За спиной раздался смешок. Нездоровый, язвительный. Я не могла не обернуться. Там, в углу, вокруг низкого круглого столика, уставленного пиалами с соком, на коврах, усыпанных подушками, расположилось несколько девушек в плащах, наброшенных на скорую руку - и наружу торчало много женских прелестей, прикрытых фиолетовыми и пурпурными прозрачными тканями. Каждая из них умело отводила глаза, не снимая с лица улыбки, и я голову даю на отсечение – нынешняя фаворитка принца сидит среди них. Она меня знает и видит, как и её подружки, а я её – нет.
Странно, но сейчас это волновало меньше всего. Недавно я сделала вывод, что некрогеры довольно лояльно относятся к всевозможным любовным похождениям, и даже поощряют их, вероятно, оттого, что при их тянущейся веками тяжёлой жизни сексуальные игры – единственное по-настоящему доступное развлечение. Да, интимные встречи в замке в порядке вещей, хотя вслух и не обсуждаются. Некрогеры приглашают друг друга перепихнуться так же просто, как на совместное чаепитие. Даже нет… куда проще. Чаепитие всё-таки предполагает некоторое родство душ или вынужденное общение, а секс – просто секс. А мне всегда хотелось верности. Я даже хранила её, заранее, берегла для того, кого не знала. Для мужа, которому хотела сделать ценный подарок, потому что каждому мужчине приятно знать, что он у любимой первый. И, в идеале, последний. И что теперь?
Рондо встретился со мной взглядами и улыбнулся. Вернее, растянул губы в холодной гримасе, которая на самом деле ничего не означала.
Подумать только, неужели я действительно хранила свою девственность для него?
В голове не укладывается.
А ведь на днях мне прозрачно намекнули, что Рондо, наоборот, будет рад, если его невеста заранее подсуетится и подучится доставлять ему удовольствие. Мол, кому интересен секс со скованной неумелой девушкой. Я пропустила мимо ушей, естественно, просто сделала вид, будто ничего не слышала, потому что прозвучало кощунственно. Но теперь закрывать глаза уже бесполезно – окружающие всем своим видом подтверждают, как некрогеры далеки от моих соотечественников, и то, что у нас по большей части пошлость, у них обычное времяпрепровождение.
Но сейчас не это главное, совсем не это. Сейчас стоит вопрос куда важнее вещей интимных – моя жизнь, которая тут, оказывается, ровным счётом ничего не значит. Отсюда простой и одновременно страшный вывод - если я хочу выжить, нужно бежать домой.
- Таким образом, - повысил голос Филимон, который всё это время что-то рассказывал, и почему-то посмотрел в мою сторону. Тревожно, хочется демонстративно проигнорировать любое внимание, но вызывающего вида в моём положении лучше не делать. – Таким образом, - с удовольствием повторил он, - граница полностью перекрыта несколькими рядами подъемных решёток и охраняется специальными группами охраны, поэтому отныне проникнуть сквозь них можно только по разрешению, подписанному лично вашим величеством.
В ушах будто зазвенела… она, эта самая решётка, толстые кованые прутья, которые упали и вонзились в землю, перекрывая проход сквозь скалы – единственный возможный путь к землям моего отца. Последний путь к отступлению.
Всё что я могла – только следить за дыханием, чтобы не всхлипнуть и не разрыдаться. В ушах билась кровь, стонала и выла от отчаяния пойманная в силки душа.
- Никто другой не проскользнёт, - закончил Филимон, и его глаза красноречиво заявляли, что вот она – его месть недостойной внимания некрогеров девице, никчемной хабирше, возомнившей себя пупом земли. Отныне я не смогу просто взять и сбежать. Пути домой нет.
Вероятно, это было трусостью, но я всё-таки отвернулась. Отсутствие завтрака тоже невовремя сказалось, так что меня повело от слабости, но я успела сложить руки на коленках и застыть.
Окружающие некрогеры чувствовали себя вполне уютно, переговаривались, как ни в чём не бывало. Отвращение ко всей этой королевской семейке постепенно нарастало, так что мой взгляд переключился на остальных жителей замка и бродил по ним, перескакивая с одного некрогера на другого: с группы служанок, среди которых была Дорис, на группу фавориток, всё так же беспечно и расслабленно возлежащих на коврах, с охраны у выхода до толстых бледных управляющих, сидевших кружком в низких креслах. Взгляд бесцельно бродил по залу, пока в самом дальнем углу, отгороженном высокой ширмой, не наткнулся на некроманта.
Он сидел на полу, на жалкого вида соломенной циновке, скрестив ноги, рядом стоял низкий крошечный столик с чашкой чая, а вокруг – полоса пустоты, как будто возле некроманта очерчен круг, который нельзя пересекать.
Никто не обращал на него внимания. А некромант смотрел в мою сторону. Так, как будто видел только меня одну.