Поскольку занятия в школе еще не начались, у лодочной станции негде было упасть яблоку. Хью помнил, что в январе здесь все было совсем по-другому. Салли с племянниками кормили уток, Джек гордо показывал ему новые часы, а Стэнли…

Задумавшийся Хью поднял взгляд и увидел, что Чарлз стоит прямо перед ним. Свояк держал в руках две бумажные сумки и одну из них протягивал ему.

— Это что, улики? — пошутил Хью.

— Нет, — без улыбки ответил Чарлз. — Ланч. Чизбургеры и чипсы. По крайней мере, я это заказывал. Кроме того, один кофе и один чай. Я не знал, что ты предпочтешь.

Хью покосился на пластмассовый стаканчик и скорчил гримасу.

— Это только для виду, — объяснил Чарлз. — На тот случай, если нас заметят.

— Для полноты картины нам не хватает грязных старых дождевиков!

Хью посмотрел на свояка, а потом на себя. Оба в костюмах от Сэвила Роу, они очень смешно смотрелись на фоне полуголых ребятишек и их полуголых родителей, принимавших солнечные ванны.

— Слушай, Чарлз, что все это значит? Здесь мы обращаем на себя внимание. Не понимаю, почему нельзя было поесть где-нибудь еще.

— Нельзя было, старина, — последовал ответ. — Слишком рискованно. Вивьен встречается с Сереной. А поскольку я не знаю, где именно, тут самое безопасное место.

— А если мы столкнемся с ними, начнется конец света?

— Начнется. Сегодня как раз тот день.

Озадаченный Хью открыл сумку, откусил кусочек чизбургера, не ощутил никакого удовольствия и посмотрел на свояка, задумчиво жевавшего жареную картошку.

— Послушай, оторвись от этого шедевра кулинарии и объясни, зачем мы здесь сидим. У меня на вторую половину дня назначена куча дел. — Он не стал говорить, что уже встречался с Вивьен, а утром ездил в Элмсмарш.

— Это все из-за Вивьен.

— Вивьен? И что она сделала?

— Ничего. В том-то и беда. — Чарлз неловко заерзал.

— Слушай, если это все из-за того, что мне пришло в голову найти сына Серены, то можешь спокойно доедать свой чизбургер. Сегодня Вивьен уже была у меня. Ей-ей, я начинаю жалеть об этой идее. Сначала меня отговаривала Серена, потом Вивьен, а теперь ты!

— Хью, я пришел не для того, чтобы отговаривать тебя.

— Нет?

— Я пришел сказать тебе правду. Это должна была сделать Вивьен, но не смогла, потому что дала слово Серене.

— Какую правду, Чарлз? Похоже, вся эта история не стоит выеденного яйца.

— Я бы тоже хотел посмеяться, старина, но не могу. В том, что я должен сказать, нет ничего смешного.

— Что, Серена попала в беду? — спросил Хью и стал с тревогой вспоминать, как она вела себя в последнее время. Ничего особенного, если не считать, что они давно занимали разные спальни. Наоборот, Серена светилась от энтузиазма, с которым готовилась к их юбилею.

— Нет, Хью, Серена не попала в беду. Точнее, попала, но не сейчас. Это случилось еще до того, как вы познакомились… когда она забеременела.

— Но это было сто лет назад, Чарлз! Я не переживал тогда, когда она рассказала мне, что отказалась от ребенка, не переживаю и сейчас. Просто передача, которую смотрела Вивьен, навела меня на мысль разыскать Джеймса.

— Хью, я не знаю, как сказать… Ребенка не было, и никакого Джеймса разыскивать не нужно.

— Но это же абсурд! Если ребенка не было, какого черта Серене понадобилось притворяться? Зачем признаваться будущему мужу, что ты забеременела от другого, когда на самом деле этого не было?

— О нет! Серена действительно была беременна. Вивьен ручается за это.

— В таком случае что же случилось с младенцем? — спросил Хью. — Сначала ты говоришь, что никакого Джеймса не было, а потом — что Серена была беременна. Ты хочешь сказать, что она солгала мне?

