Тоби и Питер построили мир.

Задача не из легких.

Если ты богат, то и живешь как богач. Элитные кварталы с круглосуточной охраной, телохранители, даже, если нужно, своя мини-армия и боты-шпионы размером с комара. Закрытый мирок, безмятежность и безопасность.

Макгонигалы не были настолько богаты.

Отец заработал состояние, разрабатывая залежи опасных газов на океанском дне. Его компания искала скопления гидратов метана и углекислого газа в морских впадинах и связывала углеродистые соединения, переводя их в более безопасную форму. Никто не хотел повторения «Большой отрыжки», когда арктические моря всего за пару десятилетий выбросили в атмосферу больше углекислоты, чем накопилось бы за миллионы лет антропогенного загрязнения. Десятилетия работы по уменьшению выбросов СО2 пошли насмарку. Сразу после «отрыжки» температура на Земле поднялась до невероятных показателей. Страны объединились для постройки орбитальных зонтов, укрывающих планету от солнца. Именно так и началась эпоха колонизации других планет.

Папа звал себя «скромным уборщиком парниковых газов», но заработал на этом столько, что его заметили по-настоящему богатые люди. А мама была специалистом по переработке мусора. У неё был талант придумывать способы превращения отходов в сырье для новых производств. Этот талант и позволил заселить Седну. Никто другой не организовал бы такого эффективного распределения ресурсов. Родители Тоби обладали умениями, идеальными для колонизаторов безжизненного планетоида на краю Солнечной системы. Но родители полетели туда не по своей воле.

Когда папа разбогател, это заметили не только триллиардеры. На его состояние обратили внимание преступники.

Однажды солнечным осенним днём Тоби вернулся домой и обнаружил парадную дверь разбитой. Няня лежала мёртвой на полу кухни. Тоби долго смотрел на кровь в её разметавшихся светлых волосах, и вдруг понял: Питера в доме нет!

Сейчас он ясно помнил, лишь как бегал по дому, выкрикивая имя брата. Потом появилась толпа полицейских, вернулись родители и сестра. Эвайна крепко прижимала к себе плюшевые игрушки, глядела на все отсутствующим взглядом. Те, поняв, что дела плохи, переключились в режим утешения. Весь следующий месяц Эвайна слушала их ласковые голоса, разговаривала только с ними. Психотерапия плюс правильные таблетки – и травма почти не оставила следов.

А Тоби спасло от кошмаров участие в расследовании. Он был в курсе всех новостей, ходил с отцом в полицейский участок, узнавал подробности о бизнесе похитителей, процветающем на ниве межпланетной организованной преступности и ужасно расколотого общества, где ты был либо независимым богачом, либо нищим рабом.

Тоби хорошо помнил поиски, долгие разговоры с родителями и Эвайной. Но он не мог вспомнить день, когда Питер вернулся – равно как и день, когда его украли.

Преступников убили. Питер видел, как их скосило автоматной очередью. Мальчик пробыл в плену достаточно долго, и психиатры говорили, что он успел привязаться к преступникам, несмотря на то что они угрожали его убить, если не получат выкуп. Похитители – муж и жена – оказались беспросветно бедными людьми, отчаявшимися законным способом выбраться из нищеты. Питер без устали твердил, что виновато общество, а не они.

Но супруги не сказали мальчику, что убили его няню. Тоби помнил эту сцену в комнате допросов. Сначала Питер держался гордо, дерзил, кричал на полицейских. Обвинял их в убийстве своих друзей.

Старший инспектор не выдержал и брякнул:

– Да как ты можешь говорить такое?! Они же убили Марию Терезу!

Питер ошарашенно посмотрел на него.

– Да, твою няню, – повторил сыщик. – Они убили её, когда забирали тебя.

– Прекратите, ему же всего восемь лет! – сказал папа.

Слишком поздно. Тоби увидел, как погас огонь в глазах брата. Будто внутри него что-то сломалось. Питер вдруг стал очень тихим и спокойным.

