* * *

Copyright © 2015 by Scholastic Inc, 557 Broadway, New York, NY 10012, USA SCHOLASTIC, SPIRIT ANIMALS and associated logos are trademarks and/or registered trademarks of Scholastic Inc.

© А. Петрушина, перевод на русский язык, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

 

1

В плену

БАЦ!

Вздрогнув, Абеке проснулась. Неужели почудилось? Но звук повторился.

БАЦ!

Девочка вскочила, едва не ударившись о потолок. Цепь на лодыжке звякнула и разбудила Мейлин.

– Что такое? – спросонья пробормотала та, шаря руками в темноте.

К Абеке постепенно вернулись воспоминания: их пленницами везут на корабле в лагерь захватчиков к югу от Нило. Ей уже приходилось бывать на захватническом судне – правда, в качестве почетной гостьи, когда к твоим услугам пуховая перина, зеркало в золоченой рамке и полная свобода – гуляй где пожелаешь. Не то что сейчас: заперли в темном, тесном трюме, где все скрипит да пищат крысы.

В довершение всего девочек приковали друг к другу за лодыжки тяжелой цепью.

– Голоса, – шепнула Абеке. – Кто-то идет. Подъем.

Мейлин ловко и бесшумно поднялась на ноги, даже не звякнув кандалами. Разбитая и поверженная, она не растеряла навыков воина.

После стольких дней кромешного мрака тусклый огонек свечи ослеплял. Когда глаза привыкли к яркому свету, Абеке различила на пороге высокого, крепко сложенного паренька с бледной кожей и виноватым взглядом. Шейн.

При всей нелюбви к захватчикам, Шейн единственный помогал девочкам. На протяжении долгого плавания приносил им еду, свежую воду. Без него они с Мейлин бы просто-напросто погибли.

Абеке ощущала исходящие от Мейлин волны ненависти, но девочка молчала, предоставив нилоанке самой разбираться.

– Ну как вы? – в голосе Шейна звучала искренняя забота, однако на поясе враждебно поблескивала сабля – символ власти. Как ни крути, мальчишка был тюремщиком, способным пробудить своего зверя-воителя, росомаху. При обычном раскладе леопард Абеке, Ураза, могла сразить любого врага, однако в замкнутом пространстве росомахи не знали себе равных.

– А сам как думаешь? – бросила Абеке, демонстративно гремя кандалами.

– Слушай, мне очень жаль, – вздохнул Шейн. – Я просил, чтобы на вас не надевали цепи. – Он осекся, уставившись в потолок, откуда доносился отчетливый скрежет. – Впрочем, вам недолго томиться взаперти – наш замок прямо по курсу.

Абеке прищурилась. Что ей теперь, радоваться? В трюме, конечно, не сладко, но в лагере захватчиков будет еще хуже. Того и гляди, их с Мейлин принесут в жертву Гератон, Великой Змее. А может, заставят выпить Желчь, что превращает человека в марионетку, которой управляет Великий Зверь, как уже случилось с Мейлин.

Девочка попыталась успокоиться, однако при мысли о кошмарном дне в пещере Мулопа перед глазами вставали жуткие картины: Мейлин впивается ей в руку пальцами, как тисками, и с чудовищной силой швыряет на песок. Попытка вырваться, но в следующий миг на затылок обрушивается дубинка с железным наконечником. Мир вокруг меркнет…

– Ваш замок? – переспросила Абеке, отгоняя мрачные воспоминания. – А кто был истинным хозяином?

– Лорд из Нилоанских степей. – Шейн снова вздохнул. – Мало радости захватывать чужие владения. К твоему сведению, лорд жив, а благодаря мне обитатели замка целы и невредимы. Как говорится, чем могу.

Абеке недовольно скрестила руки на груди и нахмурилась.

– Следуйте за мной, только без глупостей, – попросил Шейн, глядя в пол. – Это для вашего же блага.

Абеке покосилась на подругу, та слегка кивнула. Все-таки Шейн их единственный маломальский союзник, с ним лучше не ссориться, а попытаться выведать сведения.

– Ладно, – объявила Абеке, – мы в полном твоем распоряжении. Веди.

Подниматься со скованными ногами было тяжело. Преодолев ступеньку, Абеке ждала Мейлин и только потом делала следующий шаг. Наконец троица очутилась под открытым небом. День выдался пасмурным, но с непривычки свет ослеплял. Абеке невольно зажмурилась, из глаз хлынули слезы.

Своими сильными руками Шейн вытянул узниц на палубу, усадил у борта. Минуту спустя Абеке разлепила веки – и ахнула.

Отряд захватчиков загружался в шлюпку, чтобы плыть к берегу. В простых кожаных доспехах с сияющими нагрудными пластинами, предназначенных не для торжественных церемоний, воины готовились к бою.

Сражаться с обитателями Нило, мелькнула горькая мысль. Убивать тех, кто ценой своей жизни защищает свои дома.

Неподалеку стоял Зериф – бородатый красавец с изборожденным морщинами лицом – обманом едва не переманивший Абеке на сторону зла. Рядом с ним маячил стройный силуэт Айданы, матери Роллана, которую Абеке не видела после событий на Севере. Хотя на ней не было оков, она походила на пленницу – измученная, с ввалившимися щеками. Абеке впервые порадовалась отсутствию Роллана – он вряд ли бы пережил, увидев мать в таком состоянии.

Третьей в компании была незнакомая девушка. Высокая, бледная, с огромными глазами и лукавой улыбкой; в черном кожаном костюме, перехваченном ремнями цвета слоновой кости, своим узором напоминающими паучьи лапы. Покосившись на девочек, незнакомка обернулась к Шейну и, едва шевеля губами, проговорила:

– Это за ними ты так долго гонялся, братец? Ну и ну!

Брат! Ну конечно, тот же острый подбородок, высокие скулы, копна светлых волос. Девушка явно принадлежала к Отмеченным. На плече у нее примостился огромный, размером с чайку паук; толстое, в желтую полоску брюшко едва не лопалось от яда.

Шейн на секунду растерялся, но следом выдал с издевкой:

– Напомнить, сколько раз ты проиграла хранителю замка Зеленых Мантий, Дрина? Или промолчать?

Удар попал в цель. Дрина закусила губу, но под пристальным взглядом Зерифа напустила на себя суровый вид. Не будь захватчика поблизости, брат с сестрой наверняка подрались бы.

– Довольно! – рявкнул Зериф, когда Дрина попыталась возразить. – Победа у нас в кармане, а вы ссоритесь как дети малые!

Абеке исподлобья глянула на Мейлин – вдвоем они точно сумеют обратить разногласия во вражеском лагере себе на пользу! – однако та сидела как изваяние. Глаза закрыты, руки сцеплены на коленях.

Четверо захватчиков смотрели на пленниц сверху вниз. Вдруг из-за туч показалось солнце, и четыре безликих силуэта заслонили небосвод, горой возвышаясь над узницами.

Абеке чуть не плакала от собственной беспомощности.

– Жалкое зрелище, – фыркнул Зериф. – Я сразу, как увидел ее, понял – девчонка нам не помеха. Даже родной отец в ней разочаровался, а теперь, когда Окаихи завладели чужаки, разочаруется и подавно.

Абеке вновь ощутила прилив бессильной ярости – точь-в-точь как в детстве, когда Соама убирала ей волосы со лба и начинала перечислять недостатки, чтобы чувствовать себя королевой на фоне сестры-уродины. С тех пор Абеке научилась не выдавать эмоций, умение не подвело ее и сейчас, однако под маской хладнокровия скрывалось желание натравить Уразу на Зерифа, посмотреть, как клыки леопарда впиваются ему в горло. К несчастью, у ног захватчика притаился шакал с оскаленной пастью и настороженным взглядом. Паук на плече Дрины подобрался, готовый к прыжку. Устраивать драку сейчас – чистой воды самоубийство.

– Встать, – скомандовал Зериф.

Звеня цепью, Мейлин покорно поднялась. Абеке медлила, с тревогой всматриваясь в безучастное лицо подруги. Неужели ею снова завладела Гератон? Хотя, судя по сжатым кулакам, нет.

– А теперь на колени, – злорадно ухмыльнулся Зериф.

Шейн в изумлении уставился на садиста. Мейлин затрясло от злости.

«Только не ввязывайся, – мысленно взмолилась Абеке. – Еще не время!»

– Сказано же, на колени! – Дрина стремительно выбросила ногу. Захватчица двигалась молниеносно, рефлексами не уступая пауку.

Девочки глазом моргнуть не успели, как распластались на полу. Абеке больно стукнулась подбородком, ощутив во рту солоноватый привкус крови.

– Дрина! – воскликнул Шейн. – Перестань!

Зажмурившись, Абеке с изумлением услышала в голосе Дрины истинное раскаяние.

– Извини, братишка.

Зериф только фыркнул.

– Гар велел доставить этих кукол на берег, но не сказал как. В нашу последнюю встречу Абеке пустила в меня стрелу. Настал час расплаты, дорогуша. До берега доберетесь вплавь.

Шейн попытался возразить, но тщетно. Удар тяжелым ботинком – и Абеке кубарем покатилась по палубе. Цепь натянулась, остановив движение. Раздался приглушенный крик – Зериф пинком опрокинул Мейлин, и та полетела за борт.

Сажая занозы, Абеке лихорадочно цеплялась за доски, но визжащая Мейлин неумолимо тянула ее вниз. Последнее, что она увидела, прежде чем упасть, было перекошенное от испуга лицо Шейна. Раздался всплеск – Мейлин плюхнулась в воду. Абеке следом.

Живот сводило от судорог, холодная морская вода обжигала горло. Тяжелая цепь увлекала на дно. Абеке барахталась, пытаясь вынырнуть на поверхность. Казалось, она не проплывет и метра – все усилия уходили на то, чтобы не утонуть. Вдобавок Мейлин камнем тащила ее в пучину.

Но вот натяжение цепи ослабло, и Абеке с наслаждением вдохнула свежий воздух. Чуть поодаль Мейлин отчаянно сражалась с волнами. Мышцы горели огнем. Долго они не протянут – еще немного, и обе уйдут под воду.

Мейлин уже задыхалась. Цепь словно налилась свинцом. Как сквозь вату доносились крики Шейна о помощи. Дрина в панике звала Зерифа.

– Абеке, гребите к берегу! – вопил Шейн. – К берегу, он близко!

Абеке затравленно огляделась. Ничего себе близко, когда на ногах такой груз, а легкие дерет от соли! Однако другого выхода нет.

– Мейлин, это наш шанс! Поплыли!

Под визги Дрины и возгласы Шейна Абеке начала заплыв. Каждое движение давалось с невероятным трудом. Мейлин старалась не отставать, от напряжения с губ сорвался истошный крик.

– Держись! Не сдавайся! – подбадривала Абеке, хотя сама выбилась из сил.

Вопреки стараниям ее темп замедлялся. Ноги безвольно повисли под тяжестью цепи. Абеке стала опускаться на дно, все глубже и глубже. Мейлин попыталась вытащить подругу, но та стремительно уходила под воду.

Внезапно ноги нащупали опору.

Земля!

Мейлин встала рядом, радостно смеясь. Пусть они наглотались воды, главное – не утонули. Девочки долго не могли отдышаться и прийти в себя.

– Зериф совсем спятил, – ворчала Мейлин. – Захватчикам мы нужны живыми, иначе бы нас убили еще в Океане. А этот утопить вздумал. Спрашивается, зачем?

– Наверное из мести, ведь я чудом его не застрелила, – пробормотала Абеке. – Ладно, у нас проблемы посерьезней. Гляди!

С берега на них двигалось море. Огромная волна разделилась надвое, словно разрезанная невидимым ножом. «Напоролась на валун?» – с надеждой подумала Абеке и тут заметила массивный хвост в кожаном панцире. Исполинских размеров крокодил замер в нескольких ярдах, не сводя с измученных девочек глаз.

На берегу возник силуэт рослого человека в доспехах, чье лицо скрывала маска, увенчанная рогами. Гигант погладил крокодила и выпрямился, скрестив мускулистые руки на груди.

Пленниц встречал предводитель захватчиков, сам генерал Гар. Пожиратель.

 

2

Окаихи

Переход через Нило в поисках Золотого льва Кабаро сулил невероятные трудности – земли враждебные, места чужие, незнакомые, – зато жарища как в Конкорбе времен детства, утешал себя Роллан. Днем пот катил градом, на тунике белели соляные разводы. С наступлением сумерек похолодало. Мальчик весь продрог, грело лишь прикосновение плеча к плечу Конора.

Надо признать, вечер выдался чудный. На небе ярко горели звезды, время от времени их заслоняли качающиеся в такт ветерку деревца. По приказу Тарика отряд затаился среди чахлых кустов на дюне, с которой открывался вид на маленькую деревушку. «Окаихи наверняка занята захватчиками, – внушал Тарик. – Подождем и посмотрим, кто появится».

Пока не дождались никого. Окоченевший Роллан с тоской косился на пламя деревенских костров по ту сторону частокола. Пускай там вокруг хоть толпы врагов, главное – тепло.

Вряд ли Окаихи избежала печальной участи – в других деревнях, где успел побывать отряд, старейшин либо казнили, либо заставляли служить захватчикам в обмен на защиту, суть которой, по словам Тарика, сводилась к тому, что местных детей не угоняли в рабство, а на прокорм армии забирали только половину урожая.

От Окаихи веяло миром и покоем, однако горький опыт научил ребят не доверять видимости. Буквально вчера, на подходе к дому деревенского старосты, их окружили с полдюжины захватчиков и коварная рысь в придачу. Роллан коснулся забинтованной раны на предплечье. Мейлин притворилась бы, что ей дела нет до шрама, но в душе наверняка восхитилась бы.

Мейлин. Где она сейчас?

Если бы знать! Путешествие в Океан закончилось плачевно. Мулоп отдал им Кораллового осьминога, попутно объяснив, зачем Пожирателю талисманы Великих Зверей – чтобы выпустить из темницы Обезьяну Ково.

А потом начался кошмар. Перед глазам вставал одержимый взгляд Мейлин, с каким она набросилась на друзей. Самое страшное Роллан помнил этот взгляд – такой же бы у матери, когда ее рассудком завладела змея Гератон. Дважды мальчика чуть не убили родные люди, дважды ему приходилось столкнуться с Великой Змеей.

Роллан поморщился, пытаясь сосредоточиться на ограде вокруг Окаихи, однако и головы упорно не шла Мейлин, с безучастным лицом волочащая Абеке во вражески стан. Вселенная словно намекала: «Ты всегда будешь один. Любить тебя – проклятье».

Как всегда при виде силуэта Эссикс на фоне посеребренных лунным светом облаков у Роллана отлегло от сердца. Хотя бы она оставалась ему верна и с каждым днем привязывалась все сильнее. Это Эссикс придала ем сил отправиться в поход. Она и Тарик: взрослый вожак Зеленых Мантий ни на секунду не терял присутствия духа и уверенно вел отряд в глубь оккупированных земель. Однако утрату девочек он переживал не меньше, просто тщательно скрывал свои чувства.

– Эй, Роллан, – тихонько окликнул Конор. Голос друга заставил мальчика вздрогнуть. Конор посмотрел на него с участием. – Ты как?

– Нормально. – Роллан поерзал на холодной земле. – Только замерз как собака, в трусах песок, в заднице заноза. Но в целом неплохо.

– Слушай… – Конор осекся, закашлялся. – По-моему, нам пора все обсудить, поделиться наболевшим.

– Шутишь, что ли? – фыркнул Роллан. – Мы на вражеской территории, разыскиваем оставшиеся талисманы, а ты предлагаешь разводить сопли!

Лежавший на животе рядом с Конором Тарик похлопал Роллана по плечу.

– Конор прав. Нужно напоминать себе: Мейлин ни в чем не виновата. Случившееся – не ее вина. Мы обязательно вызволим их, а пока можно дать волю эмоциям. У меня сердце разрывается от мысли, что девочки в плену. Да, больно, но не думать об этом нельзя.

– Святой Мулоп, да вы сговорились оба! – воскликнул Роллан. – Ушам своим не верю. Тарик, от тебя вообще не ожидал!

Сильной ладонью Тарик закрыл ему рот.

– Хр! Фыр! – пыхтел мальчик, пытаясь разжать стальные пальцы.

– Тихо, – шепнул Тарик, возобновив наблюдение.

– Да, Роллан, тихо, – вторил Конор.

– Там кто-то есть, – возвестил Тарик, не убирая руки. – В дальнем углу ограды. Отсюда не разобрать. Роллан, приступай.

– Вас понял, – отозвался тот, но вышло «вс пнял» – мешала стискивающая рот ладонь. Освободившись от нее, он мысленно воспарил к Эссикс, описывающей круги над частоколом.

Трюку Роллан выучился на просторах Нило. Просто подумал однажды: каково это, взглянуть на саванну с высоты птичьего полета?

Опомниться не успел, как перед глазами все померкло. После короткого приступа паники в темноте забрезжил свет, неожиданно зрение вернулось.

Вот тогда Роллан перепугался по-настоящему.

Земля осталась далеко внизу, а он взирал на нее сверху глазами ястреба. Каким-то чудом Эссикс подхватила его впавший в забытье рассудок, словно упитанную мышь-полевку, и унесла ввысь. После нескольких неудачных попыток вырваться он перестал верещать как резаный и теперь наслаждался полетом.

Глаза у ястреба расположены по бокам, поэтому мир сквозь них кажется огромным. Обзор открывался с разных сторон; не поворачивая головы, Роллан видел желтый диск луны, северные леса, западные болота, белку, порхающую среди ветвей. Ракурс постоянно менялся, скользил по траве, вокруг домов. Привычный к полету ястреб вольготно парил в облаках, Роллан же словно несся с горы на бешеной скорости. От страха скрутило желудок. Внезапно взгляд выхватил из темноты массивный силуэт.

– Это слон, – сообщил Роллан, давно постигший науку говорить, оставаясь в небесах с Эссикс. – Напирает на ограду.

– Слон? – переспросил Конор; Бригган за его спиной тревожно зарычал. – Как Динеш?

– Нет, гораздо меньше, – успокоил Роллан. – Обычный слон.

Эссикс с криком описывала круги над слоном.

– Таранит стену, – докладывал Роллан. – По-моему, его здорово напугали.

– Захватчики поблизости есть? – проворчал Конор, всматриваясь в темноту.

– Нет. – Роллан «опустился» на землю. – Только слон.

Конор открыл было рот, как вдруг раздался оглушительный грохот.

– Сейчас вернусь в Эссикс, – встрепенулся Роллан.

– Нет, все и так ясно. – с мечом наизготовку Тарик поднялся, мускулистое тело напряглось. – Слон свалил ограду. Наверняка его опоили Желчью. Значит, Окаихи пала.

– Идем, – скомандовал Конор Бриггану. Дремавший волк с готовностью вскочил, приглушенно рыча. – Надо помочь деревне.

– Предлагаю держаться подальше от обезумевшего слона, – вклинился Роллан.

Конор, Тарик, даже Бригган уставились на него с упреком.

– Ладно, – вздохнул Роллан, вставая. – Пошли, а то у меня уже полные штаны термитов.

В деревне поднялась суматоха – местные заметили слона. Под звуки криков отряд спустился с дюны.

В ограде зияла огромная брешь. Вокруг вперемешку валялись бревна, обрывки толстой веревки. Вдалеке снова послышался грохот. Бригган припал к земле и злобно завыл.

– Похоже, слон все-таки вырвался на волю, – хмыкнул Роллан.

Тарик кивнул.

– Пускай. Если деревня и впрямь захвачена, это отвлечет врагов, пока мы разыскиваем Чинве. Она верная сторонница Зеленых Мантий, присутствовала на Церемонии Нектара Абеке. Выясним у нее, что здесь произошло, а заодно спросим, где найти Золотого льва.

Ребята тронулись в путь, но Тарик жестом их остановил.

– Главное, берегитесь захватчиков. Не хочу потерять еще и вас.

Эссикс все ниже парила над деревней, в лунном свете вырисовывались гигантские очертания волка. Однако Роллан не боялся, что их заметят – захватчиков поблизости не было. Стало очень тихо. Те, кто совсем недавно кричали, либо пустились в погоню за слоном, либо заперлись дома. Безмолвие нарушал легкий шелест травяных по логов.

Шагая во главе отряда, Роллан не мог избавиться от ощущения, что за ними следят. По пути он заглядывал в окна, но никого не увидел. Возле кострища валялись обломки изгороди, снесенной слоном. Роллан поддел болтающуюся планку и замер, охваченный недобрым предчувствием.

– Конор, тебе не кажется?..

В следующий миг его отбросило на землю, заостренный конец палки уперся в горло. Роллан попробовал высвободиться, но острие лишь глубже вонзилось в кадык.

– На помощь! – прохрипел он и вдруг увидел нападавшего.

Им оказалась тощая девчонка, немногим младше его самого.

Тарик и Конор крадучись подбирались к противнице, готовые в любой миг нанести удар. Замыкающий шествие Бригган рычал так, что у Роллана волосы на руках стали дыбом, – хорошо хоть, волк был его союзником.

Однако девица не шелохнулась. В отрешенном взгляде застыла покорность судьбе: мол, хуже все равно некуда. Так смотрели на Роллана беспризорники в Конкорбе. Похоже, девочка хлебнула горя.

– Не бойся, мы не враги, – сказал у нее за спиной Тарик. – Прошу тебя, убери оружие.

Никакой реакции.

Роллан говорить не мог – мешала палка, – поэтому просто смотрел на противницу во все глаза.

– Мы друзья Абеке, – продолжал Тарик. – Она когда-то жила здесь. Знаешь такую?

Взгляд девочки немного посветлел, она слегка ослабила хватку.

– Не подскажешь, где найти Чинве? У нас к ней важное дело.

Она потупилась.

– Как тебя зовут? – просипел Роллан, потирая горло.

– Иртике, – послышался невнятный ответ.

– Иртике, где сейчас Чинве? – спросил Роллан.

– Она мертва. – Девочка отступила от Роллана, но палку из рук не выпустила. – Погибла, защищая деревню во время первого набега захватчиков. Мы похоронили ее в конце минувшего сезона дождей.

Тарик скорбно опустил голову.

– Мои соболезнования. Не стало поистине отважной, доброй женщины. Для деревни это невосполнимая потеря.

– Значит, теперь тут правят захватчики? – нахмурился Роллан, вставая.

– Нет, – все так же шепотом откликнулась девочка. – После смерти вождя отец Абеке занял его место. Стараниями Пожало нас наконец отставили в покое – поняли, что взять с Окаихи нечего, весь урожай погиб.

– А где сейчас Пожало? – осведомился Тарик.

Иртике кивнула на неприметную хижину неподалеку от кострища.

– Спасибо. – Роллан повернулся и зашагал вслед за товарищами, спиной ощущая на себе пристальный взгляд.

Тарик сокрушенно покачал головой.

– Чинве была бесстрашным воином, хранимая могучей антилопой. Она единственная могла привести нас к Кабаро. Если даже ей не удалось спастись…

– Мы что-нибудь придумаем, – заверил Конор. – Ты ведь лучший боец среди Зеленых Мантий.

Тарик вяло улыбнулся.

– Спасибо на добром слове, но я рассчитывал найти здесь союзников. А теперь… Мейлин и Абеке похищены, Чинве мертва. Сколько верных помощников, друзей мы уже потеряли!

Мгновение спустя Тарик воспрянул духом и, решительно вздернув подбородок, двинулся к дому вождя. Захлопали крылья, и на плечо Роллану опустилась Эссикс. Он машинально погладил когтистую лапу и удивился, получив в ответ ласковый щипок клювом.

– В этих краях принято являться к вождю только в сопровождении кого-то из местных, – заметил Тарик. – Разумная тактика – вся деревня сразу, получается, в курсе дела, чужаку не разгуляться. Но Чинве больше нет, проводить нас некому. Ума не приложу, что делать.

Острие вонзилось Роллану в спину, заставив подскочить.

– Эй, больно ведь!

Он обернулся: на него, мигая, смотрели уже знакомые грустные глаза.

– Я вас отведу. – Иртике откинула с худенького личика косы, разгладила на щуплых бедрах простенькую юбчонку.

– Похоже, у тебя завелась поклонница, – хихикнул Конор.

Роллан свирепо оскалился. Сказал бы он! Хороша поклонница – тыкать в человека копьем.

– Будем очень тебе признательны, Иртике, – вмешался Тарик. – Для нас это большая честь.

Кивнув, девочка одним прыжком очутилась у порога, проговорила что-то на здешнем наречии и почтительно замерла в ожидании ответа. Услышав мужской голос, отдернула тяжелый полог и жестом пригласила отряд войти.

Неказистая снаружи, внутри хижина оказалась весьма просторной. Посередине теплился выложенный камнем очаг, из кипящего котелка доносились упоительные ароматы трав, сливок и орехов. Вдоль стены выстроились обитые железом сундуки, напротив виднелся длинный стол, накрытый для скромного ужина. В дальнем углу восседал новый вождь, Пожало, голова его была обмотана алым платком, расшитым бусинами. Рядом – девушка, судя по безошибочному сходству, сестра Абеке.

Абеке как-то обмолвилась, что Соама намного красивее, однако сейчас Роллан усомнился в правдивости ее слов. С подведенными губами, изящной тиарой на лбу, Соама смотрелась чуть… понарядней – преимущество весьма относительное.

Иртике прошептала что-то, и Пожало с мрачной гримасой кивнул. Потом указал на низкий плетеный стул неподалеку. Иртике села, потупившись.

– Мое почтение, – начал Тарик. – Нам… Соама цыкнула, и Тарик замолчал. Мгновение все разглядывали друг дружку.

Чудеса, мелькнуло у Роллана; Иртике упорно таращилась в пол. По ее примеру Роллан уставился на грязную циновку под ногами.

– Теперь излагайте, – нарушил паузу Пожало.

– Меня зовут Тарик, эти юные воины – Роллан и Конор. Мы Зеленые Мантии, принесли вам вести о дочери. Абеке…

– А это Великие Звери Бригган и Эссикс, – перебил Пожало. – Моя дочь тоже призвала дух зверя. Леопарда Уразу.

– Верно. – Тарик натянуто улыбнулся. – С его появлением столько всего случилось! Собственно, я хотел бы поговорить с вами о дочери.

Пожало поднял палец:

– Призвав Уразу, моя дочь стала избранной. Наше племя столько лет оставалось без Заклинательницы Дождя, мы надеялись, Абеке займет ее место. Но девочку забрали. Забрали вы, Зеленые Мантии.

– Прошу прощения! – подал голос Роллан. Даже не будучи Зеленой Мантией – еще чего, всю жизнь плясать под чью-то дудку! – он вознамерился открыть вождю глаза: под видом Мантии Абеке увел Зериф.

Впрочем, Пожало не желал ничего слушать. Роллан пытался говорить громче, но Иртике знáком велела ему замолчать. Он повиновался, памятуя о наконечнике деревянного копья, упирающемся в горло.

– Заклинательница принесла бы дождь, – вещал Пожало. – Но вы забрали Абеке, и в краю воцарилась засуха. Урожай погиб. Ослабев от голода, мы не сумели отразить нападение захватчиков, и вскоре потеряли вождя и храбрую Чинве. Заботь вас судьба Нило, вы не забрали бы ту, что могла даровать нам силы. Мы гордый народ, но рано или поздно все равно покоримся врагу. Это лишь вопрос времени. Скажу одно: пока ваши поступки полностью противоречат стремлению спасти Нило.

Почему же он не спрашивает про Абеке, удивился про себя Роллан и уже открыл рот, но Конор его опередил:

– Может, вас интересует судьба дочери, сэр?

Пожало поморщился.

– Ты вежливый мальчик, но в Нило вождь решает, кому и когда говорить.

Конору было не впервой пренебрежение знати. Однажды в Трансвике юный лорд Дэвин таким же тоном вынудил его замолчать. Добродушный мальчуган тогда вздрогнул как от удара, лицо залила краска стыда.

Но с тех пор многое изменилось. Конор вспыхнул от гнева. Бригган даже ощетинился.

