За барьером было неожиданно светло. На заднем фоне жизнерадостная, всех тонов золота мозаика, как слепящая рябь на воде. Перед трехметровой бронзовой статуей кудрявого юноши, одетого в подобие халата китайского мандарина, стояла низкая широкая лавка, а на ней полотняный пёстренько расшитый мешочек с крупой, горка орешков на медном блюдечке, несколько ярких камешков, наделенных неизвестным мне смыслом и Кирино творение из железа, стилизованный солнечный круг, который она сделала исключительно сама, истратив почти всю магию. Насилу уговорила ее на миниатюру, она было замахнулась на надвратный щит. Негусто подношений, даже если считать один предмет — один человек, то я десятая. А к другим богам очереди, ой, как нехорошо.

Чтобы присоединить к дарам свою лампадку, пришлось согнуться в три погибели, так вот почему так низко, хочешь, не хочешь, а поклон отобьешь.

Перед лавкой такая интересная штуковина, чтоб на коленях молиться, с подушечкой. Пришлось на себя прикрикнуть и напомнить, что уже не хромая старуха, не переломлюсь на коленки стать, не на пол же. К богу пришла, а не в районную библиотеку.

Говорить вслух не хотелось, раз бог молитвы слышит, то и мой монолог мимо ушей не пропустит. Поздоровалась, пожаловалась на долю свою попаданскую, ну не то чтоб с жалобами, а так, мол и так, приволочь приволокли, спасибо, конечно, большое, что от чистилища избавили, но, столько усилий потрачено и ноль внимания на бедную жертву. Сколько времени я несла про себя эту дикую смесь претензий и благодарностей, хоть бы огонек в лампадке колыхнулся. Ну, была бы честь предложена. Пора, коленки устали, а мне еще к трем богам…

— Я не тебя хотел, — тихий голос застал у самой завесы, да так неожиданно, что я чуть не села, нелепо взмахнув свободной от корзинки с дарами рукой и с перепугу выпустив синее свечение. Сырая сила охотно отделилась от кожи, бесформенной медузой полетела куда-то за спину и шустренько втянулась в статую.

Он что, голодный? Ох! Меня ошпарило острой бабской жалостливостью, только рачительная вредина внутри скулила, что нечего силу разбазаривать, нам еще Сару кормить. Стоп, не меня хотел?

— Не тебя, я пытался ухватить душу мужчины, который сидел рядом, но он оказался живучим. Ты успела отойти первой, а силок был уже активирован.

Куда отойти? А, понятно, душа от тела отделилась. И кем же был тот сотоварищ по несчастью, которого я, получается, подсидела. Ну, или как-то так. Помню мужика, жутко пропахшего дешевым табачищем.

— Он военный. Бывший.

— А зачем военный? Что, у нас война назревает?

Ой, мама, а как к богу-то обращаться? Не по имени же?

— Да как хочешь, так и обращайся. Чего уж теперь, нынче мое имя силой не обладает.

— Так, погоди, Солнце, давай проясним. Зачем ты людей с Земли таскаешь? С Николаем тоже ошибся? И почему с Земли?

— Ошибся, я другого хотел, военного.

Опять военного. Наверное, того раненого, которого оперировали, должно быть, офицера.

— Ну, думал, вдруг посоветует чего, — и такая обреченность в голосе, что у меня слезы подступили.

Дальнейшее общение с богом свелось к мешанине образов. Такой мощный поток информации разом и прямо в мозг я совершенно неспособна переработать. Но, черт подери, удобно, не надо слова подбирать. Из того, что удалось осмыслить, бесспорно было следующее: Солнышко местное со своими коллегами в ссоре и они его как-то умудрились задвинуть. Теперь это чудо, отрезано от реальной подпитки, то есть от молитвенных восхвалений верующих и перебивается разовыми обращениями.

С Земли людей таскал, потому что это ближайшая параллель и Солнце там правильное. Угу, здесь-то, точно — неправильное. Военных выбирал, потому что они, после магов, самые образованные, ведь магов на земле нет. А про ученых Солнышку не ведомо. Вот ведь!

Логика — супер. Если ему конфликт в коллективе разруливать надо, то военные — не лучший выбор. Сил, за двести лет накопленных, хватало только-только на поиск и на силок для души. Про психологов местный бог слыхом не слыхивал, недосуг ему было поинтересоваться достижениями параллельной цивилизации, ага. А из меня психолог, как из шайтана нянька.

На вопрос, чем же Раштит так коллег достал, ответа внятного получить не удалось. По ощущениям, Солнышко и сам не понимает, он же просто шутил, чтоб весело было. Что-то мне в этой фразе мучительно напоминает рассказы моей крестницы про шизоидные шуточки ее однокашников. В моменты пубертатных обострений.

