Варей все еще в подвешенном состоянии. Вроде бы уже собрались оформлять инвалидность, вторую группу, но в последний момент что-то засомневались и решили еще немного подождать. И действительно, чувствует Варей себя совсем уже неплохо. Но засела внутри усталость, соединилась с апатией. Все равно ему, выпишут на службу или наоборот спишут... Сидит Варей в полуподвальном помещении, положив руки на казенного вида светлый письменный стол. Комнату недавно оклеили дешевенькими обоями. Еще не выветрился запах клея. У стены - пара стульев для посетителей, которые пока еще редко когда появляются. Фирма по оказанию юридических услуг, только-только открылась. Учредители – люди серьезные, один – бывший прокурор, да и другие из того же ведомства. "Это только начало, - говорят они. - Раскрутимся, и дело пойдет! Точно пойдет! Никаких сомнений!" Может, и пойдет. Ребята шустрые, со связями. Ну, да Варею все равно. Предложили подежурить, он и согласился. Все не дома сидеть. Да и деньги, какие никакие, а пригодятся.
Сочится серый свет через низенькие оконца. Смотрит Варей на ноги проходящих мимо дома людей. Кто такие, чем занимаются? А не все ли равно? Идут и идут себе... Но вот остановились перед окном две пары мужских ног. "Обувка добротная… Это раньше по ботинкам можно было определить, кто такие, из какой социальной группы, а сейчас - шиш... Закурили... Это ко мне!" - неожиданно решает Варей и слегка выдвигает ящик стола, снимает с предохранителя лежащий там пистолет. Не расстается с ним Варей последнее время. "Напугал меня тогда Самар, напугал... Неужели объявился? - предполагает он. - Если переведут на инвалидность, пушку придется сдать... А это будет очень даже нехорошо, - думает встревожено. - Ну да, ничего, найдем выход из положения. Слава богу, Кристина теперь дома. Отец с отчимом не дадут в обиду, у них побольше возможностей, чем у полу-инвалида… Тут сам не знаешь, что завтра будет…" Но щемит внутри. Вряд ли еще судьба преподнесет ему такой щедрый подарок. "С другой стороны, она меня просто соблазнила! - пытается улыбнуться он. - Будь, прокляты эти чертовы привязанности!.. Надо будет позвонить ей, узнать, как дела…"
Ноги попереминались-попереминались и сдвинулись с места. Хлопнула входная дверь. Послышались неторопливые шаги, не совсем уверенные голоса. Возникли на пороге двое мужчин. "Не от Васильева", - облегченно вздохнул Варей, отступило напряжение, задвинул ящик стола. Посетителям за сорок. Один доброжелательно улыбается, другой серьезен. Лица смышленые.
- Добрый день! Мы не ошиблись? Господин Варей? - спросил серьезный.
"Где-то я его видел..." - подумал Варей и кивнул головой.
- У нас довольно деликатное дело, - вступил в разговор другой. - Естественно, хотелось бы соблюдения определенной конфиденциальности нашего разговора. Вы понимаете?
- Понимаю, - ответил Варей. - Фирма гарантирует соблюдение тайны. Можете не беспокоиться.
- Мы, собственно, лично к вам. Не скрою, прежде чем обратиться, мы навели о вас справки, - объяснил серьезный. - Мы ведем журналистское расследование. Чтобы не крутить вокруг да около, скажу, нас интересует "Возрождение". Вы в курсе их дел?
- В общих чертах... - уклончиво ответил Варей.
- Это ультраправая организация экстремистского толка. Называют себя истинными патриотами. На самом деле каша из фашизма, социализма и ксенофобии, вдобавок сдобренная махровым антисемитизмом! По сути, полный бред! Но, как сейчас говорят, у части электората вызывает сочувствие.
- Пора, наверно, представиться? - перебил его улыбчивый.
- Да, да, конечно! - спохватился серьезный. - Мы из еженедельника "Знаки времени". Это Оскольский Владлен Сергеевич, наш журналист, - показал он на своего спутника. - А я - Латохин Геннадий Михайлович, завотделом журналистских расследований. Дело в том, - продолжил он, - что нас беспокоит их возросшая активность. Они приступили к созданию военизированных формирований. Хотя их не так много, но история…
- Понятно, - перебил Варей.
- Так вот! Их должен кто-то финансировать, - вступил Оскольский. – Я готовлю большой материал, но не хватает фактов. Подобраться к ним очень трудно. А финансовые схемы - это вообще тайна за семью печатями. Причем, консультируют их по этим вопросам очень грамотные люди.
- Вы знаете, я такими вещами не занимаюсь, - довольно сухо ответил Варей. - Я - обыкновенный... сыщик. Не больше! Видимо, вас неправильно проинформировали.
- Может быть, вы нам не доверяете? - предположил Оскольский.
- Отчего же, вполне доверяю, - Варей вспомнил, что как-то видел Латохина по телевизору. - Просто, я не занимаюсь подобными делами. Здоровье, возраст... Разговор, безусловно, останется между нами. Здесь никаких сомнений.
- Мы понимаем, что это сложное и опасное дело. Поэтому и обратились к вам, - попытался с другой стороны подступить к Варею Оскольский. - Причем все накладные расходы будут учтены и, естественно, ваш труд будет вознагражден... Это, само собой разумеется.
"Деньги, деньги… Вот нет, чтобы без денег, ради идеи, как большевики в свое время", - подумал с усмешкой Варей.
- А не заинтересует ли противоположную сторону, кто дает деньги вашему изданию? Да и предложат, наверняка, побольше! - улыбнулся Варей.
- Это не секрет, - не принял шутки Латохин. - У нас приличный тираж, да и рекламой не обижены. Видимо, мы ошиблись! Извините! - сухо закончил он и встал. - Всего доброго!
Латохин вышел. Оскольский задержался, протянул Варею визитную карточку. Добавил:
- Если разрешите, я вам через пару дней позвоню. Или вы мне. Вдруг передумаете?
Крепко пожал руку, простился.
"Почему именно я? И кто же это, интересно, меня рекомендовал? К Никанорычу, небось, не пошли… Неужели, не понимают, насколько это сложно и опасно… У меня нет на все это сил, а главное - желания… Хотя, конечно, эти фашиствующие молодчики омерзительны… Одни предположения, догадки… Неужели не к кому больше обратиться?! Не беда, найдут".