– Теперь говори, – кивнул вождь Тарику.

– Мы принесли вам вести о дочери, – осторожно начал тот, – но прежде хотели предупредить, что в деревню вломился слон. Вы наверняка слышали грохот.

Соама с отцом переглянулись.

– Такое случается, – молвил Пожало. – К несчастью, в Окаихи почти не осталось воинов, раньше утра их не собрать. Будем надеяться, захватчики не успеют воспользоваться проломом.

– Боюсь, они и подослали слона. Где захватчики, там звери – одурманенные Желчью монстры. Наверняка слон из их числа, а брешь сделана нарочно, чтобы впустить врага, – предупредил Тарик.

Пожало хмыкнул.

– Ты прав, слоном действительно управляют, только не захватчики. Много же тебе известно о Нило, чужеземец!

– О чем вы? – не выдержал Роллан.

Вождь досадливо вздохнул, потирая переносицу.

– Ладно, если скажу, вреда не будет. С некоторых пор в деревню табунами повадились животные. Ломятся строго с севера на юг. Любой здравомыслящий зверь обошел бы, но эти идут напролом. Мы освободили им путь, убрав хижины из центра. Да, захватчики принесли немало горя, но слоном движут не они и не Желчь.

– Что же тогда? – осведомился Тарик.

Пожало опустил голову. Ответила Соама, голосом на удивление властным и слабым одновременно, точно след былого величия.

– Рассказывают, будто миллионы, миллиарды лет назад, задолго до появления человека, он первым обосновался в Нило. Могучий титан, гигантский лев, обитающий в уединенном оазисе южной пустыни. Существо, древнее самой саванны и ненавидящее людей, имя ему – лев Кабаро, – торжественным шепотом закончила Соама.

– Великий Зверь, – эхом вторил Конор.

– Мы с ног сбились, разыскивая его! – воскликнул Тарик. – Нам нужно раздобыть талисман раньше, чем до него доберутся захватчики. С их помощью они хотят вызволить из клетки Великую Обезьяну Ково. Если Ково окажется на свободе, захватчиков никогда не одолеть.

– Занятно. – Пожало подался вперед и, выделяя каждое слово, проговорил: – Каков ваш план действий?

– Переход через Нило выдался трудным, вдобавок мы потеряли ценных союзников. Вся надежда на вас: без проводника и переводчика дальше не пройти. Думали, Чинве нас выручит…

– Чинве погибла, – перебил вождь.

Тарик мрачно кивнул.

– Иртике нам сказала. Мои соболезнования. Поистине огромная потеря для вас и нас тоже.

Пожало метнул на девочку негодующий взгляд.

– Ты говорила с ними? Почему сразу не привела ко мне?

– Поверьте, прием она устроила не теплый, – вступился Роллан.

– Я лишь сообщила им о матери, – тихо, но с вызовом произнесла Иртике.

Так она дочь Чинве! Как верно Роллан угадал в ней сироту.

– Дадите в помощь крепких ребят? – обратился к вождю Тарик. – Ведь цель у нас одна – сломить захватчиков.

Роллан с мольбой глянул на Соаму, но та демонстративно скрестила руки на груди, красивое личико исказила злобная гримаса.

Пожало решительно тряхнул головой.

– Нет, цели у нас разные. Засуха и волнения в Нило отняли у Окаихи почти всех крепких ребят. Взять у нас нечего, поэтому захватчики ушли. Если помогу, они снова явятся, тогда нам точно несдобровать.

– Прошу, – настаивал Тарик. – Судьба всего Эрдаса зависит от вас. Как только захватчики доберутся до Золотого льва, Окаихи погибла.

– Дочь тоже писала про судьбу Эрдаса! – крикнул Пожало, вскочив. – А заодно сообщила, что не вернется. Вы и без того забрали многое. Больше Зеленые Мантии ничего от меня не получат!

Тарик застыл как громом пораженный. С тех пор как Абеке и Мейлин похитили, он как будто стал ниже ростом, груз вины с каждым днем давил на него все сильнее. Вплоть до сегодняшнего дня Роллан гнал от себя мрачные мысли: подумаешь, все устали, – но сейчас растерянность наставника бросала в дрожь.

– Похоже, на дочь вам плевать, – спокойно заметил Конор, но глаза метали молнии. Бригган оскалился.

Воцарилось напряженное молчание. Иртике переводила взгляд с Конора на Пожало и обратно.

Тишину нарушил властный голос вождя, вновь обретшего царственные манеры.

– Для меня Абеке умерла. И впредь не смей говорить, пока не спросят. Такой дерзости я не потерплю.

– Абеке – великий воин и Зеленая Мантия! – выпалил Конор. – Она спасла множество людей. Вы должны ею гордиться!

– Хватит! – рявкнул Пожало со слезами в голосе. – Не желаю ничего слышать!

– Ой! – воскликнул Роллан, заглушая другие звуки. Все разом обернулись к нему. Ястреб вонзил когти глубоко в плечо хозяина. Тот потер ноющую ключицу. – В чем дело, Эссикс?

Проследив за взглядом птицы, он вскочил.

Принюхиваясь и припадая к земле, в хижину забрался лев. Роллану случалось видеть львов в саванне, но так близко – никогда.

Зверь был на редкость тощий, кожа да кости, с клокастой гривой. Оглядевшись, он покрутил носом, шагнул к углям, но тут же отпрянул, пятясь к дальней стене.

С оружием наизготовку ребята осторожно встали. Роллан покосился на товарищей, силясь предугадать атаку. Лев есть лев, мало ли. Но этот нападать не собирался, просто шел напролом, отказываясь замечать на своем пути глухую стену. Сообразив, что попал в западню, хищник насторожился, оскалился, из пасти вырвался гневный вой.

Роллан нервно сглотнул при виде длинных клыков.

– Никому не дергаться! – Тарик прижался к стене, но саблю из рук не выпустил. Наверное, как и Роллан, решил дать льву спокойно уйти.

Однако Соама не выдержала, бросилась к двери, перекрыв хищнику выход. Тот зарычал. Соама взвизгнула, Иртике рухнула на колени. Зверь бросился на дочь вождя, оцепеневшую от страха.

Роллан опомниться не успел, как Эссикс, хлопая крыльями, взмыла вверх и спикировала на льва, стальными когтями раздирая шкуру на боку. К несчастью, изможденный хищник не растерял сил; развернувшись в прыжке, он отбросил ястреба к стене. С поразительной грацией приземлился на лапы и устремился к Соаме.

Настал черед Бриггана вмешаться. Припав к земле, он оскалился, зарычал. С раскатистым ревом лев рассек воздух лапой и выпустил когти.

В следующий миг оба огромным клубком катались по полу, целясь друг другу в глотку. Клочья желтой и серой шерсти летели во все стороны. У Роллана отлегло от сердца при виде парящей под потолком Эссикс. Тем временем Конор ринулся на выручку волку, размахивая деревянным пастушьим посохом. Описав широкую дугу, посох угодил льву прямо в висок. Отпрянув, зверь неуклюже завалился на бок, но через секунду вскочил.

Задние ноги у него напряглись, как тетива на луке.

Роллан хотел предупредить друга – поздно! Лев уже несся к Конору.

Огромная туша заслонила свет. Ошеломленный Конор попятился, беспомощно закрыв лицо руками. Бригган настиг хищника в прыжке и впился в холку. Тот вырывался, норовя опрокинуть Бриггана, волк с трудом держался на ногах. Выставив изогнутый меч, Тарик подался вперед, Роллан занял позицию сбоку.

К вящему изумлению мальчика, кривой клинок уставился на Соаму.

– Прочь с дороги! Живо! – скомандовал Тарик.

Отмерев, Соама продвинулась к Иртике с отцом. Пожало живым щитом закрыл собой дочь.

Лев рвался на волю. Бригган держал его, словно нашкодившего щенка, даже не поцарапав. Едва волк ослабил хватку, лев высвободился. Шипя, попятился к выходу и вскоре скрылся из виду.

Какое-то время все молча пытались отдышаться.

Первым опомнился Пожало.

– Придется теперь чинить изгородь.

– Вот она, благодарность, – проворчал Роллан.

– Хотите поможем? – Тарик намеренно повысил голос, чтобы заглушить Роллана. – Выстроим надежный заслон и защитим деревню от набегов.

– Без вас обойдемся, – насупился Пожало. – Просто убирайтесь.

Тарик тяжело вздохнул.

– Вы совершаете большую ошибку, но как скажете.

Роллан слушал вполуха, занятый Эссикс. Пальцы ощупывали крылья, ерошили перья. Вроде цела. От ласковых прикосновений ястреб довольно закурлыкал. С недавних пор она охотно давалась в руки. Сначала разрешила стать ее глазами, теперь это. Воистину, все меняются.

Вот и Конор принялся орать на вождя. Тихоня Конор!

Мальчик решительно шагнул к Пожало, зеленая мантия за спиной воинственно развевалась.

– Не уйду, пока не скажу то, зачем пришел. Я молчал, когда вы отказали нам в просьбе. Молчал, когда вы подвергали риску жизнь своих людей. Мы побороли льва, а нас гонят, словно попрошаек. Но нет, сперва выслушайте, что случилось с вашей младшей дочерью! – Он на секунду умолк и добавил: – Сэр!

Пожало и Соама точно окаменели. Тарик притянул к себе Конора, но в жесте не было и тени неодобрения, только поддержка.

Конор устремил молящий взгляд на вождя.

– Абеке похитили. Неизвестно, жива ли она. Прошу, скажите, что дочь вам небезразлична, чтобы при встрече мы могли передать: отец ее любит.

– Мои слова вам явно не указ, – отрезал Пожало. – Все равно поступите вопреки. Оправдываться перед вами я не собираюсь, клясться дочери в любви тоже. Она свой выбор сделала.

Конор отшатнулся. Задиристый блеск в глазах сменился глухим отчаянием – совсем как у Иртике. Похоже, бедняге невдомек, что не все родители любят своих детей. Впрочем, Конор рос в иной обстановке и не видел того, что видел Роллан.

– Безнадежно, – пробормотал Конор, весь его запал как ветром сдуло. – Вождь прав – нам пора.

Бригган одобрительно тявкнул, ткнувшись носом в руку мальчика.

Гости поспешили прочь.

– Уму непостижимо! – выпалил Конор, глядя в ночное небо. – Такое равнодушие к судьбе собственной дочери.

– Он очень страдает, – вздохнул Тарик. – Окаихи в опасности. Кто знает, что у него на душе, а поделиться он желанием не горит.

Конор хотел добавить что-то, но передумал. Тарик ласково взъерошил ему волосы.

– Ты молодец. Настоящий лидер не боится критиковать и говорить неприятную правду.

Конор задумчиво кивнул и даже не покраснел от похвалы.

Лидер? Роллан мысленно фыркнул. Почему-то с ним такие беседы не ведут. Но он и не Зеленая Мантия, своих забот хватает: когда смерть и предательство подстерегают на каждом шагу, некогда быть образцом для подражания.

Роллан потер кончик серого плаща – на зеленый он в ближайшее время его точно не сменит.

– Ну и? – спросил он, чтобы напомнить о своем присутствии.

– Кое-что интересное выяснить удалось, – заметил Тарик. – Звери идут прямиком на юг, к логову Кабаро. – Наставник вопросительно глянул на Конора. – Как поступим?

– Главное, раздобыть талисман, – поразмыслив, откликнулся тот. – Если захватчики доберутся до него раньше, Эрдасу конец.

Тарик мрачно кивнул.

– Поддерживаю, – объявил Роллан, – хотя меня особо и не спрашивали.

На юге деревни его вновь охватили мрачные мысли. Забредший в хижину лев был тощий, еле живой от голода, но все равно отбил атаку троих воинов и двух животных.

Сумеют ли они противостоять могучему хищнику? Смогут ли одолеть Великого Зверя?

Выход один – отыскать Кабаро раньше захватчиков. Однако перспектива не внушала оптимизма. Совсем.

 

3

Слепыш

У Конора в голове не укладывалось, как можно пожертвовать собственной дочерью. Конечно, у вождя забот полон рот, и благополучие Окаихи наверняка на первом месте. Но все же…

Задумавшись, он споткнулся о торчащий из земли корень. Чертыхнулся, потер ушибленный палец и снова тронулся в путь. Отряд шагал по залитой лунным светом саванне, среди коварно притаившихся под ногами корней. На мгновение Конор устремил взгляд к мерцающим звездам, но быстро опомнился и прибавил ходу.

Абеке так гордилась семьей. Сестра – первая красавица, отец – мудрый вождь.

Однако после встречи с ними в душе у мальчика остался неприятный осадок.

Семейные узы очень крепки. Это Конор знал не понаслышке: сам отдал Железного кабана, чтобы защитить родных. Но окажись с ним сейчас Абеке, убедил бы ее не принимать слова отца близко к сердцу. Для него с ребятами она как сестра, и другой такой не найти. Глаза увлажнились при мысли о двух девичьих голосах, которых так недоставало в походе. А вдруг они умолкли навеки?

Взгляд снова метнулся к небу. Абеке тоже видит эти звезды. С губ сорвалось: «Держись, Абеке. Береги Мейлин. Помоги ей избавиться от чувства вины».

– Шевелись, мечтатель! – подгонял Роллан, налетев на товарища.

Конор встряхнулся, зашагал быстрее. Впереди семенил Бригган. Навострив уши, он уверенно вел людей за собой. Впрочем, в этом враждебном краю мало полагаться на его чутье.

Сбросив оцепенение, Конор сосредоточился на окрестностях. Единение с волком обострило инстинкты. В нос ударил запах жухлой травы, аромат орехов, идущий от корней. От подземных нор веяло мускатом, чуть слышно благоухал термитник. Даже в кромешной тьме Конор легко ориентировался по запаху.

Тарик рассудил, что устраивать переходы лучше ночью – меньше риск нарваться на патруль. Единственным проводником во мраке служил нюх Бриггана. Конор твердой поступью следовал за волком. Тарик с Ролланом не отставали ни на шаг.

Всего через несколько миль к югу пейзаж разительно переменился. Запах жухлой травы уступил место резкому аромату алое – предвестнику джунглей. Почуяв это, Бригган замедлил темп и вскоре остановился – даже волка пугали ночные джунгли.

Конор поманил друзей ближе.

– Впереди джунгли.

Тарик шагнул к нему вплотную, горячее дыхание обожгло щеку.

– Захватчики рядом есть?

Конор покрутил носом, но уловил только запах зверей.

– Нет.

Тарик зажег факел, пламя озарило лица троих людей, мерцающие глаза волка и задушевный, с хитрецой взгляд Люмио. Выдра обвивала шею наставника, словно воротник. Хлопая крыльями, из ночной мглы появилась Эссикс и устроилась у Роллана на плече. Конор вздрогнул.

– Не переживай, сам никак не привыкну, – утешил приятеля Роллан.

– Если я правильно помню географию Нило, до талисмана осталось всего ничего, – сообщил Тарик. – Кабаро якобы обитает в оазисе южной пустыни.

– Якобы? – Роллан изумленно поднял бровь. Эссикс тут же ущипнула его за ухо. – Эй, ты чего?

– Намекает, чтобы уважал старших, – сухо откликнулся Тарик.

– Ну-ну, – буркнул Роллан, потирая ухо. – Больно ведь!

Эссикс ласково ткнулась ему в шею. Тарик поднял факел, обозревая окрестности.

– Попробуй найди тут укрытие – кругом голая степь. Можно устроить привал в джунглях, но идея так себе.

– Других нет, – вклинился Конор. – Под открытым небом не заночуешь – на рассвете нас мигом обнаружат.

Тарик мрачно покачал головой.

– В джунглях полно кровожадных леопардов, не чета Уразе. Если нас растерзают, никто не помешает Пожирателю раздобыть талисманы и вызволить Ково. Нет, остановимся здесь и поищем, где затаиться.

– Найдешь, как же! – фыркнул Роллан и ворчливо добавил: – Но заночую там, где прикажете, господа генералы.

Весь вид Конора словно говорил: какого черта на тебя нашло? Хотя чего спрашивать, и так понятно. Абеке и Мейлин похищены. Они всю ночь в дороге, спят днем, урывками. Конор чувствовал себя не лучше, но тщательно скрывал раздражение.

– Мы с Бригганом все проверим, а вы пока вскипятите воду, – велел он. – Наверняка поблизости есть какая-нибудь роща.

Перспектива рыскать по ночной саванне, даже под защитой волчьих инстинктов, совсем не радовала, но деваться некуда. Учует ли Бригган кобру или черную мамбу? Интересно, чем вообще пахнут змеи.

– Слышите? – прошипел Роллан, выхватывая из ножен длинный кинжал.

Доверяя слуху товарища, Конор взялся за топор. Внезапно до него донесся грохот. Звук шел с севера и надвигался прямо на них.

– Кто это? – Тарик с тревогой всматривался в темноту. Люмио выгнул спину, оскалился, шерсть на загривке встала дыбом.

Повеяло мускатом и фруктами.

– Обезьяны, – выдохнул Конор. – По-моему, они.

– Очень много обезьян, – уточнил Роллан.

– Ого! – Факел Тарика выхватил из мрака силуэт. – Это бабуины, довольно мирные существа. Главное, не шевелитесь.

Первой показалась беременная самка с детенышем на спине, она проковыляла мимо них так, словно не видела. Следом выкатилась пара малышей, едва достающих Конору до колена. Один задержался, вскинул на человека прищуренные карие глаза и снова засеменил на юг.

– Очередная партия приспешников, – констатировал Роллан. – И всей гурьбой движутся на юг.

С окаменевшим лицом Тарик вглядывался в ночь.

– Их слишком много.

Животных все прибавлялось. Вскоре степь наводнили сотни бабуинов. Они визжали, грызлись между собой.

В следующий миг кишащая масса накрыла маленький отряд, отрезав все пути к отступлению. Конор рухнул на колени, потеряв равновесие из-за напирающих животных, и заслонил голову руками. Крохотные ноготки впивались в темя, шею, цеплялись за рубаху. Мальчик взмахнул топором в надежде отпугнуть мародеров – без толку.

Шустрые пальцы уже вовсю шарили по карманам, под одеждой в поисках еды. Конор крепко прижал к себе мешок с Гранитным бараном. Нужно защитить талисман, даже ценой собственной жизни! Выпустив топор, он принялся отгонять бабуинов пастушьим посохом. Благо звери видели в нем просто помеху, а не цель, иначе давно разорвали бы в клочья.

Роллан пронзительно закричал. Сквозь копошащиеся тела Конор различил Бриггана. Волк встряхивался как после купания, и осаждающие его бабуины разлетались кто куда. Тарик с Люмио приноровились: наставник отгонял приматов как назойливых щенят, выдра скалилась и била когтистой лапой каждого, кто осмелился приблизиться.

Роллан упал. Бабуины облепили его с головы до ног. Бедняга распростерся на спине, сжимая в руках фигурку Кораллового осьминога.

Конор бочком двинулся к товарищу, осторожно ступая по живому ковру. Только грохнуться сейчас не хватало! Тогда приматы в придачу к Осьминогу получат еще и Гранитного барана с Аспидным слоном.

Темноту пронзил птичий крик, широкие крылья заслонили обзор. Эссикс спикировала на макаку, оторвала ее от Роллана и, отлетев, швырнула мохнатый комок подальше. Потом вернулась и повторила маневр. Однако на смену сброшенным бабуинам мгновенно приходили другие. Еще немного – и талисман окажется у них. Но вот к Осьминогу потянулся самец с рваными ушами и обвислым ртом.

– Эссикс, хватай талисман! Живо! – завопил Конор.

На очередном заходе ястреб подцепил когтями шнурок из сыромятной кожи с болтающейся подвеской и взмыл ввысь, энергично взмахивая крыльями. Конор чувствовал нерешительность Эссикс. Будь ее воля, бросилась бы Роллану на выручку, но Осьминог важнее. Охочие до всего блестящего, бабуины старались допрыгнуть до фигурки, но тщетно.

К счастью, неумолимая тяга на юг пересилила алчность. После нескольких неудачных попыток завладеть талисманами приматы успокоились и зашагали своей дорогой. Толпа животных поредела, и Конору наконец удалось подобраться к Роллану.

Вскоре на поляне осталась одна малышня, поспешно улепетывающая вслед за взрослыми. Какой-то детеныш вскарабкался на спину Тарику – в следующий миг он с визгом покатился вниз, отброшенный лапой Люмио, и вскоре растворился во мраке.

– Кошмар! – прохрипел Роллан.

С одобрительным криком Эссикс выпустила из клюва талисман, села на ветку и начала приглаживать взъерошенные перья.

Конор вернул Кораллового осьминога Роллану, Аспидного слона с Гранитным бараном спрятал в мешок и стал лихорадочно ощупывать себя и Бриггана. За исключением мелких царапин и заплывшего глаза у волка, оба не пострадали. – Надо поскорее найти укрытие, – закончив, обратился он к Тарику.

– Могу помочь, – тихонько раздалось в ночи.

Тарик судорожно дернулся, Роллан в испуге подскочил, Эссикс с шумом вспорхнула с ветки. Не успев перевести дух, Конор выхватил топор.

– Кто здесь? – Голос казался знакомым, но вот в круге света возникла его обладательница, и последние сомнения отпали. – Иртике!

Осунувшаяся, с израненными босыми ногами, девочка, хромая, приблизилась к ребятам и уперла руки в бока.

– Она самая.

– Ты шла за нами от самой деревни? – ахнул Конор.

Иртике кивнула.

– Вождь велел мне остаться, но мама… в общем, если вы идете на захваченные территории, я с вами. Мое сердце больше не принадлежит Окаихи.

Тарик с непроницаемым видом молчал, зато Роллан отчаянно помотал головой.

– Ни в коем случае! И так плетемся еле-еле. – Он покосился на Тарика, наставник явно не торопился принимать решение. – Она же босиком!

– Однако вас догнала, – спокойно парировала девочка, – хотя вышла намного позже, но без труда сориентировалась. Спасибо Роллану. Визжал как резаный, обезьян испугался. Спрашивается, кто из нас еще обуза.

Роллан вспыхнул, но мгновение спустя расхохотался.

– Молодец, уела.

– Путешествуете вы ночью, – продолжала Иртике, – чтобы не попасться на глаза захватчикам. Странно, как вам удалось забраться так далеко. Захватчики ведь не только разрушают деревни, они опаивают местных животных Желчью, превращая в послушных монстров, готовых убивать всех и каждого. Не мне вам объяснять, что в южной части Нило самые опасные животные – ночные. Леопарды, львы, пауки, змеи.

– С нюхом Бриггана бояться нам нечего, – похвастал Конор.

– Нюх не спасет от зыбучих песков. Нилоанские в секунду засасывают даже вола.

– А ты, значит, их чуешь в темноте? – недоверчиво спросил Роллан.

– Да, – просто откликнулась девочка. – Без меня вы не справитесь.

– Ну и народ в Окаихи! – картинно вздохнул Роллан. – Упрутся рогом, не сдвинешь.

– Как же тебе удается миновать пески? – подал голос Тарик.

Иртике потупилась.

– За год до смерти, на мое одиннадцатилетие, мама убедила меня выпить Нектар Нинани и призвать дух зверя. После Абеке никто на такое не решался. – Девочка повернулась к Тарику и еще ниже склонила голову. – Я надеялась, Зеленые Мантии придут за мной.

– Пришли, если бы знали, – ответил Тарик. – Одного не пойму: почему Пожало не сделал тебя Заклинательницей Дождя и нам ни словом не обмолвился про твоего зверя. Кого же ты призвала?

Порывшись в отделанной мехом торбе, Иртике шагнула в круг света и раскрыла сложенные лодочкой ладони. Ребята с интересом подались вперед.

Роллан вдруг в ужасе отпрянул.

– Фу! Это еще что такое?

Конор через силу глянул на создание. Ну и гадость! Размером с крысу, только лысое, грязно-розовая кожа в желтушных складках. Затянутые бельмами глаза засели словно два жирных клеща. Нижнюю челюсть украшали два желтых клыка. Существо втянуло носом воздух и оскалилось.

– Похоже, зверей у вас выбирают слепым жребием. Вот тебе и достался какой-то слепыш, – насмешливо сказал Роллан.

– Хватит! – нахмурилась Иртике. – С его помощью я сразу напала на ваш след. Хотя ты так вопил, мистер Уберите-От-Меня-Макак, что я бы и без него вас нашла.

Конор с отвращением покосился на розоватый комок.

– Он помог нас выследить? Этот слепыш?

– Именно. – Иртике буквально распирало от гордости. – Лысые землекопы, разновидность кротов, живут в норах, в кромешной темноте, ориентируясь только на вибрации.

– Вибрации ничем не лучше обоняния, – мигом вступился за своего питомца Конор.

Иртике погладила крота по спине, тот блаженно задрал мокрый носик, отчего стал еще уродливей.

– Лучше, – заверила Иртике. – Почует Бригган отвесный обрыв в пятидесяти ярдах отсюда? Сомневаюсь. Мой зверь – вожак стаи. В этом плане кроты не уступают пчелам и муравьям. Он может позвать на подмогу сородичей, а также дает мне силы ворочать землю.

В отблесках факела Роллан побелел как полотно.

– А в пятидесяти ярдах есть обрыв?

Иртике торжествующе улыбнулась.

– Ну и кто теперь урод?

– Не спорю, монстр у тебя толковый, но симпатичней он от этого не делается. – Роллан снова покосился на зверька и поежился. – Фу!

– Так куда лучше идти? – переменил тему Тарик.

– Меня берут? – насторожилась Иртике.

Конор не задумываясь кивнул. Тарик, чуть помешкав, тоже. Роллан молча скрестил руки на груди.

– Хорошо, – воодушевилась девочка, – слушайте. Конечно, в джунглях нет патрулей, но даже Эссикс с ее взором не убережет от скал и зыбучих песков. Соваться туда – верная смерть.

– Твои предложения? – спросил Конор.

– У бабуинов прямой путь, они же передвигаются по деревьям. Зато чуть раньше мы с землекопом уловили стук копыт. Они свернули примерно на милю влево и снова понеслись на юг. Наверняка тот маршрут безопасен для тех, кто путешествует по земле.

– Значит, нам туда, – заключил Тарик. – Согласны, ребята?

Конор кивнул. Роллан слегка наклонил голову и поправил ножны.

– Решено, – мягко проговорил Тарик.

Иртике наклонилась к кроту, встрепенулась.

– В полумиле к востоку чувствуется мягкая земля. Думаю, поваленное дерево. Там можно устроить привал.

– Хорошая мысль, – одобрил Тарик, а в следующий миг взял Иртике за плечо и посмотрел в упор: – Ты поступила очень смело, покинув родной дом и присоединившись к нам. Но знай, этот поход сулит страшную опасность. Война отняла у нас близких друзей, совсем юных – отняла, возможно, навсегда. Если передумаешь, винить тебя никто не станет.

– Спасибо, – буркнула девочка, – но мое решение окончательное. Война теперь повсюду, из-за нее я лишилась матери. Нет, позвольте мне остаться и помогать по мере сил.

Мрачно кивнув, Тарик словно нехотя снял руку с ее плеча и с грустной улыбкой почесал Люмио подбородок.

Набравшись смелости, Роллан снова глянул на крота.

– Кстати, как зовут твое чудище?

Девочка пожала плечами.

– Вождь обещал выбрать имя, но забыл. А вы как выбирали в свое время?

– Бригган и Эссикс получили прозвища задолго до нашего рождения, – объяснил Тарик. – Люмио – мой лучик света, поэтому имя у него под стать.

Выдра обернулась вокруг шеи хозяина и нежно потерлась о щеку.

– Духов зверей не называют наобум. Они не просто питомцы, а полноправные товарищи.

– Ну не знаю, – вздохнула Иртике, косясь на ощетинившегося крота. – У меня туго с фантазией, а его самого не спросишь.

– Пусть будет Слепыш, – предложил Роллан. – Эй, Слепыш!

