Всю ночь Кузьмин проворочался с боку на бок. То ли он действительно в муках решал, считать ли себя с завтрашнего дня безработным, то ли это была расплата за приятно проведенные часы на пляже Петропавловской крепости — обгорел.

«Понятно, Лера вцепилась, — чувствуя легкий озноб, думал он. — Но чтоб Назар Тимофеевич напрягал… Просто натуральный абсурд. А может быть, они оба правы: я сейчас немножечко не в себе, под гипнозом… — стерпится — слюбится… Не хочется вылетать из фирмы… Если босс начнет делать пакости… Устроиться в другую фирму он мне не даст — это точно. У него все схвачено, никто не захочет портить с ним отношения…»

Перспективы, как не кинь, были неутешительные. Денег хватит ну на год скромной жизни. А дальше что? Опять выходить на панель на Невском? Можно было, конечно, продать коллекцию. Покупатель у Кузьмина был — владелец частной картинной галереи из Бельгии. Стоит только позвонить, и он примчится если не в тот же день, то на следующий точно. Но цена, которую предлагал бельгиец, Сергея не совсем устраивала. Картины нужно было продавать с аукциона и не здесь, а в центре Европы. По этому поводу Кузьмин тоже уже забрасывал удочку, в парочке мест его вместе с коллекцией были бы рады видеть. Но, чтобы оказаться в одном из этих мест, действовать нужно было прямо сейчас, пока есть чем заплатить непомерную стопроцентную таможенную пошлину за вывозимые «культурные ценности». Но куда он сейчас поедет? Вероника, Лера, работа… Не до чего…

Уснуть удалось только под утро.

Пробуждение было мгновенным. Сергей открыл глаза, как от тычка, и сразу же взглянул на часы — одиннадцать! Он проспал! Кузьмин вскочил с постели… бросился к платяному шкафу с рубашками и костюмами, но вдруг остановился.

Это была судьба. Босс наверняка уже подумал, что Сергей принял решение… Волевое… Может, где-то даже зауважал своего бывшего сотрудника. А он вдруг заявится с опозданием, словно струсил и решил переиграть, придумав жалкую отговорку: извините, проспал. Хорошенький сюжетик.

От сознания того, что все решилось само собой, стало вдруг легко и дико весело. Кузьмин умылся, приготовил себе завтрак и, оставив грязную посуду на потом, взялся за изучение телефонного справочника, который, к счастью, у него был.

Частных детективных агентств оказалось всего восемь.

«Отлично! Да я их за один час перещелкаю!»

В этот момент зазвонил телефон.

— Сергей? — услышал он голос секретарши Ярцева. — Назар хочет с тобой поговорить. Что ты натворил? Он тут мечет в твою сторону такие громы и молнии. Все стараются не попадаться ему на глаза, чтобы случайно не задело… Ладно, переключаю.

— Скажи мне, что ты проспал! — с ходу потребовал босс.

Сергей молчал. Оказывается, ничего еще не решилось. И выбирать нужно сейчас, вот в эту самую минуту.

— В общем, считаем, что ты проспал. Но к обеду чтобы был как штык!

— Я не проспал, Назар Тимофеевич, — на удивление твердым голосом сказал Кузьмин.

— Характер показываешь?! В последний раз: едешь?!

— Нет, — пьянея от собственной решимости, ответил Сергей.

— Хорошо, — прошипел Ярцев. — Еще приползешь! Умолять будешь! И я тебя возьму! Так что приползай! До встречи!

«Ну вот, — подумал Кузьмин. — Без работы я не останусь. Стоит только приползти…»

Он отключил телефон и, стараясь не думать о разговоре с боссом, вернулся к детективным агентствам. Аккуратно переписав все адреса и телефоны, Сергей задумался. Легко сказать «перещелкаю»! Они просто так своих сотрудников не сдадут. Откуда они знают, кто ими интересуется. Наверняка все эти частники ходят по тонкой линии: по одну сторону — законные действия, по другую — криминал, легкий и не очень.

Сергей посмотрел на телефон. Нет, ясное дело, по телефону на эту тему с ним даже разговаривать не будут. Нужно являться лично и либо говорить правду (мужики, вы меня подставили с помощью одной из ваших сотрудниц, из-за которой сорвался ну очень выгодный брак; приведите мне, в натуре, эту девушку; не бойтесь, убивать ее никто не будет, просто я шибко в нее влюбленный и хочу познакомиться — бред, белая горячка, и реакция будет соответствующей), либо на самом деле что-то придумать правдиво-душещипательное…

Почесывая в затылке и не замечая этого, Кузьмин сочинил легенду, с которой можно было явиться во все восемь агентств и все восемь незаметно прощупать. На сочинение ушел целый час.

