Два часа спустя я захлопываю книгу, на что Адам удивленно поднимает бровь.

– Вот и всё, – говорю я.

– Мы закончили?

– Ага. За исключением письменных заданий.

– У нас будет немного времени перед шоу.

– Круто, – улыбаюсь ему. – Поздравляю.

Адам протягивает руку и сжимает мое плечо.

– Сама понимаешь, без тебя я бы этого не сделал.

– Ох, поверь мне, – хихикаю, – я знаю.

– Ты будешь помогать мне учиться до конца семестра? – спрашивает он с улыбкой.

Мы что, в самом деле, строим планы на будущее?! Мои ноги дергаются в ожидании танца заучки, который я сплясала бы, не сиди Адам рядом. Мои губы, точно как и ноги, нервно дрожат, угрожая озарить Адама улыбкой во весь рот.

– Да, конечно, если ты захочешь.

– Я хочу, чтобы ты меня учила, – он отвечает мне белоснежной улыбкой, его глаза наполнены счастьем и искренностью.

– Тебе нужно, чтобы я тебя учила.

Он смеется.

– И это тоже.

По правде говоря, Адам абсолютно не нуждается во мне. Ему просто нужно заниматься, но, по всей видимости, он не в состоянии это делать, пока ему никто не дышит в затылок.

Когда я наконец-то забрасываю наш учебник на заднее сидение и сажусь обратно, солнце освещает лучами дорожный указатель, гласящий, что мы в десяти милях от Фэйрвью. Я удивленно поднимаю брови.

– Где именно будет следующий концерт?

Мы менее, чем в двадцати милях от моего родного города, и места концертов Адам говорил мне по расстоянию, а не по названиям городов.

– Фэйрвью. А что?

Я рассказываю Адаму, что выросла неподалеку от этого места, и что мои родители по-прежнему живут в соседнем городе. Он шутит о том, как я приведу его домой, чтобы познакомить с мамой и папой, и я смеюсь. У отца случился бы сердечный приступ, а мама… ну, мама, скорее всего, испекла бы шоколадное печенье и с улыбкой вручила бы Адаму в качестве раннего (за два месяца) Рождественского подарка жидкость для снятия лака.

Когда мы подъезжаем к месту, у нас остается ещё полтора часа до начала шоу. В автобусе я вручаю Адаму учебник и блокнот из рюкзака, и он погружается в письменные упражнения, решив покончить с учебой до концерта, чтобы не заниматься после него. Я беру баночку Red Bull на кухне и присаживаюсь рядом. Все помощники группы подготавливают площадку к концерту, но большинство членов группы, за исключением Джоэля, всё ещё в автобусе. Спустя какое-то время, я замечаю, что все они как-то странно поглядывают на меня.

Я уставилась на Коди, который, вне всякого сомнения, наименее хитрый из всех присутствующих.

– В чём дело?

Он ухмыляется.

– Вот тебе и басни о собственном достоинстве, да?

– Эээ, что?

Майк цыкает на Коди, чтобы он заткнулся, но тот лишь смеется ещё сильнее. Майк кидает извиняющийся взгляд – он смотрит на меня, а затем быстро отводит глаза, словно ему стыдно за мое поведение, и меня наконец-то осеняет.

Они думают, что я переспала с Адамом.

– СТОП, стоп, стоп! – выкрикиваю я, эмоционально размахивая руками. – Прошлой ночью НИЧЕГО не произошло! Я спала в спальне лишь потому, что не хотела нести ответственность за удушение Джоэля, пока он спал. И не более того!

– Нууу дааа, ну дааа, – с издёвкой отвечает Коди, тем самым закрепляя себя в качестве моего наименее любимого члена группы.

Майк с любопытством смотрит на меня, сидя на полу у игровой консоли.

– Расскажи им! – я резко поворачиваюсь к Адаму.

Он хитро ухмыляется.

– Ну, не знаю... я много выпил.