Очнулась, только когда глаза заслезились. Солнечная мозаика не отпускала взгляд, а проблемы бога, почему-то он виделся молоденьким юношей, не отпускали разум. Мне нужно несколько дней, чтобы подумать, слишком уж все оказалось глобальным.

— Если ты не возражаешь, мне пора. К тебе первому зашла…

— Еще придешь?

Приду, куда ж я денусь. Вот только с мыслями соберусь.

— Хорошо. Песенку эту про «Луч солнца золотого…» споешь. И почесать обещала.

— Стань человеком и подходи, почешу, не статую же мне бронзовую чухать?

Этот вопрос остался без ответа. Появилось понимание, что все, разговор окончен.

За завесой, в общем зале, после яркости солнечной мозайки, было сумрачно и по-прежнему суетливо. Кира топталась где-то в середине очереди к богу земли. А в гости к Раштиту желающих не наблюдалось. Наверное, я опять со временем что-то учудила.

Визиты к богам земли и воды были почти одинаковы. Зато антураж их приделов различался кардинально. В камень пещеры вкраплены кристаллы-светильники в таком умопомрачительном порядке, что несколько секунд я глазела, открыв рот. Красиво, но очень подавляет. Абсолютная иллюзия миллионов тонн твердой породы над головой. В темной глубине пещеры просматривалась статуя. Песчаник, что ли?

Я ожидала, что бог земли будет приземистым и мощным, но нет. Разве что руки чуть длиннее привычных пропорций и ноги коротковаты. Одет просто и удобно, никаких тебе халатов с широкими рукавами. Не качок и впечатления особо физически сильного не производит. Зато выносливый и жилистый, это да.

Водный бог устроил все так, что шагнув за силовую завесу оказываешься в центре голубого светящегося водоворота. И скамья с дарами, и эта штука для коленопреклонения, и статуя рослого парня. Материал изваяния я не опознала, но золотистый и плотный, как мрамор. И этот бог не оправдал моих ожиданий. Ни тебе хвоста русалочьего, ни перепонок. Нормальный спортивный парень, с проработанным телом, как и положено пловцу. Некрупный и похож на корейского актера Со Джи Сола.

Скамьи для даров обоих божественных коллег завалены всякой всячиной, в том числе и живые растения имелись. Выращенные в аккуратных нарядных плошках. Я опознала мяту и что-то, очень похожее на столетник. Уф, прямо камень с печени свалился. Потому что обоим богам, и земному Рушату, и водяному Гоху, я преподнесла по одному-единственному клубеньку картофеля. Ценность, для меня лично, неимоверная.

Моя молитва сводилась к мечтам, как я эту картошечку выращу, да какой урожай, с божественной помощью, соберу, да какие блюда приготовлю, да как вкусно их съем, да сколько новый продукт пользы людям принесет. Заранее поблагодарила за будущую помощь и не вставая с колен, попросила немножко ослабить режим содержания для Раштита, люди страдают без солнечного света. Неужели боги-хранители не могут коллегу к порядку призвать, не мучая паству?

Вышла с убеждением, что выслушали меня со всем вниманием.

Перед завесой в предел луноликой Сиштиры случилась легкая паника. Ну не нравится она мне! Один этот ветер, который «лунное дыхание», чего стоит.

Древние греки считали, что все в теле женщины связано с луной, так почему богиня-хранительница так сурова к своим дочерям и их детям?

В чертоге луны все было узнаваемо. Отображение обители Солнышка. Та же мозаика-панно, только зеленовато-серая и с проблесками лимонного золота, которое слегка оживляло блеклую мертвенность, та же статуя, только из белого металла. Крепенькая, даже чуть пухленькая девица, со множеством косиц на голове. Одета как индианка, только в сари не замотана. Наряд оголяет животик с пирсингом в пупке. Она единственная, кто стоит чуть отвернув лицо от входящего. Позы ее коллег выражали приветливое внимание.

Как и предполагала амазонка, среди подношений было много украшений, предметы рукоделия и овощи. Кто бы догадался Луну капустой одарить, только не условно верующий земной инженер. Кира преподнесла Сиштире ложки с месяцем на кончике черенка. А от меня — ручное зеркальце в легкой кованой оправке, которую Дук сделал по моему, любовно нарисованному эскизу. О чем я и сообщила богине с удовольствием. Растет парень!

Мой же подарок, который лично мой — зеркало, был на грани корректности. Это в первый момент все очевидно, пусть красивая женщина собой полюбуется. Но я-то знала, что у подарка есть второй смысл. Отражение. Тонкий намек, что луна светит отраженным солнечным светом. Молила-просила задуматься, что если солнца будет больше, то и луна станет ярче. И сама поразилась, насколько мой дар созвучен беседе с Раштитом. Вышла из предела Луны быстро, и почему-то в слезах. Бессильных слезах обиженной женщины.

Кира подавленной не была. Наверно, ее общение с богами прошло более, позитивно. В любом случае, домой я возвращалась с чувством хорошо сделанной работы.