— Не совсем…

— Чарлз, ради Бога! Выкладывай все как есть. Честно говоря, я уже устал сидеть здесь с сумкой на коленях и отгадывать загадки! Ты понимаешь, что у меня дел невпроворот?

— Серена сделала аборт, — просто ответил Чарлз.

Хью сидел молча и ждал дальнейших объяснений. Ну и что? О'кей, сегодня это считается пустяком, но двадцать лет назад на такие вещи смотрели по-другому. За это время все изменилось.

Сейчас ничуть не зазорно быть матерью-одиночкой. Разве не матерью-одиночкой собирается стать Салли? Странно, что он не подумал об этом раньше. Он медленно обернулся к Чарлзу.

— Значит, Серена сделала аборт? К чему эта ложь? Чтобы избавиться от чувства вины за то, что она отреклась от собственного ребенка? Если так, ничего удивительного, что они с Вивьен так всполошились, когда я начал копаться в прошлом. Я должен попытаться убедить ее, что не собираюсь разыскивать Джеймса, выдумка он или нет.

Чарлз печально покачал головой.

— Хью, старина, если бы все было так просто… Аборт был подпольным и закончился катастрофой. После него Серена лишилась способности беременеть…

Последние слова Чарлза едва не перекрыл хохот и крик возбужденных детей, но они продолжали звучать в мозгу Хью, как заезженная пластинка. Он не мог вспомнить, сколько времени просидел молча. Только когда Чарлз положил ему руку на плечо, Хью снова обрел голос и хрипло попросил повторить сказанное.

Чарлз спотыкаясь поведал, как Серена, слишком испуганная, чтобы признаться родителям в своей беременности, поделилась с Вивьен и с помощью подруги оказалась в каких-то трущобах. Когда аборт закончился неудачей и пришлось вызвать семейного врача, родители узнали правду.

— Ирония судьбы заключалась в том, — продолжил Чарлз, — что именно Джералд и Марго, побоявшиеся огласки, немедленно отправили ее в частную клинику, но было слишком поздно.

— Слишком поздно? — тупо переспросил Хью.

— Да, старина. — Чарлз похлопал Хью по плечу. — Доктор сказал Марго, что Серена больше никогда не сможет иметь детей. И именно Марго придумала всю эту историю. Она испугалась, что ты не захочешь жениться на Серене, если узнаешь правду. А Джералд…

— Стоп! — крикнул Хью, вскочил и выкинул бумажную сумку вместе с ее содержимым в ближайшую урну. Тем временем Чарлз с тревогой следил за ним. Его миссия была выполнена, но для Хью все только начиналось.

Выбросив в урну и свою сумку, Чарлз заметил, что взгляд Хью блуждает от ребенка к ребенку, от коляски к коляске. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять его мысли.

— Вообще-то ругать Серену не приходится, — еле слышно сказал Чарлз. — Это Марго убедила ее пойти на невинный обман.

— Невинный обман? О Боже, Чарлз, ты называешь это невинным обманом? Черта с два! Сука! Все эти годы Серена заставляла меня чувствовать мою вину! Да, слышишь, мою — за то, что у нас нет детей!

— Хью, старина…

— Не называй меня так, Чарлз! Когда я слышу слово "старина", то вспоминаю все шпильки, которые выслушал в молодости: бедняга Хью Баррингтон! Он настолько плох, что не может сделать ребенка даже красавице Серене!

— Хью, но ты ведь сам сказал, что не страдал из-за отсутствия детей. А Серена была до того влюблена в тебя, что прощала все твои…

— О да, прощала! При условии, что я всегда буду пользоваться презервативом! Теперь я понимаю, почему она так легко мирилась с этим: ей нужно было успокоить свою больную совесть!

— Да, пожалуй, ты прав.

Пока Хью говорил, Чарлз уводил свояка с главной аллеи, подальше от людей, которые могли бы их услышать. Пусть выговорится, думал он. Тем меньше достанется Серене, когда Хью вернется домой.

