После разгрома Спинкса все стали считать Тайсона одним из самых великих боксеров всех времен. Естественно, Тайсон был очень до волен этим званием, которым его наградила пресса. Но есть звание, которое Тайсону вряд ли хотелось получить. Это титул самого непопулярного спортсмена в США, и он достался ему, так как Майк не перестал вести себя так же, как все предыдущие годы.

Великий баскетболист Уилт Чемберлен пожаловался однажды, что «никто не болеет за Голиафа». В боксе бывает наоборот. Публика всегда обожала чемпионов, которые казались непобедимыми. На пример, Джо Луиса. Так что у Тайсона была отличная возможность стать любимцем американцев. Благодаря умелым менеджерам и хорошо организованной рекламе, вся страна знала трогательную историю «Каса д’Амато и мальчугана». Делала свое дело и рек лама – от «Кодака» до «Диетической пепси-колы». Да и трудно быть непопулярным, когда столько корпораций вкладывают десятки миллионов долларов в то, чтобы создать тебе хороший имидж.

Фотографии Тайсона каждую неделю появлялись на обложках таких журналов, как «Лайф», «Тайм», «Спортс иллюстрейтед» и «Пипл мэгэзин».

Однако все это время ходили разговоры, будто Тайсон не очень хороший человек. На ринге он слишком часто допускает удары ниже пояса, головой, локтями и после гонга. Слухи о том, что он «плачет, как женщина» и «загнал носовую кость в мозги», вызывали беспокойство. В отличие от Мохаммеда Али и Ларри Холмса, которые всегда сами просили рефери остановить матч, когда видели, что соперник не может продолжать бой, Тайсон этого не делал никогда, больше того, частенько он пытался добить уже падающего соперника.

Ему прощалась такая жестокость, потому что бокс – это жестокий бизнес, и Тайсон хорошо это знал. Но поведение Майка за пре делами ринга простить труднее. Кажется, что он все больше и больше выходит за рамки дозволенного. Несколько драк, слухи о не совсем пристойном поведении в личной жизни – менее известный человек давно оказался бы в тюрьме. Но у человека богатого всегда есть кому не только присмотреть за ним, но и вообще замять дело. И все же становилось все труднее относиться к Тайсону с уважением. Он вырос в трудных условиях, это правда. Как правда и то, что в нем есть хорошие качества. Но уж слишком много проявлялось плохих.

В те дни Тайсон как личность находился на распутье. На ринге он казался непобедимым – настоящий Франкенштейн, который заставляет своих соперников переживать самые кошмарные минуты в их жизни. И может случиться, что в дальнейшем его соперники будут нуждаться скорее в помощи врача, чем в газетной рекламе. А вот как будут складываться дела вне ринга?

После смерти Джима Джекобса началась жестокая борьба за право контроля над Тайсоном и его доходами. Основная борьба шла между Биллом Кейтоном и Доном Кингом.

Дон Кинг называл Билла Кейтона «переодетым сатаной». Одна ко сам Кинг даже не утруждал себя переодеванием. Он очень любит повторять фразу «только в Америке». И неспроста – он до стиг огромных финансовых успехов в нью-йоркском бизнесе, связанном с боксом, а ведь начинал мальчиком на побегушках.

Кейтон однажды сыграл на любимом выражении Кинга. «Только в Америке такой человек, как Кинг, может безнаказанно лгать, клеветать, проявлять ненависть к людям, высказываться в расистском духе – и жить себе припеваючи».

Подобные суждения характеризовали, скорее, общее положение дел в тогдашнем бизнесе от бокса, чем этих двух людей. Оба они боролись за право быть патроном Железного Майка Тайсона и получать часть его пирога; при этом каждый использовал свою власть и судебные инстанции. Борьба шла за абсолютного чемпиона мира в тяжелом весе, несравненного боксера, недавнего молодожена со странностями, зятя застенчивой тещи, любителя голубей, которому чуть больше двадцати лет и который учился не в школах и университетах, а на улицах Бруклина. Его состояние, которому тогда могли позавидовать иные султаны, императоры, магараджи, великие визири, всякие высочества и невысочества, цари и царицы, – это состояние, как казалось тогда, будет только расти.

Официально Дон Кинг был в семье Тайсона как бы советником – вер нее сказать, у жены Тайсона, Робин Гивенс, и ее матери, Рут Роупер. И несмотря на всю бескорыстность заботы Кинга, он мог бы попытаться найти Тайсону другого менеджера – какого-нибудь независимого, скажем, своего сына Карла. А сам Кинг оставался бы промоутером Тайсона и избежал бы таким образом судебного конфликта.

Кстати, о судебных конфликтах. За час до начала матча Тайсон – Спинкс Кейтону показали бумаги, в которых говорилось о возбуждении Тайсоном дела о разрыве контракта.