Его молчание тянулось днями. Неделями. Психиатры приходили и уходили. Родители тоже провалились в глубокую депрессию. Питер больше не улыбался – не улыбались и они.

С Эвайной было всё в порядке. Её утешали игрушки. Родители попробовали дать такие же Питеру, и они даже немного помогли. Но Тоби знал: не по-настоящему. Пусть даже мама с папой этого не поняли. Питеру нужно было такое же сильное переживание, как похищение.

Тоби упросил отца купить самый лучший сим-конструктор с возможностью моделирования трёхмерных ландшафтов и богатым инструментарием для создания анимации. С таким арсеналом можно было ваять вселенные!

Лишь спустя четыре месяца работы Тоби решился пригласить в игру Питера.

Уже неделю тот места себе не находил от любопытства. Знал, что старший брат занят чем-то особенным. Наконец Питер надел очки виртуальной реальности (он был ещё слишком мал для имплантатов), нырнул в созданный Тоби мир – и застыл, увидев то, что меньше всего ожидал увидеть в игре.

– Это же наш старый дом!

Тоби воссоздал его во всех деталях, какие смог вспомнить. Дом одиноко стоял посреди серой равнины под таким же серым небом.

– Зачем ты это сделал? – спросил Питер чуть не плача.

– Не бойся, мы не пойдём внутрь, – успокоил его Тоби и положил руку на плечо. – Мы с тобой кое-что сделаем.

– Что? – Питер смотрел на дом круглыми от ужаса глазами.

– Мы построим вокруг целый мир, такой, каким захотим его видеть. И в этом мире с нашим домом никогда ничего не случится.

Конечно, Тоби старался, но почти не надеялся на успех. Честно говоря, и виртуальный дом он построил лишь для того, чтобы справиться со своими воспоминаниями. И думал, что Питер просто сорвёт очки и несколько дней не будет с ним разговаривать.

Но вместо этого Питер сказал:

– Нужна стена.

– Может быть, – неохотно согласился Тоби. – Ну а если мы построим мир, в котором не нужны стены?

Питер ошарашенно посмотрел на брата, и Тоби понял: сработало!

Так родился «Консенсус».

Денег, заработанных в экспедиции с Ниссой и Кассоном, хватило на три дня. Тоби провёл их, обследуя город в поисках работы. Его слегка мучила совесть из-за того, что он избегал встреч с Корвой и её друзьями, но одновременно Тоби почему-то злился на них, в том числе из-за того, что чувствовал себя виноватым. В общем, все было как-то запутанно.

Ему повезло найти маленький пансион на средних уровнях города. Дом выглядел вполне обычно и даже напоминал обиталища жителей Санторина – Тоби побывал там ещё до того, как семья покинула Землю. К пансиону вела длинная, зажатая между высокими стенами соседних зданий лестница, наверху которой за небольшой площадкой находилась увитая плющом дверь. Хозяева – на вид юные молодожёны— сразу сообщили Тоби, что им под восемьдесят, а в синхромир они перебрались с внутренних планет Солнечной системы шесть тысяч реальных лет назад. Они проводили Тоби в симпатичную комнату с видом на штормовое небо, сообщили, что ужин будет в шесть, и оставили парня с деннером в покое.

Да, следовало узнать больше о цивилизации синхромира. Но как? И с чего начинать? С брата и сестры? Один лишь взгляд на фото взрослых Питера и Эвайны переворачивал всё внутри. На них невозможно было смотреть. Не хотелось верить в то, что они теперь такие. Поэтому Тоби решил выяснить, как попасть на Дестриер, где его ждет мама.

Конечно, самым простым выходом было бы просто объявить о себе. Взять и сказать, кто он на самом деле. Но почему-то от этой мысли пересыхало во рту. И не то чтобы его пугала перспектива стать знаменитым и важным, или то, что Питер и Эвайна не хотели его возвращения. Нет, Тоби просто боялся встречи с ними, вернее, с блёклыми состарившимися подобиями прежних ярких весёлых детей.