Очутившись у главного входа и кондитерского киоска, Баррингтон вспомнил, как посылал Джека за леденцами. Эти оранжевые леденцы лежали на блюде у Салли. Те самые леденцы, которые Джек прислал тетке, прося прощения за унесенные презервативы. Леденцы, которые Салли в шутку положила в рот, когда…

— О Боже! — простонал он. — Лишь бы не было слишком поздно!

Не поняв в чем дело, Чарлз бодро произнес:

— Я уверен, что не поздно, Хью. Только подумай о том, как замечательно мы отпразднуем вашу годовщину!

В этот момент из ворот парка галопом вылетел щенок Лабрадора и устремился прямо на мостовую.

— Остановите его, мистер! — прозвучал чей-то голос. Хью ловко выставил ногу и наступил на волочившийся поводок.

— Большое спасибо, — сказал запыхавшийся мальчик.

Баррингтон опустился на колени и ласково погладил песика. Тот завилял хвостом, не обращая внимания на упреки своего юного хозяина.

— Как его зовут! — спросил Хью.

— Чарли, — прозвучал ответ. — Вылитый Чарли, с головы до ног! — Мальчик засмеялся и повел своего непослушного питомца обратно в парк.

Чарлз, с радостью ухватившийся за представившуюся возможность сменить тему, покачал головой.

— Наверное, он напомнил тебе Стэнли.

— Да, когда тот был щенком.

— Ну, не знаю, — сказал Чарлз. — Когда ты был в Харрогите и о Стэнли заботилась Серена, помню, я сказал Вивьен, что он очень шустро бегает по саду.

Хью, отряхивавший пыль с коленок, замер с протянутой рукой. Затем, избегая взгляда свояка, он продолжил чистку. Значит, если верить Чарлзу и Вивьен, на Пасху Стэнли шустро бегал по саду. А Серена говорила, что он едва вылезал из корзины и с трудом добирался до черного хода! Не догадываясь, что именно он сказал, Чарлз попрощался и ушел к себе в контору. А приросший к месту Хью чувствовал, что в его жилах холодеет кровь.

Распаренная Роз отодвинула штору примерочной, с удивлением увидела Марион Лесаж, стоявшую у стеллажа с хлопчатобумажными ночными рубашками, и показала ей растопыренные пять пальцев, что означало пять минут. Вскоре, отпустив покупательницу, она присоединилась к Марион.

— Миссис Гаррисон очень милая женщина. Она ходит ко мне много лет. У бедняжки куриная грудь, поэтому ей нелегко подобрать подходящий лифчик.

— А я хочу подобрать Салли ночную рубашку, подходящую для кормящих матерей. Я знаю, что в течение трех ближайших месяцев эта рубашка ей не понадобится, но в последнее время она немного подавлена, и мне захотелось чем-нибудь порадовать ее.

— С ней не случилось ничего плохого?

— Да нет. Просто боится анализов. Лаура отвезла ее в больницу на обследование.

— О Господи! — вздохнула Роз. — Надеюсь, все кончится благополучно. Ничего не выяснили про отца? Хотела бы я знать, кто этот ублюдок!

— Вы с Лаурой два сапога пара. Вообще-то странно, что Лаура не приехала к вам. Она грозилась.

— Почему?

— Потому что Салли намекнула, что вы его знаете.

— Вы шутите!

— Нисколько.

Роз начала теребить конец свисавшей с ее шеи сантиметровой ленты.

— Кто-то, кого я знаю?.. Бернард? Не может быть!

Марион пожала плечами.

— Не знаю, дорогая. Какую рубашку вы бы порекомендовали для Салли?

Не в силах усидеть на месте после разоблачения коварства Серены, Хью решил обойти магазин. Он увидел Роз, рассеянно теребящую сантиметр, и приготовился наброситься на нее.

— Вам что, нечего делать, миссис Хьюз?

— Честно говоря, мистер Баррингтон, я только что обслужила покупательницу. Марион Лесаж.

— А, ту художницу, которая рисует полевые цветы? Какая жалость, что я разминулся с ней! Как она поживает?

— Неплохо. Приходила покупать Салли ночную рубашку для больницы.

