Каким он был, доктор Альберт Барнс? Даже сейчас, спустя десятилетия, трудно, подчас, невозможно дать однозначную оценку его личности, его деятельности. Вокруг него самого и его детища Barnes Foundation создалось множество мифов и легенд. Его обвиняют во многих грехах, его возвеличивают и поют ему хвалебные оды. Множество загадок таит и сама знаменитая коллекция.

Приводят примеры его нелепой жадности и в то же время известно, что он был щедрым филантропом. Барнс отправлял своих студентов в Европу, оплачивая все расходы, настаивая на том, чтобы они ездили и смотрели как можно больше.

Его фабрика производила столь необходимый в то время антибиотик аргирол, который сохранил жизнь буквально миллионам людей.

Альберт Барнс, человек-самоучка, создавший самого себя, яростно сражался с критиками, искусствоведами, музейными работниками, убеждая их в том, что французские художники-импрессионисты займут почетное место в мировой живописи.

Он открыл миру Модильяни и Сутина, Матисса и Сезанна, Сера и Паскина, Ренуара и Цадкина, а также многих других ярких художников.

Франция оценила заслуги Барнса и дважды награждала его Знаком Почетного Легиона. Он был истинным демократом – помогал неимущим, приобщая их к высокому Искусству. Выросший в бедной семье, он с самых ранних лет понял, что выживает сильнейший. Вся его жизнь – это борьба. Бесконечные судебные процессы, обвинения в том, что он не разрешает широкой публике увидеть шедевры его галереи, в том, что неверно трактует историю искусств. Барнс отражал все нападки, ни на минуту не слагая своего оружия – язвительного, острого, подчас обидного для других, слова.

И все же… все написанные им четыре книги и сейчас пользуются популярностью, их читают, изучают в престижных университетах.

После создания Фонда всю оставшуюся жизнь Альберт Барнс неустанно расширял свое собрание картин, успешно сочетая это с образовательной деятельностью.

Он был убежден в том, что образованное общество – основа демократии. Это привело его к мысли завещать руководство Фондом одному из первых афроамериканских колледжей – Lincoln University. Безусловно, это произошло не сразу, долгое время, в течение нескольких лет, он присматривалося к этому учебному заведению, поддерживая его материально. Это было одно из немногих учебных заведений, где доктору Барнсу оказывались все соответствующие почести.

Двадцать четвертого июня 1951 года состоялась торжественная церемония – Барнсу было присвоено звание почетного профессора. Это было последнее радостное событие в его жизни. Ровно через месяц она оборвалась.

Этим актом – передачей руководства Фондом афроамериканскому колледжу – Барнс рассчитывал, как пишут некоторые его биографы, осуществить свою изначальную мечту – способствовать образованию беднейших слоев общества при помощи принципов и идей, воплощенных в произведениях подлинного Искусства.

Исследователи жизни Барнса задаются вопросом, была ли окончательной версия его завещания, которую доктор Барнс составил в октябре 1950 года, всего за несколько месяцев до смерти? Будь он жив, не изменил ли бы свое завещание?

Существует подкрепленная документально версия, что Барнс, безусловно, был заинтересован в Lincoln University, однако он рассматривал и другие колледжи в качестве кандидатов на преемственность власти. Но, как сказала Виолетт де Мезиа, «у доктора Барнса не сложились отношения с другими колледжами, он рассердился на них и в отместку передал все полномочия именно Lincoln University». Выдержав паузу, она добавила: «Кто знает, если бы он был жив, то, возможно, изменил бы завещание».

Даже если это была ошибка, то она определила дальнейшую судьбу Barnes Foundation, судьбу, которая складывалась очень непросто. Что ж, это была еще одна загадка доктора Барнса.

…День 24 июля 1951 года выдался особенно жарким. Барнс решил поехать к себе на ферму, где он часто отдыхал. Его верный пес Фидель занял свое место рядом с хозяином на переднем сиденьи, а сзади сел его давний приятель Лео Стейн. Барнс сказал, указывая на свой новенький «Кадиллак» – «это Ренуар автомобилей». Стейн, желая польстить 79-летнему Барнсу, подхватил идею: «Ну, а вы, наверное, Ренуар среди водителей?» Барнс довольно хмыкнул – комплимент ему понравился. Однако он не оправдал столь высокого звания. В тот день он ехал по дороге так, как будто никого рядом не было, ни других машин, ни дорожных знаков. Он изо всех сил жал на газ. Скорость была настолько велика, что пассажиры – верный пес Фидель и Лео Стейн – притихли и вжались в сиденья.

Полицейский, увидев мчащийся роскошный кар, отчаянно подавал знаки остановиться. То ли полицейский узнал Барнса, то ли из уважения к его возрасту, но он не оштрафовал Барнса, а лишь попросил ехать осторожнее и не превышать дозволенной скорости.

Очевидно, предостережение подействовало, и Барнс резко свернул с дороги, вернулся домой. Однако своего намерения поехать на ферму он не оставил и попросил Лауру поторопиться со сборами, если она хочет ехать с ним вместе.

Очевидно, так было угодно Судьбе, так распорядились некие Высшие силы, что Барнс не дождался своей жены и, рассерженный, отправился в путь вдвоем с верным Фиделем.

Ехал ли он с недозволенной скоростью, был ли расстроен событиями дня, но он был невнимателен, рассеян, и, к несчастью, на его пути не оказалось ангела-хранителя, чью роль так удачно в первый раз сыграл полицейский.

Случилось то, что случилось. Барнс не остановился на знаке STOP, который он видел многократно – ведь дорогу он знал настолько хорошо, что мог ехать вслепую. Более того, он всегда предупреждал своих гостей: на выезде стоит знак, обязательно остановитесь и посмотрите на дорогу. Он сам этого не сделал, его новенький «Кадиллак» выскочил на дорогу именно в тот момент, когда мимо проезжал грузовик. Он на скорости врезался в автомобиль Барнса. Последовал страшный удар, взрыв… Смерть наступила мгновенно.

Не будем живописать подробности – у читателей достанет воображения восстановить картину произошедшей аварии. Добавим только, что Фидель испустил дыхание одновременно с хозяином.

Доктор Альберт Барнс умер так, как жил: нарушив общепринятые правила, игнорируя все запрещающие знаки Судьбы. Бунтарь, экспериментатор, Верный Рыцарь Искусства.

* * *

Спустя сорок лет, в 1993 году, Barnes Foundation, отобрав из коллекции 80 картин, совершил всемирное турне, которое длилось три года. Все столицы мира, а также небольшие города Европы и Америки увидели сокровища, собранные доктором Барнсом. Все рекорды посещаемости выставок были побиты. Во время длительного турне выставку посетило более пяти миллионов человек. Это ли не лучший памятник тому, кто посвятил свою жизнь просветительству, собирательству шедевров живописи.

…Для того чтобы насладиться сокровищами Фонда, в Мерион нужно приезжать на целый день. Ходите не спеша по залам, внимательно рассматривайте картины. Ведь каждая из них – это удивительный рассказ о мастере, ее создавшем, о времени, о людях, об ушедшей эпохе. А потом выйдите в сад – в нем все так же благоухают розы всех цветов и оттенков, их любил доктор Барнс, его дух витает в залах галереи.

Незримый, он вернулся. Иначе и быть не могло. Ведь, как он однажды сказал, «ничего подобного нигде в мире не существует».