Нужно ли говорить о том, как страдали Гарри и Рея, каким невыносимым горем для семьи была смерть Льюиса? «Несколько недель мама не вставала с кровати, не выходила из спальни. Там всегда были плотно задернуты тяжелые шторы, дневной свет не проникал в окна», – вспоминает дочь Гарри Бетти. В доме была гнетущая атмосфера горя. Это чувствовалось во всем: слуги говорили вполголоса, никто из посторонних не приходил в некогда столь веселый и гостеприимный дом. Рея полностью ушла в себя, даже с Гарри разговаривала редко. Год она носила глубокий траур, затем перешла на темнолиловый – так полагалось по ритуалу.
Гарри должен был продолжать работать, это было его единственным спасением. Его надежды на преемника рухнули, он пытался приобщить дочерей к сложному кинобизнесу, но то ли у него не хватило терпения, то ли дочерям было неинтересно то, что составляло основу его жизни – но дело не пошло.
Правда, был в семье Уорнеров еще один наследник, Джек-младший, сын Джека Уорнера, но он был еще слишком молод – ему исполнилось 15, когда Льюис умер.
Warner Bros. выпускала на кинорынок все новую продукцию, это были ковбойские фильмы, житейские драмы, любовные романы. На экранах полицейские гнались за гангстерами, машины, скрипя тормозами, мчались во весь опор, публика замирала в креслах кинотеатров.
Особым успехом стали пользоваться анимационные фильмы – киностудия Уорнер сотрудничала с Уолтом Диснеем. Очаровательные рисованные герои мультфильмов покорили всех: дети, взрослые, скептики и оптимисты – все по многу раз следили за приключениями Мышонка Микки, Трех поросят, повторяли смешные словечки и целые фразы.
Джек Уорнер целые дни проводил на студии, казалось, он был повсюду: на съемочной площадке, в конференц-зале, где велись переговоры, его телефоны разрывались от множества звонков, он, попыхивая сигарой, был мотором огромной киноиндустрии.
В 1933 году родился новый киножанр – мюзикл. После напряженных поисков, споров, студия решила выпустить на экраны не просто музыкальный фильм, а яркий, искрящийся красками и звуками мюзикл. Раньше их можно было увидеть лишь на сцене. Огромным успехом на Бродвее пользовался мюзикл On With the Show, его было решено взять за основу, и после совместных трудов режиссера Mervin LeRoy, хореографа Busby Berkeley, на экраны вышел мюзикл 42nd Street.
Успех был грандиозным. Публика, измученная годами Депрессии, не так охотно выкладывала тяжко заработанные монеты, но за билетами на этот фильм выстраивались гигантские очереди.
Как говорится, фильм нашел своего зрителя, был выпущен в нужное время.
На экране блистала юная Руби Киллер, – она замечательно танцевала, пела, покоряла молодостью и артистизмом. Ей было всего 19, когда она вышла замуж за легендарного Эла Джолсона. Ему было 42.
Джек Уорнер гордился новым успехом киностудии. Ведь это он открыл Руби, она стала его «талисманом успеха», с ней было отснято девять мюзиклов. Внешне все было отлично, но в недрах кабинетов боссов студии – Гарри и Джека Уорнеров бурлили нешуточные страсти. Семейная жизнь Джека ни для кого не была тайной: он открыто волочился за каждой хорошенькой актрисой или секретаршей, у него был настоящий гарем на студии. Гарри молча переживал скандалы в семье. Разговоры с Джеком ни к чему хорошему не приводили – у Гарри лишь поднималось кровяное давление. Он избегал встреч с Ирмой, боясь, что она будет спрашивать – почему Джек так много работает по ночам? Гарри не знал, что у Джека появилась постоянная любовница. Не знал он также самого главного, что она ждет ребенка.
… Джек явно скучал на одном из голливудских парти осенью 1932 года, когда вдруг в зал вошла ОНА. Джек просто остолбенел. Такой женщины он еще не видел. Изящный шелковый наряд подчеркивал все изгибы женственной фигуры, волосы цвета воронова крыла были уложены в затейливую прическу. Но Джека Уорнера невозможно было удивить внешней атрибутикой – он вдруг почувствовал, что это – женщина его жизни. Это была Судьба!
Ее имя – Анна Пэйдж – он повторял как заклинание. Джек и не подозревал, что, если бы он встретил ее всего лишь несколько лет тому назад, он бы и не взглянул на эту «серую мышку». Тогда она была совершенно невзрачной, болезненно худой, плохо одетой. В обществе она конфузилась, не умела общаться.
Анна приехала в Лос-Анджелес в 1920 году вместе со своими родителями – Сарой и Соломоном Бойер. У Сары диагностировали туберкулез, и семья надеялась, что теплый климат пойдет ей на пользу. Однако этого не произошло, она умерла. Соломон женился второй раз, но новая жена и падчерица ненавидели друг друга. Анна была в отчаянии, не знала, куда себя деть. В это нелегкое для нее время она познакомилась с некоей Эдди Сирс, девушкой, как говорили тогда, «для общения». Ей Анна обязана своим перерождением. Эдди научила «серую мышку» выбирать прическу, наряды, парфюмерию, научила как себя вести в обществе, познакомила с нужными людьми.