Идя вечером домой, Варей купил в киоске газеты. Сразу в свой подъезд он теперь не заходил, а некоторое время наблюдал за домом из расположенного во дворе детского сада. "Достаточно, что приходится шарахаться от каждого куста… - горько усмехнулся. - Вот, что действительно удалось, так это, как следует меня напугать. Вот бы Самар обрадовался, узнав". Развернул газету. Со второй полосы разгоряченно глядел молодой здоровый парень в камуфляжной форме. Рука выброшена в фашистском приветствии. "Лицо довольно тупое... - стал анализировать Варей. - Фанатик или заплатили? Кто его знает... Неприятно все это!" Зашел в дом. Включил телевизор. Подошел к телефону. Постоял. Звонить Кристине или нет… Не стал. Налил полстакана водки. Выпил. "По Дону гуляет, по Дону гуляет, по Дону гуляет казак молодой!" - с чувством исполнял по телевизору казачий хор. Варей любил эту песню. "Может, за удаль?.. - предположил он. - Робкий человек с усталой душой любит удалые песни". Неожиданно выругался и засмеялся. На телеэкране мелькали цветные картинки. Настроение улучшилось. Посмотрел трогательный зарубежный фильм. Лег спать уже совсем повеселевшим в благостном расположении духа. "Не грех бы и попоститься…" - неожиданно мелькнула странная мысль уже перед самым сном.
Утром купил молодежную газету. В колонке происшествий сообщалось, что в своем подъезде был зверски избит журналист "Знаков времени" Латохин. Возбуждено уголовное дело, ведется розыск преступников. "Ведь не хочешь, а все равно затянут!.. И не уйти! Какой, однако, я стал чувствительный, странно, что не плачу все время". Латохина было жаль. Выругался с досады. "Скоро слова не скажу без мата..." - подумал невесело.
Во второй половине дня позвонил Оскольский.
- Я к вам зайду? - спросил он.
- Заходите, - согласился Варей.
- Я - один!
- Знаю, - ответил Варей.
Оскольский появился почти сразу же. "Звонил, видимо, уже на подходе. Уверен был, что приму", - констатировал Варей.
- Ну, как он? – поинтересовался Варей.
- Сломаны два ребра, нос, сотрясение мозга, - ответил Оскольский.
- Ну это еще ничего. Бывает и хуже. Хотя сотрясение - штука неприятная, - Варей потер затылок. - Ну, хорошо! Выкладывайте!
- До вас этим делом занимался один человек, - начал Оскольский.
- Я еще не занимаюсь этим делом, - поправил с улыбкой Варей.
- Извините! Так вот, этот человек неделю тому назад исчез. Накануне он мне позвонил и сообщил, что ему удалось кое-что раскопать. Он выяснил, кто перевозит деньги. И даже назвал адрес, где тот обитает. Вечером мы должны были встретиться, но он не явился.
- Кто этот человек... ну, который занимался этим делом и почему вы решили, что он исчез? - поинтересовался Варей, рисуя какие-то палочки и крючочки на небольшом белом листике.
- Он не профессиональный сыщик, это мой товарищ, тоже журналист. Мы собиралась вместе делать этот материал. Он женат, двое детей... К тому же он каждый день мне звонил.
"Нечего было лезть, если двое детей..." - хотел сказать Варей, но вместо этого произнес:
- Ясно. Вы предполагаете, что его раскрыли?
- Думаю, что так… Хотя фактов никаких нет.
- Дальше!
- Я проверил названный им адрес. Дом нежилой. В самом центре. Там помещаются Общество изобретателей, редакция научного журнала, на первом этаже - какой-то архив Метростроя. Сразу возникают предположения. Возможно, перевозчик денег, которого выявил мой товарищ, работает в одном из этих учреждений.
- Или работал, - подсказал Варей.
- Или работал, - согласился Оскольский.
- Надеюсь, вы понимаете, что это крайне опасная игра? - спросил его Варей. - Кроме Латохина, еще кто-нибудь знает о вашем визите ко мне?
- Никто.
- Ну, вы же наводили у кого-то справки обо мне, - досадливо поморщился Варей. - Сами, помнится, говорили в прошлый раз.
- Ясно! Это ваш, насколько я понял, приятель. Его зовут Марк. Он работает в вычислительном центре вашего Управления. Причем, он сам стал рассказывать о вас. Разговор зашел случайно. Больше он ничего не знает.
- Хорошо. У вас есть какие-нибудь предложения?
- Есть. Мы можем вас устроить в редакцию журнала, расположенную в этом доме. Там как раз освободилось место. Вам приходилось сталкиваться с редакторской работой?
- Совсем немножко, - ответил Варей.
- Это неважно. Вначале к вам особенно приставать не будут. Тем более, вы устроитесь туда временно. Сколько вам понадобится на это дней? Хотя бы примерно?
- Неделя, полторы - не больше. Конечно, если информация вашего коллеги не была ошибочной!
- Я его давно знаю. Вряд ли он ошибся. Здесь аванс, половина, - Оскольский вынул конверт и протянул Варею.
Тот небрежно бросил его в ящик стола.
- Посмотрите! Может быть, вас не устроит? - предложил Оскольский.
- Устроит, устроит, - пробурчал в ответ Варей.
Они обговорили кое-какие конкретные детали, и Оскольский ушел. "Придется отпрашиваться. Только устроился, нехорошо...", - подумал Варей и тихонько затянул: "По ком дева плачет, по ком дева плачет, по ком слезы льет?" Сначала выходило жалостливо, заунывно, а под конец получилось иронично и весело. "Нехорошо это", - повторил, усмехнувшись, Варей.
