От леди Мередит не ускользнула маленькая драма, разыгравшаяся между троими, сидевшими напротив, и она поспешила завершить обед традиционной фразой:
- Дамы, оставим джентльменов насладиться своим портвейном…
Антония встала, чуть пошатываясь на нетвердых ногах, и перед тем, как выйти, шепнула Маркусу на ухо:
- Встретимся в оранжерее.
Ни шепот Антонии, ни быстрая реакция Маркуса не остались незамеченными. Что задумала эта провинциалка? - встревожилась Клаудиа. Пусть ее! Сегодня ночью Маркусу придется позабыть эту деревенщину. Клаудиа опустилась в шезлонг и вздохнула: еще один скучный вечер. Опять выслушивать рассуждения Энн Мередит о политике! Вызвать сюда сэра Джорджа! Впрочем, он вряд ли заявится к ней в спальню сегодня вечером.
Сначала Клаудиа решила развлечься, потерроризировав немного мисс Фитч, но потом обратила свой взор на Антонию и моментально смекнула, что девушка выпила за обедом лишнего. Что затевает эта простушка? Они с Маркусом явно в сговоре. Чтото она слишком часто поглядывает на каминные часы и, похоже, не находит себе места.
Антония действительно не могла усидеть и шепнула чтото на ухо леди Мередит.
- Да, дорогая. По коридору третья дверь слева, - так же тихо ответила хозяйка.
В туалетной комнате Антония посмотрела на себя в зеркало: прическа немного растрепалась, щеки раскраснелись. Последний бокал шампанского определенно был лишним. Но он придаст ей храбрости выполнить то, что она задумала, - навсегда изгнать из жизни Маркуса Клаудию Рид.
В оранжерее стоял тяжелый аромат цветущих лилий. Несколько канделябров, укрепленных на высоких столбах, отбрасывали загадочный свет на клумбы с цветами. Множество привлеченных светом мотыльков порхало надо всем этим великолепием.
Интересно, придет ли он после той неприятной сцены в кабинете? Она прохаживалась по каменным плитам, покусывая губы. Действие вина постепенно слабело, а вместе с ним испарялось и чувство уверенности.
- Антония! - Голос за ее спиной был взволнованным и чуть хриплым. Девушку бросило в жар, но она постаралась не выдать своего волнения. - Ты хотела поговорить со мной?
- Нет, я вот что хотела сделать. - Она приблизилась к нему и, обняв за шею и пригнув к себе его голову, прижалась к его губам.
На мгновение Маркус опешил: она застала его врасплох, поступив так, как никакая благовоспитанная девушка себе не позволила бы. Но желание взяло верх, и он прижал ее к себе. От запаха ее духов у него закружилась голова. Не отрывая рта, Маркус поднял ее на руки и понес к скамье, стоявшей в беседке из вьющихся клематисов. Поцелуй все длился, лишая ее благоразумия. Она приготовила небольшую речь на тему о том, что готова его простить, если он откажется от Клаудии. Однако, даже если бы нашлись силы оторваться от его губ, она бы не могла вспомнить, о чем, собственно, хотела ему сказать.
Антония разочарованно всхлипнула, когда он перестал ее целовать, но тут же застонала от невообразимого наслаждения, потому что он принялся покусывать ее шею, а потом стал опускать кончик языка все ниже и ниже до того места, где начиналась грудь. Горячие губы обжигали ее прохладную шелковистую кожу.
Внезапно Маркус напрягся и встал, заправляя рубашку. Только теперь Антония обнаружила, что ее спина совершенно бесцеремонно прижата к спинке железной скамьи.
- Маркус… - тихо запротестовала она.
- Шшш… - прошипел он, вглядываясь в темноту. Выйдя на освещенное место, он громко сказал: - Клаудиа! Вот ты где! А я тебя искал! - И сделал еще пару шагов. Сквозь густую листву Антония увидела, как он подошел к Клаудии, наклонился и поцеловал ее. Та хотела прижаться к нему, но он отстранил ее. - Потом, Клаудиа, потом, - бормотал Маркус, подталкивая леди Рид к выходу. - Давай вернемся к гостям, пока наше отсутствие не заметили.
