Скрестив ноги, лорд Эллингтон небрежно прислонился к дверному косяку в Доуверхаусе. Дверь в дом была открыта, но не было видно никого, кто бы мог доложить о его приезде. Поэтому он вошел и, оставив шляпу и стек на сундуке в холле, проследовал в гостиную, откуда доносились какието звуки.
Антония стояла на стуле у окна, прилаживая длинную легкую занавеску. Она была настолько поглощена этим занятием, что не заметила вошедшего. А лорд Эллингтон не торопился обнаруживать свое присутствие. В последнее время ему нравилось смотреть на мисс Дейн, а в это утро она выглядела особенно привлекательной. Роскошные волосы были гладко зачесаны и перехвачены на затылке черной бархатной лентой, простенькое платье выгодно подчеркивало стройную фигуру, а движения были естественны и грациозны.
Антония потянулась, но занавеска выскользнула у нее из рук и, повиснув на одном крючке, другим концом упала на пол.
- Ах ты Боже мой!
- Разрешите помочь.
Антония резко обернулась, потеряла равновесие и очутилась в объятиях визитера.
- Вы меня напугали, милорд…
- Виноват, мисс Дейн. - Он улыбнулся. - Но помоему, мне в плечо впилась булавка.
- Это моя игольница. Я привязала ее вот сюда.
Она протянула руку, чтобы показать ему, и залилась краской, когда он двумя пальцами схватил ее за запястье и склонился над подушечкой.
- Надо же, я никогда не задумывался над коварством швейных приспособлений.
- Вы надо мной издеваетесь.
- Вовсе нет. Просто я удивлен, что хозяйка дома сама развешивает занавески. Для этого существуют слуги. - Он отпустил ее и прошелся по комнате. - Как здесь все изменилось! И за такой короткий срок. Никогда бы не подумал, что этот дом может стать элегантным и уютным.
- Вы преувеличиваете, но льщу себя надеждой, что нам удалось недурно устроиться. Теперь мне нечего страшиться привидений. - Она бросила на Маркуса лукавый взгляд изпод полуопущенных ресниц, но он никак не отреагировал на этот намек, лишь удивленно приподнял брови. - Что касается слуг, то они вместе с Донной распаковывают сундуки.
- В таком случае разрешите вам помочь. - Он поднял упавший стул. - Я и так достану до крючков, только вы мной руководите.
Пораженная тем, что лорд Эллингтон снизошел до таких мелочей, она подняла угол занавески и сказала:
- Мне бы хотелось, чтобы занавеска падала мягкими складками… вот так… чуть левее… замечательно!
Они оба отступили назад, чтобы полюбоваться результатом, и остались довольны.
- Какое следующее задание?
- Милорд, я более чем уверена, что вы приехали не для того, чтобы развешивать занавески. Я и так отняла у вас слишком много времени. Тем более что у вас, наверно, много хлопот с приемом, который вы у себя устраиваете.
Ей показалось, что он не слышал ни слова из того, что она говорила. Его мысли были гдето далеко…
- Милорд!
- Прошу прощения, Антония, я задумался.
- Я так и поняла. Позвольте узнать, о чем?
- Ммм, о браке.
- О браке?!
- То есть я хочу сказать, что собираюсь сделать вам предложение.
Сердце Антонии упало. На мгновение ей вдруг припомнилась хрупкая блондинка, выходящая из дилижанса. Усилием воли она изобразила на губах слабую улыбку.
- Польщена, что вы считаете меня другом, с которым можно поделиться самым сокровенным.
Он взял ее за руки и глянул прямо во встревоженные глаза.
- Я неясно выразился, Антония, и возможно, мне не следовало бы говорить вот так, напрямую. Но у вас нет ни отца, ни брата… Короче говоря, прошу вас стать моей женой.
У девушки перехватило дыхание. Она знала, что он считает ее привлекательной - его поцелуи были тому доказательством, - но она считала их ни к чему не обязывающим легким флиртом. Ее первым побуждением было сказать «да», но здравый смысл взял верх. Ведь он не сказал, что любит ее, а в недалеком прошлом признавался в желании присоединить ее поместье к своему. Девушке из высшего общества не возбранялось выходить замуж по расчету, но Антония слишком хорошо знала, к чему такой брак может привести, - примером были ее собственные родители.
Он все еще крепко ее держал и не отрывал от нее взгляда, а она боялась поднять на него глаза, потому что знала: если она это сделает, то потеряет самообладание. Ей хотелось зарыться лицом ему в жилет, вдохнуть его запах, отдаться в его власть.