Чешет затылок, изображая, что не может вспомнить, при этом имея откровенно коварный вид.

– Но, если ты пообещаешь выпить со мной боди шот этим вечером, я скажу им всё, что ты захочешь.

Я сердито смотрю на него.

– Скажи им правду. Сейчас же! Или попрощайся с выпускным в декабре!

Адам смеется и качает головой. Он смотрит на Коди и Майка и пожимает плечами.

– Я пытался соблазнить её, но она мне отказала, – он переводит взгляд на меня и добавляет. – Снова.

Шон, спускаясь по лестнице в чистых потертых джинсах и черной футболке, спрашивает:

– О чём болтаем?

Майк откладывает контроллер и встает с пола.

– Роуэн не переспала с Адамом прошлой ночью.

Он чешет рукой голову, а затем потягивается. Его волосы растрепались грязными прядями, он одет в темные джинсы и коричневую Гиннесс футболку.

– Серьезно? – Шон удивленно поднимает бровь.

– Боже мой, – вскрикиваю я, – и ты туда же?

Когда он не отрицает этого, я оглядываюсь вокруг и ору:

– Слушайте, если я пересплю с Адамом, то позабочусь о том, чтобы сделать это настолько страстно, бурно и ГРОМКО, что у вас не возникнет и тени сомнения! Вас это устраивает?

Четыре пары глаз уставились на меня с отвисшими челюстями, тогда как я стою, уперев руки в боки. По очереди хмурюсь на каждого из них до того момента, когда больше не могу сдерживать широкую улыбку, расцветающую на моем лице. Не могу поверить, что сказала это. Я начинаю смеяться, и Шон тоже.

– Ни фига себе, – смеется он. Майк тепло улыбается мне, Коди выглядит предельно смущенным, а Адам... Адам просто сидит и смотрит на меня широко с распахнутыми глазами и приоткрытым ртом. Не представляю, о чем он думает.

– Я пойду наверх, чтобы переодеться, – говорю я, прежде чем кто-либо из них сможет сформулировать связный ответ на мою вспышку.

Когда поднимаюсь наверх, падаю на свою старую кровать и накрываю подушкой лицо. Не могу поверить, что сказала это. Страстно, бурно и громко? Мой недоверчивый смех приглушается подушкой, которую прижимаю к щекам. Я официально схожу с ума. Адам сводит меня с ума!

Я убираю подушку, когда чувствую, как кто-то давит на неё, шутливо прижимая-отпуская, и вижу улыбающееся лицо Шона.

– По шкале от одного до десяти, – спрашиваю я, – насколько сумасшедшей меня все считают?

– Определенно одиннадцать.

Он смеется и присаживается на край кровати.

– Значит, он ещё не знает?

Шикнув на него, сажусь на кровати, нервно поглядывая на лестницу, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

– Нет.

Наклоняюсь ближе и шепчу:

– Я же сказала тебе, что не собираюсь рассказывать ему.

– Не считаешь, что он заслуживает знать правду?

– Ему просто не нужно знать правду, – хмурюсь в ответ.

– Персик по-прежнему в списке доступа за кулисы, знаешь ли. Он её… тебя… так и не убрал из него.

– Может быть, просто забыл.

– Возможно, – отвечает Шон, но при этом не кажется убежденным. Он встает и чешет подбородок, покрытый щетиной. – Просто скажи ему, ладно?

– Нет, – качаю головой.

Шон разочарованно вздыхает и идет в сторону лестницы. Когда я зову его, и он оборачивается, прикладываю палец к губам, беззвучно умоляя его сохранить мой секрет. Парень вздыхает и неодобрительно качает головой, но я знаю, что он сохранит это между нами.