Оскорбленная и униженная, Антония неподвижно сидела на скамье, наблюдая, как в пламени свечи корчится и сгорает мотылек. Совсем как я, подумала она в отчаянии. Сгораю от страсти к Маркусу.
Ей следовало догадаться, что он не из тех, кто прощает обиды: она отвергла его ухаживания и обманула в ту ночь у реки, выставив перед Джереми на посмешище. И он решил отомстить ей так, чтобы она никогда больше не посмела над ним смеяться. Так она сидела, погруженная в мрачные мысли, пока ее не нашла Энн Мередит.
- Антония, дорогая, вам нехорошо?
- Нет… то есть да… - с усилием выдавила Антония. - Я, наверно, простудилась. Простите, но мне лучше поехать домой. Вы позволите воспользоваться вашим экипажем?
- Конечно же, моя дорогая. - Леди Мередит исчезла, а через минуту вернулась с накидкой и шляпой Антонии. - Разрешите помочь вам… Господи, да у вас руки совсем ледяные! Хотите, я поеду с вами?
Мисс Доналдсон, возможно, еще не вернулась домой…
- Нет, нет, благодарю вас. Вы очень добры, но мне лучше побыть одной. Извините меня.
- Это я должна извиниться, - искренне ответила Энн Мередит, провожая Антонию до входных дверей и проклиная мужскую глупость. Она ни на секунду не поверила тому, что ей сказала Антония. Когда находишь молодую девушку, сидящую в одиночестве в оранжерее, а другая женщина открыто торжествует, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что произошло. Придется ей сегодня поговорить с братом. Что он себе позволяет? Играть чувствами прелестной молодой девушки, которая стоит больше, чем десяток таких шлюх, как эта Рид!
А Маркус, уловив скрип колес отъезжающей кареты и догадавшись по расстроенному лицу сестры, что она проводила домой мисс Дейн, продолжал как ни в чем не бывало играть в карты, не давая возможности леди Мередит поговорить с ним. Рядом, прижав ногу к его бедру, сидела Клаудиа. Сегодня ему обязательно надо избежать разговора с сестрой. У него другие планы.
- Спасибо, Дейл, я разденусь сам, - сказал Маркус своему камердинеру. - Если увидишь леди Мередит, передай ей, что я уже лег.
- Да, милорд. - Привыкший к его причудам слуга попятился к двери.
Маркус снял фрак, жилет и галстук и облачился в шелковый халат. Он не сомневался, что его одиночество будет вотвот нарушено Клаудией, поверившей в обещание, данное им в оранжерее. Он стоял у окна, глядя на свое отражение в стекле, когда в спальню тихо проскользнула женщина. Она подкралась к нему на цыпочках и провела ладонями по его спине.
Резко повернувшись, Маркус схватил ее за запястья.
- Дорогой, ты такой сильный… - Она похотливо провела кончиком языка по своим пухлым губам. - Мы так давно, Маркус… Давай ляжем в постель… - Он не сдвинулся с места, и Клаудиа игриво добавила: - Хочешь прямо здесь?
- Нет. Ни здесь, ни гделибо еще. Ни сегодня, ни в будущем.
По выражению его лица Клаудиа поняла, что шутки кончены, но она не привыкла сдаваться без боя.
- Я тебе не верю! Твой поцелуй в оранжерее говорил об обратном.
- Мне надо было зазвать тебя на тайную встречу. Для последнего объяснения.
- Как ты можешь быть таким жестоким, Маркус! - Голубые глаза Клаудии наполнились слезами. - Ты же любишь меня, а я всегда была тебе верна…
- Скажи лучше, верна моему богатству. И будешь верна до тех пор, пока в твои сети не попадется рыбка покрупнее.
