Войдя в турболифт, Зо поянла, что ее надежды на спасение улетучиваются.

Совершить побег было нереально, если вообще возможно. Вифид провел ее через развалины Академии, мимо нескольких ситов-учеников и их Учителей, которые пристально разглядывали их лицами, потемневшими от гнева и мрачной решимостью в глазах. Если орхидея и почувствовала это, она ничего не сказала.

Ровно в полдень они достигли башни.

Дроид серии НК встретил их у входа. Он идентифицировал Тулкха посредством сканирования сетчатки глаза, после чего вифид с остервенением долго вытирал слезившиеся от раздражения глаза. После этого дроид провел их внутрь. Турболифт понес их вверх, доставив сюда.

В это помещение.

На мгновение Зo замерла, рассматривая его. Это была лаборатория, но не похожая ни на что, с чем она, когда-либо сталкивалась за годы исследований. Она слышала, как что-то двигалось и шуршало по её углам. Эта лаборатория казалась противоположным темным аналогом такой же, но на Марфе — ее оборудование предназначалось не для порождения жизни, а для её уничтожения и причинения боли любому живому существу, попавшему сюда. Что-то, или кто-то, беспокойно двигался в тени, издавая чмокающие звук ртом.

— Она у тебя?

Выдохнув от неожиданности, Зо обернулась и посмотрела назад. В центре лаборатории стоял высокий мужчина в темной одежде и смотрел на них. У него было вытянутое лицо, худые щеки, глубоко впалые глаза. Зо почувствовала тонкую струйку страха, струившуюся через её грудь к желудку, где та трепыхалась в темноте. Она вспомнила имя, которое Тулкх упомянул по пути сюда — Дарт Скабрус.

Повелитель ситов смотрел на нее. Выражение его лица было непроницаемым, хотя суровость и сила в его взгляде безошибочно угадывалась. Как будто он смотрел на то, чем он хотел одновременно обладать и уничтожить.

Не говоря ни слова, Вифид взял орхидею из рук Зо. Он подошел к месту, где стоял Повелитель ситов и протянул ему цветок.

— Вот она.

Дарт Скабрус взял цветок, бегло взглянул на него поверхностным взглядом, а затем снова посмотрел на Зо. В его глазах появился блеск, которого раньше не было.

Тулкх стоял и ждал.

— Мои деньги, — потребовал он.

Если Повелитель ситов и услышал его, он никак не отреагировал на это. Он все еще смотрел на Зо.

— Ее имя Хестизо Трэйс, — сказал вифид, — Она хранитель цветка. Она нужна ему для того, чтобы…

— Он жил, — продолжил Скабрус. — Я знаю. Вот поэтому я верю, что ты принес мне то, что надо. Он протянул руку и коснулся ее лица своей перчаткой, на поверку оказавшейся холодной, как будто кожа была обернута вокруг железного стержня.

— Это была часть информации, относительно орхидеи, которую я придержал.

— Тогда наши дела с вами завершены, — проговорил Тулкх.

Повелитель ситов кивнул:

— Мой дроид заплатит тебе на обратном пути.

Вифид кивнул и пошел прочь.

— Нет, — крикнула ему вслед Зо, наблюдая, как он уходит.

— Подожди!

Она почувствовала, как стальная хватка паники сдавила ее грудь, сжимая до боли внутренности, перехватывая дыхание. Она услышала, как его шаги отдаляются по длинному каменному коридору, затем послышался слабый гидравлические свист дверей лифта, которые сначала открылись, и вновь закрылись.

Он ушел.

Повелитель ситов продолжал смотреть на нее. Наступила тишина, которая, казалось, сделала воздух в лаборатории едким, холодным и вязким. Зо заметила, как орхидея стала издавать беспокойные звуки внутри ее разума — мягкий, нерегулярный всплеск нервной энергии, готовящийся к тому, что может случиться дальше. Хотя она знала, что она единственная, кто мог слышать её, она все еще ощущала в себе желание приглушить их.

— Ты — джедай, — произнес Скабрус.

— Да.

Она напряглась, ожидая от него вспышки ярости и презрения, но сит просто кивнул, как если бы ожидал ее появления здесь, предвидя это. Он поднял руку, и даже без прикосновения, Зо почувствовала какую-то тяжесть в левой грудине, как если бы его ладони находились прямо на ее сердце.

Затем он опустил руку, и давление исчезло. Он взял цветок и понес его по лаборатории к месту, откуда Зо слышала тихий чмокающий звук.

То, что она увидела там, вызвало у нее позыв к рвоте. Подросток в клетке смотрел на нее снизу вверх огромными, светлыми и немигающими глазами, которые не выражали ничего, кроме безумия. При ближайшем рассмотрении, Зо увидела пучок пластиковых трубок, выходящих прямо из спины парня — из позвоночника и затылка, куда они были имплантированы. Густая желтовато-красная жидкость струилась в обоих направлениях по трубкам. Зо проследила взглядом туда, где трубки подключались к насосу с большой стеклянной колбой наверху. Ужасная комбинация была рождена здесь — гибрид человека и машины.

Скабрус что-то отрегулировал в насосе. Жидкость в трубках стала двигаться быстрее. Юноша замер, а потом начал ударяться головой об решетку клетки, снова и снова, со страшной регулярностью. Клетка гремела от ударов, лицо пленника покрылось кровавыми ссадинами, кровь струилась из его ноздрей, губ и глаз. Но парень не останавливался. Он калечил себя осмысленно, поняла Зо, пытаясь потерять сознание, или, возможно, просто убить себя, избежав мук, которые еще предстояли.

