1876, север штата Сонора, Мексика

Билли Гровс не понимал, жив он или мертв. Ему не хватало дыхания. Он пытался втянуть в себя воздух, но ноздри забивала грязь.

Он хотел почесать лицо и вдруг понял, в чем дело.

Он похоронен…

В панике он принялся разгребать комья земли и мусора, сражаясь за спасительный глоток воздуха.

Как добраться до поверхности? Может быть, он копает не туда?

Он скреб и продирался, отталкиваясь ногами, стремясь вырваться из мрака. Паника росла, он начал конвульсивно дергаться. Он бы закричал, но для этого тоже не хватало воздуха в легких.

Наконец Гровс почувствовал, что его кулак прорвался наружу, и стал судорожно протискиваться через толстый слой земли и мелких камешков. Вот он увидел свет; кожу обожгло жаром солнца, и он начал жадно глотать воздух широко открытым ртом.

Отплевываясь, он выкарабкался из своей несостоявшейся могилы и повалился на землю. Протер глаза, огляделся. Увидел, что творится на дне долины, и тут вспомнил все — пещеру, золото, апачей, землетрясение.

И стрелу.

Гровс заставил себя посмотреть на собственное туловище. Стрела была там, она вонзилась в него почти по самое оперение, войдя в грудь под острым углом и выйдя из бока. Он скосил на глаза на нее, боясь увидеть ее конец. Но наконечник, к счастью, отсутствовал. Отломился.

Ухватившись за конец стрелы, торчащий из груди, он скривился и дернул. Черенок легко вышел из тела.

Стрела должна была убить его. Он осмотрел рану на груди. Дырка была, но она не кровоточила.

«Что, черт возьми, происходит?»

Рана, казалось, заживала на глазах.

«Это чудо?»

Он был убит стрелой и похоронен землетрясением.

И вот он восстал из мертвых.