В спальне я переодеваюсь в узкие джинсы и темно-синий с кружевной отделкой топ, после чего причесываю волосы и собираю в пучок. Меня действительно начинает утомлять носить их собранными круглосуточно и ежедневно (я уже не говорю об очках вместо контактных линз), но боюсь, если распущу их, это может освежить воспоминания Адама. Я понимаю, что, в конце концов, он когда-нибудь увидит меня с распущенными волосами, если мы собираемся быть друзьями, но... не сейчас. Он даже ещё ни разу не обратился ко мне по имени, так что не уверена, что я запечатлена в его памяти как Роуэн. Мне нужно убедиться, что у поблекших воспоминаний о Персике нет возможности вернуться обратно.

Я спускаюсь вниз, чтобы проверить выполненные упражнения Адама, и исправляю несколько ошибок, после чего возвращаю ему лист.

– Ты сдал.

Он радостно улыбается мне.

– Боди шоты, чтобы отпраздновать?

Я закатываю глаза, тем самым вызывая его смех.

– Фиг с ним, ладно. Но мы определенно куда-нибудь пойдем!

После шоу, которое я никогда не устану смотреть, мы с ребятами подвергаемся уже привычной атаке фанов. Парни и девушки — в большинстве девушки — просят сфотографироваться, автографы и возможность куда-нибудь сходить с ребятами выпить. Мишель Хоторн – последний человек, которого я когда-либо ожидала увидеть среди толпы.

– Привет, Адам, – произносит она своим самым страстным голосом, мило хлопая ресницами.

– Привет.

Он улыбается ей в ответ, и я сержусь – ненавижу, когда Адам улыбается таким, как Мишель. Она была самой популярной девушкой в школе – королевой выпускного бала, капитаном группы поддержки и, по всей видимости, мечтала выйти замуж за восьмидесятилетнего миллиардера и бросить его спустя два дня. Она была на класс старше меня, но моя школа была очень маленькой, все друг друга знали и большинство из нас ещё с детского сада жили в одном районе.

В сравнении с загорелой кожей Мишель, моя выглядит совершенно белой, и тогда как мои волосы грязно-белые и вьющиеся, её – золотистые и прямые. Даже её глаза кажутся более ярко-голубыми, нежели мои. Она словно мой красивый близнец. Очень красивый. Более худой, грудастый и смешливый. Черт возьми, да какого хрена она хихикает? "Привет"? Её рассмешило "Привет"?

– Помнишь меня? – спрашивает она у Адама, не обращая на меня внимания, и это при том, что я стою на расстоянии меньше фута.

– Ммм…

Она снова хихикает.

– Ничего страшного. Мы... встретились на твоем концерте несколько месяцев назад.

Она встает на цыпочки, чтобы прошептать ему что-то на ухо. От её слов губы Адама растягиваются в ухмылке.

– Что-то такое припоминаю, – произносит он, глядя на неё.

Тьфу, пристрелите меня. Я в процессе отступления в менее кишащую шлюхами часть комнаты, когда Адам хватает меня за руку.

– Эй, – произносит он. – Стой.

Я недовольно вздыхаю и оборачиваюсь.

– Роуэн? – удивляется Мишель, наконец-то замечая меня. – Роуэн Майклз?

– Привет, Мишель, – выдавливаю улыбку.

– Боже мой! – она притягивает меня в объятия, а я сжимаю зубы. – Как поживаешь? Не видела тебя с выпускного!

– Замечательно, – отвечаю я. Не интересуюсь, как у неё дела, потому что в действительности мне плевать.

– Откуда ты знаешь Адама?

Я смотрю на Адама, который с удивлением наблюдает за нами. Не знаю, что это, но что-то в нём меня бесит.

– Мы друзья.

– Серьезно? – с неприкрытым удивлением спрашивает Мишель. Почему, черт возьми, в это так трудно поверить? Мой взгляд каменеет, когда я смотрю на неё, но она оживленно добавляет:

– Это очень круто! Как твоя подруга... как её там...

– Ди.

– Точно! Как она?

– У неё тоже всё хорошо.