Со всем спокойствием, на которое только был способен, Хью спросил:

— Миссис Палмер в больнице?

— В данный момент, да. Ее повезла Лаура. Бедная Салли… должно быть, ей нелегко было решиться на это. — Роз посмотрела на часы. — Думаю, скоро все кончится. Ведь сейчас такие вещи делают быстро, правда?

Хью потянулся к красной розе в петлице и смял ее. Что за день? Сначала Серена, потом Стэнли и теперь Салли. Казалось, мир рассыпался на кусочки. Больше всего на свете ему хотелось сесть в машину, найти Салли и увезти ее туда, где они могли бы остаться наедине. Но сегодня вечером Серена устраивала одно из своих предъюбилейных сборищ. Правда, по дороге домой можно сделать крюк и заехать в Элмсмарш.

Увидев, что в квартире темно, Хью ощутил зловещее предчувствие. Почему Салли не вернулась? Он вспомнил слова Роз "скоро все кончится" и пришел к выводу, что Салли решилась на аборт, который закончился катастрофой. Так же, как у Серены.

Уложенная сестрой в постель, Салли размышляла над событиями последних дней. Она чувствовала себя измученной как физически, так и морально. Бог свидетель, ей было очень трудно решиться на обследование и согласиться переступить порог больницы. Кабинет доктора Мейсона это одно, а торнгемптонская больница — совсем другое.

Конечно, все были с ней добры и любезны, советовали успокоиться, но как это было сделать, если она снова и снова переживала вчерашний кошмар? Выпив кружку какао, на чем настояла Джекки, Салли закрыла глаза и опять увидела Терри, ожидавшего ее у дверей квартиры.

— Что случилось, Терри? Вы выглядите так, словно увидели привидение. Что-нибудь с Джулией?

— Нет, у нас все в порядке. Это Хью.

— Хью? О Боже! Что с ним?

— О, с ним ничего, — презрительно уронил Терри. — Я беспокоюсь о вас.

— Не понимаю. С какой стати?

— Хью продает вашу квартиру. Тут крутился агент по продаже недвижимости.

— Не может быть, — прошептала Салли. — Он на это не способен…

— Боюсь, способен. Агент по ошибке постучал к нам. Кстати, вот его визитная карточка. Первым его увидел Джулия и ужасно разволновался. Подумал, что я продаю квартиру, ничего ему не сказав.

Салли покачнулась и ухватилась за перила.

— Осторожнее! — подхватил ее Терри. — Только падения на лестнице нам и не хватало! Это в вашем-то положении!

— В моем положении, — прошептала она, слыша, как сестра запирает дверь на ночь и поднимается по ступенькам. Возможно, в положении Салли было бы лучше, если бы она действительно упала на лестнице. Это одним махом решило бы все ее проблемы.

— Салли, ты спишь? Можно к тебе?

Салли подвинулась и освободила сестре место на краю кровати.

— Как ты себя чувствуешь? Боли есть?

— Нет. Просто устала, вот и все. Мечтаю как следует выспаться.

— Вижу, прошлой ночью тебе это не удалось. Волновалась из-за обследования?

И из-за перспективы остаться без квартиры, подумала Салли.

— Слава Богу, — продолжила Джекки, — все уже позади. Надеюсь, результат будет нормальный.

— Я тоже, — прошептала Салли, кладя руку на живот. — Искренне надеюсь, Джекки.

— Тогда спокойной ночи. А завтра вечером, когда Дейв вернется со своих курсов, он привезет тебе кроватку и ванночку. Я знаю, еще рановато, но пока у тебя есть силы, можно начать готовить детский уголок.

И пока у меня есть крыша над головой, подумала Салли, когда сестра вышла из комнаты. Хью сделал все, чтобы отравить ей жизнь. Когда Салли позвонила в агентство, чтобы договориться о покупке квартиры, там сказали, что у них уже есть претенденты.

— Но этого не может быть! Право первого выбора за мной!

— Извините, мадам, но мистер Баррингтон ничего об этом не говорил; наоборот, я прекрасно помню его слова, что квартира вам не понадобится!