Кейтон был менеджером Тайсона вместе с Джимми Джекобсом. В марте Джекобс умер, и тут оба – Кейтон и Тайсон – поняли, что остался только один менеджер, Кейтон. Это было оговорено в кон тракте, подписанном 18 февраля 1988 года.

Подстрекаемый женой, тещей и Кингом, Тайсон заявляет, что Кейтон – мошенник и что контракт не правомочен, так как Джекобс знал, что умрет, но Тайсону не сказал. Контракт был подписан на четыре года, однако Тайсон считал, что теперь он свободен и может искать себе нового менеджера. Кейтон, естественно, не соглашался.

Кейтону было в то время более семидесяти лет, сорок из них отдано боксу. Он считается жестким бизнесменом, но безусловно честным. Уж мошенником-то он точно никогда не был.

Можно с уверенностью сказать, что на его банковских счетах было достаточно денег, что он мог позволить себе иметь виллы на берегах обоих океанов, что у него не один роскошный автомобиль.

Тайсон считал, что ему, может быть, вообще не нужно никакого менеджера. Зачем отдавать деньги Кейтону, когда можно оставлять их все себе?

Здесь хочется поставить под сомнение не только рассудительность Тайсона, но его верность и порядочность. Джим Джекобс и Билл Кейтон вместе способствовали продвижению Тайсона. Чтобы он смог добиться того, чего достиг, они оба потратили в буквальном смысле тысячи долларов и многие годы упорного труда. А вот что говорил тогда Железный Майк:

– Билл Кейтон лез в мою семейную жизнь… Он просил священ ника развести нас… Вина за то, что у моей жены был выкидыш, лежит на Билле Кейтоне…

Как я уже писал, Тайсон и его супруга утверждали, что Кейтон нечистоплотен в финансовых делах. Причем Майк пытался это до казать довольно оригинально.

– Али и Формэн, – говорил он, – проводили матч в Заире (одной из самых бедных стран мира) и получили по пять миллионов долларов каждый. А когда я встречался с Таббсом в Японии (одной из самых богатых стран мира), я получил меньше, чем каждый из моих предшественников.

Ну что на это можно возразить? Лишь то, что человек, так рассуждающий, ни черта не смыслит в финансовых делах. Если следовать антилогике Тайсона, то Марвину Хаглеру причитались бы одинаковые суммы денег за бои с Хуаном Доминго Ролдоном и с Рэем «Шугаром» Леонардом только потому, что оба поединка проходили в Лас-Вегасе.

Интересно, кто же следил за тем, чтобы условия оплаты были наиболее выгодны для него, для Тайсона? Благодаря кому он в двадцать один год стал богаче Мохаммеда Али и Рэя Леонарда?

Тренер Тайсона Кевин Руни говорит:

– Я хочу, чтобы Майк всегда помнил, что у него честный менеджер.

В отличие от многих участников этой не очень чистой истории, Руни не забыл значения слова верность. Когда Майк попросил Руни уволить Стива Лотта, который еще с семидесятых годов работал у Джекобса и Кейтона (Тайсон, когда только начинал профессиональную карьеру, жил у Лотта почти два года; Стив общался с ним, многое ему дал и делился с ним всем, что только сам имел), так вот, Стив не понравился жене Тайсона, и Железный Майк, сам не решившись занести топор, попросил об этом Руни. Трусость можно проявить по-разному, и это один из способов. Кевин ответил подобающим об разом:

– Нет, Майк. Давай-ка сам.

Флойд Паттерсон вспоминал о менеджерах Тайсона:

– Они кормили его, одевали, тренировали и воспитывали. Они были рядом с ним тогда, когда возле него не было больше никого – ни импресарио, ни организаторов матчей, ни так называемых друзей. Может быть, Майк считает, что он сегодня другой человек. Но я, например, обнаружил, что мои корни заложены во вчерашнем дне. Я один из тех, кому был дан второй шанс. Когда я завоевал титул в 1956-м, мой телефон не смолкал. Я потерял титул, и теле фон резко замолчал. Никто не думал, что я смогу отвоевать свой титул, потому что такого до этого никогда не было. Но я это сделал, и телефон зазвонил опять. Я не брал трубку. И я пошел к тем, кто был со мной раньше, кому я мог доверять. Думаю, что Майку нужно от дохнуть. Пусть пройдут стрессы и головные боли. Многие вещи надо обдумывать. Если у человека есть совесть, он не отвернется от своего прошлого.

На вопрос, а есть ли у Тайсона совесть, Паттерсон серьезно, без улыбки отвечает:

– Посмотрим. Ведь время еще есть.

