Любая женщина, ставшая женой Уолтера Анненберга, должна была сознавать, что впридачу к мужу она получала требовательную свекровь и семь капризных, избалованных золовок. У прежней жены Рони была поддержка – ее большая семья в Канаде, у Леоноры же не было никого из близких. Дважды пережив развод, она ни в коем случае не хотела допустить это в третий раз. Умудренная житейским опытом, Ли интуитивно нашла правильный путь к сердцам восьми женщин клана Анненберг. Не отдавая предпочтения ни одной из сестер, она ко всем относилась с равным уважением. Выделяла лишь свою свекровь – мать Уолтера, но это воспринималось всеми как должное. Ли стала полноправным членом огромной семьи, всеобщей любимицей, ее «приняли», и это, безусловно, было ее большой заслугой.
Леонора всегда была рядом с Уолтером. Его распорядок дня стал и ее расписанием. Они вместе ели ланч в здании Inquirer, занимались благотворительностью, посещали все мероприятия в Academy of Music, Philadelphia Museum of Art, University of Pennsylvania. Их привыкли видеть вместе на заседаниях многочисленных обществ, светских мероприятиях и приемах. Супруги Анненберг были неразлучны. Они вместе играли в гольф и теннис, подбирали одежду друг для друга, путешествовали.
Супруги решили создать коллекцию картин у себя в доме. Раньше ни один из них не проявлял особого интереса к живописи. Находились другие занятия и увлечения, но, очевидно, любовь к прекрасному таилась в глубинах их душ. Уолтер и Леонора восхищались коллекцией картин, которую собрал муж Эвелин, сестры Уолтера. Талантливый адвокат, Уильям Джефф был советником по вопросам права в киностудии Columbia Pictures. Он вырос в Нью-Йорке, в семье антикваров. Мать с детства привила ему интерес и любовь к живописи. Впоследствии это стало его настоящей страстью. Нужно отметить, что в то время круг собирателей живописи был весьма ограничен, и картины, среди которых были настоящие шедевры, можно было приобрести за весьма низкую цену. Так, Эвелин купила свою первую картину Пикассо всего за две с половиной тысячи долларов. Две картины кисти Эдуарда Мане она приобрела по тысяче долларов за каждую.
Создавая галерею, супруги Анненберг пригласили в помощники и консультанты знатоков живописи, читали специальную литературу, обращая внимание на детали. Впоследствии они стали прекрасно разбираться в направлениях и школах живописи, умело отличая оригинал от подделки.
Анненберги никогда не «вкладывали» деньги в живопись, не рассматривали коллекционирование картин как инвестмент. «Люди, которые хотят получить проценты от живописи, вызывают жалость и презрение, – говорил Уолтер. – В таком случае они должны вкладывать деньги в недвижимость или играть на бирже. Мы приобретаем только те картины, которые нам действительно нравятся, без которых наша жизнь была бы духовно беднее».
Они следовали этому правилу всю жизнь. «Я покупаю не имя, а картину. Если я чувствую движение души, если картина меня по-настоящему волнует, я ее приобретаю», – говорил Уолтер.
Начало коллекции положили несколько работ Винсента Ван Гога. Одну из них, «Оливковые деревья: светло-голубые небеса», супруги особенно любили. «Мы неоднократно бывали в Арле, на юге Франции, там, где в 1889 году работал художник. Там небо именно такое – со всеми оттенками голубого», – говорил Уолтер.
Нью-йоркские артдилеры знали, что Уолтер и Ли Анненберг покупают лишь те произведения живописи, которые им по-настоящему нравятся, не обращая внимания на «рейтинг» того или иного художника на художественных аукционах. У супругов были схожие вкусы в живописи, архитектуре, между ними не возникало разногласий. Коллекция постепенно разрасталась, их имение в Пенсильвании стало хранилищем замечательных произведений искусства.