Уже неделю он работает в редакции. А результатов никаких. За это время Варей тщательно обследовал дом и изучил сотрудников. Его посадили за самый неудобный стол и на самое неудобное место. Около двери. Типичная дедовщина. Новичкам все похуже. Так везде. Неписаный закон. Заправляет всем заместитель главного редактора - крупная энергичная бабенка лет сорока пяти. Она постоянно снует мимо двери. Варей ловит на себе ее беглый внимательный взгляд. "Видимо, в жопе свербит, - думает Варей. – Оценивает. Пытается определить, что я за птица, уж не под нее ли копаю и почему меня взял главный. Как бы не перенапрягалась… Зря волнуется. Зарплата по теперешним меркам скромная. Тогда чего, спрашивается, приперся? И, действительно, загадка… Слева сидит Надюшка. Все чего-то стучит по клавиатуре. Чуть поодаль Роза Григорьевна - по флотской иерархии что-то типа старшины второй статьи, а, может, даже мичман. Под семьдесят. Золотой фонд редакции. Все время звонит маме и спрашивает, приняла ли та лекарство и не включала ли газ. Сколько лет маме и подумать страшно…" Варей уже несколько дней тупо изучает какую-то идиотскую статью. У него уже начинает заходить ум за разум... Старший буровой мастер, младший буровой мастер, просто настоящее нефтегазовое помешательство, старший матрос, младший матрос... Обеденный перерыв сорок минут... Может, специально написал так запутано, для важности?.. Надюшка? Вряд ли... Зачем она так высоко отодвинула юбку? От скуки? Ведь, кажется, я ей не нравлюсь. К тому же недавно вышла замуж. Хотя, кто их баб разберет… Нет, ей не до политических игр. Молода, да и круг интересов совершенно иной. Хотя деньги любит, даже, пожалуй, очень. Вот и мужичка себе отыскала вроде не бедного… В доме есть одна жилая квартира. Вход со двора. Поэтому Оскольский и не обратил на нее внимания. Там обитает алкаш, грузчик из овощного магазина. У него собирается разная шваль. К делу, по-видимому, отношения не имеет. Но со счетов сбрасывать рановато... Почему засветился приятель Оскольского?.. Справа, в глубине, Ирина Петровна, тоже редактор. Весьма привлекательная женщина. Приходит на работу раньше всех, уходит - позже. А дома дочь, восьмиклассница. Целый день одна. У нее знакомый мальчик, ходит к ней делать уроки. Смеется, знаем, мол, до чего доводят такие посиделки! А в глазах тревога... Она доброжелательна. Даже слегка перебирает. С мужем конфликт. В обед бегает по магазинам, ищет, где подешевле. Попросил взять бутылку вина. Отнеслась с пониманием, подмигнула... Она задерживается после работы. Зачем? Наконец, садится в электричку. Живет под Москвой. Быстро проскакивает вперед и занимает место у окна. Народа все еще много. Дремлет. Домой не хочется. Муж опять пришел в час ночи. На рубашке губная помада. В прошлом месяце дал тысячу рублей. От станции еще надо ехать на автобусе. На дорогу уходит около двух часов... Все, наверное, так или… почти так. Визгливо хохочет по телефону замглавного Лариса Павловна. Нет, Ирина Петровна не подходит. Варей рисует большой минус. И, чуть помедлив, ставит рядом вопросительный знак.
Напротив входа в редакцию дверь со специальным замком. Встречал Варей такие эксклюзивные замочки. На двери не привлекающая внимания табличка "Общество изобретателей". "Там феэсбешники", - шепотом поведала Ирина, когда они вышли покурить. Там их человек пятнадцать. Первые дни с любопытством поглядывали на Варея. Новое лицо. Потом перестали. Седой старик, их шеф, генерал, как предположил Варей, подчеркнуто вежливо с ним раскланивается... Почему все же Ирина так рано приезжает на работу? Варей заштриховывает минус. Не надо торопиться с выводами. Возможно, расписание электричек не позволяет позже. Возможно, все возможно… Предположим, неизвестный забирает деньги раз в месяц, а может быть, и реже…" Завхоз, полностью - заведующий хозяйством. Звучит весьма солидно. Одет крайне плохо, нарочито, у брюк внизу бахрома. Рубашка грязная. Костюм допотопный. Жирные длинные волосы. Собиратель книг, знаток Достоевского. Книжный дилер? Тогда на фига ему эта работенка? Неясно. Может, просто лентяй? Сорок семь лет. Не женат. Его постоянно ругает Лариска. У него на груди и спине нашиты мишени. И она с утра проверяет твердость руки. Из десяти выстрелов - все в яблочко. Завхоз не реагирует. "Он же издевается над нами! Посмотрите, как он одет?! А зарабатывает в сто раз больше, чем мы с вами! Он и работает здесь, потому что центр и можно бегать по антикварным магазинам. Что вы смеетесь? Я точно вам говорю!" - Лариска обсуждает завхоза с Розой Григорьевной. Почему приятель Оскольского ничего не сказал про феэсбешников? Не заметил? Вряд ли… Надюшка как-то сказала: "Я мужа не люблю, но уважаю!" Это жизненное кредо. Прозвучало внушительно. Он как-то приезжал за ней на машине. Автомобильчик свеженький, штук на двадцать потянет. Деньги дала ее мамаша. Что не сделаешь ради любимой доченьки. Он старше Надюшки лет на пятнадцать... К завхозу приходил мальчик лет семнадцати. Они сидели на подоконнике в коридоре, тесно прижавшись друг к другу. Может быть, сын? Хотя завхоза женщины не интересуют. Вроде бы… Возможно, голубой. Даже ненормального курьера интересуют. Он, подхихикивая, рассказывал как-то про скабрезные картинки, которые ему будто бы предлагали на вокзале цыгане. Завхоз знаком с известным художником, для которого достает редкие книги. Тот известен своей нетрадиционной ориентацией… Лариса Павловна - обычная карьеристка, муж - отставник, работает в какой-то фирме в охране, полностью у нее под каблуком. Снова визгливо хохочет по телефону, так она кокетничает с маститыми авторами. У нее балбес сын, портит ей кровь. У завхоза прекрасный фирменный кейс с отличными цифровыми замками. Если по кейсу проедет танк, то с чемоданом ничего не случится, а у танка отвалится гусеница. Еще у завхоза великолепные японские часы. Видимо, Лариска права, он просто издевается над нами, вернее над ними, нет, все же над всеми. Но смеяться нельзя…
Робко заглядывает в дверь курьер. Ему хочется поговорить с Вареем. Он профессиональный говорун и не в себе, кроме Варея с ним никто не общается. Только иногда завхоз… У курьера лысая породистая голова-яйцо, слегка облеплена белым пухом волос. Бледное лицо с потным лбом. У него весеннее обострение. Он боится милиции. Его любимый рассказ, как милиционер схватил пьяненького мужичка, а тот стал права качать, ну и ему соответственно досталось. При этом Владислав Степанович покачивает с сожалением головой и резюмирует: "Ну, что ж! Сам виноват. Дурак! Зачем надо было вырываться? Стой, раз попался. Вот я тоже как-то вез журналы, тираж. Ко мне подходит милиционер и спрашивает: что стоишь? А я ему говорю: автобус жду. А в пакете что? В пакете - журналы. Везу из типографии. Хотел бы придраться, да не к чему! Что ж, я буду с ним спорить, чтоб он меня в отделение отвел? Да еще и по шеям надавал?" Отношения с блюстителями порядка его, видно, сильно беспокоят... А в пакете - журналы. Интересно... А если все же кто-то из "изобретателей?" Есть среди них симпатизирующие, есть… Вряд ли, все время среди своих, на виду. Технически неудобно. У них там длинный коридор, покрыт красной ковровой дорожкой. По обе стороны двери. В конце гипсовый бюстик. То ли железный Феликс, то ли новые кумиры. Работает у них уборщица, лицо у нее простое, говорит о хорошей анкете, но весь вид чрезвычайно секретный. Так, еще Метрострой. Там сидит энергичная пенсионерка. Вот она-то по всем законам жанра и есть казначей партийной кассы... Шутка. Хотя подозревать надо всех и... на этом деле свихнуться...