- Почему ты такой бесчувственный? - Слезы все еще катились по розовым щечкам, но взгляд стал жестче. - Заманил меня только для того, чтобы оттолкнуть! Чем я тебя так разгневала? Ты просто устал, дорогой. Иди ко мне. Позволь Клаудии утешить тебя. - Она повела плечами, так что прозрачная ночная рубашка стала сползать вниз, и только потому, что Маркус все еще крепко держал ее за запястья, рубашка не упала на пол.
- Ты красивая женщина. Но твоя красота лишь оболочка, и я очень быстро это понял. Ты знала, что между нами все кончено, знала, что я против твоих приездов сюда, и все же какимто образом добилась от моей сестры приглашения. С тех пор как ты здесь, я ни разу не дал тебе повода к возобновлений связи, но ты не оставляешь своих попыток удержать меня.
- Но я люблю тебя, Маркус, - захныкала Клаудиа.
- Ты любишь только себя. Ты тщеславна и жестока, до других тебе нет никакого дела. Тебя выручает только твоя красота, но что ты будешь делать, когда она увянет? Не хмурься, Клаудиа, от этого остаются морщины, а они так старят.
- Когда ты был со мной в постели и наслаждался моим телом, ты над этим не задумывался, - прошипела она, покрываясь красными пятнами.
- Потому что тогда тебе удавалось скрывать свою настоящую сущность.
- Я ничего не скрывала… А это ты помнишь? - И она провела длинным ногтем царапину через всю грудь Маркуса.
Он помнил, что было время, когда его сжигала страсть к этой умудренной опытом гетере. А сейчас он чувствовал лишь отвращение. Как мог он так легко поддаться на ее чары?
Заискивающая улыбка сошла с лица Клаудии, как только она поняла, о чем он Думает. Изо всех сил, так что у него мотнулась голова, она ударила его по щеке и, рыдая, выбежала из комнаты. Захлопнув за ней дверь, Маркус тяжело опустился в кресло и вытянул ноги, чтобы расслабиться.
Проклятие! Он сам виноват, что связался с Клаудией. Сначала он восхищался ее красотой, веселым нравом, мужеством, с каким переносила она трудности незадавшейся семейной жизни. Но такое положение вещей его не устраивает. Одной. страсти без привязанности для счастья недостаточно. Он это понял, когда встретил Антонию. Завтра же утром он поедет в Доуверхаус и объяснится с ней. Она должна понять, что там, в оранжерее, он просто хотел спасти ее от злого языка Клаудии.
Леди Мередит, спустившаяся вниз с твердым намерением отчитать брата, застала его уже в костюме для верховой езды. Натягивая перчатки, он давал указания старшему конюху:
- Возьми когонибудь с собой и отправляйся к сэру Джорджу Доули, забери кобылу, которую я купил у него на прошлой неделе. Она не объезжена, так что поосторожнее. - Увидев сестру, он осведомился, хорошо ли она спала.
- Маркус, тебе обязательно надо сейчас уезжать? Я хочу с тобой поговорить.
- Я скоро вернусь, дорогая. - Маркус склонился над рукой сестры, избегая ее взгляда. Он не сомневался, что она намеревалась прочесть ему нотацию на тему его отношений с Антонией. Что ж, когда он вернется, необходимость в этой неприятной процедуре отпадет.
Энн, огорченная тем, что брат сбежал от нее, и вовсе пришла в отчаяние, когда обнаружила, что завтракать ей придется в обществе одного только сэра Джорджа Рида, который уже усердно трудился над ветчиной и бужениной, каждый кусок запивая портером.
Подъехав к Доуверхаусу и оставив у ворот конюхов, лорд Эллингтон обнаружил, что дом както непривычно тих. Неужели все еще спят? - подумал он, постучав молотком в дверь. Открыла Анна, показавшаяся ему еще более розовощекой, чем обычно.
- Доброе утро, милорд.
- Доброе утро, Анна. Мисс Дейн дома?
- Нет, милорд.
- А могу я поговорить с мисс Донаддсон?