В отличие от коллекций иных богатых собирателей, коллекция супругов Анненберг отображала вкусы хозяев. Женские портреты кисти Ренуара, Ван Гога, Моне, пейзажи Коро, а также работы французских импрессионистов составляли ее основу.
В 1983 году сестра Уолтера Энид, решив пожертвовать более тридцати миллионов долларов в пользу New York Botanical Garden, захотела продать часть своей коллекции картин. «Почему бы тебе не продать ее мне? – спросил Уолтер. – Я ведь твой брат». Коллекция была оценена на аукционе Sotheby’s в двадцать восемь миллионов долларов, и Уолтер стал обладателем пятнадцати бесценных полотен. Среди них было пять работ Ренуара, несколько картин Матисса, три знаменитых работы Сезанна.
Жемчужиной коллекции Анненбергов были «Подсолнухи» ван Гога, а также автопортрет Пикассо в костюме арлекина, стоящего возле женщины в оранжевом платье у стойки бара в парижской таверне. Эту картину Анненберг приобрел на аукционе Sotheby’s в 1989 году за 40,7 миллионов долларов.
«Я не просто покупаю картины, я узнаю многое об их создателях, они становятся близкими мне людьми. Особенно меня привлекают картины, с которыми связаны интересные жизненные истории», – говорил Анненберг.
Именно такой была картина Пабло Пикассо, ставшая одной из самых любимых работ супругов Анненберг. Уолтер увлеченно рассказывал своим друзьям историю создания этого полотна. Картина была написана сразу же после того как лучший друг Пикассо – испанец Касагемас покончил жизнь самоубийством, узнав об измене своей подруги. Вначале он выстрелил в нее, но пуля пролетела мимо, а потом направил дуло пистолета себе прямо в сердце. Конечно, Пикассо был потрясен смертью близкого друга, обвинив во всем неверную Жермен. Однако прошли годы, страсти улеглись, Жермен, будучи смертельно больной, попросила через общего приятеля, чтобы Пикассо пришел к ней в больницу. Увидев ее, беззубую, старую, художник сказал: «Теперь я прощаю тебя», – и дал ей денег.
Полотно Сезанна «Дом с расколотой стеной», написанное в 1892 году, тоже имело глубокий личный смысл для супругов. Изображенный на картине дом в результате удара молнии получил глубокую трещину, но поражена была лишь боковая стена, а сам дом стоял прочно, окруженный зелеными деревьями, на фоне безоблачного голубого неба. «Это метафора нашей жизни. Мы тоже пережили немало из-за ареста отца, неудачного первого брака, но выстояли, наш дом прочно стоит на земле и над нами – ясное небо», – говорил Уолтер.
Монументальный «Портрет дяди Доминика в монашеском одеянии» кисти Сезанна был написан художником в 1866 году. Крупные мазки, сделанные мастихином, лишь подчеркивают массивность фигуры. Об этом же свидетельствует и поза – крупные руки, сложенные на груди, суровое монашеское одеяние, все говорит о том, что Доминик, родной дядя Сезанна, был человеком сильным, непреклонным в своих решениях.
Ли Анненберг заказала известному американскому художнику Эндрю Уайес портрет супруга. После долгих размышлений было решено сделать портрет в манере и стиле, напоминающем работу Сезанна. Уолтер изображен в свободном светлом одеянии. Художник не идеализировал образ Анненберга – взгляд его строг, черты лица непроницаемы. Принимая портрет, Ли заметила художнику, что он изобразил Уолтера чересчур суровым. На что художник непререкаемо заметил: «Да, он человек нелегкий и непростой».
Каждое утро Уолтер обходил свою галерею, останавливаясь у картин, вглядываясь – который раз – в детали. Тридцать шесть холстов знаменитых мастеров были помещены в специальные защитные футляры, они были надежно сохранены от воздействий воздуха, солнечного света, пыли.