Варей встает. Потягивается. От сидячей работы образуется застой крови в малом тазу, а возможно, даже и в большом... Выходит на лестничную площадку. У окна курят "изобретатели", на лестнице они появляются редко. Видимо, когда гоняет начальство. Варей улыбается, приветливо кивает. Как-то он видел по телевизору одного из руководителей "Возрождения". Плотный, под пятьдесят, седой. "Придурковатый, но агрессивный" – еще отметил тогда Варей. Тот с напором нес какую-то феноменальную ахинею. Это больше всего насторожило тогда Варея. Таких деятелей всегда недооценивают и не принимают всерьез. Вот это-то и опасно. В определенных ситуациях поведение толпы лишено всякой логики. У лидера телохранитель. Это дорогое удовольствие… Деньги могут переводить на счет, но всегда нужны наличные и немалые. Кажется, они не зарегистрированы. Значит, своего счета у них нет. Это не проблема. Какая-нибудь фиктивная фирма. Но денежные поступления от частных лиц привлекут внимание банковских служащих. Да и люди вряд ли будут анонимно переводить средства. "Возрождение" должно знать своих благодетелей. Значит, наличные. Скорее всего именно так.
Варей спускается этажом ниже и заходит в помещение архива. Нестерпимо блестит линолеумный пол. Ровный строй стеллажей. Энергичная пенсионерка рада нежданному гостю. Потому что скука.
- А я думал, у вас здесь и библиотека есть, - валяет ваньку Варей.
Минут пять беседует со старушкой.
- Просто не знаешь, что есть... - жалуется он. - Изжога замучила. Ведь отравят и глазом не моргнут!
- Это они запросто, - охотно соглашается старушка. - Раньше больше порядка было. А то навезут всякого дерьма. При Сталине все было в магазинах и был порядок!
- Но ведь и людей стреляли. Сколько народа погибло ни за что! - возражает Варей.
- А порядок был, - стоит на своем старушка.
Так ничего толком и не выяснив, уходит Варей. Снова садится за свой стол. Изучает статью. "Скоро выявится моя полная профессиональная непригодность и меня с треском выгонят, - думает он. - И правильно сделают. Но сначала я вместо завхоза превращусь в мишень для Лариски. Это будет забавно... Зачем завхозу такие дорогие часы? Причуды подпольного миллионера?" Варей выходит в соседнюю комнату, подходит к завхозу.
- Сколько сейчас натикало? - интересуется он.
- Полдвенадцатого, - не глядя на часы, отвечает завхоз.
"Паразит, - думает Варей и садится на свое рабочее место. - Не надо было соглашаться на эту работенку. Не с моими нервами сутками сидеть в засаде. А потом окажется, что противник прошел совершенно другой дорогой... Мне не хватает положительных эмоций. Говорят, это приводит к тяжелым заболеваниям". Ему становится жарко. Он хочет снять пиджак. "И остаться в наплечной портупее! Это бы сильно развеселило редакторских бабенок", - улыбается Варей. "Я - раб, - думает он. - Я не могу даже снять пиджак…" Варей начинает схватывать суть статьи. Сначала осторожно, с опаской вычеркивает, на его взгляд, лишние слова, потом входит во вкус, но одергивает себя. Эдак может получиться совершенно другая работа и, возможно, даже противоположного смысла. "Я сам себя обременил, обязал. Все время голова чем-то занята. Необходимо освободиться... Надо было устраиваться курьером. Но Владислав пришел раньше. Правда, тоже недавно, а до него был какой-то чудак. Видимо, все курьеры слегка того, так тот выкинул на помойку все служебные письма. Вот его и выгнали. Ай, молодец, ай, умница! У курьера маршрут и больше ничего... Чтобы совершенно освободиться, необходимо полностью расквитаться с прошлым. Чтоб его просто не было. А для этого надо, чтоб отшибло память. Если б тогда посильней меня долбануло, то не исключено, что я бы мог полностью освободиться и начать новую жизнь…"
Снова просовывается в дверь голова Владислава, видимо, хочет общаться. Доброжелательно улыбается ему Варей. Показывает жестами, что ему сейчас недосуг, работа заела. Курьер понимающе кивает головой. А Варей через несколько минут встает, берет на полке ключ от черного хода и идет на лестницу. Открывает обитую железом дверь и осторожно, нащупывая ногами ступени, спускается вниз. Пыльно, рука шарит по стене, собирая сухую побелку. Глаза привыкают к темноте. Ага, вот и выключатель. Зажигается тусклая лампочка. В конце лестничного пролета квартира грузчика. Там тишина. Видимо, где-то таскает ящики. Варей спускается еще ниже. Видит выход во двор. Им и пользуется ответственный квартиросъемщик. Неожиданно в проеме двери возникает потертая, небритая морда.
- Ты чего здесь потерял? - спрашивает подозрительно.
- Да, вот, ищу жильца с той квартиры, - показывает Варей вверх рукой.
- А зачем он тебе? - все так же недоброжелательно интересуется мужик.
- Да дело есть, - уклончиво отвечает Варей, догадываясь, что это и есть владелец квартиры.