Чемпионы запоминаются не по легким боям, а по тяжелым. Тайсон в то время проводил самый большой матч в своей жизни. Пришла пора кончать испытывать жалость к себе. Пора кончать с безобразными заявлениями типа «Кейтон умрет в ближайшие десять лет». Пришла пора Тайсону повзрослеть. Все уже знали, что он великий боксер, независимо от того, сколько он продержится на троне. Но насчет его человеческих качеств еще многое надо было уточнить.

Сможет ли он расти и учиться, сможет ли проявить верность и прислушаться к критике? Если да, то Бог ему в помощь. Но если он потеряет верность, если снова поддастся низменным инстинктам, ему суждено будет стать самым непопулярным спортсменом в Америке, а пока некоторые факты частной жизни могли стать большим барьером на пути к тому, чтобы пользоваться поддержкой различных фирм.

Специалисты спортивного маркетинга и рекламы утверждают, что симпатии к Тайсону резко упали после того, как газеты и журналы описали его как жадного, погрязшего в махинациях и бьющего жену.

Первой пошла на попятный «Пепси-Кола». Будучи единоличным спонсором матча Тайсон – Спинкс, эта компания потратила около трех с половиной миллионов долларов на теле– и печатную рекламу диетической пепси-колы. Тайсону планировали заплатить 8 миллионов долларов за долгосрочный контракт. Однако компания, решила не продлевать с ним контракт по истечении действующего.

По другим источникам, фирма по продаже батареек, ранее про явившая желание использовать Тайсона для рекламы, не стала этого делать.

Перед матчем в сотрудничестве с Тайсоном были заинтересованы еще несколько компаний. Позже они стали утверждать, что не имели подобных намерений.

За несколько недель до матча со Спинксом Тайсон будто бы избил свою жену. Примерно в это же время он наехал на чью-то машину на стоянке, за что расплатился роскошным лимузином. Писали также о его теще, которая якобы подала в суд на игрока нью-йоркской бейсбольной команды «Янки», будто бы заразившего ее венерической болезнью. Наконец, говорили, что Тайсон подал в суд заявление о расторжении своего контракта с Билли Кейтоном.

– Потенциально Тайсон мог бы пользоваться вечной поддержкой, – говорил в то время Мартин Блэкмен из Нью-Йорка, специалист по рек ламе и участию в ней спортсменов. – Но все эти события пошатну ли дела. Глянец немного сошел. Если газеты будут продолжать писать о Тайсоне в том же духе, то очень и очень многие компании перестанут предлагать ему свои контракты.

А как же получилось, что семейная идиллия молодых Тайсонов вдруг растаяла как дым? Они ведь всенародно объявили, что безумно любят друг друга. Совсем не обеляя Тайсона, приведу здесь отрывок из интервью Стива Лотта, бывшего помощника тренера, близкого друга Майка, которое он дал в Нью-Йорке 30 июля 1997 года. Речь идет о бывшей жене Майка Робин Гивенс.

Лотт был предельно откровенен, и портрет бывшей супруги Майка получился довольно красочным:

«Пока Робин не вышла за Майка, она была просто прелесть. Добрая, чуткая, внимательная, готовая помочь в любой ситуации. Скажем, когда я разыскивал Майка, чтобы предупредить о предстоящей пресс-конференции или каком-либо еще мероприятии, она обычно перезванивала и говорила: «Стив, ты найдешь его там-то» – и указывала место. Пока они не поженились. После свадьбы она стала другим человеком.

Казалось бы, кинозвезда ее уровня, зарабатывавшая пять, может быть, десять тысяч долларов в неделю, должна быть мыслящим, тонко чувствующим существом. В голове не укладывается, что все помыслы такого человека сосредоточены на деньгах. Майк делал большие деньги. Робин вместе со своей матерью Рут Роупер нанесли большой ущерб Майку, поселив в его душе ростки недоверия к Биллу, Кевину, Камилле, Лоррейн Джекобс – ко всем, кто окружал Майка в то время. В период с 1980 до 1988 года Майк жил в атмосфере преданности, порядочности, отзывчивости, сострадания, эмоциональной устойчивости, в нем поддерживали образ мыслей, достойный чемпиона, прививали положительные ценности. Робин внесла в его жизнь расистские предрассудки, черствость, пренебрежительное отношение к другим людям, включая старых друзей Майка, которые звонили мне и спрашивали, почему нельзя поговорить с Майком. Я отвечал: «Сам не могу ему позвонить». Это что-то вроде трюка, к которому прибегают мошенники. Они изолируют намеченную жертву, чтобы легче было обвести ее вокруг пальца. Я не понимал, в чем дело, пока знакомый полицейский не объяснил мне, как это происходит. Он сказал, что мошеннику легче обмануть человека, если тот один, без друзей. Так они и поступили – сделали все, чтобы отвадить от него друзей. На деле им нужно было одно – как можно больше денег. Счастлив Майк или нет – не принималось в расчет. Их не волновало, выиграет он или проиграет. Главное – доллары. История – старая как мир».