- Мисс Доналдсон нет дома, милорд, - с монотонностью ребенка, повторяющего хорошо вытверженный урок, ответила Анна.
- Ты хочешь сказать, - Маркус еле сдерживал ярость, - что твоих хозяек нет дома или что их нет дома для меня?
Служанка смутилась еще пуще.
- Да… нет… то есть… - Она сделала глубокий вдох и выпалила: - Мисс Доналдсон велела сказать, что их нет дома, милорд.
На какуюто долю секунды Анне показалось, что его светлость оттолкнет ее и ворвется в дом: глаза его метали молнии. Но он лишь кивнул, повернулся и, вскочив на коня, умчался. Когда он галопом пролетел мимо поджидавших его у ворот конюхов, те в изумлении переглянулись.
- Что будем делать?
- Поедем за ним, пока он не остынет, - ответил старший конюх, привыкший к неожиданным выходкам хозяина.
Спустя полчаса Маркус перешел на более спокойный шаг и стал размышлять. Он не привык, чтобы ему отказывали от дома, но на сей раз иначе и быть не могло - уж очень он обидел Антонию. Однако какой толк скакать по полям Хартфордшира? Этим дело не поправишь. Лучше вернуться и написать ей записку.
Остановившись на перекрестке дорог, он стал поджидать конюхов, но вместо конюхов на дороге показался в своей двуколке Джем. Завидев его, мальчик покраснел и заерзал на сиденье. Лежавшая в двуколке шляпная коробка навела Маркуса на подозрение.
- Как тебя зовут, мальчик? - спросил он.
- Джем, милорд.
- Ты ведь работаешь у мисс Дейн?
- Да, сэр.
- И ты сегодня кудато возил хозяйку, так?
- Не могу сказать, сэр… милорд.
- Ладно, Джем, не хочешь говорить - не надо. Я вижу, мисс Дейн забыла шляпную коробку.
- Нет, не забыла. Она сказала, что больше нет места в почт…
- Так она наняла почтовую карету? И куда же она уехала?
Мальчик заколебался. Подъехавший в это время старший конюх пригрозил:
- Отвечай его светлости, или я тебе уши надеру!
- Хоть на куски меня режьте, ничего не скажу! - захныкал Джем.
- Не пугай его, Сэй. Мальчик предан своей хозяйке и наверняка выполняет ее наказ. - Маркус достал из кармана жилета полсоверена и бросил его изумленному парнишке. - Не беспокойся, Джем, ты не проболтался. Поезжай домой.
Не теряя ни секунды, Маркус пришпорил коня и поскакал в сторону Беркемстеда.
- Что это он так распалился? - удивился помощник конюха.
- Не твоего ума дело, парень, - отрезал Сэй, но себе под нос пробурчал: - Никогда еще не видел, чтобы его так зацепила бабенка, вот в чем дело.
На почтовой станции в Беркемстеде подтвердили, что мисс Дейн действительно наняла карету и четырех форейторов, но куда именно она поехала - неизвестно. К счастью, Маркусу встретился мистер Тодд, викарий.
- Доброе утро, милорд, - с добродушной улыбкой приветствовал он Маркуса. - Такое впечатление, что все местное общество побывало сегодня в Беркемстеде. Я уже встретился с мисс Дейн - такая очаровательная молодая леди, украшение нашего общества…
- Надеюсь, вы в добром здравии, мистер Тодд. Ваша воскресная проповедь была просто великолепна. Очень хочется верить, и в следующее воскресенье вы нас порадуете. - На самом деле Маркус всю службу проспал и не слышал ровным счетом ничего из благочестивых наставлений викария, но не мог же он так прямо спросить викария о мисс Дейн, не вызвав подозрения.
- Благодарю вас, милорд, вы очень добры. Мне хотелось бы на следующей неделе поговорить об опасностях, которые таит в себе язычество…
Священник пустился в длинные рассуждения, и Маркус едва сумел вставить слово:
- Я рад, что мисс Дейн удалось нанять почтовую карету. А куда она поехала? Надо полагать, в Лондон…
- Нет, милорд. Она поехала в сторону Чешема.