- Ну, тогда говори, если дело, - более миролюбиво предлагает мужик.
- Хотел предупредить. Собираются его выселять, - придумал с ходу Варей правдоподобный предлог.
- Эк, удивил! Сто лет уже грозятся. Хрен меня выселят отсюда! Мне до работы две минуты. Все боевые точки под боком. Вот им, выселят! - Он показывает грязный кукиш. - Ты что, из ДЭЗа?
- Да, нет, я из редакции. Там, наверху. Позвонили из жилотдела. Решил предупредить, - Варей видит враждебный, не верящий взгляд алкаша и понимает, что с "предупредить" он переборщил.
- Тебе апельсины не нужны? - неожиданно спрашивает алкаш и, по-своему истолковывая недоумение Варея, добавляет: - Дешевле, чем в нашем универсаме. Не сомневайся, без обмана, отборные.
- Конечно, нужны, - быстро соглашается Варей. - Нехватка витаминов. Раз и в обморок грохнешься!
- Ну, от витаминов вряд ли, - снисходительно возражает алкаш. - А вот от чего другого - это вполне.
- Тишина здесь, хорошо. Центр, а будто глухомань.
- Ну, не скажи! Вот как-то тоже стоял, курил. Смотрю, два парня тащат под руки третьего. Ну, думаю, хорошо приняли, Даже позавидовал. Предложил им цитрусовых, как тебе. А один как меня пошлет! А с того, ну которого волокли, шапка сползла. А там вот такая дырища в голове. Короче, я думаю, он уже готовый был. А ты говоришь, тишина!
Варей поднялся по лестнице вслед за мужиком. В квартиру тот его не пустил.
- Я сейчас, обожди! – и скрылся за дверью.
"Зачем он рассказал мне эту историю?.. Выказал расположение, как покупателю?.. Поделился чем-то интересным? Или с умыслом? Не исключено, что с дырой в голове был приятель Оскольского..." - раздумывал Варей.
Мужик вынес пакет с апельсинами.
- Ровно два кэгэ плюс пакет. Восемьдесят четыре рубля, - произнес он торжественно.
Варей отсчитал деньги.
- Ты тогда, заявил? - поинтересовался он.
- Когда? - не понял мужик.
- Ну, тогда. Ты сейчас рассказал.
- Что я - псих? Чтоб меня же и за хобот? – удивился мужик. - Они того затолкали в машину, и будь здоров!
- Ну, это и наши видели! В черный внедорожник...
- Не надо свистеть! "Видели"! – передразнил мужик. - В "Газель" они его затолкали. Мужик очень здоровый был. Еле подняли. Ну, ладно, давай! У меня еще делов куча! Если что, заходи!
Мужик побрел вниз и вышел из дома. Варей же пошел к себе, обдумывая полученную информацию.
- Наш новый сотрудник времени зря не теряет! - язвительно встретила его Лариска. - Уже успел в магазин слетать!
- Да, нет, принесли! - извиняющимся тоном объяснил Варей. - Прошу всех! Угощайтесь!
Все взяли по апельсину, кроме завхоза. Владислав спрятал свой в карман.
- Большое спасибо! Вечером съем, - пояснил он. - Телевизор сяду смотреть, вот тогда и съем.
- Сейчас бы немного коньячку, а апельсинчиком закусить, - улыбнулась Ирина Петровна.
- Мечты, мечты... - грустно вздохнул в ответ Варей.
Вечером после работы он пытался дозвониться до Оскольского. Хотелось уточнить, какой комплекции был его исчезнувший приятель-журналист. Но у Оскольского никто трубку не брал, а мобильный был недоступен, что было немного странно. Потом Варей проехал на вокзал. Посмотрел в расписании ранние электрички, прибывающие с направления, по которому ездит Ирина Петровна.
На следующий день ни свет, ни заря он дежурил на вокзале. "Надо отрабатывать аванс!" - внушал он себе, так как рано вставать не любил. На первых двух электричках Ирины Петровны не было. А появилась с третьей. Варей последовал за ней. Ирина Петровна спустилась в автоматические камеры хранения. Открыла одну из ячеек, достала оттуда вместительную хозяйственную сумку. Поднялась наверх. Вскоре к ней по¬дошел завхоз. Она отдала ему сумку, что-то сказала на прощание и двинулась в метро. Завхоз прошел к троллейбусной остановке.
Надо было бы последить за завхозом, но времени до начала работы почти не оставалось. Да и чутье подсказывало Варею, что это ни к чему. Уж больно спокойно и открыто действовала Ирина Петровна. Скорее всего, какие-нибудь производственные дела. Так оно и оказалось. На работе Ирина со смехом рассказала, что, когда она передавала рукописи завхозу, тот был в такой шляпе, которую можно отыскать лишь на помойке. "Видимо, решила вчера сумку домой не тащить, а положила в камеру хранения…" - предположил Варей.
Он выходит на лестничную площадку и сталкивается нос к носу со стариком-генералом. Тот, улыбаясь, берет Варея под руку, отводит к окну.
- Разговаривал вчера с вашим шефом, - по-прежнему с улыбкой сообщает он Варею и, видя вопросительное выражение его лица, поясняет: - Мы с Иваном Еремеевичем соседи. Кстати, у него замечательная коллекция картин. "Третьяковка" может позавидовать! - и неожиданно перескочив, добавил: - Очень вас хвалил! Очень!
- Я всегда говорил, что все генералы знакомы между собой, а подчас и дружны, - смеется в ответ Варей.
- С чего вы взяли, что я генерал? - еще доброжелательней улыбается старик.
- С того же, с чего вы решили, что Иван Еремеевич - мой шеф, - парирует Варей. - А вообще-то новичков безусловно надо проверять. С другой стороны, человека с проломленной головой заталкивают в машину, буквально, под боком, а вы - ноль внимания!
- Ну, это из разряда домыслов! А вот деньги получать за свой нелегкий редакторский труд? Это как? Находясь при этом на заслуженном бюллетене. Не совсем ведь здорово, - похлопывает генерал на прощание Варея по плечу.
"А если что, так то не наше дело! Как говорится, Родина велела!" - вспоминает Варей слова забытой песни и бросает вдогонку:
- Перечислю в фонд помощи спецслужбам!
Но генерала это все уже не интересует. Развлекся немного, и ладно! У него другие проблемы.