Может быть я фантазирую, но Мишель, пока мы разговариваем, кажется, всё ближе и ближе придвигается к Адаму. Я делаю мысленную пометку о количестве дюймов, разделяющих их.

– Она здесь с тобой?

– Нет. Я пришла с Адамом.

Подозрение, словно забавный фильм, который я никогда не устану смотреть, вспыхивает на лице Мишель. Чувство гордости распространяется по венам, словно вино, от чего я чувствую себя так, будто могу парить в полуметре над ней и смеяться, как отъявленный злодей, в её глупое веснушчатое лицо.

– О, это круто, – отвечает она без своего привычного энтузиазма, но затем приходит в себя. – Мы должны все вместе затусить! Не отставайте!

Двадцать минут спустя я оказываюсь в автобусе с неисчислимым количеством фанаток. Мы подвозим огромное количество людей в маленький клуб на другом конце города, и я, мрачная, сижу от них так далеко, как только возможно. Меня не покидает странное чувство ревности и... собственничества. Я абсурдно чувствую себя так, словно это мои ребята, мой автобус. Мой друг, который в данный момент находится в окружении полуголых сучек. Когда мы только зашли в автобус, Адам пытался заставить меня сесть рядом с ним, но я искренне полагала, что уж лучше я выколю себе глаза и уши вилкой, чем еще большая доза хихиканья Мишель врежется в мою долгосрочную память.

Я сижу на самом угловом диванчике, погрузившись в себя и пытаясь не глазеть ни на Мишель, ни на других девушек, флиртующих и развлекающих Адама. Хотела бы я ехать вместе с ним в его машине, а не в этом грязном шлюхо-фургоне. Я знаю, что это тот же Адам, с которым я провела почти каждую свободную минуту за последние два дня, но... сейчас он кажется другим. Недоступным. Волнующим.

Сердцеразбивающим.

Я кусаю внутреннюю сторону губы, глядя в темное окно. Вижу знакомые здания и магазины. Так как мой город слишком маленький, Фэйрвью – то место, куда все едут. Хочешь в кино, на шоппинг, в ресторан – отправляйся в Фэйрвью. И я точно знаю, куда мы направляемся, потому что Ди бесчисленное количество раз тащила меня туда. “Эмили” – маленький клуб в западной части города. В нём есть бар, танцплощадка и диджейский пульт, но кроме розового освещения, в нём нет ничего особенного.

Когда автобус останавливается на парковке, у меня не получается достаточно быстро выбраться из него. Пробираясь по проходу, я едва не спотыкаюсь о ногу Джоэля, и Адам с любопытством смотрит на меня, когда я прохожу мимо него. Мне отчасти хочется стереть этот взгляд с его глупого лица. Девочки первыми вываливаются из автобуса, повиснув на ребятах из группы и даже на помощниках. Они хотя бы знают в чём долбанная разница? Кстати, Водила отшил одну из шлюшек — думаю, это означает конкретное “нет”.

Майк становится рядом со мной, и мы наблюдаем за тем, как другие гуськом выходят из автобуса.

– Думаю, я сначалу пойду на другую сторону улицы, чтобы купить что-нибудь поесть, – говорю ему. Буквально через дорогу находится небольшая пиццерия, которая работает допоздна. Они хорошо зарабатывают на посетителях клуба, которым нужно протрезветь, прежде чем ехать домой.

– Слава Богу, – отвечает Майк. – Я с тобой.

– Эй, Адам! – кричу. Он поднимает взгляд в поисках меня, стоящей через несколько людей. – Встретимся позже. Мы с Майком собираемся перекусить.

Адам пробирается ко мне через толпу. Мишель следует за ним по пятам.

– Хочешь, чтобы я пошел с вами?

– Не-а, – импульсивно отвечаю я, не желая, чтобы он чувствовал себя обязанным нянчиться с бедной занудной репетиторшей, которая совершенно не вписывается в компанию. И кроме того, последнее чего я сейчас хочу – ужинать с Мишель или любой другой из девиц, практически пускающих по нему слюни.

