По приезде жизнь приняла суматошный характер: дела на работе перемешивались с проявлением цветных пленок у разных частников, разборкой слайдов, рассказов приятелям с соответствующими сборищами и возлияниями (все-таки Франция тогда была в диковинку), доклады в Союзе архитекторов и на работе. Для своих сотрудников я подготовил три часовых доклада. Они проходили довольно успешно в актовом зале, где наши ребята подобрали хороший проектор и соответствующее музыкальное сопровождение: Джо Дасен, Эдит Пиаф, Шарль Азнавур и т. д.

И тут, неожиданно, возникла еще одна большая забота – обмен. Собственно, меняться мы не собирались. Но в один прекрасный день нас посетила соседка и, увидев нашу квартиру, сказала, что это то, что ей нужно. Ее престарелые родители живут в ведомственном киностудийном доме в квартире значительно большей, чем наша, и с более высокими потолками, ей неудобно их посещать, и она просит обменяться с ними. И мы, и они должны от этого выиграть. И мы решились. Опять началась упаковка книг, картин и всего прочего, беготня по обменным инстанциям.

Мы наняли рекомендованную нам бригаду грузчиков. О, это были уже не те грузчики-босяки, с которыми мы имели дело раньше. Бригадир нас посетил за три дня до переезда. Он был в отличном костюме, при галстуке, говорил вежливо и профессионально. Он осмотрел всю мебель и упаковки, побеседовал о том, в какое время и как нам будет удобнее все это организовать, попросил, чтобы мы не принимали никакого участия в процессе перевозок и переносок. Ровно в назначенный срок прибыли грузчики на своих машинах, переоделись и тут же приехал их фургон. Опять гвоздем процедуры было пианино и распятие. Пианино они называли «фортепиано», а не «грайкой». Расспрашивать их о том, кто верует в Бога, как это было в прошлый раз, мы не решились. Когда надорвался один из пакетов с книгами и открылось несколько корешков, бригадир бросил наметанный взгляд:

– О, у вас Пушкин 49-го года издания, а Алексей Константинович Толстой 57-го?

– Да вы, как я погляжу, профессионал-библиофил, – не выдержал я.

– Нет, ну что вы! Мы – грузчики. Правда, у меня в бригаде все с университетским образованием, вот кандидатов наук только двое. Не волнуйтесь, за ученую степень вам не придется добавлять. Наценка за степень вошла в общую стоимость. Мы ведь уже договорились, – и вдруг добавил, сорвавшись на профессиональный жаргон. – Вот только грайка у вас больно тяжелая.

Все у них делалось по науке. Когда шла тяжелая вещь – например, холодильник, ее несли в одиночку бегом, чем меня крайне удивили. Но на каждой площадке стоял сменщик, взбежавший перебрасывал груз ему на загривок. Шеф мне объяснил преимущество такой системы. Окончив работу, они переоделись, сели в свои машины и отбыли восвояси.

В это время снова зашевелился мой крымский «Восход». Я уже давно работал в другом институте, когда они объявили за свой счет всесоюзный конкурс на центр поселка. Я получил персональное приглашение для участия в конкурсе и письмо с намеком – если не вы, то кто? Конкурс мы делали вчетвером с моим другом Володей Тихомировым и молодыми способными архитекторами Хорьковой и Кравченко. Одни эскизы разработал Тихомиров, другие эскизы я сам, и, естественно, никто не хотел отказываться от своих идей. Пришлось разрабатывать проект в двух вариантах, ибо известно, что два архитектора – это четыре мнения. Решили и оформлять их по-разному, и красить по-разному, и отправлять под разными девизами. Делали мы это по двум соображениям. Во-первых, если один не пройдет, то может пройти второй, а во-вторых, две премии одним и тем же авторам давать не любят. Как показал дальнейший ход событий, мы были правы. Впоследствии нам рассказал один из членов жюри, что проекты прибыли, в основном, из Москвы и из Киева. Жюри решило никого не обижать: первую премию не присуждать, зато дать две вторых – одну москвичам, другую – киевлянам. А дальше пусть авторы сами разбираются с хозяином. Я так и не понял, чей проект приняли за московский – мой или Володин. Во всяком случае, обе премии достались нам, и заказ на проект был обеспечен.

Тем временем переезд завершился, мастеров для ремонта я нашел, и мы решили отбыть в отпуск пораньше, чем обычно. Так как лето было жарким, мы поехали в Дом творчества архитекторов в Зеленогорск, под Ленинградом.