К счастью, у него был Орфей. Они с Тоби стали привыкать друг к другу. Деннер вёл себя по-кошачьи и, кажется, всегда сам решал, чем заняться. Он неизменно удирал исследовать кусты, носился по изгибающимся лестницам, ведущим на соседние террасы. И всякий раз Тоби тревожился и боялся, что он не вернётся. Но Орфей возвращался, частенько с какой-нибудь милой девушкой, охающей и ахающей вокруг него.

– Орф, ты что, сводничать пытаешься? – пробормотал Тоби после очередной такой встречи.

Зверек посмотрел на него загадочно и ускакал прочь.

Интерфейс деннера не реагировал на устные команды или жесты хозяина. Датчики считывали ширину его зрачков, положение тела, концентрацию и состав феромонов, движения, отслеживали динамику внутренних часов, подготовку к спячке, уровень потребления энергии – и переводили в понятные для человека цифры и значки. Тоби знал, когда деннер голоден, – хотя это нетрудно было понять и без интерфейса. Гораздо интересней и полезней было наблюдать за реакциями зверька на людей. Быстро покрутив головой, он сканировал толпу, и над прохожими появлялись иконки: зелёные над «хорошими» людьми, красные над теми, кому, по мнению Орфея, доверять было нельзя. Но встречались и другие цвета, значения которых Тоби не знал и не был уверен, что когда-нибудь поймёт.

Он постоянно разговаривал с деннером, но спустя пару дней общения через интерфейс понял, что Орфей понимает его без всякой техники, хотя не распознает слов. Он считывал эмоции хозяина. Иконки и символы, кружившиеся над головой зверька, говорили о его состоянии не меньше, чем значки над мультяшным персонажем, показывающие, напуган тот, рад или разозлён.

И да, когда Орфей притаскивал к дверям пансиона очередную девушку, он на самом деле пытался сводничать.

Тоби все не мог собраться с духом и заставить себя читать книги и смотреть фильмы про брата и сестру, но, в конце концов, благодаря Орфею, всё же обрел решимость приступить к исследованию мира, придуманного братьями Макгонигал.

– Спасибо, что пришёл! – сказал Тоби.

За дверью комнаты стоял Джайзир. А за ним – его бот. Вернее, не бот, а ходячая мастерская, занявшая большую часть коридора. Тоби осмотрелся:

– Моя хозяйка гостей не любит. А в особенности роботов.

– Ну, тогда не стоило назначать встречу здесь.

Тоби посторонился, пропуская гостя. Тот вошёл в комнату и плюхнулся в единственное кресло. Тоби пришлось устроиться на кровати, вспоминая вопросы, которые он хотел задать производителю. Орфей же забился в угол подальше от бота.

– Ну где он? – спросил Джайзир нетерпеливо. – Ты же сказал, что позволишь мне прочитать его.

– Ты сказал Корве, где я поселился?

– Нет … но мог бы, если бы увиделся с ней утром. Да она тебя и не разыскивает. И вообще…

– Конечно, нет, я не имел в виду… – смутился Тоби и решил сменить тему: – В общем, я рад, что ты пришёл.

Он вынул из стола блок памяти и протянул гостю. Тот наклонился, посмотрел, но в руки брать не стал.

– Где ты его взял? Привёз на своём кораблике?

– Он был у них. У людей, к которым Эммонд и Персея прилетели на Возничий.

Джайзир взглянул на Тоби:

– Вот об этом мне надо было сразу сказать.

– Почему? Он был в мозге «двадцатки» – старого шахтерского робота. Друзья Эммонда с помощью «двадцатки» решили проверить, тот ли я, за кого себя выдаю. Заставили меня его включить.

– Так, не понял. Вот тут давай подробнее.