С кого начать, Сергей гадать не стал — по алфавиту.

В первом агентстве, расположившемся на первом этаже обычного жилого дома, место секретарши занимал явно бывший (а может, и действующий) штангист-супертяжеловес. Он так и просился на лист бумаги — колорит редчайший. Сергей даже пожалел, что не взял с собой альбом, но в уме все равно перевел штангиста в формат рисунка. Несмотря на необъятные габариты, супертяж легко поднялся навстречу клиенту, предложил сесть. Кузьмин поспешно подчинился.

— Кофе?.. — неожиданно предложил штангист.

От такого сервиса Сергей даже немножечко прибалдел. Если к кофе прилагается еще и рогалик, то можно на еде экономить приличные деньги, обходя все агентства (не важно какие, только бы кормили) в городе. От кофе он отказался.

— Чем мы можем быть вам полезны? — вежливо спросил штангист, вновь усевшись на место секретарши перед включенным компьютером, за стол, заваленный деловыми бумагами.

— У меня очень деликатное дело, — начал Сергей, глядя по сторонам — пошарпанная, наверняка с распродажи, офисная мебель и обилие комнатных растений. — Видите ли…

— Можете говорить смело. Все останется в этих стенах.

«Очень двусмысленно… Что, если разговор записывается?»

— Хорошо… Понимаете, мне нравится девушка. Можно даже сказать… Короче. Она выходит замуж за другого. Он не любит ее — уж я-то знаю. Но голову девушке задурил. Девушка-то из богатой семьи. Я пытался говорить с ней, пытался доказать, что она ошиблась, что потом будет жалеть, но она слушать ничего не хочет. Говорит, что слухам не верит, а верит только своим глазам… Вот я и подумал… А что, если ей предоставить доказательства? Чтоб она своими глазами… Он же изменяет ей и сейчас. Нет, за каждой юбкой он не бегает… У него очень тонкий вкус… Короче. Нельзя ли… как это… — Сергей сделал паузу, как бы прося штангиста помочь ему. Расчет оказался верным.

— Ситуация штатная. Хотите, чтобы мы уложили его в постель с другой?

— Вот, вот… И чтоб все это было зафиксировано…

В этот момент в комнату, где происходил разговор, вошла средних лет женщина. Оказалось, что это и есть секретарша. Штангист и Кузьмин перебрались в другую комнату, где были еще два человека, которые тоже приняли участие в беседе. Все трое вели себя так подкупающе вежливо, что Кузьмин испытал пару уколов совести: они такие честные, открытые ребята, готовые услужить, а он, такой гад, дурит их как мальчишек…

Уже были названы цены, описана стандартная схема, по которой будет «разработан» объект, уже было произнесено слово «договор» и другое слово «предоплата».

— Вопрос! — вовремя остановил всех Сергей. — А если он устоит, я все равно плачу по счетам? Цены у вас кусаются.

— Бывало, что и устаивали, — ответил за всех штангист. — Жены обычно остаются очень довольны.

— Но мне-то надо, чтобы наверняка!.. Пожалуй, — как бы над чем-то размышляя, произнес Сергей, — здесь нужна особая приманка. В его вкусе.

Кузьмин замолчал. По идее, сейчас опять должен был заговорить штангист и сказать что-то наподобие: «Послушайте, вы говорили, что знаете его вкус. Мы покажем вам фотки наших сотрудниц, а вы выберете ту, на которую он западет. А не западет, сами будете виноваты». Но этого не произошло. Все трое детективов молчали, словно сговорились.

Самому просить фотографии было бесполезно. Такое любопытство сразу вызвало бы подозрение. Да и есть ли они?

— Девушки хоть у вас на уровне? — попытался Сергей спасти положение.

— Девушек как таковых у нас нет, — опять за всех ответил штангист. — Есть внештатные сотрудницы. Мы привлекаем их время от времени, когда поступает заказ подобного рода.

— Привлекаете? Дилетанток?

Но на этот завуалированный вопрос: кто ваши девушки по профессии, то есть в фирмах какого профиля нужно их (Веронику!) искать, ответа не последовало.

Это был полный провал. В других агентствах наверняка работали по той же схеме. Действительно, зачем держать в штате сотрудницу, работа для которой находится раз в полгода, а то и реже.