Странно, подумал Маркус. Возможно, она хотела замести следы. Ведь из Чешема можно свернуть и на Лондон, и на Эйлсбери.
Распрощавшись с викарием, он велел своим конюхам ехать по дороге в Чешем и проследить, куда свернет карета Антонии.
- Когда вы с Уиллингом выясните, в каком направлении поехала мисс Дейн, - наставлял Маркус старшего конюха, - он пусть вернется ко мне, а ты, Сэй, проследи за мисс Дейн до самого дома. Держи, - он швырнул конюху кожаный кошелек, - это тебе на расходы.
По дороге в Брайтсхилл он размышлял о том, какой опасности себя подвергает Антония, пустившись в столь длинный путь без провожатого. Лорд Эллингтон с недоумением обнаружил, что события разворачиваются совсем не так, как бы ему хотелось.
Переступив порог собственного дома, Маркус получил еще одно подтверждение своего открытия. Леди Мередит набросилась на него и чуть ли не силой отвела в кабинет.
- Ну, - грозно спросила она, - ты ездил, чтобы встретиться с мисс Дейн?
Маркус сел в глубокое кресло, скрестив ноги, и небрежно ответил:
- Да.
- И что она сказала? Маркус, мне не нравится, когда ты сидишь вот так, развалившись.
- Ничего она не сказала.
- Что значит «ничего»? Она отказалась говорить с тобой? Это было бы неудивительно после того, что эта распутница Клаудиа Рид позволяла себе за столом…
- Антония уехала, - бесстрастным тоном прервал ее брат.
- Куда уехала?
- Понятия не имею, но могу предположить, что либо в Лондон, либо в Бат.
- Ты упустил единственный шанс жениться на замечательной девушке, которая тебе идеально подходит, и хуже того - ты ее оскорбил.
- Я сделал ей предложение после первого же обеда у нас, и она меня отвергла, - возразил он, но Энн не такто просто было сбить с толку.
- А ты думал, она бросится тебе на шею? Как все остальные?
Не ожидавший такого натиска Маркус выпрямился в кресле:
- Что ты имеешь в виду?
- Тобой с детства все восхищались, ты всегда был баловнем судьбы - красота, титул, богатство. Ты ни перед кем и ни в чем не отчитывался, ни с кем не считался. Нет, ты выслушаешь до конца, - Энн подняла руку, не давая Маркусу открыть рот. - Ты хороший брат и заботливый дядя, ты прекрасно управляешь имением, но ты холоден, а порой просто спесив. Думаю, ты любишь Антонию. Но ты хоть раз говорил ей об этом или полагал, что оказываешь ей своими ухаживаниями великую честь?
Маркус задумался, очевидно взвешивая то, что сказала Энн, но не успел ответить, так как в кабинете появился дворецкий и сказал извиняющимся тоном:
- Прошу прощения, милорд, но пришел Уиллинг и говорит, что у него к вам срочное дело.
- Наверно, он узнал чтото о мисс Дейн. Я намерен последовать за ней. - Он поцеловал сестру. - Не беспокойся, моя дорогая, твои наставления запали мне в душу. Все, что ты сказала, - правда, но я не теряю надежды.
От Уиллинга ему нужно было услышать всего два слова: «Лондон, милорд». Он тут же велел заложить карету и собрать небольшой чемодан.
- Извинись перед гостями, дорогая, и скажи, что меня вызвали в столицу по срочному делу.
- А как ты ее найдешь в Лондоне?
- Сэй должен был ехать за нею до самого дома. Не беспокойся, я ее отыщу.
Глядя вслед удалявшемуся экипажу, леди Мередит молила Бога, чтобы Маркус не только нашел Антонию, но и добился встречи с ней. Когдато она была бы даже довольна, если бы ее высокомерный брат пострадал от неразделенной любви, но сейчас ей хотелось одного - чтобы он был счастлив.