Чудище обратило к нему затянутый бельмами взор. От каждого движения голое тельце морщилось, покрывалось складками. Роллан содрогнулся.

– Буээ! Да он страшнее моржа, хотя, казалось, страшнее некуда!

– Ладно, в путь. – Тарик погасил факел. – До рассвета нужно отыскать поваленное дерево.

Конор в задумчивости почесал подбородок.

– Иртике со Слепышом пусть идут вперед. Ветер сейчас попутный, мы с Бригганом чуем лишь то, что за спиной. Максимум заметим, если очередные звери нагрянут с севера.

– Так и поступим, – степенно отозвался Тарик.

– Не бойтесь, народ, – ухмыльнулся Роллан. – К нам только сунься, мигом натравим крысеныша.

Отряд бесшумно заскользил по равнине. Инстинктами волка Конор ощущал все многообразие ночной жизни. В кронах гнездились птицы, ветер разносил семена травы, земляные черви рыли проходы к звездам.

Шаг за шагом они приближались к Кабаро.

К логову Великого Льва.

 

4

Сон

Сначала Мейлин увидела Джи. Мохнатое туловище, добрые глаза. Лапы, распахнутые для объятий.

Во сне Мейлин подплыла ближе и зарылась в мягкую шерсть. Ласковые и невероятно сильные лапы с длинными когтями сомкнулись за спиной, баюкая, как ребенка.

«Ты ненавидишь меня за предательство?» – мысленно обратилась к панде Мейлин, гадая, почему не спросила раньше.

Панда ответила теплым, полным сочувствия взглядом. Нет, она не ненавидела – наверное, единственная во всем Эрдасе.

Мейлин хотелось вплотную прижаться к уютному телу, сказать: «Я такая слабая, беззащитная. Спаси меня». Но воителю не пристало жаловаться. Впрочем, Джи все понимала без слов. Панда обняла ее крепче. На мгновение Мейлин расслабилась, но вдруг заметила в блестящих, обычно кротких глазах невиданный прежде страх.

Поднялся ураган и стал оттаскивать Мейлин прочь. Тщетно девочка цеплялась за темную шерсть. Панда не мигая смотрела ей вслед и вскоре растворилась во мраке.

Едва ураган стих, из темных уголков сознания появился воин в рогатом шлеме, могучие руки скрещены на груди. Пожиратель.

Мейлин приняла боевую стойку. В руках возникла старая, еще времен юности шипастая дубина, вся в обрывках белого хлопка и бурых пятнах крови из разбитых костяшек. Девочка ринулась в бой, используя проверенную тактику, с какой не раз побеждала собственного отца. Тычок – тычок – разворот – рубящий удар, тычок – тычок – разворот, взмах, удар, разворот – подсечка. Вооружившись дубинкой, Пожиратель парировал каждую атаку – как когда-то отец. Мейлин пригнулась, готовая сделать подсечку – и победить.

Внезапно противник наклонился – совсем не как отец! – черные прорези маски уставились на нее в упор.

Соперники замерли; Пожиратель медленно покачал головой, его взгляд проникал в самую душу. Мейлин хотела атаковать, но не могла пошевелиться. На шее Пожирателя вдруг вспыхнул зеленый огонек. Гипнотизирующий, от него так и веяло холодом. Присмотревшись, Мейлин различила амулет в виде свернувшейся кольцами змеи, вырезанной из светлого камня. Гератон.

Девочка в ужасе наблюдала, как талисман оборачивается к ней. Скалит зубы.

Немигающие глаза заполнили пространство, Гератон ожила, но почему-то стала намного ниже, одного с Мейлин роста. Нападая, кобра разинула пасть, обнажив клыки. Мейлин вцепилась чудищу в глотку, парируя укус, и в следующий миг на нее из клыков брызнула зеленовато-желтая субстанция.

Желчь.

Она покрывала все лицо, шею. Отвратительный запах бил в нос, кожа горела. Но Мейлин не ослабила хватку. Пытаясь совладать с хищницей, ее осенило: Нефритовая змея Гератон. Вот откуда берется Желчь!

Разъяренная кобра вновь разинула алую пасть с огромными клыками. Мейлин лишь крепче стиснула пальцы, пот лил с нее градом, пока руки старались удержать извивающуюся гору мышц.

Вдруг позади кобры замаячила Джи. Кроткие глаза умоляли Мейлин остановиться. «Не могу, – хотела крикнуть она. – Гератон меня убьет!»

Волны участия, исходящие от панды, накрыли девочку с головой, пальцы непроизвольно разжались. Гератон хрипела, силясь что-то сказать. Наконец из пасти вырвалось шипящее: «Связанные Нектаром люди и животные равны. Желчь сильнее, она дает власть. Мейлин, ты всегда стремилась повелевать. Подчини себе Джи, товарищей. Не разменивайся на доброту».

Мейлин так и подмывало прикончить змею, пока та не выросла с гору. Руки снова сомкнулись на скользком горле. Внезапно панда бросилась – нет, не на Гератон, на Мейлин! Пытаясь оттащить ее от противницы, Джи испустила короткий, властный вопль.

Мейлин опешила, покачнулась… и пришла в себя на холодном полу башни.

Неподалеку виднелась массивная крышка люка. Свет проникал сквозь узкое окошко в толстой стене. Джи сидела рядом, лапа панды покоилась на ее руке. Мейлин попятилась, но вдруг заметила кроткий, умиротворяющий взор. Слава богу, это всего лишь сон. Девочка взяла мохнатую пятерню в ладони и медленно вдохнула в надежде отогнать кошмар.

Тут ее взгляд упал на Абеке.

Уроженка Нило распростерлась на полу. Избитая, в царапинах, но хуже всего дело обстояло с горлом: с обеих сторон его покрывали огромные, словно крылья бабочки, синяки со следами пальцев.

Пальцев Мейлин.

Всхлипнув, она бросилась к Абеке, потрясла за плечи.

– Только не это. Абеке, очнись. Очнись… я не хотела.

Веки нилоанки дрогнули. При виде Джи она слабо улыбнулась, морщась от боли.

Заметив Мейлин, несчастная пришла в ужас. Она попробовала встать, но упала как подкошенная, прижалась к стене, выставив перед собой руки.

– Абеке, не бойся. Я больше не причиню тебе вреда, – увещевала Мейлин.

Абеке медленно опустила руки, однако настороженность из взгляда не исчезла. Ей стоило немалых трудов успокоиться.

– В тебя снова вселилось зло, – просипела она. – Чуть меня не придушила.

Мейлин кивнула, нервно ломая пальцы.

– Мне снилось, что я сражаюсь с Гератон. Она говорила со мной. Не знаю, как так получилось. Джи пыталась меня предупредить, но я была сама не своя. Абеке, прости. Мне очень стыдно.

– Не вини себя, – прошептала Абеке, – не надо. Но вырваться мне удалось чудом. Я кричала, звала тебя по имени – ты не реагировала, как будто не слышала.

– Не слышала, – мрачно подтвердила Мейлин, обнимая Джи. Панда сочувственно заворчала, устремив на девочек свой кроткий взор. – Только благодаря ей я смогла остановиться. Долго… долго это продолжалось?

– Не знаю. – Абеке осторожно коснулась шеи. – Я спала, пока ты не начала…

Мейлин закрыла лицо ладонями.

– Какой кошмар!

– Я думала вызвать Уразу, – продолжала Абеке, – но побоялась, как бы она не растерзала тебя в клочья.

– И поделом. – Мейлин с тоской покосилась на раны подруги. – Поверить не могу, что сотворила такое.

Избегая встречаться с ней взглядом, Абеке поднялась и, шатаясь, двинулась к окошку.

– Жаль, оно выходит наружу, а не во внутренний двор. Отсюда видна лишь мангровая роща да часть портовых построек. Судя по песчанику и подстриженным кустам, Шейн не соврал: мы и впрямь в поместье зажиточного нилоанца.

Мейлин молча гладила Джи. Панда урчала от удовольствия.

Их держали в заточении вторые сутки. Из еды и питья – только ведро размоченного овса, принесенное Шейном.

Выяснить бы, что задумал Пожиратель!.. Может, просто решил устранить их на время, чтобы не мешали собирать талисманы. Но, зная Гератон, вряд ли. Захоти она убрать воительниц, сидеть им не в плену, а лежать в могиле.

– Хотя за первой великой войной стоял Ково, Желчь появляется именно из талисмана Гератон, – выпалила Мейлин. – Я видела во сне.

– Ценные сведения, – воодушевилась Абеке. – Не думала, что от твоей одержимости будет толк.

Мейлин пожала плечами.

– Сюрприз. По-моему, все упирается в Джи, не зря она появляется в каждом сне. Наша связь помогает обратить процесс и отчасти мириться с Гератон. – В голове у девочки окончательно прояснилось. Змеиные чары рассеялись. Похоже, Гератон не поселилась в сознании навечно, скорее изредка заглядывала.

– Надо попробовать сблизиться с Шейном, – продолжала Мейлин. – Он к тебе неровно дышит. С его помощью мы доберемся до Гара.

– До Пожирателя? Зачем?

– Чтобы убить его.

Абеке с любопытством посмотрела на товарку.

– У нас нет ни единого шанса. Это место кишмя кишит захватчиками. Единственный вариант – пробовать сбежать и разыскать остальных.

Мейлин уставилась на сжатые кулаки.

– Вариант неплохой. Уверена, он сработает. Но только для тебя. Мне бежать некуда. От меня один вред. По моей милости ты здесь очутилась. Нет, я останусь и отвлеку их, а ты тем временем сбежишь.

Абеке хотела возразить, но передумала.

«Понимает, что я права», – догадалась Мейлин.

Повисла напряженная пауза. Панда зализывала Абеке раны, у Мейлин отлегло от сердца, когда нилоанка с облегчением вздохнула. После врачевания Джи распростерлась на полу, поочередно глядя на девочек.

Позже, когда солнце уже стояло в зените, люк приоткрылся, послышался знакомый голос.

Шейн.

– Я поднимаюсь. Только учтите, со мной полдюжины солдат, поэтому без глупостей.

Абеке покосилась на Мейлин – та согласно кивнула.

– Хорошо, не будем, – пообещала Абеке.

– И никаких духов зверей, – предупредил Шейн. – Если увижу, запру люк и уйду.

Мейлин снова кивнула.

– Ураза в спячке, – доложила Абеке. – Мейлин сейчас угомонит Джи.

Мейлин вытянула руку и сделала панде знак. Та выпучила глаза и методично задвигала челюстями, точно жевала бамбук.

– Джи, мне не до шуток! – рассердилась Мейлин.

Панда продолжала молча смотреть. Отправить ее в спячку дело нетрудное, но само сопротивление настораживало. Страшное подозрение кольнуло девочку: что если Джи ей больше не доверяет?

– Прошу тебя, Джи, – взмолилась Мейлин. – Не вынуждай меня применить силу.

Панда не шелохнулась, в кротком взгляде читался упрек. Весь ее вид словно говорил: только один из нас указывает другому.

Собравшись с духом, Мейлин отправила Джи в спячку. Сердце болезненно сжалось, как будто она запихивала лучшего друга в коробку не по размеру. Кожу словно обожгло, и панда исчезла, став татуировкой. Но даже картинка взирала на хозяйку с упреком.

Абеке наблюдала за Мейлин со смесью жалости и ужаса на лице.

– Все, животных нет, – крикнула она, пряча взгляд.

Шейн высунулся из люка. Мейлин различила блестящие глаза и прядь светлых волос.

– К стене! – скомандовал он и, помешкав, добавил: – Пожалуйста.

Крышка люка откинулась, Шейн одним прыжком очутился в камере и выпрямился, подпирая головой потолок.

Пленницы безропотно ждали. В повадках Абеке Мейлин ощущала тревожную мягкость. Пусть Шейн единственный доброжелатель из всех тюремщиков, его надо использовать, а не влюбляться.

Шейн стоял неподвижно, руки скрещены на могучей груди, неизменная сабля в ножнах.

– Значит так… – начал он, но осекся, закашлялся. – Идемте, велено отвести вас к дяде.

– А если мы откажемся? – сощурилась Абеке.

Шейн прикрыл глаза, как от боли.

– Лучше не надо. За отказ повиноваться дяде Гару мне приказано вас убить.

 

5

Ущелье

В детстве Конор вставал затемно и отправлялся пасти овец. С тех пор он привык просыпаться в хмурый предрассветный час, еще до восхода солнца.

Теперь, когда странствовать приходилось ночью, а спать по светлому, Конор никак не мог приспособиться. После нескольких бессонных дней под открытым небом, отряд нашел пристанище в заброшенной деревне. Нетрудно угадать, куда делись ее обитатели: навстречу то и дело попадались отряды захватчиков, угонявшие нилоанцев в плен. В прочных клетках сидели животные: неестественно огромные от выпитой Желчи, они свирепо скалились за толстыми прутьями.

Конор и раньше с трудом засыпал в неположенный час, а увиденное напрочь отбило у него всякий сон. Колонны измученных, полумертвых от голода людей. Охваченные пламенем поля, поджигаемые, чтобы выгнать народ с насиженных мест.

Ночевали в обугленной избушке, через дыру в соломенной крыше серел клочок неба. Роллан и Тарик храпели вовсю, Люмио прикорнул между ними. Иртике лежала с закрытыми глазами – не поймешь, то ли спит, то ли пытается, – на шее у нее дремал Слепыш.

Эссикс описывала наверху круги, изредка мелькая в зияющей дыре крыши. Ястреб, как водится, оберегала их покой.

Конор мечтал поскорее уснуть. Пальцы перебирали шерсть Бриггана, взгляд скользил по розоватым облакам с мерцающими крупинками звезд. Мальчик стал проваливаться в дрему.

Пока не нагрянули птицы.

Воздух вдруг наполнил странный гул. Небо заполонили спешащие на юг стаи. Поначалу Конор принял их за ласточек – дважды в год они черной тучей проносились над его родной деревушкой в Эвре. Но для ласточек крохотные, размером с жука, птички были мелковаты.

Присмотревшись, мальчик узнал колибри. Голубые, зеленые, красные, они закрыли собою небосвод. Следом изумрудным облаком с редкими всполохами оранжевого промелькнули попугаи. Обгоняя друг дружку, птицы мчались к оазису Кабаро.

Конор думал разбудить остальных, но они так сладко спали. Нет, пускай отдохнут. Откинувшись на спину, он любовался разноцветной панорамой под аккомпанемент птичьего гомона.

* * *

Похоже, он задремал, а проснулся от громкого треска, как будто разрывали ткань. Конор резко сел и увидел Эссикс. Отыскав свободное местечко на голой земле, ястреб с аппетитом уминал попугая. Конор отвернулся, закатил глаза.

– На улице не могла поесть!

Когда повернулся, от попугая не осталось даже косточек; Эссикс смотрела на него, склонив голову набок, словно спрашивала: из-за чего сыр-бор?

Интересно, почему она больше не кружит дозором? Только Роллан поймет, у них прочная связь. У Конора отлегло от сердца, когда ястреб осторожно клюнул Роллана в попытке разбудить.

– Эй! – Мальчик вскочил, потирая щеку. Гримаса гнева сменилась любопытством при виде выразительных взглядов, которые Эссикс бросала наружу. – Буди остальных, – скомандовал он Конору. – Похоже, Эссикс кое-что обнаружила.

В считанные секунды отряд был готов к выходу. На сей раз Конор с Иртике шагали посередине, возглавлял шествие Тарик, а замыкал Роллан с обнаженным клинком. Укрываясь в тени баобаба, ребята ждали, пока ястреб подаст сигнал, чтобы нырнуть под сень очередного дерева.

Направляемые Эссикс, они спустились к пересохшему устью, миновали заросли желтой крапивы и снова очутились на крутом склоне. Затаившись в жухлой траве, обозрели узкую тропу, петляющую среди скал.

– Ничего себе, – шепнул Роллан. – Это же… кошмар!

Другого пути через горы не было, о чем свидетельствовали следы многочисленных баталий. Тропу с двух сторон обрамляли останки животных, от бородавочников до гиен. Попадались человеческие скелеты. Бурые стены, песок, казалось, навеки пропитались кровью.

– Как они погибли? – недоумевал Конор.

– Скоро выясним. – Тарик кивнул на ущелье.

Взметая тучи пыли, по саванне неслись антилопы гну. Внезапно из укрытия выскочили всадники в промасленных кожаных доспехах с металлическими пластинами на груди и, ловко смешавшись со стадом, погнали его к тропе. Не сбавляя хода, антилопы ринулись в узкий проход. Одних мигом расплющило о стену, других затоптали насмерть сородичи.

– Теперь понятно, – вздохнул Конор. – Они лишились рассудка, бедняги.

– Боюсь, это не все. – Иртике указала на дальний конец тропы.

Откуда ни возьмись появились страусы и, выстроившись в ряд, загородили дорогу. С приближением незваных гостей птицы развернулись и, выглядывая из-за хвостов, подняли ногу, прицелились… Конор сморщился, предвкушая мощный удар по обезумевшим антилопам.

– Серьезно? – фыркнул Роллан. – Страусы-убийцы? Быть не может.

– Между прочим, страусы одни из опаснейших существ во всем Нило, – мрачно заметил Тарик. – Смотри и учись.

Первая антилопа поравнялась с колонной «бойцов». Ее, как ни странно пропустили, но стоило приблизиться захватчику, как страус, взмахнув крыльями, поднялся над землей и резко выпрямил ногу, увитую канатами мышц. Когтистая лапа угодила всаднику в лоб; захватчик вылетел из седла и с грохотом, перекрывшим прочие звуки, шмякнулся о стену. Судя по вмятине в шлеме, смерть наступила мгновенно.

Оставшись без седока, скакун беспрепятственно миновал пернатых стражей и вместе с антилопами устремился на юг.

Следующая захватчица пыталась увернуться, но табун подхватил ее и понес вперед. Несчастную постигла та же участь. Даже Тарик отвернулся, не в силах смотреть.

Один за другим захватчики пали; лошади с горсткой уцелевших антилоп в облаке пыли скрылись за горизонтом. Страусы вновь затаились среди скал.

– Во имя Мулопа, объясните, что здесь происходит? – воскликнул Роллан.

– У меня есть версия, – отозвался Конор.

– У меня тоже, – кивнул Тарик. – Но сначала ты.

– Захватчики целенаправленно смешались с антилопами – надеялись проскочить. Не вышло, страусы живо их вычислили.

– Верно, – с энтузиазмом поддакнул Тарик. – Только животные могут пройти по тропе, захватчикам путь заказан.

– Обычным людям тоже. – Иртике указала на белеющие скелеты. – Судя по одежде, это деревенские.

– Как раз в духе Кабаро, – заметил Тарик. – Он ненавидит человечество. Наверное, мечтает о царстве из одних только зверей.

– Такими темпами его желание скоро исполнится, – угрюмо заключила Иртике.

– Ущелье огромное, – сменил тему Роллан. – Гранитный баран может по очереди перевести нас на ту сторону, а Эссикс будет летать туда-сюда с талисманом или сама переправит нас с помощью Аспидного слона.

Тарик покачал головой.

– Сомневаюсь, что страусы единственная преграда. С Кабаро шутки плохи. Сунемся на тропу, нас мигом прикончат.

– Но не всех, – задумчиво проговорил Конор. – Бриггана и Люмио, например, не тронут.

– Слепыша тоже, – спохватилась Иртике, вытаскивая из торбы крота.

– Эй, предупреждай, когда достаешь! – возмутился Роллан.

– И Слепыша, – согласился Конор, стараясь не смотреть на уродца. – Так или иначе, людям через ущелье не пройти.

Тарик не сводил глаз с залитой кровью тропы, губы сжались в тонкую линию. Потеря Абеке и Мейлин давила на него тяжким грузом. Конор многое отдал бы, чтобы облегчить наставнику страдания, объяснить, что его вины тут нет.

Мальчик перебирал в уме все возможные варианты, но ни один не внушал доверия. Оставался единственный выход, который никто не решался озвучить. От самой мысли бросало в дрожь, но деваться некуда. Все взгляды устремились на Конора, когда тот откашлялся и принялся чесать волка за ухом. От удовольствия Бригган сучил лапами – прямо как овчарка у него в детстве. С Бригганом они разлучались лишь однажды, чтобы спасти Роллана в Фарзит Нанге. Расставание было пыткой. Конор не знал, выдержит ли такое во второй раз. Однако выбора нет.

– Что ж, – вздохнул он. – Отправим вместо себя зверей. Одних.

 

6

Кабаро

Пока Конор излагал Бриггану план, волк не сводил с него преданных голубых глаз. Время от времени качал головой, словно сомневался, но взгляд бывшего Великого Зверя был прикован к мальчику.

Эссикс, напротив, внимать Роллану не спешила. Чтобы ей приказывал юнец – да никогда! Но Роллан не обижался. Ястреб парил высоко в небе в поисках добычи. Иртике с тревогой прижимала к себе Слепыша – уж больно лакомый кусочек для пернатой хищницы.

Тарик нервно бродил из угла в угол. План явно был ему не по нутру. Слишком непривычно и рискованно, а наставник предпочитал действовать наверняка.

– Не нравится затея? – посочувствовал Роллан, улучив момент.

Тарик скрестил мускулистые руки. Под ярким нилоанским солнцем стали заметней морщины у рта.

– Не нравится – мягко сказано. – Тарик тяжело вздохнул. – Кабаро самый опасный из всех, с кем нам доводилось сталкиваться. Тот полудохлый лев у Пожало доставил немало хлопот. Страшно подумать, на что способна крупная особь, особенно такой исполин, как Кабаро. Только Шуко не уступает ему в силе. У Бриггана есть шанс победить, если Конор воспользуется Аспидным слоном, хотя с таким противником нужна стая. Один волк в поле не воин. Про Эссикс и говорить нечего…

– Она птица и не предназначена для таких боев, – вступился за любимицу Роллан. – Никто из Четверых Павших не сравнится в размерах с Великими Зверями, однако выбирать не приходится. Они единственные сумеют пройти мимо чокнутых куриц, не размозжив себе череп.

– Согласен, – откликнулся Тарик устало. – Потому и не препятствую. Но положа руку на сердце, затея мне не по душе.

– Кто знает, чего ждать в конце пути. Как Кабаро встретит Бриггана и Эссикс после стольких лет?

Тарик окинул долгим взглядом пустыню, простирающуюся до горизонта, и внезапно взял Роллана за плечи.

– С самого Океана ты ни разу не упомянул о Мейлин.

Роллан стиснул зубы.

– Мейлин? Она-то здесь при чем?

Тарик ласково взъерошил ему волосы.

– Всю дорогу ты сам не свой. Наверное, думаешь о ней. Они с Абеке тоже не идут у меня из головы.

Роллан думал о Мейлин каждую секунду, однако делиться переживаниями не спешил.

– Мы найдем их, – заверил Тарик.

По правде сказать, верилось с трудом. А отыщись Мейлин, дальше что? Ждать, пока ее рассудком вновь завладеет Гератон и уничтожит их всех? На языке вертелось горькое: «Ее не вернуть».

Тарик вздохнул.

– Открою тебе секрет. У меня была сестра по имени Рейма, на три года младше, но мы с ней были не разлей вода. Красавица, умница, родители из кожи вон лезли, экономили на всем лишь бы отправить ее в школу. Из нас двоих именно она подавала большие надежды. – Он перевел взгляд на горизонт и продолжил: – Не все хотят, чтобы их дети призвали дух зверя. Многие боятся, что, став Зеленой Мантией, ребенок навсегда покинет семью. Мои родители держали ковровую лавку и надеялись поставить меня во главе дела, а самим уйти на покой – возраст уже давал о себе знать. На Церемонии Нектара ко мне пришел Люмио, и с тех пор все изменилось.

Услышав свою кличку, выдра с любопытством высунулась из мешка. Тарик почесал ей подбородок, и зверек блаженно сощурился.

– Рейма была в восторге. Она обожала Люмио не меньше моего. Мне хотелось вступить в ряды Зеленых Мантий, своим единением с Люмио принести пользу миру, но язык не поворачивался признаться. Это значило бы предать семью. Я ни словом не обмолвился Рейме, но она догадалась, бросила учебу и заявила старикам, что мечтает работать в лавке. Они поверили – а мне открылась дорога в Орден.

– Она пожертвовала своим будущим, – констатировал Роллан. – Ради тебя.

Тарик поднял край мантии на свет.

– За право носить ее, Рейма отдала многое. Даже слишком. Просыпаясь каждое утро и засыпая вечером, я мысленно благодарю сестру, думаю о ней постоянно, хотя упоминаю редко. Это мой крест, который лучше нести в одиночку, не посвящая посторонних.

Роллан кивнул, соглашаясь.

– Однако если ноша вдруг стала слишком тяжела, надо разделить ее с кем-то. – Тарик с улыбкой похлопал паренька по плечу. – Как я сейчас. Теперь твой черед.

– Ладно, наставник, убедил. – Роллан ловко высвободился. – Будешь продолжать в том же духе, обязательно к вам присоединюсь.

– Я разве не предупредил? Предложение ограничено, на сегодняшний день лимит исчерпан. Советую попытать удачи в новом году.

– Точно! – Роллан шутливо ткнул Тарика в бок, но потом спохватился: – Ты сказал, была сестра. Что с ней сталось?

Улыбка Тарика на секунду померкла.

– Этот груз я пока не готов разделить. Как-нибудь потом.

Роллан не настаивал.

– Эй, народ! – окликнул Конор. – Пора.

– Эссикс, потесни извилины, – скомандовал Роллан. – Я иду.

С досадливым воплем ястреб бросил атаковать многообещающую кротовую насыпь и уселся ему на плечо.

– Отлично, – Роллан тронул наставника за руку. – Уверен, что не стоит брать Люмио?

– За ущельем начинается пустыня, а выдра – водоплавающее. Вряд ли ей понравится бродить по пескам.

– Крота берем обязательно, – сухо произнес Роллан. – Без него поход не поход.

– Забудь! – огрызнулась Иртике. – Слепыш слишком мал. Он остается.

В ответ из торбы донеслось глухое рычание.

– Ладно, – сдался Роллан, – тогда приготовились. Первый пошел.

Их с ястребом взгляды встретились, по телу разлилась приятная легкость. Слияние с птицей странным напряжением отдалось в животе. Ястребиным взором Роллан видел, как Тарик устраивает его обмякшее тело на земле, подсунув под голову мешок.

В небе он окончательно освоился. Воздушные потоки заставляли сердце биться от радости. Связь с Эссикс ощущалась сильнее, чем когда-либо, но верховодил по-прежнему один. Роллану удалось перенять зрение, даже кое-какие инстинкты. Приятно иногда отпустить вожжи. Только и делай, что пари под облаками, шалея от радости.

Теплая струя воздуха поднимала Эссикс вверх, но та удерживала высоту, периодически выныривая из потока. Пристальный взор, побродив по сторонам, сосредоточился на Бриггане. Тот перемахнул через поросший кустарником холм и приблизился к ущелью. На мгновение замер, опустив голову, – похоже, запах кровавой бойни ударил ему в нос. Помедлив, волк ринулся вперед, не остановившись, даже когда путь ему преградили страусы.

Бригган и ухом не повел. Эссикс напряглась, готовая оборонять товарища.

Страусы развернулись, задрали мускулистые ноги. Один удар – и волка не спасти, ему сразу переломает ребра.

Пернатый батальон расправил крылья для прыжка, костистые лапы наизготовку.

Расстояние до птиц стремительно сокращалось. Вот Бригган поравнялся с ними…

Вот беспрепятственно миновал строй. Его пропустили!

Своими ушами Роллан слышал ликующие возгласы Тарика, Конора и Иртике. Эссикс было не до веселья. Она вылетела из потока и заскользила над каньоном, ни на секунду не теряя волка из виду.

За перевалом раскинулась бескрайняя пустыня. Синева неба обжигала. Жар проникал в каждое перышко Эссикс, от темной середины до белого кончика. Раскаленные стерженьки вонзились в кожу, когда ястреб втянул их, чтобы уберечь от палящего солнца.