Салли плакала, пока подушка не промокла от слез.

Когда Дейв закончил таскать в квартиру детские вещи, у Салли полезли глаза на лоб.

— Но Джекки говорила только про кроватку и ванночку!

Дейв жизнерадостно улыбнулся.

— Это только начало. Салли, поверь, тебе понадобится гораздо больше! Честно говоря, я не представляю себе, как ты тут поместишься. Ведь у тебя только одна спальня, верно?

Салли кивнула и отодвинула кроватку от входной двери, чтобы Дейв мог пройти.

— Ну, может быть, со временем ты подыщешь себе что-нибудь другое.

— Похоже, придется, — загадочно ответила Салли.

Выйдя на площадку, зять обернулся.

— Слушай, а как насчет этих новых домов, которые строят за углом? Ничего они?

— Очень даже ничего, но они мне не по карману. Ладно, найду что-нибудь.

Когда прозвенел звонок, Салли решила, что Дейв обнаружил в машине еще одну детскую вещь.

Забаррикадированная кроваткой и ванночкой, она крикнула:

— Входи, Дейв, я еще не успела закрыть!

— А не Дейву войти можно? — прозвучал знакомый голос.

Салли подняла глаза и увидела стоящего на пороге Хью. Он выглядел ужасно. Похоже, Баррингтон так же, как и она, не спал несколько ночей подряд.

— Салли, нам нужно поговорить, — взмолился он. — Не прогоняй меня!

При воспоминании о беседе с агентом по продаже недвижимости чувство сострадания тут же сменилось горечью.

— Ладно, входи, — ледяным тоном ответила она. — Только осторожно, не споткнись о детские вещи. Я не хочу, чтобы вдобавок к выселению ты подал на меня в суд за членовредительство.

— Что?! Ради Бога, о чем ты говоришь?

— Ох, Хью, пожалуйста, не строй из себя невинную овечку! Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Мне и в голову не приходило, что ты можешь быть таким жестоким. Приехал убедиться, что агент сделал за тебя всю грязную работу? Сказать самому, что хочешь, чтобы я съехала с квартиры, не хватило смелости? Какая гадость!

— Но я не хочу, чтобы ты съезжала с квартиры, вернее, не совсем…

— Что ты имеешь в виду?

Хью шагнул навстречу, споткнулся о детскую ванночку, оттолкнул ее в сторону и схватил Салли за руку.

— Салли, пожалуйста! Первым делом ответь мне на один вопрос. Ты сделала аборт?

Она холодно посмотрела в его умоляющие глаза.

— Нет! Убивать невинные создания, в том числе и твою собаку, это по части Серены! И если ты пришел, чтобы заплатить мне за это Хью, я уже говорила, мне ничего не нужно от тебя! Ничего!

Хью шумно выдохнул и рухнул в кресло, по-прежнему цепляясь за ее руку.

— Слава Богу! — прошептал он. — Ох, слава Богу!

За что слава Богу? — подумала сбитая с толку Салли. За то, что я не сделала аборт, или за то, что мне от него ничего не нужно?

Хью поднял голову.

— Если ты думаешь, что я не согласен с твоим отзывом о Серене, то сильно ошибаешься. Она действительна безнравственна и жестока. Салли, что бы ни случилось, обещай сохранить нашего ребенка!

Глаза Салли наполнились слезами.

— Но ты говорил, что это не твой ребенок, и хотел, чтобы я уехала отсюда. А Терри и Джулия были так добры ко мне… Они хотели заботиться обо мне и…

— Салли, я сам хочу заботиться о тебе! О тебе и ребенке. А сейчас, пожалуйста, перестань плакать и выслушай меня.

Она позволила обнять себя и сквозь слезы пробормотала:

— Не понимаю, ничего не понимаю.

— Я тоже ничего не понимал до вчерашнего дня. Мне нужно многое рассказать тебе. — Хью полез в карман, вынул знакомый белый носовой платок с монограммой, передал ей и прошептал: — Кажется, когда-то я уже делал это.

Он попытался вытянуть ноги, задел за край кроватки, встал и потер голень.