Столь неожиданное внимание к деталям со стороны Джайзира Тоби не понравилось, но он все рассказал производителю о том, что случилось в подводном доме. Джайзир выслушал его и заставил повторить. Затем откинулся на спинку кресла и погрузился в раздумья.

– Тебе не показалось странным, что они проверяют тебя роботом?

– С чего бы? «Двадцатка», наверное, была единственной машиной, уцелевшей со времен начала колонизации Седны. Как ещё они могли узнать, кто я?

Джайзир фыркнул.

– Да сказали бы тебе покомандовать любой «скорлупой цикады» в синхромире! Да вот этой хотя бы! – Он указал на кровать, где сидел Тоби. – Ты пробовал задействовать её, переустановить часы?

– Но ты ж сказал мне не делать этого! – воскликнул Тоби. – С какой стати? Ведь это – обычная «скорлупа» производства корпорации «Цикада», как и …

– Как и любая другая легальная «скорлупа» на семидесяти тысячах миров. А это значит, что ты можешь ею управлять: запустить, остановить, как угодно изменить расписание. Ты точно не пытался сделать это?

– Нет.

– Очень хорошо.

Тоби слез с кровати, опустился на колени. С виду обычная кровать, но на тумбе – этикетка с радужным насекомым. «С цикадой, дуралей», – напомнил он себе. Внизу обнаружились лючки и задвижки.

– А другие синхромиры? Они тоже используют их?

– Используют – но не производства Макгонигалов. Эти зафиксированы на нашей частоте. А использовать другие кровати в нашем синхромире… в общем, это законно, однако чертовски неудобно.

Джайзир опустился на колени рядом с Тоби.

– У тебя, случайно, нет интерфейса к ним?

– Ты имеешь в виду, в моих очках? Нет …

– Да уж, и тут загадки. Но их можно активировать голосом. В любом случае, хорошо, что ты не попытался запустить «скорлупу».

– Ты уже говорил это. Но почему? – спросил Тоби, садясь в кресло.

Джайзир, похоже, не обратил на это никакого внимания.

– Как думаешь, отчего люди на Малом Возничем использовали робота, чтобы проверить тебя? И почему именно в подводной комнате?

– Ну я думал …

По правде говоря, Тоби не задумывался об этом вовсе. Возничий – такое странное, экзотическое место. Может, там принято проводить деловые встречи в подводных комнатах.

– Наверняка тот робот не был подсоединён к корпоративной сети. Ведь он попал в лёд намного раньше, чем родилась корпорация. Но про твою биокриптографию он знал. А дом скрывала вода и наверняка ещё что-то. Безопасное место для твоей проверки.

– Безопасное?

– Подумай сам. Что случится, если ты решишь покомандовать кроватью в этой комнате?

– Не знаю. Я ничего не знаю о ней.

– Тоби, они все подключены к сети. Первое, что кровать сделает, – объявит всему миру: «Меня только что включил Тоби Уайатт Макгонигал!» И кого, по-твоему, заинтересует это приятное известие?

– Ты имеешь в виду Питера с Эвайной? Они узнают, где я?

– Именно! Люди на Возничем использовали бота вместо кровати. Значит, твой брат может и не знать точно, вернулся ты или нет.

– То есть всё это время я мог связаться с ними, просто сказав «привёт» любой старой кровати?

– Вот это тебе лучше сделать в последнюю очередь, поверь мне.

Тоби закипел от злости:

– Помнится, мы говорили насчёт того, можно тебе доверять или нет. И ответ был …

– Да ладно тебе! – воскликнул Джайзир, чуть не подпрыгивая. – Просто подожди немного! Сначала узнай побольше о том, что происходит. Пожалуйста! Если не ради меня, так о себе подумай.

Тоби сурово взглянул на Джайзира. Но осознание того, что семья, в буквальном смысле, всего в «паре слов» от него, сделало мир вокруг приятнее и безопаснее. Он решил выслушать приятеля.