Впрочем, Бриггану было хуже. Пересохший язык свисал изо рта. Грудь тяжело вздымалась и опускалась, бодрая трусца сбивалась на шаг. Горячий песок обжигал лапы, привыкшие к прохладе лесов центральной Эвры.

Пустыня поражала красотой, но за фасадом великолепия скрывалось кладбище. Повсюду белели черепа и ребра несчастных зверей, кому переход оказался не по силам. Вдалеке исполинскими бивнями высились столбы из диковинного минерала. Странствия по Океану не прошли зря – Роллан с изумлением узнал в столбах кораллы.

Наверное, раньше здесь катил волны океан, не зря отсюда до полюса как до пещеры Мулопа. Возможно, Великий Осьминог плавал в этих водах. А теперь, куда ни глянь, пустыня – царство Кабаро.

Загадка, почему лев обосновался в голом краю, где нет ни единого деревца, чтобы укрыться от зноя. Пускай вдали от людей, пустошь мало походила на цитадель Великого Зверя.

Эссикс с нарастающей тревогой следила за волком. Повод для беспокойства был весомый: всегда неутомимый Бригган слегка замедлил шаг – значит, совсем выбился из сил. Глядя на кости тех, кто сгинул в песках, Роллан уже подумал отослать зверя обратно, как тот вдруг вымахал вдвое прямо на глазах.

Ошеломленный не меньше Роллана, волк споткнулся, едва не ткнувшись носом в песок, но быстро вскочил, отряхнулся и с удвоенной скоростью рванул вперед.

Конечно же, Конор воспользовался Аспидным слоном. И как они раньше не сообразили! Роллан решил, что Тарик прав: мысли о Мейлин мешают ему сосредоточиться.

В новом обличье Бригган явно наслаждался прогулкой, легко перескакивая с дюны на дюну. Из взгляда Эссикс исчезла тревога, теперь она с любопытством поглядывала на скелеты в поисках сухого мяса.

Паря над однообразным пейзажем, на гребне волн сухого жара, Роллан потерял ход времени. Он только вынырнул из мечтательной дремы, когда на южном горизонте замаячила зеленая точка. Она стремительно разрасталась, вскоре ястребиному взору предстали изумрудные пальмы в зарослях лиан и ползучего кустарника, среди широких листьев сновали обезьяны, птицы. Вокруг зеленого островка вились многочисленные следы.

Оазис!

Огромный, несколько сот ярдов в ширину, где-то в сердце его бил источник, питающий буйную растительность. Позади оазиса полукругом высились песчаные утесы. Подобраться к нему можно было лишь с одной стороны, что предупреждало появление незваных гостей.

Эссикс с криком спикировала Бриггану на спину. Волк согласно шевельнул ушами, словно заранее знал, о чем скажет ястреб. Наверное, учуял оазис и мигом сообразил, куда они направляются.

В этой зеленой, защищенной со всех фронтов цитадели притаился Великий Кабаро.

«И чего Эссикс не летит?» – недоумевал Роллан, пока не заметил густую, без единого просвета листву. Стоит ястребу подняться вверх, и он потеряет волка из виду.

Ехать верхом было мукой. От каждого шага Бриггана Эссикс подпрыгивала, и без того неровная панорама обзора дергалась. Роллана затошнило.

На подходе к оазису он заметил бабуина с рваными ушами, из тех, что атаковали ребят возле Окаихи. С появлением волка трескотня в кронах стихла; Роллан остро ощущал направленные на них пристальные взгляды. Из кустов высунулись дикие собаки. Макаки с птицами бросились наутек. Собаки не шелохнулись, с опаской косясь на волка. Громадный, благодаря Аспидному слону, он пугал псов до чертиков.

Бригган ступил в оазис, и от пестрых красок зарябило в глазах. Изнывающие от жажды побеги плотным ковром стелились по земле – ни пройти, ни проехать. Новые габариты мешали волку втиснуться внутрь. Роллан уже хотел вернуться в свое тело и предупредить остальных, но передумал. Лучше поискать лазейку. С гигантом у них больше шансов одолеть Кабаро.

Лазейка вскоре нашлась. Встав на задние лапы, Бригган повалил ближайшую пальму. Придавив еще несколько деревьев, та с оглушительным треском сломалась, расчищая путь. Хлопая крыльями, Эссикс взмыла вверх, неотступно наблюдая за тем, как волк перемещается от одного поваленного ствола к другому. От грохота закладывало уши. Врасплох Кабаро теперь точно не застать, зато Бригган справился, не утратив исполинского обличья.

Спикировав, Эссикс клюнула волка за ухо: тревога! Бригган обернулся – поскуливая и принюхиваясь, за ним семенила стая диких собак. Дюжина, не меньше, но все тощие, плешивые, в струпьях. Понятно, чего так переволновалась Эссикс, но от псов им не отделаться. Главное, не нападают – пока.

В гнетущей тишине волк двигался вглубь острова. Против густых зарослей зрение Эссикс было бессильно – Роллан видел лишь сплетение листьев да мельтешащие лапы зверьков, убегающих кто куда. Внизу слышалось тяжелое дыхание Бриггана, завывание собак.

Наконец за очередной поваленной пальмой вместо непролазных джунглей открылась поляна.

После раскаленных песков и зноя пустыни место казалось настоящим раем. В центре серебрилось озерцо, окруженное изумрудными мхами и папоротником. Над водой раскинула ветви пустынная ива. Вдоль берега чинно прогуливались павлины с ярким, точно усыпанным драгоценными камнями опереньем.

Терзаемая жаждой, Эссикс не удостоила упитанных павлинов и взглядом. Бригган совсем измучился в своей шубе и мечтал только об одном – поскорее сделать глоток.

Однако впереди возникло неожиданное препятствие.

Из зарослей на другой стороне лагуны появились львицы. Четыре мощных силуэта с лоснящейся шкурой и оскаленной пастью, они не сводили с волка настороженных глаз. Львицы живым заслоном преградили путь к источнику.

Бригган растерялся. Кошки в атаку не спешили – но в то же время не давали пройти. Роллан припомнил слова Ленори: рядом с самками льва непременно будет самец.

В следующий миг безмятежная поверхность лагуны дрогнула, покрылась рябью. Петляя, из чащи выскочил Кабаро. Огромный, почти в полтора раза больше великана Бриггана, от его поступи по озеру пробегали волны. Никто в Эрдасе не мог сравниться с ним в скорости. Немудрено, что талисман хранился у него столько лет.

Поравнявшись с львицами, Кабаро растянулся на песке, вяло помахивая хвостом. В зевке обнажились длинные – длиннее, чем у Шуко, – клыки. Пускай лев уступал медведице в силе, громадные челюсти могли перемолоть Бриггана вмиг. Быстрый как ртуть, ему ничего не стоило вцепиться противнику в глотку.

Взгляд Кабаро задержался на волке. В глазах читалась незаурядная хитрость и ум; лев явно прикидывал варианты. Наконец Великий Зверь заговорил глубоким бархатным голосом:

– Бригган. Эссикс. Явились за моим талисманом.

Он небрежно тряхнул гривой. Воротник меха поднялся, обнажив бесценное сокровище. В солнечном свете блеснула длинная золотая цепь с массивной зевающей подвеской.

Золотой лев Кабаро.

Хищник грациозно вытянул шею и стал лизать талисман, словно приглаживал растрепанную шерсть. Потом величаво сел на задние лапы. Грива улеглась, закрыв собой амулет.

– Конечно, куда вам ответить, – продолжал лев. – Вы лишь тени себя прежних. Эссикс, такая гордая, сметливая, только орел Халавир превосходил тебя в красноречии. Не предупреди он меня заранее, поддался бы на твои уговоры сражаться против остальных.

Золотисто-карие глаза уставились на волка.

– А ты, Бригган – не самый умный из Великих Зверей, но уж точно самый преданный. Единственный, кому доверяли мы все без исключения. Ни тебе, ни Великой Стае не было равных в бою. Но вместо воина вернулся бессловесный карлик. – Лев проницательно ухмыльнулся. – Да-да, мне известно, что нынешний облик ты позаимствовал. У Динеша, разумеется. Больно смотреть на вас, друзья. Стать игрушкой в руках человека! Уподобиться коровам и домашнему скоту.

Бригган и Эссикс замерли. В сознании ястреба словно выросла стеклянная стена, надежно отгораживая мысли от Роллана.

– Служите Зеленым Мантиям, вы, которым нет нужды поклоняться людям. Они твердят о равенстве, о единении душ. А на деле? Часто вам позволяют решать? Вами лишь прикрываются в бою, а как только надобность пропадает, жестом дешевого фокусника отправляют в спячку. Помните наш спор на Великом Совете? Что люди заслужили свою участь? Они раз за разом становятся наглей, властней, помыкают вами, хотя на вашей стороне мудрость, накопленная веками, а на их – лишь глупость, приобретенная за жалкие десятилетия.

Бригган зарычал. Роллан понятия не имел почему, но отдал бы многое, чтобы узнать. Неужели волк внемлет Кабаро?

– Взгляните на Эрдас. – Лев взмахнул могучей лапой с длинными когтями. – Коров доят, мясо употребляют в пищу. Свиней держат в загоне, кормят объедками и пускают под нож. Птицы за свою красоту томятся в клетках. Это не дружба, не дикое противостояние хищника и добычи – нет, это система, навязанная человеческой цивилизацией. А вы – топливо для ее поддержки. Вот почему мое логово здесь, а звери-стражники убьют всякого человека, который посмеет приблизиться.

Кабаро сбросил напускное спокойствие. Он вскочил и принялся мерить огромными шагами поляну, ни на секунду не выпуская незваных гостей из виду.

– Только сюда не ступала и не ступит нога человека. Только здесь нас не пленят, не одурачат, не заставят плясать под свою дудку. С появлением союзников мы завоюем новые земли и вернем господство над миром. Эссикс, Бригган, примкните к нам и станьте вновь хозяевами своих судеб.

Встревоженный словами Кабаро, Роллан запаниковал и впервые попытался мысленно обратиться к Эссикс: «Ты мой лучший друг. Мы единое целое. У меня и в мыслях не было использовать тебя, но талисман нужно достать. Лишь с его помощью можно остановить Ково, Гератон и Пожирателя – всех тех, кто убил вас много лет назад. Затвориться в оазисе не выход!»

Кабаро замер перед двумя Павшими на расстоянии вытянутой лапы.

«Прошу, – взмолился Роллан, – мы должны раздобыть талисман. Ради всего Эрдаса».

Кабаро придвинулся еще ближе, вплотную к Бриггану. Губы растянулись в широкий оскал.

– Расстались мы врагами, но ты всегда предпочитал мою компанию Уразе. Верно? Помнишь охоту в звериных угодьях до того, как люди явились и навели там свои порядки? Ну, надумал наконец, Бригган?

Волк зарычал.

Расправив крылья, Эссикс взмыла ввысь. От резкой смены панорамы у Роллана скрутило желудок.

На секунду будущее Эрдаса в буквальном смысле повисло в воздухе.

К огромному облегчению паренька, ястреб спикировал к талисману. Крепкие когти задрали гриву. Будь у Эссикс сила Аспидного слона, выдрала бы Золотого льва с шерстью и была такова. Увы, тяжелая золотая подвеска прочно переплелась с мехом. Ястреб медлил.

Кабаро не растерялся. С гневным ревом он развернулся, выполнил крутое сальто и приземлился в дюжине футов от поля боя. Талисман по-прежнему болтался у него на шее в целости и сохранности. Затаив дыхание, Роллан и Эссикс ждали, когда Великий Зверь бросится в атаку.

Однако тот даже не шелохнулся.

К вящему удивлению, удар нанесли львицы.

В суматохе они окружили Бриггана и Эссикс с обеих сторон. Первая накинулась на волка, глубоко вонзив клыки ему в плечо. Тот дернулся, завыл, но львица не разжимала челюстей. Подоспела вторая и принялась раздирать когтями круп. Завывание сменилось душераздирающим воплем.

С яростным криком Эссикс обрушилась на первую львицу. Острый клюв пробил хищнице бок – выпустив волка, она покатилась по песку и замерла без движения. Тем временем Бригган зубами оторвал от себя вторую – та кубарем откатилась прочь и распласталась на земле.

Улучив момент, третья вцепилась раненому волку в глотку. Эссикс бешено заработала когтями, только перья летели. Вся в рваных ранах и порезах, львица не сдавалась – уши прижаты к голове, глаза сузились в щелочки.

Внезапно Роллан заметил, как с тыла, скуля и подвывая, к Бриггану подкрадываются дикие собаки. Первая повисла у волка на хвосте, вторая цапнула за лапу, не боясь, что ее затопчут. Третья впилась в коленный сустав.

Бригган заскулил, покачнулся. Шесть, семь – уже целых восемь псов вгрызались ему в бок, спереди тянула вниз измученная львица. Под тяжестью их веса волк зашатался, осел. Если собаки свалят его с ног – все, конец. Эссикс бросила терзать львицу и принялась оттаскивать псов. Но на место одного приходили сразу двое.

С другого берега лагуны хладнокровно наблюдал за происходящим Кабаро. Не помня себя от страха, Роллан молил, чтобы Эссикс и Бригган переломили расклад сил до того, как волк сдастся.

Внезапно мир перед глазами померк. На короткий мучительный миг все погрузилось во мрак.

Очнулся Роллан уже в своем теле. Над ним склонился встревоженный Тарик.

– Что вы наделали! – воскликнул мальчик. – Эссикс и Бригган там…

Тарик сильной ладонью зажал ему рот.

– Тихо! Иначе услышат.

Роллан пытался что-то сказать, но слов было не разобрать. С досады он укусил наставника.

Тот поморщился, однако руку не убрал. Потом рывком поднял изможденного мальчика на ноги и потащил к кустам, где Конор с Иртике сидели скрючившись, неотрывно глядя на узкий каньон, ведущий к оазису.

Сейчас его наводнили полчища захватчиков. Целая армия.

 

7

Совет

Лестница из башни угрожающе скрипела и шаталась, еле живой от голода Абеке стоило немалых трудов спуститься. В ожидании Мейлин она пересчитала охранников: двенадцать, и еще пятеро духов зверей. Ближе всех топталось странное, жуткого вида существо, похожее на огромного оранжевого кролика с мощными ногами – наверное, из Стетриола, где водились диковинные животные с диковинными духами.

Шейн держал наготове два холщовых мешка.

– Сожалею, но вам придется их надеть.

Абеке вопросительно глянула на подругу. Та кивнула. Шейн натянул им на голову мешки, и мир погрузился во мрак. Абеке схватила Мейлин за руку, в ответ ощутила крепкое пожатие прохладной ладони, покрытой мозолями от регулярных упражнений с дубинкой.

Мейлин придвинулась вплотную и зашептала:

– Радует, что Гератон тоже ничего не видит.

Абеке стиснула ее ладонь.

– Уверена, Роллан бы здорово сострил на эту тему.

– К гадалке не ходи.

Шейн взял Абеке за другую руку. В отличие от Мейлин, его прикосновение обжигало, в нем так и бурлила жизнь. Он ласково потянул пленницу за собой, прижатая к подруге Мейлин плелась следом. Замыкала шествие колонна захватчиков. Двигались молча, тишину нарушало только эхо шагов по каменным плитам. Сверху пекло жаркое нилоанское солнце.

Эхо внезапно исчезло, камень под ногами сменили песок и трава – девочки очутились вне стен. Раздался приглушенный ропот, но вскоре все стихло.

– Еще немного, – заверил Шейн, минуя открытую площадку.

Судя по звукам, их привели на внутренний двор.

Обдав Абеке жаром с груди, Шейн наклонился, чтобы снять мешок. Инстинкты не подвели: вокруг простирался двор замка знатного нилоанца. В Окаихи Абеке не встречала таких роскошных угодий, но слыхала истории о купцах, чьи прибрежные виллы вмещали арены для спортивных состязаний и театральные подмостки. Сейчас на ступенях из обожженной глины толпились мужчины и женщины в форменной одежде захватчиков.

Охрана взяла пленниц в кольцо, но никто не шелохнулся. Все взгляды были устремлены вперед.

На круглом помосте выстроилась правящая верхушка. У края, с огромным пауком на плече, стояла красавица Дрина, неуловимо похожая на брата, но без тени его доброты. Напротив – старая пророчица Юмарис с червяком, способным почуять что угодно на расстоянии. Позади нее, сложив руки на животе, притулился Шейн.

Внезапно Абеке помертвела. В центре арены скручивалась спиралью и разворачивала массивные черные кольца Великая Змея Гератон. Гигантская кобра кровожадно уставилась на пленниц. С каждым вздохом между зубами мелькал раздвоенный, невероятной ширины язык. Гератон разинула розовую пасть, обнажив блестящие клыки. Безо всякого яда их укуса достаточно, чтобы убить. Зрелище было устрашающим, и оно возымело эффект.

Абеке запаниковала, напряглась и, сама того не желая, вызвала Уразу. Леопард зарычал и принялся кружить у ног девочки. Полузабытая за несколько дней боль от единения со зверем мигом привела девочку в чувство. Но страх возобладал над прочими инстинктами!

Змея свернулась вокруг великана в алой кольчуге и рогатом шлеме с прорезями для глаз. В доспехах Абеке видела Гара лишь издали: первый раз во время битвы у храма Динеша, второй – на отмели, куда пленниц прибило волной. Один на один генерал смотрелся бы грозным воином, опасным противником… Но при виде нескрываемой злобы во взгляде змеи Абеке четко осознала: они обречены.

– Тихо! – скомандовал Пожиратель.

В наступившей тишине Абеке наконец удалось собраться с мыслями. Даже гигант Гар рядом с коброй выглядел лилипутом. На людях именно он командовал парадом, а там кто знает. Мулоп рассказывал, что прежний Пожиратель, король Фелиандор, был всего лишь пешкой в руках Ково и Гератон. Возможно, история повторялась. Оставалось придумать, как этим воспользоваться.

– Зерифа с Айданой нет, – зашептала Мейлин быстро-быстро, словно боялась не успеть. – Наверняка отправились за талисманом Кабаро. Нужно выяснить, где они сейчас.

Абеке обрадовалась: Мейлин снова стала собой! Пусть насмерть перепуганная, но не сломленная. К счастью, девочка сообразила вызвать Джи. Приземлившись на четыре лапы, панда с ненавистью уставилась на Гератон. Этим двоим было что делить: некогда союзницы – и сестры, – их пути разошлись, когда Гератон науськала предыдущего Пожирателя, а в результате Джи с Уразой погибли.

Гар заговорил. При звуках его голоса – тихого и властного одновременно – Абеке вспомнила их первую встречу, еще до вступления в Орден.

– Юные Мантии, – вещал генерал, – вы поступили верно, позволив Джи и Уразе наблюдать рождение новой эпохи. Некогда вершители истории, отныне они станут ее свидетелями.

Он снял шлем; показались знакомые черты, копна каштановых, с проседью волос, на лбу блестела фигурка змеи, кусающая собственный хвост. Раньше Абеке не подозревала, на какие ужасы способен Гар; теперь один только вид Пожирателя внушал ненависть и страх.

Мейлин застыла как натянутая струна, впервые очутившись лицом к лицу с убийцей отца.

От Пожирателя девочек отделяла всего дюжина футов – с такого расстояния попасть немудрено, а потом будь что будет. Абеке все отдала бы сейчас за лук и стрелы.

– Дядя Гар, – вдруг заговорила Дрина, заставив Шейна побледнеть, – пусть Гератон прикажет им убрать зверей. Я сражалась с Мантиями, от них в любой момент жди подвоха.

Гар недовольно хмыкнул и стукнул кулаком по ладони.

– Тебя они одолеть сумели, не спорю. Весть о твоем позоре уже достигла наших ушей. Однако со мной этот номер не пройдет.

Шейн с тревогой глянул на сестру, мысленно призывая ее замолчать. Абеке внимала как завороженная, не зная, что и думать. По идее, Дрина права – самонадеянно оставлять на воле Уразу и Джи. С другой стороны, перебей нилоанка отца на совете племени – до конца церемонии вряд ли дожила бы.

В суровости Гар не уступал Пожало, а Дрина явно своевольничала.

– Ты прав, генерал, – прошелестела Гератон. – Одно удовольствие смотреть на этих жалких букашек в новом, лилипутском обличье. Жаль, нет Бриггана и Эссикс для полной картины.

– Хочешь, встанем поближе? – воинственно спросила Мейлин, приняв боевую стойку. – Чтобы тебе лучше видеть.

– Почему нет? – оскалилась кобра. – Я не против перекусить.

– Смысл в этом сборище, если вы не собираетесь ни сражаться с нами, ни убивать! – в ярости выпалила Мейлин. – Все равно ничего не скажем!

Оставив Гара, Гератон принялась извиваться множеством маленьких колечек. Немигающие глаза вспыхнули желтым. Мейлин обмякла, зрачки расширились.

– Роллан, – забубнила она. – Позволь тебя защитить.

У Абеке упало сердце. Рука машинально метнулась к горлу.

Оцепенение длилось секунду. Мейлин вяло моргнула, как после долгого сна, в замешательстве огляделась. Внезапно ее черты исказила тревога.

– Что сейчас было? – шепнула она Абеке.

– Ничего, – решительно откликнулась та.

– Еще как скажете! – воскликнула Дрина. – Ваши звери ничто по сравнению с нашими.

– Сестра, замолчи, – взмолился Шейн.

Мейлин повесила голову. Страшная догадка пронзила Абеке: в глубине души подруга жаждет умереть.

– Много месяцев минуло с той поры, как я рассказывал о несчастье, постигшем Стетриол, – заговорил Гар, перекрывая смешки и ропот в амфитеатре. – Тогда Зеленые Мантии бросили наш континент на произвол судьбы, отрезав людей от внешнего мира. Как видите, я не врал. Но с просьбами покончено. Грядет война. Наводящий ужас Цонг не устоял перед нами. Королевский дворец лежит в руинах. Амайя и Нило пали, Эвра вот-вот покорится нам. Исход битвы предрешен, одержав верх, мы вызволим Ково из темницы. С талисманами в Эрдасе воцарится новый порядок.

При упоминании Ково Мейлин встрепенулась.

– В истории не бывает двух победителей, – заключил Гар. – Примкните к нам, или умрете! – Он торжественно вскинул руку, и толпа взревела.

– Ни за что! – воскликнула Мейлин с гневным отчаянием в голосе. – Человек, убивший моего отца, примет от меня лишь одно – смерть.

Абеке молчала, в душе кляня подругу за несдержанность. В ряды захватчиков они, понятное дело, не вступят, но подыграть можно, чтобы отсрочить неизбежное.

Гар мрачно усмехнулся.

– Как предсказуемо. Считаешь себя смелой, но ты просто глупа. Течение повернулось вспять, а ты продолжаешь плыть в прежнем направлении. Знаешь, что бывает с теми, кто долго плывет против течения? Они тонут. – Пожиратель картинно взялся за рукоять исполинского меча. – У вас день, чтобы передумать. А потом…

– Потом настанет мой черед. – Гератон разинула пасть, обнажив полые клыки. Мышцы в зеве напряглись, и на кончиках клыков показалось по капле зеленовато-желтого яда.

Абеке охватил чудовищный, ни с чем не сравнимый страх – беспросветный, где нет надежды на спасение. Повисло гробовое молчание. Цепенея от ужаса, Абеке с удивлением заметила, что захватчики боятся Гератон не меньше.

Наконец кобра медленно втянула клыки, мощные челюсти сомкнулись, только с подбородка свисала смертоносная капля. Раздвоенный язык отбросил ее Дрине на сапог. Девочка затопала ногами, пытаясь стряхнуть яд.

– Ну и дрянь! – выпалила она, скривившись.

Зрители замерли. Дрина осознала свою оплошность и прижала ладонь ко рту.

– Дрина, – позвал Гар, нарушив хрупкую тишину, – подойди.

– Зачем? – дрогнувшим голосом откликнулась та, испуганно косясь на брата.

Шейн стиснул зубы, его глаза расширились, но помочь он уже не мог.

– Подойди, – шипела Гератон, обвиваясь вокруг ее лодыжек. Чешуя больно впивалась в кожу, девочка чудом устояла. – Делай, как велит господин.

На негнущихся ногах Дрина двинулась к Гару. Паук у нее на плече заметался взад-вперед.

– Прошу прощения, генерал, если нечаянно оскорбила…

– Ближе, – скомандовал Пожиратель.

Абеке в страхе и смятении наблюдала, как Дрина, опустив голову, приближается к генералу.

– Вытяни руку! – приказал Гар.

Дрина протянула ладонь, ее пальцы дрожали.

– Тебе поручили добыть талисманы, хранящиеся в Замке Зеленых Мантий. Однако ты всех подвела.

Дрина не шелохнулась, красивые черты исказила гримаса ужаса.

– Дядя, прошу, пощади! Никому не пробиться через их заслоны.

Глаза Гератон снова вспыхнули желтым, в следующий миг паук – преданный зверь Дрины – попятился, задрал передние лапы. Под гипнозом кобры он вдруг завертелся, словно подхваченный невидимым водоворотом. Потом посеменил к обнаженному запястью хозяйки, остановился и занес мохнатые конечности для удара.

– За провал полагается кара, – вкрадчиво проговорил Гар. – Ты, племянница, не станешь исключением.

Раскачиваясь в гипнотическом трансе, паук обратил на Гератон многочисленные глаза.

Змея чуть заметно кивнула.

При виде оскаленных зубов Дрина сощурилась, пытаясь усмирить зверя.

Однако тот уже находился во власти Гератон. Похоже, в свое время Дрина, как и все захватчики, выпила Желчь. Оставив тщетные попытки обуздать паука, она постаралась стряхнуть его. Но мохнатые лапы держались крепко.

С поразительной для своего возраста скоростью Юмарис подалась вперед и больно вывернула девочке ладонь, заставив замереть.

– Давай! – шипела прорицательница. – Прикончи ее!

– Гератон, не надо… – начал Шейн.

Но паук уже вонзил острые, как сталь, клыки в запястье.

Хлынула кровь. Дрина вскрикнула, колени у нее подкосились. Глаза стали закатываться. Она рухнула на землю и затряслась в конвульсиях. Через секунду все было кончено.

Захватчики на трибунах подавлено молчали.

Дрожащим, но на удивление зычным голосом Юмарис начала скандировать:

– Слава Королю Рептилий! Слава Королю Рептилий!

– Слава Королю Рептилий! – хором подхватила толпа.

На лицах собравшихся читался ужас, однако никто не хотел стать очередной жертвой Гератон.

Внезапно Абеке осенило: жуткое зрелище предназначалось не только им с Мейлин, но и вражескому войску. Все до единого захватчики – от солдат до генералов – были пленниками в этой войне.

Пешками Гератон.

Не скандировал только Шейн. Бледный и молчаливый, он шагнул к Дрине, но кобра преградила ему путь:

– Надеюсь, ты не уподобишься сестре. – Шипение тонуло в оглушительном реве. – Настало время доказать свою преданность.

– Да, пора, – беззвучно откликнулся Шейн.

Он поднял голову. Абеке не верила своим глазам: Шейн смотрел прямо на нее, губы шевелились. Под крики воинов, лязганье доспехов и клацанье оружия девочка «услышала»:

– Шесть, пять, четыре…

Обратный отсчет!

Старая Юмарис живо почуяла неладное. Прочтя по губам, она с криком «Берегись!» метнула в паренька сучковатый посох.

Шейн, не колеблясь, рванул к Гару, но Юмарис с невероятной ловкостью накинулась на него, и оба кубарем покатились к Королю Рептилий. Тот даже не пошатнулся под их натиском, только старая прорицательница осталась лежать неподвижно. Шейн, напротив, вскочил, выхватил саблю из ножен и принял боевую стойку. Однако вместо того, чтобы броситься на изумленного дядю, рванул прямиком к Абеке с Мейлин.

Ураза помчалась наперерез, но замерла от властного оклика Абеке, лапа застыла в воздухе, во взгляде читалась растерянность. Миновав хищницу, Шейн метким броском послал саблю Мейлин. Та поймала ее на лету.