Вместо этого она осторожно высвободилась и села на стул.
- Вы оказываете мне большую честь, милорд, - начала она, удивившись, как ровно звучал ее голос, хотя сердце готово было вырваться из груди.
- Вы хотите сказать, что отказываете мне, не так ли? - Его голос тоже звучал бесстрастно.
- Ах, нет… - Она наконец решилась взглянуть на него. - Мне нужно время, чтобы… обдумать ваше предложение.
- Но вы все же оставляете мне надежду? Сколько вам потребуется времени, чтобы принять решение? - сухо спросил он.
Неприятно пораженная столь явным отсутствием страсти, она выдавила:
- Несколько дней… неделю. - Мог бы хотя бы притвориться, что разочарован!
- Стало быть, мы договорились. Через неделю я снова сделаю вам предложение, а до тех пор мы вообще не будем касаться этого вопроса. Надеюсь, это не помешает вам отобедать в Брайтсхилле в четверг. Моя сестра очень хочет с вами познакомиться.
- Ваша сестра? Она замужем? А ее семья тоже приехала?
- Энн замужем за лордом Мередитом. Он приедет чуть позже, но мои племянники приехали с матерью.
- Наверно, приятно, когда в доме дети.
- Да уж. Генри уже наковырял лунок в газоне для крикета, а малышка Френсис принимает меня за неиссякаемый источник леденцов.
- Вы притворяетесь суровым, милорд, но я же вижу, что вы их обожаете. А кого еще из гостей вы ожидаете?
- Вместе с сестрой приехала ее подруга леди Рид. Муж леди Рид остался в Брайтоне, где расквартирован его полк.
Антония вспомнила личико с хищными чертами лица, взгляд, которым красотка одарила Маркуса, и ее сердце сжалось.
- Кроме того, уже приехали двое моих друзей, а моя сестра опекает некую мисс Фитч, в отношении которой лелеются матримониальные надежды, но кто именно счастливчик, я не в курсе.
- Может, это вы? - предположила Антония.
- Боже сохрани! Тем более что мисс Фитч считает меня чуть ли не дедушкой.
Антония окинула взглядом высокую, мощную фигуру, густые светлые волосы, волевой подбородок и засомневалась, не нужны ли мисс Фитч очки. Маркус Эллингтон был в расцвете мужской красоты и силы.
- Но вам ведь не более тридцати пяти, милорд?
- Мне тридцать, мисс Дейн. Но мне льстит, что вы считаете меня таким зрелым мужчиной. - Тон был суровым, но в глазах плясали чертики.
- Антония, дорогая, этот подол… - Мисс Доналдсон вошла, держа в руках юбку из золотой парчи. Увидев гостя, она смутилась.
- Я как раз собрался уходить, мисс Доналдсон. Не смею отрывать вас от домашних дел. Всего доброго, сударыни. - В дверях он обернулся: - Жду вас в четверг вечером. Я пришлю за вами карету к семи.
- Донна, зачем ты принесла сюда мое новое платье? - удивленно спросила Антония, как только он ушел.
- Я хотела посоветоваться с тобой насчет длины. Я не знала, что ты с лордом Эллингтоном. Как ты думаешь, он узнает платье, когда увидит его на тебе завтра?
- Ну и что, если узнает?
- Мне бы не хотелось, чтобы он догадался, что ты сама вынуждена шить себе платья.
- Сомневаюсь, что лорд Эллингтон, как, впрочем, мужчины вообще, помнит такие вещи. - Антонии очень хотелось рассказать Донне о предложении Маркуса, но она решила не делать этого. Донна наверняка начнет доказывать, что никаких препятствий к браку нет, и сочтет это верхом удачи.
Маркус, как и обещал, прислал за ними карету. Расправив юбки, они уселись на обитые мягкими подушками сиденья. Антония глянула на мисс Доналдсон и подумала, что ее компаньонка, одетая в платье из темнокрасного шелка, отделанное по вороту кружевами, напоминает маленькую птичку. Мисс Доналдсон никогда не блистала особой красотой, даже в молодости, но одевалась всегда с большим вкусом.
- Как приятно ехать с таким комфортом, - заявила Антония, погладив обивку. - Даже не верится, что это та же самая дорога, по которой мы трясемся в двуколке Джема.
- Я вздохну с облегчением, - призналась компаньонка, - когда ты наконец начнешь жить так, как подобает девушке твоего происхождения и воспитания.