– Так это, оказывается, гибернационная кровать? Выглядит вполне обычной, если не заглядывать вниз.

– Когда спишь, из нее выползает до черта всего, – ответил Джайзир рассеянно, – ну как в скафандре. Кровать образует над тобой кокон, и ты даже не проснешься.

Тоби вспомнил слова Персеи об имплантатах и нанотехнологиях, о том, что гибернационную технику совершенствовали тысячи лет. Но заказчиком-то оставался один клиент – вечная корпорация «Цикада».

Насколько знали люди, живущие на Земле и в «быстрых» мирах, Макгонигалы были всегда. Они существовали до появления постчеловеческих искусственных форм жизни, они населяли межзвёздное пространство до, во время и после колонизации близлежащих звёздных систем.

– Джай, я ведь прав, думая, что вот это, – Тоби кивнул в сторону кровати, – самое надёжное вложение капитала в галактике?

– Э-э? Ну конечно! Тысячи лет стабильности, а Макгонигалы к тому же пытаются перекупить или подмять под себя технологии гибернации по всему человеческому космосу. Какие бы странные чудики ими ни владели. Макгонигалы работают со всеми. – Джайзир рассмеялся. – А почему нет? Времени-то у них предостаточно.

– А как же насчёт деннеров?

– Ну, когда дело касается многих тысяч лет и огромного количества миров, что-то где-то обязательно проскользнёт между пальцев. Есть целые империи со своими законами и культурами, и там … в общем, кое-кто настолько силён, что на Макгонигалов просто не обращает внимания. Есть и технологии гибернации на порядок лучше, и они проникают в синхромиры. Такое контролировать трудно. Деннеры – хороший тому пример. Они родом с Барсума, их предки – генетически модифицированные коты. Наверное, они могли бы выжить на Марсе и до людей – если бы нашли пищу, конечно. Чтобы заменить «скорлупу», им требовался всего лишь нейроимплантат, улучшающий работу биологических часов, и модификация синтетических органов, позволяющая согревать хозяина. Теоретически можно так и человека изменить. Но наши «скорлупы» фиксируют такие моды, потому что они вне закона. Если изменишь себя так, больше одного раза «скорлупой» не воспользуешься. И это, знаешь ли, отнюдь не мелкое неудобство. Деннеры же дают реальную возможность и зимовать, и обходить закон. Ладно. Дай-ка мне этот блок памяти.

– Сначала скажи, что ты собираешься с ним делать, – потребовал Тоби. – А вдруг там что-то, что можно продать? Или нечто, чем можно меня шантажировать?

– Слушай, ты, вообще, представляешь, кто такие производители?

– Ну да.

При первой встрече Джай сам рассказал кое-что, а потом Тоби посмотрел в сети. Производители превыше всего ставили независимость. Их кодекс чести велел делать всё самим, не полагаясь на деньги. Они могли владеть роботами, даже несколькими, но старались выстроить свою микроэкономику и даже экологию. Тоби не удивился бы, узнав, что таскающаяся за Джаем машина не только помогает переживать цикл гибернации, но ещё и делает для него еду. Из всех, кого Тоби мог встретить в синхромирах, производитель уж точно не стал бы его грабить.

– Да мне только глянуть на саму технику, на устройство. До данных мне и дела нет, – уверял Джайзир. – Оно ведь такое старое. Наверное, даже несовместимо с нынешними системами. И твои прежние очки – тоже. Если хочешь, чтобы они работали нормально, давай сюда. Чего ты вдруг заартачился? Зачем мне тебя шантажировать или хитрить, если мы просто могли тюкнуть тебя по башке ещё на Возничем?

Тоби неохотно протянул ему блок и очки. Джайзир уселся, скрестив ноги, уложил все на кровать и махнул боту. Тот принялся раскладывать рядом с хозяином какие-то инструменты и приборы.