– Они убили мою сестру! – выпалил Шейн, задыхаясь от гнева. – Заставили ее.

– Мы видели! – перебила Абеке, сжимая кулаки. Времени на раздумья не было. Захватчики уже опомнились. Если бежать, то сейчас. – Куда теперь?

Шейн кивнул на участок, кишащий воинами. Абеке не стала возражать. Охраняемые с флангов леопардом и Джи, они пересекли вымощенный плитами двор. Мейлин взмахнула саблей, чтобы привыкнуть к ее тяжести. Она явно готовилась к бою.

Разинув огромную пасть, Гератон с дьявольской быстротой ползла наперерез, извиваясь мощным телом. Вот-вот настигнет!

– Шейн! – крикнула Абеке.

– Знаю! – рявкнул он.

Место Шейн выбрал неслучайно. Выход преграждали пятеро воинов, но двое, приятели Шейна, в замешательстве опустили оружие.

Зато трое других – нет.

Обнажив мечи, они собрались достойно встретить врага.

Ураза атаковала первой. С разбега стрелой пронзила захватчика, пригвоздив к полу. Потом повернулась к другой противнице. Но Мейлин, упав на четвереньки, уже лягнула захватчицу в колено и вырубила ее же мечом. Из пятерки осталась только одна. Абеке в который раз пожалела, что под рукой нет лука. Не владея, как Мейлин, боевыми искусствами, она гадала, что предпринять, и вдруг застыла как вкопанная при виде занесенного клинка.

Тут вмешался Шейн. Словно тараном ударил захватчицу плечом в живот, повалив наземь. Убедившись, что та без сознания, вскочил, увлекая девочек к выходу.

Завидев надвигающуюся Гератон, Абеке прибавила ходу. Мейлин же развернулась к преследователям, в одной руке сабля Шейна, в другой меч.

– Ты чего? – воскликнула Абеке и содрогнулась, заметив, что взгляд подруги устремлен на Гара.

Лидер захватчиков, убивший отца Мейлин, мчался прямо на них! Бледная от гнева, девочка приняла стойку, выставив оба клинка вперед.

Стоя на задних лапах между Абеке и Мейлин, Джи растерянно вертела головой. Гератон стремительно приближалась, панда медленно повернулась к ней. В битве с гигантской коброй и Пожирателем они обречены. Мейлин должна понять, что подвергает опасности всех, а не только себя.

– Мейлин, нет! – выкрикнул Шейн. – Нужно спасаться, бежим!

– Ради Джи, одумайся! – вторила Абеке.

Увидев панду на пути Гератон, Мейлин опустила оружие и под прикрытием Джи бросилась за ребятами, попутно успев отразить удар вражеской булавы. Отдача была такая, что Мейлин упала навзничь, кубарем покатилась по земле, но тут же вскочила.

Шейн бросился в арку, оттуда к наружной стене, опоясанной рвом. Ураза бежала за ним по пятам. Девочки не отставали.

– Корабль, на котором мы плыли из Окаихи, – запыхавшись, крикнул Шейн, – принадлежит моей семье. Он сейчас в гавани, на другом конце города. Если доберемся первыми…

– Ясно. – Абеке помчалась во весь опор.

Ребята неслись вдоль стены, мимо оружейного склада, и вскоре очутились в портовом городке, среди нагромождения глиняных построек, ведущих к докам. Похоже, все захватчики остались во дворе замка – по крайней мере, на пути они не попадались. Шейн уверенно петлял в лабиринте улиц, и шум за спиной становился все тише. Беглецы миновали закрытые лавочки, пустующие обеденные палатки, безлюдные залы.

Воздух наполнили крики чаек – значит, до моря рукой подать. Шейн сбавил скорость и нырнул в неприметное, потемневшее от сырости здание. Плотно прикрыл дверь и начал рыться в полусгнивших ящиках, составленных у стены.

– До прихода захватчиков здесь была таможня, – пояснил он. – На борту нет ни еды, ни воды. Придется довольствоваться старыми припасами. Надеюсь, вы не имеете ничего против сухарей и вишневого компота. Живо хватайте по ящику и несите на корабль.

Выбрав самый большой, Абеке в сопровождении Уразы поспешила вслед за Шейном под своды мрачного коридора, но на пороге вдруг обернулась. Мейлин сидела, привалившись к ящикам, сцепив руки в замок.

– Мейлин, скорей! Надо уходить, – поторопила нилоанка.

Мейлин подняла заплаканное лицо.

– Я не пойду.

– Хватит дурака валять! – огрызнулся Шейн. – Тебя же убьют!

– Гератон может вселиться в меня в любой момент. Прикажет – и я убью сама себя. Или Абеке. Нет, мне с вами нельзя. Это опасно.

– Ну и пусть! Я тебя не брошу! – всхлипнула Абеке.

– Подумай сама, – покачала головой Мейлин. – Со мной вы обречены. Гератон живо выследит вас, если не хуже. Признай.

Терзаемая сомнениями, Джи шагнула к Абеке с Шейном, тоскливо покосилась на Мейлин и снова сделала шаг.

– Мейлин права, – тихо проговорил Шейн. – Вдвоем будет проще, мы ведь не пили Желчь, наши узы с животными возникли естественным путем.

– Признайся, ты остаешься, чтобы отомстить Гару! – выпалила Абеке.

– Отчасти. – Мейлин потупилась, по щекам заструились слезы. – Но главное, чтобы уберечь тебя от себя. Помоги мне прекратить это безумие. Прошу.

У Абеке предательски задрожали губы, ей стоило большого труда сдержаться. Здравый смысл подсказывал: Мейлин права. Здесь, в лагере захватчиков, Гератон нет от нее никакого проку. Но стоит девочке сбежать, змея вновь завладеет ее разумом, чтобы шпионить и убивать.

Абеке через силу кивнула.

– Мы вернемся за тобой, клянусь.

Мейлин крепко обняла подругу.

– Прости, – сбивчиво зашептала она, – прости меня за все. Я не заслужила такую подругу, как ты.

У Абеке на глаза навернулись слезы. Она зажмурилась и стиснула Мейлин в объятиях.

– И ты меня прости, Мейлин, – раздался за спиной голос Шейна. Абеке повернулась, окинула его пристальным взглядом. В манерах паренька появилось нечто поистине трогательное, чего никак не ожидаешь от человека с такой комплекцией. – Сообрази я раньше, что представляет собой дядя… возможно, тогда твой отец, и Дрина… – Он тяжело вздохнул, не закончив фразы. – Не знаю, как тебя благодарить за жертвенность. Я не подведу. Буду защищать Абеке, вместе мы остановим дядю.

Мейлин секунду смотрела на него, прикидывая, после кивнула, довольная увиденным.

Шейн с тревогой огляделся.

– Кто-то идет. Надо убираться отсюда.

– Ну, довольно болтовни. – Мейлин вытерла слезы, панда тем временем прижалась к ее бедру.

– Скорее! – Шейн толкнул дверцу, ведущую на пустой причал, залитый утренним светом. Воздух наполнился скрипом дрейфующих лодок. С ящиком в руках Абеке шагнула на мостки. Ураза следом, низко припадая к земле, уши прижаты, ярко-фиолетовые глаза начеку.

– Если доберемся до Замка, Мантии меня не прикончат? – забеспокоился Шейн.

– Ты спас мне жизнь. Мой черед о тебе позаботиться.

Шейн перевел дух.

– Спасибо.

Всю дорогу Абеке, не переставая, думала о Мейлин. Когда теперь доведется встретиться? Удастся ли отыскать лекарство, нейтрализующее действие Желчи?

Бедняжка Мейлин. Ей наверняка страшно и одиноко в логове врага. Прижать бы еще разок ее к сердцу! Забросив ящик на борт, Абеке обернулась.

Мейлин почти скрылась из виду. Лишь благодаря острому чутью леопарда удалось различить в темном углу таможни ее сгорбленный силуэт. Она встрепенулась, помахала рукой, блеснули влажные от слез глаза.

Рядом невидимкой устроилась Джи, виднелась только черная лапа.

Абеке помахала в ответ и прыгнула на палубу. Ураза за ней, мягко приземлившись на нагретые солнцем доски. У Абеке перехватило дыхание, но не от быстрого бега.

Чудовищная догадка пронзила ее, не давая вздохнуть.

Она больше никогда не увидит подругу.

 

8

Оазис

Сквозь заросли меч-травы Конор наблюдал, как армия захватчиков пытается пробиться через охраняемый страусами каньон. Иртике уткнулась в широкие, пожелтелые стебли, чтобы не видеть бойни. Зато Конор, Роллан и Тарик – а заодно Люмио со Слепышом, – смотрели, не отрываясь.

Первая партия воинов действовала не так слаженно, эти же шагали в ногу, кавалерия впереди, следом пехота, за ними вплотную – лучники. Замыкали колонну верблюды, тяжело груженые провизией, под уздцы их вели пленные нилоанцы, униженные и жалкие. Скрипя доспехами, захватчики ступили в каньон.

Страусы отважно выстроились в ряд, но куда им тягаться с таким полчищем.

– Зериф. – Тарик кивнул на великана, шагающего во главе пехоты.

Сощурившись, Конор узнал красавца с коротко стриженой бородой, похитившего Мейлин и Абеке.

– Прислали главного военачальника, – заметил Тарик. – Похоже, Золотой лев нужен им кровь из носу.

– Страусы их не остановят, – вздохнул Конор. – Вся надежда на Бриггана с Эссикс. Может, им удастся заполучить талисман раньше, чем до него доберутся захватчики.

Лицо Роллана исказила гримаса отчаяния. От нехорошего предчувствия Конора бросило в пот.

– Это я и пытаюсь сказать, – выдавил Роллан. – Звери вряд ли забрали подвеску. Прямо перед тем, как вы меня вытащили, они попали в беду. Мне срочно нужно назад.

– В беду? – переспросил Конор, холодея от страха. – В какую еще беду?

Тарик нахмурился.

– Рискнем. Давай, Роллан. Мы здесь сами разберемся.

Мальчик зажмурился, обмяк, под сомкнутыми веками забегали глаза, грудь лихорадочно вздымалась и опускалась. Теперь только ждать его возвращения. Даже дурная весть лучше неизвестности.

Тем временем отряд всадников приблизился к опасному рубежу. Подобно предшественникам, они наступали смело, но в итоге разделили ту же печальную участь. Мускулистые ноги с поразительной точностью наносили удары. Всадники налетали на каменные стены и больше не поднимались. Лошади разбежались кто куда – одни устремились вглубь каньона, другие обратно к пехоте.

Конор понимал: Зериф не случайно двигался среди пехотинцев, подставив конницу под удар. Тем временем пернатый батальон приготовился к новой атаке. По команде Зерифа полк замер, лучники открыли огонь.

Страусы растерянно заметались и стали падать как подкошенные. В считанные секунды все было кончено: уцелевшие птицы поспешили унести ноги, захватчики хлынули в каньон. Зериф, гарцуя, выехал вперед и с ликующим криком повел войско к оазису.

Конора тянуло в бой, но против целой армии у них не было ни единого шанса, особенно без Бриггана с Эссикс. При воспоминании о волке хотелось уронить голову на руки и завыть – такая брала тоска. Вместо этого Конор выше вздернул подбородок. Он нужен товарищам. Нужен Бриггану.

Полчаса спустя солдаты миновали ущелье и, вздымая тучи желтой пыли, направились через пустыню к оазису.

Едва последний захватчик скрылся из виду, Иртике, обняв Слепыша, припала ухом к земле.

– Ты чего? – удивился Конор.

Девочка жестом велела ему замолчать.

– Убитые всадники, – объявила она чуть погодя. – Их лошади успокоились и пасутся где-то неподалеку. Я чувствую стук копыт.

Во взгляде Конора вспыхнула надежда.

– Нас всего четверо. Если поедем верхом, наверняка обгоним отряд.

Тарик, не мешкая, вскочил.

– Не будем терять время.

– А Роллан? – спохватился Конор. Тот лежал неподвижно, только губы шевелились в такт мыслям Эссикс. – Не бросать же его здесь!

– Конечно нет. – Тарик бережно взял мальчика на руки и понес, словно больного ребенка.

Запихнув свои пожитки в мешок, Конор с Иртике поспешили следом. Тарика нагнали возле коней – как и предсказывала девочка, скакуны мирно щипали выгоревшую траву у кромки пустыни. Конор испытал внезапный прилив благодарности к Слепышу.

Тарик со всеми предосторожностями устроил Роллана лицом вниз поперек спины лошади и привязал седельными ремнями. Конор выбрал себе коня и водрузил на него мешок. Иртике сняла седло и грациозно уселась верхом.

Сначала ехали рысцой, но сообразив, что захватчики не послали никого на разведку, пустили лошадей в галоп. Тарик решил сделать крюк, чтобы не столкнуться с противником.

На повороте Роллан начал соскальзывать, голова болталась в опасной близости от копыт. Встревоженный Конор хотел остановиться, но вдруг увидел, как приятель очнулся и завопил, когда в глаза брызнул песок.

– С возвращением! – приветствовал Конор под оглушительное завывание ветра.

Роллан, кряхтя, вскарабкался обратно, отцепил на ходу подпругу, выпрямился и поскакал во весь опор.

– Терпеть не могу лошадей! – прокричал он.

Его скакун громко заржал в ответ.

– По-моему, это у вас взаимно, – парировал Конор.

– Давайте расскажу, что случилось с Бригганом и Эссикс.

Иртике и Тарик поравнялись с ним, чтобы лучше слышать.

– Бригган жив, – первым делом сообщил Роллан. – Кабаро поленился лезть в драку, послал вместо себя львиц. Волк бы справился, не напади исподтишка дикие собаки. Кабаро их здорово обработал, если бросаются на своих же.

– Нет! – вырвалось у Конора. – Как Бригган? Цел?

– Почти, – угрюмо кивнул Роллан. – Эссикс расшвыряла псов, но волку пришлось отступить. Спрятался где-то в оазисе, а Эссикс поднялась слишком высоко и упустила его из виду.

– А Золотой лев? – выкрикнул Тарик.

Роллан чуть не потерял равновесие и сильнее пришпорил коня.

– По-прежнему у Кабаро.

– Это пока, – вмешалась Иртике. – Он и не подозревает, что на его драгоценный оазис вот-вот обрушится целая армия.

Роллан на секунду зажмурился и, заслонившись ладонью от солнца, устремил взгляд в южное небо.

– Эссикс летит сюда.

– Скажи, пусть остается и попробует разыскать Бриггана, – взмолился Конор.

– Я не могу передавать мысли на расстоянии, – возразил Роллан. – Но чую нутром: что-то не так. – Он сжал в кулаке поводья, закрыл глаза. На лбу залегла складка. – Погодите! – Глаза широко распахнулись, в них плескался страх. – С тыла к нам приближаются захватчики! Не меньше сотни!

По спине Конора пробежал холодок. Почувствовав волнение седока, лошадь дернулась в сторону. С трудом удалось вернуть ее в строй.

Конор обернулся. С севера на них надвигалось облако пыли. Во главе извивался черный как смоль силуэт. Сначала крошечный, он стремительно разрастался. Вскоре взгляду предстала исполинская змея.

Гератон.

Конор безнадежно обозрел армию захватчиков впереди.

Тарик словно подслушал его мысли.

– Мы в ловушке. Обложили со всех сторон.

– Скорее в оазис! – скомандовал Конор. – Здесь мы как на ладони. Попробуем спрятаться.

– А заодно сразиться с дикими псами и дюжиной львов, – проорал в ответ Роллан. – Смотри не потеряй Аспидного слона. Если бы не исполинские размеры, Бригган давно бы погиб.

Конор решил, что львы и собаки – мелочь по сравнению с Гератон и Зерифом. Не считая сотни солдат.

В следующий миг Эссикс камнем рухнула вниз и, расправив крылья, спикировала Роллану на плечо. Тот и бровью не повел, продолжая всматриваться вдаль.

– Слева в кустах кто-то есть. Наверное Бригган. Поскакали, нужно опередить захватчиков.

Тарик без лишних слов направил коня в сторону. Вскоре взору ребят открылся оазис. У Конора упало сердце при виде загнанного волка в окружении диких псов. Огромная туша наполовину высунулась из чащи в пустыню.

Размахивая топором, Конор бросился на выручку, но вдруг заметил, что собаки боятся сунуться за пределы зеленого островка. Скуля и лязгая зубами, они твердо держали оборону на краю.

Увидев Конора, Бригган замахал хвостом. Мальчик счастливо расхохотался, но тут в глаза ему бросилась залитая кровью шерсть, под которой скрывались чудовищные раны.

– Жаль, с нами нет Джи, – посетовал Конор, спешившись рядом с волком. Тот начал ластиться к нему, прижался мокрым носом, едва не сбив с ног. Мальчик погладил окровавленную шубу и, скрывая дрожь в голосе, проговорил: – Тебя надо лечить. – Потом не выдержал и обвил руками могучую лапу. – Я так соскучился!

При виде подкрепления псы поспешили убраться назад в чащу. Бригган улегся на землю, пока Тарик обследовал его раны.

– Ерунда, царапины, – заявил он чуть погодя. – Скоро заживут. Но у него упадок сил, чтобы восстановиться, нужно время.

Конор уткнулся питомцу в холку.

– Слышал? Ты должен отдохнуть.

– Отдых – штука хорошая, но время поджимает, – вклинился Роллан, глядя на тучу пыли, поднятую захватчиками в четверти мили отсюда. – Два варианта: либо уговорим Кабаро отдать талисман, либо сдаемся захватчикам.

Иртике указала на деревья, которые Бригган повалил, спасаясь от диких собак.

– Псы ушли этой дорогой. Думаю, так мы найдем Кабаро. Я чувствую сильную вибрацию в центре.

Конор кивнул.

– Вперед.

Бригган заковылял между стволов, легко перешагивая самые большие благодаря действию Аспидного слона. Зато его спутники совсем измучились. Пришлось оставить лошадей у кромки оазиса и идти пешком – верхом через такие джунгли не проехать.

Огромное дерево миновали с помощью Бриггана – он брал ребят за шиворот и перетаскивал по одному, как щенят. Тарик, зажатый в мощных челюстях, навсегда врезался Конору в память. Вопреки нависшей над ними опасности, он с трудом сдержал смех.

Неожиданно мальчик почуял запах, неуловимо знакомый, как тот, что стоял в хижине Пожало. Внезапно его осенило – в джунглях запахло львом. Конор собрался предупредить товарищей, но не было нужды.

Бригган перемахнул через последнее препятствие, и отряд очутился в лагуне. По безмятежной поверхности озера плыли белые облака. На берегу четыре львицы зализывали раны. Похоже, битва их здорово измотала. Завидев посторонних, они встрепенулись, но остались лежать.

Да и зачем суетиться, если неподалеку на песке устроился Кабаро. Лев медленно встал, потянулся, не сводя с незваных гостей глаз. Потом грациозно направился к львицам. Даже на фоне гигантских кошек он выглядел настоящим великаном – дюжина футов сплошных мускулов.

– Зеленые Мантии, – проурчал лев бархатным голосом. – Явились – не запылились. Не знаю, как вы проскочили мимо страусов, но, по-моему, намек очевиден – людишкам тут не рады. Лучше убирайтесь подобру-поздорову, пока я не рассердился.

Конор рассчитывал убедить Кабаро помочь им защитить Золотого льва, но от одного лишь вида Великого Зверя язык прилипал к гортани.

Хорошо хоть, Роллан не был столь впечатлительным. Он выступил вперед, отважно размахивая длинным кинжалом, хотя тот не шел ни в какое сравнение с клыками льва.

– А может, ты лучше заткнешься? – дерзко бросил он.

Сидящая на пальме Эссикс возмущенно зарокотала, Роллан только отмахнулся.

– Сделай милость, помолчи. Без тебя плохо.

Кабаро закатил золотистые глаза.

– Прежняя Эссикс была Великим Зверем, а не каркушей, пляшущей под человеческую дудку. Она точно не попугай?

Ястреб не сдержал гневного вскрика.

Тарик шагнул ко льву, протягивая открытую руку, второй заставил Роллана опустить кинжал.

– Кабаро, меня зовут Тарик. Мы лишь хотим предупредить, что захватчики уже на подходе, они будут здесь с минуты на минуту. Не стану скрывать, мы пришли защитить талисман, но сейчас нам необходима твоя мощь. Мы теряем драгоценное время. Пожиратель и Гератон совсем близко. Прошу, позволь помочь тебе. Давайте поскорей покинем это место и спокойно поговорим.

Кабаро слушал презрительно, но при упоминании Гератон во взгляде мелькнул страх. Он уже собирался ответить, как вдруг Бригган, набычившись, подался вперед. Долгое мгновение Великие Звери смотрели друг на друга в упор. Оставалось только гадать, какими мыслями обменивались два легендарных хищника.

Взволнованный, Кабаро вновь принялся лизать талисман, приподняв лапой тяжелую подвеску.

– С врагами я справлюсь – никому, даже Гератон, не под силу меня одолеть. Если посмеет напасть, вцеплюсь ей в глотку, как мангуст, и не успокоюсь, пока не вытрясу весь дух.

В предвкушении заманчивого зрелища Конор не сдержал улыбки.

– Кстати, ничего нового вы не сообщили, – продолжал лев. – Мои подданные рыщут по Нило и за его пределами, принося мне вести со всех континентов. Я первым узнал о возвращении Пожирателя и освобождении Гератон – вам, Мантии, такая оперативность и не снилась. Мне известно, зачем им понадобился талисман. Хотят освободить Ково, чья темница слишком крепка. Я с самого начала понимал, что моему драгоценному уединению рано или поздно наступит конец.

Кабаро бродил по берегу взад-вперед, губы растянуты в усмешке – он явно наслаждался представлением.

– И учтите, помогать вам я не буду, никогда. Явись ко мне Бригган и Эссикс – сами по себе, без вашей указки, – тогда другое дело. Однако после перерождения Четверо Павших стали служить людям и начисто лишились моей поддержки. Объединившись, звери уничтожили бы захватчиков, и Мантий заодно, стерли бы с лица земли каждого Короля Рептилий – тогда, глядишь, жизнь наладилась бы. Но они предпочли покориться человеку, а теперь удивляются его алчности и беспринципности. Мир был обречен с той минуты, как в нем начали жить по человеческим законам, а нас превратили в рабов.

Бригган тихо зарычал, Эссикс воинственно навострила клюв. Не угадаешь, о чем они думают, но ясно, что речи Кабаро не поколебали их преданности Зеленым Мантиям.

– Ты ничем не лучше Шуко, – Конор нашел в себе смелость заговорить. – Тебе наплевать на мир, как и ей.

Кабаро неожиданно хрипло расхохотался.

– Нет. Полярную медведицу заботит лишь одно: как бы протянуть подольше. Наверное, совсем мозги отморозила. Я же предпочитаю провести остаток дней в комфорте, окруженный друзьями.

Роллан нахмурился.

– Конор, я нес то же самое, когда Олван предложил примкнуть к Мантиям? Если снова начну, тресни меня. Разочек. По плечу.

Расслабленный, Кабаро кружил по берегу, но что-то заставило Конора насторожиться. Внезапно его осенило: лев готовился напасть.

– Берегись!

Кабаро прыгнул. Выпустив когти, он обрушился на Бриггана и вонзил острые клыки ему в холку. Под тяжестью противника волк рухнул плашмя и захрипел.

Роллан устремился к хищнику с кинжалом наперевес, но сумел дотянуться только до лапы. Сталь вошла Кабаро в подушечку стопы. Тот мельком глянул, заревел так, что содрогнулись джунгли, и сильнее сжал челюсти.

Глаза у Бриггана вылезли из орбит, пасть раскрылась. Он задыхался.

– Ему сейчас сломают шею! – Конор ринулся на выручку, яростно размахивая топором.

– Осторожно, львицы! – крикнула Иртике.

Описывая, круг за кругом самки подкрадывались ближе. Тарик выхватил свой изогнутый меч. Лезвие со свистом рассекло воздух, вынудив львиц попятиться.

Вне себя от гнева, Конор вскарабкался на волка и вцепился в лоснящуюся шерсть Кабаро, под которой перекатывались канаты мышц. Добравшись до ребер, занес топор и со всей силы опустил его льву на спину.

Расчет был верен, но на исполинском теле острие оставило лишь неглубокий след. Однако лев взвыл, разжал зубы и спрыгнул с волка, напоследок вонзив когти в мягкую плоть. Перекувыркнувшись в воздухе, Кабаро приземлился рядом с львицами. Конор вверх тормашками отлетел в сторону.

Кабаро заревел, готовый защищать свои владения. Праздный, ухмыляющийся хищник исчез, уступив место кровожадному противнику, самому сильному из всех, с кем им доводилось сталкиваться, и вдвойне опасному благодаря пособничеству львиц.

– Сюда! – скомандовал Тарик. – Встали в линию.

Иртике с Ролланом выстроились плечом к плечу. Конор остался с волком. Великий Зверь пробовал встать, но тщетно.

– Все обойдется, – шептал Конор, поглаживая верного друга. – Ты поправишься.

Тарик с ребятами заслонили Бриггана. Над головой, выпустив когти и вздымая тучи пыли, парила Эссикс.

Кабаро и львицы обступили людей, делая выпад за выпадом и скаля острые клыки. Стоило львице приблизиться, Роллан или Тарик заносили клинок. Конор с радостью помог бы друзьям, но в суматохе потерял топор. Благодаря оружию хищников удавалось держать на расстоянии – пока. Внезапно Конор уловил тревожный звук: со спины к ним подбирались дикие собаки.

– Только их не хватало! – зашипел Роллан. – С такой оравой нам не сладить.

– Отступать нельзя, – заметил Тарик. – Львицы живо догонят.

Под охраной друзей Конор осмотрел глубокие раны на шее Бриггана.

– Бедняга совсем плох. – Глаза мальчику застилали слезы. Руки были насквозь пропитаны кровью. Кровью Бриггана.

– Отправь его в спячку, – велел Тарик. – Скорее, пока совсем не истек кровью.

Конор собрался с силами и устремил на волка проникновенный взгляд, мысленно умоляя его уйти. Кожу что-то обожгло, и Бригган превратился в татуировку на предплечье.

Глядя в чащу, львица вдруг издала истошный рык. Иртике зажмурилась, прижала к себе Слепыша.

– Господа, – прошелестела она, – боюсь, у нас серьезные проблемы.

 

9

План

Мейлин томилась в окружении подавленных крыс.

Непонятно, сколько она просидела во мраке заброшенной таможни, за баррикадой гнилых ящиков, по которой сновали крысы. Стоило какому-нибудь грызуну приблизиться, и он замирал на грязном полу. На самом деле усмиряла их Джи, но казалось, волны отчаяния, исходившие от девочки, пригвождали зверьков к земле, не давая шевельнуться.

Снаружи доносился топот бегущих ног, сбивчивые возгласы, скрежет и стоны снаряжаемых кораблей. Однако никто пока не сунулся внутрь и не обнаружил Мейлин.

В здании таможни стояла мертвая тишина. Сырые половицы хранили запах старых грузов, рыбы, известки и пролитого эля. Вдоль ящиков тянулись полосы сажи, горы опилок покрылись плесенью.

Джи сидела к Мейлин спиной, девочка рассеяно перебирала грубую шерсть, счищая засохшую грязь. Она всей душой рвалась помочь Абеке, хотя умом понимала: сделать ничего нельзя, теперь их с Шейном судьба зависит от попутного ветра.

Но не Абеке по-настоящему тревожила Мейлин. Ей, повидавшей немало смертей за последние месяцы, странным образом не давала покоя участь Дрины.

Во-первых, все случилось так быстро. Дрина погибла в считанные секунды. Вдобавок в памяти назойливо всплывала картина: огромные клыки вспарывают нежную кожу. Не будь яд паука смертелен, несчастная умерла бы от потери крови.

Словно почуяв настроение хозяйки, панда обернулась, уголки серебристых глаз опущены. Однако Мейлин поспешно отвела взгляд.