— Без гарантии все теряет смысл, — поднимаясь со стула, сказал Сергей. Удерживать его не стали.

Сев в машину, Сергей не погнал по следующему адресу, а стал анализировать ситуацию.

— Идиот! — вдруг крикнул он и шлепнул себя по лбу.

«Они же помнят меня в лицо! Я же у них проходил как «объект»! Может быть, даже у этих самых ребят! Так глупо проколоться!»

Мысль, что его разрабатывало именно это детективное агентство, не была такой уж невероятной. Подчеркнутая вежливость штангиста и остальных (кофе предложили!), дружное молчание по кадровому вопросу, легкость, с которой отпустили выгодного клиента…

«Зачем тогда было так долго морочить мне голову? Хотели выяснить, что мне от них на самом деле надо?.. И выяснили — девушку. Если со мной работали именно они, Вероники мне теперь точно не найти… Ее предупредят и прикроют… Идиот…»

Посидев и подумав еще немного, Кузьмин пришел к выводу, что совсем не обязательно он попал сразу на ту контору, которой маман Леры заказала непыльную работу. Но соваться в другие агентства, среди которых было и то, где его еще хорошо помнили, напрасная трата времени. Его, конечно, сразу расколют. Менять внешность? Наклеить усы, бороду, побриться наголо… — конечно, можно было для смеха проделать над собой такое. Но смысла в этом мало. Один раз он уже наступил на грабли — ничего конкретного ему не сказали. Почему ему что-то должны сказать в другом месте?

«И все-таки этот штангист и иже с ним пытались уложить меня в постель с Вероникой, — решил в конце концов Сергей. — Точно — они. Но теперь это не имеет никакого значения… Жаль, что не удалось разглядеть того мужика на скамейке — далеко было и зонтом прикрывался, гад. Наверняка кто-то из этих двоих — он. Можно было его как-нибудь поприжать. Хотя как? Чем?»

Никаких идей у Кузьмина на этот час не было. Только ощущение пустоты в желудке. Было глупо торчать здесь, возле офиса детективного агентства, привлекать внимание. Но он все же просидел в машине еще час, реагируя на каждую приближающуюся девушку: вдруг — Вероника?! Пришла в офис по какому-нибудь делу, еще не предупрежденная. Но Вероника, конечно, не появилась. Это было бы уже сверхвезение: сначала встреча на скамейке, а через несколько дней, лишь только он решил ее найти, как по заказу, — новая встреча.

«Нет, судьба теперь так просто ее не отдаст. Надо вновь зарабатывать ее благосклонность… Куда теперь? Домой. Закину пару котлет в желудок — бастует. А там — поглядим», — решил Сергей и стал выбираться из тисков, в которые его зажали красный «жигуленок» и черный «мерседес».

* * *

Дома Кузьмина ждал сюрприз — Лера. У нее были свои ключи, так что удивляться было нечему. Но Сергей удивился. И еще как. Лера принимала ванну — какая наглость! Еще открывая входную дверь, Кузьмин услышал шум воды. «Прорвало!» — запаниковал он, ворвался в квартиру, рванул на себя дверь в ванную комнату и… увидел бывшую невесту по шею в пушистой пене, в которую врезалась тугая струя воды из крана — пена набухала радужными пузырями, отбрасывая призрачные краски на красивое женское личико.

— Приветик! — сказала Лера. — Слушай, я полотенце забыла. Принеси, пожалуйста.

«Это еще не все», — сказал себе Сергей и, закрыв входную дверь, пошел за полотенцем.

Он как в воду глядел. Она неслышно вошла на кухню, где Кузьмин разогревал остатки обеда, приготовленного еще самой Валерией Назаровной. Голодным наверняка был он один, но ему пришлось (посчитал себя обязанным) поставить на стол два прибора. Разрыв разрывом, а нормальные отношения нормальными отношениями. Лера кашлянула — Сергей обернулся. Она стояла, уперевшись высоко поднятой рукой в стену, другая, согнутая в локте, упиралась в круто выставленное бедро. На голове — то самое полотенце и… больше на Валерии ничего не было.

— Никто не снимал трубку, — пояснила Валерия. — Я подумала, что-то случилось. М-м-м, как аппетитно пахнет. Ах да… Узнаю свою стряпню… Ой, очень есть хочется…

Лера села за стол, держа спину прямо, положив на столешницу только ладони.

— Может быть, хватит? — спросил Сергей. Он тоже сел, стараясь смотреть мимо обнаженного тела, но оно как магнит притягивало его взгляд.