Антония предпочла сделать вид, что не расслышала.
Маркус, встретивший их на ступенях дома, сперва помог выйти мисс Доналдсон, предложив ей руку, и у Антонии была возможность рассмотреть его. Облегающие лосины подчеркивали стройность мускулистых ног, темносиний фрак тончайшего сукна сидел как влитой на широких плечах, а белоснежная рубашка светилась в сгущавшихся сумерках.
Подавая руку Антонии, он, не скрывая восхищенного взгляда, погладил пальцем нежную кожу запястья между пуговками перчатки. Она вздрогнула и встретилась с ним взглядом. Раньше она видела в глазах Маркуса такой огонь, только когда он сердился. Сейчас же в них горело неприкрытое желание. Так на нее еще никто не смотрел. Потрясенная, она прошла вслед за горничной в спальню, где сняла накидку. Почему, когда он делал ей предложение, он сдерживал свои чувства? Может быть, тогда она не смогла бы ему отказать?
Дворецкий ожидал внизу, чтобы доложить об их прибытии. Ни один мускул не дрогнул на его лице, словно он видел мисс Антонию Дейн впервые, хотя прошло менее трех месяцев с того момента, когда ее силой привели в этот дом.
- Мисс Дейн, мисс Доналдсон! - провозгласил дворецкий, распахивая перед ними двери.
Антония выпрямила спину, расправила плечи и с гордо поднятой головой прошествовала в салон.
Мужчины повскакали со своих мест, но она видела только Маркуса.
Лорд Эллингтон уже привык считать мисс Дейн необыкновенно красивой девушкой, однако сегодня она была просто великолепна: глубокое декольте открывало матовые плечи и соблазнительную ложбинку там, где начиналась высокая грудь. По обеим сторонам белоснежной шеи висели длинные бриллиантовые серьги, волосы, зачесанные гладко от висков и лба, ниспадали с затылка каскадом темных локонов, как у римской богини Дидоны.
- Мисс Дейн, - сказал Маркус, выступая вперед и подавлял желание схватить ее в объятия. - Добро пожаловать в Брайтсхилл.
- Спасибо, милорд. - Антония присела в глубоком реверансе, чувствуя себя на седьмом небе оттого, что этот человек сгорает от желания. - Я здесь уже не в первый раз. - Она увидела, как вдруг потемнели его глаза, и поспешила добавить: - Я смутно помню, что приезжала сюда ребенком со своим дедушкой.
- Разрешите представить вас моей сестре, леди Мередит, и ее подруге, леди Рид. - Обе дамы встали и приветствовали прибывших: одна - с сердечной улыбкой, а другая - враждебнооценивающим взглядом, не ускользнувшим от Антонии. - Мисс Фитч… - Молоденькая девушка, видимо только что со школьной скамьи, сделала книксен и залилась краской оттого, что стала центром всеобщего внимания. - Разрешите также представить… лорд Мередит… мистер Ли… сэр Джон Оллард.
Антонию усадили рядом с хозяйкой, которая стала вежливо расспрашивать ее о переезде в Доуверхаус. Девушка вскоре почувствовала себя непринужденно: леди Мередит располагала к себе, в ней, в отличие от ее брата, не было ни капли высокомерия. Она была женщиной скорее интересной, чем хорошенькой. Ей очень шел турецкий стиль - платье в жемчужносерых тонах и прическа в виде тюрбана. Великолепные серьги с изумрудами и такое же колье свидетельствовали о том, что лорд Мередит души не чает в своей супруге.
Беседуя с ней, Антония все время чувствовала на себе взгляд холодных голубых глаз леди Рид, бесцеремонно исследующий ее с головы до ног - от бриллиантовых сережек до лайковых, бронзового цвета туфель. У девушки было такое ощущение, будто она выставлена на продажу и в ней вотвот обнаружится какойто существенный изъян.
Антония обернулась, намереваясь смутить леди Рид пристальным взглядом, но опоздала. Встав, та уже направилась к мистеру Ли, стараясь привлечь к себе максимум внимания.
Донна пыталась посплетничать с мисс Фитч, но застенчивую девушку не такто легко было разговорить.
- Это правда, что Ричард Лимладший сын графа Уайтстейбла?
- Да, - зардевшись, коротко ответила София.
Ага, значит, так обстоят дела, подумала Донна, заметив, какой мрачный взгляд девушка бросила на леди Рид. Юный Ричард между тем явно чувствовал себя не в своей тарелке, оттого что дама смотрела на него слишком преданными глазами и, казалось, жадно ловила каждое его слово.