Больше всего ее напугало, что Дрина погибла от клыков собственного зверя. Непонятно, что творилось в голове паука, но с сестрой Шейна его связывали священные, первородные узы. Выходит, Гератон властвует даже над этим! Если змея смогла натравить дух животного на призвавшего его человека, страшно подумать, что она заставит сделать того, кто выпил Желчь.

Как Мейлин.

Вдруг Гератон настроит ее против Джи? А она и не узнает, пока не очнется рядом с окровавленной или умирающей пандой. Внезапно Мейлин похолодела: совсем скоро Великая Змея отыщет ее. Времени почти не осталось. Действовать нужно немедленно.

– Джи, – прошептала она, – помнишь, мы пробегали мимо оружейного склада? Надо туда вернуться.

Мейлин вскочила, крысы вокруг вяло зашевелились и расползлись по углам. Панда тоже встала, во взгляде светилось торжество – наконец-то они решили дать отпор!

Затаив дыхание, Мейлин приоткрыла дверь и сразу отпустила створку – та мгновенно захлопнулась. Не хватало сразу попасться. На пристани трое охранников рассматривали море в подзорную трубу. У девочки отлегло от сердца: раз понадобилась труба, значит, Абеке с Шейном уже далеко.

– Джи, придется отправить тебя в спячку. Ты слишком бросаешься в глаза.

Та лишь медленно моргнула в ответ.

– Джи, я не шучу. В спячку, кому сказано!

Панда дернула ухом и явственно помотала головой.

– Ты перечишь мне, дочери генерала Тенга?

Никакой реакции.

– Ладно, сама справлюсь! – Мейлин сосредоточилась.

С самым несчастным видом Джи съежилась, превратилась в татуировку.

– Прости. – Мейлин вздохнула, понимая, что злоупотребила властью. – Но это ради общего блага.

То же самое говорил отец перед очередной разлукой. Говорил с любовью. Мейлин стиснула зубы.

Пора бежать, солдаты все равно с причала не тронутся, будут следить за морем. Она снова приоткрыла шаткую дверь и вздрогнула от скрипа петель. Однако никто не обернулся. Крадучись девочка двинулась из гавани прочь.

Здесь, как и на заставах Цонга, оружейный склад помещался в замке – чтобы солдаты могли, не мешкая, встать на защиту господ. Значит, сначала придется миновать лабиринт заброшенных лавок и домов, а потом как-то пробраться через опускные ворота. Мейлин глубоко вздохнула и продолжила путь. В свое время Роллан научил ее технике, освоенной в бытность свою беспризорником на улицах Амайи: пробежать вдоль стены, на углу притормозить, осмотреться, и к новой стене. Самое главное – не засветиться между. Сколько воров погорело на открытом участке! В перебежках и паузах Мейлин представляла, что Роллан сейчас здесь, догоняет. Несмотря на полученное ею образование и навыки бойца, здесь и сейчас уличный мальчишка обставил бы ее в два счета. Жаль, его нет рядом.

Хорошо, что захватчики сразу выдавали себя – топот их сапог был слышен за версту. Пользуясь этим, Мейлин без труда добралась до замка. Притаилась в тени конюшни и, глядя на главные ворота, наметила план действий.

Похоже, основные силы стянули в порт – снаряжать корабли в погоню за Абеке и Шейном (и, как полагали захватчики, за Мейлин). У входа топтался один-единственный страж, глаза с тревогой смотрят вдаль, копье прислонено к стене. По виду новобранец – молодой, нервный.

Самое то!

Убедившись, что поблизости никого, Мейлин вызвала Джи. Та, явившись, одарила девочку злобным взглядом.

– Прости, что насильно отправила тебя в спячку, но лазутчик из тебя никудышный. Факт, – отрезала Мейлин.

Под укоризненным взглядом панды она кивнула на охранника:

– Сможешь утихомирить его на время? Ради меня.

Недоверие на лице Джи было как ножом по сердцу. Наконец панда вздохнула и бесшумно выскользнула из укрытия. Заметив ее, стражник хотел поднять тревогу, но внезапно обмяк, словно малыш, очарованный пушистым кроликом. Ноги у него подкосились, руки повисли как плети и выронили меч.

Собравшись с духом, Мейлин шагнула вперед.

Поначалу захватчик не среагировал. Потом его черты исказила гримаса ярости, взмахнув мечом, он бросился к нарушительницам. Мейлин не шелохнулась, давая ему подойти вплотную.

Панда спокойно наблюдала за хозяйкой – подумаешь, какой-то солдат, – но видя, что та продолжает стоять неподвижно, вдруг забеспокоилась. Когда паренек был совсем близко, а Мейлин даже не пригнулась, Джи изо всех сил попыталась его утихомирить.

Страж занес меч.

Умом Мейлин понимала: надо атаковать, иначе на склад не пробраться. Но рука не поднималась на мальчишку, чуть старше ее самой. Как можно убить человека, исполняющего свой долг? В свете собственного предательства у нее в голове все смешалось, и путаница не способствовала желанию драться.

В воздухе мелькнула сталь.

Джи заревела, напугав Мейлин до чертиков. С оглушительным ревом панда встала на задние лапы, оскалилась и повалила мальчишку на землю. Один удар в грудь, и все было кончено.

Панда опустилась на четыре лапы, тяжело дыша. Вскоре дыхание выровнялось, взгляд обрел былую невозмутимость.

– Это как понимать? – выпалила Мейлин, не веря глазам.

Джи выразительно глянула на хозяйку, словно говоря: «А куда деваться, ты же стояла как статуя».

Девочка с удивлением рассматривала товарку, но вдруг насторожилась. Рядом послышался топот – пора! Она юркнула в полумрак двора, Джи следом.

К стене замка жалась узкая каменная постройка с покатой соломенной крышей. Массивная кованая дверь чуть приоткрыта, за ней поблескивала алебарда, солнце отражалось от изогнутого лезвия.

Мейлин и Джи устремились туда, правда, панда чуть не застряла в проходе. Очутившись внутри, девочка притворила створку, оставив лишь маленькую щель для света.

В тесноте помещения панда казалась поистине огромной. Съежившись, чтобы ничего не опрокинуть, она уселась посередине, беспокойно косясь по сторонам. Мейлин не спеша осмотрелась.

Да, состояние оружия явно уступало Цонгу – даже в темноте на клинках отчетливо проступала ржавчина, – зато разнообразие радовало глаз. Нилоанские копья, позаимствованные из захваченных деревень, множество предметов из Стетриола. У первой стены выстроилось древковое оружие, у второй – арбалеты, у третьей – мечи. Сверху на стеллажах хранились щиты, шипы для метания, ножны, точильные бруски. Джи тоже глазела по сторонам, прикидывая варианты.

Мейлин бродила взад-вперед, касаясь то бердыша, то спускового крючка арбалета. Наконец она нашла что искала и начала грациозно карабкаться по стеллажам вверх.

Заветная вещица была под самым потолком. В попытке дотянуться до нее девочка с грохотом уронила колчан, замерла, но в последний момент умудрилась схватить искомую штуку.

Панда, насторожившись, ждала внизу. Увидев, что девочка держит в руках, она шагнула ней, грозно рыча. От кроткой Джи не осталось и следа. Мейлин сперва недоумевала, но после решила, что всему виной ее собственное странное поведение.

– Ну хватит, Джи, – ласково попросила она. – Сама понимаешь, так надо.

Панда на мгновение замешкалась, но после вновь сделала шаг.

– Не вздумай мешать мне, – предупредила Мейлин.

Озадаченная, растерянная Джи потянулась к громоздкому предмету, беспомощно хватая лапами воздух. Рычание сменилось поскуливанием.

Мейлин отвернулась, села, с громким звяканьем уронив себе что-то на колени. Кандалы.

Джи взяла ее за плечо, пыталась повернуть. Однако девочка вырвалась. Повернула ключ в замке и заковала первое запястье, потом, под скорбные стенания Джи, заковала второе.

Руки будто налились свинцом, стали неподъемными. Кандалы прочные, их легко не снимешь. Ключ Мейлин не глядя бросила в колчан. Металл звякнул по древку стрел и замер на дне кожаного чехла. Отныне ей точно не выбраться, даже под влиянием Гератон. С тяжелым вздохом девочка опустилась на пол и зажмурилась.

Пускай Гератон делает что хочет: здесь, во вражеском лагере, она больше не предаст товарищей и с закованными руками не причинит вреда Джи. Контроль над разумом без тела – ничто.

Мейлин по-прежнему сидела спиной к Джи, но каждой клеточкой ощущала ее присутствие.

– Теперь ждем, пока нас обнаружат. – В ответ – лишь сердитое сопение. – Прости. – У нее защипало в глазах, голос сорвался. – Прости меня…

Звук стремительно приближался. Горячее дыхание панды обжигало затылок.

– Мне так стыдно, Джи. Так стыдно!

От тела животного исходило тепло.

– Возвращайся в спячку. Так безопасней.

Однако панда не шелохнулась. Если ее и обратят в татуировку, то только против воли.

– Даже ты мне не веришь, – с тоской прошептала Мейлин. – Но я тебя не виню. Сама виновата – предала всех и вся.

Что-то тяжелое и мягкое легло на плечи. Не в силах сопротивляться, девочка откинулась на спину. Сквозь слезы удалось различить склонившуюся к ней Джи. Обычно бесстрастная морда светилась понятным лишь Мейлин чувством.

Любовью.

Девочка закрыла лицо руками, тяжелая цепь надавила на горло. Панда устроилась рядом на крохотном пятачке. От неловкого движения полка с ножами рухнула, раздался оглушительный звон. Значит, солдаты будут здесь с минуты на минуту.

Последние секунды наедине. Мейлин вдруг ощутила, как бремя вины становится легче. Джи не злилась. Она любила ее и не хотела оставлять одну.

Девочка повернулась и поглубже зарылась в грубую шерсть. Панда принялась лизать ей лоб, словно умывала чумазого детеныша. Чувство беспомощности раздражало лишь поначалу, потом явился покой.

– Спасибо, Джи, – шепнула Мейлин, хотя на пороге уже гремели шаги.

Как ей повезло разделить груз вины, свалившийся после событий на Ста островах, именно с Джи! Мейлин никогда ничего не прощала – по крайней мере, себе.

Панда прощала все.

– Я так счастлива, Джи.

Дверь распахнулась, и в оружейную вломился захватчик.

– Счастлива от того, что ты со мной.

Панда медленно провела языком по щеке девочки и крепко обняла ее своими могучими лапами.

 

10

Tapик

Погоди! – опешил Роллан. – Хочешь сказать, сюда идет еще кто-то? Мало нам Кабаро и львиц?

– Диких собак забыл, – напомнил Конор, с тревогой озираясь по сторонам. – Они уже на подходе.

– Я чувствую, как что-то громоздкое движется через джунгли, – проговорила Иртике, не открывая глаз.

Внезапно раздался оглушительный треск. Вдалеке рухнуло дерево. Потом еще одно, ближе. Кабаро с приспешницами тоже услышали и застыли как вкопанные.

Лев закружил на месте, ощетинился, из-за чего стал казаться еще огромней. Конор поежился. Без Абеке, Мейлин и с раненым Бригганом Кабаро им точно не одолеть.

Деревья валились одно за другим.

– Очередные Мантии спешат на помощь? – прорычал лев. – Ваши союзники уничтожают оазис. Добрые намерения, как же!

Тарик покачал головой.

– Я предупреждал, Кабаро. Это не Зеленые Мантии, а захватчики, слуги Пожирателя. Уж они с тобой миндальничать не станут.

Роллан глянул на драгоценную подвеску, потом на дрожащие кроны. Может, Эссикс сумеет сорвать талисман, но риск слишком велик. Удар лапой – и ястребу конец.

Золотой лев нужен им как воздух, но самое страшное, если он достанется захватчикам. При одной только мысли об этом Роллана охватила ярость.

– Беги! – крикнул он гиганту. – Мы постараемся их задержать. Беги, спасай талисман!

– Бежать? – презрительно повторил Кабаро. – Ты хоть понимаешь, кто я? Кабаро не привык спасаться бегством.

– Роллан прав, – вмешался Тарик. – Во имя себя и Эрдаса, поторопись.

– Поздно, – буркнула Иртике.

Зеленые заросли раздвинулись, и на поляну, извиваясь, выползла змея. На гигантской черной шее раздувался капюшон, из оскаленной пасти торчали длинные, как сабля, клыки.

В лагуну явилась сама Гератон.

При виде кобры Кабаро зарычал, защелкал хвостом. Лев оказался в ловушке: с одной стороны Великая Змея, с другой – отряд Мантий. Роллан похолодел, вспомнив, какой переполох устроил в Окаихи затравленный лев. Чтобы выбраться, Кабаро должен атаковать кого-то из них. Нетрудно угадать, какая мишень легче.

Покачиваясь из стороны в сторону, Гератон, шипя, оглядела собравшихся. Невероятно длинная, она могла запросто достать любого. Позади нее возник силуэт в черных доспехах. Зериф.

– Кабаро, прячься за нас! – скомандовал Тарик.

В глазах хищника вспыхнул гнев. Он не подчинялся никому, тем более людям.

Роллан, затаив дыхание, ждал, когда кобра заговорит, однако Тарик не ошибся: она пришла сюда не за этим. Гигантская змея встала на дыбы и стремглав бросилась в нападение. Сомкнув клыки на шее ближайшей львицы, швырнула ее оземь. Удар был такой силы, что яд даже не понадобился. Бросок – и вторая львица рухнула как подкошенная. В считанные секунды Гератон убила двух огромных хищниц.

Кабаро единственный мог дать ей отпор. Когда со второй львицей было покончено, он взревел, схватил змею за капюшон и замотал головой. Зверь поменьше отлетел бы пулей, но Гератон, настоящий монолит, даже не шелохнулась, лишь забила хвостом.

Уцелевшие львицы впились в хвост кобры зубами. Гератон отшвырнула обеих. Одна из львиц врезалась в пальму и больше не поднялась. Кабаро взвыл от напряжения, но держался.

Не сводя глаз с раненых львиц, он пытался усидеть на сворачивающейся и разворачивающейся змее. Гератон вдруг закрутилась в спираль, и Кабаро отбросило на землю. В следующий миг над ним навис гигантский капюшон. В последний момент лев сумел увернуться. Острые клыки, не достав до горла, глубоко вонзились ему в бедро. Хищник вцепился противнице в шею, выдрав большой кусок плоти. Кобра разжала челюсти, лев отпрыгнул, очутившись аккурат между Конором и Ролланом. Вне себя от страха, он ринулся на Конора, но мальчик откатился в сторону, попутно сбив Иртике со Слепышом. Крот вылетел у девочки из рук, она на четвереньках поползла за ним. Не теряя ни секунды, Кабаро устремился прочь, готовый смести единственное препятствие на пути.

Роллана.

Для мальчика время как будто замедлилось. Вот хищник занес лапу для удара, словно собирался прихлопнуть мышь. Роллан видел лишь шершавые подушечки, следом острые, как кинжал, когти заслонили обзор.

Неведомая сила вдруг подбросила мальчика в воздух.

В боку вспыхнула боль, затмив собой все вокруг. Очнулся Роллан на другом берегу озера. Очумело тряхнул головой и попробовал встать.

Но успел увидеть лишь несущуюся на него махину.

– Эй!..

В следующий момент его снова подбросило вверх, поволокло по кочкам, через озеро, вздымая тучу брызг. Роллан яростно отбивался, размахивал кинжалом, но дотянуться до невидимого буксира не мог.

– А ну-ка убери нож! – строго рявкнули над ухом.

Роллан обомлел.

– Тарик?

Через секунду оба уже были в чаще.

– Поднимайся! – скомандовал Тарик, выпустив ворот его рубашки.

Роллан кое-как встал.

– А теперь бегом! Живо!

Они юркнули в заросли.

– Что стряслось? – крикнул Роллан.

– Кабаро сбежал, – задыхаясь, сообщил Тарик. – Гератон бросилась в погоню… Хорошо, я успел тебя оттащить.

Наставник перемахнул через поваленный ствол, потом помог Роллану и на ходу продолжил говорить. До мальчика долетали обрывки фраз:

– …разделиться. Они налево… мы направо.

С пронзительным криком Эссикс пробилась сквозь листву и села Роллану на плечо. Новый возглас заставил его замереть, насторожиться. Тарик тоже встал как вкопанный.

Деревья кончились, сразу за песчаной полосой оазис окружал высокий, футов пятьдесят, утес. Эссикс втянула когти, давая понять, что опасность миновала.

– Впереди тупик, – констатировал Роллан. – Благо, нас никто не преследует.

Тарик кивнул на Эссикс.

– Что если?..

– Понял. Эссикс, поищешь Конора с Иртике?

– И Кабаро, – добавил Тарик.

Ястреб резко крикнул и взмыл под облака.

– Надеюсь, это значит «да»? – уточнил Тарик, глядя ему вслед.

– Угу. – Роллан поморщился от боли в боку. – Именно это и значит.

Люмио высунулся из сумки и участливо глянул на мальчика.

– Похоже, дело серьезное, – встревожился Тарик. – Дай-ка посмотрю.

– Пустяки, – отмахнулся Роллан, но вдруг заметил, как на рубахе расплывается кровавое пятно. Кабаро все-таки задел, когда удирал со всех ног. Обнаруженная рана сразу начала болеть.

Сверху донесся оглушительный гвалт. Роллан на мгновение задрал голову и вновь повернулся к Тарику, забыв о растерзанной груди.

– Похоже, Конор с Иртике нашлись.

В глубине оазиса раздавались крики, лязганье стали и завывания диких собак.

– Знакомых голосов вроде не слыхать. Наверное, приспешники Кабаро дерутся с захватчиками, – предположил Тарик.

Зажмурившись, Роллан слился со взором Эссикс и с облегчением вздохнул при виде Конора с Иртике, живых и невредимых. Им удалось отыскать пологую тропинку и взобраться на утес. Сейчас оба мчались вдоль обрыва. От каждого шага вниз, с головокружительной высоты, срывались камни.

– Скорей, – встрепенулся Роллан. – На окраине оазиса есть тропа, ведущая в горы. Наши уже там.

Они двинулись вдоль утеса, стараясь не задерживаться на открытых участках. Но вот слева показалась расселина. В полумраке узкого каньона темнело каменистое русло. Увиденное глазами Эссикс подсказывало – им сюда.

Перепрыгивая через бревна и обдирая колени, Роллан с Тариком бросились в каньон. Эссикс направляла их, подавая голос.

Через тесный каньон пробирались с трудом, наконец дорога пошла вверх.

– Мы поднимаемся! – воскликнул Роллан. – Скоро будем на вершине.

– Заодно глянем, что творится в оазисе, – запыхавшись, отозвался Тарик. Люмио одобрительно заверещал в сумке.

Полоска неба над головой становилась все шире.

– Еще немного! – подбадривал сам себя Роллан.

Внезапно голос Эссикс сорвался на визг. Роллан испуганно встрепенулся. Футах в десяти над ними маячил силуэт. Солнце било ему в спину, но эти очертания не перепутаешь ни с чем. Кабаро.

– Бегом! – Под бдительным оком льва Роллан бросился наутек, как вдруг сверху раздался чудовищный скрежет.

Что-то оглушительно грохнуло, и наступила тьма.

Роллан рухнул на Тарика, увлекая его за собой.

Когда облако пыли рассеялось, мальчик понял: лев сбросил на них валун. Огромный, с заостренными выступами, попади он в цель, раздавил бы обоих. Пронесло – к счастью для них и к величайшему раздражению Кабаро. Но дальше было не пройти – валун перегородил дорогу.

– Он загнал нас в ловушку! – выпалил Роллан. – Спрашивается, для чего. Не проще было прицелиться и прихлопнуть нас как мух.

Откуда-то из-за спины донеслось рычание и стук падающих камней.

– Зачем ему нас убивать, – возразил Тарик, берясь за рукоять своего кривого меча, – особенно когда есть другие желающие.

– Только не это! – Роллан выхватил кинжал. – Гератон?

– Или Зериф, – мрачно добавил Тарик. – Люмио, нам понадобится вся твоя помощь.

Выдра выскочила из мешка и, оскалившись, закружила у ног.

Стук стремительно нарастал. От грозной поступи скалы неподалеку ходили ходуном.

– Это Гератон, – одними губами вымолвил Роллан. – Вдвоем мы с ней не сладим.

Тарик положил руку ему на плечо.

– Выбора нет. Придется.

Снова заскрежетало, и из-за угла появилась Гератон. Громадное туловище заполнило каньон, почти не оставляя пространства для маневров. Змея в считанные секунды оценила ситуацию и устремилась на людей, жуткая пасть разинута, клыки отливают желтизной.

Крепко сжав меч, Тарик принял боевую стойку. Люмио вскарабкался на валун и встал на задние лапы, готовясь к прыжку. Эссикс приземлилась рядом, навострив клюв. Роллан выставил ногу и занес кинжал. Худо-бедно они попытаются дать отпор.

Однако при виде спутника Гератон у Роллана помертвело в груди.

Следом за змеей, не уступая ей в скорости, шагал великан в рогатом шлеме.

Гератон наверняка ударит первой, как тараном. Чешуйчатое тело раскачивалось из стороны в сторону, увеличивая амплитуду.

Роллан совсем пал духом. Против Гератон и Гара у них нет ни единого шанса. Бежать некуда, врагов не одолеть. Будь у него Аспидный слон – увеличить Эссикс, или Гранитный баран, чтобы преодолеть преграду, они с Тариком попробовали бы убежать. Увы, оба талисмана забрал Конор, Роллану достался лишь Коралловый осьминог.

В ее обычном виде проку от Эссикс не будет. Без Бриггана и Уразы они обречены.

Приближаясь, змея метила в Роллана. Не мешкая, Тарик бросился наперерез. На секунду мерцающая чешуя заслонила обзор. Раздался истошный крик – огромные клыки вонзились наставнику в бедро.

– Ты, наверное, Тарик, – послышался приглушенный, но зычный голос из-под шлема.

Гератон отпрянула, раздувающийся капюшон закрыл собою небо, оставив только узкую полосу. Тарик крепился, хотя кровь из раны хлестала вовсю, руки и ноги тряслись под действием яда. Роллан уже видел эти судороги. Предвестницы скорой смерти.

– Тарик… – всхлипнул он. – Держись, не умирай.

Гар отстегнул застежки по бокам шлема.

– Наслышан о тебе. Преданный заступник Зеленых Мантий, искусный воин. Признаться, я надеялся скрестить с тобой мечи. Жаль, ты одурманен ядом, но Гератон… слишком не терпелось.

Пока Пожиратель снимал шлем, Тарик повернулся к Роллану:

– Беги! – прошипел он. – Я их задержу.

Через мгновение Гар предстал перед ними во всей красе. Бездонные глаза, белая гладкая кожа, опаленная на щеках и носу жарким нилоанским солнцем. Губы кривились в презрительной ухмылке.

– Ты не смог защитить детей, но сражался достойно, поэтому заслужил быструю смерть.

Пожиратель обнажил меч. Тарик уже бился в конвульсиях. Загорелое, обычно полное жизни лицо посерело. Он моргнул раз, другой, закатывающиеся глаза смотрели мимо Гара и Гератон, на необъятный валун позади.

– Роллан… осьминог.

Ну конечно! С помощью талисмана можно уменьшиться и залезть в щель между камнем и стеной. Но тогда…

Гератон с яростным шипением метнулась вперед, под массивным туловищем скрипела земля.

– Осади, Гератон. – Гар занес меч. – Он мой. Не забывай, нам еще нужно вернуть талисман. Отправляйся лучше на поиски Кабаро.

– Не смей мне приказывать, – процедила змея, ее голос гулко звучал под каменными сводами. – Командовать будешь солдатами, генерал.

– Я тебя не брошу, – шепнул Роллан, выставив кинжал – детскую игрушку на фоне исполинского Гара и Гератон.

Тарик из последних сил направил меч на врага, широкое лезвие дрожало, наконечник описывал судорожные круги, но в остекленевшем взгляде вспыхнул гнев.

– Мне все равно конец. Беги! Не дай им себя убить.

Роллан выудил из мешка Кораллового осьминога и чуть не уронил – руки страшно тряслись.

Люмио перебрался с булыжника Тарику на плечо, оскалил зубы. Эссикс атаковала с воздуха, пытаясь отвлечь генерала. Маневр удался – спасаясь от острых когтей, Гар принялся наобум тыкать мечом.

Роллан уже не скрывал слез.

– Тарик! Не надо, прошу!

В отчаянии он схватил наставника за плащ и потянул к спасительному валуну. Застежка с треском оборвалась, и мальчик покатился в сторону, сжимая в кулаке зеленую материю.

Тарик обернулся. При виде мантии его лицо внезапно вспыхнуло надеждой.

Гар только этого и ждал. Воспользовавшись секундной заминкой, он обрушил на Тарика свой двуручный клинок. Эссикс чудом увернулась и взмыла вверх, роняя перья, успев напоследок клюнуть Пожирателя в ладонь, обтянутую перчаткой. Тот дрогнул, промахнулся.

Не выпуская мантии, Роллан крепко стиснул в кулаке Кораллового осьминога. Панорама обзора мигом съежилась, плоть стала жидкой, почти невесомой. От соприкосновения с твердой поверхностью валуна тело растеклось и легко просочилось в щель.

Очутившись на другой стороне, Роллан выпустил из рук талисман, и мир вокруг снова обрел ясные очертания. Опустившись на колени, мальчик припал к щели. Сквозь узкое пространство увидеть ничего не удалось, только до слуха доносилось тяжелое дыхание и лязганье металла о металл. Но вот раздался судорожный хрип, за ним леденящий кровь скрежет – и тишина.

Сколько Роллан ни напрягал зрение, смог различить только неподвижную ногу, обутую в сапог. Он сощурился, пытаясь понять, кто перед ним.

Но вдруг в ужасе отпрянул, когда свет заслонил огромный глаз. Разделенные лишь парой дюймов, они с Гаром, не мигая, уставились друг на друга. Даже с помощью Гератон генералу не перебраться за валун. Опасность миновала. Но Роллану было все равно.

Ведь Тарик погиб.

Послышался до боли знакомый стрекот. Гар подскочил и скрылся из виду. Люмио решил отомстить за друга. Роллан вертелся как уж, стараясь разглядеть хоть что-то, но тщетно. К топоту прибавились крики Эссикс и скрип камней под тяжестью Гератон. Шустрая, подвижная выдра явно уступала противникам в силе, исход битвы был предрешен.

– Люмио, сюда! – надрывался Роллан в надежде, что выдра сумеет протиснуться в узкую щель. Однако по ту сторону не стихали звуки борьбы. Со слезами на глазах Роллан ловил надрывные хрипы, тяжелую поступь шагов.

Люмио издал предсмертный вопль.

Затем наступила мертвая тишина.

Хлопая крыльями, Эссикс села Роллану на плечо, больно вонзила когти, словно говоря:

«Они отдали жизнь, чтобы выиграть тебе драгоценные секунды. Не трать их понапрасну».

Чудовищная реальность обрушилась на Роллана. Тарик погиб. Люмио тоже. Тело мальчика содрогнулось от беззвучных рыданий.

В следующий миг он прижал к груди зеленую мантию и бросился наутек.

 

11

Золотой лев

Едва в оазисе разразилась битва, Конор с Иртике, ломая ветки, поспешили укрыться в чаще, вспугнув сонмы певчих птиц. На ходу Конор чуть не врезался в Эссикс – та мчалась в другую сторону, к Роллану, и вскоре скрылась из виду. Через пару минут бесцельного бега Иртике сделала знак остановиться, зажмурилась и достала из сумки Слепыша.

– Позади сильно дрожит земля, но звук отдаляется.

– Пронесло, – заметил Конор без радости в голосе. Если им ничто не угрожает, опасность наверняка нависла над Тариком с Ролланом.

Иртике замолчала, только крепче стиснула питомца.

– Оазис кишмя кишит сородичами Слепыша. Их связь обострила мое чутье, – объявила она чуть погодя. – Например, я ощущаю огромного зверя неподалеку – на утесе, ближе к оазису. Он то исчезает, то снова появляется. Как будто прыгает.