Когда спустя полтора года Анна появилась на одном из голливудских парти, все только и спрашивали: «кто эта герл?» Она имела огромный успех, прекрасно выглядела, была раскованна, элегантна. Ее стали приглашать в лучшие дома Голливуда, и в 1924 году она вышла замуж за некоего Дона Альварадо – бездарного актера, но красивого мужчину, который во всем подражал Рудольфу Валентино.
Брак продержался недолго. На память об этом периоде жизни у Анны осталась дочь. Необходимо было срочно исправить ошибки предыдущего замужества, и Анна вышла на тропу войны. Она была достойно вооружена: пережитые любовные романы принесли необходимый опыт, она знала как покорять. Джек Уорнер был прекрасной добычей, Анна даже и не мечтала о таком улове. Когда во время парти ей передали записку от Джека, Анна мысленно поздравила себя с огромной удачей. Она призывно улыбнулась Джеку, подняв бокал шампанского, и через несколько минут они вдвоем покинули скучное парти.
Вскоре Джек купил для Анны чудесный дом в Малибу, любовное гнездышко, где влюбленные проводили все свободное время. Они воистину обрели друг друга. Анна была интеллигентна, умна, знала как угодить Джеку.
У Джека было немало законных оснований не ночевать дома, – работа на киностудии продолжалась и ночью. Если поджимали сроки выпуска фильма, Джек оставался на ночь, смотрел смонтированные куски, присутствовал во время повторных съемок. Тогда он спал на диване в своем рабочем кабинете. Однако, с появлением Анны, он, бывало, отсутствовал неделями, говоря жене, что находится на студии.
Однажды Ирма, рыдая, позвонила Гарри. Она сказала, что Джек отправился на парти, где основательно напился, а потом собирался поехать на студию.
«Я звонила туда, хотела узнать как он доехал, но мне сказали, что он не приезжал. Я боюсь, что он попал в аварию», – Ирма захлебывалась слезами.
Гарри попытался ее успокоить: «Ирма, не волнуйся. Я все узнаю и тут же дам тебе знать». Он немедленно перезвонил частному детективу. «Где Джек»? – закричал он в трубку.
– Э-э… извините, мистер Уорнер, я не знаю, – замешкался тот.
– Ты знаешь свои обязанности?!
– Да, сэр.
– Я даю тебе десять секунд. Скажи мне где Джек, или ты уволен.
Гарри получил номер телефона и имя – Анна Пэйдж. Он тут же позвонил и, не выбирая выражений, сказал ему все, что он думает о нем, об Анне и обо всей ситуации. Это был очень острый разговор, Гарри приказал ему ехать домой. Речь шла не только о Джеке – на карту был поставлен престиж киноиндустрии Warner Bros.
Как известно, все тайное становится явным. Ирма узнала о том, что у Джека есть постоянная любовница. В доме участились скандалы, которые заканчивались громким хлопаньем тяжелых дверей. Затем Джек спускался в гараж, разъяренный, прыгал в желтый «ягуар» и мчался к Анне. Однажды он не вернулся домой, послав своего секретаря за личными вещами.
Слово «развод» не произносилось до тех пор, пока Анна не объявила о том, что она ждет ребенка. Состоялся развод – это был сложный, долгий, унизительный для Ирмы процесс. После перенесенных страданий у нее случился сильный сердечный приступ, ее положили в госпиталь.
1935 год был трагичным для братьев Уорнер. Умерла Перл, родоначальница большого рода Уорнеров. Она была простой женщиной из маленького еврейского местечка, которая так и не привыкла к новой, богатой жизни. В разгар калифорнийской жары она надевала свои роскошные шубы и долго ездила в лимузине по магазинам, стараясь купить курицу подешевле.
Не пережив смерти Перл, вслед за ней отправился и Бен Уорнер. Когда-то, очень давно, он заложил в ломбард свое единственное сокровище – золотые часы, положив этим начало киноимперии Warner Bros.
Перл и Бен обрели вечный покой в семейном склепе. Гарри остался старшим в семье, он принял на себя ответственность за все, что происходило в огромном клане Уорнеров.
Вскоре после смерти родителей Джек поселил Анну и недавно родившуюся дочь Барбару в дом, где ранее жили Ирма и Джек-младший. Этот поступок всех шокировал. «Он совершенно потерял стыд и совесть», – таково было общее мнение.
В январе 1936 года Анна и Джек поженились. Это было шумное празднество, широко отмеченное прессой, многочисленными приемами и банкетами.
Став полновластной хозяйкой, Анна решила все переделать на свой лад. Лучшие архитекторы исправно трудились, выполняя ее почти невыполнимые требования. Все было поставлено на самую широкую ногу, из Европы привозили шедевры античного искусства, живописные холсты, скульптуры. Дом превратился в огромную строительную площадку – все перестраивалось. Двухэтажный холл с искусно выложенным мозаичным паркетом ослеплял роскошью убранства, широкая двойная лестница вела наверх в зал для приемов.
В библиотеке, отделанной красным деревом, стояли высокие книжные шкафы. На полках сверкали золотыми переплетами сценарии фильмов, выпущенных студией Warner Bros. На каждом из них было вытеснено: Jack and Ann Warner.
Зимние сады выходили на теннисные корты и бассейны, садовники работали круглый год, поддерживая версальский ландшафт. Джек как-то сказал о своей новой жене: «этой женщине я обязан всем».
Однако никто из семьи Уорнеров не признал эту женщину полноправным членом большого клана.