— Слушай, давай немного подышим. Возьми плащ. Дождь прекратился, но в любую минуту может пойти опять.

Салли попыталась натянуть плащ и снова чуть не заплакала.

— Не налезает! — воскликнула она. — Мне все мало! Я растолстела!

— Ерунда. Вовсе ты не растолстела. Просто выросла и стала настоящей красавицей. — Хью приподнял ей подбородок, вытер слезы и поцеловал в губы.

— Не застегивайся, мы ненадолго. Можешь поверить.

И действительно, через минуту машина свернула на траву.

— Почему мы остановились? Ведь тут…

— Терпение, — сказал Хью. — Сейчас я открою дверь и помогу тебе выйти. Не хочу, чтобы ты споткнулась. Тут опасно.

Салли осторожно вылезла из машины и оказалась посреди куч дранки, деревянных планок и кирпича.

— Осторожно. Держись за меня. Днем это оживленная стройплощадка.

— А ночью что?

— А ночью, — Хью негромко засмеялся, — она превращается в мечту девушки!

— Ты забыл, что я давно не девушка?

— Неважно. Важно то, что ты моя мечта. А теперь закрой глаза. — Салли послушалась, и Хью развернул ее в противоположную сторону. — О'кей. Теперь открывай.

— Но я все еще не понимаю, зачем ты привез меня на стройку…

— Конечно, не понимаешь, — добродушно сказал он. — Все это должно казаться тебе очень странным, поэтому дай объяснить. — Хью указал на дальний конец стройплощадки и объявил: — Вот почему я хотел, чтобы ты выехала из этой квартиры! Сейчас здесь неказисто, но скоро эта куча кирпича и строительных лесов станет твоим домом. Куда более подходящим для нашего малыша, чем крошечная квартирка с одной спальней, где негде повернуться!

В луче света, идущем из окна бытовки, Салли недоверчиво изучала лицо Хью.

— Почему, — прошептала она, — почему ты в конце концов решил признать Стэнли своим?

Хью уныло улыбнулся.

— Это очень длинная история, которую я предпочел бы забыть. Расскажу по дороге. И надеюсь только на то, что ты найдешь в себе силы простить меня.

— Попытаюсь, — вздохнула она, и два темных силуэта слились в один.

Услышав шаги на лестнице, Терри выглянул на площадку, увидел Салли и Хью и встревожился.

— Салли, все о'кей?

— Да. Спасибо, Терри, беспокоиться не о чем.

— Вы уверены? — Он бросил сердитый взгляд на Хью. — Если что, позовите.

— О Господи! — пробормотал Баррингтон. — Какая муха его укусила?

— Он думает, что ты полный и законченный ублюдок!

— Догадываюсь, что так думают многие. Ничего удивительного, что у меня горят уши. Наверное, я заслужил это.

— Угу, — вздохнула Салли и прижалась к нему. — Роз, Лаура и Марион придерживаются того же мнения. Если бы они были ведьмами из "Макбета", ты бы еще несколько недель назад превратился в жабу!

— А они до сих пор не знают, кто отец ребенка?

Салли покачала головой.

— Надеюсь, в свое время они это узнают, но я буду тебе очень признателен, если они немного погодят превращать меня в жабу или лягушку.

— Уж лучше в лягушку.

Хью захлопал глазами.

— Если бы ты был лягушкой, — улыбнулась она, — то мог бы спать у меня на подушке. А потом я бы поцеловала тебя, и, кто знает, вдруг бы ты превратился в принца!

— Сильно сомневаюсь!

— В чем?

— В том, что после моего ужасного поведения ты позволила бы мне спать на твоей подушке.

— Не знаю, не знаю, — поддразнила она. — Поживем — увидим. Но только не сегодня ночью. Я ужасно устала, да и день был тяжелый. Кажется, и у тебя тоже.

— Салли, если бы ты только знала! Эти недели были для меня адом. Знаешь, пожалуй, нам надо куда-нибудь вместе уехать. Подожди несколько дней, ладно? За это время я что-нибудь придумаю.