Антония перехватила взгляд Донны и чуть было не расхохоталась: компаньонка закатила глаза и тяжко вздохнула.
В это время дворецкий объявил, что кушать подано. Лорд Мередит предложил Антонии руку и повел ее во главе других гостей в столовую.
Леди Мередит, как хозяйка дома, села во главе стола, а Маркус - напротив нее. Слева от него села леди Рид, справа - Антония. Мисс Фитч и мисс Доналдсон оказались напротив лорда Мередита, сэра Джона и мистера Ли. Стол, освещенный двумя великолепными люстрами, сверкал хрусталем и серебром. Пока слуги разливали вино и подавали кушанья, сотрапезники старались поддерживать общий разговор. Антония восхитилась букетами редких цветов, украшавших стол.
- В этом году, - отозвался Маркус, - в нашей оранжерее особенно много цветов. Какнибудь, мисс Дейн, я их вам покажу, если хотите.
Предложение его не прошло незамеченным. Леди Рид многозначительно посмотрела на девушку, а потом обратилась к Маркусу.
- Маркус, - томным голоском начала она, - ваша оранжерея даже лучше, чем оранжерея лорда Мелчитта. Я очень хорошо помню советы, которые ты давал его светлости, когда мы были у него в Бате прошлой весной; - Она не отрывала взгляда голубых глаз от Антонии, давая ей понять, что у них с Маркусом не только общие друзья, но и общее прошлое.
Однако Антония лишь вежливо улыбнулась и повернулась к сидевшему справа от нее лорду Мередиту, предлагавшему ей блюдо из отварной рыбы.
Изысканные кушанья следовали одно за другим: после рыбных блюд подали жареных цыплят с трюфелями, заливную ветчину и жаворонков в тесте.
Лорд Мередит оказался радушным хозяином. Возможно, он был не так умен, как его супруга, и больше интересовался сельским хозяйством, чем политикой, но умело поддерживал беседу, то и дело бросая любящие взгляды на супругу, обсуждавшую с сэром Джоном положение в партии вигов.
- Моя жена необычайно умная женщина, - доверительно сообщил лорд Мередит. - Правда, я не понимаю, что интересного она находит в политике, - то ли дело охота! - но я рад, когда ей представляется возможность с кемнибудь поспорить.
Антония, полагая, что, заболтавшись с лордом Мередитом, слишком мало внимания уделяет Маркусу, повернулась к нему - и снова попала под обстрел враждебных глаз Клаудии Рид.
- Могу я попросить передать мне сахарную пудру? - попросила Клаудиа. Он передал ей сахарницу, и она принялась макать в сахар клубнику, жеманно откусывая по маленькому кусочку и неестественно постанывая от удовольствия.
Антония с отвращением наблюдала за этим спектаклем. Интересно, думала она, что их связывает? Может быть, она его любовница? В высшем обществе это не возбранялось, а Маркус отнюдь не был зеленым юнцом. Но чтобы такая женщина?…
А если Клаудиа Рид его любовница, зачем он пригласил ее? Неужели лишь желание завладеть соседними землями побудило его сделать ей предложение? Антония сознавала, что, несмотря на теперешнее бедственное состояние, происхождение и воспитание делают ее завидной невестой. Но она ни за что не станет прибегать к уловкам и притворству, в которых так преуспела Клаудиа Рид.
- Маркус рассказал мне, что вы и мисс… Дикинсон живете в какомто полуразрушенном старом замке, - приторно улыбаясь, сказала Клаудиа. - Как романтично!
- Мисс Доналдсон, - поправила Антония. - Однако Доуверхаус вовсе не замок, а уютный дом.
- В котором к тому же не водятся привидения, - добавил Маркус, улыбнувшись Антонии.
- Перестаньте дразнить меня… - начала девушка, но Клаудиа перебила ее:
- Привидения? Какое счастье, что ты пригласил меня пожить в Брайтсхилле. По моим воспоминаниям… - это уже было прямое обращение к Антонии, - по моим воспоминаниям здесь нет никаких привидений, а если и есть, с таким защитником, как Маркус, не пропадешь.
Только воспоминание о собственной глупости - ведь она тогда бросилась в объятия Маркуса - удержало девушку от ехидного ответа. А намерение Клаудии было более чем очевидно: дать понять, что в Брайтсхилле она желанный гость, а может, и более того. Непонятно только, как мог сэр Джордж Рид отпустить свою жену одну? Или он слишком ей доверяет?