– Мы, скорее всего, управимся минут за двадцать.

Адам переводит взгляд с меня на Майка, затем обратно.

– Уверена?

– Да, всё в порядке. Увидимся позже.

Мишель уже легонько тянет его в сторону толпы, направляющейся в клуб. На ней короткая юбочка и босоножки на супер высоком каблуке. Отчасти надеюсь, что она споткнется и так сильно разобьет колени, что ей придется ампутировать ноги.

Ладно, нет... это ложь.

Я действительно надеюсь, что это произойдет. Пожалуйста, упади. Пожалуйста, упади. Пожалуйста, упади.

– Хорошо, – отвечает Адам, прерывая дурную карму, которую я отчаянно себе зарабатываю. – Увидимся через двадцать минут.

Я выдавливаю улыбку, отворачиваюсь от него и вместе с Майком перехожу дорогу в неположенном месте.

– Терпеть её не могу, – бормочу я, как только мы пересекаем желтую ограничительную линию.

Он посмеивается.

– Девушку с Адамом?

– Мы вместе ходили в школу. Королева выпускного бала и прочее дерьмо. Она такая фальшивка.

– Это его типаж, – Майк пожимает плечами.

Я хмурюсь и закрываю свой рот. Разговор пошел не в то русло.

Внутри Майк заказывает нам пиццу. Мы забираем простую сырную пиццу, так как она уже готова, после чего занимаем свободный столик.

– Боже, как же я голодна, – произношу я, выбирая большой кусок с сырными пузырьками – мой любимый.

Майк кладет три куска на бумажную тарелку и посыпает их дополнительной порцией орегано и красного перца.

– Я живу ради пиццы.

– Если бы ты оказался на необитаемом острове и должен был питаться только тремя видами еды всю оставшуюся жизнь, – спрашиваю я, пережевывая толстый кусок сырного совершенства, – что бы ты выбрал?

Майк слегка прищуривается, жуя кусок и обдумывая мой вопрос.

– Пиццу… – он делает паузу. – Пиццу… – снова делает паузу. – И пиццу.

– Превосходный выбор, – смеюсь я.

Он улыбается, откусывая кусок.

– Что насчет тебя?

Когда первым пунктом я называю пиццу, он широко улыбается мне.

– И клубничные блинчики, – добавляю я, – иии... ммм... что еще... А! Мамино печенье.

Майк смеется.

– Я хотел бы изменить свой ответ. Пицца, блинчики и печенье... – он кивает. – Да, отправьте меня на этот остров.

Мы с Майком разговариваем обо всём, начиная от маминого печенья, заканчивая тем, почему клубничные блинчики и бекон – идеальное лекарство от похмелья. Он рассказывает, что родителям его бывшей девушки принадлежит ферма, где они разводят свиней и выращивают клубнику, и мы решаем выращивать клубнику в общежитии Ди и завести свинью в автобусе. Свинью по имени Завтрак.

– Но мы не можем зарезать завтрак! – твержу я.

– Тогда как мы получим бекон?

– Нам просто нужно будет пойти в АЙХОП... и взять с собой Завтрак!

– И накормить её беконом?

– Боже мой! Да ты монстр.

Майк просто ухахатывается со смеху, — впервые вижу, чтобы кто-то так сильно смеялся — и это вызывает улыбку на лице.

– Так что случилось с той девушкой? – интересуюсь я.

Он шумно вздыхает.

– Она поступила в колледж и ожидала, что я последую за ней. Она не считала карьеру в группе достойной внимания, – Майк ухмыляется. – Я с этим не согласился.

– Паршиво.

– Да, есть такое, но что поделаешь, – отвечает он, пожимая плечами.

– Почему ни у кого из вас нет девушки? – я жалею о своем вопросе, как только он слетает с моих уст. Это действительно не мое дело.