В сильной задумчивости возвращается Варей на рабочее место. Зачем генерал рассказал ему о картинах шефа? Показывает, что они все про всех знают, или какая-то другая цель? Настоящая головоломка … Краем глаза отмечает, что Владислав куда-то собирается. Выводит Варея из раздумий голос Ларисы Павловны:
- Не сидится нашему новому сотруднику на месте! Ну, что ж, пойдем навстречу! Попросим его помочь Владиславу Степановичу привезти из типографии тираж.
- Ну, зачем, спрашивается, людей беспокоить? - вступает в разговор недовольно курьер. - У него своя работа! Сидит себе человек, редактирует. А отвезти-привезти - это моя работа!
- Владислав Степанович! - грозно прерывает его Лариса. - Может быть, вы здесь начальник, а не я?!
- Это моя работа - привезти-увезти, и незачем затруднять человека! - упирается курьер.
- Ничего, прогуляемся, поговорим, погода хорошая, - успокаивает его Варей, а сам думает, что, кажется, Ларочка переносит свое внимание с завхоза на него, и это будет мешать работе.
Владислав Степанович надевает видавшую виды кроличью шапку, мешковатое драповое пальто с большим каракулевым воротником. "Мир враждебен, подозрителен? - думает про него Варей. - Возможно… Все возможно". Они спускаются вниз и некоторое время стоят в подъезде. "Действительно, непросто вот так взять и выйти в окружающий мир... Страшновато... Вдруг уже ждут?" - пытается он проникнуть в душу курьера.
- Надо идти, - с сомнением произносит Владислав. - А то мамаша с отцом ругать будут... Спросят, где был Владислав? А я что скажу? В подъезде стоял! Хорош гусь, нечего оказать!
Варей его не торопит. Владислав Степанович осторожно открывает дверь. Ударяет в лицо солнечный свет, надвигаются уличные звуки. Выходят наружу.
- Главное - не лодырничать! - повеселевшим голосом сообщает курьер Варею. - А то вмиг выпрут. Скажут, Владислав! Ты что?! Сидеть сюда пришел? Сидеть можешь и дома! Да. Вот так и скажут... Нет, здесь еще жить можно. Вот до этого, на почте хуже было. Носишься с телеграммами по этажам, как угорелый! А здесь жить можно. Хорошо, что единый билет. Бесплатный! А деньги на такси Лариска опять не дала. Сама небось ездит…
Они движутся, не торопясь, по улице. Припекает весеннее солнышко. И чудится Варею, что кто-то их сопровождает. Оглядывается незаметно раз, второй. Идет за ними в некотором отдалении молодой человек. "Довольно откровенно... - думает Варей. - Не успел освоиться на новом месте, как столько внимания… И генерал, а теперь еще и сопровождают. Нет, этот не из их ведомства, уж больно топорно..."
- И зачем она, спрашивается, людей беспокоит? - снова заводит Владислав свою песню. - Можно подумать, я не знаю, как ехать в типографию и что там брать?!
- Обычная бабская вредность! И кто только назначает баб на командирские места? - поддерживает его Варей. - Ладно, Владислав Степанович! Поеду-ка я по своим делам, а вы и действительно без меня справитесь!
- Вот это правильно! - серьезно произносит курьер, крепко жмет руку Варю и удаляется, слегка подпрыгивая и вихляя на ходу корпусом.
"А он крепкий малый... - думает про Владислава Варей. - Все время рука вялая, когда здоровается, как кисель... да вдобавок потная, а сейчас... м-да... Хотя ненормальные могут обладать незаурядной физической силой. Это общеизвестный факт". Варей заходит в магазин. А юный сопровождающий, шедший следом, проходит мимо. "Нежели показалось? - сомневается Варей. - Не может быть..." Он идет за курьером, а точнее, за следопытом, который, как оказывается, движется за Владиславом Степановичем.
Типография хоть и не очень далеко, но ехать надо пару остановок на электричке. На вокзале, несмотря на дневное время, суета, толкотня. Неожиданно впереди мелькает знакомое лицо. "Из охраны Васильева молодчик! Неужели по мою душу?" - предполагает в первый момент Варей. Но нет. Передает тот очень аккуратно кейс Владиславу Степановичу. "Не надо много о себе воображать, - облегченно вздыхает Варей. - А то и чувство реальности потерять недолго". Курьер, сопровождаемый юным следопытом, опускается к автоматическим камерам хранения. Чувствует он себя там, как дома. Выбирает свободную ячейку. Сопровождающий остается ждать у входа. "Курьер, он и в Африке курьер, - довольно думает Варей. - И как только я сразу не догадался?! - насвистывает еле слышно сквозь зубы арию тореадора. - А кейс-то такой же, как у завхоза. Совпадение?.. Хорошо бы узнать шифр ячейки... Значит, все же кое-что перепадает от спонсоров, которые не стремятся к известности..." - констатирует он, но подобраться незаметно к курьеру нельзя. "А может, подойти да и спросить попросту, по-товарищески? Как-никак вместе работаем. Чего стесняться друг друга-то?" - но не решатся нарушить приличия и выскальзывает из камер хранения.
Караулит Варей неподалеку от входа в редакцию Владислава Степановича. Давно пора бы ему и назад. "Может, в ресторанчик забежал отобедать?" - только и успевает предположить, как появляется вдалеке курьер. Идет ему навстречу Варей.
- А я вас уже битый час здесь дожидаюсь! Надо вместе вернуться, а то мадам загрызет,¬ - поясняет он.
- Ну вот, спрашивается, мог я один донести эти пакеты или нет? - показывает курьер на сумку в руке, - Нет, я вас спрашиваю! - и довольно смеется.
"А вот, если еще и заветный кейсик из камер хранения добавится, то и не так уж легко будет..." - хочет возразить Варей, но боится, вдруг возникнет недопонимание или еще какая неловкость.
Поднимаются, оживленно разговаривая, на свой этаж. "А ведь должен занести в реестрик полученное… должен..." - думает Варей, приветливо кивая "изобретателям".
- Уже все здание продымили! - осуждающе и с опаской шепчет курьер на ухо Варею.
- Безобразие, - соглашается, улыбаясь тот. - И куда смотрит начальство?! Ведь табак подрывает здоровье у личного состава!
- Т-с-с, - шипит заговорщицки курьер.