«Я обожаю свои картины. Это – моя семья, они – мои дети», – говорил Анненберг. Коллекция разрасталась, к 1989 году она насчитывала 53 безукоризненно подобранных работы. Ведущие искусствоведы оценивали коллекцию как «одну из наиболее значительных частных коллекций произведений импрессионистов и постимпрессионистов».
Супруги Анненберг, отдав собирательству огромное количество времени, усилий и средств, сознавали, что, если коллекцию оставить навсегда в их роскошном имении Sunnyland, то вряд ли когда-нибудь она будет представлена широкой публике. Поэтому со временем возник вопрос – как распорядиться этим достоянием? Супруги решили передать коллекцию одному из ведущих художественных музеев Америки. «Я не собираюсь продавать свои картины – детей не продают», – твердо заявил Уолтер Анненберг. Ли во всем поддерживала супруга. Они считали, что частные коллекции произведений искусства, которые держат взаперти, всего лишь служат амбициям владельца.
В течение нескольких лет Уолтер Анненберг сражался за то, чтобы открыть широкой публике экспозицию знаменитой Barnes Foundation. «Пора дать людям возможность любоваться сокровищами мирового искусства», – говорил он.
Анненберг осуждал тех коллекционеров, которые держали взаперти прекрасные работы, любуясь ими в одиночку или в узком кругу приближенных. Одним из таких собирателей, по мнению Анненберга, был Арманд Хаммер. Его методы приобретения живописи и художественных раритетов Уолтер считал нечестивыми.
Он откровенно говорил, что Хаммер – «настоящий мошенник». К сожалению, в своей оценке он не был одинок – многие люди, знавшие Хаммера, разделяли эту точку зрения.
В 1987 году два крупнейших японских синдиката предложили Анненбергу приобрести его коллекцию картин. Сумма по тем временам была неслыханно высокой – два миллиарда долларов. Однако Анненберг отказался от продажи: «Они думают, что я просто выжидаю, тяну время для того, чтобы увеличить цену коллекции. Но я сказал: я благодарен за высокую оценку моей коллекции, но вы предлагаете мне продать членов моей семьи. Они не могли поверить в искренность моих слов».
После долгих раздумий супруги приняли очень важное решение передать всю коллекцию одному из крупнейших музеев Америки. Среди кандидатов были: Филадельфийский Музей искусств, Национальная галерея в Вашингтоне, Метрополитен Музей искусств в Нью-Йорке и, учитывая любовь Анненбергов к Калифорнии, еще одним претендентом на получение коллекции был Музей искусств в Лос-Анджелесе.
Между музеями началось соперничество. Принять решение было делом нелегким. «Наше желание непреклонно: коллекция должна оставаться в ее первозданном виде», – говорил Уолтер Анненберг во время встреч с представителями музеев. Леонора поддерживала супруга в его решении передать картины крупнейшему музею Америки – Metropolitan Museum of Art in New York.
Поистине историческим можно назвать день 11 марта 1991 года, когда Уолтер Анненберг сделал заявление для прессы, сказав, что он передает свою коллекцию стоимостью в один миллиард долларов в дар нью-йоркскому Metropolitan Museum of Art.
Это был самый большой дар, когда-либо передаваемый музею от частных коллекционеров. Так он встретил 83-й год своей жизни. Однако в лавровых венках, коими его увенчали, встречались и ядовитые шипы, которые больно ранили.
Многие музеи, а среди них были и вашингтонская National Gallery и Philadelphia Museum of Art, упрекали Анненберга в том, что он не передал им свою ценнейшую коллекцию.
Однако со временем страсти улеглись – Уолтер пополнил экспозиции этих музеев, передав на хранение несколько великолепных полотен.
Власти Нью-Йорка по достоинству оценили бесценный дар четы Анненберг, а Metropoliten Museum of Art сделал полную реконструкцию помещения с целью размещения полученной коллекции.
В 1993 году экспозиция была открыта для посетителей, и миллионы людей смогли насладиться созерцанием работ, ранее принадлежавших узкому кругу коллекционеров.