Майк смеется.

– Ну, Адам, Шон и Джоэль на самом деле не нуждаются в этом. Коди не может удержать никого рядом. А я просто ещё не встретил подходящую.

Так я и думала, но слышать, как Майк говорит об этом вслух... да, в какой-то мере это ранит. Адам не хочет встречаться с девушками. Нет, не то чтобы я хотела встречаться, но даже если бы и хотела, то это не был бы такой гуляка, как Адам, хотя…

Без понятия, почему всё это заставляет меня чувствовать себя так... блин.

– Уверена, в конце концов, ты найдешь её, – уверяю Майка. – Возможно, тебе просто следует искать в других местах.

– Да, девушки, которых мы встречаем на этих шоу… – он неодобрительно качает головой. – Их интересует только одно.

– Секс?

Майк смеется и слегка качает головой.

– Нет, секс бы меня устроил. Они просто хотят славы. Им нужна возможность похвастаться, что они завалили одного из участников группы. Меня не интересует чика, которая в первый же день знакомства переспит со мной в автобусе, когда при этом мои друзья тусуются в двух шагах, понимаешь?

Если бы только Майк знал, как я была близка к тому, чтобы стать одной из таких чик.

– Да, – всё, что я могу выдавить из себя.

Когда мы заканчиваем с едой, и я настаиваю на оплате, так как в этот раз взяла с собой кошелек, Майк ведет меня в клуб. Внутри всё выглядит (и пахнет) так же, как я запомнила. Темно-розовый свет и так сильно пахнет духами, что окажись у меня под рукой противогаз, я бы с удовольствием его надела. Не знаю, то ли это сотрудники клуба распылили что-то перед открытием, то ли это всего лишь аромат всех этих дрянных девчонок, набившихся сюда, но эффект поражает.

Майк идет впереди меня, чтобы расчистить путь к бару среди моря людей. Я сразу же обнаруживаю месторасположение Адама, так как в том месте толпа значительно плотнее.

– Вон Адам, – Майк кивком указывает в предполагаемом мной направлении. – Мне нужно в уборную. Сама справишься?

– Ага. Увидимся позже.

Я плетусь и пробираюсь сквозь толпу, пытаясь добраться до бара. Иду до тех пор, пока не могу идти дальше, так как достигла точки, где люди изо всех сил отказываются сдвинуться с места, прожигая меня взглядом из-за попыток пройти между ними. Я вижу Адама, но он никак не сможет услышать меня отсюда. Мишель по-прежнему цепляется к нему, балансируя на краешке стула рядом с ним, практически падая лицом в его колени. Вокруг него много людей — и парней, и девушек. Расстроенная, я стою и тяжело вздыхаю.

– Нужна помощь?

Я оглядываюсь и обнаруживаю Джоэля. Спасибо тебе, Господи. Я поворачиваюсь и улыбаюсь ему.

– Ну-ка.

Он обнимает брюнетку, а девушка, выглядящая, как её близняшка, прильнула к нему с другой стороны.

– Эй, АДАМ! – орёт Джоэль из-за моей спины, и Адам в конце концов смотрит в нашу сторону. Толпа следит за его взглядом и расступается, пропуская нас. Там почти негде встать, но Адам притягивает меня к себе, и я каким-то образом оказываюсь стоящей между ним и Мишель. Спиной к ней. И я уверена — она кипит от злости.

Счёт: Роуэн 1 – 0 Мишель. Какая к чёрту разница?

– Текила? – предлагает Адам, лукаво ухмыляясь, и я смотрю на барную стойку перед ним, где несколько пустых стопок уже выстроились в ряд.

– Похоже, ты уже выпил парочку.

– Но ни одной с тобой! – возражает он. – Нам нужно отпраздновать!

Он притягивает меня к себе на колени, и я верещу и хватаю его за плечи для равновесия.