"Какое взаимопонимание! Прямо дух захватывает!" - благодушно думает Варей.
- А мы уж вас заждались! - встречает их Лариса Павловна. - Наверняка еще куда-нибудь заглянули! - шутит благосклонно. - У Владислава Степановича везде приятельницы!
- Ха-ха-ха… - смеются в ответ сотрудницы.
- Ну, вы скажите тоже! - осуждающе замечает курьер и, отвернувшись, шепчет Варею: - Небось по себе мадам судит!
Варей проходит на свое место. С удовольствием располагается.
- И как вы можете с ним разговаривать? - удивляется Надюшка. - От него же так пахнет! Хоть стой, хоть падай!
- Надо быть снисходительней к чужим недостаткам, Наденька! - отвечает ей, подмигивая, Варей.
"Проверю-ка я для очистки совести карманчики пальто уважаемого Владислава Степановича! Хоть это неприлично и вообще!" - встает он и выходит в прихожую. Улучив момент, засовывает руку во внутренний карман курьерского пальто и находит там сложенный лист бумаги. Плотной, хорошего качества. Быстро разворачивает, смотрит. Там колонка заглавных букв с номерами. Рядом шестизначные числа. Около некоторых галочки. Имеется и совсем свежая отметка. "Возможно, о сегодняшнем получении, - предполагает Варей, пряча реестрик обратно. - Похоже, издевается надо мной уважаемый Владислав Степанович. И списочек специально небось оставил. Дразнит, негодник".
Вечером звонит у Варея дома телефон. Вот так сюрприз! Никанорыч, собственной персоной! Как дела? Может, хватит симулировать, да не пора ли на службу? Шутка, конечно! А в конце по существу. Обратились к нему, Никанорычу, за помощью хорошие ребята. Может, Варей слышал? Из "Возрождения".
- Ты не думай! Настоящие патриоты! Болеют за отечество!
- Сильно? - интересуется Варей.
- Что сильно? - не понимает старый служака.
- Ну, болеют сильно?
Но Никанорыч на провокации не поддается. Нужны им, славным ребятам, консультации профессионалов. Для организации охраны и вообще. А он, Никанорыч, как-никак на государевой службе, естественно, не может нарушить устав. Начальство, если узнает, по головке не погладит. А вот Варей на данный момент вроде как свободный человек, почти инвалид. Ну, про инвалида это он так, к слову. Понятно, что имел в виду. Вот он, Никанорыч, про него и вспомнил. А заплатят они нормально, ребята не жадные. Ну, так как?
- Предложение, конечно, заманчивое, - мямлит Варей. - Но надо как следует обмозговать...
- А кто против? - удовлетворенно заканчивает Никанорыч. - Запиши телефончик! Надумаешь, позвони. Они в курсе.
Задумчиво сидит Варей. Все встает на свои законные места. Не получился из него редактор-инкогнито. Ну, и не беда! Можно и в открытую поиграть… Кому только понадобилось следить за курьером?.. Не следить, а охранять! Деньги все же, не что-нибудь! А случайностей быть не должно…
Все утро следующего дня Варей посвящает статье. Тщательно шлифует каждую фразу, добиваясь полнейшей ясности и простоты. Потом неожиданно откидывается на стуле и как бы ненароком расстегивает пиджак так, чтобы Ирина Петровна увидела пистолет. Холодно изучающе смотрит на нее искоса. Видит ее встревоженное лицо. Определяет: "Пистолетик-то нисколько ее не удивил. Скорее взволновало мое поведение. Вопрос открыт…" Улыбается ободряюще Ирине. Поднимается, слегка потягиваясь. И направляется в штаб-квартиру "Возрождения".
Занимают они квартиру в обычном пятиэтажном жилом доме. Варей нажимает на кнопку звонка. Открывает тот самый сопровождающий.
- Ты что же ищейка поганая! Сам пришел? - изумляется он.
- Сам, - соглашается Варей, - Пригласили, вот и пришел!
- Пригласили! - протяжно передразнивает парнишка. - Да кому ты нужен? - взъяривается он.
- Воспитываем, воспитываем молодежь и все без толку! - сокрушенно вздыхает Варей и несильно бьет стопой парнишку по голени.
Сгибается тот от резкой неожиданной боли. Варей отодвигает его и проходит внутрь, заглядывает в первую комнату. Там строгая пожилая дама сидит за компьютером.
- Владислав Степанович? - интересуется у нее Варей.
Кивает она на комнату напротив. Стучит Варей в дверь и, услышав: "Да, да", - входит. Курьер поднимается ему навстречу.
- Рад! Искренне рад, что вы откликнулись на наш зов! - приветливо произносит он.
Курьера трудно узнать. Холеного вида, безукоризненно одетый мужчина с чуть надменным выражением лица.
- Ну, знаете! - от души восхищается Варей.
- На сегодня отпросился. Все по закону, - смеется в ответ Владислав Степанович.
- Ну вы и актер! Так перевоплотиться! Великолепная игра! - хвалит Варей.
- Тут нечему удивляться! Я же актерский закончил. А к характерным ролям всегда питал слабость.
- Сцена много потеряла, - продолжает льстить Варей.
- Больше десяти лет прозябал в захолустье... А где, спрашивается, удалось бы сыграть такую роль? Нет, все, что ни делается, все к лучшему!
"Скорее всего он у них казначей... Лицо из важнейших!" - думает Варей, оглядывая комнату. В углу плакаты с лозунгами, какие-то ящики. В другом углу свалены армейские ботинки, камуфляжная форма.
- Ничего! Скоро все будет нормально, - поймав взгляд Варея, уверенно произносит Владислав Степанович. - Это так, временно... Все, все будет! Вот увидите!
В комнату, прихрамывая, врывается юный сопровождающий.
- Эта... падла! - кричит он, злобно замахиваясь на Варея.
- Успокойся! Это ко мне. Потом разберемся! Я сейчас занят! - обрывает его курьер.
Тот, матерясь, выходит за дверь.
- Не поладили? - интересуется Владислав.
- Дурно воспитан, - объясняет Варей.
- Это есть, - со вздохом соглашается курьер. - Но энтузиаст нашего дела! Борец за идею! Пообтешется... со временем... Ну, как вы? Обдумали наше предложение?
- Сомневаюсь, - как можно искреннее произносит Варей.
- А я вас сразу раскусил! Как только появились!