– Кабаро, – встрепенулся Конор. – Больше некому. Давай наверх. Если повезет, перехватим Роллана с Тариком по пути.

Воодушевленные, они ринулись в чащу. Иртике первой добралась до опушки и выглянула из-за пальм.

– Захватчики сосредоточились у входа в оазис, часть рыщет в дебрях. На утесе пока никого, – доложила она.

– Значит, Кабаро достался нам, – без энтузиазма откликнулся Конор. – Но сначала нужно отыскать Тарика и Роллана.

– Сунемся назад, точно попадемся, – возразила Иртике.

– Ладно, – угрюмо согласился Конор. – Попробуем добыть талисман своими силами.

Иртике взглянула на него в упор.

– Мы справимся, – заверила она, но прозвучало неубедительно.

Конор помрачнел.

– Должны. Другого выхода нет.

– Тогда вперед. На противоположной стороне есть склон. По нему мы заберемся наверх.

Иртике решительно двинулась к утесу, ни на секунду не отпуская от себя Слепыша. В месте, где гора обрушилась, виднелся почти отвесный подъем, но деваться некуда, придется лезть.

Конор восхищался, с какой грацией Иртике карабкалась по склону. Худенькие ножки ступали по камням, безошибочно выбирая те, которые не обвалятся. Конор следовал за ней по пятам. Через несколько минут они миновали верхнюю границу леса, очутившись на открытом пятачке. Спрятаться было негде, однако никто не окликнул их, не бросился в погоню – сквозь зеленую толщу захватчики не заметили беглецов. Ближе к вершине угол наклона уменьшился, но твердую почву сменил гравий с обломками песчаника, поэтому дальше пришлось пробираться на четвереньках. Зато земля стала как на ладони. Конор различил сотни солдат на противоположном конце оазиса, всадники гнали диких собак в пустыню.

Венчала утес равнина, исполосованная трещинами. Конор с Иртике притаились за валуном – последним укрытием на пути.

– Кабаро совсем близко, в центре площадки, – доложила девочка. – По левую сторону от нас.

Конор подался вперед, их со львом разделяла всего сотня ярдов. Парочка выбралась из-за валуна. Конор понимал: в открытой схватке с Кабаро не сладить, но можно попытаться уговорить его отдать талисман Зеленым Мантиям – кто знает, вдруг после нападения захватчиков он согласится.

Заметив посторонних, Кабаро ринулся прямо на них, мускулы на исполинском теле вздулись канатами. При виде гигантского хищника Конор оцепенел. Руки беспомощно повисли, сердце затрепетало, от страха мысли в голове перепутались.

– Ир… Иртике… – промямлил он. – Беги, спасайся!

Девочка застыла, поднесла к лицу Слепыша, словно хотела проститься с питомцем. Но вдруг случилось невероятное.

Кабаро исчез.

Как сквозь землю провалился. Но через мгновение появился снова, пытаясь выбраться из огромной ямы. Обретя под ногами почву, снова рванул вперед – и снова земля разверзлась.

– Это еще что? – спросил Конор.

Иртике не ответила, по-прежнему держа перед собой Слепыша и всматриваясь в его жуткую мордочку.

– Иртике?

Яма, поглотившая льва, углублялась на глазах. Конор недоумевал. Неужели Кабаро, проживший здесь немало столетий, так плохо знает местность? Внезапно его осенило.

– Иртике, твоих рук дело?

Молчание. По щекам девочки градом струился пот.

Яма стремительно разрасталась, в ненасытную утробу с грохотом летели камни. Даже в прыжке от Кабаро виднелся лишь краешек гривы. С каждой попыткой выбраться лев проваливался все глубже. Взревев, Кабаро увяз окончательно.

Пропасть вдруг перестала расти, ее края задрожали и начали обваливаться. Вскоре яма наполнилась землей, замурованный лев остался посередине, из насыпи торчала только голова.

Конор прощупал почву ногой – она крошилась, но вес выдержала. Осторожно ступая, мальчик двинулся к Великому Зверю. Несмотря на раны, нанесенные Бриггану, вид обездвиженного Кабаро вызывал жалость.

– Прости, но я должен забрать Золотого льва. Ради спасения Эрдаса.

Лев оскалился, земля задрожала от его невидимых потуг освободиться.

Конор приблизился еще на шаг. Надо заполучить талисман до того, как Кабаро вырвется на волю.

– Иртике, не поможешь?

В ответ тишина. Девочка стояла неподвижно, само воплощение сосредоточенности. Платье уже насквозь пропиталось по том. Ее воля удерживала Кабаро в ловушке, однако силы были на исходе. Слепыш и тот устало понурился.

Конор виновато приподнял густую гриву, усыпанную обломками песчаника. Золотая цепь оказалась на удивление тяжелой, пришлось повозиться и в итоге снимать двумя руками. Великий Зверь рвал и метал. Хорошо, что замок был сзади, куда не доставали могучие челюсти.

С талисманом в кулаке Конор бросился к Иртике.

– Золотой лев у меня. Уходим.

Секунду девочка оставалась в трансе, но быстро стряхнула с себя оцепенение.

– У меня такая слабость, – призналась она.

– Идти сможешь?

Опираясь на Конора, Иртике кивнула и спрятала Слепыша в сумку. Потом указала на неподвижного Кабаро.

– Больше не могу его сдерживать. Вся моя энергия ушла в землю. Теперь Кабаро освободится без труда.

– Значит, надо убираться отсюда, – заявил Конор.

– Чем быстрее, тем лучше.

Без лишних слов оба ринулись вниз. Конор обмотал золотую цепь вокруг пояса и надежно закрепил. С каждым шагом подвеска ударяла его по бедру.

На открытом участке с рыхлой почвой, ведущем к оазису, Конора охватил необъяснимый страх, отчаянное нежелание видеть то, что творится внизу. Поборов слабость, он продолжил спуск.

От подножия к вершине утеса поднимался каньон, перегороженный массивным камнем. По ту сторону было ничего не разобрать, но ближе к скале отчетливо проступала цепочка следов, тянущаяся за угол. Из глубины ущелья донесся знакомый клекот.

– Эссикс! – обрадовался Конор. – Скорее.

Они помчались вдоль обрыва. За очередным поворотом увидели ястреба, парящего над расселиной. Внизу притулилась сгорбленная фигура.

– Роллан! – окликнул Конор. – Роллан, ты цел?

Мальчик медленно поднял взгляд и снова уставился на сверток у себя на коленях.

– Роллан! Смотри! – Конор взмахнул подвеской. – Золотой лев у нас. Найдем Тарика и сматываемся.

– Тарика? – рассеянно переспросил Роллан, словно очнувшись от глубокого сна. – Тарик мертв.

Только сейчас Конор понял, что приятель держит в руках. Окровавленную зеленую мантию.

– Нет… – вырвалось у него.

Роллан разжал пальцы и закрыл лицо ладонями.

– Он погиб, защищая меня. Гар убил его.

У Конора перехватило дыхание. Перед глазами что-то вспыхнуло, ноги подкосились…

Однако он выстоял. Теперь все зависит от Золотого льва. Если не сберегут его, Тарик погиб напрасно. Тарик погиб. Погиб. Мальчик тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли.

– Как нам вытащить тебя оттуда?

– Никак, – последовал бесстрастный ответ. – Отсюда нет выхода, тупик.

Порывшись в мешке, Конор достал фигурку Аспидного слона, гладкий камень приятно холодил кожу.

– Лови! – Он бросил талисман вниз.

Талисман полетел вниз, со звоном приземлился и замер у ног Роллана.

Тот даже не шелохнулся.

– Роллан! – рявкнул Конор, удивляясь силе собственного голоса. – Бери подвеску. Живо!

Окрик подействовал. Роллан машинально поднял амулет и надел на шею. Эссикс мгновенно выросла вдвое.

Сложив гигантские, шириной с каньон крылья, она ухнула вниз, у самой земли расправила их и, ухватив неподвижного Роллана за шиворот, поднялась в воздух, взметнув со дна мелкие камушки и гальку. Мальчик заслонил глаза ладонью. Эссикс бережно опустила его рядом с товарищами, он моментально плюхнулся в пыль.

– Оплакивать Тарика будем после, – отрезал Конор. – Гератон с целой армией по-прежнему разыскивают нас. Нужно скорей уносить ноги. Ясно?

Роллан поначалу не среагировал, потом вяло кивнул.

Тарика больше нет. Конор едва не провалился в черную бездну отчаяния, но сумел собраться с духом. Иртике совсем выбилась из сил, Роллан на грани нервного срыва – если еще и он слетит с катушек, им конец, Пожиратель выиграет. Конор взглянул на измученных ребят.

– В оазисе полно захватчиков. Соваться туда нельзя.

Иртике покачала головой.

– Не зря страусы так тщательно охраняли каньон. Обходной путь займет несколько недель, мы просто-напросто погибнем, если пойдем другой дорогой. Значит, нужно как-то проскочить через оазис.

У Конора сжалось сердце. Будь Тарик с ними, он придумал бы, как поступить. Но Тарика больше нет.

– Ладно, тогда спускаемся. А там… даже не знаю. В общем, на месте разберемся.

– Гениально. – Иртике устало улыбнулась, взяла Конора за руку и сжала вялую ладонь Роллана. Втроем они развернулись.

И увидели, что каньон кишит захватчиками.

Миновав ущелье, воины в черных доспехах окружили Кабаро. По команде Зерифа отряд сосредоточился вокруг ямы. Поднялся крик, суматоха; похоже, Зериф надеялся забрать у Великого Зверя талисман.

А еще наделся, что лев по-прежнему замурован – однако Иртике больше не спрессовывала землю. С оглушительным ревом Кабаро выскочил из ямы. Грациозно перекувыркнулся в воздухе и приземлился футах в десяти от края, затоптав солдат, которым не посчастливилось оказаться рядом. Припадая на четыре лапы, хищник угрожающе разинул пасть. Выругавшись, Зериф попятился, воины бросились врассыпную.

– Думаю, Кабаро справится, – шепнула Иртике.

– Для нас это шанс, пока никто не видит. Бегом! – скомандовал Конор.

Они помчались к тропе. За спиной слышались душераздирающие вопли – Кабаро атаковал сгрудившихся вокруг него захватчиков. Только бы задержал их подольше! Ребята повернули за угол.

И чуть не прыгнули в пасть огромной змее. Гератон ползла наверх, массивная туша занимала все тесное пространство. Столкновение застало всех врасплох. Эссикс опомнилась первой и вцепилась змее в капюшон, истерзанный во время битвы в лагуне. Громадному ястребу не удалось толком разогнаться для сокрушительного удара, но кобра забилась от боли, круша и переворачивая камни, пыталась увернуться от разящего клюва.

– Назад! Отступаем! – велел Конор, увлекая ребят на вершину.

Однако там их поджидали захватчики во главе с Зерифом. Друзей окружили. Поигрывая мечом, Зериф зашагал через строй, губы кривились в презрительной усмешке. Сзади, с ликующим шипением, на них надвигалась Гератон.

– Оружие к бою! – распорядился Конор, несмотря на сковывающий ужас.

Роллан обнажил клинок. В недрах сумки заверещал Слепыш.

Или все бесполезно? Дракой они лишь отсрочат неизбежную смерть.

Внезапно Роллан оживился.

– Золотой лев!

– А для чего он?! – крикнул Конор при виде приближающегося войска.

– Какая разница! Пробуй!

Сжимая талисман, Конор призвал на помощь всю свою волю. «Чем бы ты ни было, покажись».

В следующий миг изо рта мальчика вырвался чудовищный рев.

Оглушительный, жуткий, какой не издавал ни один Великий Зверь, даже Кабаро.

От пронзительных звуков стоящие неподалеку захватчики рухнули как подкошенные и зажали уши. Вторую партию отбросило ударной волной.

– Конор! – К Иртике подкрадывалась невероятных размеров гиена. В зрачках хищницы горело безумие, из пасти капала слюна.

Острые как нож зубы норовили ухватить девочку за ногу.

От нового рыка гиену как ветром сдуло. У Конора ломило в висках – можно представить, каково тем, на кого обрушивался его рев.

С Ролланом и Иртике за спиной, он закружился на месте, силой голоса отгоняя каждого, кто попадался на пути. Напуганные, захватчики не решались напасть.

Даже Гератон мешкала. Кобра вертелась и извивалась, подминая под себя зазевавшихся солдат.

– Что дальше? – прокричал Роллан.

– Мы все еще окружены, – напомнила Иртике.

Конор на секунду выпустил талисман, перевел дух и вытер рот ладонью.

– Может, если буду быстрей поворачиваться, нам удастся прорвать оцепление?

– У меня идея получше, – возразила Иртике. – После обвала земля ослабла, а тут армия и мощные звуковые волны. Надо лишь подтолкнуть – и скала рухнет. – С этими словами она вытащила из сумки Слепыша. Зверек болезненно корчился от громогласного рыка. – Пожалуйста, потерпи. Нам очень нужна твоя помощь.

Земля задрожала, пошла трещинами. Солдаты в страхе заголосили; превозмогая боль, Гератон подняла голову, черный капюшон угрожающе раздувался.

– Назад! – прошипела она.

Поздно.

Огромный кусок почвы откололся от края; песчаник водопадом хлынул в оазис, наводняя джунгли.

– Иртике? – окликнул Конор, силясь удержать равновесие.

Но девочка уже погрузилась в транс, глаза закатились, тело раскачивалось взад-вперед.

Гул падающего песка стремительно нарастал. Цепенея от ужаса, Конор наблюдал, как с утеса обрушивается пласт за пластом.

– Конор, нужно уносить ноги! – закричал Роллан.

Тем временем начался настоящий обвал. Конор рванул в сторону, но сапоги увязли в песке. Мальчик покачнулся, но благодаря поддержке друзей устоял. Сквозь грохот песчаных лавин слышались предсмертные вопли захватчиков. Все вокруг утопало в песке. Песчаные волны сдирали кожу, норовили забиться в рот. Конор покрепче стиснул зубы, чтобы земля не попала в легкие.

Лавина песка накрыла ребят с головой, подхватила и понесла, но даже во мраке они не размыкали рук. Скорость росла, Конор бился головой о дюны, понимая – один неловкий удар, и для него все будет кончено. Он уже гадал, умрет ли от перелома шейных позвонков или задохнется под толщей песчаника, как вдруг лавина замедлила ход.

Раскаленное солнце припекало щеки, вокруг разливался свежий аромат. Разлепив веки, Конор с облегчением увидел, как Роллан с Иртике распластались неподалеку, жадно хватая ртом воздух.

Оазис исчез.

На месте райского уголка, охраняемого утесом, высилась песчаная насыпь, поглотившая царство Кабаро – лагуну, деревья. Наконец последние тучки песка улеглись. Наступила мертвая тишина.

Внезапно насыпь ожила.

По земле пробежала длинная волна, следом из-под завалов возник огромный черный силуэт. Гератон.

Растерянно повертев головой, Великая Змея отвернулась, глядя на образовавшуюся равнину, с чешуи струйками стекал песок.

– Уходим, живо! – шепотом велел Конор.

Иртике через силу встала. Роллан по-прежнему лежал с открытым ртом.

– Эй, – окликнул Конор приятеля, поднимаясь. – Ты как?

Роллан не шелохнулся. На желтом перепачканном лице белели только глаза.

– Поможете? – прохрипел он.

– Конечно. – Конор рывком поставил приятеля на ноги, тот поморщился. Во время обвала рана на боку снова стала кровоточить. На рубашке расплылось алое пятно.

– Бежать сможешь?

– Надеюсь, – сипло отозвался Роллан.

Троица рванула наутек, высоко задирая колени, чтобы не увязнуть в песках. Покрытое ссадинами, тело Конора горело огнем. Однако при мысли о Гератон, ползущей за ними по пятам, ноги сами несли его вперед.

Эссикс парила в облаках, не отставая ни на секунду.

– Между нами говоря, птицей быть совсем неплохо, – пропыхтел Конор, не сбавляя шаг.

Дальше песок был не таким глубоким, бежать стало легче. Осмелев, Конор бросил взгляд за спину. Там и сям человеческие фигурки пытались выбраться из зыбучей ловушки, но тщетно.

– Вроде оторвались. Наверное, Гератон уползла в другую сторону. Нам же лучше.

Ему никто не ответил.

Конор обернулся. В глаза бросились перекошенные от ужаса лица друзей. Неужели Гератон? Но увиденное оказалось страшней.

Тарик.

Тело наставника наполовину ушло в песок, на поверхности оставались только голова и плечи. Под подбородком у него свернулся калачиком Люмио – песчаная волна прибила его к Тарику. Оба смотрелись такими… умиротворенными.

– Тарик… – Конор отвернулся, пряча слезы. Золотой лев повис на поясе мертвым грузом. Пальцы машинально погладили талисман. Да, он достался дорогой ценой. А сколько еще предстоит заплатить?

– Нужно забрать их и похоронить, – непослушными губами вымолвил Роллан.

– Нет, – возразил Конор, проклиная себя в душе. – Путь предстоит долгий, захватчики вот-вот бросятся в погоню. И Тарика больше нет, чтобы нас защитить. Отступать будем налегке.

– Вот значит как? – огрызнулся Роллан, не сводя глаз с покойного наставника, но на лицо набежала тень. – Добряк Конор заматерел? Научился принимать сложные решения? Теперь, когда Тарик погиб, ты наш бесстрашный лидер?

У Конора перехватило дыхание.

– Роллан, пожалуйста, не сейчас, – хрипло попросил он.

– Симпатяга пастушок мне нравился больше, – отрезал Роллан.

– Мне тоже, – мягко согласился Конор. – Жаль, его не вернуть.

Гнев Роллана мигом улетучился. Он устремил взгляд на Тарика и замолчал.

Иртике достала Слепыша, посмотрела в глаза-бусинки.

– Я могу похоронить его, если хотите.

Конор покосился на Роллана, тот кивнул.

Мгновение спустя земля задрожала, разверзлась и погребла под собой Тарика с Люмио. Прижимая к сердцу ладонь, Конор наблюдал, как два тела исчезают в песчаной глубине.

– Спасибо, Иртике, – прошептал Роллан.

Как только яма была засыпана, девочка вышла из транса.

– Боюсь, на сегодня мой лимит исчерпан, – призналась она. – Сил уже нет.

– Надеюсь, надобности больше не возникнет, – пообещал Конор. – И спасибо тебе огромное. Тарик заслужил эти похороны.

– Согласна, – вторила Иртике. – Я знала его совсем немного, но могу сказать, что это был благородный, добрейшей души человек.

– Грех называть нашего спасителя Слепышом. – Роллан погладил сморщенного грызуна. – Прости за все гадости, которые я про него говорил.

Иртике улыбнулась.

– Ты читаешь мои мысли. Отныне он будет Микак. В переводе с моего языка – «земля» и «дом».

– Хорошее имя, – похвалил Роллан. – Мы тебе признательны, Микак.

В ответ землекоп повесил голову и заснул.

– Пора. – Конор легонько тронул друга за плечо. – Ради Тарика. Нельзя допустить, чтобы его жертва была напрасной.

Роллан кивнул, утирая слезы.

– И ради твоей мамы, Иртике, – тихо продолжал Конор. – Она тоже отдала жизнь, сражаясь с захватчиками в Нило.

Ребята зашагали к ущелью, которое выведет их к северному Нило, а оттуда – к замку Зеленых Мантий. Эссикс взмыла под облака, острый взор шарил по сторонам в поисках опасности.

Не пройдя и сотни ярдов, Конор заметил темную фигуру, распростертую на песке.

– Стойте, это случаем не?..

Иртике всхлипнула. Роллан взялся за нож.

– Гар!

Однако Конор перехватил его руку.

– Уймись. Он не шевелится.

Втроем они приблизились к неподвижно лежащему телу. Черные доспехи генерала облепил песок. На шее зияла чудовищная рана. Сомнений никаких, Гар был мертв.

– Наверное, Тарик убил его, – предположил Роллан. – Или лавина.

– Нет, – возразил Конор. – Смотрите. – Под слоем песка отчетливо виднелись следы укусов. Все разом встало на свои места. – Люмио, – пояснил Конор, смаргивая слезы. – Он отомстил за смерть друга.

– Невероятно, – прошептал Роллан. – Выходит, Пожиратель мертв. Выдра загрызла самого Пожирателя. Благодаря ее отваге мы спасены. Молодец, малыш!

С этими словами он пнул бездыханного генерала. Тот откатился в яму – а прямо под ним обнаружился мохнатый комок.

Роллан отпрянул.

– Это еще что?

Конор наклонился, сощурился. Сердце ухнуло куда-то вниз. Увиденное не укладывалось в голове. Откуда этому взяться здесь, с Гаром?

Мальчик растерянно уставился на товарищей.

– Это росомаха.

 

12

На закате

За время плавания Абеке частенько задумывалась, почему Шейн выбрал себе в товарищи росомаху, а не какого-нибудь обитателя глубин – юный захватчик был самым настоящим морским волком, безошибочно угадывая течения и ветра. В штиль он нырял за борт, рассекая соленые волны, и выныривал с тропической рыбой, насаженной на копье. Затем легко взбирался по болтающемуся тросу на палубу и в мгновение ока очищал добычу от чешуи.

Охотница и главная добытчица во время многочисленных походов, Абеке впервые оказалась на полном пансионе. А что, даже приятно для разнообразия.

По счастью, корабль принадлежал семье Шейна, и тот знал его как свои пять пальцев; иначе вдвоем с судном не сладить. Хотя чего скрывать – они стали отличной командой: Абеке без лишних слов ловила и связывала концы канатов, взбиралась на мачту, чтобы опустить паруса. В минуты досуга она смотрела, как мимо проплывают земли. Сначала – бескрайняя пустыня Нило, где якобы жил Кабаро, за ней джунгли, потом ее родные степи.

Выходит, Великий Лев все время был у нее под носом – невероятно! Друзья наверняка сейчас разыскивают его талисман. Неужели?.. Вдруг они совсем близко?

К счастью, дел на корабле было невпроворот, они отвлекали от тревожных мыслей. А тревожило Абеке немало: судьба Мейлин; выбрались ли Конор, Роллан и Тарик из Океана; какой прием ждет их в замке Зеленых Мантий; сумеет ли она сдержать обещание и защитить Шейна от Зеленых Мантий.

Он слишком долго оставался врагом. Воевал на стороне захватчиков в Океане, городе Саамов и даже в храме Динеша. Неизвестно, как примут его Олван, Ленори и Тарик. Смогут ли проникнуться его жертвой.

Впрочем, гадать осталось недолго. На горизонте зеленым пятнышком замаячил замок.

Однако в предзакатных сумерках настал полный штиль – теперь до ночи не добраться.

За день Абеке и Шейн не сказали друг другу ни слова, оба работали в тишине. Нагретая полуденным солнцем палуба обжигала ноги, пока девочка потрошила улов – двух летучих рыб и незадачливого кальмара, на свою беду решившего подкрепиться на поверхности.

Когда вдалеке показался берег, Шейн изваянием застыл на носу, разглядывая высокие скалы в обрамлении изумрудной растительности.

Оставив рыбу жариться на углях, Абеке встала рядом с Шейном, взгляд блуждал по знакомым местам. При виде замка с души словно камень свалился, но в глубине души зрел страх. Что теперь будет с Шейном?

– Ты уже бывал в этих краях?

Шейн засмеялся.

– Шутишь? Мне еще охота пожить.

– Они тебя примут. Я объясню, и они примут, – ласково убеждала девочка.

Шейн закрыл глаза, в лучах заходящего солнца его веки отливали оранжево-розовым.

– Приятно слышать. Твоя вера в людей поистине достойна восхищения.

– Слушай, тебе с детства внушали, что твой дядя – герой. А как иначе! Откуда ты мог знать истинную сущность захватчиков, если все время находился по их сторону баррикады?

– Наверное, ты права, – протянул Шейн.

– Мне ли не знать, – с горечью воскликнула Абеке. – Всегда подозревала, что отец любит Соаму больше, чем меня, но окончательно убедилась в этом только на церемонии, когда призвала Уразу. Вместо того чтобы гордиться, отец счел меня отступницей. Ты же, наоборот, дал понять, что я особенная.

Шейн обернулся. Угасающий солнечный свет золотил точеные черты. Абеке нервно сглотнула и продолжила:

– Люди меняются, и Зеленые Мантии в том числе. Они оценят твою помощь. А узнав, что Гар сделал с твоей сестрой, полностью одобрят решение перейти на нашу сторону.

– Ты чудо, – хрипло отозвался Шейн.

Абеке залилась румянцем, потупилась.

– Ой, не скажи.

– В голове не укладывается… Почему дядя позволил Гератон убить Дрину? Мне так ее не хватает… Пусть мы часто ссорились, она была моей любимой сестренкой.

Абеке не верила своим ушам. Шейн впервые заговорил о Дрине, хотя раньше наотрез отказывался ее обсуждать. Такая откровенность льстила девочке.

– Мои соболезнования. Даже не представляю, каково это. Одно дело потерять сестру, и другое – наблюдать, как она умирает от рук родного дяди. В Окаихи мы привыкли к смерти. Но не к такой, нет…

– Дрина сроднилась с пауком безо всякого Нектара. В результате несколько лет болела. Я ухаживал за ней тогда, но сестра – очень сильная личность. Боюсь, она ненавидела меня за собственную слабость, поэтому и выпила Желчь, чтобы снять боль. А в результате стала слишком… агрессивной. Я просил ее, умолял не перегибать палку с Гератон, но она и слышать не желала – так хотела избавиться от моей опеки. Сама лезла на рожон и доигралась. – У Шейна вырвался тяжелый вздох. Похоже, он долго носил это в себе. – Рано или поздно меня постигла бы та же участь. Надеюсь… я поступил верно. Впрочем, деваться мне все равно некуда.

Абеке коснулась нагретого мускулистого предплечья, загорелого, с выгоревшими светлыми волосками.

– Даже не сомневайся. Твой выбор спас мне жизнь.

– Твои друзья наверняка упекут меня за решетку, – заметил Шейн. – Я бы на их месте поступил точно так же.

Абеке только улыбнулась.

– Если упекут, то максимум на пару дней. Не бойся, я тебя не брошу – как ты в свое время. Потом Зеленые Мантии все поймут и смилостивятся. Они народ милосердный.

– Мне бы такую уверенность, – вздохнул Шейн. – А пока будем уповать на твою.

Абеке кивнула, не сводя глаз с горизонта, где уже вырисовывался замок – величественный серый монолит, поблескивающий в тусклом свете.

– Придется ждать до утра, – с сожалением резюмировала Абеке. – Пристань не освещается, если причалим посреди ночи, охрана может, не разбираясь, открыть огонь. Решат, что мы злоумышленники.

– Хорошо, подождем, – легко согласился Шейн, – одна ночь погоды не сделает.

Они бросили якорь в сотне ярдов от каменных стен, поужинали в сгущающихся сумерках. На небе одна за другой загорались звезды, ставшие Абеке роднее нилоанских светил. Вспомнились вечера, когда она охраняла сон товарищей, а верная Ураза неподвижно сидела рядом, глядя на звездное небо.

После ужина девочка вызвала леопарда и скормила ему остатки еды. К слову, Шейн ни разу за все плавание не призвал росомаху – наверное, та очень боялась воды. Шейн не признавался, но похоже, у него была слабая связь с питомцем, и никакие уговоры не помогали Реннегу успокоиться. Чтобы не смущать спутника, Абеке помалкивала и старалась держать Уразу в спячке.

Сейчас она погладила шелковистый мех и заглянула в фиолетовые глаза, которые избегали смотреть на Шейна.

– Все в порядке, – убеждала Абеке. – Ему можно доверять.

Ураза бросила взгляд на захватчика, потом снисходительно посмотрела на хозяйку и явно осталась при своем.