– Ты ещё не сдал тест, – дразнюсь.

– Что я получу взамен, когда сдам его? – вкрадчиво тихо спрашивает он.

Боже мой.

Я не особо грациозно сползаю с его колен. Что это было? И почему здесь так чертовски жарко?

Когда бармен принимает наш заказ, я прошу Белый русский, а Адам два нежелательных шота. Он либо о Мишель забыл, либо обо мне, либо не заказал себе… В любом случае, будет интересненько.

– Где все? – интересуюсь я. Джоэль исчез, и я понятия не имею, где остальные ребята.

– Большинство ребят на танцполе. Шон, наверное, пошел искать столик. Или за диджейский пульт. Или, честно говоря, он может быть в туалете. Ну, как вариант... Думаю, он…

Я не могу не засмеяться.

– Ты понятия не имеешь, не так ли?

Когда Адам качает головой с глуповатой улыбочкой на лице, я хочу схватить его за щеки и поцеловать. Или потереться носом... Или, черт возьми, не знаю. Что-то же столь нелепое.

– Адам, – внезапно произносит Мишель позади меня, напоминая о своем существовании, – потанцуешь со мной?

Адам отрицательно качает головой, и я не уверена, должна ли засчитать это как два очка в пользу Команды Роуэн, но в любом случае делаю это.

– Я ещё недостаточно пьян для этого.

Я подпрыгиваю, когда огромные руки ложатся мне на плечи, и, оглядываясь, обнаруживаю большие зеленые глаза Шона, глядящие на меня из-под спутанных черных волос.

– Я заказал нам столик, – улыбаясь, он обращается к Адаму, оставив руки на моих плечах.

Наши напитки приносят вовремя. Я беру свой и потягиваю его, пока мы маневрируем через толпу, чтобы добраться к дальнему столику, где гораздо тише. Столик представляет собой массивную угловую кабинку. Диванчики из мягкой розовой кожи, а в центре низкий ярко-розовый столик. Майк, Джоэль и его близняшки, и еще одна девушка, которая флиртовала с Шоном в автобусе, уже здесь. Шон присаживается рядом с ней, Мишель и Адам следуют за ним. Я остаюсь стоять в сторонке, нуждаясь в возможности побега, если Адам и Мишель решат лизаться. Одному Богу известно, что ему вздумается. Адам пытается притянуть меня, чтобы я села рядом, но я беру его руку и опускаю вниз.

– Всё в порядке.

Он хмурится на меня, но я улыбаюсь, дабы успокоить его. Не хочу портить его последний гастрольный вечер.

Ну вот, от этой мысли у меня практически наворачиваются слёзы на глаза. По этой причине я чувствую себя такой сумасшедшей? Сегодня последний вечер, который я проведу с ним и ребятами? После этого вечера я вернусь к своей скучной, депрессивной жизни без Адама. Без Адама, Шона, Майка. Без Джоэля и Водилы. Черт возьми, даже Коди мне будет не хватать.

Адам протягивает мне один из двух принесенных шотов, но я отказываюсь.

– Просто возьми, – настаивает он. – Никаких скрытых мотивов.

– Можно мне лайм и соль? – прошу я.

Адам передает их мне и с любопытством наблюдает. Заинтересованная в том, какова текила на вкус, когда её правильно пьют, облизываю тыльную сторону руки, посыпаю солью, слизываю её, выпиваю шот и откусываю лайм. Вытираю подбородок чистой стороной руки и ухмыляюсь Адаму в ответ на его ошеломленный взгляд.

– Спасибо, – наконец произношу я.

Он медленно облизывает нижнюю губу, и мне приходится поспешно отвести взгляд. Сюда реально нужно установить кондиционер, а лучше хорошую вентиляционную систему и... подачу воздуха.

– Итак, Роуэн, – произносит Мишель, и я беззвучно всасываю воздух, радуясь отвлечению. – Как поживает Брейди?