Пирамиды, чей возраст достигает четырех с половиной тысяч лет, и почти рядом новый отель «Нил-Хилтон», коленопреклоненные на коврике верующие у новой телевизионной студии, мерно покачивающиеся верблюды и громадные американские лимузины — таково лицо Каира — столицы Объединенной Арабской Республики.

Каир больше, нежели какой-либо другой город, дает туристам точное представление о развитии всей страны. Он повествует и о великом прошлом, и о годах колониализма, о былой нищете и о победе нового, о первых робких шагах в лучшее будущее.

В Каире сразу же бросается в глаза многочисленность средних слоев населения: чиновники, торговцы, интеллигенция. Это результат особого развития Египта за последние 150 лет. Поход Наполеона и расшифровка иероглифов вызвали расширение культурных связей с Европой, западные ученые принесли в Египет научную методику и современный образ мыслей. Духовная связь между страной Нила и европейскими государствами не прерывалась и в последующие годы.

Строительство Суэцкого канала явилось дальнейшим стимулом развития страны. Открылась первая опера, число школ возросло со 185 до 5 тысяч.

Еще находясь в составе Османской империи, Египет занимал в ней особое место. С появлением (раньше, чем где-либо) передовой интеллигенции стремление египтян к самостоятельности настолько усилилось, что правительству в Стамбуле пришлось с этим считаться. Колониальные власти назначали египтян вице-королями, хедивами и пашами. Борьба за независимость не ослабла и после 1882 года, когда Александрию захватила Англия, которая установила здесь новые формы колониального угнетения. Уже в 1922 году та же Англия была вынуждена дать обещание окрепшей благодаря социальным реформам крупной буржуазии — господствовавшему в Египте классу предоставить стране суверенитет. В 1924 году собрался первый парламент. Однако Англия сохранила в Египте свою власть, и в стране был установлен полуколониальный режим.

Дальнейшее ослабление колониального могущества Англии произошло после второй мировой войны. Подъем освободительного движения в Азии перекинулся и на Африку. К этому времени Египет стал уже довольно развитой страной.

Здесь произошла перегруппировка сил. Если раньше носителями прогрессивных идей были правящие классы, то теперь образование стало доступно среднему сословию. Это окрепшее сословие — к нему принадлежало и офицерство — явилось основной движущей силой революции 1952 года, которая окончательно уничтожила колониальный режим.

Те же люди стали инициаторами дальнейшего развития страны, и это вполне понятно, если учесть, что крупные помещики и паши были заинтересованы в укреплении Египта лишь до тех пор, пока в их руках была власть и пока их признавали англичане. После революции социальное соотношение сил сложилось в пользу национальной буржуазии. Земельная реформа и национализация предприятий укрепили престиж молодого правительства, а обширная программа реформ положила конец временам «кисмета» — временам равнодушия и покорности судьбе, что вскоре поняли и простые феллахи. Повсюду строились больницы и школы, всю страну охватила настоящая лихорадка образования. Каждому представлялась возможность улучшить свое материальное положение.

Некоторые экономические мероприятия правительства и в особенности его внутренняя политика не всегда встречали одобрение народа. Так, первые послереволюционные годы в Египте ознаменовались преследованием руководителей рабочего движения и стремлением к власти крупной буржуазии. И все же уже через десять лет республика укрепилась на избранном ею антиимпериалистическом пути. Мероприятия, предусмотренные июльскими реформами 1961 года, должны привести к хозяйственному расцвету страны . Взят курс на улучшение жизни трудящихся. Среди рабочих, например, распределяется 25 процентов прибыли предприятий. А участие пролетариата и крестьянства в политической жизни пробуждает в них чувство ответственности за будущее.

И все же, несмотря на заметную европеизацию Египта, он был и остается страной, где по-прежнему господствует ислам. Влияние Корана и весьма многочисленного духовенства заметно сказывается на всей жизни Египта и до какой-то степени определяет его дальнейшее развитие. Похоже, однако, что правительство нашло удачное решение этого вопроса. Государство и религия не противопоставляются, а, наоборот, как бы дополняют друг друга. Так, хотя гражданское право целиком подчинено духовенству, постоянное влияние прогрессивного Министерства вакуфов позволило победить старые религиозные устои и пережитки вроде многоженства и исключения женщин из общественной жизни страны. Это вызвало заметные социальные перемены в среде ультраконсервативного, фанатично верующего сельского населения Верхнего Египта.

В Египте множество религиозных групп, классов и классовых прослоек. Здесь можно встретить реакционного феодала-помещика и передового государственного деятеля, либерального купца и широкообразованного ученого, отсталого феллаха и организованного рабочего. Каждого из них легко узнать даже по одежде. Пожилые мужчины низших классов все еще предпочитают традиционную галабию, а женщины — черное покрывало, из-под которого видны лишь лицо, кисти рук и ступни. Представители средних классов, напротив, подчеркивают свою приверженность европейскому образу жизни. Платья из яркого набивного ситца на девушках, темные, просто сшитые — на пожилых женщинах и повседневные европейские костюмы на мужчинах встречаются чаще всего, они задают тон на улицах Каира. Этим здесь как бы показывают, что идут в ногу со временем. Одним словом, одежда египтянина определяет не столько его материальное положение, сколько политические и религиозные убеждения.

Наиболее отчетливо проявляется это у представителей крупной буржуазии. Деловые люди и высшие чиновники следуют новейшей моде, их жены сочетают свою восточную прелесть с парижским шиком, но лица духовного звания, сельская знать и профессора староисламского университета не расстаются с дорогими, богато украшенными национальными одеждами.

За последние десятилетия тут появился, однако, еще один вид одежды, все больше и больше определяющий облик улиц предместья. Это синие спецовки молодого рабочего класса Египта.