Начал Джай с очков. Поначалу Тоби пытался с ним разговаривать, недаром же заготовил кучу вопросов, но производитель лишь отмахивался. Мол, мешаешь сосредоточиться. В конце концов, Тоби решил расслабиться и подождать.

Через полчаса Джай вернул ему очки.

– Попробуй-ка сейчас!

Тоби коснулся дужки, активируя устройство.

Значки выскочили буквально надо всем: и над самой кроватью, и у стен. Очки рисовали за ними полупрозрачную карту города и всего Континента. Обычные иконки, видимые в туристических очках, остались на местах, но к ним добавилось столько всего! Робот Джайзира расцвел значками и линками, как и его хозяин, над которым, висели, главным образом, отсылки к социальным сетям. Даже над креслом загорелись надписи, оповещающие о его владельцах и об ответственности за порчу или кражу имущества.

– Ох! – выдохнул Тоби, пытаясь рассмотреть всё сразу.

Прежнее ощущение того, что синхромир – место простое и незамысловатое, исчезло напрочь. В виртуальности кипела жизнь. Хотя, по идее, это не должно было удивить Тоби, ведь он вырос в окружении дополненных реальностей, по которым скучал с тех самых пор, как очнулся. Просто в синхромирах было столько странностей, что отсутствие сетевой среды таковой даже не казалось.

– Как, лучше? – осведомился Джайзир, присоединявший к блоку памяти тонкие проводки и не видевший выражения лица приятеля (чему тот был искренне рад).

Всего спустя пару минут Джай зашипел:

– Да-сс! Получилос-с-сь! – И не успел он договорить, как над блоком повисло меню. – Тоби, у тебя там данные! Куча данных!

Да, и в самом деле куча, запутанная и непонятная. Десятки огромных бэкапов с пометками о времени сохранения и спецификацией. Зная «двадцатки», можно было предположить, что это логи работы, бесконечные съёмки того, как робот копал – траншеи, ямы, траншеи в ямах и ямы в траншеях. Однако в «куче» оказались и другие файлы.

– Да не может быть! – воскликнул Тоби.

Джайзир даже вскочил:

– В чём дело? Ты узнал что-то?

– Часть файлов – это сохранения игры.

– Игры? Тут записаны игры?

– Джай, не просто игры, а версии той самой игры! «Консенсуса»!

Тоби бросил брату вызов: «Представь, а затем построй мир, где ты сможешь быть в безопасности». И первым, что Питер построил в «Консенсусе», стало нагромождение башен, настоящий собор, где в каждом кирпиче было спрятано заряженное оружие, а всякая колонна скрывала готовые выскочить лезвия. Здание было буквально напичкано боеприпасами, повсюду – замки, люки, ловушки, роботы-часовые и даже танки. Просто памятник паранойе. За его стенами ничего не росло – Питер на всякий случай уничтожил всю живую природу в своей вселенной.

Но Тоби ожидал чего-то подобного и потому установил в игре правила, привязывающие ее к реальности. И даже не удивился, когда во время прогулки по творению Питера сторожевой танк не узнал создателя и разнёс братьев в клочья одним залпом ионной пушки.

Только спустя год Тоби смог предложить (а Питер смог услышать) брату задуматься над созданием мира, где ни у кого не будет причин на них нападать.

Такого младший и вообразить не мог. Вообще, ему в голову не приходило, что у насилия могут быть причины.

Иногда, отчаявшись, Тоби уже не верил в то, что Питер усвоит урок.

Узнав об игровых файлах в памяти «двадцатки», Тоби снова задумался о «Консенсусе». Он не стал их открывать даже после ухода Джайзира. Они были созданы сразу после исчезновения Тоби, и он боялся того, что может быть в них записано. Но повсюду – стоило выйти в город – был реальный «Консенсус». Когда они с Орфеем прогуливались по богатым кварталам, Тоби разглядывал город с изумлением – и одновременно с гордостью. Улицы и лестницы ничуть не походили на параноидальный собор Питера, но рука брата отчётливо виделась во всём.

