В первый раз я влюбилась в три года в Сашу Французова. Ему было целых шесть лет, и он гулял со старухами из старшей группы. И это было ужасно, я вам скажу. Ужасно, когда тебя не воспринимают всерьез и ты знаешь, что точно ничего не будет и нет даже смысла об этом говорить. А что говорить-то? «Я тебя люблю, давай жить вместе»?

Моя сестра Нюшенька начала выходить замуж с четырех, и каждый раз неудачно. В самый первый раз она собиралась за Максима и забрать холодильник. Родители, безусловно, были против по всем пунктам. С тех пор, впрочем, ничего не изменилось.

Итак, я поступила новобранцем в армию Французова, чтобы быть верной соратницей и тем самым завоевать его расположение, а может быть, даже и любовь. Как же самозабвенно я зверствовала в ту пору. Мы совершали набеги, грабили, убивали и возвращались к женам.

Жены, пока мы были на войне, лепили куличики в песочнице. По сценарию моего генерала мы должны были растаптывать куличики и целовать жен. Мне целовать было некого, но сценарий и перспектива пронестись с генералом на одном коне в закат сделали свое дело. Я поцеловала первую попавшуюся свободную жену.

– Ого, – восхищенно выдохнул Французов. – А давайте дружить?!

Я побагровела всем своим белобрысым телом и выдавила:

– Отвали, Францэ!

Ушла прятаться и провалилась в бочку с гудроном. Всю следующую неделю меня отмывали, а потом он пошел в школу, а я научилась курить.

С тех пор ничего, по сути, не изменилось. Я молчу как партизан. Потому что вариативное мышление не оставляет никаких шансов. Никому. И лучше сразу запретить себе вопрос: «Что дальше?» Так я завела ежедневник Молескин для свиданий и карточки для телефонного разговора с наборами фраз и тем. Список выглядит примерно так: шикарная снежная погода, анекдот про бабулечку, новые фильмы, котики, путешествия, Ближний Восток.

Когда я в первый раз встретилась со своим будущим мужем, он сидел, глупо улыбался и отчаянно вращал глазами, а потом вдруг нырнул в телефон и – бац! – из него полились анекдоты времен царя Гороха. Так весело с самим собой ему, наверное, не было никогда.

Мама говорит:

– Как это у вас так быстро? Надо же узнать человека, приглядеться, проговорить все.

Я отвечаю:

– А чо говорить-то? Жить надо!