Нежно перебирая лоснящуюся шерсть, Абеке думала о завтрашнем дне. Если повезет, через пару часов она будет дома. Скорей бы увидеть всех, обнять, рассказать, что случилось, и составить план спасения Мейлин. Интересно, как примут Шейна – Роллан точно в штыки, а вот Конор поймет. Все поймут рано или поздно.

 

13

Похороны

Прощание с Тариком проходило в главном зале. Утро выдалось погожим и ясным, сквозь круглое окно в крыше пробивались солнечные лучи, заливая ослепительным светом все пространство вокруг церемониального саркофага. Олван определил ребят в первые ряды, но Ленори, мудрая Ленори, незаметно проводила их на галерку, подальше от посторонних глаз.

– Вы и так хлебнули горя, – вздыхала она. – Специально сажаю ближе к дверям, если станет совсем невмоготу.

Поначалу Конор согласился только ради Роллана, до сих пор пребывавшего в ступоре, однако уже через час мысленно возблагодарил Ленори. Он вяло клевал носом, слушая, как Мантии один за другим превозносят достоинства Тарика. Не спасала даже ночь, проведенная в отчем доме. Ведь прошло меньше суток с момента, как они явились в замок, обгоревшие, сплошь в царапинах от песчаных бурь.

Конору очень недоставало Иртике, такой надежной, невозмутимой. Нилоанка решила отправиться домой, но обещала непременно вернуться в замок. Простившись с ребятами на берегу, она зашагала на север, к Окаихи. Может, оно и к лучшему – Пожало понадобятся ее способности, чтобы защитить свой народ от врагов.

Думая об Иртике, Конор невольно вспоминал все те ужасы, что им довелось пережить в Нило. Перед глазами вставал образ Гератон с разинутой пастью, труп Гара, Тарик с Люмио, исчезающие под землей. Полуоткрытый саркофаг зиял пустотой, будучи всего лишь символом церемонии.

Главный зал был излюбленным местом Тарика. Конор часто заставал наставника в этих стенах, погруженного в сладкие грезы. В какие, мальчик не решался спросить. Неудивительно, что последние почести покойнику отдавали именно здесь. Соратники поднимались на трибуну, чтобы произнести заготовленную речь.

Монте, вернувшийся в Орден после смерти Барлоу во время поисков Аракса, разыграл по ролям стычку с Тариком у себя в торговом дворе в Городе Валунов. Тарика он пародировал гениально: говорил тихо, с ударением на конце фразы. Верный енот Скраббер бился и корчился на полу, изображая самого Монте. Шутка удалась, присутствующие засмеялись.

Дольше всех смеялась Лиша. Она проделала долгий путь из Фарзит Нанга, не побоявшись пересечь оккупированный захватчиками Цонг. Публика, затаив дыхание, слушала ее рассказ о том, как в бытность новобранцем Тарик забыл ломоть вяленого мяса в лагере, перепутал с куском древесной коры, а потом жевал его целый день – такой был упрямец. Забыв про усталость, Конор хохотал вместе со всеми, чувствуя, как сквозь смех по щекам струятся горькие слезы.

Роллан всю церемонию сидел, не шелохнувшись. Конор с беспокойством косился на друга, периодически толкал его в бок, но тот лишь отмахнулся, сгорбился и невидящим взглядом уставился на трибуну.

Настал черед Олвана говорить. Настоящий великан, лидер Зеленых Мантий уступал ростом только своему зверю-воителю – исполинских размеров лосю, топтавшемуся за спиной. Его зычный голос загремел под сводами зала, возносясь к безоблачному небу.

– Смерть Тарика – огромная потеря для каждого из нас. Его достоинство и мудрость – вот пример, которому должны следовать все мы без исключения. Помните, Тарик и Люмио сражались до конца. Стараниями их, а также Конора, Роллана и наших новых союзников – Иртике и Микака, – захватчикам не достался талисман Великого Зверя. Благодаря героическому поступку Люмио, генерал Гар мертв, а у Эрдаса появился шанс на спасение.

Олван шагнул к изголовью саркофага с выгравированным лавровым венком и повесил Золотого льва на каменный лист. Вскоре к первому амулету прибавились другие. Лиша подавала. Олван перечислял:

– Настал долгожданный момент, когда к Золотому льву присоединятся другие талисманы, добытые кровью и потом. Аспидный слон Динеш. Бронзовый орел Халавир. Серебряный волк Бригган. Янтарный леопард Ураза. Бамбуковая панда Джи. Медный ястреб Эссикс. Обсидиановая обезьяна Ково. Мраморный лебедь Нинани.

Старейшина Мантий указал на сверкающие в утренних лучах амулеты.

– Это – результат наших кропотливых трудов. Отныне Тарик живет не только в наших сердцах, но и в каждом из талисманов. Без них Ково не выбраться на волю. Уверен, Тарик пожелал бы воздать должное тем, кто помогал в этом нелегком деле: Конору, Роллану и Хранителю.

Мантии встали и зааплодировали. Конор почувствовал, как вспыхнули щеки. Хуже нет, когда на тебя все смотрят. Да и какие овации, пока Абеке с Мейлин томятся в плену.

Похоже, Роллан разделял его мнение. Он смущенно почесал забинтованную ногу, но видя, что хлопки не стихают, встал и жестом призвал собравшихся к молчанию.

Повисла мертвая тишина. Конор пожалел, что Мейлин нет рядом. Она наверняка гордилась бы новым, серьезным Ролланом.

– Не спорю, у нас есть повод радоваться, – начал Роллан. – Но думаю, Тарик хотел, чтобы мы не теряли бдительности. Война еще не окончена, а двое наших друзей по-прежнему в руках захватчиков.

Шаркая лекарскими сандалиями по мраморному полу, он приблизился к постаменту, поклонился Олвану и достал из внутреннего кармана зеленого плаща два амулета.

– Это последние. Гранитный баран Аракс и Коралловый осьминог Мулоп. Талисман, что свел нас вместе… его видел Тарик перед смертью. Он спас мне жизнь.

Роллан опустил обе подвески в щель между изголовьем и крышкой саркофага.

– Пусть хранятся здесь до поры до времени. Если бы не Тарик, Люмио и Зеленые Мантии… нам бы ни за что не удалось их достать.

– Ты носишь мантию Тарика с честью, – заметил Олван. – Наставник гордился бы тобой.

Конор вскочил, прижимая руку к груди. Пустой саркофаг с двумя талисманами, ради которых они пожертвовали многим, заставил сердце болезненно сжаться.

Кто-то потянул его за рукав.

Обернувшись, Конор увидел бледную как смерть Ленори.

– Пойдем, – торопила она.

– Не переживай, со мной все в порядке.

– Не в этом дело, – пробормотала Ленори. – Пошли.

Конор виновато покосился на Роллана, застывшего перед постаментом, и поспешил вслед за Ленори к выходу.

– Что стряслось? – спросил он в коридоре. По пути им не попалась ни одна живая душа, все Мантии были на церемонии. Конор едва поспевал за Ленори, в изяществе не уступающей своему радужному ибису. Вплетенные в волосы перья развевались на ветру.

Наконец парочка очутилась во дворе.

– Гляди! – воскликнула Ленори. – Гляди, кто здесь!

Когда глаза привыкли к яркому свету, Конор различил в центре двора знакомый силуэт, руки нервозно скрещены на груди.

Абеке.

Конор рванул к ней со всех ног и чуть не сбил. Они крепко обнялись, расхохотались, радуясь счастливому воссоединению.

– Ты цела! – Конор внезапно отстранился. – Дай на тебя посмотрю!

– Да! Слава небесам, ты тоже! Ленори рассказала о ваших приключениях в Нило. Жаль, меня там не было. Нас с Мейлин держали в темнице неподалеку.

Конор снова прижал девочку к себе. Ей еще столько предстоит узнать – про отца, сестру… про Тарика. Неизвестно ведь, о чем успела поведать Ленори. Но сейчас Конора заботило другое.

– Где Мейлин?

– У захватчиков, но цела-невредима, – успокоила Абеке. – По крайней мере, была в нашу последнюю встречу. Только я сбежала, а она осталась.

– Она не ранена? По-прежнему во власти Гератон? Как тебе удалось выбраться?

– У нас будет время все обсудить, – улыбнулась Абеке. – Ленори говорит, вы сами только что вернулись.

– Ага. – Конор мрачно кивнул. – Роллан, правда, слегка не в себе. Надеюсь, скоро оправится. Зато Тарик… Абеке, мне так много нужно тебе сказать!

– Мне тоже. Знаешь, одна бы я ни за что не справилась. Мне кое-кто помог.

– О чем это ты? – насторожился Конор.

Абеке собралась с духом.

– Нам всем свойственно ошибаться в людях. Сердце твердит одно, но мы отказываемся слушать.

– Не понимаю…

Абеке бросила взгляд на рощу, окаймляющую двор, и позвала:

– Шейн, теперь можешь выходить!

Конор глазам своим не поверил, когда из-за деревьев показался Шейн. Еще выше и крупнее, чем раньше, но на лице застыла тревога. Еще бы!

Конор схватился за топор.

– А он как тут очутился?!

Абеке ласково коснулась его плеча.

– Шейн помог мне добраться сюда. Ему я обязана жизнью.

– Стой! – Ленори в ужасе уставилась на Шейна с порога замка. – Дальше ни шагу!

Тот повиновался и протянул открытые ладони.

– Если хотите, можете меня арестовать. Имеете право. Но с захватчиками я больше не заодно. – Шейн поморщился. – Прошу только – дайте мне шанс, не убивайте на месте.

– Абеке, отойди от него, – велел Конор, ни на секунду не выпуская Шейна из виду, пальцами сжимая рукоять топора.

Девочка покачала головой.

– Конор, умоляю, послушай. Ты не понимаешь!

– Нет, это ты не понимаешь! – послышалось у ворот.

Хромая, Роллан промчался мимо Ленори.

– Роллан! – испуганно воскликнула Абеке.

– Спроси своего дружка про росомаху! – крикнул Роллан, выхватывая кинжал. Эссикс тревожно верещала над головой.

– О чем это ты? – нахмурилась Абеке.

Шейн округлил глаза.

– Не понимаю.

– Твой дух зверя – росомаха, верно? – ухмыльнулся Роллан. – Помнится, мы уже сталкивались с ней. А на днях – о чудо! – видели точно такую же в Нило. Мертвую. Сказать, с кем?

Шейн с непроницаемым видом скрестил руки на груди.

– Все равно не понимаю. Мы с Реннегом сражались против вас в битве за Аракса.

Роллан заковылял к нему, держа наготове кинжал.

– Надолго разлучаться со зверем не сахар. Мы с Конором знаем по себе. Бедняга Гар, наверное, весь измучился, когда отдавал тебе росомаху, и, чтобы не терзаться, взял ее с собой в Нило. Вот тут вы и прокололись. Гар погиб, и росомаха вместе с ним. А вот крокодила поблизости не наблюдалось. – Он замер в паре футов от соперника, целясь острием ему в грудь. – Абеке, подойди, а мы пока разберемся с Шейном.

Конор на всякий случай выставил руку, не давая Роллану ударить.

– Мы можем разрешить наш спор здесь и сейчас. Шейн, призови своего зверя.

Захватчик лишь покачал головой.

– А смысл? Не верите сейчас, не поверите и потом. Я думал, Абеке ваш друг. Неужели ее слово ничего не значит?

Решительность Абеке сменилась растерянностью. Она легонько тронула Шейна за плечо.

– Пожалуйста, уступи. Призови Реннега, чтобы Роллан успокоился.

Шейн закусил губу.

– Как ты можешь мне не верить? После всего, что мы пережили!

Абеке посуровела.

– Сделай это. Ради меня.

Роллан шагнул к Шейну.

– Вызови Бриггана! – скомандовал он Конору.

С бешено бьющимся сердцем Конор вывел волка из спячки. Тот уселся на задние лапы и настороженно принюхался. Его раны успели затянуться. На месте шрамов зияли проплешины.

– А я позову Уразу, если ты, Шейн, не закроешь тему раз и навсегда, – пригрозила Абеке.

– Хорошо, закрою. – Трясущимися пальцами Шейн развязал кожаные ремешки на тунике. Края ткани разошлись. Мальчик рванул шнуровку. В вороте открылась грудь.

И татуировка зверя.

 

14

Шейн

Абеке попятилась при виде гигантской – на весь торс – татуировки зверя. Хвост обвивался вокруг мускулистого живота Шейна. Огромные челюсти смыкались у основания шеи.

Крокодил.

Нет, невозможно. Откуда он у Шейна? Ведь его зверь – росомаха. А крокодил – животное Пожирателя.

Пожиратель…

Роллан занес кинжал и бросился на захватчика. Тот с непроницаемым лицом повернулся к Абеке и вдруг запрокинул голову.

Исполинский крокодил вырвался на свободу, заполнив собой все небольшое пространство двора. Шейн ловко оседлал рептилию, стиснул сильными ногами бока. Абеке вспомнилась битва при храме Динеша, и воин в рогатом шлеме верхом на крокодиле. Она-то грешила на Гара. А Пожирателем оказался… Шейн?

– Это был ты! – воскликнула Абеке, хотя Шейн уже добрался до середины двора. – Ты был Пожирателем, а не Гар!

Захватчик не удостоил ее ответом и во весь опор помчался к воротам замка – не ожидая нападения, Мантии оставили их открытыми.

– Ему нужно помешать! – кричал Конор.

Эффект неожиданности сработал – их застали врасплох. Бригган бросился в погоню, но крокодил был слишком далеко.

Ленори единственная стояла у него на пути, тщетно пытаясь зарядить дротиком духовую трубку.

Радужный ибис вился рядом, но годился скорее для ворожбы, чем для битвы. Сражаясь с трубкой, Ленори стала звать на помощь, но крокодил отшвырнул ее в сторону как былинку.

Шейн уже добрался до ворот, когда на шум высыпали Зеленые Мантии. Тяжелый хвост описал широкую дугу, и четверых людей отбросило на стену. Они замертво осели на пол, а мгновение спустя крокодил с наездником растворились под сводами замка, мелькнул только кончик закованного в броню хвоста.

Абеке застыла как громом пораженная.

– Все из-за меня! Я во всем виновата! – плакала она.

– Локти будешь кусать потом! Побежали! – рявкнул Роллан, вместе с Эссикс устремляясь в темный коридор. Конор и Бригган – следом.

Сбросив оцепенение, Абеке поспешила за ними. Глаза не успели привыкнуть к полумраку. Переступив порог, она споткнулась о неподвижные тела Зеленых Мантий и зверей. Но быстро вскочила и заковыляла вперед, ориентируясь на голоса друзей. Из главного зала доносился шум, крики и грохот – крокодил крушил огромным хвостом стены.

– Талисманы! – раздался истошный возглас Конора из-за угла. – Он хочет их украсть!

Ну конечно! Шейну – точнее, Пожирателю, – нужны талисманы, чтобы вызволить Ково из темницы. И Абеке привела его прямо к ним, минуя все ловушки и заслоны. Груз вины давил на плечи, пригибая к земле. Нет, нельзя раскисать – надо помешать Шейну осуществить его коварный замысел, который сама же помогла воплотить.

Свет, бьющий из зала, озарял распростертые на полу фигуры Мантий. Бурый медведь сгорбился, потирая сломанную ногу. Абеке на ходу подобрала погнутый лук, колчан со стрелами – не самого лучшего качества, но сойдет.

В главном павильоне царил хаос. На своем пути крокодил снес скамейки, разгромил помост. Церемониальный саркофаг откатился в сторону. С гиканьем пришпорив «скакуна», Шейн ринулся на Олвана. Тот размахивал шипованной дубинкой, но дотянуться до обидчика не мог – мешали гигантские челюсти рептилии. Лось воинственно топтался рядом, но развесистые рога не давали обойти саркофаг и броситься на выручку хозяину.

– Ураза, на помощь! – позвала Абеке и мгновение спустя с трепетом наблюдала, как питомица, помешкав, засеменила вперед. Хвост стелился по полу, уши прижаты к голове, леопард подкрадывался к крокодилу со спины.

Тем временем Олван заслонил собой талисманы, украшавшие саркофаг. Воспользовавшись моментом, Роллан вцепился рептилии в хвост. С подачи Эссикс, державшей его за плечо, прыгнул повыше и всадил кинжал между чешуйками. Крокодил завертелся, но ястреб, хлопая крыльями и атакуя, закрыл ему обзор.

Роллан вскарабкался чудищу на спину и снова вонзил кинжал, даже не надеясь сразить могучего зверя, цель была подобраться ближе к Шейну.

К Олвану с лосем присоединились Бригган и Конор. Вчетвером они противостояли Королю Рептилий, стараниями Эссикс избегая острых, как бритва, зубов.

Четверо воинов обложили Шейна со всех сторон, и у Абеке забрезжила надежда. Время работало против захватчика. Поверженные Мантии с питомцами потихоньку приходили в себя. Еще немного, и они вступят в схватку с врагом. Абеке вложила стрелу в лук, прицелилась. Слезы гнева застилали глаза – только промахнуться не хватало! Вдобавок Шейн перемещался с бешеной скоростью – попробуй попади в такого.

Но девочка не отступала, снова натянула тетиву.

И поймала на мушку Роллана, наносящего крокодилу очередной удар.

Абеке выругалась, опустила лук и крадучись двинулась к крокодилу.

Медленно, но верно Роллан рассчитывал сбросить Шейна вниз, причем правой рукой. Надо лишь вычислить, куда упадет захватчик.

И подкараулить его вместе с Уразой.

Роллан исхитрился встать и, пригнувшись, балансировал на извивающемся хребте. Молодец, и где только научился? Такими темпами Шейн скоро окажется на земле. Абеке натянула тетиву так, что коснулась большим пальцем щеки. От клинка ли Роллана, зубов Уразы или ее стрелы, но Шейну вот-вот настанет конец.

Внезапно мир вокруг померк.

Абеке растерянно опустила лук и заморгала, гадая, что случилось.

Свет вспыхнул и снова померк. Запрокинув голову, Абеке в оцепенении наблюдала, как через круглый люк в крыше, заслонив собой солнце, спускается нечто поистине огромное. Гигантская птица.

В павильоне воцарилась мертвая тишина. Мантии, звери-воители застыли, не сводя глаз с незваного гостя. Острый благородный профиль, крючковатый клюв. Абеке вдруг осенило: Халавир. Настоящий исполин, он задевал крыльями противоположные стены большого зала.

Широкими взмахами орел начал приземляться. Абеке порывом ветра отбросило в сторону. В павильоне начался ураган, казалось, сам воздух содрогается и ревет от страха. Великан Бригган цеплялся когтями за каменные плиты, но тщетно – вслед за остальными его снесло прочь. Прижатый к стене Конор кричал что-то, но слов было не разобрать.

Устоял только крокодил. Шейн распластался на нем, хватаясь за чешуйки, тело содрогалось под мощными порывами. Бедная Ураза пыталась затаиться под боком у рептилии, но ураган оказался сильней – оставляя глубокие царапины на полу, леопард растянулся на боку между скамьями.

Ветер больно бил в глаза, но Абеке терпела, не отворачивалась.

Халавир сложил гигантские крылья и опустился на землю. Красавец-орел с серовато-голубым опереньем устремил немигающий взгляд на Шейна. Невероятно длинный, заостренный клюв сулил смерть с одного удара.

Шатаясь, Абеке поднялась. Вслед за ней остальные. Эссикс громко заверещала. Халавир, склонив голову, слушал. Потом резко повернулся к Шейну.

Вопреки ожиданию, тот не дрогнул и, стукнув кулаком по груди, отправил крокодила в спячку. Роллан с грохотом полетел вниз. Орел же поймал Шейна в клюв и бережно поставил на ноги.

Но почему?

Халавир ведь должен сторожить Ково. Как он здесь очутился? И почему помогает Шейну?

При всей очевидности ответ не укладывался в голове.

Халавир был приспешником Пожирателя.

Не теряя ни секунды, Шейн сорвал с саркофага талисманы и торжествующе помахал ими.

Ураза бросилась в атаку и желтой молнией обрушилась на Шейна, острые клыки в миллиметре от его бедра. Но тут Халавир взмахнул крыльями, и леопард кубарем покатился по полу.

Абеке беспомощно наблюдала за происходящим, не в силах шевельнуться.

Мощный шквал опрокинул Шейна навзничь, но талисманы он не выпустил. Ловко выставив лапу, орел сомкнул когти вокруг талии захватчика. Когтями второй обхватил торс и с ликующим криком взмыл под облака.

Абеке не сдавалась, выпустила стрелу, но ее тайфуном снесло на землю. Стиснув зубы, девочка снова натянула тетиву. Последний взмах, и Халавир растворился в вышине, унося с собой Шейна.

И талисманы.

Эссикс хотела кинуться в погоню, взлетела – и камнем рухнула вниз, волоча подбитое крыло.

Долгое время под сводами павильона слышались только стоны раненых да возгласы зверей. Мало-помалу уцелевшие Мантии сумели встать. У Олвана из пореза на виске сочилась кровь, лося он отправил в спячку, чтобы животное не мучилось со сломанной лодыжкой. Ураза хромала, припадая на одну лапу. Бригган тряс огромной головой, словно пытался стряхнуть боль. Конор потирал шею. Роллан в растерянности таращился на кинжал, который совсем недавно вонзал в крокодила. Потом поднял взгляд на Абеке.

В нем читалась невыносимая обреченность. Даже внезапное появление Халавира и его предательство не снимали с девочки груза вины.

Она закрыла лицо руками.

Олван нарушил тягостное молчание.

– Халавир предал нас. Значит, надо готовиться к худшему: Ково вот-вот окажется на свободе.

«Я тоже вас предала, – с отчаянием размышляла девочка. – Все из-за меня».

Олван с его кипучей энергией был не из тех, кто долго скорбит, однако сейчас в глазах лидера Мантий стояли слезы. У Абеке чуть сердце не разорвалось от непривычного зрелища.

– Все кончено, – проговорил Олван. – Захватчики добыли талисманы. Теперь их ничто не остановит.

 

15

Итоги

Пастушком Конор сиживал у разрушенной стены на лугу рядом с домом и коротал время, переворачивая камень за камнем, чтобы посмотреть, что под ними. Эта ночь выдалась в точности как оборотная сторона тех камней: сырая, серая и шершавая.

Они с Абеке стояли у парапета замка, глядя на темную линию прибоя. Лунный свет скользил по пенистым шапкам волн, где-то там дрейфовал покинутый корабль Шейна. Ему, улизнувшему в когтях Халавира, он больше не понадобится. С утренней битвы минуло много времени, Пожиратель был уже далеко.

Конор машинально потирал затылок, ноющий после удара о каменные плиты главного зала. Заметив его жест, Абеке со вздохом отвернулась. Всю вторую половину дня до вечера она только и делала, что извинялась. Под конец ее тошнило от звука собственного голоса.

– Да ладно, могло быть и хуже, – успокаивал Конор и, не дождавшись ответа, продолжал: – Например, земля могла превратиться в кипящую лаву.

Абеке вымученно улыбнулась, глаза покраснели от слез.

– Судя по всему, ты здорово выручила Мейлин, – гнул свое Конор. – После того, что случилось в Океане… это очень благородно с твоей стороны.

Абеке вздохнула.

– Она моя подруга. Друзей любят несмотря ни на что.

– А я о чем толкую! Есть вещи похуже, чем доверие, согласись? Шейн обманул тебя, и это на его совести. Просто сердце у тебя не камень, что не может не радовать.

– Ты слишком добр ко мне. По-моему, совершенно незаслуженно.

– Шейн всем запудрил мозги. Одна росомаха чего стоит. А Гар целенаправленно изображал из себя Пожирателя. Не погибни он в пустыне, мы бы сроду не узнали, что росомаха – его зверь. Думаю, Гератон специально убила Дрину, чтобы у Шейна якобы появился повод отречься от своих. И ведь мы поверили! Все до единого, не только ты.

Абеке промолчала. Конор подобрал камушек и швырнул его во мрак.

– Но если хочешь заниматься самобичеванием, пожалуйста. Не буду тебе мешать.

У нее вырвался сдавленный всхлип.

– Спасибо, что рассказал про моих.

– Слушай, мне очень жаль, правда. В этом мы с тобой похожи – оба любим семью, а они… Представляю, каково это, жить с людьми, которые тебя не ценят. Зла на них не хватает!

Абеке на мгновение зажмурилась.

– Понимаю, но Пожало мой отец. У меня нет к нему злости, только недоумение. Зато одно я поняла четко: некоторые узы не разорвать. Иногда обретенная семья оказывается ближе родной.

Конор придвинулся вплотную и обнял девочку за плечи.

– Ты давно стала мне родной.

В дрожащем свете факела на пороге возникла Ураза, в отблесках пламени пятнистая шерсть отливала кирпично-красным. Абеке встрепенулась.

– Что стряслось? – насторожился Конор.

– По-моему, в главном зале кто-то есть, – шепнула девочка.

Бесшумно ступая, они с Уразой растворились во мраке. Топая на их фоне как слон, Конор пустился следом. По пути к нему присоединился Бригган. Вскоре все четверо стояли у входа в павильон.

Абеке прижала палец к губам и толкнула дверь. Та со скрипом отворилась. Четверка воинов крадучись двинулась к постаменту.

Облаченный в плащ силуэт, опираясь на лепнину, пытался залезть в саркофаг. После случившегося Конор ни на миг не разлучался с топором и сейчас потянулся к рукоятке. Абеке достала стрелу и, пропустив Уразу вперед, натянула тетиву.

На звон струны таинственная фигура обернулась. При виде Роллана Абеке невольно отпустила тетиву и тут же рухнула навзничь, выпустив стрелу в небо.

Роллан ошалело разинул рот, понимая, что был на волосок от смерти. Потом его губы растянулись в привычную ухмылку.

– Мало тебе угрызений совести, еще меня решила застрелить до кучи?

– Какого дьявола ты тут шляешься? – огрызнулась Абеке, вставая. – Мы же чуть… Да я чуть тебя не убила!

– Куда тебе, мазила.

Бригган заскулил. Конор укоризненно покачал головой.

– Все, прекращайте.

– Ты разве после ужина не пошел спать? – допытывалась Абеке.

– Пошел, – кивнул Роллан, – а потом вернулся. После такого попробуй засни. Ладно, идите сюда. Хочу вам кое-что показать.

– Не пойму, чему ты радуешься, – проворчал Конор, дрожащей рукой засовывая за пояс топор.

– В свете сегодняшних событий я уже не знаю, кому верить. Но вам двоим доверяю безоговорочно. Подсадите меня, и увидите.

Конор сплел пальцы в замок. Роллан оттолкнулся и по пояс залез в саркофаг.

– Ну и? – нетерпеливо спросила Абеке.

Пошарив внутри, Роллан спрыгнул на пол и торжествующе поднял руку.

На ладони лежали два амулета. Гранитный баран Аракс. Коралловый осьминог Мулоп.

– У нас есть два талисмана! – ликовал Конор.

– Значит, не все потеряно! – выпалила Абеке, бросаясь Роллану на шею. – Ты чудо!

– А то, – ухмыльнулся Роллан.

– Подумать только! У нас еще есть шанс! Если сумеем защитить талисманы, Пожиратель останется ни с чем.

– Да, но Нило и Цонг захвачены, – напомнил Роллан. – Если Мулоп не соврал, Ково наверняка на свободе. Халавир предатель, а у Пожирателя – настоящего Пожирателя – в распоряжении двенадцать талисманов. Явись сюда сам Теллун с ленточками на рогах, я бы не спешил праздновать.

– Ладно тебе, – отмахнулась Абеке. – Зато у меня теперь хорошее настроение.

Конор не сводил глаз с талисманов. Крошечные вещицы, от которых зависела судьба мира. Лунный свет серебрил их грани, отражаясь на лицах ребят.

Конор притянул к себе ребят. Втроем они устремили взгляд в открытое небо с мерцающими сквозь облака точками звезд.

Почудилось, будто они складываются в стрелку, указывающую на юг. В Стетриол, родину захватчиков.

– Два талисмана у нас, – медленно проговорил Конор. – И мы знаем, где остальные. Так что давайте пошевеливаться!