- Дамы! Разрешите предложить вам перейти в гостиную и предоставить мужчинам насладиться своим портвейном и так называемым обсуждением важных дел. - Леди Мередит встала изза стола и, взяв под руку Антонию, прошествовала в гостиную. - Какое на вас очаровательное платье, моя дорогая, - сказала она. - Его наверняка шила не местная портниха.
Антония не знала, что ответить, но в их разговор вмешалась леди Рид:
- Очаровательная простота, не правда ли? И этот золотой цвет мало кому идет, разве что смуглянкам. А вот у меня такая белая кожа, что мне идут только чистые тона.
Это был явный намек, и Антония не удержалась:
- Нелегко вам приходится!
До чего же глупы мужчины! Внутри у Антонии все кипело. Что Маркус в ней нашел? Наивный вопрос! Стоило только взглянуть на стройную фигурку, высокую грудь, умело подчеркнутую искусным кроем платья, пухлые красные губки, и все становилось понятным. И если учесть, что сэр Джордж Рид далеко, ночью по коридорам Брайтсхилла будут бродить отнюдь не привидения.
Антония все еще держала под руку хозяйку, когда та воскликнула:
- А вот и наши джентльмены! Что скажете, если мы сыграем в карты?
- Я не буду играть, - смущенно заявила мисс Фитч, - я плохо соображаю…
- Соображаете вы отлично, - галантно запротестовал мистер Ли. - Но может, вы нам сыграете? Я готов переворачивать ноты. - Он поднял крышку рояля и придвинул вращающийся табурет. - С чего начнем?
Когда прозвучали первые аккорды Моцарта, леди Мередит прошептала на ухо Антонии:
- У этой девочки настоящий талант.
- Слава Богу, что она хоть чемто может привлечь внимание, - съязвила леди Рид. - Такая нескладная!
- Не более, чем любая дебютантка ее возраста. Я нахожу ее очень милой, - возразила Антония. - Впрочем, я всегда отдавала предпочтение естественности, и я, видимо, в этом не одинока, - добавила она, указав глазами на мистера Ли, который усердно переворачивал страницы нот, низко наклонившись к темноволосой головке Софии.
Леди Мередит умело перевела разговор на другую тему, но Антония успела заметить, что хозяйка дома недолюбливает леди Рид. Значит, это не она пригласила Клаудию, это сделал Маркус!
Вскоре общество распределилось по карточным столам, а Антония расположилась на диване, слушая музыку и наблюдая за игроками.
- Антония, не хотите немного подышать свежим воздухом? - неожиданно раздалось у нее над головой - она и не заметила, как Маркус, сначала помогавший сестре играть в карты, подошел к ней.
- С удовольствием, - откликнулась она. Они вышли на широкую террасу, выложенную каменными плитами. Их тени удлинялись по мере того, как они удалялись от света. Сердце Антонии билось ровно, хотя она почемуто была уверена, что, как только они окажутся в темноте, Маркус ее обнимет и поцелует. Он повел ее за угол, где терраса была залита лунным светом. Теплый воздух был напоен ароматом цветов. Антония облокотилась на прохладный мрамор балюстрады, приготовившись к тому, что неизбежно должно было случиться.
Прошло несколько мгновений, прежде чем он положил руки ей на плечи и повернул к себе. Она доверчиво подняла голову. Маркус прильнул к ее губам, и девушка растаяла в его объятиях. Она чувствовала, как напряглось его тело, каким прерывистым стало дыхание. Он оторвался от ее губ и посмотрел на нее, и в его взгляде она прочла немой вопрос.
- Да, Маркус.
- Да?
- Я стану вашей женой.
Маркус поднес к губам ее руку и стал целовать кончики пальцев.
- Вы сделали меня счастливейшим человеком. - Ей показалось, что он хочет снова поцеловать ее, но он внезапно насторожился и посмотрел поверх ее плеча в сторону дома. - Пойдемте, я не хочу, чтобы заметили наше отсутствие.
Это деловитое замечание неприятно поразило ее. Онато ждала, что он покроет ее лицо поцелуями и скажет, что любит ее!
Когда они огибали дом, Антонии показалось, что какаято тень метнулась в дальнем темном окне. Она узнала платье Клаудии.
Может быть, поэтому Маркус стал вдруг таким сдержанным? Он хочет защитить ее от ядовитого язычка леди Рид, Они еще успеют поговорить о любви, когда останутся одни.