— У тебя кипит, — сказала Лера, поднялась со стула и подошла к плите. Взгляд Кузьмина, отказываясь ему подчиняться, пробежался по спине с трогательно торчащими лопатками, ягодицам, которые она уже успела отсидеть — появились два розовых пятна, ногам, стройным, как у фотомодели.

Валерия, все так же продолжая демонстрировать себя со всех сторон и ничуть не стесняясь своей наготы, разлила по тарелкам суп, нарезала хлеб и как ни в чем не бывало стала есть.

Сергей невольно бросил взгляд в окно, хотя знал, что от любопытных взглядов соседей их (ее!) надежно закрывают тополя.

— Как хочешь, — сказал Кузьмин и тоже стал есть. Такого с ним ни Лера, ни другие его женщины еще не проделывали.

— Отец вчера был у тебя? — отламывая от хлеба маленький кусочек, спросила Лера. Сергей промолчал. — Можешь не отвечать. Когда он сказал, что уволил тебя, я все поняла — между вами произошел крутой разговор.

Сергей отправлял суп ложка за ложкой в рот, но вкуса не чувствовал. Как он ни старался, все его мысли в этот момент крутились вокруг обнаженного тела Леры: плавной линии плечи, небольшие, упругие мячики грудей с коричневыми как бы с подпалиной сосками и… все остальное, что стыдливо укрыл собой кухонный стол. Этого тела, на которое у него всегда была одна и та же реакция, Кузьмин не касался вот уже скоро… даже не сосчитать, сколько дней. Ведь не монах же он, в самом деле! Наверняка у Вероники кто-то есть. И может быть, в эту самую минуту она тает в объятиях своего любовника, как таял страсбургский пирог в его рту. Так почему в его руках не может таять…

— Ты меня слышишь? — прорвался к нему голос Леры. — Я говорю, что попросила папу восстановить тебя. Наши с тобой заморочки не должны иметь к бизнесу никакого отношения. Но видимо, ты его здорово достал. Я впервые не смогла его прогнуть.

Кузьмин продолжал хранить молчание. Леру это по-прежнему нисколько не смущало.

— Но это сейчас тебе на руку, ведь так? — спросила она. — Как я понимаю, ты занялся поисками Вероники… знаешь, если бы я знала, где ее искать, я бы непременно тебе сказала. Честно, честно… Далекое более привлекательно, чем близкое. Это я по себе знаю… Но я, к сожалению, понятия не имею, где ее искать. И мама вслед за папочкой проявила непонятное упрямство — молчит… Мне удалось обхитрить вашего главбуха, проверить, не было ли оплаты по безналу счета какого-нибудь детективного агентства — не было. Наверное, мама платила наличными… это все, что я смогла… Но если тебе в этих поисках понадобится моя помощь — пожалуйста.

На второе были котлеты с рисом, на третье — компот. Лера суетилась, обслуживая Сергея, — обычная картина, если бы… не ее нагота: боком, лицом, спиной… — утонченная, изысканнейшая натура и… провокация. А два пятна на ягодицах стали еще ярче.

— Как будто меня кто-то отшлепал, да? — положив грязные чашки в мойку, изогнулась и исхитрилась заглянуть себе за спину Валерия. — Или она покраснела от твоих взглядов… Горячих…

— Спасибо за компанию, — поднявшись со стула, сказал Сергей, хотел пройти мимо Леры, но она его задержала.

— Обычно за «спасибо» следовал поцелуй.

— Ты забыла: кое-что изменилось.

— Изменилось? — улыбнулась Лера. Рука ее легла на живот Сергея и скользнула ниже. — А я чувствую, что ничего не изменилось. — Глаза ее засияли, а руку она не убрала. — Поцелуй меня.

— Лера… Я тебя прошу, не надо, — сглотнув, чувствуя, как знакомо запульсировала в ушах кровь, попросил Сергей, но руки его уже легли на ее бедра.

— Надо, Сереженька, надо, — прошептала она, приближая к нему губы, еще, наверное, сладкие от компота.

«Что ты делаешь! Остановись!» — крикнул себе Сергей, а может быть, только хотел крикнуть. Себя он не услышал.

Губы Леры действительно были еще сладкими. Или он так соскучился по ним? Кузьмин вдруг увидел себя со стороны. Вот он подхватил обнаженное женское тело на руки, вот он несет его в комнату, не ощущая веса, сгорая от желания. Вот он опускает его на диван и припадает к нему как к источнику счастья, источнику жизни…

— Сереженька, — слышится полушепот, полустон Леры, — Сереженька…