— Прекратите! — Зо уставилась на Скабруса. — Что это?

— Смотри и увидишь.

— Что вы с ним делаете?

Скабрус не ответил. Секунду спустя, он открыл крышку колбы с красновато-желтой жидкостью и бросил туда орхидею.

* * *

Джура Остроготх наблюдал за всем происходящим.

Он проскользнул внутрь башни, когда вифид выходил из неё, не дав себе времени, чтобы обдумать дальнейшие действия. Опыт подсказал ему, что такие редкие возможности не должны быть упущены. И поэтому он быстро проскользнул внутрь.

С тех пор, как исчез Никтер, слухи о Дарте Скабрусе, и о том, что происходит в его лаборатории, плодились и распространялись со скоростью света. Сегодня утром Джура слышал, как Пергус Фроде, техник из посадочного ангара Академии, рассказывал одному из Владык, что Скабруса посетили два охотника за головами, которые потом не вернулись на свой корабль прошлой ночью. А теперь еще и Киндра сказала Джуре, что она видела двух чужестранцев: вифида и девушку, направлявшихся в башню. Они несли с собой что-то, но никто не знал, что именно.

Это был только вопрос времени, рано или поздно, но это узнают.

После тренировки на световых мечах, Джура постарался остаться один и спрятался перед главным входом в башню, под покрытыми коркой снега каменными блоками. Холод его нисколько не беспокоил. Он дал ему время подумать и сосредоточиться. Джура уже решил, что не собирается провести свою жизнь в страхе, боясь быть уязвимым Скопиком. Если он больше не собирается зависеть от забрака, то он должен изменить правила игры. Конечно, он не мог противостоять ему сейчас, когда тот загнал его в угол. Скопик получит свое, но только после того, как Джура выяснит, что происходит внутри башни. Он решил, что устроит личную встречу с забраком и расскажет Скопику все, добившись его доверия и расположения. И, когда Скопик потеряет бдительность, подумал Джура со злорадством,…то. Что?

Убьет его?

Возможно.

Или просто унизит тем же способом, каким Скопик унизил Джуру.

В любом случае, это можно осуществить по-разному.

Есть много вариантов. Джура даже не мог предположить, двадцать минут назад, что ему удастся незаметно подняться на турболифте наверх. Он начал пробираться внутрь лаборатории. Свечи и факелы освещали помещение мерцающим, прерывистым светом. Он был обеспокоен тем, что его смогли услышать — лифт едва ли работал тихо — но еще до того, как открылись его створки, он услышал чей-то крик, и шум от ударов по металлу. Звук отражался от окон и каменного потолка, заглушая все остальные шумы.

Джура крался в тени, прокладывая свой путь между нагромождениями оборудования, пока не смог различить силуэт Повелителя Скабруса и еще какой то девушки, стоявших рядом с тем, кто был в клетке, и очень походил на зверя. Он и был источником всего этого шума.

Джура остановился, напрягся, стараясь рассмотреть все более внимательно.

Зверем в клетке был Никтер.

Никтер бился в своей маленькой тюрьме, кричал, корчился и издавал звуки, которые лишь слегка напоминали слова. Кровь текла по его лицу, запекаясь на щеках, выглядя так, словно он сидел под мерцающей красной свечой. Он был наполовину голый, его обнаженный торс блестел от пота.

Но самое отвратительное было в трубках.

Они выходили прямо из спины: очень длинные, они тянулись от позвоночника прямо к какому то механизму с большой прозрачной колбой на его вершине. Скабрус что-то делал с ним, держа в руках какой-то предмет, который Джура не мог распознать, а затем поместил его в колбу. Жидкость в нем начала бурлить, изменила цвет, стала вдруг светиться и потекла через трубки в позвоночник Никтера.

Крики прекратились.

Джура видел, как Никтер рухнул на пол клетки, замер и затих с наполовину закрытыми веками, приоткрыв рот. Теперь единственным источником звука оставался высокий ритмичный гул работающего механизм. Джура наконец смог выдохнуть, после того, как его дыхание прервалось в последние десять секунд.

Ему не нужно было подходить ближе, чтобы понять, что Вим Никтер — мертв.

* * *

Зо смотрела на умершего в клетке. Его глаза были, все еще, приоткрытыми, остекленевшими и безжизненными. Его губы отвисли — по ним стекала кровь. Мертвенная бледность уже стала распространяться по лицу, придавая коже бледно-серый оттенок.

Как ей казалось — крики орхидеи в её голове продолжались.

Она не могла пошевелиться, не могла думать. Ничто в ее работе на Марфе не готовило ее к такому. За последние сорок восемь стандартных часов, ее обычное существование стало кровавой пародией на реальность.

Ее глаза уставились на стеклянную колбу, куда Скабрус бросил цветок. Его там больше не было — жидкость, казалось, впитала его, растворила. Но она до сих пор слышит его, где бы он ни был и чтобы, ни случилось с ним. Он кричал, умоляя ее сделать что-то, чтобы помочь ему, чтобы остановить боль.

Горячо, Зо, я горю, СГОРАЮ…

Скабрус наблюдал за колбой.

А в клетке мертвый юноша внезапно очнулся и сел.