- Промашку дал? И какую?
- Да нет, все было довольно натурально... Но! Одно не¬большое "но"! Общая линия поведения... Мне сразу стало ясно, что вы заскочили на минуточку. Кое-что выяснить, и адье. Сначала, конечно, только подозрение, ну, а дальше... Сейчас пришли, чтоб удостовериться? - смеется Владислав.
- Пожалуй... Завтра дам ответ, идет?
- Идет. Только не надо с нами шутить! У нас высокая цель! Спасение отечества! - неожиданно патетически возвещает курьер. - Все истинные патриоты с нами! А сорную траву с поля вон! - неожиданно мрачно завершает он.
- Круто, ничего не скажешь, - качает головой Варей.
- А иначе нельзя! Переломный момент! Кто кого!
- На сцене такого сыграть, пожалуй бы, и не дали, - задумчиво произносит Варей.
- Только без пессимизма! Возрождение нации! Такая цель оправдывает все! Любые жертвы!
Чувствует Варей, что уселся курьер на любимого конька.
- Ну, мне пора, - прощается он. - Вы в отгуле, а мне может влететь от мадам за столь долгое отсутствие.
Оба смеются. Близко голубые, полные колючего льда, изучающие глаза Владислава.
Выходит Варей на свежий воздух. "Может, померещилось все?" - думает он, хочет себя ущипнуть. И видит неподалеку у деревьев Ирину Петровну. "Ну, теперь пошло… как снежный ком", - направляется к ней.
- Что-нибудь случилось? - спрашивает, выжидательно улыбаясь.
- Да, нет, ничего! Просто испугалась за вас... Вы как-будто не в себе были утром... Ну, не в себе, это я так… - сбивчиво говорит она.
- Со мной тоже так бывает, - успокаивающе берет ее под руку Варей. - Вдруг страшно, до обморока. И не поймешь от чего. И небо синее, и птички поют. Все вроде бы нормально, а вот страшно и все!
- Ну и хорошо, что ничего, - Ирина неожиданно вырывает руку. - Ладно, побегу, а то не успею! - и быстро шагает в сторону, почти бежит.
"Обиделась… Куда-то не успеет... Кажется, начинаю вызывать у женщин жалость… Тревожный признак!" - думает он.
На другой день, немного посидев над статьей, - "Прямо, жаль будет расставаться..." - с грустью предчувствует Варей, - он выходит в соседнюю комнату. Ловит на себе вопросительный взгляд Ирины. Обращается к сидящему, как в забытьи, курьеру:
- Что, Владислав Степанович! Покурим?
Все улыбаются. Знают, что не курит курьер. А на обед умудряется обходиться дешевенькой булочкой да стаканом чая.
Берет Варей ключ от черного хода. Привычно открывает ведущую туда дверь. Приглашает последовать за ним Владислава Степановича. Сильно бьет ему в нос мерзкий запах, исходящий от курьера и так страшно раздражающий редакторских женщин. "Зачем это ему? Чтоб лучше в образ вжиться или специально, чтоб баб подразнить? И как только самого не стошнит?! Актер… хренов!"
Уверенно щелкает выключателем Владислав, спрашивает:
- Ну, как? Решились?
- А что произошло с тем… журналистом? - неожиданно интересуется Варей.
- С журналистом? - переспрашивает курьер, оттягивая ответ. - Каким журналистом? А, с тем, - вяло показывает рукой вниз между лестничными пролетами: - Сам виноват, оступился вот здесь. И немудрено... в темноте, когда что-то вынюхиваешь. Вот вы бы, пожалуй, не оступились, - глядит оценивающе на Варея. - Хотя, кто его знает… - продолжает многозначительно. - Но не на смерть. Поломался, правда, изрядно... Дорого обходятся сенсации! Ох, как дорого! Сейчас, по слухам, вроде начал в себя приходить.
- А мне жилец, - указывает Варей в направлении квартиры грузчика, - рассказал, что голову пробили и в машину запихнули.
- Алкаш. А жаль, сочувствует нашему движению, - значительно произносит курьер.
- То, что вы мне рассказали, сильно меняет ситуацию, - задумчиво говорит Варей.- Я тут недавно проглядел листочек, который вы для меня любезно оставили в кармане пальто. Там много непонятного!
- Да... - сокрушенно вздыхает Владислав. - В жизни много туманного, много… А вот и он кстати, - достает из кармана. - Могу подарить... ну как бы поточнее выразиться, в залог нашей будущей дружбы.
"Становлюсь до противного однообразным в эндшпиле, - думает Варей, отступая на шаг и быстро вынимая пистолет. - Может ли оправдать, что с волками жить по-волчьи выть?.. Пожалуй, нет…"
- Вы склонны к драме, - спокойно заявляет курьер. - И действие, надо отдать вам должное, чувствуете неплохо... Только зачем все это? Ну, не будете же вы в меня стрелять, в самом-то деле! - усмехается он.
- Вы сейчас расшифруете этот текст! Напишите все своей рукой, поставите число, распишитесь! Чтоб потом не возникали ненужные желания!
- А если нет? - по-прежнему спокойно отвечает Владислав, но мелькает в глазах раздражение.
- А если нет, вы можете оступиться, как тот журналист… Вы понимаете? Ненормальный курьер, никто не удивится.
- Понимаю… - тянет курьер, прикидывает свои возможности. - Ладно, ваша взяла! Не имею права рисковать! - неожиданно соглашается он, прижимает листочек к стене и начинает быстро писать.
- Не советую хитрить! Кое-что из этого списка уже известно, - предупреждает Варей.
На мгновение замирает рука Владислава Степановича.
- Все будет по правде, - говорит он. - Но ничего это уже не изменит. А вы становитесь нашим врагом! Это неразумно! Деньги я вам не предлагаю. Ведь не в них дело?
- Не в них, - соглашается Варей. - В данном случае!
- Вас одурманили сионисты! Жаль! - расписываясь, произносит курьер.
- Вы сами не верите в эту чепуху! - отвечает Варей.
Текут чередой дни. Сидит Варей за казенного вида столом в неплохом полуподвальном помещении. Дежурит. Раздумывает, позвонить или не позвонить Кристине. А может, Ирине Петровне? Листает популярный еженедельник. А, вот и искомое. Читает броский заголовок: "Кто помогает отечественным нацистам?"