Спустя два дня после визита Джайзира Тоби гулял по верхним городским террасам, как вдруг деннер замер, принюхиваясь, а затем бросился бежать. Виртуальный флажок над его головой пояснил: зверёк узнал кого-то или что-то. За несколько секунд он вскарабкался по водостоку и помчался по краю крыши.

– Не обращай на меня внимания! – улыбнувшись, крикнул ему Тоби. – Я лучше пойду по тротуару, да и торопиться так не буду!

У Орфея были свои карты города. К примеру, Тоби мог сидеть в кресле, но не на столе, а на комнатное растение – только смотреть. Орфей же мог сидеть на всех трёх предметах, так что в его географии они считались местами отдыха, наравне с перилами и ветками деревьев. Для Орфея карнизы были маленькими балконами, а трубы и вовсе линиями метро.

Тоби всё никак не мог привыкнуть к возможности смотреть на мир глазами деннера. Наверняка такой же эффект мог быть с котами и собаками. Просто раньше люди не имели возможности взглянуть на мир с точки зрения животных. А с интерфейсом Орфея – пожалуйста.

Хотя ловить зверька он вообще не помогал.

Тоби поплелся туда, куда, как ему показалось, удрал мохнатый проныра, свернул за угол – и чуть не врезался в девушку, сидящую на корточках и почёсывающую Орфею подбородок.

– Ух ты! – воскликнул Тоби.

Девушка поднялась и улыбнулась.

– О… – сказал он и тут же почувствовал себя полным идиотом. – Привет.

– И тебе ещё раз привет, – ответила девушка. – Я так и не поблагодарила тебя тогда.

– Поблагодарила? За что…

Точно, это же девушка, которую он спас от разъярённого паломника на площади перед Центром.

– А, ну да, конечно …

Орфей переводил взгляд с хозяина на девушку и обратно.

– Рад был помочь. А что там произошло?

– Мы с друзьями осуществляли своё право на свободу слова, – сказала она и протянула руку. – Я – Кирстана.

– Тоби, – брякнул он, напрочь забыв, что надо пользоваться псевдонимом.

Она снова присела и стала чесать Орфея за ушами.

– Думаю, я нравлюсь твоему деннеру. Как его зовут?

– Орфей. Да, кажется, он к тебе всерьёз привязался. – Тоби искоса посматривал на зверька, но тот демонстративно не обращал на него внимания.

– А ты сам как? Ты же вышел из лагеря подготовки. Хотел отправиться в паломничество? – спросила Кирстана.

– Нет. Я просто осматривал достопримечательности и оказался в центре скандала.

– Осматривал достопримечательности? Наверное, по маршруту из этих жутких туристических вирт-очков?

Она покачала пальцем у глаз. На Тоби сейчас были именно они, и он к ним машинально прикоснулся, чем сразу себя выдал. Потом улыбнулся робко и виновато, хотя и не видел особого повода стесняться или смущаться.

– Они вряд ли заменят настоящего местного гида.

– Ну я же никого здесь не знаю.

– Теперь знаешь меня.

Тоби открыл рот – и закрыл, не произнеся и слова. Он никогда с девчонками так не разговаривал. Кирстана, похоже, на несколько лет старше. Она что, флиртует? Или просто такая дружелюбная? Попробуй тут догадайся. Интересно, она представляет, сколько ему лет?

– Э-э, ну да, – наконец, выдавил он.

Повисла пауза. Вдруг Орфей прыгнул, и, выпустив когти, вскарабкался Тоби на плечо.

– Ай! – взвизгнул парень, пытаясь стряхнуть зверя.

Кирстана рассмеялась.

– Да, помощь гида мне бы пригодилась.

Орфей громко заурчал прямо ему в ухо.

– А с тобой я потом переговорю, – пообещал Тоби.